Содержание к диссертации
Введение
Глава 1. Юридический дискурс, его глобальная структура и категории 13
1.1. Текст и дискурс: история и современное состояние вопроса 13
1.1.1. Определение дискурса 16
1.1.2. Типология дискурса 20
1.2. Структура дискурса 30
1.2.1. К вопросу о структуре дискурса 30
1.2.1.1. Концепция иерархической структуры дискурса Т. ван Дейка ...32
1.2.1.2. Концепция риторической структуры дискурса У.Манна и С.Томпсон 35
1.2.2. Глобальная структура дискурса 38 :
1.3. Глобальные категории дискурса и текста 41
1.3.1. Типы глобальных категорий дискурса и текста 41
1.3.2. Взаимосвязь глобальных категорий когерентности и интертекстуальности 48
1.3.3. Прецедентный текст как значимый феномен для категорий когерентности и.интертекстуальности 5,1
1.4. Юридический дискурс как тип институционального дискурса 55
1.4.1. Структура юридического дискурса 55
1.4.2. Прецедентность в юридическом дискурсе 59
1.4.3. Текст закона в юридическом дискурсе 64
1.4.4. Место текста закона, комментария к закону и судебного приговора в структуре юридического дискурса 69
Выводы 71
Глава 2. Глобальная категория когерентности в юридическом дискурсе 75
2.1. Различие понятий когерентности и когезии 75
2.2. Типы когерентности в юридическом дискурсе 78
2.3. Тематическая когерентность и лингвистические средства ее реализации 83
2.4. Иконическая когерентность, и лингвистические средства ее реализации - 99
2.5. Дефиниционная когерентность и лингвистические средства ее реализации 109
2.6. Верификационная когерентность и лингвистические средства ее реализации 117
2.7. Инференционная когерентность и лингвистические средства ее реализации 127
Выводы 137
Глава 3. Глобальная категория интертекстуальности в юридическом дискурсе ...- 140
3.1. Понятие интертекстуалыюсти 140
3.2. Типы интертекстуальности в юридическом дискурсе 142 '
3.3. Содержательный уровень реализации интертекстуальности 148
3.3.1. Гипертекстуальность и лингвистические средства её; реализации 148
3.3.2. Метатекстуальность и лингвистические средства её реализации 157
3.4. Формальный уровень реализации интертекстуальности 166
3.4.1. Архитекстуальность и лингвистические средства 'её реализации 166
3.4.2. Интекстуальность и лингвистические средства её реализации 176
Выводы 185
Заключение 188
Список использованной литературы 194
- Концепция иерархической структуры дискурса Т. ван Дейка
- Текст закона в юридическом дискурсе
- Дефиниционная когерентность и лингвистические средства ее реализации
- Гипертекстуальность и лингвистические средства её; реализации
Введение к работе
Настоящее диссертационное исследование реализуется в рамках теории дискурса, научного направления, возникшего в науке о языке сравнительно недавно, в середине прошлого века.
Теория дискурса возникла на базе лингвистики текста. Общим
моментом для данных направлений является понятие текста, поскольку
дискурс рассматривается как явление, включающее также и текст. В
«Лингвистическом энциклопедическом словаре» . лингвистика текста
трактуется как «направление лингвистических исследований, объектом
которых являются правила построения связного текста и его смысловые
категории, выражаемые по этим правилам» [Лингвистический
энциклопедический словарь 1990: 267]. В зарубежной научной литературе
лингвистика текста дефинируется похожим образом. Языковой словарь
Метцлера определяет лингвистику текста как языковедческую дисциплину,
исследующую «структурные свойства текстов, условия их производства и
взаимосвязанности, их языковой вариативности и обработки» [Metzler
Lexikon Sprache 1993:637].- . »
Приведенные выше определения свидетельствуют о том, что в современном научном мире признается существование внутри лингвистики (языковедения) отдельного направления - лингвистики текста, исследующей целые речевые произведения и их фрагменты.
После публикации в 1952 году работы З.Харриса «Анализ дискурса» выделяется новая отрасль лингвистики - анализ дискурса. В рамках анализа дискурса возникают научные труды Н.Д.Арутюновой, М.П.Брандес, Р.Богранда, Т. ван Дейка, В.Дресслера, М.Фуко и многих других. На современном этапе развития данного направления некоторые ученые говорят уже о теории дискурса. Так, в 2003 году выходит монография М.Л.Макарова «Основы теории дискурса», где содержатся основные положения теории дискурса, описываются категории дискурса, даются
5 философоско-методологические и социолого-психологические основания
анализа дискурса. . . ,
Анализ дискурса унаследовал от лингвистики текста проблему
связности и целостности. Как в отечественной, так и в зарубежной
лингвистике связность и целостность признаются основными признаками
текста. Однако уже Т. ван Дейк говорит о двух типах связности,
характеризующих разные уровни дискурса, а не только текста. Локальная
связность соответствует понятию связности, глобальная связность
соответствует понятию целостности, т.к. характеризует весь дискурс в целом
или его большие фрагменты. Таким образом, связность и целостность
становятся отличительными признаками как текста, так и дискурса. ,
Менее исследованным признаком текста является целостность, поскольку несовершенство методики лингвистического анализа и недостаточность понятийного аппарата на начальном этапе развития лингвистики текста позволяли изучать в целых речевых произведениях лишь связность текста. Именно это имел в виду А.А.Леонтьев, говоря, что '] «аппарат современной лингвистики текста пригоден лишь для анализа связности» [Леонтьев 1979: 18]. Проблема исследования текста как единого-целого вышла на передний план значительно позже, хотя взаимная обусловленность целостности и связности была очевидной для ученых,с самого начала.
Целостность характеризует внутреннее пространство исследуемого объекта (текста или дискурса — не имеет значения, поскольку любой самостоятельный объект должен обладать подобной характеристикой). Однако этого недостаточно для того, чтобы назвать объект самостоятельным. Объект, обладающий целостностью, подвергается проверке на прочность при взаимодействии с другими объектами. Если объект подобной проверки не проходит и рассыпается при взаимодействии на отдельные фрагменты, то он может сохранить лишь связность, но никак не целостность. Поэтому полноценная целостность характеризует внутреннее пространство объекта и
5 философоско-методологические и социолого-психологические основания
анализа дискурса. . ' ч
Анализ дискурса унаследовал от лингвистики текста проблему
связности и целостности. Как в отечественной, так и в зарубежной
лингвистике связность и целостность признаются основными признаками
текста. Однако уже Т. ван Дейк говорит о двух типах связности,
характеризующих разные уровни дискурса, а не только текста. Локальная
связность соответствует понятию связности, глобальная связность
соответствует понятию целостности, т.к. характеризует весь дискурс в целом
или его большие фрагменты. Таким образом, связность и целостность
становятся отличительными признаками как текста, так и дискурса. ч
Менее исследованным признаком текста является целостность, поскольку несовершенство методики лингвистического анализа и недостаточность понятийного аппарата на начальном этапе развития лингвистики текста позволяли изучать в целых речевых произведениях лишь связность текста. Именно это имел в виду Л.А.Леонтьев, говоря, что ) «аппарат современной лингвистики текста пригоден лишь для анализа связности» [Леонтьев 1979: 18]. Проблема исследования текста как единого > целого вышла на передний план значительно позже, хотя взаимная обусловленность целостности и связности была очевидной для ученых (с самого начала.
Целостность характеризует внутреннее пространство исследуемого объекта (текста или дискурса - не имеет значения, поскольку любой самостоятельный объект должен обладать подобной характеристикой). Однако этого недостаточно для того, чтобы назвать объект самостоятельным. Объект, обладающий целостностью, подвергается проверке на прочность при взаимодействии с другими объектами. Если объект подобной проверки не проходит и рассыпается при взаимодействии на отдельные фрагменты, то он может сохранить лишь связность, но никак не целостность. Поэтому полноценная целостность характеризует внутреннее пространство объекта и
проявляется при его взаимодействии с другими образованиями. Исходя из представленной выше позиции, мы выделяем два средства выражения целостности - когерентность и интертекстуалыюсть. Категория когерентности обеспечивает не только механическую, но и содержательную связность на тематическом уровне дискурса. Категория интертекстуалыюсти представляет интертекстуальные связи, являющиеся элементами внутренней текстовой или дискурсивной структуры, которые первыми проходят проверку на прочность при соприкосновении с другими текстами или дискурсами.
Необходимо отметить, что мы рассматриваем когерентность и
интертекстуалыюсть как универсальные признаки текста и дискурса. Наша
позиция созвучна точке зрения М.Л.Макарова, согласно которой текст
представляет собой статичный продукт дискурса и реализует основные
признаки избранного типа дискурса. Таким образом, мы выявляем общие |
моменты реализации когерентности и интертекстуалыюсти внутри
конкретного типа дискурса и в процессе взаимодействия данного дискурса с
другими типами в коммуникативном пространстве, используя в качестве
основы текстовый материал. Наиболее показательно с данной точки зрения
происходит реализация категорий когерентности и интертекстуальности в #
институциональных типах дискурса (юридический, политический,
религиозный и пр.), которые отличаются высокой степенью
формализованности и регламентированности. Показательность
юридического дискурса обусловлена тем, что возрастает роль процедур, которые закрепляют за текстом особый юридический статус и фиксируют когерентные и интертекстуальные связи между определенными типами текстов. Поэтому в качестве демонстрационного материала для теоретических положений настоящего исследования мы избрали текстовый материал юридического дискурса.
Темой настоящего диссертационного исследования является исследование глобальных категорий когерентности и интертекстуалыюсти в
7 юридическом дискурсе на примере текстов законов, комментариев к закону и судебных приговоров. Выбор в качестве материала исследования текстов правовых актов ФРГ продиктован высокой формализованностыо и регламентированностью юридических процедур в ФРГ, а также тем обстоятельством, что юридические нормы и процедуры во многих странах, включая и Россию, базируются на принципах романо-германской системы права.
Актуальность исследования определяется теоретическими и практическими задачами дискурсивной лингвистики, недостаточной изученностью категорий когерентности и интертекстуальности в сфере правовых текстов, а также необходимостью исследования языковых механизмов, лежащих в основе юридического дискурса. Теоретического осмысления требует и проблема реализации юридического дискурса как типа институционального общения на примере текстов законов, комментариев к закону и судебных приговоров.
Объектом настоящего исследования являются глобальные категории когерентности и интертекстуальности. В качестве предмета исследования выступают категории когерентности и интертекстуальности в юридическом дискурсе применительно к жанрам правовых актов (закона, комментария к закону, судебного приговора).
Цель исследования - изучение лингвистических особенностей глобальных категорий когерентности и интертекстуальности в юридическом дискурсе на материале текстов законов, комментариев к закону и судебных приговоров.
Для достижения указанной цели были поставлены следующие задачи:
рассмотреть и описать структуру юридического дискурса;
определить особенности реализации категорий когерентности и интертекстуальности как средств выражения целостности юридического дискурса;
выявить типы когерентности и описать средства ее выражения в юридическом дискурсе;
установить типы интертекстуальности и охарактеризовать средства ее выражения в юридическом дискурсе;
определить специфику взаимосвязи категорий когерентности и интертекстуалыюсти в юридическом дискурсе.
Для решения поставленных целей и задач в работе используются следующие методы исследования:
общенаучные методы: метод анализа, метод синтеза, метод описания, метод классификации, метод моделирования;
специальные лингвистические методы: метод дискурсивного анализа, метод сопоставительного анализа, метод интерпретативного анализа межтекстовых связей, метод структурно-семантического анализа.
Материалом диссертационного исследования послужили тексты законов ФРГ, комментариев к законам и приговоров суда, объем проанализированных текстов составил 754 страницы. В центре практического исследования находятся тексты законов, поскольку они представляют собой особо значимый прецедентный феномен в юридическом дискурсе. Комментарии к законам и приговоры суда являются текстами, с которыми чаще всего взаимодействуют тексты законов при выполнении своей праворегулирующей функции.
Теоретическую базу исследования представляют работы известных представителей лингвистики, семиотики и философии Р. Барта, М.М.Бахтина, Р.Богранда, М.П.Брандсс, Н.Д.Голева, Т. ван Дейка, В.Дресслера, В.И.Карасика, В.В.Красных, Ю.Кристевой, Ю.М.Лотмана, Н.Л.Мышкиной, Н.С.Олизько, Г.Г.Слышкина, М.Фуко, W.-D.Krause, A.Podlech, O.Walter, L.Wilske и многих других. Изучение особенностей правовых текстов требует обращения к теории дискурса, а также четкого определения понятия «дискурс». Поэтому в настоящей работе
9 рассматриваются основные положения теории дискурса, разработанные Н.Д.Арутюновой, В.Г.Борботько, Т. ван Дейком, В.В.Красных, Е.С.Кубряковой, Ю.Л.Рудневым и другими видными исследователями.
Общая методологическая и теоретическая база исследования обеспечивает достоверность и обоснованность полученных нами результатов.
Научная новизна данной работы заключается в рассмотрении когерентности и интертекстуальности в качестве дискурсивных категорий, а также как средств выражения целостности в юридическом дискурсе, выявлении разнообразных типов когерентных связей в юридическом дискурсе.
Теоретическая значимость работы заключается в том, что она вносит определенный вклад в развитие теории дискурса, общей теории текста, способствует разработке проблем типологии текста, функциональной стилистики и стилистики текста. Изучение категорий когерентности и интертекстуалыюсти в юридическом дискурсе создает основу для дальнейшей разработки категорий текста и дискурса, их иерархической соотнесенности.
Практическая значимость настоящего исследования
заключается в том, что его теоретические положения и практические результаты могут быть использованы при разработке учебных курсов по теории дискурса, теории профессиональной коммуникации, лпнгвостилистическои интерпретации, спецкурсов по юрислингвистике и на занятиях по переводческой практике.
На защиту выносятся следующие положения:
1. Юридический дискурс представляет собой тип
институционального дискурса, относящийся к сфере урегулирования социальных взаимоотношений, обладающий жесткой организацией и иерархическим строением. Основным прецедентным текстом юридического дискурса является текст закона.
Категории когерентности и интертекстуальности являются средствами выражения целостности юридического дискурса. Целостность - это универсальное свойство, обеспечивающее объекту возможность сохранять свои специфические черты при взаимодействии с другими объектами,
Категория когерентности выстраивает отношения тематической, процедурной, формальной зависимости между юридическими текстами и служит средством увеличения жесткости дискурсивной структуры. Жесткая организация юридического дискурса обусловлена тем, что наряду с тематической когерентностью в нем реализуются такие типы когерентности, как иконическая когерентность, дефиниционная когерентность, верификационная когерентность и инференционная когерентность.
Интертекстуальность в юридическом дискурсе реализуется как способность текстов ссылаться друга на друга, заимствуя содержательные и формальные элементы, принадлежащие другим текстам. Интертекстуальные связи в юридическом дискурсе представлены гипертекстуалыюстыо, метатекстуальностью, архитекстуальностыо и интекстуальностыо.
Когерентность выступает как родовое понятие по отношению к интертекстуальности, представляющей в юридическом дискурсе один из способов установления связи между структурами знаний на уровне всего дискурса.
Апробация работы. Основные положения и результаты исследования отражены в 7 публикациях, а также были изложены в докладах на научных и научно-практических конференциях: международной научно-практической конференции «Гуманистические' основы преподавания гуманитарных дисциплин в ВУЗе» (Челябинск, 2003), Всероссийской научной конференции «Природа детства и глубинные законы психического развития ребенка» (Челябинск, 2004), II
международной научной конференции «Языки профессиональной коммуникации» (Челябинск, 2005), международной научно-практической конференции «Русский язык и русская речь в 21 веке: проблемы if перспективы» (Ижевск, 2006).
Структура диссертации соответствует поставленной цели и задачам исследования. Работа состоит из введения, трех глав, заключения и списка использованной литературы.
Во введении определяется общее направление исследования, формулируются цель и задачи, дается обоснование актуальности работы, ее научной новизны, теоретической значимости и практической ценности, описываются материал и методы исследования.
В первой главе «Юридический дискурс, его глобальная структура и категории» обосновывается необходимость дикурсивно-когнитивного подхода в исследовании, разграничиваются понятия «текст» и «дискурс», затрагиваются вопросы типологии дискурса и выявляются сущностные особенности институционального типа дискурса, определяются институциональные и специфические черты юридического дискурса. Проводится изучение глобальных категорий юридического дискурса, среди которых выделяются категории когерентности и интертекстуальности. Рассматривается взаимосвязь данных категорий.
Во второй главе «Глобальная категория когерентности 'в юридическом дискурсе» исследуются особенности реализации глобальной категории когерентности в юридическом дискурсе. Рассматриваются различные подходы к изучению феномена когерентности, разграничиваются понятия когезии и когерентности. Выделяются и рассматриваются типы когерентности, представленные на глобальном уровне юридического дискурса.
В третьей главе «Глобальная категория иитсртскстуалыюсти в юридическом дискурсе» исследуются особенности реализации глобальной категории интертекстуальности в дискурсе. Изучаются содержательный 'и
12 формальный уровни реализации интертекстуальности, а также типы интертекстуальности, представленные на данных уровнях. Создается типология цитат и ссылок, являющихся средствами реализации интертекстуальности в юридическом дискурсе.
В заключении обобщаются основные результаты проведенного исследования, делаются 'выводы о реализации глобальных категорий когерентности и интертекстуальности в юридическом дискурсе.
Концепция иерархической структуры дискурса Т. ван Дейка
Известный нидерландский исследователь Тёп А. ван Дейк является одним из основоположников анализа дискурса как научной дисциплины и принадлежит к функционально-лингвистическому течению в анализе дискурса, сложившемуся под влиянием идеи коммуникативно-прагматических моделей языка и идей когнитивной науки. Характерным для названного течения является динамическое понимание дискурса как процесса конструирования речи говорящим / пишущим и процессов интерпретации речи слушающим / читающим. При анализе прагматических факторов представители этого течения считают необходимым учитывать контекст дискурса (референция, пресуппозиции, импликатуры, умозаключения), контекст ситуации, роль топика и темы, информационной структуры (данное - новое), явления когезии и когеренции, знаний мира (фреймы, скрипты, сценарии, схемы, ментальные модели).
Что же касается структуры дискурса, то Т.А. ван Дейк выстраивает её, разрабатывая стратегию обработки дискурса. В результате ван Дейк выделяет следующие уровни структуры дискурса:
1) глобальные структуры (семантические макроструктуры, формальные суперструктуры);
2) локальные структуры (микроструктуры): фонетический уровень, графический уровень, морфология, семантика и лексика, синтаксис и др.
3) знания и представления о мире (социокультурные сценарии, пропозиции, социальные, личностные и когнитивные характеристики автора) [ван Дейк 1989: 134].
В данной иерархии наибольший интерес для настоящего исследования представляет уровень глобальной структуры дискурса. Согласно ван Дейку, макроструктура, или глобальная структура дискурса представляет собой обобщенное описание основного содержания дискурса, которое адресат строит в процессе понимания. Это последовательность макропропозиций, другими словами, пропозиций, которые выводятся из пропозиций исходного дискурса по определенным правилам (так называемым макроправилам). Пропозициями называют логическое содержание отдельных предложений, составляющих дискурс. К числу правил вывода макропропозиций относятся правила сокращения (несущественной информации), обобщения (двух или более однотипных пропозиций) и построения (т.е. комбинации нескольких пропозиций в одну). Макроструктура строится так, чтобы представлять собой полноценный текст. Макроправила применяются рекурсивно, что обеспечивает несколько уровней макроструктуры по степени обобщения. Макроструктуру по ван Дейку можно назвать рефератом или резюме. Существует теоретическая возможность создания реферата путем последовательного применения макроправил из любого исходного текста. Макроструктуры, по сути, соответствуют структурам долговременной памяти и выполняют похожую функцию: они суммируют информацию, которая удерживается в течение достаточно длительного времени в памяти людей, услышавших или прочитавших какой-либо дискурс. Процесс построения макроструктур слушающими или читающими представляет собой одну из разновидностей стратегий понимания дискурса. Понятие стратегии появилось как альтернатива жестким правилам и алгоритмам и является базовым в концепции ван Дейка. Стратегия - способ достижения цели, который является достаточно гибким, чтобы можно было скомбинировать несколько стратегий одновременно.
Содержание дискурса практически всегда базируется на «дискурсном топике». Следовательно, дискурс всегда или почти всегда разворачивается вокруг определенной темы. Таким образом, тема или семантическая составляющая глобальной структуры посредством собственного единства обеспечивает связность дискурса на глобальном уровне.
Ван Дейк особо выделяет также понятие суперструктуры — стандартной схемы, по которой строятся конкретные дискурсы. Суперструктура связана не с содержание конкретного дискурса, а с его жанром. Например, нарративный дискурс стандартно строится по следующей схеме: краткое содержание - ориентация - осложнение - оценка разрешение кода. Другие жанры дискурса тоже обладают характерными суперструктурами, но они менее изучены. ;,
Под микроструктурой дискурса следует понимать членение дискурса на минимальные составляющие, которые могут быть отнесены к дискурсу. Согласно концепции ван Дейка, упомянутые минимальные составляющие располагаются на различных подуровнях локальной структуры дискурса, в зависимости от выполняемой ими функции.
Данная концепция представляет интерес для настоящего исследования в связи с тем, что ван Дейк вводит само понятие структуры дискурса и определяет её уровни. Что касается категорий, причисляемых к выделенным автором концепции уровням структуры дискурса, то у нас несколько иной взгляд на то, какие из них причислить к глобальному уровню. Несомненно, что к глобальному уровню относятся топики, темы, а также формальные схемы. Но на упомянутом уровне присутствуют некоторые категории, участвующие, к примеру, в конструировании тематических цепочек или формальных схем. Настоящее исследование предусматривает исследование именно таких категорий. Поэтому мы считаем необходимым рассмотреть также концепцию риторической структуры У.Манна и С.Томпсон и дополнить некоторые из положений концепции ван Дейка. 1.2.1.2. Концепция риторической структуры дискурса У.Манна и С.
Томпсон Теория риторической структуры (ТРС) была разработана в 80-е годы XX века американскими исследователями Уильямом Манном и Сандрой Томпсон. Согласно ТРС, структура дискурса представляет собой сети дискурсивных единиц, соединенных семантическими отношениями. Согласно данной теории, дискурс имеет древовидную структуру. Некоторые ученые уверены в том, что ТРС в значительной степени моделирует реальность и представляет собой важный шаг в понимании того, как дискурс устроен на самом деле. Но существует другая точка зрения на универсальность ТРС. А.Л.Литвиненко видит недостаток этой теории в невозможности применения ТРС к отдельным типам дискурса в том варианте, в котором она предлагается Манном и Томпсон. Однако предлагаемая А.Л.Литвиненко теория является модификацией ТРС, основой для которой, так или иначе, служат положения У.Манна и С.Томпсон.
Текст закона в юридическом дискурсе
Законодательный орган, создавая текст закона, вкладывает в него определенный смысл, но в то же время это система знаков, интерпретация которых порождает смысл. «Восприятие дает нам при изучении законов ряд звуков или знаков; содержание и смысл в эти звуки или письменные знаки вкладываем мы» [Баранов и др. 2000: 4]. В судебном дискурсе текст закона функционирует среди юридических и неюридических текстов. «"Правильность" смысла юридических знаков, текстов определяется не их отношениями референции с объективной реальностью, а синхроническими отношениями с другими синтагматическими цепями» [там же: 5]. Но постоянным местом функционирования данного текста является поток судебного дискурса, он подчиняется его течению и выражает в себе его общее состояние. «Смысл, в конечном итоге, создается авторитетным интерпретатором юридического текста, его волей. Смысл текста закона застывает в относительно устойчивой форме и прочитывается как «правильный» в данном контексте» [там же: 6].
Включенность текста закона во всеобщее языковое пространство, соотнесенность его знаков с другими элементами судебного дискурса обеспечивает наличие определенного смыслового потенциала при интерпретации текста в любом конкретном контексте. Хотя данное обстоятельство не гарантирует, что при правильном прочтении текста будет воспринят единственно верный смысл. Такого единственно верного смысла вообще не существует. Есть лишь некий ограниченный набор смыслов, вариативность которого обеспечивается языком. «С момента написания текста закона, последний существует уже независимо от воли того, кто его написал. Текст закона «истекает» смыслами с самого начала своего существования- написания. И интерпретатор волевым усилием прочтения приостанавливает «истечение» смысла из текстовой структуры, замораживает, фиксирует смысл, схватывает его и преподносит, как нечто смыслодостигнутое в данных условиях речевой коммуникации (контексте)» [там же: 5].
Акт прочтения текста закона не является случайным моментом в потоке судебного дискурса. Текст закона- отправная точка для отдельного судебного прецедента, в котором развертывается правовое пространство. Некоторые исследователи придают тексту закона очень большое значение, считая его необходимым условием существования правовых норм, а значит, и основ всего юридического дискурса. «Право реально живет в зазоре, в складке между актом написания и актом прочтения текста закона. Право все — в отложении проявления смысла. Оно все в текстуре законов, и одновременно - вне. Право не равно Тексту (закона). Это значит наличие объективной текстуры закона и перманентных процессов восполнения/утраты, восстановления/стирания, отсрочивания/наступления его смысла, в которых и живет право. Все правовое заключается в моменте от «уже-не-право» к «еще-не-праву». Смена, перелистывание смыслов текста закона; скольжение по поверхности юридического дискурса- вот образы бытия реального права» [там же: 5].
Анализ точки зрения правоведов и лингвистов позволяет сделать вывод о том, что текст закона пуст с точки зрения открытости для прочтения, как и любой другой текст. Автором текста закона является законодатель, но в истолковании закона отсутствует необходимость установления авторской интенции. Верное истолкование текста закона подразумевает актуализацию того смысла, который оптимально подходит для решения конкретного юридического спора в суде. Критерием оптимальности служит его справедливость, корректность с точки зрения правовой применимости в данной юридической ситуации и опора на здравый смысл. В процессе интерпретации текста закона важную роль играют такие элементы судебного дискурса, как юридическая, законотворческая (грамматика права) и риторическая техники. Все перечисленные элементы взаимосвязаны между собой.
Определенным сдерживающим фактором для процесса интерпретации текста закона является использование юридической техники, которая призвана упорядочивать судебный дискурс. Именно юридическая техника лежит в основе искусства прочтения текста закона. Использование законодательной техники имеет прямо противоположную задачу, т.к. это техника письма текста закона. Законодательная техника представляет собой грамматику права в виде набора синтаксических правил, построения высказываний безотносительно к конкретным условиям производства речевых актов. Юридическая техника в свою очередь состоит из своего рода лингвистических моделей, речевых навыков, выражающих договорной опыт понимания реальности. В этих лингвистических моделях с устойчивым смыслом закреплены ценности, разделяемые обществом на данный момент — это так называемые общие места - топы правовой риторики ("legal topics", по выражению Хаима Перельмана) [Баранов и др., 2000: 8].
Законодательная техника представляет собой набор средств для составления текста закона. Создавая текст закона, законодатель использует грамматику права, главным образом, в использовании синтаксиса - правил о сочленении, образовании и преобразовании частей высказывания безотносительно к их значению. Грамматика права позволяет совершить речевое действие, используя юридический язык, независимо от смысла и назначения высказывания. Иными словами, продуцент кодирует свое сообщение с помощью языковых грамматических средств. В предоставлении средств для указанной кодировки и заключается задача законодательной техники. Законодателю, исполняющему роль продуцента, необходимо сделать текст закона доступным для адресата. Для этого он использует риторические приемы. В законодательном дискурсе аргументирование использует фигуративность юридического языка, т.е. также задействует риторическую технику. Тропы и фигуры юридического языка (юридические аксиомы, презумпции, фикции) являются лингвистическими средствами для облечения юридических фактов в языковую форму. Поэтому риторика является инструментом различения права и неправа в тексте закона.
Роль юридической техники состоит в раскодировке высказывания, содержащегося в тексте закона, в проявлении смысла, указании на существующие синхронические связи данного текста с другими частями языка. Однако далее вступает в дело герменевтика, риторика, посредством которых актуализируется здравый смысл, идеология. К основному смыслу текста подключаются новые смыслы, порождаемые контекстуальными условиями. Воля интерпретатора дополняет основной смысл, образует из новых сочетаний новый смысл.
Отсутствие сопоставимости разработки закона и его реального применения (правосудия) может быть преодолено опять же только при помощи фигуративности юридического языка. В каждом акте применения закона интерпретатор заимствует у текста то самое значение всеобщности, на приобретение которого мы, в соответствии с декларируемой логикой этого текста, не имеем права. Частный случай прочтения смысла текста закона подспудно разрушает его общность.
Фундаментальная разница между судом и практикой по установлению правопорядка насилием устраняется использованием фигур языка. Это наглядный пример подстановки своего смысла,под видом общего текста закона, и осуществляется это при помощи риторической техники. Риторика актуализирует языковые структуры общественного бессознательного, чтобы убедить, что судебное решение справедливо. Если судебная истина кажется таковой обывателям, значит, право выполняет свою функцию нормирования, упорядочивания отношений в обществе [Баранов и др., 2000: 10].
Дефиниционная когерентность и лингвистические средства ее реализации
Дефиниционная когерентность основывается на принципе дефинирования (от лат. definitio - определение), который подразумевает логическую операцию, раскрывающую содержание посредством описания существенных и отличительных признаков предметов или явлений. [Философский словарь 1998: 84]. В процессе дефинирования происходит истолкование какого-либо, понятия или, применительно к юридическому дискурсу, истолкование правовой нормы. Поэтому мы соотносим дефиниционную когерентность с установлением толковательных когерентных связей между юридическими текстами. Но в юридическом дискурсе существуют и близкие к толковательным интерпретационные когерентные связи, поэтому нам необходимо разграничить данные понятия.
Прежде чем приступить к анализу интерпретативных и толковательных связей между текстами, принадлежащими к юридическому дискурсу, нам необходимо дифференцировать процедуры интерпретации и толкования. Среди существующих точек зрения на дифференциацию данных понятий мы выделили позицию Н.Д.Маровой как наиболее соответствующую целям настоящего исследования. Согласно концепции Н.Д.Маровой, толкование и интерпретация представляют собой две относительно самостоятельные категории, обозначающие различные виды ментальных процессов. Толкование имеет своей целью поиск истинного содержания текста как знака. путем «приписывания», дополнительного содержания для уточнения, расширения и углубления последнего. Таким образом, толкование — это выстраивание на основе текста определенной смысловой перспективы, в которой реализуется сущностное содержание текста. Интерпретация же представляет собой выстраивание на основе текста определенной смысловой перспективы, устанавливающей ценностный статус текста. Интерпретация включает в себя некоторую внутритекстовую систему рассмотрения действительности, а также перспективу внешнего интерпретатора, вводящего свою точку зрения в картину внутритекстового видения [Боровкова 2001:58]. . . , Рассматривая данные понятия применительно к юридической сфере и, опираясь на вышеизложенную концепцию, М.В.Боровкова выделяет юридическое толкование и юридическую интерпретацию. Юридическое толкование определяется как процедура отнесения данной нормы права к определенным ситуациям, фактам, документам, понятиям и концепциям, которые призваны способствовать уточнению сущностного содержания данной нормы права. Юридическая интерпретация понимается как процедура соотнесения данной ситуации, факта, документа, понятия или концепции с нормой права для придания им определенного правового статуса [там же: 76-77]. Вербальным выражением указанных процедур автор концепции считает тексты юридической интерпретации и тексты юридического толкования. Мы воспользуемся данной концепцией при анализе интерпретативных и толковательных связей в юридическом дискурсе между различными типами текстов.
Опираясь на вышеприведенную концепцию, мы можем заключить, что в основе толковательной связи лежит процесс отнесения структуры знания, отражающей правовую норму, к структурам знания, отражающим ситуацию, факт, документ, понятие, которые призваны дополнить и уточнить содержание данной нормы права. В основе интерпретативпой связи -процесс соотнесения структуры знания, отражающей ситуацию, факт, документ, понятие, к структуре знаний, отражающей правовую норму, с целью придания референтам определенного правового статуса.
Для рассмотрения упомянутых связей между различными типами юридических текстов воспользуемся схемой 2, отражающей структуру юридического дискурса (см. главу 1, раздел 1.4.1.) В качестве отправной точки анализа мы выбираем текст закона, поскольку именно данный тип текста является официально признанным носителем правовой нормы, участвующей в установлении обоих упомянутых типах межтекстовых связей. Итак, текст закона может участвовать в установлении как толковательных, так и в установлении интерпретативных связей.
При установлении толковательных связей текст закона становится источником материала для толкования. Необходимо отметить, что текст закона представляет собой свод правовых норм, иерархически выстроенных и закрепленных за конкретной позицией, выраженной номером абзаца или параграфа. Таким образом, толкованию подвергается не закон, но определенная его часть, содержащая конкретную правовую норму. Данная особенность позволяет толковать правовую норму, содержащуюся в определенном пункте закона, при помощи факта или ситуации, описанной в другом пункте этого же закона. Таким образом, толковательные связи могут устанавливаться как с другими типами текста, так и с самим текстом закона, а также текстами того же типа, что и исходный текст.
Гипертекстуальность и лингвистические средства её; реализации
Гипертекстуальностъ представляет собой отношения между текстами, относящимися к определенному типу институционального дискурса, объединенными общим содержанием и функцией, а также выстроенными по определенным лингвистическим правилам. Общий анализ межтекстовых отношений возможен при рассмотрении двух стратегий, касающихся установления таких связей автором и восприятия и интерпретации вышеуказанных отношений реципиентом.
Существует множество способов установления межтекстовых связей, но если автор выбирает именно гипертекстуальные связи, то в результате мы получаем такое лингвистическое образование, как гипертекст. Впервые гипертекст как способ хранения разнородной, информации бцл описан в 1945 году В.Бушем, советником по науке президента Рузвельта. О гипертексте в 1965 г. писал программист, математик и философ Теодор Нельсон, обозначив им текст, составленный из небольших фрагментов таким образом, что эти фрагменты можно читать не в одном, раз и навсегда определенном порядке, а разными путями. Примером гипертекста может быть любая Web-страница, где содержатся различные ссылки на другие Интернет-ресурсы.
Когда перед реципиентом стоит задача восприятия и интерпретации гипертекста, то, в действие вступают особые когнитивные механизмы. Данные механизмы позволяют понимать и интерпретировать гипертекст с позиции фреймовых структур. В качестве фрейма мы можем представить тематическое пространство на уровне текстов законов. Узлами фрейма будут являться сферы права, а отдельные законы будут представлять слоты фрейма.
Метонимические связи (перенесение свойств одного объекта на другой по принципу смежности) между слотами данного фрейма обеспечивают подтверждение статуса легитимности отдельного закона. Через данные связи осуществляется переход от одного закона к другому в рамках всего корпуса тексхов законов. Благодаря существованию указанных связей реципиент имеет возможность глубже проникнуть в смысл и уточнить собственное понимание правовой нормы, отраженной в конкретном тексте закона.
В юридическом дискурсе гипертекстуалыюсть играет особую роль, т.к. один закон часто ссылается на другие, причем гипертекстуальная ссылка выполняет несколько иную функцию, нежели ссылка, например, в постмодернистском дискурсе. Гипертекстуальная ссылка в постмодернистском дискурсе «...обеспечивает возможность разноуровневого прочтения и превращает постмодернистский текст в нелинейную смысловую структуру с нарастающей энтропией смысла...» [Олизько 2002: 57]. В юридическом дискурсе гипертекстовая ссылка используется для уточнения смысла (правовой нормы, правовой процедуры и т.п.) и для экономии смыслового пространства. Последнее означает, что при описании правовой нормы необходимо максимально точно передать содержание, что исключает использование многозначных слов, расплывчатых формулировок и т.д. Избежать этого возможно при употреблении одних и тех же юридических терминов или при условии повторения слов, что, в свою очередь, может осложнить понимание текста. Поэтому гипертекстовая ссылка в тексте закона служит для того, чтобы показать реципиенту путь к уточняющей, разъясняющей информации или информации о положениях другого закона, на основании которых действует исследуемый закон.
Таким образом, гипертекст как средство реализации межтекстовых связей в юридическом дискурсе превращает текст закона в нелинейную смысловую структуру, но не дает возможности разноуровневого прочтения текста, т.к. в данном случае может произойти искажение смысла и, как результат, искажение правовой нормы, что недопустимо.
В качестве примера реализации юридического гипертекста мы предлагаем к рассмотрению текст Закона о налоговом консалтинге: Steuerberatungsgesetz (Закон о налоговом консалтинге). Данный закон имеет ссылки на ряд других законов: Einkommensteuergesetz (Закон о налогообложении доходов), Lohnsteuergesetz (Закон о налогообложении заработной платы) и Umsatzsteuergesetz (Закон о налогообложении оборота).
Данные законы взаимосвязаны между собой, поскольку в Законе to налоговом консалтинге содержатся положения, касающиеся определенной профессии, востребованной в сфере налогообложения юридических лиц.
Советник по налогам востребован в каждой фирме, которая желает иметь сотрудника, регулирующего налоговые вопросы. В основном, перед фирмой в налоговой сфере стоят два вопроса: налог с оборота и налог с дохода. Поэтому Закон о советниках по налогам часто ссылается именно на два закона, регулирующие налогообложение в данных сферах.
В Законе о налоговом консалтинге содержатся предписания по оказанию помощи в налоговых вопросах, определяются сферы деятельности, оговариваются условия труда советников, описывается статус и деятельность официальных объединений и союзов, условия вступления в них и др. Наиболее часто ссылки на другие законы встречаются в тех пунктах, где определяются сферы налогообложения. Так, в рамках данного закона перечислены следующие сферы: налог на доход, налог на оборот, налог на заработную плату. Данные законы составляют первую группу законов, на которые ссылается выбранный нами для исследования Закон о налоговом консалтинге.
Рассмотрим несколько примеров ссылок на законы первой группы.
«...11. Lohnsteuerhilfevereine, soweit sie fur ihre Mitglieder Ililfe bei Einktinften aus nichtselbstandiger Arbeit, bei sonstigen Lohnsteuersachen einschlieBlich Kindergeldsachen nach Abschnitt X des Einkommensteuergesetzes und bei der Eigenheimzulage leisten. ...»
(11. Объединения по оказанию помощи в сфере подоходного налогообложения, насколько они готовы оказать помощь своим членам при доходах за наемный труд, при прочих вопросах подходного налогообложения, включая вопросы по детским пособиям согласно разделу X Закона о подоходном налоге...)
В данном примере присутствует ссылка на закон о налогообложении доходов, а именно на пункт, касающийся надбавки к заработной плате на детей. Данная ссылка имеет свое целыо не экономию информационного пространства закона, а скорее легитимизирует его через связь с другим законом, подтверждая присутствие рассматриваемого закона в правовом поле.
«...9. die in den Buchstaben a und b genannten Unternehmen, sovveit sie fur Unternehmer im Sinne des 22a des Umsatzsteuergesetzes Hilfe in Steuersachen nach22b des Umsatzsteuergesetzes leisten ...»
(...9. предприятия, названные в пункте а и Ь, насколько они оказывают консультационные услуги согласно параграфу 22а Закона о налоге с оборота в сфере налогообложения согласно параграфу 22Ь Закона о налоге с оборота...)
Вышеуказанный пример интересен тем, что в одном пункте присутствует сразу 2 ссылки на один и тот же закон, только на разные параграфы. Здесь мы видим яркий пример экономии информационного пространства для тех, кто обладает соответствующими профессиональными знаниями и не нуждается в прочтении материала, и, наоборот, гиперссылку для тех, кому эти знания необходимы.
