Содержание к диссертации
Введение
ГЛАВА 1. Общие характеристики интернет-коммуникации и ее специфика в сфере институционального общения 13
1.1. Исследование интернет-коммуникации в современной лингвистике 13
1.1.1 Основные направления исследования интернет-коммуникации и проблема определения ее статуса 13
1.1.2. ИК как интертекст и гипертекст 23
1.1.3. Проблема жанровой дифференциации в ИК 31
1.1.4. ИК в социопрагматическом и социолингвистическом аспекте 38
1.1.5. Проблемы нормы и инноваций в ИК 44
1.1.6. Иконичность в ИК 55
1.1.7. Исследование ИК как метафорического пространства 58
1.2. Интернет-коммуникация как институциональное общение 62
1.2.1. Основные свойства институционального интернет-дискурса 62
1.2.2. Особенности конструирования статуса эксперта (специалиста) в институциональной ИК 69
Выводы по главе 78
ГЛАВА 2. Реализация стратегий самопрезентации в интернет-конференциях, интернет-форумах и персональных страницах 82
2.1. Понятия дискурсивной стратегии, тактики и приема в современной лингвистике 82
2.2. Самопрезентация как стратегия коммуникативного поведения 88
2.3. Реализация стратегий самопрезентации в разных жанрах институциональной ИК 101
2.3.1. Интернет-конференции, интернет-форумы и персональные страницы экспертов: общие характеристики 101
2.3.2. Частная стратегия выстраивания отношений интеллектуальной власти 118
2.3.3. Частная стратегия сокращения дистанции 140
2.4. Выбор коммуникативной стратегии и тактик самопрезентации: детерминирующие факторы 163
Выводы по главе 169
Заключение 175
Библиография 182
- Исследование интернет-коммуникации в современной лингвистике
- Исследование ИК как метафорического пространства
- Понятия дискурсивной стратегии, тактики и приема в современной лингвистике
- Интернет-конференции, интернет-форумы и персональные страницы экспертов: общие характеристики
Введение к работе
Реферируемая диссертационная работа представляет собой лингвопрагматическое исследование, нацеленное на выявление особенностей тактико-стратегического речевого поведения коммуникантов в различных жанрах институционального интернет-дискурса.
В настоящее время Интернет, как известно, представляет собой сложную систему коммуникации, являющуюся одним из ведущих факторов развития социума и индивида. Интернет-среда, обладающая уникальными свойствами, вносит значительный вклад в развитие системы языка как на уровне отдельных языковых единиц [Атабекова 2003; Хребтова 2002; Winograd, Flores 1986], так и в масштабах функционально-коммуникативной организации текстов, обусловливая появление новых жанров [Асмус 2005; Войскунский 2001; Горошко 2006, 2007; Иванов 2003; Лутовинова 2009; Трофимова 2004; Crystal 2006]. Устойчивый интерес исследователей к динамично развивающейся интернет-среде и интернет-коммуникации (далее ИК) предопределил быстрые темпы развития интернет-лингвистики как отдельной области знаний, в то же время некоторые области и аспекты ИК ещё не получили достаточного освещения. В частности, недостаточное внимание уделялось роли Интернета в модификации регламентированных форм общения, относящихся к институциональному дискурсу.
Таким образом, актуальность настоящего исследования определяется заметным ростом интереса лингвистов к Интернету как динамично развивающейся коммуникативной среде, необходимостью уточнения метаязыка и методов исследования интернет-лингвистики как отдельной области знания о языке. В связи с экспансией виртуального общения в профессиональную деятельность актуальным также представляется изучение особенностей тактико-стратегического поведения коммуникантов – участников различных видов институционального интернет-общения.
В качестве предмета исследования выступают лингвопрагматические особенности коммуникативного поведения участников институциональной интернет-коммуникации с учетом ее жанрового своеобразия.
Объектом исследования являются языковые средства реализации дискурсивных стратегий, направленных на конструирование имиджа эксперта / специалиста / профессионала как ключевого участника институционального интернет-общения в русском и английском языках.
Цель данного диссертационного исследования состоит в выявлении лингвопрагматических особенностей институционального интернет-общения через описание стратегий, тактик и языковых средств самопрезентации эксперта / специалиста / профессионала в различных жанрах данного вида коммуникации.
Поставленная цель предусматривает решение следующих задач:
1) систематизировать проблематику и основные подходы в исследовании интернет-коммуникации; обобщить основные свойства виртуального дискурса;
2) описать особенности институциональной коммуникации в интернет-среде, в частности, специфику конструирования экспертом /специалистом / профессионалом собственного имиджа (самопрезентации);
3) сопоставить жанровые характеристики интернет-конференции, интернет-форума и персональной страницы эксперта через построение дискурсивных моделей для соответствующих классов коммуникативных событий;
4) выявить и систематизировать тактики, приемы и языковые средства реализации стратегий самопрезентации в выделенных жанрах институциональной интернет-коммуникации в русском и английском языках;
6) определить общие тенденции в выборе ведущей дискурсивной стратегии самопрезентации в русско- и англоязычной институциональной интернет-коммуникации.
В ходе исследования выдвигается следующая гипотеза: особенности институционального дискурса в условиях интернет-среды определяют характер реализации дискурсивных стратегий самопрезентации эксперта / специалиста / профессионала в виртуальном пространстве. Данные стратегии следуют традиционно выделяемым общим стратегиям общения, однако имеют собственную специфику в разных жанрах и на разных уровнях тактико-стратегического развертывания институционального интернет-дискурса.
Материалом исследования служат корпуса русских и англоязычных текстов, относящихся к коммуникативным событиям интернет-конференций, интернет-форумов, а также к персональным страницам в Интернете. Cобраны и проанализированы русско- и англоязычный корпуса текстов общим объемом около 720000 слов (всего свыше 150 интернет-источников). Тексты относятся к различным сферам профессиональной институциональной деятельности - науки (лингвистики, социологии, философии, психологии, физики, генетики и др.), искусства (музыки, литературы, моды и пр.), а также к учебно-академической, врачебно-медицинской, юридической и некоторым иным видам деятельности.
Поставленные задачи обусловили выбор коммуникативно-прагматического и социокогнитивного подходов в качестве общей методологической основы нашего исследования. Коммуникативно-прагматический подход, опирающийся на теорию речевых актов П. Грайса, Дж. Серля, Дж. Остина и интеракциональную лингвопрагматику П. Браун, С. Левинсона, Д. Таннен, Д. Шиффрин и др., а также социокогнитивный подход к моделированию коммуникативных событий (Т. ван Дейк, Е. С. Кубрякова, В. З. Демьянков, О. К. Ирисханова, и др.) позволяют рассматривать дискурс как особую форму репрезентации различных видов социального знания (включая знания о типичных коммуникативных событиях), которые определяют речевые стратегии коммуникантов и влияют на выбор конкретных языковых форм в процессе дискурсивной деятельности. Методологическую основу работы составляют также основные положения концепции коммуникативных стратегий (Т. А. ван Дейк, О. С. Иссерс, Т. В. Ларина) и теории институциональной коммуникации (В. И. Карасик, Е. И. Шейгал, Р. Водак, Н. Фэрклоу).
С точки зрения социокогнитивной лингвистики, вербальная коммуникация представляет собой непрерывное воспроизводство социальных отношений, обмен и построение с помощью языковых средств социально значимых структур знаний – как более общих (например, воспроизводство стереотипов, реализация дискурсивных моделей и пр.), так и индивидуализованных (например, создание собственного имиджа) [Ван Дейк 1989; P. Chilton 2004; Fiske, Taylor 1991; Donohew et al. 1988]. Иными словами, коммуникация – это непрерывный процесс построения каждым из ее участников собственной социальной идентичности, а также образов других коммуникантов – и шире – окружающей реальности [Бергер, Лукман 1995; Маслова 2007: 15-16; Glasersfeld 1995; Palincsar 1998].
Таким образом, сочетание коммуникативно-прагматического и социокогнитивного подходов в контексте изучения институциональной интернет-коммуникации позволяет рассматривать эксперта (специалиста, профессионала) как центральную фигуру институционального общения, а самопрезентацию - как ведущую коммуникативно-когнитивную стратегию, направленную на конструирование конкретным экспертом собственного имиджа через выбор определенных тактик и языковых средств.
В ходе исследования используются следующие методы: контекстуальный анализ, метод построения дискурсивных моделей, компонентный анализ, метод сплошной выборки для сбора эмпирического материала.
Научная новизна исследования заключается в следующем:
1) впервые систематизируются особенности самопрезентации эксперта / специалиста / профессионала в институциональном интернет-общении с учетом жанрового разнообразия данной коммуникативной среды;
2) впервые выявляются отличительные характеристики нескольких жанров институционального виртуального общения через построение дискурсивных моделей для соответствующего класса коммуникативных событий;
3) впервые предлагается классификация дискурсивных стратегий, тактик и языковых средств самопрезентации эксперта в русско- и англоязычных текстах интернет-конференций, интернет-форумов и персональных сайтов экспертов;
4) впервые анализируются факторы, детерминирующие выбор стратегии, тактик и языковых средств самопрезентации участников институциональной интернет-коммуникации.
Теоретическая значимость настоящего диссертационного исследования состоит в дальнейшем развитии теории институциональной коммуникации, а именно: в уточнении дискурсивных характеристик некоторых жанров институциональной интернет-коммуникации, в разработке классификации определенных дискурсивных стратегий и тактик, а также в систематизации языковых средств применительно к конкретным типам институционального дискурса. Анализ тактико-стратегического поведения ключевых участников институциональной коммуникации способствует дальнейшему развитию ключевых положений и концептуального аппарата коммуникативно-прагматической теории языка. Применительно к виртуальному общению уточняются положения о зависимости дискурсивной деятельности от среды коммуникации, о вариативности коммуникативного поведения участников общения, о взаимодействии противонаправленных коммуникативных стратегий в дискурсе. В работе доказывается существенное влияние ряда социопрагматических факторов на интеракциональные характеристики вербального поведения эксперта в виртуальной институциональной среде.
Практическая ценность работы определяется возможностью использовать результаты исследования в разработке лекционных курсов и семинарских занятий по теории коммуникации, общему языкознанию, межкультурной коммуникации, прагмалингвистике, лингвистике Интернета, анализу дискурса. Полученные данные о стратегиях, тактиках и языковых средствах самопрезентации в русском и английском институциональном дискурсе находят применение в практических занятиях по обучению родному и иностранным языкам для повышения эффективности профессиональной коммуникации, в том числе в условиях взаимодействия разных культур.
На защиту выносятся следующие положения:
1) Виртуальность среды общения обусловливает специфику институциональной интернет-коммуникации, для которой характерным становится смешение институциональности и персональности, монолога и полилога, письменной и устной речи, формального и неформального общения, научной (профессиональной) и обыденной картин мира. Подобная гетерогенность, а также гипертекстуальная структура, фрагментарность и компрессированность информации приводят к тому, что статусно-ролевая принадлежность коммуникантов, включая экспертов, начинает приобретать подвижный и нередко условный характер.
2) Ситуативность статусно-ролевых характеристик эксперта в институциональной интернет-коммуникации проявляется в том, что конструирование его профессионального образа (имиджа) осуществляется в каждый момент времени и складывается как из реплик коммуниканта, позиционирующего себя в качестве эксперта, так и из реплик его «клиентов».
3) В «обезличенной» институциональной интернет-среде существенно возрастает роль стратегии самопрезентации (построения собственного имиджа) эксперта, которая является ведущей мегастратегией и которая в конкретных коммуникативных событиях реализуется в частных стратегиях, образующих дихотомию «выстраивание отношений интеллектуальной власти - сокращение дистанции».
4) Выбор вектора движения к тому или иному полюсу дихотомии – т, е. выбор частных стратегий, тактик, приемов и языковых средств, – зависит в значительной степени от жанра институциональной коммуникации, а также от ряда других дополнительных факторов.
Апробация работы: основные положения и результаты исследования обсуждались на заседаниях кафедры общего и сравнительного языкознания и лаборатории гендерных исследований МГЛУ в 2008 - 2010 годах, а также получили отражение в ряде публикаций автора. Результаты исследования были представлены на Всероссийском конкурсе научных работ аспирантов и молодых ученых по направлению «Когнитивная лингвистика» в сентябре-ноябре 2009 года, а также на Пятой международной научно-практической конференции «Общество – язык – культура: актуальные проблемы взаимодействия в XXI веке» в декабре 2010 года. Исследование проведено в рамках проекта по аналитической ведомственной целевой программе «Развитие научного потенциала высшей школы» «Методология исследования институциональной коммуникации» (2009 - 2011 гг.).
Структура диссертации. Диссертация состоит из введения, двух глав, заключения и библиографии, включающей 299 источников, в том числе 109 на иностранных языках.
Исследование интернет-коммуникации в современной лингвистике
Сегодня интернет-общение, приобретая все большую популярность, аккумулирует в себе громадное разнообразие речевых практик, способов и форматов коммуникации и постепенно, как отмечают некоторые исследователи, становится signum temporis (знамением нашего времени) [Атабекова 2003: 181]. В англоязычной научной литературе для определения нового электронного языка введены различные термины: e-language, netlingo, ealk, geekspeak, netspeak, weblish [Thurlow 2001; Crystal 2001] и т.д., а коммуникативное пространство его функционирования называют английской аббревиатурой СМС («computer-mediated communication”), или, по-русски, КОК - «компьютерно – опосредованная коммуникация». Однако следует заметить, что термин СМС используется двояко, обозначая как функциональную разновидность языка, так и особую коммуникативную среду. В современной лингвистике чаще употребляются термин язык Интернета (см., например, в [Трофимова 2004]), а СМС обозначает электронную или виртуальную коммуникацию, интернет-коммуникацию [Горошко 2004а, 2004б, 2005] или же компьютерный или электронный дискурс [Галичкина 2001; Кондрашов 2004]. Употребление того или иного термина, в основном, определяется дисциплинарными рамками: например, в социологии чаще оперируют термином интернет-коммуникация, а в теории коммуникации и лингвистике подобное общение нередко определяют как КОК. В иных случаях предпочтение конкретному термину определяется контекстуально. Так, электронная коммуникация охватывает общение как посредством Интернета, так и осуществляемое с помощью других коммуникационных платформ, например мобильных телефонов [Иванов 2003]. Некоторые исследователи КОК подчеркивают нетождественность понятия «электронное общение» и «электронный дискурс», считая второе более узким понятием, описывающим языковые и речевые особенности компьютерного «текстового» общения, изучаемые методами дискурсивного анализа. Таким образом, электронный дискурс является составной частью более широкого понятия «электронная коммуникация» [Herring 2004: 232] (подробнее в [Горошко: http://www.textology.ru/article.aspx?aId=76]).
В данной работе мы будем придерживаться термина интернет-коммуникация (далее – ИК), подразумевая под ним осуществляемое в виртуальном пространстве с помощью вербальных средств взаимодействие коммуникантов как членов социума, в ходе которого происходят обмен информацией между ними и влияние на когнитивное состояние друг друга. При этом необходимо учитывать, что виртуальное общение неоднородно и, в зависимости от характера участников, целей, сферы деятельности и других условий, может либо сближаться, либо удаляться от тех или иных форм «реальной» коммуникации - устной или письменной, личностной или массовой, персональной или институциональной. В целом, изучение интернет-коммуникации в современной отечественной и зарубежной лингвистике, главным образом, сконцентрировано вокруг таких тем, как статус интернет-коммуникации, языковая норма и её нарушение в виртуальном общении, свойства интернет-среды (гипертекстуальность, семиотическая разнородность, жанровая дифференциация и др.), а также вокруг некоторых проблем социолингвистики (например, гендерных различий в использовании языка, социальных аспектов языковых нововведений и пр.). В данной главе мы представим обзор основных направлений в исследовании этого вида вербального общения с тем, чтобы охарактеризовать базовые понятия, на которых строится большинство исследований ИК, выделить основные характеристики ИК, а также наметить приоритеты в изучении данного вида общения в сфере институциональной деятельности.
Отметим, что сложность изучения ИК связана, как это ни парадоксально, с чрезвычайно быстрым развитием и популярностью нового канала (среды) коммуникации. Если раньше интернет-коммуниканты представляли собой довольно узкую группу пользователей, то в настоящее время возрастные, профессиональные и иные рамки общения значительно расширились .
Кроме того, в зависимости от цели, выдвигаемой участниками, и от степени их владения компьютером, качественные параметры языка и стиль общения могут сильно варьироваться даже внутри одного формата. В частности, Л. Руа выделяет три категории пользователей и, соответственно, три стиля общения. Как пишет Л. Руа, в одних случаях автор ценит скорость и стабильность, посылая письмо по электронной почте или через интерактивные сайты (ICQ, MSN-messenger), придерживаясь традиционного формата обычного письма или записки [Rua 2007: 137-138]. В других случаях пользователи (обычно так называемые «среднестатистические пользователи-любители») могут изменять структуру составления сообщений и создавать новые лексические единицы для более быстрого и эффективного общения в группах известных им людей. Наконец, существует категория пользователей (обычно представители молодого поколения и люди с техническими специальностями, дизайнеры, программисты или бизнесмены), которым свойственно создание определённого жаргона, помогающего им устанавливать более тесные связи внутри коллектива и исключать «непосвящённых»».
Исследование ИК как метафорического пространства
Интернет представляет собой единое креолизованное , или полимодальное, пространство, в котором иконические знаки играют важную смыслообразующую роль и представлены широким выбором паралингвистических средств. Одной из причин, по которой, на наш взгляд, иконичность стала одним из ведущих семиотических свойств ИК, является тот факт, что в ситуации анонимности и высокой степени интерактивности в основу конструирования образа, определяющего жанровые и иные характеристики общения, ложится так называемый непосредственный образ (Immediate Object) [Eco 1999: 11]. Это означает, что перед коммуникантами встает непростая задача – сформировать четкое представление о своих компетенциях и «очертить» зону своих интересов за минимальный промежуток времени. В данных условиях иконический знак обладает явным преимуществом, поскольку он легок в восприятии и создает в сознании интерпретатора определенный образ, позволяя соотнести его с референтом без особых когнитивных усилий. В пользу выбора иконического знака при конструировании собственного образа также выступает тот факт, что нередко интерпретатор забывает о том, что изображаемое и изображение суть не одно и то же (то есть различие между реальностью и копией стирается, хотя бы на время) [Анисимова 2003], что предоставляет возможность коммуникантам управлять представлением о себе.
Как известно, Ч. Пирс, автор самой известной и органичной, по мнению многих семиологов, классификации знаков, выделяет несколько разновидностей иконического знака: - образы (или изображения; в данном случае означающее представляет «простые качества» означаемого): фотографии, скульптура, живопись, но также и ощущения, вызываемые музыкальными произведениями (например, «Полет шмеля» или «Море» Дебюсси); - метафоры (здесь кодификация производится по принципу параллелизма между знаком и объектом), этот подкласс активно задействован в театральной практике и литературе; - диаграммы, схемы, чертежи и другие виды «нефигуративных» изображений [Пирс 2001: 166].
В интернет-коммуникации к иконическим знакам можно отнести, например, иконы на рабочем столе, эмотиконы, аватары и даже шрифт. Так, по словам У. Шмица, там, «где роль играют образы, шрифт уподобляется им и сам становится изображением и читается как изображение» [Schmitz 1997: 142]. Иконическим знакам в ИК посвящено некоторое количество исследований. Так, аватары и эмотиконы рассматриваются в контексте становления собственной идентичности, самопрезентации и конструирования гендера. В частности, аватары исследуются как проявление общей тенденции коммуниканта «приукрасить» свои личностные характеристики» (self-enhancement) или достоверно и максимально точно их отразить (self-verification). Утверждается, что люди с заниженной самооценкой стремятся искажать действительность, выставляя себя в более привлекательном свете, тогда как действительное отражение характеристик свойственно для людей, стремящихся к объективной оценке ситуации и адекватной реакции на самих себя. В целом, отмечается тенденция к балансу между двумя состояниями, т.е. аватар, в основном, отражает действительные базовые характеристики личности, претерпевая умеренные изменения в сторону большей привлекательности [Messinger, Ge, Stroulia, Lyons, & Smirnov 2008]. Иконы на рабочем столе анализируются в связи с проблемой виртуального диалога, который является диалогом между смешанными системами [Смольянникова 2003: 106]. В подобном общении иконы играют роль посредника между человеком и компьютером. Отсюда следует важность таких свойств икон, как простота и универсальность [Rua 2007: 53]. Немаловажным становится и способность правильно расшифровывать иконические значения. Так, EDUCAUSE - организация пользователей из сферы высшего образования, так или иначе связанных с ИТ, которые занимаются перспективным анализом актуальных вопросов из области высшего образования – одной из главных задач в 2009 году назвала повышение так называемой «визуальной грамотности» (visual literacy). Визуально грамотный человек способен критически оценивать разные виды информации, включая визуальную и текстуальную, и правильно пользоваться современными техническими средствами в целях создания и передачи различных сообщений [Salmons 2010: 170].
На сегодняшний день проблема полимодальности исследуется, в основном, в рамках письменных невиртуальных текстов. Известны попытки систематизации текстов в зависимости от наличия изображения и характера его связи с вербальной частью уже были сделаны. Так, Е. Е. Анисимова разграничивает три основные группы креолизованных текстов: тексты с нулевой, частичной и полной креолизацией [Анисимова 2003: 15]. Более подробную классификацию соответствий между собственно текстом и включенными в него невербальными элементами предлагает О. В. Пойманова, которая выделяет следующие типы отношений между вербальными и изобразительными составляющими креолизованного текста: - репетиционные: изображение в основном повторяет вербальный текст, полного повторения быть не может из-за специфики знаков той или иной знаковой системы; - аддитивные: изображение привносит значительную дополнительную информацию; - выделительные: изображение «подчеркивает» какой-то аспект вербальной информации, которая по своему объему значительно превосходит иконическую;
Понятия дискурсивной стратегии, тактики и приема в современной лингвистике
Понятие дискурсивной, или коммуникативной, стратегии является одним из центральных понятий современных функциональных концепций (коммуникативно-прагматических и когнитивно-функциональных теорий, критического анализа дискурса, теории языковых игр и др.) и представляет собой важнейший инструмент анализа речевого поведения в разных коммуникативных событиях. Дискурс рассматривается при этом как целенаправленная деятельность по решению разнообразных коммуникативных задач, которая требует планирования и контроля со стороны коммуникантов, предполагает интерпретацию и производство умозаключений по отношению к предшествующим или текущим ходам, участие в предварении последующих ходов, а также осуществление выбора из имеющегося диапазона средств с учетом оптимального соотношения затраченных усилий и достигнутых результатов. Как показали многочисленные исследования, понятие стратегии, пришедшее в лингвистику из теории деятельности, обладает весьма существенной объяснительной силой. Вместе с тем, специфика вербальной деятельности (в частности, тенденция к нарушению принципов рационального поведения в ходе языковых игр, неопределенность целей), а также многообразие и сложность коммуникативных задач, с которыми сталкиваются говорящие, обусловливают необходимость адаптировать понятие тактико-стратегического поведения к условиям конкретного типа дискурса. Кроме того, в контексте лингвистического анализа, интерпретация понятия стратегии и стратегического поведения коммуниканта может меняться в зависимости от целей исследования. В лингвистике стратегии исследуются с позиций когнитологии, социолингвистики, социопрагматики, этнолингвистики и пр. В нашем исследовании, выполненном в коммунитивно-прагматическом ключе, мы опираемся на понимание дискурсивной (коммуникативной) стратегии, предложенное в когнитивно-дискурсивных и прагматических работах Т. ван Дейка, Р. Водак, П. Браун, С. Левинсона, О. С. Иссерс, Т. В. Лариной, Т. Е. Янко и др. В широком смысле под стратегией, по определению Т. ван Дейка, понимается некая общая инструкция для каждой конкретной ситуации интерпретации [Т. ван Дейк 2000: 10]. В понимании Р. Водак, стратегия представляет собой относительно четкий и преднамеренный план по осуществлению практических действий (в том числе и дискурсивных) в целях достижения определенной социальной, психологической или лингвистической цели [Reisigl and Wodak 2001].
Лингвистические (дискурсивные, речевые или коммуникативные) стратегии, как правило, определяются как совокупность речевых действий, направленных на решение общей коммуникативной задачи говорящего («глобального намерения», по Т. А. ван Дейку) [Иссерс 2008: 109-110]. Однако следует отметить, что в некоторых исследованиях названные понятия не тождественны. Так, В. Е. Чернявская дает определение коммуникативной стратегии как понятию высшего уровня коммуникативной иерархии, соотносящему цель и возможные средства ее достижения. Речевые стратегии относятся к конкретному речевому аспекту построения сообщения [Чернявская 2006: 45]. При этом, поскольку в действительности трудно разделить эти две сущности, В. Е. Чернявская предлагает использовать понятие «коммуникативно-речевая стратегия», подразумевающее «неразрывное единство речевых, познавательных и коммуникативных действий» [там же: 46]. В нашем понимании приведенные выше понятия коммуникативной, дискурсивной и речевой стратегии являются тождественными и подразумевают «некоторую последовательность действий (в данном случае речевых), организующихся в зависимости от цели воздействия» [Иссерс 2005: 100-101]. В широком смысле, «коммуникативная стратегия может определяться как тип поведения одного из партнёров в ситуации диалогического общения, который обусловлен и соотносится с планом достижения глобальной и локальных коммуникативных целей…» [Романов 1988: 103].
Обращаясь к этимологии понятий «стратегия» и «тактика», заметим, что оба термина изначально употреблялись исключительно в военном контексте. Согласно Этимологическому словарю русского языка под редакцией Н. М. Шанского и Т. А. Боброва [Этимологический словарь русского языка 1994], тактика происходит от греческого taktike – строевое искусство, и, как отмечается в Толковом словаре Д. Н. Ушакова, означает «искусство ведения боя, науку о ведении боя». В свою очередь, стратегия также имеет греческое происхождения (stratgos - генерал), и в 15 веке образовало в английском языке понятие stratagem, которое по сей день переводится как «военная уловка» (artifice to surprise an enemy) [Oxford Dictionary of English Etymology 1994]. В русском языке за стратегией закреплено значение «искусство ведения войны, наука о ведении войны» [Толковый словарь Д. Н. Ушакова 1940].
Интернет-конференции, интернет-форумы и персональные страницы экспертов: общие характеристики
Анализ феномена самопрезентации в лингвистических и нелингвистических исследованиях показал, что успешная самопрезентация невозможна без знания ситуативных требований и общих ожиданий коммуникантов. Следовательно, при выявлении языковых стратегий конструирования собственного имиджа экспертом необходимо учитывать как лингвистические, так и экстралингвистические факторы, влияющие на процесс институциональной ИК. Мы полагаем, что набор данных факторов и их влияние на выбор интересующих нас стратегий во многом зависит от жанровой принадлежности соответствующего виртуального коммуникативного события. Выбор жанров «интернет-конференции», «интернет-форума» и «персональной страницы эксперта» для выявления стратегий самопрезентации обусловлен несколькими причинами. Выделенные жанры являются примером институциональной коммуникации, так как имеют профессиональную направленность и отличаются обязательным наличием одного или нескольких экспертов. Напомним, что экспертность в нашем понимании носит функциональный характер и представляет собой коммуникативную роль [Стернин 2001], направленную не только на обмен профессиональными знаниями, но, прежде всего, на создание определенного образа (имиджа). В отличие от реального институционального профессионального общения, в профессиональной ИК роль эксперта не обязательно подразумевает наличие у эксперта профессионального статуса, закрепленного социальным институтом.
Кроме того, мы полагаем, что изучаемые тексты репрезентируют коммуникативные события, которые не определяют, но регламентируют существование личности в Интернете. В веб-контексте эти тексты могут быть размещены либо самим актантом, либо тем, кто его представляет. В то же время сам актант формулирует самопрезентационные тексты двоякого формата: заранее спланированные описания и спонтанные речевые реакции. В первом случае мы имеем дело с информационным представлением о личности, а во втором – с проявлением её характера. В рамках данного исследования в поле нашего внимания находится широкий спектр самопрезентационных тактик.
Поясним, каким образом термин «жанр» соотносится в нашей работе с понятием коммуникативного события и дискурса. Коммуникативное событие рассматривается как индивидуальный фрагмент дискурсивной деятельности, характеризуемый конкретными участниками, их действиями, целями и задачами, а также локализацией во времени и пространстве (в том числе в виртуальном). В контексте электронного общения коммуникативное событие – это некоторая совокупность вербальных действий (речевых актов) разной степени протяженности и сложности, осуществляемых коммуникантами как в интерактивном, так и в отсроченном режиме, в рамках конкретного сайта, форума, конференции, интервью и других форматов виртуального общения.
Результатом коммуникативных событий являются тексты – письменные, устные или виртуальные, в которых отражаются перечисленные характеристики. Жанр, как отмечалось выше, исполняет роль инварианта по отношению к классу коммуникативных событий, объединяя их по сходству статусно-ролевых свойств участников, их целей и задач, по пространственно-временной локализованности (включая канал общения), а главное – по речевому поведению коммуникантов. Коммуникативный (речевой) жанр представляет собой тип речевого поведения, речевую норму, данную говорящему извне, со стороны социума (ср. с идеями «чужого голоса» у М. М. Бахтина и Л. А. Гоготишвили). При этом фактор ценностной мотивированности и адреснонаправленной интенциональности, согласно И. А. Гусейновой, служит основой для перехода институционального жанра в разряд системообразующих. Такие жанры включают набор знаний о специфике сферы функционирования, характеристиках условий общения, возможных вербальных и невербальных способах оформления социального взаимодействия, структурно-композиционных особенностей, прототипической текстовой модели [Шейгал 2000; Гусейнова 2010].
Таким образом, жанр как разновидность речевой и одновременно социальной практики, задает определенные лексические, синтаксические, фонетические и иные характеристики вербального общения, а в более общем плане – вербальные особенности тактико-стратегического поведения коммуниканта.
Объединяющим понятием для жанра и коммуникативного события является понятие дискурсивной деятельности, в которой конструируются и реконструируются разнообразные социальные практики и отношения. Жанр, по сути, задает сценарий дискурсивной деятельности для участников конкретных коммуникативных событий. Изучение разных типов и жанров дискурсивной деятельности в современной лингвистике все чаще связано с построением дискурсивной (ситуативной, по Т. ван Дейку) модели, включающей основные характеристики класса коммуникативных событий, обладающих общей жанровой принадлежностью. Подобные модели могут строиться как для индивидуальных событий, так и для целых групп, включая коммуникативные события одного жанра. В данных моделях отражены такие параметры, как участники, их роли, цели и задачи, условия успешности, место, хронотоп и пр (см., например, в [Geis 1995; Searle 1969]). Заметим, что подобные модели строятся разными методами и отражают основные положения тех лингвистических подходов, в рамках которых они разрабатываются. Так, моделирование может осуществляться с позиций логической прагматики (см. модели Дж. Серля) или когнитивной лингвистики, где основные характеристики коммуникативного события объединяются в некую фреймовую структуру – относительно статичную репрезентацию стереотипного знания о фрагменте действительности [Минский 1979; Филлмор 1981; Ирисханова, Мотро 2009]. Фреймовая структура применяется для описания стереотипных речевых ситуаций, таких как «конференций», «лекций» и др. [Боронин 2007; Левицкий 2007].
Вопрос моделирования подробно разрабатывается в трудах Т. А. ван Дейка [Dijk 1997]. В понимании автора, такие модели содержат информацию не столько о событиях, к которым реферируют говорящие, сколько о контексте самого акта коммуникации, включающего общие фоновые знание об устройстве мира, эпизодические о конкретной ситуации общения, социальные об устройстве общества, его институтах, социальных ролях и т.д.
Практика моделирования представляется особенно актуальной для институциональной коммуникации, поскольку она во многом является ритуализированной, тем не менее, известны работы по многоаспектному моделированию личностно-ориентированного общения, например, модель дискурса С. А. Сухих [Сухих 1998].
