Содержание к диссертации
Введение
Глава 1. Словосочетание как единица синтаксиса классификация словосочетаний 19
1.1. Определение словосочетания. Соотношение словосочетания с предложением и словом 20
1.2. Грамматические и лексические значения словосочетаний 24
1.3. Синтаксические отношения и виды синтаксической связи слов в словосочетаниях рутульского языка 25
1.4. Определение главного слова в словосочетании. Порядок слов в словосочетании 41
1.5. Принципы классификации словосочетаний 42
Глава 2. Лексико-грамматическая характеристика субстантивных словосочетаний рутульского языка ...46
2.1. Общая характеристика субстантивных словосочетаний рутульского языка 47
2.2. Субстантивные словосочетания с зависимым словом - именем существительным ..51
2.2.1. Субстантивные словосочетания с зависимым именем существительным в именительном падеже 51
2.2.2. Субстантивные словосочетания с зависимым именем существительным в родительном падеже 54
2.2.3. Субстантивные словосочетания с зависимым именем существительным в дательном падеже 57:
2.2.4. Субстантивные словосочетания с зависимым именем существительным в комитативе 59
2.2.5. Субстантивные словосочетания с зависимым именем существительным в местных падежах 61
2.3. Субстантивные словосочетания с зависимым именем прилагательным 66
2.4. Субстантивные словосочетания с зависимым именем числительным 72
2.4.1. Субстантивные словосочетания с зависимым количественным числительным 74
2.4.2. Субстантивные словосочетания с зависимым порядковым числительным 77
2.4.3. Субстантивные словосочетания с зависимым распределительным числительным 79
2.4.4. Субстантивные словосочетания с зависимым кратным числительным 80
2.4.5. Субстантивные словосочетания с зависимым собирательным числительным 81
2.4.6. Субстантивные словосочетания с зависимым дробным числительным 83
2.4.7. Субстантивные словосочетания с зависимым неопределенным числительным 84
2.5. Субстантивные словосочетания с зависимым местоимением 85
2.5.1 Субстантивные словосочетания с зависимым указательным местоимением 86
2.5.2. Субстантивные словосочетания с зависимым притяжательным местоимением 89
2.5.3. Субстантивные словосочетания с зависимым определительным местоимением ...90
2.5.4. Субстантивные словосочетания с зависимым неопределенным местоимением 90
2.5.5. Субстантивные словосочетания с зависимым отрицательным местоимением 92
2.5.6. Субстантивные словосочетания с зависимым вопросительным местоимением 93
2.5.7. Субстантивные словосочетания с зависимым возвратным местоимением 94
2.5.7. Субстантивные словосочетания с атрибутизированными падежными формами местоимений '...95
2.6. Субстантивные словосочетания с зависимым причастием 96
2.7. Субстантивные словосочетания с послелогами и частицами...
Глава 3. Именные словосочетания с прилагательным, числительным и местоимением в роли главного слова врутульскомязыке .107
3.1. Общая характеристика адъективных словосочетаний рутульского языка 107
3.1.1. Адъективные словосочетания с зависимым существительным в падежных формах 108
3.1.2. Адъективные словосочетания с примыкающим наречием 113
3.1.3. Адъективные словосочетания с примыкающим инфинитивом 117
3.2. Именные словосочетания с числительным в роли главного слова 118
3.3. Именные словосочетания с местоимением роли главного слова 120
Заключение 123
Список использованной литературы 131
- Определение словосочетания. Соотношение словосочетания с предложением и словом
- Грамматические и лексические значения словосочетаний
- Общая характеристика субстантивных словосочетаний рутульского языка
- Общая характеристика адъективных словосочетаний рутульского языка
Введение к работе
0.1. Общая характеристика работы
Степень разработанности темы. Синтаксис рутульского языка, как и синтаксис большинства дагестанских языков, до последнего времени не привлекался к специальному исследованию. В очерке Е.Ф.Джейранишвили «Рутульский язык» приведены сведения общего плана о простом предложении абсолютивной и эргативной конструкций. Из сложных предложений для рутульского языка он считает характерными только инфинитивные, партиципные (причастные) придаточные предложения. Типы придаточных предложений (относительные, союзные и др.) квалифицированы как новообразования. [Джейранишвили, 1967, 588-589]. В литературе, посвященной проблемам эргативной конструкции предложения, встречаются отдельные суждения о некоторых особенностях субъектно-объектных отношений 'В рутульском языке [А.С.Чикобава, 1967, С.21; С.М.Хайдаков 1967, С.1188]. -^-
В монографии Г.Х. Ибрагимова «Рутульский язык» в разделе «Склонение» представлена информация об оформлении грамматического субъекта именительным, эргативным, дательным падежом. Исследователь выделяет также и субъектный генитив: <шахчир+д-ид сес «крик птицы», тылы-ед гъебхъун «лай собаки», йиван+д-ид вахын «бег лошади», хъыдыный-еды а1ъбыр «стоны женщины» [1978, С.53]. В монографии «Рутульский язык: синхрония и диахрония» Г.Х.Ибрагимов отмечает, что «Содержательные субъектно-объектные детерминанты и их отношения передаются в рутульском языке, как и в других дагестанских языках, различными структурными величинами. В зависимости от финитности или инфинитности глагольных форм эти структурные величины могут быть разделены на две группы: конструкции инфинитности и конструкции финитности. Конструкции инфинитности характеризуются как непредикативные, а конструкции финитности - как предикативные. К первым относятся причастньіе, деепричастные, масдарные и инфинитивные словосочетания, которые "-в
составе предложения характеризуют функцию, эквивалентную функции того или иного простого члена - подлежащего, объекта, дополнения, обстоятельства и т.д. Предикативные же конструкции образуют оппозицию синхронно рассматриваемых в системе языка синтаксических величин, передающих законченную мысль и грамматически оформленных по законам данного языка. Предикативные синтагмы, их структура и особенности лежат в основе синтаксиса предложения, непредикативные же синтагмы - в основе синтаксиса словосочетания» [2004, С.230-231]. Далее исследователь подчеркивает, что для типологии рутульского языка «характерны словосочетания, семантический аспект которых в определенной степени мотивирован линейным порядком слов. Словосочетания этого типа исторически вторичны, они обычно восходят к синтагме с предикацией: в этом плане словосочетания представляют собой результат абстрагирования, например, усуд дзиций «деревянная (букв, дровяная) кукла», усуд йиван «деревянная лошадка» этимологически восходят к предикативным синтагмам: усуклаа рыъыд дзиций «из дров сделанная кукла», усуклаа выъыд йиван «из дров сделанная лошадка» [С.232-233]. Словосочетания в данной монографии рассматриваются в ограниченных рамках передачи атрибутивных отношений.
Ценные сведения по синтаксису рутульского языка содержит кандидатская диссертация С.М.Махмудовой «Способы выражения субъектно-объектных отношений в рутульском языке» [Махмудова, 1995], в которой автором выявлены основные типы синтаксических конструкций, обусловленные семантическими ролями субъекта, в работе также освещаются вопросы глагольной семантики и словообразования глагола.
Отдельные вопросы синтаксиса отражены в кандидатской диссертации М.О.Таировой «Морфолого-синтаксическая характеристика падежей рутульского языка», в которой автор выявляет и анализирует специфику падежных форм на синтаксическом уровне. В работе на основе фактического материала подробно описываются синтаксические функции семнадцати падежей рутульского языка. [Таирова, 1998].
7 Вопросам синтаксиса посвящен ряд статей и кандидатская диссертация
А.М.Исмаиловой. В них автор анализирует грамматическую систему рутульского языка и определяет место второстепенных членов предложения, выражающих объектные, атрибутивные и обстоятельственные отношения, в этой системе. В диссертации автор определяет типичные и нехарактерные способы выражения прямого и косвенного дополнения, определения и обстоятельства в рутульском языке, описывает синтаксические конструкции исследуемого языка, в которых реализуются объектные, атрибутивные и обстоятельственные отношения. [Исмаилова, 2004, 2005].
В результате анализа A.M. Исмаилова пришла к заключению, что
«Основными выразителями объектных отношений являются падежные формы
(форма именительного падежа выражает прямой объект, формы остальных
падежей - косвенный объект). '
Определение оформляется разнообразными грамматическими средствами, важнейшими среди которых являются имена, обозначающие'-' признак предмета.
Обстоятельства места, времени, образа действия, цели, меры и степени в рутульском языке оформляются посредством косвенных падежей, наречий, инфинитива, причастия, деепричастия, конвербов». [Исмаилова, 2005: 5].
Несмотря на наличие указанных работ, в рутульском языкознании
существует пробел в изучении проблем синтаксиса - не исследованы
словосочетания, типы связи слов в словосочетаниях, семантические типы
простого предложения, сложное предложение. Вышеизложенное
обусловливает отсутствие теоретической базы и лингвистических основ
преподавания рутульского языка, наносит ущерб адекватному изложению
проблем синтаксиса в школьном курсе рутульского языка. « .
Актуальность темы исследования. Словосочетание в исследуемом языке обладает целым комплексом специфических черт, обусловленных, с одной стороны, особенностями эргативного строя дагестанских языков и, с другой стороны, своеобразием набора грамматических категорий ; и
8 спецификой их проявления в структуре языка. В связи с этим изучение словосочетаний вообще и именных словосочетаний в частности представляется важнейшей составной частью синтаксиса рутульского языка, в значительной степени определяющей его структуру в целом.
Объектом исследования являются грамматические средства, служащие для оформления словосочетаний с главным компонентом, выраженным существительным, прилагательным, числительным и местоимением в рутульском языке.
Целью настоящего исследования является анализ грамматической системы рутульского языка и определение места именных словосочетаний в этой системе, классификация и характеристика словосочетаний с формальной и содержательной стороны.
Для достижения намеченной цели ставятся и решаются следующие задачи:
- установить степень разработанности различных аспектов проблем
синтаксиса рутульского языка;
- определить основные признаки словосочетания на основе сопоставления
его со смежными структурами - словом и предложением;
выявить специфику связи главного и зависимого слова в именных словосочетаниях, описать смысловые и грамматические отношения между компонентами различных типов словосочетаний;
определить роль морфологических категорий и служебных слов в оформлении синтаксической связи компонентов словосочетания;
уточнить роль порядка слов в словосочетании для выделения его в составе предложения и для определения взаимоотношений между компонентами (главное слово - зависимое слово) внутри синтаксической единицы.
классифицировать с формальной и содержательной сторон основные структурные типы именных словосочетаний. '
9 Методы и приемы исследования. В основе настоящего исследования
лежит синхронно-грамматический метод, позволяющий проводить анализ в направлении от формальной (лексико-грамматической) структуры к содержательной. Применяются нами и семантический и структурно-компонентный аспекты анализа, позволяющие выявить смысловые отношения в пределах соответствующего типа словосочетания. В ряде случаев для подкрепления фактов привлекается сравнительный метод. Мы признаем эти методы и приемы наиболее соответствующими решению поставленных задач.
Теоретическая значимость работы заключается в определении дифференциальных признаков именного словосочетания в рутульском языке, в обосновании объективного характера этой синтаксической единицы, в уточнении принципов исследования словосочетания как самостоятельного раздела синтаксиса. Итоги проведенного нами исследования могут быть использованы при составлении описательных и сопоставительных грамматик кавказских языков, а также для разработки теоретических основ анализа грамматического строя рутульского языка.
Практическая ценность исследования. Результаты проведенного анализа можно использовать в практике вузовского преподавания при чтении лекционных курсов, спецкурсов, посвященных проблемам словосочетания; при проведении занятий по рутульскому языку в школе и педучилище, при составлении учебных пособий по рутульского языку.
Научная новизна диссертации в том, что в ней проведено исследование самостоятельного раздела синтаксиса рутульского языка - системы словосочетаний. Именные словосочетания рутульского языка до сих пор не исследовались в специальной лингвистической литературе. В настоящей работе впервые описаны зависимость структуры словосочетания не только от оформляющих его грамматических средств, но и от характеристики входящих в него лексических компонентов и разработана соответствующая классификация словосочетаний. Если учесть, что исследователи рутульского языка в своих разработках не затрагивали проблем данной синтаксической
10 единицы, то становится очевидным, что значительная часть содержащихся в диссертации положений и выводов предлагается впервые.
Источник исследования - полевой материал, собранный в местах компактного проживания носителей мухадского диалекта рутульского языка; анализ результатов исследований предшествующих авторов; данные специальной кавказоведческой литературы.
На защиту выносятся следующие основные положения:
В современном рутульском языке наряду с глагольными активно функционируют и именные словосочетания.
В зависимости от оформления главного компонента в исследуемом языке выделяют словосочетания с существительными, прилагательными, числительными и местоимениями в роли главного компонента.
Наиболее продуктивным из типов именных словосочетаний является субстантивный тип, представленный моделями «существительное + существительное (в различных падежных формах)», «существительное + прилагательное», «существительное + числительное», «существительное + местоимение», «существительное + причастие». Исследуемому языку также свойственно функционирование специфических субстантивных словосочетаний с зависимым именем в атрибутизированной падежной форме и с зависимыми атрибутизированными послеложными конструкциями.
Адъективные, словосочетания и словосочетания с числительными и
местоимениями в роли главного слова в рутульском языке менее
употребительны. '
Типы и модели именных словосочетаний обусловлены лексико-семантическими и грамматическими характеристиками главного и зависимого компонентов.
Для связи слов в именных словосочетаниях в рутульском языке используются следующие типы синтаксической связи: согласование (как полное, так и частичное), управление, примыкание и координация (из которых чаще всего встречается примыкание).
Апробация работы и публикации. Основные положения диссертации в качестве научных сообщений апробированы на заседаниях кафедры общего языкознания Дагестанского государственного педагогического университета (2004 - 2006), в докладах на ежегодных научных конференциях профессорско-преподавательского состава ДГПУ. Основные положения диссертации
и изложены в четырех публикациях общим объемом 2 печатных листа.
Структура исследования. Диссертация состоит из введения, трех глав, заключения, списка использованной литературы и оглавления. Во введении дается краткий обзор лингвистической литературы по синтаксису дагестанских языков, приводится история изучения синтаксиса рутульского языка, определяются объект и задачи, актуальность темы и научная новизна исследования. В первой главе анализируются субстантивные словосочетания рутульского языка. Вторая глава посвящена описанию словосочетаний-с главным словом прилагательным, числительным, местоимением '; -их определению, классификации, способам связи между составляющими компонентами. В заключительной части работы кратко изложены основные
>', результаты проведенного исследования.
0.2. Основные направления изучения синтаксиса.
Как известно, традиция научного изучения синтаксиса восходит к первым
опытам классификации и анализа суждений, предпринятым древнегреческими
философами. До конца XIX века в языкознании не было четкого разделения
между синтаксическими, логическими и психологическими : понятиями.
Грамматический анализ предложения проводился в терминах априорных
логических категорий - логическое «подлежащее» (субъект) и грамматическое
% подлежащее не разграничивались. Фонетика и морфология рассматривались
как изучение языковых форм, а синтаксис - как изучение в языке логических
единиц и отношений (в современной лингвистике эту проблемы относят к
ведению семантики). [Тестелец 2001:23] : . ч і! , ; ; :-,
12 Во второй половине XIX в. под влиянием философии языка В. фон
Гумбольдта возник и получил распространение психологический подход к грамматике, в первую очередь к синтаксису (X. Штейнталь, Г. Пауль,
^ А.А.Потебня), в котором место логических'категорий заняли психологические.
4 Психологизм сочетается с интересом к форме, появляется формальное
, направление: лингвисты начинают анализировать предложение в терминах
собственно лингвистических, основанных на морфологических категориях. Формально-морфологическое направление в российской науке восходит к Ф.Ф.Фортунатову. Ф.Ф. Фортунатов исходил из того, что предметом синтаксиса является словосочетание. Эти идеи были развиты М.Н.Петерсоном, согласно которому содержание описательного синтаксиса русского языка
складывается из двух разделов: 1) описания соединения слов (т.е.
И словосочетаний) и 2) описания соединения словосочетаний. [Петерсон
1923:98-103,121-124].
К представителям' формально-морфологического направления относят
также синтаксистов А.А. Шахматова и A.M. Пешковского, в работах которых
( ; психологизм сочетается с морфологизмом.
* Задача синтаксиса, по Шахматову, состоит в рассмотрении «способов
обнаружения мышления в слове». Мышление же - прежде всего соединение, сочетание представлений. «Словесное выражение сочетаний представлений мы называем речью... Те части человеческой речи, которые соответствуют отдельному сочетанию представлений, называются в синтаксисе предложениями» [Шахматов 1941:17]. Кроме предложения, синтаксис занимается также исторически выделившимися из него словосочетаниями и словами, выступающими как части или члены предложения. Однако важнейшей из единиц синтаксиса, по его мнению, является предложение,
«
'>. представляющее собою грамматическое целое, с точки зрения говорящего и
слушающего, и выражающее единицу мышления.
Многие идеи, впервые четко сформулированные в рамках формального подхода, занимают важное место в некоторых современных теориях
13 (предложение как разновидность словосочетания; неизменность типа
конструкции при ее распространении; связь части речи с типом конструкции и
др.) [Тестелец 2001:24].
ч В XX в. некоторые лингвисты попытались преодолеть односторонность
k"'' формального подхода, используя введенное Ф. де Соссюром разделение языка
- абстрактной системы, лежащей в основе речевого поведения, и речи -
актуализации, практического осуществления этой системы в процессе ее
использования людьми. В.В. Виноградов [1975 (1954)] противопоставил
«строительный материал» для предложения (слова и словосочетания) и сами
предложения, т.е. единицы коммуникативного уровня, обладающие
признаками предикативности и модальности. Эта проблематика сохраняет
актуальность до нашего времени: проблемам разграничения номинативного
языкового и коммуникативного («речевого») аспектов предложения
посвящены работы Н.Д. Арутюновой [1972], В.А. Звегинцева [1976] и других
авторов. >.. . і-
В качестве альтернативы формальному подходу были предложены
t ;» синтаксические концепции, ориентированные на семантику. У О. Есперсена
* представлен первый проект грамматического описания «от значения к форме»
[1958 (1924)]. Интересна гипотеза Есперсена о «понятийных категориях» -универсальных значениях, которые по-разному выражаются грамматическими средствами различных языков и представляют, таким образом, основу для их сравнения. Эта идея получила развитие в работах И.И. Мещанинова [1978 (1945)] и некоторых других советских лингвистов.
Представители структурализма внесли свой вклад и в развитие
синтаксиса. Лидер пражской школы В. Матезиус показал, что в синтаксисе
отражаются два разных вида деятельности говорящего, соответствующие двум
\% видам членения предложения - грамматическому (например, разделению на
подлежащее и сказуемое) и актуальному - на тему, т.е. исходный пункт сообщения, и рему, т.е. сообщаемое [Матезиус 1967].
14 Как революция в изучении синтаксиса оценивается выход работы
Н.Хомского «Синтаксические структуры» [1962 (1957)]. С именем Н.Хомского связывается не только определенная лингвистическая теория - порождающая (генеративная) грамматика, но и целый переворот во взглядах на изучение языка - переход от преимущественно описательной методологии к методологии объяснительной, т.е. ориентированной на теорию.
Работа Я.Г. Тестельца «Введение в общий синтаксис» (2001) охватывает широкий круг «понятий, идей, методов и теорий, который более или менее применим к материалу любого известного языка», хотя в основном используется материал русского и английского языков; в меньшей степени встречается материал других, в том числе и кавказских языков. Тем не менее, книга, предназначенная для студентов и аспирантов, специализирующихся по лингвистике, интересна и для профессиональных лингвистов различных специальностей.
0.3. Изучение вопросов синтаксиса в дагестанских языках.
Вопросы структуры нахско-дагестанских языков привлекали и продолжают привлекать внимание многих исследователей. Первые наблюдения над специфическими чертами языковой структуры дагестанских языков содержатся уже в ранних грамматиках этих языков, к которым относятся, прежде всего, исследования П.К. Услара.
Особое место в грамматических очерках П.К. Услара отводится проблемам выражения в кавказских языках субъектно-объектных отношений. Им подробно рассматриваются такие вопросы, как структура простого предложения, роль в предложении согласования глагола с именными членами, своеобразие падежной системы нахско-дагестанских языков. В соответствии с формально-морфологическим направлением, установившимся в европейском и русском языкознании своего времени (середина XIX века), П.К. Услар главным членом предложения - подлежащим считает имя в именительном
15 падеже, и приходит к выводу, что «... в чеченском языке вовсе нет глаголов
действительных, транзитивных, а одни лишь глаголы средние и
страдательные» [Услар 1888: 64]. Те же выводы были сделаны и по
отношению к аварскому глаголу.
A.M. Дирр также уделял много внимания исследованию способов передачи в них субъектно-объектных отношений. Свои наблюдения он суммировал в обобщающем руководстве по изучению кавказских языков, где впервые предложил разграничивать эргативную, дативную (аффективную) и номинативную конструкцию предложений [Дирр 1950].
Существенный вклад в типологическое изучение нахско-дагестанских, как и вообще кавказских языков внесли исследования И.И. Мещанинова, \*s проделавшего огромную работу по систематизации и интерпретации фактов различных нахско-дагестанских языков (аварского, лакского, даргинского, удинского, лезгинского, агульского, чеченского, бацбийского).
В 30-40-х годах XX века проблемы общей теории синтаксиса активно
поднимались в работах И.И.Мещанинова, С.Л.Быховской, А.С.Чикобава,
А.А.Бокарева и других лингвистов. /
Исследования И.И.Мещанинова по систематизации фактов аварского^/ даргинского, лакского, лезгинского, агульского, удинского и других языков \ внесли существенный вклад в типологическое изучение дагестанских языков. \
Во второй половине XX века проблемы синтаксиса дагестанских языков изучались в трудах Г.А.Климова, М.Е.Алексеева, Г.И.Мадиевой, М.Г.Гаджиева, Г.Б.Муркелинского, Б.Г.Ханмагомедова и других. Во главу угла во всех исследованиях этих авторов ставятся вопросы эргативного строя и эргативной конструкции предложения. Предметом научной дискуссии является определение инвентаря главных членов предложения в эргативной конструкции.
Впервые в лезгинском языкознании развёрнутую характеристику словосочетания дал М.М.Гаджиев [1954: 21-26]. Хотя в его монографии не даётся буквального определения этой синтаксической единицы, к основным её
признакам он также относит наличие подчинительной синтаксической связи, т.е. согласования, управления или примыкания.
В определении А. Г. Гюльмагомедова последнее ограничение снимается, ср.: «Две и более языковые единицы, соединённые между собой значением и различными типами связи и являющиеся обозначениями предметов окружающей действительности, называются словосочетаниями» [Гюльмагомедов 1992: 273]. Таким образом, словосочетание, по А. Г. Гюльмагомедову, это синтаксическая конструкция не только подчинительного, но также и сочинительного типа. В этой точке зрения важным представляется то, что сочинительные сочетания выпадали из поля зрения исследователей, поэтому подход, предложенный А. Г. Гюльмагомедовым, можно считать оправданным.
Труды, посвященные теории словосочетания в дагестанских языках, в частности аварском и лакском, принадлежат С.К.Сулеймановой; и' П.А. Сулеймановой. Монография С.К.Сулеймановой «Именные словосочетания в аварском языке» (1980) способствовала восполнению пробела, имеющемуся в изучении синтаксиса дагестанских языков. В ней автор дает структурно-семантическое описание именных словосочетаний аварского языка, отводя основополагающее место рассмотрению субстантивных > словосочетаний. Исследователем выявлен и тщательно проанализирован весь состав словосочетаний аварского языка, в которых главным компонентом является имя существительное; определены структурные типы словосочетаний и их компонентов, выяснены смысловые и грамматические отношения сочетающихся слов.
В монографическом исследовании П.А.Сулеймановой (1991) рассматриваются теоретические положения о глагольных словосочетаниях лакского языка и особенностях их изучения в школах с лакским составом учащихся.
В статье Османовой Р.А., посвященной структурным особенностям словосочетания лезгинского языка, рассматриваются вопросы сочетаемостных
17 потенций знаменательных глаголов и наречий лезгинского языка [Османова, 1970: 84-85].
Последние годы ознаменовались повышением интереса исследователей дагестанских языков к проблеме изучения словосочетаний. Так, З.С.Матиева в диссертации «Именные словосочетания в русском и лезгинском языках» выявила и описала недостаточно изученные синтаксические явления лезгинского языка; уточнила грамматический статус явлений, получивших в дагестанских языках неоднозначную квалификацию, опираясь на опыт изучения подобных явлений в русистике; определила сходства и различия в синтаксисе именного словосочетания рассматриваемых языков. [Матиева, 2004].
В работе З.Х Адзиевой «Субстантивные словосочетания даргинского языка» всесторонне описаны все грамматические параметры субстантивных словосочетаний даргинского языка в аспекте их функциональной и структурно-семантической типологии, характера синтаксических отношений и связей. [Адзиева, 2006].
Сопоставительному анализу именных словосочетаний в русском и табасаранском языках посвящена кандидатская диссертация Каручевой Ш.У., в которой автору удалось уточнить и упорядочить лингвистическую терминологию, разрабатываемую в табасаранском языкознании; определить объем словосочетания, его отношение к слову и предложению; выявить способы выражения синтаксических связей внутри словосочетаний табасаранского языка в сопоставлении с русским. [Каручева Ш.У., 2006]
Краткий обзор по синтаксису словосочетаний в дагестанском языкознании демонстрирует, что системному и глубокому анализу проблем словосочетаний дагестанских языков в значительной мере способствует появление некоторых исследований, посвященных изучению закономерностей и правил сочетаний слов, выяснению различных видов, форм, моделей словосочетаний, анализу взаимодействия в структуре словосочетания лексико-семантических и грамматических уровней. Накопление фактического материала по описанию
18 словосочетания в дагестанских языках имеет не только теоретическое, но и
практическое значение, так как «в правилах сочетания слов, в закономерностях
образования разных видов и типов словосочетаний ярко проявляется
национальная специфика языка» [Виноградов, ВЯ, 1954,4].
В настоящее время изучением вопросов синтаксиса дагестанских языков занимаются Е.А.Кибрик [Кибрик, 1999], Я.Г.Тестелец [Тестелец, 2001].
Во главу угла во всех этих исследованиях ставятся вопросы эргативного
строя и эргативнои конструкции предложения, однако во многих
общетеоретических вопросах нет единства мнений. В проблематике структуры
простого предложения расхождение мнений касается вопросов разграничения
непереходных и переходных глаголов; характеристики структуры конструкций
с переходными (и аффективными) глаголами как двусоставных или
трехсоставных и в связи с этим определения количества главных членов
предложения; оформления подлежащего и т.д. '
Определение словосочетания. Соотношение словосочетания с предложением и словом
В советском языкознании в теории словосочетания наиболее последовательно разработана и получила широкое распространение концепция словосочетания, выдвинутая В.В.Виноградовым и развитая в исследованиях проф. В.П.Сукотина, Н.Н.Прокоповича, В.Н.Ярцевой и др. Согласно этой концепции, словосочетаниями считаются исторически сложившиеся в языке и существующие независимо от предложения «грамматические единства, образуемые посредством соединения двух или большего количества слов, принадлежащих к знаменательным частям речи, и служащие обозначением какого-нибудь единого, но расчлененного понятия или представления» [Виноградов, 1960, с.6]. В «Лингвистическом энциклопедическом словаре» [1990:469] словосочетание определяется как «синтаксическая конструкция, образуемая соединением двух или более знаменательных слов на основе подчинительной грамматической связи - согласования, управления или примыкания». Согласно этому определению, для квалификации той или иной языковой единицы как словосочетания необходимы два условия: 1) она должна состоять из двух и более лексических единиц; 2)между ее компонентами должна существовать синтаксическая связь, которая может быть конкретизирована как один из ее типов - согласование, управление или примыкание.
Лингвисты указывали, что принципиальное отличие теории словосочетания, выдвинутой В.В.Виноградовым, заключается в том, что словосочетание сопоставляется как с предложением, так и со словом, но не отождествляется и не смешивается ни с тем, ни с другим. [Прокопович, 1966, С.36].
Согласно В.В.Виноградову, «словосочетание и предложение - понятия разных семантических рядов и разных стилистических плоскостей. - Они соответствуют разным формам мышления... Словосочетание только в составе предложения и через предложение входит в систему коммуникативных категорий речи, средств сообщения. Но он относится так же, как и слово, к области «номинативных» средств языка, средств обозначения. Оно так же, как и слово, представляет собой строительный материал, используемый в процессе языкового общения. Предложение же - произведение из этого материала, содержащее сообщение о действительности» [Виноградов, 1950, С.38]. «Словосочетание не соотносительно и неоднородно с предложением. Словосочетание - это сочетание слов, организованное по законам данного языка и выражающее какое-нибудь понятие, хотя и сложное, и способное служить его обозначением» [Виноградов, 1950, С.42].
Словосочетание и слово (словоформу) сближают следующие свойства: а) как и слово, словосочетание не является коммуникативной единицей, оно входит в речь только в составе предложения; б) как и слово, словосочетание не имеет предикативных значений, интонаций сообщения; в) как и слово, словосочетание выступает как номинативное средство языка, то есть называет предметы, их признаки, действия и т.д.; г) как и слово, словосочетание имеет систему форм, предопределенную системой форм главного слова, и начальную форму, которая устанавливается по начальной форме главного слова словосочетания, например; мыкъды кьы1д «холодная зима», дирид юруш «быстрая походка», мехьтебе кьыле выъын «учиться в школе», бала кукды «очень полный» и т.д.
Начальная форма словосочетания позволяет сопоставлять словосочетания в статике (в языке) и в динамике (в речи).
Рассматривая словосочетание как синтаксическую единицу, более важно отметить, чем отличается словосочетание от слова: - словосочетание отличается от слова более сложной структурой. оно образуется на основе подчинительной связи между знаменательными словами, включает не менее двух знаменательных слов, одно из которых является главным (стержневым), другое - зависимым; - словосочетание входит в предложение посредством своего главного слова, которое в предложении может быть зависимым словом другого словосочетания.
Не являются словосочетаниями: а) сочетание существительных с послелогами: халыы уу «на доме», дамыд бегеде «около леса», хьидид кьанахьде «под водой» и т.д.; б) сложные (аналитические) формы слов, так как они не представляют собой соединения двух знаменательных слов и обычно входят в систему форм слова (в парадигму слова), например: кьыле гьаъас «прочитаю» (форма будущего времени), сиенебишихъаъ йыхды «самый хороший (лучше всех)» (форма превосходной степени прилагательного); еш хъишид «пожилой», джан кид «здоровый», миз кид «болтливый (букв, «язык имеющий)» (композитные прилагательные); в) фразеологизмы: хыл йывхы1н «помогать» (букв, «руку ударять»), -ул гивхъин «переживать» (букв, «глаз подложить»), йикі тіудкьун «испугаться» (буКВ. «Сердце ЛОПНуТЬ») И Т. Д. : . По значению словосочетания сближаются со словами, но в отличие от слов они дают развернутое название предметов и явлений действительности, ограничивая при этом их круг указанием на те или иные отличительные свойства. Ср.: духлад мае «каменная стена», кіаіделед мас «глиняная стена», у суд мае «деревянная стена» и т.д. Зависимые слова, называя какие-то свойства главного слова мае «стена», уточняют выражаемое понятие, сужают его объём, дают ему более точное определение.
Словосочетания с главным словом-глаголом конкретизируют действие в отношении места, времени, объекта и т. д.: мехьтебе кихъин «в школе писать», йаквас кихъин «утром писать», ниныхъван кихъин «с мамой писать» и т.д.
Таким образом, обычный предмет выделяется из ряда ему подобных с помощью атрибутивных (определительных) слов; процесс (действие) раскрывается, уточняется указанием на различные обстоятельства и объекты, сопутствующие ему, и т. д.
Словосочетания по сравнению со словами более конкретны по характеру обозначаемого явления действительности, лишь в некоторых случаях более конкретное и точное название даёт слово, а не словосочетание, ср.: къуруд укь «сухая трава» и нахвбыр «сено», хумухдид ваз «осенний месяц» и октябрь «октябрь» и т. д.
Номинативная функция более ярко проявляется у субстантивных словосочетаний, поэтому именно они чаще, чем другие разновидности словосочетаний, подвергаются фразеологизации, то есть становятся подлинными наименованиями, различающими предметы и явления действительности. Степень фразеологизации может быть различной. Ср.: едед йикі «больное сердце» - свободное словосочетание, то же сочетание слов с обратным порядком слов - йикі едед «переживающий, неравнодушный» (букв, «сердце болеющий») - является фразеологическим словосочетанием, хыл вырыхы1д «руку пожимающий» - свободное словосочетание, но то же сочетание хыл вырыхы1д имеет еще значение «помогающий, поддерживающий»и т. д.
Грамматические и лексические значения словосочетаний
Субстантивные словосочетания - словосочетания с именем существительным в качестве главного слова, которому подчиняются по способу согласования причастия, некоторые прилагательные и местоимения, а по способу управления - существительные и другие слова с предметным значением в различных падежных формах.
Словосочетания с именами существительными в роли главного компонента (субстантивные) являются в дагестанских языках наиболее продуктивными. Они могут выражать атрибутивные, объектные, обстоятельственные, субъектные и комплетивные. По характеру выражения зависимого компонента они делятся на: 1) субстантивно-субстантивные: халды мае «стена дома», хукад гари }/ М «ветка дерева», хаідиед иакв «свет звезды» и т.д. Основное различие в словосочетаниях типа существительное + существительное в русском и рутульском языках заключается в порядке расположения компонентов: в русском языке зависимый компонент находится в постпозиции, в рутульском - в препозиции. л 2) субстантивно-адъективные: шелкад ухун «шелковое платье», усуд дур «деревянная ложка» и т.д. 3) субстантивно-местоименные: ихъды шегьер «наш город», мисед хал «такой дом» и т.д. 4) субстантивно-нумеративные словосочетания (с зависимым именем числительным): юкъуб къалам «четыре карандаша», сахъусды класс «первый класс» и т.д. 5) субстантивно-причастные: яхыд гыр «разбившаяся тарелка», гьабтіуд хук «срубленное дерево» и т.д.
Субстантивные словосочетания возникли в языке в связи с потребностью отличать, разграничивать, выделять тот или иной предмет в ряду однородных подобных ему предметов, указывая на его какие-либо специфические признаки или называя эти признаки. Что касается этих признаков, то они могут быть самыми разными по значению. Далее мы рассмотрим семантику субстантивных словосочетаний.
Субстантивные словосочетания с согласованным зависимым компонентом выражают различные атрибутивно-оценочные отношения: гьадхыд мае «высокая стена», хьудхьусды йыгъ «пятый день», гъанийды китаб «его книга», гьудхуд джарбыр «сгоревшие листы» и т.д. \/ Субстантивные словосочетания с управляемым зависимым компонентом имеют многочисленные разновидности с падежным управлением, выражающим субъектные, объектные, атрибутивные и различные комбинированные отношения, отношения, которые опираются на значения косвенных приименных падежей: а) ишгьиднийды ихтилат «показания свидетеля» (родительный субъекта), халды мыхьыл «опора» (букв, опорный столб) дома» (родительный объекта), дидды бармак «шапка отца» (родительный принадлежности), хукад гэри «ветка дерева» (родительный целого по отношению к его части), бедри хьидид «ведро воды» (родительный меры), мехътебед къарывыл «сторож школы» (родительный отношения) и т.д.; 6) йигитешис йиванар «кони героям», хынимешис сагъвалды «здоровье детям», эскерес кагъат «письмо солдату» (дательный адресата); в) в субстантивных словосочетаниях с зависимым компонентом в местных падежах или в атрибутизированных формах местных падежей выражаются многообразные оттенки атрибутивных, объектных и обстоятельственных отношений: Москваади кагъат «письмо в Москву» - пространственные отношения, мукьууі гьаїйиб «позор на (все) село», курдыы хабар «новость на (весь) народ» - сфера распространения объекта; йжчшъде (VI лок-напр. падеж) дилег «просьба к богу» - объектные отношения; сывад (I лок.-напр. падеж) кіаті «горная курица (букв, та, которая с гор, курица)»; халаады (II исходный падеж) упбыр «голоса из дома (букв, те, которые из дома, голоса)» - определительные отношения.
В зависимости от того, какой частью речи или же какой ее формой выражено зависимое слово субстантивные словосочетания можно разбить на следующие группы: субстантивные словосочетания с зависимым словом — существительным в именительном падеже, субстантивные словосочетания с зависимым словом - существительным в родительном падеже, субстантивные словосочетания с зависимым словом - существительным в дательном: и местных падежах, субстантивные словосочетания с зависимым словом — именем прилагательным, субстантивные словосочетания с зависимым словом - именем числительным, субстантивные словосочетания с зависимым словом — местоимением, субстантивные словосочетания с зависимым словом: — причастием, субстантивные словосочетания с послелогами.
Кроме перечисленных выше групп субстантивных словосочетаний в рутульском языке выявляются именные словосочетания, в которых зависимый компонент выражается атрибутизированными падежными формами.
Наличие атрибутивизатора в рутульском языке неоднократно подчеркивалось исследователями. Так, С.М.Махмудова, отрицая существование в исследуемом языке родительного падежа, пишет, что «... во-первых, аффиксы -д, -ды, отмечаемые традиционно за генитивом, выражают лишь семантику притяжательности, ...во-вторых, аффиксы -д, -ды могут присоединяться к различным частям речи...» [2002: 85], далее автор идентифицирует аффиксы притяжательности с атрибутивизаторами: «Также во множественном числе - аффиксы притяжательности (== аффиксы атрибутивизаторы) присоединяются к основам, зарегистрированным у ин-эссива мн. числа» [2002: 87].
М.О.Таирова в работе «Морфология склонения в рутульском языке» отмечает, что -д, -ды «...в одних случаях являются аффиксами генитива, в других - показателями притяжательности» [2002: 9]. Это утверждение связано с тем обстоятельством, что в рутульском языке аффиксы генитива и атрибутивизаторы формально совпадают. Многозначность аффиксов -д, -ды послужила причиной ошибочного выделения падежа на -стэ А.М.Дирром [1911: 12] и причинного каузатива с аффиксами -эс-тэ, -эс-дэ Е.Ф.Джейранишвили [1983: 566].
Словосочетания с атрибутизированными падежными формами в качестве зависимого компонента относятся к атрибутивным словосочетаниям, в которых выражаются определительные отношения. Однако эти определительные отношения, выражаемые атрибутизированными падежными формами в семантическом отношении довольно специфичны: в них предмет, выраженный господствующим существительным, в отличие от субстантивных словосочетаний с зависимым прилагательным, числительным и местоимением, характеризуется через его отношения к другому предмету. Эти отношения, как показало исследование, выражают адресованность, принадлежность, совместность: эскересды (дательный падеж) кагъат «письмо для солдата», хукааладыы (II исходный падеж) емиш «плод, который с дерева», дидыхьванды (комитатив) ихтилат «разговор, который с отцом» и т.д.
В рутульском языке атрибутивизируются не все падежные формы. Так не присоединяют аффикса притяжательности формы именительного, эргативного и родительного падежей. Далее при характеристике субстантивных словосочетаний с зависимым компонентом в разных падежах мы будем характеризовать и словосочетания с зависимыми атрибутизированными формами.
Общая характеристика субстантивных словосочетаний рутульского языка
В рутульском языке два падежа — совместный и сравнительный — стоят как бы особой группой. Они не относятся ни к общеграмматическим, ни к местным падежам. С точки зрения морфологических особенностей (по своему образованию) они могут быть отнесены к грамматическим и локативно-направительным падежам (но не к исходным). С точки зрения синтаксических особенностей они стоят ближе к падежам, выражающим отвлеченные отношения, отличаясь от них своей немногозначностью. Непосредственно пространственных отношений эти падежи не выражают. Исследователи рутульского языка, вслед за Г.А.Климовым, при классификации относят эти падежи к группе «промежуточных» [Климов, 1986: 92; Махмудова, 2001: 31; Таирова, 2002: 21].
В рутульском языке комитатив функционирует как вполне оформившийся падеж и имеет относительно развитое семантическое поле. Основным значением совместного падежа является обозначение имени предмета, совместно с которым производится действие. В большинстве случаев в этой функции выступают имена I и И-го классов, реже — имена Ш-го класса, еще реже — имена IV-ro класса. Сочетающиеся в подобных случаях существительные довольно разнообразны по своей семантике. В случаях, когда зависимое слово в комитативе обозначает лицо, главное слово в номинативе обозначает, как правило, отвлеченное понятие, ср.: хьыдынийихъван сир «с женщиной секрет», гьакьалсызахьван ихтилатбыр «с глупцом разговоры» и т.д. Иногда оба существительных в словосочетании обозначают конкретные предметы, ср.: чіиргьинехьван хьыв «хлеб с окрошкой» и т. д.
Семантика таких субстантивных словосочетаний с зависимым словом в комитативе характеризуется выражением предмета или лица с опосредованным указанием на его пространственные отношения с другим предметом или лицом. Таким пространственным отношением является совместность предметов или явлений, выражаемых в русском языке посредством предлога с. В подобных словосочетаниях зависимое имя существительное в комитативе выполняет функцию определения:
Субстантивное словосочетание с зависимым словом в атрибутизированной форме комитатива, которое отмечается в рутульском языке, выражает определительные отношения между двумя объектами, один из которых является главным, а другой зависимым компонентом словосочетания.
Функционально-семантическим содержанием зависимого компонента, выраженного атрибутизированной формой комитатива, является то, что он показывает предмет, находящийся совместно с предметом, называемым главным компонентом, ср.: хьывахьванды нисе «тот сыр, что с хлебом», кьыхъахъванды зер «та корова, что с теленком» и т.д.
Атрибутизированная форма комитатива в основном сохраняет значение формы комитатива без атрибутивного показателя, т. е. показывает совместность одного предмета с другим.
Субстантивные словосочетания, в которых зависимое слово оформляется местными падежами, выражают пространственные отношения и являются наименее распространенными в исследуемом языке. Данный тип словосочетаний представляет собой немногочисленный, но и неразнообразный по своим семантическим и структурным особенностям вид. В рутульском языке представлено шесть серий местных падежей, в составе которых выявляется по два падежа: локативно-направительный и исходный. Как отмечают исследователи, в сериях местных падежей локативный и направительный падежи совпали в одном едином локативно-направительном падеже [Махмудова, 2001: 29; Таирова, 2002:12].
Локативно-направительный падеж выражает значение нахождения кого-или чего-либо в состоянии покоя в чем-либо и движения во что-либо (I серия хала «в доме, в дом»), на чем-либо и движения на что-либо (II серия: халыы «на доме, на дом»), около чего-либо и движения к чему-либо (III серия: халда «у дома, к дому»), за чем-либо и движения за что-либо (IV серия: халыхда «за домом, за дом»), в составе чего-либо и движения в состав чего-либо (V серия халык «в составе дома, в состав дома»), под чем-либо и движения под что-либо (VI серия: халыхъде «под домом, под дом»).
Зависимым словом при главном компоненте, выраженном существительным, может быть конкретное или отвлеченное существительное в местных падежах: шухда хабар «к брату новость», йыхвалихда кьадар «мера добра (букв, добру)», націурахда гудж «сила у реки», кьаісдьібиишхда гьакіал «у стариков мудрость» и т.д.
Общая характеристика адъективных словосочетаний рутульского языка
Адъективные словосочетания имеют в роли главного слова качественное прилагательное, а зависимыми компонентами при нем могут быть формы косвенных падежей существительных, наречия и инфинитив. При анализе качественного и количественного состава именных словосочетаний рутульского языка выявляется, что состав адъективных словосочетаний ограничен как в их образовании, так и в употреблении. Следовательно, говорить об их продуктивности по сравнению с другими именными словосочетаниями не приходится.
В рутульском языке лексико-семантический класс имен прилагательных, согласно мнению СМ. Махмудовой, находятся «в процессе становления. Он формируются из имен существительных и некоторых глаголов при помощи суффиксов категории притяжательное, форманты которой, впрочем, участвуют также в образовании причастия» [2002, С180-181]. В связи с вышеизложенным в языке не определен еще статус относительных и притяжательных прилагательных. Вот почему в составе адъективных словосочетаний не все разряды прилагательных могут быть представлены в равной мере.
Господствующим типом отношений, выражаемых адъективными словосочетаниями, служат отношения ограничительности.
Словосочетания с именем прилагательным в роли главного компонента (адъективные) достаточно свободно присоединяют к себе зависимые существительные в косвенных падежах. Это объясняется тем, что прилагательное в рутульском языке, по данным контенсивной типологии, сохраняет свойства инактивного глагола. Адъективные словосочетания делятся на: - адъективно-субстантивные, в которых зависимое слово выражается именем существительным в форме различных местных падежей, по частотности употребления и с практической точки зрения стоят на первом месте: хьесымаала (II исходный падеж) лизды букв, «с лица белый», гьуїнимаа (I исходный падеж) акьуірдьі «широкий в плечах», к1албыыла (II исходный падеж) гъеблид «с правильными чертами» и т.д.; - адъективно-местоименные словосочетания, в которых зависимый компонент выражается местоимением, относящимся к одному из разрядов: сиенебишис йыхды «для всех хороший», выдж джус гъамды букв, «сам себе обременительный», мисед к1ышды «такой темный», зас лаазимды «мне нужное» и т.д.
Интересно и то, что в этих типах адъективных словосочетаний - с зависимыми существительными и местоимениями прилагательное, выступающее в роли стержневого компонента, в зависимости от его сочетательных потенций может субстантивироваться. В наибольшей степени оно связано с классным согласованием компонентов адъективных словосочетаний.
Несколько реже в рутульском языке встречаются адъективные словосочетания, в роли зависимых компонентов которых выступают имена числительные, наречия различных разрядов и глаголы в начальной форме.
Наиболее продуктивными среди адъективных словосочетаний являются словосочетания с зависимым компонентом - существительным в форме общих и местных падежей.
В рутульском языке возможна модель исследуемых словосочетаний «существительное в именительном падеже + прилагательное»: йик.1 темизды «сердцем чистый», ул увціуд «глаз сытый (букв, «глаз наполненный)», хъесым лизды «лицом белый» и т.д. Подобные словосочетания либо перешли в разряд несвободных, либо находятся в процессе такого перехода.
Как правило, эргативный падеж в исследуемом языке оформляет субъект действия при переходных глаголах, но в случаях, когда существительным в эргативе выражается значение инструменталиса, оно может быть зависимым компонентом адъективного словосочетании: нагвалыра сехъыд «мокрый от слез», кіаішенере аціьід «полный углем», виргъире сивгіьід «от солнца теплый» и т.д.:
Пар виргъире сивгіьід духлаа сывхыр ай. - Змея спала на от солнца теплом камне. Рыкъаа! лаъ хьиб сеціелире увціуд машин гьаабхьііри. - По дороге три полные песком машины проехали. Иногда существительное в эргативе выражает причинные отношения: гтіинире йирзед «от страха хвалящий», сигіьінире джыдгъы1д «от жары вялые» и т.д.: Сигіьтире джыдгъы1д шитилбыр нахаїдьіхда дуїз хъишири. - От жары вялая рассада к вечеру выправилась. Часто встречаются адъективные словосочетания, в состав которых входят существительные в родительном падеже + прилагательное: халды къухъды «старший в доме», мукьуїд писды «худший в селе» и т.д.: Халды кьухьды хъиркьыйне, е гъа суал хьуъ геетіеси. - Когда сташий в доме (глава семьи) придет, мы этот вопрос поднимем. Широко представлена модель словосочетаний «существительное в дательном падеже + прилагательное». Данные словосочетания, выражающие объектные отношения, в рутульском языке относятся к наиболее употребительным и распространенным адъективным словосочетаниям. Выражаемые ими объектные отношения имеют в основном оттенки необходимости, известности/неизвестности, родственности: хизындис лейихды «семье подходящий», дидис лаазимды «отцу нужный», инсанашис джаціад «людям неизвестный», нинис хъыгад «матери любимый», ханашис бегедед «ханам родственный», йикіис багьад «сердцу дорогой» и т.д.: Мукьаі хъыхьыйне йикіис багьад джыгаабыр гъагваси. - Когда в село поеду, увижу дорогие сердцу места. Задаа гъийгъа дидис лаазимды китабыр сугури. - Я сегодня потерял нужные отцу книги.
Данные примеры демонстрируют тот факт, что признак, названный прилагательным, распространяется на лицо или предмет, в отношении которого данный признак проявляется. В эту же группу включаются и словосочетания с устойчивой конструкцией са сынийис «друг другу (букв, «один одному»)», образованной сочетанием субстантивированного количественного числительного са «один» в форме именительного и дательного падежей: са — сынийис лейихды «друг другу подходящие», са сынийис дыгад «друг другу любимые, друг-друга любящие», са сынийис ківачідьі «друг другу противные» и т.д.
Во всех дагестанских языках особую группу составляют именные словосочетания, в которых прилагательные сочетаются с именами существительными посредством уподобительно - сравнительного союза кал «как»: йиз кал джагварды «белый, как снег», ит кал идды «сладкий, как мед», укь кал шилды «зеленый, как трава», сер кал лы1хды «черный, как сажа», мык кал мыкъды «холодный, как лед», руїкь кал дакъы1лды «горький, как полынь», ціай кал ирды «красный, как огонь» и т.д.
