Содержание к диссертации
Введение
Глава I.
1.1. Об исследовании синтаксиса фиино-угорских языков 10
1.2. Из истории изучения управления в марийском языке 13
1.3. Классификация глаголов марийского языка 22
1.4. Классификация глаголов венгерского языка 25
1.5. Падеж и его функции в структуре глагольных словосочетаний 32
Выводы по I главе 34
Глава II.
2.1. Глагольное управление в марийском и венгерском языках v.37
2.2. Глагольное управление в словосочетании с зависимым именем в номинативе в марийском и венгерском языках 41
2.3. Глагольное управление в словосочетании с зависимым именем в генитиве в марийском и венгерском языках 45
2.4. Глагольное управление в словосочетании с зависимым именем в дативе в марийском и венгерском языках 46
2.5. Глагольное управление в словосочетании с зависимым именем в аккузативе в марийском и венгерском языках 52
2.6. Глагольное управление в словосочетании с зависимым именем в инессиве в марийском и венгерском языках 61
2.7. Глагольное управление в словосочетании с зависимым именем в иллативе в марийском и венгерском языках 66
2.8. Глагольное управление в словосочетании с зависимым именем в элативе в марийском и венгерском языках 70
2.9. Глагольное управление в словосочетании с зависимым именем в суперэссиве в марийском и венгерском языках 74
2.10. Глагольное управление в словосочетании с зависимым именем в сублатріве в марийском и венгерском языках :..77
2.11. Глагольное управление в словосочетании с зависимым именем в делативе в марийском и венгерском языках 84
2.12. Глагольное управление в словосочетании с зависимым именем в адессиве в марийском и венгерском языках 88
2.13. Глагольное управление в словосочетании с зависимым именем в аллативе в марийском и венгерском языках 89
2.14. Глагольное управление в словосочетании с зависимым именем в аблативе в марийском и венгерском языках 92
2.15. Глагольное управление в словосочетании с зависимым именем в компаративе в марийском и венгерском языках 93
2.16. Глагольное управление в словосочетании с зависимым именем в терминативе в марийском и венгерском языках 95
2.17. Глагольное управление в словосочетании с зависимым именем в транслативе в марийском и венгерском языках л.97
2.18. Глагольное управление в словосочетании с зависимым именем в социативе в марийском и венгерском языках 99
2.19. Глагольное управление в словосочетании с зависимым именем в каузалис-финалис марийском и венгерском языках 101
2.20. Глагольное управление в словосочетании с зависимым именем в локативе в марийском и венгерском языках 102
2.21. Глагольное управление в словосочетании с зависимым именем в темпоралисе в марийском и венгерском языках 103
2.22. Глагольное управление в словосочетании с зависимым именем в эссиве-модалисе в марийском и венгерском языках 104
2.23. Глагольное управление в словосочетании с зависимым именем в модалисе в марийском и венгерском языках 105
2.24. Глагольное управление в словосочетании с зависимым именем в дистрибутиве в марийском и венгерском языках 106
2.25. Глагольное управление в словосочетании с зависимым именем в инессиве-терминативе в марийском и венгерском языках 108
2.26. Глагольное управление в словосочетании с зависимым именем в абессиве в марийском и венгерском языках ПО
2.27. Глагольное управление в словосочетании с зависимым именем в комитативе в марийском и венгерском языках 111
Выводы по II главе 113
Заключение 116
Сокращенные названия языков и диалектов 133
Список использованной литературы с сокращениями 134
Список источников с сокращениями 156
Список символов и принятых сокращений грамматических терминов
- Классификация глаголов марийского языка
- Классификация глаголов венгерского языка
- Глагольное управление в словосочетании с зависимым именем в элативе в марийском и венгерском языках
- Глагольное управление в словосочетании с зависимым именем в дистрибутиве в марийском и венгерском языках
Введение к работе
Диссертационная работа представляет собой исследование по синтаксису марийского и венгерского языков и посвящена системному изучению глагольного управления в исследуемых языках.
Актуальность работы. Сравнительный анализ глагольного управления в марийском и венгерском языках до настоящего времени не был предметом специального изучения. Нужно отметить, что Ю.В. Андуганов в работе «Историческая грамматика марийского языка. Синтаксис» (1991) проводит сравнительно-исторический анализ субстантивных конструкций марийского языка, также разрабатывает методику диахронного исследования синтаксического строя языков с небольшой письменной традицией, дает классификацию словосочетаний марийского языка, на которую мы будем опираться в настоящей работе. Тем не менее, в историческом синтаксисе мало исследованы вопросы, касающиеся глагольного управления марийского и венгерского языков в сравнительно-сопоставительном плане.
В свете этого данное исследование может дать новые возможности для освещения путей развития синтаксиса марийского языка. Также работа немалым образом может способствовать обогащению моделей синтаксических конструкций марийского литературного языка.
Объектом исследования является глагольное управление, реализующееся между компонентами глагольно-именных словосочетаний марийского и венгерского языков.
Цель и задачи исследования. Цель настоящего исследования – установить виды управления в марийском и венгерском языках, изучить роль управления в глагольно-именных словосочетаниях марийского и венгерского языков путем анализа структурно-семантических особенностей этих конструкций. В соответствии с поставленной целью необходимо решить следующие задачи:
1.Опираясь на соответствующую лингвистическую мысль в финно-угорском языкознании, рассмотреть историю лингвистического учения об управлении в марийском и венгерском языках.
2. Принимая во внимание достижения современной лингвистики, на основе анализа фактического лингвистического материала установить виды управления в рассматриваемых языках.
3. В рамках глагольно-именных словосочетаний марийского и венгерского языков установить различие признаков в реализации управления.
4. В рамках глагольно-именных сочетаний провести дистрибутивный анализ падежных окончаний.
Источники исследования. Источником для диссертационной работы послужили художественные произведения писателей и поэтов на марийском и венгерском языках. Также использовались материалы устного народного творчества и периодической печати, материалы диалектологических, фольклорных и этнографических экспедиций научно-рукописного фонда Марийского научно-исследовательского института языка, литературы и истории им. В.М. Васильева. В качестве дополнительных источников использовались материалы из диссертаций Л.А. Петуховой (1980), С.С. Сибатровой (1988), В.Н. Максимова (1999), Л.Я. Григорьевой (2003), рукописи В.М. Васильева. Подвергнуты анализу и материалы из рукописных фондов Марийского государственного университета и Марийского государственного педагогического института им. Н.К. Крупской. Из других языков привлекались соответствующие словари, и другие исследовательские работы теоретического характера.
Научная новизна. Диссертационная работа представляет собой первую попытку сравнительного анализа глагольного управления в марийском и венгерском языках и социолингвистического изучения языкового материала с применением комплексной методики. Выявлено большое количество отличительных синтаксических образований между исследуемыми языками, раскрыта природа их происхождения.
Теоретической и методологической базой послужили труды отечественных и зарубежных исследователей, являющихся специалистами по синтаксису финно-угорских и индоевропейских языков.
Методы исследования. В диссертационной работе предпринята попытка изучения глагольного управления методом синхронного описания собранного материала с использованием дистрибутивного анализа. Помимо этого, исследование осуществлялось путем применения описательного, сравнительно-исторического, сопоставительного и количественного методов в рамках системно-функционального подхода.
Практическая и теоретическая значимость. Диссертационная работа может представить определенный интерес для специалистов, занимающихся исследовательской работой в области филологии, аспирантов, студентов высших учебных заведений. Результаты исследовательской работы могут быть применены также при решении практических и теоретических вопросов синтаксиса, преподавании марийского и венгерского языков в высших учебных заведениях, в написании учебных пособий по грамматике и диалектологии.
Основные положения, выносимые на защиту:
1. С учетом средств выражения управляемого компонента словосочетания в марийском языкознании выделяются падежное и послеложное виды управления. Название второго вида управления не совсем точно определяет внутреннее содержание данного термина, так как зависимый компонент в таких словосочетаниях состоит из двух частей: из имени в какой-либо падежной форме и послелога, поэтому рекомендуется квалифицировать его как падежно-послеложное управление.
2. В марийском и венгерском языках при глагольном управлении реализуются объектные, комплетивные, субъективные и обстоятельственные отношения с пространственным, временным, целевым, причинным, количественным, условным, стоимостным, заместительным, следственным, транслативным, эссивным значениями, а также со значениями образа действия, обстановки совершения действия. Прослеживаются диффузные синтаксические отношения, а именно: определительно-обстоятельственные отношения с количественным значением; объектно-пространственные; объектно-обстоятельственные отношения со значением образа действия, следствия, причины; количественно-объектные, количественно-пространственные, количественно-временные, количественно-условные.
3. Посредством детального изучения реализации глагольного падежного и падежно-послеложного управления в марийском и венгерском языках выявлено большое количество отличительных синтаксических образований.
Структура и объем работы.
Диссертация состоит из предисловия, введения, двух глав, заключения, списка источников и использованной литературы с сокращениями. Основной текст исследовательской работы составляет 158 страниц.
Апробация. Результаты исследования представлены в виде докладов на двух международных студенческих конференциях: 1. XXII Международная финно-угорская студенческая конференция. / Марийский государственный университет. – Йошкар-Ола, 2006; 2) XXIII Международная финно-угорская студенческая конференция / Мордовский государственный университет. – Саранск, 2007; на одной межрегиональной научной конференции: Социально-культурное развитие народов Поволжья и Приуралья в XX – нач. XXI веков: Материалы межрегиональной научной конференции, посвященной Дню марийской письменности и 80-летию со дня рождения заслуженного работника культуры РСФСР М.Т. Сергеева – Йошкар-Ола: МарГУ, 2007.
Классификация глаголов марийского языка
В марийском языке глагол, по сравнению с другими частями речи, характеризуется сложностью морфологической системы и разнообразием синтаксического употребления. Фундаментальное своеобразие глагола в марийском языке заключается также в том, что он представляет собою систему четырех основных форм: инфинитив, личные формы, причастие, деепричастие. В этом плане с глаголом до известной степени может быть сопоставлено прилагательное, включающее в себя полные формы, краткие формы и степени сравнения. Следуя традиционной классификации частей речи, мы рассматриваем глагол как единицу этой классификации. Это значит, что основные формы глагола не могут рассматриваться как единицы, стоящие на одном уровне с существительным, прилагательным, числительным, местоимением, наречием. Глагол принадлежит к частям речи как лексико-грамматический разряд слов, но не отдельные его основные формы.
Основные формы глагола подразделяются на личные, спрягаемые, предикативные, с одной стороны, и неличные, неспрягаемые, непредикативные, с другой стороны К последним принадлежат инфинитив, причастие и деепричастие. Неличные формы не имеют предикативных категорий наклонения, лица и времени. Глагол как часть речи представляет собой в грамматическом отношении соединение очень разнородных явлений. Достаточно сравнить спрягаемые личные формы, склоняемое причастие и неизменяемые инфинитив и деепричастие, чтобы убедиться в том, что основные формы принадлежат к разным морфологическим классам. Не менее очевидна и синтаксическая разнородность основных форм глагола в марийском языке. Личные формы всегда выступают в качестве сказуемого, причастие дублирует синтаксические функции имени прилагательного, инфинитив универсален по своим синтаксическим возможностям и может быть зависимым, например: лудаш туВальт «начал читать» и независимым: кушко каяш? «куда идти?», а в структуре предложения может быть любым его членом. Деепричастие выступает как обособленное обстоятельство. Несмотря на столь значительные различия основных форм, глагол все же составляет лексико-грамматический класс, поскольку его основные формы объединяются на основе грамматического значения действия. Глагол обозначает действие, процесс, т.е. динамический признак предмета, признак, происходящий и существующий во времени. В личных формах глагола значение действия представлено в чистом виде — как процесс, протекающий во времени. В неличных формах процесс выражается в сочетании с другими моментами, а именно: в причастии представление о процессе сочетается с идеей качества, признака, в деепричастии - с идеей вторичного, обстоятельственного признака, в инфинитиве — с идеей предмета. Это находит свое выражение в том, что глагольные признаки у причастия сочетаются с признаками прилагательного, у деепричастия — с признаками наречия, у инфинитива - с признаками существительного. Только у личных форм глагольные признаки представлены в чистом виде. Этим обусловливается главенствующее положение личных форм среди основных форм глагола. Личные формы глагола в марийском языке, как и в других финно-угорских языках, располагаю і наибольшим набором грамматических категорий: лицо, время, наклонение, вид, залог и выполняют в предложении функцию сказуемого.
Исходя из того, что глагол, с одной стороны, является одной из частей речи, а с другой стороны, образует систему основных форм, в определении глагола целесообразно отразить то, что является общим для всех основных форм. Это общее заключается, во-первых, в грамматическом значении и, во-вторых, в наборе грамматических категорий. Поэтому глагол можно определить как разряд слов, обозначающих действие и выражающих его в грамматических категориях вида и залога.
Следует указать и о понятии формы глагола. Формами глагола считаются формы лица, времени, наклонения. Инфинитив, причастия, деепричастия в марийском языке не являются формами глагольного словоизменения, тогда как формы лица, времени, наклонения связаны с словоизменительными грамматическими категориями глагола, а именно: личным формам глагола свойственно изменение по категории лица, категории времени и категории наклонения.
В марийском языке Н.Н. Глухова выделяет 4 класса глаголов: глаголы, обозначающие деятельность, глаголы, обозначающие движение, глагольные наименования процессуального состояния и глаголы, обозначающие бытие (1998.-21).
Исследовав глаголы движения марийского языка, Л.И. Барцева подразделяет их на группы, опираясь на категории направленности, пространственного перемещения и других, указывая, что каждая из них подразделяется на более частные явления (1989). Классификацию глаголов на основе их сочетательной возможности с именами в винительном, дательном и пространственных падежах можно увидеть в исследовании Л.А. Петуховой (1980. - 39). Исследуя также глагольно-именные словосочетания, в марийском языке на основе семантическо-синтаксического принципа, она большое внимание уделяет лексико-грамматической природе глагола как ведущего компонента исследуемого типа словосочетаний. Автор рассматривает сочетаемость различных семантических групп глаголов с зависимыми именами в определенных падежах, анализирует типы связи сочетающихся компонентов (Петухова, 1980).
Классификация глаголов венгерского языка
В современном венгерском языке глагол характеризуется категориями числа, лица, времени, наклонения, объектности/безобъектности (определенности/неопределенности).
По типу спряжения глаголы разделяются на две группы: 1) глаголы с -ik (меньшинство глаголов); 2) глаголы без -/7с (большинство глаголов); Различаются в форме единственного числа настоящего времени всех наклонений безобъектного ряда следующими характерными окончаниями: 1) глаголы без -ik: I л. -к; 2 л. -sz (-/); Зл. 2) глаголы с -ik: 1 л. -т\ 2 л. -/; 3 л. -ik (-ёк). В современном литературном языке формы 1-го и 2-го лица глаголов с -ik часто заменяются соответствующими формами глаголов без -ik\ колебания наблюдаются и в 3-м лице.
Различается два ряда спряжения: безобъектное и объектное. Непереходные глаголы, как правило, спрягаются только по безобъектному ряду, переходные же в зависимости от наличия и характера прямого дополнения (выражающего «определенный» или «неопределенный» объект), спрягаются также и по объектному («определенному») ряду.
В объектной форме употребляется глагол, когда к нему относится прямое дополнение, выраженное: 1) именем собственным, например: ismerem Moszkvat я знаю Москву ; 2) именем, оформленным лично-притяжательным суффиксом, например: olvasdlevelunket читай наше письмо ; 3) именем с определенным артиклем, например: az ebedet fozi он готовит (данный) обед , но ebedet foz он (вообще) готовит обед ; 4) личными местоимениями 3-го лица и вежливого обращения (а также личными местоимениями 2-го лица при 2-м лице единственного числа подлежащего), например: keri ot он просит его , kerjiik Ont мы просим Вас , teged kerlek я прошу тебя ; 5) указательными местоимениями ezt, azt, ezeket, azokat, например: mar visszaadtak ezeket они уже вернули эти ; 6) местоимениями некоторых других разрядов, например: vedjetek magatokat защищайте себя ; 7) придаточным предложением, заменяющим прямое дополнение, например: tudjuk, hogy nines igaza мы знаем, что он не прав . Объектное спряжение употребляется и в случаях, когда указанные типы дополнения опущены, но подразумеваются, например: Ldtod ezt? -Ldtom. Ты это видишь? - Вижу . Объектное спряжение в венгерском языке развивалось самостоятельным путем, хотя некоторые его предпосылки могли наличествовать уже в прафинно-угорское время.
Изъявительное наклонение специальным показателем не маркировано, оно реализуется в трех временных формах современного языка: в формах настоящего, прошедшего и будущего времени.
Из них позднее всего формировалось будущее время, но и о нем первые данные зафиксированы уже в старовенгерских памятниках.
Настоящее время изъявительного наклонения специального показателя не имеет. Суффиксы присоединяются к глаголам, оканчивающимся на -s (s), -sz (s), -z; из данных суффиксов -ol, -el, -ol применяются по гармонии гласных, остальные также зависят еще от конечного согласного основы, который удваивается и заменяет выпавший -у- начала суффикса, например: ir-sz ты пишешь , но olvasol ты читаешь , hoz-ol ты приносишь , ir-juk мы пишем , но olvas-suk мы читаем , hoz-zuk[ub\ приносим .
Исторически разные лица выражаются тремя способами: 1) без использования личной суффиксации; 2) с использованием древних личных местоимений; 3) путем адаптации (переосмысления) словообразовательных суффиксов.
Первый, наиболее древний способ выражения лица (отсутствие собственно личной суффиксации) выявляется в 3 лице единственного числа безобъектного спряжения, а также в 1 лице множественного числа объектного спряжения, поскольку основной компонент форманта -jukZ-juk, -suk /silk и т.д. суффикс множественного числа -к, к которому присоединен не этимологический (добавочный) -j.
Второй способ выражения лица представлен: а) суффикс 1 лица единственного числа -от/-ет/-дт (восходит к финно-угорскому местоимению 1 лица mti я ) и суффикс 1 лица множественного числа -гтк / йпк ( -тик / -тик); в его состав входит тоже -т + суффикс множественного числа -К; б) суффикс 2 лица -od/ -ed / -6d и ok / ek / ok (они произошли аналогично приведенным суффиксам 1 лица, но с участием финно-угорского личного местоимения Ш ты ); в) суффикс 3 лица -/ / -a, ja (sa, -sza, -za) восходит к финно-угорскому местоимению 3 лица sii он ; суффикс 3 лица множественного числа -ik / -jdk (в его состав входит тот же -/ / -а -ja + суффикс множественного числа -к). В последствии переосмысленный -ik стал окончанием 3 лица единственного числа глаголов с -ik.
Третий способ выражения лица представлен: а) суффиксом 2 лица -sz (-s) и -/ (они восходят к финно-угорским глаголообразующим формантам -s и -/, выражавшим повторное действие) -/ входит также в суффикс 1 лица -lak/ -lek; б) суффиксом 1 лица единственного числа -к (по распространенному мнению) восходит к финно-угорскому форманту -к, образовавшему имена от глаголов и использовавшемуся еще в древности и как признак настоящего времени и повелительного наклонения; поскольку данному объяснению противоречит закон развития конечного финно-угорского -к (на венгерской почве он в конечном счете должен был бы вокализоваться), существует и такое предположение, что данный -к возник путем переосмысления венгерского суффикса множественного числа -к; в) п-овый компонент суффикса 3 лица -пак / -пек (восходит к финно-угорскому форманту -п
Глагольное управление в словосочетании с зависимым именем в элативе в марийском и венгерском языках
Управляемое имя в инессиве (местном падеже) имеет морфологический показатель -ште / -што / -што и варианты -ыгите / -ыгито /-ыгшпд, отвечает на вопросы кушто? где? В марийском языке при глагольном управлении именами в местном падеже между компонентами словосочетаний в большинстве случаев наблюдаются обстоятельственные отношения с пространственным значением.
Встречаются также вербальные конструкции с зависимым именем в местном падеже, между компонентами которых наблюдается временное значение. Управляемое слово означает: а) конкретное время совершения действия, например: Кызытсе саманыште ишйвундо дене кылдалтше нелылык книгам саеыктыме пауіалі палынак чара (Ончыко, 2006. - № 5. - С. 6) В наше время значительные преграды в издании книг делают трудности, связанные с финансами . б) продолжительность совершения действия или движения, например: Поезд ик суткаште миеп шуэш Поезд доедет за сутки . Следующую подгруппу составляют глагольные словосочетания, между компонентами которых обнаруживаются обстоятельственные отношения со значением обстановки совершения действия, например: Моланэюе раш: мемнан илышыштына случайность пешак кугу верым налет (Ончыко, 2006. - № 5. - С. 176) Почему понятно: в нашей жизни большое м зсто занимают случайности . Пилам ончалыт, а тудо кечыште йылгылсеш (Ончыко, 2006. - № 4. - С. 4) Смотрят на пилу, а она сверкает на солнце .
В венгерском языке, как пишет К.Е. Майтинская, «оформителями инессива (внутринаходящегося падежа) являются форманты -ban, -ben.
1. Основное значение инессива в венгерском языке - это обозначение места, находящегося внутри чего-либо, какого-либо предмета, например: Abban az idoben napszamos volt az apdm egy gepmiibelyben, мар. тудо жапыште мыйын ачам машин цехыште пашазылан ыштен. — «В то время мой отец был поденщиком в машинном цехе» (Майтинская, 1955. - 137). А fustben пет latni semmit (MNyESz, 1987:588), мар. Шикшыште нгимом ужаш ок лип. - «В дыму ничего не видать». Megneztem egy portugdl szotarban, mit jelent... (MNyESz, 1987:1122), мар. Ик португал мутерыште ужынам, мом ончыкта . - «Я видел в одном португальском словаре, что означает...». При выражении значения венгерского инессивного управления, указывающего на нахождение предмета внутри чего-либо, в марийском языке зависимый компонент в глагольном словосочетании употребляется с показателем местного падежа.
К.Е. Майтинская также отмечает, что «оформители -ban, -ben употребляются при названиях стран, например: Anglidban «в Англии», Nemetorszdgban «в Германии», за исключением Magy arorszdgon «в Венгрии»; присоединяются к названиям всех иностранных городов и населенных пунктов (кроме некоторых, раньше принадлежавших Венгрии), а также и к названиям ряда венгерских городов (особенно оканчивающихся на гласный и на -j, -т, -п, -пу) (Майтинская, 1955. - 137-138), например: Moszkvdban «в Москве», Becsben «в Вене», Veszpremben «в Веспреме». Kossuth Lajos most Amerikdban beszel (MNyESz, 1992:579) мар. Кошут Яайош кызыт Америкыште кутыра. - «Кошут Лайош в настоящее время разговаривает в Америке».
2. Очень часто употребляется инессив для выражения какого-то момента во времени, особенно в связи с указанием года и месяца, например: a mult honapban, мар. кодшо тылзыште - в прошлом месяце , a kovetkezo evben, мар. вес ийыште. - в следующем году , 1952-Ъеп, мар. 1952-ше ийыште - в 1952 году , minden delben, мар. каоїсне кечыште - в каждый полдень , minden hajnalban, мар. коїсне кече лекліагите - на каждом рассвете ; (Майтинская, 1955. - 137). Az orvos napjdban ketszer is megnezte a beteget (MNyESz, 1987:1122) мар. Кечыште врач кок гана черлым ончыштын. — «Врач осматривал больного дважды в день». Mit hallgattdl ebben a felevben (MNyESz, 1986:67), мар. Мом тгіде пелийыште колыштынат? — «Что ты прослушал в этом полугодии?».
3. Для выражения условий времени и природных условий одновременно: esoben во время дождя , hoban во время снегопада , fagyban во время мороза , forrosdgban во время зноя , a sotetben во время темноты , а также в ряде других выражений, например: haboruban es bekeben во время войны и мира и т.д (Майтинская, 1955. - 137). Ebben az egeto munkaidoben lovai egesz nap az istdlloban allnak (MNyESz, 1992:146) мар. Тиде шыгыр паша жапыште гімне-влакше кече мучко вуташте шогат. — «В это горячее рабочее время его лошади целый день стоят в конюшне».
4. Иногда инессив выражает состояние, например: ha tudnd, mily nyomorban elek если бы она знала, в какой нищете я живу . Biztonsdgban tudom 6t (MNyESz, 1992:818), мар. Тудын ласкалыкыште улмыэ/сым полем. - «Я знаю, что он в безопасности». Ezt csak Idzdlmdban, ontudatlanul mondta (MNyESz, 1987:17), мар. Тндым лихорадкмште, шоналтыде каласен. —«Он сказал это в лихорадке, несознательно».
5. Некоторые глаголы и имена также управляют инессивом, например: hinni, bizni верить во что-либо , tevedni ошибаться в чем-либо , hibds lenm быть виновным в чем-либо , szerencses lennl быть счастливым в чем-либо , gazdag lenni быть богатым чем-либо и т.д (Майтинская, 1955. - 138). Рассмотрев управление глаголов зависимым компонентом в инессиве в венгерском языке, попытаемся сопоставить управление глаголов в марийском языке при выражении значения венгерского инессивного
Глагольное управление в словосочетании с зависимым именем в дистрибутиве в марийском и венгерском языках
В литературном стандарте марийского языка при управлении глаголов именами в сравнительном падеже реализуются комплетивные и субъектные отношения.
Одни исследователи относят компаративные формы с показателем —la к наречиям (СМЯМ, 1961. - 280), другие включают в систему падежей (Тужаров, 1967; 1977а; 19876; Галкин, 1986; Сергеев, 2000; Учаев, 2002; Зорина, 2002), третьи - «случаи употребления отыменных слов с суффиксом ла в падежном значении редки» (Пенгитов, 1956. - 53; Исанбаев, 1961. - 73).
Сравнительный падеж (компаратив) впервые был отмечен в трудах зарубежных исследователей (Веке, 1911. - 226; Lewy, 1922. - 138; Wichmann, 1923. - 114). В марийском языкознании, Г.М. Тужаров приходит к выводу, что «сравнительный падеж является живым и должен занять свое место в падежной системе современного марийского языка» (1977а. - 117-118; 1987. -91-96).
Исходя из синтаксических отношений, реализующихся при управлении глаголов именами в сравнительном падеже, в марийском языке можно выделить две группы словосочетаний: 1. Конструкции, между компонентами которых наблюдаются комплетивные отношения. 2. Словосочетания, между компонентами которых реализуются субъектные отношения. По мнению финского лингвиста А. Алхониеми, имена в компаративе выражают следующие значения: 1) сравнение при глаголах чувственного восприятия, например: (Sakar tuntuu hanesta kerrassaan Nonchck-sankarilta) Сакар тудлан чылт Нднчык патырла чучеш «Ему кажется, что Сакар - Тесто-Богатырь»; 2) сходство с чем-либо, например: (Marivairao ei pida kiiretta muiden matkustajien tapaan) Марий вате огеш вошке моло пассажир-влсиїа «Женщина марийца не спешит, как остальные пассажиры»; 3) цену действия купли-продажи, например: (Han moi metsaa viinalla) Тудо чодырам аракала ужален «Продал лес за водку»; 4) игру, например: (Не leikkivat haita) Суанла модыт «Играют в свадьбу»; 5) язык, например: (puhua maria — venajaa) марла - рушла ойлаш «говорить по-марийски - по-русски» (Alhoniemi, 1985. - 59-60).
В венгерском языке, в отличие от марийского, управляющий компонент при выражении аналогичного значения не употребляется с упоравляемым словом в сравнитель?юм падеже. В связи со специфическлми характерами каждого отедельно взятого языка, в данном случае наблюдаются расхождения между управлением в марийском и венгерском языках, поскольку при управлении марийского глагола зависимым компонентом в компаративе, в венгерском языке глагол управляет зависимым компонентом с послелогами.
Последним пространственным падежом, уже стоящим вне серий падежной системы венгерского языка, является терминатив (предельный падеж) с оформителем -ig, восходящим к лативному -е с более поздним наращиванием -g.
1. Основным значением предельного падежа, по мнению К.Е. Майтинской, «является выражение предела как в пространстве, так и во времени: mosolyogva nez ram a Dundtol a Tiszdig nyulo rona kepe, мар. Дунай деч Tucca мартен шуйналтше степь мыйым шыргыэюын онча. - Улыбаясь, смотрит на меня степь, простирающаяся от Дуная да Тиссы » (Майтинская, 1955. - 140); венг. Olyan sotet volt, hogy az orrunkig sent lattunk (MNyESz, 1987:589), мар. Тугай пычкемыш лийын, пер шумешна ужын огынал. — «Было так темно, что мы не видели дальше своего носа»; венг. Az aruhazak uvegen a kasszdig Ш a szegeny (MNyESz, 1987:589), мар. Универмаг яндаште шолыштшо кассыш шумеш ужеш. — «Через стекло универмага вор видит до кассы»; венг. A toronybol leldt a szomszed falu hatiirdig (MNyESz, 1987:701), мар. Башне гыч пошкудо ялын границыже мартен ужеиі. — «С башни он видит до границы соседней деревни».
При терминативном управлении венгерского глагола в марийском языке для выражения его значения глагол уэюаш «видеть» требует зависимого имени с послелогом мартен или шумеш «до». Во втором примере (нер шумешна) к послелогу прибавляется также лично притяжательный суффикс -на с показателем множественности.
2. «Предельный падеж выражает и отрезок времени, в течение которого что-либо происходит: Bares пе nyitott volna be csak meg ot percig (Mikszath) He открыла бы она дверь еще хотя бы в течение пяти минут » (Майтинская, 1955. - 140); венг. Egy darabig hallgattam, de aztdn kijottem a beketuresbdl (MNyESz, 1986:67), мар. Икмыняр oican мартен колыштынам, вара чытыш гыч лектынам. - «До некоторого времени слушал, но потом я вышел из терпения».
Для выражения значения венгерского терминативного управления во временном значении, в марийском языке используется послеложное управление с послелогом марте «до какого-то времени»; венг. Ot evig а szerelmet пет osmere szive (MNyESz, 1986:560), мар. Бич ий марте шумжд йоратымашым ок пале. - «До пяти лет его сердце не знает любви».
Для выражения значения венгерского глагола is тег (osmer) в марийском языке глагол палаш «знать» используется с зависимым компонентом с послеложным именем мартен «до»; венг. A szolgabiro otthon sokaig beszelte a tdrsasagokban, mint valami kedves csemeget (MNyESz, 1992:579), мар. Служащий моУгыштыжд иктаж-мо келшышым кутырымо олмеги, обгцестве-елак нерген шуко экап мартен кутырен. — «Служащий дома много говорил об обществах, чем о чем-то более приятном».
