Содержание к диссертации
Введение
Глава 1. Глагольное падежное управление в восточном наречии марийского языка 34
1.1. Классификация глаголов марийского языка 34
1.2. Лексико-грамматическая природа зависимого компонента глагольно-именных словосочетаний восточного диалекта 36
1.3. Падеж и его значимость в структуре глагольных словосочетаний 38
1.4. Реализация глагольного управления в словосочетании с зависимым именем в номинативе 40
1.5. Реализация глагольного управления в словосочетании с зависимым именем в генитиве 50
1.6. Реализация глагольного управления в словосочетании с зависимым именем в дативе 53
1.7. Реализация глагольного управления в словосочетании с зависимым именем в аккузативе , 61
1.8. Реализация глагольного управления в словосочетании с зависимым именем в абессиве 67
1.9. Реализация глагольного управления в словосочетании с зависимым именем в компаративе 71
1.10. Реализация глагольного управления в словосочетании с зависимым именем в комитативе... 74
1.11. Реализация глагольного управления в словосочетании с зависимым именем в аблативе з,
1.12. Реализация глагольного управления в словосочетании с зависимым именем в дистрибутиве 79
1.13. Реализация глагольного управления в словосочетании с зависимым именем в терминативе 80
1.14. Реализация глагольного управления в словосочетании с зависимым именем в инессиве 83
1.15. Реализация глагольного управления в словосочетании с зависимым именем в иллативе 90
1.16. Реализация глагольного управления в словосочетании с зависимым именем в инессиве-терминативе 96
1.17. Выводы по I главе 101
Глава 2. Глагольное падежно-послеложное управление в восточном наречии марийского языка 105
2.1. Специфика падежно-послеложного управления 105
2.2. Реализация глагольного падежно-послеложного управления в конструкциях, выражающих объектные отношения 108
2.3. Реализация глагольного падежно-послеложного управления в конструкциях, выражающих обстоятельственные отношения 112
2.3.1. Конструкции, выражающие пространственное значение 112
2.3.2. Конструкции, выражающие временное значение 127
2.3.3. Конструкции, выражающие пространственное или временное значение 131
2.3.4. Конструкции, выражающие причинное значение 137
2.3.5. Конструкции, выражающие значение образа действия 138
2.3.6. Конструкции, выражающие количественное значение 147
2.3.7. Конструкции, выражающие заместительное значение 152
2.3.8. Конструкции, выражающие обстоятельственные отношения с разными значениями 153
2.4. Реализация глагольного падежно-послеложного управления в конструкциях, выражающих объектные или обстоятельственные отношения с разными значениями 159
2.5. Реализация глагольного падежно-послеложного управления в конструкциях, выражающих разные синтаксические отношения 172
2.6. Реализация глагольного падежно-послеложного управления в конструкциях, выражающих объектно-пространственные отношения 173
2.7. Выводы по II главе 175
Заключение 182
Сокращенные названия языков и диалектов 196
Список использованной литературы с сокращениями 197
Список источников с сокращениями 224
Список символов и принятых сокращений грамматических терминов
- Лексико-грамматическая природа зависимого компонента глагольно-именных словосочетаний восточного диалекта
- Реализация глагольного падежно-послеложного управления в конструкциях, выражающих объектные отношения
- Конструкции, выражающие обстоятельственные отношения с разными значениями
- Список источников с сокращениями
Лексико-грамматическая природа зависимого компонента глагольно-именных словосочетаний восточного диалекта
В лингвистической науке, пожалуй, не имеется ни одной работы по диалектному синтаксису, которая не начиналась бы с сетований по поводу неизученности или крайне слабой изученности синтаксиса говоров. Отставание синтаксиса как раздела диалектологии объясняется естественной связью диалектологии с наукой о современном литературном языке. «Синтаксис долгое время исследовали как сумму разрозненных синтаксических явлений, и только в последние десятилетия подошли вплотную к выяснению внутрисистемных взаимосвязей и отношений, без чего едва ли можно обнаружить процессы синтаксической аналогии» (Власенко, 1982. - 76). В результате этого, несмотря на возрастающий интерес, научное изучение синтаксического строя отдельных языков далеко отстает от исследований фонетики, лексикологии и морфологии. И в диахроническом плане изучение исторического синтаксиса еще намного отстает от изучения исторической фонетики, лексикологии и морфологии.
Проблема изучения диалектного синтаксиса тесно связана с рассмотрением синтаксиса живого разговорного языка. Однако ни та, ни другая проблема в современном марийском языкознании не исследована. При определении особенностей диалектного синтаксиса необходимо учитывать следующие обстоятельства, которые были предложены в ряде работ по диалектологии и синтаксису марийского, татарского, русского и немецкого языков:
1. Диалектная речь является устной. В связи с этим в ней, с одной стороны, выделяются синтаксические особенности, связанные с чисто речевой деятельностью человека и являющиеся общими для всех диалектов и говоров языка, с другой стороны - особенности, характеризующие тот или иной конкретный диалект, вследствие чего выделяются устноречевые (УР) и собственно диалектные (СД) отличия (Сафиуллина, 1978. - 65). В тексте данной диссертации отмечаются сокращенные варианты вышеназванных терминов, тем самым обращается внимание на те глагольные словосочетания восточного наречия марийского языка, которые отличаются от вербальных конструкций лугово-восточной устной нормы марийского литературного языка.
2. Современные диалекты не представляют собой единую замкнутую языковую систему. В национальном языке они занимают периферийное положение, испытывая постоянное влияние литературного языка (Сенина, 1978. - 53). Однако не все носители определённого диалекта одинаково подвержены данному влиянию. В связи с этим, по мнению В.М.Жирмунского, «в любое диалектологическое исследование необходимо ввести третье измерение (dritte Dimension) рядом с первым и вторым - пространством и временем». Таким «третьим измерением» немецкие диалектологи лейпцигской школы проф. Т.Фрингса (П.Поленц, Р.Гросс, Х.Протце, В.Флейшер, Г.Бельман) считают социальную дифференциацию (Жирмунский, 1968. - 25). В русской диалектологии необходимость учета социальной дифференциации убедительно обосновывается в работах Р.И.Аванесова (1948), Л.И.Баранниковой (1968; 1970), Л.М.Орлова (1965; 1968), Ф.П.Филина (1968) и других.
Немецкие исследователи различают три уровня в социальном расслоении современного немецкого языка: «1) диалект в собственном смысле (Mundart), 2) полудиалект (Halbmundart или Umgangssprache) и 3) национальный литературный язык (Hochsprache)» (Жирмунский, 1968. - 26). В.Я.Сенина в диалекте по степени близости к литературному языку выделяет три основных типа речи. Первый тип содержит все сохранившиеся черты территориального диалекта-основы. Представителями данного типа являются люди старшего поколения, не имеющие достаточного образования или не принимающие участие в общественном производстве и ограниченные в общении кругом семьи и близких знакомых. По интересному наблюдению Ф.Л.Скитовой, носители диалекта, в молодости стремившиеся к сознательному овладению нормами литературного языка, в старости возвращаются к привычному с детства диалекту, в различной степени теряя прежний навык литературной речи и утрачивая способность вновь усваивать черты литературного языка (1966). Подобные наблюдения находим также у Т.С.Коготковой (1970). Следовательно, для старшего поколения образцовой речью является диалектная речь. Второй тип, в известном смысле противоположный первому, представляет собой тип речи, близкий к литературной и во многом совпадающий с ней. Это речь лиц среднего возраста, активно участвующих в сфере производства и общественной жизни. В третьем среднем типе в наиболее полной мере обнаруживается соединение элементов диалекта и литературного языка. Это речь сельской интеллигенции, молодежи, учащихся школ. Такая дифференциация диалекта показывает, что в нем нет единой нормы, как это наблюдается в литературном языке (Сенина, 1978. - 54). Таким образом, благодаря заслугам немецких и русских диалектологов мы переходим к новому этапу в исследовании диалектов марийского языка, а именно: социальному аспекту изучения восточного наречия.
3. В ходе наблюдений над говором диалектолог должен помнить не только о территориальной, временной и социальной дифференциации диалектов, но и о дифференциации жанрово-сгилистической (Аванесов, 1948. - 60; 1949. -240). В частности, по мнению Ю.В.Андуганова, фольклорные тексты, бытование которых связано с проведением обрядов, могут сохранить в себе наиболее архаичные черты в силу их неизменного использования в обычаях, тем самым с точки зрения исторического изучения синтаксиса языка они по сравнению с другими жанрами устного поэтического творчества представляют наибольший интерес (1991а. - 6).
Несмотря на вышеотмеченные трудности, имеющие место в изучении диалектного синтаксиса, последний не остался за пределами внимания лингвистов. Особенно интенсивно занимаются данной проблемой русские диалектологи. В 1940-х и 1950-х гг. описанию диалектных явлений русского синтаксиса уделяли внимание Ф.П.Филин (1948а, 19486), Р.И.Аванесов (1949), В.Л.Георгиева (1949), П.С.Кузнецов (1949), Н.М.Мешковская (1950), Е.С.Скобликова (1950), В.А.Иванова (1953), Л.М.Лосева (1953), Л.И.Макарова (1956), В.С.Овчинникова (1957), В.И.Собинникова (1958), С.И.Котков (1959), З.М.Петрова (1960) и другие.
Реализация глагольного падежно-послеложного управления в конструкциях, выражающих объектные отношения
Грамматическим показателем генитива (родительного падежа) является -п. Слово в генитиве отвечает на вопросы ксЫ чей?, у кого? или топ? чей?, у чего? .
В.Н.Максимов отмечает: «Если зависимое слово стоит в форме родительного падежа, то между главным и зависимым словами устанавливаются определительные отношения» (1999. - 41). Данное высказывание относится к субстантивным конструкциям. В марийском языке имена в генитиве встречаются ещё и при глаголах и безлично-предикативных словах, управляющих ими. Между компонентами таких глагольных словосочетаний реализуются объектные, обстоятельственные отношения с временным или пространственным значением.
Безлично-предикативные слова ulo есть и ике нет управляют именем в генитиве. Между компонентами таких словосочетаний обнаруживаются объектные отношения. При этом зависимое имя в генитиве обозначает объект, у которого имеется или отсутствует тот или иной предмет, например: kazne 8е-т]эп ske puse?jgaze- ulo- (МДЭ, 1979а. - 36) У каждого человека есть своё дерево ; ku 5o \э-г\эп kiSastize pirn sukjo] irla уэп, tu 5o \э-ц pi- ala-n ma-nat [Wer viele Haare an den Handen hat, ist glucklich, sagt man] (Beke, 1961. - III. - 75) Счастлив тот человек, у которого на руках имеется много волос ; Тудо кызыт веле коло-коло вич ияш-влакын шукыштын ны поръен: тусышт, ны пентыде характерышт уке (Чолман. - 07.02.95. - С.З) Это сейчас только у многих двадцати-двадцатипятилетних нет ни мужского лица, ни мужественного характера ; kolhozla kan oksa- uke- (М.Н.Айгузина) У колхозов нет денег .
В восточном наречии марийского языка управление реализуется также в глагольных словосочетаниях с зависимым именем существительным в генитиве, между компонентами которых наблюдаются обстоятельственные отношения с временным значением. При этом управляемый компонент обозначает конкретное время действия и может выражаться следующими существительными: cas I sayii час , td-lze месяц , ij год , которые выступают с уточняющим определением, например: Юмо, ты часын /сагатын маланна илаш полшо (Бдвч, 1892. - 21) Господи, помоги нам жить в этот час ; Me кодшо ий январь тылзын мурышо да куштышо ансамбльым ыштышна (Чолман. - 06.04.99. - С. 3) Мы в прошлом году в январе месяце организовали ансамбль песни и танца / лит. январь тылзыште ыштышна; 1945 ийын монгб портылеш (Чолман. - 26.01.99. - С. 2) В 1945 году возвращается домой / лит. 1945 ийыште портылеш (СД); ma-rt t-\zn socan (И.Ш.Минабашева) Родился (-ась) в марте месяце / лит. та-rt td-lzst so-cm (СД).
В восточном диалекте по сравнению с литературной нормой марийского языка между компонентами глагольных словосочетаний с зависимым именем в генитиве, где реализуется управление, устанавливаются также обстоятельственные отношения с пространственным значением. При этом главный компонент вербальных конструкций выражается глаголами lijas быть , ulas есть, быть , иногда socas родиться , а управляемая часть обозначает место рождения или место жительства; в литературной норме в таких ситуациях выступает падежно-послеложное управление, а именно, зависимое слово представляется в структуре ИСном + уэс, например: /За-Ше ошцд-п i/ e- (Т.А.Адылшина) Жена была из Казани / лит. oza-ц уэс э-1 э (СД); arSasan ule-s skeze- (И.Ш.Минабашева) Сам(-а) (есть) из деревни Баймурзино / лит. ar5a-s кэс ule-s (СД); a/fo-ze tambaj n lijan yerte-s (З.С.Байбердина) Мать может быть из Тынбаево / лит. tsmba-j уэс lijSn kerte-s (СД); ske a-rsk raj о-nan ulat (Т.А.Адылшина) Сами (есть) с Арского района / лит. rajo-n уэс и-Ш (СД); keltej 5a-lan /3et tu-do so-сзп (А.А.Акиева) Ведь он(-а) родился(-ась) в деревне Келтей / лит. keltejja-ІШд so-сэп или so-cnzo kelte-jjal уэ-с ule-s (СД).
Излагая свою точку зрения на историю «-ового генитива марийского языка, И.С.Галкин считает, что генитив в финно-угорских языках восходит исторически к притяжательным именам прилагательным. В связи с этим он пишет: «Не случайно поэтому генитив современных финно-угорских языков имеет не местное значение, а притяжательное значение и в предложении выполняет не роль обстоятельства, а определения при имени существительном» (1964. - 39).
По мнению Д.В.Бубриха, генитив возник как самостоятельный падеж путём расщепления значений древнего финно-угорского общеместного падежа - локатива. Ход ответвления генитива он объясняет следующим образом: «talo on isan значило сначала дом у отца , а потом стало значить дом отца / отцовский . Идея связи вещей по месту дала начало идее связи вещей по принадлежности» (Бубрих, 1955. - 12-13).
Следуя выводам Д.В.Бубриха, можно предполагать, что в восточном наречии марийского языка вышеназванные конструкции с пространственным значением сохранили архаичную модель словосочетаний прафинно-угорского языка. Имя в генитиве в предложении выступает в роли обстоятельства, тем самым выражает местное значение. В данном значении оно сочетается лишь с тремя глаголами, а именно: ula-s быть , lija-s стать и иногда soca-s родиться .
Итак, в восточном диалекте марийского языка управление реализуется в вербальных конструкциях с зависимым именем в родительном падеже, между компонентами которых обнаруживаются объектные, обстоятельственные отношения с временным или пространственным значением, последнее из которых отсутствует в глагольных словосочетаниях литературной нормы марийского языка. Имя в генитиве в восточном наречии марийского языка выполняет функции имени в местном падеже, послеложного сочетания, представленного в структуре Ином + уэс.
Конструкции, выражающие обстоятельственные отношения с разными значениями
Зависимое имя словосочетаний, выражающих пространственное значение, означает предмет, с обратной стороны которого происходит действие, например: pice- serjge-сэп J3urasam (И.Г.Ибакаева) Заходила из-за реки Вятка ; 5al se7ge-c korno- erta- (Л.А.Андреева) За деревней проходит дорога .
Между компонентами словосочетаний данной модели реализуется также временное значение. Интересно отметить, что при этом послелог serjge-c сзади кого / чего-либо, за кем / чем-либо; после является синтаксическим синонимом o-ndzdc перед кем / чем-либо; до , хотя на уровне лексики они считаются антонимами. Зависимое имя в таких словосочетаниях означает временной отрезок, до наступления которого действие совершилось
Рассматриваемая модель со значением времени была зафиксирована в следующих населенных пунктах: в дд. Арзаматово, Букленды, Иликово, Тигирменево Мишкинского р-на РБ и Быргында Каракулинского р-на РУ наличествует в языке старшего поколения, а в д. Верхний Качмаш Калтасинского р-на РБ данное выражение употребляется и в речи молодёжи. Распространение вышеназванных конструкций в восточном наречии марийского языка, очевидно, обусловлено влиянием русского языка (ср. переводы примеров).
Для сравнения отметим, что в словосочетаниях с послелогом ser\ge-c литературной нормы марийского языка также выражается временное значение. Но при этом представляется иное значение, а именно: «действие личного глагола осуществляется после совершения действия, выраженного страдательным причастием с послелогом, например: Мемнан кайыме шентечын нуно толын пуреныт После нашего ухода пришли они » (Ефремов, 1956.-76).
Таким образом, при глагольном падежно-послеложном управлении обстоятельственные отношения с пространственным и временным значениями реализуются в словосочетаниях, построенных по образцу 13 моделей с участием 11 послелогов: /3ost, ka 5a-lne, kutla-ste / yutla-ste, marte-(-n), mucko, o-nd"z3c, pokse-lne, pokse-ke, pokselan, poksele-s, turaste, serjge-c. Основные слова послеложных сочетаний выступают в номинативной форме, в сочетании с послелогами marte-(-n), o-ndzc, tura-ste представляются ещё в генитиве. В данных конструкциях, помимо вышерассмотренных оттенков пространственного и временного значений (см. п. 2.3.1 и 2.3.2), дополнительно выступают значения пересекаемого пространства, движения по протяженному пространству и значение предела пространства или времени.
Словосочетания, состоящие из глагола и имени в дательном падеже с послелогом кдга- или li-jm, выражают причинное значение, называя действие и вызывающую его причину. Рассмотрим данные модели словосочетаний.
Эр пычкемышлан кора йошкаргымем ыш уж, вогай (Чолман. - 14.02.95. - С. 4) Из-за утренней темноты, кажется, не видел(-а), что я покраснел(-а) ; Удостоверенийым йомдарымылан кора чынлан шотлаш огыл (Ужара. -12.06.00. - С. 4) В связи с утерей удостоверение считать недействительным ; Калтаса селаш тунемаш каяш шонымашыже илыш начар да иорлылыклан кора ок шукталт (Чолман. - 13.04.99. - С. 2) Мечта об учебе в селе Калтаса не исполняется из-за плохой и бедной жизни ; skalanast ко га- zarplat ma na-ldt (З.С.Байбердина) Зарплату получают в зависимости от своего положения .
Модель Идат + li-jm + Г pasportla-n li-jan доГэт (Л.А.Андреева) Пришла из-за паспорта ; misala n lijan ёоЛэп smjye-rt (Н.К.Акиева) Из-за Миши не смогла прийти . В последнем примере зависимое имя называет лицо, являющееся виновником действия.
В словосочетаниях данных моделей могут выражаться следующие значения: 1) сравнение действия или состояния одного предмета или лица с действием, состоянием другого предмета или лица, например: koca /Jojn fia- oska-1 /olte (А.П.Килдиярова) Шагаешь, как (твой) дедушка / лит. koca se-тэп I yaj oskd і kolte (С Д); 2) осуществление действия по инициативе, по повелению, под руководством лица, названного в имени, например: tun /tojanca- astas tuz/ala t kan... (Г.А.Тимиркаева) Если будешь делать, как он... / лит. tu-Ьэп se-тэп I poce-s dsta-s (СД); ske j3ojan fza- ilane-ze (Т.Н.Ибраева) Хочет жить по-своему / лит. ske se-тэп Иэпе-гэ (СД); kuyaza-z /Joiufia- Ua- (З.С.Байбердина) Живет по велению мужа / лит. kujdza-z se-тэп На- (СД); tudd-n fioj3ndza- it aste-(А.П.Апсатарова) Не делай, как он / лит. Ш-8эп se-тэп /poce-s it э-std (СД). 3) значение сообразности, например: Пошкудат шке черетше войнча кутынеже (Чолман. - 27.02.99. - С. 4) И сосед хочет пасти (скот) по своей очереди, по-своему /лит. ske ceresdpoce-skutme-zd.
Модели Ином + /tojnca- / fiojndza- + Г, Иген + /tojnca- / /tojiu/ ia- + Г употребляются во всех говорах восточного наречия, но в речи молодого поколения встречаются редко. Семантика словосочетаний следующих моделей идентична первому значению конструкций вышеназванных моделей. В таких словосочетаниях назы 139 вается сравнение действия или состояния одного предмета, лица с действием или состоянием другого предмета, лица. Приведём примеры: Модели Ином + yaj I yaje I ya-he + Г, Иген + yaj I yaje I ya-he + Г tu sama/Заг yaje yorye-m 5 iila- (МДЭ, 19736. - 41) Как этот самовар, моя душа (букв, моё нутро ) горит ; pimfdzo paar pu-ricdzum кше- уале kiirun soya-[Held Kiefer dort steht und die Kiefern (Sing.) rupft] (Beke, 1961. - IV. - 79) Богатырь Сосна теребит сосны, как лён ; ossozo yawak pes motor arj3eze lian [er wurde ein dem fniheren ahnlicher schoner Jungling] (Paasonen, 1939. - 232) Был, как и прежде, красивый юноша ; aj3a уаЛа tin otu-1 / acat уаиа lin otu-I / ra-j3az ya-we soja-k ulat (МДЭ, 19796. - 15) Ты не как мать и не как отец, ты хитрая, как лиса ; piiks tusuzo уале- lai tutl[o] ilna- [Waren so suj3 wie ein Haselnu/Зкегп] (Beke, 1961. - IV. - 298) Были вкусными, как ядра ореха ; iim kinSaz-a kalaYs ka-яэ fsv fst-s [erscheint [dir] auch das Schwarzbrot als (wei/tes) Weizenbrot] (Beke, 1961. - III. - 298) И черный хлеб кажется, как белый ; taj yajet lijes kapse- tu (Г.П.Яманаева) Ростом будет, как ты же ; maj yaje-m окдга- (В.П.Байбердин) Учитесь, как я / лит. m-j3n yaj tune-mza; tota-r уа-ле ojlaias Разговаривать, как татарин ; 5eralas kawe- yu stala (А.И.Ибакаев) Бегаешь, как в «Ералаше» ; stuSWlak уа/га-k ile-n ki 5a- (И.Ш.Минабашева) Поживаете, как студенты же ; man- el yaj о-уэ\ /tet kojes (Т.А.Адылшина) He похожа ведь на Марий Эл ; ske yajemak satasa /fticTi/mkima (М.Н.Айгузина) И мой будильник путается, как я же ; uiska-1 уаие- stila-(С.Н.Ибакаева) Дышит, как корова ; ten5an уайе- asta- (И.Т.Тимирбаев) Делает, как вы .
Список источников с сокращениями
В конструкциях, выражающих временное значение, называется действие и временной отрезок, по истечении которого действие совершается, например: tele- уос pua-m olSe-n lekta-s kule-s (МДЭ, 1976д. - 41) Надо пережить зиму , букв. Через зиму, дрова топив, выйти нужно . В восточном диалекте в таких глагольных конструкциях, кроме этого, представляется действие и промежуток времени, по истечении которого оно повторяется, например: ta-lze уос kostalte-s (И.Ш.Минабашева) Ездим каждый месяц или Ездим через месяц / лит. в значении «ездим каждый месяц» - tdlzSjeda- kostdlte-s (СД).
Зависимое имя конструкций, выражающих значение образа действия, означает способ совершения действия, например: Вачышт гоч солыкым пыштат (Чолман. - 07.09.99. - С. 4) На плечо положат полотенце ; te-man /Шеп tuSo- j3ajra-m уос (И.Г.Ибакаева) Наелся(-ась) на празднике , букв. Наелся(-ась) он через праздник / лит. te-тэп pste-npajre-m ти-скэ (СД).
Как в восточном диалекте, так и в литературной норме марийского языка выделяются глагольные словосочетания, в которых управляемое имя означает посредника, при помощи которого осуществляется действие, или средства, через которые проводится или передается действие, например: tiSe- j3asa- iia-m 70с astalte (Г.Н.Мусин) Это дело совершилось с помощью (через) моего брата ; Газет гоч ойласаш (Чолман. - 01.06.99. - С. 2) Общаться через газету .
Между компонентами глагольных словосочетаний данной модели прослеживается пространственное значение с оттенком значения образа действия. При этом называется действие и предмет, в окрестностях или вокруг которого происходит действие; и незначительно выступает значение способа соверше ния действия, например: uremumo jar kum-/ana- kuSal saj3urnat [reiten sie dreimal um die iurem-Eiche] (Beke, 1961. - IV. - 183) Объезжают три раза вокруг дуба, посвященного празднику «Сурем» ; jBara- yo-ktan kumalSas д эг kum /ana- ia/hirnat (Я.Т.Афанасьева) Затем вдвоем три раза обходят вокруг жертвоприношения ; Порт йыр кычал савырныш (Чолман. - 20.07.99. - С. 4) Обыскал вокруг дома ; /Зо/эк }r kum jjr кйгиб pe- /sm asta [er macht um das Vieh einen dreifachen "Eisenzaun"] (Веке, 1961. - III. - 90) Три ряда делает «железную ограду» вокруг скотины ; siia-n tarjSat se /Jaaz 5ene uite-1 j3r kum jr ia/3urnat [Der Hochzeitseroffher tanzt mit seiner Frau dreimal um den Tisch] (Веке, 1961. - IV. - 205) Распорядитель в свадебном обряде со своей женой три раза обходят стол . В двух последних примерах Э.Беке слово jar, сочетающееся с количественным числительным, является именем существительным.
В глагольных словосочетаниях указанной модели реализуется пространственное значение с оттенком значения образа действия. При этом сообщается протяженность по предмету, названному в имени, и способ совершения действия, например: dal yutzh r/tezala-k muren yajat (В.П.Байбердин) По деревне молодежь идет, распевая / nwi.jal ти-скё тиге-п kaja (СД); klat kuaw opta-s (Н.К.Акиева) Разложить вдоль кладовки / лит. Mat ти-скэ opta-s (СД).
Происхождение послелога киіж С.Сибатрова объясняет следующим образом: «Вост., луг. кутынъ, северо-зап. кХтХн вдоль чего-либо послелог исторически возник из имени кут І ккт рост, длина; протяжение; длина локтя » (1988. - 54). Данное имя существительное в настоящее время встречается в речи представителей кукморского говора, например: 5al kut tene-/aja (М.З.Музафарова) Идут по деревне .
Модель Ином + йтЬа-с(-эп) + Г Между компонентами данной модели обнаруживаются обстоятельственные отношения с пространственным или условным значением. В словосочетаниях, выражающих пространственное значение, называются действие и предмет, на поверхности которого происходит данное действие, или исходное место совершения действия, например: lum iimba-c kaja-s (Н.К.Акиева) Идти по снегу ; kup umba-c sr/as kiiia- (Н.И.Тимирбаева) Из болота поднимается пар (букв, дым ) ; ka-jak port iimba-c co este-n /a-jas (А.П.Кузнецова) Птица летела над домом . Словосочетания, выражающие условное значение, называют действие и условие, явление, при котором возможно осуществление действия, например: tana-r j3asa-m astame- iimba-c сГага- yaja-s? (Г.П.Яманаева) После выполнения такой работы идти с пустыми руками? ; aj5a- moca- umba-c mom yostat (А.П.Кузнецова) He ходи после бани . Модель Ином + cote-s / sote-s + Г В зависимости от оттенков значений обстоятельственных отношений, которые устанавливаются между компонентами словосочетаний, вербальные конструкции данной модели можно разделить на две подгруппы:
1) словосочетания, в которых называются действие и лицо, за счёт которого совершается действие, например: аса а/За- cote-s ila-s (Т.А.Минабашева) Жить за счет родителей / лит аса- aj5a- kilse-s ila-s (СД);
2) конструкции, между компонентами которых реализуются обстоятельственные отношения с заместительным значением, например: em sote-s ii (А.П.Килдиярова) Выпей вместо лекарства ; tu-sto ma-jam je7/ cote-s oyat sotlo-(А.Н.Николаев) Там меня не считают за человека / jim.jerjla-n oj9t sold (СД); izi- yo-6am tayla-j kaya-zam oksa- cote-s кисэШппа- (Л.А.Андреева) В детстве (в играх) вместо денег пользовались простыми бумажками / лит. oksa- olme-s кисэШппа- (СД).
