Содержание к диссертации
Введение
1. Использование стилистических средств языка в произведениях В. Колумба 20
1.1. Лексическая антонимия. Стилистические функции антонимов 33
1.1.1. Антитеза. Виды антитезы 41
1.1.2. Оксюморон 43
1.2. Лексическая синонимия. Стилистические функции синонимов 45
1.2.1. Градация 52
1.3. Лексический повтор. Стилистические функции лексического повтора 55
1.4. Полисемия. Особенности использования многозначных слов 60
1.5. Лексическая омонимия. Стилистические функции омонимичной лексики 64
1.6. Парономазия 67
Глава 2. Активная и пассивная лексика в произведениях В.Колумба 70
2.1. Устаревшая лексика. Архаизмы. Историзмы 71
2.1.1. Стилистические функции устаревшей лексики 75
2.2. Неологизмы. Типы неологизмов 79
2.2.1. Способы образования неологизмов 87
2.3. Диалектная лексика 100
2.3.1. Лексические, фонетические, грамматические диалектизмы 107
2.3.2. Стилистические функции диалектизмов 111
2.4. Разговорная речь. Разговорная лексика 115
2.4.1. Общенародная разговорно-бытовая лексика в языке произведений В. Колумба. Стилистическое использование разговорно-литературной и просторечной лексики 116
Заключение 126
Список использованной литературы 136
Список использованных источников и словарей 153
Список условных сокращений, принятых в работе 156
Список слов В. Колумба, использованных в диссертации 157
Приложение 1 170
Приложение 2 171
- Лексическая антонимия. Стилистические функции антонимов
- Лексический повтор. Стилистические функции лексического повтора
- Способы образования неологизмов
- Общенародная разговорно-бытовая лексика в языке произведений В. Колумба. Стилистическое использование разговорно-литературной и просторечной лексики
Введение к работе
Диссертация посвящена исследованию языка произведений В. Колумба с точки зрения лексико-стилистического обогащения литературного языка во второй половине XX века. В исследовании анализируется использование поэтом языковых средств для передачи мыслей и чувств. Правильный выбор лексики и художественно-изобразительных приёмов языка вносит дополнительную информативную ценность в язык писателя. В центре внимания исследования - оценка использованных поэтом лексических средств языка, а также их системных связей.
Творчество В. Колумба оказало огромное влияние на марийский литературный язык второй половины XX в. Язык как явление, находящееся в непрерывном развитии, сопровождается систематическим изменением лексических средств. В диссертации сделана попытка выяснить это на примере исследования поэтического творчества одного из выдающихся марийских поэтов середины XX века.
Актуальность. Исследованию языка произведений В. Колумба посвящено большое количество литературоведческих работ, среди них труды К. К. Васина, А. М. Александрова, СП. Чесноковой, А.А. Васинкина и др., но лингвистические особенности произведений В. Колумба остаются недостаточно изученными. Лексико-стилистический анализ языка поэзии В. Колумба даст возможность выявить особенности его поэтической лексики, что позволит определить лексико-стилистические возможности современного марийского языка.
Объектом исследования являются произведения талантливого поэта В. Колумба. Работа основана на анализе лексики его произведений, как оригинальных, так и переведённых с других языков на марийский. Предметом исследования является лексика, используемая в его произведениях.
Теоретической основой исследования послужили работы отечественных и зарубежных специалистов в области лексической стилистики, и лексикологии И.Б. Голуб, Г.Я. Солганик, Д.Э. Розенталя, М.А. Теленковой, П.А. Леканта, В.А. Белошапковой, Н.М. Шанского, И.В. Арнольд, Л.Э. Калныня, В.В. Виноградова, А.И. Ефимова, Б.В. Томашевского, МЛ. Брандеса, А.Н. Гвоздева, Г.А. Ушакова, И.Г. Иванова, Е.Н. Мустаева, И.С. Галкина, З.В. Учаева.
Цель и задачи диссертации. Целью исследования является выявление лексико-стилистических особенностей языка поэзии В. Колумба и его вклада в развитие марийского литературного языка во
второй половине XX в. Достижение данной цели предполагает решение следующих задач:
изучение особенностей употребления в стилистическом аспекте синонимической, антонимической, омонимической лексики, многозначных слов и лексических повторов;
выявление устаревшей, новой, диалектной, разговорной лексики и особенностей её использования в литературном языке;
3) определение степени влияния словотворческой деятельности
В. Колумба на марийский литературный язык.
Методы исследования. Для достижения поставленной цели и решения данных задач были использованы методы, применяемые для лексико-стилистического анализа языка литературных произведений, а именно: гипотетико-индуктивный метод, при помощи которого отбирается фактический материал и ставится гипотеза, которая в дальнейшем решается индуктивным способом; метод компонентного анализа, подразумевающий выделение различных языковых компонентов и единиц по их отличиям, а также схожим признакам, объединяющим их в различные группы; контекстологический анализ, предполагающий, что значение слов не ограничивается только окружающими элементами, а выявляется лишь в структуре целого в понимании различных сопоставляемых и противопоставляемых связей.
Научная новизна работы состоит в том, что впервые был рассмотрен язык марийской поэзии в лексико-стилистическом аспекте. Для решения конкретных задач, возникших в процессе исследования, было осуществлено следующее:
определена роль В. Колумба в обогащении лексики марийского литературного языка во второй половине XX в.;
выявлены лексические новообразования в поэзии В. Колумба, определены способы их образования. Составлен полный список данных новообразований;
на примере словотворческой деятельности В. Колумба изучены пути и возможности обогащения лексики марийского языка
Теоретическая и практическая ценность работы. В исследовании
определены особенности поэтического языка, его влияние на развитие и обогащение современного марийского литературного языка. Результаты исследования позволяют определить пути развития лексики марийского языка на современном этапе. В диссертации предоставлены необходимые материалы для разработки курса стилистки и культуры речи. Выявленные новые факты и сформулированные на их основе выводы могут быть использованы в вузовской практике преподавания
курсов истории марийского литературного языка, его стилистики и лексикологии.
На защиту выносятся следующие положения:
1) синонимы, антонимы, омонимы, многозначная лексика,
лексический повтор используются В. Колумбом для выполнения
различных стилистических функций в целях достижения большей
выразительности и внесения экспрессии в содержание произведения;
2) архаизмы и историзмы в произведениях В. Колумба являются не
только отражением современной ему эпохи, но и выполняют
стилистические функции, расширяя стилистический потенциал
марийского языка;
3) создание неологизмов, а также изменение значений
существующих слов является одной из характерных особенностей языка
произведений В. Колумба;
4) использование диалектной лексики в произведениях В. Колумба
выступает не столько характеристикой местного колорита, особенно
стей речи персонажей, сколько достижением лексического обогащения
и лексико-стилистического разнообразия литературного языка;
5) В. Колумбу свойственно использование специфических
разговорно-бытовых слов, не имеющихся в межстилевой лексике,
общеупотребительных слов с особым разговорно-литературным и
просторечным значением, заимствованной лексики, приспособленной к
фонетическим законам марийского языка.
Апробация работы. Основные положения и результаты исследования излагались на Межрегиональной научной конференции «Взаимодействие и взаимовлияние языков и литератур народов Поволжья и Приуралья» (Саранск, 25-27 мая 2005); X Международном конгрессе финно-угроведов (Йошкар-Ола, 15-21 августа 2005); Научной конференции преподавателей по итогам научно-исследовательской работы за 2002 год (Йошкар-Ола, 19 марта 2003). Результаты исследования представлены в 11 публикациях, две из которых напечатаны в научном журнале, рекомендованном ВАК РФ «Вестник Чувашского университета» (2007,2008).
Структура и объём работы. Работа состоит из предисловия, введения, двух глав, заключения, списка использованной литературы и источников, словаря, включающего список слов В. Колумба, использованных в диссертации, списка условных сокращений, принятых в работе, приложения. Работа изложена на 171 странице компьютерного набора. Список цитируемой литературы состоит из 188 наименований, количество использованных источников и словарей - 34.
Лексическая антонимия. Стилистические функции антонимов
«Антонимия — тип семантических отношений лексических единиц, именующих противоположные значения (антонимов). Будучи категорией лексико-семантической системы языка, антонимия представляет собой одну из языковых универсалий: она свойственна всем языкам, а её единицы обнаруживают принципиально общую структуру противоположных значений и большое сходство в структурной и семантической классификации антонимов» [102, с. 35].
Существование антонимов в языке обусловлено характером нашего восприятия действительности во всей её противоречивой сложности, в единстве и борьбе противоположностей. Слова, характеризующие противоположные явления, тесно связаны между собой. В основе антонимической парадигмы лежит парность, состоящая из негативных и позитивных членов. Но эта парность не является закрытой. Антонимы объединяются в пары, однако это не значит, что то или иное слово может иметь лишь один антоним. Существенное значение имеет также многозначность слова, способствующая созданию различных антонимических пар. В. Колумб часто создавал такие пары антонимов, которые вне текста не образуют антонимической пары: Шувалме шуэш, июналтем да: эсогыл Айдеме деч шуко ила куат! Но шумдымд кутан пурта шолшо чоным Айдемын усталык ден кдргд куат (13, с. 15) Плюнуть хочется, как подумаю: даже камень живёт дольше человека! Но бездушному камню душу кипящую вдыхают творчество человека и его духовная мощь . Слово шумдымд бессердечный, бездушный образует антонимическую пару со словом шолшо кипящий , значение которых раскрывается именно через содержание текста, обозначая такие понятия, как «мёртвый» - «живой».
В поэзии В. Колумба можно выделить различные группы антонимов: 1. Антонимы, обозначающие конкретные и абстрактные предметы: иуд ночь - кече день : Вот садланак йуд ма, кече ма - Оп да on! Лач ынышт шынде лаврашке Пы-злъоп!.. (2], с. 35) Вот поэтому ночь ли, день ли - оп да оп! Только бы не посадили в грязь!.. ; омо сон - чын правда : Омо коеш тиде але чынак: Окнашке Ош кдгерчен пурынеже (5, с. 36) Сон снится это или на самом деле: в окно белый голубь хочет залететь ; куан радость - ойго горе, беда : Чынак, перо ракета огыл, Но чоныш тич сандалык темын! Тунян куан да ойго гочын Корнат туш, ой, моткоч кужемын! (21, с. 86) Правда, перо не ракета, но душа переполнилась космосом! Через радость и горе мира дорога туда, ой, как удлинилась сильно! Очень часто в поэзии В. Колумба противопоставляются такие абстрактные понятия, как сай добро и осал зло , шоя ложь и чын, кере правда : Ом пале, я шоя, я кере (7, с. 74) Не знаю, ложь ли, правда ли . Эпохынам Осал ден Сайлан шелын, Пудеште мланде ден Кава пундаш: Эн кучык йудым Эн шем вий кынелын Пычкемыги тамыкым Туняш кондаш (13, с. 10) Нашу эпоху, разделив на зло и добро, взорвались земля и небосвод: в самую короткую ночь поднялась самая чёрная сила, чтобы принести миру тёмный ад .
2. Антонимы, обозначающие человека, его возраст, особенности характера: його ленивый -пашаче работящий : Юмо, кажныжлан келшаш точен, Його ватылан пуэн пашаче шешкым (3, с. 71) Бог, всем угодить желая, ленивой женщине дал работящую невестку ; поян богатый - нужна бедный : Поян енын лийын нужна вуйторык (13, с. 85) У богатого человека был бедный ум ; удыр девушка - рвезе парень : Шога рвезе... Удыр лудеш...(6, с. 29) Стоит парень... Девушка читает... ; самырык etr молодой человек - шонго айдеме старый человек : Самырык еіг деч йодыч: — Молан коштат ндлтен вуйым? Шонго айдеме деч йодыч: — Молан илет сакен вуйым? (7, с. 45) У молодого человека спросили: - Почему ходишь с поднятой головой? У старого человека спросили: - Почему живешь, опустив голову? 3. Антонимы, обозначающие количество: шагал мало - шуко много : Кум шудд кудло чучалтыш Ий мучко. Кум шудд кудло! Шагал Але шуко? (23, с. 5) Триста шестьдесят капелек за весь год. Триста шестьдесят! Много или мало?
4. Антонимы, характеризующие расстояние: тора далёкий - лишыл, лишылсе близкий : Налам чылаштым намыс суд дене пыдалын Тора да лишылсе тушман дечат (23, с. 10) Судом совести беру всех на защиту от дальних и близких врагов .
5. Антонимы, обозначающие место, пространство: ончылно впереди - шенгелне позади : Тачат-вот шулдыржым йур пырче перыш — Мукшлан ни ончык тегак, ни шенгек (3, с. 137) Вот и сегодня капелька дождя ударила по крылышкам - пчёлке ни вперёд теперь, ни назад ; «Шенгелнем -Йошкар-Ола, Ончылнем — Энерсола. Юл воктенысе чуваш — Марийлан кугу йолташ» (13, с. 116) «Позади - Йошкар-Ола, впереди - Эргерсола. Чувашии с Волги — марийцу большой друг» ; пурлашке направо - шолаш налево : Пурлашке ончал, ончал шолаш (25, с. 91) Направо посмотри, посмотри налево ; каваште на небе - улнд внизу : Каваште —уш, А улнд — йолын коштмо: Йол — сбйыш луктын, Иол - куштен кадрилъьш... (5, с. 21) На небе - ум, А по земле (букв, внизу) - пешком ходили: ноги - на войну вывели, ноги -кадриль танцевали .. 6. Антонимы, обозначающие временной отрезок: теле зима - кенеж лето : Таче веле мо умырет? Лиеш шуко телыжат, Шуд о коло кентежат (18, с. 43) Только сегодня что ли живёшь? Будет много и зим и лета сто двадцать ; иуд ночь - эр утро : «Поро йудым» енгалст пуэн, «Поро эр!» -ватемлан зеонитлем (7, с. 40) Подарив любовнице «добрую ночь», «Доброе утро!» - своей жене звоню ; умаште в прошлом году - кызыт сейчас : Модыш лийын стих умаште, Кызыт - илыш, тан: аеа! (23, с. 77) Развлечением был стих в прошлом году, сейчас - жизнь, друг, мать! ; шукерте давным-давно - таче сегодня : Иленыт шукерте Ака-шужар-влак Ош туняште, Иленыт шукерте, Тачат плат кумытынат (1, с. 34) Давным-давно жили сестры на белом свете, давным-давно жили, и сегодня все трое живут .
7. Антонимы, обозначающие действие: сдрасаш мириться -кредалаш драться : Шолып пурыт-пуредалыт, Сбрасат да кредалыт, Огыт вожыл, огыт др. Еш мо тиде? Орол порт (7, с. 39) Тайно кусаются, мирятся и дерутся, не стесняются, не смущаются. Семья ли это? Сторожевой дом .
Произведения Валентина Колумба насыщены антонимическими выражениями. Они вносят в поэтическую речь контрастность, позволяют глубже понять сущность изображаемых явлений. Взять, например, предложение, Вашлийыт нуно вуй савалын,— куат куат ден, туе ден туе, Тений ден ожно, пу ден салым, Цивилизаций ден пуртус (7, с. 91) Встречаются они с поклоном,- мощь с мощью, лицо с лицом, настоящее с прошлым, дрова с пламенем, цивилизация с природой . В примере противопоставляя такие силы, как пу дрова и салым пламя , цивилизаг ия и пуртус природа и такие понятия, как тений настоящее и ожно прошлое ; автор, с одной стороны, раскрывает их противоположные качества, а с другой - выражает их целостность. Вот ещё несколько примеров, Палыза: коктын вашлийыт гын илыш корнеш, Сай кид осалым ок кучо йолташла (3, с. 105) Знайте: если встретятся двое на жизненном пути, добрая рука не пожмёт злую по-дружески . Через противоположные лексические единицы сай добрая и осал злая противопоставляются добро и зло. Тыге кок вий колымекат кредалыт, Кредалыт умыл ден еолгыдо, осал ден поро - Bern Мланде туныкта палаш йолташ ден тушманым! (21, с. 43) Так две силы и после смерти сражаются, борются тень и свет, зло и добро - Земля ведь учит распознавать друга и врага! Здесь противопоставляется борьба противоположностей при помощи антонимических слов: умыл тень -еолгыдо свет и осал зло - поро добро , для более глубокого раскрытия таких понятий, как йолташ друг и тушман враг .
Рассмотренные примеры доказывают, что основной стилистической функцией антонимов является выражение противоположного значения, которое помогает более точно раскрыть содержание произведения.
Автор использовал антонимы, показывающие контрастные качества, для выражения противоречивости характера какого-либо явления, предмета, характера человека: Вот садлан шинчажат — шум игечын воштончыш: Коеш келге пиал, кочо мут косажат. Мыят тушто улам -тусленрак гына ончо — Путынек улам тушто: сайжат, осалжат (25, с. 139) Вот поэтому и глаза - зеркало благосклонности сердца: видны большое счастье и осадок горького слова. И я тоже там нахожусь -присмотрись только - я весь там: и добрый, и злой ; Ко у лат? Осал мешакче, Илыш. корнышто мешанчык Койышетше веле — сакче, А пашаште моткочак шакше! (7, с. 19) Кто ты? Злой мешочник, помеха на жизненном пути. Лишь манеры твои - ангельские, а дела твои гадкие!
Лексический повтор. Стилистические функции лексического повтора
При изучении языка писателей анализ лексического повтора имеет огромное значение. «Лексическим повтором называется повторение слов или словосочетаний в составе одного предложения, абзаца или целого текста. Величина расстояния между повторяющимися единицами и число повторений могут быть различными, но обязательно такими, чтобы читатель мог заметить повтор» [7, с. 125].
В произведениях В. Колумба молено встретить большое количество лексических повторов. Лексический повтор используется им в различных стилистических целях, придавая содержанию большую выразительность и экспрессию.
В. Колумб использовал лексический повтор для концентрации внимания читателя на каком-либо явлении или предмете, выделении его из ряда других. В этом случае использованные автором повторяющиеся слова выполняют выделительную функцию: Теныз, пгеныз! Могай тыйулат таче шыде (13, с. 111) Море, море! Какое ты сегодня сердитое . Ах, Тузик, Тузик! Йдршын локтылалтыч. Да озат, коеш, пукша пеле-пула (3, с. 134) Ах, Тузик, Тузик! Совсем худой. Да твой хозяин, видать, кормит кое-как1. Кенеж пеш кукшо, ялт чыра, А юлсшо, юлсшо - муїі таман (7, с. 48) Лето очень сухое, как лучина, а воздух-то, а воздух-то - с медовым вкусом . Муро, муро - тыйулат чон шортмын лумжд...(21, с. 115) Песня, песня - ты имя рыдающей души... . Ту до - ялт иючмо верлан кугыжа, Мые, а мые —унаже гына (13, с. 39) Он - совсем царь родной стороне, я, а я - только гость его . Куваретше, куваретше! — Кынавий чытен огеш керт Моктыде (23, с. 144) Пол-то твой, пол-то! Кынавий не может не похвалить1. Шинчапунжо, шинчапунжо! Пыште чывыштыш шыданым - Ок камвоч; он чал колта гын (23, с. 146) Ресницы-то её, ресницы! Посыпь щепотку пшеницы - не рассыплется; как взглянет . Но туда, ту до юлю і юла Тудлан кум ал ила садак (13, с. 92) Но он, он живёт, как на икону ему, молясь . Да маныт: «Ончыза, ок лий саскаже». Но вожшо, вет вожшо мари и шумеш кодыи{1 , с. 39) Да говорят: «Смотрите, не будет плодов». Но корни-то, ведь корни-то остались в сердце марийца . О куптыр, куптыр! Тыйын нерген ятыр Почеламут возалтын чоныштем (13, с. 57) О морщины, морщины! О тебе много стихов в моём сердце сложено . О шыже, шыже! Вошт пудыратыш чоным!.. (13, с. 53) О осень, осень! Сильно она встревожила душу!.. - Ах, ньога влакем, ньога-влакем, Куш писатель чучудалсе шуктыш! (5, с. 61) Ах, дети мои, дети мои, до чего довёл ваш дядя-писатель! Ах, пурб. пурб! Неле, каргыме! (23, с. 156) Ах, брага, брага! Тяжёлая, проклятая! А талгыде... А талгыде шогале Чылалан тупынъ... вуй чыкен лукеш...(21, с. 130) А жеребёнок-стригунок... А жеребёнок-стригунок отвернулся ото всех (букв. встал ко всем спиной)... в угол голову засунув .
Лексические повторы выполняют также усилительную функцию. В. Колумб часто прибегал к такому стилистическому приёму: Да ныл ий, ныл ий эре ик семын Адресым воза: «Салтаклан... Сарыш...» Сарлан — чылажат! Тек эрге огыл, Весылан полек перна, но садак Эрге гаяк (21, с. 20) Да четыре года, четыре года один и тот же адрес пишет: «Солдату... На войну...» На войну - всё! Пусть не сыну, другому подарок достанется, но всё равно словно сын . Чодыра корно лавыран, лавыран. Шыже йудшб пычкемыш, пычкемыш (3, с. 62) Лесная дорога грязная, грязная. Осенняя ночь тёмная, тёмная . Шонго, шонго Алдиар... Мом гына ыштен ыш ончо! (23, с. 159) Старый, старый Алдиар... Чего только не попытался сделать! Ошо, ото, изи пун чунга, Рвезыи кид гычын киндым чунга (23, с. 80) Белый, белый, маленький пушистый комочек, из рук мальчика хлеб клюёт . Шем курныж! Шеме, шеме, илучко шем курныэ/с (24, с. 4) Чёрный коршун! Чёрный, чёрный, страшный чёрный коршун . Теве шонго, шонго, шонго Удырамаш пыкше толеш (23, с. 128) Вон старая, старая, старая женщина еле-еле идёт . Икте веле шумым Шуралта шортмеш: Умыр пуйто лумын Кучык, кучык пеш! (13, с. 124) Одно только до слёз кольнет сердце: жизнь, будто, специально, короткая, короткая очень! Поэт употреблял слова, показывающие качество, лавыран, лавыран в ЗНачеНИИ «ОЧеНЬ ГрЯЗНЫЙ», ПЫЧКеМЫШ, ПЫЧКеМЫШ - «ОЧеНЬ ТёМНЫЙ», Ш0Н2О, шонго - «очень старый», ошо, ошо - «очень белый», шгме, шеме - «очень чёрный», шонго, шонго, шонго - «старый-престарый», кучык, кучык -«очень короткий». Это способствует усилению эмоциональной насыщенности текстов стихотворений. Особую роль в данном случае играет такой компонент экспрессивности, как интенсивность.
Лексический повтор в усилительной функции В. Колумб использовал также при обозначении признака действия: Кумданрак, кумданрак почылтеш тарай отнсо (23, с. 8) Шире, всё шире открывается его кумачовая грудь . Наукын корно - кушкд, кушкд {2\, с. 85) Дорога науки -выше, всё выше . Кдгдрченым каваш ужатал, Куш ко, куш ко ончен вуй гочда, Порын-порын ойлен вуй гочда, - Тыдлан рвезым нелеш ида нал (25, с. 180) Провожая голубей в небо, всё выше и выше смотрел он через ваши головы, ласково, ласково он говорил через ваши головы - за это на мальчика не обижайтесь . А тый, гармоньым шупшылалын, Ондак лыжган, лыжган шоктет (3, с. 165) А ты, гармонь растянув, сначала нежно, нежно заиграешь .
В. Колумб употреблял повтор для придания речи большей описательности: Тек тугеже шуйна кужунрак Рвезе вий, рвезе чап, рвезе тургым! (3, с. 163) Пусть тогда дольше простирается сила молодая, слава молодая, время молодое! Илышым уым, шулышым уым, мурым уым Октябрь, игыжла арален, шулдыр йымакше погалтыш... (3, с. 100) Жизнь новую, дух новый, песню новую Октябрь, словно дитя свое оберегая, подобрал под своё крылышко... 58 Поэт использовал повтор и для выражения значения большого, бесконечного количества предметов: Салтак-влак, салтак-влак, салтак-влак кузат, Да нунын гранитыштс ылы.жше стройым Тегак огеъи керш пудыртен нигдат! (13, с. 15) Солдаты, солдаты, солдаты поднимаются, и их в граните оживший строй больше не сможет расстроить никто! Чодыра...Чодыра... А енже кушто? (13, с. 115) Лес... Лес... А люди где? Крымын шипкаже — теныз, Кумыл шокшыэ/со - печке оиша. Чурий чеверже - саска да емыж, Олма, олма! (13, с. 105) Колыбель Крыма - море, душевное тепло - нежный песок. Красота лица - фрукты и ягоды, яблоки, яблоки! Для обозначения большого количества солдат здесь слово употреблено во множественном числе, а его повторение указывает на бесконечное множество. Использованием слова чодыра лес два раза показывается его большую площадь. Повторением слова олма яблоко достигается картина изобилия яблок в Крыму.
Повторяя числительные, обозначающие большое количество, поэт рисует картину множества предметов: Тидлан мо России мучко шарлыш Тужем-тужем тыгаяк ял: Йомакысе акак-шужарлак, Чодыраш йымен, ышт вашлиял? (7, с. 83) Потому ли по всей России расселились тысячи и тысячи таких же деревень: словно сестры из сказки, в лесу затаившись, не встретились? Из рассмотренных примеров видно, что В. Колумб прибегал к лексическому повтору для показа обширной территории и большого количества предметов.
В целях указания на длительность действия поэт часто использовал повтор, употребляя слова, обозначающие действие: йогаш опадать : Лыштаги-влак неле гиулыъи гае Шулыкын йогат, йогат, йогат... (21, с. 65-66) Листья, как тяжёлое дыхание, уныло падают, падают, падают... ; кушташ танцевать : Куш та, кушта, куш та мардеж, Шудеш тованын, шуртънылын... (3, с. 49) Танцует, танцует, танцует ветер, путаясь, спотыкаясь в траве... ; опташ лаять : Шона дыр: «Озам колжо» - Опта, опта нелшашла! (3, с. 67) Думает, наверное: «Пусть хозяин мой услышит» лает, лает, словно хочет проглотить! ; чонешташ летать : Вара шовычшо Ош кайык гаг Чонешта, чонъшта пасу гочынак (13, с. 8) Затем платок её, словно белая птица, летит, летит через поле ; суретлаш рисовать : Суретлен... Суретлен ...Пуйт о йодът эигертышым, пызнен курык оныш (21, с. 53) Рисовал... Рисовал... Словно прося опоры, прижался к скале; рупшаш качать : Ондалын мъшым шокшын оіг пелен, Лудмем ялт пытымеш рупшен, рупшен (5, с. 9) Крепко к груди прижал он меня, и укачивал, укачивал, пока совсем не прошёл мой страх ; йорташ бежать рысью : Но тылзе тысе шулыкым ок шинче... Шке корныж ден Порта, йорта, Порта... (13, с. 81)
Способы образования неологизмов
Словотворческая деятельность В. Колумба многогранна. Ему удалось создать множество слов, своей структурой полностью отражающих особенности марийского языка. В современном марийском языкознании выделяют четыре основных способа словообразования: морфологический, морфолого-синтаксический, лексико-синтаксический и лексыко семантический.
Особенности словотворческой деятельности В. Колумба выражаются в следующем.
1. Создание новых слов при помощи морфологического способа словообразования. Самым продуктивным способом образования новых слов в марийском языке является морфологический - образование слов при помощи прибавления аффиксов. В основном в марийском языке слова образуются при помощи суффиксов. Поэтому его называют суффиксальный способ или суффиксация.
Наиболее часто В. Колумб использовал суффикс -ле, -лб, -ло для образования прилагательных от существительных, других прилагательных, числительных. С помощью данного суффикса поэт создавал новые слова, которые не существовали до сих пор в марийском языке. При этом достигается и стилистическая цель - придаётся слову торжественность, величественность, сказанное становится возвышенным: чынле правдивый : Мый коммунист у лам, Кугешнымем ом шылте. Сулен ты лумым чынле намысем (23, с. 9) Я коммунист, горжусь, не скрываю. Заслужил это звание своей правдивой совестью ; па тырле богатырский : Куш тумо гай пенгыдын. Лушкышб шочмо йылмет Кудыр лыилташ-влакет семын Патырле вуй умбалнет (18, с. 6) Расти, как дуб, крепким, пусть звенит язык родной подобно кудрявым листочкам над твоею богатырской головой ; йомакле сказочный : Пала: Тыште йомакле йомак-влакат Чонеш толыт (21, с. 76) Знает: здесь даже самые сказочные сказки в душу западают ; онарле героический : Мый купым полем: Шонет, лукбуке. Онарле пушенге влак кушкыт (5, с. 45) Я знаю болото: думаешь, трясины нет. Деревья богатырские растут ; миллионло миллионный : Уста шофёрын йуд-кечат Кудалме миллионло уштыш (21, с. 14) Умелым шофером миллионы километров днём и ночью пройденные ; олпотло угнетающий : Кеч-могай олпотло пагыт толлсо, Ынже камеоч маныи элын Герб гыч Ик нелемше пырче ик парча гыч! - Пуэна пытартыш шулыш марте, Кгтде ден вурнен пытартыш пырчым (21, с. 21-22) Какое бы зловещее бремя ни наступило, чтобы ни одно спелое зерно не упало из колоса Герба страны! - До последнего вздоха отдадим, до последнего зёрнышка смешавшийся с кровыо хлеб ; намысле позорный : Иолташым йолташ-влак орленыт Да намысле чапым пайленыт (21, с. 16) Друга друзья оклеветали и позорную славу поделили ; ойыпло искрящийся : Вот тунам лиеш ыле Сой репертуар: Нелым-йдсым кетиылше, ойыпло тунар (3, с. 37) Вот тогда будет хороший репертуар: трудности выдержавший, настолько искрящийся ; тынысле мирный : Мом ыштет, кугу cap тул кокла гыч Пдртыл толын ышт керт чыланлсак. Ышт тол, тынысле паша куралым Налын ышт лек мемнан ден пырля... (21, с. 20) Что поделаешь, из огня великой войны не все могли вернуться. Не вернулись, не вышли с нами вместе, взяв мирное рабочее орудие... ; танле дружеский : Танлемурет дене поро кындым Муро кумдам йдрата, Тек йонгалтше пасушто яндарын... (25, с. 158) С дружеской песней добрый хлеб, песня любит раздолье, пусть по полю звонко льётся... ; одарле ветвистый : Одарле пушенге гай патыр элнаэ/се, А ме лышташ огыл, ме вож улына (21, с. 51) Словно ветвистое дерево наша богатырская страна, а мы не листья, мы - корни ; шурашле мелочный : Шуметым шурашле осалым пудештарыше атомлан — Илыме годым тидым от ыште гын, илаш, а то молан?! (21, с. 44) Сердце твоё на атомы взорвавшее мелочное зло -если сделаешь это в жизни своей, то жить тогда зачем?! Для образования наречий автор часто обращался к суффиксу -н, -ын, но, в отличие от других, с его помощью он образовывал любое наречие, чем существенно расширил словообразовательные возможности языка: олпотлын зловеще : Шарнет, элнан ылъииыш ик шучко ий Ворфоломей йуд семын олпотлын пурыш (24, с. 4) Помнишь, один страшный год, как Варфоломеевская ночь, в жизнь нашей страны зловеще ворвался ; онгырлын звонко : Воштыл колтыьит Мочоло онгырлын, чолган! (23, с. 56) Как звонко, весело рассмеялись! ; курымлын вечно , яндарлын чисто, по-доброму : Иула усталык Курымлын, яндарлын Кундем ден шумын Чакемден коклам (23, с. 109) Торит талант, на века по-доброму сближая расстояние между сердцем и родным краем ; куанлын радостно , чеченлын красиво : Ме илыш казашке ТуЪ/сем кдгдрченла Лекна иканаште Куанлын, чеченлын (23, с. 11) Мы словно тысячи голубей одновременно вылетели радостно, красиво ; оярлын ясно, звонко (о смехе) : Шгаїсде, оярлын Воштыл колтат коктынат (23, с. 42) Невольно, звонко оба рассмеялись ; шурашын на крупицы, вдребезги : Нуным лаштыртет шурашын (21, с. 84) На крупицы раздавишь ты их .
Суффикс -сыр образует прилагательные с отрицательным значением. В настоящее время в марийском языке данный суффикс не служит для создания новых слов. Используя его, поэт возвращает данный суффикс в ряды продуктивных. Например, дкымсыр безвольный : Но тудо бкымсыр: ок тошт, уке, огеш! (7, с. 28) Но он безвольный, не смеет, нет, не смеет! Суффикс -ык используется автором для создания существительного пыртык биение (сердца) : Ваш-ваш нот пызнен возына. Икте-весын шум пыртыкымат колын (2, с. 29) Ложимся, тесно прижавшись друг к другу. Слышим даже биение сердца друг у друга . При помощи данного суффикса в 20-ые годы XX века было создано множество новых слов, но в настоящее время он является непродуктивным.
Суффикс -че в марийском языке используется для образования существительных, обозначающих человека по роду деятельности. В. Колумб часто прибегал к его использованию: мешакче мешочник, человек, наживающийся за счёт других, ворующий : Кдулат? Осал мешакче, Илыш корнышто мешанчык Кто ты? Злой мешочник, помеха на дороге жизни (7, с. 19); йомакче сказочная красавица : Но шовычан йомакчышт. Витне, пдръенышт уке? Уке. Сар (7, с. 65) Но сказочные красавицы в платках. Видно, нет мужчин? Нет. Война ; йыдалче человек, плетущий лапти, лапотник : - Сайрак мастар лиймет ок шу мо, Эре йыдалче гай кодмеш? (7, с. 46) - Не хочется ли стать тебе более умелым, чем оставаться похожим на лапотника? ; ондалче обманщик, плут, хитрый : Оидалче мочол мастаррак, Тунаре Пиетым савыра, Юла, ужеш (23, с. 72) Плут, чем хитрее, тем ловчее заманивает собаку, завлекает, зазывает .
Суффикс -зе так же, как и суффикс -че, обозначает род деятельности человека: йулазе человек, соблюдающий обычаи : Но Ир гула налеш. гын ойым, Иулазыжат шкеаклият! (25, с. 623) Но если дикий обычай возьмёт слово, сам станешь разносчиком обычаев! ; коремзе овражник : Трук йудым Мардежла - коремзе тушка! (23, с. 165) Вдруг ночью, словно ветер - стая овражников! ; у верзе человек, приносящий новости, почтальон : Кызыт тудым вучат уна семын: - Тол, уверзе! - кажнат юарла (3, с. 82) Сейчас его, как гостя, ожидают: приходи, почтальон! - каждый будет рад .
С помощью суффиксов -ыш и -тыш В. Колумб создавал существительные. Часто присоединял их к словам, с которыми они не использовались ранее: эркыш ослабление : Летни кпд, уке эркыш (23, с. 41) Руки ноют, нет ослабления ; шартыш покров : Эше пасушто лум шартыш кодын, Эрдене йуштд, кеч пижым чий (3, с. 27) На поле ещё остался снежный покров, утром холодно, хоть варежки надевай ; ойыртыш различие : —Но пазар тыштат саде пазарак докан. Ойыртыш июне гына: тыште кедр пукшым, Торъял пазарыште кечшудым ужалымыла, меишк дене кондат (2, с. 10) - Но базар и здесь такой же базар, наверное. Всего лишь одно различие: здесь кедровые орехи, как семечки на базаре Торъяла продают, мешками привозят ; шоныш мысль : -Да тыгай эше ик шоныш вошт пудыратыш чонемат: Лекше каныш-пайрем иютыш Рушарня ялемланат (25, с. 311) - И вот ещё одна такая мысль взволновала мою душу: пусть станет воскресенье и для моей деревни днём отдыха и праздника .
Общенародная разговорно-бытовая лексика в языке произведений В. Колумба. Стилистическое использование разговорно-литературной и просторечной лексики
Язык произведений В. Колумба богат словами, которые относятся к разговорно-бытовой лексике. Их можно подразделить на две группы:
1. Разговорно-литературная лексика. Сюда входят слова разговорно-бытового характера, которые не нарушают норм литературного употребления. К ним относятся слова и выражения, употребляемые в непринуждённой беседе. В поэзии В. Колумба в самой авторской речи встречаются слова, принадлежащие разговорно-литературной лексике. Они сближают его творчество с народным, придают ему особый народный колорит. Он органически вводит их в свою речь. Приведём некоторые примеры творческого использования поэтом богатства разговорного языка: Пайрем годым, руштын возын Чукчук дене йыгыре (23, с. 137) В праздник, захмелев, с поросёнком рядом разлёгся . Чукчук — народное название поросёнка, несколько иронически-ласковое. Так огыл каче-влакъш корно Осек мемнан дек савыра! (23, с. 163) Не зря жениховый путь издревле заворачивал к нам! Осек - разговорный вариант слова ожиысек издревле, издавна . Да ужынам эр еда, дрын: Чочой-влак вуйыштым сават(2\, с. 79) И видел я по утрам, удивляясь, как старики кивали головой . Чочой - слово, используемое в разговорной речи вместо коча дедушка . Купышто сонарзе шойыш Систыш, кайыквусым шойыш, Шолын кол дене Путлер (23, с. 160-161) На болоте охотник в манок свистел, обманывая диких птиц, Путлер рыбой кишел . Слово систыш манок, пищик обозначает свисток, который используется для подманивания птиц в разговорной речи. Шичмемак ок шу самолётыш: Ончет да шынчалан койшан Ял лишне сово кумдык ото, Чодра — степ тумыш — тумышан (7, с. 84) Совсем не хочу в самолёт садиться: смотришь и видимая глазам у деревни роща с ладошку, лес - кругом весь в заплатах . Степ кругом употребляется в разговорной речи. Налын шинчем чукайым, Кидыште — пучумыш кумыж (23, с. 13) Усадил к себе ребёнка, в руках - тарелка с кашей . Чукай в литературном языке при обращении употребляется со значением милый, любезный , а в разговорной речи - ребёнок, кроха . Мый Ом кышке мутым ызыра (25, с. 163) Я не разбрасываюсь словами зря . Ызыра - разговорный вариант слова зря , вошло из русского языка. Чопок окнашке торчак колт-колт-колт (3, с. 111) В окно чепка постучал костылём . Чопок - разговорный вариант слова чепок, которое вошло в марийский также из русского языка. Пепарий куаныш воштак (23, с. 132) Пепарий обрадовался очень . Воштак - в разговорной речи употребляется со значением очень , в литературном же языке имеет значение насквозь . Колтеныт модмаш гычын тудым тазан мыскылен (3, с. 73) С игр сильно осмеяв, прогнали её . Тазан сильно используется в разговорной речи вместо слова чот сильно .
В. Колумб часто обращается в диалогической речи к разговорно-литературной лексике. Она позволяет поэту чётче нарисовать образ героя, лучше передать его характер, особенности его языка: Кумшо пелештыш: Аиста мый декем, ноймо ум бач гиупишлыктем «Шашам» (24, с. 6) Третий промолвил: Давайте ко мне, от усталости дам самогонку пригубить . -Тазалыкет, чочой? Кузе илет-шулет? - Шуле-ем (20, с. 108) Как здоровье, дедушка? Как поживаешь? - Дышу-у .
Разговорной речи характерно понижение или повышение интонации, нарочитое растягивание слогов. Это мы видим в приведённом примере, где использован данный приём для более полного раскрытия образа героя, показа его настроения, характеристики своеобразной речи.
2. Просторечная лексика характеризуется сниженной, эмоционально-экспрессивной окраской по сравнению со словами, относящимися к нейтральной лексике. «Просторечия могут встречаться в литературном языке как средство стилизации и как экспрессивное средство в текстах массовой коммуникации» [142, с. 96]. Просторечная лексика, обладает эмоционально-экспрессивной окраской, помогает глубже раскрыть содержание сказанного. В поэзии В. Колумба встречается множество просторечных слов, имеющих отрицательно-пренебрежительный оттенок. Просторечная лексика так же, как и разговорно-литературная, встречается как в речи автора, так и в диалогичной речи. Например, Машинам луктыч. Гармонь семже Кушта — шинчен чыташ ок лий. Тупгутшым вел июктен тунемше Шофёр манеш: «Вот тиде вий!» (3, с. 166) Выгнали машину. Гармонь мелодию выводит - не усидеть. Шофёр, привыкший только сигналить, говорит: «Вот это сила!» . Тутут - просторечное слово, обозначающее сигнал в машине и имеющее пренебрежительный оттенок значения, использовано автором для сравнения с музыкой гармони. Уке, могай такси ден, - Иолын чонгем пашаш? (23, с. 13) Нет, какое там такси, -пешком на работу плетусь? Чоьггаш - просторечное слово со значением тащиться, плестись , имеет ярко выраженный негативно-пренебрежительный оттенок. Шинчавудишт йога, чон веле кукшо, Виля деч ешым ок тошт кордылаш (23, с. 68) И слёзы текут, в душе только сухо. От трупа семью не смеет отогнать . Просторечное слово кордылаш отгонять 119 усиливает негативное значение сказанного. Тек турлд пакыз, Ракывод пижеш, Пизісеш - кугешне - Лач куатле пут пундашыш (21, с. 84). Пусть всякая дрянь, ракушки прилипают, прилипают - гордись - лишь к могучим днищам кораблей . Просторечное слово пакыз дрянь, дрянной употреблено поэтом для усиления противопоставления слову куатле могучий . - Огеш кул тынар купаш. Иуд эр годсек тыйым вучыш Сокыртагала модаш (18, с. 3) - Не надо так долго дрыхнуть. И день, и ночь всё ждал тебя, чтобы в жмурки поиграть . Купаш дрыхнуть было использовано поэтом в поучительной речи матери, оно имеет оттенок неодобрительности. Наган рубылаумшашкышт лудын-лудын чыкат Да лдкат аракам, пуля гай шокшо - куатлым (24, с. 4) Словно ствол нагана, боясь, ко рту прикладывают и водку хлещут, горячую как пуля - крепкую . Просторечное слово лдкаш в отличие от литературного слова йуаш пить , имеющего стилистически-нейтральную окраску, обозначает хлестать, пить с жадность . - Ух, моча, нолнер-елак! Шушкыт Нерым! (25, с. 260) - Ух, дети, сопляки! Суют нос! Нолнер сопляк использовано в качестве синонима к слову йоча ребёнок , оно имеет пренебрежительный оттенок семантики. Мо кулі Ий гычын лиіішаш
- Чылыоюат нюрий Палийын Тиде Вич парня гай раш (18, с. 46) Что через три года случится должно - всё капризной Палий как пять пальцев понятно . Нюрий - просторечное слово употреблено в значении капризная . ...«Оклюк» лумем нумалъым я/пыр ий. Садлан тачат палем, шинчам кумен, мый: Ко йуштд апшат гае муньырий, Ко вурсым июкшынек таптаги тунемын (13, с. 62) ...Имя «глупца» много лет носил я. Поэтому сегодня определяю я с закрытыми глазами: кто неповоротлив, как бездушный кузнец, кто ковать научился горячую сталь . Муньырий - просторечное слово обозначает неповоротливый , имеет пренебрежительную окраску. Жап йогынеш шуялтен вуран кидым, У озан тарзьюісе семын саклат, Оэюнысо гаяк шонен — ыштаги лиидымым, Шкеныгит гай-влакъш тыний усюїиіат (7, с. 12) В потоке жизни ополоснув кровавые руки, оберегают, словно работника нового хозяина, как и раньше предполагая - невозможное сделать, на себя похожих нынче науськивают . Усюклаш - просторечное слово, используемое в значение науськивать . Улмаш пуртусшак пыльдырий (23, с. 140) Оказалось, что по природе она легкомысленная . Тек кавашкыже чымалтын Пумыремпоч - юмын удыр (13, с. 35) Пусть на небо умчалась вертихвостка - бога дочь . Путыремпоч, пылдерий - слова, являющиеся просторечными и имеющие значение вертихвостка , они помогают раскрыть характер персонажей произведений. Соптри-влакишт почет соптыртат, — Ноят да верын-верын шоген кодыт (25, с. 121) И неряхи, переваливаясь, вслед шагают. - Устают и кое-где отстают . Просторечные слова соптри неряха и соптыртаташ шагать, переваливаясь были специально введены поэтом для усиления экспрессии. Умша ваш пылсме деч тототло Кеч вусо пырче нергенат. Иомакше веле лийже тутло (13, с. 121) Чтобы рот не пересох, балаболь хотя бы о недозрелом зерне. Только бы сказка была сладка . Тототлаш — просторечное слово имеет значение балаболить , выражает негативное отношение к персонажу произведения. Айдеме шкат ынеж Лий пунчык, Тыгеже, полыги купмыла! (23, с. 43) Человек сам сплетником быть не хочет, значит, помощь нужна! Пунчык — просторечное слово, которое обозначает сплетник .
