Содержание к диссертации
Введение
Глава 1. Роль военно-морского флота в политике России на востоке в середине XIX- начале XX веков 6
1. Краткий обзор политических событий в мире и участие в них ВМФ России 6
2. Состояние флота к середине XIX века, реформы флота и их причины 18
3. Дальние плавания российских военных кораблей, борьба с браконьерами, кругосветные плавания, военно-научные экспедиции, суда-стационеры 25
Глава 2. Рапорты в фондах российского государственного архива военно-морского флота 43
1. Рапорты командного состава, их форма и содержание 46
2. Обзор рапортов, представленных в конце XIX - начале XX веков с Тихоокеанского театра 58
3. Обзор рапортов, представленных в рассматриваемый период из района Средиземного моря 82
Глава 3. Рапорты как исторический источник 96
1. Турция в первые годы XX века глазами командиров российских судов- стационеров 96
2. Страны Персидского залива в рапортах командиров российских военных кораблей 111
3. Командир канонерской лодки «Манджур» капитан 2 ранга Сергеев о событиях в Китае в октябре-ноябре 1911 года : 130
Заключение 146
Источники и литература 149
Приложения
- Краткий обзор политических событий в мире и участие в них ВМФ России
- Состояние флота к середине XIX века, реформы флота и их причины
- Рапорты командного состава, их форма и содержание
- Турция в первые годы XX века глазами командиров российских судов- стационеров
Введение к работе
Общая характеристика работы
XIX век вписал целый ряд ярких страниц в историю Российского военно-морского флота. С начала века начались активные исследования и освоение новых территорий, были открыты ранее неизвестные морские транспортные пути, предприняты попытки установления дипломатических и экономических отношений с государствами-соседями и, прежде всего — со странами Дальнего Востока. Эти цели были поставлены и перед командовавшими первой русской кругосветной экспедицией капитан-лейтенантами И.Ф. Крузенштерном и Ю.Ф. Лисянским, отправившимися весной 1803 года на шлюпах «Нева» и «Надежда» в дальнее плавание из Кронштадта. Помимо чисто исследовательских задач, им было поручено доставить грузы для Российско-Американской компании и русскую дипломатическую миссию во главе с Николаем Резановым в Японию для установления торговых отношений с этой страной, осуществлявшей в то время строго изоляционистскую политику. Всего в течение века было снаряжено и отправлено 16 кругосветных экспедиций, которые позволяли снабжать всем необходимым Дальний Восток и Аляску. Помимо этого русские корабли несли охрану границ и промыслов, осваивали Тихоокеанский регион, осуществляли постоянные плавания в водах Средиземного, Балтийского и Северного морей. Такова была общая картина деятельности российского военно-морского флота в конце XIX— начале XX веков. Одной из главных составляющих его развития в этот период стал выход на океанские просторы. В результате всех этих плаваний в коллекции Российского государственного архива Военно-Морского Флота отложилось значительное количество рапортов командного состава разного уровня. До настоящего времени эти документы используются недостаточно. А в тех случаях, когда отдельные
исследователи все же ссылаются в своих работах на эти материалы РГАВМФ, то практически никогда не указывается, что сведения взяты из строевого рапорта.
Настоящая диссертация посвящена анализу и продвижению в научный оборот этого ценного и чрезвычайно важного источника, который в дальнейшем может использоваться достаточно широко, так как в рапортах представлены сведения по внутренней и внешней политике различных государств, экономике, культуре, этнографии, религии и т. п.
Объект и предмет исследования. Материалом и вместе с тем объектом изучения служат рапорты командного состава военно-морского флота России второй половины XIX- начала XX веков.
Степень изученности темы. Рапорты командного состава военно-морского флота являются одним из ценнейших источников не только по истории отечественного военно-морского флота, но и по истории отношений России со многими странами мира, в том числе и странами Азии. Рассматриваемые рапорты являются интереснейшим источником, содержащим богатейшие сведения по вопросам экономического и культурного развития, внешней и внутренней политике стран Дальнего и Ближнего Востока во второй половине XIX - начале XX веков. Отдельные рапорты были использованы в сборниках документов по отношениям России с различными странами, например с Сиамом. Однако до настоящего времени не было ни одного специального исследования, посвященного вопросу изучения военно-морских рапортов как исторического источника.
Источники. Для написания диссертационной работы был привлечен только один вид источников - рапорт. С целью его комплексного рассмотрения для исследования были взяты различные фонды Российского государственного архива Военно-Морского Флота, в которых наиболее полно сохранился этот вид документов.
Научная новизна. В работе впервые на основе всего комплекса документов, хранящихся в Российском государственном архиве Военно-Морского Флота, реконструирована история возникновения и развития военно-морского рапорта. В исследовании представлены рапорты, отражающие историю многих стран Азии на рубеже XIX — XX веков, большинство из которых до настоящего времени не было востребовано.
Апробация результатов исследования. Основные положения работы были изложены в виде докладов и сообщений на различных научных конференциях, в том числе: в марте 2000 г. в г. Санкт-Петербурге на конференции «Традиции гуманитарно-естественного восточного краеведения в России (к столетию Русского Императорского Общества востоковедов)» и в марте 2003 г. на симпозиуме, посвященном истории Японии и российско-японским отношениям, в Историографическом институте Токийского университета. По теме диссертации опубликовано 9 научных работ.
Структура работы. Диссертационное исследование состоит из введения, трех глав, заключения и приложения. Внутри глав материал дается в хронологической последовательности, рапорты за период военных действий, происходивших в это время, в работе не рассматриваются. Все даты, географические названия и имена собственные в цитируемых фрагментах даются в соответствии с текстами документов.
Краткий обзор политических событий в мире и участие в них ВМФ России
К середине XIX века вновь обострились политические и экономические противоречия между Россией - с одной стороны, Англией и Францией — с другой. В основе конфликта была Турция, которая к этому времени утратила свое былое могущество и стала объектом экспансии сильных европейских держав. В сентябре 1853 года началась Крымская (Восточная) война, главным театром боевых действий которой было Черное море. Первоначально в войне участвовали лишь Россия и Турция. К началу Крымской войны Российский Черноморский флот имел в своем составе 14 линейных кораблей, 6 фрегатов, 4 корвета, 12 бригов, 7 пароходо-фрегатов, 32 транспорта и вспомогательных судна. Турецкий флот насчитывал 6 линейных кораблей, 10 фрегатов, 6 колесных вооруженных пароходов. До начала военных действий корабли Черноморского флота, базировавшиеся в Севастополе, постоянно находились в море. По мере нарастания напряженности во взаимоотношениях с Турцией, крейсерство на Черном море, особенно в районе Босфора, активизировалось. 15 октября 1853 года Турция объявила войну России. Сразу после этого к Константинополю подтянулись английская и французская эскадры, но участвовать в боевых действиях они начали только после поражения турецкой эскадры Осман-паши в Синопском сражении 18 ноября 1853 года. Это сражение показало союзникам, что самостоятельно Турция не может бороться с Россией. В декабре они ввели свой флот в Черное море, а в марте 1854 года официально объявили о начале войны. К осени 1854 года объединенный флот союзников насчитывал 90 боевых кораблей и 300 транспортов, что значительно превышало силы Черноморского флота. Численность сухопутной армии противника также была больше почти в два раза. Флот России, за исключением нескольких пароходо-фрегатов, состоял из устаревших парусников. Французский же, и в особенности английский флоты, имели большое количество паровых колесных и винтовых кораблей, поэтому, несмотря на то, что уровень тактического мастерства русских моряков был значительно выше, очевидное неравенство сил России, и ее противников определило дальнейший ход войны. 349 дней продолжалась героическая оборона главной базы флота Севастополя. Одновременно с действиями на Черном море союзники предприняли нападения на русские базы и порты на Балтийском и Белом морях, на Тихом океане. Весной 1854 года в водах Финского залива появилось до 80 английских и французских кораблей, из которых почти половина были паровыми. Балтийский же флот насчитывал вдвое меньше боевых единиц и имел лишь 11 пароходо-фрегатов. Единственной победой, которой удалось добиться союзному флоту на Балтике, стало взятие крепости Бомарзунд на Аландских островах. Так же малоэффективными оказались попытки англофранцузской эскадры прорваться к Архангельску и Петропавловску-Камчатскому летом 1854 года. Уже к осени 1855 года стало вполне очевидным, что боевые действия союзников на Балтийском и Белом морях и на Тихом океане закончились полным провалом. В результате подписания 18 марта 1856 года в Париже мирного договора Россия лишилась южной части Бессарабии, права укреплять побережье Черного моря и Аландские острова на Балтийском море, возвратила Турции крепость Каре в обмен на Севастополь. Самым тяжелым ударом для России было лишение ее права иметь военный флот на Черном море. Однако, меньше чем через три года после подписания договора, который стремился совершенно свести на-нет русское влияние на Балканском полуострове, Россия опять стала играть там значительную роль и препятствовать враждебным влияниям Австрии и Англии. В дальнейшем наметилось некоторое сближение России и Австрии, но Россия не смогла добиться соглашения с ней ни по делам Италии, ни по делам Германии, ни в особенности по делам Востока.
Следствием Крымской войны стало и то, что Россия вынуждена, была искать на Востоке позиции, которые в случае нового европейского конфликта, позволили бы ей непосредственно угрожать интересам своего самого упорного врага - Англии. Отсюда переговоры с Китаем, которые привели к приобретению территории по Амуру; возобновление операций против мусульманских стран Средней Азии, начатых еще при Николае I; планомерные усилия для окончательного установления русского владычества на Кавказе в период с 1857 по 1864 годы и т. д.
В 1860-1870-е годы происходило активное создание крейсерских сил. Толчком к возрождению крейсерства послужили политические события, последовавшие за Польским восстанием, вспыхнувшем в 1863 году и вызвавшем сочувствие и поддержку Англии, Франции и Австрии. Правительства этих стран стали оказывать на Россию сильнейшее давление, грозившее закончиться не только разрывом дипломатических отношений, но и войной. Вся ответственность за последствия конфликта, возникшего в связи с польским вопросом, возлагалась на Россию. Идея разрешения этого конфликта принадлежала управляющему Морским министерством контр-адмиралу Н.К. Краббе, по предложению которого к Американскому континенту были направлены две эскадры. Эскадрам были определены две основные задачи: продемонстрировать дружественное отношение к Северным Штатам, воюющим с конфедератами Юга за уничтожение рабства и, в случае нападения на Россию, блокировать торговые коммуникации Англии и Франции в Атлантическом и Тихом
океанах. Операция была подготовлена в условиях полной секретности и осуществлена настолько быстро, что в реальность ее отказывались верить. Эскадра контр-адмирала С.С. Лесовского, покинув Кронштадт, обогнула с севера Шотландию и, двигаясь вдали от обычных путей торговых судов, 24 сентября 1863 года была уже в Нью-Йорке. Эскадра контр-адмирала А.А. Попова вышла из Владивостока, и 27 сентября 1863 года ее корабли стояли на рейде Сан-Франциско. В результате союз Англии и Франции распался, а России было дано право решать польский вопрос самостоятельно. Русские эскадры пробыли в Америке до июня 1864 года. Правительство России решило отозвать корабли на родину только тогда, когда отпала всякая вероятность вмешательства Англии и обозначилась полная победа Северного союза над конфедератами. Благодаря этой акции, в России возродилась идея постройки кораблей для крейсерских действий, но уже на новой технической основе.
Состояние флота к середине XIX века, реформы флота и их причины
Во второй половине 1850-х годов страна жила в ожидании грядущих перемен. Деятельность Морского министерства вылилась в целый ряд реформ. Морские реформы во многом были схожи с военными, но проводились несколько ранее их, либо одновременно. В своих прогрессивных начинаниях морское ведомство опережало не только Военное министерство - оно стало первым государственным учреждением, которое заявило о необходимости преобразований и приступило к их осуществлению. В течение нескольких лет оно было единственным ведомством, которое с большой гласностью готовило и проводило реформы, и неслучайно современники называли его «министерством прогресса».
По окончании Крымской войны Морское министерство получило возможность посылать своих офицеров и чиновников за границу для изучения иностранных флотов. При этом министерство не ограничивало задачи этих командировок лишь практическим освоением морского дела. Оно искало способы улучшения организации морских сил и поэтому изучало все, что имело прямое или косвенное отношение к этому вопросу. Собирались сведения о комплектовании флота личным составом, способах производства хозяйственных операций, порядке делопроизводства. Отчеты о командировках должны были служить подготовительными материалами для проведения преобразований в России.
Подготовка преобразования структуры Морского министерства и портовых управлений была начата еще в 1853 году с образования комитетов для составления проектов устройства Морского министерства и портового регламента. Перед ними, однако, не ставилась задача коренной реорганизации морского управления, им надлежало лишь четко разграничить сферы деятельности отдельных его частей.
Зимой 1856-1857 годов Генерал-адмирал лично занялся разработкой организационного переустройства морского управления. Структура центрального управления значительно упрощалась за счет ликвидации Морского генерал-аудиториата, департаментов артиллерийского, медицинского, гидрографического и промежуточных инстанций между директорами департаментов и Адмиралтейств-советом. Под единой властью Генерал-адмирала высшее управление флотом разделялось на две части - строевую и хозяйственную, каждая из которых находилась в ведении соответственно начальника штаба и управляющего министерством.
27 января 1860 года Александр II утвердил проекты Общего образования управления морским ведомством и Общего образования управления портами. По новому положению во главе флота и Морского министерства стоял Генерал-адмирал, наделенный правами министра. Он управлял собственно флотом. Хозяйственной же частью морского ведомства заведовал на правах товарища министра управляющий министерством. В отсутствие Генерал-адмирала он управлял всем ведомством, пользуясь при этом правами министра. Высшим судебным учреждением морского ведомства оставался генерал-аудиториат, а хозяйственным и законосовещательным органом являлся Адмиралтейств-совет. На рассмотрение Адмиралтейств-совета, учреждения коллегиального, председателем которого был Генерал-адмирал, передавались проекты новых законов и штатов по морскому ведомству, годовая смета всего ведомства и отчеты по ее исполнению. Управляющему министерством вменялось в обязанность, получив от Генерал-адмирала предписания относительно состава флота и плавания судов, руководить во всех портах кораблестроением, снабжением и вооружением флота. Он обязан был заботиться о соблюдении выгод казны, наблюдать за выполнением смет хозяйственными учреждениями, а также разрешать те хозяйственные операции, которые выходили за пределы власти начальников хозяйственных учреждений. Управляющему министерством подчинялись все департаменты, управления и комитеты. Число департаментов по новому положению было уменьшено до четырех (Инспекторский, Кораблестроительный, Комиссариатский и Гидрографический). В состав министерства включались также два комитета (Морской технический и Кораблестроительный технический) и три управления (Артиллерийское, Медицинское и Строительное).
Сравнивая устройство Морского министерства с дореформенной структурой морского управления, прежде всего, следует отметить его упрощение. Уменьшилось число центральных учреждений и общих присутствий департаментов, короче стала лестница бюрократической иерархии.
Положение 1860 года не стало, и не должно было стать завершением административных преобразований в морском ведомстве. Оно вводилось на пять лет с тем, чтобы исправить обнаруженные в нем недостатки и издать новое положение об управлении морским ведомством.
По положению 1867 года предусматривалась дальнейшая децентрализация управления путем передачи всей распорядительной деятельности в порты и сокращения до минимума числа центральных учреждений. Управляющий министерством получил больше прав в центральном управлении, хотя положение 1867 года, также как и 1860 года, устанавливало, что главным начальником флота и морского ведомства является Генерал-адмирал. По новому положению Морское министерство включало в себя следующие учреждения: Адмиралтейств-совет, Морской технический комитет, Канцелярию министерства, Инспекторский и Гидрографический департаменты, управление флота генерал-штаб-доктора, управление морских учебных заведений, экспедицию для ревизии материальной отчетности.
Новый порядок, созданный в результате реорганизаций 1860 и 1867 годов и основанный на принципе децентрализации, повышал эффективность работы административного аппарата, делал его более гибким и оперативным, освобождал местные управления от мелочной опеки министерства. Достижением реформы было уменьшение числа чиновников и сокращение письмоводства.
В 60-е годы XIX века во главе флота стоял брат императора Александра II великий князь Константин Николаевич. Свою деятельность Константин Николаевич сосредоточил на возрождении российского флота после тяжелейшей Крымской войны. С его именем связаны мероприятия по замене парусного флота паровым. Резкое отставание российского военно-морского флота от флотов Англии и Франции заставило правительство и морское ведомство принимать безотлагательные меры по восстановлению его боевого потенциала. В 1857 году была утверждена судостроительная программа, рассчитанная на 20 лет. За первые шесть лет после ее принятия было построено 26 винтовых кораблей, которые имели неплохие мореходные качества, но были слишком уязвимы для огня артиллерии. Англия и Франция в это время уже активно начали строить броненосный флот.
Рапорты командного состава, их форма и содержание
23 сентября 1852 года Инспекторский департамент Морского министерства объявил, что впредь форма отношений различных чинов устанавливается 3 родов: предписания, отношения и рапорты. При этом в рапорте должен быть заголовок, в котором следовало указывать, кому и от кого он представляется, а содержание предписывалось ограничивать кратким и ясным изложением дела.42 Меньше чем через год, 13 августа 1853 года, Инспекторский департамент Морского министерства циркулярным предписанием № 1126 объявил, что управляющий Морским министерством приказывает командирам всех военных судов, находящихся в России и за границей, периодически доставлять в Морской Ученый Комитет сведения о плавании вверенных им судов, с описанием замечательных обстоятельств, сопровождавших их плавание.43 Форма рапорта была утверждена в 1856 году.44 Согласно приказа Генерал-адмирала рапорты командиров судов о выходе на рейд, приходе и уходе, прекращении кампании предписывалось изменить и представлять впредь по форме, прилагаемой к циркуляру Инспекторского департамента Морского министерства от 21 мая 1856 года № 135 (приложение 1). Во время летних кампаний рапорты надо было представлять только Генерал-адмиралу, Главному командиру порта или лицу, замещавшему эту должность и Дивизионному начальнику. О случаях, которые в форме рапорта не упоминались, как то: об особых назначениях или исполнении поручений, данных начальством; повреждениях и происшествиях, случившихся с судами и на судах - командиры должны были сообщать в примечании на строевом рапорте и прикладывать выписку из шканечного (вахтенного) журнала за тот период, в который случилось указанное происшествие. Однако всего через 5 месяцев, 31 октября 1856 года в циркуляре № 276, Инспекторский департамент отмечает, что «некоторые судовые Командиры в рапортах о плавании вверенных им судов не объясняют, из какого порта отправились или в какой порт или на какой рейд и когда именно прибыли», в связи с чем по приказанию управляющего Морским министерством объявлялось по морскому ведомству для сведения и руководства, «чтобы в рапортах непременно объясняемо было, из какого места Командир доносит о прибытии или уходе вверенного ему судна, и от какого именно числа и месяца».45 28 июля 1858 года циркуляром № 174 были внесены некоторые дополнения в циркуляр № 135 от 21 мая 1856 года. Отныне донесения (рапорты) о плавании судов должны были представляться всеми командирами судов, несмотря на то, находились ли они в отдельном плавании или же состояли в эскадре или отряде.46 Однако, не прошло и трех месяцев, как были объявлены новые дополнения к циркуляру № 135. 11 октября 1858 года Инспекторский департамент циркуляром № 225 объявил к сведению и надлежащему руководству, « что в представляемых от командиров судов, [...], рапортах о плавании вверенных им судов, следует объяснять в примечаниях в конце рапорта, для какой надобности и куда судно отправилось, или откуда, с каким поручением, или по исполнении какого поручения пришло».47 4 ноября 1858 года начальник 1 Флотской дивизии обратился в Инспекторский департамент с запросом относительно донесений командиров судов находящихся за границей, а точнее относительно того, распространяются ли на них циркуляры №№ 174 и 225.48 12 ноября директор Инспекторского департамента генерал-адъютант Н.К. Краббе ответил ему, что указанные циркуляры распространяются на командиров всех судов, как плавающих во внутренних водах, так и заграницею.49 Осенью 1861 года в инструкции адмиралу Попову при отправке его в Тихий океан было предписано сообщать морскому командованию все, что он сочтет нужным, но одновременно обращалось внимание и на отдельные недостатки в заполнении рапортов.50 В 1862 году для приведения в определенную систему и унификации рапортов, которые представлялись в центральный аппарат Морского министерства, была создана специальная Комиссия из опытных моряков (флагманов и капитанов). Комиссия «для общей пользы» должна была подвергнуть критическому разбору и оценке рапорты, плававших за границей начальников эскадр и командиров судов (и их конфиденциальные донесения). Переписка, сохранившаяся в различных фондах РГАВМФ, свидетельствует о том, что рапорты, доставленные с эскадр, отрядов и отдельных судов, изучались самым внимательным образом во всех департаментах Морского министерства. После этого их замечания суммировались и объявлялись в специальных циркулярах, чтобы впредь не допустить возможность повторения выявленных недостатков. Так, например, циркуляром № 6 от 2 февраля 1864 года констатировалось, что присылаемые управляющему Морским министерством судовые рапорты составляются без внимания. К циркуляру был приложен перечень рапортов, полученных в течение навигации 1863 года и содержащих различного рода недостатки. Всем командирам было указано на необходимость строгого исполнения приказаний, объявленных ранее в циркулярах департамента.51 Этому же вопросу посвящен циркуляр № 72 от 16 декабря 1864 года, в котором указывалось, что в присылаемых командирами судов управляющему Морским министерством судовых рапортах нередко встречаются описки и пропуски в обозначении времени и места отправления — как самого судна, так и рапорта. Отмечалось, что в минувшую навигацию было получено несколько подобных рапортов. В связи с этим внимание командиров судов вновь было обращено на необходимость непременного исполнения и точного соблюдения всех приказаний, объявленных ранее по данному вопросу в циркулярах Инспекторского департамента. 2 августа 1865 года командиры судов, плавающих заграницей, получили указание обозначать в рапортах имена встречаемых иностранных судов, их ранг и фамилию флагмана.5 Канцелярия Морского министерства 21 ноября 1865 года направила письмо в Инспекторский департамент, в котором говорилось, что управляющий Морским министерством при рассмотрении рапорта командира фрегата «Дмитрий Донской» от 26 сентября текущего года заметил, что в нем нет особых граф для обозначения денежных сумм и различных припасов. В связи с этим канцелярии министерства было поручено спроектировать эту часть строевого рапорта в более наглядном виде. Подготовленный проект препровождался при этом письме для дальнейших распоряжений, и ввиду того, что с утверждением этих форм предполагалась перепечатка бланков строевого рапорта, то появлялась возможность внести и ряд других изменений и дополнений в действующую форму.
Турция в первые годы XX века глазами командиров российских судов- стационеров
Как мы уже отметили выше на протяжении всего рассматриваемого периода в Константинополе постоянно находились российские суда-стационеры, командиры которых регулярно представляли рапорты в Санкт-Петербург на имя Генерал-адмирала (до ликвидации этой должности) и в Морское министерство, а также в Севастополь своему непосредственному начальству.
В первые годы XX века в Турции произошло много важных событий, изменивших политическое и экономическое положение страны, все эти события, естественно, нашли свое отражение и в рапортах командиров судов-стационеров. На приведенных ниже примерах мы попытаемся показать, какие стороны жизни Турции и в какой степени представлены в этих документах.
Командир канонерской лодки «Запорожец» капитан 2 ранга Н. Фотаки в рапорте Генерал-адмиралу в феврале 1902 года сообщал о плавании, совершенном вверенным ему кораблем вдоль берегов Турции, и о посещении ряда портов, в том числе порта Гемлик, который он описывает следующим образом: «В глубине Муданского залива среди высоких гор, покрытых масличными и тутовыми деревьями, находится порт Гемлик. Город расположен на склонах окрестных гор, спускаясь к самому морю, характер города греческий, жителей около 12 тысяч из них 10000 греков. Он служит складочным местом для окрестных селений, поля которых изобилуют тутовыми и маслиничными деревьями, по местным сведениям из Гемлика вывоз до 4000 тонн маслин и около 1000 тонн шелковых коконов. [...] В городе имеется шелковая фабрика очень богатого турка Нурден-паши. В окрестностях города расположены четыре греческих монастыря». Далее он сообщает, что офицеры лодки посетили город Бруса, который, несмотря на богатую природу Брусской долины и многочисленные плантации вокруг него: «[...] все-таки бедный город, где капитал в 400 лир делает обладателя богачом, где население очень скудно питается, если не живет впроголодь и это, как следствие турецкого режима. Население наиболее фанатично из всей Турции ».
Командир той же лодки капитан 2 ранга В. Пименов 1 марта 1906 года в рапорте Морскому министру затронул вопрос о жизни в Турции татар, сообщая, что «Живущие в Измире татары (выходцы из России) терпят здесь нужду, не находя заработков и по их словам с удовольствием возвратились бы в Россию». В этом же рапорте подробно описывается посещение ковровой фабрики, принадлежащей Султану, и некоторые подробности о ней: «На фабрике работает несколько сот женщин, преимущественно подростков, среди которых встречаются совсем дети в возрасте от 6 до 10 лет. Работы производят в продолжение целого дня с перерывом для обеда и отдыха и продолжаются иногда до полуночи в зависимости от спешности частных заказов. Павильоны фабрики построены из дерева, освещаются керосиновыми лампами. Противопожарные средства примитивны».
Нельзя не обратить внимания и на рапорт командира яхты «Колхида» капитана 2 ранга Лукина начальнику штаба Черноморского флота и портов Черного моря от 31 декабря 1907 года с грифом «секретно». В нем дается подробное описание состояния турецкого флота, при этом Лукин подчеркивает, что высказывает свой личный взгляд по этому вопросу: «Распространившееся всюду мнение о том, что турки и бедны и очень ленивы, в войсках и на судах флота полная апатия - на мой взгляд, не совсем верно. Суда военного флота по наружному виду вполне приличны, учений я лично на них не видел, но видел, как там производили приборку, мыли наружный борт, красили; говорят, что на всех судах в настоящее время состав команды и офицеров доведен до 50% [...]». В этом же рапорте приводятся сведения, которые в той или иной степени, затрагивают интересы России: «[...] В Галатее среди простого народа, где теперь много бежавших из России евреев, чтобы не отбывать воинской повинности и где по слухам есть матросы с «Потемкина» идут постоянные разговоры о возвращении Батума. «Вернуть Батум Турции» любимая тема разговоров простого народа».110
Командир этой же яхты капитан 2 ранга А. Сергеев в рапорте морскому министру от 16 августа 1908 года не обошел вниманием грандиозный пожар, произошедший 10 августа Стамбуле и уничтоживший свыше 2000 зданий, при этом он дает следующий комментарий: «Вообще за последнее время пожары участились; местные газеты указывают на существование поджогов, некоторые из которых были вовремя предупреждены».111 В его же рапорте от 1 сентября рассматриваются вопросы серьезного политического характера и межнациональных отношений: «Общее политическое положение в Турции не дает радужных надежд на будущее. Начинает проявляться расовая вражда элементов, входящих в состав народностей Турецкой Империи: болгары, греки, армяне стали требовать выполнения идеалов, провозглашенных комитетом «Union et Progres». Праздничный угар проходит, приходится считаться с безденежьем и полным упадком государственного строительства». Он же через месяц 1 октября информирует о том, что «В Константинополе ожидаются серьезные беспорядки на почве недовольства младотурецкой партией, приведшей якобы к распадению Империи. Тем не менее, младотурецкая олигархия настолько еще сильна, что вряд ли старотуркам удастся что-либо сделать. Массовые аресты этих последних служат тому ярким подтверждением. В народных массах начинает проявляться сильное возбуждение против австрийцев и немцев, чему очень способствуют муллы, призывающие, по словам очевидцев, в мечетях к бойкотированию австрийских и немецких товаров». Все тот же капитан 2 ранга А. Сергеев 1 февраля 1909 года сообщал морскому министру, что «Новый советник турецкого морского министра адмирал Гэмбль настоял на немедленной отправке 12 молодых офицеров для совершенствования в морском деле в Англию. В парламенте началась националистическая рознь, в городе процветают грабежи и револьверизм».114 1 марта этого же года в рапорте начальнику Морских сил Черного моря Сергеев дает следующую характеристику политической ситуации и перспективам России во отношениях с Турцией: «В политической обстановке перемен нет: младотурецкий комитет по прежнему в силе, Султан же и министры обезличены [...] культуртрегерские попытки с нашей стороны (открытие Русского банка в Стамбуле, почин в усилении торговых сношений и т. д.) вряд ли будут иметь успех, ибо 1) мы неопытные культуртрегеры 2) конкуренты наши не постоят ни перед чем, чтобы свести наши благие начинания к нулю».115 Спустя две недели он сообщает черноморскому командованию, что перемен во внутренней политике нет, но « 2 марта в Константинополе толпа морских (младших) офицеров флота провела демонстрацию перед домом Морского министра Риза паши (сухопутный артиллерист по роду оружия), требуя его отставки. В ближайшие дни зачинщики сами подверглись этой участи. Сверх того уволили в отставку до 400 морских офицеров, таким образом, уже нельзя сказать, что в турецком флоте офицеров столько же, сколько нижних чинов. В Константинополе закрыто несколько привилегированных учебных заведений, в которых ученики-греки пытались вызвать беспорядки на религиозной почве.
