Содержание к диссертации
Введение
Глава I. Дореволюционная историография русско-монгольских отношений 18
1. Торгово-промышленные отношения 18
2. Монгольский вопрос 67
Глава II. Российско-монгольские отношения первой четверти XX века в советской историографии 99
1. Социально-экономические отношения 99
2. Политические отношения 128
Глава III. Современная историография российско-монгольских отношений 157
1. Социально-экономические отношения 157
2. Политические отношения 179
Заключение 213
Библиографический список 220
- Торгово-промышленные отношения
- Монгольский вопрос
- Социально-экономические отношения
- Социально-экономические отношения
Введение к работе
Актуальность темы. Развитие общества невозможно без глубокого знания истории. Интерес к ней особенно возрастает в судьбоносные моменты общественного развития. На современном этапе истории России, когда происходит радикальная и достаточно болезненная ломка всех сфер жизни (в том числе духовной), когда идет коренная переоценка важнейших исторических событий, явлений, периодов и имен, как никогда ранее, возрастает роль и значение историографии как науки, призванной осмыслить все то, что было сделано учеными по отечественной истории на сегодня, чтобы определить дальнейшие направления и пути развития исторической науки.
В настоящее время в историографическом анализе нуждается широкий спектр проблем внешней политики России с древнейших времен до наших дней. К сожалению, в последние два десятилетия число историографических работ по стране заметно сократилось. Вместе с тем, появились сравнительно новые и перспективные для историографического исследования темы. К ним относится и проблемная историография, жанр которой и стал темой данного диссертационного исследования. Назрела также необходимость пересмотра оценок в историографии, основанных исключительно на марксистской методологии. Это, как известно, проявилось в тенденции противопоставления марксистской и немарксистской историографии, в игнорировании эмигрантской литературы, в то время как это был единый процесс развития исторической мысли в нашей стране.
Исторический опыт многолетних связей между Россией и Монголией свидетельствует, что Монголия всегда занимала немаловажное место во внешней политике России до и после Октября 1917 г., и в новых исторических условиях должна занять достойное место во внешнеполитических и внешнеэкономических интересах новой России.
Актуальность темы исследования в первую очередь обусловлена потребностями современного этапа развития науки, требующими
углубленного изучения недавней истории взаимоотношении двух стран и их изменений в результате создавшейся новой геополитической ситуации. Именно это дает шанс извлечь уроки из прошлого, взять на вооружение все позитивное в истории и одновременно не повторять сделанных ошибок.
Важная роль в решении задачи изучения российско-монгольских отношений принадлежит историографическим исследованиям, которые должны выявить достигнутый уровень знаний, определить наименее исследованные проблемы и наметить пути их дальнейшего изучения.
Разработанность темы. Отечественная историческая наука всегда уделяла большое внимание важнейшим проблемам российско-монгольских отношений. Историками поставлены и во многом решены кардинальные вопросы истории их взаимоотношений. Этим отношениям посвящена значительная по объему историческая литература. На ее страницах отражены ключевые моменты русско-монгольских отношений первой четверти XX века: причины спада русско-монгольской торговли, характер, содержание и движущие силы монгольской революции 1921 г., ее связи с последующими событиями и т.д. К настоящему времени по истории российско-монгольских отношений вышли тысячи книг, брошюр, статей, сборников научных тезисов и докладов, диссертаций. Фонд научных публикаций достиг таких размеров, которые и требуют историографического обобщения проведенных исследований. Историки предпринимали попытки такого анализа. Однако в этом направлении сделаны лишь первые шаги.
Вопросы историографии по данной теме затрагиваются в некоторых работах по истории Монголии или в историографических обзорах касающихся развития монголоведения в целом.
Одной из первых историографических работ по истории МНР была статья Н.П. Шастиной «История изучения МНР» (1952) представляющая собой обзор советской и монгольской литературы по истории, культуре и экономике Монголии.
Рассматривая историографические исследования, посвященные российско-монгольским отношениям, следует назвать работы Ю.В. Кузьмина. Основная проблематика его исследований, так или иначе, затрагивает вопросы историографии.
В 1986 г. была защищена кандидатская диссертация Кузьмина Ю.В. «Современная общественная мысль об основных проблемах некапиталистического развития Монголии в 1921-1940-х годах». В диссертации были рассмотрены основные теоретические положения, касающиеся теории некапиталистического развития.
В 1987 г. в сборнике «Советское монголоведение» вышла статья Е.В. Бойковой, описывающая изучение истории Монголии в СССР и дающая обзор индивидуальных работ по данной тематике.
Отечественная историография новейшей истории Монголии и революции 1921 г. появилась в работах российских историков лишь в 1990-е годы. Во многом это было обусловлено необходимостью пересмотра прежних решений многих ключевых проблем в монголоведении в связи со сменой научной парадигмы и процессом деидеологизации общества. Например, в работах В.Ц. Ганжурова, при рассмотрении исследований советского периода отмечается: «Бесспорно, что литература, издававшаяся в тот период, несла на себе печать того времени, опиралась на марксистско-ленинскую методологию, рассматривала взаимоотношение двух стран через призму классового подхода, союзнических интересов, социалистического интернационализма и братского сотрудничества»1. В числе работ по новейшей истории Монголии автор называет работы С.К. Рощина, С.Г. Лузянина и других, хотя, опять же, ограничивается общим историографическим обзором, не затрагивая частных проблем.
Историографические вопросы по рассматриваемой проблеме освещены во введениях монографических исследований Е.М. Даревской,
A.B. Старцева, H.E. Единарховой и др., данная проблема также нашла отражение в историографических работах по истории Сибири страны в целом.
В 1994 г. появляется статья Ю.В. Кузьмина «Русско-монгольские отношения в 1911-1915 гг.: вопросы историографии», где выявлен круг исследований по истории русско-монгольских отношений 1911-1912 гг., проведена классификация работ различных политических направлений, кратко изучены оценки по «монгольскому вопросу» и русско-монгольским отношениям в историографии России того времени. Более полно эти вопросы были рассмотрены в работах Ю.В. Кузьмина «Монгольский и Урянхайский вопросы в общественной мысли России (конец XIX - 30-е гг. XX вв.)» (1996) «Монголия и монгольский вопрос в общественно-политической мысли России (конец XIX - 30-е гг. XX вв.) (1997). Кроме этого, историографический обзор российско-монгольских отношений представлен в докторской диссертации Ю.В. Кузьмина «Монгольский и урянхайский вопросы в общественно-политической мысли России (конец XIX - 30-е гг. XX в.)» (1998).
Проблема историографии российско-монгольских отношений затрагивается также в работах по истории политических взаимоотношений между Россией и Монголией. В частности, в работе С.К. Рощина «Политическая история Монголии (1921-1940)» (1999). В числе авторов, изучавших данную проблему, С.К. Рощин называет: X. Чойбалсана, Ц. Дамбадоржа, Б.З. Щумяцкого, И.А. Сороковикова, В.И. Юдина, А.В. Бурдукова. Также историографический анализ представлен в книге С.Г. Лузянина, «Россия-Монголия-Китай в первой половине XX века. Политические взаимоотношения», изданной в Москве при Институте Дальнего Востока РАН в 2000 году. Он, характеризуя советскую историографию, отмечает, что в ней не прояснен вопрос о том, как реально происходила эволюция советской и монгольской политики в 1920-1930-е годы. А также, какие причины революционного, идеологического,
геополитического или же дипломатического свойства, определяли решения советского руководства по таким вопросам, как ввод частей 5-ой армии в иле 1921 года в Ургу и подписание соглашений 5 ноября 1921 года и многим другим.
Другой работой, содержащей достаточно интересный материал по историографии является статья В.В. Грайворонского, посвященная новым подходам в изучении российско-монгольских отношений. Он рассмотрел основные тенденции в развитии отечественного и зарубежного монголоведения. Автор подчеркивает, что монгольские политологи и историки еще не пришли к единому мнению в оценке роли многих политических и религиозных деятелей Монголии XX века, в том числе Богдо-гэгэна, Б. Цэрэндоржа, Д. Бодо, С. Данзана, Д. Сухэ-Батора, X. Чойбаосана. Также он отмечает тот факт, что в современных условиях в коррекции нуждаются основные труды по истории Монголии «История МНР», «История советско-монгольских отношений».
Периодизацию историографии новейшей истории Монголии предложил Е.И. Лиштованный в докторской диссертации «Россия и Монголия в XX веке: региональный опыт взаимоотношений (на материалах Восточной Сибири)» (1998), посвященной взаимоотношениям Сибири и Монголии. Он разделил ее на четыре этапа. Во-первых, это дореволюционный этап, традиционно выделяемый отечественными историками. Во-вторых, это 1920-1930 годы, когда основное внимание в исследованиях уделялось проблематике мировой революции и Монголии как плацдарму в продвижении революции на Восток. Третий этап приходится на 1950-1980-е годы, когда основное внимание в исследованиях уделялось вопросам идеологической общности СССР и МНР, социалистическому интернационализму социалистическому строительству. Четвертый этап - это 1980-1990-е годы, являющиеся временем новых оценок и постановки новых проблем.
Рассматривая степень изученности нашей проблемы необходимо упомянуть более позднюю историографическую работу Ю.В. Кузьмина, опубликованную в рамках материалов VI международного конгресса монголоведов, «Некоторые вопросы историографии российского монголоведения». В ней дается весьма подробный историографический обзор работ отечественных исследователей, посвященных истории Монголии. На основе этих данных и новых материалов в2004 году вышла в свет книга Ю.В. Кузьмина «Иркутское монголоведение. 1725-2004 гг.: исследователи и книги», где представлен историографический обзор исследований Е.М. Даревской по вопросам русско-монгольских связей конца XIX - начала XX вв.
В 2005 году защищена диссертация на соискание ученой степени кандидата исторических наук А.В. Михалева «Монгольская революция 1921 года в советской и российской историографии». Автором показан весь процесс становления и развития отечественной историографии истории монгольской революции 1921 года, его основные этапы и особенности каждого из них. В исследовании впервые дается анализ воззрений советских историков 80-х гг. на революцию в Монголии. Новым в диссертации является оценка постсоветской историографии истории монгольской революции 1921 г. В работе впервые в систематизированном виде анализируется эмигрантская историография революции 1921 года и ее влияние на западную литературу по данной проблеме.
Итак, отечественная историография рассматриваемой проблемы на протяжении длительного времени была вынуждена ограничиваться критикой западных исследователей, рассмотрением работ монгольских историков, а также перечислением трудов классиков марксизма. Хотя в 1990-е годы ситуация серьезно изменилась.
Характеризуя степень изученности вопроса в целом, мы можем говорить о том, что в 1920-1930-е годы историография российско монгольских отношений фактически отсутствовала. Историографический анализ в этот период заменялся политической полемикой.
В более поздний период историография встречается в основном в специальных исторических исследованиях. На наш взгляд это обстоятельство в некоторой степени объясняется тем, что все работы того периода были написаны в одном теоретико-методологическом русле, основой которого служил исторический материализм. Находясь под влиянием идеологических установкой КПСС, советское историческое монголоведение не имело возможности отклоняться от намеченного партией курса по политическим причинам.
В следующий период, в 1990-е годы, историография перестает быть инструментом идеологической борьбы и перед ней возникают новые задачи. Эти задачи были продиктованы в ходе деидеологизации общественных наук и в связи с введением в оборот новых исторических источников. Открытие архивов, реабилитация репрессированных в 1930-е годы политических деятелей и снятие запрета с некоторых тем заставили по-новому посмотреть на российско-монгольские отношения и на многие другие сложные проблемы в монголоведении.
Подчеркивая радикальный характер перемен в отечественном научном монголоведении, мы должны отметить и то, что в нем изменилась не только интерпретационная, но и постановочная часть. Хотя, несмотря на то, что количество книг, статей и диссертационных исследований, затрагивающих отдельные аспекты взаимоотношений России и Монголии, растет, но обобщающего историографического исследования еще нет.
Итак, учитывая недостаточную изученность поставленной проблемы, ее актуальность, научно-теоретическое значение, целью данной работы является рассмотрение основных этапов формирования и развития отечественной историографии в изучении российско-монгольских отношений.
Поставленная цель обусловливает решение ряда конкретных исследовательских задач:
1. Обобщить результаты изучения современной отечественной наукой истории российско- монгольских отношений.
2. Рассмотреть основные подходы в исследовании российско-монгольских отношений.
3. Показать степень изученности истории российско-монгольских отношений.
4. Ввести в научный оборот библиографические указатели, справочники, документальные публикации как самостоятельные историографические источники.
Объект исследования: история российско-монгольских отношений в первой четверти XX века.
Предмет исследования: процесс становления и развития исторической науки в изучении российско-монгольских отношений первой четверти XX века.
Изучение темы рассматривается в динамике: анализируется расширение источниковедческого пространства, оценивается эффективность теоретических подходов и методов, которые использовались в ходе изучения темы, выделяются основные этапы разработки проблемы с учетом социально-экономической и общественно-политической обстановки в стране.
Хронологические и территориальные рамки. С точки зрения исторической проблемы диссертация охватывает первую четверть XX в., это особый период зарождения и становления российско-монгольских отношений, который оказал влияние на последующую динамику и состояние отношений России и Монголии, он насыщен крупными историческими событиями, происходивших в обеих странах, сыгравших огромную роль в истории взаимоотношений России и Монголии.
Что касается периодизации историографического материала, то здесь при определении этапов и периодов необходимо учитывать объективные и
субъективные факторы, оказавшие влияние на развитие исторической науки вообще и исследование рассматриваемой проблемы, в частности. При этом учитывается следующее. Во-первых, качественные сдвиги, достигнутые исторической наукой в разработке коренных проблем истории России. Во-вторых, обогащение документальной базы, введение в научны оборот новых источников. В-третьих, радикальные изменения в условиях и организации научной работы, совершенствование подготовки кадров историков. В-четвертых, изменение приемов и методов исследовательской работы, в обновлении методологического инструментария. В-пятых, расширение проблематики исследования. Кроме того, историография не может не реагировать и на идеологическое влияние на историческую науку. Учитывая все это, данное исследование охватывает историографический материал периода 1900-2005 гг., который рассматривается по трем основным этапам: первый: первый - 1900-1920 гг.; второй - 1920-конец 1980-х гг.; третий -начало 1990-х-2005 гг.
Территориальные рамки охватывают территорию современной Монгольской Народной Республики.
Источниковая база. Источниковая база диссертации представлена широким комплексом историографических и исторических источников. К историографическим источникам относятся коллективные труды и монографии, научные и научно-популярные статьи и очерки, публицистика, периодика, мемуары, диссертации, предисловие к книгам, резенции, учебные пособия, справочные и энциклопедические издания. Мемуарная литература рассматривается в работе, прежде всего как историографический источник. По своему содержанию и значению историографические источники, отражающие историю российско-монгольских отношений, исходя, из вышеназванных принципов историографии их условно можно разделить на следующие основные группы:
1. Для более аргументированного и всестороннего анализа проблемы в диссертации используются документальные материалы, которые носят как
историографический, так и исторический характер. Прежде всего, это материалы и документы, опубликованные в сборниках по истории российско-монгольских отношений (Гримм Э.Д. Сборник договоров и других документов по истории международных отношений на Дальнем Востоке (1842-1925, 1927; Советско-монгольские отношения. Сборник документов. 1921-1966 / Сост. М.И. Гольман, Г.И. Слесарчук, 1966; Советско-монгольские отношения. 1921-1974: Документы и материалы. - Т. 1. 1921-1940, 1975 и др.). Данные сборники издавались учеными Института востоковедения АН СССР и России в разные годы, во всех изданиях активное участие принимал М.И. Гольман, бессменным автором этих изданий являлась Г.И. Слесарчук. Значительных интерес представляют сборники документов, раскрывающие внешнеполитическое положение Монголии в Центрально-азиатском регионе, ее положение в период автономии (Русско-китайские отношения. 1689-1916: Официальные документы, 1958; Сборник действующих договоров, соглашений и конвенций, заключенных с иностранными государствами, 1935).
Большой блок источников составляют библиографические и биобиблиографические справочники, аннотированные сборники и материалы. Например, в качестве материалов справочного характера использовались отдельные библиографические работы: Р.Л. Балдаева и Н.Н. Васильева «Указатель библиографии по монголоведению на русском языке» (1951-1961), Н. Куликаускенса и В.Л. Кензиной «Монголия в трудах ученых Восточной Сибири» (1946-1973), а также Е.В. Бойкова «Библиография по советскому монголоведению (1987-1991)», «Библиография по российскому монголоведению (1992-1997).
2. Отчеты экономический экспедиций, состоящие из путевого дневника экспедиции, обзорных и аналитический статей членов экспедиции; отчетов путешественников, военных. В данных источниках представлены материалы о политическом, экономическом положении Монголии, основное внимание уделено анализу причин кризиса русско-монгольской торговли. Так, в
дневнике сибирской экспедиции (1911) дана ценная для нас самооценка впечатлений и оценок членов двух экспедиций о Монголии и русско-монгольской торговле: «Несмотря на кратковременность встречи и несмотря на то, что впечатления обеими экспедициями были собраны из разных мест, обмен мнений показал, что в общем впечатления от современного положения вещей в Монголии у обеих экспедиций довольно однородны. Картины болезненного положения русско-монгольской торговли наблюдались и в той Монголии, куда надо было направляться из Улясутая. Мнения расходились по вопросу о причинах развала русской торговли и о мерах борьбы с этим развалом»1. Подавляющее большинство публикаций военных о Монголии представляют собой отчеты об экспедициях в страну (работы Ю. Кушелева, А. Баранова, С. Харламова, В. Тонких и др.). Их отличает различная глубина понимания сложившейся вокруг Монголии ситуации, различные характеристики готовности Монголии к самостоятельному развитию, даны собственные рецепты выхода из кризиса русско-китайских отношений. Подробное топографическое описание пройденных маршрутов, составление карт Монголии внесло определенный вклад в научное познание страны.
3. Стенографические отчеты Государственной Думы, где представлены полярные точки зрения членов Правительства и Государственной Думы по проблеме перспектив развития русско-монгольских отношений; труды различных совещаний, материалы конференций посвященных юбилеям конкретных исторических событий Монголии и России. Например, Труды совещания по вопросам о развитии русских торговых сношений с Монголией, созванного Иркутским генерал-губернатором Л.М. Князевым, где обсуждались мероприятия практического характера, которые были неотложны и необходимы для развития русской торговли и промышленности в Монголии. Так как именно торговля и промышленность являлись главными факторами для установления прочных взаимоотношений тяготеющих друг к другу стран.
4. Мемуарная литература рассматривается в работе, прежде всего как историографический источник (Милюков Н.П. Воспоминания (1859-1917), 1990, Бурдуков А.В. В старой и новой Монголии. Воспоминания, письма. 1969 и др.).
5. Монографические работы ведущих монголоведов, затрагивающими российско-монгольские отношения во всех аспектах. Среди них выделяются исследования Е.М. Даревской, Е.И. Лиштованного, Ю.В. Кузьмина, А.В. Старцева, Е.А. Белова, С.К. Рощина, С.Г. Лузянина и др.
6. Научно-популярные статьи и очерки, опубликованные в таких печатных изданиях, как: «Новое время», «Русский экспорт», «Вестник Азии», «Современник», «Сибирский вопрос»; «Речь», «Обская жизнь», «Сибирь», «Народы Дальнего Востока», «Восток» и «Новый Восток», «Революционный Восток», «Советское востоковедение» и другие. На страницах этих журналов можно найти полемику касающуюся перспектив развития отечественного востоковедения.
Методологическая основа исследования. Для современной исторической науки характерен принцип научного плюрализма. Это означает, что каждый исследователь вправе использовать ту или иную методологию, исходя из проблематики, цели и задач научного труда. Сегодня историографы выделяют три основных методологических подхода, которые преобладают в новейшей исторической науке: формационныи, цивилизационный и модернизационный. В основу данного исследования положены два основополагающих подхода к изучению явлений прошлого: цивилизационный и формационныи. Дополняя друг друга, они дают в сочетании общую достаточно объективную и в то же время предметно точную историческую науку. Формационныи подход ориентирован на изучение «пиковых» точек в истории общества, а цивилизационный изучает главным образом человеческое измерение в истории. Такой подход, предложенный Я.Г. Шемякиным, И.В. Пьянковым, Д.А. Волковым, Т. Памфиловой и др., связан с особенностями самого процесса научного
познания. Результаты научного поиска, оформленные в виде отдельных трудов, всегда несут на себе отпечаток мировоззрения своих создателей, то есть имеют субъективный характер. В силу этого, рассматривать их вне субъекта познания не представляется возможным. В тоже время сам познающий субъект есть порождение конкретной эпохи со всеми ее политическими и социально-экономическими условиями. Именно вписанность в определенную ситуацию делает человека тем, кто он есть: заставляет мыслить так, как он мыслит. Не учитывать этого при проведении историографического исследования невозможно. Применительно к теме исследования последний из обозначенных подходов (формационный) предопределил трактовку процесса ее изучения как обусловленного объективными общественно-экономическими и политическими факторами: социальной принадлежностью автора; взаимоотношениями между основными общественными группами; политикой правительства в области исторической науки и исторического образования; наличием в обществе определенных политических целей.
В диссертации использованы теоретические и прикладные методы историографического исследования, разработанные в трудах ведущих отечественных теоретиков и методологов истории В.И. Иллерицкого, И.Д. Ковальченко, О.М. Медушевской, Б.Г. Могильницкого, М.В. Нечкиной, Л.Е. Кертмана, A.M. Сахарова, Н.В. Иллерицкой1 и др.
Важнейшим методом исследования явился диалектический метод, который предполагает рассмотрение всех явлений и событий в истории и историографии во всей их сложности и противоречивости, во всей их связи и обусловленности.
Основополагающим принципом научного исследования является историзм, который применительно к данной работе подразумевает рассмотрение историографии, как результата процесса развития
исторической мысли. В диссертации учитывается опыт предшественников, в частности автор опирается на разработки отечественной историографии. Историографические источники рассматриваются как результат научно-исследовательской деятельности, то есть процесса, обусловленного рядом факторов, или, говоря иначе, в исследовании учитываются социально-экономические и политические предпосылки, которые влияют на итог творчества, опосредованно, через систему ценностей.
Принцип историзма позволяет оценивать историографические исследования и факты в движении и взаимосвязи, с момента их появления и вплоть до современности.
Важным методологическим принципом стала научная объективность, дающая возможность оценивать события в их реальном развитии, многогранности и противоречивости. Этот принцип требует от нас смотреть на творчество любого ученого с точки зрения того, не что он не сделал, а что сделал нового, по сравнению со своими предшественниками.
В качестве прикладных методов историографического исследования используются методы, применяемые в историческом изыскании: проблемно-хронологический, сравнительный, системно-структурный.
Применение системно-хронологического метода позволяет систематизировать работы исследователей по кругу изучаемых ими проблем, выявить процесс накопления знаний по данной теме, подвести определенные итоги ее изучения.
Системно-структурный метод изучения историографии как совокупности научных трудов и публикаций позволяет выделить из всей совокупности работ наиболее типичные и научно-значимые для изучаемой проблемы.
Сравнительно-исторический метод позволяет находить общие и отличительные черты изменений в процессе исследования российско-монгольских отношений в отечественной исторической науке на различных этапах его развития.
Научная новизна диссертации. Научная новизна диссертации заключается в том, что она является одной из первых комплексных работ, в которой на базе документальных и историографических источников, показывается весь процесс становления и развития отечественной историографии российско-монгольских отношений, его основные этапы и особенности каждого их них.
Автором представлена характеристика отдельных наиболее актуальных проблем, показана степень их изученности, уровень обобщения и основные результаты исследовательской деятельности российских ученых в рамках обозначенных проблем, определены проблемы и перспективы дальнейшего исследования темы.
Практическая значимость диссертации. Практическая значимость диссертации заключается в возможности использования ее материалов и выводов при подготовке обобщающих трудов по историографии российско-монгольских отношений, при создании спецкурсов и учебных пособий по историографии отношений России и Монголии.
Апробация полученных результатов. Основные положения исследования опубликованы и излагались автором на Международных, Всероссийских и региональных научных конференциях в Иркутске в 2003-2005 гг. По теме диссертации опубликовано 4 работы.
Структура диссертации. Структура диссертации обусловлена целью и задачами исследования и состоит из введения, трех глав по два параграфа каждая и заключения, списка использованных источников и литературы.
Торгово-промышленные отношения
Русско-монгольские отношения начала XX века — отдельный и своеобразный этап развития отношений двух стран. В этот период происходят глубокие изменения и в социально-экономической и политической жизни России и Монголии, меняется и международная ситуация на Дальнем Востоке, обусловленная, с одной стороны, поражением России в русско-японской войне, а с другой стороны, заметной активизацией внешней политики в этом регионе Японии и ряда западных стран.
В дореволюционной историографии выделяются два основных направления, по которым шло исследование проблемы: экономическое и политическое и было уделено незначительное внимание культурному направлению.
Дореволюционная русская литература наибольшее внимание уделяла экономическим связям, особенно после русско-японских соглашений 1907-1910 гг. о разделе сфер влияния на Дальнем Востоке. Буржуазия России начала энергично изучать новый рынок, предоставленный ей этими соглашениями. Еще больше усилился интерес к Монголии в связи с национально-освободительным движением монголов в 1911-1912 гг. и обращением их за помощью к правительству России.
Первые работы начала XX века были написаны в соответствии с потребностями времени, с запросами новой сложившейся ситуации в Восточной Азии.
Авторами их были очевидцы и участники описываемых событий. Это путешественники, участники военных и экономических экспедиций, поэтому работы их чаще всего писались с целью изучения состояния русско-монгольской торговли и перспектив ее развития. Исследование экономического направления шло по двум темам: торговля и промышленность.
Авторы первых работ начала XX века отмечали, что, начиная с 1908 г. происходит спад русско-монгольской торговли - сокращение экспорта почти всех важнейших товаров — мануфактуры, кожевенных товаров, леса и деревянных изделий, металлических изделий и т.д. Что же касается ввоза из Монголии, то здесь наши торговые операции развивались и при том весьма значительно.
Среди довольно значительного количества работ о русской торговле в Монголии следует выделить: подробный отчет сибирской торговой экспедиции «Очерки русско-монгольской торговли» (1911) под редакцией профессоров-экономистов Томского университета М.И. Боголепова, М.Н. Соболева и отчет московской экспедиции под руководством полковника В.Л. Попова и И.М. Морозова «Московская торговая экспедиция в Монголию» (1912).
Главным материалом изучения состояния русской торговли в Монголии явились опросы членами экспедиции лиц, живущих в Монголии: русских купцов, их приказчиков, китайских купцов, монголов, представителей русских властей. Члены экспедиций, в частности сибирской, знакомились с официальными материалами в архивах Усинского пограничного начальника, Улясутайского консульства и Кяхтинского пограничного комиссара, а также торговыми книгами некоторых фирм.
Снаряженные почти одновременно две экспедиции в Монголию (Томская и Московская), с целью обследования последней в торгово-промышленном отношении пришли к одному выводу: Монголия настолько интересна для России с точки зрения торговых интересов, что «прямо преступно» не использовать ее, и как рынок для русских товаров, и как страну с огромным производством. Но при этом отмечали, что русские торговцы в Монголии стали сдавать свои позиции китайцам. В трудах Московской и Сибирской экспедиций собраны многочисленные данные, показывающие этот процесс всюду во Внешней Монголии - и в Кобдо, и в Улясутае, и в Урге, и по отдельным хошунам члены экспедиции находили одно и тоже: всюду массы китайских торговцев, а русские торговцы в виде небольшой разрозненной группы. «Китаец-торговец сбывает монголам не русский, а китайский товар и в еще больших размерах товары заграничные - английские, американские и немецкие; русские торговцы тоже начинают забирать у китайцев эти товары для продажи, или сосредоточивают свои операции, главным образом, на скупке монгольского сырья и отправке его в Россию»1.
Так газета «Голос Москвы» (1910) писала: «Монгольский рынок, доставляющий России сотни тысячи пудов шерсти, сурка и различного рода пушнины, сотни тысяч баранов и рогатого скота, за последнее время привлек внимания японцев и американцев, которые стали наводнять Монголию своими дешевыми товарами».
По мнению московской торговой экспедиции, в связи с проведением Сибирской железной дороги, центром внимания и больших надежд русского правительства и промышленников стала Маньчжурия, а Монголия «отошла не только в тень, но и была совершенно затушевана от их внимания» . Поэтому потеря монгольского рынка для российской торговли явилась «результатом полного невнимания правительства, граничащего с забывчивостью к интересам русского дела в Монголии»4.
Участники сибирской экспедиции считали, что центр мировой торговли постепенно перемещается на Дальний Восток, поэтому необходимо использовать все силы «к сохранению возможных остатков наших позиций, которые могут быть опорными базами для будущей России».
Эти явления, подмеченные членами обеих экспедиций, получают подтверждение и при свете официальных данных. В периодической печати стало появляться большое количество статей, посвященных тем или иным аспектам русско-монгольской торговли, особенностям и трудностям ее осуществления. Главная тема публикаций -активизация деятельности китайского торгово-ростовщического капитала в Монголии, усиление колонизации монгольских земель, ослабление позиций русского купечества. Серию статей о состоянии и проблемах русско-монгольской торговли опубликовали в журнале «Вестник Азии», издаваемом в Харбине, практические работники: служащий таможни Н. Шейнфельд «Русская торговля в Монголии в характеристике местного купечества» (1909), торговый агент А. Болобан «Колонизационные проблемы Китая в Маньчжурии» (1910), а также известный публицист Б. Гурьев «Территориальная неприкосновенность Монголии по уложению Ли-фань-юаня» (1910), «К пересмотру русско-китайского договора, заключенного в С.-Перербурге 12 (24) февраля 1881 г.» (1910).
Д. Даурский в статье «Современная Монголия» опубликованной в газете «Сибирь» (1912) и Б. Гурьев в статье «Русская торговля в Западной Монголии» помещенной в «Вестнике Азии» (1911) писали, что торговля в Монголии, чтобы быть вполне выгодной и успешной, необходимо предполагала отдачу товаров в кредит, хотя бы кратковременный, на срок от 3 до 5-ти месяцев. Китайцы прекрасно знали это положение и поэтому, желая воспрепятствовать развитию русского торга, они из года в год обращались в наши консульства, то к пограничным начальникам с просьбою воспретить русским именно долговую торговлю, ведущую якобы лишь к возникновению неприятных тяжб и препятствующую миролюбивым отношениям обеих империй1.
Многие путешественники также отмечали тенденцию - спада русско монгольской торговли в начале XX века, пытались выяснить его причины. Например, граф А.П. Беннигсен в статье «Несколько данных о современной Монголии» (1912), отмечал, что с 1903 г. торговля в Монголии была в руках наших купцов, но постепенно мы стали терять монгольский рынок, «... с монголами прямых сношений приходится иметь все меньше и меньше, так как почти все сырье скупается китайцами с которыми наши торговцы уже и имеют дело»1.
Монгольский вопрос
Монгольский вопрос в России возник в связи с провозглашением в декабре 1911 г. независимости Халхи, утраченной в конце XVII в., когда она признала власть маньчжуров. Китайская революция 1911-1912 гг., свержение династии маньчжуров в Китае придавали освободительному движению монголов и правовую основу. Но когда Китай не признал независимость Халхи, Монголия обратилась за поддержкой к соседней России.
Монгольский вопрос был составной частью дальневосточной политики России. В обществе по проблемам внешней политики в предшествующий период (1906-1910 гг.) шла борьба между тремя основными группами и направлениями: крайне правые - военно-бюрократические круги были сторонниками реванша за поражение в войне с Японией; октябристы и умеренно правые - за соглашение с Японией о разделе Маньчжурии и Монголии; кадеты - против Японии за сближение с Китаем. Кроме того, буржуазия Европейской России была заинтересована в активной ближневосточной - балканской и черноморской политике, буржуазия Восточной Сибири и Дальнего Востока - в усилении дальневосточной политики: борьбе с японской экспансией, сохранении порто-франко на Дальнем Востоке, сближении с Китаем и Монголией, продаже КВЖД и постройке железной дороги Кяхта-Урга-Пекин1. Эти основные группы и направления сохранились и при обсуждении монгольского вопроса в 1911-1915 гг.
Формирование политики России в отношении Внешней Монголии в 1911-1912 гг. происходило в борьбе различных тенденций, определяемых как
политическими силами страны, так и ведущими ведомствами России (министерством иностранных дел, военным ведомством и министерством финансов). Она определялась разрешением складывающихся противоречий и разногласий между дипломатическими деятелями России и торгово-промышленными кругами, между центральной и региональной администрацией, различными уровнями местной администрации, а также представителями военного ведомства.
В России осознавали, что освободительное движение монголов облегчит царизму проникновение в Монголию. Однако дать твердое обещание монголам, что Россия окажет им помощь, означало бы втянуть себя вновь в возможную авантюру на Дальнем Востоке.
Россия была связана с Китаем и Японией рядом соглашений и не могла свободно признать независимость Монголии, а тем более присоединить к ней Внутреннюю Монголию и Баргу. Такое решение «монгольского вопроса» означало бы радикальное изменение внешней политики царизма на Дальнем Востоке, потому что она была неотделимой и взаимосвязанной частицей всего огромного направления во внешней политике России в данном регионе.
По «монгольскому вопросу» в дореволюционной историографии существовал широкий диапазон мнений: от захвата и присоединения Монголии к России до самостоятельной Монголии. Однако во всех случаях не ставился под сомнение вопрос о помощи Монголии.
Вопрос о Монголии и роли России в ее дальнейшей судьбе бурно обсуждался и в правительстве, и в периодической печати, брошюрах, книгах, в различных комитетах, на Совещаниях, в Государственной Думе.
Освещение монгольского вопроса начнем со Стенографических отчетов заседаний Государственной Думы за 13, 14, 18, 27 апреля 1912 г., где отражены полярные точки зрения по проблеме перспектив развития русско-монгольских отношений. С одной стороны, это была позиция министра иностранных дел России С. Д. Сазонова и лидера кадетов П.Н. Милюкова, выступающих за посредническую роль между Монголией и Китаем и против активного вмешательства в монгольские дела. А с другой стороны, - это точка зрения депутата от Орловской губернии Володимерова, считающего необходимым присоединение Монголии к России.
Министр иностранных дел России в 1910-1916 гг. С.Д. Сазонов считал Россию европейской страной с активной внешней политикой в Европе и на Ближнем Востоке и соответственно выступал против «увеличения русских владений в Азии». Его позиция совпадала с выводом Особого Совещания по монгольским проблемам, состоявшегося 4 августа 1911 г. — активная деятельность России в «монгольском вопросе» была бы «весьма нежелательной». С.Д. Сазонов выступал против полного отделения Монголии от Китая, считая ее не готовой к самостоятельному политическому развитию. По его мнению, «оторвать их от Китая, значит взять на себя задачу тяжелую, требующую крупных денежных затрат и огромного труда»1. Поэтому, он отмечал, что полный разрыв между Халхой и Китаем представлялся бы нежелательным, так как поставил бы Россию «перед дилеммой или оккупировать ее, или уйти оттуда и вновь допустить туда китайцев на правах завоевателей»2.
В качестве выхода из сложившегося положения он предлагал России исполнять роль посредника между Китаем и Монголией «для заключения между ними такого компромисса, который удовлетворял бы, в пределах возможного, желанию халхасцев сохранить свой самобытный строй и желанию Китая восстановить свой суверенитет в Монголии»3.
В заключение своей речи он отмечал, что «соглашение между Китаем и Халхой не должно осуществляться без нашего участия, а тем временем нельзя отказать Халхе в поддержке и помощи по созданию зачатков автономного управления, т.е. прежде всего финансов и какой-либо вооруженной силы, способной поддерживать порядок в стране»4.
По поводу данной речи С.Д. Сазонова была опубликована в газете «Сибирь» (1912) статья Д. Даурского «Современное политическое положение Халхаской Монголии и силуэты деятелей монгольской независимости». Он писал, что «Если вдуматься глубже в речь министра, то в ней нельзя не заметить ряд неясностей и чего-то недоговоренного, неопределенного»1. Проанализировав речь министра, Д. Даурский пришел к выводу - «в ней заключается не мало посылок, исключающих одна другую, и если сопоставить желание нашего правительства с определившимся уже отношением китайского - к Халхе, то едва ли можно без энергичного вмешательства в монгольские дела прийти к тому компромиссу, на который рассчитывает министр».
Из речи министра иностранных дел С.Д. Сазонова можно сделать вывод, что не в интересах России было вносить значительные изменения в существующее положение на Дальнем Востоке. Новые политические потрясения могли задеть экономические интересы России в зонах ее влияния. Отделение Монголии от Китая и обращение ее за помощью к русскому правительству не вызвало у него большого энтузиазма. Чтобы не быть втянутой в «монгольские дела» слишком глубоко, Россия должна была взять на себя роль посредника. Таким образом, налицо сдержанная и взвешенная политика в решении «монгольского вопроса».
Близкую, но не совпадающую полностью с ней позицию занимал лидер кадетов, историк и будущий министр иностранных дел Временного правительства П.Н. Милюков.
Социально-экономические отношения
Новый этап в изучении русско-монгольских отношений начался после победы народно-демократической революции 1921 г. и образования независимого монгольского государства. В 20-х годах появляется ряд статей и книг, в которых нашли отражение социально-экономические, политические и культурные связи между Россией и Монголией и изучались перспективы их дальнейшего развития в условиях строительства социалистического общества1. Наряду с общими вопросами рассматривались вопросы истории торговли на разных участках русско-монгольской границы2. В то время налаживание советско-монгольских экономических связей имело огромное значение и для Советской России, восстанавливавшей свое разрушенное войнами народное хозяйство, и для становления и сохранения независимости только что родившейся Народной Монголии. Исходя из этого, советские авторы стремились извлечь уроки из многолетнего опыта русско-монгольской торговли. В основном авторы использовали данные, накопленные еще в досоветский период, и большинство этих работ носило преимущественно компилятивный характер.
В 1920-х гг. о русско-монгольской торговле писали И.М. Майский, А.В. Черных, Г.Е. Грумм-Гржимайло, А.В. Бурдуков и др. Наибольшую ценность представляют соответствующие главы «Современной Монголии» И.М. Майского3. Иван Михайлович Майский (Ляховецкий) (1884-1975), студент Петербургского университета, революционер (сначала меньшевик, а затем большевик), крупный дипломат, академик (с 1946), автор крупных исследований по истории Испании и истории международных отношений.
В 1919 г. В Монголию была направлена экспедиция, снаряженная Всероссийским центральным Советом потребительских обществ с целью изучения экономического состояния Внешней Монголии. Итоги полуторогодовой экспедиции (1919-1920 гг.) были подведены И.М. Майским - руководителем этой экспедиции в книге «Современная Монголия».
Как специалист-экономист он подробно исследовал все основные проблемы русско-монгольской торговли преимущественно периода 1911-1919 гг.: ее предметы, обороты, торговые центры, транспорт, валюту, отмечал господство мелкого капитала и появление в последнее время крупных специализированных фирм, описал деятельность правительственной Монгольской экспедиции по заготовке мяса для действующих армий — Монголэкс - (1915-1918 гг.), впервые опубликовал материалы переписи 1918 г. о количестве населения и скота в Халхе, вычислил свободную наличность скота и скотоводческого сырья, размеры возможного вывоза их без ущерба для народного хозяйства монголов.
И.М. Майский разделял мнения дореволюционных исследователей о том, что накануне объявления монгольской независимости русская торговля переживала тяжелый кризис, и не могла противостоять китайской конкуренции. «Ибо, не имея, никакого качественного превосходства пред своими соперниками - ни в организации, ни в методах и приемах - она уступала последнему в сумме капитала, в размерах аппарата, в опытности и приспособляемости, в знании местных условий и давности существования. Из двух претендентов на монгольский рынок она была более слабым, а поэтому, неизбежно должна быть битой»1.
С начала 1912 г., русская торговля в Автономной Монголии заняла монопольное положение и сверх того оказалась обеспеченной громадным количеством за бесценок доставшихся ей товаров. «Счастье улыбнулось русско-монгольской торговле», однако, как справедливо подметил И.М. Майский, общая структура ее осталась прежней, в ней, как и раньше господствовал мелкий капитал.
Основная цель работы «Современная Монголия» И.М. Майского -характеристика монгольского общества и определение перспектив ее развития, поэтому в ней изложены данные по населению, экономике, религии и государственному строю Монголии. Не случайно, в этой связи, автор пристальное внимание в своей работе уделял китайцам и русским в Монголии, их месту и роли в Автономной Монголии. По его мнению, Монголия может развиваться, ориентируясь на Китай, либо на Россию.
Поэтому, считал И.М. Майский, монголы должны сделать выбор между Россией и Китаем, которые олицетворяют собой Европу и Азию. Принятие Автономной Монголией китайской ориентации может привести в будущем лишь к культурному застою и экономическому разорению. «Прежде чем Китай преобразуется в цивилизованное государство социалистического типа, китайские купцы успеют пустить по миру монгольское население»1. С другой стороны, ориентация на Россию будет означать культурный прогресс и экономическое процветание.
Россия также имеет достаточные основания для проявления особого интереса к автономной Монголии. И. М. Майский выделял два момента: в экономическом отношении Автономная Монголия может быть поставщиком скота и сырья на российский рынок, а также стать источником рудным богатств. В политическом отношении Монголия может представлять между Китаем и Россией «нейтральную зону», неприкосновенность которой обеспечивалась бы реальным соотношением сил пограничных с нею государств.
В целом, И.М. Майский оценивал Монголию, как страну бедную, с общей стоимостью ее национального имущества 250 млн. руб., ежегодным доходом 74, 5 млн. руб., с чрезвычайно узким рынком (25 млн. руб.).
Валютный рынок определялся как находящийся в «хаотическом состоянии»: отсутствует единая денежная единица, применяется серебро, русские и китайские деньги, чай, скот1. Поэтому, считал, автор, страна не может играть серьезной роли в нормальном товарообороте России, а тем более в общем, обороте мирового хозяйства.
Однако Монголия имеет все необходимые предпосылки для «блестящего скотоводческого будущего», что приведет к возникновению промышленности по переработке его продуктов. И.М. Майский верил в будущее монгольского народа, в возможность реформ в стране. В 1920 г. он писал: «не подлежит ни малейшему сомнению: Монголия вообще, автономная в частности, стоит накануне величайших переворотов в своей истории»2.
Вопрос о русском влиянии на Монголию в советской литературе первым поставил И.М. Майский. Он утверждал, что, несмотря на сравнительно короткий срок (не более 60 лет) прочного населения русских в Монголии они «представляют небольшую численно, но очень влиятельную группу населения», особенно бурятская эмиграция. Если Г.Н. Потанин в 1892 г. отмечал слабость русского влияния и о многих его элементах мог говорить лишь как о желаемых, то в 1919-1920 гг. Майский назвал их как реально существующие. «Русское влияние в Автономной Монголии сравнительно сильно. Следы русского влияния вы встретите в современной Монголии на каждом шагу»: в государственном устройстве и управлении, транспорте и связи, в скотоводстве, земледелии и промышленности, в народном образовании и исследовании природных богатств, в ветеринарии и медицине, в архитектуре и в быту . Майский не ставил специально вопроса о русском влиянии на социальные отношения монголов, хотя у него встречаются некоторые факты подобного рода. Правильно отмечая прогрессивное значение более передовой культуры даже царской России, Майский подчеркивал огромное значение для дальнейшей судьбы Монголии, ее ориентации на Россию после Октября 1917 г.
Социально-экономические отношения
Постсоветский период открывается с начала 90-х годов и характеризуется сменой идеологической ориентации, отказом от идеологизации и политизации исторической науки. В российской исторической науке стали утверждаться иные методологические подходы, наблюдалось стремление преодолеть упрощенное представление об экономических и политических процессах, трактовавшихся ранее с позиций радикального экономического детерминизма. В трудах ведущих российских ученых-обществоведов зазвучала мысль о необходимости обобщения и осмысления «огромного эмпирического материала, раскрывающего влияние социокультурных, национальных и религиозных факторов на характер и тенденции экономического развития российского общества» и содержалось признание в том, что «пока еще много необъяснимого с позиций рационализма, отвергающего с порога все, что не поддается строгой детерминации и логическому объяснению»1.
Как отмечается, в современных трудах, посвященных русско-монгольским отношениям, «выход на политическую арену новых демократических сил, демократизация жизни общества, публикация новых архивных материалов обусловили необходимость поиска новых подходов к истории Монголии вообще, в т.ч. к истории отношений между Россией и Монголией в XX в., особенно истории советско-монгольских отношений, пересмотра и корректировки ряда устоявшихся десятилетиями концепций и оценок»2.
Изменения, произошедшие в гуманитарных и обществоведческих исследованиях, благотворно сказались и на изучении русско-монгольских торгово-экономических связей. Наряду с известными, признанными специалистами стали появляться новые имена и новые, прежде неисследованные аспекты данной проблемы. Большое внимание обращалось на проблемы экономической политики России на Дальнем Востоке и в Монголии1, свое изучение получил так называемый Урянхайский вопрос, который в советское время относился к числу «непопулярных» тем2. Подробному анализу были подвергнуты технические характеристики русско-монгольского обмена (торговые обороты, ассортимент, направления товаропотоков), как в целом по русско-монгольской границе, так и по отдельным ее участкам, ее инфраструктура и кредитное обеспечение, изучены организационные формы русского капитала в Монголии. Особым сюжетом в изучении проблемы стал вопрос о деятельности русских предпринимателей за границей и их роли в развитии русско-монгольских экономических и социально-культурных связей. Фактически в этом же ключе написана монография одного из старейших сибирских монголоведов Е.М. Даревской, опубликованной в 1994 г. . Данная работа представляет собой результат многолетних изысканий исследовательницы. Все предшествующие статьи вошли в данную книгу.
В своем капитальном труде «Сибирь и Монголия. Очерки русско-монгольских связей в конце XIX - начале XX веков», автор осветила ряд наименее изученных сторон русско-монгольских отношений данного периода: 1) в области экономических отношений - использование природных богатств Монголии и Сибири; вывоз российского капитала в Монголии, его влияние на экономику и социальные отношения монголов; 2) в сфере культурных связей - роль сибирских отделов РГО и русских поселенцев в изучении Монголии, сотрудничество сними в этом деле монголов, деятельность русских ветеринаров, медиков, школ и других просветительных учреждений, распространение русской периодической печати в Монголии, первый опыт обучения монголов в Сибири; 3) монгольский вопрос в общественном мнении России, социальный состав русских поселенцев в Монголии, влияние событий трех революций в России на поселенцев и монголов.
Е.М. Даревская отмечает наличие элементов капитализма в Монголии в предреволюционный период, это свидетельствует о том, по ее мнению, что ее коснулись общие закономерности экономического прогресса и при дальнейшем усилении вторжения иностранного капитала ей был уготован путь капиталистического развития. Октябрьская революция в России и Монгольская народная революция прервали этот процесс в самом зародыше.
Автор не согласен с утверждением предшествующих исследователей, что «промышленное развитие МНР началось при полном отсутствии дореволюционного наследства». Е.М. Даревская указывает, что после Народной революции небольшое промышленное наследство было поставлено на службу народу: в 1921 г.: была введена в действие электростанция, восстановлены слесарные мастерские, кирпичный, мыловаренный, несколько кишечных заводов, салотопок, до 30 шерстомоек. Два кожевенных завода в Урге, брошенных их владельцами, были переданы в ведение военно-промышленного отдела военного министерства, восстановлены и расширены. На их базе для нужд Народно-революционной армии были созданы новые отделения: овчинно-шубное, кошмокатное, по изготовлению седел, веревок и т.д. По соглашению с Советской Россией 5 ноября 1921 г. в собственность монгольского народа были переданы принадлежавшие России телеграфные линии на территории Монголии протяженностью 2475 км и все здания телеграфных контор с оборудованием. В 1922 г. возобновилась добыча угля в Налайхане1.
Русской медицине в дореволюционной Монголии посвящена вторая глава данной работы Е.М. Даревской. В работе показана достаточно полная картина того, как русские поселенцы и путешественники в Монголии оказывали различную медицинскую помощь монголам. По данным автора, раздавали лекарства и оказывали первую медицинскую помощь путешественники и ученые Н.П. Пржевальский, П.К. Козлов, А.П. Свечников, B.C. Мехеев, И.М. Майский, И.А. Третьяк, а также русские поселенцы Ф.И. Минин, Киселев, А.Д. Корнакова, Д.А. Ермолин, А.В. и А.И. Бурдуковы, Ф.И. Парняков, «лишенные медицинской помощи, эти бывалые люди, живущие в Монголии десятки лет, привозили и выписывали из России различные лекарства, овладевали необходимыми в быту элементарными медицинскими сведениями, некоторые имели медицинское образование»2.
Особенно важную роль они сыграли в деле оспопрививания. Известны многочисленные случаи, когда русские купцы брали с собой в Монголию фельдшеров специально для оспопрививания монголам, а с 1909 по 1919 гг. ветеринарные врачи из противочумных экспедиций Читинской противочумной станции попутно делали бесплатно прививки оспы.
