Содержание к диссертации
Введение
Глава 1. Пушкарский приказ и его документы
1.1. Материалы Пушкарского приказа как исторический источник 24
1.2. Организация артиллерийского управления до XVIII в. 38
Глава 2. Материалы Пушкарского приказа как источник изучения осадной артиллерии .
2.1. Документы об осадной артиллерии XVI в. 63
2.2. Документы об осадной артиллерии XVII в. 73
Глава 3. Материалы Пушкарского приказа как источник изучения полковой и городовой артиллерии .
3.1. Документы о полковой артиллерии 99
3.2. Документы о городовой артиллерии 128
3.3. Документы о боеприпасах 138
Заключение 145
Список сокращений 151
Список источников и литературы 153
Приложение I 163
Приложение II 171
- Материалы Пушкарского приказа как исторический источник
- Организация артиллерийского управления до XVIII в.
- Документы об осадной артиллерии XVI в.
- Документы о полковой артиллерии
Введение к работе
В отечественной историографии работ о приказной документации XVII в. очень мало. Сами документы неоднократно издавались, но все же основное их количество до сегодняшнего дня остается неопубликованным. Между тем, изучение приказных материалов раскрывает перед историками множество спорных вопросов о военном деле, социально-экономическом и политическом положении Московского государства в XVI-XVII вв.
Документация Пушкарского приказа, связанная с «пушкарским делом», является нашим главным предметом изучения. Нами исследованы не только типы приказных документов, но и заключенная в них информация о состоянии и развитии отечественной артиллерии.
Объект изучения - русская артиллерия - выбран нами не случайно. Развитие вооруженных сил в XVI — XVII вв. было обусловлено развитием огнестрельного оружия, поэтому артиллерия в армии любого европейского государства справедливо занимала одно из главных мест. В России того времени «огнестрельному наряду» уделялось самое пристальное внимание. Производство артиллерии на всем протяжении XVI - XVII вв. являлось одним из важнейших государственных дел, так как оно было связано с важными элементами экономического благосостояния государства. Орудия олицетворяли собой символ военной мощи. Наглядным примером служит знаменитая 2400-пудовая «Царь — пушка», стоящая ныне в Московском Кремле.
Возглавлявший более столетия назад Артиллерийский музей генерал Н.Е.Бранденбург, выступая по случаю 500-летия русской артиллерии, писал, что ход многих видов технической промышленности всецело зависел от развития огнестрельного дела1. «Огнестрельный наряд» в XVT-XVTI вв. - главный представитель в железоделательной и металлургической промышленности, где
1 Бранденбург Н.Е. 500-летие русской артиллерии. СПб., 1889. С.1.
сосредотачивается железо-ковательное и литейное производство. Горное дело, селитроварение и пороходелие развивались под влиянием той же артиллерии. Наконец, инженерная часть (строительство крепостей и фортификационных сооружений) составляла отдел того же «артиллерийского искусства».
Исследователь, обратившийся к изучению документов об отечественном «огнестрельном наряде», невольно переносится из области военной истории в область экономическую — перед нами фактически вся предыстория складывания российской промышленности.
Несмотря на обилие источников, до сегодняшнего времени объем военной продукции и развитие артиллерийского вооружения в России допетровского времени практически мало изучены. Кроме того, русская артиллерия XVII столетия, в силу грандиозности военных преобразований Петра Великого, зачастую изображается как нечто несовершенное, хаотичное, почти не связанное в своем развитии с военными реформами начала XVIII века.
В настоящей работе поднимается важный, но неизученный пласт источников — это материалы главного артиллерийского ведомства XVII века, Пушкарского приказа.
Соответственно, задачи прилагаемого исследования состоят в том, чтобы:
проанализировать историографию по данному вопросу и источнико-вую базу (акты и книги Пушкарского приказа), наметить дальнейшие перспективы исследования приказных документов.
рассмотреть типы приказной документации, дать исчерпывающую характеристику сохранившихся источников.
выявить дела приказа, касающиеся производства и развития артиллерии на протяжении XVII века, обозначить значимость каждого типа документа в изучении русской артиллерии.
используя методы источниковедческого исследования, охарактеризовать состояние и происходившие изменения в артиллерийском деле.
Научная новизна диссертационного исследования состоит в том, что в нем впервые вводится в научный оборот большой комплекс архивных докумен-
5 тов, собранных по рукописным фондам Москвы и Санкт-Петербурга.
Отдельные положения диссертации апробированы в докладах на научных конференциях и в статьях. Хронологические рамки исследования охватывают период от второй половины XVI до начала XVIII вв. (1577 г. - основание Пушечного приказа, 1701 г. - переименование в приказ Артиллерии). Несмотря на кажущийся большой охват времени, фактически объектом изучения является период с 20-х гг. по конец XVII в. Это объясняется плохой степенью сохранности документов Пушкарского приказа.
В нашей работе мы использовали сравнительно-исторический метод, в основу которого легли поиск, систематизация и анализ документов Пушкарского приказа, содержащих сведения о состоянии и развитии артиллерийского вооружения. В процессе поиска мы столкнулись с достаточно большим комплексом документов, из которого выделили нужные в нашем исследовании материалы. Систематизация значительно облегчила дальнейшую работу; многие данные, содержащие информацию о количестве и параметрах отливаемых орудий, мы свели в таблицы. Анализ систематизированных документов позволяет разрешить множество спорных вопросов в отечественной историографии, а также сделать ряд совершенно новых выводов.
Диссертация состоит из введения, трех глав, заключения, списка использованных источников и литературы и приложений.
Первый раздел Главы 1 посвящен анализу сохранившихся дел Пушкарского приказа. Нами проведены классификация, отбор и систематизация тех материалов, в которых содержится информация об артиллерии. Во втором разделе на основании приказных дел рассматривается история возникновения и структура Пуш-
1 Лобин А.Н. 1) Артиллерия Новгорода Великого в середине XVII столетия // Прошлое Новгорода и Новгородской земли. Материалы научной конференции. Ч.І.Новгород, 2000. С. 167-168.; 2) Дела Пушкарского приказа о карельских переселенцах из Швеции. Проблемы изучения. // Проблемы материальной и духовной культуры России и зарубежных стран / Тезисы докладов. Сыктывкар, 2001. С. 65-66; 3) Литец немецкий Иван Фалька // Родина. Российский исторический иллюстрированный журнал. 2002. №6. С.33-35. 4)Украшения на русских пушках XV-XVII вв.// Славянские чтения. Тезисы IV конференции. СПб., 2002.
6 карского приказа; показаны сферы его ответственности, функции по управлению парка артиллерийских орудий.
Вторая глава посвящена исследованию документов об осадной артиллерии. В первом разделе изучаются те отрывки документов и упоминания о них, в которых отражены сведения о тяжелой артиллерии в XVI в. Второй раздел состоит из анализа материалов об «осадном наряде» XVII столетия.
В третьей главе рассматриваются в трех разделах документы о полковой и городовой артиллерии и боеприпасах в XVI-XVII вв.
В заключении синтезируются все итоговые результаты отдельных глав, на основании чего формируются выводы о ценности материалов Пушкарского приказа в изучении отечественной артиллерии в XVII веке.
В приложение I включены три таблицы, которые являются результатом обработки различных источников.
Приложение II состоит из документов, собранных из архива Военно-исторического музея артиллерии, инженерных войск и войск связи, архива Санкт-Петербургского Института истории Российской академии наук, Отдела
рукописей Российской национальной библиотеки.
* * *
Сложности в нашем исследовании заключаются в том, что не существует ни одной работы, непосредственно посвященной источниковедческому изучению сохранившихся документов Пушкарского приказа.
В отечественной историографии архив Пушкарского приказа, к сожалению, изучен очень плохо. В 20-х гг. XIX в. академик И.Х. Гамель, первый из историков, кто получил доступ к обследованию приказных документов, положил начало изучению документации артиллерийского ведомства. Его исследования носили описательный характер . В приложении к своей монографии «Описание Тульского оружейного завода» И.Х. Гамель поместил несколько актов 1627-1640 - х гг. из своей коллекции, но их анализ так и не был сделан.
Гамель И.Х. Описание Тульского оружейного завода в историческом и техническом отношении. М., 1828.
В середине XIX столетия Н.Н. Обручев в обзоре памятников по военной истории России упомянул несколько документов из архива Пушкарского приказа. При этом автор отмечал, что некоторые манускрипты приказа содержат «самые полные сведения о состоянии материальной и технической части» пушечного дела1. Н.Н. Обручев был одним из первых, кто указал значимость некоторых материалов Пушкарского приказа в изучении отечественной артиллерии.
Вслед за Н.Н. Обручевым, Н.Е. Бранденбург в работах по истории артиллерии и артиллерийского управления часто указывал на высокую историческую ценность приказных документов. Он впервые обозначил дальнейшие задачи по изучению материалов Пушкарского приказа:
собрать воедино листки и обрывки архива;
сделать их достоянием науки;
подвергнуть их изучению2.
В своих работах Н.Е. Бранденбург опирался как на уцелевшие экспонаты Артиллерийского музея, так и на некоторые архивные дела.3 После изучения уникального источника — «Описной книги пушек и пищалей», Н.Е.Бранденбург выдвинул версию о «повсеместном беспорядке» материальной части артиллерии, которая потом перекочевала в некоторые работы. Автор систематизировал данные «Описной книги» в таблицу, где показал разнотипность и разнокали-берность орудий XVII в. Свои выводы Н.Е. Бранденбург подкрепил сравнением некоторых экспонатов Артиллерийского музея. Основные положения в его исследованиях были следующие: 1) русская артиллерия до Петра Первого была разнокалиберной и плохого качества; 2) Пушкарский приказ практически не справлялся со своими обязанностями; 3) к концу семнадцатого столетия нако-
1 Обручев Н. Обзор рукописные и печатных памятников, относящихся до истории военного искусства
в России по 1725 г. СПб., 1854. С.28.
2 Бранденбург Н.Е. О судебной юрисдикции Пушкарского приказа в XVII столетии /./ Артиллерий
ский журнал. 1891. № 4.
3 Бранденбург Н.Е. 1) Исторический каталог Санкт-Петербургского артиллерийского музея. Ч. I.
СПб., 1877; 2) Материалы для истории артиллерийского управления в России (Приказ Артиллерии).
СПб., 1873; 3) Очерки состояния военного дела на Руси в половине XVII века // Военный сборник.
1869. №4, 9 и др.
пившиеся кризисные явления стали главной причиной в реформировании артиллерии Петром Алексеевичем. Конечно, на данный момент далеко не со всеми выводами историка мы можем согласиться. Его заключения о «хаотичности» артиллерийского дела XVII в., основанные всего на нескольких документах, на сегодняшний момент требуют существенного пересмотра.
Архив Пушкарского приказа в XIX веке был только в стадии начального изучения. После Н.Е. Бранденбурга долгое время источниковедческие исследования фактически не велись. Большинство историков были уверены, что архив Пушкарского приказа полностью погиб при взрыве Арсенала в 1812 году1.
В начале XX в. С.К. Богоявленский проследив сохранившуюся переписку Пушкарского приказа с другими ведомствами, рассмотрел все его сферы деятельности. Автор, опираясь на документы фондов Московского главного архива Министерства иностранных дел, обрисовал неустойчивость межприказных отношений. Но исследователь ошибочно полагал, как и многие другие историки, что архив Пушкарского приказа, «хранившийся при Московском Артилле-рийском Депо, надо считать погибшим...» . С.К.Богоявленский вкратце показал работу Пушкарского приказа «по приготовлению артиллерийских орудий и снарядов, починке старых и возведению новых укреплений, по устройству и поддержанию в порядке засек, по надзору за обширным штатом лиц пушкарского чина...»3. В другой работе С.К. Богоявленского, посвященной общему состоянию вооруженных сил, русской артиллерии отводится мало места, а ее характеристика дается слишком сжато по той причине, что автор считал архив Пушкарского приказа погибшим4. Во многом выводы С.К. Богоявленского схожи с выводами Н.Е. Бранденбурга о разнокалиберности и «хаосе» в русской артиллерии.
В отношении содержания, систематизации и критики источников и исследований заслуживают высокой оценки работы А.П. Лебедянской, посвящен-
1 Иконников В. Опыт русской историографии. Т.І. Киев, 1902. С. 480; Сташевский Е. Указ. соч. Гл. IV
2 Богоявленский С.К. О Пушкарском приказе // Сборник в честь М.К. Любавского. Пг., 1917. С.362.
3 Там же. С.362.
4 Богоявленский С.К. Вооружение русских войск XVI- XVII вв. // Исторические записки. 1938 .№ 4;.
ные судьбе архива Пушкарского приказа. Она не только обнаружила остатки архива в фондах Москвы и Ленинграда, но и дала более развернутую характеристику сфер деятельности Пушкарского приказа. В своей первой монографии, которая так и не была опубликована, А.П.Лебедянская описала историю архива Пушкарского приказа с XVI по XX вв. Она проследила, каким образом и куда попали остатки документации артиллерийского ведомства, оценила степень их сохранности, а также установила, что «возникновение архива связано с принятием Руси на вооружение «огненного боя», а его содержание вскрывает деятельность артиллерийского управления» . В диссертации на соискание ученой степени кандидата исторических наук, которая была защищена на ученом совете МГУ в 1950 г., А.П. Лебедянская продолжила дальнейшее изучение архива Пушкарского приказа. Отдельные главы ее работы были посвящены управлению приказа и его функциям. Особый интерес представляют приложения для диссертации, в которые включены некоторые архивные документы. Однако о видах военной продукции, выпускаемой под контролем Пушкарского приказа, автор упоминает лишь вскользь. Работы А.П.Лебедянской мало известны в исторической науке, так как они не опубликованы до настоящего времени и хранятся в собраниях библиотеки и архива Военно-исторического музея артилле-рии, инженерных войск и войск связи. После А.П. Лебедянской попытки дальнейшего изучения делопроизводства Пушкарского приказа не делались.
В 1979 г. была опубликована статья В.И. Афанасьева, посвященная обзору документальных материалов о литейном производстве, которые хранятся в Отделе рукописей РНБ. Вслед за А.П. Лебедянской он поднял вопрос о необходимости «выявления и учета документации, связанной с историей литейного производства»3. В.И. Афанасьев, насчитав всего 28 доку-
1 Лебедянская А.П. Архив Пушкарского приказа в его прошлом и настоящем., 1946 (рукопись БФ
ВИМАИВ и ВС. ВЗЗ/92 ). С.2.
2 Лебедянская А.П. Пушкарский приказ. Рукопись канд. дис. 1950 (АВИМАИВ и ВС. Фонд А.П. Ле
бедянской. №16р).
3 Афанасьев В.И. Документальные материалы XVII в. о литейном производстве в России в «Основ
ном собрании грамот» // Проблемы источниковедческого изучения рукописных и старопечатных
фондов. Л., 1979. С.144.
ментов с 1641 по 1687 гг., отметил, что некоторые акты содержат известия об эпизодах колокольного и пушечного производства.
В историографии по истории русской артиллерии имеются определенные успехи, но вряд ли их можно назвать значительными. До середины XIX столетия «огнестрельный наряд» не изучался и представлял собой область неизведанного. Основное внимание историков было привлечено к военным реформам царя Петра Алексеевича; все, что было создано до него, игнорировалось. Некоторые положения, в частности о «хаотичности» артиллерии XVIT века, не будучи доказанными, приобрели характер «состоявшегося факта»; в свое время такого рода аксиомы переходили из одной работы в другую.
Изучение русской артиллерии XVII в., так же как и приказных документов, началось в XIX столетии.
Историк И.Д. Беляев в 1846 г. на основании актов, издаваемых Археографической комиссией, исследует состояние артиллерии «в царствование Михаила Федоровича и после него, до преобразований, сделанных Петром Великим»1. На примере отдельных актов (памяти, отписки, наказы и др.) И.Д. Беляев показал, как собиралась в XVII столетии в поход артиллерия, из каких орудий она состояла (по документам Смоленского похода 1632-1634 гг.). Автор отметил, что акты показывают ко времени царствования Михаила Федоровича деление «огнестрельного наряда» на «крепостной», «осадной» и «полковой» и, тем самым, дают возможность изучить некоторые аспекты военного дела в допетровской Руси. Но вследствие того, что Археографической экспедиции удалось собрать лишь разрозненные документы Пушкарского приказа, исследование И.Д. Беляева ограничилось только общим обзором. Анализ русской артиллерии (сами документы не анализируются) дается слишком беглый, отсутствуют основные выводы по этому вопросу. Однако монография И.Д. Беляева была первым опытом изучения артиллерии по актовому материалу.
Беляев И.Д. О русском войске в царствование Михаила Федоровича и после него, до преобразова^ ний, сделанных Петром Великим. М., 1846.
М.Д. Хмыров, как и И.Д. Беляев, исследует артиллерийское управление и артиллерию по некоторым опубликованным источникам.1 Источниковая база работ М.Д. Хмырова была значительно расширена за счет издания ко времени выхода его первой статьи нескольких томов «Дополнений к Актам историческим». Благодаря этому обстоятельству, автор показал социальное положение служилых людей пушкарского чина, некоторые моменты пушечного литья (в частности, отливки колоссальных орудий).
О выводах Н.Е. Бранденбурга мы уже упоминали. Отметим, что его работы сильно повлияли на последующие труды военных историков. К примеру, труды А. Нилуса, А. Баиова также во многом опираются на выводы Н.Е. Бранденбурга о плохом состоянии допетровской артиллерии и артиллерийского управления . Можно сказать, что за конец XIX — начало XX вв. исследование артиллерии после Н.Е. Бранденбурга продвинулось ненамного. Это было связано, как нам кажется, с недостаточной изученностью документов Пушкарского приказа.
Необходимо отметить работу Е. Сташевского об организации и состоянии русской армии в Смоленскую войну. Историк ввел в научный оборот множество документов разрядных столов (Московского, Новгородского, Белгородского), из которых он выбрал информацию об артиллерии городов и войск3. Некоторые из документов (например, роспись 1632 г., присланная в Разряд), обнаруженные Е.Сташевским, относились к юрисдикции Пушкарского приказа, и поэтому историку удалось исследовать проблемы, связанные с подготовкой тя-желого вооружения к Смоленской войне 1632-1634 гг. Но автор не ставил перед собой задачи подробно изучить материалы об организации «большого и полкового наряда». Кроме того, Е. Сташевский считал архив Пушкарского приказа погибшим. Он отмечал, что «огромное количество военных припасов не могло
1 Хмыров М.Д. Артиллерия и артиллеристы в допетровской Руси // Артиллерийский журнал. 1865. №
9. С.479-549.
2 Баиов А. Курс истории военного искусства. Вып.1. СПб., 1909; Нилус А. История материальной
части артиллерии. Т.1. СПб., 1904
3 Сташевский Е. Смоленская война (1632-1634). Организация и состояние московской армии. Киев,
1919.
быть изготовлено и приобретено сразу и уже apriori предположить усиленную деятельность артиллерийского ведомства до войны. Но архив Пушкарского приказа не известен и исследователь лишен возможности восстановить подготовленную к войне деятельность приказа во всем ее объеме»1. Тем не менее, его труд ознаменовал новый шаг в изучении отечественной артиллерии.
Советская историческая наука внесла новые корректировки в исследование отечественной артиллерии. Если дореволюционные историки в основном отрицательно отзывались об «огнестрельном наряде», то советские историки утверждали, что русская артиллерия по своему качеству стояла на западноевропейском уровне и даже выше него. Последнее утверждение было актуально в годы борьбы с «космополитизмом» и нашло отражение в ряде работ по истории техники и военного искусства2.
В советское время получило распространение изучение металлургических железоделательных предприятий. В монографиях С.Г. Струмилина, Н.Н.Стосковой, Е.И. Заозерской, а также в коллективном труде Н.Б. Бакланова, В.В.Мавродина и И.И. Смирнова в центре внимания оказались Тульские, Каширские и Олонецкие заводы. Масштабы производства этих предприятий, благодаря вышеуказанным исследованиям, изучены достаточно хорошо. Но на изучении типов чугунных пушек и ядер никто из авторов подробно не останавливался. Это объясняется недостаточностью заводских документов, которые оказались распыленными по разным приказным архивам3.
Труд Н.Н. Рубцова «История литейного производства в СССР» стоит отдельно от других монографий. В нем нет анализа документов, касающихся состояния артиллерийского дела, но зато описывается история развития литейного производства в России, впервые развернуто реконструируется технология литья. Несомненный интерес представляет список русских литейщиков XV-
1 Сташевский С. Указ.соч. С. 179.
2 Фальковский Н.И. Москва в истории техники. М., 1950; Разин Е.В. История военного искусства.
Т.2-3. СПб., 1994.
3 Струмилин С.Г. История черной металлургии в СССР. Т.1. М., 1954; Стоскова Н.Н. Первые
металлургические заводы России. М., 1962; Заозерская Е.И. У истоков крупного производства в
русской промышленности XVI - XVII вв. М., 1970; Бакланов Н.Б., Мавродин В.В., Смирнов И.И.
Тульские и Каширские заводы в XVII веке. М., Л., 1934.
XVIII вв., составленный на основании разных документов, в том числе и архивных. В список приложений автор включил более 400 имен специалистов того периода1.
Большое количество материалов было собрано в коллективном труде «История отечественной артиллерии». Коллектив авторов рассматривал историю русской артиллерии, привлекая при этом большой объем источников — материальных и письменных (нарративных и официальных). В «Истории...» отмечается, что «беспорядок» в артиллерийской классификации был таким же, как и во многих европейских странах — Франции, Германии, Польше, Голландии. Только Швеция ввела в XVII столетии «определенную систему в материальной части». Но, к сожалению, серьезных выводов не сделано. Если они и намечаются (например, о начале единообразия в полковой артиллерии), то не получают дальнейшего развития. Так, в работе сравниваются параметры 4 пищалей Е. Данилова и 5 пищалей О. Иванова, и заключается, что изготовлены они по одному образцу2. Выводы не подкреплены анализом приказных материалов. По документам Пушкарского приказа, которые, очевидно, не были доступны историкам, моменты однотипного литья не показаны.
На основании материалов Разрядного приказа «огнестрельный наряд» исследуется в монографии А.В. Чернова. При этом документы Пушкарского приказа почти не привлекаются. Поэтому исследуется не производство орудий, а состояние артиллерии в полках и городах. А.В. Чернов отметил возрастающую роль огнестрельного оружия в войнах Русского государства, и, вследствие этого, увеличение количества орудий в армии3.
Важным этапом в исследовании тяжелого огнестрельного оружия стали работы Е.Е. Колосова, посвященные развитию артиллерийского вооружения во второй половине XVII столетия. Основываясь на большом количестве документов, в том числе и архивных, историк заключил, что развитие артиллерийского производства шло в сторону типизации продукции, и что в русской артиллерии
1 Рубцов Н.Н. История литейного производства в СССР. 4.1. М., 1962.
2 История отечественной артиллерии. Т.1. Кн.1. М., 1959. С.313.
3 Чернов А.В. Вооруженные силы Русского государства в XV-XVII вв. М., 1954.
постепенно создается четкая система распределения орудий по калибрам и типам. Еще автор установил факт отливки больших партий орудий перед русско-польской и русско-шведской войнами. Проанализировав материалы, Е.Е. Колосов отверг бытующее мнение об исключительной роли Нарвского поражения в деле реорганизации артиллерии, показал преемственность ее развития. К 90-м гг., по мнению историка, четко определился «переход русской артиллерии к однотипному артиллерийскому вооружению», который окончательно завершился «в годы военных реформ в первой четверти XVHI в»1.
Во многом интересны выводы А.Н. Кирпичникова. В его работах также исследуется вопрос единообразия отечественной артиллерии. А.Н.Кирпичников значительно расширил представления о техническом составе «наряда» первой половины XVII в.; к тому же он является первым исследователем, который после Н.Е. Бранденбурга всесторонне проанализировал «Описную книгу пушек и пищалей», систематизировал ее данные. Историк показал основные потоки вооружения в города, отметил состояние городских арсеналов. По мнению А.Н. Кирпичникова, попытки типового литья появились в конце XVI века .
Работы Е.Е. Колосова и А.Н. Кирпичникова являются, несомненно, важным вкладом в изучение приказных материалов и допетровской артиллерии. Ими были получены ряд совершенно новых, отличных от общепринятых, выводов о развитии артиллерийского вооружения в сторону типизации продукции.
В работах П.П. Епифанова, посвященных очеркам из истории военного дела в России XVII в., дается характеристика некоторых описей артиллерии, при этом отмечается, что описи «рельефно обнаруживают общую тенденцию в тактико-техническом прогрессе артиллерии: постепенное вытеснение устаревших орудий... с заменой их более совершенными и унифицированными по ти-
1 Колосов Е.Е. 1)Развитие артиллерийского вооружения в России во второй половине XVII века // Исторические записки. Т.1. 1962. С.259-269; 2) Реорганизация русской артиллерии в связи с военными реформами п.ч. ХЛТП в. Автореферат ...кандидата исторических наук. Л., 1962.
Кирпичников А.Н. 1) Описная книга пушек и пищалей как источник средневековой русской артиллерии // Сб. материалов и исследований Артиллерийского исторического музея. Вып. IV. 1954. С.265-289; 2) О единообразии в изготовлении русских средневековых артиллерийских орудий и их классификация [оттиск БФ ВИМАИВ и ВС]. 1987. С.29-48.
пам и калибрам» . В целом, результаты исследования некоторых документов, сделанные П.П. Епифановым, во многом схожи с выводами А.Н. Кирпичнико-ва и Е.Е. Колосова.
Отметим, что до настоящего времени в исторической науке господствует версия Н.Е. Бранденбурга об отсутствии каких-либо правил и стандартов в артиллерийском вооружении XVII в. Именно она, а не выводы А.Н. Кирпичнико-ва, Е.Е. Колосова и П.П. Епифанова, была положена в основу многочисленных изданий (в том числе и энциклопедических) о русской артиллерии.2
Обзор историографии (а он не может быть объемным по причине малой изученности нашей темы) показывает, что, несмотря на наличие отдельных монографий и статей, остались нерешенными ряд вопросов: 1) каковы особенности материалов Пушкарского приказа в изучении отечественной артиллерии? 2) как развивалось артиллерийское вооружение на протяжении всего XVII столетия? 3) когда появились первые попытки типового литья? 4) каково было общее состояние осадной, полковой и городовой артиллерии? 5) была ли историческая преемственность развития артиллерии? По нашему мнению, такое количество нерешенных вопросов связано с двумя главными причинами: с одной стороны, работы по исследованию архива Пушкарского приказа ограничивались лишь общим обзором (И.Х. Гамель, Н.Е. Бранденбург, А.П. Лебедянская), при этом не были рассмотрены особенности приказных документов в изучении артиллерии XVII в.; с другой стороны, некоторые историки (И.Д. Беляев, М.Д. Хмыров, П.П. Епифанов и др.) изучали артиллерию попутно, главным образом в связи с рассмотрением других тем. Их выводы опирались или на сохранившуюся материально-техническую базу (экспонаты военно-исторических музеев), или на нарративные источники (свидетельства современников), или на некоторые документы военных приказов. Но подобные работы не дадут наиболее полную картину состояния «огнестрельного наряда». При этом были обойдены внима-
1 Епифанов П.П. 1)Оружие // Очерки русской культуры XVII века. 4.1. М., 1979. С.277; 2) Очерки из
истории армии и военного дела в России. Автореферат ...кандидата исторических наук. М., 1969.
2 Например: Денисова М.М., Поргнов М.Э. Русское оружие. М.,1952. С. 76; Артиллерия и время. Сб. ст. и мате
риалов. Вып. IV. СПб., 1993.
16 ниєм материалы главного артиллерийского управления XVII в.
Актуальность исследования документов Пушкарского приказа определяется их важной исторической ценностью в изучении отечественной артиллерии.
В центре нашего внимания оказались материалы Пушкарского приказа, ставшие источниковои основой диссертации. Немногочисленность документов по артиллерии объясняется бедствиями, которые безжалостно уничтожали ценные манускрипты. Для исследователя, занимающегося допетровским периодом, пожар в Москве 1626 года имеет существенное значение. Акты, датированные до этого события - большая редкость. Если некоторые документы и восходят к концу XVI века, то дают слишком скупые и мимолетные сведения. Описывая пожар, летописцы отмечали, что в приказных архивах «безчисленно много выгорело и все без остатку»1. После события 1626 г. правительство дало указание переписать приказные документы. Сохранились описи Разрядного, Судного, Посольского и Новгородского приказов. Но, по-видимому, архив Пушкарского приказа до 1626 г. погиб безвозвратно. Несмотря на поиски, нами не обнаружено описей дел, относящихся ко «допожарному» времени. Поэтому перед исследователем остро стоит проблема выявления материалов артиллерийского ведомства, многие из них во фрагментах или в копиях могут находиться в фондах разных государственных учреждений, с которыми приказ вел обширную переписку.
Как установила А.П. Лебедянская, в 1709 г. старые дела Пушкарского приказа были переданы в кладовую палату на Пушечный двор. Условия хранения там оказались очень плохими, в 1716 г. инспекторы доносили, что многие дела «погнили и разобрать невозможно» . В течение XVIII столетия сложенный как попало архив приказа использовался Канцелярией Главной Артиллерии и Фортификации для разных справок. Так, в 1756 г. Канцелярия захотела узнать
1 Летописец 1619-91 г.г. Т. III. // ПСРЛ. М, 1968. С.180.
2 Лихачев Н.М. Разрядные дьяки XVI в. СПб., 1888. Прил. С. 30-73; РИБ. Т. IX. СПб., 1884. С.429;
Опись архива Посольского приказа 1626 года. Ч. І. М., 1977.
3 Лебедянская А.П. Пушкарский приказ. С.61.
историю золоченых парадных пищалей; покопавшись в архиве, архивариусы нашли ответ в «приходной книге меди, олова и железу 198 году»1.
Самую тяжелую утрату архив артиллерийского ведомства понес в 1812 г., когда французы взорвали здание Арсенала. Многие документы погибли в пожаре, уцелевшие дела оказались сваленными в ров, некоторые из них были разобраны в частные коллекции.
Остальная часть архива, по свидетельству И.Х. Гамеля, была перенесена в помещение и «положена в кладовую без малейшего порядка, так что я должен был пересмотреть бумаги сии по листочкам» . Вслед за Гамелем, П.Б. Строев спас остатки архива во время Археографической экспедиции.
В 1836 г. Археографическая комиссия начинает издавать четыре тома актов, собранных по архивам страны. Позже выходят в свет «Акты юридические», «Акты исторические», «Акты Московского государства». Среди опубликованных документов встречаются несколько дел Пушкарского приказа. Многие материалы артиллерийского ведомства, хранящиеся в государственных и частных собраниях, были в разное время описаны .
В 1863 г. четыре ящика из большой коллекции И.Х. Гамеля были переданы его потомками в Главное артиллерийской управление. В 1870 г. Н.Е.Бранденбург, решивший разобраться в этих делах, обнаружил, что содержимое двух ящиков было отослано в Арсенал для переработки в «папковую массу». Генералу удалось спасти два других ящика от такого неслыханного варварства. Через три года дела Пушкарского приказа, стараниями Н.Е.Бранденбурга, были отосланы в Артиллерийский музей.
Таким образом, поредевший в результате бедствий архив оказался распыленным по разным собраниям. В результате развития отечественной архивной системы основное количество документов попало в Санкт- Петербург.
1 Лебедянская А.П. Пушкарский приказ. С.59.
2 Гамель И. Описание Тульского оружейного завода... М., 1828. С. I—II-
3 Описание Государственного Разрядного архива с привосокуплением списков со многих хранящихся
в оном любопытных документов / Сост.П.Иванов. М.,1842.; Описание актов собрания графа
А.С.Уварова / Описали И.М.Катаев, А.К.Кабанов. Под ред. М.В.Довнар-Запольского. М.,1905.; Опи
сание русских и словенских рукописей Румянцевского музеума / Сост. А. Востоков. СПб. ,1842.
В архиве СПбИИ РАН дела Пушкарского приказа находятся в коллекциях И.Х. Гамеля, П.Б. Строева, Ф.А. Толстого и Археографической комиссии. Фонд академика Гамеля (№ 175) содержит документы и их копии с 1598 по 1701 гг. Много новых сведений они могут дать о развитии рудокопного и литейного дела, что немаловажно в нашем исследовании. Собрания П.Б. Строева и Археографической комиссии состоят из материалов, касающихся частной деятельности служилых людей пушкарского чина. Наконец, в фонде Ф.А. Толстого находятся так называемые «засечные дела»; вероятно в него попала часть документации засечного стола Пушкарского приказа. Из коллекций СПбИИ РАН мы изучили, в основном, дела фонда № 175, т.к. только в нем содержаться документы об артиллерии.
Фонд 532 Отдела рукописей РНБ (ранее - 1 lib) имеет материалы с 1627 по 1701 гг., прежде составлявшие частные собрания М.П. Погодина, С.Д. Шереметева и упомянутого Ф.А. Толстого. Акты фонда отражают все основные стороны деятельности приказа. Между прочими делами в нем неплохо представлены дела засечные, пушечные, зелейные и селитренные. До 1964 г. в ГПБ находился фонд №38 (Артиллерийский приказ), содержащий некоторые книги Пушкарского приказа конца XVII века («Вседневная книга» 1700-1702 гг.; «Опись орудий» 1695 г.; «Книга приходных денег»; «Приходная книга всяких припасов» 1694 г. и др.). В 1964 г. фонд полностью был передан в Центральный государственный военно-исторический архив (ныне РГВИА).
Собрание ВИМАИВ и ВС (фонд 1) включает в себя 581 единицу хранения. Документы фонда - акты и книги - отражают следующие вопросы: о личном составе и бытовом положении чинов приказа, об артиллерийском производстве и снабжении, о крепостном строительстве, но в фонде слабо представлены «засечные дела». Фонд содержит самую большую коллекцию книг и тетрадей, среди которых приходо-расходные книги 1643, 1655, 1683, «Входящий журнал судного стола», Описи орудий 1695 г. и др.
В фонде приказа Воинского морского флота (№177) РГА ВМФ хранится переписка с Пушкарским приказом, из которой можно обнаружить данные о производстве и состоянии «огнестрельного наряда» в конце XVII века.
Собрания петербургских архивов составляют примерно 2/3 всех сохранившихся документов Пушкарского приказа.
В Отделе письменных источников ГИМ, в фонде А.С. Уварова, оказалось около 200 актовых документов с 1631 по конец 1640-х гг. Необходимо отметить, что акты уваровской коллекции содержат уникальные сведения о производстве в 40-е гг. XVII в. однотипных полковых пищалей, о пушечных запасах и о деятельности пушечных мастеров.
В собрании Н.П.Румянцева в Отделе рукописей РГБ сохранились лишь отдельные документы Пушкарского приказа с 1681 по 1685 гг. Они представляют собой расклеенные столбцы, переплетенные в книгу (книга состоит из 289 листов различного формата). В них есть отрывочные данные только об отправке боеприпасов. Ценных сведений об артиллерии книга не содержит.
В РГАДА документы, относящиеся к деятельности Пушкарского приказа, встречаются в фондах военных, четвертных и дворцовых приказов. Среди них наше внимание привлекают только «пушечные дела». В фонде 141 (Приказные дела старых лет) имеется опись дел Пушкарского приказа с 1631 по 1641 гг., которая дает представление о том, какие документы были утрачены в XVII -XIX вв. В фонде Разрядного приказа (№ 210), среди столбцов Белгородского, Новгородского, Владимирского и Севского столов есть переписка Разряда с артиллерийским ведомством. Переписка между приказами шла по вопросам приготовлений в походы, состояния городов. А.В. Чернов указывал, что в ЦТ АДА (ныне - РГАДА) всего 6 дел Пушкарского приказа1. Просмотр описаний фондов показывает, что их на самом деле больше. Только в фонде 210 по описи мы насчитали более 90 различных документов.
1 Чернов А.В. ЦГАДА как источник по военной истории Русского государства до XVIII века. / / ТМ ГИАИ.Т.ГУ. 1948. С.122.
2.0
Итак, из обзора рукописных собраний Санкт-Петербурга и Москвы видно, что, несмотря на жестокие потери, которые понес архив приказа, сохранилось много документов. Однако дела, относящиеся к артиллерийской сфере, составляют небольшую часть по сравнению со всем уцелевшим комплексом документов.
Как уже отмечалось, в нашей работе мы использовали большое количество документов, многие из которых вводятся в научный оборот впервые. Поскольку полное археографическое описание всех дел Пушкарского приказа невозможно вместить в рамки диссертации, то мы ограничились лишь кратким обзором книг, росписей и описей (из рукописных собраний Москвы и Санкт-Петербурга), в которых отложились деятельность артиллерийского ведомства. В наш обзор мы не включили акты1 и опубликованные дела, так как он может занять не один десяток страниц.
1)1577 г. ОР РНБ. Эрмитажное собрание. №390. «Разрядная книга 1375-1605 гг.». 1004 л. Г. Список XVII в. Переплет: доски в коже. Л.391об-392. Роспись орудий, приготовленных в Ливонский поход; составлена по памяти Пушечного приказа. Начинается со слов: «Да в тот же поход пометил государь наряду...».
2)1598-1599 гг. АСПбИИ РАН. Ф.175(И.Х. Гамеля). Оп.2 JVal. 2 тетради. Копии первой половины XIX в.(автограф И.Х.Гамеля?). 1)Л.1-11. Список служилых людей пушкарского чина, получивших денежное жалование по случаю венчания на царство Бориса Федоровича Годунова.. 2) Л. 1-27. Список пушкарского чина, кому дано великого государя прибавку. В конце документа -список умерших. В обоих документах расписывается полный штатный состав Пушечного двора.
3)1616-1651 гг. АСПбИИ РАН. Ф.175 (И.Х.Гамеля). ОпЗ. Кн.27. Копия первой половины ХГХ в. (автограф И.Х.Гамеля?). Сборник фрагментов приходных и расходных книг пушечного, городового и засечного столов Пушкарского
В приложение П мы включили 12 актов из архива Пушкарского приказа.
приказа. Записи с 1 сентября 1616 г. по 1651 г. о моментах пушечного и колокольного литья без хронологической последовательности.
4)1627 г. АСПбИИ РАН. Ф.175(И.Х.Гамеля). Оп.1.№5. Тетрадь 8 л. 8. Копия первой половиныХГХ в. (автограф И.Х.Гамеля?). Кормовая роспись боярина Д.И.Мезецкого на жалование служилым людям пушкарского чина. 30 января 1627 г. за скрепою дьяка О.Вареева. Расписывается полный штатный состав Пушечного двора.
5)1629 г. РГАДА. Ф.210 (Разрядный приказ). Ст. Московского стола. №49. Л.79-90. Расклеенные столбцы различного формата. Сметный список служилых людей пушкарского чина, подчиненных Пушкарскому приказу. Перечисляются 4573 человека по городам Московского государства.
6)1632 г. ОР РНБ. Эрмитажное собрание. № 461. 309 л. Г. Копия XVIII в. «Розрядные записи осады Смоленска». На л.75об-76об. «Роспись, присланная в Разряд из Пушкарского приказа», август 1632 г. В «росписи» перечисляются 158 тяжелых и полевых орудий с указанием на их калибр, вес и размеры. Оригинал: РГАДА. Ф.210 (Разрядный приказ). Ст. Московского стола. №76. Л. 102-105.
7)1644-1645 гг. АВИМАИВ и ВС. Ф.1 (Пушкарский приказ). Кн.З. 80 л. 4е. Переплет картонный XIX в. Книга расходная Пушкарского приказа по раздачам жалования служилым людям пушкарского чина за скрепою дьяка О.Пустынникова.
8)1646 г. РГАДА. ФЛ41 (ПДСЛ). 1646. №87а. 570 л. 8Опись дел Пушкарского приказа за 1633-1646 гг. Черновик. Состоит из расклеенных столбцов различного формата. В конце документа - опись книг, хранящихся в Пушкарском приказе (л.567-570). Опись содержит описание актов и книг, большинство которых не сохранилось.
9)1647 г. ОР РНБ. Ф.532 (ОСАГ). Ч.І. №710-733. Опись острогов и наряду в Ефремове, Черни, Усерде, Дмитриеве, Одоеве, Воронеже, Владимире, Боровске и Мценске. Фрагменты описи. Составлены на основании отписок воевод в Пушкарский приказ.
10)1647 г. OP РНБ. Ф.550 (ОСРК). F-IV-75. 1. 130 л. Без начала и конца. Переплет (XIX в) кожа, картон. Заголовок: «Описная книга пушек и пищалей, учиненная в царствование Михаила Федоровича». Листы перепутаны: л.3-34 идут после 127 об. Книга составлена по отпискам воевод в Москву, содержит опись артиллерии 100 крепостей.
11)1655 г. АВИМАИВ и ВС. Ф.1 (Пушкарский приказ). Кн. 4. 290 л. 4\ Начало отсутствует. Переплет картонный XIX. «Книга расходная Пушкарского приказа» за скрепою дьяка А.Галкина. Записи о расходах Пушечного двора на литье «Большого государева наряда» и всякие поделки.
12)1658-1659 гг. ОР РНБ. Ф.532(ОСРГ). Ч.П. №1221. 31 л. «Столп ружейной 167 г. и росписи пушкам и ружью, каковы посланы в Пушкарской приказ и Оружейной приказ». 1658-1659 гг. Сет. 1-31. Расклеенные столбцы. На ест. 1 заголовок: «Роспись пушечному наряду и пушечным всяким запасом пороху и свинцу и фетилю и гранатом и пинардом и подкопным снастям и всякой брони, которые ныне в городех». Черновик-сводка наличности огнестрельного оружия и боеприпасов по городам западной окраины.
13)1673 г. РГАДА. Ф.210 (Разрядный приказ). Книги Белгородского стола. Кн.152. Л.293-303. 8. «Роспись Большого полкового наряду, что бывает у Розрядного шатра и в драгунских и в солдатских полкех». Составлена в Разряде по памяти Пушкарского приказа от 1673 г. Перечисляет тяжелую и полковую артиллерию, собранную в Большой полк в Белгороде.
14)1682 г. АСПбИИ РАН. Ф.175(И.Х.Гамеля). Оп.1. №264. 44 л. 8, без переплета. «Книга пушечных запасов 190-го году Васильевского лужка». Состоит из 3 частей: 1) «Роспись всяким пушечным запасом, что есть налицо на 190 год» (л.2-8); 2)3апись поступающим запасам (л.9-22); 3) «Расход зелью и свинцу, и фетилю, и селитре, и сере, и всяким пушечным запасам 190 году» (л.23-44). Скрепа пушкарского головы И.Коржавина.
15)1685-1688 гг. РГАДА. Ф.210 (Разрядный приказ). Книги Белгородского стола. Кн.131. 8. 420 л. Росписные списки г. Белгорода 194 г. (л. 1-299. «Книга Белгородского стану») и 196 г. (л.300-420). Скрепа дьяка СЛунина
Списки включают перечни посланного из Пушкарского приказа полкового наряда в рейтарские и солдатские полки Д.В.Граама.
16)1690 г. АВИМАИВ и ВС. Ф.1 (Пушкарский приказ). Кн.19. 254 л. «Описные и отказные книги» Тульского, Каширского и Олонецкого заводов, за скрепою подьячего С.Северигина, 30 марта 1690 г. Столбцы различного формата. Подробные описи заводского имущества, складов и военной продукции.
17)1691 г. АВИМАИВ и ВС. Ф.1 (Пушкарский приказ). Кн.20. 265 л.8\ Переплет картонный XIX в. «Входящий журнал судного стола Пушкарского приказа». Журнал представляет собой конспект судебной деятельности приказа.
18)1694 г. АВИМАИВ и ВС. Ф.1 (Пушкарский приказ). Кн.21. 7 л. 8. «Книга приходо-расходная пушкам и пищалям, находящимся в Москве в Китай-городе у Лобного места, у Земского приказу, у Никитских ворот и на Пушечном дворе 202 г.» Отрывок, без скрепы. Подробно расписываются параметры орудий.
19)1695 г. АСПбИИ РАН. Ф.175 (И.Х.Гамеля). Оп.1. №465. 205 л. Опись пушек 1500-1695 гг., находящихся в Москве. Копия первой половины XIX в. (автограф И.Х.Гамеля?). Сохранились отдельные фрагменты. Составлена на основании различных сводок Пушкарского приказа по укреплениям Москвы.
20)1699 г. РГА ВМФ. Ф.177 (Приказ Воинского морского флота). Оп.1. Кн.5. Л. 147-311. 4. Переписка И.А.Власова с начальником Пушкарского приказа боярином А.С.Шеиным за май-август 1699 г. Включает подробную опись Пушечного двора после пожара 1699 г.
21)1700 г. АСПбИИ РАН. Ф.175 (И.Х.Гамеля). Оп.1.№329. 23 л. 8. «Тетрадь записная всяким делам и памятная денежного стола». Без переплета, сшитая тетрадь. Записи об отливке орудий и пожалования мастеров (л. 1-13), записи по челобитью (л.14об), записи о разных делах Пушкарского приказа (л. 15-23).
Материалы Пушкарского приказа как исторический источник
Дела Пушкарского приказа, направленные как «снизу» (отписки, челобитные и т.д.), так и «сверху» (грамоты, наказы и т.д.), можно условно подразделить на несколько групп, отражающих ту или иную сферу деятельности приказа. Впервые деление документов на группы сделала А.П. Лебедянская1. В целом мы согласны с ее классификацией.
К первой группе, по мнению А.П. Лебедянской, относятся документы, связанные с личным составом всего ведомства и подведомственных чинов.
Ко второй принадлежат материалы, отражающие состояние артиллерии, то есть заказ, изготовление, испытание, хранение и отпуск орудий, а так же их обратный прием (лишних или испорченных). Эти акты содержат много технических сведений и цифровых данных, некоторые из которых представляют собой статистический материал.
Третья группа документов связана с изготовлением боеприпасов, так как в ведении Пушкарского приказа находились зелеиное, селитренное, гранатное и фитильное «дела».
Следующая группа относится к крепостному строительству — городовое и засечное «дела». Сюда также можно отнести составленные совместно с Разрядным приказом «Описные книги городов», посвященные досмотру городских и уездных укреплений. Аналогичными являются «Засечные книги», фиксировавшие результат инспекции засечных укреплений.
Наконец, к пятой группе принадлежат дела, которые вершил Пушкарский приказ в периоды, когда ему налагались дополнительные сферы ответственности (земельные иски, взимание податей с карельских перебежчиков и т.д.).
В первых четырех группах источников есть документы, непосредственно связанные с «пушечным делом». Естественно, вторая группа занимает в нашем исследовании главное место.
Если рассматривать «исходящую» и «входящую» документацию Пушкарского приказа как одно целое, то в нашем распоряжении будут различные типы документов, вышедшие из разных слоев социальной пирамиды. Для каждого типа документа (указ, сказка, челобитная и др.) характерна своя особенность, которая заключается в более — менее нужной в нашем исследовании информации. Рассматривать в работе мы будем лишь материалы, содержащие какие-нибудь сведения об артиллерии. Дела, не относящиеся к нашей теме («перебежчики», городское строительство, колокольное литье, земельные иски) мы изучать не будем - это тема отдельной работы.
Исследование дел Пушкарского приказа сопряжено со многими трудностями. Во-первых, они палеографически сложны для чтения. Во-вторых, в результате развития отечественной архивной системы они оказались распыленными. В-третьих, дела сообщают отрывочные сведения с конца XVI до начала XVIII вв. В-четвертых, часть документов сохранилась не в полном виде - отсутствуют то начало, то конец, а то и середина текста1. Поэтому вопросы реконструкции в нашем исследовании занимают далеко не последнее место. Отдельные слова в исчезнувших строчках можно реконструировать с помощью анализа содержания текста. Формуляры документов часто повторяются, и поэтому потерянные слова нетрудно восстановить. Некоторые слова и цифры проверяются по сохранившимся частям текста. К примеру: в «росписи пищальным образцам, находящимся на Пушечном дворе» 1641 г. отсутствует начало, в котором говорилось о количестве пушечных образцов, изготовленных А. Якимовым. Уцелевший текст содержит росписи моделей, которые сделали Д. Кондратьев (20 шт.), М. Иванов (20 шт.) и М. Боранов (20 шт.), с указанием количества меди и олова для каждого мастера. В конце документа приводятся итого- вые данные - всего 93 образца, 1443 пуда меди и 146 пудов 20 гривенок олова1. Поскольку фразы в «росписи» трафаретны, то можно реконструировать содержание потерянного текста. Оно примерно будет следующим: «У Алексея Якимова в заводе 33 образца в две и три и четыре гривенки ядро по кружалу, а по его Алексеевой смете надобно на те пищальные на 33 образца в литье и в тело и на прибыль и на жолоб меди дощатой 403 иуда да олова 43 пуда»2. К сожалению, не все документы поддаются подобной реконструкции.
Теперь перейдем к рассмотрению документации Пушкарского приказа. Большой интерес для историка русской артиллерии вызывают источники, возникшие на «низах» социальной пирамиды.
Челобитные служилых людей пушкарского чина по формуляру мало чем отличаются от других подобных документов. Подаваемые на имя царя в Пушкарский приказ челобитные, как правило, по степени подробности разнятся друг от друга, в зависимости от того, из каких слоев служилых людей они вышли. Документы, написанные мастеровыми людьми пушкарского чина, к примеру, содержат информацию о четкой, классификации орудий, существенно дополняя комплекс официальных документов сведениями о масштабах литейного производства. Но зачастую челобитные лишены детализации, а описания носят обобщающий характер, например: «Делали мы... верховые пушки, и полуторные, и полковые, и пищали, и тюфяки, и у большого у... государева наряду у пищали у Аспида у дела были», «и вылили мы ... 4 пушки верховые, да пищаль грановитую ядро 16 гривенок и мелкой наряд», «делаем мы... холопи твои... твой государев наряд: и верховые пушки, и дробовые, и тюфяки, и меншой наряд полковой...»3. Из такого комплекса документов невозможно узнать, сколько конкретно было сделано орудий в определенный год, каковы их конструктивные особенности и размеры.
Организация артиллерийского управления до XVIII в.
Пушкарский приказ появился не на пустом месте, а вырос из учреждений, которые контролировали производство артиллерии на самой заре ее появления. К большому сожалению, в архиве не уцелело никаких сведений о начале формирования артиллерийского управления. Следовательно, проследить историю Пушкарского приказа по его документам на раннем этапе не представляется возможным. Поэтому для создания общей картины мы приведем краткий исторический очерк о первых попытках организации ведомства, известные нам по другим источникам, до того момента, когда приказные документы дадут возможность более подробно остановиться на работе Пушкарского приказа.
Изготовление огнестрельных пушек требовало значительных средств, и поэтому оно было доступно лишь в крупных городах. Летописи показывают, что в Москве, Новгороде, Пскове и Твери «пущиги» появились почти одновременно.
Если за XIV век имеется всего 2 неясных летописных известия о наличии на Руси артиллерии (1382, 1389 гг.)3, то за XV столетие мы находим уже не- сколько сведений об огнестрельном оружии. Повсеместная ковка «пищалей», а затем и применение литья вызвали высокий рост производительности; техника изготовления постепенно усложнялась, усложнялось также и управление над парком постоянно растущей артиллерии.
В XV веке Московское княжество стало самым крупным центром артиллерийского производства - впервые на Руси там появилось промышленное предприятие, на котором мастера, приглашенные из-за границы, применили бронзовое литье.
В марте 1475 г. по приглашению Ивана III в Москву прибывает Аристотель Фиорованти, известный в Италии зодчий и литейщик. С его именем связано строительство первой литейной мастерской. Под 1478 годом летопись упоминает «Пушечную избу», построенную итальянцем1. Известие 1488 г. (описание пожара) относит месторасположение «избы» у Фроловских ворот. Чтобы расширить производство, в помощь Фиорованти русское правительство выписывает из Италии мастеров: «Павла Дебосиса»(1488), «Джиакомо», «Петра Фрязина»(1490). После пожара итальянцы возвели уже не одну, а несколько «изб»2. При литейных мастерских для управления артиллерии появляется канцелярия. В конце XV- начале XVI вв. «пушечные избы» несколько раз горели. Их архив не дошел до наших дней. Единственный источник, по которому можно судить о металлическом производстве в то время - немногочисленные экспонаты музеев (так называемый «архив из железа и меди») и мимолетные упоминания о «старом наряде» в документах Пушкарского приказа. Пушечная изба была первым опытом организации артиллерийского управления на Руси.
Через некоторое время «избы» реорганизуются в «Пушечный двор». Как установлено отечественной историографией, генезис приказов связан с практикой личных поручений («приказов») великого князя по управлению государством ближайшему окружению из бояр и князей3. Первое военное ведомство берет артиллерию под свой контроль, Разрядный приказ управляет не только производством, но и снабжением. В середине XVI века документы упоминают пушечный стол Разрядного приказа, который, как нам кажется, являлся предшественником Пушечного приказа1.
Вопрос о производстве пушек в XVI веке очень важен в нашем исследовании, т.к. после формирования Пушечного приказа старые дела пушечного стола Разрядного приказа перешли в архив нового артиллерийского ведомства. Но архив XVT века не уцелел, и восстановить, в некоторой степени, пушечное производство возможно, если обратиться к описям городовой артиллерии, составленные дьяками Пушкарского приказа в 1640-1690-х гг. Анализ таких описей будет рассмотрен нами в следующей главе.
Шестнадцатый век характеризовался количественным и качественным ростом огнестрельных орудий. Артиллерия при Иване Грозном, как свидетельствуют иностранцы (Д. Флетчер, И. Кобенцель), была одной из лучших в Европе. Уже тогда наметились и первые элементы тактического распределения «ог-нестрелного наряда»: появляются «дела верхние» (мортиры), «дела великие» (осадные орудия), «полковые пищали». Руководство над артиллерийским парком в те времена осуществлял специально созданный при Разрядном приказе пушечный стол2. Однако ко второй половине XVI века он уже не мог контролировать производство большого количества орудий. Это вынудило правительство создать новое военно-административное ведомство, способное включить в свою сферу деятельности «дела пушечные» по всей стране.
В документах первое упоминание о неком «Пушечном приказе» относится к 1577 году: в списке «бояр, окольничих и дворян, которые служат из выбора» указаны начальник этого приказа Семен Коркондинов и его помощник Федор Пучко-Молвянинов, которые еще два года назад числились в Разряде как «головы у наряда»3. Но в том же году они получили другое назначение и их заменили Остафий Пушкин и Петр Волконский.
Постепенно круг контроля приказа расширился - к 80-м годам он был ответственен за производство не только орудий, но и боеприпасов1.
Возникший на базе пушечного стола приказ упоминается в документах 1582-83 гг. Исследователи Пушкарского приказа - С.К. Богоявленский, А. П.Лебедянская - не останавливали свое внимание на выяснении времени и причин переименования главного артиллерийского управления.
В отечественной историографии распространена версия о том, что с 1610 года Пушечный приказ поменял название и стал именоваться Пушкарским приказом3. Однако обращение к источникам опровергает это предположение. В документах Пушкарский приказ упоминается в 1585 году4. Причина переименования приказа заключается в расширении его сфер деятельности: если в 70-80-х гг. XVI века он ведал только «пушечным делом», т. е. непосредственно производством пушек, то к концу века приказ руководит уже «пушкарским делом» по всей стране, в которое входили дела засечные, городовые и т. д.
Документы об осадной артиллерии XVI в.
Об «огнестрельном наряде» конца XIV - XV вв. известно очень мало. Краткие летописные сведения и сохранившиеся экспонаты не могут дать достаточно полной информации о развитии артиллерии на заре ее появления. При изучении отечественной артиллерии XVI-XVII вв. по многочисленным письменным памятникам этого периода, исследователь наталкивается на ряд нерешенных в историографии вопросов, например: отставала или нет русская артиллерия от западноевропейской, существовали ли общие правила при изготовлении орудий, была ли историческая преемственность развития?
В данном разделе нами использовано несколько источников, принадлежащих к разряду массовых — это описные книги и росписи середины — конца XVII вв. В архиве других приказов (в частности Разряда) нас интересуют документы, составленные по справкам Пушечного приказа. Так, к примеру, список орудий в разрядах Ливонского похода представляет собой перечень-конспект «памяти» Пушечного приказа 1577 г. Информация этих источников будет сведена в таблицы ниже. Описания орудий Пушкарского приказа помогают проследить изменения в артиллерийском вооружении только с конца XV века. Сравнивая данные описей с другими источниками, мы, в некоторой степени, можем воссоздать то, что было безвозвратно потеряно.
Быстрое развитие литейного пушечного искусства в конце XV - начале XVI вв. произошло вследствие того, что в Московское государство были приглашены иностранные мастера.
Из нарративных источников нам известно, что в конце XV века в Москву приезжают итальянские литейщики (Аристотель Фиорованти, Джиакомо, Павел Дебоссис). С. Герберштейн, побывавший в Московии в 1517 и 1526 гг., среди работников Пушечной избы заметил «пушечных литейщиков немцев и италь янцев»1. Иностранцы начинают отливать большое количество орудий по образцам, принятым в Западной Европе. Именно этот факт и запечатлели некоторые материалы артиллерийского ведомства.
С середины 40-х гт. XVI в. ведущее место среди литейщиков занимают немецкие мастера. Описи городового наряда Москвы, Смоленска, Архангельска, Переяславля, Костромы, составленные в Пушкарском приказе, перечисляют около 15 орудий «Кашпира Ганусова» от 36 до 1200 пудов. В конце XVII столетия на одном из складов Пушкарского приказа хранилась пищаль 1553 года «Змей Яревский немецково литья», которую отливал «Корт Гартман». Это орудие в 1694 г. еще стояло на вооружении Севска и, очевидно, было прислано на переплавку. О мастере Корте Гартмане сведений больше не обнаружено. Надо полагать, что это его пушки под именами «Змей Свертной» и «Змей Летя-чей» использовались в 1552 г. при осаде Казани3. Русские поступают в ученики к иностранцам еще с конца XV века. Об уместности подобного предположения свидетельствуют указанные описи. Первый русский мастер «Яков» упоминается в 1483 г.4 Его часто путают с итальянцем Джиакомо, который всегда подписывался на орудиях не «Яков», а «Яков Фрязин». Кроме того, документально подтверждается, что Джиакомо приехал в Московию в 1490 г. по рекомедации Аристотеля Фиорованти, а русский «Яков» известен с 1483 г. Мастер отливал русским небольшие пушки, крупных орудий по описям не найдено. Таким образом, первые русские литейщики обучались мастерству у итальянцев в 1483-1491 гг.
Приезд немцев на Пушечный двор характеризуется новым витком в развитии литейного искусства. Русские мастера учатся отливать орудия новых конструкций. В 1545 г. мастер «Игнатий» делает по немецкому образцу «гафу-ницу» («haffuntnis» - гаубица). В 1555 г. Степан Петров отливает «гафуницу» больших размеров. В Описях Пушкарского приказа она числится как «пушка Павлин ядро каменные весом 15 пуд, длина пушке 6 аршин 3 вершка, от запалу длина пол 6 аршина 3 вершка, весом 1020 пуд»1.
Впоследствии знаменитый Андрей Чохов сам обучался у немцев, в частности, у литейщика Кашпира Гануса. Об этом факте сообщается в Описи Смоленска, которую принимал в 1670 г. пушкарский голова Прохор Шубин. При описании признаков одного из орудия, подьячие отметили, что делал ее в 1568 г. «Кашпиров ученик Андрей Чохов» .
Итак, некоторые дела Пушкарского приказа представляют несомненный интерес для исследования отечественной артиллерии раннего периода. Зарегистрированные результаты инспекций пушкарских голов и подьячих во многом дополняют нарративные источники и архив «из железа и меди» очень важными сведениями. Описи артиллерии содержат не только данные о материальной части «огнестрельного наряда» XV - XVI вв. Конечно же, размеры и параметры пушек, описанные инспекторами, очень важны для изучения артиллерии. Но, кроме этого, результаты инспекций позволяют современному исследователю понять преемственность развития артиллерии. Согласно описям, огнестрельное оружие в России постоянно развивалось под влиянием западноевропейского искусства. Русские постоянно заимствовали передовые идеи, приглашали именитых мастеров, не скупясь на щедрое жалование.
Анализ уцелевших документов артиллерийского ведомства в совокупности с другими источниками позволяет осветить совершенно по-новому круг вопросов, связанных с состоянием русской артиллерии в XV-XVII вв.
Первые тяжелые орудия в Московском государстве стали отливать в «пушечной избе» итальянцы. Под 1488 г. летопись отметила отливку огромной «Царь-пушки» Павлом Дебосисом Фрязиным. В Лицевом летописном своде даже была помещена миниатюра, изображающая момент отливки орудия. Но в описях Пушкарского приказа не сохранилось никаких сведений о той первой крупнокалиберной пушке.
О тяжелой артиллерии XVI столетия материалы Пушкарского приказа сообщают отрывочные сведения о конструкционных особенностях орудий. В этом разделе мы будем использовать всего две разновидности источников -росписи городовых и московских орудий (1671-1700 гг.) и разрядные записи, составленные по «памятям» Пушечного приказа. Причина столь ограниченного круга документов в том, что материалов приказа второй половины XVI в. не уцелело. В нашем исследовании не используется т.н. «промышленная документация» (указы, сказки, памяти), т.е. документы, которые отображают заказ, изготовление и прием новых орудий - их попросту не сохранилось.
Оставшиеся в нашем распоряжении материалы позволяют утверждать, что огромные «верховые пушки», в отличие от длинноствольных пищалей, каждый мастер делал целыми партиями. Так, в разрядах Ливонского похода встречаем «4 пушки Якобовых, ядро по 6 пуд» (очевидно, отливал их мастер Яков Фрязин в 1490-98 гг.), «8 пушек александровские, ядро по пуду с четью» (иноземец «Александр» работал в 1530-е гг., известен из дела о побеге за рубеж Петра Фрязина в 1539 г.)1.
Описания пушек XVII в., а также разряды Полоцкого и Ливонского походов, показывают, что калибры стенобойных орудий были также большими - от 10 фунтов (пищали «Собака» и «Лисица») до 2,5 пудов (пищаль «Орел»). По документам Пушкарского приказа (описи Пскова, Смоленска, Москвы) пушечное производство XVI столетия удалось в некоторой степени реконструировать. Как уже отмечалось в Главе 1, описи содержат подробные описания орудий с указанием года отливки, калибра, массы и характерных признаков. Все собранные нами данные мы свели в две небольшие таблицы: «Стенобойные пищали» и «Верховые пушки». То есть фактически для составления приведенных ниже таблиц нами использовались данные росписи артиллерии 1695 г. и сводки разряда, в которых отложилась информация Пушечного (Пушкарского) приказа.
Документы о полковой артиллерии
В источниковедческом плане, для изучения полковой артиллерии нами привлечены практически те же виды документов, какие мы использовали при исследовании материалов об осадной артиллерии — это описи и росписи орудий, приходо-расходные книги и акты. Анализ документов Пушкарского приказа не может дать точный ответ — когда в России началась формироваться полковая артиллерия. Вопрос в некоторой степени могут прояснить нарративные источники.
Легкая полевая артиллерия, как особый вид, стала выделяться в пер. пол. XVI века. Итальянцы, построившие к этому времени «Пушечную избу», организовали пушечное производство по итальянским образцам - об этом нам говорят летописи. Первые результаты не заставили себя долго ждать. Вскоре на вооружение русского войска стали поступать новейшие полевые орудия. Как указывалось ранее, Пушечный двор выпустил партию 16-пудовых «вальконе-ек», то есть фальконетов, которые впервые были изобретены в Италии девятью годами ранее1. В первой половине XVI столетия полковые фальконеты имелись на вооружении войск только в Италии и России.
Отметим, что в документах Пушкарского приказа о фальконетах немного упоминаний (их описания встречаются только в росписях), так как производством «вальконеек» в XVI-XVII вв. руководили Устюжская и Новгородская четверти. Изготовлял легкие орудия не один Пушечный двор. Железные «валько-нейки» (нередко называемые «соколками») ковались в городах. Главным центром производства фальконетов была Устюжна Железнопольская, где делались пушечки калибром в /4, Д 3Л, 1, 2 фунта в течении XVI и первой половине XVII вв. И.Х. Гамель в своем исследовании приводил указ 1628 г. о производстве в Устюжне «вальконеек», но подлинник документа в фонде академика обнаружить не удалось2.
Некоторые образцы фальконетов покупались за границей через частных лиц, записи в документах об этом очень лаконичные (например, «2 пищали волконейки, куплены во 136 году у москвитина у торгового человека у Семена Гласкова»)3. Легкая артиллерия, использовавшаяся в полевых сражениях, возилась отдельно от воеводских полков в составе «государева наряда». Но, по-видимому, существенных различий между полевыми и полковыми орудиями не было. В Ливонский поход, например, для ведения полевых боев с польско-литовскими войсками Пушечный приказ выделил «19 пищалей полуторных, ядро по 6 гривенок, 2 пищали скорострельные с медены ядры по гривенке» . Документы времен Ивана Грозного (Опись артиллерии 1582 г.) часто упоминают «пищали да пушки полковые». В наказе воеводе М. Воротынскому 1572 года «наряд походный - полковой» фигурирует как самостоятельная войсковая единица.
В сохранившихся документах Пушкарского приказа - описяхХфудий -«пушки и пищали полковые» нередко называются еще и «полуторными». Прояснить значение этого слова очень сложно. А.П. Лебедянская утверждает, что «полуторными» назывались пищали калибром в полторы гривенки (фунта)5. Но перечни артиллерии XVI - XVII вв. опровергают данное мнение. Например, в ОКПП 1646 г. «полуторными» названы пищали калибром от 1/3 до 8 фунтов . Можно предположить, что само название указывает на размеры орудий. Так, в документах встречаются «полуторные пищали по полутора сажени» . Но в этих же источниках есть указания на другие размеры «полуторных пищалей» - от сажени до 4 аршинов1. Следовательно, речь идет не об орудиях полтора фунта калибром и полтора сажени длиной. Изучив описания пушек первой половины XVI - начала XVII вв., мы предполагаем, что название «полуторные» означает пропорцию казенной и дульной частей 1:1,5. Все полуторные пищали имели одинаковую профилировку стволов, какими бы они не обладали калибрами и размерами. Отметим еще одну особенность: данный тип орудий относится к разряду «полковых». Перечни полкового, городского и монастырского вооружений показывают: производство полуторных пищалей началось в середине XVI столетия, и было повсеместным; их ковали из железа или отливали на городских пушечных дворах Москвы, Новгорода, Пскова, Твери и других городов2.
Во всех доступных нам документах мы собрали необходимые сведения о данных орудиях (калибры, размеры, вес) и обнаружили следующие обстоятельства:
1. Городские пушечные мастера в XVI веке делали по своему усмотрению полуторные пищали калибром в 1/3, 1/2 , 1, 1 1/2, 2, 2 1/2, 3, 3 1/4, 3 1/2, 3 3/4, 4,6,7,8 гривенок (всего 14 разновидностей). Это было связано с тем, что московский Пушечный двор в те времена не мог обеспечить все города нужным количеством орудий. Для походов городские орудия использовались редко.
2. Полуторные пищали могли применяться как в полевых боях, так и при осаде и при обороне крепостей.
3. Пушкарский приказ является главным поставщиком в полки и города одинаковых полуторных пищалей калибром 6 фунтов, длиной ствола 4 аршина и весом 40-50 пудов. Т.е. несмотря на то, что периферия изготовляла пушки разных параметров, московский Пушечный двор выпускает единообразные полковые орудия. В разрядах Ливонского похода упоминаются «19 пищалей полуторных ядром по 6 гривенок»1. Всего в документах нами учтено более 80-ти полуторных пищалей с ядрами весом 6 фунтов. Из них 32 пищали описываются с указаниями на другие параметры.
