Содержание к диссертации
Введение
Глава 1. Историографические, источниковедческие и методические проблемы исследования
1.1. Историография 13
1.2. Источниковая база исследования 47
1.3. Методика организации и изучения исторической антропонимии отдельного региона (на материалах Урала)
Глава 2. Исторические предпосылки появления фамилий у населения Урала
2.1. Неканонические и канонические имена в системе русских 69
личных собственных имен
2.2. Утверждение трехчленной структуры именования 83
Глава 3. Колонизационные процессы на Среднем Урале в конце XVI - начале XVIII вв. и их связи с местной антропонимией
3.1. Фамилии севернорусского происхождения 95
3.2. Вятские, приуральские и поволжские корни среднеуральских фамилий
3.3. Вклад других регионов России в формирование уральского антропонимического фонда
3.4. Отражение внутрирегиональных миграций населения в антропонимии Среднего Урала
Глава 4. Иноязычные составляющие уральской антропонимии
4.1. Фамилии финноугорского происхождения 273
4.2. Фамилии тюркоязычного происхождения 299
4.3. Вклад других языков, народов и культур в формирование антропонимии Среднего Урала
Глава 5. Особенности образования фамилий у различных категорий населения Среднего Урала
5.1. Крестьяне 350
5.2. Служилые 358
5.3. Городские сословия 374
5.4. Горнозаводское население 381
5.5. Духовенство
Заключение
Источники и литература
- Методика организации и изучения исторической антропонимии отдельного региона (на материалах Урала)
- Утверждение трехчленной структуры именования
- Вклад других регионов России в формирование уральского антропонимического фонда
- Фамилии тюркоязычного происхождения
Введение к работе
Актуальность темы исследования. В последние годы заметно возрос интерес людей к родовым корням, к истории своей семьи. На наших глазах набирает силу движение, известное как «народная генеалогия»: в разных регионах создаются все новые генеалогические и историко-родословные общества, выходит большое количество периодических и продолжающихся изданий, авторами которых выступают не только профессиональные генеалоги, но и многочисленные любители-родоведы, делающие первые шаги в познании родовой истории. Открывшиеся при этом возможности изучения родословия пракгически каждого человека, независимо оттого, к какому сословию принадлежали его предки, с одной стороны, создают в стране принципиально новую ситуацию, в которой интерес к истории у огромного количества людей может возникнуть на качественно новом уровне благодаря интересу к истории своей семьи, с другой стороны, требуют от профессиональных историков активного участия в разработке научных методов исследования и создании источниковой базы для широкомасштабных родословных разысканий1. Исключительно важное значение приобретает выработка исторического подхода к изучению фамилий - своеобразных «меченых атомов» нашей родовой истории. Исследователями-лингвистами на сегодня уже много сделано для изучения русских имен и фамилий как явлений языка. Всестороннее изучение феномена фамилии как исторического явления даст возможность проследить родовые корни на несколько веков вглубь истории, позволит по-новому взглянуть на многие события российской и мировой истории, ощутить свою кровную связь с историей Отечества и «малой родины» - родины предков.
Объектом изучения является фамилия как историческое явление, отражающее объективную потребность общества в установлении родовых связей между представителями разных поколений одного рода
' Решению этой проблемы в генеалогическом и источниковедческом аспектах посвящены два недавно проведенных диссертационных исследования: Антонов Д.Н, Восстановление истории семей: метод, источники, анализ. Дис. ... канд. ист. наук. М, 2000; Панов Д.А. Генеалогические исследования в современной исторической науке. Дис. ... канд. ист. наук. М., 2001.
и представляющее собой родовое имя, переходящее из поколения в поколение.
Предметом исследования служат процессы образования фамилий у населения Среднего Урала на протяжении конца XVI - начала XVTTI вв. и специфика их протекания в различной социальной среде, под влиянием различных факторов (направленность и интенсивность миграционных процессов, условия хозяйственного и админисгративного освоения края, языковая и этнокультурная среда и др.).
Целью исследования является реконструкция исторического ядра фонда уральских фамилий, проводимая на материалах Среднего Урала. При этом под уральскими понимаются все фамилии, исторически укорененные в местной антропонимической традиции.
В соответствии с цепью исследования предполагается решить следующие основные чадачи:
Установить степень изученности антропон и м ии в масштабах России и Уральского региона и обеспеченность регионального исследования источниками.
Разработать методику изучения региональной ангропонимии (на уральских материалах) и организации регионального антропонимического материала
На основе разработанной методики:
- определить исторические предпосылки появления фамилий у
населения Среднего Урала;
- выявить историческое ядро антропонимического фонда региона;
установить степень зависимости местной антропонимии от направленности и интенсивности миграционных процессов;
выявить территориальную, социальную и этнокультурную специфику в процессе образования регионального антропонимического фонда;
определить хронологические рамки образования фамилий у основных категорий населения региона;
очертить круг фамилий, образованных от имен местного нерусского населения и иноязычных слов, выявить их этнокультурные корни.
Территориальные рамки исследования. Процессы образования и бытования уральских фамилий рассматриваются преимущественно в
пределах Верхогурского уезда, а также среднеуральских слобод и острогов Тобольского уезда, что применительно к административно-территориальному делению конца XVIII - начата XX вв. соответствует территории Верхотурского, Екатеринбургского, Ирбитского и Камышловского уездов Пермской губернии.
Хронологические рамки работы охватывают период с конца XVI в., времени образования первых русских поселений на Среднем Урале, до 20-х гг. XVIII в., когда, с одной стороны, вследствие преобразований Петровской эпохи произошли существенные изменения в миграционных процессах, а с другой - в основном завершился процесс образования фамилий у жившего к тому времени на Среднем Урале русского населения. Привлечение материалов более позднего времени, включая исповедные росписи и метрические книги первой четверти XIX в., вызвано прежде всего необходимостью прослеживания судеб возникших в началу XVIII в. фамилий и сложившихся тогда же тенденций в антропонимии слоев населения со сравнительно поздним появлением фамилий (горнозаводское население, духовенство).
Научная новизна и теоретическая значимость диссертации определяются прежде всего тем, что данная работа является первым комплексным междисциплинарным исследованием фамилии как исторического явления, проводимым на материалах отдельного региона и основанным на широком круге источников и литературы. В основе исследования лежит разработанная автором методика изучения региональной антропонимии. К исследованию привлечено большое количество источников, не использовавшихся ранее в работах по уральской антропонимии, при этом сама фамилия также рассматривается в качестве одного из важнейших источников. Впервые ставится и решается проблема изучения исторического ядра регионального антропонимического фонда, разрабатьшаеіся и применяется методика изучения и организации регионального антропонимического материала в форме исгорических ономастиконов и словарей фамилий. Установлено влияние миграционных процессов на темпы формирования регионального фонда фамилий и его состав, выявлена специфика процесса образования фамилий в различной социальной среде и под влиянием разных факторов (хозяйственных, этнокультурных и др.). Впервые состав местного антропонимического
фонда представлен как важная социокультурная характеристика региона, а сам этот фонд - как уникальное явление, закономерно сложившееся в ходе многовековою хозяйственного, социального и культурного освоения края.
Методология и методы исследования. Методологическую основу исследования составляют принципы объективности, научности и историзма. Сложный, многоплановый характер такого историко-культурного явления, как фамилия, требует применения комплексного подхода к объекту исследования, что проявилось, в частности, в многообразии используемых методов исследования. Из числа общенаучных методов в исследовании широко применялись описательный и сопоставительный методы. Применение исторического (прослеживание развития процессов образования фамилий во времени) и логического (установление связей между процессами) методов позволило рассматривать формирование исторического ядра антропонимии Среднего Урала как закономерный исторический процесс. Использование сравнительно-исторического метода дало возможность сопоставлять протекание одних и тех же процессов в различных регионах (например, на Среднем Урале и в Приуралье), выявлять общее и особенное в уральской антропонимии в сравнении с общероссийской картиной. Прослеживание судеб отдельных фамилий на протяжении длительного времени было бы невозможно без использования историко-генеалогического метода В меньшей мере в работе применялись лингвистические методы исследования -структурный и этимологический.
Практическая значимость исследования. Главным практическим результатом работы над диссертацией явилась разработка и реализация программы «Родовая память». В рамках программы начато создание компьютерной базы данных о населении Урала конца XVI -начала XX вв., издано 17 научно-популярньк публикаций об истории фамилий на Урате и проблемах изучения родового прошлого уральцев. Материалы диссертации могут быть использованы при разработке спецкурсов по истории уральской антропонимии, для подготовки методических пособий для учителей школ и учебных пособий для школьников по родоведению и исторической ономастике на уральских материачах. Все это призвано сделать родовую память частью общей
кулыуры жителей Уральского региона, активно содействовать формированию исторического сознания начиная со школьного возраста, чю, в свою очередь, неизбежно вызовет рост гражданского самосознания в обществе.
Апробация полученных результатов. Диссертация была обсуждена, одобрена и рекомендована к защите на заседании кафедры истории России исторического факультета Уральского государственного университета. По теме диссертации автором опубликовано 49 печатньк работ общим объемом около 102 печ. л. Основные положения диссертации докладывались на заседаниях Ученого совета Центральной научной библиотеки УрО РАН, а также на 17 международных, всероссийских и региональных научных и научно-практических конференциях в Екатеринбурге (1995', 1997, 1998, 1999, 2000, 2001), Пензе (1995), Москве (1997, 1998), Черцыни (1999), Санкт-Петербурге (2000), ! обольске (ZWU) и 1 юмени (200 Ї).
Структура диссертации. Диссертация состоит из введения, пяти глав, заключения, списка источников и литературы, списка сокращений и приложения.
Методика организации и изучения исторической антропонимии отдельного региона (на материалах Урала)
Из числа общенаучных методов наиболее широко использовались описательный и сопоставительный методы. Применение методов ретроспективного анализа (прослеживание развития процессов образования фамилий и распространения их в пределах региона во времени) и логического (установление связей между процессами) позволило рассматривать формирование исторического ядра антропонимии Среднего Урала как закономерный исторический процесс. Использование сравнительно-исторического метода дало возможность сопоставлять протекание одних и тех же процессов в различных регионах (на Русском Севере и на Урале, в Приуралье и на Среднем Урале), выявлять общее и особенное в уральской антропонимии на фоне общероссийской картины. Применение источниковедческого метода позволяет в ряде случаев приходить к более научно обоснованным выводам, когда речь идет об отождествлении разных людей и семей, носивших одну фамилию, или, напротив, в случаях, когда одно лицо или одна семья фигурировали в разных источниках под различными фамилиями.
Прослеживание судеб отдельных фамилий на протяжении длительного времени было бы невозможно без использования историко-генеалогического метода, характеризуемого высокой степенью достоверности получаемых научных результатов. В меньшей мере в диссертации применялись лингвистические методы исследования (структурный, этимологический и другие).
Научная новизна и теоретическая значимость диссертации определяются прежде всего тем, что данная работа является первым комплексным междисциплинарным исследованием фамилии как исторического явления, проводимым на материалах отдельного региона и основанным на широком круге источников и литературы. К исследованию привлечено большое количество источников, не использовавшихся ранее в работах по уральской антропонимии. Новой для исторической науки является постановка вопроса о самой фамилии как своеобразном, чрезвычайно важном и высокоинформативном источнике по теме исследования. Впервые ставится и решается проблема изучения исторического ядра регионального антропонимического фонда, разрабатывается и применяется методика изучения и организации антропонимии отдельного региона (на материалах Урала) в форме исторических ономастиконов и словарей фамилий. Установлено влияние миграционных процессов на темпы формирования регионального фонда фамилий и его состав, выявлена специфика процесса образования фамилий в различной социальной среде и под влиянием разных факторов (хозяйственных, этнокультурных и других). Впервые состав местного антропонимического фонда представлен как важная социокультурная характеристика региона, а сам этот фонд - как уникальное явление, закономерно сложившееся в ходе многовекового хозяйственного, социального и культурного освоения края.
Разработанная в ходе работы над диссертацией методика исторического исследования региональной антропонимии и полученные научные результаты имеют большое практическое значение. В течение семи лет автором ведутся работы по разработанной им научно-исследовательской и социокультурной программе «Родовая память». В рамках этой программы при финансовой поддержке Института «Открытое общество» (Фонд Сороса) в Центральной научной библиотеке Уральского отделения РАН начато создание компьютерной базы данных о населении Среднего Урала конца XVI - начала XX вв., призванной удовлетворять потребности жителей Уральского региона и всех, чьи предки жили на Урале, в знании своих родовых корней. Помимо научных работ, автором программы опубликовано 17 научно-популярных статей в периодической печати, подготовлено 12 передач и отдельных сюжетов для местных теле- и радиоканалов об истории фамилий на Урале и проблемах изучения родового прошлого уральцев.
Работы по программе «Родовая память» получили финансовую поддержку как в научных, так и в общественных, административных и предпринимательских кругах (Российский гуманитарный научный фонд, Фонд Сороса, Министерство культуры Свердловской области, Горбачев-Фонд, ООО «Дизайн-продинвест» и др.). За работу по программе «Родовая память» ее автор в январе 2001 г. был удостоен настольной бронзовой медали имени Н.К.Чупина, ежегодно присуждаемой Свердловским областным краеведческим музеем. В настоящее время по инициативе автора программы в Екатеринбургской городской думе и Администрации Екатеринбурга решается вопрос о создании в городе Центра изучения родовой истории. Все это свидетельствует об общественной значимости работ по программе «Родовая память», о востребованности научных и методических разработок автора программы для удовлетворения духовных потребностей жителей Уральского региона.
Материалы диссертации могут быть использованы при разработке спецкурсов по истории уральской антропонимии, для подготовки методических пособий в помощь учителям общеобразовательных школ и учебных пособий для школьников по исторической ономастике и родоведению на уральских материалах. Все это будет способствовать утверждению родовой памяти как важной части общей культуры жителей Уральского региона, активно содействовать формированию исторического сознания уральцев начиная со школьного возраста, что неизбежно приведет к общему росту гражданского самосознания в обществе.
Научные доклады по теме диссертации и отдельным ее частям были сделаны автором на заседаниях Ученого совета Центральной научной библиотеки Уральского отделения РАН и Археографической комиссии РАН, на 17 международных, всероссийских и региональных научных и научно-практических конференциях в Екатеринбурге (1995, 1997, 1998, 1999, 2000 и 2001 гг.), Пензе (1995 г.), Москве (1997 и 1998 гг.), Чердыни (1999 г.), Санкт-Петербурге (2000 г.), Тобольске (2000 г.) и Тюмени (2001 г.). По теме диссертации опубликовано 49 печатных работ общим объемом около 102 печ.л.
В заключение необходимо сказать несколько слов о применяемой в работе терминологии. В отношении имен в исследовательской и популярной литературе имеется особенно большой разнобой: имена, дававшиеся при крещении, определяются как канонические, церковные, греческие, крестильные и даже крещеные (Г.Я.Симина), все прочие - как неканонические, нецерковные, мирские, русские, внутрисемейные и т.д., причем нередко различные определения употребляются одним и тем же авторам как синонимы. Мы будем в дальнейшем пользоваться понятиями каноническое имя и неканоническое имя. Б.А.Успенский, пользуясь этими определениями, говорит еще и о неканонических формах имен, однако собственные его наблюдения (в частности, на примере имени Николай/Никола) свидетельствуют о том, что основная форма канонического имени могла со временем меняться ; поэтому мы будем говорить не о неканонических формах, а о производных формах канонических имен. Понятие прозвище используется нами в его современном значении, без применения его по отношению к неканоническим именам. Под отчеством мы будем понимать имя отца человека в притяжательной форме, независимо от наличия добавочного сын (Федка Иванов или Федка Иванов сын), за исключением тех случаев, когда у нас будут веские основания полагать, что мы имеем дело уже с фамилией. Из множества других дефиниций, встречающихся в работах филологов (прозвищное имя, прозвищное отчество, скользящее дедичетво и т.д.) мы будем пользоваться понятием фамильное прозвание, в основном в тех случаях, когда несколько братьев или отец и сыновья носили одно прозвище (Каргопол) или имели общее коллективное прозвание (Чюсовичи), которые могли со временем, в несколько измененном или в неизменном виде (например, в случае с конечными -ов и -итин: Жерноков, Пермитин) перейти в
Утверждение трехчленной структуры именования
Из приведенных в Таблице 4 данных видно, что на протяжении 30-х гг. XVII в. в местах более раннего заселения (Верхотурская подгородная вол., Тагильская и Невьянская ел.) доля трехчленных именований несколько возросла (от 15-19%) до 21-24%о), тогда как в более молодых Ницынской и Ирбитской ел., давших в 1632 г. более значительные цифры (43 и 55%), она к 1640 г. снизилась (соответственно до 32 и 39%).
Перепись 1666 г. дает огромный разброс показателей доли трехчленных именований: от 3-5% в Тагильской ел. и Верхотурской подгородной вол. до 82-89%) в Ирбитской и Ницынской ел. (примечательно, что третьим членом именования здесь часто было оттопонимическое или этническое прозвище: Лузянин, Пинежанин, Чусовитин, Зырян и др.), что могло быть вызвано лишь отсутствием единой установки на передачу именований крестьян при проведении переписи, но ни в коем случае не может быть признано в качестве объективного отражения состояния антропонимической системы своего времени.
Установка на фиксацию именований у населения уезда в полной форме, «с отцы и с прозвищи»99 (то есть с отчествами и прозваниями, в том числе фамильными), была дана из Москвы составителю переписной книги Верхотурского уезда 1680 г. Л.М.Поскочину. В целом это привело к увеличению доли трехчленных именований у крестьян Верхотурского уезда (см. Таблицу 4), что создает особенно контрастную картину при сопоставлении с данными переписи 1666 г. по Тагильской ел. (соответственно 95 и 3% ) и подгородной волости (84 и 5%; при этом без учета данных по удаленным Косьвинскому волоку и с.Ростесскому доля трехчленных именований в 1680 г. возрастает до 96%). Вместе с тем, сравнение данных переписей 1666 и 1680 гг. по Ницынской и Ирбитской ел. обнаруживает снижение доли трехчленных именований (соответственно с 89 до 84% и с 82 до 64%), что свидетельствует о недостаточно РГАДА. Ф.214. Оп.1. Д.697. Л.2 об. последовательном проведении в жизнь установки правительства; возможно, это было связано с использованием при проведении переписи материалов более раннего учета населения, в частности, именных книг. Столь же неоднозначную картину, не укладывающуюся в представления о поступательном, постепенном утверждении трехчленной системы именования на протяжении XVII в., можно наблюдать на материалах переписей других категорий населения Верхотурского уезда: служилых, ямщиков, посадских.
Именная книга 1640 г. фиксирует трехчленное именование у 10 служилых (стрельцов) из 98 , что составляет 10%. Переписью 1666 г. все верхотурские стрельцы упоминаются только с двухчленными именованиями , независимо от того, является второй член именования родовым (Юрка Каргополов, сын Васки Каргополова ; Киприянко Смирнове, сын Якунки Смирново ) или образован от имени/прозвища отца (Федка Добрынин, сын Добрынки Степанова104; Стенка Коневалов, сын Сенки Коневала105). Напротив, переписью 1680 г. почти все верхотурские стрельцы и стрелецкие дети, имевшие дворы в подгородных деревнях (52 из 54 , или 96%), зафиксированы, в соответствии с установкой составителю переписи, с трехчленным именованием.
Тагильские ямщики переписью 1666 г. учтены с трехчленным именованием только в семи случаях из ста (7%), но в переписи 1680 г. они также почти все (145 из 149 , или 97%) именованы «с отцы и прозвищи».
Особенно показательна действенность указанной выше установки в случае с фиксацией именований у верхотурских посадских: в 1679 г. они поголовно (75 человек) переписаны с двухчленными именованиями109; всего год спустя из 17 посадских, имевших покосы в подгородной волостии и живших в деревнях своими дворами (из них 12 упоминались в переписи 1679 г.), 15 записаны с трехчленными именованиями1 , что составляет 88%.
Перепись населения, проводившаяся Л.М.Поскочиным в Верхотурском уезде в 1680 г., а в разных частях Тобольского уезда в 1679-83 гг., сыграла решающую роль в принятии в официальных учетных документах на Урале трехчленной структуры на несколько десятилетий, а во многих типах регистрационных документов (в частности, в именных книгах) доля полных именований могла еще долго оставаться крайне низкой. Так, в именных книгах крестьян Беляковской (1690/91 г.) и Куяровской (1691/92 г.) слобод Тобольского уезда доля трехчленных именований составляла 33% (соответственно 63 из 192111 и 36 из ПО112), а в Угецкой ел. того же уезда в 1690/91 г. все 28 крестьян учтены с двухчленными именованиями113. Но в начале XVIII в. и в именных книгах крестьян уже абсолютно преобладают трехчленные именования: так, в Балаирском погосте с деревнями Талманской и Суяцкой в 1708 г. и в Катайском остроге с деревнями в 1709 г. их доля составляла 95% (соответственно 83 из 87114 и 324 из340115).
В переписи 1710 г. населения слобод Тобольского уезда, расположенных по течению р.Пышмы (юго-восток современной Свердловской области), доля трехчленных именований составляла от 77 до 91%: Калиновская и Юрмыцкая - 77% (соответственно 263 из 340116 и 117 из 152117), Белоярская Пышминская - 78% (186 из 239118), Новопышминская - 86% (368 из 428119), Беляковская и Куяровская - 89% (соответственно 379 из 426120 и 312 из 350121), Угецкая - 91% (59 из 65122). Двухчленные именования встречаются чаще всего у вдов-дворовладелиц, работников и беглых.
Данные по пышминским и исетским слободам и Катайскому острогу переписи 1719 г. свидетельствуют о том, что переход в материалах официального учета населения к полной, трехчленной структуре именования, практически завершился: доля полных именований в Новопышминской ел. составила 94% (387 из 411123; данные только по крестьянам), в Багаряцкой ел. - 98% (445 из 455124), в Белоярской Пышминской и Калиновской ел. - 99% (соответственно 381 из 386125 и 307 из 310126), в остроге данные только по крестьянам). В Новопышминской ел. с двухчленными именованиями учтены почти исключительно работники, в других местах - подворники, вдовы-дворовладелицы и священно- и церковнослужители. Вместе с тем, фиксация уже в переписи 1621 г. в рамках двухчленных структур большого количества именований, ставших без всякого изменения фамилиями у потомков их первых носителей, свидетельствует о том, что утверждение трехчленной стркутуры именования на Среднем Урале не предшествовало образованию фамилий во времени: эти два процесса в развитии уральской антропонимии на протяжении XVII в. шли параллельно. Требования при составлении официальных документов (переписи населения) полной фиксации именований, «с отцы и с прозвищи», содействовало закреплению фамилий, но не было непременным условием существования их как родовых имен, передаваемых из поколения в поколение.
Вклад других регионов России в формирование уральского антропонимического фонда
Основанная не позднее 1596 г. Новоникольская ел., известная более как Осинская, в XVII в. имела статус «Казанского уезда Осинского пригородка» ; выходцы из этих мест нередко получали прозвище Осинец, известное в Приуралье с середины века1458 и фиксируемое на Среднем Урале с 1660-х гг.: по документу 1662 г. известен крестьянин Мурзинской ел. Ивашко Осинец1459, по переписи 1666 г. -крестьянин Пышминской ел. Лазарко Корнилов Осинец1460, по переписи 1680 г. -крестьянин Усть-Ирбитской ел. (с 1642/43 г.) Меркушка Осипов сын Осинец, родившийся в Соликамском у. (жил в д.Осинцовой, по-видимому, им основанной)1461, по переписи 1710 г. - крестьянин Новопышминской ел. Сергей Константинов Осинец и жившие там же на подворье Карп Васильев Осинец , Петр Максимов
Осинец и Алексей Федотов (Федоров?) Осинец14 , по переписи 1719 г. - крестьянин д.Сосновской в Камышевской ел. Марко Иванов сын Осинец и крестьянин д.Рыбниковой в Колчеданском остроге Петр Иванов Осинец
Фамилия Осинцов в первой четверти XIX в. учтена во всех четырех уездах Среднего Урала, но особенно распространена была в двух более южных (что отражает мограционные пути осинцев за Уральский хребет): в 1822 г. в Камышловском у. она встречалась в 10 приходах1 , в Екатеринбургском - в 11, в том числе во всех четырех приходах уездного центра (см. Приложение).
Среди осинцев, учтенных переписью 1680 г., многие стали родоначальниками известных впоследствии на Урале фамилий: в с.Покровском Невьянского Богоявленского монастыря жил крестьянин Стенка Лукин сын Ногин (родился в д.Брилине)1468, в д.Пышминской того же монастыря - крестьяне Якунка Андреев сын Жихоров1469 и Ивашко Леонтьев сын Якунин (родился в д.Симановской)1470; в Красноярской ел. - беломестные казаки Тимошка Петров сын Шестаков и Агапитко Григорьев сын Палыханов1472, кречатий помытчик Онтипка Дементьев сын Шестаков1473, крестьяне Ивашко Фотеев сын Южак и его брат Крисанфейко Фотеев сын Южаков1474, Фадейко Микитин сын Малцов1475, Софонко Матвеев сын
Казанцов1476, Федка Филипов сын Чернодыр , Васка Григорьев сын Палханов 8 (все шестеро родились «на Осе в подгородной волости») и Тимошка Микитин сын Калинин147 ; в Пышминской ел. - крестьянин д.Катарацкой Максимко Васильев сын Горбунов ; в Аятской ел. - крестьяне Гришка Федоров сын Пьянка (родился в д.Пьянкове)1481, Тишка Иванов сын Кобелев (родился в д.Олкове)1482, в д.Каневой (Коневой) - Данилко, Герасимко, Петрушка Васильевы Коневы1483, Петрушка Пантелеев сын Черепанов1484 и Андрюшка Андреев сын Коровин14 5 (все родились «в деревне на Горах»1486), в д.Черемисской - Савка Семенов сын Кокташев и Федка Семенов сын Кокташов (несомненно, братья, родились в д.Кокташеве/Кокташове)1487, Баженко Михайлов сын Шестаков1488, Ганка Федоров и Якунка и Ганка Ивановы Белоусовы1489 (все родились в Рождественском погосте1490), Федка Микитин сын
Булдырев1 (родился в подгородной д.Булдыреве), Васка Мартьянов сын Башков (родился в д.Лузинской1493), в д.Шайтанке - Микитка Михайлов сын Шестаков1494, захребетники в слободе Матюшка Сергеев сын Шешуков1495 (родился в д.Драчове), Мишка Федоров сын Власов1496 (родился в д.Мазунине), Максимко Ондронов сын Беляев1497 (родился в д.Петухове1498), Васка Микифоров сын Булдырев (родился в д.Булдыреве)1499, Ивашко Яковлев сын Запрудин1500 (родился в д.Тишкове1501), Тишка Михайлов сын Шестаков и «промышленный человек» Ивашко Михайлов сын Шестаков1502; в Краснопольской ел. - крестьянин Бориско Трофимов сын Колчин (родился в д.Шулдихе)1503, в д.Драгуновой той же слободы - крестьянин Климка Тимофеев сын Семечко (родился в Рождественском погосте)15 4; в Чусовской Уткинской ел. - пономарь Овдокимко Борисов сын Колчин (родился в подгородной д.Верховской)1505, беломестные казаки Сенка Спиридонов сын Кутихин1506, Ивашко
Яковлев сын Сонин (родился в подгородной д.Сониной)1507, крестьяне Родка Елфимов сын Меншиков (родился «в подгородной деревне»)1508, Ивашко Иванов сын Паршуков (родился в д.Сыскове)1509, Васка Иванов сын Марков (родился в Рождественском погосте)1510, Еремка Григорьев сын Ваиспитов (родился в д.Крежевской) , Галахтионко Максимов сын Петухов (родился в д.Петухове) , Силка Андреев сын Лямпин (родился в подгородной д.Олкове)15 , Ивашко Васильев сын Бочкарев , Ларька Филатьев сын Завьялов1515 (родились в д.Тишкове), Стенка Нестеров сын Морозов (родился в подгородной д.Морозове) , Ивашко Андреев сын Марков (родился в д.Волкове)1517, Еремка Полуехтов сын Дудин (родился в Рождественском погосте)1518, Федосейко Иванов сын Воневин (родился в д.Юдине)151 , в д.Крылосовой - Мишка Данилов сын Ширинкин (родился в д.Ширинкине)1520, Федка Леонтьев сын Черепанов (родился в д.Кряжевке) , Якушко Крисанфов сын Толмачев (родился в д.Коневе) , Исачко Симанов сын Конев (родился в д.Пизской) , Гришка Петров сын Печонкин (родился в д.Пьянкове)1524, Елфимко Козмин сын Кочов (родился в д.Колугине)1525, в д.Полской - Стенка Юрьев сын Рагозин (родился в Рождественском погосте)1526, Федка Григорьев сын Черноношской (родился в д.Крежевской)15 7, Петрушка Данилов сын Тарутин (родился в д.Пещерской) , Тимошка Терентьев сын Пьянков (родился в д.Пьянкове)15 9, Пронка Савин сын Пермяков , Ивашко Иванов сын Микулин (родился в д.Тишкове)1531, Митка Семенов сын Слабнин (родился в д.Крежа) , Микишка Федоров сын Селиванов , Зеновко Федоров сын Власов (родился в д.Ма зу нине)1534.
Переписью 1695 г. осинцы учтены среди крестьян Колчеданского острога: в Д.Соколовой («Гуселникова таж») жил Потапко Тимофеев сын Ширинкин (родом из д.Ту л винской) , в д.Камышевой - Парамонко Иванов сын Белоусов (бывший крестьянин Спасо-Преображенского монастыря)15 6, в д.Красногорской - Васка
Григорьев сын Пьянков (родом из д.Пьянковой) и Терешка Иванов сын Лобанов (уроженец д.Кряжевой)
По переписи жителей Новопышминской ел. 1710 г. известны жившие на подворье осинцы Иван Остафьев Драчевых (д.Курьинская)1539 и Василей Григорьев Лузганов (д.Сухоложская)1540.
Сарапул в XVII в. также имел статус «казанского пригородка», а выходцы из Сарапульского у. иногда получали на Среднем Урале прозвище Сарапулец: основателем Арамильской ел. в 1675 г. был крестьянин Михайло (Мишка) Сарапулец1541; в 1709 г. в д.Катайке Катайского острога жили крестьяне (по-видимому, братья) Тимофей Власов Сарапулец и Максим Власов Сарапулец1542, а крестьянин д.Мартюшевой того же острога Михайло Вахрамеев Сарапулец бежал с женой в 1706 г.1543 Фамилия встречается в материалах переписи 1710 г.: в Куяровской ел. жил крестьянин Аввакум Леонтьев Сарапулцовых1 44, в д.Куровской в Юрмыцкой ел. -крестьянин Афонасей Тимофеев Сарапулцов1545. Фамилия Сарапул(ь)цов в 1822 г. учтена в двух более южных уездах Среднего Урала - Камышловском и Екатеринбургском (см. Приложение). Хотя прозвище Сарапул по источникам неизвестно, образованная от него фамилия фиксировалась уже переписью 1680 г.: в Пышминской ел. жил беломестный казак Гаврилко Петров сын Сарапулов, родившийся на Ростесской заставе в Верхотурском у. , в Чусовской Уткинской ел. - крестьянин д.Крылосовой Елизарко Клементьев сын Сарапулов, родившийся в д.Докшине
Фамилии тюркоязычного происхождения
Прежде всего, следует выделить фамилии, в основе которых отражены отношения человека с землей. Прозвище Бобыль, из нарицательного бобыль, в разное время и в разных местах имевшего различные значения12, фиксировалось в Приуралье еще в XVI в. . Среди убитых башкирами в 1709 г. жителей Каменского завода и Каменской ел. был Михайло Бобыль14. В 1800-01 гг. Бобылевы жили в пределах Верхотурского у.1", в 1822 г. фамилию носили крестьяне нескольких деревень возле Билимбаевского завода и под Камышловом, а также работники Талицкого и Режевского заводов . Значительно раньше на Среднем Урале фиксируется фамилия Батраков, образованная не из прозвища, а из имени: в переписи 1624 г. сказано, что Батрак Максимов сын Дьяконов, половник в деревне Верхотурского Николаевского
Фамилия Половников известна с XVII в. в Приуралье и Зауралье , а с начала XVIII в. и на Среднем Урале: в документе 1702 г. упоминается крестьянин Камышловской ел. Ларион Половников21; к началу XIX в. Половниковы проживали в пределах Камышловского, Екатеринбургского и Верхотурского у. В 1822 г. в Ревдинском заводе зафиксирована также фамилия Кабальнов (см. Приложение).
Еще целый ряд фамилий образован от именований человека, трудившегося на земле. Фамилия Крестьянинов известна на территории будущего Камышловского у. с начала XVIII в.: переписью 1710 г. учтены крестьяне д.Горбуновой в Куяровской ел. Семен Яковлев сын Крестьянинов и Козма Яковлев сын Крестьяниновых (очевидно, братья); к 1745 г. крестьянином д.Черемхиной в Каменской ел. был Иван Сидоров Крестьянинов, уроженец Пермского дистрикта24. Еще раньше известна на Урале фамилия Смердов/Смердев: в 1680 г. в Пышминской ел. учтен крестьянин Остатка Фадеев сын Смердев, родившийся на Ростесской заставе ; в 1822 г. Смердевы жили в д.Филатовой Камышловского у. и в Березовском заводе . Имя и прозвище Селянин фиксируется с XVI в. в Приуралье27; фамилии Селянин и Селянинов в 1800-01 гг. отмечены в пределах Верхотурского у.28, в 1822 г. Селянины, Селянкины и Селяншины жили в Невьянском заводе, тогда же в Сысертском заводе учтены Поселяниновы (см. Приложение).
К числу крестьянских прозвищ ранней фиксации относится прозвище Слобожанин: в именной книге 1632 г. упоминается крестьянин Верхотурской подгородной вол. Ермолка Борисов Слобожанин . Фамилия Слобоженинов зафиксирована в Верхотурском у. в 1800-01 гг. Крестьянин д.Гаевой в Тагильской ел. Федка Дмитреев сын Слободцких, учтенный переписью 1680 г., был уроженцем д.Слободцкой Шомошской вол. Устюжского у. Слово слобода присутствует и в фамилии Слободчиков, среди родоначальников которой на Урале могли быть основатели уральских слобод: переписью 1719 г. в д.Горбуновой Колчеданского острога учтен бобыль Петр Иванов сын Слободчиков , в Багаряцкой ел. - отставной драгун того же острога Данило Иванов сын Слободчиков , а в д.Слободчиковой той же слободы - пушкарь Василий Иванов сын Слободчиков и крестьяне Ефрем и Осип Ивановы Слободчиковы34 (очевидно, все пятеро - братья), в Камышевской ел. -крестьяне Афонасей Матвеев сын Слоботчиков и жившие в д.Кунгурской Сидор Филипов сын Слоботчиков и в д.Темной - Василей Максимов сын Слоботчиков \ В 1800-01 гг. фамилия Слободчиков зафиксирована в пределах Верхотурского у. , в 1822 г. (в нескольких вариантах написания) - в Екатеринбурге ив 10 приходах Екатеринбургского у. (см. Приложение). От другого именования тех же слободчиков -садчик - ведет свое происхождение фамилия Садчиков: в 1822 г. она (также в форме Сатчиков) встречается в деревнях прихода Тамакульской ел. и в трех приходах то Екатеринбургского у.
В составе некоторых фамилий присутствуют слова поле и пашня. Образований первого рода сравнительно немного: можно отметить фамилию Новополов, зафиксированную в 1822 г. в Екатеринбургском у. (см. Приложение); что касается фамилии Чистополов, встречающейся тогда же в приходе с.Четкаринского в
Камышловском у., то более вероятно ее оттопонимическое происхождение . Переписью 1710 г. учтены дворы крестьян д.Снигиревой в Беляковской ел. Ильи Иванова сына Новопашенного и Степана Иванова сына Новопашенного ; фамилия Новопашенный в 1805 г. учтена в двух приходах Ирбитского у., Новопашеннов и Новопашенных в 1822 г. - в четырех приходах Камышловского у.41, Новопашенной, Новопашин и Ново па шинцов - тогда же в Березовском заводе (см. Приложение). Фамилия Белопашенцов/Белопашинцов, которую в 1822 г. носили крестьяне д.Каменноозерской , могла быть обязана своим происхождением не крестьянам, сидевшим на «белой» земле, а беломестным казакам.
С обработкой земли связана и основа фамилии Борноволоков4 , известной ш Урале с начала XVIII в.: в 1710 г. крестьянин Арамильской ел. Алексей Микифоро). сын Бороноволоков жил во дворе беглого крестьянина д.Волковой в Калиновской ел. переписью 1719 г. учтен бобыль Сава Алексеев сын Бороноволоков (возможно, сыт предыдущего), живший в с.Клевакинском в Белоярской Пышминской ел.4
В первой четверти XIX в. население двух из четырех уездов Среднего Урала. Камышловского и Ирбитского, было почти исключительно крестьянским: на территории первого из них было всего одно металлургическое предприятие (Каменский железоделательный завод), а также Талицкий винокуренный завод, на территории второго - шесть ставнительно небольших заводов. Население уездных центров также было незначительным: так, жители Камышлова составляли немногим более 1% населения уезда, при этом примерно половину населения города составляли все те же крестьяне. Поправка на наличие других категорий населения (духовенство, солдаты и солдатки и др.) также в целом не меняет этой картины: население этих уездов (а также в значительной мере Верхотурского, в меньшей степени - Екатеринбургского у.) оставалось преимущественно крестьянским. А значит, и в антропонимии этих мест преобладали фамилии крестьян .
Как наиболее многочисленная категория населения Урала, крестьянство служило постоянным источником пополнения всех других категорий населения края (служилые и посадские люди, духовенство, мастеровые и работные люди на заводах, мещане, купцы и др.). Однако известны и обратные процессы: в числе крестьян оказывались бывшие служилые (вплоть до детей боярских) и посадские люди, выходцы из среды духовенства и т.д. Во многих случаях это приводило к переносу фамилий, уже сложившихся и распространившихся в определенной социальной среде, в новую среду бытования
