Содержание к диссертации
Введение
Глава I. Историография и источники
1. Уральские заводчики в трудах исследователей 18
2. Источники 68
Глава II. Владения: состав и статус
1. Статус владений и эволюция прав заводчиков 90
2. Состав владений. Горные подати и санкции 145
Глава III. Владельцы: состав и функции
1. Состав заводчиков. Движение заводской собственности 186
2. Организация управления и функции владельцев 235
Заключение 297
Примечания 316
Список источников и литературы 334
Приложение I. Таблицы 367
Приложение II. Владельцы, акционеры и арендаторы уральских заводов (1800-1861 гг.): именной список 399
Приложение III. Металлургические заводы Урала в середине XIX в.карта 418
Приложение IV. Практики владений: исторические очерки Т. 2
- Уральские заводчики в трудах исследователей
- Статус владений и эволюция прав заводчиков
- Состав заводчиков. Движение заводской собственности
Введение к работе
Актуальность темы. Рубеж тысячелетий ознаменован утверждением новой парадигмы гуманитарного знания, выдвинувшей на первый план значение антропоцентричного подхода в исторической науке1. Его приложение к изучению главного объекта уральской историографии - горнозаводской промышленности региона — обращает историков в первую очередь к исследованию наиболее значимых и отчетливо персонифицируемых "действующих лиц" истории этой промышленности - заводовладельцев. Не приходится сомневаться, что от "экономического поведения" владельцев во многом зависели характер, динамика и итоги развития принадлежавших им промышленных хозяйств. Несомненно и то, что историческая эпоха и создаваемые ею экономические условия и культурные ориентиры во многом определяли исторический образ заводчиков и не могли не влиять на специфику выполнения ими своих базовых функций. В длительной и сложной эволюции уральской горнозаводской промышленности, включавшей периоды подъема, расцвета и упадка, этот образ не мог не меняться. Соответственно, менялась и роль заводовладельцев в истории крупнейшего промышленного региона России.
Наше исследование посвящено заводчикам первой половины XIX в., периода далеко неоднозначного и сравнительно слабо изученного в контексте истории российской и уральской экономики. С одной стороны, оно связано с давней традицией изучения горнозаводской промышленности Урала и в этом
ракурсе входит в ряд многочисленных исследований, берущих начало еще со времен становления самой промышленности и актуализированных ее недавним 300-летним юбилеем. С другой стороны, наша работа ориентирована на изучение особого, "личностного", аспекта развития горнозаводской промышленности, определившегося в качестве самостоятельного предмета исторического исследования лишь в последние годы. В этом ключе она отражает новейшие тенденции в развитии отечественной историографии и входит в круг немногочисленных работ, связанных со становлением экономической антропологии2.
Сопряженность "традиционного" и "модернистского" ракурсов в исследовании уральских заводчиков первой половины XIX в. реализуется в таком понятии, как частное предпринимательство, трактуемом большинством историков и экономистов как особый вид индивидуальной или коллективной экономической деятельности, направленный на извлечение прибыли3. В этой связи определяется актуальность темы не только с методологической и историографической точек зрения, но и в виду переживаемого Россией исторического этапа, когда частное предпринимательство вновь становится существенной доминантой общественного развития и именно с ним ассоциируются у многих надежды на скорое возрождение страны4.
На новейшем этапе развития отечественной историографии научный интерес к истории российского предпринимательства реализовался в изданиях сборников статей, научно-популярных очерков и даже обобщающих трудов. В них рассматриваются различные эпохи развития российского предпринима-
тельства , исследуются региональные аспекты или разнообразные сюжеты этой богатейшей истории (в частности, менталитет и культура, благотворительность и меценатство предпринимателей)6, воссоздаются биографии людей или родов российского бизнес-слоя . Характерной особенностью этих работ является в целом верное представление о том, что основным предпринимательским слоем российского общества являлось купечество, в то время как дворянство "оказалось наименее восприимчивым к предпринимательству и обратилось к нему
лишь в условиях упадка феодально-крепостнических отношений" .
Позитивным следствием этого стало первостепенное внимание к истории купечества, что позволило значительно продвинуть вперед изучение этого действительно значимого слоя российского общества. Негативным следствием оказалась малоизученность темы дворянского предпринимательства в целом и деятельности уральских заводчиков (которые уже к концу XVIII в. в основном принадлежали к дворянству), в частности. В результате из научного внимания фактически полностью ускользает история крупного промышленного предпринимательства крупнейшего металлургического региона России.
Не будет преувеличением сказать, что история Урала во многих своих аспектах представляет не узко-региональную, а общенациональную ценность. Практика освоения огромных пространств и богатейших природных ресурсов региона интересовала и интересует специалистов различных отраслей знания от археологии и истории до новейшей экономики, геополитики и культурологии. Большой интерес в качестве объекта исследования историков разных пе-
риодов отечественной историографии вовсе не случайно вызывает уральская горнозаводская промышленность. И не только потому, что она на протяжении двух веков играла ведущую роль в экономике региона и влияла на все стороны его жизни, но и потому, что являлась своего рода "зеркалом" тех процессов, которые проходили в стране и мире на этапе становления и развития индустриального общества и характерного для него предпринимательского слоя9.
В длительной истории изучения уральской горнозаводской промышленности выявляются, на наш взгляд, два основных подхода, которые условно можно назвать "структурным" и "системным", каждый из которых применялся исследователями в определенных (широких или узких) хронологических и географических рамках.
Первый подход характеризует это сложноорганизованное производство по какому-то одному или нескольким факторам развития - технико-технологическому10, организационно-географическому11, организационно-
управленческому или экономическому . Широким диапазоном тем - от истории рабочих и служащих и их борьбы14 до этнографических, демографических и генеалогических исследований населения горнозаводских центров15 — представлен социальный аспект изучения уральской промышленности. В основном в рамках "структурного" подхода написаны также работы, посвященные отдельным отраслям промышленности16, регионам Урала17 или группам заво-
Приоритет "структурных исследований горнозаводской промышленности закономерно вытекает из сложности и длительности существования самого объекта изучения. Обобщение огромного потенциала многочисленных исследований такого типа позволило историкам создать общие картины развития горнозаводской промышленности Урала в коллективных трудах начала 1960-х, рубежа 1980-1990-х и начала 2000-х гг.19 Но, сложенные из отдельных фрагментов, эти "образы" промышленности отличаются известной мозаичностью и не дают убедительного представления об эволюции промышленности, ее стадиях, особенностях и закономерностях развития. Понимание этого предопределило интерес историков к поиску такого - "системного" - подхода к изучению горнозаводской промышленности, который бы позволил за множественностью разнообразных фактов увидеть суть происходивших в тот или иной период процессов.
Поиск системообразующего явления, в котором бы отразилось сочетание и взаимодействие разнообразных факторов развития промышленности, начался еще во второй половине XIX в. и был связан с попытками понять причину наступившего тогда кризиса. В работах В. Д. Белова впервые прозвучал термин "заводско-окружной" или "оригинальный" строй уральской промышленности, откуда он был заимствован В. И. Лениным и превращен в наполненное глубоким смыслом понятие, ставшее объектом пристального внимания советских историков . Из всех трактовок этого понятия наиболее продуктивным и перспективным нам представляется та, которая легла в основу концепции окруж-
ной организации горнозаводской промышленности, теоретически обоснованной в работах В. В. Адамова и Т. К. Гуськовой21.
В соответствии с ней, вся горнозаводская промышленность уральского региона рассматривается как система горнозаводских округов, а каждый округ как особая многоотраслевая, многоформная и многоукладная производственная и социальная структура, обладающая системообразующими свойствами -самообеспеченностью и самодостаточностью. Представляя окружную организацию как особую форму существования крупного мануфактурного производства в специфических природных, экономических и демографических условиях Урала, этот подход дает возможность для системного анализа различных сторон развития горнозаводской промышленности в их взаимосвязи. Он также позволяет увидеть диалектику этого развития, связанную с противоречивым влиянием окружной организации на эволюцию самой металлургической мануфактуры. Как считает Т. К. Гуськова, с одной стороны, окружная система способствовала раскрытию широких возможностей этой мануфактуры, но в то же время ограничивала ее развитие тесными рамками мануфактурных производственных связей и крепостной организации труда. В результате после вполне закономерного подъема промышленности столь же закономерным становился ее упадок при особо сложном и длительном переходе от мануфактурной к индустриальной стадии развития.
В этом контексте историю горнозаводской промышленности Урала можно разделить на три периода, соответствующих основным этапам развития ее
#
окружной организации: становление в XVIII в., наивысший расцвет в конце XVIII - первой половине XIX в. и кризис во второй половине XIX - начале XX в. Во второй период в полной мере раскрылись все достоинства сложившейся окружной системы в результате достижения относительного равновесия всех ее "параметров" (технических, экономических, социальных), но в то же время начали выявляться и ее внутренние противоречия, ставшие причиной нарушения равновесия и последующего кризиса. В этой связи первая половина XIX в. может рассматриваться и как переходный период от подъема к упадку горнозаводской промышленности Урала.
Такой "системный" подход нашел практическое применение в исследованиях Б. Б. Кафенгауза, М. П. Вяткина, С. И. Сметанина, Ю. А. Буранова, Т. К. Гуськовой, Л. В. Сапоговской и, судя по новейшим обобщающим работам, становится все более признанным в ураловедении (хотя трактовка понятия "ок-ружной системы" у отдельных авторов различается) . Как наиболее перспективный и многое объясняющий, он положен и в основу нашего исследования владельцев уральских горнозаводских округов. В контексте концепции окружной системы заводчику находится вполне определенное функциональное место и он может быть подвергнут научному анализу как один из важнейших элементов этой системы, вместе с ней развивающийся и изменяющийся. Можно сказать, что наша работа находится на стыке "структурного" и "системного" подходов, поскольку связана с изучением социального (и, в частности, личностно-
го) аспекта развития горнозаводской промышленности, анализируемого в рамках концепции окружной организации.
Цель и задачи. Наше исследование направлено на воссоздание исторического образа и определение роли заводчиков в развитии горнозаводской промышленности Урала в первой половине XIX в. Для достижения цели последовательно реализуются следующие задачи:
изучаются представления об уральских заводчиках и их исторической роли, сложившиеся на различных этапах развития историографии темы;
анализируются правовые условия функционирования частной горнозаводской промышленности в первой половине XIX в. и вытекающие отсюда права и обязанности заводчиков и государства;
реконструируются практики владения всех родов уральских заводчиков и определяется персональный состав владельцев;
применяются различные варианты социальной стратификации заводчиков и определяются особенности и результаты выполнения ими базовых функций владения и управления;
осуществляется опыт типизации горнозаводских округов и их владельцев, который и становится отправной точкой оценки исторической роли заводчиков первой половины XIX в.
Объектом исследования являются владельцы всех уральских горнозаводских округов, определяемые синонимичными понятиями "заводчик" или "заводовладелец". Сложность объекта заставляет нас рассматривать его в не-
скольких ракурсах в зависимости от решения конкретных задач исследования. Во-первых, отталкиваясь от распространенного представления о том, что в России была ярко выраженной фрагментация общества , мы рассматриваем заводчиков в виде особой социо-правовой группы, организующим признаком которой являлось наличие у ее членов металлургических заводов в собственности*. Этот фундаментальный признак придавал заводчикам и особый правовой статус, вытекавший из специфики их социальной роли и искусственно фиксируемый государством в горнозаводском законодательстве. Во-вторых, при реконструкции практик владения заводчики рассматриваются нами персонально, но не обособленно, а в меняющемся составе естественно сложившихся к началу XIX в. или в течение первой его половины родов**, члены которых были связаны между собой семейными узами (за исключением нескольких лиц, представленных в составе заводчиков в единственном лице). Такой взгляд представляется вполне целесообразным постольку, поскольку исследованию подвергается институт наследственной собственности, сложившийся не в изучаемый, а в предшествующий исторический период и развивающийся в первой половине XIX в. В этом ракурсе роды заводчиков предстают в виде, так сказать, совокупных действующих лиц истории. В-третьих, при генерализации по-
Для нашего исследования наиболее приемлемой является трактовка собственности как юридической категории (Собственность в России. Средневековье и ранее новое время. М., 2001; Сычев Н. В. Многоукладная экономика: Политико-экономическое исследование. М., 1999).
Родом мы считаем группу заводчиков, объединенных родством по прямой или боковой линиям и представленных в истории владения заводами хотя бы двумя поколениями (Саве-
лученной информации в аналитической части работы мы рассматриваем заводчиков в виде операционной совокупности всех выявленных в ходе исследования родов и лиц, исчисленной как за весь изучаемый период, так и за рубежные годы.
Предметом исследования является практика владения* заводчиками горнозаводскими округами Урала в первой половине XIX в. Термином "практика владения" мы определяем особый род деятельности заводчиков, связанный с реализацией ими своих владельческих прав. Изучение объекта в контексте практик владения представляется нам способом, наиболее приемлемым для достижения цели и задач исследования, поскольку заводчики интересуют нас не во всех своих индивидуальных жизненных "проявлениях" (имеющаяся информация об этом, конечно, не игнорируется, но рассматривается как дополнительная), а в специфической роли владельцев уральских заводов. В этом ракурсе их история (или история их родов) преломляется через анализ именно той стороны деятельности, которая напрямую была связана с осуществлением этой роли, то есть через практики владения. Реконструкция всей множественности "родовых" и "персональных" практик владения позволяет не только четко обозначить объект (то есть выявить всю совокупность заводчиков), но и накопить обширную и разноплановую информацию о движении заводской собственно-
лов Л. М. Лекции по русской генеалогии, читаемые в Московском археологическом институте. Репринтное издание. М, 1994).
* Термин "владение" используется нами в нескольких смысловых значениях: как разновидность права распоряжения заводской собственностью (подробнее в гл. II. 1.) и как особый род
сти (обстоятельствах перехода по наследству, разделах, продажах), финансовом состоянии заводов и его ресурсной базе (прибыли, казенные или частные кредиты), формах "хозяйственного" (самими владельцами) и "нехозяйственного" (с участием казны или общественных институтов) управления, а также отношениях с горнозаводским населением. Эти характеристики практики владения позволяют, на наш взгляд, объективно судить об ее эффективности и персональной роли заводчика.
Хронологические рамки исследования охватывают первую половину XIX в., трактуемую как особый переходный период развития уральской горнозаводской промышленности. Но, поскольку начало или окончание владения того или иного заводчика далеко не всегда совпадали с начальной (1800 г.) или конечной (которой традиционно и вполне обоснованно считается рубежный для России и Урала 1861 год) хронологическими рамками исследования, нам приходилось обращаться к несколько более раннему или более позднему времени в случае, если это было необходимо для решения поставленных задач.
Территориальные рамки работы определяются признаком подчиненности всех 50 частных горнозаводских хозяйств, существовавших в первой половине XIX в., Пермскому (1807-1831 гг.) и Уральскому (с 1832 г.) Горным правлениям. Находясь в юрисдикции этих региональных органов горной власти, горнозаводские округа представляли во всей своей совокупности не только недеятельности заводчиков, связанный с реализацией ими своих владельческих прав (или практика владения).
кое административно-хозяйственное, но и историческое единство, которое можно назвать Горнозаводским Уралом, а владельцев этих округов - уральскими заводчиками или заводовладельцами. Большее число этих хозяйств (47) располагалось на территории трех "уральских" губерний - Пермской (22), Оренбургской (19) и Вятской (6); три округа находились на границе уральских и сопряженных с ними Вологодской и Казанской губерний.
Методология и методы исследования. Сложность изучаемого объекта и поставленных задач предопределили использование комплекса подходов и методов исследования24. Как уже упоминалось, основным для нас является системный подход и метод. Он применяется как для анализа объекта исследования и объяснения происходивших с ним изменений, так и при структурировании аналитической части работы. В первом случае системный подход реализуется посредством использования концепции окружной организации горнозаводской промышленности, которая позволяет, во-первых, четко определить базовые функции заводчика и понять специфику их выполнения в условиях Урала и, во-вторых, объяснить эволюцию исторического образа заводчиков и их роли, во многом зависящей от уровня развития самой формы организации горнозаводской промышленности. Как система взаимосвязанных и взаимообусловленных прав и обязанностей рассматривается и "юридическая сторона" частного владения горнозаводскими округами в первой половине XIX в.
Использование системного подхода определило также логику исследования, в котором сложный объект последовательно подвергается структурному и функциональному анализу. На первом уровне генерализации полученной информации
осуществляется разноплановая стратификация заводчиков и выделение и систематизация наиболее значимых для всех заводовладельцев "болевых точек" практик владения, выявленных при реконструкции этих практик и связанных с выполнением ими своих базовых функций. Обобщенные данные дают возможность на втором уровне генерализации осуществить многомерную типизацию горнозаводских округов и их владельцев, которая и позволяет воссоздать "идеальный" и "реальный" образ и определить историческую роль заводчиков.
В этом случае применяются историко-сравнительный и историко-типологический методы. Для процедуры компаратива нами конструируется абстрактно-логический тип "идеального заводчика"* * . Его свойства отвечают сложившемуся на основе обобщения всех практик владения представлению о таком заводчике, деятельность которого (или "экономическое поведение")25 при реализации своих владельческих функций была адекватна характеру переживаемой эпохи и способствовала успешному развитию хозяйства. Опыт типизации заключается в соотнесении с этим "идеальным типом" всех владельцев уральских горнозаводских округов первой половины XIX в., исходной базой для чего служат выявленные характеристики конкретных практик владения, обобщенные в таблицах. Историко-сравнительный метод используется также при выяснении исторических условий функционирования горнозаводских округов и деятельности их владельцев в первой половине XIX в. и, в частности, при определении различий двух
* Понятие "идеальный тип" было введено М. Вебером для обозначения абстрактной конструкции, создаваемой в целях исследования типических свойств изучаемых объектов (Вебер М. Избранные произведения. М., 1990. С. 307 и др.).
форм заводской собственности, прав и обязанностей посессионеров и вотчинников.
"Родовой" принцип закономерно придал той части работы, в которой рекон-струируются практики владения, характер микроисторического исследования . Применение в данном случае микроподхода определяется, во-первых, тем, что обращение к истории рода заводчиков (или к отдельной личности) позволяет изучить практику владения заводами "предельно интенсивно, со всеми возможными подробностями, во всех... возможных связях и взаимодействиях". Только так можно выявить всю совокупность заводовладельцев первой половины XIX в., определить основные характеристики практик владения, а также мотивы поступков, связанных с реализацией владельцами своих функций. Во-вторых, использование микроподхода представляется нам закономерным, поскольку каждая из этих практик являлась отражением особенного и общего в деятельности заводовладельцев и была в той же степени уникальна, сколь и типична. Каждая из них дополняет общую картину и (при использовании системного макроподхода) дает основание как для воссоздания обобщенного образа заводчика, так и всей множественности типов заводовладельцев первой половины XIX в.
Существенно расширяет возможности нашего исследования использование достижений смежных наук. Так, при изучении правовых норм, регулировавших деятельность заводов и заводчиков, применялись методы историко-правовых исследований27, а при определении объектов исследования - методы генеалогии (в частности, реконструкция родов заводчиков с помощью генеалогических схем) . Для оценки типа "хозяйственного" управления заводами мы основывались на тео-
рий менеджмента, разработанной американским экономистом А. Чендлером. Он выделял два основных типа управления предприятием: "предпринимательский", характерный для компанейского или семейного бизнеса, когда на нижнем и среднем этажах управленческой иерархии работали наемные служащие, а собственники оставались высшими администраторами, и "менеджерский", когда собственники полностью передавали свои управленческие функции наемным специалистам29. Структура. Поставленные задачи и выбранные способы их достижения определили структуру исследования, в котором первая глава посвящена анализу историографии темы и характеристике использованных источников. Вторая глава отводится для выяснения правовых аспектов владения частными горнозаводскими округами Урала в первой половине XIX в. и динамики их статусных групп (посессионные, владельческие заводы). В третьей главе проводится стратификация заводчиков по нескольким критериям и рассматриваются особенности и итоги выполнения ими своих базовых функций владения и управления. Своеобразной "базой данных" для этой главы являются реконструированные нами практики владения всех родов уральских заводчиков. Из-за обширности содержащейся в 34 очерках информации они выделены в особое приложение, составляющее второй том диссертации. В заключении осуществляется типизация горнозаводских округов и заводчиков Урала, необходимая для достижения цели исследования - создания исторического образа и определения роли заводчиков в развитии крупнейшего промышленного региона страны в первой половине XIX в.
Уральские заводчики в трудах исследователей
Первые исторические работы, посвященные уральским заводчикам, относятся к 1830-1840-м гг. Их появление вовсе не случайно намного отстало от изучения самой горнозаводской промышленности Урала. В известных трудах главных командиров уральских заводов В. де Геннина и А. С. Ярцова, горных начальников И. Ф. Германа и А. Ф. Дерябина, обер-секретарей Сената И. К. Кирилова и В. И. Крамаренкова, а также других исследователей XVIII - начала XIX в. встречаются упоминания о заводчиках, как правило, в связи с основанием или передачей им из казны заводов.
Как уже подмечали исследователи, это было следствием распространенного в то время представления о ведущей роли государства и его административной деятельности в российской истории. При таком подходе подъем и падение промышленности авторы объясняли не чем иным, как устройством горной администрации30. Не могло не повлиять на такой взгляд и то, что авторами первых трудов по истории горнозаводской промышленности выступали крупные казенные чиновники, а их основными источниками являлись законодательные акты, ведомственное делопроизводство и государственная статистика.
Тем не менее исследователи не могли не замечать все возрастающей роли частных предпринимателей в развитии уральской промышленности. С одной стороны, они рассматривали ее как позитивный (при Петре I и Екатерине II) или негативный (при Анне Иоанновне) результат государственной политики, с другой - подмечали, что с течением времени заводчики оказывались все более самостоятельными и равноправными участниками этого процесса. В руках энергичных, заботливых и "достойных похвалы" владельцев заводы динамично развивались (П. И. Рычков, И. И. Лепехин, П. С. Паллас, А. С. Ярцов), но иногда "излишним наложением... работ... в противность законных учреждений" заводчики обостряли социальные отношения на заводах и доводили население до волнений (В. И. Крамаренков). Отдельные авторы обращали внимание на формы частного управления заводами (А. Ф. Дерябин), другие указывали на негативные последствия разделов заводов при переходе их по наследству (А. С. Ярцов).
В такой неоднозначной ситуации инициаторами специальных работ о заводчиках могли выступить только они сами. Отчасти это было следствием интереса к истокам своего рода, отчасти - способом напомнить властям и обществу о его значении в истории страны, что отразило выросшее к тому времени самосознание заводовладельцев.
Статус владений и эволюция прав заводчиков
Горнозаводская промышленность изначально рассматривалась российской властью как особая, стратегически важная отрасль экономики, для развития которой законодательно создавались и особые правовые условия. Особый статус постепенно приобрели формировавшиеся из разных категорий населения России частные владельцы металлургических заводов. Политика всесо-словности в подходе правительства к развитию частного предпринимательства в горном деле в XVIII в. привела к появлению в составе уральских заводчиков наряду с баронами Строгановыми и князьями Голицыными, симбирских купцов И. Б. Твердышева и И. С. Мясникова, тульских оружейников Демидовых и Мосоловых, верхотурского посадского человека М. М. Походяшина, государственного крестьянина С. Я. Яковлева и монастырских крестьян Осокиных.
Хотя многие из "старинных" заводовладельцев еще в XVIII в. приобрели дворянские дипломы, в первой половине XIX в. среди уральских заводчиков наряду с дворянами значились купцы, именитые и почетные (с 1832 г.) граждане и мещане. Однако купцы 3-й гильдии и мещане по сенатскому указу от 27 июня 1823 г. (на основании Городового положения 1785 г. "право иметь и содержать фабрики и заводы" давалось только купцам 1-й и 2-й гильдий) были выведены из состава заводчиков. Их обязали либо немедленно вступить "узаконенным порядком" в 1-ю или 2-ю купеческие гильдии, либо "в полугодичный срок" продать свои заводы "имеющим право владеть оными"
И все же в горнозаводском законодательстве первой половины XIX в. сословные различия владельцев постепенно заменялись общими для всех них правовыми нормами, систематизированными в Проекте Горного положения 1806 г. и наследовавших ему Горных уставах трех редакций (1832, 1842 и 1857 гг.)146. Перед ними отступали не только права податных сословий, но и мало чем ограниченные права дворян. Как утверждалось в положении Комитета министров от 23 января 1814 г., "права дворянства до толе должны простираться, доколе они не касаются прав заводчика, которые особенно определены законом, и все действия к заводам относящиеся должны быть располагаемы по правилам, для заводчиков уже предписанным"147. Власть, таким образом, как бы выделяла горнозаводчиков в особую внесословную группу, наделенную особыми, только ее касавшимися правами и обязанностями. Эти законодательные нормы не отменяли прежних сословных прав, но дополняли их новыми в отношениях заводчиков к заводам и государству.
С большой долей уверенности можно говорить о формировании особого юридического статуса горнозаводчиков, естественно вытекавшего из специфики их социальной роли и искусственно фиксируемого государством в законах. Но этот статус не являлся одинаковым для всех владельцев. Еще в конце XVIII в. в их составе были выделены две группы, различавшиеся кругом своих прав и обязанностей. Эти отличия лишь отчасти обусловливались сословными правами владельцев (точнее, они учитывали сословие первых владельцев - основателей заводов).
Состав заводчиков. Движение заводской собственности
Определение персонального состава владельцев уральских заводов показывает, что за период с 1800 по 1861 г. в этой роли побывало 324 лищ(не учтены малолетние дети Е. А. Лебедева и, вероятно, кто-либо из Яковлевых и Ма 1 ленковых), 60 из которых стали владельцами еще в XVIII в. Они принадлежали к 108 фамилиям, 77 из которых относились к 14 разветвленным родам, включавшим от 2 до 24 фамилий. За вычетом 60 лиц, вступивших в права владения в предыдущем столетии, численность заводчиков первых шести десятилетий XIX в. примерно в 1,4 раза превышала общее число уральских заводчиков все t го XVIII в. Это свидетельствует о значительном росте их численности, что при отсутствии возможности образования новых горнозаводских хозяйств явилось следствием двух процессов — "генеалогической" эволюции родов заводчиков ("естественный прирост") и движения заводской собственности в ходе продаж и разделов округов ("искусственный прирост").
Рассмотрим, как распределились эти роды и фамилии по группам "ста-ринных" (основанных в XVIII в.) и "новых" (в первой половине XIX в.) заводчиков, подразделяя их на подгруппы "оставшихся" и "выбывших" из состава владельцев в 1800-1861 гг. (табл. 3).
Возглавлял группу "старинных" владельцев единственный 6-поколенный род Демидовых. Всего за первую половину XIX в. в роли владельцев уральских заводов побывали 35 представителей этого рода (10,8 % всех заводчиков), что делает его не только старейшим (первый Невьянский завод был передан Н. Д. Антюфееву-Демидову в 1702 г.), но и одним из самых крупных. Наибольшее число представителей рода (20) относилось к 4-6-му поколениям ветви, идущей от младшего сына основателя Никиты Никитича Демидова. Они владели на Южном Урале крупными Кыштымскими и небольшими Кагинскими заводами. Остальные 15 лиц являлись потомками Акинфия Никитича Демидова и принадлежали к 4-6-му коленам старшей ветви рода. На Среднем Урале они владели крупнейшими Нижнетагильскими, Ревдинско-Рождественскими и Суксунскими заводами.
Именно эти Демидовы (особенно "тагильские" и "суксунские") стали наиболее известны в первой половине XIX в. своим родством с такими знаменитыми российскими дворянскими фамилиями, как Лопухины, Строгановы, Карамзины, Бенкендорфы, благодаря чему вошли в состав российской аристократии. Наиболее богатые и амбициозные "тагильские" Демидовы в лице Анатолия Николаевича сумели получить первые в роду титулы (с 1836 г. - графа, с 1840 г. - князя Сан-Донато) и породниться с Французским и Российским императорскими Домами. Среди заводовладельцев Демидовых четверо имели высшие придворные чины и звания (от действительного камергера до гофмейстера), двое дослужились до чина тайного советника, трое - действительного статского советника, один имел чин генерал-лейтенанта и звание генерал-адъютанта, двое дослужились до генерал-майора.
