Содержание к диссертации
Введение
Глава 1. Политика правительства России в отношении иногороднего населения Кубани в 60-е — 90-е годы XIX века 41
1.1 Российское законодательство в отношении иногородних в 60-е — 70-е годы ХІХ века 41
1.2 Иногороднее население Кубани в Российском законодательстве в период контрреформ (80-е—90-е годы XIX века) 91
Глава 2. Роль иногороднего населения в хозяйственной деятельности Кубанской области 131
2.1. Социально-демографическая характеристика иногородних 131
2.2. Роль иногородних в развитии экономики Кубани в 60-е—90-е годы XIX века 157
2.3 Социальное положение иногородних Кубанской области 173
Заключение 186
Список использованных источников и литературы 200
- Российское законодательство в отношении иногородних в 60-е — 70-е годы ХІХ века
- Иногороднее население Кубани в Российском законодательстве в период контрреформ (80-е—90-е годы XIX века)
- Роль иногородних в развитии экономики Кубани в 60-е—90-е годы XIX века
- Социальное положение иногородних Кубанской области
Российское законодательство в отношении иногородних в 60-е — 70-е годы ХІХвека
Работа, состоящая из 22-х глав и резюме содержит интереснейшие наблюдения по истории заселения и освоения русским, украинским и белорусским народами огромных пространств России. Следует иметь в виду, что термин "колонизация" в дореволюционной российской историографии, представителем которой был М.К. Любавский, не имел того отрицательного идеологизированного значения, которое появилось у него в рамках более позднего, марксистского обществознания. Следуя современной традиции, было бы точнее использовать для обозначения изучавшихся ученым явлений термин "расселение". Действительно, М. К. Любавский исследует как раз историю расселения русского, украинского и белорусского этносов на пространствах России, факторов, продвигавших этот процесс. Ученый полагал, что колонизация русского народа, продолжавшаяся до конца XIX века, оказывала "самое решительное влияние на народно-хозяйственную жизнь, политическое устройство и культурное развитие страны".2
Примечателен существенный сдвиг в позициях ученого. Если "Курс исторической географии России..." 1909 года, рассмотренный нами ранее, освещал колонизацию только великорусской народности, то "Обзор истории русской колонизации...", несмотря на название, исследует проблемы колонизации украинской и белорусской народностей. Это смещение акцента можно рассматривать как отход историка от великодержавных концепций его учителей — СМ. Соловьева и В.О. Ключевского. Этот новый аспект исследования старой проблемы потребовал от ученого значительного дополнения своего труда фактическим и концептуальным материалом.
Колонизацию Северного Кавказа М. К. Любавский рассмотрел в XVIII-й главе ("Занятие и заселение русскими людьми Предкавказья").3 Подробно остановившись на истории Терского и Кубанского казачьих войск с первой
зо половины XVI по вторую половину XVIII века, он уделяет особое внимание политике правительства по отношению к Северному Кавказу в XVI-XIX веках. По оценке историка, казачья и крестьянская колонизация Северного Кавказа, совместно с правительственными мероприятиями, привела к тому, что к середине XIX века "...и в Предкавказье в конце концов протянулась такая же черта, какие были на степной украйне Московского государства, в Поволжье, в Приамурье и Западной Сибири".1
Заселение Кубани иногородними он рассматривает с 1868 года, отметив, что "... закон 1868 г., дозволявший лицам невойсковых сословий приобретать в собственность усадебные строения на казачьих землях, вызвал громадный наплыв в Кубанскую область "городовиков", т. е. жителей других местностей России."
Ученый осветил проблемы арендных отношений казаков и иногородних, их численность в конце XIX века.
Итоговая работа М.К. Любавского интересна прежде всего своими конкретно-историческими наблюдениями и выводами, насыщенностью источниковым материалом и высокой культурой их источниковедческого анализа. Ученому удалось обобщить все, что было достигнуто российской историографией по проблеме колонизации России, а также результаты исследования этого вопроса целым рядом наук.
После Великой Отечественной войны советская историческая наука занимается вопросами дореволюционной колонизации России, исследуя историю аграрных отношений, развитие капитализма в промышленности и сельском хозяйстве в пореформенный период, феодально-крепостнические пережитки.
Одним из первых в послевоенной историографии привлек внимание к проблеме заселения Северного Кавказа В.В. Покшишевский. Он охарактеризовал колонизацию Северного Кавказа с конца XVIII до середины XIX века как военно-казачью, выразившуюся в строительстве кордонов, укрепленных станиц, фортов, дорог, а с середины XIX века, после отмены крепостного права и окончания Кавказской войны — как капиталистическую. Привлечением нового круга источников, их аналитическим разбором, исследованием эволюции сельскохозяйственного производства на широкой статистической основе отличается монография Е.С. Карнауховой.1 Особое внимание в работе уделено Северному Кавказу, как наиболее динамично развивавшемуся району товарного земледелия. Используя значительный фактический материал, Е.С. Карнаухова показала в сравнительно историческом аспекте значительный интенсивный рост производства товарных сельскохозяйственных культур в регионе, специализацию земледелия, развитие различных отраслей производства и вклад крестьянского населения, в том числе переселенцев, в экономику края.
Непосредственно обратил внимание историков на проблему изучения иногороднего крестьянства на Северном Кавказе В.П. Крикунов. Исследовав статистические материалы Министерства финансов, горного департамента, военно-конские переписи, другие архивные источники и местные периодические издания, он определяет численность, основные занятия иногородних, их имущественное положение, участие в отбывании повинностей.
Уже с середины 50-х годов отдельные аспекты социально-экономического, политического и правового положения иногородних рассматривались в работах следующих ученых, активно занимавшихся исследованием проблем аграрной истории Северного Кавказа, его заселения
Иногороднее население Кубани в Российском законодательстве в период контрреформ (80-е—90-е годы XIX века)
Далее подробно расписано по сколько семей офицеров, урядников и казаков должно ежегодно выделять для переселения Кубанское казачье войско ( 9).
В 12 устанавливалось, что " в каждой станице семейства, назначаемые на переселение определяются по жребию, общему для всех урядников и казаков". Чтобы в станицах Кубанской области не было значительного уменьшения населения, на первое время разрешалось переселять не более VA жителей. Впоследствии предполагалось переселять и более VA жителей каждой станицы, причем преимуществом пользовались семьи, нуждающиеся в поземельном наделе. Список семей, идущих на переселение (хоть по желанию, хоть по жребию), составлялся заблаговременно и объявлялся в станицах всем жителям, чтобы хозяева могли подготовиться к переезду и "...приискать покупщика для своей усадьбы" ( 13). В семье переселяемых должно было быть не менее одного служащего казака ( 14). Отставные офицеры переселялись только по желанию и в жеребьевке не участвовали
В 17 были перечислены лица, освобожденные от обязательного переселения и жеребьевки: а) отставные урядники и казаки (но не их семьи, если состояли из служащих казаков; б) казаки достигшие 45 лет, если не имели сыновей старше 17 лет или бездетные; в) вдовы с сиротами мужского пола младше 17 лет или имеющие дочерей; г) круглые сироты мужского пола до 20 лет; д) не способные к службе; е) члены Собственного Его Императорского Величества конвоя и Кубанского казачьего дивизиона при 1-й армии, лично с женами и детьми ( первые — до выбытия из конвоя, а последние — до смены ). Разрешался наем одного семейства другим, но при условии, что в нанимаемой семье было не менее двух взрослых мужчин, в том числе один служащий. Казак, поставивший однажды вместо себя наемщика, в другой раз от участия в жребии на переселение освобождался.
Срок подготовки к переселению устанавливал 22: к концу апреля следующего года переселенцы должны быть готовы к выступлению, а к 15 мая быть на указанных местах.
Подобным же образом происходило переселение в Кубанскую область из Донского и Азовского казачьих войск ( 23-33).
Порядок зачисления переселенцев из государственных крестьян и других сословий был определен в 34-42 "Положения о заселении Предгорий западной части Кавказского хребта..." от 10 мая 1862 года. Так, Министерство государственных имуществ ежегодно назначало от 300 до 500 семей государственных крестьян, в каждой из которых должно было быть не менее двух мужчин. В "Положении..." подробно регламентировался порядок переселения государственных крестьян: переселенцы должны были прибыть на границу Ставропольской губернии не позже конца мая ( 35), а списки семей доставлялись в штаб войск Кубанской области не позже февраля ( 36). Начальник Кубанской области распределял их по новым станицам ( 37), они получали кормовые деньги от штаб-офицера и в сопровождении обер-офицеров каждая партия следовала к месту водворения ( 38). Сверх этого дозволялось принимать на переселение являющихся в Ставрополь охотников (добровольцев), как из государственных крестьян, так и из всех свободных и податных сословий при условии, что они "... а) изъявят готовность поступить с потомством в Кубанское казачье войско и дадут в том подписку, б) если они будут иметь в своем семействе не менее двух мужского пола душ, и в) если представят законные паспорты и увольнительные виды от обществ и местного их начальства" ( 39). Затем эти охотники-переселенцы направлялись на жительство в ту станицу, которую определял штаб войск Кубанской области ( 40). Дворяне, потомственные и личные, зачислялись при переселении в казачье сословие вместе с семьями и получали пособие в размере, определенном для государственных крестьян ( 42).
Зачисление в казачье сословие женатых нижних чинов Кавказской армии регламентировалось в 43-46, согласно которым предписывалось: ежегодно в сентябре делать вызов по войскам Кавказской армии добровольцев для поселения в новых станицах ( 43). Посемейные списки женатых солдат доставлялись в октябре в Главный штаб Кавказской армии, где окончательно определялись кандидатуры на переселение, списки которых передавались в штаб войск Кубанской области ( 44). При назначении переселенцев предпочтение отдавалось "... имеющим при себе, на Кавказе, семейства, в коих есть, по крайней мере, один сын; затем назначаются уже и те, семейства которых на родине" ( 45). Переселявшимся в новые станицы казакам и государственным крестьянам назначались пособия "... от казны: каждому семейству: 1) единовременно, на первоначальное обзаведение, 107 руб. 14 V7 коп. и 2) на вооружение 15 руб. Сверх сего слагаются недоимки по податям и хлебному сбору..." ( 47-50). Семьям женатых нижних чинов полагалось "... от казны ... : 1) единовременно ... , 71 руб. 42 % коп.; 2) на обзаведение лошадью и сбруей 35 руб. 71 1-і коп.; 3) на вооружение 15 руб. ..."( 51). Кроме этих пособий, в соответствии с 53 "Положения...", всем переселенцам предоставлялось:"... а) в течение трех лет со дня прибытия на новые места: 1) льготы от службы, кроме защиты своих станиц; 2) провиант от казны,...; 3) порционные деньги ... служащим и не служащим казакам, за исключением малолетков, и б) единовременно: 1) кормовые деньги для государственных крестьян ..., переселенцам из казачьих войск, во время следования их до... Ставропольской губернии,... по 5 коп. в сутки на каждую душу..., а при следовании ... в ...Ставропольской губернии ... по 6 коп. в сутки ..., 2) прогонные деньги от казны женатым нижним
Роль иногородних в развитии экономики Кубани в 60-е—90-е годы XIX века
Чтобы по-своему решить вопрос о размере посаженной платы, князь Дондуков-Корсаков в своем отношении Военному министру от 7 ноября 1884 года1 сетует на "...отсутствие точных указаний закона",то есть Высочайше утвержденного мнения Государственного совета от 29 апреля 1868 года, где не указано, взимать ли этот налог "... за каждую квадратную сажень земли, занятую... постройками в обрез, или также и за дворовые места при постройках, или же... за всю усадебную оседлость, включая... сады и огороды".2 По мнению самого князя, надо "... чтобы посаженные деньги взыскивались не только за землю, находящуюся под постройками, но и за землю, занимаемую двором, за исключением садов и огородов..."3
В ответе исполняющего дела начальника Главного управления казачьих войск генерал-майора В.Г.Золотарева от 2 января 1885 года был дан ответ, что "... плату... необходимо взимать ... за всю землю, составляющую усадебное пространство лиц невойскового сословия", за исключением садов и огородов.4
В 1885 году князь A.M. Дондуков-Корсаков создает "Комиссию по пересмотру существующих законов и административных распоряжений, относящихся к иногороднему населению Кубанской и Терской областей." Своей задачей комиссия поставила установление целого ряда ограничительных мер против иногородних. Главное управление казачьих войск, под влиянием ходатайств начальства Кавказских казачьих войск, предлагает всем войскам внести изменения в "Положение ..." от 29 апреля 1868 года и распоряжается представить свои предложения в установленном порядке. Все местные начальства казачьих войск, без исключения, высказались за необходимость пересмотра закона 1868 года и ужесточение мер по ограничению притока иногородних. Свою позицию мотивировали почти одинаково: во-первых, иногородние эксплуатируют казаков, их земли и угодья и, таким образом, способствуют экономическому упадку казачества; во-вторых, иногородние, будучи испорченными в нравственном отношении, отрицательно влияют на войсковое сословие, деморализуют его; в-третьих, иногородние "вообще вредно влияют на казаков, как на военное сословие, долженствующее блюсти дисциплину" (из отзыва Астраханского казачьего войска).
В Главном управлении казачьих войск, видя такое единодушие руководства всех казачьих войск в стремлении ограничить наплыв иногородних, приступили к подготовке нового закона о положении иногородних в казачьих войсках. В результате работы комиссии был разработан законопроект об устройстве иногороднего населения, который рассматривался в государственных учреждениях в течение около 30 лет, но так и не был утвержден Государственным Советом. Нам представляется необходимым рассмотреть его основные положения, что даст возможность увидеть отношение к иногородним и войскового начальства, и Главного управления казачьих войск.
Одобренный Военным советом проект нового "Закона о лицах невойскового сословия, оседло проживающих в казачьих войсках" предполагал "... отмену Высочайше утвержденного 29 апреля 1868 г. мнения Государственного Совета о дозволении русским подданным невойскового сословия селиться и приобретать собственность в землях казачьих войск, ... изданных в дополнение оного: Высочайше утвержденного 13/25 мая 1870 г. мнения Государственного Совета о повинностях лиц, приобревших дома и другие постройки, Высочайше утвержденного 23 мая 1878 г. мнения Государственного Совета о правах означенных лиц на владение садами и рощами в области войска Донского, Высочайше утвержденного 11 мая 1872 г. мнения Государственного Совета об освобождении от посаженной платы домов лиц духовного звания и Высочайше утвержденного 12 декабря 1888 г. мнения Государственного Совета о порядке взыскания недоимок посаженной платы". Согласно ст.1 законопроекта предполагалось, что во всех казачьих войсках русские подданные невойскового сословия будут иметь права приобретать в собственность, принимать в залог существующие на станичных землях дома и другие строения только в том случае, если владельцы домов и строений будут иметь на их продажу согласие станичного общества в виде приговора станичного сбора, который должен быть утвержден атаманом отдела (в Войске Донском — окружным атаманом или окружным начальником).
В примечании к проекту статьи указывалось, что атаманам казачьих войск предоставляется право "... указывать окружным атаманам и атаманам отделов станицы и поселки, в коих продажа домов иногородним не допускается".
Вводя подобные ограничения комиссия считала, что "... согласие общества на переход домов и другого рода построек от казака к лицу невойскового сословия ... составляет единственную меру, посредством которой станичное общество может оградить свои интересы и предупредить разорение отдельных своих членов". Кроме того, указывалось, что "... разрешение свободной продажи домов породило между казаками усиленную продажу усадебных построек с спекулятивною целью. Но ... продажа домов приносит только вред казакам, ибо деньги вырученные за усадьбу, в громадном большинстве случаев истрачиваются совершенно непроизводительно и в результате получается обнищание казачьих семейств со всеми печальными последствиями такого положения".
В ст.2, касавшейся домов и строений, находившихся на войсковых землях и приобретенных "... до дня обнародования настоящего закона", устанавливалось, что иногородние "... могут продавать их другим лицам как войскового, так и невойскового сословия не испрашивая... согласия станичного общества или разрешения войскового начальства".1 В ст.4 говорилось, что "... во избежание недоразумений на будущее время", посаженная плата должна вноситься "... за все количество земли, входящей в усадьбу и находящейся в таковом пользовании". Таким образом, отменялся установленный Высочайше утвержденным 29 апреля 1868 г. мнением Государственного Совета размер посаженной платы только за землю под строениями. Объясняя свою позицию, авторы законопроекта считали, что при издании закона 29 апреля 1868 г. "... несомненно, имелось в виду взимать посаженную плату... за все то количество земли, какое перешло в пользование лица невойскового сословия".
Согласно ст.З Высочайше утвержденного 29 апреля 1868 г. мнения Государственного Совета иногородние должны были получить согласие "... на возведение новых ... построек ... войскового начальства или согласия городских и станичных обществ...", а в ст.5 законопроекта комиссии такое же согласие надо было получить еще и "... на перестройку существующих строений". При этом отмечалось, что "... во избежание ... недоразумений вследствие абсолютного запрещения возводить и перестраивать без согласия общества всякие постройки, необходимо разъяснить, что воспрещение это касается только жилых строений".
Социальное положение иногородних Кубанской области
Причем данные о казаках и иногородних каждого уезда даны отдельно. В таблице население подсчитано по следующим сословиям: 1) дворяне (потомственные и личные), 2) духовенство (по конфессиям), 3) городские сословия (почетные граждане, купцы, мещане, цеховые, казаки торгового общества), 4) сельские сословия (крестьяне, колонисты), 5 военные сословия (регулярные войска, иррегулярные войска, бессрочно-отпускные и отпускные, отпускные нижние чины, солдатские жены и дочери, солдатские дети и кантонисты), 6) инородцы (сибирские инородцы, киргизы, калмыки и другие кочующие племена, татары, черкесы), 7) иностранные подданные, 8) лица, не принадлежащие к вышепоказанным разрядам. Причем, в таблице за 1880 год отдельно представлена численность иногородних, имеющих оседлость и отдельно — не имеющих ее.
На основании сведений, содержащихся в таблицах "Отчетов наказного атамана ..." за 1877 — 1880 годы, данных в приложении к диссертации (см. приложения № 5-8), мы можем составить достаточно полное представление как о количественных изменениях в сословных градациях (дворяне, духовенство и др.), так и об удельном весе иногородних в их составе.
Так, мы находим, что численность потомственных дворян среди иногородних увеличилась с 1877 по 1879 годы более, чем в два раза (с 235 до 487 человек), а их удельный вес среди всех потомственных дворян Кубанской области возрос с 7,65 до 14,09 %, то есть почти в два раза. За это же время, более чем в три раза возросла численность иногородних имеющих личное дворянство (с 196 до 590 человек), а их удельный вес увеличился более чем в два с половиной раза (с 6,75 до 17,08 %). Хотя численность дворян в Кубанской области в 1877-1880 годах едва составила 1% от всего населения, тенденция увеличения иногородних этого сословия отражала расширение дворянского землевладения в крае, когда многие военные и гражданские чиновники получали в качестве пожалования за службу земельные владения. Как видно из приложений 5-7, доля иногородних среди православного духовенства была велика и постоянно увеличивалась: если в 1877 году они составляли 65,59 %, то в 1879 году — 75,55%. Удельный вес иногородних среди монашествующего духовенства Кубанской области был гораздо ниже: в 1877 году их не зарегистрировано вообще, в 1878 году они составляли 17,59%, а 1879 году—18,37%.
Все остальные сословия практически полностью состояли из иногородних, что наглядно продемонстрировано в приложениях 5-7.
Используя статистические данные "Отчетов наказного атамана ..." о населении Кубанской области за 1881 — 1883 годы,1 в которых иногородние, имеющие оседлость и не имеющие ее посчитаны раздельно, мы составили таблицу о населении Кубанской области в 1881—1883 годах (см. прилож. 9).
Как видно из этой таблицы, к началу 1882 года удельный вес иногородних едва превышал 30% всех жителей Кубанской области, а к началу 1884 года он вырос до 38,62 %. Причем, иногородних, имеющих оседлость было значительно больше в процентном отношении: в 1881 году — 19,34 %, а в 1882 году—20,51 %. Иногородних, не имеющих оседлости по данным таблицы меньше, чем иногородних имеющих таковую: в 1881 году—11,02%, а в 1882 году—12,41%. Однако, в действительности, дать реальный подсчет иногородних, не имеющих оседлости не представлялось возможным в виду их постоянного миграционного движения. В основе этого передвижения лежали поиск более выгодной, более высокооплачиваемой работы.
Таким образом, за 1881—1883 годы численность иногородних в Кубанской области выросла на 105395 человек: с 236807 до 342202 человек, а их удельный вес увеличился с 30,36 % до 38,62 %.
Однако во второй половине 80-х годов XIX века динамика миграций иногородних на Кубань изменяется. Так, численность иногородних в этот период, несмотря на все меры, предпринимаемые местной администрацией для ограничения их притока, неуклонно возрастала в абсолютных цифрах, но удельный вес пришлого населения не только не увеличивался, а даже уменьшался, что следует из приложения 10. Если в 1884 году удельный вес иногородних составлял 36,95%, то в 1885 и в 1886 годах он, хотя и незначительно, но все-таки снизился до 36,84 % и 36,64 % соответственно.
Таким образом, политика правительства в отношении иногородних, исследованная нами в главе первой диссертации, не смогла остановить приток иногородних в Кубанскую область, а только незначительно ослабила его.
С 1888 года Черноморский округ был передан под управление начальника Кубанской области. Поэтому с этого года отдельно подсчитывалось и население, проживавшее на территории Кубанского казачьего войска, и население Кубанской области с Черноморским округом, что отражено в "Отчетах наказного атамана..." за 1888—1892гг.1 (см. прилож. 11), Из "Отчетов..." следует, что в 1889 году удельный вес иногородних несколько снизился по сравнению с 1888 годом (с 37,47 % до 36,95 %), в то время как численность иногородних в 1889 году выросла на 7079 человек. Анализ причин этого явления нигде в историографии не обозначен, однако такая динамика должна была иметь в своей основе конкретные причины (гипотетически мы можем предположить, что это могли быть экстремальные явления: неурожай, голод, эпидемии и так далее).
