Содержание к диссертации
Введение
Глава I. Юго-западный сектор как часть оборонительной системы России XVI-середины XVII века 43
1. Оборонительная система и ее элементы 43
2. Правомерность выделения северского участка порубежной обороны государства в отдельный сектор 54
3. Политико-географические особенности юго-западного региона...65
4. Основные противники России на юго-западных рубежах в XVI-середине XVII века 76
Глава II. Северские города как основа оборонительной структуры юго-западного порубежья России XVI-середины XVII века 104
1. Группировка крупных крепостей Северщины в XVI веке 104
2. Города юго-западного оборонительного сектора Российского царства в первой половине-середине XVII века 122
3. Артиллерийское вооружение Северских городов как показательгосударственной значимости данного региона 146
Глава III. Малые крепости Северщины XVI-середины XVII века . 165
1. Крепости юго-западного порубежья России и проблема существования Передовой засечной черты 165
2. Малые крепости Северской земли по сведениям письменных источников 173
3. Мелкие укрепленные пункты Северской земли по данным вещественных исторических источников 193
Глава IV. Система укрепленных пунктов юго-западного порубежья России XVI-середины XVII века : 207
1. Крепости Северской земли на западном направлении 207
2. Укрепленные пункты Северщины к востоку от Десны 222
VI. Заключение 236
VI. Список сокращений 243
VII. Библиография
- Правомерность выделения северского участка порубежной обороны государства в отдельный сектор
- Города юго-западного оборонительного сектора Российского царства в первой половине-середине XVII века
- Малые крепости Северской земли по сведениям письменных источников
- Укрепленные пункты Северщины к востоку от Десны
Введение к работе
Актуальность исследования. Защита собственных границ является важнейшей функцией государства, поэтому множество трудов посвящено изучению оборонительных систем разных стран. Наибольший интерес у ученых вызывают периоды, отличающиеся особой динамикой событий. В отечественной истории к таким относятся XVI-XVII вв. Но, несмотря на большую историографию вопроса, из поля зрения ученых выпала проблема целостного изучения системы обороны северских городов, защищавших юго-запад России, особенностью которой была постоянная борьба как с татарской конницей на юге, так и с оснащенными огнестрельным оружием польско-литовскими силами на западе. Это придавало региону особую значимость в защите страны, что делает актуальным изучение данных территорий.
Основой же русской оборонительной структуры являлась группировка укрепленных пунктов: городов, крупных крепостей, сторожевых пунктов и т.д. Изучение системы крепостей в юго-западном порубежье России XVI-середины XVII в. и стало темой настоящей работы, выполнение которой оказалось возможным лишь на стыке ряда исторических дисциплин: история России, археология, военная история, историческая география.
Цели работы. Определить значение юго-западного сектора в структуре обороны России XVI-середины XVII в., рассмотреть систему его укрепленных центров и ее изменения на протяжении интересующего нас периода.
Задачи диссертационного исследования.
Определить понятие «система обороны» и выявить ее основные элементы.
Обосновать правомерность выделения юго-западного сектора в структуре защиты рубежей России XVI-середины XVII в.
Рассмотреть группировку крупных крепостей региона как основы системы обороны.
А) Выявить систему малых укрепленных пунктов ^еверскои земли, известных по разным типам источников.
з Ч
Объектом исследования является система обороны северских городов XVI-середины XVII в.
Предметом исследования служит процесс формирования и функционирования системы крупных и малых крепостей юго-западного участка порубежья России XVI-середины XVII в.
Методология и методика. В основе исследования лежат общенаучные воззрения на построение и обоснование системы знаний, опирающиеся на многофакторные принципы историзма и научной объективности. В работе применялись методы комплексного исторического исследования, основу которых составляли метод логического анализа научных знаний, базирующийся на совокупности индуктивного и дедуктивного методов, компаративный (сравнительно-исторический) метод и метод контент-анализа, основанный на комплексном изучении источников, основной чертой которых выступает их непротиворечивость друг другу.
Хронологические рамки исследования охватывают период с начала XVI в. по середину XVII в. Начальная точка отсчета ориентируется на дату Благовещенского перемирия 1503 г. между Москвой и Великим княжеством Литовским (ВКЛ), по условиям которого сформировалась новая порубежная линия на юго-западе России. Конечная дата определяется созданием в конце 1665 г. Севского разряда, включавшего в себя кроме северских городов крепости, относившееся прежде к украинным городам: Белев, Карачев, Кромы, Орел. В связи с этим интересующая нас структура перестает существовать.
Географические рамки работы охватывают южную часть Деснинско-Сожского междуречья и примыкающий к нему бассейн нижнего Сейма. Основными городами этого региона являлись: Брянск, Гомель, Новгород-Северский, Путивль, Севск, Стародуб и Чернигов. В настоящее время это территории центральной и южной части Брянской области, запада Курской области, юго-запада Орловской области России, восточной части Гомельской области Беларуси, севера Сумской и Черниговской областей Украины.
Степень изученности проблемы. Нам не известно ни одной работы, посвященной данной темы. Это связано с тем, что юго-западный регион никогда не выделялся как отдельная часть оборонительной системы России XVI-середины XVII в., хотя его элементы рассматривались многими учеными.
Первым уделил внимание вопросам, близким теме нашей работы, Н.М. Карамзин. Он видел основным мероприятием правительства по защите юго-западных рубежей страны XVI-XVII вв. строительство новых городов для блокирования путей вторжений татар и литовцев1.
К середине XIX в. относится работа И.Д. Беляева о сторожевой службе на польской украйне, близко связанной с территорией нашего исследования. В ней автор сделал вывод о существовании уже в 50-60-е гг. XVI в. на южных рубежах государства цепи укрепленных городов от Алатыря на Суре до северских городов - Новгорода-Северского, Рыльска и Путивля^.
В конце Х1Х-начале XX в. появились исторические работы, в которых основой оборонительной системы южного направления называли цепи городов СМ. Соловьев, В.О. Ключевский, А.Г. Елчанинов, П.Н. Милюков. Двое последних без достаточного обоснования рассматривали ряд городов Северской земли в составе стратегических засечных линий - Черт .
Важные наблюдения сделали при изучении колонизации степной окраины России Н.П. Павлов-Сильванский4 и Д.И. Багалей, который впервые выделил «воровских черкас» как третьего врага на южном порубежье России в конце XVI-начале XVII в.5 Интересны замечания о северских городах Д.О. Святского, который одним из первых в отечественной историографии
1 Карамзин Н.М. История государства Российского : в 12 т. T.VII-IX. - Тула, 1990. — С.171,188. 2Беляев И.Д. О сторожевой, станичной и полевой службе на Польской Украйне Московского государства до царя Алексея Михайловича. - М., 1846. - С. VII.
Соловьев СМ. Сочинения : в 18 книгах. Кн. III. История России с древнейших времен. Т.5-6. — М., 1989..- С.394, 405; Ключевский В.О. Сочинения : в 9 т. Т.2. Курс русской истории. 4.2. - М., 1987. - С.199, 415; Елчанинов А.Г. История военного искусства в России до воцарения Петра Великого // история русской армии от зарождения Руси до войны 1812 г. - СПб., 2003. - С.62; Милюков П.Н. Очерки по истории русской культуры : в 3 т. Т.1.-М., 1993. -С.453,457,461.
4 Павлов-Сильванский Н.П. Государевы служилые люди. - М., 2000. -
5 Багалей Д.И. К истории заселения степной окраины Московского государства : Ч. І-ІІ // Журнал
министерства народного просвещения. - 1886. - №5. - С. 89.
использовал не только письменные, но и археологические источники XVI-XVII вв., что позволило ему отметить здесь несение сторожевой службы на литовской украйне и существование сети порубежных острожков, опирающихся на крупные крепости1.
В целом дореволюционная историография, придя к выводам о главенстве цепи крепостей в оборонительной системе России XVI-XVII вв., этой системы в единстве всех ее сторон не исследовала.
В советское время первый труд, близкий нашей теме, появился в конце 1940-х гг. Это монография А.А. Новосельского о борьбе России с татарами в первой половине XVII в. Используя массу документов, автор подробно проанализировал ситуацию на степном порубежье конца XVI в. и татарские нашествия первой половины XVII в., что позволило ему раскрыть смысл оборонительных мероприятий русского правительства на южном направлении. При этом упоминались как города, так и малые крепости Северской земли.
В последующие десятилетия был опубликован целый ряд научных работ, посвященных обороне русских земель на южном направлении в XVI-XVII вв. и мероприятиям правительства по защите этих территорий и созданию на них действенной оборонительной структуры3. Принципиально важной можно назвать монографию В.П. Загоровского «Белгородская черта», вышедшую в конце 60-х гг., в которой появился ряд положений о создании оборонительной системы юга России4, которые были развиты позднее автором и его последователями. Показательно, что в этой работе использовались не только письменные, но и археологические источники. В.П.Загоровскии неоднократно упоминал события, происходившие в Северских землях, и
1 Светский Д. Исторический очерк городов Севска, Дмитровска и Комарицкой волости. - Орел,
1908.-С.31-34,43,45-46.
2 Новосельский Л.А. Борьба Московского государства с татарами в первой половине XVII в. -
М.-Л., 1948.
' Александров В.А. Организация обороны южной границы Российского государства во второй половине XVI-XVII вв. // Россия, Польша и Причерноморье в XV-XVIII вв. - М, 1979. - С. 159-173; Зимин А.А. Россия на пороге Нового времени. - М., 1972; и др. * Загоровский В.П. Белгородская черта. - Воронеж, 1969.
отметил ряд черт юго-западного участка оборонительной системы России в XVII в. Категоричность автора в суждениях о неэффективности обороны страны на крымском направлении до создания Белгородской черты подвергалась критике целым рядом историков. Так В.В. Каргалов в своих работах детально рассматривал вопросы связанные с обороной «крымской украйны» в XVI-XVII вв. Вступив в дискуссию с В.П. Загоровским, историк доказывал, что уже к середине XVI в., благодаря целенаправленным действиям правительства, сложилась оборонительная система, действенно защищавшая от крымских набегов Северские, Заоцкие и Рязанские земли1.
В целом советская наука считала основой оборонительной системы данного периода цепи крепостей, начиная изучать систему их расположения и функционирования, для чего стали привлекаться данные археологии. Но территорию северских городов эти исследования не затрагивали.
В современной российской науке, надо выделить работы М.М. Крома, посвященные проблеме русско-литовских отношений в начале XVI в., в которых, среди прочего, затрагивался вопрос формирования и изменения северской группировки городов в годы русско-литовских войн этого времени.2 Но система их размещения, как и малые крепости, автора не интересовали.
Противоречия колонизации русскими и украинцами лесостепи в юго-западном пограничье России в конце XVI-первой половине XVII в. исследовал А.И. Папков3. Доказывая, что российская сторона рассматривала колонизацию Поля, как защиту от угрозы со стороны Крыма, ученый вслед за Д.И. Багалеем отмечал здесь, в том числе и на Северщине, постоянные военные конфликты с черкасами, которые были для русских служилых людей опаснее, чем татары.
1 Каргалов В.В. На степной границе: Оборона «крымской Украины» Русского государства в первой половине XVI столетия. - М., 1974. - С.126; Он же. Засечные черты и их роль в обороне Русского государства в XVI-XVII вв. // Военно-исторический журнал. - 1986. - №12. - С.62; и др.
2 Т/" . \f\4 \Л—.. Т> .~ .. ТТ Я. 0~~.............. .... .. ....,^.,. х .„,. п n.»-nr.n...>v
lVpUM 1V1.1V1. 1У1Ъ*Л1 ^ J>t_DHJ П JAllinUll, ^*ailU^XlW|J^\.Ul\tlk/ -ЭЧ/МЛД О t.111, 1 I*1V1W ^bbAU-.ltllWUVUlA
отношений конца XV-первой трети XVI в.- М., 1995; Он же. Стародубская война (1534-1537). Из истории русско-литовских отношений. - М, 2008.
3 Папков А.И. Порубежье Российского царства и украинских земель Речи Посполитой (конец XVI-первая половина XVII века). - Белгород, 2004.
Одну из глав своей книги о вооруженных силах России конца XV-середины XVII в. посвятил организации обороны границ В.А. Волков1. Не останавливаясь специально на изучении укрепленных линий по южному рубежу, автор, тем не менее, отметил существование Передовой засечной черты, в которую включают Путивль, Рыльск и Новгород-Северский. Изучая же систему прикрытия западных рубежей, В.А. Волков традиционно рассматривал Смоленское и более северные направления, хотя, говоря о военных конфликтах, автор упоминал и северские города.
В последнее время появился ряд работ украинских историков по вопросам близким нашей теме. Вхождение части Севсрщины в состав Речи Посполитой после 1618 г. рассмотрел П. Кулаковский, затрагивая вопросы связанные с укрепленными пунктами региона и состоянием его коммуникаций2. В.В. Приймак и Е.Н. Осадчий изучили ряд городищ Путивльского Посеймья, входивших в интересующее нас время в систему обороны юго-западного сектора Московского иорубежья.3. Ценность данной работы увеличивает то, что исследований археологических памятников позднего средневековья традиционно мало как в отечественной, так и в современной белорусской и украинской историографии.
Несмотря на ряд работ в современной историографии, где упоминаются элементы юго-западного участка оборонительной системы России XVI-XVII вв., следует признать, что специально данный вопрос не изучался. Сам юго-западный сектор в отдельный элемент оборонительной системы не выделялся.
Источниковая база настоящей работы включает в основном два типа исторических источников.
1. Письменные источники представлены 4 основными видами.
1 Волков В.Л. Войны и войска Московского государства. - М., 2004.
2 Кулаковсышй П. Чернігово-Сіверщииа у складі Речі Посполитої (1618-1648). -Киев, 2006.
3 Приймак В.В., Осадчий Є.М. Північний схід Дніпровського Лівобережжя у кінці XVI-XVII ст.
(ісюрико-археодогічні нариси). - Полтава, 2006.
I) Делопроизводственная документация. Для нашего исследования это приоритетный вид. Часть этих документов уже введено в научный оборот путем публикации в сборниках с начала XIX в. Документы, связанные с нашей темой, встречаются во многих дореволюционных изданиях1. В советское время публикации делопроизводственной документации продолжались. Самыми фундаментальными из них являются издания Разрядных книг2. Но большая часть документов приказного делопроизводства не опубликована. В основном эти источники сосредоточены в Российском государственном архиве древних актов (РГАДА), в фонде Разрядного приказа, где отложились в столбцах Белгородского, Севского, Приказного3 и некоторых других столов. Ряд сведений по нашей теме был выявлен в Польских делах фонда Посольского приказа4 и в документах Литовской метрики5.
Важнейшей для данной работы разновидностью делопроизводственной документации сталії Разрядные книги. Они не только содержат корпус записей правительственных распоряжений о ежегодных назначениях на военную, придворную и гражданскую службу, но и вобрали в себя сведения многих документов, связанных с вооруженными силами государства и системой его обороны. В частности, в них можно найти сведения о группировках крепостей различных регионов страны, их вооружении, гарнизонах и т.д.
2) Летописи содержат огромный объем достаточно точного в хронологическом плане повествовательного материала. Для решения задач диссертации важны были, прежде всего, их сведения о крепостях Северской
1 Акты исторические, собраігньїе и изданные Археографическою Комиссиею : Т. 1-4. - СПб., 1841; Дополнения к Актам историческим, собранные и изданные Археографическою Комиссиею: Т.1. - СПб., 1846; Акты, относящиеся к истории Западной России, собранные и изданные Археографическою Комиссиею: Т.1-2. — СПб., 1846-1848; Книги Разрядный, по официальным оных спискам, изданный с Высочайшего соизволения II Отделением Собственной Его Императорского Величества Канцелярии : Т.1-2. - СПб., 1853-1855; Акты Московского государства, изданные Императорскою Академиею Наук: Т.1-3. - СПб., 1890-1901; и др.
Разрядная книга 1475-1605 гг. : Т.І, ч.
и др.
3 РГАДА. - Ф.210. - Разрядный приказ. - Столбцы Белгородского, Севского, Приказного столов.
4 РГАДА. - Ф.79. - Польские дела Посольского приказа.
5 РГАДА. - Ф.389. - Литовская метрика.
земли и военных действиях в данном регионе. В основном использовались данные «Нового летописца», Никоновской и Ипатьевской глетописей.
Актовый материал. Нас интересовала лишь группа публично-правовых актов. В таком ее виде, как международные договоры, /три определении границ России упоминаются крепости Северской земли .
Документы личного происхождения. Из этого вида источников использовался один подвид - воспоминания (мемуары). Их своеобразие в том, что все они созданы иностранцами, что делает эти источники часто тенденциозными, увеличивая значение их критики. Но помимо общей характеристики вооруженных сил России и ее противников XVI-середины XVII в. здесь есть сведения и о ее юго-западном порубежье2.
2. Вещественные источники - второй основной тип исторических источников, использовавшийся в настоящем исследовании. Нас интересовал такой его раздел, как археологические источники, из которых рассматривался один вид - поселения, а в нем один подвид - городища, хронологически соответствующие теме диссертации. Важность этого типа источников усиливается тем, что в сохранившихся документах информации о мелких крепостях мало. Необходимые сведения давали опубликованные труды археологов и научные отчеты, хранящиеся в Архиве Института археологии РАН, в которых есть сведения о городищах XVI-XVII вв.3
Использовавшиеся в работе исторические источники содержат хотя и различную по полноте, но достаточно достоверную фактическую
1 Сборник князя Оболенского. - М, 1838. - №1. - С.102-105; Памятники дипломатического
сношения Московского государства с Польско-литовским государством : Т. II // Сб. РИО. - СПб.,
1887. - Т.59. - С.92-107; и др.
2 Алеппский П. Путешествие Антиохийского патриарха Макария в Москву в XVII веке :
Извлечение / перевод с арабского проф. Г.А. Муркоса. - СПб., 1898; Боплан ГЛ. де. Опис
України, кількох провінцій Королівства Польського, що тягнуться від кордонів Московії до
границь Трансільванії, разом з їхніми звичаями, способом життя і ведення воен. — Киев, 1990.; и
др.
3 Археологическая карта России; Брянская область / Автор-сост. А.В. Кашкин. - М., 1993;
Археологическая карта России: Курская область / Автор-сост. А.В. Кашкин. - М., 1998. - Ч. 1; и
др. АИА РАН. - Р - 1. - № 5291. Смирнов А.С. Отчет о разведках Десниііского левобережного
отряда в 1974 г.; АИА РАН. - Р - I. - Ла 13301. Зайцев В.В. Отчет об археологических разведках,
проведенных в 1988 г. в Севском и Погарском районах Брянской области; и др.
информацию. Комплексное изучение разных типов источников дало целостную картину системы крепостей юго-западного порубежья России.
Научная новизна диссертации в том, что впервые в оборонительном комплексе России XVI-XVII вв. выделяется юго-западный сектор, имевший свои особенности функционирования, важность которого понималось правительством, что нашло отражение в документах, но прежде не изучалось историками. При этом, комплексное изучение письменных и археологических источников позволило рассмотреть крепости Северщины как единую систему.
Кроме того, предлагается новый взгляд на ряд элементов системы обороны, учитывающий специфику регионов. В частности это касается существования Передовой засечной черты, к которой относят ряд городов изучаемого нами региона, а также сложившейся к середине XVII в. структуры распределения артиллерийского вооружения по порубежным крепостям.
Практическая значимость работы в том, что ее материалы и основные положения могут использоваться в научных и краеведческих работах, посвященных общей и военной истории России XVI-XVII вв., исторической географии и археологии, а так же в преподавании общеисторических и специальных курсов в высшей и средней школах.
Апробация исследования проводилась в выступлениях на конференциях в Ельце, Чернигове и Брянске. Отдельные положения диссертации нашли свое отражение в научных статьях автора.
Диссертация была обсуждена и рекомендована к защите на заседании кафедры отечественной истории древности и средневековья Брянского государственного университета имени академика И.Г. Петровского.
Правомерность выделения северского участка порубежной обороны государства в отдельный сектор
Большое значение в защите степного порубежья СМ. Соловьев отводил так же сторожевой и станичной службе. Отмечая, что ее элементы успешно действовали в Путивле уже в первой половине XVI в."4, автор, ссылаясь на исследования И.Д. Беляева, достаточно подробно останавливался на создании в 1571 г. под руководством князя М.И. Воротынского общегосударственной централизованной сторожевой и станичной службы на польской украйне в целом и на Северщине в частности" .
Основой системы защиты Московского государства на южном направлении считал цепи укрепленных городов и ученик СМ. Соловьева, сменивший его на кафедре русской истории Московского университета, В.О. Ключевский. Ссылаясь на И.Д. Беляева, автор «Курса русской истории» указывал, что в годы царствования Ивана Грозного была создана вторая после древнейшей26 оборонительная линия, опиравшаяся на города от Алатыря на Суре через Темников, Шацк, Ряжск, Данков, Новосиль и Орел до Новгорода-Северского, Рыльска и Путивля" .
Одним из первых обратил внимание В.О. Ключевский и на такое важное мероприятие русского правительства в годы правления Алексея Михайловича, как создание в пограничных уездах на западном, южном и юго-восточном направлениях крупных военно-административных округов (разрядов). Создание подобного образования, предназначенного для улучшения внешней обороны, В.О. Ключевский зафиксировал и на интересующей нас в данной работе территории — Севский или Северский разряд .
Отмечали существование на южном направлении оборонительных линий, включающих в себя северские города, и другие дореволюционные исследователи. Так военный историк, профессор Императорской Николаевской Военной академии А.Г. Елчанинов, по существу, повторил выводы И.Д. Беляева о строительстве при Иване IV Васильевиче второй после Тульской укрепленной линии для обороны южных рубежей московского государства от Алатыря на Суре до Новгорода-Северского, Рыльска и Путивля. При этом исследователь называл эту линию засекой29. То есть, отнес ее к категории так называемых Засечных черт, чего, надо признать, в труде И.Д. Беляева не было.
Иначе рассматривал то же самое оборонительное строительство П.Н. Милюков. Он считал, что существовало не две, а одна — Тульская -укрепленная линия, которую в 1550-1560-х гг. довели до Путивля . При этом, автор включил в данную линию фактически те крепости, которые упоминались в перечне «городов от Поля» разрядных записей за 7072 г. (осень 1563 - лето 1564 г.) . Среди них Путивль, Рыльск, Трубчевск и Брянск32. Интересно, что с одной стороны сама Тула в разрядном списке, как «польский» город, не значилась, а с другой стороны, автор не назвал в составе «Тульской линии» ни одной крепости, входящей в Большую засечную черту, военно-административным центром которой и являлась Тула. Что нашло отражение и на карте, приложенной П.Н. Милюковым к своему труду33.
Иная сторона оборонительной системы государства исследовалась в монографии Н.П. Павлова-Сильванского, посвященной исследованию процесса формирования военно-служилого сословия в России конца XV-XVII в.34 Автор изучал взаимоотношения государства и его подданных в процессе колонизации Поля. Традиционно не выделяя юго-западный сектор обороны, как и не рассматривая иных противников Москвы на данном направлении кроме татар, Н.П. Павлов-Сильванский, тем не менее, раскрыл важные вопросы общей организации и использования служилых людей в защите южного порубежья нашей страны того времени.
Колонизационные процессы на степной окраине Московского государства изучал в конце XIX в. и известный украинский историк Д.И. Багалей35. Исследуя территории смежные с Северской землей, ученый одним из первых поднял вопрос о столкновении «великорусского» и «малорусского» колонизационных потоков в Поле. При этом Д.И. Багалей сделал вывод о том, что агрессия «воровских черкас » на российские украйны была часто независима от политики Речи Посполитой, подданными которой они являлись37. Тем самым ученый выделил третью силу, после татар и Польско-Литовского государства, угрожавшую южному порубежью России в конце XVI-начале XVII в.
Однако, как и в предыдущем случае, приходится констатировать, что, несмотря на освещение ряда общих вопросов, смежных с темой данного исследования, Д.И. Багалей не рассматривал функционирование конкретно оборонительной системы Северщины в рамках защиты Русским государством своих рубежей.
Среди исследователей конца Х1Х-начала XX в., в произведениях которых отражены вопросы, интересующие нас в данном диссертационном исследовании, нельзя не назвать Г.М. Пясецкого и Д.О. Святского. Это авторы исторических очерков о ряде северских городов, в которых в большей или меньшей степени отражены и события, связанные с функционированием на данной территории в XVI-XVII вв. элементов общей оборонительной системы Русского государства.
В работе Г.М. Пясецкого, посвященной истории Брянска, особенно интересен с историографической точки зрения, взгляд автора на предназначение города в XVI в. Удаленность от татарских шляхов и защищенность с этой стороны (с востока и юга, от Свиного шляха) лесными дебрями и руслом Десны делало, по мнению Г.М. Пясецкого, совершенно излишним даже несение сторожевой и станичной службы брянцами со стороны татарского порубежья. Весь XVI в. Брянск служил, по мнению автора, оплотом исключительно для войны с Литвой и Польшей, хотя и с этой стороны он не был порубежным городом, прикрытый целой сетью более мелких крепостей, выдвинутых ближе к границе38. В XVII в. эта роль города только усиливалась, после потери по Деулинскому перемирию тех самых пограничных крепостей. При этом Г.М. Пясецкий особо отмечал, что Брянск выполнял не только оборонительную, но и наступательную функцию, являясь центром сбора войск для походов на запад .
Еще более интересен труд Д.О. Святского «Исторический очерк городов Севска, Дмитровска и Комарицкой волости»40. Во многом благодаря тому, что автор использовал не только большое количество документов, но и одним из первых в отечественной историографии обратился к такому виду исторических источников, как археологические памятники XVI-XVII вв. Комплексное использование данных позволило Д.О. Святскому достаточно содержательно описать такие элементы оборонительной системы государства в данном регионе, как сторожевая служба на литовской украйне41 и сеть мелких порубежных «острожков», опирающихся на более крупные
Города юго-западного оборонительного сектора Российского царства в первой половине-середине XVII века
Отписки - это основная форма сношения должностных лиц с вышестоящими инстанциями - царем и приказами. В документах данного типа может содержаться различная информация, связанная с разносторонней деятельностью автора, но нас будет интересовать лишь та ее составляющая, которая позволяет решать вопросы, связанные с системой обороны юго-западного сектора Московского государства интересующего нас хронологического периода: «Отписка Севского воеводы Григория Горихвостова о получении из Польши «вестей» и о неимении в Севску лазутчиков для получения зарубежных вестей»110, «Отписка Севскаго воеводы о непослушании крестьян Комарицкой волости, Чемлижскаго и Радогожскаго станов, ставить избы и клети в городе для осадного времени»111 и другие документы. К этой же разновидности делопроизводственной документации можно отнести и такой интересный источник, как «Описная книга пушек и пищалей и военных снарядов, учиненная в царствование Михаила Феодоровича», составленная в Разряде на основании отписок более 70 воевод из различных русских городов и крепостей.112
Памяти - обычно так назывались документы переписки между равными по статусу ведомствами и должностными лицами. В том же случае, если адресат по рангу стоял ниже отправителя, подобное послание именовалось «наказной памятью», и по сути своей приближалось к такой разновидности делопроизводственной документации, как отмеченные выше «наказы». Подобная функциональная близость документов, носящих разные названия, может быть объяснена еще не сложившейся структурой делопроизводства.
Среди памятей можно назвать «Памятную запись короля (Сигизмунда I Старого — Д.К.) Раде о снабжении наставлениями послов, отправляемых к Крымскому хану Мендли-Гирею, для приглашения его к участию в предстоящей войне с Московским великим князем Василием Иоанновичем и затем с Молдавским господарем»113 или «Память из Разряда в Стрелецкий приказ о количестве придачи поместных и денежных окладов дворянам и детям боярским за службу на польской украйне и за убитых мужиков» . 4. Наказы и грамоты — группа документов, составленных от имени царя, идущих в нижестоящие инстанции для исполнения содержащихся в них требований. Различие двух видов этой группы между собой заключается лишь в структуре формуляра документов. Если грамота обязывает адресата выполнять какие-то конкретные действия, что подтверждается устойчивой формулой раздела санкция (sanctio): «И как бы тебе ся наша грамота придет, и ты б велел...», то наказ, представляющий собой обычно подробные инструкции тому или иному должностному лицу, является более сложным, а часто и многоуровневым документом, оставляющим адресату право самостоятельно разрабатывать стратегию исполнения данного распоряжения115. В качестве примера подобных документов можно привести «Грамоту опасную в Козлов И. Лихареву по вестям о приходе крымского хана в черкасские города и намерении его идти на украинные города» , «Наказ великага князя московскаго Василия Ивановича карачевскому наместнику Семену Черткову о бережений от крымских татар»"7, «Тайный наказ Литовскому великокняжескому послу, Киевскому воеводе князю Дмитрию Путятичу, о приглашении Крымскаго хана Мендли-Гирея к союзу против Государя Московскаго»118 и другие. 5. Разрядные книги — одна из самых важных для нашего исследования групп делопроизводственных источников. Они содержат корпус записей правительственных распоряжений о ежегодных назначениях на военную, придворную и гражданскую службу. При этом Разрядные книги вобрали в себя сведения из многих документов, связанных с функционированием вооруженных сил государства и системы его обороны, превратившись в некие своды документов: росписи войск, воеводские отписки, дневники походов, царские грамоты и т.д. Как правило, документы уже обобщенны и сокращены. Но иногда встречаются и полные списки некоторых документов. Свое название книги получили потому, что составлялись в Разряде (Разрядном приказе) — центральном государственном учреждении в России XVI-начале XVIII в., ведавшем служилыми людьми, военным управлением, организацией службы на пограничных рубежах и жалованьем дворян.
К сожалению, часть Разрядных книг была утрачена во время страшного пожара 23 мая 1626 г. , когда, по словам автора Нового Летописца, «...двор Государев и Патриарш и в приказех всякие дела погореша... в Китае (Китай-городе - Д.К.) и в Кремле не остася ничево... После ж пожару посла государь писцов во всю землю, что все книги и дела погореша»120. Большинство сохранившихся после этого стихийного бедствия Разрядных книг было сожжено по решению собора думных чинов, выборных стольников, дворян и высшего духовенства, состоявшегося 12 января 1682 г., отменившего местничество
Малые крепости Северской земли по сведениям письменных источников
Особенностью юго-западного сектора оборонительной системы Московского государства, которую мы неоднократно уже называли, являлось то, что в силу своего географического положения ему приходилось вплоть до конца XVI в., когда русские города выдвинулись далеко к югу в Поле и прикрыли Северщину с востока, постоянно опасаться нападение противника почти по всему периметру своих границ. Тыловым было лишь северовосточное направление.
В первой половине XVII в. юго-западному сектору пришлось сражаться с теми противниками, противоречия с которыми возникли еще в предшествующем столетии. Тогда же сформировались навыки противодействия этим агрессорам, вылившиеся к концу XVI в. в
Полки ставятся теперь в украинных городах, выдвинутых далеко к югу от окского рубежа. Это свидетельствует о том, что данное направление стало восприниматься правительством, как более безопасное для центральных районов государства .
Традиционно отечественная историография рассматривает двух основных противников, угрожавших юго-западному сектору внешнего пояса обороны. Узел противоречий же завязался в данном регионе, практически, с самого начала перехода этих территорий из литовского в московское подданство.
Литва, а после Люблинской унии 1569 г. Речь Посполита, на протяжении полутора столетий пытались восстановить свое господство над этими землями и, надо признать, отстоять свои уцелевшие пограничные территории от новых притязаний Москвы. Только в первой половине XVI в., после присоединения Северской земли к русскому государству по условиям перемирия 1503 г., произошло три крупные русско-литовские войны, затронувшие и эту территорию: война 1507-1508 гг., десятилетняя война 1512-1522 гг. и, так называемая, «Стародубская» война 1534-1537 гг.
На этом фронте юго-западному сектору московской порубежной оборонительной системы пришлось столкнуться с армиями европейского образца. Они обладали большим количеством ручного огнестрельного оружия и разнообразной артиллерией. Многочисленная пехота, в том числе и наемная, была обучена как полевым сражениям, так штурму и обороне крепостей. Польско-литовские войска широко использовали инженерное обеспечение на маршах и в сражении. Яркий пример действий этого войска находим во время осады литовцами в августе 1535 г. города Стародуба-Северского, защищавшегося русским гарнизоном во главе с воеводой князем Федором Васильевичем Оболенским-Овчиной-Телепневым.
Новосельский А.А. Борьба Московского государства... - С. 44. Сорокатысячное вражеское войско2,66, «...с великым нарядом, с пушечным и с пищалным...»" включало в себя помимо собственно литовских сил под командованием воевод Юрия Радзивилла и Андрея Немирова, еще семитысячный отряд наемных жолнеров, которыми командовал один из лучших польских полководцев коронный гетман Ян Тарновский" . Интересно, что пять тысяч наемников были наняты на литовские деньги, ради чего Сигизмунду I Старому пришлось значительно увеличить «земский податок»269, а две тысячи жолнеров поляки выставили в помощь " союзникам за свой счет" . Войско было снабжено мощной артиллерией, за три дня сумевшей своим обстрелом принудить в начале похода к капитуляции Гомель, не успевший, что называется, «сесть в саду»" . Однако, мощные укрепления Стародуба, сильный гарнизон, целеустремленный и стойкий руководитель обороны заставили польско-литовское войско на несколько недель задержаться под стенами города.
Здесь раскрывается и основной тактический прием западных агрессоров. Встретив сопротивление укрепленного города, они пытались сломить сопротивление штурмом или осадой. Как правило, польско-литовские, а севернее и шведские войска, не оставляли у себя в тылу не захваченными
Литвой (См.: Кром М.М. Стародубская война (1534-1537 гг.) Из истории ... -С. 70, 72). даже небольшие русские города, опасаясь со стороны их гарнизонов удара в спину и блокирования коммуникаций. При этом они, конечно, не упускали случая разграбить близлежащие окрестные села и деревушки" . Один из самых ярких примеров следования подобной тактике можно наблюдать, изучая действия польско-литовских сил под стенами небольшой псковской крепости Опочка в 1517 г. Оборонялся там небольшой гарнизон под командованием Василия Михайловича Салтыкова-Морозова. Укрепления выглядели настолько ненадежными, что .литовцы презрительно назвали городок «свиным хлевом»" . Почему, видимо, особо первую атаку и не готовили. В результате, понесли большие потери. Как писал летописец: «...а воевода и наместник Опоцкий Василей Михайловичь Салтыков со всеми людми градскими, Богу помогающу, боряхуся против королева войска крепко, и на приступех ис пушек и ис пищалей и катки болшими и-слоны з горда побиша многое множество людей королева войска, яко и Великую-реку от всех стран града запрудиша трупы людскими, — и кровию людскою река, аки быстрыми струями, потече, — и воеводу их большего Лятцкиа рати Сокола убиша и знамя его вьзяша». Больше литовцы штурмовать Опочку не решились. Приступили к осаде, ожидая подхода подкреплений и подвоза «проломных» пушек. Но раньше на выручку гарнизону подошли русские войска. Литовцам пришлось спешно «... и с великим срамом...» отступать, бросив даже артиллерию2 .
Подобный счастливый исход мог ожидать и Стародубцев. С Берега на помощь им Москва двинула полевые войска. Однако, в это время на рязанском направлении началось гораздо более опасное для русской общегосударственной системы обороны крупное татарское вторжение, инспирированное Литвой. Полки береговой рати были возвращены на окский оборонительный рубеж. В летописи было записано: «Князь же великий слышав приход Татар Крымскых на свою украйну Литовьским людем на
Осажденный Стародуб остался в одиночестве, но оружия не сложил. Юрию Радзивиллу пришлось прибегнуть к последнему средству. Впервые за всю историю русско-литовских конфликтов при осаде города было использовано минное оружие: «...а того лукавьства подкопываниа не познали, что наперед того в наших странах не бывало подкопываниа»" . Под руководством наемных немецких «подкопщиков»-77 во главе с «разумом Ербурдом» триста рабочих вырыли подземную галерею длиной 200 сажень. Заложенными туда зарядами пороха была одновременно в нескольких местах взорвана городская стена («...выкинуло четыре горо дни»" ) и атакующие ринулись на штурм, используя при этом, как отмечают письменные источники, «воронов»"7 — осадные приспособления для разрушения стен и растаскивания завалов в виде длинных крюков" . Несмотря на мужественную защиту Стародубцев, дважды отбрасывавших литовцев и поляков из пролома, крепость была взята. Постниковский летописец так описывает это событие: «В лето 7043... Того же месяца (как была взята летописная «Гомья» - город Гомель - Д. К.) пришли литовские воеводы Торновской и иные многие воеводы со многими людьми ис-под Гомья к Стародуби, да с ними великого князя изменник князь Семен Вельской. И стояли под городом пять недель,
Укрепленные пункты Северщины к востоку от Десны
Группировка крупных крепостей юго-западного сектора оборонительного периметра Русского государства в начале XVII в. насчитывала 11 известных по условиям Ям-Запольского перемирия 1582 г. крупных укрепленных пунктов (Брянск, Почеп, Мглин, Дроков, Попова Гора, Стародуб, Трубчевск, Новгород-Северский, Чернигов, Путивль, Рыльск), к которым добавилась еще «черниговский пригородок» крепость Монастыревский (Моравск)503. На грани XVI-XVII вв. эта крепость, контролировавшая низовья Десны, по своему статусу в оборонительной системе Северского региона превзошла не только волостные центры Мглин и Дроков, но и такие города, как Трубчевск и Попову Гору. Это нашло отражение в Разрядных книгах, где при распределении воевод и голов по местам городовой службы Монастырский острог стоит в ряду таких крупных крепостей Северщины, как Брянск, Новгород-Северский, Почеп, Путивль, Рыльск, Стародуб, Чернигов50 .
" Деулинское перемирие между Речью Посполитою и Россией было заключено 1 (11) декабря 1618 г. в селе Деулино близ современного города Сергиев Посад сроком на 14,5 лет. По условиям перемирия к польско-литовскому государству отходили смоленские н северские земли с 29 городами. Произошел обмен пленными. Среди важнейших крепостей юго-западного порубежья, утраченных Россией, летопись поименно называет Почеп, Трубчевск, Стародуб, Новгород-Северский, Чернигов и Монастыревский (Моравск) (см.: Полное собрание русских... Т. XIV, ч. 1... -С. 148).
Монастыревского города многие литовские села и деревни, воевав, выжгли, и монастыревские места очистили» (см.: Памятники истории Восточной... - С. 43). Монастырский не просто назван городом, но и отмечено наличие такой непременной составляющей городского поселения, как сельскохозяйственная округа и посад. Однако, по-видимому, последний еще не был укреплен, так как в противном случае воеводы не преминули бы упомянуть об уничтожении острога. Как русская же крепость, Монастырский на статус города не претендовал. Именно поэтому при приеме в 1618 г. его в свое подданство польская сторона оценивала административное значение данного населенного
В данном составе группировка крупных крепостей юго-западного оборонительного сектора Московского государства и встретила Смутное время. Длительное сохранение этой структуры, продолжавшееся свыше 60 лет, свидетельствует, на наш взгляд, о ее соответствии тем задачам, которые приходилось решать северскому сегменту оборонительного периметра России в середине XVI-начале XVII в. Такому выводу не противоречат и изменения в статусе таких укрепленных пунктов, как Радогощ и Монастырский острог, которые произошли в конце XVI в. Все эти изменения происходили в рамках существовавшей системы.
Быстрая же гибель последней в годы Смуты была вполне определенно связана не с военными возможностями группировки крепостей юго-западного сектора порубежной обороны России, а со специфическими условиями гражданской войны, охватившей страну. Прежде всего, с разрушением собственно системы взаимосвязанных и взаимодействующих элементов общегосударственной оборонительной системы: разведки, станичной и сторожевой службы, группировок укрепленных центров и полевых войск. Города, оставшиеся без данных разведки, без связи, снабжения и пополнения, без помощи полевых войск действенно выполнять свои функции не могли в принципе.
Однако рассмотрение особенностей боевых действий в условиях гражданской войны выходит за рамки нашего исследования. Остается только отметить, что жизненность и действенность оборонительной системы России, созданной в XVI в., были подтверждены достаточно быстрым восстановлением ее до уровня успешного функционирования уже к началу 30-х гг. XVII в. И это несмотря на колоссальные разрушения, военные, экономические, финансовые, демографические, политические и территориальные потери государства, постигшие его в годы Смутного времени.
пункта (Моравска) даже ниже уровня волостного центра (см.: Кулаковський П. Чернігово-Сіверщина у складі... -С. 56).
137 Что же касается непосредственно темы нашего исследования, то кардинальные изменения в составе группировки северских городов и крепостей, защищавших юго-западный сектор оборонительной системы Московского государства, были связаны уже с условиями Деулинского перемирия 1618 г., заключенного на 14,5 лет и прекратившего польскую интервенцию в Россию. Московское правительство, вынужденное из-за тяжелейших потерь идти на уступки Речи Посполитой, передало противнику 29 городов, среди которых главной утратой для Москвы был, конечно, Смоленск с сетью окружавших его городов и крепостей, а так же почти вся Северская земля с подавляющим большинством укрепленных пунктов, входивших в систему юго-западного порубежного сектора обороны Русского государства, и всей сетью сухопутных дорог. К польской стороне отошли крупные крепости Монастырский городок, Новгород-Северский, Почеп, Стародуб, Трубчевск, Чернигов505, а, кроме того, Дроков506, Мглин, Попова Гора и городище Радогощ. Интересно, что в «Книге Большому чертежу», новая редакция которой, создававшаяся взамен утраченного после большого московского пожара 3 мая 1626 г. протографа, относится к 1627 г.507, все северские города, потерянные Москвой по Деулинскому перемирию, по-прежнему без всяких оговорок включались в состав Московского государства. Рубежи России на протяжении почти всего течения реки Десны, за исключением небольшого участка вблизи Брянска, были отодвинуты далеко в левобережье. Было утрачено нижнее течение Сейма. На стороне Московского государства осталось только три крупных узла обороны: Брянск, Путивль и Рыльск. При этом на карте четко видно, что между Путивлем и Рыльском на юге и Брянском на севере образовался широкий разрыв, нарушающий целостную систему обороны уцелевшей части юго-западного оборонительного сектора и, с одной стороны, оставлявший без прикрытия , идущему по южной стратегической дороге Северщины через Любеч, Чернигов, Новгород-Северский, на удобный Свиной шлях, выводящий вглубь русских земель к Черте и далее на Калугу. Естественно, русское правительство прекрасно понимало опасность подобного положения дел и приложило необходимые усилия для изменения ситуации. При этом нельзя еще раз не упомянуть о развитости и самодостаточности сети укрепленных пунктов Северщины, сложившейся еще в древнерусское время. Москва, испытывавшая после Деулинского перемирия огромную нехватку сил, средств и времени, и в данном случае использовала имеющиеся оборонительные резервы юго-западного сектора своего порубежья. Новый несущий узел оборонительной системы, призванный закрыть брешь в линии северских городов, стал целенаправленно создаваться на базе небольшой крепости Севска.
Карачевом в 1147 г. , хотя, судя по археологическим данным, поселение в этом месте существовало уже в Х-начале XI в.50 Однако в середине XIV в., согласно сведениям рукописных документов Чолнского Трубчевского монастыря, его разрушили крымские татары510 и возобновлен он был, как крепость юго-западного сектора общегосударственной оборонительной системы Московского государства, только где-то около 1580 г. И хотя уже в указе Ивана IV Васильевича от 12 марта 1582 г. Севск назван городом511, тем не менее, в группировку крупных крепостей он тогда, по-видимому, не вошел. В годы Смутного времени севская крепость была полностью разрушена. Оказавшись по условиям Деулинского перемирия всего в 20 километрах от порубежной с Речью Посполитою речки Тара512, прикрывая собой широкий разрыв в цепи трех последних уцелевших русских городов этого региона, а
