Содержание к диссертации
Введение
Глава 1. Геополитическое положение приграничных территорий России и Китая на Дальнем Востоке в контексте межгосударственных российско китайских отношений в первой четверти XX в 30
1.1. Российско-китайские межгосударственные отношения в 1900-1924 гг 30
1.2. Юг Дальнего Востока России в первой четверти XX в 50
1.3. Социально-экономическое развитие Северо-Восточного Китая в 1900-1924 гг 73
Глава 2. Приграничные взаимоотношения России и Китая на Дальнем Востоке в период революционных преобразований (1917-1920 гг.) 100
2.1. Российско-китайские торгово-экономические и социально-политические приграничные связи на Дальнем Востоке 100
2.2. Интервенция войск пекинского правительства на российский Дальний Восток и в Забайкалье 134
2.3. Участие китайских интернационалистов в гражданской войне на территории российского Дальнего Востока 156
Глава 3. Российско-китайские приграничные связи на Дальнем Востоке в годы ДВР и после ее упразднения (1920-1924 гг.) 182
3.1. Установление дипломатических отношений ДВР с пекинским правительством 182
3.2. Приграничные связи между Россией и Китаем в годы ДВР 192
3.3. Развитие российско-китайских приграничных связей на Дальнем Востоке в конце 1922 г. - 1924 г 226
3.4. Формирование на территории Северо-Восточного Китая российской эмиграции 247
Заключение 275
Список использованных источников и литературы 2
- Юг Дальнего Востока России в первой четверти XX в
- Социально-экономическое развитие Северо-Восточного Китая в 1900-1924 гг
- Интервенция войск пекинского правительства на российский Дальний Восток и в Забайкалье
- Развитие российско-китайских приграничных связей на Дальнем Востоке в конце 1922 г. - 1924 г
Юг Дальнего Востока России в первой четверти XX в
По истории взаимоотношений Дальневосточной Республики и Китая, единственным обобщающим исследованием является монография М. А. Пер-сица . Автор дал подробный анализ внешнеполитического курса ДВР в отношении Китая, деятельности миссии ДВР в Пекине и миссии Чжан Сылиня в Москве. Однако торгово-экономические отношения приграничных территорий России и Китая не получили в монографии достаточного освещения, не отражена контрабанда, русское и китайское судоходство по рекам Амурского бассейна в период ДВР.
В последнее десятилетие история российско-китайских отношений стала привлекать больше внимания, опубликованы содержательные труды известных специалистов. Так, истории территориального размежевания России и Китая на Дальнем Востоке с XVII в. до конца XX в. посвящено исследование B.C. Мяс-никова "Договорными статьями утвердили (дипломатическая история русско-китайской границы XVII-XX вв.)" (М., 1996). Автор подчеркивает, что с первых дней существования советское правительство предложило Китайской Республике строить дружественные равноправные отношения, а "отказ советского правительства от привилегий, полученных царизмом в Китае, не исключал сохранения в силе некоторых договоров или договорных статей административ-ного характера, например, договорных положений о границах" .
Процесс формирования территории Китайского государства, становления и договорно-правового оформления его рубежей впервые комплексно рассмотрен в коллективной работе научных сотрудников институтов РАН под общей редакцией В. С. Мясникова и Е. Д. Степанова "Границы Китая: история формирования" (М., 2001). Первая глава данного труда посвящена становлению российско-китайской границы, выделены основные принципы территориального размежевания России и Китая, на основе фактического материала доказывается, что Россия и Китай всегда руководствовались стремлением сохранить юридически оформленную российско-китайскую границу.
Вопросы коминтерновской политики в отношении Китая накануне и во время китайской национальной революции 1925-1927 гг. рассмотрены в монографии А. В. Панцова40. Автор, работавший с документами архивов России, США и Тайваня, детально проанализировал концепции китайской революции, разрабатывавшиеся В. И. Лениным, И. В. Сталиным, Л. Д. Троцким, Г. Е. Зиновьевым, К. Б. Радеком, Ф. Ф. Раскольниковым и др. Автор охарактеризовал также подготовку в СССР революционных кадров для Китая. Вопросам политики НКИД РСФСР и Коминтерна в отношении Китая, позиции пекинского правительства в отношении РСФСР посвящены работы М. В. Крюкова . Автор подчеркивает, что в определении внешней политики в отношении Китая советское правительство неоднократно меняло свои приоритеты, активно контактируя то с пекинским правительством, то с правительством Сунь Ятсена.
Существенным вкладом в изучение проблемы стало диссертационное исследование Ди Чжие, посвященное отношениям Советской России и Китая в 1917-1925 гг. . Автор проанализировал внешнеполитическую деятельность советского правительства и правительства Китайской Республики, направленную на установление дипломатических отношений между двумя странами, а также процесс становления и развития торговых связей Советской России и Китая, включая Центральный, Южный и Северо-Восточный Китай. Это исследование вводит в научный оборот ценные сведения и данные, характеризующие взаимоотношения между двумя странами. Тем не менее, автор не ставил своей целью исследовать российско-китайские приграничные связи на Дальнем Востоке; в работе не затронуты вопросы положения граждан Китайской Республики на Дальнем Востоке России и российских эмигрантов в Маньчжурии, участия китайских интернационалистов в гражданской войне на территории российского Дальнего Востока.
Проблемы контрабанды, хунхузничества, опиекурения и конокрадства на приграничных территориях России и Китая в 20-е гг. XX в. подробно рассмот 15
рены в работах Н. А. Шабельниковой . Автор, анализируя процесс становления и совершенствования аппарата милиции Дальнего Востока России, формы и методы деятельности милиции по борьбе с преступностью и охране общественного порядка, справедливо отмечает значительное влияние иностранного фактора на состояние преступности в дальневосточном регионе, а также преобладание на территории Дальнего Востока внешнего бандитизма: оперативные базы большинства банд находились в Маньчжурии.
Малоизученную проблему контрабанды на российско-китайской границе затрагивает в своих статьях, посвященных истории таможенной службы на Дальнем Востоке в 20-е гг. XX в., В. Ф. Печерица44, прослеживая тесную взаимосвязь динамики контрабандного провоза товаров и внутренней экономической политики, проводимой властными структурами российского Дальнего Востока в период гражданской войны и интервенции.
В исследовании по истории транспорта Дальнего Востока России М. А. Ковальчук, освещая железнодорожное строительство и развитие морского и речного судоходства в регионе, рассматривает вопросы китайского судоходства по Амуру в годы гражданской войны на Дальнем Востоке , справедливо выделяя стремление России и Китая решить данную проблему исключительно мирным путем переговоров. Подробно анализируя экономическую политику региональных правительств на Дальнем Востоке России в годы гражданской войны и интервенции, Л. Н. Долгов осветил в своих работах некоторые аспекты отношения местной русской администрации к китайскому населению юга Дальнего Востока в 1917-1924 гг.46. В статье Г. С. Каретиной были затронуты вопросы взаимодействия Дальневосточной республики и Китая, попытки установления между ними дипломатических контактов, ситуация на российско-китайской границе в связи с переходом белогвардейских отрядов на китайскую территорию.
Социально-экономическое развитие Северо-Восточного Китая в 1900-1924 гг
Данные табл.10 показывают, что в торговле с Северо-Восточным Китаем главенствующее место принадлежало импорту. Количество импортируемых югом Дальнего Востока России товаров в несколько раз превышало объемы экспортной продукции, направляемой в Маньчжурию. Наблюдающееся снижение объемов импорта свидетельствует о прогрессивном развитии экономики Дальнего Востока: необходимость в привозных товарах постепенно уменьшалась.
Как правило, неотъемлемой частью торговых отношений между государствами является контрабанда - незаконное перемещение товаров через границу. Контрабандный провоз товаров имел место в процессе развития торговли между приграничными территориями двух стран - Китая и России. После указа об отмене "порто-франко" в течение 1901-1902 гг. создается ряд таможенных постов и застав на границе с Маньчжурией. 1 марта 1902 г. была открыта Владивостокская таможня. Таможенное обложение с 1901 г. было введено только по морской границе. Товары же по сухопутной границе по-прежнему шли беспошлинно. Произошло заметное увеличение количества товаров, провозимых контрабандным путем. До отмены режима "порто-франко", в 1900 г., чиновни 104 ками Владивостокской таможни было выявлено 77 случаев нелегального провоза товаров на сумму в 2606 руб., в 1901 г. - 499 на сумму 92796 руб., а в 1902 г. - 322 случая на сумму 19689 руб. Контрабандой провозились в большинстве случаев мануфактурные товары (49,71%), сахар (8,07%), чай (6,98%), опий (5%), табак и табачные изделия (2,81%)9.
В 1909 г., после окончательной отмены режима "порто-франко", расположенные на территории Приамурского генерал-губернаторства и Забайкальской области таможенные учреждения были объединены в один таможенный округ с центром во Владивостоке. В 1912 г. Приамурский таможенный округ был упразднен, вместо него создавались три участка Читинский, Хабаровский и Владивостокский. С 1915 г. в составе Хабаровского и Владивостокского таможенных участков действовало 94 таможенных учреждения .
С января по июнь 1913 г. Благовещенской таможней было задержано контрабандных товаров на сумму 47522 руб., в том числе спиртных напитков на сумму 42680 руб. Введенный 16 августа 1914 г. царским правительством закон "О продлении воспрещения продажи спирта, вина, водочных изделий для местного потребления в Империи до окончания военного времени" принес серьезные убытки владельцам русских винокуренных заводов. Запрет легального приобретения винно-водочных изделий привел к увеличению их контрабандного ввоза из Китая. В районе Полтавской таможенной заставы за 1912 г. было задержано 117 ведер контрабандного спирта, за 1913 г. - 566 ведер, за 1914 г. - 730 ведер, за 1915 г. - 3525 ведер спирта. Был отмечен тот факт, что жестянки с контрабандным спиртом снабжены бандеролью Управления КВЖД и китайской гербовой маркой11. Только за сутки 16-17 декабря 1914 г. чинами Благовещенской таможни и корчемной стражи в окрестностях города было произведено свыше 30 задержаний контрабанды, главным образом, водки и спирта. В русские селения, расположенные на самом берегу Амура, контрабандный спирт привозился в небольших количествах: в селениях имелись общественные кабаки, либо для того, чтобы напиться, жители отправлялись на китайскую сторону. Контроль администрации приносил слабые результаты, так как это стало элементом жизни жителей приграничной полосы12. В 1913 г. из Хэйхэ на русскую сторону Амура было вывезено 48245 ведер спирта, в 1914 г. - 21992 ведра, в 1915 г. -47510 ведер спирта. Всего же в 1914 г. к границам Амурской и Приморской областей было вывезено 225 тыс. ведер спирта из Се 1 "\
веро-Восточного Китая . Все предпринимаемые администрацией Приамурья меры по борьбе с контрабандой спирта: учреждение в мае 1911 г. на границе с Маньчжурией корчемной стражи, неоднократные соглашения с приграничными китайскими властями о запрещении торговли спиртными напитками в 50-верстной полосе по обе стороны русско-китайской границы не давали ощутимых результатов. 21 мая 1916 г. Биньцзянский даоинь Ли Хунмо и консул России в Харбине В. Траутшольд подписали "Соглашение о запрещении продажи спиртных напитков в приграничных районах Северной Маньчжурии", согласно которому запрещались производство и продажа спирта и спиртных напитков в 50-верстной полосе по обе стороны русско-китайской границы. 1 декабря того же года русский консул в Харбине издал постановление о запрете производства и продажи спирта в 50-верстной полосе по обе стороны КВЖД. 10 июля 1917 г. Д. Л. Хорват издал приказ о закрытии всех спиртоводочных заводов в полосе отчуждения КВЖД. Но эти запреты встречали противодействие китайских торговых обществ, так как винокурение было одной из самых прибыльных отраслей промышленности14.
Спирт часто обменивался китайцами на русское золото из расчета за 1 бутылку спирта - 1 золотник рассыпного золота. Золото было одной из самых доходных статей контрабанды, что объяснялось разницей между заграничной и российской ценой при скупке. В 1915 г. у скупщиков золотник стоил не менее 7 руб. 50 коп., а в Государственном банке - 6 руб. 15 коп.ь. 19 сентября 1915 г. в Хэйхэ открылось отделение китайского банка, в операции которого входила покупка русского золота по 7 руб. 20-30 коп. за золотник. Китайцы, возвращаясь с русских приисков, передавали золото для провоза через границу русским матросам, служащим на перевозе, за плату 20 руб. с фунта16. Несмотря на принятый в сентябре 1915 г. закон, запрещавший вывоз золота из России за границу, только в 1916 г. контрабандным путем было вывезено в Китай около 65 пудов золота17.
Развитие российско-китайских приграничных связей на Дальнем Востоке поставило перед местной русской администрацией серьезную проблему - четко определить правовой статус и создать эффективную систему управления подданными Цинской империи на территории России. Российские законы, регулировавшие положение иностранцев, не имели законодательного определения тех ситуаций, с которыми пришлось столкнуться на Дальнем Востоке.
Интервенция войск пекинского правительства на российский Дальний Восток и в Забайкалье
В апреле - мае 1918 г. сформированные в Маньчжурии белогвардейские отряды стали вторгаться на территорию Приморья у Гродеково. В мае 1918 г. нарком по иностранным делам советского правительства Г. В. Чичерин направил ноту китайской комиссии в Петрограде, в которой был заявлен протест против предоставления операционных баз белогвардейским частям и японскому командованию для наступления в пределы Советской России . Пекинское правительство не ответило на эту ноту.
В конце июля 1918 г. после поражений в боях с отрядами Красной Армии отряды Семенова вновь бежали в Маньчжурию. Командующий Забайкальским фронтом С. Г. Лазо приступил к переговорам с китайскими властями о разоружении Семенова. У китайских властей имелись опасения, что в случае расформирования частей Семенова соединения Лазо могут вторгнуться на территорию Маньчжурии, поэтому подписание соглашения было сорвано155.
29 августа 1918 г. на заседании войсковой управы Амурского казачьего войска (находившейся в Хэйхэ после подавления вооруженного выступления в марте 1918 г.) было принято решение командировать в Харбин и Владивосток И. М. Гамова, В. А. Никольского и С. И. Щевьева для обращения к консульскому корпусу за помощью в борьбе против власти Советов156. В ноябре 1918 г. из Владивостока на ст. Маньчжурия через Харбин по КВЖД проследовало более 30 белогвардейских отрядов общей численностью более 3 тыс. человек157.
В годы гражданской войны и интервенции на Дальнем Востоке Северо-Восточный Китай становится убежищем представителей и руководителей различных политических партий и организаций. В начале марта 1918 г. в Харбин прибывают бежавшие из Томска члены Временного правительства автономной Сибири (ВПАС), избранного Сибирской областной думой и стоявшего на позициях областничества. 26 января 1918 г. исполком Томского Совета объявил Думу распущенной. Председатель ВПАС и одновременно министр земледелия, правый эсер П. Я. Дербер выехал в Харбин. Не приветствовавший появления П. Я. Дербера в Харбине Д. Л. Хорват тем не менее предоставил членам ВПАС на ст. Харбин вагон для проживания.
Все попытки правительства П. Я. Дербера добиться официального признания у командующих интервенционистскими войсками закончились неудачей. В конце марта 1918 г. союзники белого движения пришли к мнению, что правительство П. Я. Дербера неспособно возглавить борьбу с большевиками на Дальнем Востоке. Захват ВПАС власти во Владивостоке с помощью чехословацких легионеров 29 июня 1918 г. не повлиял на решение союзников поставить во главе белого движения на Дальнем Востоке генерала Д. Л. Хорвата и адмирала А. В. Колчака. 9 июля 1918 г. в своем воззвании Д. Л. Хорват, как "единственный оставшийся у власти представитель Временного Правительства", провозгласил себя Временным Правителем и объявил об образовании Делового Кабинета, во главе которого встал бывший член 3-й и 4-й Государственной Думы В. С. Востротин. "Я решил взять на себя всю полноту государственной власти впредь до восстановления, при содействии народа, порядка в стране и до созыва свободно избранного Учредительного собрания, которое установит образ правления Российского государства", - разъяснил в своей декларации 1 го Д. Л. Хорват . 10 июля 1918 г. на заседании Совета Министров ВПАС под председательством П. Я. Дербера было принято решение "объединить все силы демократии в борьбе с надвигающейся диктатурой генерала Хорвата"159.
Борьба за власть продолжалась до сентября 1918 г., когда во Владивосток прибыл председатель Совета Министров Временного Сибирского правительства П. В. Вологодский. Д. Л. Хорват заявил о своем подчинении Вологодскому, приняв должность уполномоченного Сибирского правительства с пребыванием во Владивостоке. 23 сентября 1918 г. в Уфе была создана Директория из пяти человек (Н. Д. Авксентьев, В. М. Зензинов, В. Г. Болдырев, В. А. Виноградов и П. В. Вологодский), провозгласившая себя Временным всероссийским правительством. Главными своими задачами Уфимская Директория ставила борьбу за свержение Советской власти, аннулирование Брестского мира и продолжение войны против Германии совместно с союзниками160. Временное правительство автономной Сибири самоупразднилось. В октябре 1918 г. Директория переехала в Омск.
В середине октября 1918 г. в Омск прибыл адмирал А. В. Колчак. 4 ноября он получил пост военного и морского министра в правительстве Директории. В ночь на 18 ноября 1918 г. в Омске произошел переворот с целью установления военной диктатуры. Ведущие деятели Директории были арестованы, а А. В. Колчак принял пост Верховного Правителя всероссийского правительства. Как говорил сам Колчак, "я был Верховным Правителем Российского правительства в Омске, - его называли Всероссийским, но я лично этого термина не употреблял" . "Чистый идеалист, убежденный раб долга и служения идее в России, ... личных интересов, личного честолюбия у него нет и в этом отношении он кристально чист", - такую характеристику давал А. В. Колчаку А. П. Будберг . Д. Л. Хорват стал Верховным уполномоченным всероссийского правительства на Дальнем Востоке.
После переворота 18 ноября 1918 г. власть адмирала А. В. Колчака как Верховного Правителя и Главнокомандующего признали все временные правительства, образовавшиеся в 1918 г. на территории Дальнего Востока. Отказался подчиниться лишь атаман Г. М. Семенов, который высказал свои намерения прежде ознакомиться с позицией и целями нового правительства. В ответ на свое заявление Семенов получил из Омска приказ № 61, гласивший, что он отстраняется от всех должностей и от командования белоказачьими войсками в Забайкалье за неповиновение Верховному Правителю. В дальнейшем попытки А. В. Колчака поставить под контроль отряды Семенова встретили сопротивление атамана, которого поддерживали японские войска, угрожая Колчаку полным разрывом всяческих отношений в случае применения силы против Семенова. Конфликт был исчерпан лишь весной 1919 г., когда приказ об отстранении Семенова от должностей был отменен163.
Небезынтересно отметить, что колчаковское правительство в какой-то мере продолжило традиции областничества, создав Подготовительную Комиссию по разработке вопросов о Всероссийском Представительном собрании Учредительного характера и областных представительных учреждениях. 9 августа 1919 г. на заседании Подготовительной Комиссии бывший глава временного Амурского правительства А. Н. Алексеевский сделал доклад о самоуправлении Дальнего Востока. Сутью доклада являлась необходимость выделить Дальний Восток в самостоятельную единицу, независимую от Сибири. Однако Алексеевский не учел слабозаселенности Дальнего Востока и опасности превращения его в объект экспансии Китая и особенно Японии. Поэтому Подготовительной Комиссией были отклонены все попытки представителей Дальнего Востока добиться особого статуса этой территории в составе Сибири. Сибирью была признана вся территория от Урала до Охотского моря164.
Развитие российско-китайских приграничных связей на Дальнем Востоке в конце 1922 г. - 1924 г
Провозглашенная 6 апреля 1920 г. Дальневосточная республика явилась совершенно новым государственным образованием на территории России. Как отмечает В. В. Сонин, в условиях хозяйственной разрухи и политической нестабильности на Дальнем Востоке была предпринята попытка построения демократического правового государства28. Непосредственное влияние на формирование внутренней и внешней политики ДВР оказывала близость к странам АТР, прежде всего, к Китаю, и сложившаяся практика взаимодействия администрации и населения порубежных территорий.
Вплоть до ликвидации "читинской пробки" в октябре 1920 г. власть верхнеудинского правительства ДВР распространялась лишь на территорию Прибайкалья. Там, в местах, удаленных от РСФСР и отрезанных от остальных областей Дальнего Востока "читинской пробкой", ощущалась нехватка продуктов питания. В этих условиях Центральный союз потребительских обществ (Центросоюз) заключил договор с заведующим Забайкальским районом мясных заготовок о поставке крупного рогатого скота в течение весны, лета и осени 1920 г. общим весом 150 тыс. пудов для нужд армии и населения ДВР. Сдача живого скота, пригоняемого из Маньчжурии и Монголии, происходила, минуя таможенные и пограничные кордоны, во избежание уплаты пошлин29. Летом 1920 г. с китайским обществом Иркутска была достигнута договоренность о поставке товаров в Сибирь из Северо-Восточного Китая через Центросоюз на сумму 200 млн. рублей. Предгубревкома Я. Д. Янсон в своей телеграмме в Омск предсибревкома И. Н. Смирнову от 12 июня 1920 г. просил для закупок продовольствия выслать 2 млн. руб. биллонным серебром, 50 млн. "романовскими" и 100 млн. "керенскими"30.
В приказе от 29 июля 1920 г. Министерством продовольствия ДВР была определена норма запасов продовольствия и предметов первой необходимости на одного человека. Попытки сбора разверстки с населения ДВР летом-осенью 1920 г. оказались неудачными. Правительство ДВР приходит к решению заменить разверстку натуральным налогом.
В Амурской области предполагалось ввести карточную систему распределения товаров. Но после начала реализации данной программы, с 7 июня 1920 г. китайские торговцы Благовещенска отказывались принимать "сибирки" и боны местного отделения Госбанка, большинство китайских лавок закрылись. Вместо предполагаемого повышения курса рубля по отношению к китайскому ляну курс рубля упал в 8 раз31. Было принято решение перейти к организованному товарообмену и натуральной оплате труда. Но нехватка обменных товаров в уплату за хлеб и близость китайской границы явились причиной того, что для крестьянина гораздо выгоднее оказалось контрабандно продавать хлеб на китайский берег - в Хэйхэ. В результате свой же амурский хлеб правительство вынуждено было приобретать у китайцев за валюту, причем это делалось через посредство тех же китайцев, а процент за посредничество оставался в их руках. Зимой 1920/21 г. русские крестьяне продавали муку в Хэйхэ по цене 60-65 центов за пуд, продовольственные отделы вынуждены были приобретать в Хэйхэ эту же муку по 1,40-1,50 долл. за пуд1 . По волостным и сельским исполкомам рассылались циркуляры, призванные предотвратить утечку валюты и продовольствия за границу. Предписывалось ни в коем случае не допускать оплаты труда китайских рабочих, работавших у крестьян на полевых работах, иностранной валютой \ Осуществляя торговые сделки, население было обязано иметь при себе документы местных Нарревкомов с указанием куда, какое количество и какие продукты вывозятся34. Согласно п.1 приказа № 32 Амурской об 194 ластной милиции от 5 октября 1920 г., в Амурской области при совершении торговых сделок запрещалось рассчитываться иностранной валютой35.
Чтобы воспрепятствовать вывозу муки и масла за границу, на съезде представителей от волостных нарревкомов 50-верстной полосы вдоль Амура 16 января 1921 г. было принято постановление всем жителям 50-верстной полосы размалывать зерна по одному мешку в месяц на человека и сбивать подсолнечных семечек для масла три мешка на душу в год. Для размола зерна местные власти выдавали удостоверения о количестве душ в семье. Граждане Китайской Республики могли размалывать зерно или сбивать масло, только имея разрешение пограничного уполномоченного36.
В постановлении ЦК РКП (б) 13 августа 1920 г. говорилось: "Буржуазно-демократический характер буфера является чисто формальным. Абсолютно недопустимо формальное отрицание института частной собственности. Но путем ряда ограничений, как например ...проведением гос. монополий на хлеб и товарное сырье и других мер, должно быть создано целесообразное для коммуни-стического руководства промежуточное политическое положение" . Но введение государственных монополий в ДВР не привело к желаемым результатам. Правительство ДВР осознало необходимость и перешло к использованию в своей политике рыночных связей и рыночных механизмов. Летом 1921 г. решениями 3-й Дальневосточной краевой конференции РКП (б) были окончательно закреплены принципы НЭПа применительно к условиям ДВР.
С апреля по ноябрь 1920 г. в ДВР были предприняты попытки наладить снабжение населения и армии путем введения государственной монополии на заготовку продовольствия, разверстки, ограничения и запретов частной торговли, реквизиции товаров. Но в конце ноября 1920 г. на 1 Дальневосточной краевой конференции РКП (б) председателем правительства ДВР А. М. Краснощекое было предложено постепенно внедрять формы социалистического строи-тельства, перейти к закупкам товаров на местном и зарубежном рынках . Была поставлена цель создания переходной экономики, состоящей из капиталистических и социалистических элементов. Земля, недра и воды в ДВР объявлялись государственной собственностью; на орудия и средства производства признавалась частная собственность.
Несмотря на то, что официальные отношения между Китаем и ДВР установлены не были, не был подписан торговый договор, было затруднено транспортное сообщение, торгово-экономические связи между Дальним Востоком России и Северо-Восточным Китаем продолжали развиваться. В 1921 г. объем торговли между Китаем и ДВР достиг 60 % объема 1917 года. Из Китая в ДВР в 1921 г. было ввезено товаров на сумму 10287531 руб., вывезено на сумму 1312058 руб., что составило 12,8 % ввоза 9.
Похожие диссертации на Российско-китайские приграничные отношения на Дальнем Востоке : 1917-1924 гг.
