Россия и Северо-Восточный Кавказ в 20-50 гг. XIX века. : Проблемы и опыт взаимоотношений в период народно-освободительного движения горцев против царизма Шигабудинов Джамалудин Магомедович

Содержание к диссертации

Введение

Глава I. Территория, расселение и хозяйственная деятельность народов Северо-Восточного Кавказа в конце XVIII - первой половине XIX в 40

1. Естественно-географические условия на Северо-Восточного Кавказе, расселение и численность его народов 40

2. Хозяйственная деятельность и экономические связи народов Северо-Восточного Кавказа 63

Глава II. Методы военного и экономического воздействия на политическую и хозяйственную жизнь горцев 97

1. Устройство кордонных линий и политика проведения военно- экономической блокады Северо-Восточного Кавказа 97

2. Переселенческая политика царизма 127

3. Аграрная политика царизма 157

4. Развитие торговых отношений с горцами 180

Глава III. Социально-политические мероприятия царизма в Дагестане и Чечне 206

1. Политика в отношении феодальных верхов горского общества 206

2. Царизм и мусульманское духовенство 224

3. Политика царизма в отношении сельских общества Дагестана и Чечни 257

4. Переговоры царского правительства с Шамилем 287

5. Формирование отрядов горской милиции

Создание Дагестанского конно-иррегулярного полка 312

Глава IV. Административное устройство и становление системы военно- народного управления Северо-Восточным Кавказом в 20-50 гг. XIX в. 331

1. Становление системы административного управления с конца XVIII века до 1840 г 331

2. Административно-судебная реформа 1840 г. и ее реализация в Дагестане 356

3. Учреждение кавказского наместничества и административные преобразования на Северо-Восточном Кавказе с середины 40-х годов до 1860 г 371

Заключение 400

Источники и литература 406

• Естественно-географические условия на Северо-Восточного Кавказе, расселение и численность его народов
• Устройство кордонных линий и политика проведения военно- экономической блокады Северо-Восточного Кавказа
• Политика в отношении феодальных верхов горского общества

Введение к работе

Народно-освободительное движение горцев Северо-Восточного Кавказа как исследовательская проблема представляет собой многогранную и объемную задачу. Несмотря на обилие научных работ, посвященных ее исследованию, проблема эта все еще далека от своего решения. Многие узловые вопросы, касающиеся изучения социально-политических и экономических причин движения, времени и места его возникновения и пр., продолжают оставаться предметами острых дискуссий и обсуждений среди ученых-кавказоведов.

Проблема изучения истории народно-освободительного движения тесно связана и с необходимостью исследования природы и характера образования и развития Российской империи в XIX в. как многонационального государства. В известные годы, особенно в 60-70 гг. XX в., ее становление в угоду существовавшей в то время политической конъюнктуре пытались изобразить не как политику завоеваний и насильственного включения народов Кавказа в состав Российской империи, а как закономерный процесс их добровольного вхождения в состав России. Стремление партийных и правительственных кругов бывшего СССР, неусыпно следивших и направлявших развитие исторической науки в рамках марксистско-ленинской идеологии, навязать эту однобокую концепцию неизбежно заставляло часть ученого мира умышленно искажать отдельные факты истории антиколониальных движений в бывшей Российской империи.

Конечно, не все исследователи-кавказоведы слепо следовали указаниям «сверху» и занимались умышленной фальсификацией определенных периодов собственной истории. В числе их можно назвать таких известных ученых, как Г. Гусейнов, Е.Б. Бекмаханов, P.M. Магомедов и др., обвиненных в конце 40 - начале 50-х годов XX в. «в грубо ошибочных» подходах в оценке народно-освободительных движений нерусских народов в XIX в. против царской России.

Проблема объективного освещения народно-освободительного движения на Северном Кавказе, рассматриваемая в рамках истории образования российского многонационального государства, остается актуальной проблемой. Но и сегодня в российской историографии нет обобщающего комплексного исследования проблем взаимоотношений народов Северного Кавказа с Россией в 20-50 гг. XIX в. Конечно, в условиях войны на Кавказе не могли установиться полноценные отношения между русским населением и народами Северного Кавказа. В рассматриваемый период закладывались только основы их будущего социально-экономического и политического сотрудничества. Отношения первоначально строились только на уровне взаимодействия царских властей с частью северокавказского общества, его социальными верхами. В дальнейшем, по мере укрепления позиций царизма на Северо-Восточном Кавказе и усиления политической, экономической и культурной интеграции Дагестана и Чечни в состав России, открылись необходимые условия становления русско-северокавказских взаимо-отношений в полном смысле этого слова.

В годы освободительного движения взаимоотношения царского правительства с горскими народами происходили в русле осуществления ее завоевательной политики на Кавказе. Так или иначе, они носили субъективный характер и строились с одной главной целью - ускорить процесс завоевания Северного Кавказа. Объективно, вопреки воле царизма, эти отношения все же имели позитивный характер, хотя утверждение власти царизма на Северо-Восточном Кавказе вело к существенному ущемлению прав местного населения. В целом на протяжении XIX в. политика России на Северо-Восточном Кавказе была направлена на постепенное изменение характера и сущности общественных отношений в горском обществе посредством «привития» местному населению новых понятий во всех сферах их социально-политической и культурной жизни.

Настоящее исследование как бы абстрагируется от рассмотрения военно-политической истории освободительного движения, которая

подразумевается на протяжении данной работы, служит ее историческим фоном. Главное же внимание здесь направлено на рассмотрение различных вопросов политики царизма на Северо-Восточном Кавказе, который ставил своей целью сделать завоевание края в исторической перспективе процессом политически необратимым. Суть этой политики заключалась в том, что завоевание Кавказа предполагалось прочным и долгим в прямой зависимости оттого, насколько глубоко его население будет политически и экономически интегрировано в состав империи, чтобы в скором будущем не осталось и следа их насильственного присоединения к ней. Из настоящего исследования видно, что социально-политические, экономические и административные преобразования, производившиеся царским правительством на Северо-Восточном Кавказе, создали необходимую базу для экономического завоевания Кавказа, которое, как известно, началось с середины XIX в. Можно безошибочно утверждать, что ни одна реформа из тех, что реализовывались в Дагестане и Чечне начиная со второй половины XIX в., не имела бы место без достаточно кропотливой работы, проведенной царским-правительством в его первой половине.

К середине XIX в. царское правительство сумело накопить огромный политический опыт взаимоотношений с местным населением. Более того, действуя, умело, применяя различные политические приемы, царизму к концу Кавказской войны удалось сформировать в горском обществе прорусски настроенную часть населения, которая была ему наиболее угодна и находилась непосредственно на военной и гражданской службе. Конечно, в политике царского правительства в отношении горского населения Северного Кавказа можно найти достаточно позитивных моментов, но вместе с тем было много негативного. Царизм, как и любой режим с крайне репрессивными методами воздействия, решительно и беспощадно расправлялся с той частью населения, которая выступала против него. Даже самые небольшие восстания горцев, как, например Назрановское восстание 1858 г., жестоко подавлялись, а их лидеры подвергались

7
наказанию по самым суровым статьям российского военно-уголовного
законодательства. Наконец, неугодная царскому правительству часть
населения попросту «выдавливалась» из родных мест в страны Ближнего
,ф Востока, а их земли раздавались водворяемым на Кавказе массам русского

населения: казакам, военным поселенцам, государственным крестьянами и др.

В 60-70-е годы прошлого столетия в советском обществе усиленно пропагандировался тезис о торжестве многонациональной политики в СССР. Предполагалось, что целостность и могущество советского государства

будут зависеть именно оттого, насколько прочно будет спаяно общество в национальном отношении. Однако время показало, что именно провал национальной политики СССР стал одной из главнейших причин его распада в начале 90-х гг. XX в. Современное Российское государство также представляет собой федерацию с достаточно высокой долей в ее составе национальных субъектов. Следовательно, угроза распада Российской

Федерации по отдельным национальным субъектам, как наиболее слабым звеньям ее государственного устройства, существует, а как целостность ее будет и зависеть оттого, насколько осторожно и правильно будет проводиться федеральным правительством национальная политика. В настоящее время все необходимые правовые условия для этого созданы. В Конституции РФ закреплено фундаментальное положение о правовом равенстве всех субъектов РФ и, стало быть, равенстве всех народов многонациональной России. Однако события на Северном Кавказе, и в частности в Чечне, отчасти и в Дагестане, в 90-х гг. XX в. показывают наличие существенных пробелов в современной российской национальной политике. Волей- неволей федеральному правительству приходится учиться строить новые отношения с ее национальными субъектами. Это, конечно же,

очень трудная задача ввиду отсутствия достаточного опыта отношений с северокавказскими народами, который отчасти забыт и частично морально устарел. Задача, таким образом, ставится двоякая. С одной стороны,

8
необходимо реанимировать богатый опыт взаимоотношений с горцами,
накопленный царским правительством еще в XIX в., использовать все
лучшее, что можно найти в старом политическом арсенале царского
,ф правительства. С другой, с помощью первого строить новую позитивную

национальную политику на Северо-Восточном Кавказе с учетом новых политических реалий как внутри собственного государства, так и в международных отношениях. Не секрет, что так же, как и в XIX в., западные державы и США заинтересованы в том, чтобы иметь возможность влиять, а следовательно регулировать, по мере надобности, центробежные силы

внутри современного российского государства. История взаимоотношений царского правительства с горскими народами в XIX в. и позитивный опыт национального сотрудничества в XX веке позволяют надеяться, что современное российское правительство сумеет найти в отношениях с ее национальными меньшинствами общие политические точки соприкосновения, которые пусть даже в отдаленной политической

перспективе позволят им слиться в единое целое, образовать единый российский народ. Очевидно, что произойдет это только в том случае, если всем народам России будут предоставлены действительно равные политические условия социально-экономического и культурного развития. Все это, таким образом, может свидетельствовать в пользу того, что актуальность настоящего исследования связана с тем, что взаимоотношения

России с народами Северного Кавказа нуждаются в коренном переосмыслении и обновлении. Необходимо в то же время преодолеть имеющий место в современной российской историографии крен как в сторону искажения, а то и полного игнорирования, безусловно, объективно-прогрессивных факторов русско-северокавказских взаимоотношений, так и выпячивания сугубо негативных ее сторон.

* Еще в 70-е годы XX в. академик А.Л. Нарочницкий в своем докладе
«Прогрессивная роль России в исторических судьбах народов Северного
Кавказа» отмечал, что в трудах российских (тогда еще советских - Д.Ш.)

историков «широко раскрыт характер разносторонних связей народов

Северного Кавказа и России... Однако наряду с успехами в освещении

проблемы истории Северного Кавказа имеются и пробелы. Все еще мало

обобщающих многоплановых исследований, которые раскрыли бы проблему

русско-северокавказских отношений во всем их объеме»¹. К сожалению, и по

истечении достаточно длительного времени слова академика А.Л.

Нарочницкого не потеряли своей актуальности. И, как отмечалось выше, в

российской историографии и по сей день нет обобщающего труда,

раскрывающего в полном объеме весь спектр отношений царской России и

народов Северного Кавказа в первой половине XIX в. Настоящее

исследование, как нам представляется, способно в определенной степени

восполнить существующий в российской историографии пробел. В нем

последовательно раскрываются различные направления колониальной

политики царской России на Северо-Восточном Кавказе в 20-50-х гг. XIX в.

Одновременно с этим показывается объективный процесс слияния русского и

северокавказских народов в единое политическое целое в рамках

многонационального Российского государства. Происходило это в то время,

когда в Дагестане и Чечне шли кровопролитные сражения между царскими

войсками и Шамилем, когда объективно независимо от воли сторон

зарождались первые политические ростки новых отношений между

народами. Новацией работы является рассмотрение именно этого, так

сказать, «гуманистического» начала в развитии русско-северокавказских

отношений первой половины XIX в., объективной роли и участия широких

народных масс в формировании единого многонационального Российского

государства.

* * *

Материалы Всероссийской научной конференции «Прогрессивная роль России в исторических судьбах народов Северного Кавказа» 1979 г. Грозный, 1982. С. 27.

Российская историография первой половины XIX в. содержит самые общие подходы к предмету нашего исследования. Это вполне объяснимо ввиду того, что Кавказский край долгое время оставался для русских неизведанным и малоизученным. С. Броневский в предисловии своей работы, вышедшей в свет в 1825 году, признавал: «Я буду достаточно награжден, если предлагаемые здесь известия возродят любопытство и охоту к лучшему познанию Кавказа...»². Проблема отношений России с народами Северного Кавказа виделась представителями дворянско-буржуазной историографии в одном общем для них ключе: на Кавказе цивилизованная Россия встречает сопротивление диких горцев, не понимающих выгоды будущего благосостояния в составе передовой Российской империи³.

В литературе досоветского периода излагалось, что проблема построения политически верной линии во взаимоотношениях с северокавказскими народами составляла главную заботу российского правительства уже с начала XIX в. Царскому правительству было важно знать все о своих будущих подданных: их политический и общественный строй, состояние экономики, правовые взаимоотношения, быт и другое. Особенно актуальной для российских властей была необходимость изучения Кавказа в связи с некоторыми событиями в начале XIX в.: присоединением к империи Грузии, а вслед за ним Закавказья, русско-турецкой и русско-иранской войнами.

Между 1803-1804 гг. чиновнику Министерства иностранных дел России СМ. Броневскому было поручено исследовать состояние русско-северокавказских отношений, охарактеризовать горские народы. Опираясь на изучение различного рода дбкументов и материалов Министерства иностранных дел России, к которым СМ. Броневский получил свободный

Броневский СМ. Новейшие географические и исторические известия о Кавказе. М., 1823. Ч. 1. С. XXVI.

³ Берже А. Краткий обзор горских племен на Кавказе // Кавказский календарь на 1858 год. Тифлис, 1857. С. 301; Евецкий О. Статистическое описание Закавказского края. СПб., 1835.

доступ, и собственные материалы, собранные им в ходе служебной деятельности на Кавказе, он подготовил первое фундаментальное сочинение о его народах. Однако СМ. Броневскому удалось опубликовать только первую ее часть, включавшую сведения географического и этнологического характера, в 1823 г.⁴

СМ. Броневский, обосновывая присоединение Кавказа к России, предсказывал, что форсирование этого вопроса грозит империи тяжелыми и непредсказуемыми последствиями, предрекал возможность развязывания с горскими народами широкомасштабной войны.

Внешнеполитические предпосылки войны на Кавказе нашли отражение в трудах Р.А. Фадеева⁵, Н.Ф. Дубровина и др.⁶ В них события на Кавказе рассматривались с точки зрения великодержавного шовинизма, как война христианства с исламом. Историческую миссию России на Кавказе эти авторы видели в ее особой цивилизаторской роли среди горских народов.

Значительное внимание в дореволюционной историографии было обращено на изучение общественного устройства, хозяйства и обычного > права народов Северного Кавказа. Крупнейшие исследования, посвященные изучению обычного права народов Северного Кавказа, составлены М.М. Ковалевским , Ф.И. Леонтовичем и др. Их работы объективно внесли крупный вклад в дело изучения правовых взаимоотношений кавказских народов. В то же время следует заметить, что главная цель этих исследований заключалась в обосновании известного тезиса о цивилизаторской роли царской России на Кавказе. В своих работах

Броневский СМ. Новейшие географические и исторические известия о Кавказе. М., 1823.

⁵ Фадеев Р.А. Шестьдесят лет Кавказской войны. Тифлис, 1860. Он же.
Записки о кавказских делах. Т. 1.4. 2. СПб., 1890.

⁶ Дубровин Н.Ф. История войны и владычества России на Кавказе. Т. 1.
СПб., 1887.

⁷ Ковалевский М.М. Закон и обычай на Кавказе. Т. 1. М., 1890.

⁸ Леонтович Ф.И. Адаты кавказских горцев. Материалы по обычному праву
Северного и Восточного Кавказа. Вып. I. Одесса, 1882.

12 перечисленным выше авторам важно было подчеркнуть социальную, правовую и культурную отсталость горцев.

Основное внимание в исторической литературе XIX - начала XX

^ вв. уделялось действиям царских войск против горцев, которых

характеризовали не иначе как разбойников и мятежников. Участие в военных действиях на Кавказе и колонизация Северо-Восточного Кавказа казачеством и вообще русскими переселенцами рассматриваются в работах Ф.А. Щербины⁹, Е.Д. Фелицина¹⁰, И. Дебу¹¹, Н. Воронова¹², И.И. Стебницкого ¹³, С. Филонова¹⁴ и др.

Важное значение в завоевательной политике царизма на Северном

Кавказе имела проблема колонизации края военными поселенцами, государственными и помещичьими крестьянами. Значению переселенческой политики царизма на Северо-Восточном Кавказе, политике колонизации края, проблемам русских переселенцев на новых местах жительства, взаимоотношениям их с местным населением посвящены работы Г.Н.

^ Прозрителева¹⁵, Е. Максимова¹⁶, П. Зубова¹⁷, Г.А. Ткачева¹⁸, И.И. <

Пантюхова¹⁹ и др.

⁹ Щербина Ф.А. История Кубанского казачьего полка. Т. 2. Екатеринодар,
1913.

¹⁰ Из дневника генерал-лейтенанта И.Д. Попко // Русский архив. 1909. Ч. 3.

№ 22.

¹¹ Фелицин Е.Д. Материалы для истории Северного Кавказа.

¹² Всеподданнейший доклад князя А.Г. Потемкина об учреждении Азовской
линии и переселении на Северный Кавказ Волжского и Хоперского казачьих
войск // Б.в.д.

¹³ Дебу И. О Кавказской линии и присоединенном к ней Черноморском
войске. СПб., 1829.

¹⁴ Филонов С. Кавказская линия под управлением генерала Эмануэля //
Кавказский сборник (Далее: КС). Т. 15. Тифлис, 1894; Стебницкий И.И.

# Статистическая таблица Кавказского края // Кавказский календарь на 1868
год. Тифлис, 1867 (Далее: КК).

¹⁵ Прозрителев Г.Н. Первые русские поселения на Северном Кавказе и в
нынешней Ставропольской губернии // Сборник сведения о Северном
Кавказе. Т. 7. Ставрополь, 1912. '

Российское правительство уделяло большое внимание политике экономического завоевания Северо-Восточного Кавказа. Хорошо известно, что она в широких масштабах имела место со второй половины XIX века, но основы ее были заложены еще в ходе войны с горцами. И в правительственных, и общественно-политических кругах России были сторонники и противники включения Кавказа в состав России. Первые считали, что победа над горцами не принесет никаких материальных выгод для империи, а потому они доказывали нецелесообразность завоевания Кавказа. Им возражали такие известные исследователи русско-северокавказских отношений, как Н. Шавров²⁰, Г.И. Прозрителев²¹ и др.

Н. Шавров, вступая в полемику с так называемыми «антагонистами» Кавказа, доказывал, что военные издержки, понесенные Россией в ходе его завоевания, будут с избытком вознаграждены с развитием азиатской торговли через Кавказ, Черное и Каспийское моря, ростом фабрично-заводской промышленности и мореходства. «Им как будто бы совсем не известно, - писал Н. Шавров, обращаясь к своим оппонентам, - что вековая борьба за овладение Кавказом происходила по политическим соображениям, не имеющим ничего общего с производительностью и процветанием края»²².

Максимов Е. Терское казачье войско. Историко-статистический очерк. Владикавказ, 1890.

¹⁷ Зубов П. Картина Кавказского края, принадлежащего России, и
сопредельных оному земель: в историческом, статистическом,
этнографическом, финансовом и торговом отношениях. Ч. 1 и 2. СПб., 1835.

¹⁸ Ткачев Г.А. Гребенские, терские и кизлярские казаки. Владикавказ, 1911.
^,9Пантюхов И.И. Влияние малярии на колонизацию края // КК на 1899.
Тифлис, 1898. И др.

²⁰ Шавров Н. Обзор производительных сил Кавказского наместничества // КК на 1880 г. Отд. 2. Тифлис, 1879.

²¹Прозрителев Г.И. Борьба за обладание Северным Кавказом. Кабардинцы. (По данным закавказских архивов) // Сборник о Северном Кавказе. Т. 12. Ставрополь, 1919. Шавров Н. Указ. соч. С. 5.

14 Проводя курс на политическую и экономическую изоляцию горцев Северо-Восточного Кавказа, являвшегося главным очагом народно-освободительного движения северокавказских горцев, царское правительство

^ ставило перед собой задачу проведения широкомасштабной переселенческой

политики. Конечной ее целью являлось стремление царизма превратить Северный Кавказ по возможности в край «совершенно русский». Успех переселенческого дела, однако, напрямую зависел от решения аграрного вопроса. Увеличение темпов . колонизации Северо-Кавказского края, наблюдавшееся в течение всего периода Кавказской войны, привело к

ё массовому сокращению площадей сельскохозяйственных земель,

находившихся во владении горцев. Осознавая, что процесс обезземеливания горского населения грозит новыми социальными и политическими конфликтами, царское правительство стремилось по- своему удовлетворять нужды как русских переселенцев, так и местного населения. Ход проведения аграрных реформ и устройство поземельного быта русских переселенцев и

* местного населения, итоги и перспективы этой политики на Северном .

Кавказе рассматриваются в работах П. Гаврилова²³, Г.К. Ткачева²⁴, Н.Ф. Дубровина , Н. Воронова , Цаголова и др.

Особое внимание царского правительства было направлено на

развитие в Дагестане и Чечне товарно-денежных отношений. «Торговая

политика» в отношении горцев рассматривалась царизмом в качестве еще

^w одного вспомогательного средства их покорения . В одном из царских

документов пояснялось, что «торговые обороты поселян с соседственными

Гаврилов П. Устройство поземельного быта горских племен Северного Кавказа. Тифлис, 1869.

²⁴ Ткачев Г.К. Межевое дело в Закавказском крае // КК на 1902 г. Отд. 3.
Тифлис, 1901.

²⁵ Дубровин Н.Ф. История войны... Т. 6. СПб., 1888.

²⁶ Воронов Н. Статистические данные о казачьем войске. // КК на 1867 год.
Отд. 3. Тифлис, 1866.

Цаголов Г. Край безпросветной нужды. Владикавказ, 1912. И др. ²⁸ Романовский Р.А. Кавказ и Кавказская война. СПб., 1860. С. 359.

15 жителями... составляют одно из лучших средств к взаимному их сближению»²⁹.

Отдельные вопросы состояния и развития торговых отношений между Россией и горскими народами Северного Кавказа рассматриваются в работах Ф.А. Щербины³⁰, А. Берже³¹, В. Гурьева³², Коваленского³³ и др. В. Гурьев считал, что полностью покорить горцев можно только с помощью «торговли, размножения вкусов и надобностей их ...нежели ведением дикой войны»³⁴. Таким образом, главное содержание «торговой политики» царизма в отношениях с горцами заключалось, по его мнению, в необходимости постепенной перемены их образа жизни посредством привития им любви к

*

роскоши и прочим материальным благам, которые они могли получать от русского правительства.

Известный военный аналитик XIX в. Р.А. Фадеев, подчеркивая важность развития торговых отношений на Кавказе, писал, что «европейская торговля с Персией и Внутренней Азией проходит через Кавказский перешеек, подчиненная Русскому государству обещает государству положительные выгоды; та же самая торговля, прошедшая через Кавказ независимой от нас, создала бы для России нескончаемый ряд утрат и опасностей»³⁵. О важности установления одностороннего контроля России за торговлей на Кавказе писали и другие авторы XIX века³⁶.

^ ПСЗ. Собр. 2. Т. 12. Отд. I. СПб., 1837-1838. № 10576.

³⁰ Щербина Ф.А. История кубанского казачьего полка. Т. 2. Екатеринодар,
1913.

³¹ Берже Ад. Чечня и чеченцы // КК на 1860 год. Тифлис, 1859.

³² Гурьев В. Взгляд на торговлю Черного моря. 1817 г. // Сборник
исторических материалов, извлеченных из архива первого отделения
Собственной Е.И.В. канцелярии. Вып. 1. СПб., 1876.

³³ Коваленский. Переписка о Керченском и Таганрогском портах. 1820 г. //
Сборник исторических материалов... Вып. I. СПб., 1876. И др.

³⁴ Гурьев В. Указ. соч. С. 288. *

³⁵ Фадеев Р.А. Шестьдесят лет... С. 10.

³⁶ Коваленский. Переписка о Керченском и Таганрогском портах... С. 62;
Зубов П. Картина Кавказского края... С. 62. И др.

Важнейшее направление политики России на Северо-Восточном Кавказе состояло в вовлечении представителей различных социальных групп горского общества в войну с Шамилем. Важное значение в этой связи приобретали проблемы взаимоотношений царского правительства с представителями феодальной верхушки и сельской «аристократии». В дореволюционной историографии рассмотрение этих вопросов получило только фрагментарное освещение в трудах Е.И. Козубского³⁷, Р.А. Фадеева³⁸, Р.А. Романовского³⁹, Ф.А. Смирнова⁴⁰ и др.

В фундаментальных исследованиях A.M. Зайончковского, Н.Ф. Дубровина, П.И. Ковалевского, Р.А.Романовского, С.С. Эсадзе и др. содержится подробное описание боевых действий российских войск на Кавказе. В то же время очень мало внимания уделяется рассмотрению процесса формирования на Кавказе отрядов горской милиции и конно-иррегулярных частей из представителей местного населения. Специально эта тема затронута только в работе Козубского Е.И.⁴¹ В трудах других дореволюционных историков она получила поверхностное освещение и в. основном в работах, посвященных второй половине XIX века⁴².

Важное значение в подавлении народно-освободительного движения на Северо-Восточном Кавказе царское правительство отводило переговорам с дагестанскими имамами, более всего с Шамилем. В дореволюционной историографии тема переговоров царского правительства

Козубский Е.И. Из прошлого Дагестанской области // Дагестанский сборник. Вып. 2. Темир-Хан-Шура, 1904.

³⁸ Смирнов Ф.А. Краткая история Кавказа. СПб., 1901; Романовский Р.А.
Кавказ и Кавказская война. СПб., 1860.

³⁹ Гидулянов П.В. Сословно-поземельный вопрос и раятская зависимость в
Дагестане. М., 1901.

⁴⁰ Фадеев Р.А. Записки о кавказских делах. Т. 1.4. 2. СПб., 1890; Фадеев
Р.А. Шестьдесят лет Кавказской войны... И др.

⁴¹ Козубский Е.И. История Дагестанского конного полка. Петровск, 1909.

⁴² Сидельников Н. Турецкая кампания 1877-1878 гг. Т. 1-2. СПб., 1878;
Кишмишев СО. Война в Турецкой Армении. 1877-1878 гг. СПб., 1884; Баев
Г. Осетинский дивизион. Владикавказ, 1903. И др.

17 с Шамилем о возможном мире с Россией получила освещение на страницах работ Е.И. Козубского⁴³, А. Юрова⁴⁴, Д.М. Милютина⁴⁵, А.П Николаи⁴⁶ и др.

В дореволюционной историографии нашли относительно полное отражение попытки царского правительства в первой половине XIX в установить на Северо-Восточном Кавказе российскую администрацию. Многочисленные неудачи в этих попытках требовали осмысления накопленного опыта, что нашло отражение в трудах С. Эсадзе⁴⁷, Е.И. Козубского⁴⁸, К. Компанского⁴⁹, В.Н. Иваненко⁵⁰ и др. В них достаточно много внимания уделено анализу причин многочисленных ошибок и откровенных промахов, допущенных кавказским военным командованием в административной деятельности на Кавказе.

Проблема взаимоотношений горцев Северо-Восточного Кавказа с Россией в период Кавказской войны получила освещение и на страницах советской историографии. Однако политика царской России на Северо-Восточном Кавказе не стала предметом специального монографического исследования. Она рассматривалась лишь в общей связи с другими, вопросами в обобщающих работах, посвященных истории народно-освободительного движения горцев. К их числу можно отнести работы М.Н.

⁴³ Козу беки и Е.И. Очерки истории Темир-Хан-Шуры // Дагестанский
сборник. Вып. 2. Темир-хан-Шура, 1904.

⁴⁴ Юров А. Три года на Кавказе (1837-1839) // КС. Т. 8. Тифлис, 1884.

⁴⁵ Милютин Д.М. Описание военных действий в Северном Дагестане в 1839
г. СПб., 1850.

⁴⁶Николай Н.П. Эпизоды из Кавказской войны // Русская старина, 1882. И др.

⁴⁷ Эсадзе С. Историческая записка об управлении Кавказом. Т. 1. Тифлис,
1907.

⁴⁸ Козубский Е.И. История города Дербента. Темир-Хан-Шура, 1906.

⁴⁹ Компанский К. Исторический очерк гражданских учреждений Кавказа и
Закавказского края (по официальным документам) // Кавказский календарь
(Далее: КК) на 1868 г. Отд. 3. Тифлис, 1867.

⁵⁰ Иваненко В.Н. Гражданское управление Закавказьем от присоединения
Грузии до наместничества Великого князя Михаила Николаевича. Тифлис,
1901.

18 Покровского, Н.И. Покровского, С.К. Бушуева, P.M. Магомедова, Г.-А.Д. Даниялова, В.Г. Гаджиева, Х.Х. Рамазанова и др.

М.Н. Покровский основное содержание статьи «Завоевание Кавказа» посвятил характеристике колониальной политики царизма⁵¹. В то же время в ней содержится немало оценок автора по самым различным вопросам социального, экономического и политического развития горского общества. Некоторые из них легли в основу будущих теорий, как например «теории торгового капитализма», которая была взята некоторыми советскими историками за основу при объяснении особенностей развития экономики

горцев Северо-Восточного Кавказа .

В 30-е годы XX века оживилась работа по выявлению и изучению новых источников по истории движения горцев. С одной стороны, это было продиктовано необходимостью более глубокого и фундаментального ее изучения, а с другой — стремлением пересмотреть основные положения и выводы дворянско-буржуазной историографии XIX — начала XX века о движении горцев с новых, марксистско-ленинских, позиций. Темой Кавказской войны увлеклись известные советские историки и востоковеды Н.И. Покровский⁵³, С.К. Бушуев⁵⁴, P.M. Магомедов⁵⁵, Н.Ю. Крачковский⁵⁶, Е.В. Церетели⁵⁷, А.Н. Генко⁵⁸ и др. Для советской историографии 20-30-х гг.

⁵¹ Покровский М.Н. Дипломатия и войны царской России в XIX столетии. Сб. статей. М., 1923. С. 179-229.

Скитский Б.В. Классовый характер мюридизма в пору имамата Шамиля // Известия Горского педагогического института. Т. 4. Владикавказ, 1930.

⁵³ Покровский Н.И. Кавказские войны и имамат Шамиля. М., 2000.

⁵⁴ Бушуев С.К. Борьба горцев за независимость под руководством Шамиля.
М., 1939.

⁵⁵ Магомедов P.M. Борьба горцев за независимость под руководством
Шамиля. Махачкала, 1939.

⁵⁶ Крачковский Н.Ю. Неизданные письма Шамиля // Записки Института
востоковедения АН СССР. № 2. Л., 1933.

⁵⁷ Церетели Г.В. Вновь найденные письма Шамиля // Труды первой сессии
арабистов 1935 г. М.-Л., 1937.

Генко А.Н. Арабская карта эпохи Шамиля // Из записок Института востоковедения АН СССР. № 2. Л., 1939. И др.

19 XX в. характерна резкая критика политики царского самодержавия на Кавказе, направленной на завоевание и угнетение горских народов. В статье «Мюридизм у власти», написанной Н.И. Покровским в 1934 г., среди главных причин, вызвавших движение горцев, называлась антинародная колониальная политика царизма в Дагестане и Чечне⁵⁹. Весомый вклад в советскую историографию движения горцев внесло подготовленное к печати в 1935 году, но так и не изданное Н.И. Покровским исследование «Имамат». В главе «Царизм на Северо-Восточном Кавказе и борьба горцев за независимость до двадцатых годов XIX века» автор впервые в советской историографии вводит такие понятия как «культурные взаимоотношения» и «взаимные влияния» в отношениях России с народами Кавказа. «Кавказские горы, - писал Н.И. Покровский, -' как и их население, сыграли свою роль и в военных вопросах, как и в экономике и даже культуре России»⁶⁰. Тогда же в работе Н.И. Покровского было заявлено о прогрессивном значении включения кавказских горцев в состав России. «Историк, исследующий сложные взаимоотношения описываемого периода, - заключал он, - должен помнить об общих сторонах факта, об объективной прогрессивности его в той же мере, как и о реакционности колонизаторских методов»⁶¹.

С конца 30-х годов XIX в., в период становления в Советской России тоталитарного режима с однопартийной командно-административной системой управления, исторические оценки народно-освободительного движения начинают пересматриваться. Освободительная, антиколониальная и антифеодальная борьбы горцев Северного Кавказа за свою независимость от царской России начинает преподноситься как реакционное антинародное мюридистское движение под руководством Шамиля. Однако начало Великой Отечественной войны 1941-1945 гг. отложило на некоторое время политическую кампанию, направленную против объективного, конкретно-

Покровский Н.И. Мюридизм у власти // Историк-марксист. 1934. № 2. Покровский Н.И. Кавказские войны и имамат Шамиля. М., 2000. С. 102. Покровский Н.И. Указ. соч. С. 103.

20 исторического изучения движения горцев Северного Кавказа в первой половине XIX в. Более того, в ходе военных действий на фронтах войны имя Шамиля использовалось для мобилизации горских народов Северного Кавказа на борьбу против фашистской агрессии на СССР. Но двуличие и лживость политики того времени обнаружилось в первые же послевоенные годы, когда имя Шамиля было предано во имя нового политического тезиса о якобы добровольном присоединении народов Северного Кавказа к России. В связи с этим начались первые попытки пересмотра основных оценок движения. В 1947 г. в Москве на расширенном заседании сектора истории народов СССР Института истории АН СССР было заслушано выступление Х.Г. Аджемяна «Об исторической сущности кавказского мюридизма» . В нем движение горцев характеризовалось как реакционное и антинародное по своему содержанию, направленное против укрепления и развития в XIX в. многонациональной российской государственности. Таким образом, исторической науке было предложено отказаться от известного тезиса о Российской империи как «тюрьмы народов» и присоединиться к концепции включения народов Кавказа в состав Российского государства как «наименьшему злу», чем то, что могло их ожидать в случае завоевания отсталыми ближневосточными странами - Ираном или Турцией. Критического «анализа» Х.Г. Аджемяна не избежали даже основоположники марксизма-ленинизма. Оценки К. Маркса и Ф. Энгельса на Кавказскую войну и политику царизма на Востоке первой половины XIX в. выставлялись им как неверные, почерпнутые из страниц английской буржуазной прессы. Движение горцев Северного Кавказа, подчеркивал Х.Г. Аджемян, ослабляло Россию и усиливало антирусскую вооруженную коалицию западноевропейских держав в Европе и на Востоке. Это, в свою очередь, способствовало поражению России в Крымской войне 1853-1856 гг.

Аджемян Х.Г. Об исторической сущности кавказского мюридизма. Дискуссия о движении Шамиля // Вопросы истории. 1947. № 1.

21 Еще через три года, в апреле 1950 г., в ведущем идеологическом журнале того времени «Большевик» вышла статья М.Д. Багирова «К вопросу о характере движения мюридизма Шамиля»⁶³. В ней народно-освободительное движение под руководством Шамиля рассматривалось как реакционное, инспирированное иностранными державами - Англией и Турцией. Высказанная М.Д. Багировым точка зрения стала усиленно внедряться в научных кругах. 22 сентября 1950 г. президиум АН СССР принял специальное постановление «Об антимарксистской оценке движения мюридизма и Шамиля в трудах научных сотрудников АН СССР»⁶⁴. Тем самым было продемонстрировано, что наука в СССР развивается в точном соответствии с указанием коммунистической партии и советского правительства. В сентябрьском постановлении президиума АН СССР известные советские ученые Н.М. Дружинин, A.M. Панкратова, М.В. Нечкина подверглись обвинению в неверных научных оценках движения Шамиля. Работы С.К. Бушуева, P.M. Магомедова, Г. Гусейнова и др. советских ученых, посвященные движению горцев, были раскритикованы и в ; духе того времени объявлены «политически вредными». Как с горечью пишет известный дагестанский историк Х.Х. Рамазанов, после статьи М.Д. Багирова многие советские ученые «вопреки своим убеждениям... в силу сложившейся тяжелой обстановки, взяли грех на душу, поддержали статью...»⁶⁵. Так, в начале 50-х годов вышло несколько статей московских и кавказских авторов, написанных в духе концепции М. Багирова, с бесперспективными в научном и политическом смысле попытками доказать верность тезиса об агентурном характере движения горцев Северного

Багиров М.Д. К вопросу о характере движения мюридизма и Шамиля // Большевик, 1950. № 13.

⁶⁴ Вестник АН СССР. М., 1950. № 11. С. 104-106.

⁶⁵ Рамазанов Х.Х., Рамазанов А.Х. Шамиль - исторический портрет.
Махачкала, 1990. С. 86-87.

22 Кавказа . Другая задача, которая была поставлена перед советской историографией того времени, - свести до минимума географию освободительной борьбы горцев Кавказа, показать, что большинство кавказских народов не поддерживало «реакционное» движение Шамиля и не препятствовало, как заключал акад. Б.Д. Греков, «прогрессивным стремлениям истории, которые вырастали из недр тогдашней (российской. -Д.Ш.) государственности»⁶⁷. В подобном духе была, к примеру, составлена статья Г.Г. Антоняна «Реакционное движение Шамиля и некоторые вопросы армянской общественной мысли XIX века» . Главной ее задачей являлось стремление показать, что борьба Шамиля против России не имела политической связи с освободительным движением народов Закавказья против царизма. Г.Г. Антонян выступал как ярый сторонник М.Д. Багирова, утверждая, что тот в докладе «Об очередных задачах интеллигенции Азербайджана», прочитанном на собрании ученой интеллигенции города ^; Баку 14 июня 1950 г., внес «исключительно ценный вклад в дело ...понимания и научного освещения истории народов Закавказья»⁶⁹.;. Очевидно, что подобный же «ценный вклад» в науку должен был привнести сборник архивных документов «Шамиль — ставленник Османской Турции и

Даниялов А.Д. Об извращениях в освещении движения мюридизма и Шамиля. Махачкала, 1950; Адамов Е., Кутаков Л. Из истории происков иностранной агентуры во время кавказских войн // Вопросы истории. 1950. №11. Фадеев А.В. Мюридизм как орудие агрессивной политики Турции и Англии на Северо-Западном Кавказе в XIX столетии // Вопросы истории. 1951. № 9; Бурчуладзе Е.Е. Крушение англо-турецких захватнических планов в Грузии в 1855-1856 годах // Вопросы истории, 1952. № 4; Смирнов Н.А. Реакционная сущность движения мюридизма и Шамиля на Кавказе. М., 1952; Фадеев А.В. Мюридизм как оружие агрессивной политики Турции, Англии на Северном Кавказе в XIX столетии. // Вопросы истории, 1952. № 9; Бушуев С.К. Из истории внешнеполитических отношений в период присоединения Кавказа к России (20-70 годы XIX века). М., 1955. И др. ⁶ Стенограмма совещания по вопросам истории СССР в ЦК ВКП(б) в 1944 г. // Вопросы истории, 1996. № 9. С. 56.

⁶ Антонян Г.Г. Реакционное движение Шамиля и некоторые вопросы армянской общественной мысли XIX века. Баку, 1952. ⁶ Антонян Г.Г. Указ. соч. С. 3.

23 английских колонизаторов»⁷⁰, изданный в 1953 г. в Тбилиси, как нам кажется, по двум причинам. С одной стороны, составители сборника должны были обосновать тезис об инспирированности движения Шамиля, а с другой - косвенно продемонстрировать,, что к движению северокавказских горцев грузинский народ не имел ровным счетом никакого отношения. В предисловии к сборнику, написанному в очень эмоциональном и тенденциозном духе, его составители заявляли, что «война горских народов с Россией под предводительством Шамиля была реакционной войной, ставившей своей целью насильственное обращение немусульманских народов Кавказа в ислам и полное экономическое, национальное и духовное

порабощение всех народов и народностей Кавказа» . В приводимой цитате обращает внимание тезис: «война горских народностей с Россией». Тем самым подчеркивалось, что война на Северном Кавказе была развязана горскими народами Северо-Восточного Кавказа, а не царизмом и была к тому же инспирирована Западом.

Очевидно, что в условиях идеологического наступления, . развернувшегося против советских ученых-кавказоведов, занимавшихся исследованием движения горцев, объективное и разностороннее изучение истории Северного Кавказа не могло иметь места, так как при рассмотрении проблем его истории первой половины XIX в. исследователи старались «не замечать» историю движения горцев. Страх пережитый в научных кругах в конце 40-х -начала 50-х гг. в ходе открытых репрессий против ученых, отстаивавших на страницах своих работ оценки, отличные от тех, что содержались в выступлениях Х.Г. Аджемяна, М.Д. Багирова и др., не был преодолен и после смерти И.В. Сталина и в начале так называемой «хрущевской политической оттепели». Несмотря на то, что в середине 50-х гг. XX в. был положен конец багировской концепции, построенной на

Шамиль - ставленник султанской Турции и английских колонизаторов // Сб. документов / Под ред. Ш.В. Цагарейшвили. Тбилиси, 1953. ⁷¹ Шамиль-ставленник... С. 3.

24 преувеличении внешнеполитических факторов в развитии движения горцев Северного Кавказа, в советской историографии так и не появилось сколько-нибудь заметной работы, посвященной его изучению. В трудах того времени, посвященных истории Северного Кавказа первой половины XIX в., движение горцев рассматривалось поверхностно, иногда даже робко, в общей связи с другими вопросами.

На московской и махачкалинской всесоюзных научных конференциях 1956 года было высказано мнение о необходимости возврата к оценке освободительного движения на Северном Кавказе как прогрессивного явления первой половины XIX в., имевшего ярко выраженный антифеодальный, классовый характер. На махачкалинской конференции звучали доклады, призывавшие к радикальному пересмотру всех прежних оценок движения Шамиля как реакционного. На московской конференции доклады основных участников носили более осторожный, компромиссный характер⁷². Это хорошо просматривается в дальнейшем в статьях и выступлениях кавказских (особенно дагестанских) и московских,ученых. К примеру, А.В. Фадеев в работе «Очерки экономического развития степного Предкавказья в дореформенный период» писал, что война горцев против царской России носила освободительный, антифеодальный характер. Но тут же, отдавая дань политической цензуре, добавлял, что «нередко феодальным элементам ...удавалось увлечь трудящихся горцев на ложный путь воинствующего исламизма и протурецкой ориентации...»⁷³. В то же время дагестанские ученые P.M. Магомедов⁷⁴, Х.-М.О Хашаев⁷⁵, В.Г. Гаджиев⁷⁶,

Движение горцев под руководством Шамиля. Доклады и решения научной сессии Дагестанского филиала АН СССР. 4-7 октября 1956 г. Махачкала, 1956; Обсуждение вопроса о характере движения горских народов Северного Кавказа в 20-50 годы XIX в. // Вопросы истории. 1956. № 2.

Фадеев А.В. Очерки развития степного Предкавказья в дореформенный период. М., 1957. С. 51.

⁷⁴ Магомедов P.M. О движении Шамиля. Махачкала, 1949.

⁷⁵ Хашаев Х.-М.О. Движущие силы мюридизма в Дагестане. Махачкала,
1956.

Х.Х. Рамазанов и др. в своих работах о движении Шамиля придерживались
более точных оценок. А.Д. Даниялов был справедлив, утверждая, что
«некомпетентное и тенденциозное вторжение» в историческую науку М.
щ Багирова «внесло ненаучные методы и затормозило дальнейшее изучение»

истории движения северокавказских горцев, что вопреки историческим фактам оно было объявлено реакционным, религиозным, возникшим в результате внешних политических влияний. А.Д. Даниялов писал, что советских историков, в том числе и его самого, стоявшее у власти сталинское партийно-правительственное руководство сознательно «толкало на ложное

^> освещение событий» . По мнению А.Д. Даниялова, мюридизм, несмотря на

свою реакционность, способствовал объединению горцев для совместной справедливой борьбы с царизмом, но не являлся главной причиной, толкнувшей их на борьбу. «Нестерпимый колониальный и феодальный гнет» явились главными причинами выступления горцев. Все иные попытки доказать, что движение горцев было инспирировано и не имело внутренней

^щ социально-политической базы, отмечал А.Д. Даниялов, «неизбежно ведут к

фальсификации истории»⁷⁹.

Легко заметить, что вопреки ожиданиям советской общественности подъем исследовательского интереса к движению Шамиля, который наметился в середине 50-х гг. XX века, в последующие годы пошел на убыль. Одну из причин этого можно видеть в появлении на страницах журнала «Коммунист» статьи с грозным названием «Строго соблюдать ленинский принцип партийности в исторической литературе»⁸⁰, в которой были, по

Гаджиев В.Г. Движение кавказских горцев под руководством Шамиля в исторической литературе. Махачкала, 1956.

⁷⁷ Рамазанов Х.Х. Колониальная политика царизма в Дагестане в первой половине XIX века. Махачкала, 1956.

7Я —

щ Даниялов А.Д. О движении горцев Дагестана и Чечни под руководством

Шамиля. Махачкала, 1966. С. 3.

Даниялов А.Д. Указ. раб. С. 17. ⁸⁰ Строго соблюдать ленинский принцип партийности в исторической литературе // Коммунист, 1957. № 4. С. 25-26.

26 существу, установлены жесткие цензурные рамки: движение горцев под руководством Шамиля - прогрессивное явление первой половины XIX в., но

»

мюридизм как религиозная идеология является реакционным учением. В то
ф же время в партийной статье отмечалось, что присоединение народов

Северного Кавказа к России носит прогрессивный характер. Таким образом,
советские ученые-кавказоведы оказались в достаточно щекотливом
положении, так как писать о прогрессивном характере движения горцев
против царизма, имея в виду, что идеология движения носила реакционный
характер, было невозможно, слишком трудно было отделить одно от другого.
J* Тем более что журнал «Коммунист» требовал, чтобы в качестве

прогрессивного явления рассматривался и факт присоединения горцев
Северного Кавказа к России. Нетрудно себе представить, почему многие
советские историки-кавказоведы старались обходить вниманием тему
Кавказской войны, продолжавшей оставаться чрезмерно политизированной,
а в условиях существовавшего политического режима еще и достаточно
'" опасной. Как справедливо замечает В.Г. Гаджиев, «более чем

полуторавековой период изучения этого вопроса (движения горцев. - Д.Ш.) не располагал к трезвой оценке, поскольку эта проблема затрагивала слишком много людей и общественно-политических течений»⁸¹.

Проблемами народно-освободительного движения горцев Северного Кавказа продолжали заниматься старые, уже признанные ученые, молодые исследователи включались в ее изучение крайне редко и с большой осторожностью. В 60-70-е годы русско-северокавказские отношения первой половины XIX в., таким образом, продолжали занимать место в трудах Н.А. Смирнова , А.В. Фадеева , Х.-М.О. Хашаева , Х.-М. Ибрагимбейли и др.

Гаджиев В.Г. Об авторе и его книге. Введение к работе Н.И. Покровского
Кавказские войны и имамат Шамиля. М., 2000. С. 16.

⁸² Смирнов Н.А. Мюридизм на Кавказе. М., 1963; Фадеев А.В. Россия и
восточный кризис 20-х годов XIX в. М., 1958.

⁸³ Фадеев А.В. Россия и Кавказ в первой трети XIX в. М., 1960.

⁸⁴ Хашаев Х.-М.О. Общественный строй Дагестана в XIX в. М., 1961.

27 В период политического и экономического «застоя» в СССР в 60 - начала 80 гг. XX в. наблюдается утверждение в научном мире концепции добровольного вхождения в состав Российского государства народов

,« Северного Кавказа. Причем доказывалось, что эти разновременные

исторические факты имели место задолго до начала XIX века . Подчеркивалась прогрессивность вхождения кавказских народов в состав более передового Российского государства⁸⁷. Получалось так, что в череде сменяющихся торжеств и юбилейных дат «добровольных присоединений» было в общем-то «неудобно» и не к месту писать о Шамиле и его

Р многолетней войне с царизмом, о жестоких приемах и методах колониальной

политики России на Северном Кавказе и т.д. В целом выходило так, что будущее многонациональное Российское государство зарождалось не в политических муках, а образовалось как бы само по себе в результате счастливых совпадений и фатальной исторической неизбежности включения горских народов в состав передовой царской России. В целом можно считать,

^v^ что в 60 - начале 80 гг. XX в. в результате «ловких» политических маневров

советские историки были устранены от возможности объективного, всестороннего и «конкретно-исторического» изучения движения горцев, к которому настойчиво призывала редакция журнала «Вопросы истории» еще в 1956 году . В то же время на страницах ряда журналов и сборников

* Ибрагимбейли Х.-М. Кавказ в Крымской войне 1853-1856 гг. и
международные отношения. М., 1971.

⁸⁶ В советской историографии утвердилось мнение, что добровольное
вхождение Чечено-Ингушетии в состав России получило «фактическое
завершение» в 1762-1782 гг. // См. Виноградов В.Б., Умаров СУ. Проблема
добровольного вхождения Чечено-Ингушетии в состав России в
исторической литературе // Вопросы истории исторической науки Северного
Кавказа и Дона / Под ред. В.П. Крикунова. Грозный, 1985. С.25.

⁸⁷ Блиев М.М. К вопросу о присоединении народов Северного Кавказа к

России // Вопросы истории. 1970. № 7; Великий Октябрь и передовая Россия
в исторических судьбах народов Северного Кавказа (XVI - 70-е годы XX в.).
Грозный, 1972; Вехи единства. К 200-летию добровольного вхождения
Чечено-Ингушетии в состав России. Грозный, 1982. И др

⁸⁸ Вопросы истории. 1956. № 3. С. 84.

28 научных статей то и дело появлялись содержательные статьи советских историков Ф.П. Тройно⁸⁹, Ф.В. Тотоева⁹⁰, А.А. Саламова⁹¹, С.А. Исаева⁹², Н.П. Гриценко и др., посвященные изучению отдельных аспектов русско-северокавказских отношений в первой половине XIX века.

С середины 80-х гг. XX в. интерес к истории народно-освободительного движения горцев вновь обострился. Вызвано это было в немалой степени появлением в печати статьи известного российского историка проф. М.М. Блиева,' в которой причины движения горцев выводились из внутренних социальных процессов в горском обществе, будто бы переживавшем период «военной демократии». Для того чтобы подтвердить свой тезис, М.М. Блиеву пришлось доказывать, что развитие общественных отношений у горцев Северо-Восточного Кавказа находилось на уровне патриархально-родовых отношений, переходящих к раннефеодальным отношениям⁹⁴. У большинства историков, особенно дагестанских и чеченских, статья М.М. Блиева вызвала резкое недовольство и возмущение. Однако в появившихся публикациях содержалось больше-' критики лично в адрес М.М. Блиева и его сторонников (В.Б. Виноградов и др.), чем развернутой научной критики⁹⁵, пока по прошествии нескольких лет

Тройно Ф.П. Царизм и горские народы Северного Кавказа в 60-90 гг. XIX в. // Известия СОНИИИ. Т. 25. Орджоникидзе, 1966.

⁹⁰ Тотоев Ф.В. Состояние торговли и обмена в Чечне (вторая половина XVIII
в. - 40-е годы XIX в.) // Известия СОНИИ. Т. 25. Орджоникидзе, 1966; Тотоев
Ф.В. Развитие рабства и работорговли в Чечне (вторая половина XVIII - 40-е
годы XIX века). // Известия ЧИНИИЯЛ. Т. 8. Вып. 1. Грозный, 1969.

⁹¹ Саламов А.А. Из истории взаимоотношений чеченцев и ингушей с
Россией и великим русским народом (XVI — начало XX века) // Известия
ЧИНИИИЯЛ. Т. 3. Вып. 1. Грозный, 1963.

⁹² Исаев С.А. Аграрная политика царизма в плоскостной Чечне в 50-60 гг.
XIX в. // Известия ЧИНИИИЯЛ. Т. 9. Ч. 3. Вып. 1. Грозный, 1974.

⁹³ Гриценко Н.П. Экономические связи России с Северным Кавказом в 40-х
гг. XIX века // Известия ЧИНИИИЯЛ. Грозный, 1960.

⁹⁴ Блиев М.М. Кавказская война: социальные истоки, сущность // История
СССР. 1983. №2.

⁹⁵ Абдулаев М.А. Отражение антифеодальной борьбы крестьянских масс
Дагестана в общественно-политической мысли (XV - XIX вв.) // Классовая

29 в журнале история СССР не появилась более-менее аргументированная научная критика положений, содержавшихся в статье Блиева⁹⁶. Со второй половины 80-х гг. XX в. в российской историографии наблюдается

^ очередной подъем исследовательского интереса к истории освободительного

движения горцев. Начало его можно напрямую связать с коренными изменениями, происходившими в Советском государстве в период перестройки и связанными с демократизацией общественных отношений, упразднением командно-административной системы партийного управления и, как следствие, упразднением научной цензуры. Накопившийся «голод» в

^ научной среде по данному вопросу стал причиной появления целого ряда,

безусловно, интересных работ по истории освободительного движения, в которых в разной степени рассматриваются вопросы русско-северокавказских отношений в 20-50 гг. XIX в.⁹⁷ Публикуются научные исследования по различным аспектам проблемы движения горцев. Кавказский вопрос в системе международных отношений конца XVIII -

первой половины XIX в. и влияние внешнеполитических факторов на борьбу

борьба в дореволюционном Дагестане. Махачкала, 1984; Гамзатов Г.Г., Халилов A.M. Развитие национального и интернационального сознания советских народов в период развития социализма // Научный коммунизм. 1984. № 2; Гамзатов Г.Г. Преодоление. Становление. Обновление. Махачкала, 1986. С. 37-38. И др.

⁹⁶ Ортобаев Б.Х., Тотоев Ф.В. Еще раз о Кавказской войне: ее социальные истоки и сущность // История СССР. 1988. № 4.

Халилов A.M. Шамиль в истории и памяти народа // Советский Дагестан. 1988. № 5; Гамзатов Г.Г. Перестройка и национальное сознание: аспекты гуманитарный и исторический // Советский Дагестан. 1988. № 6. Магомедов P.M. Движение горцев под руководством Шамиля в советской историографии // Известия СКНЦ ВШ. Общественные науки. 1989. № 3; Национальный вопрос и межнациональные отношения в СССР: История и современность // Вопросы истории. 1989; № 5; Ибрагимбейли Х.-М. Народно-освободительная борьба горцев Северного Кавказа против царизма и местных феодалов // Вопросы истории. 1990. И др.

горцев рассмотрены в работах Г.А. Джахиева⁹⁸, В.В. Дегоева", А.Х. Касумова¹⁰⁰ и др.

Вопросы, связанные с реализацией аграрной и переселенческой политики царизма на Северо-Восточном Кавказе в первой половине XIX в., получили освещение в работах А.И. Хасбулатова¹⁰¹, Ш.Б. Ахмадова¹⁰² и др. Проблемы торгово-экономических отношений на Северо-Восточном Кавказе поднимаются в работах Н.П. Гриценко¹⁰³, Е.И. Иноземцевой¹⁰⁴ и др. Опыт государственно-административного строительства на Северо-Восточном Кавказе в первой половине XIX в. нашел освещение в исследованиях Э.Д. Мужухоевой¹⁰⁵, А.Х. Рамазанова¹⁰⁶, Г.Н. Малаховой¹⁰⁷ и др. Тема казачества

Джахиев Г.А. Дагестан в международных отношениях на Кавказе (1913 — . 1829). Махачкала, 1991.

⁹⁹ Дегоев В.В. Кавказский вопрос в международных отношениях 30-60 годов
XIX в. Майкоп, 1994.

¹⁰⁰ Кусумов А.Х. Северо-Западный Кавказ в русско-турецких войнах и '
международные отношения XIX в. Ростов-на-Дону, 1989. И др.

¹⁰¹ Хасбулатов А.И. Аграрный вопрос в политике царизма в Чечено-
Ингушетии во II половине XIX - начале XX в. // Чечено-Ингушетия в
политической истории России и Кавказа в дореволюционном прошлом.
Грозный, 1990.

¹⁰² Ахмадов Ш.Б. К вопросу о переселенческой политике царизма в Терской
области в пореформенное время // Чечено-Ингушетия в политической
истории России и Кавказа в дореволюционном прошлом. Грозный, 1990.

¹⁰³ Гриценко Н.П. Роль российского торгового флота и портов Каспия в
экономическом развитии Северо-Восточного Кавказа в первой половине XIX
в. // Роль России в исторических судьбах народов Чечено-Ингушетии (XVIII
- начало XIX вв.). Грозный, 1983.

¹⁰⁴ Иноземцева Е.И. Дагестан и Россия в XVIII — первой половине XIX в.:
проблемы торгово-экономических взаимоотношений. Махачкала, 2001.

¹⁰⁵ Мужухоева Э.Д. Чечено-Ингушетия в административно-политической
системе управления Терской области в 40-60-х годах XIX века // Чечено-
Ингушетия в политической истории России и Кавказа... Грозный, 1990.

¹⁰⁶ Рамазанов А.Х. Реформаторская деятельность великого имама Шамиля.
Махачкала, 1996.

¹⁰⁷ Малахова Г.Н. Становление российской администрации на Северном
Кавказе в конце XVIII - первой половине XIX в. Пятигорск, 1999 и др.

31 в годы Кавказской войны исследуется в работах И.Л. Омельченко¹⁰⁸, С.А. Козлова¹⁰⁹, Н.Н. Великой¹¹⁰ и др.

Подводя итог обзору российской историографии русско-северокавказских отношений периода народно-освободительного движения 20-50-х гг. XIX в., можно заключить, что исследованными являются только отдельные аспекты проблемы. Целостной работы, посвященной комплексному изучению политики царского правительства на Северо-Восточном Кавказе в 20-50-х гг. XIX в. и становлению прочных социально-экономических и культурных связей между русским и северокавказскими народами, в российской историографии нет.

Источниковая база исследования. При написании настоящей работы использованы как уже опубликованные архивные документы, так и новые архивные материалы, извлеченные из центральных и местных архивохранилищ страны. Главным образом, это архивные фонды Российского государственного Военно-исторического архива РФ (РГВИА РФ), Центрального Государственного архива Республики Дагестан (ЦГАРД), рукописного фонда Института истории, археологии и этнографии Дагестанского научного центра РАН (РФ ИИАЭ ДНЦ РАН). Большую помощь в исследовании настоящей темы оказали историко-правовые документы, содержащиеся на страницах Полного собрания законов Российской империи (ПСЗ). Они позволяют воссоздать достаточно полную картину русско-северокавказских отношений периода народно-освободительного движения на Северо-Восточном Кавказе 20-50 гг. XIX в. Главным образом, эти отношения строились на основе военной и колониальной политики царизма.' В начальный период войны на Кавказе они зачастую носили односторонний характер и преследовали цель удовлетворить интересы преимущественно российской стороны. Долгое и

¹⁰⁸ Омельченко И.Л. Терское казачество. Владикавказ, 1991.

¹⁰⁹ Козлов С.А. Кавказ в судьбах казачества. СПб., 1996.

отчаянное сопротивление северокавказских горцев царизму заставило
правящие круги России осознать, что отношения с ними должны строиться
на прочной и конструктивной политической основе. Становилось ясно, что
_; (| только двусторонние, удовлетворяющие как интересы горских народов, так и

царского правительства соглашения могут обеспечить прочное включение Северо-Восточного Кавказа в состав Российского государства.

Большой интерес в связи с рассматриваемыми в работе вопросами русско-северокавказских отношений вызывают дела, содержащие архивные документы, проливающие свет на мероприятия царского правительства по

{ проведению военно-политической и экономической блокады Северо-

Восточного Кавказа, аграрной, переселенческой и торговой политики в Чечне и Дагестане (РГВИА Ф.ВУА. Лл. 6164; 6275; 6388; 6402; 6403; 6407; 6459; 6171; 18488; ф. 52. Оп. 1/194. Д. 243; Ф. 482. Д. 64; Ф. 205. Оп. 1. Д. 86; Ф. 13454. Оп. 9. Д. 1. ЦГА РД. Ф. 133. Оп. 4. ДД. 4, 5, 7, 8, 13. РФ ДНЦ РАН I Ф. І.Оп. 1.ДД.. 88, 102,338).

* Воссоздать полную картину развития русско-дагестанских иі|
русско-чеченских отношений 20-50 гг. XIX в. невозможно без изучения
документов характеризующих социально-политические мероприятия
царизма направленные на упрочение его связей с представителями
феодальных верхов дагестанского общества, использование политических
услуг мусульманского духовенства для организации идеологической борьбы

с Шамилем. Особое место в политике царизма рассматриваемого времени занимали переговоры царского правительства с представителями союзов сельских обществ. (РГВИА. Ф. ВУА. ДД. 6244 (ч. 1); 6395; 6399; 6408. Ч. 2 (3); 6418. Ч. 1; 6437; 6448 (ч. 1-2); 6471; 6467; 6475; 6512 (ч. 1-2); 6576. Ф. 205. Оп. 1. ДД. 85; 101; 139. Ф. 482. ДД. 63, 64; Ф. 13454. Оп. 9. Д. 1; Оп. 7. Д. 21; Оп. 8. Д. 33. ЦГА РД. Ф. 133. Оп. 2. Д. 4; Оп. 4. ДД. 5; 7; 8. РФ ДНЦ РАН.

Ф. 1. Оп. 1. ДД. 67, 73, 107; 115; 629).

¹¹⁰ Великая Н.Н. Казаки восточного Предкавказья в XVIII-XIX вв. Ростов-на-Дону, 2001.

Особый интерес вызывают архивные документы, в основном не
опубликованные и вводящиеся в научный оборот впервые, освещающие
методы ведения царизмом тайной войны против Шамиля и его ближайшего
_;ф политического окружения, главной целью которой являлось постепенное

разложение движения горцев изнутри посредством организации тайных
переговоров с лидерами освободительного движения; подкупа его наиболее
значимых в военно-политическом отношении участников; организации
заказных убийств лидеров движения; внесения политических раздоров и
разногласий в отношения между отдельными обществами Дагестана и Чечни
^> и стремление «вбить» политический клин недоверия и вражды между

чеченским и дагестанским народами. (РГВИА. Ф. ВУА. ДЦ. 6399; 6408 (ч. 2); 6408 ч. 2(3). ЦГА РД. Ф. 133. Оп.* 4. ДД. 4; 8. РФ ДНЦ РАН. Ф. 1. Оп. 1. ДЦ. 73, 629).

Имеющиеся в распоряжении документы позволяют воссоздать ' этапы реализации административной политики царизма в Дагестане и Чечне,

направленной на утверждение в крае системы военно-народного управления. *; К числу их относятся как материалы архивных фондов страны, так и историко-правовые документы, содержащиеся в Полном собрании законов ,_ч Российской империи. (РГВИА Ф. ВУА. ДЦ. 6377; 6379; 6388; 6403; 6448; 6457. Ф. 38. Оп. 7. Д. 379. 18488. ЦГИАРФ. Ф. 1268. Оп. 1. Д. 18. ЦГА РД. Ф. 133. Оп. 4. ДЦ 3; 5; 7; 8; 18. ПСЗТ.Х. №№ 8164; 8166. Т. XII. № 9810 (а). Т.

XV. №№ 13450; 13368; 13371; Т. XVI №№ 14254; 16205. Т. XVII. Ms 15731; 17008. Т. XIX. №№ 17608; 18179; 18532; Т. XX. М» 18706; 19230. Т. XXI. №№ 20525, 20701, 20703. Т XXII. №№ 21690; 21028; 21345; 21585; 22641. Т. XXII. № 22261; Т. XXIV №№ 23424; 23753; 22929. Т. XXVII. № 26740. Т. XXXI. № 30850. Т. XXXII. №№ 32541; 31860. Т. XXXIII. №№ 32938; 33847).

В работе использованы также документы, содержащие сведения о

военно-политическом состоянии Северо-Восточного Кавказа в разные
периоды войны царизма на Кавказе. Так, определенный интерес представляет
документ под названием «Краткое военно-географическое описание

34 Дагестана», составленный в 1843 году одним из офицеров Генерального штаба Отдельного Кавказского корпуса. В нем содержатся сведения о численности населения Дагестана с характеристикой политического состояния его сельских обществ и феодальных владений. Народы Дагестана, как следует из документа, делились царским военным командованием на «покорных, враждебных и под властью Шамиля находящихся, и наконец, нейтральных или непокорных, но и невраждебных»¹¹¹.

В сороковых годах XIX в. в связи с небывалым до этого подъемом освободительного движения на Северо-Восточном Кавказе сбор сведений о политическом состоянии народов Дагестана, их общественном и экономическом строе, численности народонаселения и военных ресурсах приобрел для царского военного командования актуальнейшее значение, чем можно объяснить появление на свет многочисленных «Описаний» политического состояния населения феодальных владений и сельских ' обществ Дагестана и Чечни. В настоящей работе использован целый ряд подобного рода, безусловно, ценных исторических документов, к числу:-', которых следует отнести «Описание земель Мехтулинского ханства, Койсубулинских владений и ханства Аварского» ; «Краткий;

1 1 "X

географический и статистический взгляд на общество Дарго» ; «Очерк о Шамиле и народонаселении Дагестана и Чечни»¹¹⁴ и др.

Помимо перечисленных выше архивных документов, вводимых в научный оборот впервые, в работе широко использованы архивные материалы, опубликованные на страницах различных сборников. К сожалению, приходится констатировать факт, что большинство из опубликованных в печати архивных документов до сих пор не введено в научный оборот. Это свидетельствует о недостаточной изученности в российской историографии не только темы настоящего исследования, но и

¹¹¹ РГВИА. Ф. ВУА. Д. 6512. Ч. 2. Л. 77.

¹¹² РГВИА. Ф. 205. Оп. 1. Д. 140.

¹¹³ РГВИА. Ф. 205. Оп. 1. Д. 139.

35
всей истории освободительного движения на Северо-Восточном Кавказе.
Многие документы к тому же нуждаются в более глубоком и объективном
анализе.
(^ Крупнейшим и ценным в научном отношении сборником архивных

документов являются, безусловно, акты, собранные Кавказской археографической комиссией под руководством академика Ад. Берже¹¹⁵. Кроме того, ряд интересных документов содержится на страницах различных сборников, изданных в России в дореволюционный период¹¹⁶.

Большая поисковая работа по выявлению новых архивных

материалов была проделана в советское время. Интересный исторический материал, освещающий колониальную политику царской России на Кавказе, был собран проф. И.П. Петрушевским, под редакцией которого в 1936 -1937 гг. был издан интересный по качеству подбора материалов сборник архивных документов «Колониальная политика российского царизма в Азербайджане в 20-60-х гг. XIX в.» в двух частях, обнимающих, в хронологическом

отношении, период с 1827 по 1868 гг.¹¹⁷ В сборнике документов содержатся архивные материалы, раскрывающие политику царизма в отношении феодальных верхов Закавказского края, в состав которого в первой половине XIX в. входила часть территории Дагестана, и мусульманского духовенства. В сборнике документов И.П. Петрушевского также помещено большое

^1,4РГВИА.Ф. 205. Оп. 1.Д. 129.

¹¹⁵ Акты, собранные Кавказской археографической комиссией. Т. 6-12.

Тифлис, 1874-1904.

Кавказский сборник. Тифлис, 1876-1911; Сборник сведений о кавказских горцах: Вып. 1-10. Тифлис, 1869-1881; Кавказский календарь. Тифлис, 1849-1916. Сборник сведений о Кавказе / Под ред. Н. Зейдлица Т. 1-9. Тифлис, 1871-1885. Сборник сведений о Северном Кавказе. Т. 1-12. Ставрополь, 1906-1920.

Колониальная политика российского царизма в Азербайджане в 20-60 гг. XIX в. // Феодальные отношения и колониальный режим 1827-1843 гг. Ч. I. / Сб. док. под ред. Петрушевского И.П. М.-Л., 1936; Феодальные отношения и колониальный режим. 1843-1868 гг. Ч. 2. М., Л., 1937.

36
количество интересных архивных документов, раскрывающих мероприятия
царизма по утверждению в Дагестане системы военно-народного управления.
Определенную помощь при написании настоящей работы оказал
_;# неизданный в полном объеме сборник архивных документов под редакцией

С.К. Бушуева и P.M. Магомедова. В 1940 году им удалось опубликовать только один из трех томов предполагавшейся серии материалов по истории

1 1 о

Дагестана и Чечни . В нем, в частности, можно найти немало важных документов, помогающих проследить административную политику царизма в Дагестане и Чечне в первой половине XIX века.

^ Настольной книгой любого исследователя, занимающегося

изучением истории народно-освободительного движения на Северо-Восточном Кавказе 20-50-х гг. XIX в., без сомнения, можно считать очень интересный по качеству подбора исторического материала сборник архивных документов «Движение горцев Северо-Восточного Кавказа 20-50-х гг. XIX в.»¹¹⁹.

* Ввиду того, что «Движение горцев...», по существу, превратилось в

библиографическую редкость уже с момента появления на свет, в ряду значительных изданий, посвященных истории движения горцев, можно выделить сборник архивных материалов «Документальная история образования многонационального государства Российского», изданный в 1990 году в Москве под общей редакцией Г.Л. Бондаревского и Г.Н. Колбая¹²⁰. Несмотря на то, что в нем помещены в основном уже опубликованные в печати архивные документы, в том числе и на страницах «Движение горцев...», упоминаемый сборник интересен тем, что в нем

¹¹⁸ Материалы по истории Дагестана и Чечни / Под ред. Бушуева С.К. и
Магомедова P.M. Т. 3. Ч. I. Махачкала, 1940.

¹¹⁹ Движение горцев Северо-Восточного Кавказа 20-50-х гг. XX века //
9 Документы Российского министерства иностранных дел. Пред. комис. по

изданию дипломатических документов при МИД СССР А.А. Громыко. М., 1960.

¹²⁰ Документальная история образования многонационального государства
Российского / Под общ.ред. Г.Л. Бондаревского и Г.Н. Колбая. М., 1990.

37
систематизированы архивные материалы, свидетельствующие о процессе
становления и развития русско-северокавказских отношений с XVI века.
Особый интерес вызывают архивные документы, содержащие сведения о
развитии русско-северокавказских отношений в период народно-
освободительного движения 20-50 гг. XIX века. Внимание читателя может
привлечь и само название сборника документов, в котором видна едва ли не
потерянная в последнее десятилетие XX в. идея важности поддержания
межнационального согласия в России как залога будущей политической
целостности современного Российского государства. Сборник документов,
безусловно, способен убедительно показать читателю сущность и
особенности развития российско-северокавказских отношений на различных
этапах истории, политическую закономерность образования
многонационального российского государства, историческую

перспективность сосуществования его национальных субъектов в составе современной Российской Федерации. В нем собраны исторические и историко-правовые документы об отношениях России с народами Северного Кавказа в XVI-XIX вв., которые отражают «военную и колониальную политику царской России, позволяют воссоздать подлинную картину поэтапной колонизации Северного Кавказа, особенности борьбы народов региона, в том числе и Чечни, за свою независимость». К сожалению, как отмечалось выше, в «Документальной истории...» помещены уже опубликованные в различных изданиях архивные документы и нет новых, которые позволили бы взглянуть на проблему русско-северокавказских отношений более глубоко, на более широкой источниковой базе. В ней также можно найти не совсем бесспорные оценки движения горцев. В предисловии сборника, написанном акад. Г.В. Осиповым, утверждается, что включение в состав Российской империи народов Кавказа хотя и сопровождалось колониальным угнетением, но способствовало спасению их генофонда. Сомнительность данного утверждения кажется очевидной, если вспомнить, что за десятилетия войны на Северном Кавказе большая и лучшая часть его

38 населения была уничтожена царизмом физически либо принуждена им же в массовом порядке эмигрировать в страны Ближнего Востока. Таким образом, выходит, что в результате насильственного присоединения северокавказских народов к России произошло именно уничтожение, а не сохранение их генофонда.

Таков краткий обзор документальных источников по русско-северокавказским отношениям 20-50 гг. XIX в. Остается повторить еще раз, что недостаточная изученность темы настоящего исследования, с одной стороны, и большое количество архивных материалов, опубликованных в разные годы, но так и не введенных в своем большинстве в научный оборот с другой, позволили нам в определенной степени освободить себя от поисковой работы в архивохранилищах страны.

Научно-практическая значимость работы определяется тем, что результаты исследования могут быть использованы при написании обобщающего труда по истории народно-освободительного движения Северного Кавказа. Они также могут найти применение при чтении вузовских лекций по истории Дагестана и Чечни, при написании учебников, учебных пособий, спецкурсов для учащихся высших и средних специальных учебных учреждений. Содержащиеся в ней положения и выводы могут служить теоретико-методологическими предпосылками при определении целей и путей практической реализации национальной политики федерального правительства на Северном Кавказе.

Апробация работы:

1. Научная сессия ИИЯЛ ДНЦ РАН 1990-1991 гг. 1992. Махачкала.

2. Международная научная конференция на тему «Гази-Мухаммед и начальный этап антифеодальной и антиколониальной борьбы народов Дагестана и Чечни». 13-14 октября, 1993. Махачкала.

3. Международная научная конференция, посвященная 200-летию со дня рождения имама Шамиля, на тему «Народно-освободительное движение народов Северного Кавказа XIX в. под руководством Шамиля». Октябрь, 1997. Махачкала.

4. Международная научная конференция, посвященная 200-летию со дня рождения имама Шамиля, на тему «Народно-освободительная борьба под предводительством Шамиля и ее международное значение». 21-22 октября, 1997. Махачкала.

5. Региональная научно-практическая конференция на тему
«Дагестан в составе России: эволюция государственно-правового статуса».
Сентябрь, 1997. Махачкала.

6. Международная научная конференция на тему «Кавказская
война: спорные вопросы и новые подходы». 15-16 октября, 1998. Махачкала.

Естественно-географические условия на Северо-Восточного Кавказе, расселение и численность его народов

Известный российский историк XIX в. СМ. Соловьев полагал, что три главных условия оказывают особенное влияние на жизнь народа: «Природа страны, где он живет; природа племени, к которому он принадлежит; ход внешних событий, влияния, идущие от народов, которые его окружают» .

Если согласиться с подобным утверждением и попытаться рассмотреть степень и характер влияния перечисленных выше факторов на ход исторического развития дагестанских и вайнахских народов, можно сделать немало интересных наблюдений и выводов. В то же время возникает вопрос, а насколько сильно их воздействие на жизнь народа в различные периоды его исторического развития; действуют ли они с постоянной силой или влияние их таково, что усиление одного из них ведет к ослаблению других, либо с течением времени ход исторического прогресса неизбежно ведет к тому, что народ вдруг перестает ощущать на себе решающее влияние природы или, скажем, способен, если не освободиться, то по крайней мере ослабить внешнее воздействие, оказываемое на него другими народами. Горцы Северо-Восточного Кавказа - яркий пример того, как под воздействием различных условий человеческий разум сумел приспособиться к окружающей среде и ослабить нежелательное влияние внешних факторов, идущее от других народов, если отгородиться от них стеною непроходимых лесов и труднодоступных горных хребтов. Даже постройки горских аулов подтверждают это. Многочисленные и труднодоступные поселения горцев укреплялись при входах в ущелья каменными завалами, а в самих аулах каменными, башнями. Дома в каждом поселении представляли собою постройки в два этажа с плоскими крышами и бойницами. Горские аулы в короткое время без особых усилий со стороны его жителей могли превращаться в неприступные крепости, мощь которых усиливалась за счет условий местности, на которых они располагались1 .

Природа Кавказа была попеременно то матерью, то мачехой для населявших ее народов. В этом историческом противостоянии формировался особый характер горцев как воинов, скотоводов и земледельцев. Когда в ежедневной борьбе с суровой природой им приходилось добиваться удовлетворения минимальных жизненных потребностей, она нередко выступала в роли мачехи, а вот во времена военных угроз выполняла функции их защитницы и надежного союзника. Горы разъединяли и одновременно объединяли горское общество, потому что выжить в бесплодных и обделенных плодородной землей горах можно было только сообща только объединив совместные усилия. Природа одновременно как бы лелеяла и отторгала народы, населявшие горы, но они упорно цеплялись за ее суровые скалы и непроходимые для чужаков леса подобно младенцу боящемуся оторваться от груди кормилицы и потерять ее. Горы формировали особый тип, который не выносил равнины, избегал ее, так как не терпел сырости и ее малярийных низменностей, а, побывав короткое время там, спешил вернуться в свои родные места со здоровым климатом и свежим горным воздухом. По-своему приспосабливаясь к природе, горцы Кавказа постепенно покорили ее и, как свойственно сильным духом народам, заставили служить себе.

Устройство кордонных линий и политика проведения военно- экономической блокады Северо-Восточного Кавказа

Завоевание Кавказа, равно как и других территорий земного шара, имело для России чисто политический интерес297.

Известный исследователь Кавказа XIX в. Шавров Н., вступая в полемику с так называемыми «антагонистами» Кавказа, доказывал, что военные издержки, понесенные в ходе его завоевания, будут с избытком компенсированы с развитием азиатской торговли через Кавказ, Черное и Каспийское моря, ростом фабрично-заводской промышленности и мореходства. «Им как будто бы совсем неизвестно, - писал Шавров Н. обращаясь к своим оппонентам, - что вековая борьба за овладение Кавказом происходила по политическим соображениям, не имеющим ничего общего с производительностью и процветанием края».

Таким образом, вступив в политическое соперничество со странами. Западной Европы в восточном вопросе, русский императорский двор смотрел в будущее и работал на перспективу. Перед лицом бурно развивавшихся промышленных стран Европы, уже приступивших к политике экономического раздела мира, России необходимо было заранее заявить о защите собственных экономических и политических интересов на Востоке и в Азии.

Отметим, что полувековая война на Кавказе поглощала огромные материальные средства, а извлекаемые незначительные налоги и подати с местного населения не покрывали даже части расходов на ее ведение. Главным источником для ведения колониальной войны на Кавказе служили и без того ограниченные внутренние ресурсы империи. Войны по сложившейся в России традиции не кормили, а всегда истощали и без того слабую российскую экономику299. Так, в апреле 1834 г. главнокомандующий войсками на Кавказе барон Розен предлагал проект «прочного» покорения горцев «посредством одновременного усмирения и обезоружения горских племен, по всему протяжению Кавказского хребта обитающих...», и для осуществления этого проекта требовал на Кавказ 36 тыс. пехоты, и ежегодный отпуск свыше 4 млн. руб. сверх сумм, ассигнуемых Кавказскому корпусу. Из Петербурга отвечали, что император признал план «соответствующим цели», но сумма, требуемая Розеном, «крайне» обременит Государственное казначейство, «несущего уже чрезвычайные расходы и пожертвования», а само содержание такого количества войск на Кавказе к всеобщему в империи неурожаю невозможно, «да и на будущее время... было бы сопряжено с большими неудобствами и расходами чрезвычайными» .

Нельзя в то же время категорически утверждать, что Россия в ходе войны на Кавказе вовсе не преследовала экономических интересов. Однако они носили узкополитический характер и не были направлены на удовлетворение, хотя бы отчасти, промышленных потребностей империи.

Политика в отношении феодальных верхов горского общества

12 октября 1813 г. - время окончания долгой войны между Россией и Ираном. Ее итоги имели решающее значение для целого ряда кавказских народов. Представители русской стороны, в лице генерала Ртищева, главнокомандующего войсками в Грузии и на Кавказской линии, и иранской в лице Мирзы-Абдул-Хасан-хана, «бывшего чрезвычайным посланником при дворах турецком и английском», подписали мирный договор в урочище Гюлистан при р. Зейве. В 3 статье договора иранская сторона вынуждена была признать «принадлежащими в собственность Российской империи... весь Дагестан, Грузию с Шурагельской провинциею, Имеретию, Гурию, Мингрелию и Абхазию, равным образом все владения и земли, находящиеся между поставленною ныне границею и Кавказской линиею, с прикосновенными к сей последней и к Каспийскому морю землями и народами» .

С подписанием Гюлистанского мирного договора одна из договаривавшихся сторон уступала горские народы другой стороне. По условиям мира Иран передавал России территорию Дагестана. Мнение населявших его народов при этом никого не интересовало. Здесь уместно вспомнить легенду, передаваемую по случаю уступки Турцией в 1829 г. России черкесских земель. Когда местным старшинам было объявлено, что отныне их земли переходят во власть русского царя, один из них, якобы указав на летящую в небе птицу, воскликнул: «Я дарю ее тебе, возьми, если можешь!».

Упоминаемый случай больше походит на политический анекдот, чем на реально имевший место исторический эпизод. Но он подчеркивает, что Турция и Иран имели лишь номинальное влияние на народы Северного Кавказа. По существу, в 1813 г. Иран «передавал» России земли, которыми практически никогда не владел. Можно полагать, что договаривавшиеся стороны понимали это и речь, таким образом, шла о том, что иранская сторона не будет иметь претензий, если русские вдруг захотят оккупировать Дагестан, Грузию, Имеретию и другие земли Кавказа и установить там свою постоянную администрацию.

Вытеснение Ирана, а затем и Турции с Северного Кавказа означало для России начало разрешения самой важной и трудноразрешимой задачи, рассчитанной на долгую историческую перспективу. Смысл ее заключался в-необходимости воспитания на Кавказе новых российских подданных - не враждующих, а мирно трудящихся под верховным скипетром российского императора. Но общественное сознание северокавказских народов и политические намерения царизма далеко не совпадали. Первые были далеки от мысли, что являются подданными русского императора, а второй уже считал себя их законным хозяином. Так зародилась одна из главных причин острого- политического конфликта, возникшего между горцами Северо-Восточного Кавказа и" царским самодержавием в условиях, в которых они оказались к моменту подписания Гюлистанского договора.

Похожие диссертации на Россия и Северо-Восточный Кавказ в 20-50 гг. XIX века. : Проблемы и опыт взаимоотношений в период народно-освободительного движения горцев против царизма

Политика России на Северо-Западном Кавказе в 20-60-е годы XIX векаШатохина, Лариса Владимировна

Ногайцы Северо-Западного Кавказа во внешней политике России во второй половине XVIII - 20-х годов XIX в.Лобжанидзе Федор Алексеевич

Северо-Восточный Кавказ в политике России, Ирана и Турции в XVIII - 20-е гг. XIX в.Махмудова Кемси Зелимхановна

Социально-политическое развитие Чечни в конце 20-х - 50-х гг. XIX векаТовсултанов, Рустам Алхазурович

Церковный вопрос в публицистике пореформенного периода (конец 50-х - начало 80-х годов XIX века)Наместников, Андрей Валерьевич

Социально-экономическое развитие и политические взаимоотношения народов Северо-Восточного Кавказа с Россией : 1774-1813 гг.Бадаева Лариса Алаудиновна

Российские города-крепости в контексте политики России на Северо-Восточном Кавказе в XVIII - первой половине XIX в. : проблемы политической, экономической и культурной интеграцииГарунова Нина Нурмагомедовна

Политика России на Северо-Восточном Кавказе в XIX - начале XX века Омаров Абдулкадыр Исаевич

Переселенческое движение и аграрный вопрос в политике России на Северо-Восточном Кавказе в первой половине XIX векаАдильгереева Париза Курбановна

Северо-Восточный Кавказ во взаимоотношениях России с Ираном и Турцией в первой трети XVIII векаГациева, Таита Исраиловна