Содержание к диссертации
Введение
Глава 1. Историография проблемы. Источниковая база. Методология исследования 12-50
Глава 2.Политика России на Северо-Восточном Кавказе в конце XVIII- начале XIX века 51-117
1 .Краткий исторический очерк русско-северокавказских взаимоотношений 51-61
2. Русско-дагестанские взаимоотношения в конце XVIII- начале XIX века 62-83
3. Политика России в 1801-1813 гг 84-117
Глава 3. Политика России на Северо-Восточном Кавказе в 1818-1829 гг 118-160
1 Планы и проекты по покорению Северо-Восточного Кавказа 118-131
2. Военные действия в Дагестане и Чечне (1818-1820 гг.) 132-145
3.Торгово-экономические, политические и идеологические методы покорения горцев 146-160
Глава 4. Политика России в период народно-освободительного движения горцев 20-50-х гг. XIX века 161-230
1. Военно-административные действия царизма на Северо-Восточном Кавказе в 30-50-х гг.ХІХвека 161-186
2 2. Военно-экономическая политика царизма 187-207
3. Политические методы и средства царизма в 30-50-е гг. XIX века 208-230
Глава 5. Создание и основные направления деятельности «военно народной» системы управления 231-363
1. Административная политика 231-269
2. Судебная политика 270-285
3. Социально-экономическая политика 286-319
4. Культурно-национальная политика 320-342
5. «Военно-народная» система управления в начале XX века (1900-1917 гг.) 343-363
Заключение 364-370
Источники и литература 371-401
Список сокращений 402
- Историография проблемы. Источниковая база. Методология исследования
- .Краткий исторический очерк русско-северокавказских взаимоотношений
- Планы и проекты по покорению Северо-Восточного Кавказа
Введение к работе
Актуальность. Взаимоотношения и взаимовлияния народов Северо-Восточного Кавказа и России не принадлежат к числу тех тем и проблем, изучение которых только начинается. Они были всегда предметом научного интереса многих исследователей XIX - XX вв. Однако в наши дни, когда Российская Федерация медленно, но верно выходит из глубочайшего политического, экономического и культурного кризиса вследствие распада Советского Союза и последующих постперестроечных явлений, широкий спектр проблем связанных с взаимоотношениями центра и регионов России, оказывается актуальными как никогда. Вместе с тем многовековая история развития, расширения, распространения российской государственности на новые территории далека еще от полной ясности и определенности оценок и характеристик. События, происходившие и происходящие в Чечне чрезвычайно обострили ситуацию на Северо-Восточном Кавказе, вызвали к жизни, реанимировали исторические постулаты и фальсификации казалось бы давно ушедших дней. Соответственно возникает необходимость своевременно, научно аргументировано и профессионально давать ответ чрезвычайно широко распространившимся публикациям, искажающим и извращающим историю русско-северокавказских взаимоотношений в XIX веке. Чрезвычайно важно правильно сориентироваться в сложных современных условиях в новых концепциях многовековой российской истории, без чего сложно будет плодотворно вести национально-государственное строительство Российской Федерации. Изучение политики российского государства в XIX - нач. XX века в отношении многих народов Северо-Восточного Кавказа, выявление как отрицательных, так и позитивных ее аспектов позволит не только более объективно взглянуть на прошлое, но и извлечь из него, быть может, бесценные, особенно для нынешнего состояния государства, уроки и опыт, которые только лишь и
5 могут помочь определить новые пути и подходы к решению многих современных проблем взаимоотношений федеральных органов власти с региональными.
Политика России в XIX - нач. XX века далеко не всегда отличалась продуманностью, должной государственной логикой и целесообразностью. Зачастую ее проводили люди, выражавшие позиции не самой перспективной и позитивной части российского руководства, придерживавшейся однобокой, силовой схемы построения взаимоотношений с горскими народами, что привело к сопротивлению в различных формах и масштабах (от феодального союза до народно-освободительного движения и восстаний).
Российская империя в рассматриваемый период, несмотря на всю свою специфику и самобытность, присущими впрочем, любому другому народу и государству, выйдя победительницей из многих войн, начинает активную завоевательную и колониальную политику на Северо-Восточном Кавказе, пользуясь тем арсеналом методов и средств которыми располагала. Колониальная политика царизма и соответствующие ей системы управления, несмотря на некоторые отличия от западноевропейского колониального опыта, прошли ряд этапов в своем развитии, каждый из которых имеет свои отличия и особенности, обусловленные исторической обстановкой. Знание этих этапов, методов и средств, специфики российского колониального опыта позволяет значительно лучше понять природу многих прошлых и нынешних кавказских проблем и наметить пути их устранения. Безусловно, четкая картина истории XIX века позволит избегать нелепых аналогий и сравнений с последними «горячими» событиями на Северо-Восточном Кавказе, которые развернулись совершенно в других исторических условиях, были вызваны другими причинами, имеют совершенно иную подоплеку и результаты.
Кавказская политика России в XIX веке, несмотря на свой колониальный характер, имела своим результатом и итогом, включение многих горских народов в имперскую систему, со всеми вытекающими
экономическими политическими и культурными последствиями Это позволило избежать исторической неопределенности, дало возможность значительно более быстрыми темпами приобщиться к европейскому и мировому культурному опыту. Несмотря на всю свою колониальную суть управление, введенное на Северо-Восточном Кавказе во второй половине XIX века, позволило провести на этой окраине империи ряд реформ, развивавших многонациональный край. Современные же драматические события на Кавказе, вызваны распадом Советской системы правления, неизбежным хаосом и разбросом, обычно следующих вслед за этим. Следует учитывать и усиливавшиеся в подобные моменты истории геополитические и экономические интересы и действия других крупных держав, направленные на ослабление России. Рассмотрение комплекса вопросов российской политики на Северо-Восточном Кавказе в XIX - нач. XX века активизируется именно на рубеже XX - XXI веков, когда народы Российской Федерации должны адаптироваться в сложных условиях развития современной российской государственности. Новые исследования позволят определить основные тенденции и особенности установления российского управленческого опыта в различных национальных районах, разновременно л вошедших в состав России, создать целостную и более полную картину политики царизма с 1801 по 1917 гг., что в свою очередь, в какой-то мере, ликвидирует дефицит в научных исследованиях комплексно воссоздающих исторические реалии, политику царизма и деятельность разнообразных систем управления горскими народами Северо-Восточного Кавказа на протяжении более ста лет.
Предмет, цели и задачи диссертационного исследования исходят из его научной актуальности и практической значимости.
Предметом исследования является политика царизма в XIX — нач. XX века, когда различными способами происходили включение и адаптация горских народов в имперскую систему. Российская политика становится наиболее активной, действенной и систематической именно в конце XVIII
7 начале XIX века, причем свое логическое продолжение и завершение она имела и во второй половине XIX века, вплоть до свержения самодержавия. Соответственно, хронологические рамки и охватывают обозначенный период - XIX начало XX века. Военно-колониальная политика царизма, доминировавшая в течение большей части XIX века, приобретает более соответствующие местным условиям формы, постепенно увеличивая процент гражданского правления, давая возможность через проводимые административно-судебные, экономические, аграрно-социальные и культурно-национальные преобразования, пусть медленно и тяжело, но вживаться в общероссийский государственный организм, создавая тем самым единственно возможный компромисс между горской национальной традицией и имперскими государственными принципами.
Основной целью исследования является, на основе обобщения имеющейся фактической исследовательской документальной базы и вновь выявленных архивных материалов, последовательная характеристика политики царизма и складывавшихся систем управления на Северо-Восточном Кавказе в XIX веке и поэтапное раскрытие процесса становления данного региона составной частью Российской империи со всеми j вытекающими отсюда позитивными аспектами.
Для достижения поставленной цели предполагается решить следующие задачи:
определить основные этапы кавказской политики царизма в рассматриваемый период;
охарактеризовать политику царизма до, во время и после Кавказской войны;
рассмотреть процесс создания и развития административных и судебных учреждений в крае;
показать деятельность местного управления в пореформенный период;
выделить основные направления социально-экономической и культурной политики российской администрации;
проанализировать негативные и положительные особенности и последствия проводившейся политики;
осветить социально-экономическое и политическое положение горских народов в начале XX века, определить значение и роль российской государственности, экономики и культуры для развития Северо-Восточного Кавказа.
Научная новизна. Прежде всего, следует заметить, что исследования, посвященные именно политике России в определенных хронологических рамках, появились довольно давно (более 40 лет тому назад). Последние труды, посвященные русско-дагестанским и русско-северокавказским взаимоотношениям, в основном охватывают вторую половину XIX и начало XX века. В большинстве трудов русско-северокавказские отношения разрываются на временные фрагменты (первая половина XIX века, первая четверть XIX века, вторая половина XIX века, конец XIX - начало XX века и т.д.).
Соответственно, предпринята попытка преодолеть разрывы, существующие в исторической литературе, относительно политики царизма в регионе, соблюсти пропорции между русско-северовосточнокавказскими отношениями до, во время и после Кавказской войны, воссоздать цельную и комплексную картину российской политики на Северо-Восточном Кавказе как составной части общекавказской политики самодержавия.
Новым представляется рассмотрение политики царизма именно с начала XIX века, с момента начала процесса активного включения северокавказских территорий в состав империи, создания первых административных систем управления, которые, в конечном счете, вылились в «военно-народную» систему управления в 60 - 70-х гг. XIX века. Решение поставленной задачи позволит избежать абстрактных хронологических рамок
9 и связать в единый, не всегда четко прослеживающийся, но тем не менее, постоянно шедший процесс закрепления в Российской империи Северо-Восточного Кавказа.
Детальный анализ разнообразных систем управления, причин
'& перехода от одних к другим, оценки многочисленных, часто противоречивых
проектов административно-колониального устройства края, выявление их
положительных и отрицательных сторон, позволяет проследить как в ходе
кавказской политики царизма складывалась, изменялась и
приспосабливалась административно-колониальная система управления на
всем протяжении XIX начала XX веков к местным условиям, постепенно
добиваясь исторического компромисса между имперскими интересами и
1$)- традиционным управлением и самоуправлением горских народов. В
диссертации значительное внимание уделено анализу процесса постепенного смещения акцентов в российской политике от военно-колониальных, доминировавших долгое время аспектов к мирным, гражданским, хозяйственно-экономическим, капиталистическим отношениям в составе российского государства, которое само притерпевало в изучаемое время, серьезные политико-экономические реформы.
/и Научная значимость определяется и тем, что политика царизма
прослеживается на основной территории «военно-народного» управления — Дагестан, Чечня, Ингушетия, что позволяет выявить не только то общее и особенное, что было свойственно двум соседним областям, но и обосновать вывод о сути проводившейся политики самодержавия как преимущественно колониальной.
С учетом новых реалий и современной точки зрения, исследование
. j, особенностей распространения российской государственности в XIX начале
XX века на Кавказе позволяет говорить о специфике политики самодержавия, перенявшей колониальный опыт европейских держав, и вместе с тем, обладавшей своими значительными отличиями,
10 предопределившими особый, особенно во второй половине XIX века, статус северокавказских народов империи.
Для достижения поставленной цели в диссертации исследован широкий круг архивных и опубликованных материалов.
Свой взгляд на, казалось бы, уже апробированные источники, вкупе с новым значительным документальным и исследовательским материалом позволяет сконцентрировать внимание на более полном и глубоком раскрытии политики царизма в конкретных направлениях: административно-политическом, судебно-правовом, хозяйственно-экономическом и культурно-национальном.
Многоаспектная постановка проблемы, анализ сущности и специфики кавказской политики/России в XIX начале XX века, позволяет сугубо с научной точки зрения сделать объективные обобщения и выводы о взаимоотношениях многих горских народов с крупнейшей империей, в состав которой они вошли. Это дает возможность создать реальную и объективную картину в намеченных хронологических рамках, тем самым, создавая серьезный, аргументированный, концептуальный взгляд в противовес реаниматорам былых исторических подходов, появившихся в другой исторической ситуации и в другое время.
Практическая значимость. Свежий взгляд на российскую политику на Кавказе, систему и методы управления царизма с учетом и на основе имеющихся достижений отечественной историографии позволяет во многом по-новому проанализировать сложнейшие общественно-политические процессы, происходившие на Кавказе в XIX начале XX века. Исторический опыт административного управления Дагестана, Чечни, Ингушетии может оказаться весьма ценным в свете современных изменений при решении государственных задач политического устройства, может помочь избежанию ошибок в государственно-национальной политике России и укреплению ее геополитических интересов на Кавказе.
Материалы диссертации могут быть использованы в практической и
законодательной работе органов государственной власти в разрешении
некоторых социально-политических и межэтнических противоречий.
Концепция диссертационного исследования будет способствовать
укреплению и совершенствованию российского федерализма,
взаимоотношений центра с регионами.
Историография проблемы. Источниковая база. Методология исследования
Русско-северокавказские взаимоотношения и целый комплекс вытекающих из них проблем, нашли отражение в трудах дореволюционных, советских, современных российских и зарубежных авторов. Однако политика России в определенных хронологических рамках (XIX - начала XX века) специально не рассматривалась, хотя отдельные вопросы поднимались во многих работах, особенно посвященных народно-освободительному движению горцев 20-50-х гг. XIX века. Первоначально историография этой тематики стала складываться в трудах русских дворянских авторов. Позднее стали появляться работы разночинских, либерально-буржуазных, демократических историков.
В целом, сторонники и представители официально-монархического, дворянского направления исходили из того, что завоевание Кавказа являлось исторически необходимым для закрепления южных рубежей российского государства и прогрессивным для горских народов, которые вели реакционную, религиозную войну, взращенную исламским фанатизмом и инспирированным извне враждебными России державами в своих агрессивных целях. Труды их характеризуются апологией захватнической и колониальной политики царизма и стремлением завуалировать реальные события, представив все происходящее и системы управления величайшим благом для горцев, ограничившись критикой лишь наиболее одиозных и жестоких военных и государственных деятелей, но не самой политики. Как правило, архаизируется уровень экономического и политического развития горских народов Северо-Восточного Кавказа.
Вместе с тем.во многих работах можно найти ценный фактический материал, который объясняет и определяет существующий интерес и значение трудов авторов данного направления для раскрытия многих узловых проблем истории Северо-Восточного Кавказа в XIX веке.
Основное место в этих трудах занимала военно-историческая и этнографическая проблематика, отражавшая интересы самодержавия и российского общества в условиях завоевания края. Прежде всего, следует выделить двухтомный труд С. Эсадзе «Историческая записка об управлении Кавказом», написанный на основе материалов архивов канцелярии наместника, «военно-народного управления», штаба Кавказского военного округа1. Автор рассматривает общественное устройство горских народов Северо-Восточного Кавказа, показывает процесс организации их управления «со времени присоединения Грузии к России до наместничества Великого князя Михаила Николаевича включительно». Хотя в большей степени материалы С. Эсадзе посвящены Закавказью, тем не менее, ценная фактическая информация позволяет проанализировать административно-судебную реформу в Дагестане. В силу объективных причин автор слишком идеализирует создававшиеся административные и судебные учреждения, акцентирует внимание на позитивных, с его точки зрения, последствиях для горцев, вводимых изменений.
Другим серьезным историческим трудом, представляющим интерес для раскрытия политики царизма, является шеститомный труд военного историка Н.Ф. Дубровина «История войны и владычества русских на Кавказе»2. Не выходя за рамки обычной официальной точки зрения на российскую политику на Кавказе, труд содержит в себе актуальный и сейчас фактический материал не только по военной истории, но и в области этнических «сословно-бытовых» особенностей. Большое место Кавказская война занимает в трудах генерал-майора Потто
.Краткий исторический очерк русско-северокавказских взаимоотношений
Исторические связи народов Северо-Восточного Кавказа имеют многовековую историю, которая более или менее явственно прослеживается со времен Киевской Руси. Уже в силу своего географического положения Кавказ составлял сферу жизненно важных интересов целого ряда государств и всегда играл существенную роль во внешних сношениях Русского ($) государства. Представляя перешеек между Черным и Каспийскими морями, Кавказ соединял Европу и Азию. Это способствовало тому, что его обитатели постоянно общались как с населением соседских азиатских, так и с народами ближайших европейских стран, но самой близкой к Кавказу страной европейского континента неизменно являлась Россия1, которая была не только географически близка, но и с древнейших времен поддерживала разносторонние контакты с его населением. Наличие торгово , экономических связей Дагестана с Русью и странами Востока не подлежит сомнению, так же как и не стоит изображать в идиллических тонах отношения военно-политические . Постоянными были взаимные набеги, походы русских дружин, совместные боевые акции, но не следует забывать о том, что простые земледельцы и скотоводы испытывали потребность в взаимовыгодных торговых контактах и производственном опыте. Хорошо известный поход 965-966 гг. князя Святослава против хазар, так же как и - многие предыдущие и последующие эпизоды военной истории преследовал, по мнению А.И. Артамонова, далеко идущие политические цели. Это была не бессмысленная авантюра и не простой грабительский набег..., а хорошо продуманное предприятие, вытекавшее из твердого учета существующей политической ситуации и экономических потребностей Руси. Святослав хотел не только разгромить Хазарию, но и овладеть основными ее территориями на Волге, на Керченском проливе и на Дону с тем, чтобы полностью взять в свои руки контроль над восточной торговлей, игравшей весьма важную роль в экономике Русского государства1. Имеются сведения, что жители Дагестана вместе с народами Северного Кавказа (осетинами и др.) находились в войсках Святослава при взятии хазарских городов Белая Вежа и Семендер, а также, что между русскими князьям в Тмутаракани и кавказскими владетелями существовали и более близкие связи, к числу которых следует отнести широко распространенный обычай аманатства. Есть известие, что при княжеском дворе ключником был горец, а у ряда правителей Дагестана на постоянной службе находились русы. В X в., например, эмир Дербента был «окружен гулямами (нечто вроде дружинников) из русов, которых видимо очень ценил и был привязан к ним. В 989 г., когда гилянский проповедник Муса Тузи, который брал «зароки» с местных главарей, потребовал от эмира Дербента выдачи его гулямов, «чтобы обратить в ислам или убить» эмир отказался выдать их, предпочел оставить владение и «уйти в Табасаран, чем выдать своих дружинников -русов»2. Имеющиеся данные позволяют заключить, что дагестанские племена, еще в период раннего средневековья, имели тесное общение со славянским миром, часто нарушавшееся внешними факторами .
Планы и проекты по покорению Северо-Восточного Кавказа
Успешно завершив ряд войн, Российская империя, долгое время отвлекаемая европейскими событиями и вынужденная считаться с объективным положением вещей (ирано-турецкие претензии на Кавказ, английская дипломатия), с заключением Гюлистанского договора получила возможность значительно активизировать свою кавказскую политику. Фактически многие районы Северного Кавказа оставались независимыми от России. «Эти районы не контролировали царские военные власти; они были своего рода барьером между Северным Кавказом и Закавказьем, и царское правительство не могло далее успешно осуществлять свои внешнеполитические цели в Закавказье не укрепившись на Северном Кавказе»1. Установление безраздельной власти царского правительства стало делом времени. Этому способствовало то, что многие феодалы приняли подданство России.
Существовали различные мнения, проекты и планы по поводу завоевания Северо-Восточного Кавказа и вообще по поводу того, как строить отношения с горскими народами. В «Истории Апшеронского полка» точно подмечается, что «большая часть Дагестанских владений состояла лишь в номинальной зависимости от России, чему много способствовали, во-первых, - почти неприступная местность, и, во-вторых, - наши постоянные войны с Персией и Турцией, мешавшие нам обратить соответствующее внимание на этот край, тем более, что русское правительство, желая иметь во владетелях Дагестана если не прямых подданных, то хотя бы не врагов, снисходительно смотрело на все их проделки, платило им жалованье и давало чины... Осетия, Кабарда, Чечня, Дагестан и Закубанские горцы - все это поднялось против русских; ханства - Мехтулинское, Аварское и Казикумухское не признавали власть России»1. Профессор P.M. Магомедов отмечает, что «чем меньше та или иная сторона исторического развития Дагестана после 1813 г. подвергалась воздействию царской администрации и местных реакционных феодально-клерикальных элементов, тем более положительны были исторические результаты... В то же время, когда социально-политическое развитие края находилось под прямым контролем царской администрации военно-политические события приобретали драматический характер и приводили к долгой, изнурительной борьбе, как это было в 20-50 гг. XIX века.»2.
Еще в 1810 г. новый главнокомандующий на Кавказе генерал А.П. Тормасов подал военному министру кн. М.Б. Барклаю-де-Толли письменное мнение о вреде и ненужности репрессий, осуждал жестокие способы подавления восстания, советовал прибегать к «справедливым» мерам, прекратить злоупотребления на военной линии, налаживать с горцами мирные связи, в том числе и торговле3. В 1806 г. граф Гудович считал, что «живших в соседстве Кавказской линии горцев всего легче было успокоить и привести в повиновение увещанием и предоставлением некоторых выгод, нежели оружием» . «С горскими народами вести войну по-прежнему, -говорит высочайше утвержденная инструкция главнокомандующему, - и сохраняя возможную бдительность для отражения их наглостей, соразмеряя однако же наказание с преступлением, поскольку война есть обыкновенный образ их жизни. Но Дагестан непременно и надолго нужно еще держать в блокаде, не поддаваясь ни мало во внутренность гор, хотя бы представилась к тому временная удобность. Ибо между могущею быть, пользою и опасностью нет никакой, соразмерности. Единственный способ, могущий быть действительным и полезным противу горских народов, состоит в том, чтобы, довольствуясь наружными знаками их подданства, стараться 1 удержать их в блокаде». Параллельно встречаются робкие и довольно неуклюжие попытки экономического завоевания Кавказа — единственной системы, которая могла с течением времени к чему-нибудь привести, — пишет М.Н. Покровский2! Уже у упомянутого нами Тормасова сложился «не лишенный грандиозности проект - поставить Россию на место Турции, до тех пор снабжавшей всеми необходимыми фабрикатами, а главным образом, солью адыгов», устроить «меновые дворы», особые административно-коммерческие организации с «попечителями торговли» во главе и целым штатом чиновников. Позднее, правда, Ермолов открыл, что в складах «попечителя торговли» вместо нужных горцам товаров нет ничего, кроме «съеденного ржавчиной железного лома». Относительно кабардинцев главнокомандующий Тормасов сообщает, что расширение Кавказской линии сделало их (кабардинцев - А.О.) к нам недоверчивыми, а «жестокости начальников привели их в уныние, система, принятая, чтобы через сокровенные пружины производить вражду между владельцами, узденями и народом и содержать между владельцами, узденями и народом, посреди их междоусобия, родила в них привычку к войне; наконец, суетливое желание некоторых из начальствовавших на линии, чтобы отличить себя военными действиями против кабардинцев, вместо того, чтобы привлечь их к себе через кроткое и справедливое управление, ввело почти в обыкновение, чтобы каждый год действовать против них или других народов войсками.
Похожие диссертации на Политика России на Северо-Восточном Кавказе в XIX - начале XX века
