Особенности социально-демографического облика населения торгово-промышленного села в первой половине XIX в. (На примере села Рассказово Тамбовской губернии) Морозова Элла Александровна

Содержание к диссертации

Введение

Глава I. Микродемографический анализ естественного движения населения с. Рассказово в первой половине XIX в 41-154

1.1 Исторические условия формирования Рассказово как торгово-промышленного села 41

1.2 Основные демофафические показатели естественного движения населения жителей рассказовского прихода 68

1.3 Когортный анализ демофафического поведения населения с. Рассказово 107

Глава II. Изменения социального облика населения торгово-промышленного села в предреформенные десятилетия... 155-252

2.1 Структурный анализ семьи населения с. Рассказово в первой половине XIX в 155

2.2 Изменение социального, профессионального и конфессионального состава жителей села в первой половине XIX в 214

2.3 Мифационные процессы в селе 236

Заключение 253

Приложения 259

Литература 288

• Исторические условия формирования Рассказово как торгово-промышленного села
• Основные демофафические показатели естественного движения населения жителей рассказовского прихода
• Структурный анализ семьи населения с. Рассказово в первой половине XIX в

Введение к работе

Актуальность темы исследования. До сих пор развитие микроисторических социально-демографических исследований дореволюционного русского общества шло по двум крупным направлениям: земледельческие поселения, русская традиционная деревня и, не менее традиционный, русский город. Многие современные исследователи едины во мнении, что переход России от традиционного сельского к индустриальному и городскому обществу есть главный процесс новой и новейшей российской истории¹. Однако, к началу XXI в. очевидной стала и особенность российской истории ХІХ-ХХ вв. - мучительная и противоречивая "догоняющая" модернизация традиционного общества, стремительное "проскакивание" переходных форм индустриализации и урбанизации.

Социальный компонент модернизации - урбанизация является главной дополняющей технической доминанты модернизации, то есть индустриализации. Территориальная концентрация человеческой жизнедеятельности в российской истории не всегда получала свое юридическое оформление в городской форме. Как и в мировой истории, существовал ряд переходных типов, в том числе крупные промышленные и торгово-промышленные села. В Российской империи в XVIII - XIX вв. возникновение подобного рода поселений шло в несколько этапов². Процесс их становления и развития наглядно демонстрировал постепенную замену традиционных явлений социальной истории современными.

В современной отечественной исторической науке изучение возникновения торгово-промьппленных сел, как промежуточного этапа урбанизации, и связанных с этим процессом изменений, происходивших во всех сферах жизни населения подобных населенных пунктов, ведется явно недостаточно.

Вопрос о близости торгово-промышленного или фабрично-заводского села к городскому поселению, о вычленении критериев для выделения поселений "городского типа" был поднят еще в начале XX в. В.П. Семеновым-Тян-Шанским³. Выра-

¹ См. к примеру: Алексеев В.В. Россия в контексте теории модернизации //Российская модернизация ХІХ-ХХ
веков: институциональные, социальные, экономические перемены. Уфа, 1997, с.4-5; Сенявский А.С. Концеп
ция модернизации и ее исследовательский потенциал в изучении российской истории XX в. (теоретико-
методологический и инструментарный аспекты) //ACTIO NOVA 2000. М., 2000, с.223-226

² См.: Сенявский А.С. Российская урбанизация: универсальные закономерности и национальная специфика
//История. 1997. № 24, с.24-31

³ Семенов-Тян-Шанский В.П. Город и деревня в Европейской России. СПб., 1910, с.47-48

ботанные им критерии подобного поселения предполагали следующие показатели: людность (определенный минимум населения); занятость населения в неземледельческих отраслях производства; "бойкость" торгово-промышленного селения . Но сам исследователь считал эти критерии недостаточными для выявления степени урбанизации того или иного населенного пункта. Особенностью становления российской промышленности в XVII - XIX вв. являлось расположение крупных мануфактур, фабрик и заводов в сельской местности . В этом плане актуально, на наш взгляд, выяснение вопроса об условиях формирования торгово-промышленного характера населенного пункта с целью прояснения тех реалий его существования, которые бы выделяли поселение такого типа из общей массы сельских поселений, показывали, как конкретно в судьбах отдельных людей и семей происходил переход от аграрного общества к индустриальному.

Традиционным для отечественной историографии является тезис о возникновении промышленных и торговых сел в центральных губерниях России, получивших название Центрально-промышленного района России. "Центр страны имел большие экономические преимущества в промышленном развитии перед другими районами", так как обладал вековой промышленной культурой⁶. Тем интереснее проследить становление и развитие торгово-промышленного села в регионе традиционного земледелия - Центрально-Черноземном. Вопрос о существовании противоречий и взаимовлияний между городской и сельской социальными подсистемами в одном населенном пункте является, на наш взгляд, также интересным и заслуживающим внимания современного исследователя.

Практически не изученным сюжетом является вопрос о социальной структуре населения торгово-промышленного села. Взаимодействие городского и сельского населения, втягивание крестьян в товарно-денежные отношения не могло не затрагивать их повседневной поведенческой парадигмы и ментальных установок. В этой связи особый интерес приобретает анализ наиболее глубинных и устойчивых сторон

⁴ Семенов-Тян-Шанский В.П. Город и деревня... с.56

⁵ См. к примеру: Водарский Я.Е. Промышленные селения Центральной России в период генезиса и развития
капитализма. М., 1972, с. 18-20; Яцунский В.К. Вопросы экономического районирования в трудах В.И. Ленина
//Социально-экономическая история России ХУШ-ХГХ вв. Избранные труды. М, 1973, с.31-53; Рындзюнский
П.Г. Городское гражданство дореформенной России. М, 1958, с. 131

⁶ Хромов П. А. Очерки экономики феодализма в России. М, 1957, с. 188-189

человеческого бытия, таких как естественное движение населения, миграционные процессы, структура семьи и дворохозяйства, хозяйственных занятий.

Возросший интерес исторической науки к истории семьи, демографического поведения в связи с социально-экономическими процессами актуален в современной России, где остро стоят проблемы депопуляции многих групп коренного населения. Понимание закономерностей и механизмов демографических процессов, их взаимосвязи с различными сторонами жизни общества необходимо для государственных структур и общества в целом.

Вопросы естественного движения населения и истории семьи относятся к области социальной истории. Для нее характерно применение микроисторических подходов. Наиболее ценным в подобных исследованиях с обязательным применением современных методик обработки массовых источников на ЭВМ является изучение малых профессиональных групп, семей, отдельных людей. Подобный подход помогает осмыслить сложный облик изучаемых социальных структур, увидеть не только то, что объединяет их, но и выявить индивидуальность и неповторимость любого предмета исторического анализа.

Предметом исследования являлось влияние социально-экономической истории становления торгово-промышленного населенного пункта на такие базисные структуры человеческого бытия, как процесс естественного движения населения, развитие семьи, изменение социально-профессионального состава населения.

Объектом изучения нами был избрано население конгломерата сел и деревень, составлявших приход села Рассказово Тамбовского уезда Тамбовской губернии. Центр конгломерата, собственно Рассказово, являлось торгово-промышленным селом. Целый ряд деревень, входивших в рассказовский приход, имели либо чисто промышленный или земледельческий, либо смешанный кустарно-земледельческий характер.

При определении географических рамок исследования мы исходили из уникальности торгово-промышленного поселения подобного масштаба в границах Тамбовской губернии. Хронологические рамки работы охватывают период крепостной зависимости большей части населения села Рассказово с 1797 по 1860-е гг. Этот период считается вторым этапом развития промышленности, временем господства

вотчинной мануфактуры, основанной на крепостном труде . Для села это был новый этап вовлечения в фабричное производство крупных людских ресурсов и изменения эксплуатации жителей села в сторону большей интенсивности. Несколько размытый верхний рубеж исследования позволил нам проследить масштабные процессы демографического перехода и выявить некоторые итоги влияния крепостной зависимости на экономическое и социальное развитие торгово-промышленного села.

Степень изученности темы. В российской исторической литературе демографический и социальный аспекты развития торгово-промышленных сел не были еще объектом специальных исследований. Данная тема, так или иначе, затрагивалась в исследованиях по истории российской деревни в дореформенный период, по исторической демографии и социальной структуре российского общества, истории семьи, российской промышленности и торговли в первой половине XIX в.

Истории русской дореформенной деревни посвящена обширная литература. Проблемы экономики и быта крестьян первой половины XIX в. волновали уже их современников. Но работы этого периода для нас представляют скорее источнико-ведческий, нежели историографический интерес . Специальные исследования по истории русской деревни появились в конце XIX - начале XX вв. Среди них по своей значимости традиционно выделяют труды П.Б. Струве, Н.А. Рожкова, Н.П. Оганов-ского⁹. В них исследователи русской деревни с разных идейных позиций оценивали состояние помещичьего и крестьянского хозяйства в связи с реформой 1861 г.

К этому же периоду относятся первые обобщающие работы по русской фабрике и вопросам промышленного развития. Крупнейшими работами по данной тематике стали "Русская фабрика" М.М. Туган-Барановского, "Город и деревня в Европейской России" В.П. Семенова-Тян-Шанского и "Развитие капитализма в России"

⁷ Туган-Барановский М.М. Русская фабрика. М.-Л., 1934, с.4

⁸ Для Тамбовской губернии это работы: Грузинов И.Р. Быт крестьянина Тамбовской губернии //Журнал зем
левладельцев. Т.2. №5, 4.6. М., 1858, с. 1-18; Его же. Возможность улучшения быта помещичьих крестьян
(Тамбовской губернии) //Журнал землевладельцев. Т.4. №13, 4.4. М., 1858, с.20-24; Дьяконов В.Н. Описание
хозяйства В.Н. Дьяконова, Тамбовской губернии Спасского уезда (Сельцо Тарбеевка) //Записки Лебедянского
общества сельского хозяйства за 1851 г. М., 1852, с.390-401; Кишкин М.Н. Данные и предположения по во
просу об улучшении быта крестьян в Кирсановском уезде Тамбовской губернии //Сельское благоустройство,
1859, №1, с.225-262; Романов Н.Н. Село Каменка и его волость. Особое прибавление к Сборнику статистиче
ских сведений по Тамбовской губернии. Тамбов, 1886

⁹ Струве П.Б. Крепостное хозяйство. СПб., 1913; Рожков Н.А. Город и деревня в русской истории. СПб., 1902;
Огановский Н.П. Закономерность аграрной эволюции. 4.2. Очерки по истории земельных отношений в Рос
сии. Саратов, 1911

В.И. Ленина¹⁰. Фактически две последние работы заложили основы экономического районирования России по степени развития промышленности и сельского хозяйства. В работе В.И. Ленина был, также, затронут вопрос о факторах складывания населения сельских промышленных поселений двух типов: кустарных сел и фабричных поселков . Положения этого труда стали основополагающими для советских исследователей вопроса о становлении и развитии капиталистической промышленности и сельского хозяйства в последующие годы.

Для историографии российской деревни 1920-30-е гг. стали временем накопления и ввода в научный оборот новых данных по помещичьему и крестьянскому землевладению, хозяйственному развитию крупных вотчин. На материалах вотчинных архивов были написаны работы Л.И. Андреевского, Л.Н. Юровского, А.Н. Насонова, А.Н. Вершинского, В.Н. Бочкарева, Б.Д. Грекова¹². Последнее исследование особенно ценно для нас, так как основано на материалах тамбовской вотчины М.С. Лунина¹³. В первую очередь задача историков заключалась в том, чтобы показать кризисные явления в экономике помещичьих вотчин, угнетенное положение крестьян и ухудшение их положения из-за возраставшей эксплуатации их помещиком.

В начале 1930-х гг. появились работы, в которых затрагиваются социальные проблемы деревни, исследуются крестьянские промыслы и предпринимательство¹⁴. Большой интерес вызвали работы В.Н. Кашина о крестьянском частном землевладении¹⁵. Расслоению крестьянства в связи с проникновением в деревню товарно-денежных отношений был посвящен 4 том "Исторических записок", где проблемы первой половины XIX в. рассматривалась в статьях Г.Н. Бибикова и П.Г. Рындзюн-

Ленин В.И. Развитие капитализма в России. Процесс образования внутреннего рынка для крупной промышленности. М, 1986; Семенов-Тян-Шанский В.П. Город и деревня...; Туган-Барановский М.М. Указ. соч.

¹¹ Ленин В.И. Развитие капитализма в России... с.414-415

¹² Андреевский Л.И. Очерк крупного крепостного хозяйства на Севере 19-го века. По данным архива с. Ни
кольского Вологодской губернии. Вологда, б.г. /1922/; Юровский Л.Н. Саратовские вотчины. Статистико-
экономические очерки и материалы из истории крупного землевладения и крепостного хозяйства в конце

XVIII и в начале XIX столетия. Саратов, 1923; Насонов А.Н. Юсуповские вотчины в XIX в. //Доклады АН
СССР. Сер.В. №1-2. М.-Л., 1926, с. 1-4; Его же. Из истории крепостной вотчины XIX в. в России //Известия АН
СССР. Сер.6. №7-8. М., 1926, с.499-526; Бочкарев В.Н. Из истории помещичьего хозяйства в России середины

XIX в. //Ученые записки ин-та истории РАНИОН. Т.4. М., 1929; Вертинский А.Н. Салтыковская вотчина в
XIX в. Тверь, 1929 и др.

¹³ Греков Б.Д Тамбовское имение М.С. Лунина в первой четверти XIX в. //Известия АН СССР. Отделение
общественных наук. Сер.7. №6. М., 1933, с. 481-520; №7. М., 1933, с.623-648

¹⁴ Степанов А.А. Крестьяне-фабриканты Грачевы (К характеристике крепостных капиталистов второй поло
вины XVIII - начала XIX в.) //Записки историко-бытового отдела Государственного Русского музея. Т.1. Л..
1928, с.213-252; Небольсин А.Н. О крепостных крестьянах-капиталистах Воронежской губернии //Известия
Воронежского краеведческого общества. №3-5. Воронеж, 1927

¹⁵ Кашин В.Н. Крепостные крестьяне-землевладельцы. М.-Л., 1935

ского¹⁶. Чуть позже эту тему развил И.Т. Козлов, сравнивший крестьянское расслоение в вотчинах разных типов .

Повышенный интерес к рабочему классу, обусловленный идеологическими установками, привел к появлению в 1920-30-е гг. исследований по истории торговли, промыслов и промышленности, в первую очередь текстильной . Так же были сделаны первые попытки обобщения истории разных отраслей промьшіленности дореволюционной России в работах И.М. Кулишера, К.Г. Воблого и С.Г. Струмилина¹⁹. Однако на первом месте и здесь были экономические показатели, перемежавшиеся примерами классовой борьбы пролетариата.

Положение рабочего класса России исследовали в своих работах М.С. Балаба-нов, Ю.И. Гессен, К.А. Пажитнов и М.В. Злотников . В основе работ также лежал интерес исследователей к экономическому положению рабочих разных отраслей промьппленности. В 1931 г. вышли "Очерки по истории пролетариата СССР", где статью о рабочих написала М.В. Нечкина . В 1935 г. в свет вышел сборник материалов по истории крестьянской промышленности, предисловие к которому написал специалист по зажиточному крестьянству В.Н. Кашин²².

В 1940 г. вышел труд А.Г. Рашина по истории формирования промышленного пролетариата в России, обобщивший труды предшественников по данному вопро-

¹⁶ Бибиков Г.Н. Расслоение крепостного крестьянства в барщинной вотчине в конце XVIII и в начале XIX в.
//Исторические записки. Т.4. М., 1938, с.104-121; Рындзюнский П.Г. Расслоение крестьянства и классовая
борьба в крепостной вотчине в 20-х годах XIX в. //Исторические записки. Т.4. М, 1938, с.38-62

¹⁷ Козлов И.Т. Расслоение крестьянства в барщинной и оброчной вотчинах России 20-50-х гг. XIX в. //Ученые
записки Вологодского Государственного педагогического института. Вып.З. Вологда, 1942, с.13-27

¹⁸ Шабалов А. Фабрично-заводские предприятия в помещичьих имениях //Архив истории труда в России.
Кн.З. Пг., 1922, с. 138-154; Евгеньев Ф.К. Развитие русской шерстяной промышленности //Шерстяное дело. М..
1923, № б, с. 1-23; №7-8, с. 127-149; №10-12, с.47-66; 1924, №3-4, с.69-85; №5-6, с.85-107; №7-8, с. 121-143; Сы
ромятников Б.И. Очерк истории русской текстильной промышленности в связи с историей русского народного
хозяйства. Иваново-Вознесенск, 1925; Сивков К.В. Крепостная суконная фабрика в Архангельском в начале
XIX в. //Московский край в его прошлом. М., 1930, с.51-69; Любомиров П.Г. Начальные моменты в истории
хлопчатобумажной промышленности в России //Исторический сборник. №5. М.-Л., 1935; Цейтлин Е.А. Очер
ки истории текстильной техники. М-Л., 1940

¹⁹ Кулишер И.М. Очерк истории русской промышленности. Пг., 1922; Шубин И.А. Волга и волжское судоход
ство. М., 1927; Воблый К.Г. Опыт истории свеклосахарной промышленности в СССР. М., 1928; Струмилин
С.Г. Черная металлургия в России и СССР. Технический прогресс за 300 лет. М.-Л., 1935

²⁰ Балабанов М.С. Очерки по истории рабочего класса в России. В 3 т. 4.1. Крепостная Россия. М., 1926; Гес
сен Ю.И. История горнорабочих СССР. В 2 т. М., 1926; Пажитнов К.А. Положение рабочего класса в России.
В 3 т. Л., 1924-1925; Злотников М.В. К вопросу о формировании вольнонаемного труда в крепостной России
//История пролетариата в СССР. 1930. №1, с.143-162; Его же. К вопросу о заработной плате рабочих в крепо
стной России (первая четверть XIX в.) //История пролетариата в СССР. 1933. №1-2, с.238-287

²¹ Нечкина М.В. Рабочие крепостной России //Очерки по истории пролетариата СССР. Пролетариат царской
России М., 1931, с. 13-60

²² Кашин В.Н. Предисловие //Материалы по истории крестьянской промышленности XVIII и первой половины
XIX в. М.-Л., 1935, с.9-85

су²³. В этой и последующих работах автора экономические процессы производства тесно увязаны с развитием социальной инфраструктуры заводских поселков, что стало выходом на новый уровень изучения истории рабочего класса.

В первые послевоенные годы тенденции и направления исследований в целом сохранились. Интерес к эпохе "позднего феодализма" выразился в дискуссиях 1950-60-х гг. В их ходе особенно интенсивно стали изучаться крупнейшие вотчинные хозяйства России в работах И.М. Катаева, И.И. Никишина, Е.И. Индовой, Ю.В. Кожухова, К.Н. Щепетова, К.В. Сивкова²⁴. Источниковая база этих исследований позволяла изучать в первую очередь помещичье хозяйство на предмет проявления в нем кризисных явлений, и практически не касаться хозяйства крестьянского.

Также появились работы по территориальным комплексам Л.Б. Генкина, И.Д. Ковальченко и других . Эти работы заложили иной уровень осмысления материалов по экономическому состоянию именно крестьянских хозяйств. И.Д. Ковальченко были применены количественные методы обсчета массовых первичных данных. Оставаясь в целом в рамках марксистской парадигмы критики крепостничества, авторы включили в своих работы данные о прогрессивном развитии вотчинной промышленности, торговой деятельности и отхожих промыслах помещичьего крестьянства. Работа И.Д. Ковальченко стала одной из двух крупнейших в этот период обобщающих трудов по дореформенному крестьянству. Крупной работой, посвященной предпосылкам и результатам государственного реформирования крестьянского хозяйства, стала монография по государственной деревне Н.М. Дружинина²⁶. В статье 1957 г. Н.М. Дружинин конкретно остановился на состоянии черноземной государственной деревни после реформы П.Д. Киселева²⁷.

Рашин AT. Формирование промышленного пролетариата в России. М., 1940

²⁴ Щепетов К.Н. Крепостное право в вотчинах Шереметевых (1708-1885). М, 1947; Катаев И.М. На берегах
Волги. История усольской вотчины графов Орловых. Челябинск, 1948; Сивков К.В. Очерки по истории крепо
стного хозяйства и крестьянского движения в России в первой половине XIX в. По материалам архива степ
ных вотчин Юсуповых. М., 1951; Никишин И.И. Некоторые вопросы экономики крепостного хозяйства пер
вой половины XIX в. //Исторические записки. Т.44. М., 1953, с. 177-205; Кожухов Ю.В. Помещичье хозяйство
центрального земледельческого района России в годы кризиса крепостной системы //Ученые записки ЛГПИ
им. А.И. Герцена. Т. 102. Л., 1955, с.87-115; Индова Е.И. Крепостное хозяйство в начале XIX в. По материалам
вотчинного архива Воронцовых. М, 1955

²⁵ Генкин Л.Б. Помещичьи крестьяне Ярославской и Костромской губерний перед реформой и во время ре
формы 1861 года. Ярославль, 1947; Ковальченко И.Д. Крестьяне и крепостное хозяйство Рязанской и Тамбов
ской губерний в первой половине XIX в. (К истории кризиса феодально-крепостнической системы хозяйства).
М., 1959

²⁶ Дружинин Н.М. Государственные крестьяне и реформа П.Д. Киселева. В 2 т. М.-Л., 1946; М., 1958

²⁷ Дружинин Н.М. Государственная деревня Центрального Черноземного района в середине XIX в. //Вопросы
экономики, планирования и статистики. М., 1957, с. 179-218

В рамках работы Ежегодных межреспубликанских симпозиумов по аграрной истории Восточной Европы, постоянно работающих с 1958 г., стали разрабатываться новые темы, в первую очередь взаимоотношения различных имущественных групп крестьянства и, в связи с этим, изучение мелкотоварного производства в крестьянском хозяйстве. Вопросы расслоения крепостной деревни, проблемы приобретения земельной собственности крестьянами рассматривались крупными учеными-аграриями Н.М. Дружининым и Б.Г. Литваком . Одним из наиболее обобщенных опытов изучения крестьянского хозяйства на региональном уровне в рамках мелкотоварного производства стал труд В.А. Федорова²⁹. Наряду с традиционным анализом земельной собственности и прочих атрибутов зажиточности крестьянства, автор в своей работе впервые на доступных источниках, в том числе и первой половины XIX в., проанализировал географическое размещение и структуру крестьянских промыслов в центральных губерниях России. В.А. Федоров пришел к неоднозначным выводам о степени влияния помещика на развитие промысловой деятельности крестьянства, сделал попытку оценить роль торгово-промышленных сел в развитии капиталистической промышленности, процессе градообразования и развития инфраструктуры сельской местности. Более позднему периоду развития помещичьей, и что особенно ценно, черноземной деревни посвятил свою работу Б.Г. Литвак³⁰. Для решения традиционно затрагиваемых вопросов о собственности крестьянского двора, повинностях до и после реформы 1861 г., урожайности, других показателях экономического развития помещичьего и крестьянского хозяйства, как первой, так и второй половины XIX в., автор использовал математические методы обработки массовых документов, в первую очередь уставных грамот³¹.

Развитие истории промышленности также шло в рамках уже намеченных предыдущими исследованиями. В 1950-60-е гг. появились обобщающие труды по экономике России, где промышленности отводилась главенствующая роль³². Более ши-

Дружинин Н.М. Купчие земли крепостных крестьян (по данным Главного комитета об устройстве сельского состояния) //Вопросы социально-экономической истории и источниковедения периода феодализма в России. М, 1961, с. 176-189; Литвак Б.Г. О земельной собственности крепостных //Материалы по истории сельского хозяйства и крестьянства. T.V. М., 1962, с.338-347

²⁹ Федоров В.А. Помещичьи крестьяне Центрально-промышленного района России конца XVIII - первой по
ловины XIX в. М., 1974

³⁰ Литвак Б.Г. Русская деревня в реформе 1861 г. Черноземный центр 1861-1895 гт. М., 1972

³¹ Литвак Б.Г. Русская деревня... с.31-33

³² Лященко ПИ. История народного хозяйства СССР. В 3 т. Т.1. Докапиталистические формации. М., 1952;
Хромов П.А. Очерки экономики феодализма...

роко были представлены отраслевые и территориальные исследования промышлен-ности . Дискуссия о крепостной мануфактуре привела к появлению целого ряда статей, которые наряду с решением теоретических проблем затрагивали социальные аспекты складывания категорий рабочих³⁴.

Следует заметить, что период первой половины XIX в. мало привлекал к себе исследователей, так как по всем марксистским канонам не являлся этапом бурного развития русской промышленности. Основной упор исследователи рабочего класса, мануфактурной и фабричной промышленности делали на XVIII в. и пореформенное время. Именно XVIII в. было уделено основное внимание при раскрытии как темы экономического³⁵, так и социального развития промышленности России³⁶. Этот этап казался крайне важным исследователям промышленного развития России для поисков развитого капитализма в российской промышленности. Для современного исследователя он особо ценен при разработке вопросов предыстории складывания фабричного производства в сельской местности.

В 1960-70-е гг. появился ряд работ по законодательству и политике государства в области промышленности³⁷. Крупным исследователем процесса законодатель-

Любомиров П.Г. Очерки по истории русской промышленности. М, 1947; Мешалин И.В. Текстильная промышленность крестьян Московской губернии XVIII и первой половины XIX в. М.-Л., 1950; Бурцев Г.В. Текстильная промышленность Московской и Владимирской губерний в 30-50-е гг. XIX в. Дисс.канд. ист. наук. Л., 1953; Струмилин С.Г. История черной металлургии в СССР. Т.1. М., 1954; Пажитнов К.А. Очерки истории текстильной промышленности дореволюционной России. М., 1955; Его же. Очерки истории текстильной промышленности дореволюционной России: хлопчатобумажная, льнопеньковая и шелковая промышленность. М., 1958; Его же. Очерки истории текстильной промышленности дореволюционной России: шерстяная промышленность. М., 1963; Исаев Г.С. Роль текстильной промышленности в генезисе и развитии капитализма в России 1760-1860. Л., 1970

³⁴ Бухина В.А. К истории крепостной мануфактуры (Ряшковская суконная "фабрика") //Исторические записки.
Т.32. М., 1950, с.96-132; Иванова М.А. Перерастание мануфактуры в фабрику в хлопчатобумажной промыш
ленности России. М., 1953; Виленская Э.С. О характере русской посессионной мануфактуры //Вопросы исто
рии. 1954. №2, с.92-107; Карпачев A.M. О социально-экономической сущности вотчинной мануфактуры
//Вопросы истории. 1957. №8, с. 101-117; Володарская Г.Г. Ликвидация посессионной мануфактуры в России
//Ученые записки ЛГПИ им. А.И. Герцена. Т.61. Л., 1947, с.71-98 и др.

³⁵ Булыгин И.А. Из истории вотчинной мануфактуры во второй половине XVIII в. //Вопросы социально-
экономической истории и источниковедения периода феодализма в России. М., 1961, с. 139-145; Заозерская
Е.И. К вопросу о развитии крупной промышленности в России в XVIII в. //Вопросы истории. 1947. №12, с.62-
73; Полянский Ф.Я. Экономический строй мануфактуры в России XVIII в. М., 1956; Разгон A.M. Мелкотовар
ное производство во второй половине XVIII в. и генезис капиталистической мануфактуры //История СССР.
1959. №6, с.63-82; Павленко Н.И. Развитие металлургической промышленности в России в первой половине
XVIII в. М., 1953; Его же. История металлургии в России. Заводы и заводовладельцы. М., 1963

³⁶ Веденеева Е.И. Рабочая сила частных суконных мануфактур в России 1796-1797 гг. //Известия АН СССР.
Сер. История и философия. Т.8. №5. М., 1951., с.402-425; Павленко Н.И. Наемный труд в металлургической
промышленности России во второй половине XVIII в. //Вопросы истории. 1958. №6, с.41-58; Рубинштейн Е.И.
Рабочая сила на посессионной мануфактуре Гончаровых //История СССР. 1958. №1, с. 160-176; Заозерская
Е.И. Рабочая сила и классовая борьба на текстильных мануфактурах в 20-60 гг. XVIII в. М., 1960; Панкратова
A.M. Формирование пролетариата в России (XVII-XVIII вв.). М., 1963

³⁷ Киняпина Н.С. Политика русского самодержавия в области промышленности (20-50-е гг. XIX в.). М., 1968;
Рыбаков Ю.А. Промышленная статистика России XIX в. Источниковедческое исследование. М., 1976 и др.

ного оформления становления и развития текстильной промышленности, а так же источниковой базы ее изучения является Ю.Я. Рыбаков, обобщающий труд которого по промышленному законодательству вышел в свет во второй половине 1980-х гг.³⁸

На основе ленинских идей практически монопольно по вопросам развития промышленности и экономического районирования работал В.К. Яцунский . Ему принадлежат статьи по этапам генезиса капитализма, развитию текстильной промышленности в России и "пояснения" к ленинской методе выделения крупных промышленных центров, причем именно в сельской местности⁴⁰.

Крупной монографией, подытожившей целый ряд исследований автора по формированию населения промышленных сел, стала книга Я.Е. Водарского о промышленных селениях центра России⁴¹. Однако В.К. Яцунский и Я.Е. Водарский, как правило, затрагивали экономические вопросы складывания и развития подобных населенных пунктов, практически не касаясь аспектов демографического и социального развития населения сельских промышленных центров России.

В 1950-70-е гг. в рамках работы Симпозиума по аграрной истории Восточной
.^л Европы стало разрабатываться новое направление, появились первые крупные ис-

следования по истории народонаселения . Важнейшие работы этого направления, несомненно, были написаны Я.Е. Водарским, В.М. Кабузаном и А.Г. Рашиным. Их исследования по численности, составу и размещению населения Российской империи являются исключительно важным фоном для локальных исследований социально-демографических процессов первой половины XIX в.

Наряду с общедемографическими исследованиями серьезным направлением стало изучение семейной структуры разных категорий населения Российской империи. Начало исследованиям подобного плана было положено в 1960-70-е гг. появле-

³⁸ Рыбаков Ю.Я. Промышленное законодательство России первой половины XIX в. Источниковедческие очер
ки. М., 1986
«y»*^{J 39} Яцунский В.К. Социально-экономическая история России XVIII-XIX вв. Избранные труды. М, 1973

;

⁴⁰ Яцунский В.К. Вопросы экономического районирования в трудах ВИ. Ленина //Социально-экономическая
история России XVIII-XIX вв. Избранные труды. М., 1973, с.31-53; Его же. Формирование крупной промыш
ленности в Иванове в первой половине XIX в. //Генезис капитализма в промышленности и сельском хозяйст
ве. М, 1965, с.288-358

⁴¹ Водарский Я.Е. Промышленные селения центральной России в период генезиса и развития капитализма. М.,
1972

⁴² Рашин А.Г. Население России за 100 лет (1814-1913 гг.). Статистические очерки. М., 1956; Яцунский В.К.
Изменения в размещении населения Европейской России в 1724-1916 гг. //История СССР. 1957. №1, с. 192-
223; Кабузан В.М. Народонаселение России в XVIII - первой половине XIX в. (по материалам ревизий). М,
1963; Его же. Изменения в размещении населения России в XVIII - первой половине XIX в. (по материалам
ревизий). М, 1971; Водарский И.Я. Население России за 400 лет. М., 1973

#

ниєм целого ряда статей и монографий. Над обработкой этнографических и стати
стических данных по крестьянской семье и общине начали работу московская и но
восибирская школы исследователей. Несомненно, среди массы трудов следует выде
лить работы В.А. Александрова и Е.Н. Баклановой (Москва), З.Я. Бояршиновой, И.В.
Власовой, М.М. Громыко и Н.А. Миненко (Новосибирск)⁴³. Особенностью этих ис
следований стала четкая привязка истории семьи к экономической мощности кресть-
,* янского двора. В целом, изучение семьи велось и до сих пор ведется методами обще-

статистических сводок дворохозяйств по типам и численности. К этому прибавляются экономические и этнографические данные о бытовых реалиях, почерпнутые из дореволюционных описаний.

Фактически эти два направления - исследование размещения и естественного движения населения и исследование семейной структуры, генеалогии разных категорий населения России, стали основополагающими для последующего развития историографии социально-демографических процессов.

^

С конца 1970-х гг. российские исследователи исторической демографии стали работать с использованием методик зарубежных коллег⁴⁴, знакомство с которыми стало необходимым элементом квалифицированных исследований по демографической проблематике. Первыми историками в СССР, которые начали применять современные историко-демографические методы к конкретным материалам массовой документации XVIII-XX в., стали эстонские ученые Р.К. Брамбэ, Х.Э. Палли, Р.Н. Пуллат, Ю.Ю. Кахк, Х.М. Лиги, С.Х. Вахтре и др.⁴⁵ Наряду с результативным иссле-

<>

⁴³ Александров В.А. Типология русской крестьянской семьи в эпоху феодализма //История СССР. 1981. №3,
с.78-96; Его же. Обычное право крепостной деревни России XVIII - начало XIX в. М., 1984; Бакланова Е.Н.
Крестьянский двор и община на Русском Севере. М, 1976; Бояршинова З.Я. Крестьянская семья Западной
Сибири феодального периода //Вопросы истории Сибири. Вып.З. Томск, 1967, с.34-57; Громыко М.М. Генеа
логия непривилегированных слоев феодальной Сибири //История и генеалогия. М., 1977, с.24-37; Миненко
Н.А. Русская крестьянская семья в Западной Сибири (XVIII - первая половина XIX в.). Новосибирск, 1979;
Власова И.В. Структура и численность семей русских крестьян Сибири в XVII - первой половине XIX в.
//Советская этнография. 1980. №3, с.41-46

⁴⁴ Брачность, рождаемость, семья за три века. М., 1979

⁴⁵ Кахк Ю.Ю. Применение метода статистической выборки при анализе ревизских сказок первой половины
XIX в. //Источниковедческие проблемы истории народов Прибалтики. Рига, 1970, с.327-346; Его же. Взаимо
действие и значение социально-экономических и демографических факторов в общественном развитии // Во
просы истории. №12. 1985, с. 147-153; Лиги Х.М. Население крестьянского двора ("пере") в Эстонии во второй
половине XVIII в. //Тезисы докладов и сообщений XII сессии Межреспубликанского симпозиума по аграрной
истории Восточной Европы. Рига-Сигулда, октябрь 1970 г. Вып.1. М., 1970, с.32-34; Палли Х.Э. О некоторых
методических вопросах обработки источников по исторической демографии ЭССР на ЭВМ //Математические
методы в историко-экономических и историко-культурных исследованиях. М., 1977. С. 82-98; Его же. Естест
венное движение сельского населения Эстонии (1600-1799). В 3 т. Таллин, 1980; Клупт М.А. Изучение семей
и совокупностей лиц в демографическом анализе //Исследования народонаселения. Рига, 1985, с.21-28; Пуллат

дованием демографических процессов в Эстонии, таллиннские ученые разрабатывали методики исследования массовой документации и применения их к разным типам документов Российской империи. Ими был очерчен круг основных проблем изучения естественного движения населения и семьи, в котором работают и современные исследователи. В это же время появились и первые исследования традиционного демографического поведения русских крестьян⁴⁶.

Одной из старейших школ, разрабатывающей историю семьи, остается новосибирская. В 1980-90-е гг. они продолжили свои исследования не только в русле изучения истории семьи, хотя в этом направлении сделано очень много⁴⁷. Большую роль в их исследованиях играют и миграционные процессы, вопросы заселения Сибири, изменения численности населения, изучение внутрисемейных и внутриобщин-ных взаимоотношений ⁴ . К сожалению, в этих работах основной упор делается на специфику сибирского крестьянского двора, что не позволят полноценно проводить сравнение его с дворохозяйством традиционного общества. Широкое привлечение этнографических материалов зачастую сводит работы к анализу взаимоотношений между полами в семье и хозяйстве в ущерб исследованию семейной структуры.

В 1980-90-е гг. большое влияние приобрели уральская (поволжская) и выделившаяся из нее к середине 1990-х гг. мордовская школы изучения семьи⁴⁹. Особое

Р.Н. Применение графического метода изображения демографических процессов (на примере изучения смертности в г. Таллинне в XVIII в.) //Проблемы исторической демографии СССР. Киев, 1988, с.75-84

⁴⁶ Миронов Б.Н. Традиционное демографическое поведение крестьян в IX - начале XX в. //Брачность, рождае
мость, смертность в России и СССР. М, 1977, с.83-105

⁴⁷ Соловьева В.И. Численность и структура русской крестьянской семьи Сибири во второй половине XVIII в.
//Хозяйственное освоение Сибири и рост ее народонаселения. Новосибирск, 1979, с. 126-140; Винникова Т.М.
Население промышленных поселков Нерчинского горного округа в первой половине XIX в. //Проблемы гене
зиса и развития капиталистических отношений в Сибири. Барнаул, 1990, с. 81-97; Ее же. Динамика численно
сти горнозаводского населения Нерчинского горного округа в первой половине XIX в. //Демографическое раз
витие Сибири периода феодализма. Новосибирск, 1991, с.58-65; Никишина Н.В. Численность и структура се
мьи мастеровых и работных людей горнозаводской промышленности Алтая периода феодализма. //Там же,
Новосибирск, 1991, с. 163-172; Билюк Н.А. Социально-экономическое развитие западносибирской деревни
XVI - XIX вв. (По материалам Тобольского уезда) Екатеринбург, 1996; Борисенко М.В. Семья и двор русских
крестьян Западной Сибири конца XVI - середины XIX в. СПб., 1998

⁴⁸ Колесников А.Д. Русское население Западной Сибири в XVIII - начале XIX вв. Омск, 1973; Воробьев В.В.
Формирование населения Восточной Сибири (географические особенности и проблемы). Новосибирск, 1975;
Миненко Н.А. Крестьянская семья Западной Сибири в первой половине XIX в. (Численность и структура) //Из
истории семьи и быта сибирского крестьянства XVII - начала XX в. Новосибирск, 1975, с.3-29; Власова И.В.
Община и обычное право у русских крестьян Северного Приуралья (XVII-XTX вв.) //Русские: семейный и об
щественный быт. М., 1989, с.24-44; Сафьянова А.В. Внутрисемейный строй русской сельской семьи алтайско
го края во II половине XIX - начале XX в. (внутрисемейные отношения, домашний уклад, досуг) //Там же,
с.91-109; Участие крестьян в освоении восточных окраин России (конец XVII - начало XX в.). Новосибирск,
1990 и др.

⁴⁹ Злобина И.В., Пихоя Р.Г. Семья на Урале в XVIII - первой половине XIX вв. //Деревня и город Урала в эпо
ху феодализма: проблема взаимодействия. Свердловск, 1986, с.131-144; Черкасова А.С. Демографические ха
рактеристики мастеровых и работных людей Златоустовского и Миасского заводов Урала на рубеже XV11I-

внимание здесь уделяется изучению разных категорий горнозаводского населения Замосковного горного округа⁵⁰. При всей современности методов исследования, саранская школа под руководством Н.М. Арсеньева, продолжает традиции новосибирской и уральской школ изучения семьи, идя по пути модернизации типологии семьи В.А. Александрова и изобретения новых.

В связи с повышенным интересом к истории семьи в последнее десятилетие появляются локальные исследования, в том числе и на национальном материале⁵¹. За этот период был разработан целый ряд специальных и общетеоретических вопросов в этом направлении. Большую роль в этом сыграл выпуск сборников по разным аспектам социальной, экономической и демографической истории, регулярно выходящих с конца 1970-х гг. Сложилось несколько центров, занимающихся проблемами расселения и естественного движения населения.

С конца 1980-х гг. по инициативе курских и тамбовских историков проводятся конференции по исторической географии и исторической демографии Центрального Черноземья. В сборниках по итогам конференций регулярно публикуются материалы по демографическому поведению и семейной истории крестьянского населения региона, его отдельных сословных групп, жителей конкретных населенных пунктов,

XIX вв. //Демографические процессы на Урале в эпоху феодализма. Свердловск, 1990, с. 101-107; Неклюдов Е.Г. Численность и состав горнозаводского населения и рабочих Урала в предреформенный период (30-50-гтХГХ в.) //Там же, с.77-88; Его же. Горнозаводские рабочие Урала в период кризиса феодализма, ЗО-50-гг. ХГХ в. Дисс.канд. ист. наук. Свердловск, 1988; Дашкевич Л.А. Семья государственных крестьян Урала (по материалам подворных описей Поташинской волости 1805 г.) //Государственные крестьяне Урала в эпоху феодализма. Екатеринбург, 1992, с. 109-121; Нечаева М.Ю., Голикова СВ. Домохозяйство населения Златоус-товского округа на рубеже XVIII-XIX вв. (по материалам подворных описей) //Металлургические заводы и крестьянство: проблемы социальной организации промышленности России и Швеции в раннеиндустриальный период. Екатеринбург, 1992, с. 150-156; Смирнов С.С. Приписные крестьяне Урала в XVIII - начале XIX в. Дисс.док. ист. наук. Челябинск, 1995; Агафонова Н.Н. Заселение и освоение Среднего Прикамья русскими во второй половине XVI - первой половине XIX в. Дисс...канд. ист. наук. Екатеринбург, 1997; Половинкин Н.С. Дворцовые (удельные) крестьяне Приуралья во второй половине XVI - первой половине XIX. Дисс.док. ист. наук. Тюмень, 1996

⁵⁰ Арсентьев Н.М., Нечаева М.Ю., Черкасова А.С. Семья рабочих в первой половине XIX в. по материалам
Замосковных и Уральских заводов (типология и состав) //Демографические процессы на Урале в эпоху феода
лизма. Свердловск, 1990, с. 123-128; Арсентьев Н.М. Замосковный горный округ конца XVIII - первой поло
вины XIX в. Саранск, 1998; Арсентьев Н.М., Перший СВ., Щербаков В.В. Особенности формирования демо
графической структуры населения Примокшанья в конце XVIII - начале XIX века //Круг идей: макро и мик
роподходы в исторической информатике. Т.2. Минск, 1998, с.75-91; Егунова А.И. Семья рабочих и горноза
водских крестьян Замосковного горного округа в первой половине XIX в. Дисс.канд. ист. наук. Саранск,
1999 и др.

⁵¹ Соловьев В.В. Семейный строй коми-ижемцев в XVIII - середине XIX века (по материалам ревизских ска
зок). Сыктывкар, 1985; Гришкина М.В. Типология удмуртской крестьянской семьи конца XVII - первой поло
вины XIX в. //Социально-демографические процессы в российской деревне (XVI - начало XX в. Вып. 1. Тал
лин, 1986, с.146-153; Николаев СД Общее и особенное в типологии и структуре крестьянской семьи Волго-
Вятского региона в первой половине XIX в. //История и культура Волго-Вятского края (к 90-летию Вятской
ученой архивной комиссии). Киров, 1994, с.388-391 и др.

16 в том числе и подготовленные с использованием современных методов социально-

демографических исследований .

Эти конференции создали солидную базу для постепенного включения историков Тамбова в целый ряд международных и российских проектов. В первую очередь стоит отметить российско-голландский проект "Интегрированная история на локальном уровне", а так же российско-американский проект по демографии кресть-янства России XVIII - начала XX в. Тамбовские ученые работают в проекте РФФИ "Социально- демографическая история Российской провинции в XIX - начале XX в. Современные методы исследования" и российско-белорусском проекте "Сравнительная структура дворохозяйства на территории Российской империи (вторая половина XVIII- первая половина XIX в.). Участие в этих разработках позволило не только освоить современные исследовательские технологии, но и получить с их помощью ряд оригинальных выводов и наблюдений относительно специфики традиционного типа естественного движения крестьянского населения Тамбовской губернии в период модернизации аграрного общества.

Прежде всего, следует отметить публикации, посвященные адаптации методов микродемографического анализа к особенностям региональных исторических источников⁵⁴. Общий подход к совершенствованию методики изучения социальной истории с помощью компьютерных технологий был предложен В.В. Канищевым и Р.Б. Кончаковым⁵⁵. Самые новые обобщенные представления о ходе социально-

Кабузан В.М. Население Центрально-земледельческого района в конце XVIII - 50-х гг. XIX в. // Историческая география Черноземного центра России (дооктябрьский период). Воронеж, 1989, с. 106-118; Рянский Л.М. Естественное движение крестьян Курской губернии в первой половине XIX в. (по данным ревизских сказок) //Проблемы исторической демографии и исторической географии Центрального Черноземья. Курск, 1994, с.96-102идр.

⁵³ См.: Hoch S., Kashchenko S., Mizis Y. Project in Russian population history, 1700-1917: Preliminary results //Data
Modelling, Modelling history. M., 1996, p.89-91

⁵⁴ Какх Ю.Ю. Применение метода статистической выборки при анализе ревизских сказок первой половины
XIX в. //Источниковедческие проблемы истории народов Прибалтики. Рига, 1970, с.327-346; Количественные
методы в исторических исследованиях. М., 1984; Горская Н.А. Историческая демография России эпохи фео
дализма. М., 1994; Анри Л., Блюм А. Методика анализа в исторической демографии. М., 1997; Троицкая Й.А.
Ревизии населения России как источник демографической информации (методологические проблемы).
Дисс.канд. ист. наук. М., 1995; Арсентьев Н.М. и др. Система сбора и обработки материалов ревизских ска
зок //Круг идей: модели и технологии исторической информатики. Т.1. М., 1996, с.206-228; Канищев В.В.,
Кончаков Р.Б., Морозова Э.А. Технология комплексной обработки баз данных по исторической демографии
России XIX в. //Новые информационные ресурсы и технологии в исторических исследованиях и образовании.
М., 2000, с. 151-152 и др.

⁵⁵ Канищев В.В., Кончаков Р.Б. Социальная история и компьютер (Опыт совершенствования методологии ис
торического познания) //Информационный бюллетень Ассоциации "История и компьютер". № 22. М., 1998,
с. 141-160

демографических процессов в контексте интегрального изучения Тамбовского региона периода модернизации отражены в статье В.В. Канищева и Ю.А. Мизиса⁵⁶.

Большой интерес для исследователей демографических процессов представляют работы тамбовского ученого В.Л. Дьячкова о механизмах влияния природно-климатических факторов на естественное движение населения традиционного социума, особенно о ритмах и циклах крестьянской демографии⁵⁷.

Совместно с коллегами-географами и историками-аграриями В.В. Канищевым подготовлен целый ряд публикаций о соотношении демографического и экологического факторов в социальной истории Тамбовского региона в период перехода от аг-

рарного общества к индустриальному . Основной вывод этих исследований заключается в определении емкости экологической ниши для экстенсивного демографического развития земледельческого населения. В Тамбовской губернии аграрное перенаселение в смысле избытка населения для имевшейся ресурсной базы наметилось уже в первой половине XIX в., что особенно важно для изучения торгово-промышленных поселений⁵⁹. К примеру, изучаемое с. Рассказово уже к концу XVIII в. испытывало дефицит угодий для земледелия.

По сходным методикам демографические исследования ведутся, помимо тамбовских историков, учеными Санкт-Петербурга, Ярославля и республики Беларусь. Группа ученых Санкт-Петербурга и Петрозаводска, возглавляемая С.Г. Кащенко и Э.В. Летенковым, серьезно занимается вопросами выявления и применения различных источников в демографических исследованиях, изучением достоверности ос-

Канищев В.В., Мизис Ю.А. Методологические проблемы интегрального социально-демографического исследования истории России XIX - начала XX в. на микроуровне //ACTIO NOVA 2000. М, 2000, с.455-483

⁵⁷ Дьячков В.Л. Труд, хлеб, любовь и космос или о факторах формирования крестьянской семьи во второй по
ловине Х1Х-начале XX в. //Социально-демографическая история России XIX-XX вв. Современные методы
исследования. Тамбов, 1999, с.72-82; Его же. Русский крестьянин на пути от биологического существа к соци
альному: условия, особенности и последствия движения в конце XVIII - начале XX вв. //Особенности россий
ского землевладения и проблемы расселения. Тамбов, 2000, с.220-229; Его же. О женской доле, лгужской роли
и нашем месте под Солнцем или о том, что бывает за неправильное и несознательное демографическое пове
дение //Социальная история. Ежегодник, 2000. М, 2000, с.219-229; Его же. Деревня, город, государство и рос
сийские революции //Взаимодействие государства и общества в контексте модернизации России. Конец XIX -
начало XX в. Тамбов, 2001, с.93-114; Природно-демографические циклы как факторы российской истории,
XIX- первая половина XX в.//Социальная история российской провинции в контексте модернизации аграрного
общества в XVHI-XTX вв. Тамбов, 2002, с. 17-31 и др.

⁵⁸ См. к примеру: Канищев В.В. Хозяйственная деятельность В.И. Вернадского в контексте экологической
ситуации в Тамбовской губернии в конце XIX - начале XX в. //В.И. Вернадский и Тамбовский край. М., 2002,
с.42-74

⁵⁹ Есиков С.А., Канищев В.В. Естественные критерии определения зажиточности крестьянства на мезо- и мик
росоциальном уровнях (Тамбовская губерния, 1860-е - 1920-е гг.) //Зажиточное крестьянство России в исто
рической ретроспективе. Вологда, 2001, с. 16-23

новных видов источников и непосредственно проблемами естественного движения

населения .

Ярославские исследователи представили свои методы определения семейной структуры. Их исследования базировались на изучении исповедных ведомостей, представляющих немалый интерес для исследователей, чаще использующих материалы ревизий. Но их типология семьи отличается от классической типологии П. Ласслета, что затрудняет сопоставимость данных результатов структурного анализа с аналогичными исследованиями применительно к другим регионам России⁶¹.

В русле дальнейшей разработки теории А.В. Чаянова, но на новом уровне осмысления материала белорусских деревень ведутся исследования структуры дворо-хозяйства В.Л. Носевичем .

Анализируя сложившуюся на данный момент ситуацию в исторической науке, нельзя не признать, что популярные сейчас среди исследователей локальные демографические и социальные сюжеты, несомненно, являются накоплением материала для больших обобщающих работ по социально-демографической истории России. Крупная попытка создания такой работы предпринята Б.Н. Мироновым⁶³. Однако, его двухтомная "Социальная история России периода империи" показала недостаточность накопленных первичных материалов и исследований по разным регионам страны и опасность усредненных цифр, позволяющих лишь приблизительно понять происходившие в России процессы.

Кащенко С.Г. Помещичья деревня Череповецкого уезда в середине XIX в. //Северо-Запад в аграрной истории России. Калининград, 1986, с.51-57; Его же. Современные исследования по исторической демографии России. Особенности массовых источников и современные проблемы их изучения //Информационный бюллетень Ассоциации "История и компьютер". №30. М., 2002, с. 182-183; Летенков Э.В. Материалы периодической печати в историко-демографических исследованиях российского Севера //Социально-демографическая история России XIX-XX вв. Современные методы исследования. Тамбов, 1999, с.83-89; Твердюкова Е.Д. Источники по учету населения Новгородской губернии XIX - начала XX вв. //Историография и источниковедение отечественной истории. СПб., 2001, с.221-231; Маркова М.А. Некоторые наблюдения за полнотой фиксации младенческой смертности в метрических книгах Олонецкой губернии //Компьютер и историческая демография. Барнаул, 2000, с. 165-172; Смирнова С.С. Смертность в Олонецкой губернии в XIX - начале XX вв.: К вопросу о фиксации причин смерти (по материалам метрических книг) //Информационный бюллетень Ассоциации "История и компьютер". №30. М., 2002, с. 196-199 и др.

⁶¹ Where the Twain Meet: Dutch and Russian Regional Development in a Comparative Perspective. 1800-1917.
Groningen/Waginingen, 1998, p. 170-176

⁶² Чаянов A.B. Организация крестьянского хозяйства //Крестьянское хозяйство: Избранные труды. М., 1989,
с. 194-442; Носевич В.Л. Демографические показатели белорусского крестьянства во второй половине XVIII -
первой половине XIX в. //Компьютер и историческая демография. Барнаул, 2000, с. 173-198; Его же. Модель
жизненного цикла крестьянского дворохозяйства //Информационный бюллетень Ассоциации "История и ком
пьютер". №30. М., 2002, с.202-205

⁶³ Миронов Б.Н. Социальная история России периода империи (XVIII - начало XX в.). В 2 т. СПб, 1999

Наряду с исследованиями в области демографической истории продолжаются исследования по экономическому и социальному развитию, как крестьянского хозяйства, так и рабочего населения. Большое внимание в 1980-90-е гг. уделялось развитию кустарных промыслов, иных неземледельческих занятий крестьянства, землепользованию различных категорий крестьян на региональном уровне . Так же на местном материале рассматривались и аспекты развития и становления промышленных предприятий и рабочего класса⁶⁵. Крупным исследованием по районированию кустарных промыслов и складыванию центров фабрично-кустарной промышленности стала итоговая работа К.Н. Тарновского, в которой высказан целый ряд общетеоретических положений, справедливых как для исследуемой в работе второй половины XIX в., так и для понимания подобных процессов первой половины XIX в.⁶⁶

Для понимания экономических, социальных и демографических процессов исследуемого населения торгово-промышленного села крайне важно разобраться в трудовой этике русского крестьянина. Исследование христианских ересей в СССР долгое время шло в русле борьбы с ними, как с любыми проявлениями религиозности⁶⁷. Но в 1950-60-х гг. А.И. Клибанов выдвинул кардинальный для понимания вопроса тезис о близости русских ересей к протестантскими ересям Европы, которые

Ковалева Т.Л. Неземледельческие занятия государственных крестьян Смоленской губернии //Сельское хозяйство и крестьянство Запада и Северо-Запада РСФСР в дореволюционный период. Смоленск, 1980, с. 16-36; Рянский Л.М. Развитие товарно-денежных отношений в курской деревне и формирование рынка в первой половине XIX в. //Торговля Курского края с древнейших времен до начала XX в. Курск, 1996, с.74-79; Миненко Н.А. Землепользование государственных крестьян Западной Сибири во второй четверти XIX в. // Земледельческое и промысловое освоение Сибири XVII - начала XX в. Новосибирск, 1985, с.45-57; Иловайский И.Б. Ростовщичество и денежные обязательства государственных крестьян Вологодской губернии во второй трети XIX в. //История и культура Архангельского Севера. Досоветский период. Вологда, 1986, с. 107-115; Тургаев А.С. К вопросу о бюджете крестьянского хозяйства Новгородской губернии в предреформенный период //Северо-Запад в аграрной истории России. Калининград, 1990, с.96-102; Билюк Н.А. Социально-экономическое развитие Западно-Сибирской деревни конца XVI-XIX вв.: по материалам Тобольского уезда. Дисс.канд. ист. наук. Екатеринбург, 1996; Чистяков В.Б. Крестьянство нечерноземных губерний России перед реформой отмены крепостного права: наделы и повинности помещичьих крестьян. М., 1997 и др. ⁶⁵Акиньшин А.Н. Суконная промышленность Воронежа первой половины XIX в. //История заселения и хозяйственного освоения Воронежского края в эпоху феодализма. Воронеж, 1987, с. 122-145; Певзнер И.В. Развитие суконной промышленности России в 60-х гг. XVIII - начале XIX в. (К вопросу о социальной природе мануфактур). Дисс.канд. ист. наук. М., 1987; Арсентьев Н.М. Лузгин А.С. Рабочие металлургических заводов Мордовии в первой половине XIX в. (О становлении рабочего класса) //Из истории формирования и развития рабочего класса автономных республик и областей Среднего Поволжья. Саранск, 1984, с.4-11: Дашкевич Л. А. Численность и состав технических кадров горных заводов Урала в первой половине XIX в. //Демографические процессы на Урале в эпоху феодализма. Свердловск, 1990, с.88-101; Юрчук К.И. Вотчинные мануфактуры в стекольной промышленности России во второй половине XVIII - первой половине XIX в. Дисс.док. ист. наук. Ярославль, 1993 и др.

⁶⁶ Тарновский К.Н. Мелкая промышленность дореволюционной России. Историко-географичсские очерки. М.,
1995

⁶⁷ См.: Клибанов А.И. Пятьдесят лет научного исследования религиозного сектантства //Вопросы научного
атеизма. Вып.4. Победы научно-атеистического мировоззрения в СССР за 50 лет. М., 1967, с.349-384

можно и нужно истолковать в духе М. Вебера . С этого момента началось изучение идеологии русских сект, в том числе хлыстовства, молоканства и субботничества, как мировоззренческой основы русского мелкого предпринимательства⁶⁹. Если в 1960-70 гг. изучение этики труда шло в русле рассмотрения протестантских ересей христианства, а также более традиционной трудовой этики старообрядчества⁷⁰, то в 1980-90-е гг. исследователи обратились к этике православного христианина .

С сожалением стоит отметить, что за исключением работы М.В. Брянцева, исследования по трудовой этике православия грешат новым идеологическим настроем. Подобный подход авторов к изложению фактов снижает их значимость для трезвой оценки соотношения в православии и сектантстве духа предпринимательства и значимости религии для развития менталитета жителей торгово-промышленных населенных пунктов.

Наконец, собственно исследований, освящавших в той или иной степени историю и торгово-промышленную направленность с. Рассказово крайне мало. История основания села была изложена в докладе И.И. Дубасова в русле исследований Тамбовской ученой архивной комиссии об образовании населенных пунктов . От дореволюционных авторов (историков и чиновников) идет традиция упоминать Рассказово в каждом документе, посвященном истории Тамбовского края по следующим параметрам: по размеру (самое крупное в уезде), наличию нескольких сукон-

Вебср М. Протестантская этика и дух капитализма //Избранные произведения. М, 1990, с.28-219

⁶⁹ Клибанов А.И. История религиозного сектантства в России (60-е гг. XIX в. - 1917 г.). М. 1965. с.53-56:
Рындзюнский П.Г. Антицерковные движения в Тамбовском крае в 60-е гг. XVIII в. //Вопросы истории рели
гии и атеизма. Т.2. М, 1954. с. 154-194; Тульцева Л.А. Эволюция старого русского сектантства (на материалах
Воронежской области) //Вопросы научного атеизма. Вып.7. М., 1969, с. 195-220; Корецкий В.И. Очерк истории
тамбовского сектантства во второй половине XVIII - начале XX в. //Вопросы истории религии и атеизма. Т.9.
Современное сектантство и его преодоление. М, 1961, с. 35-70 и др.

⁷⁰ Никольский Н.М. История русской церкви. М., 1983; Разгон В.Н. Менталитет сибирского купечества в
XVIII - первой половине XIX в. //Предпринимательство в Сибири. Барнаул, 1994, с.12-17; Ряжев А.С. Иргиз-
ские старообрядческие общины во второй половине XVIII - первой половине XIX в. Дисс.канд. ист. наук.
М., 1995; Керов В.В. Создание социальной промышленной инфраструктуры в текстильном производстве Рос
сии в XIX в.: конфессионально-этические факторы //Россия и мировая цивилизация. М, 1996, с.152-157; Его
же. Старообрядческое предпринимательство: от общего суда к спасению личностной души // Старообрядчест
во: история, культура, современность. М, 1997, с.55-57; Козлова Н.В. Купцы-старообрядцы в городах Евро
пейской России в середине XVIII века (к истории российского предпринимательства) //Отечественная исто
рия. 1999. №4, с.3-14

Громыко М.М Трудовые традиции русских крестьян Сибири (XVIII - первой половины XIX в.). Новосибирск, 1975; Коваль Т.Б. Православная этика труда //Мир России. 1994. №2, с.54-96; Брянцев М.В. Религиозно-этические основы предпринимательства в России (XIX в.). М., 2000; Кузнецов СВ. Нравственность и религиозность в хозяйственной деятельности русского крестьянства //Православная жизнь русских крестьян XIX-XX веков: Итоги этнографических исследований. М., 2001, с.168-182; Листова Т.А. Трудовое воспитание в крестьянской среде //Там же, с. 182-201 и др.

Дубасов И.И. Бытовые черты из прошлого нашего края //Известия Тамбовской ученой архивной комиссии (ИТУАК). Вып.34. Тамбов, 1892, с.27-37

ных фабрик и куста кожевенной промьппленности, а так же большой Петровской ярмарки . Село упоминается как центр фабричной промьппленности в словаре Брокгауза и Ефрона и в работе В.И. Ленина о развитии капитализма в России⁷⁴. Кроме того, уже в дореволюционной литературе оно считалось рассадником ересей⁷⁵.

В дальнейшем село привлекало внимание местных исследователей в связи с промышленным развитием области, фактом разгрома местными фабрикантами передовых отрядов Е.И. Пугачева и забастовочным движением на суконных фабриках⁷⁶.

Село под разными названиями упоминается в работах по XVIII в. о дворцовых

крестьянах и о становлении суконной промышленности . По большей части упоминание о селе в XIX в. зависит сугубо от изученности истории семей владельцев села: Архаровых, Полторацких, Тулиновых. Им посвящены главы в работе краеведов Н.М. Гордеева и В.П. Пешкова о знакомых А.С. Пушкина на Тамбовщине⁷⁸.

Конфессиональная картина села привлекала исследователей русских протестантских ересей, поэтому о Рассказово есть упоминания в статьях А.И. Клибанова и В.И. Корецкого по истории и современному состоянию сектантства и его преодоле-

79 НИИ .

Единственной работой, специально посвященной селу Рассказово, до сих пор является книга Д.В. Калашникова "Край родимый..."⁸⁰. Но ее ценность для исследователя истории села первой половины XIX в. весьма невелика, так как сам автор имел лишь смутные представления о "тяжелом крепостническом прошлом", а документальные материалы в работе практически не привлекались. В 1980 г. в серии

⁷³ ГАТО, ф.4, оп.1, д. 1262, лл.25-26 об.; Сборник статистических сведений по Тамбовской губернии. Т. 12.
Тамбовский уезд. Тамбов, 1884, с. 11, 40, 256-258

⁷⁴ Р-нов Н. Рассказово //Энциклопедический словарь /Под ред. К.К. Арсеньева и Ф.Ф. Петрушевского.
T.XXVI. Кн.51. СПб., 1899, с.191; Романов Н. Тамбов //Там же. Т.ХХХПа. Кн.64. СПб., 1901, с.568-569; Ленин
В.И. Развитие капитализма в России... с.348, 521

⁷⁵ Ливанов Ф.В. Тамбовские молокане и духоборы в первые годы царствования Александра I //Колодники и
острожники. Т 3. СПб., 1871, с. 180-292; Дубасов И.И. Тамбовские сектанты //Очерки по истории Тамбовского
края. Тамбов, 1993, с.350-362; Березнеговский С.А. О начале расколов и ересей в Тамбовской губернии
//ИТУАК. Вып.55. Тамбов, 1913, с.38-63

⁷⁶ См. к примеру: Черменский ПН. Прошлое тамбовского края. Тамбов, 1961, с.45-46, 57, 77, 168-169

⁷⁷ Индова Е.И. Дворцовое хозяйство России (первая половина XVIII в.). М, 1964. с.101; Белявский М.П. Од
нодворцы Черноземья (по их наказам в Уложенную Комиссию 1767-1768 гг.). М, 1984, с. 134-135; Певзнер
И.В. Развитие суконной промышленности России... с. 181-182; Акиньшин А.Н. Суконная промышленность
Воронежа... с. 141

⁷⁸ Гордеев Н.М., Пешков В.П. Тамбовская тропинка к Пушкину. Воронеж, 1969

⁷⁹ Клибанов А.И. Сектантство в прошлом и настоящем //Вопросы истории религии и атеизма. Т.9. Современ
ное сектантство и его преодоление. М., 1961, с.9-34; Корецкий В.И. Очерк истории тамбовского сектантства...
с.35-76

⁸⁰ Калашников Д.В. Край родимый... Тамбов, 1959

буклетов "По городам Тамбовского края" вышел буклет о Рассказово, где был помещен краткий очерк истории села, а затем города⁸¹.

В начале 1990-х гг. местный краевед Н.В. Муравьев посвятил несколько статей селу и прилежащим выселкам в своих работах по возникновению населенных пунктов⁸², а В.А. Кученкова упомянула о строительстве рассказовской церкви Иоанна Богослова и домовой церкви Асеевых⁸³. Последней работой, связанной с историей села, стала книга в серии "Русские усадьбы Тамбовщины" о роде рассказовских предпринимателей Асеевых⁸⁴.

Таким образом, исходя из анализа литературы, в которой, так или иначе, затариваются проблемы нашего исследования, мы должны признать, что представленная работа находится в общем ряду работ, связанных с накоплением и обработкой первичных сведений о социальной и демографическом развитии отдельного профильного населенного пункта. Однако выявление социально-демографических особенностей торгово-промышленного села, привлечение микроисторического материала и компьютерных методик его обработки, надеемся, позволит преодолеть в нашей диссертации некоторые недостатки современной историографии.

Целью данной диссертации является выявление особенностей социально-демографического облика жителей торгово-промышленного поселения на основе микроанализа первичных источников с использованием количественных методов исследования и компьютерных технологий.

Для реализации поставленных целей в рамках работы автор предполагает решение следующих задач:

проанализировать условия складывания конгломерата населенных пунктов вокруг села Рассказово и постепенного перерастания земледельческого поселения в торгово-промышленное;

определить особенности естественного движения населения в связи со спецификой населенного пункта, выявить и проследить эти изменения на отдельных временных "срезах" и длинных временных рядах;

Рассказово. Памятники архитектуры. Тамбов, 1980

⁸² Муравьев Н.В. Из истории возникновения населенных пунктов Тамбовской области. Воронеж, 1989, с.2б,
66-67; Его же. Изначальная история населенных пунктов Тамбовской области. Тамбов, 1992, с.26

⁸³ Кученкова В.А. Тамбовские православные храмы. Тамбов, 1992, с. 159-160; Ее же. Святыни Тамбовской
епархии. М., 1993, с.91

⁸⁴ Кученкова В.Н. Асеевы. Тамбов, 2001

выявить различия в структуре семьи различных слоев населения села в связи с их сословной принадлежностью и профессиональной деятельностью;

определить степень влияния разного социального и сословного положения на население прихода и их занятия;

проследить направления миграционных процессов в селе, выявить их основные причины.

Тема исследования и применяемые прикладные методики "локальной истории" определили привлечение широкого спектра источников и сочетание материалов по демографической и социально-экономической сторонам вопроса. Основу источ-никовой базы исследования составили архивные материалы Государственного архива Тамбовской области (далее ГАТО). В первую очередь это материалы церковной статистики и делопроизводства (метрические книги, исповедные ведомости, ведомости о состоянии церквей и клировые ведомости церквей рассказовского прихода, отчеты благочинных, дела о сектантских собраниях), местного административного и налогового учета (ревизские сказки, окладные книги, уставные и выкупные грамоты, ведомости о состоянии фабрик и заводов), административная переписка, судебно-следственные материалы, документы личного происхождения (дела о дворянстве, нарративные источники). Нами привлекались также материалы Генерального межевания, хранящиеся в Российском Государственном архиве древних актов (далее РГАДА). В работе был использован ряд опубликованных источников: географические словари и описания, статистические сборники, материалы, опубликованные в сборниках Известий Тамбовской ученой архивной комиссии.

Наиболее широко в работе применялись материалы метрических книг. Вопросы источниковедческого анализа церковной статистики неоднократно поднимались исследователями этих массовых источников. Обстоятельный анализ целевого назначения, формуляра и порядка ведения приходских метрических книг дан в специализированных статьях словаря Брокгауза и Ефрона и А.В. Елпатьевского, а так же ра-боте В.М. Кабузана о народонаселении России . Обширную литературу составляют на данный момент работы, в которых непосредственно анализировались данные

Яновский А.Е. Метрические книги //Энциклопедический словарь /Под ред. К.К. Арсеньсва и Ф.Ф. Пстру-шевского. T.XIX. Кн. 37, СПб., 1896, с.201-204; Кабузан В.М. Народонаселение России... с.77-83; Елпатьев-ский А.В. К истории документирования актов гражданского состояния в России и СССР (с XVIII в. по настоящее время) //Актовое источниковедение. М., 1979, с.55-84

метрик в целях изучения естественного движения населения и методики получения и обработки этих данных на микроуровне⁸ .

Большинством исследователей на данном этапе развития источниковедческой критики метрических книг они признаны наиболее достоверными по сравнению, хо-тя бы, со сводными метрическими ведомостями . К тому же, в делопроизводстве Российской империи они не имеют аналогов при исследованиях на микроуровне, в первую очередь для восстановления судеб отдельных людей. Поэтому мы обратились к этому первоисточнику в целях изучении жизненного пути когортников двух поколений 1810 и 1830 годов рождения, а так же при сборе материала по методу сплошного анализа общеприходских данных.

Поскольку тамбовские историки включились в 1990-е гг. в российско-голландский проект "Интегральная история на локальном уровне" и российско-американский проект "Историческая демография России, 1700-1914 гг." с использованием унифицированных методов исследования массовых документов церковного учета населения, у нас есть возможность для сравнения наших результатов с результатами предшественников, изучавших метрические книги других сел и городов, что дает возможность определить специфику демографических источников торгово-промышленного села.

Работы наших уважаемых предшественников освободили нас от необходимости подробно останавливаться на вопросах законодательного обеспечения метрического учета населения, формулярах книг, наиболее типичных погрешностях при ведении книг и т.п. Поэтому мы ограничимся необходимыми для понимания исследования источниковедческими наблюдениями специфики метрик рассказовского прихода.

В настоящей работе нами были использованы метрические книги, содержащиеся в фонде 1049 "Коллекция метрических книг Тамбовской губернии" Государ-

⁸⁶ Палли Х.Э. Методика использования метрик в историко-демографических исследованиях //История СССР.
1982. № 1, с.87-99; Антонов Д.Н., Антонова И.А. Метрические книги: время собирать камни //Отечественные
архивы. 1996. № 4, с. 15-28; № 5, с.29-42; Миронов Б.Н. О достоверности метрических ведомостей - важней
шего источника по исторической демографии России XVIII - начала XX вв. //Россия в XIX-XX вв. Сб. статей
к 70-летию со дня рождения Р.Ш. Ганелина. СПб., 1998, с.41-47; Маркова М.А. Некоторые наблюдения за
полнотой фиксации младенческой смертности... с.165-172; Ее же. О точности учета младенческой смертности
в метрических книгах Карелии //Новые информационные ресурсы и технологии в исторических исследовани
ях и образовании. М., 2000, с. 160-162; Владимиров В.Н., Плодунова В.В.. Силина И.Г. Метрические книги как
источник по истории народонаселения Алтайского края //Компьютер и историческая демография. Барнаул,
2000, с.137-164; Канищев В.В., Мизис Ю.А. Методологические проблемы... с.455-483

⁸⁷ Миронов Б.Н. О достоверности метрических ведомостей... с.41

ственного архива Тамбовской области. В 5-й описи этого фонда представлены сохранившиеся метрики по всем церквям Тамбовского уезда. Для нас интерес представляли метрические книги четырех рассказовских церквей. За период с 1791 по 1827 гг. - Иоанно-Богословской церкви, в которой постоянно работало 5 приходов⁸⁸. С 1829 по 1882 гг. метрики велись в Дмитровской церкви, которая до 1838 г. числилась пятиприходной. С 1838 г. метрики стали вестись еще и в двухприходной Троицкой церкви в с. Большая Богословка, а в мае 1859 г. заработала Покровская церковь в с. Арженка, куда перевели один штат из Троицкой церкви. Коллекция метрических книг церквей рассказовского прихода сохранилась хорошо. За период с 1791 по 1891 гг. отсутствуют полностью книги за 7 лет, частично - за 18 лет. Кроме того, в нескольких книгах отсутствуют последние листы, из-за чего данные о смертности иногда оказывались неполными ⁹. Таким образом, сохранность метрических книг составила 79%. Однако только в 7% случаев отсутствуют книги по всем приходам за весь календарный год. Это позволяет нам считать наше исследование обеспеченным материалами метрических книг надлежащим образом.

Записи о новорожденных, браком сочетавшихся и умерших в приходах рассказовских церквей имели стандартный характер. Полнота записей зависела от благорасположения приходского священника. Так, если возраста смерти у женщин не писались в большинстве приходов до 1786 г., а причины смерти - до 1813 г., то и в последующие годы батюшки могли не писать их по небрежности. В 1815-16 гг. в одном их приходов внезапно начали писаться возраста вступления в брак для мужчин и женщин, но постоянно записи о возрасте вступления в брак стали фиксироваться священниками с 1839 г., когда появились типографские бланки метрических книг, где эта графа предусматривалась в формуляре. Подобные проблемы ведения метрических книг в приходах Тамбовской губернии хорошо освещены в исследованиях Акользиной М.К. и Кончакова Р.Б., поэтому мы не сочли нужным останавливаться на общих местах в этом вопросе, и предоставим только наиболее необходимую для нашего исследования или не затрагивавшуюся до нас информацию⁹⁰.

⁸⁸ ГАТО, ф. 12, оп. 1, д.462, л.42

⁸⁹ ГАТО, ф.1049, _{оп 5>} дд.5644, 5944, 6069,6096,6159

⁹⁰ Акользина М.К. Изменение социальной структуры населения среднего русского уездного города в первой
половине XIX в. (по материалам Моршанска Тамбовской губернии) Дисс.канд. ист. наук. Тамбов, 2002, с.25-
31; Кончаков Р.Б. Демографическое поведение крестьянства Тамбовской губернии в XIX - начале XX в. Но
вые методы исследования. Дисс.канд. ист. наук. Тамбов, 2001, с.34-42

Метрические книги многоприходных церквей чаще всего представляли отдельные тетради от каждого священника, сшитые вместе. До 1815 г. крайне редко встречаются книги, в которых бы по порядку в начале книги шли все рожденные, затем браки, а затем все умершие. Метрика всегда завершалась сводной таблицей с указанием числа крещений, заключенных браков и похорон и заверениями благочинного, что "все оные вышеписанныя померли натуральною смертию, сподоблены быв Святого причастия по христианскому долгу, а убитых и опившихся в приходе нашем в сем 18... году не было"⁹¹. Анализ сводных таблиц метрической книги сразу же вынудил исследователя отказаться от использования их в качестве источника. Все данные о рождаемости, числе браков и смертей были взяты непосредственно из соответствующих разделов метрических книг с предварительной перепроверкой итоговых цифр. Это было обусловлено, в том числе, и особенностями нумерации событий в метрических книгах.

Нумерация записей о новорожденных велась отдельно для мальчиков и девочек, но для близнецов номер чаще всего ставился один, если они не были разнополыми. С появлением типографского формуляра стал подводиться ежемесячный итог числа новорожденных, опять же раздельно для девочек и мальчиков. Из-за этой операции часто случались сбои в общей нумерации, иногда священники нумеровали новорожденных внутри каждого месяца заново. С небольшими коррективами все вышесказанное относится и к нумерации записей в разделе "об умерших".

Крайне редко в метрических книгах встречаются записи подлинного дня рождения ребенка. Промежуток между датами обычно составлял 1-3 дня, что совершенно нереально для прихода с дальними деревнями. Священник выезжал туда на крестины и крестил несколько детей одновременно, о чем свидетельствует определенная чересполосица в метриках приходов, включавших деревни 1-е и 2-е Никольские и Ивановку. Предположение, что дети рождались специально к приезду священника для крестин, мы отвергаем как нереальное. Остается предположить, что фиксировалась в метрике дата крещения, от которой автоматически отсчитывалась дата рожде-ния за 1-3 дня. Редкими были случаи, когда дата рождения и крещения совпадали .

Данные о родителях до 1831 г. в рассказовских метриках были неполными. Имя и отчество матери указывалось только при записи незаконнорожденных детей.

⁹¹ ГАТО, ф.1094, оп.5, д2920, л.21 об.

Однако случались казусы с крещением законнорожденного младенца, предполагаемые отец и мать которого еще не состояли в браке (он был зарегистрирован через некоторый промежуток времени после рождения ребенка). Священник мог спутать жен у братьев, у полных тезок, у мужчин с одинаковым именем и фамилией, приписать рождение одного и того же ребенка одной семейной паре, а смерть - другой и

^„93

т.п.

Для исследователя очень ценным оказалось обязательное заполнение при крещении графы о крестных отце и матери. Приглашение в крестные близких людей имел в селе определенную традицию. Так, чаще всего приглашали родственников со стороны жены (родных братьев и сестер), очень редко крестный носил ту же фамилию, что и отец ребенка. Однофамильцы отца в роли крестных характерны только для д. Малая Богословка, где в 6 однодворческих дворах все носили фамилию Емельянов. Но и здесь старались пригласить в крестные отставных унтер-офицеров, купцов, мещан, церковный причт. Эта деревня представляла собой престижный район, где селились купцы, мещане, богатые вольноотпущенники, мелкие дворяне и служащие. Изучение фамилий крестных родителей в этой деревне позволяет выявить категории населения, напрямую не зафиксированные в документах административной статистики применительно к селу Рассказово.

Только в семьях духовенства и дворянства было принято делать крестными братьев и сестер новорожденного, приглашать несовершеннолетних на этот обряд. В графе о восприемниках у крестьян в подавляющем большинстве перед именем и фамилией крестной матери стоит термин "женка" либо "вдова". Иногда хватало одного крестного, в таком случае всегда писался мужчина⁹⁴. Такое обстоятельство могло быть вызвано и тем, что крестную мать не зафиксировали в метрической тетради, и в метрическую книгу некого было переносить. Поскольку в приходе проживали дворяне и купцы, встречаются записи о заочном восприемничестве⁹⁵. Подобные сведения метрических книг характеризуют неуловимые ментальные процессы, данные о которых невозможно сегодня получить иным путем.

Информация о крестных отцах и матерях в приходе являлась для исследователя так же показателем связей внутри и вне прихода, одним из наиболее ценных ис-

ГАТО, ф.1049, оп.5, д.5912, л. 19 об. ГАТО, ф.1049, оп.5, Тамбовский уезд ГАТО, ф.1049, оп.5, д.3244, лл.2 об.-З

точников фиксации миграционных процессов в селе. То же самое можно сказать и о записях свидетелей при бракосочетании.

Из метрических книг нами извлекались данные о числе рожденных, заключивших брак и умерших, возрастах брака, ареале и сословной структуре брачных связей, наличии повторных браков и разводов, возрастах смерти, причинах смерти.

В случае записи о смерти наиболее частыми недочетами были: отсутствие полного именования умершего, употребление иной фамилии или уличного прозвища, произвольное указание возраста и отсутствие подлинной причины смерти (постоянная "воля Божья"). Это приводило к необходимости привлекать данные других источников, в первую очередь ревизских сказок, для выяснения подлинного положения дел.

При всех случаях попадания человека в метрическую книгу рассказовского прихода четко фиксировалась его сословная принадлежность, а для крепостного -фамилия владельца. Для нас были крайне важны те записи, в которых священник указывал профессию фигуранта: "садовник", "кучер", "управляющий", "красильщик", "коновал", "служитель почтовой станции", "сиделец в лавке" и т.д. Это позволило нам в некоторой степени представить круг профессий, в которых нуждалось село и его жители.

Большое село с крупными выселками изначально приучило священников писать адрес прихожанина, что сказалось и на подробных записях в случае прибытия иногородних в приход. В 40-е гг. XIX в. священники были обязаны при ведении метрик записывать, является ли человек постоянным, временно проживающим или проходящим. Уже в начале 1850-х гг. эта практика священниками игнорировалась, но подробная запись адреса постороннего человека (губерния, уезд, волость, город, тип населенного пункта) осталась обязательной. Подобные записи сыграли большую роль при определении родственных и экономических связей жителей прихода.

Особенностью метрических книг рассказовских приходов было и то, что здесь, в графе "о родившихся" фиксировались крещенные и приобщенные взрослые жители села, так как в приходе было много старообрядцев и молокан, а затем и субботников. В графе о бракосочетавшихся также появлялись весьма зрелые пары, у которых первые дети были рождены задолго до регистрации брака. Традиционными

ГАТО, ф.1049, оп.5, д6021, л.431 об.

были обращения в православие в случаях гонений на сектантов, перед заключением брака, в пожилом возрасте, так сказать, на пороге смерти. Очевидно, это было связано с юридическим оформлением прав наследования. Хотя факты внесения подобных записей в графу о новорожденных были нарушением правил, они сохранили для нас пофамильный состав сектантов, позволили локализовать их по владельцам, выяснить мотивы их возвращения в лоно официальной церкви. Обращались к православию в рассказовских церквях и евреи, католики, лютеране⁹⁶. Для представителей христианских конфессий в селе не существовало серьезных препятствий в отправлении актов гражданского состояния, если один из супругов был православным. Нами отмечены немногочисленные факты крещения детей у разноконфессиональных пар в селе⁹⁷. Они зафиксировали проживание в приходе французов и поляков-католиков, немцев-лютеран и католиков. Это тоже свидетельство открытости и привлекательности села, развитости его инфраструктуры.

Основные сведения о семейной структуре жителей села Рассказово содержатся в материалах ревизских сказок. В ГАТО они сосредоточены в фонде 12 (Тамбовская Казенная палата). Следует оговориться, что анализ демографических процессов проводился на материалах всего прихода и включал сведения не только о приписанном к нему населении села, но и выселках и иных категориях прихожан. Анализ семейной структуры мы ограничили рамками непосредственно с. Рассказово, в котором нас интересовали данные о семьях зависимого населения разных категорий: дворовых, мастеровых и "обычных" крепостных крестьян, и теми выселками, в которых проживали удельные крестьяне и однодворцы. Для решения поставленных задач нам не требовался максимальный охват всех семей жителей прихода, поэтому нами не были привлечены ревизии земледельческих выселок, населенных крепостными крестьянами. Тем более что для сравнения у нас были сведения по уже изученным населенным пунктам подобного типа⁹⁸.

Ревизские сказки привлекали исследователей естественного движения населения не в меньшей степени, чем метрические книги. Формуляры ревизских сказок описаны неоднократно в работах по общим результатам ревизий. Здесь, по традиции, идущей от дореволюционных исследователей, под формуляром принято пони-

⁹⁶ ГАТО, ф.1049, оп.5, д.4655, л. 14 об.; д. 5557, л.337 об.; д.5666, л.577 об.

⁹⁷ ГАТО, ф.1049, оп.5, д.3862, л.22; д.5626, л. 146 об; д.5653, л.6 об.

⁹⁸ Кончаков Р.Б. Демографическое поведение крестьянства Тамбовской губернии...

»/99

мать установленную правительством єдиную структуру данной ревизской сказки . Наиболее признанным авторитетом в этой области является В.М. Кабузан¹⁰⁰.

Конкретные исследования материалов ревизских сказок убедительно доказывают отсутствие единого формуляра даже для одной ревизии и позволяют выяснить особенности при их заполнении в разных губерниях и в разные годы ревизий¹⁰¹. Комплексное исследование всех ревизий одной губернии как источника по истории населения, в котором проанализированы основные параметры ревизских сказок, степень их достоверности, вопросы возрастной аккумуляции, представлено работой С.Х. Вахтере¹⁰².

В ходе исследований массовых данных ревизий в России продолжают создаваться новые методики обработки данных, выявляться полнота и общий информационный потенциал материала, скрытые возможности анализа данных. Наиболее подробный историографический очерк, посвященный исследованию ревизских сказок в советской науке, приведен в уникальном по своему значению труде Н.Я. Юрчен-ко¹⁰³. Ей же принадлежит первое обобщенное исследование анализа материалов конкретных ревизии с применением современных технологий обработки массовых источников на ЭВМ. Среди последних исследований по проблемам исследования материалов ревизских сказок следует отметить работы Н.А. Горской, И.А. Троицкой, В.Л. Носевича и Н.М. Арсентьева¹⁰⁴. В них выражены попытки применения новых методик обработки и обобщения опыта их применения. Целый ряд работ по иссле-

⁹⁹ Миклашевский И.Н. Переписи //Энциклопедический словарь /Под ред. К.К. Арсеньева и Ф.Ф. Петрушев-
ского. T.XXII. Кн. 45, СПб., 1898, с.240-245; Подробнее о дореволюционных исследованиях ревизий см.: Пер-
ковский А.Л. Воспроизводство крепостного населения Киевской губернии в 1834-1850 гг. //Социально-
демографические процессы в российской деревне (XVI - начало XX в.). Вып.1. Таллин, 1986, с. 183-192

¹⁰⁰ Кабузан В.М. Материалы ревизий как источник по истории населения России XVIII - первой половины
XIX в (1718-1858 гг.). Дисс.канд. ист. наук. М., 1959; Кабузан В.М. Народонаселение России... с.96-98

¹⁰¹ Подъяпольская Е.П. Ревизские сказки как исторический источник //Академику Б.Д. Грекову ко дню семи
десятилетия. М., 1952, с.311-321; Брамбэ Р.К. Ревизские списки населения г. Риги как источник по историче
ской демографии конца XVIII - первой половины XIX вв. //Проблемы исторической демографии СССР. Тал
лин, 1977, с.60-66; Миненко Н.А. Массовые источники по демографии крестьянского двора XVIII - первой
половины XIX в.: По материалам Западной Сибири //Источниковедение и археография Сибири. Новосибирск,
1977, с. 41-58; Александрова Т.М. Виды массовых архивных источников для исследования семейного быта
населения Петербурга XVIII - начала XX в. (по материалам ЛГИА) //Этнографические исследования Северо-
Запада СССР. Л., 1978, с. 155-174

¹⁰² Вахтере С.Х. Подушные ревизии в Эстляндской губернии (1782-1858) и их данные как источник по исто
рии крестьянства. Автореф. дисс.док. ист. наук. Тарту, 1970

³ Юрченко Н.Я. Ревизские сказки как источник по социально-демографической истории (опыт обработки на ЭВМ ревизских сказок московского купечества XVIII - первой половины XIX в.). Дисс.канд. ист. наук. Л., 1989, с.4-23

¹⁰⁴ Горская Н.А. Историческая демография России эпохи феодализма. М., 1994; Троицкая И.А. Ревизии населения России как источник демографической информации (методологические проблемы). Дисс.канд. ист.

дованию ревизских сказок носит характер описания и анализа их данных по некоторым уездам и губерниям. Анализ источника традиционно ведется по линии репрезентативности полных материалов или выборок применительно к конкретным целям исследования¹⁰⁵.

Представляемое исследование относится к последнему типу научных работ. Для анализа структуры дворохозяйства жителей села Рассказово, семейного положения, родственных связей в большой и малой семьях, возрастной и поколенной структуры нами были привлечены материалы ревизий 1816, 1834, 1850 и 1858 гг., а также в справочных целях - материалы ревизии 1811 г.¹⁰⁶ Так же по материалам ревизий выявлялись факты миграции приписного населения по направлениям и причинам. Кроме того, для тех же целей мы привлекали посемейные списки купцов и мещан г. Тамбова, содержащиеся в фонде 16 (Тамбовская городская дума)¹⁰⁷.

В материалах каждой ревизии по рассказовскому приходу есть лакуны. Так, в ревизии 1816 г. отсутствуют данные по священнослужителям, однодворцам, их дворовым, удельным крестьянам, крестьянам слободы Белая Поляна, так же не сохранились ревизские сказки рассказовских выселок 1-го и 2-го Никольских. За 1834 г. также отсутствуют данные по священнослужителям, удельным крестьянам и мастеровым всех рассказовских фабрик. Ревизия 1850 г. по Тамбовскому уезду практически не сохранилась, исключение составили данные по государственным крестьянам, их дворовым, дворовьм мелких рассказовских помещиков и священнослужителям. В материалах ревизии 1858 г. отсутствуют первые книги по Тамбовскому уезду, поэтому не сохранились сказки по имениям Барановой, Булгаковых и Бибиковых. Однако даже в таком урезанном виде ревизии рассказовского прихода представляют собой довольно представительный источник для исследования. Все категории по-

наук. М, 1995; Арсентьев Н.М. и др. Система сбора и обработки материалов... с.206-228; Носевич В.Л. Демографические показатели белорусского крестьянства... с.173-198

См. к примеру: Прохоров М.Ф. О генеалогии крестьянской семьи в России в XVII - первой половине XIX в. (по материалам Покровской вотчины Нарышкиных) //Генеалогические исследования. М, 1994, с. 160-168; Бо-рисенко М.В. Семья и двор русских крестьян...; Егунова А.И. Семья рабочих и горнозаводских крестьян...; Акользина М.К. Указ. соч.; Кончаков Р.Б. Демографическое поведение крестьянства Тамбовской губернии...

¹⁰⁶ ГАТО, ф.12, оп.1, д.452, лл.108-153 об.; д.456, лл.60-74 об., 125-129 об., 134-140 об.; д.462, лл.42-46; д.691,
лл.207-248; д.693, лл.935-963; д.696, лл.472-498; д.698, лл.79-87; д.699, лл.232-424; д1104, лл.288-314; д. 1398,
лл.156-196 об.; д. 1399, лл.372-391; ДІ400, лл.481-487; д.1401, лл.681-712, 748-830; д.1403, лл.1260-1263; д.
1404, лл.437-451, 511-536; д.1406, лл.169-172, 596-600; д.1412, лл.587-596, 612-635; д.1415, лл.156-169, 210-
214, 320-326, 374-413; ДІ416, лл.97-99, 106-108, 111-113; д. 1771, л.97-107; ДІ791. лл.264 об.-265; д.1793,
лл.477-516, 563-599; д.1889, лл.15-52, 637-695; д.2034, лл.330-375, 414-486, 493-495; д.2046, лл.496-538, 583-
614; д.2053, лл.269-271; д.2057, лл.7-27, 415-467; д.2058, лл.51-53; д.2059, лл.64-217; д.2060, лл.23-224; д2062,
лл.105-107, 135-137,144-149, 201-206, 214-216, 226-228,241-243, 246-248,315-320; д.2063, лл. 146-148, 206-208

¹⁰⁷ ГАТО, ф.16, оп.9, д.8; оп.13, д 14; оп.39, д 17

датного населения представлены 2 или 3 временными срезами, что позволяет изучить семейную структуру в развитии и верно уловить происходившие в этой сфере изменения.

Ревизские сказки села Рассказово имеют стандартный формуляр. Нами не установлено никаких попыток записи посторонней информации в формуляр, что могло бы послужить дополнением к исходным данным, за исключением записей о прежних хозяевах отдельных крестьян и дворовых и местах, где они были куплены. Для прояснения ситуаций с управляющими имениями, структурой владений, выяснения некоторых общеисторических сведений мы привлекали прикрепленные к ревизским сказкам доверенности и письма владельцев.

Круг источников по социальной демографии не исчерпывается метрическими

108 т->

книгами и ревизскими сказками . В частности, к ним относятся и исповедные ведомости приходских церквей. Формуляр исповедных ведомостей также изучен в отечественном источниковедении, иногда его считают четвертой частью метрической книги¹⁰⁹. Однако наши наблюдения не подтверждают этих выводов. Исповедные ведомости по селу сохранились плохо, из пяти приходов церкви за каждый известный год сохранились данные только по одному из приходов. Содержатся ведомости в фонде 181 (Тамбовская Духовная консистория).

Анализ исповедных ведомостей сел Рассказово и Верхнее Спасское за 1811, 1823, 1832 и 1843 гг. в первую очередь дает материал к изучению структуры двора и семьи прихожан, принадлежащих к различным сословиям, связях между этими близлежащими селами¹¹⁰. Кроме того, по исповедным ведомостям можно составить представление о конфессиональной принадлежности жителей прихода, так как священник указывал семьи сектантов и названия сект, к которым принадлежали прихожане, и об отношении прихожан к церковным установлениям.

В ведомости традиционно указывалось: число дворов в приходе, число лиц мужского и женского пола, их фамилии, имена (иногда и отчества), степень родства, число лет от рождения, а также были ли они у исповеди и причастия либо только

¹⁰⁸ Литвак Б.Г. Очерки источниковедения массовой документации XIX - начала XX в. М., 1979, с. 138

¹⁰⁹ Литвак Б.Г. Крестьянское движение в России в 1775-1904 гг. История и методика изучения источников. М,
1989, с. 199-202; Миронов Б.Н. Исповедные ведомости - источник о численности и социальной структуре пра
вославного населения России XVIII - первой половины XIX в. //Вспомогательные исторические дисциплины.
Т. XX. Л., 1989, с. 102-117; Антонов Д.Н., Антонова И.А. Метрические книги: история, делопроизводство, ис
точники комплектования и научно-техническая обработка. Тула, 1997

^1,0 ГАТО, ф.181, оп.1, д485б, лл.1-14 об.; д.665а, лл.1-18 об.; д.777а; д.1032, лл.28-28 об.

исповедовались, а если не были, то по какой причине. Списки прихожан завершались сводной таблицей с общими данными по присутствовавшим и отсутствовавшим у причастия и на исповеди. Сравнение сведений исповедных ведомостей с ревизскими сказками выявило частое пренебрежение священниками реальным возрастом прихожан, родственными связями, именами и отчествами, как мужчин, так и женщин. Так, исповедные ведомости за 1832 г. представляют собой плохую копию с исповедных ведомостей 1823 г. с совершенно фантастическими изменениями в отношении возрастов взрослых членов прихода. Поскольку туда были вписаны дети и другие изменения, произошедшие в семьях за 9 лет, в документальных записях получились уникальные казусы, когда матерями якобы становились 50-55 летние женщины¹¹¹. Сравнение с ревизиями показало завышение возрастов женщин и мужчин на 10-15 лет, искажение соотношения возрастов супругов, запись детьми внуков, пасынков, зятьев, иные серьезные искажения родственных связей внутри семьи. Был даже случай записи сына в дворовые собственному отцу¹¹². Это свидетельства ментальносте крестьянства и священства, для которых большая патриархальная семья имела одного главу и остальных "сыновей", причем ими считались и приемьшіи, и пасынки с падчерицами, зятья, возможно и внуки. Ошибки в написании возраста всегда в сторону его завышения, на наш взгляд, также не были случайностью. Священники писали прихожан тем возрастом, на который они выглядели.

Также в ходе анализа было выяснено, что особенностью исповедных ведомостей села является то, что они не отражали подлинного дворохозяйства, чем отличались бы в лучшую сторону от ревизий, а передавали традицию хождения в церковь родственными коллективами по принципу "компании". Поход в церковь был праздником. На него сговаривались пойти женщины и старики, находившиеся в приятельских отношениях и не только в близких, но и дальних степенях родства¹¹³. Поэтому нами данные исповедальных ведомостей использовались после тщательной сверки между собой и с ревизскими сказками, в первую очередь для установления подлинных связей внутри семей.

¹¹¹ ГАТО, ф.181, оп.1, д.665а, лл.1-18 об.; д777а

¹¹² ГАТО, ф.181, оп.1, д.665а, л.З об.

¹¹³ См. также: Морозова Э.А. Изучение истории крестьянских семей первой половины XIX в. на основе свод
ной базы данных по ревизским сказкам и исповедальным ведомостям. //Информационный бюллетень Ассо
циации "История и компьютер". №30. М., 2002, с. 189-192

Для прояснения вопросов, связанных с состоянием церквей, причтом, доходами нами были использованы рапорты рассказовского Благочинного, Ведомости о церквях и духовенстве, сведения о школах, клировые ведомости¹¹⁴.

Эти материалы, а также рапорты священников, входят в комплекс документов фонда Тамбовской Духовной консистории, которые содержат сведения о собраниях сектантов, их количестве в разных приходах рассказовских церквей, открытии ими частных школ и мерах, принимаемых/не принимаемых против них¹¹⁵. Большое собрание документальных материалов по сектантам, в первую очередь молоканам, содержат фонды 2 (Тамбовское Губернское правление) и 4 (Тамбовский наместник и канцелярия Тамбовского губернатора)¹¹⁶. Эти документы, в том числе судебные дела, использовались для определения социальной среды распространения сектантства в приходе, родственных и хозяйственных связей сектантов, выяснения судеб отдельных людей, попавших в наши когорты. Кроме того, мы привлекали опубликованные документы по истории тамбовского сектантства .

Ввиду того, что сводные систематические материалы по крестьянским и помещичьим хозяйствам исследуемой территории, а также о других видах экономической деятельности населения отсутствуют, необходимо было привлечение обширного блока документов, зачастую лишь косвенно отражающего социально-экономические отношения.

Для разъяснения различных аспектов владения имуществом рассказовскими помещиками были привлечены материалы фонда Департамента Министерства юс-

11 о

тиции . Кроме того, мы использовали материалы судебных дел, содержащихся в других фондах. Так, из фондов Тамбовской Духовной консистории и Тамбовского наместника и канцелярии Тамбовского губернатора нами привлекался ряд дел о проступках рассказовских священно- и церковнослужителей, о земельных тяжбах рассказовских помещиков и купцов с Трегуляевским монастырем¹¹⁹. Из фонда Тамбов-

¹¹⁴ГАТО,ф.181,оп.1,дд.67а,432,743, 1011, 1125, 1396,1450,1570

¹¹⁵ ГАТО, ф. 181, оп.1, дд. 1153, Ц54, 1459, 1468,1570

¹¹⁶ ГАТО, ф.2, оп.57, д.14; оп.58, дд.181, 187, 190, 191, 198, 199, 202, 206, 212, 229, 240, 246, 285, 288, 298, 301,
302, 309, 327, 365, 381; оп.69, дд.191, 192, 197; оп.70, д.125; оп.140, д.857; ф.4, оп.1, дд.647, 951, 980, 1003,
1023,1038,2108

¹¹⁷ Материалы по истории сектантства на Тамбовщине в XIX - начале XX в. (документы и таблицы) / Подго
товка текстов, составление таблиц и предисловие Г.С. Лялиной //Вопросы истории религии и атеизма. Т.9.
Современное сектантство и его преодоление. М., 1961, с.244-313

¹¹⁸ ГАТО, ф.65, оп.2, дд.210,414, 525, 532, 523, 613, 747; оп.4, дд.362, 438

¹¹⁹ ГАТО, ф.181, оп.1, дд.387, 580, 805; ф.4, оп.1, д.1181

ского Губернского правления использовались уже упоминавшиеся уголовные дела молокан, из фонда 161 (Тамбовское губернское дворянское собрание и губернский предводитель дворянства) нами было извлечено расследование дела об убийстве рассказовского помещика А.А. Анциферова .

Документы фонда 161 имеют большое значение не только для выяснения имущественного состояния рассказовских помещиков, но и для выяснения общих сведений из истории села и дворянских родов, с ним связанных. Мы просмотрели весь комплекс дел о дворянстве местных помещиков, что позволило нам лучше разобраться в исторических реалиях исследуемого периода¹²¹.

Выяснение вопросов, связанных с хозяйственной деятельностью и имущественным положением удельных, а затем государственных крестьян было связано с изучением делопроизводственной документации трех фондов: 12 (Тамбовская казенная палата), 15 (Тамбовская палата государственных имуществ) и 20 (Тамбовская удельная экспедиция). Основу комплекса документов, привлеченных нами из этих фондов, составили окладные книги о казенных сборах, имуществах, состоянии казенных лесов, земель и иных оброчных статей по Тамбовскому уезду, реестры о числе крестьянских душ и дела о наделении крестьян землей¹² .

Особое значение для нашего исследования имеет фонд 26 (Тамбовское Губернское по крестьянским делам присутствие), который содержит владенные записи на землю государственных крестьян рассказовского прихода и дела о выкупе земли по уставным грамотам помещичьих крестьян¹²³. В этих делах содержатся наиболее точные сведения о земельных владениях крестьян и помещиков, косвенные сведения о других имуществах имений, занятиях крестьян. Кроме того, в некоторые дела внесены материалы по разделу имений между родственниками, спорам о земле между помещиками и крестьянами, результаты исполнения постановлений об устранении чересполосицы, вынесении крестьянских усадеб за пределы помещичьих владений, размежевании выгонов, вырубке лесов и т.п. К тому же, в этом фонде содержатся

¹²⁰ ГАТО, ф.161, оп. 1, д. 6633

¹²¹ ГАТО, ф.161, оп.1, дд.22, 765, 1254, 1981, 1989, 2417, 2640, 3152, 3395, 3596, 3867, 4584, 4745, 4995, 5282,
5351,6815,8305

¹²² ГАТО, ф.12, оп.1, дд.279, 793, 803, 852, 869, 1048, 1049, 1515; ф.15, оп.14, д.90; оп.93, дд.25, 525, 943, 944;
оп.86, дд. 12, 14, 26, 27, 213; ф.20, оп.1, дд.28, 33, 86, 94,100, 102, 108, 111,112

¹²³ ГАТО, ф.26, оп.1, дд.3а, 825, 1494, 1498, 1727, 1936, 1937, 2103, 2130а, 2156, 2197, 2222а; оп.2, 299, 588,
658; оп.5, дд.422, 427,430,446

формулярные списки рассказовских помещиков, служивших земскими начальниками участков Тамбовского уезда .

В целях изучения имущественного состояния рассказовских жителей нами привлекались документы фонда 145 (Тамбовская уездная земская управа). В нарядах со сведениями о земле и недвижимых имуществах и окладных книгах этого фонда содержатся наиболее ранние сведения о частном недворянском землевладении, мелких предприятиях и торговых заведениях, содержавшихся крестьянами рассказов-

ского прихода, а также иными лицами, проживавшими в селе .

Вспомогательными материалами, содержащими сведения о состоянии про,-мышленности и торговли в селе, стали документы фонда 4 (Тамбовский наместник и канцелярия Тамбовского губернатора) и фонда 12 (Тамбовская казенная палата)¹²⁶. Кроме того, нами привлекался целый ряд опубликованных источников статистического плана. В первую очередь, это два Историко-статистических описания тамбовской епархии Г.В. Хитрова и А.Е. Андриевского¹²⁷, материалы которых, кроме данных о числе дворов и людности приходов, содержат данные по церковной истории. К этой же категории документов относится и Обозрение Высокопреосвященнейшим Кириллом, архиепископом Тамбовским и Шацким, церквей и монастырей епархии в

1 Oft

1915 г., напечатанное в Тамбовских епархиальных ведомостях . Из-за ограниченности в сведениях исторического плана о селе мы привлекали источники намного более позднего периода, чем исследуемый в нашей работе. Мы использовали также краткую справку о с. Рассказово, приведенную в словаре Брокгауза и Эфрона¹²⁹. Более ранние и ценные сведения относительно структуры поселений и характеристики экономической жизни были извлечены нами из различных географических и статистических обозрений и списков населенных мест¹³⁰. Опубликованные ведомости о

¹²⁴ ГАТО, ф.26, оп.1,д.1238, 1706; оп.7, д. 12

¹²⁵ ГАТО, ф.145, оп.1, дд.1, 176,22, 23, 27, 33, 34, 416, 42,43; оп.2, дд.5,69, 191, 337; оп.З, дд.1, 2, 3, За, 4; оп.4,
д.1;оп.9, дд.1, 2,3

¹²⁶ ГАТО, ф.4, оп.1, дд.107, 150, 406, 155, 337, 349, 455, 499, 812, 651, 728, 940, 962, 1097, 1122, 1166, 1262;
ф.12, оп.1, дд.168, 275, 300, 869,1487, 2149, 2150, 2185, 2244, 2332

¹²⁷ Хитров Г.В. Историко-статистичсское описание Тамбовской епархии. Тамбов, 1861; Андриевский А.Е. Ис-
торико-статистичсское описание Тамбовской епархии. Тамбов, 1911

¹²⁸ Обозрение Высокопреосвященнейшим Кириллом, архиепископом Тамбовским и Шацким, церквей и мона
стырей епархии в 1915 г. //Тамбовские епархиальные ведомости. Отдел неофициальный. 2-9 апреля 1916 г.
№14-15, с.3-6

¹²⁹ Р-нов Н. Рассказово... с.191; Романов Н. Тамбов... с.568-569

¹³⁰ Зябловский Е. Землеописание Российской империи для всех состояний. 4.IV. Тамбовская губерния. СПб.,
1810, с.156-178; Географический словарь Тамбовской губернии в конце XVI11 и в начале XIX столетий /Сост.
по Географическому словарю Российского государства, изданному Л. Максимовичем и A.M. Щекатовым.
Тамбов, 1902; Материалы для статистики Российской империи, издаваемые с Высочайшего соизволения при

мануфактурах стали одним из основных источников по истории фабричного строительства в селе¹³¹.

Нами так же использовались опубликованные в трудах ИТУАК сведения об истории основания села, фабричном строительстве, этнографические материалы .

Описанная нами источниковая база исследования достаточно широка и разнообразна и позволяет, на наш взгляд, решить поставленные в нем задачи. Использование компьютерных технологий и соответствующих методов дает возможность преодолеть многие недостатки архивных источников.

Методологическую основу диссертационного исследования составили различные наработки в области социальной истории, в частности интегральная теоретическая модель "социального пространства", "локальной социальной системы", разработанная К. Райтсоном и Ч. Фитьян-Адамсом . В результате подобного локально-исторического исследования наиболее ярко можно увидеть единство и многовариантность национальных процессов. Фактически работа является еще одним

статистическом отделении МВД. Т. 1-2. СПб., 1839; Материалы для статистики России, собираемые по ведомству Министерства государственных имуществ. Вып.1-6, СПб., 1858-1871; Воейков Л.А. Сборник материалов для описания Тамбовской губернии. СПб., 1872; Военно-статистическое обозрение Российской империи, издаваемое по Высочайшему повелению при 1-м отделении Департамента Генерального Штаба. Т. 13. Часть 1. СПб., 1851; Списки населенных мест Тамбовской губернии, составленные и издаваемые Центральным Статистическим комитетом МВД, по сведениям 1862 г. Т.42. Тамбовская губерния. СПб., 1866; Военно-статистический сборник. . Россия /Под ред. Н.Н. Обручева. СПб., 1871; Сборник статистических сведений по Тамбовской губернии. Т. 12. Тамбовский уезд. Т. 19. Частное землевладение Тамбовского уезда. Тамбов, 1886, 1894

¹³¹ Ведомости о мануфактурах в России за 1813 и 1814 гг. СПб., 1816; Петров А. Памятная книжка Российской
промышленности на 1843 г. М., 1843; Крюков П. Очерк мануфактурных сил Европейской России, служащий
текстом промышленной карты. 4.1-2. СПб., 1853

¹³² Рукопись об экспедиции князя М. Шейдякова //ИТУАК. Вып.7. Тамбов, 1885, с.33-50; Мировая запись,
данная испомещенными тамбовцами Никитою Зиновьевым с товарищами архимандриту Рязанского Спасско
го монастыря Филарету //ИТУАК. Вып. 13. Тамбов, 1887, с.35-37; Ведомость о числе заводов, фабрик, пиль
ных и мукомольных мельниц в Тамбовской губернии за 1788 г. /ЛТГУАК. Вып. 19. Тамбов, 1888, с.27-28; Чис
ло жителей обоего пола и дворов их в городах и уездах Тамбовской губернии по третьей ревизии //ИТУАК.
Вып. 19. Тамбов, 1888, с.28-40; Дубасов И.И. Бытовые черты из прошлого нашего края //ИТУАК. Вып.34. Там
бов, 1892, с.27-37; Скопин Г.А. Из дневной записи пешехода - саратовского церковника из Саратова до Киева
по разным городам и селам //ИТУАК Вып.37. Тамбов, 1893, с.22-26; Книги окладные новоселебным селам
Танбова и Казлова городов нынешнего 1702 г. //ИТУАК Вып.39. Тамбов, 1894, с.273-292; Из ответа Тамбов
ской казенной палаты на запрос правительствующего Сената о казенных мельницах //ИТУАК. Вып.40. Там
бов, 1895, с.52; Ведомость, учиненная Тамбовскому уезду, по новому разделению с показанием причисленных
по способности ко оному городу селениев и в них положенных по III ревизии в подушный оклад мужеского и
женского полу душ и дворов, тако же живущих и не живущих дворян //ИТУАК. Вып.40. Тамбов, 1895, с.63-
104; Грамота об отводе земли тамбовцам Алексею Сухатину, Осипу Кутепову и Трофиму Салатыкову в Там
бовском уезде по рекам Нару-Тамбов и Кензари //ИТУАК. Вып.41. Тамбов, 1898, с.85-87; Дубасов И.И. Исто-
рико-бытовые сообщения из прошлого Тамбовского края //ИТУАК. Вып.44. Тамбов, 1901, с.44-47; Перепис
ная книга сел и деревень Верхоценской волости и Рыбной пустоши, и монастырских вотчин Тамбовского уез
да за 1671 г. //ИТУАК Вып.45. Тамбов, 1901, с.35-49; Звонков А.П. Современные брак и свадьба среди кре
стьян Тамбовской губернии Елатомского уезда //Известия императорского общества естествознания, антропо
логии и этнографии. Труды этнографического отдела. №9, Т. 61. М., 1889, с.24-48

¹³³ Историк в поиске. Микро- и макроподходы к изучению прошлого. М., 1999, с.32-39

опытом создания коллективной биографии локальной общности, в данном случае прихода торгово-промышленного села.

Идеи различных школ социальной истории, в том числе французской школы "Анналов", послужили обоснованием важности изучения в исследовании конкретного человека и малых социальных групп ⁴.

Обращение к аналитическому инструментарию "микросоциальной истории" обусловило использование исследовательских наработок таких "смежных" наук, как демография, статистика, социология, экономика, экология, генеалогия, ономастика. Таким образом, в работе выражен междисциплинарный подход.

Постановка в качестве цели работы изучения социально-демографических процессов в населенном пункте, переживавшем переход от аграрного общества к индустриальной цивилизации, предопределила обращение к теории цивилизационного развития общества. Использование теории модернизации помогает понять механизм такого перехода.

Внутренняя структура работы строится на проблемно-хронологическом принципе. В исследовании применялись традиционные методы исторического познания: описательный, сравнительно-исторический, типологический и системно-структурный. При отборе, систематизации и анализе фактического материала автор стремился к объективности исследования. Постоянно сравнивая социально-демографические процессы в Рассказово с аналогичными процессами в других селах, а также городах, мы основьгеались на принципе историзма, понимании того, что черты модернизации в демографическом поведении, семейной и социально-профессиональной структуре жителей села формировались постепенно, под влиянием реальных обстоятельств своего времени.

Наиболее существенным обстоятельством истории села в рассматриваемый период было крепостное состояние большинства его населения, в том числе занятого в торгово-промышленной сфере. В этой связи актуальными для историка остаются марксистские подходы к изучению тормозящей роли феодально-крепостнических

¹³⁴ См. подробнее: Блок М. Апология истории или ремесло историка. М., 1986; Дюби Ж. Развитие исторических исследований во Франции после 1950 года //Одиссей. Человек в истории: Культурно-антропологическая история сегодня. 1991. М., 1991, с.53-55; Бессмертный Ю.Л. Споры о главном: к итогам международного коллоквиума "Школа "Анналов" вчера и сегодня" //Новая и новейшая история. 1990. № 6, с. 123-131

отношений в социально-экономическом развитии общества. Особо учтены положения классических работ Ф. Энгельса, В.И. Ленина и М. М. Туган-Барановского¹³⁵.

Современные требования и подходы к проведению научных исследований обусловили применение методов математической статистики и информационных технологий. Без их использования невозможна полноценная обработка массовых исторических источников, на анализе которых в первую очередь построено данное исследование. К специфическим методам исторического исследования следует отнести примененный в работе когортный анализ, то есть анализ основных показателей естественного движения населения когорт (микровыборок) по рождению 1810 и 1830 гг.

Хотя традиционная методика когортного анализа предполагает изучение 4 когорт с 20-летним интервалом между рождениями¹³⁶, для решения поставленных нами задач изучения влияния торгово-промышленного характера села и крепостного права на демографическое поведение населения выделение 2 когорт на заданном временном отрезке оказалось вполне правомерным. Данные когортного анализа дополнены анализом общеприходских данных о важнейших демографических показателях -рождаемости, брачности и смертности прихожан рассказовских церквей.

Обширные первичные материалы церковного и административного учета, особенности источников сделали необходимыми применение методик обработки данных на ЭВМ. В ходе работы MS ACCESS были созданы сводные базы по ревизиям и исповедальным ведомостям FAMILY99, база с общими сведениями по рождаемости, брачности и смертности по рассказовскому приходу, и база по когортному анализу COHORT99. Наиболее сложными по структуре являются базы FAMILY99 и COHORT99, в которых создана специальная система поиска фигуранта по имени и отчеству. Это позволило минимизировать потери информации, способствовало ее уточнению, выявлению скрытых сведений при быстрой обработке первичных материалов.

Применение наряду с традиционными современных методов исследования позволило усилить объективность привлеченных нами данных, обеспечило новизну

¹³⁵ Ленин В.И. Развитие капитализма...; Туган-Барановский М.М. Русская фабрика...; Энгельс Ф. Положение
рабочего класса в Англии. По собственным наблюдениям и достоверным источникам //К. Маркс и Ф. Энгельс.
Сочинения. Т.2. М., 1955, с.231-517

¹³⁶ Канищев В.В., Кончаков Р.Б., Мизис Ю.А. Соотношение когортного и сплошного анализа демографическо
го поведения российского крестьянства XIX - начала XX в. (по материалам прихода с. Малые Пупки Тамбов
ской губернии) //Социально-демографическая история России XIX-XX вв. Современные методы исследова
ния. Тамбов, 1999, с.60

многих оценок и выводов исследования. Ряд положений данной работы имеет практическую значимость не только для продолжения исследований в области исторической демографии и социальной истории, но и может быть использован для преподавания специальных учебных курсов в высшей и средней школе, а так же при разработке региональных социально-демографических программ.

РОССИЙСКАЯ

4, ГОСУДАРСТВЕННА^ БИБЛИОТЕК

Исторические условия формирования Рассказово как торгово-промышленного села

Село Рассказово Тамбовского уезда Тамбовской губернии находилось в 30 верстах к юго-востоку от губернского центра. Оно расположилось в центральной части Окско-Донской равнины, на слиянии рек Нару-Тамбов, Арженка и Дунайчик, впадающих в основное русло реки Лесной Тамбов (правый приток реки Цна). Через село проходила старая Астраханская дорога, позднее названная почтовым трактом Тамбов-Кирсанов. Основание села моршанским крестьянином Степаном Рассказом традиционно относят к 1698 г.1 Первопоселенцами считаются крестьяне Моршанского уезда сел Морша и Куликово (ныне г. Моршанск и с. Большие Кули-ки) . Пофамильный анализ жителей села позволяет более точно определить села и местности, откуда пришли первые переселенцы: Вановье на р. Вопша, урочище Смирное, Борки, Ивенье, Карели, Рысли и Устьи по р. Цне, Ракша и Рыбное по р. Разазовка, Вирятино и Отманов Угол на р. Пишляйка, Ситовка и Федоровка на р. Ситовке, д. Святое Озеро на оз. Святое, Ольхи на р. Ольшанке, Казинка на р. Воро-неж и некоторые другие . Среди городов, оставивших свой след в истории заселения с. Рассказово, были Воскресенск, Москва, Подольск, Симбирск и Скопин, возможно, Рязань. Скорее всего, и название села произошло от искаженного названия р. Разазовка, ставшего фамилией основателя села.

Таким образом, основную массу первых переселенцев действительно составили крестьяне старых сел Моршанского уезда, с редкими вкраплениями новоселов из сел и местечек Тамбовского и Козловского уездов. В "Книгах окладных новосе-лебным селам Танбова и Казлова городов, нынешнего 1702 г." в Тамбовском уезде селе Богословском, Рассказове тож, числилась церковь Иоанна Богослова, в приходе которой по присмотру попа Хрисанфа из Кривополянья уже на 1702 г. было 245 домов крестьянских и 9 бобыльских4.

Начиная с 1704 г. на дворцовые черноземы Тамбовского уезда было организовано переселение дворцовых крестьян в первую очередь из центральных районов страны. В село, носившее изначально название Лесной Тамбов, перевели из ряда дворцовых сел Московской губернии около 500 душ мужского пола5. Судя по ареалу дальнейших брачных связей рассказовских крестьян, это были переселенцы из Дмитровского и Воскресенского уездов. Поскольку Московский уезд уже в XVIII в. был зоной широкого распространения у крестьян неземледельческих занятий, можно предположить наличие некоторых торговых и промысловых навыков у переселенцев. Однако изначально переселение предполагало земледельческую направленность6.

К новообразованному селу отошли обширные земельные площади, ограниченные владениями старых сел: Верхнего и Нижнего Спасских на юго-западе и юге, Дмитриевщины и Платоновки на севере. С запада до Тамбова простирались сосновые и дубовые леса, на востоке - степи. Само село стояло на дерново-подзолистых и серых лесных почвах, местами песках, а также богатых пойменных лугах. Основные пахотные земли располагались на юго-востоке, это слабо и средне выщелоченные черноземы .

Таким образом, местоположение села было с географической и экономической точки зрения очень выгодно: на границе леса и степи, на большой дороге в речной пойме, при слиянии нескольких водных артерий. Общая площадь всех земель, которые изначально принадлежали селу, составляла около 26 тысяч десятин. Это позволило изначально крупному населенному пункту за сто лет разрастись до 1000 дворов8.

Основные демофафические показатели естественного движения населения жителей рассказовского прихода

Естественное движение населения, к которому относят изменения численности, состава и размещения населения, обусловленные рождениями, смертями, образованием и распадением брачных союзов, является показателем развития населен-ного пункта, наиболее устойчивым к социальным воздействиям . По демографическим показателям село в России первой половины XIX в. относилось к так называемому традиционному типу воспроизводства населения, характерному для доин-дустриального и ранних стадий индустриального общества. При этом интенсивность демографических процессов и механизмы их регулирования были таковы, что биологические начала превалировали над социальными, необходимая сбалансированность рождаемости и смертности достигалась благодаря естественно высоким показателям этих процессов, а половозрастная структура общества представлялась в виде так называемой прогрессивной возрастной пирамиды по классификации Ф. Бургдерфера126.

Поскольку уже не приходится отрицать, что на подобный тип воспроизвод-ства населения оказывают влияние космические циклы , постольку его трансформация, переход на "европейский", соответствующий индустриальному обществу тип воспроизводства населения протекали весьма длительно. Процессы, связанные с воспроизводством населения, настолько устойчивы и глубинны, что они изменяются в самую последнюю очередь. Поэтому даже небольшие сдвиги в протекании этих процессов говорят о длительном и существенном воздействии на конкретные группы населения или населенный пункт нетрадиционных (в данном случае для села) экономических и социальных отношений, и, как следствие, изменении ментальных установок по отношению к браку, семье, планированию деторождения.

В демографическом поведении русского земледельческого крестьянства сохранявшийся примат биологического над социальным проявлялся в связи колебаний урожайности главных зерновых культур и демографических процессов в деревне. Развитие этой теории в работах В.Л. Дьячкова и других тамбовских историков показало, что колебания рождаемости: уровень зачатий, сохранность беременностей, выживаемость младенцев, пики и спады брачности и смертности были связаны с предстоявшим урожаем. В жизни крестьянина доминировал неосознанный им космический, природный низкочастотный биоритм128.

Исходя из сказанного, важным представляется анализ демографических изменений среди населения торгово-промышленных сел, которое в первой половине XIX в. по своим занятиям заметно вышло за рамки традиционного аграрного общества.

В данном параграфе автор стремится выяснить, отличалось ли заметно "продвинутое" в торгово-промышленном отношении уже к началу XIX в. с. Рассказово по демографическому поведению жителей от типично земледельческих поселений, какой тип воспроизводства населения здесь преобладал, сказывалось ли бурное развитие села на типе воспроизводства населения.

Структурный анализ семьи населения с. Рассказово в первой половине XIX

Исследование семейной структуры разных сословий и групп населения Российской империи, как уже отмечалось выше, является одним из активно развивающихся направлений современной исторической науки. В России на изучении истории семьи базируются целые исследовательские школы: сибирская, мордовская, тульская, уральская, поволжская. Обширные наработки по истории семейной структуры российского крестьянства, казалось бы, предоставляют поле для сравнений и выяснения особенностей развития региональной и сословной типологии семьи. Однако, существенной проблемой комплекса этих исследований является постоянная разработка все новых и новых типологий семей, что затрудняет сравнение результатов по различным регионам страны даже в рамках наиболее исследуемьгх категорий населения: крестьян и заводских рабочих1.

При этом стоит отметить, что в западных исследованиях семьи успешно применяется разработанная в 1970-х гг. П. Ласлеттом совместно с антропологом Ю. Хэммелом типология, учитывающая практически все возможные варианты структуры дворохозяйства . Российские исследователи знакомы с ней довольно давно, но предпочитают "патриотично" изобретать велосипед.

В нашем исследовании была использована ласлеттовская система классификации семейных форм, переработанная с учетом специфики русского села. Ее предложил американский исследователь С.Л. Хок в своей работе о с. Петровском Тамбовской губернии . Эта типология уже успешно была применена в ряде исследований как тамбовских, так и тульских ученых5 по методике восстановления истории семьи (ВИС) и выяснению особенностей семейной структуры разных сословий и категорий крестьянства. Эта типология домохозяйства взята за основу при анализе семейной структуры в продолжающемся российско-белорусском проекте по изучению семьи .

В исследовании Б.Н. Миронова по социальной истории России эту типологию можно увидеть в упрощенном виде:

1. Семья, состоящая из одного человека;

2. Группа родственников или не родственников, не образующих семьи, но ведущих общее хозяйство;

3. Простая малая, или нуклеарная семья, состоящая только из супругов или супругов с неженатыми детьми;

4. Расширенная семья, включающая супружескую пару с детьми и родственников, не находящихся друг с другом в брачных отношениях;

5. Составная семья, состоящая из двух или более супружеских пар. Большие патриархальные отцовские или братские семьи, которые включают несколько поколений одного предка7.

В представлении своих материалов мы будем опираться на развернутую типологию Ласлетта-Хока, а при сравнении постараемся использовать укрупненные типы семьи, хотя не все типологии, применяемые современными российскими исследователями, можно свести к единому образцу.

В данном параграфе работы, представлен анализ семейной структуры различных категорий населения торгово-промышленного населенного пункта в дореформенный период. Сразу стоит оговориться, что мы традиционно понимаем под словом "семья" дворохозяйство, то есть совокупность близких родственников, живших вместе и ведших одно хозяйство под управлением одного человека8.

a

Похожие диссертации на Особенности социально-демографического облика населения торгово-промышленного села в первой половине XIX в. (На примере села Рассказово Тамбовской губернии)

Развитие кооперативных отношений на селе во второй половине XIX - начале XX вв.Моисеева Ольга Васильевна

Духовное сословие на Урале в первой половине XIX в. : На примере Пермской епархииМангилева, Анна Владимировна

Окраинная политика России в первой половине XIX века : На примере Восточной СибириДамешек, Ирина Львовна

Крепостные служащие в системе управления уральского горнозаводского имения в конце XVIII - первой половине XIX века : На примере пермских вотчин СтрогановыхГолохвастова Наталия Вениаминовна

Дворяне и город провинциальной России во второй половине XIX века : на примере Курской губернииМуханова Марина Геннадьевна

Социально-экономическое и политическое развитие Табасарана в XVIII - первой половине XIX в. (на примере Союза сельских общин Дирча)Улчибеков Эдуард Улчибекович

Деятельность государственных и общественных организаций Российской империи по созданию системы социальной и медицинской помощи людям, страдающим заболеваниями органов зрения и слуха: на примере Томской губернии второй половины XIX - начала XX вековМорозова, Ирина Ивановна

Судебные учреждения российской провинции во второй половине XIX - начале XX веков : На примере Курской губернииЩедрина Юлия Владимировна

Крестьянская поземельная община "оскудевающего центра" России в контексте модернизационных процессов 2-й половины XIX - начала XX века : на примере Тульской губернииСкрябин, Игорь Валерьевич

Государственная политика по отношению к еврейскому населению в Российской империи во 2-й половине XIX - начале XX вв. : на примере Кубанской и Терской областейНоркина, Екатерина Сергеевна