Содержание к диссертации
Введение
Глава 1. Военно-политические предпосылки создания Украинской линии и Украинского ландмилицкого корпуса
1.1. Организация обороны южных рубежей России (XVI-XVII вв.) 39
1.2. Колонизация «Дикого поля» 53
Глава 2. Украинская линия - южный оборонительный форпост России
2.1. История строительства Украинской линии 62
2.2. Фортификационные сооружения Украинской линии - новое направление военно-инженерной мысли XVIII века 104
Глава 3. Украинский ландмилицкии корпус, как новый род поселенных войск
3.1. Организационно-штатная структура Украинского ландмилицкого корпуса 123
3.2. Система снабжения и содержания Украинского ландмилицкого корпуса 156
Заключение 191
Список источников и литературы 195
Приложения 214
- Организация обороны южных рубежей России (XVI-XVII вв.)
- История строительства Украинской линии
- Организационно-штатная структура Украинского ландмилицкого корпуса
Введение к работе
Актуальность исследования.
Исследуя систему обеспечения безопасности южных границ Российского государства (XVI-XVIII вв.), наряду с военным противостоянием, следует отметить ее конечные стратегические цели — колонизация Дикого поля и дальнейшее социально-экономическое развитие «свободных» территорий и государства в целом. При наличии жестких ограничений финансовых средств государство стояло перед выбором — направить их либо на развитие сельского хозяйства и поддержку крестьянина-производителя, либо на содержание войск для охраны и обороны данной территории? Вполне понятно, что чем более гарантировано будет защищена территория, тем больше будет потенциальных возможностей у хлебопашца для развития сельского хозяйства, но содержание войск для обеспечения безопасности может обойтись гораздо дороже, чем выгода, полученная от земледелия. Поэтому необходимо наряду с изучением исторических целей развития военного искусства в ходе противоборства тактики «крылатой турецкой конницы» и стационарных российских войск изучать построение системы рационального (эффективного) содержания армейских частей и подразделений.
В «Стратегии национальной безопасности Российской Федерации до 2020 года», утвержденной Указом Президента РФ Д.А. Медведева от 12 мая 2009 г. №537, говорится: «Возрождаются исконно российские идеалы, духовность, достойное отношение к исторической памяти...»; «...негативное воздействие на состояние национальной безопасности в сфере культуры
усиливают попытки пересмотра взглядов на историю России, ее роль и место в мировой истории...» .
Исследование тактики обороны южных рубежей представляет особый интерес как наиболее протяженных, не имевших в то время четких очертаний, можно сказать — «мобильные» границы. В настоящее время историки, изучающие военную историю XVIII в., единодушны в одном — принятое в XVII-XVIII вв. решение о строительстве инженерных и фортификационных сооружений на юге России являлось единственно правильным. И такой тип укрепсооружений, как «засечная черта», представляя собой в первую очередь выдающийся памятник русского военно-инженерного искусства, является прямым тому подтверждением. История свидетельствует не только о гибкости и многообразии русского оборонительного строительства, учитывавшего конкретные цели и возможности защиты данного района, но также особенности тактики и боевых средств противника.
Говоря об оборонительном строительстве, В.В. Каргалов справедливо замечает: «Это было не капризом строителей, а результатом, глубокого знания татарской тактики набегов» . В условиях, когда коренное население, методами народной колонизации осваивавшее Дикое поле, для самозащиты формировало из своей же среды народное ополчение, государство, преследуя стратегические цели, было обязано организовывать контролируемые им земли в военно-хозяйственную и административную единицу. Тем самым брать на себя обязанности по защите местного населения. Рассматриваемое в исследовании историческое пространство — это район противостояния
Указ Президента РФ «О Стратегии национальной безопасности Российской Федерации до 2020 года» от 13.05.2009 // Официальный сайт Президента РФ URL: «Стратегия ...» Официальный сайт Президента РФ URL : ; Сайт Совета Безопасности РФ URL : .
Каргалов В.В. На границах стоять крепко! М., 1998. С. 312.
кочевой и земледельческой цивилизаций. Поэтому изучение системы военного противоборства Крымского ханства как вассала Османской империи и укрепляющегося в этот период Московского государства, «обосновывающего свои имперские амбиции тезисами о «собирании» земель бывшей Киевской Руси и о роли Москвы как «третьего Рима», вело Московию на Юг, к теплым морям и Константинополю.
Необходимость такого рода исследования обусловлена еще и тем, что в настоящее время (что вполне естественно в период исторического произвола) появляются различного рода иные взгляды на данный исторический период. Так, О. Гайворонский в работе по истории освоения Крыма излагает следующее: «У России своя давняя и богатая традиция интерпретации Крымского ханства как Средоточия Зла, чье падение закономерно и спасительно. Империи всегда нуждаются в аргументации завоеваний — но Украина, не являясь империей, вовсе не обязана подражать этой традиции. Московское, а затем Российское государство столетиями жило в ужасе перед крымскими татарами. Жители царства встречались с ними лишь в одной ситуации, когда «крымцы» внезапно, как демоны, возникали из ниоткуда, сеяли панику, собирали добычу и скрывались в никуда. Сопротивляться этому русские долго не умели и не могли. Оставалось лишь терпеть и мечтать о мести. И когда возможность к мести представилась, от татарского Крыма не осталось камня на камне»'. Автор не учитывает тот исторический факт, что в описываемый период Украина являлась составной частью Российского государства. Кроме того, строительство Украинской линии и размещение на ней Украинского ландмилицкого корпуса было достаточно весомым аргументом в пользу активных действий России в борьбе с агрессивным соседом.
Гайворонский О. Освоение Крыма. URL: . (Посещение 08.07.2008).
Комментируя Указ Президента РФ от 15 мая 2009 г. № 549 «О Комиссии при Президенте Российской Федерации по противодействию попыткам фальсификации истории в ущерб интересам России», Д.А. Медведев заявил: «Мы стали чаще сталкиваться с тем, что называется сейчас историческими фальсификациями. Причём, и, наверное, многие из вас это заметили, такие попытки становятся всё более жёсткими, злыми, агрессивными. И, по сути, мы оказываемся в ситуации, когда должны отстаивать историческую истину и даже ещё раз доказывать те факты, которые ещё совсем недавно казались абсолютно очевидными».
Вот почему экскурс в историю отечественной военно-политической мысли исключительно важен именно сегодня, в условиях неопределенных и противоречивых взглядов на передел мира и перенос границ. Уроки истории, несмотря на множество ошибок и неоправданных амбиций «сильных мира сего» — это путь к возрождению национального мира и согласия цивилизованного и демократического. Поэтому аналитические исследования исторических событий имеют большое значение для оценки эффективности управления геополитическим развитием страны в конкретном временном интервале, т.к. от достоверности полученных результатов зависит, в конечном счете, историческая правота в выборе направлений развития и инструментарии управленческого воздействия.
Нельзя не согласиться с мнением отечественного историка Г.А. Санина, который, сравнивая особенности московской и польско-литовской пограничной службы на границе с татарами, отмечал значительно более высокую эффективность русской системы защиты рубежей. Если поляки делали ставку на активную борьбу с татарами, совершавшими время от времени набеги на украинские земли, то московские воеводы, опробовав ее на деле, к концу XVI в. пришли к выводу об ее неэффективности и постепенно выработали иную оборонительную стратегию, основанную на
возведении в Поле протяженных укрепленных линий. «Московская система была тяжеловесной, — писал Г.А. Санин, — не приносила «блистательных» побед, но она лучше охраняла окраинное население и постепенно отодвигала линию обороны к югу...»!.
Наряду с этим объекты укрепления являются памятниками военно-инженерного искусства XVIII в. и представляют значительный историко-архитектурный интерес. Не оборонительные в стратегическом смысле этого понятия (реки, горные хребты, широкие и длинные болотистые полосы), а череда естественных преград, соединявшихся в доступных местах полевыми укреплениями и засеками. Для обороны этих линий целые армии растягивались за ними по всему их протяжению. Система обороны вначале была вполне пассивной; затем, когда опыт указал несостоятельность такого рода действий, перешли к обороне активной. Непрерывные линии естественных и искусственных преград стали заменять прерывчатыми, оставлявшими удобные промежутки для перехода в наступление. До наших дней сохранилось основное количество укреплений Украинской линии, большая часть которых расположена на территории Харьковской области.
Динамика продвижения России в глубь южных и юго-восточных степей характеризуется системой укрепленных линий, защищавших страну с юга и востока. «Засечные черты» XVI—XVII вв. (Белгородская, Тамбовская, Симбирская, Закамская, Сызранская, Петровская) проходили по границам лесов и обороняли сердцевину московского царства. Данные исторические процессы, несмотря на скудность документальной базы, достаточно хорошо изучены. В то же время период, когда в XVIII в. лесные засеки теряют свое значение, а укрепленные линии как система крепостей и форпостов, преодолевших границу леса и степи, переходят в создание
Санин Г.А. Отношения России и Украины с Крымским ханством в середине XVII века. М., 1987. С. 134.
фортификационных сооружений, исторические исследования приобретают характер статистической констатации фактов.
Противоборство «степняков» и пахарей перестало быть актуальной темой для детального исторического исследования. В качестве одной из причин можно назвать излишнюю идеологизацию идей интернационализма, когда «данный период в советской историографии 20-30-х гг. было принято называть периодом колониального подчинения новых земель царизму, периодом «абсолютного зла»1.
В настоящее время полное и объективное освещение истории включения отдельных территорий в состав России нуждается в новых подходах, свободных от идеологической подоплеки. К сожалению, из-за сложности российско-украинских отношений данный пласт истории является малоизученным. Кроме того, учитывая тот факт, что ландмилиция является прототипом казачьих войск, «преданных царю и Отечеству, душителей народных волнений и палачом пролетариата», раскрытие истории формирования южной группировки войск не могло быть объективным.
Актуальность настоящего исследования проявляется и в исторической
роли городов-крепостей (сегодня ставших провинциальными), как оплота
России на южных землях. Изучение исторического опыта заселения южных
рубежей России может оказаться полезным в решении современных
межгосударственных и этнических конфликтов, даст возможность не
повторять ошибок прошлого, выработать пути взаимодействия и
сотрудничества России с ее многонациональными и
поликонфессиональными регионами и ближайшими соседями.
Необходимо также воссоздать историческую правду о том, что создание Украинской линии в целом, преследовавшее решение стратегических задач, в частности заключало в себе достаточно много негативных последствий для
1 Кляшторный С.Г. Россия и тюрские народы: евразийские перспективы // Татарский мир. 2003. №6. С. 32.
населения южного театра боевых действий, которым ранее историки не оказывали надлежащего внимания. И самое главное — не учтено, что сооружение Линии будет сверхобременительно для народа, а также тот факт, что при составлении планов строительства военные стратеги были больше увлечены идеей построения обороны, нежели поиском средств на ее реализацию. Идеальным результатом строительства должно было стать не временное укрепление обороны, а систематическое размещение пехотных и кавалерийских полков по вновь сооруженным населенным пунктам, созданием системы подготовки войск, которые могли бы со временем противостоять татарам.
В связи с этим, исследуя историю зарождения, развития и «падения» Линии и Украинского ландмилицкого корпуса, наряду с исторически значимыми фактами и событиями, тактическими подходами к построению обороны, целесообразно провести анализ соотношения сил и средств на южных рубежах России того времени, дать количественную и качественную оценку целесообразности понесенных государством материальных затрат и величины материально и морального бремени, возложенного на плечи русского человека.
Итак, актуальность темы диссертации вызывается следующим: исторической важностью самого исторического явления; недостаточной изученностью научной проблемы; искажением оценок самого исторического факта; политизированностью восприятие истории страны; необходимостью пополнить историографию исследованием, основанным на известных и новых источниках, с учетом современного состояния исторической науки.
Степень научной разработанности темы исследования, историография.
Изучение истории строительства Украинской линии и формирования Украинского ландмилицкого корпуса по странному стечению обстоятельств
представляло относительно небольшой интерес у современников ее строительства и развития, а в дальнейшем подвергается детальному анализу только в трудах по истории военного искусства. До сих пор нет целостного исследования, подобного тем, что были написаны В.П. Загоровским о Белгородской и Изюмской чертах — этим предшественницам Украинской линии, в котором были бы затронуты все основные аспекты, так или иначе связанные с историей как Линии, так и корпуса1. Кроме того в ряде исследований, о которых будет сказано ниже, допускается свободная трактовка как самого понятия «ландмилиция», так и Украинского ландмилицкого корпуса, а также неточности в датах их создания и расформирования.
Данные факты наглядно показывают необходимость исследования истории южной группировки войск XVIII в. по наиболее поздним источникам и официальным документам того времени. Действительно большое внимание отечественные историки обратили к Украинской линии и Украинскому ландмилицкому корпусу только в начале XIX в., когда они уже утратили свое военное значение. Первые упоминания о строительстве укреплений, как оборонительного инженерного сооружения, а не «засечной черты» можно отнести к трудам А.А. Скальковского, который, проведя анализ состояния обороны южных границ России, делает вывод о том, что существующая система оборонительных сооружений в начале XVIII в. не
См., например: Загоровский В.П. Белгородская черта. Воронеж, 1969; Его же. Изюмская черта. Воронеж, 1980; Никитин А.В. Оборонительные сооружения Засечной черты XVI - XVII вв.: Материалы и исследования по археологии Москвы. Т. III // Материалы и исследования по археологии СССР. 1955. № 44. и др.
Коммент. автора: Засечные черты, засечные линии, засеки, система оборонительных сооружений в XVI- XVII вв. на южных и юго-восточных границах Российского государства для защиты от нашествия татар, а также в качестве опоры при наступлении. Название происходит от слова засека Засеки часто состояли из лесных завалов-засек, которые восполняли и естественные препятствия местности. Уже в XIII в. засеки устраивались на путях движения татаро-монголов, но значительное развитие получили с XVI в., после образования Русского централизованного государства. Леса, где проходили засеки, назывались заповедными, и законом было запрещено рубить их или прокладывать самовольно через них дороги. См.: Яковлев А. Засечная черта Московского государства в XVIIb.M., 1916. С. 17.
решает задач обороны заселенных южных окраин и не создает плацдарма для наступления. Далее автор отчетливо дает понять, что с возведения в 70-х гг. XVTI в. Изюмскои черты можно вести речь о постепенном переходе к инженерному наступлению. Новые оборонительные сооружения необходимо было возводить с расчетом выдвижения передового рубежа развертывания русских войск как можно дальше, вглубь Дикого поля, поближе к Крыму. При этом А.А. Скальковский формирует мнение о том, что в идеале строительство новых линий укреплений должно было сопровождаться систематическим размещением пехотных и кавалерийских полков по вновь сооруженным укреплениям, созданием системы подготовки войск, «...которые, постепенно умножаясь, могли бы со временем окружить со всех сторон татарские и турецкие владения и, сжав запорожцев, или примкнули бы границы Русские до обоих морей, как желал Петр Великий и императрица Анна войнами Азовскою и Крымскою, или, по крайней мере составили бы из себя живую, непреоборимую линию защиты против южных врагов» .
В качестве исследования для понимания истории возникновения Украинской группировки войск, послужившей источником людских резервов Украинского ландмилицкого корпуса и доказательством поэтапности колонизации Дикого поля рассматривается и работа И.О. Беляева «О сторожевой, станичной и полевой службе...». В данной работе уделяется большое внимание хронологии событий на юге России в XVII в. и достаточно подробному описанию численности украинских полков, впоследствии преобразованных в ландмилицкие. Кроме того перечень городов и крепостей, построенных в XVII в., позволяет представить геополитическую необходимость строительства нового рубежа. «С 1636 г. Царь Михаил Федорович принимает прежний способ обороны от Крымцев,
1 Скальковский А.А. Хронологическое обозрение истории Новороссийского края. Ч.І. Одесса. 1836. С. 18.
состоящий в построении новых крепостей, в укреплении старых, в увеличении засек, рвов и забоев по рекам, в построении острожков, и в соединении крепостей друг с другом непрерывными полевыми укреплениями. Так, в 1636 г. по его указу были выстроены: Червавск, Козлов, Тамбов и Ломов, и возобновлен Орел. Ломов в Темниковском уезде, на реке на Ломов в степи, город сей ставил путный ключник Федор Малов Тамбов в Шацкой степи, у речки Липовицы, ставлен стольником Романом Боборыкиным, Чернавск между Ельцом и Ливнами, на Быстрой Сосне — Усть-Чернавы, Козлов в степи на лесном Воронеже для охранения Рязанский, Рязских, Шацких и Мещерских мест» .
Исследованием истории набегов крымских татар также занимался Г. Боплан, который дает детальное описание системы обороны южных рубежей в своей работе «Описание Украины» в контексте анализа тактики татарских набегов. Казаки, расставленные на сторожевые посты через каждые 2- 5 км., не имели возможности оценить численность нападающей татарской конницы, т.к. она разделялась на небольшие отряды с ранее обозначенной точкой сбора в единый мощный кулак. «Витязи Украинские, открыв врагов, быстро отступают, и о появлении 1000 или 2000 татар уведомляют пограничных жителей, которые не опасаются столь слабого неприятеля. Но через несколько дней татары всеми силами налетают на оплошных и врываются в пограничные области, избирая дорогу обыкновенно между двумя большими реками, по вершинам побочных речек и протоков, не задерживаемые в набеге своем переправами, они грабят, опустошают также, как и зимою, но удаляются от границы не более 6 или 10 миль и через два дня уходят в степи, где разделив добычу, возвращаются в улусы»2.
Беляев И.Д. О сторожевой, станичной и полевой службе на польской Украине ;ковского государства, до царя Алексея Михайловича. М., 1846. С. 42. ' Боплан Г. Описание Украины. СПб., 1852. С. 55.
Однако автором «дореволюционной» эпохи, впервые посвятившим свой труд изучении именно истории Украинского ландмилицкого корпуса, является Д.И. Журавский В своем «Статистическом обозрении» он не только констатирует статистические данные численности войск, но и предпринимает попытки обоснования экономической целесообразности создания и содержания нового рода войск — ландмилиции. «Важнейшим предприятием было: оборона и укрепление южных и юго-восточных границ. Принятые для этого меры основаны на первоначальных предположениях Петра I, но выполнение их предпринято было в слишком огромных размерах, не соответственных средствам, отчего они обратились в большую тягость для жителей пограничных мест. Оборона границ заключалась в устройстве укрепленной по ним линии и в поселении при ней войск»1. Их этой работы можно сделать вывод о происхождении термина «однодворцы» как граждан, получивших земельный надел (один двор) за службу в войсках — «участки земли, отведенные каждому однодворцу на указанном месте, а служба за эти участки состояла в защите границ» . С хронологической точностью автор раскрывает историю создания ландмилиции как вида поселенных войск, сформированных и содержащихся по шведскому образцу, что позволяет опровергнуть выводы некоторых современных историков о появлении ландмилиции в эпоху до царствования Петра Великого.
Труды Д.И. Журавского ценны и тем, что, охватывая достаточно большой исторический период, они построены на жестких цифрах и фактах нормативных правовых и законодательных актов того времени с минимальными личными комментариями.
В то время как Д.И. Журавского можно отнести к основоположнику изложения истории Украинского ландмилицкого корпуса, детальное
1 Журавский Д.И. Статистическое обозрение расходов на военные потребности с 1711 по 1725 год. СПб., 1859. С. 33. Там же. С. 35.
описание истории строительства Украинской линии впервые было изложено Ф.Ф. Ласковским в работе «Материалы для истории инженерных войск». На основании топографических карт и чертежей он дает детальное описание конкретных рубежей оборонительных укреплений, силы и средства, задействованные в строительстве, а также конструкцию фортификационных сооружений различных категорий — от крепости до простого окопа. Кроме того, в своих работах он использует исключительно нормотворческие акты руководителей Российского государства того времени. Тем самым, это позволяет делать вывод об исторической правоте его исследований. Он одним из первых среди историков делает вывод о том, что «...возведение линии планировалось осуществлять силами местного населения и личного состава ландмилицких полков. Официальным документом для возведения Украинской линии, судя по всему, можно считать указ Военной Коллегии от 25 мая 1730 г., согласно которого генерал-майору от фортификации Дебриньи, графу фон Вейсбаху и генерал-майору Тараканову предписывалось «осмотреть места между реками Орелью и Северным Донцом, с целью построить там впоследствии крепость или линию, для охранения этой части южных пределов от набегов крымских Татар»].
Исследования Ф.Ф. Ласковского тем ценнее, что на базе исторических фактов построена цепь логических выводов о стратегических целях строительства Украинской линии и расселения по ней Украинского ландмилицкого корпуса. Речь идет не об элементарном желании государства защитить свои границы, а о подготовке качественного плацдарма для развития дальнейшего наступления. «Неприязненные действия против Турции открылись в 1735 г., походом Русских в Крым, под начальством генерал-поручика Леонтьева. Для столь продолжительного движения войск, конечно, должны были, прежде всего, озаботиться об обеспечении того пути,
1 Ласковский Ф.Ф. Материалы для истории инженерного искусства. СПб, 1865. С. 68.
который служил им единственным сообщением со внутренними частями России, в продолжение всей кампании, и мог быть для них особенно важен при возвращении из Крыма» .
Тему исследования личности графа Миниха, как одного из значимых исторических персонажей эпохи строительства Украинской линии, изучает Д.Ф. Масловский, который в своей работе «Строевая и полевая служба русских войск времен императора Петра Великого и императрицы Елизаветы», роль и место графа Миниха в укреплении южных рубежей определяет короткой записью «...Остерман и даже Бирон считали его (Миниха) для себя опасным, а потому и устроилось его почетное удаление из Петербурга главнокомандующим наших войск при осаде Данцига. После польской войны Миних принял участие в крымских походах до 1739 г. и под конец деятельность фельдмаршала сосредотачивается исключительно на вопросах внутренней политики до 1741 г.»2. Данное суждение имеет достаточно спорный характер, так как графу Миниху принадлежит весомая роль в строительстве Украинской линии, ее содержании, порядке размещения на ней Украинского ландмилицкого корпуса, что доказывается достаточно обширным кругом исторических исследований прямого или опосредованного типа.
Основополагающими работами такого рода исследований являются труды Д.И. Багалея, который, анализирует не только историю строительства Украинской линии, но и работы историков, написанные ранее. Мы можем предположить, что неточность в датах создания именно ландмилицкого корпуса, допущенная в «Сборнике Русского исторического общества» — «Ландмилицкий корпус существовал в 1713-1775 гг. Объединял 20 конных и пеших полков, в которых служили однодворцы. Размещался в слободской
' Ласковский Ф.Ф. Указ.соч. С. 68. Масловский Д.Ф. Строевая и полевая служба русских войск времен императора Петра Великого и императрицы Елизаветы. М., 1883.
Украине и на юге Белгородской губернии, нес пограничную и гарнизонную службу»1 — явилась решающим фактором в принятии им решения на осуществленное исследование.
Вместе с тем нельзя не отметить «слепое» цитировании Д.И. Багалея некоторыми современными историками, в частности вышеназванным В.П.Чиченковым о том, что Багалей впервые формулирует мысль о более раннем (допетровском) этапе строительства Украинской линии. «...Шабельский проект устройства линии приписывают Миниху; но это неверно. Мысль об этом зародилась еще у Федора Алексеевича. В 1682 г. генерал Косогов показывал гетману Самойловичу чертеж вала, который должен был простираться от Водолажскаго ровка до устья р. Берестовеньки, за тем по р. Берестовой до р. Орели, а по Орели до городка Нехворощи. Внутри этого вала предполагалось поселить так называемых «прочан», т.е. жителей Заднепровской Украины, которые в это время целыми толпами переходили на левый берег Днепра» . Однако, по мнению Багалея, данный проект не был осуществлен в связи с отсутствием сил и средств для строительства. «...Как вал, так и крепость должны были быть сделаны силами малороссийских людей». Анализируя первоисточники и архивные материалы, Д.И. Багалей полностью отрицает причастность графа Миниха к строительству Украинской линии. При этом, ссылаясь на труды Ф.Ф.Ласковского, он отдает авторство по строительству генералу Вейсбаху. «...Таким образом, проект Миниха представляет нечто совсем особенное и с постройки укрепленной линии ни чего общего не имеет. Недаром Миних очень строго и неблагоприятно отнесся к устроенной в 1733 г. Украинской линии. Автором проекта этой последней, по вероятности был Вейсбах, так как в 1730 г. он подал предложение о постройке целого ряда крепостей для
1 Сборник русского исторического общества. Т.32. СПб., 1881 г.
2 Багалей Д.И. Очерки из истории колонизации степной окраины Московского
государства. М., 1887. С. 295.
защиты Украины от татар и был вместе с тем главным начальником украинского корпуса» .
Данное суждение не может быть подвергнуто сомнению, так как ряд нормативных актов царствующей фамилии начала XVIII в. свидетельствуют об исторической правде рассматриваемого периода.
В качестве достоверного источника в данном исследовании рассматриваются труды СМ. Соловьева, который в работе «История России с древних времен», опираясь на первоисточники нормативных актов, строит доказательную базу исторических судеб ландмилицких полков. «В 1713 г. сформировано было из пяти пехотных полков, из числа оставшихся излишними против штата, с дополнением старослужащими (т.е. прежних служб драгунами, солдатами, стрельцами и пушкарями) пять пехотных полков под общим названием ландмилиции, которая должна была заменить киевские гарнизонные полки, выступившие в поход (в составе корпуса Шереметьева). В 1723 г. ландмилиции повелено быть конною; число полков осталось то же и все они назывались по фамилиям своих полковников» . Наряду с этим СМ. Соловьев дает историческую справку о вынужденном привлечении однодворцев к военной службе: «Надобность в войске заставила обратить особенное внимание на однодворцев, образовавшихся преимущественно из разного названия мелких служилых людей, испомещенных на старых украинских, то есть пограничных с степью, местах» . Соловьев последовательно приводит исторические факты развития ландмилиции, как рода войск. И доказательством этого является следующая цитата: «...и гарнизонные полки получили названия по провинциям и городам, где они действительно квартировали. Особые названия были присвоены и шести ландмилицким
\ Багалей Д.И. Указ.соч. С. 295.
Соловьев СМ. История России с древних времен. Т. XX, 1870. URL: http"//vvww.krotov.info/history/solovyov/solvl6p3.htm (Посещение 12.08.07). Там же.
полкам» . Принципиальность подхода к присвоению ландмилицким полкам названий по образцу и подобию как строевым (регулярным) полкам служит основанием для суждения о ландмилиции, как новом виде полевых войск.
Интерес к изучению истории Украинского ландмилицкого корпуса и Украинской линии возникает и у исследователей системы снабжения и обеспечения войск. Так, В.Н. Бондаренко в работе «Очерки финансовой политики Кабинета Министров Анны Иоанновны» предпринимает попытки оценки целесообразности содержания ландмилиции с точки зрения системы налогообложения. Он указывает, что все попытки снизить расходы на ландмилицию оказались в целом неудачными. Корпус постоянно испытывал нехватку денег для удовлетворения самых первостепенных нужд. В результате с мест поступали весьма неутешительные известия. Например, в 1736 г. генерал-фельдмаршал Ласси, в подчинении которого находился целый ландмилицкий полк, доносил, что «команды его полки верхним и нижним мундиром весьма обносились, а рекруты, коих при полках имеется много, и ружья не имеют и без всякаго мундира: и обуви, особливо в полки под Азов, отпущены. А которые тем рекрутам платье из домов дано, оное до сего времени, при тяжких работах, все изношено, так что оные весьма наги и боси находятся, и от того, будучи при нынешних военных случаях, претерпевают несносную нужду и впадают в жестокия болезни, многие умирают, а другие к службе вовсе негодны становятся»2.
В продолжение темы о системе снабжения Украинской ландмилиции необходимо отметить детальный анализ соотношения уровня материальных затрат на содержание нового рода поселенных войск и возможностей государства финансировать войска за счет совершенствования системы налогообложения в работах Е.В. Анисимова В исследованиях данного
' Соловьев СМ. Указ. соч.
Бондаренко В.Н. Очерки финансовой политики Кабинета Министров Анны Иоанновны. // Записки императорского Московского института. Т. XXIX. М., 1913. С. 328.
автора с достаточно детальной разработкой рассматриваются именно вопросы динамики налогового бремени народа на содержание армии, в том числе и ландмилиции. «Занимаясь разработкой вопросов налогообложения и одновременно содержания армии, Петр не мог пройти мимо шведской поселенной системы, которая одновременно решала как проблему налогообложения, так и проблему содержания, а также размещения армии. Свидетельством интереса Петра к поселенной системе является письмо Р.В.Брюса, присланное Петру из Або 18 октября 1715 г.» '.
Тема истории времен Петра Великого занимала и А.С. Пушкина. В «набросках» прозаических творений он фиксирует события, посвященные данной теме. И хотя при этом он практически цитирует Полное собрание законодательных актов, данный факт является дополнительным подтверждением правоты стратегии Царского двора о расширении Южных границ России. «Петр учредил в Украине ландмилицкий конный корпус (в полках 10 рот, в роте 150 человек). Петр отправил турецкого посла с тем же прежним ответом, но предписал генералу князю Голицыну, находящемуся в Украине, расположить свои 70 или 80 тысяч по границам крымским и турецким (при том подробная инструкция). Петр повелел от Киева до Черного моря и от Самары до Крыма строить редуты и думал о заселении сих мест сербами, кроатами и другими славянскими народами, и 31 октября через майора Альбанеза послал к ним призывную грамоту» 2.
Как было сказано выше, история Украинской линии и Украинского ландмилицкого корпуса со времен Ф.Ф. Ласковского и Д.И. Багалея детально практически не изучалась. Далее необходимо отметить, что столь значительные исторические события по созданию наступательного плацдарма на Юге России в XVII—XVIII вв. не вызвало пристального
1 Анисимов Е.В. Податные реформы Петра I. Введение подушной подати в России. 1710-1728 гг. Л., 1982. С. 55.
Пушкин А.С. Собрание сочинений в десяти томах. URL : text/09petr/l 182.htm?start=0&length=all.
интереса у историков, имеются лишь незначительное, практически тезисное цитирование, где нередки случаи свободной трактовки исторических фактов. В частности А.А. Керсновскии утверждает, что «Ландмилиция, кроме южной окраины, учреждена в 1731 г. еще на западной (Смоленская) и восточной (Закамская). Пять лет спустя, южная ландмилиция составила Украинский ландмилицкий корпус»1. Данное положение носит ошибочный характер, т.к. доподлинно известно, что Украинская линия не носила названия «южной».
Направление свободной интерпретации исторических событий в последующем продолжает Д.Т. Мариненко. В работе «Красноградский район (историко-краеведческий очерк)» наряду с нелестными эпитетами в адрес коллег он пишет: «Не стоит на месте и Интернетовское сообщество. В его ресурсах появилось больше информации по Украинской Оборонительной Линии, причем статьи не только любознательных дилетантов-любителей и журналистов, но и людей, занимающихся историей профессионально»2, при этом трактует историю Украинской линии на свой взгляд: «Только в 60-х гг. XVIII ст. Румянцев реорганизовал систему обороны Украинской линии. В 1764 г. определенный процент ландмилицейских полков с нее было переселено на укрепленную линию, что строилась от устья р. Самары к устью р. Лугани. Саму Украинскую Линию Румянцев занял лишь частью войска»3. Продолжая анализ исследования темы, мы не можем обратить внимание на труды, не имеющие отношение к самой истории ландмилиции, но косвенно подтверждающие численный (поименный) состав данного рода войск. В качестве такого рода работ рассматривается «Историческое описание одежды и вооружения российскихъ войск», где в главе «Одежда и оружие, в 1740 и 1741 годах» дается полный перечень ландмилицких полков:
1 Керсновскии А.А. История Русской армии 1800-1881. Смоленск, 2004. URL: .ru/belie/kersnovsky 1 /арр. html.
Мариненко Д.Т. Красноградский район (Историко-краеведческий очерк). Красноград, 1992. URL: . Там же. Историческое описание одежды и вооружения российских войск. М., 1899. С. 5-12.
«20 Конных полков Украинскаго Ландмилицкаго Корпуса: Ряжский, Борисоглебский, Слободский, Белевский, Рыльский, Путивльский, Курский, Севский, Белогородский, Брянский, Старооскольский, Валуйский, Новооскольский, Ливенский, Елецкий, Воронежский, Орловский, Козловский, Тамбовский и Ефремовский» '.
Не оставлена без внимания история Украинской ландмилиции и со стороны Б.Л. Вяземского Но в работе данного историка проводится только хронологический обзор нормативных правовых актов Императорского двора XVIII в. по изучаемой проблеме. В частности: «24 февраля 1730 г. последовал указ от имени Императрицы Анны Иоановны, который восстановил для всех полков, кроме украинского корпуса сокращенную норму лошадей, установленную указом 7 февраля 1728 года» .
К сожалению, в советский период, а точнее в 30-90-е гг. XX столетия история Украинской линии и Украинского ландмилицкого корпуса излагалась только в различного рода сборниках, носящих статистическую констатацию фактов. К такого рода изданиям можем отнести «Труды государственного ордена Ленина исторического музея» , работы А.А.Михайлова, Л.Г. Бескровного, Б.В. Чеботарева, Е.В. Анисимова, Д.Т.Мариненко В некоторых работах вышеназванных авторов мы находим узконаправленные, ранее малоизвестные выдержки исторических событий, связанных с ландмилицией. «В драгунских полках Миних лично осмотрел шпаги и, найдя их «к службе ненадежными», приказал заменить другими. Старые, негодные шпаги было решено передать в ландмилицию»4. В остальных случаях осуществляется повтор цитат и выдержек из ранее изученных документов. А.А. Михайлов использует для иллюстрации даже
Вяземский Б.Л. Верховный тайный совет. СПб, 1909. С. 346. Рабинович М.Д. Полки Петровской армии 1698-1725. М.,1977. URL: 1 .htm.
Михайлов А.А. Битва со степью. URL: militera.lib.ru/h/mihaylov_aal/index.html.
элементы народного фольклора, характеризующие тяготы, обрушившиеся на
плечи однодворцев в ходе строительства линии: «Долго помнили украинцы
это тяжелое время, и следы его поныне остались в народном сознании, в
песне, которая говорит не без горькой иронии:
«Посіяльї, пооралы,
Да некому жаты:
Пошли наши казаченьки
Линіи копаты...» \
Некоторыми авторами допускается свободная трактовка исторических
событий. Например, Б.В. Чеботарев излагает хронологию строительства
Украинской линии в следующей интерпретации: «Работа на линии началась в
1731 г. весной и длилась до 20 октября 1742 г. За это время на линии в 120
километров было сооружено до 10 крепостей с 24 редутами и 408 реданами»
2. Данную цитату можно признать несколько неточной, т.к. описанный объем
работ был выполнен только в 1731-1732 гг. Аналогичные неточности
допускает и Л.Г. Бескровный.: «В феврале 1713 г. Сенат указал, что на
Украине в ландмилиции быть пяти полкам» . Данное изречение вступает в
противоречие с историческим фактом о том, что Указ о создании
ландмилиции был не Сенатским, а Царским от 2 февраля 1713 г. «О
устроении в Киевской губернии Ландмилиции из пяти полков» 4.
В качестве примера процитируем также «Сборник документов и
материалов» под редакцией А.П. Чиченкова: «Ландмилицкий корпус
существовал в 1713-1775 гг. Объединял 20 конных и пеших полков, в
которых служили однодворцы. Размещался в слободской Украине и на юге
Белгородской губернии, нес пограничную и гарнизонную службу»5. Такого
рода однозначное суждение о дате создания именно Украинского
' Там же. Чеботарев Б.В. Борьба за Приазовье в первой половине XVIII века и первые шаги по пути его хозяйственного освоения. Ростов-на- Дону. 1970. С. 162.
. Бескровный Л.Г. Русская армия и флот в XVIII веке. М., 1958. С .46. ^ПСЗ.Т.5.№2643. Белгородская губерния 1727-1779 гг. // Сборник документов и материалов / Сост. А.П. Чиченков. Белгород, 1997.
ландмилицкого корпуса, а не ландмилиции (корпус фактически создан в 1731 г.), о характере службы (ландмилиция — не для гарнизонной службы, а особый род нерегулярных войск) вносит некоторую сумятицу в хронологию истинно исторических фактов и требует необходимости детального изучения вышеназванных событий.
Историк, краевед, преподаватель Бийского лицея СЮ. Исупов, автор книги «Бийск: острог, крепость, город» и ряда статей по археологии и истории Бийска, ссылаясь на труды Штейгеля, предполагает, что «...первый гарнизонный полк «ландмилицкого» типа был создан в Сибири указом ПетраІ ещё в 1698 г.», и здесь же опровергает свое суждение, говоря о том, что в штатном расписании гарнизонных (подчеркиваем — гарнизонных) полков русской армии 1711 г. он числился, как «сибирского гарнизона драгунский полк полковника Леонтия Парфентьева» 1.
В «Ландмилицком повытье Военной коллегии» повествуется о том, что «Ландмилиция (род поселенных войск) была сформирована в 1712 г. на Украине из однодворцев, драгун, солдат, стрельцов, казаков и пушкарей в целях защиты южных рубежей России от набегов крымских татар»2. Тем самым ошибочно трактуется Указ Петра I от 1713 г. о создании ландмилицких полков. Далее автор допускает неточность в дате строительства Украинской линии, говоря о том, что «...в 1731 г. были построены Украинская и Закамская (для защиты Оренбургского края) пограничные линии, по которым и были расположены ландмилицкие полки» . Согласно нормативных документов XVIII в. в 1731 г. строительство Линии было только начато, а конечная дата ее строительства трактуется в различных источниках, начиная с 1735 по 1742 гг., о чем будет сказано ниже.
1Штейгель В. Настольный хронологический указатель постановлений, относящихся до устройства военно-сухопутных сил России (Приложение к "Военному сборнику"). СПб., 1890. С. 37.
* ПСЗІ.Т. 5. №2643, 3383. Там же.
Кроме того, автор вступает в противоречие с А.П. Чиченковым, утверждая, что только «...в 1776 г. десять ландмилицких малороссийских полков были преобразованы в карабинерные и положили начало т.н. малороссийской коннице1.
Необходимо отметить также, что история «колонизации Дикого поля» не была обойдена вниманием авторов, преследующих агрессивно-националистические цели в аргументации современного геополитического государственного устройства. О. Гайворонский высказывает свое мнение о событиях того времени в достаточно свободной трактовке: «Московское, а затем Российское, государство столетиями жило в ужасе перед крымскими татарами. Жители царства встречались с ними лишь в одной ситуации, когда крымцы, внезапно, как демоны, возникали из ниоткуда, сеяли панику, собирали добычу и скрывались в никуда. Сопротивляться этому русские долго не умели и не могли. Оставалось лишь терпеть и мечтать о мести. И когда возможность к мести представилась, от татарского Крыма не осталось камня на камне...Туземцев планомерно вытесняли в Турцию и, наконец, поголовно выселили (сталинская депортация - лишь позднее воплощение давней мечты царей, возникшей в XVI в.). У России своя давняя и богатая традиция интерпретации ханства как Средоточия Зла, чье падение закономерно и спасительно. Империи всегда нуждаются в аргументации завоеваний» .
Подводя итог «советского периода» исследования истории ландмилиции и Украинской линии было бы справедливо привести цитату из трудов доктора исторических наук, профессора Донецкого национального университету В.О. Пирко, который, проведя анализ работ вышеназванных авторов, констатирует: «Украинская ландмилиция — одна из форм военно-земледельческой колонизации Юга Украины в XVIII в. Ее формирование и
1 Примечание — В Кн. «Белгородская губерния 1727-1779 гг.» указана дата - 1775 год. .Гайворонский О. Освоение Крыма. URL: .
расселение на этой территории не были предметом специальных исследований, что и объясняет ряд неточностей не только в локальных трудах, в которых говориться про нее, но и в некоторых специальных исследованиях» .
Новый период в изучении истории обороны южных рубежей России XVII-XVIII вв. открывает Н.Н. Петрухинцев, работы которого отличаются от предыдущих авторов отсутствием отступлений от нормативных правовых актов того времени, а также носят детальный, всесторонний анализ изучаемых событий. Он дает объективную оценку геополитической целесообразности как строительства Украинской линии и создания Украинского ландмилицкого корпуса, так и уровня материальных затрат на их строительство и содержание. «К концу 1730-х годов по ее рубежам были сосредоточены 54 гарнизонных и 24 ландмилицких полка общей численностью 94 525 человек, то есть почти 40 процентов русской регулярной армии. Большая часть этих сил занималась охраной южных степных рубежей. Уже одно только это — громадная трата людей и средств — заставляло Россию XVIII века (постепенно забывавшую о прежних победах кочевников) активизировать «степную» политику. Начался обратный процесс — выход из лесостепи, отвоеванной в XVIII в., медленное продвижение России в «Дикое поле», земледельческая колонизация «ближних» степных окраин. Еще одним важным актом правительственной политики было принятое в 1730 г. решение о расширении ландмилицких частей предложенное, очевидно, помимо уже начавшей свою работу Воинской комиссии, так как ландмилицкие части не входили в программу ее работы и финансировались из другого источника» .
Пирко В.О. История ландмилиции. URL: . 2 Петрухинцев Н.Н. Царствование Анны Иоанновны. Формирование внутриполитического курса и судьбы армии и флота 1730-1735 г. СПб., 2001. С. 120.
Далее Н.Н. Петрухинцев впервые дает интерпретацию мотивации правительства на создание ландмилиции: «Другие мотивы (как минимум два), игравшие, очевидно, еще большую роль в идее использования ландмилиции, как правило, выявлены исследователями гораздо слабее. Первый состоял в том, что ландмилиция была более дешевым видом вооруженных сил, чем полевые полки. Регулярный конный ландмилицкий полк обходился правительству, по первоначальным расчетам, сделанным в 1731 г. \ в 11 790 р., то есть в 3,6 раза дешевле драгунского регулярно полка (по штатам 1720 г.), и в 1,7 раза — драгунского гарнизонного . Служба в значительной степени обеспечивалась земельным жалованием, аналогичным прежнему поместному, служившим еще и дополнительным стимулом к освоению новых территорий: земли под поселение новых ландмилицких полков планировалось выделить по строящейся Украинской линии, на пограничье с Диким полем. Ландмилицкие полки также в значительной степени снабжались всем необходимым за счет однодворческого населения, из которого они рекрутировались. Второй мотив: сохранение дореформенных по существу служилых формирований позволило заменить ими части регулярной армии, которые в противном случае пришлось бы создавать, а следовательно - уменьшить за счет этого рекрутские наборы с населения поместий, несколько ослабить рекрутскую повинность»3.
Реальное продолжение тема ландмилиции и Украинской линии получила в работе В.В. Пенского «Украинский ландмилицкий корпус». Автор исследования раскрыл ранее малоизученные детали штатного расписания Украинского ландмилицкого корпуса, особенности формы одежды и вооружения «поселенцев». «Создаваемая по петровскому указу Украинская ландмилиция должна была стать русским аналогом имперских, и здесь
1 РГАДА. Ф 248. Кн. 2011. Л. 103-104.
2 РГАДА. Ф 248. Кн. 392. Л. 324-327.
3Петрухинцсв Н.Н. Царствование Анны Иоанновны. Формирование внутриполитического курса и судьбы армии и флота 1730-1735 г. СПб., 2001. С. 121.
знания и умения сербов, волохов и им подобных могли пригодиться. 2 мая 1723 г. сенатским указом были определены и первые штаты ландмилицких полков, и размеры денежного содержания полковых чинов. Согласно этим штатам, в полку полагалось иметь 10 рот по 150 рядовых и унтер-офицеров, а число офицеров в регулярном полку должно было составить 33, а в иррегулярном- 21 человек. Жалование офицерам регулярных полков было приравнено к жалованию офицеров гарнизонных полков Азовской и Киевской губ., а офицеры иррегулярных получали вполовину меньше»1. Кроме того, В.В. Пенской, хотя и в сжатой форме, раскрывает хронологию событий по созданию Украинского ландмилицкого корпуса с момента формирования до момента ликвидации.
Подводя итог степени научной разработанности исследуемой проблемы, можем сделать вывод, что освещение истории колонизации «Дикого поля» ограничено в большей степени рамками светской хроники и архивными нормативными правовыми актами. Тема данного исследования за редким исключением не нашла должного отражения в отечественной историографии. Следует констатировать тот факт, что имеющиеся монографии и научные статьи не дают оснований для заключения о комплексном исследовании истории Украинской линии и украинского ландмилицкого корпуса.
Цель и задачи исследования
Целью диссертации является всесторонне исследование исторических и социально политических предпосылок возникновения и функционирования Украинской линии и Украинского ландмилицкого корпуса. Данная цель определяет следующие задачи исследования:
1. Провести историографический анализ исследования на тему «Оборона южных рубежей России в XVIII веке: Украинская линия и Украинский
1 Пенской В.В.Украинский ландмилицкий корпус в XVIII веке.// Вопросы истории. 2000. №.10. С. 147.
ландмилицкий корпус (1710-1780гг.)», внести уточнения в освещение исторических событий, в том числе с применением новых материалов.
2. Рассмотреть геополитические предпосылки строительства
Украинской линии и финансово-экономическую целесообразность создания
Украинского ландмилицкого корпуса.
Исследовать истоки военного противостояния на Юге России начала XVIII в. в ходе колонизации «Дикого поля».
Раскрыть историю зарождения военного инженерного искусства в процессе строительства фортификационных сооружений Украинской линии.
5. Проанализировать военно-стратегическое значение Украинской
линии.
6. Осветить взаимовлияния и взаимозависимости военного и социально-
экономического потенциалов государства, направленных на содержание и
обеспечение армейских частей на южных границах России.
7. Выяснить экономическую эффективность снабжения поселенных
войск за счет налогообложения населения в местах их дислокации.
Объектом диссертационного исследования является история развития системы оборонительных укреплений и размещенных в них армейских частей на юге России в XVIII в., а также влияние этой системы на процесс освоения Россией «Дикого Поля».
Предмет исследования — особенности и характерные черты создания и функционирования этой системы на протяжении XVIII в.
Источниковую базу исследования составили опубликованные и неопубликованные документальные материалы. Все использованные в процесс исследования источники могут быть разделены на несколько групп в зависимости от их формы и содержания.
Первую группу источников составили законодательные и другие нормативные документы, касавшиеся развития вооруженных сил и военного
дела в России в указанный период. Прежде всего, это военные уставы и различные инструкции, регламентировавшие структуру, порядок обучения, особенности действия в бою отдельных подразделений, частей и соединений. Именно в них отражены особенности официальной военной системы, принятой в качестве основной на время создания и использования устава. Различные актовые материалы составили вторую группу источников, размещенные прежде всего в 1-м собрании «Полного собрания законов Российской империи».
Вторая группа источников — записки современников, оставивших ценные свидетельства о численности, вооружении, организации, тактике и стратегии русских, их поведении в бою и боеспособности отдельных родов войск. Особое значение имеют работы генерала Х.-Г. Манштейна. Данные «записки» содержат достаточную доказательную базу о роли и месте Украинской линии в период походов графа Миниха «на Крым»1.
Для подготовки данного исследования автором привлечены неопубликованные ранее архивные материалы, хранящиеся в фондах Российского государственного архива древних актов (РГАДА). Изучены и использованы в работе журналы и протоколы Сената , дела Сената по Кабинету министров , дела Сената по Военной Коллегии4, материалы Кабинета министров5.
Изучены и использованы материалы, связанные с деятельностью Военных комиссий Российского государственного военно-исторического архива (РГВИА)6. Использование этих документов позволило сделать выводы относительно направлений и тенденций развития русского военного
' Манштейн Х.-Г. Указ. соч. С. 101.
2 РГАДА, Ф. 248, Кн. 1899, 1900, 1901, 1902, 1905, 1907, 1908, 1909, 1910; 1988-2034, 1089,1096,1121,1137,1147
\ РГАДА, Ф. 248. Кн. 1091, 1092, 1083, 1089, 1108, 1109, 1121, 1137, 1147. \ РГАДА, Ф. 248. Кн. 386, 387, 390, 392, 394, 477, 495, 555.
5 РГАДА, Ф. 177. (Кабинет министров). Оп.1, 1731г. Д. 3.; 1733. Д. 4,5, 1735г. Д. 77.,
1736г. Д. 100-в., 1739г.Д 17.
6 РГВИА, Ф. 23. Оп. 1/121. Д. 468, 1250, 1300.
дела в XVIII в., в особенности относительно выбора модели развития русской армии в послепетровское время. Дополняют картину строительства Украинской линии материалы Государственного архива Белгородской области , Государственного архива Воронежской области .
В целом же вместе с архивными материалами опубликованные документы, записки иностранцев и содержащиеся в большом количестве по работам отечественных и зарубежных историков разрозненные сведения по истории Украинской линии и Украинского ландмилицкого корпуса позволяют воссоздать в целом картину их развития в XVIII в.
Территориальные рамки диссертации определяются общепринятыми естественно-географическими границами Юга России XVIII века, в пределах которых располагалась Украинская линия.
Хронологические рамки диссертации определяются фактами и событиями конца XVII — до конца XVIII вв., связанные с расширением южных границ России и, прежде всего, временными рамками существования Украинской ландмилиции, так как она появилась ранее, чем Украинская линия. В ряде случаев хронологические рамки пришлось несколько расширить с целью лучшего освещения проблемы.
Методологическую основу диссертационного составляет сочетание принципов историзма, объективности и системности.
Необходимость тщательного изучения процессов становления и развития Украинской линии и Украинского ландмилицкого корпуса, как очередного шага продвижения России к берегам Черного моря и ликвидации угрозы вторжения кочевников с юга, обусловила использование как традиционных, свойственных науке в целом, методов исследований (прежде всего анализа и синтеза), так и специфических, исторических методов
2 Государственный архив Белгородской области. Ф. 166, Оп. 1. Д. 20. Л. 31,64. Государственный архив Воронежской области. «Воронежская приказная изба» И-182. Опись 2 Д. 23, 32, 37, 155; Оп 3. Д. 8, 24, 512, 400, 446; Оп. 6. Д. 24, 54. «Воронежская приказная изба» И-296. Азовская губернская канцелярия. Д. 49, 339.
анализа исследования (главным образом сравнительно-исторического и ретроспетивного). Учитывая недостаточную сохранность документов по интересующей проблеме и «нестатистический» характер XVIII в., в особенности первой его половины, когда статистика как наука делала в России первые шаги, самым целесообразным представляется метод ретроспективного анализа, позволяющий более достоверно исследовать историю создания Украинского ландмилицкого корпуса и постройки Украинской линии, а также на основе ограниченного круга показателей рассмотреть степень эффективности системы содержания «поселенных» войск за счет материальных и финансовых ресурсов местного населения.
В целях глубины исследования процессов создания армейских частей и подразделений на Юге России автором выделены долгосрочные и краткосрочные цели и соответствующие им критерии развития региона. В сопоставлении с диагностикой системы налогообложения России начала XVIII в., учитывая малую степень изученности истории освоения южных земель этого периода как объекта исследования, в целях постановки правильного диагноза автором применен подход как к территориям, для которых не определена модель развития экономики, не установлены основные парадигмы экономического поведения. Для этого методом ретроспективного анализа исследована история создания Украинского ландмилицкого корпуса и построения Украинской линии с помощью ограниченного круга показателей, которые могут при их минимальном числе дать адекватную характеристику эффективности системы содержания «поселенных» войск за счет материальных и финансовых ресурсов местного населения. В этих целях использованы также интегральные и частные показатели, отражающие отдельные стороны экономического состояния Юга России в начале XVIII в. в целом.
В силу ограниченного числа описания наиболее часто встречающихся причинно-следственных связей в системе обеспечения военной безопасности, а также отсутствия достаточного числа исследований в области налогообложения населения России в XVIII в., автор прибегнул к традиционному набору характеристик, выявляющих социально-экономическое положение населения Юга России того времени и системы обеспечения Украинской ландмилиции материальными и финансовыми ресурсами. Однако необходимо учитывать тот факт, что при всей кажущейся привлекательности вышеназванной методики, ввиду отсутствия полноты информации она не позволяет сделать вывод о полномасштабной оценке соотношения динамики развития системы военной безопасности южных территорий и уровня жизни населения.
Научная новизна исследования. На основе достоверной информации впервые в одном исследовании наиболее полно раскрывается малоизученный в советской науке пласт истории формирования южной группировки войск и колонизации южных земель России XVII—XVIII вв.
С хронологической последовательностью исследуется исторический опыт модернизации системы содержания войск и косвенно расставляются акценты в решении современных внутригосударственных проблем, связанных с содержанием Вооруженных сил.
Данная диссертация является первой монографической работой, в которой причинно-следственные связи истории становления и развития укрепсооружений на юге России в XVII—XVIII вв. стали объектом специального исследования. Отдельные аспекты освещались и исследовались в отечественной историографии ранее, однако исследователи рассматривали историю южных укрепсооружений в иных контекстах. По Украинской линии и Украинскому ландмилицкому корпусу практически отсутствуют
диссертации и научные работы, глубокое систематизированное исследование осуществлено впервые.
В диссертации также впервые вводится в научный оборот значительный фактический материал, хранящийся в региональных и государственных архивах и выявленный автором (карты и схемы украинской линии и укрепсооружений, полные штаты Украинской ландмилиции), что вызывает интерес к истории содержания войск на юге России в XVII—XVIII вв. как к объекту специального аналитического исследования. При этом использование общепринятых методов изучения истории не отрицает новых технологий и приемов, а лишь предоставляет мощную опорную базу знаний для развития новых исторических исследований.
В результате всего комплекса проведенных работ появилась возможность сделать определенные выводы, в частности:
об исторических и социально-политических предпосылках возникновения и функционирования Украинского ландмилицкого корпуса и расселения его на Украинской линии;
об эффективности содержания нерегулярных войск на юге России за счет различных форм налогообложения населения;
о низкой степени жизнеспособности содержания войск по поселенному принципу и в режиме самообеспечения, что в условиях реформирования Вооруженных сил и перехода на контрактную службу имеет достаточно весомое справочно-аналитическое значение.
- о том, что создание Украинской линии в целом преследовавшее
решение стратегических задач, вело за собой достаточно много негативных
последствий для населения южного театра боевых действий, которым ранее
историки не оказывали надлежащего внимания.
Материалы диссертации этапе предоставляют возможность хронометрировать события и предать широкой огласке архивные материалы,
позволив на основе анализа выявленного, но не получившего дальнейшего обобщения фактографического материала поднять цикл исторического осмысления событий на юге России в XVIII в. на новый уровень. Более того именно огромное количество проработанного документального и научного материала позволяет практически считать исследование единственным в своем роде.
На основе количественных методов исследования, путем сопоставления накопленного фактического материала получены новые данные для доказательства исторической объективности в оценке событий. В частности:
идеальным результатом строительства должно было стать не временное укрепление обороны, а систематическое размещение пехотных и кавалерийских полков по вновь сооруженным населенным пунктам, созданием системы подготовки войск, которые могли бы со временем противостоять татарам;
при составлении планов строительства, военные стратеги были более увлечены идеей построения обороны, нежели поиском средств на ее реализацию;
- сооружение Линии и размещение на ней ландмилиции было
сверхобременительно для народа.
Материалы диссертации, раскрывая историю зарождения, развития и «падения» Украинской линии и Украинского ландмилицкого корпуса, наряду с исторически значимыми фактами и событиями, тактическими подходами к построению обороны, предоставляют возможность для детального анализа соотношения сил и средств на южных рубежах России того времени, дают количественную и качественную оценку целесообразности понесенных государством материальных затрат и величины материально и морального бремени, возложенного на плечи русского человека.
При исследовании военно-политического и экономического значения Украинской линии и Украинского ландмилицкого корпуса в диссертации решены ряд научных задач:
- сделан анализ исследовательской и научной работы историков на основе
изучения их научных публикации;
- уточнено соотношение различных аспектов военно-политической и
общественно-экономической деятельности органов государственной власти
России в XVIII в.;
- раскрыты социально-политические и военно-политические предпосылки
создания данного оборонительного форпоста юга России;
- фактически доказаны причинно-следственные связи влияния изменений
соотношения противоборствующих сторон на потребность государства в
содержании такого рода оборонительных сооружениях и ландмилиции;
на примере изучения организационно-штатной структуры ландмилиции сделан вывод по экономической эффективности содержания такого рода войск.
Разработка этой темы в конечном итоге позволяет детально проанализировать стратегическую деятельность военного и политического руководства России в XVIII в. по оптимальному решению задач обороны южных рубежей, содержанию войск с одновременным повышением жизненного уровня населения.
Практическая значимость исследования. Материалы диссертации могут быть использованы в обобщающих исследованиях по истории юга России XVII-XVIII вв., по военной истории России, по историко-правовым аспектам функционирования Российского государства Петровской и Екатерининской эпохи, истории строительства укрепсооружений данного периода, истории фортификации, а также для разработки общих и
специальных курсов в учебных заведениях как общего, так и профессионального типа.
Апробация работы осуществлялась в научных публикациях и выступлениях на научных конференциях.
По теме диссертации автором опубликовано 11 статей общим объемом 6,3 п.л.
I. Статья в издании по Списку Высшей аттестационной
комиссии
1. Гукова Е.А. Украинский ландмилицкий корпус и проблема его
финансирования в 1-й пол. XVIII в.» // Научные ведомости Белгородского
государственного университета. Серия «История. Политология. Экономика».
2008. №2(42). С.54-59. 0,32 п.л.
2. Статьи в научных изданиях
2. Гукова Е.А. Украинский ландмилицкий корпус: проблемы
формирования и развития // Исторические записки: Научные труды
исторического факультета Воронежского государственного университета.
Вып. 13. Воронеж, 2007. С. 17-26. 0,63 п.л.
Гукова Е.А. З історіі будивництва Украинскоі линіі // Збірник науковых працъ. Серія «История та географія». Вып. 29-30. Харків, 2008. С.113-116. 0,25 п.л.
Гукова Е.А. Решение Петра I о создании Украинского ландмилиого корпуса как геополитическая стратегия расширения южных границ России // Общество. Личность. Культура (социально-гуманитарные исследования). Сборник научных трудов. Вып.6 . Белгород; Санкт-Петербург, 2008. С.37-43. 0,38 п.л.
Гукова Е.А. З історіі будивництва Украинскоі линіі// Международная научная конференция Харьковского национального педагогического университета им. Сковороды. Харьков. 28 февраля 2008. С. 26. 0,1 п.л.
Гукова Е.А. Украинская линия и Украинский ландмилицкий корпус в трудах военных историков // Научные труды Московского гуманитарного университета. Вып. 106. М.: Социум, 2009. С. 65-80. 0,94 п.л.
Гукова Е.А. Украинская линия, как оборонный форпост южных границ Белгородской губернии (1710-1760 гг.) // Научные труды Московского гуманитарного университета. Вып. 106. М.: Социум, 2009. С. 80-86. 0,44 п.л.
Гукова Е.А. Военно-политические предпосылки создания Украинский линии и Украинского ландилицейского корпуса. // Научные труды Московского гуманитарного университета. Вып. 107. М.: Социум,
2009. С. 78-83. 0,38
Гукова Е.А. Фортикафиционные сооружения Украинской линии — новое направление военно-инженерной мысли XVIII. // Научные труды Московского гуманитарного университета. Вып. 107. М.: Социум, 2009.С. 83-87. 0,24 п.л.
Гукова Е.В.. Украинская линия и украинский ландмилицкий корпус в трудах военных историков // Знание. Понимание. Умение. Электронный научный научного журнал Московского гуманитарного университета. М., 2008. № 6. Портал зарегистрирован Федеральной службой по надзору за соблюдением законодательства в сфере СМИ и охраны культурного наследства. Свидетельство о регистрации Эл № ФС77-25026 от 14 июля 2006 г. Адрес статьи URL: (дата посещения 15 мая 2009 г.) 0,9 п.л. На статью дана ссылка в украинской электронной энциклопедии «Вікіпедія» в статье «Українська лінія»; адрес: URL: 0%BD%D 1 %81 %D 1 %8C%D0%B A%D0%B0_%D0%BB%D 1 %96%D0%BD% D1%96%D1%8F#.D0.9B.D1.96.D1.82.DO.B5.D1.80.DO.BO.D1.82.D1.83.D1.80. D0.B0 (дата посещения 15 мая 2009 г.).
Криворученко В.К., Гукова Е.В. Украинская линия// Википедия: Свободная энциклопедия». 0,5/04 п.л. Адрес статьи:ГЖ1,: 0%BD%D1%81%D0%BA%D0%B0%D1%8F_%D0%BB%D0%B8%D0%BD% D0%B8%D1%8F
Участие в научных конференциях:
1. Международная научная конференция Харьковского
национального педагогического университета имени Г.С. Сковороды.
Харьков. 28 февраля 2008 г. Доклад «З історіі будивництва Украинскоі
линіі».
Научная конференция аспирантов и докторантов Московского гуманитарного университета. Москва, 23 ноября 2008 г. Доклад «Значение использования общепринятых форм и методов исторических исследований в развитии стратегии высшего образования. На примере истории Украинской линии».
Научная конференция аспирантов и докторантов Московского гуманитарного университета. Москва, 25 апреля 2009 г. Доклад «Исторические предпосылки решения вопросов социальной защиты военнослужащих на примере обеспечения Украинского ландмилицкого корпуса».
Структура диссертации. Работа состоит из Введения, трех глав, содержащих 6 параграфов, Заключения, Списка источников и литературы,
Приложений. Такое структурирование позволяет минимизировать потери исторической логики в ходе освещения причинно-следственных связей формирования и существования Украинского ландмилицкого корпуса, а также его расселение на Украинской линии.
Организация обороны южных рубежей России (XVI-XVII вв.)
В военной истории Российского государства оборона южных и юго-восточных рубежей, там, где «Лес встречался со Степью», от набегов степняков-кочевников занимает особое место. Начало этой истории уходит в далекое прошлое Российского государства. Еще на рубеже X— XI вв. князь Владимир Святославич для обороны рубежей Киевского государства стал создавать на границе со Степью систему оборонительных рубежей. Затем его внуки и правнуки расселили на южной и юго-восточной границе Древнерусского государства многочисленные племена торков, берендеев, черных клобуков и других кочевников для обороны русских земель от набегов половцев.
Спустя пять веков перед московскими государями снова встала проблема обороны южных границ от набегов воинственных крымских татар. Золотая Орда к этому времени уже практически прекратила свое существование. Однако появившиеся на ее месте несколько независимых друг от друга ханств и орд по прежнему оставались недружелюбно настроенными по отношению к Российскому государству. Подлинным свидетельством серьезности возникшей проблемы являются Царские грамоты Воронежскому воеводе В.П.Кропоткину «...о доставлении подробных сведений о приходе татар к Орлову городку и об объявлении быть наготове по случаю прихода крымского царя с нагайскими людьми на Украину, об избрании места на построение вместо Усмани и Олова другого города по случаю частых татарских набегов»1.
Татары представляли собой весьма опасного и сложного не только для русских, но вообще для европейцев противника, причем крымские и ногайские татары были наиболее опасны. Это было связано, прежде всего, с их геостратегическим положением. Если Казань еще находилась в зоне досягаемости русских ратей — они могли сплавиться до нее по Волге, доставив тем же водным путем артиллерию, боеприпасы, провиант и фураж, то совершенно иначе выглядела ситуация с Крымом. Сотни километров безводной и безлюдной степи были намного лучшей защитой для крымчаков от русских, нежели крепостные стены и валы2. Не русские, а татары выбирали время и место для удара, не русские, а татары навязывали свою волю и свой рисунок боя противнику. И если крымчаки не допускали ошибок в развертывании и во время военных действий, то бороться с ними было чрезвычайно сложно, если вообще возможно. При этом усиление караульной службы в Воронеже и уезде под Орловом на р. Усмань и Хава не препятствовали появлению «татарских воинских людей»3.
Но не только своим стратегическим положением были опасны татары. Их войско отличалось высокой боеспособностью, и было весьма серьезным противником. Крымские и ногайские армии практически целиком были конными, причем подавляющее большинство воинов были легковооруженными лучниками, чьи достоинства хорошо известны русским. Однако больших полевых сражений татары старались всеми силами избегать, поскольку их главная цель в походе заключалась не в этом, а в стремлении разжиться рабами, скотом и прочей добычей. Этим обусловливалась стратегия и тактика проведения набегов на русские и украинские земли. Из содержания «Отписки Воронежскому воеводе М.М. Карташову Усманского, Землянского, Коротоянского, Костенского и др. уездных воевод о получении ими вестовых отписок о том, что появились татары на нагайской стороне у Лысой горки наказные памяти о сборе всех служилых людей для похода против татар, для оказания им сопротивления; доезды воронежских казаков и стрельцов и изучив расспросные речи бежавшего из татарского плена Г. Данилова»1, можно сделать вывод о достаточно широком фронте набегов мелких татарских подразделений, практически не встречающих достойного сопротивления.
Собственно сам поход крымчаков в описании современников выглядел скорее как большая облавная охота. Пока татары находились на своей земле, «...вся масса войска двигалась не отдельными отрядами, а длинным узким рядом, обыкновенно в 4 или 10 миль длины, имея фронт в 100 всадников с 300 коней, а центр и арьергард в 800 всадников или 1000 коней, при длине от 800 до 1000 шагов, медленно, не более шести французских миль в день...»2, соблюдая при этом максимально возможную скрытность.
История строительства Украинской линии
Как видно из сказанного выше, история строительства инженерных укрепсооружений уходит в далекое прошлое Российского государства. «Засечная черта», как первозданный прообраз фортификации, представляет собой выдающийся памятник русской военно-инженерной мысли. «Она свидетельствует о гибкости и многообразии русского оборонительного строительства, учитывавшего конкретные цели и возможности защиты данного района, а таюке особенности тактики и боевых средств противника»1.
Кроме того с переходом к наступательной тактике ведения войны на юге (Азовские походы 1695—1696 гг.) стало очевидным, что русская армия в таком виде не соответствует требованиям ведения современного боя и должна быть реорганизована, а система обороны южных границ требовала «непрерывной укрепленной Линии, которая носила на себе тип господствовавшей в то время в Западной Европе системы непрерывных укреплений»". Предполагалось создать цепь препятствий и небольших городков-крепостей по всей границе, выполняющих функции прикрытия основных дорог и степной местности от вторжений быстрой татарской конницы. Мощные
Каргалов В.В. Указ. соч. С. 311. Масловский Д.Ф. Указ. соч. С. 92. каменные крепости-кремли должны были строиться только на наиболее важных направлениях, прикрывая «места сосредоточения русских войск и запасы продовольствия и боеприпасов»1.
В конце XVII в. большинство пограничных крепостей располагалось на хорошо защищенных мысах, возле рек, лежали они выше окружающей местности, что не составляло помех татарской коннице для вторжения в глубь страны. Специфика жизни в условиях пограничья заметно отличала население этого региона от остальных представителей русского этноса. Так, «помещиком являлся тут в громадном большинстве случаев не знатный боярин, всегда тяготевший к Москве, а низшего разряда служилый человек, станичник, вож, казак, солдат, сын боярский, называвшийся здесь этим именем не столько по отчеству, сколько по роду службы, ибо на Украине в дети боярские верстались и черкасы, и казаки, и всякие вольные люди, и даже крестьяне»2.
Учитывался при этом и тот факт, что население приграничных районов, продолжая стихийную колонизацию «Дикого поля», постепенно отвоевывало у Степи плодородные земли. И практически к началу XVIII в. с заселением Слободской Украины и Малороссии, Белгородская линия (Белгородская черта) утрачивает свое предназначение, как оборонительное сооружение. Проект Украинской линии приписывают Миниху, но это неверно в части самого стратегического замысла, т.к. мысль об этом зародилась у царя — Федора Алексеевича.
1 Каргалов В.В. Указ. соч. С. 311. Миклашевский И.Н Указ. соч. С. 14-15. В 1682 г. генерал Косогов показывал гетману Самойловичу чертеж вала, который должен был простираться от Водолажскаго ровка до устья р. Берестовеньки, затем по р. Берестовой до р. Орели, а по Орели до городка Нехворощи. Внутри этого вала предполагалось поселить так называемых «прочан», т.е. жителей Заднепровской Украины, которые в это время целыми толпами переходили на левый берег Днепра (впоследствии Валковский уезд, Харьковской губернии). Как вал, так и крепость должны были быть сделаны «працею малороссийских людей».
Самойлович высказался категорически против этого проекта и представил два важнейших выражения: «1. что одним жителям ближних к валу местностей исполнить этого дела будет не возможно, сгонять людей на работы из отдаленных полков будет очень затруднительно, во 2. что вал этот все-таки не защитит жителей полтавского полка от татарских нападений»1.
Организационно-штатная структура Украинского ландмилицкого корпуса
Исследуя историю создания Украинского ландмилицкого корпуса, необходимо, прежде всего, обратиться к этимологии термина «ландмилиция». Учитывая пристрастие Петра I ко всему немецкому, этот термин был заимствован и буквально означал следующее: «ланд» можно перевести как «земля», а «милиция» — название народного ополчения в некоторых странах»1.
Таким образом, «ландмилиция» — это войска народного ополчения, сформированные по территориальному принципу и укомплектованные личным составом, непосредственно проживающим в месте дислокации армейских частей, а также содержащихся за счет налогообложения местного населения (прообраз системы самоокупаемости).
Создание ландмилицких полков, как рода войск, началось в первой четверти XVIII в. в Прибалтике и на Украине. В некоторых исторических исследованиях указывается на существование ландмилицких полков в период с 1712 по 1716 гг. даже в С.-Петербургской губернии. В частности: «Сенат дал указание направить для несения охраны Ревеля «один полк из ландмилиции, которые собраны в С.-Петербургской губернии»1.
В то же время существует точка зрения на сущность ландмилиции, как вида гарнизонных войск. Данный взгляд является достаточно спорным, т.к. гарнизонные войска несли в основном крепостную службу, и, по сути, являлись мобилизационным резервом регулярных войск, занимаясь подготовкой рекрутов для пехоты.
В виду оседлого образа жизни боевые способности гарнизонных войск подвергаются большому сомнению, так как по общему положению в гарнизоны зачислялись солдаты, неспособные к полевой службе. Гарнизонные войска практически заменили собою «городовые войска», но только в крупных городах. На Украине, где, учитывая тактику татарской конницы и не прекращающиеся опустошительные набеги воинственного «южного соседа», нужно было по прежнему прочно занимать не только крупные, но и малые населенные пункты, т.к. отсутствие сплошных укреплений и оборонявших их войск, позволяли беспрепятственно проникать в глубь России.
Например, в течение первой половины февраля 1711 г. татары легко овладели Брацланом, Богуславом, Немировом, немногочисленные гарнизоны которых не оказали практически никакого сопротивления. Русским войскам (8 полков генерал-майоров Волконского и Видмана) не удавалось как следует прикрыть Украину. Находившиеся на Левобережье отряды генерал-майора Ф.Ф. Шидловского были парализованы нападением татар и запорожцев на русские крепости по реке Самаре и на Изюмской черте. Посланный гетманом И.С. Скоропадским компанейский полк есаула Бутовича был разбит при Лисянке, а сам Бутович едва спасся.
В середине февраля 1711 г. татары и запорожцы захватили Новосергиевскую крепость (в верховьях реки Самары), население которой, в основном бывшие запорожцы, сдалось без боя. Далее Девлет-Гирей бросился в направлении Харькова и Изюма. Бригадир Осипов доносил, что сил для обороны Линии у него явно недостаточно, «только Изюмский и Гадяцкий полки, да и то неполные». Опасность прорыва Линии заставила командующего русскими войсками на Украине Д.М. Голицына перебросить к Харькову 1,5 тыс. солдат из корпуса Шидловского, что позволило отбить нападение татар. 5 марта 1711 г. Шидловский и Осипов доносили Ф.М. Апраксину в Воронеж о том, что «хан с ордою и воры запорожцы из полку Харьковского повернулись в Крым».
