Введение к работе
Актуальность темы. Проводимая в пашей стране политика перестройки глубоко затронула и сферу религии. Существенно меняется сегодня отношение к религии и церкви как со стороны официальных органов, так it общественности. Эти пере: мены были официально подкреплены в «Законе о свободе совести и религиозных организациях», принятом Верховным Советом СССР 10 октябри 1990 г. Православная церковь и другие религиозные организации в СССР получили полную свободу деятельности, а советские люди — право выбора: исповедовать ту или иную религию, либо придерживаться атеистических взглядов.
В связи с изменением государственной религиозной политики и активизацей деятельности религиозных организации значительно возрос интерес широкой общественности к истории религии вообще, русского православия в частности. Изучение истории религии и атеизма в дореволюционной России и раньше занимало видное место в советской исторической науке. В настоящее время идет переоценка роли церкви в истории и культуре народов нашей страны, пересматриваются многие утвердившиеся ранее теоретические положения при освещении церковной истории. Появился ряд исследований, в которых анализируются актуальные вопросы истории религии и церкви с новых позиции. Однако мало работ, посвященных изучению христианизации нерусских народов, в том числе и чувашского парода. Особенно слабо изучена история утверждения христианства среди чувашей в первой половине XIX в. Данная диссертация рассчитана на то, чтобы существенно восполнить этот пробел.
Цель и задачи исследования. Цель диссертации — конкретно-историческое исследование мнссионерско-идеологиче-гкой деятельности православной церкви в Чувашском крае, выявление истоков и форм противоцерковного протеста чувашского народа в первой половине XIX в.
В работе ставились следующие задачи:
— показать влияние социально-экономических преобразо-заний в России на изменение методов христианизаторской толитики;
анализировать количественный и качественный состав церквей и духовенства в Чувашии в первой половине XIX в.;
рассмотреть методы христианского просвещения чувашей, использование чувашского языка в миссионерских целях;
изучить миссионерско-идеологическое воздействие церкви на подрастающее поколение через систему школьного образования;
выявить причины и формы противоцерковиых выступлений;
проследить синкретические процессы в религиозных верованиях чувашей под влиянием христианства.
Методологической основой диссертации явился принцип историзма, позволяющий в наиболее конкретной форме проследить характер эволюции миссионерской деятельности церкви в Чувашии в определенных социально-экономических условиях, показать, как с усилением феодальной эксплуатации и церковного угнетения росло и ширилось противоцерковное движение чувашского народа. Указывая на зависимость религиозного сознания от конкретно-исторических условий, К. Маркс писал: «С каждым великим историческим переворотом в общественных порядках происходит также и переворот в воззрениях и представлениях людей, а значит и в их религиозных представлениях»1.
При изучении отношения крестьянства к церкви и духовенству в эпоху феодализма важное значение имеет мысль В. И. Ленина о том, что «...крестьяне не верили попам, которые из кожи лезли, доказывая, что крепостное право одобрено священным писанием и узаконено богом»2. Он призывал основательно изучать антицерковную борьбу народных масс, так как «всевластие полиции и бюрократии закрывало от глал общества и народа классовую борьбу вообще, борьбу «крепостников в рясе» с «подлой чернью», в частности3. Методологической базой работы явилось также теоретическое наследие дореволюционной и советской историографии истории христианизации народов Среднего Поволжья.
Методика исследования. Цели и задачи работы предопределили применение метода критического сопоставительной: анализа источников различного происхождения (официальные рапорты и отчеты духовных чинов, наблюдения современников, жалобы крестьян и др.), что позволило воссоздать более объективную картину исторических событий.
Хронологические рамки темы охватывают первую половину XIX в. Это—время упадка и разложения феодально-крепостнической системы, завершившееся в 1861 г. отменой крепост-
1 Маркс К., Энгельс Ф. Соч. —Т. 7. —С. 211.
2 Ленин В. И. Полн. собр. соч. —Т. 7, —С. 194.
3 Там же.—Т. 17.— С. 432.
ного права в России. Социальные и экономические преобразования, происходившие в этот исторический период, заставляли православную церковь приспосабливаться к ним, менять тактические приемы утверждения христианства среди иноверческих народов. Нижняя хронологическая грань исследования связана с началом крупных изменений в судьбе православной церкви на рубеже XVIII—XIX вв., когда были изданы законы, упрочившие ее положение в обществе и позволившие активизировать миссионерскую и идеологическую деятельность. Верхняя грань связана с изменением социально-экономических условий после отмены крепостного права it с началом внедрения миссионерско-просвстнтельскои системы Н. И. Ильминского, с учреждением братства св. Гурия (1867 г.).
Территориальные рамки исследования включают районы компактного проживания чувашей. В результате административно-территориальной реформы 1780—1781 гг. была учреждена Симбирская губерния, а территория Казанской губернии претерпела значительные изменения. Основная часть чувашского народа (более 80%) оказалась па территории этих двух губерний. В первой половине XIX в. большинство чувашского населения находилось в Казанской губернии (63%), образуя компактную массу в смежных уездах: Ядрннском, Цивпльском, Чебоксарском, Козьмодемьянской и Тетюшском. В соседстве с ним были чуваши, жившие в Симбирской губернии (17,5%) и населявшие, в основном, Бупнский и Кур-мышский уезды. В 7 уездах этих двух губерний было сосредоточено свыше 70% всего чувашского населения Европейской России. Именно за этой территорией еще в дореволюционной историографии утвердилось понятие Чувашия, Чувашский край, а после Октябрьской социалистической революции была образована Чувашская автономия. Говоря о Чувашии, мы имеем в виду территорию, вошедшую впоследствии в состав Чувашской АССР.
Историография проблемы. История христианизации чувашского народа в первой половине XIX в. в исторической литературе до настоящего времени побыла предметом обстоятельного изучения. Однако отдельные ее вопросы нашли отражение в ряде работ как дореволюционного, так и советского периодов.
Впервые сведения об утверждении христианской религии среди чувашей в исследуемый период были приведены в историко-этнографических публикациях современников: А. А. Фукс, В. А. Сбоева и С. М. Михайлова1. Религиозные
1 (Фукс А. А.). Записки А. Фукс о чувашах н черемисах Казанской губернии.—Казань, 1840; Сбоев В. А. Чуваши в бытовом, историческом, религиозном отношениях... М., 1865; Михаилов С. М. Труды по этнографии п истории чувашского и марийского народов. — Чебоксары, 1972.
сюжеты интересовали их лишь в контексте общего этнографического описания чувашей. Они приводили свои личные наблюдения, почти не использовали документальные источники. В первой половине XIX в. появились небольшие сочинения о традиционных религиозных верованиях чувашей, написанные с церковно-клерикальных позиций протоиереями А. С. Протопоповым и В. П. Вишневским1. Они прежде всего были предназначены для использования сельскими священниками чувашских приходов в качестве пособия в их проповеднической деятельности. Публикации первой половины XIX в. не содержат научного анализа происходивших в этот период изменений в религии чувашей под действием осуществления христианизаторской политики царизма, но они ценны как фактологический материал.
Научное исследование широкого спектра вопросов христианизации народов Среднего Поволжья на основе изучения различных источников развернулось во второй половине XIX— в начале XX века. Рассмотрению истории православного миссионерства в Казанском крае посвятили свои труды А.Ф.Мо-жаровский, Н. И. Ильминский, А. Г. Хрусталев, К- В. Харлам-пович2. Исторические этапы христианизации чувашского народа нашли отражение в исследованиях Н. В. Никольского и Г.. И. Комиссарова3. Изменение религиозных верований чувашей под влиянием христианской религии отмечались В. А. Сбо-евым, И. Я. Яковлевым, В. К. Магницким, также зарубежными учеными X. Паасонен, Д. Мессарош4. В целом, дореволюционная историография накопила огромный фактический материал о христианизации народов Среднего Поволжья. Однако
1 Протопопов А. С. Краткое описание суеверий чуваш. — М., 1845;
(Вишневский В. П.) О религиозных поверьях чуваш.— Казань, 1846.
2 Можаровский А. Ф. Изложение хода миссионерского дела по про
свещению казанских инородцеа с 1552 по 1867 год. — М., 1880; Ильмин
ский Н. И. Материалы для истории христианского просвещения крещеных
татар.— Казань. 1877; он же. Письма Николая Ивановича Ильминского...
— Казань, 1895; Хрусталев А. Г. Очерки распространения христианства
между иноверцами Казанского края//Миссионерский противомусульмаи-
ский сборник. — В. 5.—Казань, 1879; Харлампович К- В. Казанские но
вокрещенские школы. — ИОАИЭ. — Т. 21.— В. 1. —Казань, 1916.
3 Никольский Н. В. Конспект по истории христианского просвещения
чуваш. — Казань, 1909; он же. Христианство среди чуваш Среднего По
волжья в XVI—XVIII веках. — Казань, 1912; Комиссаров Г. И. Религиоз
ное состояние чуваш в XIX в. / Православный благовестник, 1913. —
№ 19.— С. 532—672.
4 Сбоев В. А. Чуваши в бытовом, историческом, религиозном отноше
ниях... — М., 1865: Яковлев И. Я. Воспоминания.— Чебоксары, 1986; Маг
ницкий В. К- Материалы к объяснению старой чувашской веры.— Ка
зань, 1881; Паасонен X. Обычаи и устнопоэтическое творчество чуваш
(На немецком языке).—Хельсинки, 1949; Мессарош Д. Памятники старой
чувашской веры. (На венгерском языке).— Будапешт, 1909.
в исследованиях этого периода прослеживается тенденциозность в рассмотрении сущности и эволюции религии, в оценке процесса христианизации, игнорируется материал о проти-воцерковных выступлениях народных масс.
Советская историческая наука пополнилась новыми исследованиями истории религии и атеизма чувашского народа. До конца 50-х годов лишь в монографии Н. М. Маторина и в статье А. Н. Григорьева нашли частичное отражение некоторые вопросы обращения чувашей в христианство1. Значительные успехи в исследовании этой проблемы достигнуты за последнее 30-летие. Динамика чувашских религиозных верований под воздействием христианства прослежена в трудах П. В. Денисова2. Научно обоснованная периодизация истории христианизации чувашского народа содержится в статье В. Д. Димитриева3. Вопросы религиозного синкретизма освещены Г. Е. Кудряшовым4, ранние этапы христианизации чувашей исследовал Д. М. Макаров5.
Из новейших работ, в которых содержится определенный материал по теме диссертации, следует отметить исследования по истории христианизации народов Поволжья и истории русского православия6.
Источниковую базу исследования составили документальные материалы из фондов ЦГИА СССР (г. Ленинград), государственных архивов Татарской ССР, Чувашской ССР, Научного архива НИИ при Совете Министров Чувашской ССР.
В ЦГИА нами изучены фонды канцелярии Синода (ф. 796) и Обер-прокурора Синода (ф. 797). Архивные документы из этих фондов позволяют рассмотреть официальную политику христианизации чувашей, получить общую картину религиозной обстановки в епархиях. Особую ценность представляют ежегодные отчеты Казанской и Симбирской епархий (ф.796).
1 Маторин Н. М. Религия у народов Волжско-камского края прежде я
теперь. — М., 1929; Григорьев А. Н. Христианизация нерусских народно
стей как один из методов национально-колониальной политики царизма
в Татарии '// Материалы по истории Татарии. — Казань. 1948.
2 Денисов П. В. Религиозные верования чуваш. — Чебоксары, 1959.
3 Димитриев В. Д. Распространение христианства и чувашские народ
ные массы в период феодализма // Проблемы религиозного синкретизма
и развитие атеизма в Чувашской АССР.—Чебоксары, 1978. — С. 81 —120.
4 Кудряшов Г. Е. Динамика полнепнкретпческой религиозности. — Че
боксары, 1974.
5 Макаров Д. М. Самодержавие и христианизация народов Поволжья
во второй половине XVI—XVII вв. — Чебоксары, 1981.
6 Ивонин Ю. М. Христианство в Удмуртии: история и современность-
Устинов, 1987; Попов Н. С. Православие в Марийском крае. — Йошкар-
Ола, 1987; История христианизации народов Среднего Поволжья. (Сб.
статей). —Чебоксары, 1988; Русское православие: вехи истории — М,
1989.
Также были изучены документы из фондов: 383, 821, 799 ЦГИА.
Разностороннюю информацию по различным вопросам деятельности церкви и религиозной жизни чувашей мы извлекли из фондов ЦГА ТССР, в частности, нами были изучены следующие фонды: ф! 4—Казанская духовная консистория, ф. 10 — Казанская духовная академия, ф. 116 —Казанская духовная семинария, ф. 92 — Казанский университет ц учебный округ, ф. 160 —попечитель Казанского учебного округа и некоторые другие.
В ЦГА ЧССР были выявлены документы из фондов Ала-тырского и Чебоксарского духовных правлений (фф. 224, 225), богатая информация о деятельности приходских церквей и об отношении чувашей к церкви и духовенству содержится в от--четах и рапортах благочинных (фф. 233, 382, 403, 449), также были изучены отдельные фонды церквей и монастырей. Сведения о противоцерковной борьбе чувашского народа получены из фондов уездных судов (фф. 89—91).
Богатый материал для диссертации содержится в рукописных фондах Н. В. Никольского и Г. И. Комиссарова, которые находятся в Научном архиве Научно-исследовательского института языка, литературы, истории и экономики при Совете Министров Чувашской ССР.
В диссертации использованы и опубликованные материалы, в том числе такие основные публикации: «Полное собрание законов Российской империи». — В. 1. (СПб., 1830.— Т. 24—45).—В. 2. (СПб., 1838—1842. —Т. XII—XXIV); «Свод законов уголовных. Уложение о наказаниях». Книга 1. (СПб., 1866): «Списки населенных мест... Казанская губерния» (СПб., 1866); «Списки населенных мест... Симбирская губерния» (СПб., 1863); сборники по истории Чувашии; материалы периодической печати; исторические и этнографические исследования.
Тематически все источники можно выделить наследующие группы: первую группу составляют законодательные документы центральных и местных органов власти (Сенат, Синод, консистории, губернаторы, епископы); вторую группу — делопроизводственные материалы, к которым относятся деловая переписка церковных и правительственных учреждений, журналы и протоколы заседаний, также клировые ведомости, приходно-расходные книги церквей и монастырей; третья группа источников включает статистические данные, опубликованные в статистических сборниках и содержащиеся в архивных документах; четвертую группу составляют сочинения современников, материалы периодической печати. В целом выявленные архивные и опубликованные источники позволяют решить поставленные в диссертации задачи.
Научная ценность и новизна работы состоит в той, что в ней впервые на основе изучения широкого круга источников освещается миссионерско-идеологическая деятельность православной церкви в Чувашии в первой половине XIX в., анализируются истоки и формы антицерковного протеста, прослеживается процесс формирования языческо-православ-иого синкретизма в религии чувашского народа, впервые приводится количественный и качественный состав духовенства и культовых сооружений, вводится в научный оборот неопубликованный ранее материал, позволяющий по-новому взглянуть на известные исторические сведения о деятельности православной церкви в Чувашии.
Практическое значение диссертации состоит в том, что результаты работы позволяют восполнить пробел в изучении истории христианизации чувашского народа в первой половине XIX в. Результаты исследования могут быть использованы в преподавании истории и культуры дореволюционной Чувашии, спецкурсов по истории русской церкви. Материал диссертации можно также применить при создании обобщающих трудов по истории русской церкви, по истории христианизации народов Среднего Поволжья.
Апробация работы. Результаты исследования обсуждались на совместном заседании кафедры археологии, этнографии и региональной истории Чувашского госуниверситета и отдела истории НИИ ЯЛИЭ при Совете Министров Чувашской ССР. Основные положения диссертаций излагались автором в опубликованных работах, на научной конференции «Христианизация народов Среднего Поволжья и ее марксистско-ленинская оценка» (Чебоксары, 1988), на региональной научной конференции историков-аграрников (Йошкар-Ола, 1988), на ежегодных научных конференциях Чувашского госуниверситета в 1989—1990 гг.
Структура работы. Диссертация состоит из введения, трех глав, заключения, списка использованной литературы, приложения.
