Содержание к диссертации
Введение
Глава 1. Органы государственной власти и религиозные организации как субъекты конфессиональной политики в 1991-2009 гг 29
1.1 Формирование органов исполнительной власти в Южно-уральском регионе 29
1.2 Структура и характеристика религиозных организаций Южного Урала 65
Глава 2. Взаимодействие государственных структур и религиозных объединений в Южно-уральском регионе: социальное партнерство 86
2.1 Социальное партнерство - региональная модель взаимодействия органов исполнительной власти и религиозных организаций в постсоветский период 86
2.2 Социальное служение как приоритетное направление деятельности религиозных организаций на Южном Урале 116
Заключение 143
Список источников и литературы 147
Приложение 172
- Формирование органов исполнительной власти в Южно-уральском регионе
- Социальное партнерство - региональная модель взаимодействия органов исполнительной власти и религиозных организаций в постсоветский период
- Социальное служение как приоритетное направление деятельности религиозных организаций на Южном Урале
Введение к работе
Актуальность проблемы определяется кардинальными переменами в общественно-политической жизни России в 90-е гг. XX — начале XXI вв., которые затронули не только государственное и политическое устройство страны, но и существенным образом трансформировали сферу государственно-конфессиональных отношений. В последнее время в стране проявляется стремление к духовному обновлению, все чаще общество обращается к традиционным религиозным культурам, имеющим богатый духовный опыт. В Послании Президента Российской Федерации Д.А. Медведева Федеральному Собранию 2008 г. подчеркивается: «наши нравственные ориентиры і и ценности, наши устои - вполне очевидные вещи, общее понятие о которых делает нас единым народом, Россией. Это то, от чего мы не откажемся ни при каких обстоятельствах... Это свобода личная, индивидуальная свобода, свобода предпринимательства, слова, вероисповедания, выбора места жительства и рода занятий и свобода общая, национальная; самостоятельность и независимость Российского государства»1.
Научная актуальность заявленной в диссертации проблемы обусловлена поиском оптимальных для России в целом и для субъектов Российской Федерации, в частности, форм взаимоотношений между органами исполнительной власти и религиозными объединениями в целях реализации в обществе принципа свободы совести и вероисповедания. В связи с этим значимым становится обобщенный анализ взаимодействия структур по связям с религиозными объединениями на федеральном и региональном уровнях исполнительной власти в постсоветский период. Продуманная система механизмов сотрудничества органов государственного управления с религиозными институтами является необходимым условием достижения гражданского мира, политической стабильности, нормализации общественной жизни. 1 Медведев Д.А. Послание Федеральному собранию // Российская газета, 2008. № 4786. 6 ноября.
Исследование опыта реализации государственно-конфессиональной политики на Южном Урале позволяет выявить не только местные особенности, но и общие ее закономерности, дополнить и обогатить картину отношений религиозных объединений с органами исполнительной власти и обществом в постсоветский период, определить перспективы их развития.
Степень изученности проблемы. Благоприятные условия для объективного изучения истории отношений государства и церкви в постсоветский период привели к переоценке многих фактов и событий, выработке новых подходов к осмыслению конфессиональной политики РФ. В настоящее время имеется большой пласт работ, раскрывающих историко-правовые, социокультурные аспекты взаимодействия государства и религиозных объединений в постсоветской России. Однако исторических исследованийпо теме диссертации относительно немного.
В историографии исследуемой проблемы условно можно выделить два периода: 1) 1991' - 1997 гг.; 2) 1998 г. по настоящее время. Предложенная периодизация диктуется спецификой государственно-конфессиональной политики и религиозной ситуации в стране до и после принятия в 1997 г. Федерального закона «О свободе совести и о религиозных объединениях». и вытекает из содержания научных публикаций по заявленной в теме.
Междисциплинарный характер изучаемой проблемы оправдывает включение в историографический обзор литературы не только исторической направленности, но и социологической, философско-религиоведческой, культурологической, политологической, правовой.
Разработка самостоятельной демократической политики суверенного российского государства в отношении религии и церкви становится приоритетной для исследователей с начала 1990-х гг. Пути ее формирования обсуждались участниками круглого стола «Государственно-церковные отношения в современном российском обществе» (РАГС, октябрь, 1992 г.)1,
Государственно-церковные отношения в России. Науч. сборник / Составитель Н.А. Трофимчук. - М., 1993.
5 на научно-практических конференциях1. В контексте исторического развития России анализировались формы и методы совершенствования государственно-религиозных отношений, предпринимались попытки критики административного вмешательства государственных органов в дела религиозных объединений, влияния церковных организаций на государство.
Базовые основы конфессиональной политики, продиктованные действовавшим на тот момент законом РСФСР «О свободе вероисповеданий» (1990г.), разрабатывались коллективом историков и философов кафедры религиоведения РАГС при Президенте Российской Федерации (руководитель - профессор Н.А. Трофимчук). Теоретико-методологические ее положения представлены в кафедральных работах «Государственно-церковные отношения в России», «Религия, свобода совести, государственно-церковные отношения в России» и др.2 С целью создания концепции государственно-церковных отношений в постсоветской России религиоведы предложили представителям власти, религиозным и научным деятелям развернуть дискуссию и выработать конкретные рекомендации по гармонизации взаимоотношений государственных органов с религиозными организациями.
Актуальные вопросы российской вероисповедной политики, рычаги преодоления деструктивных тенденций в ней, варианты сотрудничества государства и церкви охарактеризовали А.А. Красиков, Г.А. Михайлов, А.Н. Лещинский, Р.А. Лопаткин и др3. Кардинальные перемены в сфере правового регулирования конфессиональной политики в первой половине 1 Религия, общество и государство в XX веке. Матер, конф. - М., 1991; Свобода совести в современном демократическом государстве и обществе. Матер, междунар. конф. - М., 1996 и др. 2 Государственно-церковные отношения в России / Отв. ред. Ф.Г. Овсиенко, Н.А. Трофимчук. - М., 1995; Государственно-церковные отношения в России (опыт прошлого и современное состояние). - М., 1996; Религия, свобода совести, государственно-церковные отношения в России. - М., 1997. 3 Лопаткин Р.А. Государственно-церковные отношения в России глазами экспертов-специалистов по связям с религиозными организациями исполнительных органов власти субъектов РФ // Религия, церковь в России и за рубежом, 1994. № 1. С. 46-55; Красиков А.А. Взаимоотношения между государством и религиозными объединениями обретают новую форму // Религия, церковь в России и за рубежом, 1995. № 6. С. 8-Ю; Михайлов Г.А. Комиссия по вопросам религиозных объединений при Правительстве РФ: основные направления работы, первые итоги и нерешенные проблемы // Религия, церковь в России и за рубежом, 1995. № 6. С. 11-16; Лещинский А.Н. Об информационном обеспечении работы по связям с религиозными объединениями // Религия, церковь в России и за рубежом, 1996. № 6. С. 25-30 и др.
1990-х гг., ее достоинства и недостатки рассмотрели Л.А. Морозова и B.C. Полосин1. Указанные статьи носят в большей степени описательный характер, направлены на постановку проблемы, а не на объяснение и выявление причинно-следственных связей. В то же время, они позволяют проследить динамику и особенности взаимоотношений государственных органов с церковными организациями в рамках демократических преобразований в России.
Весомый вклад в комплексное изучение эволюции государственно-конфессиональных отношений России, их состояние в 90-е гг. XX в. внес М.И. Одинцов. Его труды имеют особую ценность для диссертационного исследования^. Они отличаются научной новизной освещения проблемы, использованием широкого круга ранее закрытых архивных материалов. Обращаясь к историческому опыту в решении религиозного вопроса, Одинцов приходит" к выводу, что современная государственная вероисповедная политика должна следовать лучшим российским традициям и не может быть навязана извне. Историк ввел в научный оборот понятие «модель государственной церковной политики», выявил и проанализировал три уровня государственно-конфессиональных отношений: концептуальный, законодательный и организационно-управленческий, выделил основные этапы становления взаимоотношений государства и религиозных объединений, раскрыл их сущность. Несмотря на то, что в рассматриваемых работах современная конфессиональная политика Российской Федерации ограничивается принятым в 1997 г. законом «О свободе совести и о религиозных объединениях», научные изыскания ученого до сих пор имеют большое методологическое значение и являются основополагающими для исследователей2. В публикациях более позднего периода М.И. Одинцов 1 Морозова Л.А. Государство и Церковь: особенности взаимоотношений // Государство и право, 1995. № 3. С. 86-95; Полосин B.C. Разработка концепции государственно-церковных отношений в России // Кентавр, 1995. №2. С. 143-149. 2 Одинцов М.И. Государство и церковь в России. XX век. - М., 1994; Одинцов М.И. Россия строит светское государство (1985-1997) // Государство и церковь в России и за рубежом, 1997. № 3-4. С. 134-172; Одинцов М.И. Российское государство на пути к свободе совести: потери, приобретения, проблемы (1986-1996) // Религия и политика в современной России. - M, 1997. С. 6-21 и др.
7 углубляет представление о конституционно-правовых гарантиях свободы совести и вероисповедания в России .
Вместе с тем следует отметить, что в работах опубликованных до 1997 г., различные стороны конфессиональной политики постсоветской России в большем объеме представлены в работах, выполненных на стыке истории и философии, правоведения, социологии, причем предпочтение в них отдается ее теоретико-методологическим аспектам, вопросам реформирования конституционно-правовых основ регулирования свободы совести, научным спорам вокруг проблемы выбора оптимальной и эффективной модели государственно-конфессиональных отношений. Труды историков в историографии этого периода занимают незначительное место.
За последнее десятилетие круг литературы по теме диссертации заметно расширился. Итоги государственно-конфессиональной политики за время действия, закона «О- свободе вероисповеданий» (октябрь 1990 - 1997 гг.) подводит Л.Ф. Колесников . К положительным ее результатам он относит расширение сотрудничества государственных органов и религиозных организаций в решении проблем благотворительности, сохранения памятников- культуры и науки, в предотвращении межрелигиозных конфликтов. Можно согласиться с выводом автора, что к концу XX в. сложилась устойчивая тенденция к обеспечению- государством доступа «традиционных» конфессий к духовно-нравственному и патриотическому воспитанию граждан.
Проблемы формирования оптимальной модели вероисповедной политики в постсоветской России, как части политики светского государства в сфере свободы совести, ее принципов и методов получили дальнейшее 1 Одинцов М.И. Вероисповедные реформы в России: идеи, практика, итоги (1985 - 1997 гг.) // Российское законодательство о свободе совести в 80 - 90-х годах XX в.: теоретические споры, реформирование правовых основ, практическая реализация законодательных актов. - М., 1999; Одинцов М.И. Вероисповедные реформы в России (1985 - 1997 гг.) // Религия и право, 1999. № 2-4; Одинцов М.И. Конституционно-правовые гарантии свободы совести и вероисповедания в России. Свобода совести в Российской Федерации: состояние и формы несудебной защиты // Через диалог религий к прочному миру и межнациональному согласию на Северном Кавказе. Матер. Северокавказской науч.-практич. конф. - Пятигорск, 2003 и др. 2 Колесников Л.Ф. Современная религиозная ситуация в Российской Федерации // Государство, религия, церковь в России и за рубежом, 2000. № 1. С. 84 - 97.
8 развитие в публикациях Н.А. Трофимчука1. Автор настаивает, что' в целях обеспечения координации и управления отношениями государства и религиозными объединениями, реализации единой государственной вероисповедной политики необходимо образовать федеральный государственный орган по делам религиозных объединений. Несомненный интерес представляют предложения ученого о распределении функций между государственными структурами и религиозными институтами в области социальной поддержки граждан, оказавшихся в трудной жизненной ситуации.
С темой диссертации в части анализа современных социальных программ государства и традиционных для Российской Федерации конфессий, соприкасаются работы Ф.Г. Овсиенко . По убеждению исследователя, светский характер государства, освобождение религиозных организаций от излишней опеки со стороны государственной системы обеспечивает равноправное участие всех религий в делах милосердия, благотворительности, попечительства; в духовно-нравственном воспитании граждан и укреплении семейно-брачных отношений. Сравнивая социальную деятельность различных вероисповеданий в России, автор утверждает, что их главной целью является максимальное обеспечение демократических прав и свобод как верующего, так и не верующего населения.
Существенно дополняет научные изыскания по теме диссертационной работы монография А.В. Логинова, который считает, что после принятия Федерального закона «О свободе совести и о религиозных объединениях» (1997 г.) в дискуссиях о совершенствовании государственно-церковной политики четко обозначились два основных подхода3. Первый - 1 Трофимчук Н.А. О концепции государственно-конфессиональных отношений в современной России // Этноконфессиональный диалог: состояние, противоречия, перспективы развития. Матер, межрег. научн- практ. конф. - Оренбург, 2002. С. 23-51; Трофимчук Н.А. Религия и проблемы национальной безопасности России // Государство, религия, церковь в России и за рубежом, 2002. № 1 (29). С. 3-9. и др. 2 Овсиенко Ф.Г. Политизация конфессий и клерикализация политики: тенденции развития и риски в Российском обществе // Религиоведение, 2002. № 2. С. 20-29; Трофимчук Н.А. Конфессиональные социальные доктрины: сущность, направленность, эволюция и репрезентативность // Государство, религия, Церковь в России и за рубежом, 2007. №1-2. и др. 3 Логинов А.В. Власть и вера. Государство и религиозные институты в истории и современности. - М., 2008. 496 с.
9 традиционный - базируется на признании доминирующим фактором в определении новейшей конфессиональной политики отношения государства с традиционными для России религиозными организациями. Второй основан на отказе от любых попыток государственного контроля и регулирования деятельности религиозных организаций в РФ. Будучи приверженцем первого подхода, Логинов считает, что России ближе кооперационная модель государственно-вероисповедной политики, которая предполагает отношения приоритетного государственного партнерства с традиционными конфессиями и введения «правового карантина» для новых, нетрадиционных религиозных организаций. Систематизируя сведения о конфессиональных общностях, действующих в пределах Российской Федерации в постсоветский период, исследователь приходит к выводу, что при разграничении вероисповеданий на традиционные и нетрадиционные государственные структуры должны руководствоваться' всесторонней экспертной оценкой. Наряду с действующими законами, она может служить* основанием, для- заключения договора о сотрудничестве между государством и церковью в сфере социальных отношений. Причем, в данном случае обе стороны выступают как взаимодополняющие. Представляется ценным предложение Логинова о принятии законодательного акта «О социальном партнерстве государственных и религиозных организаций», с помощью которого можно было бы регулировать их совместны действия в сферах социального обеспечения граждан. и здравоохранения, в воспитательном процессе в местах лишения свободы, в работе с личным составом Вооруженных Сил и других силовых структур.
Заслуживают внимания суждения А.П. Красикова по поводу реализации свободы совести, как конституционного права в постсоветской России. Раскрывая положительные стороны современной конфессиональной политики государства, автор в то же время на конкретных примерах доказывает ее непоследовательность и противоречивость1. Причины 1 Красиков А. Возрождение религии и рождение демократии? // Конституционное право: восточноевропейское обозрение, 2000. № 2 (31). С. 29-30; Красиков А. Свобода совести и государственно-
10 подобных явлений попытался объяснить А.В. Тасалов . Он утверждает, что в области конфессиональной политики государство длительное время отдавало предпочтение отношениям с Русской православной церковью в ущерб другим вероисповеданиям. Негласное покровительство РПЦ со стороны светской власти поставило под угрозу стабильность религиозной ситуации в стране в 90-е гг. XX столетия. Исследователь приходит к выводу, что социальное оздоровление общества зависит только от совместных усилий государства и всех конфессий.
Конституционно-правовые основы государственно-церковной политики в последнее десятилетие являются предметом изучения М.О. Шахова. Он отмечает, что в РФ с 1997 г. фактически создана нормативно-правовая база, регулирующая формирование и функционирование государственных органов в области взаимоотношений с религиозными объединениями, которая соответствует конституционным принципам светскости государства и свободы совести. Однако, как полагает ученый, в действующем законодательстве существует немало пробелов, что порой приводит к противоправным действиям со стороны госслужащих в работе с религиозными организациями. Заслуживает внимания предложение Шахова
0 разработке и принятии в качестве нормативного документа «Кодекса светскости государственных органов и государственных служащих» с целью преодоления недочетов, препятствующих полномерной реализации права на свободу совести2.
Важным для понимания сущности государственно-конфессиональной политики в изучаемой период является ряд статей в сборнике «Преодолевая государственно-конфессиональные отношения». Так, С.Н. Градировский и Е.Ю. Малахова находят целесообразным перейти от «закрытых конфессиональные отношения в постсоветской России / Новые церкви, старые верующие — старые церкви, новые верующие. Религия в постсоветской России / Под ред. К. Каариайнена и Д. Фурмана. - М., 2007. 1 Тасалов А.В. Заметки о современной ситуации в Русской православной церкви // Государство, религия, церковь в России и за рубежом, 2002. № 1. С. 20 - 31. 2 Шахов О.М. Проблемы светскости государства и свободы совести в Федеральном законе «О государственной гражданской службе Российской Федерации» // Государство, религия, Церковь в России и за рубежом, 2006. № 1-2 (36-37). С. 84-97. двухсубъектных» государственно-церковных отношений (государство и конфессия) к «публичной многосубъектной конфессиональной политике», создать в «религиозной» политике России «систему сдержек и противовесов» в лице академических корпораций, собранных вокруг теологических и религиоведческих дисциплин, адвокатуры, отстаивающей права верующих, религиозной журналистики, межрелигиозных советов и др. общественных организаций1. Данное предложение не бесспорно, но может быть использовано при разработке механизмов реализации свободы совести и гармонизации отношений государства с религиозными организациями.
Нельзя оставить без внимания проведенный И.Я. Кантеровым анализ деятельности государственной религиоведческой экспертизы . На примере Экспертного совета при Министерстве юстиции РФ он сумел выявить плюсы и минусы в работе этих субъектов конфессиональной политики в рассматриваемый период. Среди положительных сторон автор отмечает независимость и высокий уровень религиоведческой культуры экспертных советов, что позволяет им выступать в качестве организаций, в профессиональных оценках которых заинтересованы и государственные органы, и религиозные объединения. Основным их недостатком исследователь считает преимущественно организационно-правовую направленность, в то время как проблемам теоретического и практического религиоведения уделяется меньше внимания. По мнению Кантерова, результаты религиоведческой экспертизы должны быть доступны максимально широкой аудитории, освещаться через средства массовой информации.
Ценную информацию о состоянии конфессиональной государственной политики на рубеже XX - XXI вв. содержат труды государственных и политических деятелей . Не являясь собственно-историческими 1 Градировский С.Н., Малахова Е.Ю. Введение // Преодолевая государственно-конфессиональные отношения. Сборник статей. - Н. Новгород, 2003. С. 5-9. 2 Кантеров И.Я. Экспертные советы как субъекты конфессиональной политики // Преодолевая государственно-конфессиональные отношения. Сборник статей. - Н. Новгород, 2003. С. 11-19; 3 Михайлов Г. Некоторые проблемы взаимоотношений государства и религиозных организаций в Российской Федерации // Религия и государство в современной России. - М., 1997; Зоркальцев В.И.
12 исследованиями, в совокупности они, безусловно, создают достаточно полную картину государственно-церковных отношений, актуализируют содержание совместной социальной деятельности государства и религиозных организаций.
За последнее десятилетие историография изучаемой нами проблемы пополнилась работами, обобщающими опыт вероисповедной политики в области отношений государственных силовых структур РФ с религиозными объединениями. Так, в контексте взаимодействия Вооруженных Сил России с традиционными церковными организациями эту проблему изучали С.А. Мозговой, Ю.Г. Носков, Н.Х. Юскаев и др1. Локальность тематики данных публикаций не умаляет их значимости в плане всестороннего освещения конфессиональной политики государства в постсоветский период.
Новыми подходами в освещении теоретических и организационно-управленческих аспектов государственно-церковной политики отличаются диссертационные исследования СМ. Бокарева, P.M. Мухаметзяновой, Л.Г. Рагозиной, В.А. Рогозы и др. Для анализа правовой базы современной «религиозной» государственной политики определенный интерес представляют монографии и статьи С.А. Бурьянова, П.Н. Дозорцева А.С.,
Духовный облик сегодняшней России немыслим без ислама // Ислам в России: традиции и перспективы. -М., 1998; Зорин В.Ю. Механизмы реализации этнической и религиозной политики в Приволжском федеральном округе // Этноконфессиональный диалог: состояние, противоречия: перспективы развития. Матер! межрег. науч.-практ. конф. - Оренбург, 2002 и др. 1 Мозговой С.А. Проблемы свободы совести и вероисповедания в Российской Армии // Свобода совести: новые подходы и новые вызовы. Матер, междунар. конф. - М., 1999. С. 44-52; Мозговой С.А. Вооруженные Силы России и религиозные объединения: состояние и песпективы взаимодействия // Религиозные организации и государство: перспективы взаимодействия. Матер, конф. - М., 1999. С. 37-54; Носков Ю.Г. К вопросу о реализации принципа свободы совести в Вооруженных Силах Российской Федерации // Свобода совести: новые подходы и новые вызовы. - M., 1999; Юскаев Н.Х. Проблемы свободы совести в Вооруженных Силах Российской Федерации: автореф.: дис. канд. филос. н. - М.: РАГС, 1999 и др. 2 Бокарев СМ. Государственно-церковные отношения в России: (философско-правовой аспект). Автореф. дис... канд. филос. наук. - М., 1999; Мухаметзянова P.M. Политика современного российского государства в сфере свободы совести: процесс формирования новой модели. Автореф. дисс... канд. полит, .наук. - Уфа, 2004; Рагозина Л.Г. Исполнительные органы власти и религиозные объединения России в 90-е годы XX века: организационно-управленческий аспект взаимоотношений: Автореф. дис...канд. ист. наук. - M.: РАГС, 1999, Рогоза В.А. Взаимодействие Федерального Агентства Правительственной связи и Информации при Президенте Российской Федерации и Русской Православной церкви (1991 -2001 гг.). Автореф. дис..канд. ист. наук. -M., 2003 и др.
13 Ловинюкова, А.И. Кудрявцева, А.В. Пчелинцева, В.В. Ряховского,
А.Е. Себенцова и др.1
Заметно увеличился объем литературы, издаваемой религиозными центрами и издательствами. Известны публикации Патриархов Алексия II (Редигера) и Кирилла (Гундяева), протоиерия В. Цыпина, диакона А. Кураєва, священника В. Барцевича, пастора П. Дейнеки и др., в которых затрагиваются вопросы совместного моделирования государственно-религиозной политики, взаимодействия церковных организаций и органов государственной власти в разрешении насущных социальных проблем. В последние годы по инициативе религиозных объединений регулярно проводятся конференции и дискуссии, посвященные совершенствованию отношений государства и церкви. К участию в них привлекаются представители федеральной и региональной власти, местного самоуправления, эксперты в области социальной и конфессиональной политики, учёные, журналисты, представители высшей школы и предпринимательского сообщества. Учитывая конструктивные предложения авторов, стоящих на религиозных позициях, соискатель остается на светской точке зрения и считает, что в конфессиональной политике ведущая роль принадлежит государству.
Исследования политики государства в сфере свободы совести проводятся также научными центрами и подразделениями, созданными в
Дозорцев П.Н. Конституционно-правовые основы свободы совести в России // Российская юстиция, 1999. № 2; Религиозные объединения. Свобода совести и вероисповедания. Религиоведческая экспертиза. Нормативные акты. Судебная практика. Заключения экспертов / Сост. и общ. Ред. А.В. Пчелинцева и В.В. Ряховского. - М., 2006; Себенцов А.Е. Комментарий к Федеральному закону «О свободе совести и о религиозных объединениях» // Государство, религия, церковь в России и за рубежом, 1997. № 3-4; Бурьянов С.А. Государственно-конфессиональные отношения и тенденции трансформации законодательства о свободе совести // Юридический мир, 2001. № 12. С. 4-13; Бурьянов С.А. Новая парадигма реализации свободы совести // Современное право, 2003. № 5. С. 11-15; Кудрявцев А.И. Об особенностях религиозной ситуации в Российской Федерации в период после принятия ФЗ «О свободе совести и о религиозных объединениях» // Российское законодательство о свободе совести в 80 - 90-е гг. XX в. - М., 1999; Кудрявцев А.И. О деятельности органов юстиции по применению Федерального закона «О свободе совести и о религиозных объединениях» // Религия и право, 1999'. № 1. С. 6-Ю и др. 2 Цыпин В. История Русской церкви. 1917-1997. T.9 - М., 1997; Кураев А. Православие и право: церковь в светском государстве. - М., 1997; Барцевич В. Новый закон с позиции Римско-католической Церкви // Религия и право, 1998. № 3; Митрополит Кирилл. Закон о свободе совести: комментарий к комментарию. Независимая газета, 1998; Алексий II, Патриарх Московский и всея Руси. О России, о «новой духовности» и о СМИ // Россия, 2001. 13 апреля и др.
14 негосударственных учреждениях и организациях. Это Центр по сравнительному изучению мировых религий Российского государственного гуманитарного университета Института философии РАН, Центр «Философия культуры и религии», Центр «Религия в современном обществе» Российского независимого института социальных и национальных проблем (в настоящее время Институт комплексных социальных исследований РАН), Институт религии и права, Центр проблемного анализа и государственно-управленческого проектирования, Московский Центр Карнеги, Центр религиоведческих и социальных исследований (г. Пермь) и др. Основными направлениями их деятельности являются изучение религиозной ситуации в стране, роли различных конфессий в обществе, проблемы взаимоотношений государства и религиозных объединений.
Ряд публикаций посвящен региональному уровню конфессиональной, политики в постсоветский период. А.Б. Юнусова внесла значительный вклад в изучение ислама, религиозного возрождения и государственно-конфессиональных отношений в Республике Башкортостан. В исследовании «Ислам в Башкортостане» автор показывает особенности функционирования и роль ислама в становлении и развитии башкирского общества1.
О сотрудничестве государственных органов, организаций с религиозными организациями в форме диалога говорит А.Н. Муратшин, ранее возглавлявший Совет по делам религий при правительстве Республики Башкортостан. Основными областями взаимодействия, по мнению автора, являются: общие гражданско-правовые отношения; благотворительная деятельность и социальное служение; взаимодействие Вооруженных Сил РФ и религиозных организаций; сферы образования, культуры и СМИ2.
Юнусова А.Б. Ислам в контексте современных этнополитнческих процессов в России // Ислам и « этническая мобилизация: национальное движение в тюркском мире. - М., 1998. С 229-259; Юнусова А.Б.
Изменения в структуре межконфессиональных отношений в Башкортостане // Этничность и конфессиональная политика в Волго-Уральском регионе / Под ред. А. Юнусовой и А. Малашенко. - М., 1998. С. 43-50; Юнусова А.Б. Ислам в Башкортостане. - У фа: Уфимский полиграфкомбинат, 1999 и др. 2 Муратшин А.Н. Законность - залог межконфессионального согласия и реализация права на свободу совести и вероисповедания // Межкультурный диалог на евразийском пространстве. Матер, межд. науч. конф. - Уфа, 2002. С. 3-7; Муратшин А.Н. Взаимоотношения между органами государственной власти и религиозными объединениями // Этнорелигиозное образование и духовно-нравственное воспитание , молодежи. Матер, научн-практ. конф. - Уфа, 2003. С. 15-19 и др.
Работа А.Р. Ширгазина, посвященная описанию памятников культовой архитектуры, дополнила историю религиозных объединений и государственно-конфессиональных отношений в Башкортостане1. Коллектив авторов во главе с О.В. Васильевой, В.В. Латыповой представили труд по истории религиозных учреждений города Уфы с использованием архивных материалов2.
Региональные проблемы реализации конфессиональной политики и деятельности религиозных объединений в Республике Башкортостан проанализированы С. Филатовым. Автор приходит к выводу, что религиозные ориентации и интересы представленных в Башкирии народов переплетены исторически3.
Характеризуя религиозные организации, действующие на территории. Республики Башкортостан в постсоветский период, Х.Х. Ишмуратов отмечает, что наиболее острым вопросом для мусульманских религиозных организаций является нехватка хорошо подготовленных кадров4. Даже при наличии неплохой материальной базы, качество подготовки выпускников нельзя считать удовлетворительным. Причины тому - низкий уровень подготовки поступающих и нехватка местных преподавателей.
Следует отметить обобщающий труд Г.Б. Фаизова, осветившего историко-философские и социологические аспекты взаимоотношений государства с исламом. Автор выделяет понятие «государственно-исламские отношения» из всей совокупности «государственно-конфессиональных отношений»5.
Особенности политики государства по отношению к религиозным объединениям в многонациональном и поликонфессиональном регионе 1 Ширгазин А.Р. Православные храмы Башкирии. - Уфа, 1995. 2 Васильева О.В., Латыпова В.В. Дорога к храму. История религиозных учреждений г. Уфы. -Уфа, 1993. 3 Филатов С. Статистика российской религиозности: магия цифр и неоднозначная реальность // Россия и Приуралье, Матер, научн-практ. конф. -Уфа, 1995; Филатов С, Щипков А. Башкортостан: религия и власть // Дружба народов, 1996. № 5; Филатов С. Религия и общество в Башкортостане // Религия и общество, 2002. 4 Ишмуратов Х.Х. Деятельность государственных органов Башкортостана по сохранению культур народов и стабилизации межнациональных и межконфессиональных отношений в Республике // Этнополитические процессы в трансформирующемся обществе. Матер, научн-практ. конф. - Оренбург, 2005. С. 80-93. 5 Фаизов Г.Б. Государственно-исламские отношения в Поволжье и Приуралье. - Уфа, 1995.
Поволжья и Приуралья, проблемы государственно-конфессиональных отношений в постсоветский период освещены в работах Р.А. Набиева1. Межконфессиональные отношения в Башкортостане и необходимость диалога между представителя всех религий, толерантные отношения между представителями всех религий явились предметом диссертационного исследования Д.Г. Курачева2.
Труды челябинских исследователей по- обозначенной теме весьма немногочисленны.-Так, отдельные вопросы рассматриваются Е.М. Есиковой, И. Рысенко3. Взаимоотношения Русской- Православной церкви, с органами исполнительной власти в Челябинской области рассматриваются в статьях И.И. Аносова.
М.И. Слядневу принадлежат статьи, характеризующие религиозную ситуацию в Челябинской-области в постсоветский период4. Автор отмечает, что* ві годы, последовавшие за празднованием тысячелетия* крещения, Руси, значительно активизировалась внекультовая религиозная* деятельность, связанная с социальным служением и направленная на помощь, социально незащищенным слоям горожан. Интенсивнее стала деятельность миссионерского отдела Челябинской епархии РПЬГД
Структура исполнительных органов власти, курирующих работу с религиозными организациями, рассмотрена.в исследовании А.В. Ермолюка6.
Набиев Р.А. На путях научного мировоззрения: история, проблемы, уроки. - Казань, 1991; Набиев Р.А. Ислам и государство: культурно-историческая эволюция мусульманской религии на европейском Востоке. -Казань, 2002. 2 Курачев Д.Г. Межконфессиональные отношения как формы социокультурного взаимовосприятия: социально-философский анализ. Автореф док. филос. наук. - Уфа, 2005. 3 Взаимодействие Челябинского областного краеведческого музея с Церковью в постсоветский период // Уральские Бирюковские чтения: Сб. ст. Вып. 4. Часть 1. - Челябинск, 2006. С. 248-250; Рысенко И. 30 лет архиерейской хиротонии митрополита Челябинского и Златоустовского Иова // Журнал Московской Патриархии, 2005. № 2. С. 30-34. 4 Сляднев М. Церковь Христа, да не та // Уральский курьер, 2001. 30 августа. С. 2; Сляднев М. Христианские религиозные организации и группы Челябинска // Исторические чтения. Матер, научн. конф. Центра историко-культурного наследия г. Челябинска / Сост. Э.Б. Дружинина, И.А. Казанцев. - Челябинск, 2004. С. 134-245; Сляднев М. РПЦ в постсоветский период // Челябинская область: Энциклопедия. - Челябинск: Каменный пояс, 2006. Т. 5. С. 640. 5 Сляднев М.И. О некоторых особенностях религиозной ситуации в Челябинске // Исторические чтения. Материалы научных конференций Центра историко-культурного наследия г. Челябинска / Сост. Э.Б. Дружинина, И.А. Казанцев. - Челябинск, 2004. С. 68. 6 Ермолкж А.В. Изменения во взаимоотношениях Церкви, государства и общества, произошедшие после 1988 г. (по материалам Челябинска) // Уральские Бирюковские чтения: Сб. научных статей. Вып. 4. Ч. 1. Челябинск, 2006. С. 250-256; Ермолюк A.B. Концептуальные основы государственно-конфессиональных
17 Автор отметил, что в постсоветский период обозначился новый тип взаимоотношений с Церковью, основанный не на конфронтации, а на признании духовно-нравственного, гуманистического потенциала православной религии, на сотрудничестве1.
Следует отметить значительный вклад В.Н. Рагузина в разработку исследуемой темы в Оренбуржье. Объект его исследования составили этноконфессиональные отношения в современной России . В.Н. Рагузин на основе материалов социологических исследований, проведенных в Оренбургской области, резюмирует - религия способна выступать как позитивным фактором в виде миротворческой деятельности конфессий, усилий религиозных организаций по недопущению конфликтов между контактирующими этнонациональными общинами, так и негативным фактором идеологического оправдания, а иногда и инициирования межнациональной розни3.
Истории развития ислама в Оренбургской области посвящены работа Г.Г. Косача и труд коллектива авторов «Край Оренбургский. Праведной дорогой ислама», в которых рассматривается место тюрко-мусульманских этнических меньшинств (татар, казахов и башкир) и ислама в демографической и конфессиональной структуре населения г. Оренбурга и Оренбургской области4. Важное место в работах занимают вопросы, связанные с деятельностью Оренбургской областной администрации.
Роль регионообразующих факторов в складывании этноконфессиональной структуры Южного Урала в целом и Оренбуржья, в частности, отметила М.Н. Ефименко. В процессе формирования отношений в постсоветской России: трудности законодательного оформления // Православная культура на Урале: контексты истории и современность. Матер, науч.-богосл. конф. - Челябинск, 2006. С. 322-325. 1 Ермолюк А.В. Взаимоотношения Русской Православной церкви с государством и интеллигенцией в 1988- 2000 годах (по материалам Челябинской области): Автореф. ...канд. ист. н. - Челябинск, 2007. С. 15. 2 Рагузин В.Н. Роль религиозного фактора в межнациональных отношениях. - М, 1998; Рагузин В.Н. Единство и взаимосвязь религиозных и национальных компонентов в демократическом переустройстве Оренбургской области как субъекте Российской Федерации. Матер, научн-практ. конф. - Оренбург, 1998; Рагузин В.Н. Проблемы реализации Закона «О свободе совести и о религиозных объединениях». Матер, научн-практ. конф. -М, 1998. 3 Рагузин В.Н. Роль религиозного фактора в межнациональных отношениях. - М., 1998. С. 93. 4 Край Оренбургский. Праведной дорогой ислама. - Оренбург, 2007. 192 с; Косач Г.Г. Ислам в Оренбургской области. - М., 2008. 148 с.
18региональной религиозности имели место такие факторы, как геополитический, социально-экономический, демографический, национальный, религиозный и др1. Автор характеризует православие в Оренбуржье, а также занимается проблемами регионального религиозного традиционализма. Ефименко считает, что гибкое управление функционированием религиозной традиции представляет залог социального мира и спокойствия в регионе с обширной традиционно-конфессиональной структурой. Таким регионом является Южный Урал, в котором переплетаются не только христианские и мусульманские традиции, определяющие специфику религиозного пространства края, но и другие конфессиональные течения.
Несомненный научный интерес представляет анализ материалов социологического исследования государственно-конфессиональных отношений в постсоветский период в Оренбургской области, проведенного В.В. Амелиным. Автор отмечает, что мелотнические и религиозные отношения требуют постоянного внимания, проведения этнологического мониторинга для использования его результатов в принятии управленческих, политических решений руководством региона3. Этноконфессиональные противоречия могут являться серьезным препятствием в деле осуществления социально-экономических преобразований в регионе. Поэтому необходимо налаживание этноконфессионального диалога для сохранения мира и согласия в регионе4. В статьях О.В. Николаева приведена характеристика
Ефименко М.Н. История формирования поликонфессионального пространства Оренбуржья // Конфессии и религиозные объединения Оренбургской области. - Оренбург: ОГАУ, 2007. С. 53. 2 Ефименко М.Н. Православие и его роль в развитии оренбургского региона (к 200-летию оренбургской епархии) // Многонациональный регион: экономика, политика, культура. Матер, научн-практ. конф. - Оренбург, 2000. С. 311-315; Ефименко М.Н. Проблемы регионального религиозного традиционализма // Этноконфессиональный диалог: состояние, противоречия, перспективы развития. Матер, научн.-практ. конф. - Оренбург, 2002; Ефименко М.Н. История формирования поликонфессионального пространства Оренбуржья // Конфессии и религиозные объединения Оренбургской области. - Оренбург, 2007. С. 53 и др. 3 Амелин В.В. Этносоциальные процессы в Оренбуржье (постсоветский период). - Оренбург, 2007. 100 с. 4 Амелин В.В. Межконфессиональные отношения в Оренбуржье (социологический аспект) // Этноконфессиональный диалог: состояние, противоречия, перспективы развития. Матер, научн-практ. конф. - Оренбург, 2002. С. 264-271; Амелин В.В. Религиозная жизнь Оренбуржья // Оренбургское время, 2006 7 июня. С. 6.
19 религиозных организаций Оренбуржья в постсоветский период1. Отдельные аспекты государственно-конфессиональных отношений в Оренбуржье нашли отражение в трудах И.М. Габдулгафаровой, СВ. Джораевой2.
Отдельные аспекты государственно-конфессиональных отношений рассматривались на конференциях, посвященных истории Южного Урала3.
Проведенный историографический анализ позволяет сделать вывод, что несмотря на публикацию значительного количества статей, монографий, брошюр, в современной историографии отсутствуют комплексные исследования, посвященные реализации конфессиональной политики государства в постсоветский период на территории Южно-Уральского региона.
Цель исследования - изучение конфессиональной политики Российского государства и ее реализации на Южном Урале в постсоветский период. Для достижения цели были определены следующие задачи исследования:
Николаев О.В. Религия и бизнес: перспективы сотрудничества // Этнополитические процессы в трансформирующемся обществе. Матер, научн.-практ. конф. - Оренбург, 2005. С. 280-284; Николаев О.В. Евангельские христиане-баптисты; Адвентисты седьмого дня; Лютеране; Христиане веры евангельской -пятидесятники // Конфессии и религиозные объединения Оренбургской области: Справочник. - Оренбург, 2007 и др. 2 Габдулгафарова И.М. Христианско-исламское взаимодействие в евразийском пространстве // Этноконфессиональный диалог: состояние, противоречия, перспективы развития. Матер, научн.-практ. конф. - Оренбург, 2002; Габдулгафарова И.М. Ислам // Конфессии и религиозные объединения Оренбургской области. - Оренбург, 2007; Джораева СВ. Региональные особенности государственно- конфессиональных отношений // Современное состояние межэтнических и этноконфессиональных отношений в регионах России: проблемы повышения толерантности населения. Матер, научн.-практ. конф. - Оренбург, 2007 и др. 3 «Христианство и ислам на рубеже веков» (г. Оренбург, 1998 г.), «Противодействие экстремистской деятельности в России: проблемы теории и практики» (г. Оренбург, 2002 г.), «Этноконфессиональный диалог: состояние, противоречия, перспективы развития» (г. Оренбург, 2002 г.), «Религия и общество: судьбы людей и народов» (г. Оренбург, 2003 г.), «Этнокультурное многообразие народов России как фактор стабильности в обществе» (г. Оренбург, 2004 г.), «Толерантность в современном обществе. Россия - многоконфессиональное общество» (г. Оренбург, 2005 г.), «Толерантность и этноконфессиональные отношения» (г. Оренбург, 2005 г.), «Толерантность в межконфессионапьном и межэтническом взаимодействии» (г. Оренбург, 2005 г.), «Современное состояние межэтнических и этноконфессиональных отношений в регионах России: проблемы повышения толерантности населения» (г. Оренбург, 2007 г.); «Неизвестный Челябинск» (г. Челябинск, 1996 г.), «Церковь и религия на Урале» (г. Челябинск, 1996 г.), Уральские Бирюковские чтения (г. Челябинск, 2004, 2005, 2006,2007, 2008 гг.), «Православная культура на Урале» (г. Челябинск, 2006 г.), «Проблемы национальных отношений в России» (г. Челябинск, 2007 г.), «Роль религии в становлении российской государственности: исторический опыт и современность» (Магнитогорск-Челябинск, 2007); «Религии в Башкортостане: история и современность» (г. Уфа, 1998 г.), «Башкортостан - евразийская модель межконфессионального согласия и толерантности» (г. Уфа, 2002 г.), «Этносы и культуры Урало-Поволжья: история и современность» (г. Уфа, 2007,2008,2009 гг.) и др. - рассмотреть трансформацию структуры органов исполнительной власти, курировавших вопросы конфессиональной политики на федеральном и региональном уровнях; охарактеризовать эволюцию структуры религиозных организаций в постсоветский период на Южном Урале; проанализировать развитие социального партнерства как модели взаимодействия органов исполнительной власти и религиозных объединений в Южно-Уральском регионе в постперестроечное время; изучить практику социального служения религиозных организаций в новейшей истории Южного Урала.
Объект исследования — конфессиональная политика Российской Федерации.
Предмет исследования - формирование и реализация конфессиональной политики на Южном Урале в постсоветский период.
Хронологические рамки диссертационного исследования охватывают период с конца 1991 г. и по настоящее время. Нижняя граница определяется переходом России к самостоятельной конфессиональной политике в новых геополитических условиях, вызванных распадом СССР. Верхняя обусловлена тем, что формирование постсоветской модели государственно-конфессиональной политики на сегодняшний день не завершено. В некоторых случаях логика исследования требовала выхода за обозначенные хронологические рамки.
Географические рамки исследования включают Южный Урал, в состав которого входят Республика Башкортостан, Оренбургская, Челябинская области. Большинство южно-уральских населенных пунктов поликонфессиональны, даже если в них преобладают представители одной конфессии. Несмотря на то, что сегодня по административному признаку субъекты Российской Федерации Южного Урала причисляются к разным федеральным округам, на основании географической классификации мы рассматриваем их как единый этноконфессиональный регион на стыке
21 Европы и Азии. Указанные территории традиционно имеют между собой контакты на политическом, экономическом, общественном уровнях.
Методологической основой исследования является диалектический метод познания исторического процесса, включающий принципы историзма и объективности. Принцип историзма позволил рассматривать реализацию конфессиональной политики на Южном Урале с начала постсоветского периода. Принцип объективности предполагает всестороннее изучение исследуемого предмета, связанного с другими историческими реалиями, влияющими на его содержание и определяющими его сущность. Данный принцип требует максимального учета всей совокупности факторов.
Общенаучные и исторические методы: проблемно-хронологический, системно-структурный, статистический позволили раскрыть тему по проблемам в их последовательном, хронологическом развитии. Сравнительно-исторический метод, использованный в настоящей работе, способствовал выявлению специфики формирования новой системы отношений исполнительных органов власти и религиозных объединений в Российской Федерации и на Южном Урале. Автор стремился показать тесную связь предмета исследования со смежными научными дисциплинами.
Источниковая база исследования. Цель и задачи диссертационного исследования потребовали формирования и обобщения объемной источниковой базы, позволяющей проанализировать механизм реализации конфессиональной политики на Южном Урале в постсоветский период. По своему характеру и содержанию документальные источники разнообразны по полноте, достоверности содержащейся в них информации. В ходе группирования источниковой базы выяснилось, что большинство документов, касающихся взаимоотношений исполнительных органов власти с религиозными объединениями в постсоветский период, не систематизированы и не переданы в архивы.
Представляется целесообразным условно поделить круг источников на пять групп. Первая группа представлена опубликованными
22 законодательными актами и подзаконными документами Российской
Федерации 5 Республики Башкортостан , проекты концепций государственно-конфессиональных отношений3, а также сборниками документов .
Вторая группа источников - архивные материалы. В работе использованы документы Государственного архива Российской Федерации (ГАРФ); Центрального государственного исторического архива Республики Башкортостан (ЦГИА РБ); Объединенного государственного архива Челябинской области (ОГАЧО) и Государственного архива Оренбургской области (ГАОО). В исследовании использованы нормативно-правовые документы центральных и областных архивов ГАРФ (Ф. А.-661, Ф.-6991), ЦГИА РБ (Ф. Р.-933, Ф. Р.-4797); ОГАЧО (Ф. Р.-220, Ф. Р. 274, Ф.П.-288, Ф. Р.-700) и ГАОО (Ф. 63, Ф. 617, Ф. 1014).
Наиболее обширный комплекс составляют документы государственных органов и учреждений, а именно материалы Совета по делам религий при Совете Министров СССР, который в 1965-1991 гг. был высшим государственным органом по связям с религиозными объединениями, обладал исключительным правом регистрировать и снимать с регистрации 1 Закон РСФСР «О свободе вероисповеданий» // Ведомости Съезда народных депутатов РСФСР и Верховного Совета РСФСР. - 1990. - № 21; ФЗ РФ «О благотворительной деятельности и благотворительных организациях» от 11.09.1995 № 135-ФЗ; ФЗ РФ «Об основах социального облуживания населения в Российской Федерации» от 10.12.1995. - № 195-ФЗ; ФЗ РФ «О социальном облуживании граждан пожилого возраста и инвалидов» от 02.08.1995; ФЗ РФ «Об общественных объединениях» от 19.05.1995. - № 82-ФЗ; Постановление Правительства РФ «О порядке передачи религиозным объединениям относящегося к федеральной собственности имущества религиозного назначения» от 14.03.1995; ФЗ РФ «О некоммерческих организациях» от 12.01.1996. - № 7-ФЗ; ФЗ РФ «О свободе совести и о религиозных объединениях» от 26.09.1997. - № 125-ФЗ; Федеральный конституционный закон «Об уполномоченном по правам человека в Российской Федерации» от 26.02.1997. - № 1-ФКЗ; ФЗ РФ «О противодействии экстремистской деятельности» от 25.06.2002. - № 114-ФЗ. 2 Закон Башкирской ССР «О свободе совести и религиозных организациях в Башкирской ССР» // Известия Башкирии. - 1991. - 4 июля; Закон Республики Башкортостан «О внесении изменений и дополнений в Закон Башкирской ССР «О свободе совести и о религиозных организациях в Башкирской ССР» от 16 июля 1998 г. // Советская Башкирия. - 1998. 28 июля и др. 3 Проект «Концептуальных основ государственно-церковных отношений в Российской Федерации» кафедры религиоведения РАГС от 8.06.2001 [Электронный ресурс ] // (дата обращения: 13.10.2006); Проект «Концепции государственной политики в сфере отношений с религиозными объединениями в Российской Федерации» от 27.07.2001 (разработан Институтом государственно- конфессиональных отношений и права и Главным управлением Министерства юстиции РФ по г. Москве) // [Электронный ресурс ] // (дата обращения: 13.10.2006). 4 Государство и религиозные объединения: социальное партнерство // Документы и публикации. - Челябинск, 2006 и др.
23 религиозные объединения. В ходе исследования были изучены информационные и распорядительные документы, направлявшиеся уполномоченным Совета в регионах; переписка Совета со своими уполномоченными в субъектах Российской Федерации Южного Урала, служебные записки (ГАРФ. Ф. Р.-6991).
Комплекс документов, касающихся информации о религиозной обстановке в Республике Башкортостан и соблюдении законности, правовом регулировании государственно-конфессиональных отношений выявлен нами в ЦГИА РБ (Ф. Р.-933). Материалы данного фонда содержат информацию о религиозной обстановке в Республике Башкортостан и соблюдении законности и правовом регулировании государственно-конфессиональных отношений, сведения о количестве религиозных организаций с 1990-1993 гг. и об образовательных учреждениях различных конфессий. Для настоящего диссертационного исследования представляют интерес документы, сосредоточенные в фондах Уполномоченного Совета по делам религиозных культов при Совете Министров Б АССР (Ф. Р-4732), в том числе инструкции Совета по делам религий, регистрационные дела приходов, анкеты священнослужителей, переписка с Советом по делам религий при Совете Министров СССР. Материалы по истории религии в Башкортостане за период с 1833 - 1998 гг. содержатся в фондах ЦГИА РБ (Ф. Р-4797), содержащие данные о религиозных организациях, в том числе о нетрадиционных, а также сведения о культовых заведениях.
Региональные архивы, касающиеся истории взаимоотношений государства и религиозных объединений в постсоветский период еще не полностью разработаны. Информация по исследуемой теме была обнаружена в фондах государственных органов Челябинской области: Челябинского облисполкома (ОГАЧО. Ф. Р.-274), Челябинского горисполкома (ОГАЧО. Ф. Р.-220), администрации Челябинской области (ОГАЧО. Ф. Р.-700). Постановления, протоколы конференций, отчеты о выполнении планов и
24 постановлений, переписка и другие документы отложились в Ф.-288 (ОГАЧО).
В ГАОО были привлечены фонды (Ф. 617, Ф. 1014), в которых содержится информация о трансформации исполнительных органах власти, осуществляющих взаимодействие с религиозными объединениями. Документы ЦДЫИОО*' повторяют уже полученные в ГАОО сведения. В период с 1991 г. в ГАОО и ЦДНИОО не передано ни одного документа, касающегося обозначенной темы, что составило трудность в подборе и обобщении материла по- реализации конфессиональной политики^ в Оренбургской области в постсоветский период.
Конкретные фактические материалы о религиозных организациях и конфессиональной политике в регионах хранятся в^фондах текущих архивов, ведомственных подразделений, а именно Совета- по- делам^ религий при» Кабинете Министров Республики Башкортостан, Комитета по взаимодействию с общественными, религиозными и национально-культурными объединениями, администрации Челябинской? области- и Министерства культуры, общественных и внешних связейі администрации Оренбургской' области. В настоящей^ работе использованы инструкции, распоряжения и соглашения государственных органов и> лиц в сфере государственно-конфессиональных отношений, количество религиозных организаций, характеристика приходов и религиозных центров, деятельности религиозных организаций в социальной и благотворительной сферах.
Третью группу источников составляли справочники, в которых содержится характеристика религиозных организаций и информация о распространении конфессий на территории обозначенных субъектов Российской Федерации Южного Урала1. 1 Религия, свобода совести, государственно-церковные отношения в России / Справочник. - Москва, 1997; Конфессии и религиозные объединения Оренбургской области / Справочник. - Оренбург, 2004; Конфессии
К четвертой группе источников отнесены материалы периодической печати1, в том числе издания религиозных организаций Южно-Уральского региона в постсоветский период2. Начиная с 1991 г., в средствах массовой информации появляются статьи, посвященные религиозной обстановке в обозначенных регионах после распада СССР: о массовой регистрации религиозных организаций, возврату и реставрации культовых зданий, деятельности служителей культа. Печатные материалы религиозных организаций относительно темы исследования содержат конкретные примеры социального служения и благотворительности.
Пятая группа источников - данные интервью, проведенного соискателем, в 2009 г. с экспертами в области конфессиональной политики в Южно-Уральском регионе. В качестве экспертов были определены, с одной стороны, государственные служащие, осуществлявшие взаимодействие с религиозными, организациями, с другой представители духовенства двух основных конфессий - православия и ислама на Южном Урале, а также журналисты, освещавшие конфессиональную тематику в СМИ .
Необходимо отметить, что материалы информационных порталов сети Internet, касающиеся различных аспектов государственно-конфессиональных отношений, оказывают несомненную помощь современному исследователю и могут быть отнесены к первой, третьей и четвертой группам4.
Совокупность обозначенных источников представляет собой комплекс взаимодополняющих документов, достаточных для решения поставленных задач. и религиозные объединения Оренбургской области: социальное партнерство / Справочник. - Оренбург, 2007 и др. 1 Независимая газета-религии, Наука и религия, Отечественная история, Оренбургские ведомости, Южный Урал, Новое поколение, Оренбуржье, Оренбургская неделя, Бугурусланская правда, Степные зори, Звезда, Вечерний Оренбург, Оренбургское время, Оренбургский край, Вечерний Челябинск, Челябинский рабочий, Южноуральская панорама, Уральский курьер и др. 2 Оренбургские епархиальные ведомости, Уфимские епархиальные ведомости, Симеоновский вестник, Православная жизнь, Православный листок, Благодарение, Православный Златоуст, Православный Чебаркуль и др. 3 См. Приложение 10. 4 http: //www. ; http: //www. ; http: //www. ; http: //www. state- ; http: //www. ; http: //www. и др.
Научная новизна исследования выражается прежде всего в том, что впервые предпринята попытка комплексного изучения взаимоотношений органов исполнительной власти и религиозных объединений в Южно-Уральском регионе в постсоветский период. В работе на основе широкого круга выявленных источников характеризуются государственно-конфессиональные отношения, сложившиеся в данном регионе. Реализация конфессиональной политики на Южном Урале анализируется в отношении двух конфессий (православие и ислам), рассматривается положение других религиозных объединений, действующих в территориальных рамках трех обозначенных регионов в постсоветский период. Социальное партнерство определяется как модель взаимодействия органов исполнительной власти и религиозных объединений в постсоветский период. Акцентировано внимание на социальной деятельности религиозных объединений, которая должна быть под контролем государственных органов, иначе представленная свобода перерастет в бесконтрольность и будет иметь негативные последствия. Социальное служение и благотворительность определяются как приоритетное направление внекультовой деятельности религиозных объединений.
Обобщение фактического материла позволило представить неизвестные ранее аспекты государственно-конфессиональных отношений в постсоветский период в Южно-уральском регионе.
Научная новизна получила воплощение в следующих основных положениях исследования, выносимых на защиту:
После распада СССР в новых геополитических условиях в Российской Федерации формировалась конфессиональная политика, основными субъектами которой явились органы исполнительной власти, с одной стороны, и религиозные организации - с другой. Исполнительные органы власти осуществляли взаимодействие с религиозными организациями.
Конфессиональное пространство Южно-уральского региона составляли последователи более 20 конфессий. Ислам и православие - ведущие
27 конфессии, численность которых от общего числа зарегистрированных религиозных организаций составляла 82%.
Постсоветский период развития политики государства в сфере свободы совести и вероисповедания характеризовался потребностью в современной модели государственно-конфессиональных отношений. Социальное партнерство — региональная модель взаимодействия органов исполнительной власти и религиозных организаций на Южном Урале, которая гарантировала основным субъектам возможность в полном объеме реализовать право на свободу совести.
В рамках социального партнерства государства и церкви обозначены сферы общественной жизни, где востребовано социальное служение религиозных организаций: нравственное и патриотическое воспитание, образование, здравоохранение, миротворчество, попечение о сиротах, помощь в работе с наркоманами, лицами без определенного места жительства и находящимися в местах лишения свободы, и другие.
Сотрудничество государства и церкви возможно посредством заключения соглашений и договоров, при выполнении обязательств по которым, стороны должны руководствоваться нормативно-правовыми актами, действующими на территории Российской Федерации.
Указанные положения соответствуют следующим пунктам Паспорта специальностей ВАК РФ: п. 4. История взаимоотношений власти и общества, государственных органов и общественных институтов России и ее регионов; п. 6. История повседневной жизни различных слоев населения страны на соответствующем этапе ее развития; п. 13. История взаимоотношений государства и религиозных конфессий.
Теоретическая и практическая значимость исследования. Использование результатов, фактических данных, выводов и положений диссертационного исследования возможно при создании обобщающих трудов по политике государства в сфере свободы совести и вероисповедания Российской Федерации. Материалы диссертации представляют
28 определенный интерес для государственных и муниципальных служащих, научных работников, преподавателей Отечественной истории и религиоведения, аспирантов, изучающих проблемы государственно-конфессиональных отношений.
Апробация результатов исследования. Основные положения диссертационного исследования изложены в восьми научных публикациях общим объемом 3,4 печатных листа.
Структура диссертации подчинена логике исследования и определяется его целью и задачами. Работа состоит из введения, двух глав, заключения, списка использованных источников и литературы, приложений.
Формирование органов исполнительной власти в Южно-уральском регионе
В XX веке Россия претерпела ряд идеологических потрясений в области взаимоотношений государства с религиозными организациями. Тысячелетнее сосуществование духовной и светской властей в Российской империи до октябрьского переворота 1917 года сменилось семидесятилетием антагонистических противоречий в советский период. После образования Российской Федерации происходит возврат к вечным ценностям - свободе вероисповедания. Поэтому несомненный интерес представляет образование и функционирование новых органов исполнительной власти в постсоветский период. Политические события второй половины 1980-х гг. в Советском Союзе повлекли за собой не только распад государства, но и коренные изменения в государственном и политическом строе бывших автономных республик. Подверглись реформированию принципы взаимоотношений государства и религиозных объединений, школы и церкви, роль и место религии и церкви в социально-политической и духовно-нравственной жизни общества, законодательная база, регулирующая отношения в сфере свободы совести и вероисповедания о свободе совести и вероисповедания и т.д. На федеральном и региональном уровнях разрабатывалась и реализовывалась новая конфессиональная политика государства. Конфессиональная политика есть система действий светского государства в сфере государственно-конфессиональных отношений и реализации свободы совести и вероисповедания с учетом многообразия форм присутствия религии в обществе. Государственно-конфессиональные отношения это часть конфессиональной политики государства, представляющая собой совокупность взаимодействия органов, с одной зо стороны, и религиозных объединений (включающих зарегистрированные в законном порядке религиозные организации и не зарегистрированные религиозные группы), с другой1.
Законодательство по вопросам свободы совести представляет собой совокупность нормативных правовых актов, относящихся к обеспечению прав и свобод человека, к деятельности религиозных объединений. Это многоуровневая система . На федеральном уровне - это Конституция РФ, Гражданский кодекс РФ, Федеральный закон «О свободе совести и о религиозных объединениях» (1997 г.) и другие федеральные законы, нормативные правовые акты Президента РФ, Правительства РФ, федеральных министерств и ведомств. В своей совокупности они призваны «регулировать и защищать права и свободы человека и гражданина»3. На региональном уровне - конституции республик, входящих в состав РФ, уставы и другие нормативно-правовые акты субъектов РФ, призванные обеспечить «защиту прав и свобод человека и гражданина»4. Местный уровень включает в себя решения органов муниципального (местного) самоуправления, принятые ими в рамках своей компетенции по обращениям граждан и религиозных объединений.
В соответствии со ст. 15 Конституции РФ «общепризнанные принципы и нормы международного права и международные договоры Российской Федерации являются составной частью ее правовой системы». Это открывает возможности применения норма международного права органами власти РФ в своей деятельности по регулированию и защите прав и свобод человека и гражданина, в том числе и применительно к проблемам свободы веры, религий и убеждений. В некоторых регионах страны стали уже действительностью судебные решения по защите конституционных прав 1 См.: «Концепция государственной религиозной политики Российской Федерации», разработанной на кафедре религиоведения РАҐС в декабре 2003 г. 2 Одинцов М.И. Общая характеристика правовой основы государственно-церковных отношений в современной России // Конфессии и религиозные объединения Оренбургской области: справочник. Оренбург, 2007. С. 4 3 Конституция Российской Федерации от 12 декабря 1993 г. // Российская газета, 1993. 25 декабря. № 237. 4 Там же. граждан, опирающиеся на международные нормы1. Таким образом, можно говорить и о международно-правовом уровне законодательства РФ о свободе совести.
Социальное партнерство - региональная модель взаимодействия органов исполнительной власти и религиозных организаций в постсоветский период
Постсоветский период развития государственно-конфессиональных отношений характеризовался потребностью в современной модели отношений, которая должна отвечать российским традициям, не выглядеть чужеродным, навязываемом извне элементом внутренней политики1. По нашему мнению, модель государственно-конфессиональных отношений предоставит религиозным объединениям возможность в полном объеме реализовать право на свободу совести. Состояние государственно конфессиональных отношений следует рассматривать как системообразующий признак государства, по которому можно судить о гражданском обществе. Если модель советской системы государственно конфессиональных отношений предполагала отделение религиозных объединений от государства, то современная модель предполагает диалог равных, заинтересованных в решении задач по строительству гражданского общества, партнерство субъектов конфессиональной политики.
Применительно к российским регионам А.В. Щипков выделил «три возможные модели отношений между властью и Церковью: сепарационную, авторитарную и кооперационную» . Под сепарационной моделью исследователь подразумевал самостоятельное, независимое существование государства и религиозных организаций. «В тоталитарном атеистическом обществе Церковь отделяется от государства, что может привести к ее полному уничтожению. Может показаться, что сепарационная модель возможна лишь в тоталитарном государстве, но это не так. Демократическое общество зачастую также предпочитает отгораживаться от Церкви. В этом случае государство стремится не препятствовать течению религиозной жизни и деятельности религиозных организаций. Государство не оказывает им материальной поддержки, но при этом не мешает самим зарабатывать деньги. Специального курирующего органа нет (или его функции слабо обозначены), контролируется только финансовая деятельность. Религиозная организация рассматривается как один из субъектов рыночных отношений. При сепарационном типе отношений никакого специального законодательства не создается - между государством и религиозными организациями воздвигается стена. Такая практика может достаточно надежно обеспечивать равенство религий перед законом, но при этом фактически утверждается секуляризм во всех сферах государственной и общественной жизни»1.
Авторитарная модель так же может функционировать как при диктатуре, так и при демократии. «Лидеры авторитарного государства могут признавать религиозные ценности. В этом случае государство целиком финансирует Церковь и пытается полностью подчинить ее своим идеологическим интересам. В демократических странах Церковь порой также испытывает сильное давление со стороны властей. Государство прямо финансирует Церковь и имеет возможность вмешиваться в ее дела вплоть до перемещения епископата. При этом священники, муллы, раввины не имеют права возмущаться, поскольку получают стабильную государственную зарплату» .
Кооперационная модель практически не зависит от политического устройства общества, так как в ее идеальном варианте государство и Церковь являются равными партнерами. «Они договариваются о взаимной поддержке, правах, обязанностях. Если в государстве одна Церковь, то больших проблем не возникает. Если конфессий много, отношения регулируются так называемой конкордатной системой, то есть системой договоров между государством и религиозными организациями. Труднее всего при этом не нарушить права малых религиозных групп и соблюсти демократические принципы»1. Нам импонирует кооперационнная модель отношений государства и церкви, согласно которой субъекты конфессиональной политики вправе заключать договоры по достижению общих целей.
Вопрос о модели отношений государств и религиозных организаций был также рассмотрен в проектах концепций, разработанных в 2001 году: «Концептуальные основы государственно-церковных отношений в Российской Федерации» - проект кафедры религиоведения Российской академии государственной службы при Президенте Российской Федерации (РАГС) под руководством Н.А. Трофимчука и «Концепция государственной политики в сфере отношений с религиозными объединениями в Российской Федерации» - проект Института государственно-конфессиональных отношений и права и Главного управления Министерства юстиции РФ по г. Москве. Разработчики проекта РАГС отмечали, что любая модель вероисповедной политики государства, оказывающего избирательную поддержку отдельным конфессиям, содержит недостатки. Отметим, что авторы предлагали модель конфессиональных предпочтений через введение в правовое поле «традиционных» или полезных религиозных организаций2. В Концепции государственной политики в сфере отношений с религиозными объединениями в Российской Федерации авторы говорили о свободе вероисповедания и взаимодействии государства преимущественно с «традиционными» конфессиями3.
Социальное служение как приоритетное направление деятельности религиозных организаций на Южном Урале
В постперестроечное время развития российского общества возникли социальные проблемы, решать которые было необходимо, опираясь на поддержку общественных организаций, в том числе религиозных. Социальное служение осуществлялось практически всеми религиозными общностями, независимо от их конфессиональной принадлежности. Всю деятельность религиозных объединений можно классифицировать по трем направлениям : собственно религиозная или культовая, внекультовая религиозная и нерелигиозная деятельность. Для настоящего исследования наибольший интерес представляет третье направление деятельности религиозных объединений. Нерелигиозная деятельность религиозных субъектов зачастую религиозно окрашена, поскольку в качестве одного из мотивов выступает религиозный, но по объективному содержанию, предмету и результатам она внерелигиозна. По нашему мнению, данный вид религиозной деятельности целесообразно разделить на два подвида: деятельность по обеспечению, которая является условием осуществления религиозной культовой деятельности (строительство храмов, финансовая отчетность), и участие в решении социальных проблем (социальное служение). Социальное служение может осуществляться как под непосредственным руководством священнослужителей, так и при «автономном» служении простых верующих, объединенных для выполнения целей благотворительности и милосердия. Для благотворительной деятельности характерны такие виды служения (на примере РПЦ), как2: православные братства и сестричества, социальная деятельность мужских и женских монастырей; дома престарелых (богадельни) при церквях; благотворительные центры и приюты для бездомных при церквях; церковное попечительство над заключенными в пенитенциарных учреждениях; патронажная деятельность сестричеств и общин милосердия; православные центры помощи детям с ограниченными возможностями; детские дома при храмах и монастырях; центры реабилитации наркоманов при храмах; благотворительные столовые при храмах.
Для второй формы социальной деятельности характерны следующие виды служения, проводившиеся, как правило, по благословению священнослужителей: адаптационно-реабилитационные центры для бездомных; социально-реабилитационные центры для несовершеннолетних; ассоциации помощи детям с ограниченными возможностями, центры лечебной педагогики; реабилитационные центры медико-социальной и психолого-педагогической помощи беспризорным детям; благотворительные фонды; региональные общественные организации по работе с наркоманами; социально-медицинские станции; группы сестер милосердия при медицинских училищах.
