Введение к работе
В отечественной науке тема русского юродства XIX в. и феномен французского святого странничества XVIII-XIX вв. прежде не становились предметом специального исследования. Подобное исследование является актуальным, поскольку обращение к проблеме восприятия святости, особенно в ее нетипичной форме, позволяет понять религиозный компонент в культуре соответствующего периода и то, как в представлениях людей сочетались традиционные религиозные взгляды и новые философские идеи.
Изучении «нетипичной» святости позволяет проанализировать связи, существовавшие между агиографическими текстами (отсылающими к религиозной традиции), общественным мнением (вносящим коррективы в религиозные представления) и церковной политикой, которая была призвана укрепить авторитет христианской доктрины в меняющихся политических, социальных и экономических условиях.
В сочинениях, посвященных «нетипичным» святым, их защитники и критики высказывали суждения, относящиеся к самым разным темам: божественному вмешательству в жизнь людей, роли личных усилий в становлении человеческого характера, соотношению божественных заповедей и требований общественной морали, обязанностям личности перед обществом и т.д. Благодаря богатству этих высказываний исследователь может вскрыть целый пласт социальных, философских, религиозных представлений соответствующей эпохи в их синтетической целостности, что позволяет существенно уточнить сложившиеся в историографии представления о культуре XIX столетия.
Компаративный подход в исследовании религиозных представлений в России и Франции XIX столетия также представляется актуальным, поскольку позволяет ответить на вопрос о соотношении русской и европейской культурных традиций, о степени их взаимного влияния и о восприятии и переосмыслении европейских философских и социальных идей на русской почве.
Цель диссертационного исследования состоит в изучении представлений о «нетипичной» святости в русском и французском обществах XIX столетия. В соответствии с поставленной целью решаются следующие задачи:
1. Выявление и анализ источников по проблеме «нетипичной» святости;
2. Реконструкция основных элементов агиографического образа русского юродивого И.С. Григорьева и французского святого странника Б.-Ж. Лабра;
3. Сравнительное изучение агиографических образов И.С. Григорьева и Б.-Ж. Лабра;
4. Анализ основных направлений критики русских юродивых и французского святого странника в прессе и публицистике XIX в.;
5. Выявление и анализ ключевых идей, которые повлияли на восприятие святых в русском и французском обществах;
6. Анализ идеологического контекста в использовании образов этих святых официальными структурами русской и французской Церквей.
Объектом исследования являются тексты публицистических и агиографических сочинений русского и французского происхождения, в которых выражаются представления о «нетипичной» (или «экстравагантной») святости.
Предмет исследования – общественные представления о «нетипичной» святости, а также споры и дискуссии о ней, бытовавшие в русском и французском социальном контекстах.
Хронологические рамки исследования определяются концом XVIII-XIX вв. Исследуются французские материалы, созданные с момента смерти Б.-Ж. Лабра (1783 г.) до его канонизации (1881 г.), и русские источники о юродивых XIX столетия. Большое внимание уделяется 1860-м гг., т.к. к этому периоду относится дискуссия о юродстве в русском обществе, связанная со смертью известного юродивого И.Я. Корейши, а также активные дебаты о Б.-Ж. Лабре во французском обществе, связанные с его беатификацией (1860 г.).
Методология. В исследовании в качестве основного применяется сравнительно-исторический метод. Сравнение «может проводиться между обществами или религиозными группами, имеющими общую историю: общее происхождение или же если по ходу развития культурные (и прочие) контакты породили влияния и заимствования. В таком случае сравнения исторически оправданы». Сравнительное изучение представлений о святости, бытовавших в двух европейских обществах, имеющих общие христианские корни, представляется оправданным и позволяет судить о путях развития католической и православной религиозности. Применение сравнительно-исторического метода в диссертационном исследовании позволило изучить, с одной стороны, влияние обще-христианской традиции и, с другой стороны, роль регионального историко-культурного контекста в формировании и восприятии в обществе образа святого.
Важной составляющей компаративного исследования является сравнительно-историческое источниковедение, которое основывается на понимании исторического источника как реализованного продукта человеческой психики, а потому фокусирует особое внимание на взаимосвязи между источником и реконструируемой социокультурной реальностью. В диссертационном исследовании этот принцип особенно важен для анализа агиографических материалов, отражающих представления людей о божественных явлениях, выходящих, с точки зрения современного исследователя, за рамки объективной реальности.
Анализ источников проводится с помощью методов вспомогательных исторических дисциплин: текстологического, палеографического, архивоведческого и других.
В исследовании применяется несколько подходов для анализа различных материалов. Агиографические материалы исследуются в синхронной перспективе. Таким образом реконструируется агиографическая модель, создаваемая биографами святых и предлагаемая читателям житий. Далее, при обращении к теме восприятия святых в обществе и анализе дискуссии в прессе, применяется ретроспективное обращение к философским идеям, повлиявшим на отношение к святым. На последнем этапе, при анализе государственной и церковной политики, направленной на «нетипичных» святых, исследование переходит в диахроническую плоскость, прослеживается история попыток поставить под государственный и церковный контроль странников и юродивых, исторические причины, повлиявшие на различие в положении «нетипичных» святых в русском и французском обществе, т.е. реконструируется широкий историко-культурный контекст изучаемых духовных феноменов.
Степень изученности проблемы. В отечественной науке сопоставительные исследования святых крайне немногочисленны, а в существующих работах не производилось систематического сопоставления агиографических, публицистических и прочих документов, отражающих создание и функционирование образа святого в обществе.
В настоящее время компаративными исследованиями в области религиозных верований занимаются М.Ю. Парамонова (на материалах Центральной Европы и России в раннее Средневековье) и М.В. Дмитриев (на материалах Центральной Европы и России в Средневековье и Новое время), но проблема святости и ее восприятии в XIX в. до сих пор не привлекала исследовательского внимания.
Несмотря на возросший в последние годы интерес к феномену русского юродства и публикацию новых исследований по этому вопросу (например, работы С.А. Иванова, А.Л. Юрганова), период XIX в. оказался практически вне поля зрения историков. Необходимо, однако, упомянуть работы Л. Янгуловой об аспекте «безумия» в восприятии юродивых и инкарцерации умалишенных. Особое внимание заслуживает статья А.С. Лаврова, посвященная проблеме трансформации практики юродства в XVII-XVIII вв. в условиях усиливающегося контроля со стороны «регулярного» государства. Это единственная работа о юродстве Нового времени (хоть и не затрагивающая изучаемое нами XIX столетие), где поднимаются вопросы об отличии юродства Нового времени от средневековых образцов. Автор изучает изменение социального происхождения и образовательного уровня юродивых, эволюцию в их поведении, и, самое главное, рассматривает проблему отношения к юродивым со стороны Церкви и государства, проводящих репрессивную политику в отношении этих «неблагонадежных», маргинальных слоев населения.
В том же ключе трактует соответствующий период в развитии русского юродства С.А. Иванов в монографии «Блаженные похабы: Культурная история юродства» (М., 2005), являющейся расширенным и доработанным вариантом его «Византийского юродства» (М., 1994). В одной из глав автор обращается к анализу юродства в России в XIX в., но делает акцент не на внутреннем содержании этой духовной практики, а на репрессивной государственной и церковной реакции на нее.
В этом сочинении автор сопоставляет византийских юродивых (чьими наследниками, по его мнению, являются русские похабы) с мусульманскими подвижниками и некоторыми католическими святыми. При сравнении юродивых с католическими святыми С.А. Иванов приходит к выводу, что католиков всегда отличало подчинение папскому авторитету, нежелание вводить в соблазн окружающих, чрезмерное смирение и активная социальная позиция, выражавшаяся в благотворительности, создании новых орденов, проповеди и наставлении окружающих. Эти черты, по мнению автора, не характерны для «классического похаба, ругающегося миру» и обличающего несовершенства привычного образа жизни. Выводы исследователя важны для компаративного изучения юродства, но нужно отметить, что он ограничивается периодом Средневековья, не проводит детального сопоставления агиографических материалов и, что особенно важно, источников, отражающих общественную реакцию на подобных святых.
Юродство как крайняя форма аскезы стало предметом изучения для зарубежных исследователей, которые видят в юродивых харизматичных христианских максималистов. Историки, знакомые с биографией французского подвижника Б.-Ж. Лабра, сближали его образ жизни с русскими вариантами святости. Ж. Ришар и Б. Энгре ставили в параллель французскому паломнику знаменитого русского странника, которому приписывают авторство известных духовных рассказов. В статье Ж.-Р. Армогата, озаглавленной «Безумец Христа ради в Век Просвещения», автор утверждает, что «тот, к кому взывало римское простонародье, не укладывался в существующую классификацию святых. Бывший монах из Сет-Фон не принадлежал ни к одному из больших религиозных семейств. […] Впрочем, Бенуа-Жозеф Лабр принадлежал к одной категории, а именно к категории… не поддающихся классификации. Бенуа Лабр – это типичный представитель безумцев Христа ради, и в нем мы найдем черты […] всех западных юродивых. »
Джон Савард, создавая широкий исторический обзор темы священного безумия в христианстве, поместил католических мистиков, в том числе и Бенуа Лабра, в один ряд с восточными и русскими юродивыми. Подобное типологическое исследование представляет большой интерес, однако автор рассматривает развитие «священного безумия» только в диахроническом плане, представляя все собранные им примеры как последовательные этапы общей эволюции; он не сравнивает традиции, сосуществовавшие в одно и то же время, и, что особенно важно, рассматривает святых в отрыве от исторического контекста и не задается вопросом о восприятии святых современниками и о смыслах, вкладываемых в их поведение агиографами и окружающими людьми.
Таким образом, существующие исследования зачастую сосредоточены на объяснении юродства внутри христианской парадигмы или на проведении типологических параллелей, они не отвечают на принципиальный вопрос о том, как понимали подвижников современники. Кроме того, несмотря на отдельные указания на сходство юродивых с другими святыми, вплоть до наших дней не было проведено подробного сопоставления между юродивыми и другими святыми.
Историография работ о Бенуа-Жозефе Лабре обширна, среди прочих исследований необходимо отметить подробные биографии, принадлежащие перу Ф. Гакера, П. Дуайера и Ж. Ришара (Franois Gaqure, Pierre Doyre, Joseph Richard). Выпущенный к двухсотлетию со дня смерти подвижника сборник «Бенуа Лабр: странничество и святость. История культа 1783-1983» (Париж, 1984) характеризует новый этап в историографии, т.к. от традиционного исследования биографического характера историки обратились к проблеме функционирования культа святого в сложном историко-культурном контексте эпохи. В наше время М. Каффьеро, автор фундаментального исследования «Политика и святость. Рождение культа святого в век Просвещения» (Рим-Бари, 1996), проливает свет на историю формирования культа святого на фоне важных политических, социальных и культурных изменений конца XVIII - первой половины XIX вв., а также подробно анализирует стратегии, использовавшиеся сторонниками нового святого для распространения его культа.
Что касается Ивана Семеновича Григорьева, он остается неизвестным исторической науке. Единственное упоминание о нем находится в сочинении Ирины Горяиновой «Юродивые в православной традиции» (1983), изданном на французском языке.
Источниковая база исследования. Анализ агиографических моделей проводится на основе житийных материалов. Используется рукописное «Житие Ивана Семеновича Григорьева юродивого», составленное в 1860-е гг. монахом Троицкого Козловского монастыря, а также его подготовительные материалы («Сказание о жизни юродивого Ивана Семеновича Григорьева»), проливающие свет на работу агиографа. Изучение развития агиографического образа Бенуа-Жозефа Лабра построено на его многочисленных жизнеописаниях, опубликованных в течение столетия с 1783 г., даты его смерти, до 1880 г., когда подвижник был канонизирован.
Для анализа дискуссии о нетипичной святости привлекаются публикации о юродивом Иване Яковлевиче Корейше, датированные 1860-ми гг.: жизнеописания Корейши, составленные его почитателями, воспоминания о нем, статьи защитников и критиков, заметки в прессе. Используются также свидетельства о других юродивых XIX в.: жизнеописание отца Феофилакта («Сказание о блаженном Христа ради юродивом священнике о. Феофилакте, подвизавшемся в двадцатых годах прошлого столетия (XIX) в Михайловском уезде Рязанской губ.») и жизнеописание В.П. Браузгина («Жизнеописание орловского юродивого Василия Петровича Браузгина»), хранящиеся в НИОР РГБ в том же собрании, что и житие И.С. Григорьева, и датированные серединой XIX в., и другие опубликованные жизнеописания юродивых.
Дискуссия об «экстравагантной» святости во французском обществе изучается на документах, посвященных Б.-Ж. Лабру: панегириках, учебниках покаяния, газетных статьях, житиях, молитвах, поэмах, официальных письмах церковных иерархов, объявлениях в газетах, демонстрирующих функционирование образа Лабра во французской культуре.
Для исследования отношения к «нетипичным» святым со стороны общества, государства и Церкви также привлекаются некоторые философские сочинения, литературные и публицистические материалы, касающиеся вопросов общественной морали.
Научная новизна диссертационного исследования определяется несколькими аспектами.
Во-первых, в работе впервые исследован процесс создания и функционирования образов святых в двух европейских обществах XIX в., изучены методы работы православных и католических агиографов, а также сходство и отличие житий XIX в. от более ранних агиографических текстов. Образы святых помещены в исторический контекст, что позволило исследовать не только их религиозное содержание, но и факторы (философские и социальные идеи), повлиявшие на их формирование и восприятие в обществе. Кроме того, проанализировано использование образов святых в католической и православной пропаганде и отношение к ним со стороны церковных иерархов.
Во-вторых, применение компаративного метода к новому материалу – представлениям о святости в XIX в. - позволяет исследовать внутреннюю динамику двух ветвей христианства и рецепцию религиозных идей в двух обществах.
В-третьих, в научный оборот вводятся новые источники по истории русского юродства XIX в. («Житие Ивана Семеновича Григорьева юродивого» , «Сказание жизни Ивана Семеновича Григорьева юродивого», «Сказание о блаженном Христа ради юродивом священнике о. Феофилакте, подвизавшемся в двадцатых годах прошлого столетия (XIX) в Михайловском уезде Рязанской губ.», «Жизнеописание орловского юродивого Василия Петровича Браузгина»), что позволяет уточнить сложившиеся в историографии представления о русском юродстве, особенно о позднейшем этапе в его развитии.
В-четвертых, впервые в отечественной историографии анализируется комплекс материалов, посвященных французскому святому страннику Б.-Ж. Лабру, что позволяет глубже исследовать малоизученные в отечественной историографии проблемы католической религиозности Нового времени, такие как создание и популяризация образа святого, формы проявления религиозного чувства, практики благочестия, роль реликвий в культе святого и пр.
Практическая значимость исследования. Результаты диссертационной работы могут быть использованы при создании учебных, лекционных и семинарских курсов, посвященных религиозной истории России и Франции XVIII-XIX вв., агиографии Нового времени, применению компаративного метода в истории.
Апробация работы состоялась в ходе выступлений на научных семинарах: «Историческая феноменология» (РГГУ, Москва 2004-2008), «Религиозная история Европы в Новое время» (Высшая школа социальных исследований (Париж), 2005-2008). Основные положения диссертационного исследования отражены в пяти публикациях и одной электронной статье на форуме Российского государственного гуманитарного университета. Диссертация дважды обсуждена на кафедре истории России средневековья и раннего нового времени ИАИ РГГУ и рекомендована к защите.
Структура диссертации. В первой главе проводится анализ агиографических образов, т.е. того, как агиографы описывают святого, какими категориями и моделями оперируют при этом. Эта глава представляет святых такими, какими их мог увидеть читатель – в случае Бенуа-Жозефа Лабра – читатель разнообразных жизнеописаний, в случае Ивана Семеновича Григорьева читатель его «Жития». Во второй главе анализируется общественная дискуссия об «экстравагантной» святости, т.е. от темы конструирования агиографического образа, переходим к проблеме его восприятия в обществе. В третьей главе рассматривается использование агиографических образов официальной Церковью. Главы исследования делятся на части, разделы, параграфы.
Диссертация состоит из Введения, трех глав, включающих 3, 3 и 4 части соответственно, Заключения, Библиографии и Приложения, посвященного иконографии святых.
