Содержание к диссертации
Введение
Глава I Истоки онтологических воззрений представителей духовно-академического теизма ... 17
1. Предметная детерминация: от теологии к религиозно-философскому умозрению 18
2. Социоисторическая и социокультурная детерминация 21
3. Детерминация по традиции 26
1.3.1. Православная философская онтология и античная философская традиция 28
1.3.2. Православная философская онтология и философия средневековья, Возрождения и Нового времени 34
1.3.3. Православная философская онтология и немецкая классическая философия 41
Глава II Философская онтология в русском духовно-академическом теизме XIX в. как целостный феномен 50
1. Категория бытия, её анализ в русской духовно-академической философии XIX в 52
2. Личностное и Абсолютное бытие как важнейший предмет православной философской онтологии 58
3. Материя как философская категория в православном теизме 65
4. Вопрос о материальном единстве мира в трактовке русских теистов: общий скептицизм и поиск трансцендентных оснований 76
5. Категории пространства и времени в интерпретации православных философов 81
6. Движение как философская категория в православной теистической философии 89
Глава III Развитие православной онтологии в рамках философского движения в духовных академиях России в XIX в 102
1. Онтологические построения представителей философской школы в Московской духовной академии 102
2. Онтологические построения представителей философской школы в Киевской духовной академии 123
3. Онтологические построения представителей философской школы в Казанской духовной академии 136
4. Онтологическая концепция В.Н. Карпова как представителя философской школы Санкт-Петербургской духовной академии 157
Заключение 162
Библиография 165
- Предметная детерминация: от теологии к религиозно-философскому умозрению
- Социоисторическая и социокультурная детерминация
- Категория бытия, её анализ в русской духовно-академической философии XIX в
- Онтологические построения представителей философской школы в Московской духовной академии
Введение к работе
Актуальность исследования. Последние годы отмечены выходом значительного числа научных работ по истории отечественной философской мысли. Наиболее интенсивный поток публикаций связан с русской религиозной философией. Нам представляется, что самым перспективным в данном контексте является исследование истории русского духовно-академического теизма. Сейчас происходит восстановление прежде прерванной традиции религиозной философии, и проводимая в диссертации реконструкция прошлых теистических систем, (в основе которых положена метафизика и онтология) должна помочь связать прерванную и восстанавливающуюся традиции. Кроме того, актуальность диссертации обусловлена общим интересом к истории отечественной духовной культуры. Философия является важнейшей её составляющей и изучение философского наследия России всегда было и останется актуальным по определению.
По истории русской духовно-академической философии имеется богатый архивный материал, который специалистами практически не используется, а, между тем, он позволит более адекватно определить реальное положение теистической философии среди других школ и направлений в русской философской среде XIX в.
В работе развенчивается ряд заблуждений относительно уровня развития философии в России в XIX в. В университетах этот уровень постоянно колебался, часто происходило его резкое снижение, в силу настороженного и подчас враждебного отношения царских властей к философии как таковой, в то же время в духовных академиях и духовных семинариях философия на протяжении всего XIX в. являлась одним из главнейших предметов. В силу этого философия, находящаяся на серьёзном теоретическом уровне, развивалась в основном в православных образовательных центрах и потому была неизбежно связана с религией. Одновременно следует указать на то, что в духовных академиях не было
какой-то «официальной философии», существовало в рамках теистической версии «любомудрия» множество различных интерпретаций, толкований самого предмета философии, назначения и задач её отдельных отраслей. Это касается и онтологии: православные мыслители с разных позиций объясняли характер и смысл категорий бытия, материи, пространства, времени, движения и т.д. Говорить о каком-то «монолите» в данной связи не приходится, сказывалось то, что разные православные философы находились под идейным воздействием разных европейских философских школ и их отдельных представителей. Попадая на русскую культурную почву, эти идеи получали порой весьма своеобразную интерпретацию; так, в русских духовных академиях были свои «кантианцы» и «гегельянцы», даже «фихтеанцы» и др. Но всё же в фундаментальных онтологических вопросах между православными теистами имелось единство взглядов.
Мы полагаем, что смысловым ядром русского философского теизма, несмотря на его исходную синтетическую установку, являлась именно онтологическая проблематика. Бытие, его уровни, смысл, выражающий базовую, сущностную целостность мира - вот что по-настоящему глубоко интересовало русского человека во все времена. Не являлись в данном отношении исключением и отечественные мыслители-теисты XIX в. Представители отечественной духовно-академической философии попытались выработать свой оригинальный взгляд на эту проблему, опираясь, как мы уже отмечали, на своих единомышленников среди европейских мыслителей, таких как Г.Ульрици, Г.Лотце, И.Фихте-младший, П.Жанэ, А.Ревилль, А.Тренделенбург и др. Но при этом православные мыслители воспринимали идеи европейских философов-теистов творчески, заимствовали их для формирования такой философско-мировоззренческой доктрины, которая была бы приемлема для православного сознания. Эта философская позиция, соединявшая святоотеческую и западноевропейскую традиции, подкреплялась тем фактом, что в своё время сами отцы церкви считали возможным
воспринимать античную философскую традицию и при этом не изменяли христианству.
Степень научной разработанности проблемы. Традиция изучения онтологических воззрений русских православных теистов существовала уже в то время, когда духовно-академическая философия только складывалась. В основном авторство работам по истории философского творчества в духовных академиях принадлежало самим православным исследователям. Эти публикации являлись отзывами на выходившие книги и статьи философов из духовных академий. Следует отметить в данной связи появившиеся с сер. XIX в. до нач. XX в. работы иером. Макария (Булгакова) [119], И.Я. Морошкина [177], Д.К. Вишневского [58], В.П. Вишневского [57], СТ. Голубева [80-85], Ф.И. Титова [256], П.В. Знаменского [116, 117], М.В. Миловского [172], А. Благовещенского [30], С. Терновского [254], И.С. Бердникова [57], Н.И. Петрова [203], С. Суходольского [251, 252], В.В. Розанова [221-223], арх. Николая (Зиорова) [22], Г. Рыбакова [225, 226], Е. Дылевского [104, 105], С.К. Смирнова [238, 239], А.И. Введенского [51-56], С.С. Глаголева [71-73], Я.Н. Колубовского [132-133], А.Л. Крылова [140-142], Е. Зефирова [115], B.C. Соловьёва [244], И.Н. Корсунского [135, 136], Н.Я. Беляева [26], Н.Ф. Красносельцева [139], А. Зеленецкого [113], И. Невзорова [179, 180], А. Воронова [61], И. Косаткина [137], А. Образцова [194], А. Борисова [38], Н.П. Рождественского [219, 220], М.И. Владиславлева [59] и многих других.
После Октябрьской революции внимание исследователей к духовно-академической философии почти сошло на нет, и долгие годы это направление в русском «любомудрии» отечественной историко-философской наукой почти не изучалось. Исключение составляют работы философов Русского Зарубежья, в частности, В.В.Зеньковского [114], а также диссертационные работы, выходившие в духовных академиях в 60-е гг. XX в. В данной связи можно отметить обстоятельную диссертацию
православного исследователя из Московской духовной академии М.А. Старокадомского [245].
Интерес к духовно-академической философии существенно возрос в нашей стране начиная с 90-х гг. XX в. Появляются работы, претендующие на фундаментальность, стремящиеся дать целостный анализ феномена духовно-академического философствования в тех или иных аспектах его существования. В этой связи можно отметить творчество А.И. Абрамова [3-8], который показал характер и степень влияния представителей немецкой классической философии на русскую духовно-академическую философию, Б.В. Емельянова [108], обращавшегося к теме человеческого бытия и её интерпретации русскими православными теистами XIX в., СВ. Пишуна [206-213], исследовавшего совершенно оригинальный феномен «православной персонологии», заключавшийся в соединении метафизической психологии, моральной метафизики и трансцендентальной аксиологии в одно цельное учение, С.А. Нижникова [184] анализировавшего феномен веры и её философского осмысления в работах православных теистов, И.В. Цвык [268], давшую собственную интерпретацию целостного феномена духовно-академической философии, Д.В. Леонидова [150], представившего системную реконструкцию и собственную интерпретацию духовно-академической философской гносеологии, В.Ю. Пинчук [204, 205], проводившую аналогичное исследование о метафизической психологии духовно-академического теизма. Ряд современных историков философии из духовных академий также продолжают исследовать наследие своих предшественников. В данной связи можно указать на прот. В.Мустафина из Санкт-Петербургской духовной академии [178].
Чаще стали выходить работы, посвященные отдельным представителям православного философского теизма XIX в. В частности, следует отметить публикации С.Г. Борисовой о философском наследии арх. Никанора (Бровковича) [39-41], Б.В. Емельянова, СВ. Пишуна, А.В.
Васильева [50], В.Н. Замилова [112], А.В. Добина [100] и др. о творчестве В.И. Несмелова, М.А. Кабановой о философии «трансцендентального монизма» В.Д. Кудрявцева-Платонова и др.
Вместе с тем, в представленной историко-философской литературе ещё нет системного и стройного взгляда на духовно-академическую философскую онтологию. В ряде работ затрагивались отдельные аспекты метафизического учения о бытии православных теистов, но в целом говорить о серьёзных исследованиях русской теистической онтологии не приходится. Наша работа представляет собой попытку именно системного рассмотрения онтологического учения духовно-академического теизма, а также анализ онтологического содержания учений отдельных православных авторов. Следует отметить, что в содержательном отношении работы русских теистов, посвященные онтологической проблематике, весьма интересны для историко-философской науки.
Специфика данного исследования состоит в системной реконструкции и интерпретации духовно-академической философской онтологии.
Объектом диссертационного исследования является философское наследие представителей русского духовно-академического теизма XIX в.
Предмет данного исследования - теистическая модель философского учения о бытии, разработанная православными преподавателями духовных академий.
Цель и задачи исследования. Исходя из актуальности темы диссертации, степени разработанности онтологических вопросов в духовно-академической философии, можно сформулировать цель данного диссертационного исследования: системный анализ теистической онтологии русской духовно-академической философии с выявлением её специфики и наиболее характерных черт.
Достижение данной цели предполагает последовательное решение следующих задач:
- определение философского содержания постановки и решения проблемы бытия русскими теистами XIX в.;
- репрезентация контекста, т.е. общая характеристика тех социокультурных и социоисторических условий, наличие которых способствовало постановке и решению онтологических проблем в духовно-академическом теизме;
- выявление непосредственных источников православной философской онтологии и, в данной связи, рассмотрение наиболее существенных черт онтологических учений Платона, Аристотеля, неоплатоников, отцов церкви, средневековых схоластов и византийских религиозных мыслителей, философов Возрождения и Нового Времени, представителей немецкой классической философии и европейского теизма XIX в., с указанием на их концептуальную связь с духовно-академической онтологией;
- анализ православной академической философской онтологии как целостного феномена в отечественной духовной культуре XIX в.;
- выявление важнейших элементов духовно-академической онтологии с указанием на их связь и взаимозависимость;
- реконструкция учения о бытии в духовно-академическом теизме;
- раскрытие содержания философской интерпретации категории материи православными теистами XIX в.
- анализ философской рецепции отечественными профессорами из духовных академий таких важнейших онтологических категорий, как пространство и время, а также движение;
- репрезентация онтологических взглядов ряда наиболее выдающихся русских профессоров-теистов из всех четырёх православных духовных академий;
- введение в исследовательский оборот значительного количества ранее невостребованных источников по истории отечественной духовно-академической философии, в т.ч. хранящихся в архивах.
Методологическая основа исследования.
Расширение проблемного поля исследования русской философии неизбежно порождает проблему «идентичности метода», приводит к осознанию необходимости инноваций в историко-философской методологии. В данной связи необходимо постоянное усложнение подходов к решению тех философских проблем, которые связаны с отечественным духовно-академическим теизмом XIX в. Успешность историко-философских исследований часто зависит от наличия необходимого в данном случае круга источников, а также от способности автора давать необходимые теоретико-концептуальные обобщения.
Общими основаниями исследования являются методы историко-философской реконструкции и содержательно-смысловой интерпретации онтологической тематики русской духовно-академической философии. Метод историко-философской реконструкции позволяет выявить основания идентификации духовно-академической философии как историко-философского явления, его синтетичность позволяет связать единство онтологических теорий представителей русской духовно-академической философии и европейские философские школы, выявить в них общие и различные черты. Аналитические и синтетические операции над историко-философским материалом (редукция, реконструкция и интерпретация) способствуют в диссертации выявлению общего содержания онтологических теорий у теистов из православных духовных академий. Метод историко-философской реконструкции, включающий в себя методики первичного (при изучении источников) и вторичного (при использовании историко-философских исследований) анализа позволил установить преемственность онтологических концепций внутри различных философских школ русской духовно-академической философии. Всё это в целом дает возможность представить единство, дивергентность и кумулятивность историко-философского процесса как составную часть бытования отечественной культуры.
Использование сравнительно-исторического метода позволило при анализе различных онтологических концепций европейской философской традиции выявить преемственность в развитии онтологической модели, представленной в сочинениях православных теистов. Кроме того, используемый компаративистский метод исследования позволил выявить черты сходства между онтологическими подходами европейских философов и учением о бытии отечественных мыслителей-теистов.
Перечисленные методы позволили сформировать собственный концептуальный взгляд на существо духовно-академической онтологии как уникального феномена российской философской мысли.
Научная новизна исследования определяется тем, что в данной диссертации впервые в отечественной историко-философской науке предпринята попытка анализа феномена православной философской онтологии, и при этом были получены следующие результаты:
- реконструировано православное философско-онтологическое учение, показан его теистический характер;
- определены концептуальные истоки православной онтологии, коренящиеся в европейской классической философской традиции, с которой самым непосредственным образом связан русский духовно-академический теизм XIX в.;
- представлена структура духовно-академической философской онтологии как системы;
- сформулированы базовые принципы постановки и решения православными философами-теистами проблемы бытия, показаны важнейшие аспекты этой проблемы;
- выявлены наиболее существенные достижения русских профессоров-теистов в осмыслении онтологической проблематики.
Положения, выносимые на защиту: 1) в философских исследованиях русских теистов XIX в. онтологическая модель была представлена в классической европейской схеме,
воспроизводя традиционную для европейской метафизики линию по анализу сущности категорий бытия, материи, пространства, времени, движения и др., которая, в конечном итоге, оправдывала идею о трансцендентальных основах мира;
2) исходным пунктом духовно-академической онтологии является философское учение об Абсолютном бытии, в основном принимавшее форму доказательств бытия Сверхсущего. Эти доказательства, учитывавшие критику Кантом старых схоластических моделей обоснования бытия Сверхсущего, дополнялись со стороны православных теистов идеей обоснования личностной природы Абсолюта, а также формулированием тезиса об имманентно-трансцендентной природе Абсолюта;
3) введение категории Абсолютного бытия (имеющего личностную природу) в религиозно-философский дискурс позволяло православным теистам укоренить в Безусловном ограниченные познавательные способности человека, уходя тем самым от одностороннего субъективизма и фидеизма;
4) русская духовно-академическая философия исходила из идеи о том, что оснований для бесконечности физического пространства не существует, признавая тем самым ограниченность физического пространства. Вместе с тем, ряд православных теистов настаивали на существовании иного пространства, имеющего бесконечную метафизическую глубину (предваряя тем самым идею П.А. Флоренского об «обратном пространстве», высказанную в работе «Мнимости в геометрии»).
5) русские теисты пошли по пути радикальной инверсии атомистической теории, преобразования вещественной концепции материи в духе объективного идеализма. Атом, по их мнению, представляет собой деонтологизированную по сути форму деятельности Абсолюта. Вместе с тем, русские теисты не отрицали существования атомов как таковых, сводя их существование к субстанции, которая не связывалась с
субстратом как неким материалом, а провозглашалась модификацией Абсолюта;
6) православные теисты отказывались признавать движение неотъемлемым атрибутом материи, но выдвигали при этом собственную концепцию динамизма, основанную на признании идеи трансцендентальной Первосилы как Разумной первопричины.
7) онтологическая проблематика рассматривалась православными теистами в тесной связи с критикой соответствующих материалистических, деистических и пантеистических концепций;
8) тезис о преимущественном онтологизме, равно как и положения о преобладании гносеологической или антропологической составляющих в русской теистической философии XIX в. выглядят не вполне корректными. В комплексе философских наук духовно-академическая онтология была тесно связана с гносеологией, антропологией, психологией и логикой и тем самым реализовывалась синтетическая установка православных теистов, писавших о необходимости создания единой «духовной философии». Это особенно ярко проявилось в модели православной персонологии, выдвинутой представителями петербургской (В.Н. Карпов), киевской (арх. Иннокентий (Борисов) и особенно казанской (В.А. Снегирёв и В.И. Несмелое) школами духовно-академического теизма.
Теоретическая и практическая значимость исследования состоит в том, что она будет способствовать расширению круга понимания проблем, связанных с историей русского идеализма и философского теизма. Представленная работа должна помочь прояснить ряд моментов по истории европейской теоретической мысли XIX в., касающихся соединения философской и религиозной онтологии в единое учение. Нам представляется, что возрождающийся отечественный философский теизм должен исходить из той богатейшей традиции русского идеализма XIX-начала XX вв., который был связан с наличием в православных духовных
академиях сильных философских школ. И в данном смысле эта диссертация может помочь восстановлению преемственности, концептуальной самоидентификации русской религиозно-философской традиции.
Представленное диссертационное исследование будет способствовать раскрытию концептуальных особенностей и существа духовно-академической философии в России XIX века. Историческая традиция существования православного философско-теистического умозрения имеет глубокие социокультурные корни. Реконструкция теоретических основ духовно-академического теизма XIX в. позволит современным философам соединить концептуальные идеи, связанные с выдающимися именами в истории отечественной метафизической традиции, и современные реалии, способствуя, тем самым, восстановлению традиции философского онтологизма в современной российской науке. Следует иметь в виду, что и западная мысль постепенно возвращается к той проблематике, которая была поставлена в классических метафизических доктринах. Кроме того, не прервалась и прошлая линия религиозно-философского онтологизма, в частности, в работах католиков-неотомистов и неоавгустинистов, Э.Корета и др. Результаты исследования могут быть использованы при чтении лекционных курсов по истории онтологии, спецкурсов по истории отечественной, религиозной философии, в ходе проведения семинаров по изучению русской духовной культуры XIX века.
Источниковую базу исследования следует разделить на несколько групп текстов.
Во-первых, это оригинальные произведения православных профессоров-теистов XIX в.
Вторым, существенным источником послужили публикации о творчестве духовно-академических философов в православных философско-богословских журналах XIX в.
В-третьих, ряд ценных сведений содержатся в публикациях русских философов-эмигрантов В.В. Зеньковского и Г.В. Флоровского.
Четвертым, важным источником информации послужили ряд кандидатских сочинений выпускников духовных академий XIX - начала XX вв., хранящихся в фонде № 172 Отдела рукописей Российской Государственной библиотеки (г. Москва), фонде № 10 Национального архива Республики Татарстан (г. Казань) и фонде «Казанская духовная академия» в Отделе рукописей Казанского государственного университета, фонде № 574 Отдела рукописей Российской национальной библиотеки (г. Санкт-Петербург).
Пятой группой источников послужили философские сочинения предшественников русских православно-религиозных мыслителей -античных философов-идеалистов, представителей средневековой схоластики, философов Возрождения и Нового времени, представителей немецкой классической философии, европейских теистов XIX века, русских философов-славянофилов.
И, наконец, шестой группой литературных источников послужил ряд работ современных исследователей духовно-академической философии (Б.В. Емельянова, СВ. Пишуна, А.И. Абрамова, С.А. Нижникова, И.В. Цвык, А.Г. Сахатского, Д.В. Леонидова, В.Ю. Пинчук, С.Г. Борисовой и
др.) Апробация работы. Основное содержание диссертации отражено в четырех статьях. Результаты исследования изложены в выступлениях на двух Всероссийских научно-практических конференциях - «Актуальные проблемы истории русской философской и политической мысли» (Уссурийск, 2004 и 2005 гг.).
Результаты работы были обсуждены на заседании кафедры социологии, экономики и философии Уссурийского государственного педагогического института.
Структура диссертации. Диссертация состоит из введения, трех глав, заключения и библиографического списка использованной литературы, включающего 273 источника.
Предметная детерминация: от теологии к религиозно-философскому умозрению
Теоретический анализ онтологического учения духовно-академической философии XIX в. предполагает обязательное использование культурологического, исторического, религиоведческого материала. Это вполне закономерно, если учитывать сам характер религиозно-философской проблематики, её определённую зависимость от различных теологических, культурологических и пр. идей и концепций. Вместе с тем, мы, признавая фактор внешнего воздействия на концептуальное поле духовно-академического теизма, полагаем, что проблемное ядро, основа православного философско-онтологического учения относятся к традиционной сфере философии и философствования, это ядро было заимствовано ещё в античном идеализме, святоотеческой философии и средневековой философской схоластике. Разбор проблем единства мира и космоса, существа движения, пространства и времени, анализ категорий бытия и материи являются вопросами сугубо философскими по сути. Православный академический теизм выработал собственную модель философской онтологии, которая опиралась на объективный идеализм. Профессионализм православных мыслителей позволял им держать дистанцию между философской и теологической проблематиками, не смешивать их, и применительно к области онтологии они использовали именно философские идеи и концепции. Русские теисты достаточно успешно «проблематизировали» введение идеи Бога в концептуальное поле онтологии, выражая это в формулировании идеи Абсолюта, Совершенного Существа, Сверхсущего, трансцендентальной сферы. Упрёки в «теологизации» их онтологического учения выглядят не вполне обоснованными. В духовных академиях, все кафедры которых всегда отличались высоким уровнем научной культуры, была принята достаточно чёткая «специализация», в соответствии с которой философы в своих сочинениях должны оставаться таковыми и не переходить слишком откровенно к обсуждению богословских вопросов. Для решения этих вопросов существовали другие специализированные кафедры с целой плеядой выдающихся учёных-богословов.
Собственно, в современной историко-философской науке нет достаточно чётких критериев различения постановки теологической и собственно философской проблематик в русском православном теизме XIX в. Сам феномен теистического умозрения представлял из себя религиозно философскую интерпретацию духовных, психических и материальных процессов. Подобное «смешение» философии и религии, веры и разума было основано на том, что действительно существует круг теоретических вопросов, общих богословию и философии. Эти вопросы касаются самой сути мировых религий, но одновременно являются философскими. Это касается, в частности, метафизической онтологии как концептуального оформления учения о конечных, т.е. безусловных, абсолютных началах бытия. В контексте поставленной в нашей диссертации темы будет проведена реконструкция данной онтологической модели «религиофилософии».
Таким образом, философский смысл учения о бытии духовно fc академического теизма XIX века заключался в понимании мира как целостного существа, придании целесообразных характеристик бытию, и его важнейшим атрибутам. При этом православные философы прекрасно осознавали всю сложность исследования проблем бытия, указывая, что «в своём стремлении к дальнейшему объединению основных начал бытия разум наш встречает неодолимые трудности» [79, С.8].
Философской по содержанию являлась и теоретическая рефлексия категории материи, что выражалось в стремлении православных теистов, используя богатый материал европейской философской онтологии, дать определение (пусть даже и отрицательное) понятию материи. Несомненно, философски решалась православными мыслителями и такая классическая для европейской метафизики проблема, как определение существа пространства и времени.
Русские теисты обращали существенное внимание и на категорию движения и связанную с ней философскую категорию изменения.
Важнейшие проблемы, решаемые православными теистами в своих метафизических трактатах, есть проблемы онтологические, указывавшие на единство и одновременно противоположность «горнего» мира и мира «сверхчувственного». Взгляд на бытие в его целостности и утверждение уровней иерархичности бытия, а также учение о божественном Промысле русских религиозных мыслителей связаны с пониманием ими соотношения философии и религии. Именно в отношении данных форм знания и ведения моделируются соотношения разных сфер бытия. Поэтому, при всём признании автономности философского дискурса, в учениях философов из духовных академий содержится мысль о том, что если философия будет обращаться к проблемам основания, начал бытия, то ей не обойтись без фундаментальных истин, выработанных христианской религией. В представленном православными теистами XIX в. толковании связи истинной философии и религии центральным моментом выступает идея всеобщего божественного откровения, из которой следует, что не может быть никакой естественной религии, ибо идея откровения не может быть транслирована ни природой, ни разумом человека. Русские философы-теисты полагали, что хотя из сферы естественной религии философия может воспринять много полезного и даже необходимого для себя, тем не менее, это не меняет общей картины. В данном контексте перед православной моделью религиозной философии с неизбежностью возникает противоречие, связанное, в конечном итоге, с её собственной предметной идентификацией. С одной стороны, она обязательно зависит от религии, связана с идеей Абсолюта, Самосущего. Как писал в данной связи выдающийся русский мыслитель XIX столетия арх. Иннокентий (Борисов), каким бы способом философ «ни представлял сложность существ, составляющих мир - в виде ли лестницы, или в виде цепи, у него благодаря естественному откровению есть постоянное основание, на коем утверждается сама лестница. Сие основание - есть Бог» [120, С. 167]. С другой стороны, православные теисты прекрасно понимали, что философия имеет свои, автономные задачи и поэтому она не может слишком тесно быть связанной с теологией, вплоть до своего растворения.
Онтологическая модель духовно-академического теизма подразумевала общую зависимость от религиозных догматов, но, вместе с тем, не исключала и свободного теоретизирования, дискурсивного познания и напряжённого интеллектуального поиска, что, собственно, и отличает философию как таковую.
Социоисторическая и социокультурная детерминация
Нам представляется, что любая историко-философская работа должна вскрывать контекст, показывать культурное своеобразие эпохи, в которой появлялись те или иные метафизические концепции. Данный параграф как раз и призван представить картину социоисторической и социокультурной реальности, которая складывалась в России на протяжении XIX в.
Русские теисты XIX в. прекрасно понимали, что их эпоха отличается усилением антиклерикальных настроений и идей в философии и науке. Всё это повлияло на этику и социальную философию, а также на политику и, на культурную ситуацию в нашей стране. Среди русских образованных людей стали распространяться политические и социальные утопии, взгляды, которые отрицали не только религию, но и духовную культуру (т.н. «нигилизм»). В области философии существенное влияние получили вульгарный материализм в духе Бюхнера, Фогта и Молешотта, или позитивизм, основоположниками которого являлись О.Конт, Д.Ст.Милль и Г.Спенсер. По словам известного православного философа арх. Никанора (Бровковича), начиная с середины XVIII в. «христианский мир представляет страшную свалку всяких антихристианских учений, воздымаемых провозглашением ума, гордостью пустозвонно-умозрительно-философских и научно-умозрительных теорий» [185, С. 136]. Духовно-академическая философия резко оппонировала данным тенденциям, позиционируя себя как направление, исходящее из постулатов теистической метафизики.
История отечественного академического философского теизма насчитывает около четырёх веков. Она началась с образования с помощью православных братств высшей православной духовной школы (коллегии) в Киеве, когда усилиями митрополита Петра Могилы были заложены основы первой философской научной школы в рамках православия. Традиции русско-украинской религиозной философии были развиты в конце XVII и начале XVIII вв. такими выдающимися православными мыслителями как Пётр Постников (первый русский доктор философии), Феофилакт (Лопатинский) [264], Феофан Прокопович [263]. Все эти философы читали курс метафизики в Киевской и Славяно-греко-латинской академии, в котором главное место занимал предмет онтологии или философского учения о бытии. При этом философская онтология и философская гносеология были самым тесным образом связаны, что выражалось, в частности, в постановке вопроса об объективности процесса познания.
В середине XVIII в. в духовных академиях намечается переход от католической системы преподавания к системе преподавания, реализованной в немецких университетах в духе X. Вольфа и Ф. Баумейстера. Но содержание читаемого курса онтологии осталось, по существу, прежним. Вольфианство причудливо соединялось с пространным цитированием работ отцов церкви. Следует отметить, что в значительной степени мы ещё не знаем содержания тех философских курсов, которые читались в академиях на протяжении XVII-XVIII вв.
Новая история духовно-академического образования, а вместе с ним и духовно-академической философии в России начинается в первой четверти XIX в., когда были реформированы и вновь открыты Санкт-Петербургская (с 1809 г.), Московская (с 1814 г.), Киевская (с 1819 г.), а чуть позднее (с 1842 г.) и Казанская духовные академии. В каждой высших духовных школ имелись четыре философские кафедры, среди которых самой важной являлась кафедра метафизики. Этот курс содержал, главным образом, рассмотрение онтологической проблематики. Со временем в духовных академиях появились действительно выдающиеся философы, занимавшиеся исследованием проблем бытия - арх. Иннокентий (Борисов), Ф.Ф.Сидонский, Ф.А. Голубинский, В.Д. Кудрявцев-Платонов, арх. Никанор (Бровкович), П.И. Линицкий, А.П. Высокоостровский, В.И. Несмелов, М.М. Тареев и др. При всём различии их концептуальных подходов, в целом они были едины в принципиальных вопросах, связанных с определением существа категорий бытия, материи, изменения, движения, пространства и времени.
В 1850 г. правительство Николая I распорядилось закрыть философские кафедры в университетах (запрет был отменён лишь в 1863 г.), тогда как в духовных академиях внимание к философии только усилилось. Центр философского творчества на несколько десятилетий переместился в православные духовные школы. Западные историки философии в своих работах о развитии «любомудрия» в России в XIX в. главным образом пишут о профессорах духовных академий. Известна переписка Ф.А. Голубинского и Шеллинга, в которой последний очень высоко отзывается об уровне философского таланта профессора Московской духовной академии. Преподавателями, учившими философии В.С.Соловьёва, были профессора П.Д. Юркевич и В.Д. Кудрявцев-Платонов, которые самым непосредственным образом были связаны с академической школой. По признанию Вл. Соловьёва, «академия, во всяком случае, не представляет такой абсолютной пустоты как университет» [244, С. 322]. Уровень философской подготовки в самих духовных академиях был весьма высок, что подтверждается многочисленными воспоминаниями студентов, мемуарами преподавателей и пр. По словам профессора Санкт-Петербургской духовной академии А.П. Лопухина, «недостатком философского смысла и образования объясняется тот ужасный хаос в миросозерцании, который характеризует новейшую историю русского общества и нашел свое худшее выражение в диком и безобразном движении, получившим название нигилизма. В отношении общего развития и философской выправке ума студенты академии стоят выше университета. Это общепризнанный факт... Профессоры философии в Санкт-Петербургской академии - лучшие знатоки немецкой и английской философии» [160, С. 479-480]. Многие университетские интеллектуалы с большим уважением относились к научным и, в частности, философским достижениям профессуры отечественных духовных академий, опиравшейся на традиции европейского идеализма.
Категория бытия, её анализ в русской духовно-академической философии XIX в
Будучи религиозными мыслителями, и одновременно, исходя из рационалистической парадигмы Нового времени, представители духовно-академической философии в изложении своих онтологических воззрений, руководствуясь картезианским методом восхождения от низшего к высшему, шли от бытия посюстороннего к потустороннему, от мира конечного к бесконечному. Как отмечал в данной связи Ф.А. Голубинский, как «опытная психология начинает свои исследования с низших чувственных способностей и переходит к высшей силе ума, так и онтология, начиная с бытия, подлежащего чувствам, должна восходить к бытию, которое должно познаваться умом, т.е. к Существу Бесконечному» [87, С. 102]. Такой путь изложения теории бытия был свойственен всем европейским религиозно-философским школам XVIII-XIX вв., исходившим от вольфианской установки.
Выявляя в бытии различные уровни, православные теисты разбирали возможность определения бытия как такового или «чистого бытия». Их выводы в данном контексте были скорее отрицательными. Содержание понятия бытия не может быть определено через логическую абстракцию. Отождествление субстрата или субстанции с бытием тоже мало что даёт, является чисто формальным. Не принималась православными теистами и сенсуалистская установка при взгляде на бытие, признававшая реальным только то, что может быть видимо или осязаемо.
Православные теисты отвергали идеалистический сенсуализм Дж. Беркли, полагая, что бытие само по себе не есть факт опыта, но есть в большей степени «умственное данное» [20, 8, С.381]. Они принимали «мир феноменальный» и признавали то, что опытное познание имеет дело с феноменами, но, вслед за Кантом, в большинстве своём не ограничивали реальность исключительно сферой феноменального. Даже 4 года преподававший в Санкт-Петербургской духовной академии Н.Г. Дебольский (1842-1918), выдвинувший концепцию «феноменального формализма», вовсе не отказывался от «источника феноменального мира», который лежит вне и выше его. Важнейшим положением теистической философии является указание на существование сферы бытия, оказывающейся именно источником феноменального мира, причём эта сфера отличается внутренней активностью и свободой. По словам арх. Бориса (Плотникова), «феноменальный мир обнаруживает беспрерывные изменения и движение; и для объяснения этих изменений и движений мы должны предполагать существование деятеля или деятелей, которые их производят. Деятель и действие суть две основные категории мысли; объяснение всякого феномена состоит в отнесении его, как действия, к известному деятелю, как его причине. Поэтому, те вещи, которые мы полагаем для объяснения феноменального мира, должны быть рассматриваемы, как его действительные основания» [20, 8, С.382]. Подобная трактовка позволяет во-первых, различать бытие и мир феноменов и, во-вторых, с необходимостью признать бытие - деятельным по самому его существу, при ином его понимании утрачивается его соответствие имеющимся фактам, относящимся к миру феноменов. Как полагают православные теисты, человек не может дать себе никакого отчета ни относительно действий вообще, ни относительно природы и перемен феноменального мира, принимая не деятельное основание бытия. Таким образом, только деятельное может объяснить действие. То, что существует, уже является причиной чего-либо, определяя причинность как атрибут, отличительный признак бытия. Все, что признается существующим, должно быть способным к действию в какой бы то ни было форме. Таким образом, представители академической православной схоластики понимали бытие как таковое как чистую активность, в виде «неточной причины», «зиждительного начала» и т.п. В частности, арх. Борис (Плотников) отмечал: «Реальность есть агент, единый и нераздельный, и этот агент деятелен с начала до конца» [20, 8, С.391]. В понимании православных авторов, идея бытия как таковая не допускает всякого сравнения. Но, как мы уже указывали, русские православные авторы выводили характеристики бытия из самой деятельности, и чем деятельнее бытие, тем оно реальнее, т.е. «наиболее деятельное имеет наибольшее существование» [20, 8, С.396]. При этом им приходилось сталкиваться с утверждением о том, что есть чисто «пассивное бытие». Само это понятие они отвергали, считали его противоречивым по сути. Чистому бытию как деятельному началу противостоит не чистое пассивное бытие, а небытие, и в данном контексте мир материи, например, есть сфера сопряжения бытия и небытия. В этом смысле видимая материя не имеет истинного бытия, только её элементы истинно существуют, причём эти элементы не имеют свойств материальности, но своими взаимодействиями они дают основу материальности [20, 8, С.385]. Началом бытия и активности в материи является сила, которую, собственно, мы можем отделить от чистого бытия только логически. Русские теисты полагали, что «хотя различение между бытием, которое действует, и бытием, которое служит предметом действия, имеет известное значение на практике, но оно не должно быть употреблено в метафизике; оба эти класса должны быть рассмотрены, как деятельные» [20, 8, С.383]. Здесь обнаруживается метафизическая сущность онтологических построений русских теистов, т.к. метафизика есть учение о конечных основаниях, а дать такие основания миру вещественному и миру идеальному в религиозной философии может лишь «неточная причина» или «откровение».
Таким образом, православные теисты избрали динамическую модель объяснения природы бытия, связывая её со своей установкой на трансцендентализм. Они не отрицали феномены покоя и бездействия, но полагали, что «они суть только феноменальные результаты непрерывных основных деятельностей. Статическое состояние есть только уравновешенное действие» [20, 8, С.385-386]. Тем самым, русские теисты признавали относительность и условность покоя.
Онтологические построения представителей философской школы в Московской духовной академии
Весомое значение для русской культуры имело философское творчество в стенах Московской духовной академии. Основанная в 1814 году, в замен просуществовавшей около 130 лет (с 1685 г.) Славяно-греко-латинской академии, она сыграла важнейшую роль в истории Государства Российского и развитии отечественной православно-теистической традиции. Первые лекционные курсы, в стенах вновь воссозданной академии, читались её первым бакалавром Иваном Константиновичем Носовым. Основу вышеуказанных курсов, составляли философские взгляды немецкого мыслителя Хр. Вольфа и его последователей [210, С.206]. По истечении двух лет преподавание курса философии переходит к талантливому ученику немецкого философа-мистика Игнатия Фесслера [2], выпускнику Санкт-Петербургской духовной академии Василию Ивановичу Кутневичу. Личность В.И. Кутневича замечательна ещё и тем, что он единственный из русских философов окончил сразу две духовные академии - старую Александро-Невскую (в 1808 г.) и вновь открывшуюся Санкт-Петербургскую (в 1814 г.) [210, С.443-444.]. Базовые положения классического идеализма, позаимствованные им у Платона и Плотина, были положены в основу философского курса. Уделяя много внимания представителям современной для него немецкой философии - И.Канту, И.Г.Фихте, Г.Якоби, Фр. Шеллингу, по мнению историка Московской академии С.К.Смирновд. Кутневич в своих лекциях «дал понять своим слушателям высокое значение науки, способствовал развитию в них строгого и основательного мышления и сообщил доброе направление их умственной деятельности» [238, С.46]. В определении «системы познаний о бытии существ на основании понятий и идей, направленной к последним целям человеческого разума» [148, С.643] видел новый лектор главную задачу философии. Со временем вокруг него сформировался круг способных учеников (в частности, Василий Николаевич Воскресенский (архим. Гавриил) (1795-1868) - впоследствии автор 6-томника «История философии», сочинений «Основания опытной психологии» и «Философия правды», Моисей Егорович Молчанов, читавший в Московской духовной академии с 1822 по 1828 гг. курс истории философии, Дмитрий Петрович Новский, с 1824 по 1830 гг., читавший там же логику и опытную психологию и др.), которым он прививал любовь к умозрительным наукам [210, С.205]. Уже нами упомянутый историк Московской духовной академии Смирнов С.К. отмечал, философское мировоззрение Кутневича отличалось «строго-логической последовательностью, ясностью и твёрдым нравственно-религиозным направлением» [238, С.47], данное обстоятельство естественным образом, отражалось на содержании его лекционного курса.
Генерируя вокруг себя наиболее талантливых студентов, Кутневич В.И. настраивал последних на отыскание истины, давая им «в дорогу» основополагающее знание. В этой связи, неслучаен тот факт, что именно ученику В.И. Кутневича Фёдору Александровичу Голубинскому удалось первому в стенах Московской духовной академии создать собственную оригинальную метафизическую систему.
Ф.А. Голубинский родился в 1797 году, окончил Костромскую духовную семинарию и Московскую духовную академию. В 1822 г. по завершению учебы в духовной академии, молодой выпускник был оставлен бакалавром философии. Уже через два года в возрасте 27 лет, бывший выпускник духовной академии Федор Голубинский становится ординарным профессором. Тогда же ему поручили читать курс «Введение в философию». Приняв в 1828 г. сан священника он становится, и остается на протяжении многих лет, членом цензурного комитета и активным издателем творений отцов церкви. В 1830 г. по поручению Комиссии духовных училищ Голубинский составил программу по истории философии и сам начал преподавать курс «истории систем философских». Его прошение об отставке и последующий уход из академии был вызван тяжелыми жизненными потрясениями (тяжёлая болезнь невесты, ранняя смерть жены, смерть в начале 1852 г. сразу двух сыновей) существенно подорвали здоровье Ф.А. Голубинского [210, С.416], оправиться от которых выдающийся русский философ-теист уже не смог.
Стремление привить своим студентам тягу к философскому творчеству досталось Ф.А. Голубинскому от его предшественника и учителя. Под руководством Голубинского студенты читали основные сочинения представителей ненемецкой классической философии, готовили переводы их трактатов. Особенно серьёзно в кружке Голубинского изучались книги Канта. По словам С.К.Смирнова, под руководством Голубинского студенты «философствовали, спорили, помогали друг другу в понимании Кантова учения, трудились над переводом технических слов его языка и разбирали системы его учеников» [238, С. 177]. Творчество выдающего представителя московской духовно-академической философии не ограничивалось только простым изучение трудов великих немцев. Известно, что Ф.А. Голубинский вёл активную переписку с Фр. Шеллингом, причём немецкий философ считал Голубинского одним из лучших и талантливых мыслителей своего времени (см. Церковный вестник. 1875, №7, С. 12).
Многочисленные свидетельства М.П. Погодина, СП. Шевырёва, гр. Толстого М.В. говорят о большом уважении и популярности Голубинского как в среде студентов, так и среди преподавателей. По словам русского православного исследователя А. Никольского, «слава о нём (Ф.А. Голубинском - ИГ.), как великом мыслителе, традиционно переходила и среди профессоров от поколения к поколению, и среди студентов от курса до курса, и в восьмидесятые, и даже девяностые годы, среди студентов традиционно передавались рассказы о протоиерее Голубинском, рисующие его, как великого мыслителя» [191, 9, С.359].
Крайне гипертрофированная скромность русского ученого-теиста не позволяла ему публиковать свои сочинения, несмотря на настойчивые просьбы. Лишь в 1867 г. (после смерти философа) его бывший студент протоиерей В. Назаревский по имевшимся у него конспектам отпечатал «Лекции по умозрительному богословию», а в 1871 он же опубликовал «Умозрительную психологию» Голубинского. После смерти В. Назаревского его наследниками было предпринято печатание в 1884 г. в московском православном журнале «Чтения в Обществе любителей духовного просвещения» ещё четырёх курсов лекций Голубинского, которые в том же году вышли отдельным изданием.
Глубокое знание сути философских проблем, их анализ и осмысление подвигли выдающегося русского мыслителя-теиста на создание собственной оригинальной православно-теистической метафизики.
