Содержание к диссертации
Введение
Глава 1. Основные принципы изучения философии Канта 21
1. Методологические проблемы изучения философии Канта и пути их решения 21
2. Интерпретация философии Канта и преодоление её одномерных трактовок 61
3. Трансцендентальная логика в философии Канта 92
Глава 2. Специфика понимания онтологии Кантом 108
1. История становления понятия онтологии 108
2. Особенности кантовского понимания онтологии и метафизики в развитии 128
3. Виды метафизики 146
4. Онтология в контексте метафизики и философии 170
Глава 3. Содержательная конкретизация онтологии 192
1. Онтологический смысл возможности 192
2. Основные противоречия кантовского учения о вещи самой по себе и их решение 210
3. Природная и свободная причинность в контексте употребления разума ,. 243
4. Трансцендентальная дедукция о категориальной природе рассудка 261
Глава 4. Онтологическая обусловленность понимания истории в философии Канта 276
1. Особенности философии истории Канта 276
2. История, философия, онтология 291
3. Рациональное постижение исторического события 309
4. Единство разума и его интерес 319
Заключение 332
Список использованной литературы 337
- Методологические проблемы изучения философии Канта и пути их решения
- История становления понятия онтологии
- Онтологический смысл возможности
- Особенности философии истории Канта
Введение к работе
Актуальность темы исследования. Актуальность выбранной темы диссертационного исследования обусловлена комплексом причин. В первую очередь следует отметить общефилософскую актуальность темы. Внимание европейских и американских исследователей к философскому наследию Канта на протяжении всего XX в. характеризуется традиционно высоким уровнем. В последние десятилетия XX в. увеличился интерес японских, корейских, китайских исследователей к философии великого немецкого мыслителя. Это нашло отражение в количестве публикаций таких авторов, как Т. Хирата (T.Hirata), С.-К. Ли (S.-K. Lee), Ф. Ишикава (F. Ishikawa), С.-У. Хванг (S.-U. Hwang) на европейских языках. В целом же для этого периода характерно значительное расширение проблемного поля исследований: к традиционным темам, связанным с теоретической и практической философией Канта, добавились дискуссии относительно идей Канта по проблемам политики, права, истории, обучения, воспитания и т.д. Итоги соответствующих дискуссий представлены в работах X. Арендт, В. Бенджамина (W. Benjamin), Р. Байнера (R. Beiner), Г. Блуменберга (Н. Blumenberg), Д. Инграма (D. Ingram), О. Хоффе (О. Hoffe), О. О'Найл (O'Neil)1, Ю. Хабермаса и других авторов.
Кант радикально и необратимо изменил суть европейского мышления. После его работ стало невозможно воспринимать науку или мораль как пассивные рецепции приходящих извне истин или моральных принципов.
1 Arendt Н. Understanding and Politics II Partisan Review 20 (1953); Arendt H. The Crisis in Culture II Between Past and Future. - N.Y.: Viking Press, 1980; Habermas J. Hannah Arendt's Communicative Concept of Power II Social Research 44 (1977); Ingram D. Hermeneutics and Truth II Journal of the British Society for Phenomenology 15 (1984). - P. 62-78; Blumenberg H. The Legitimacy of the Modern Age. -Cambridge, Mass.: MIT Press, 1983.
4 Осуществился переход в понимании человека от чистого наблюдателя к активному созидателю1, причем, как в области природы, так и в области морали. В этом направлении работали и подобных взглядов придерживались, как справедливо замечает один из патриархов современного кантоведения» П. Гайер (P. Guyer), многие мыслители и до Канта, но только после артикуляции его философских идей произошел переворот в понимании бытия человека. Именно после Канта стала общепризнанной необходимость философски исследовать пути постижения мира и отдельных его областей, а также - поисков основ морали при учете особенностей человеческого существа и его устройства. Более того, разнообразие современной философской тематики является опосредованным следствием работы по «увязыванию» условий, возможностей, пределов и целей разума с познаваемыми феноменами, т.е. это следствие той работы, которая впервые была начата Кантом. Философия культуры, философия истории, философия права, философия религии, философия техники - вот далеко не полный перечень рубрик современной философии. Каждая из них направлена в исследовании на свой базовый феномен - культуру, историю, право, религию, технику - и теснейшим образом с ним связана.
Структурно-дисциплинарное обновление философского знания, осуществленное Кантом, представлено в широкой палитре преобразований философского знания современности. В частности онтология в том виде, который преимущественно культивируется в большинстве направлений современной европейской философии, а именно в виде онтологии ума, онтологии сознания, онтологии рациональности, есть не что иное, как наследование и развитие того направления в понимании онтологии, которое установлено в философии Канта. Таким образом, в настоящей работе анализируются особенности кантовского понимания онтологии, т.е. именно то, что оказалось востребованным в философской мысли XX в.
Guyer P. Introduction: The Starry Heavens and the Moral Low II The Cambridge Companion to Kant. - Cambridge: Cambridge University Press, 1992. - P. 3-6.
Данное диссертационное исследование является также актуальным в рамках русскоязычной философии. Количество публикаций, посвященных непосредственно философии Канта, в последние пятнадцать-двадцать лет в России резко сократилось \ Наиболее наглядно это подтверждается уменьшением числа монографических исследований. Сложившаяся ситуация никоим образом не является свидетельством невостребованности Канта на философском пространстве современной России. Она скорее объясняется тем отношением, которое было к его философии в недалеком прошлом. Как известно, изучение кантовского наследия было канонизировано достаточно жесткими рамками, которые определялись его отнесенностью к «немецкой классической философии». Абсолютизация вывода относительно «кантовского агностицизма» также сыграла свою роль «методологической нейтрализации» интереса к его философии в целом.
Современную ситуацию можно оценить как «подготовительный этап» к предстоящему «интеллектуальному прорыву» в отечественной философской мысли в целом, в кантоведении в частности. Этому во многом способствует публикация новых, улучшенных и дополненных переводов текстов Канта под редакцией и при участии В.В. Васильева, Т.Б. Длугач, В.А. Жучкова, И.Д. Копцева, Н.В. Мотрошиловой, С.А. Чернова и др. Можно предположить, что вновь появляющиеся переводы, речь идет, в частности, о двуязычных (на немецком и русском) и академических изданиях его трудов, требуют временного зазора для ответной реакции в виде публикаций. Поэтому в скором будущем можно надеяться на русскоязычный «возврат к Канту». Возрастающий интерес в рамках русскоязычной философии к трансцендентальной, критической и феноменологической проблематике предполагает уточнение роли, места и
Историю отечественного кантоведения см. в: Мотрошилова Н.В. Предисловие // И.Кант. Соч. на немецком и русском языках: В 4т. - М.: АО Ками, Наука, 1994. - Т. 1. С. 42-60. Давыдова Л.С. Иммануил Кант: Библиографический указатель литературы на русском языке 1803-1994 гг. - М.: ИФ РАН, 1996.
результатов, которые были получены в философии Канта. Отсюда следует, что актуальность данного диссертационного исследования «Онтология и история в философии И. Канта» обусловлена, прежде всего, контекстом общефилософской ситуации в России, которая связана с философией Канта.
Настоящее диссертационное исследование является актуальным в плане изучения непосредственно философии Канта. Несмотря на постоянное внимание и сегодня сохранились сравнительно малоизученные области кантовской философии, что предопределило выбор темы исследования. До настоящего времени, например, практически отсутствуют комплексные работы, в которых бы раскрывалось многозначное содержание онтологии Канта в тематическом поле структурно-дисциплинарного преобразования метафизики и с учетом одного из ведущих значений философии Канта - «философии в мировом понимании». Более того, не специфицировано собственно кантовское понимание онтологии по отношению к предыдущим вариантам понимания онтологии и метафизики. Дальнейшего осмысления требуют содержательные и структурные особенности его онтологии, влияющие на характер всей метафизики, философии, и на понимание истории.
Необходимо отметить, что в XX в. в работах М. Хайдеггера, и особенно X. Хаймсота (Н. Heimsoeth), X. Хейзе (Н. Heyse), была «переоткрыта» онтологическая составляющая философии Канта, которая фактически оказалась в забвении под давлением эпистемологической интерпретации, развиваемой представителями неокантианства во второй половине XIX в. Тем не менее, малоизученной остается взаимосвязь онтологической составляющей с рядом других тем философии Канта, что не может способствовать аутентичному прочтению кантовской философии в целом.
Подобная ситуация вообще характерна для «комплексных» проблем кантовской философии, которые традиционно рассматривались вне связи друг с другом. Нельзя отрицать, что и в немецкоязычной, и в англоязычной литературе есть работы, посвященные как структуре метафизики, так и месту, роли, а также сложному содержанию онтологии в структуре метафизики. Представители
7 разных поколений кантоведов не обходили также вниманием вопросы, связанные с философией истории Канта. Но вплоть до настоящего времени не появились работы, в которых, основываясь на систематическом и архитектоническом характере кантовской философии, была бы прослежена содержательная взаимосвязь онтологической составляющей философии Канта и его понимания истории. Этот тезис можно подтвердить ссылками на мнение известных специалистов по философии Канта: П. Гайера (P. Guyer), П. Кляйнгельд (P. Kleingeld), Й. Йовела (Y. Yovel). В их работах необходимость исследования выделенной выше тематики неоднократно формулировалась как актуальная и перспективная задача.
Важно отметить, что традиционно теоретическая и практическая философия Канта рассматривались в отрыве от других тем его философии, и в частности -от истории. Одновременно его работы по истории анализировались как самостоятельный, независимый от всей остальной философии корпус произведений, а изыскания Канта по истории оценивались по своей значимости не только как периферийные в кругу всего его наследия, но и как «недостаточно глубокие». Актуальность темы диссертации, таким образом, обусловлена отсутствием специальных работ по теме проведенного исследования. В этой работе впервые поставлена и решается задача раскрытия взаимосвязи между концептуальной разработкой онтологии и пониманием истории в философии Канта. Это позволило выявить особенности понимания не только онтологии, но и истории, а также уточнить характер кантовской метафизики, философии, истории и характеристик самого разума.
Актуальность темы подтверждается также современными тенденциями развития философии истории. В последние десятилетия XX в., который прошел под знаком историзации философии, налицо своеобразное напряжение в противостоянии традиции онтологического, субстанциального толкования истории и «постмодернистских истин» на путях анализа нарратива, текста, письма и т.д. С позиции лингвистического эмпиризма тотальной критике подвергается «метафизический довесок» - возможность перехода от
8 эпистемологического субъекта к эпистемологическому объекту в виде мира самого по себе. То, что оказалось неразрешимой проблемой для нововременной философии, и было определено Кантом как «скандал в философии», вновь воспроизводится как актуальная проблема в начале нового столетия. Историки-профессионалы все больше осознают, что для того, чтобы их работа «вписывалась в интеллектуальный арсенал современности, необходимо это ремесло постоянно теоретически осмысливать и подвергать эпистемологическому экзамену»1.
Степень разработанности проблемы. Литература, посвященная как общей характеристике, так и отдельным вопросам философии Канта, с трудом поддается исчислению. Это существенно усложняет выбор необходимой литературы для реализации цели диссертационного исследования. Всегда существует опасность расширения контекста изучения или, наоборот, неоправданно детальной специализации в исследовании какого-либо конкретного или второстепенного вопроса. Специфика темы исследования предопределила необходимость проблемно-содержательного анализа широкого круга литературы с целью, во-первых, оценки степени разработанности темы, во-вторых - отбора тех работ, которые имеют наиболее важное методологическое значение для решения диссертационных задач, или которые посвящены анализу тем и проблем, тесно связанных с онтологическими и историческими вопросами в кантовской философии. Определяющее значение для данного исследования имеют, несомненно, как оригинальные тексты самого И. Канта2, так и переводы его работ на другие языки, прежде всего на русский и английский . Важными
1 Гуревич А.Я. История культуры: бесчисленные потери и упущенные возможности // Одиссей. Человек в истории. - М.: Наука, 2000. - С. 138.
Kant I. Gesammelte Schriften. Hrsg. von der Koniglich PreuBischen/ Deutschen/ Gottinger Akademie der Wissenschaften. Berlin: Reimer, Gruyter & Co., 1900 -3; Kant I. Critique of Pure Reason. Indianapolis, 1996. - Transl. Pluhar W.S.; Kant I. Critique of Pure Reason. - N.Y., Cambridge, 1998. -Transl. Guyer P. and Wood A.W.
9 источниками являются также «ситуационные тексты» Канта: лекции, «заметки на полях», письма, отзывы и комментарии на чьи-либо произведения и т.д.
С целью содержательного анализа текстов Канта привлекался широкий круг литературы, посвященный изучению кантовской терминологии и проблемам перевода его работ, так называемая, кантофилология (Kantsphilology). В рамках данного направления традиционно уточняется значение терминов, их трансформация, особенности стиля изложения кантовской философии, лингвистические доказательства аутентичности и периодизации кантовских текстов. К этому направлению примыкают работы, связанные с оформлением и изданием кантовских работ. Эти вопросы освещены в работах следующих авторов: Э. Адикес (Е. ), А. Альтман (A. Altmann), М. Баум (М.А. Вашп), X. Баумгартнер (Н.М. Baumgartner), Л. Бек (L.W. Beck), Т. Босвелл (Т. Boswell), Р. Брандт (R. Brandt), Ф. Бухшольц (F. Buchscholz), В. Карл (W. Carl), Э. Кассирер (Е. Cassirer), X. Кэйджил (Н. Caygill), Б. Эрдманн (В. Erdmann), С. Гарднер (S. Gardner), А. Джентиле (A. Gentile), X. Хейзе (Н. Heyse), Н. Хински (N. Hinske), П. Леннон (P. Lennon), М. Мандельбаум (М. Mandelbaum), Р. Райке (R. Reicke), В. Штарк (W. Stark), Б. Тушлинг (В. Tuschling), X. Файхингер (Н. Vaihinger), К. Форлэндер (К. Vorlander), В. Веркмайстер (W. Werkmeister) и др. Сюда же можно отнести и многочисленные словари (лексиконы) кантовской философии. На русском языке эта тема, в основном, раскрывается в статьях, предисловиях или заключениях к опубликованным переводам И. Канта. Их авторами являются: Г.А. Арзаканян, А.В. Ахутин, В. Бибихин, В.В. Васильев, А.В. Гулыга, Т.Б. Длугач, В.А. Жучков, И.Д. Копцев, Л.А. Калинников, Н.В. Мотрошилова, С.А. Чернов и др.
Методология исследований философии Канта с конца XIX в. выделилась в самостоятельную ветвь кантоведения. Позиции авторов и, соответственно, предлагаемые ими методы исследования во многом были обусловлены принадлежностью к той или иной философской школе, поэтому всесторонне учитывались достижения представителей разных философских школ, изложенные в работах Ю.М. Бородая, П.П. Гайденко, Э. Гуссерля, В.А. Жучкова,
10
Л.А. Калинникова, В.Ю. Курпакова, М.К. Мамардашвили, Б.В. Маркова,
В.И. Молчанова, Н.В. Мотрошиловой, Ю.В. Перова, К.А. Сергеева,
Я.А. Слинина, К. Америкса (К. Ameriks), Г. Баума (G. Baum), Р. Бауманнса
"" (P. Baumanns), С. Биггера (С. Bigger), Л.Фишера (L.Fischer), П. Гайера
(P. Guyer), Д. Грондена (J. Grondine), Д. Хенриха (D. Henrich), Н. Эверитта (N. Everitt), Д. Инграма (D. Ingram), Н. Кемп Смита (N. Kemp Smith), Д. Петерса (J. Peters), П. Рикера (P. Ricoeur) и др.
Особое место в литературе по философии Канта занимают серийные
издания — материалы международных кантовских конгрессов (Akten den VII.,
VII., IX. Internationalen Kant-Kongressen) труды юбилейных конференций,
проблемно-тематические сборники (Kant-Studien. - Berlin-N.Y.: Walter de Gruyter
& Co.) В них традиционно представлены наиболее актуальные темы и дискуссии
по самым острым вопросам.
) Онтологическая проблематика, особенности и проблемы структурирования
^ метафизики в докантовских учениях многократно становились предметом исследования в историко-философских работах XIX-XX вв. Повышенное внимание чаще всего уделялось исследованию взаимосвязи между метафизическими позициями Лейбница, Вольфа и Канта в вопросах о предустановленной гармонии, монадологии, систематизации философского знания. Не менее важным при обсуждении кантовского метафизического учения является, на наш взгляд, учет еще более раннего контекста развития метафизического знания, относящийся к XVI в., анализ которого осуществляется в диссертационной работе на основе текстов Р. Гокклениуса, А. Каловиуса, И. Клауберга, К. Лобковича, Ф. Суареса. При этом учитываются также результаты исследований по этой теме следующих авторов: Э. Адикеса (Е. Adickes), X. Аллисона (Н. Allison), К. Америкса (К. Ameriks), Ф. Андреуса (F. Andrews), ^ X. Арендт (Н. Arendt), Д. Барбарика (D. Barbaric), К. Бэртлайна (К. Barthlein), Л. Бека (L. Beck), Ф. Байезера (F. Beiser), О. Бланшете (О. Blanchette), В. Блюменберга (W. Blumenberg), Р. Брайла (R. Breil), Д. Гура (J.E. Gurr),
Э. Жильсона (Е. Gilson) О. Хоффе (О. Hoffe), К. Фишера (К. Fisher), Э. Форстера (Е. Forster), Д. Лаха (D.F. Lach), М. Вундта (М. Wundt).
В целом, анализ общефилософского контекста развития кантовской
философии широко представлен в работах таких авторов, как А. Айрон,
М. Бубер, В. Вунд, СП. Галенко, П.П. Гайденко, К.Ф. Гетман, В.А. Жучков,
А.Н. Исаков, В.В. Калиниченко, А.В. Лукьянов, В.И. Молчанов,
Н.В. Мотрошилова, А.П. Огурцов, Е.В. Ознобкина, Ю.В. Перов, К.А. Сергеев, Э.Ю. Соловьев, Э. Трёльч, С.А. Чернов, B.C. Швырев; а также: Э. Адикес (Е. Adickes), К. Америке (К. Ameriks), П. Андерсен (P. Anderson), К. Бал (К. Bal), Д. Барбарик (D. Barbaric), М. Баум (М. Вашп), Л. Бек (L.W. Beck), Г. Берд (G. Bird), X. Блюменберг (Н. Blumenberg), Р. Брандт (R. Brandt), Ф. Байзер (F. Beiser), Э. Кассирер (Е. Cassirer), Р. Коллингвуд (R.G. Collingwood), Д. Далстром (D. Dahlstrom), М. Грам (М. Gram), Г. Гюнтер (G. Gunter), Б. Эрдманн (В. Erdmann), М. Фишер (М. Fisher), Э. Форстер (Е. Forster), М. Фридман (М. Friedman), Э. Жильсон (Е. Gilson), М. Грам (М. Gram), Н.'Хински (N.Hinske), О. Хоффе (О. Hoffe), Н. Кемп Смит (N.Kemp Smith), X. Кестинг (Н. Kesting), П. Китчер (P. Kitcher), Б. Кляйнханс (В. Kleinhans), X. Клемме (Н. Klemme), Д. Лах (D. Lach), Г. Леманн (G. Lehmann), Д. Мора (J. Mora), Г. Мартин (G. Martin), А. Модел (A. Model), Д. Мул (J. Mul), Р. Полман (R. Pohlmann), Т. Сайне (Т. Saine), С. Седвик (S. Sedgwick), Д. Тонелли (G. ТопеШ) и др.
Некоторые особенности кантовского понимания онтологии раскрываются в работах, посвященных онтологической и метафизической проблематике философии Канта, специфике трансцендентальной дедукции, статусу трансцендентальной логики и вещи самой по себе. Эти темы в целом раскрываются в работах, ставших классическими для данной проблематики и написанных такими авторами, как Э. Адикес Е. Adickes, Б. Баух (В. Bauch), А. Боуман (A. Bowman), Р. Брандт (R. Brandt), Э. Конрад (Е. Conrad), Ю. Хабермас (J. Habermas), Н. Хартманн (N. Hartmann), X. Хаймсот (Н. Heimsoeth), Д. Хенрих (D. Henrich), X. Хейзе (Н. Heyse), Ф. Паульсен
12 (F. Paulsen), П. Рикер (P. Ricoeur), P. Ровира (R. Rovira). Сюда же относятся работы более современных авторов: X. Аллисон (Н. Allisson), Р. Аквила (R. Aquila), К. Америке (К. Ameriks), Ф. Андрюс (F. Andrews), М. Баум (М. Baum), С. Баркер (S. Barker), В. Бекер (W. Becker), Р. Биттнер (R. Bittner), X. Беме (Н. Buhme), Л. Бюссе (L. Busse), Л. Чипман (L. Chipman), В. Веркмайстер (W. Werkmeister). Особенно следует выделить исследования русскоязычных авторов, появившиеся в последние десятилетия - В.Ю. Курпакова, К.А. Михайлова, А.К. Судакова.
Более специализированные исследования, связанные с проблематическим статусом вещи в себе (вещи самой по себе), представлены следующими именами: X. Аллисон (Н.Е. Allison), А. Андржевский (A. Andrzejeswski), М. Баум (М. Baum), Л Чипман (L. Chipman), Э. Конрад (Е. Conrad), Э. Форстер (Е. Forster), М. Грам (М. Gram), М. Хайдеггер (М. Heidegger), Д. Хенрих (D. Henrich), О. Хоффе (О. Hoffe), Г. Оппи (G. Оррі), Ф. Паульсен (Fr. Paulsen), Г. Праусс (G. Prauss), Г. Шольц (G. Scholz). Признанными специалистами в области исследования проблем разума являются Р. Аквила (R. Aquila), К. Байкуфнер (К. Beikufner), М. Баум (М. Baum), Ф. Байзер (F. Beiser), X. Бюме (Н. Buhme), Н. Эверитт (N. Everitt), Д. Фройдигер (J. Freudiger), Н. Ленк (N. Lenk), О. О'Найл (О. O'Neil), Г. Патциг (G. Patzig), достижения которых учитывались при написании данной работы. Исследованиям трансцендентальной дедукции посвящены работы В.В. Васильева, К. Америкса (К. Ameriks), М. Баума (М. Baum), П. Бауманнса (P. Baumanns), В. Карла (W. Carl), Э. Форстера (Е. Forster), Д. Гринберга (J. Greenberg), П. Гайера (P. Guyer), С.-У. Хванга (S.-U. Hwang), X. Крингса (Н. Krings). Авторами исследований по трансцендентальной логике являются Ю.Я. Дмитриев, Э. Конрад (Е. Conrad), Д. Хайнрих (J. Heinrich), Н. Хински (N. Hinske), X. Крингс (Н. Krings), Р. Поззо (R. Pozzo).
Философско-историческая проблематика кантовской философии находится
в центре внимания работ В.Ф. Асмуса, А.В. Ахутина, Ю.М. Бородая,
П.П. Гайденко, В.А. Жучкова, Л.А. Калинникова, P.P. Кулис,
13 М.К. Мамардашвили, Б.В. Маркова, В.И. Молчанова, Н.В. Мотрошиловой, Ю.В. Перова, К.А. Сергеева, Я.А. Слинина, А.А. Рубениса, С.А. Чернова, а также следующих зарубежных авторов: X. Аллисон (Н. Allisson), К. Бэртлайн (К. Barthlein), Ф. Байзер (F. Beiser), Й. Бут (J. Booth), Ф. Колеман (F. Coleman), Л. Дюпре (L. Dupre), В. Галстоне (W. Galstone), М. Фишер (М. Fisher), Г. Функе (G. Funke), Д. Хенрих (D. Henrich), X. Йохах (Н. Johach), X. Кестинг (Н. Kesting), П. Кляйнгельд (P. Kleingeld), К. Корсгаард (Ch. Korsgaard), М. Кюне-Бертрам (М. М. Kuhne-Bertram), Г. Линдштедт (G. Lindstedt), Р. Маккреел (R. Makkreel), Р. Манчестер (P. Manchester), С. Найман (S. Neiman), Р. Поззо (R. Pozzo), Г. Шольц (G. Scholz), X. Вайхингер (Н. Vaihinger), Э. Ваткинс (Е. Watkins), Й. Йовел (Y. Yovel).
Объектом диссертационного исследования выступает философия Канта.
Предметом исследования - онтология и история в философии Канта.
Цель и задачи исследования. Основная цель диссертационной работы заключается в выявлении особенностей кантовского понимания онтологии и истории на основе раскрытия их содержательной взаимосвязи. Достижение поставленной цели предполагает решение следующих задач:
Выявление структурно-содержательных, стилистических, терминологических особенностей философии Канта на основе анализа оригинальных текстов, переводов; обоснование и спецификация комплексного подхода к изучению философии Канта, а также демонстрация его эвристических достоинств.
Критический анализ наиболее распространенных вариантов абсолютизации отдельных составляющих кантовской философии (гносео-эпистемологической, этико-антропологической) и обоснование специфики, продуктивности онтологического подхода в исследовании как кантовской философии в целом, так и ее малоизученных тем, и, в частности, истории.
Определение основных особенностей развития учения об онтологии в XVI-XVII вв. и выявление специфики решения онтологических вопросов у Канта на основе сравнительного анализа кантовской философии с учениями его предшественников в лице Лейбница, Вольфа, Баумгартена.
Проведение содержательной классификации и характеристики основных вариантов кантовской метафизики, философии в соотнесении с вопросом о месте и содержании онтологии.
Анализ противоречий кантовского учения о вещи самой по себе и поиск путей их минимизации на основе текстологического анализа для обоснования правомерности феноменального и ноуменального уровней исследования.
Выявление основных тем и принципов, разработанных в рамках кантовской онтологии и связанных с пониманием истории для дальнейшего применения их при анализе кантовского понимания истории.
Спецификация кантовского понимания истории, а также анализ видов истории в философии Канта в рамках комплексного подхода и на основе результатов, полученных при исследовании онтологии.
Обоснование взаимосвязи и важности кантовского понимания истории с остальным содержанием философии Канта.
Теоретические и методологические основы диссертационной работы включают совокупность общих принципов и установок историко-философских исследований, адаптированных и использованных для решения поставленных в диссертации задач. К таковым, прежде всего, относятся: признание приоритетного значения философии Канта в развитии всей европейской философской традиции; многофакторная обусловленность содержания и тенденций эволюции кантовских идей; взаимосвязь всех составляющих и философских идей кантовского наследия; соотнесенность целевых установок и результатов анализа и интерпретаций содержания и смысла идей Канта как с философскими ориентациями их авторов, так и с общими философскими и социокультурными контекстами.
Исходной методологической установкой в диссертации является реализация комплексного подхода в исследовании взаимосвязи онтологии и истории в философии Канта. Конкретизацией его выступили принципы контекстуального анализа, которые позволили эксплицировать основные конститутивные факторы
15 как взаимообусловленности развития основных идей философии Канта, так и их критических интерпретаций в послекантовском философском пространстве.
Важное значение в решении диссертационных задач имеет метод сравнительного анализа и сопоставления изменений смысловых нюансов в разработке основных понятий кантовских учений о метафизике, онтологии, истории и др. Кроме того, в работе использовались герменевтические методы работы с текстами (критический и диалектический), метод языкового анализа (Sprachanalyse).
Научная новизна и основные положения, выносимые на защиту. Научная новизна работы заключается в том, что впервые кантовское понимание онтологии и истории рассмотрено и проанализировано во взаимосвязи. Обобщены и систематизированы наиболее важные особенности кантовской философии, критически проанализированы конкретные примеры широко распространенных вариантов абсолютизации гносео-эпистемологической и этико-антропологической составляющей кантовской философии (уточнено содержание кантовской антропологии). Впервые был осуществлен сравнительный содержательный анализ основных терминов кантовской философии на английском, немецком и русском языках. Кроме того, впервые в рамках русскоязычных исследований обобщены основные тенденции появления и формирования онтологии в контексте становления метафизики в XVI в. и XVII в. На основе анализа оригинальных текстов конкретизирована роль Вольфа в развитии онтологической проблематики. Специфицирована позиция Канта в вопросах о содержании метафизики, онтологии по отношению к предшественникам в лице Вольфа, Лейбница, Баумгартена, и предложена непротиворечивая содержательная классификация его вариантов метафизики с учетом сложного характера взаимоотношений между философией, метафизикой и онтологией, а также многозначного понимания метафизики.
Выявлена и определена специфика кантовского понимания онтологии (абсолютная и относительная) и истории в их взаимосвязи. Предложены и содержательно раскрыты виды истории в философии Канта: история разума,
представленная как история философии, история употребления разума, которая, в свою очередь, разделяется на историю теоретически употребляемого разума и историю практически употребляемого разума.
Помимо вышеперечисленных, в рамках данного диссертационного исследования получен ряд дополнительных технических результатов: сделаны или уточнены переводы текстов и ряда терминов, проанализированы работы, наброски, лекции Канта, которые до настоящего времени не переводились и не были использованы в исследованиях на русском языке. Кроме того, значительно расширен круг впервые использованной кантоведческой литературы на немецком и английском языках.
Полученные результаты позволяют сформулировать следующие основные положения, выносимые на защиту:
Установка на аутентичное прочтение философии Канта требует учета ряда ее важнейших формально-содержательных и стилистически-терминологических особенностей. К первым из них относятся: содержательная многоплановость как всей кантовской философии, так и отдельных произведений й текстов; несоответствие между новизной идей, богатством содержания и ограниченными возможностями терминологически-смысловых средств выражения; контекстуальная обусловленность содержания кантовских суждений; систематический характер и архитектонический замысел его философии. Ко вторым -становящийся характер терминологии, «барочный стиль», смешение терминологии собственной и предшествующей философии.
Широко распространенная абсолютизация гносео-эпистемологической или этико-антропологической составляющей философии Канта и соответствующие редукционистские оценки и выводы обуславливают актуальность и потребность комплексного подхода в исследовании как кантовского наследия в целом, так и конкретных тем его философии. Это предполагает анализ философии Канта как целостного, неделимого, взаимосвязанного комплекса идей, характеризующегося систематичностью, архитектоничностью, развитием и вариативностью основных тем.
- Содержание и структура учения об онтологии в рамках кантовской
философии проясняется при решении следующих содержательно-
методологических задач: во-первых, при сравнительном анализе с предшествую
щими вариантами онтологических учений (Лейбница и Вольфа), во-вторых, в
соотнесении с предварительно выявленными, классифицированными и
охарактеризованными основными вариантами: а) кантовской метафизики
(метафизики как природной склонности разума, метафизики как системы чистого
разума, практически-догматической метафизики), б) философии (школьной и
мировой). Обязательным условием является также учет целевого предназначения
онтологии.
Онтологическая позиция Канта отличается от предшествующих учений не только в решении таких вопросов, как сущность пространства и времени, различение логической, реальной противоположности и возможности, синтетических и аналитических суждений и т.д., но и тем, что смысловыми единицами онтологии выступают логические понятия, идеи, формы, идеалы, идеации, экзистенциалы - все то, что есть способы задания вида, значения или открытости понимания. Структурные единицы кантовской онтологии предполагают историческое варьирование.
Специфика кантовского понимания онтологии заключается в появлении, разработке, акцентировании таких тем, как вещь сама по себе, природа разума и его цели, интерес, пределы, история и др.; в трансформации содержания понятий предыдущих учений об онтологии - возможность, ничто, вещь; в изменении порядка изложения содержания онтологии. Онтология в философии Канта оказывается, во-первых, историчной, во-вторых, выступает обязательной вводной частью по отношению к практически-догматической метафизикие и к «философии по мировому понятию» (Weltbegriff), в-третьих, определяет не только конфигурацию целого философского знания, но и его частей, в частности, истории.
Основные противоречия кантовского учения о вещи самой по себе могут быть минимизированы путем текстуально-содержательных конкретизации
18 характеристик ноуменов, вещей самих по себе, трансцендентальных объектов, а также путем аналогий. Это позволяет обосновать в отличие от существующих точек зрения, правомерность феноменального и ноуменального уровней анализа в рамках кантовской философии.
Два типа причинности в кантовской онтологии - природная и свободная — соответствуют разному употреблению разума, которое обусловлено не только типами предметностей. Сами действия разума могут быть, по мнению Канта, охарактеризованы и как природные - аффектирование извне при условии соответствия возможностям разума, и как свободные - самоаффектирование в соответствии с природой самого разума.
Кант обосновывает различие между эмпирическими вариантами истории и философски осмысливаемой историей. К тематическому полю истории в рамках философии Кант относит целестремительный интерес разума, критический и метафизический интерес разума, типы причинности, метафизика как природная склонность, единство разума и др.
В философии Канта история впервые представлена, во-первых, как история разума, эксплицированная в истории философии (метафизики), во-вторых, как история употребления разума: история теоретически употребляемого разума и история практически употребляемого разума.
Теоретическая и практическая значимость исследования. Результаты диссертационного исследования, а также собранный и проанализированный материал позволяют в исследовательском плане:
существенно расширить общие представления о становлении, разработке и содержании учения об онтологии и истории в философии Канта;
использовать особенности кантовского понимания онтологии для анализа, понимания и прогнозирования развития современной метафилософии и конкретных ее направлений;
обогатить теоретические и методологические основания как для изучения кантовской философии, так и историко-философских исследований в целом;
— инициировать дискуссии в кантоведческих исследованиях по материалам,
введенным в научный дискурс новых текстов кантовского наследия;
— использовать проанализированное кантовское понимание истории в
интерпретации и развитии тенденций антропологизации, историзации
философской мысли XX века.
Результаты, полученные в рамках диссертационного исследования, могут быть использованы при чтении курсов по истории философии, современной европейской философии, философии истории и методологии исторических исследований.
Апробация работы. Основные идеи, методы исследования и полученные результаты были изложены в докладах и обсуждены на таких мероприятиях международного и всероссийского уровня как: международная научная конференция «Творческое наследие Г.Г. Шпета и философия XX в.» (Томск, 1999 г.), IX Международный кантовский конгресс «Кант и эпоха Берлинского Просвещения» (Intemationaler Kant-Kongress, «Kant und die Berliner Aufklarung», Берлин, Германия, 2000 г.), международная конференция «Наука и вера. Проблема человека в науке и вере» (Санкт-Петербург, 2000 г.), III Всероссийский Философский конгресс «Рационализм и культура на пороге III тысячелетия» (Ростов-на-Дону, 2003 г.), ежегодное заседание Гегелевского общества Америки (Стэйт Колледж, США, 2003 г.), Международная конференция «Образ» (Южное Колорадо, США, 2003 г.), Международная встреча «Кант и первая рецепция его взглядов» (Kant und die Erste Kant-Rezeption, Тюбинген, Германия, 2004 г.), IV Всероссийский Философский конгресс (Москва, 2005 г.).
Основные идеи многократно докладывались и обсуждались на международной летней школе «Философская дидактика и критика идеологии» (Минск,
2001 г.), в рамках реализации совместных научно-исследовательских проектов с
Институтом Восточно-Европейских исследований (Геттинген, Германия, 1999—
2002 гг.), преподавательской стажировки на философском факультете
Пенсильванского государственного университета (Стэйт Колледж, США, 2002-
2003 гг.).
Отдельные идеи и поэтапные результаты диссертационного исследования многократно обсуждались в докладах, выступлениях и дискуссиях на заседаниях кафедры философии и культурологии СибУПК (Новосибирск, 1998-2004 гг.), ученых советов Института Философии и Права СО РАН (Новосибирск, 1998— 2004 гг.) и философского факультета Новосибирского государственного университета, а также на научных семинарах и мероприятиях сектора истории философии Института Философии и Права СО РАН (Новосибирск, 1998-2004 гг.).
Материалы диссертации использовались автором при чтении лекций по истории философии, современной философии, методологии исторического познания для студентов и магистрантов философского и исторического факультетов Новосибирского государственного университета (Новосибирск, 1998-2004 гг.), аспирантов и студентов юридического факультета в Сибирском университете потребительской кооперации (Новосибирск, 1998-2004), слушателей Католического института философии, теологии, истории им. Св. Фомы (Новосибирск, 2000-2002 гг.), на философском факультете Пенсильванского государственного университет (2002-2003 гг., Стэйт Колледж, США), слушателей Лютеранской Богословской Семинарии (2004, Новосибирск).
Диссертация обсуждена на кафедре философии и культурологии Сибирского университета Потребительской Кооперации и рекомендована к защите (05 марта 2005). Основное содержание диссертационной работы достаточно подробно и адекватно отражено автором диссертационного исследования в одной монографии, статьях и других публикациях (21 работа общим объемом 25,5 п.л.).
Структура диссертации. Работа состоит из введения, четырех глав основного текста, разделенных на параграфы, заключения и библиографического списка.
Методологические проблемы изучения философии Канта и пути их решения
Краткий обзор и анализ современных исследований философии Канта. На протяжении практически всего XX в. и начала XXI в. самые разные аспекты философии Канта привлекают пристальное внимание исследователей. К ней обращаются и в рамках собственных философских изысканий, которые могут быть опосредованно связаны с кантовской философией, и непосредственно, когда те или иные аспекты его философии становятся объектом специального исследования. Однако, как справедливо отмечает Д. Хенрих (D. Henrich), один из ведущих специалистов-кантоведов современности, несмотря на более чем двухсотлетние, постоянные и активные исследования, «наша способность интерпретировать основные тексты критической философии Канта остается гораздо ниже уровня вполне обоснованных ожиданий»1.
Призывам «вернуться к Канту» почти всегда сопутствуют противоположные стремления - «преодолеть его философию». И все же общим для сторонников «возврата» и «преодоления» является признание того факта, что дальнейшее развитие философии было во многом инициировано и определено кантовскими работами1. «Судьба философского наследия Иммануила Канта впечатляет и достойна удивления... Кант остается в философии до сих пор актуальным, "как если бы" (пользуясь одной из любимых его формулировок) он был живым уже на протяжении более двух веков. И это при свойственных ему педантичности изложения, утомительных повторах одних и тех же положений в ничтожно различающихся между собой формулировках, выраженных философским языком, звучавшим архаично уже для большинства его современников, ...никак не способствующих превращению чтения трудов Канта в литературное и интеллектуальное наслаждение»2.
Анализ обширной литературы по кантоведению однозначно свидетельствует, что ученые продолжают обсуждать и не приходят к согласованным мнениям как по поводу общих, так и относительно более частных проблем философии Канта. Относительно общих проблем ведутся дискуссии, связанные с вопросами о соотношении теоретической и практической философии Канта, места и роли «Критики способности суждения», общей характеристики его философии. Среди современных исследователей, работы которых посвящены целостному анализу философии Канта, не существует единого мнения даже по поводу первичности того или иного вида суждений. В работах доказывается, наряду с первичностью практических суждений [О. О Нейл (О. О Neil), Р. Велкли (R. Velkley), С. Нейман, (S. Neiman)], первичность эстетических [Ж.Ф. Лиотар (J.-F. Lyotard), X. Кэйджил (Н. Caygill), И. Шерер (I. Scherer)] или даже политических [(X. Арендт (Н. Arendt), К. Хатчингс (К. Hutchings)] суждений.
Не менее жаркие споры связаны с более частными проблемами кантовской философии: содержательные особенности и правомерность выделения трансцендентальной логики как особой логики, соотношение и единство практического и теоретического разума. Более того, далеко не всеми признается роль «Критики чистого разума», как и всей кантовской философии, в достижении «великого систематического синтеза германского идеализма. Даже этот конструктивный аспект критики был отвергнут мыслителями, которые сосредоточились на ее деструктивном потенциале, ... а именно -Бауэром, Фейербахом, Марксом, и, возможно, больше всех - Ницше»1. Активное исследование и обсуждение широкого спектра вопросов кантовской философии свидетельствует, прежде всего, об ее актуальности и востребованности в современной философии. Возможно, что «современность начинается и заканчивается Кантом» не в полном объеме, но не вызывает сомнения, что современное поле философских дискуссий не может быть понято без обращения к философии великого Канта.
До сих пор остается открытым и вопрос о периодизации кантовского наследия. Наиболее распространенный вариант деления работ Канта на критические и докритические принимается далеко не всеми. Причины этого в том, что, с одной стороны, целый ряд тем докритического периода в неизменном виде присутствует в работах критического периода1. С другой стороны, в работах критического периода, а иногда и в рамках одной работы, можно найти радикально отличающиеся, противоречивые подходы или решения каких-либо проблем. Многие исследователи отказываются от наиболее распространенного принципа периодизации кантовской философии, так как считают, что, несмотря на кажущуюся простоту и ясность, деление на докритическую и критическую не отражает содержательных особенностей ни того, ни другого периода. Для характеристики поэтапного развития философии Канта предлагаются самые разные основания: идейное влияние извне, этапы академической карьеры, используемая терминология и т. д. К. Фишер, общепризнанный авторитет по проблемам истории философии, систематизирует кантовское наследие в соответствии с влиянием на его развитие той или иной философской традиции.
История становления понятия онтологии
Процесс спецификации метафизического знания. Понятие онтологии является широкораспространенным в современной философии наряду с дисциплинами других областей философского знания: эпистемологией, этикой, эстетикой, логикой. Однако при любом современном дисциплинарном или тематическом разделении философии следует учитывать огромное количество существовавших и существующих вариантов онтологии. Так, например, только в XX в. активно разрабатывались такие разные по содержанию варианты онтологии, как дескриптивная, формальная, материальная, региональная, социальная, структурная и многие другие. Виды онтологии в XX в. могут быть классифицированы также по именам авторских концептуальных разработок: онтология Гуссерля, Куайна, Фреге-Рассела, Хайдеггера и т. д. Поскольку содержание онтологии отличается у разных авторов, то его раскрытие и анализ является важным не только для самой онтологии, но и для определения конфигурации философского знания.
Одним из возможных начал для уточнения места, области исследования онтологии в философии Канта является сравнительный анализ его позиции по онтологическим вопросам и теорий предшественников, что будет рассмотрено в следующем параграфе. Для осуществления сравнительного анализа по этим вопросам рассмотрим историю появления понятия онтологии в XVII в., а точнее - историю употребления термина онтологии.
Позиция и роль Вольфа представляют особый интерес в процессе становления онтологии как самостоятельной области знания, поскольку именно его метафизическая позиция оказалась особенно значимой для формирования кантовского понимания онтологии. С одной стороны, интеллектуально-философское развитие Канта начиналось в рамках освоения вольфовского варианта философии. С другой стороны, именно метафизика Вольфа очень часто фигурировала в работах Канта как образец того, что надо преодолеть, и она, соответственно, подвергалась всесторонней критике. Поэтому следующий шаг по направлению к собственно кантовскому пониманию онтологии - анализ особенностей вольфовского понимания онтологии и деления метафизики. И, наконец, третий шаг - анализ соотношения онтологии, метафизики и/либо философии у Канта. Особенности этой связи у Канта будут рассмотрены в следующих параграфах.
В области философского знания начала и середины XVII в. в Германии преобладают две основные тенденции. Первая тенденция заключается в стремлении классифицировать, систематизировать и заново упорядочить накопившийся массив философского знания (задача, которая впоследствии почти во всем объеме как раз и была выполнена X. Вольфом). Это, в свою очередь, предполагало реанимацию уже существующих (физики (Physica), медицины (Medicine)) или поиск названий для вновь выделяющихся из теологии или специфицирующихся внутри нее областей знания (аперантология (Aperantologia), ангелософия (Angelosophia), технология (Technologia), археология (Archiologia), пневматология (Pneumatologia)). Стремление классифицировать и упорядочить философию преобладало в сочинениях XVII в., написанных на латинском языке. Однако уже в начале XVIII в. эта тенденция ярко проявляется и в работах, написанных на немецком языке. Вторая тенденция, характеризующая развитие философского знания, связана с отделением философии от теологии. В сочинениях, написанных на латинском языке, первая и вторая тенденции не всегда совпадали, в то время как в текстах XVIII в., написанных на немецком языке, эти тенденции, в основном, сопутствовали друг другу.
Среди целого ряда философских неологизмов появляется термин «онтология»1. В русле общих устремлений рубрифицировать философское знание и специфицировать философию по отношению к теологии слово онтология становится широко распространенным. Это происходит благодаря усилиям Р. Гоклениуса (R. Goclenius, 1547-1628 гг.), И. Альстеда (1588 1638 гг.), А. Каловиуса (Ab. Calovius, 1612-1686 гг.), Карамуэля деЛобковича (С. de Lobkowitz, даты жизни и смерти точно не известны), Й. Клауберга (J. Clauberg, 1622-1665 гг.). Их вклад в становление онтологии определяется в -. соответствии с двумя критериями. Во-первых, в зависимости от того, насколько частым, целенаправленным было употребление этого слова. Во вторых, в зависимости от того, с какой целью оно использовалось: или же как термин, эквивалентный всей метафизике, или же для обозначения одного из разделов метафизики.
С целью выявить соответствие двум обозначенным критериям обратимся к еще более ранней истории философской мысли. Область метафизического знания, за которой впоследствии закрепляется название онтологии, уже существовала в работах поздних схоластов, т. е. гораздо раньше того времени, когда появилось само слово, а потом и понятие онтологии. Например, уже в работах Суареса существовало разделение между наукой о сущем (scientia de ente) и наукой (scientia) об отдельных и общих видах сущего (entes).
Онтологический смысл возможности
Негативное определение онтологии. В предыдущей главе были выявлены основные варианты понимания метафизики и философии, и показаны причины далеко неоднозначного (формального и содержательного) характера связи между метафизикой, философией и онтологией Канта. Общим для целого ряда значений философии и метафизики является то, что онтология, в которой проясняются возможности разума, играет роль обязательного введения. Сложность раскрытия содержания онтологии, связанного с ориентацией на философию по мировому понятию или как части метафизической системы, увеличивается в связи с тем, что Кант однозначно не проясняет содержание критики и отношение критики с метафизикой. Это означает, что добавляется еще одна, до конца неопределенная составляющая во взаимоотношениях философии, метафизики, онтологии и критики. Можно предположить, что ситуация с определением онтологии была бы прояснена, если бы Канту удалось до конца выполнить свой исходный замысел. Как известно, он предполагал подробно прописать науку о переходе от начал философии, т. е. критики и онтологии, к метафизике. Однако этот замысел не был им реализован до конца, а только намечен, что легко прослеживается в «Метафизических началах естествознания».
Для прояснения содержания онтологии обратимся к анализу одного из широко известных и часто цитируемых кантовских определений онтологии: «метафизика, называемая так в более узком понимании (Verstand) (т. е. ее собственном, уже критически переосмысленном и переработанном, но еще критически не расширенном. - Э.Б.), состоит из трансцендентальной философии и физиологии чистого разума. Первая рассматривает только рассудок и сам разум в системе всех понятий (Begriffe) и основоположений, относящихся к предметам вообще, не принимая объектов, которые были бы даны (Ontologia); вторая рассматривает природу, т. е. совокупность данных предметов» (В 873).
В приведенном определении есть указание на то, что не дано, и на то, что это относится к онтологии. Данное определение онтологии частично является негативным по характеру. Но одновременно оно, тем не менее, раскрывает и содержательные особенности онтологии. А именно: определяя область исследования онтологии, Кант подчеркивает, что объекты, которые «были бы даны», не принимаются в расчет, т. е. не рассматриваются. Онтология в понимании Канта занимается их исследованием как возможных объектов. Другими словами, в онтологии исследуется изначальная возможность данности предмета или отношение рассудка и разума к предметам вообще.
Почему же Кант считает необходимым указать и подчеркнуть, что объекты, данные в опыте, не исследуются в онтологии? Ответ на этот вопрос предполагает уточнение того, что вообще подразумевается под «данностью предметов» у Канта. Это означает наличие эстетических (формально-созерцательных), диалектических (формально-ограничительных) и практических (формально-деятельностных) условий опыта. Однако наличие этих условий не означает автоматическое появление самого опыта. Они в своей совокупности выступают как обязательные, но недостаточные условия для того, чтобы опыт «состоялся».
Указанием на то, что объекты, которые «были бы даны», «не принимаются в расчет», Кант отказывается от расширительных претензий, которые были характерны для метафизики до появления его критической философии, в частности - для метафизики Вольфа. Последний считал, что онтология (первая философия) занимается среди прочего и теми вещами в целом, которые уже есть. Другими словами, Кант дистанцируется от расширительных претензий онтологии в познании того, что выходит за рамки исследования самого разума й самого чистого мышления. Он объясняет, что все остальное превосходит его силы, и вместо этого он предпочитает иметь дело исключительно с самим разумом и его чистым мышлением, за обстоятельным знанием о которых незачем ходить далеко, потому что мышление находится в самом себе (А XIV). Любое расширение человеческого опыта за рамки всякого возможного опыта, по мнению Канта, есть следствие «нескромных и хвастливых» притязаний.
Вышеприведенное определение онтологии, в котором предполагается исследование возможностей и разума, и объектов разума, связано с особенностями кантовского понимания самой возможности. С целью раскрыть эти особенности обратимся к анализу известного тезиса Канта о том, что «бытие не есть реальный предикат». Анализ содержания этого тезиса есть способ уточнить специфику кантовского понимания возможности, поскольку, как справедливо указывают М. Фишер (М. Fischer) и Э. Ваткинс (Е. Watkins), представители аналитической трактовки философии Канта, «кантовское доказательство существования Бога... основывается собственно на кантовском анализе понятия возможности»1. Особенность работ, указанных выше исследователей, (и как следствие - обращение к их аргументации) заключается в том, что они соединяют достижения, полученные как в рамках аналитической трактовки философии Канта, так и в рамках континентальной. Анализ знаменитого кантовского тезиса о том, что «бытие не есть реальный предикат» поможет нам раскрыть такие нюансы в понимании возможности, как материальная (содержательная) возможность и абсолютное полагание.
Особенности философии истории Канта
Философия истории Канта в контексте современной философии истории. Вопросы о том, «что есть история?», «каких она бывает видов?» в той или иной форме ставились и до появления критической философии Канта. Несмотря на то, что они не всегда формулировались в ясной и отчетливой форме, ответы на них могут быть найдены в трудах Гоббса, Локка, Вико, а также представителей Просвещения - Монтескье, Кондорсе, Вольтера, Руссо, Гердер и многих других. Начиная с середины XIX в. к традиционному вопросу философии истории «что есть история?» добавляются вопросы о том, каким образом познается история, каковы пределы познания исторического. Проблемы, связанные с осмыслением истории, начинают обсуждаться в рамках более широкого проблематического контекста - соотношения наук о духе и наук о природе.
Совокупность вопросов об истории, о специфике познания исторического переходит в наследство XX в. и XXI в., в которых не только сохраняется внимание к истории как к теме, достойной философского осмысления, но и происходит своеобразное «раздвижение области истории». Появляется ряд новых тем, с одной стороны, обогащающих содержание истории, а с другой -усложняющих рассуждения о ней, поскольку к изначальной амбивалентности «истории» добавляется ряд ее дополнительных «значений», «аспектов», «форм», «модусов». «Начавшийся в первой половине прошлого века поворот в философии, обычно называемый переходом от «классического» к «постклассическому» типу философствования, оказался более радикальным, чем это представлялось вначале, и стал завершением всей предшествовавшей философской традиции»1 Параллельно с тенденцией обогащения смыслового поля истории в XX в. происходит размывание его границ. Оно проявляется в том, что ряд тем, традиционно относящихся к философии истории, переходит к другим областям научного знания: антропологии, этнографии, социологии и т.д.2
Многозначность понимания истории и связанных с ней тем историзма, историцизма, исторического факта и события, историчности - все это в современной европейской философии приводит к невозможности дать однозначную интерпретацию тому, что скрывается за этими общеупотребительными и, на первый взгляд, ясными по содержанию, понятиями. Помимо этого и сама «проблема истории» может трактоваться по-разному, особенно если сравнивать современную проблематику истории с предшествующими вариантами.
Достаточно вспомнить, что для Канта проблема истории, вопрос об истории — это вопрос о разнице исторического и логического горизонтов знания, каждый из которых имеет особый онтологический фундамент; для Гегеля вопрос об истории - это вопрос о границах одного из формообразований объективного духа и вопрос об объективности каждого из формообразований духа; для Дильтея вопрос об истории - это вопрос о специфике исторического понимания (описательной психологии) в отличие от объяснения (объяснительной психологии); для Хайдеггера вопрос об историчности, в первую очередь, это вопрос об историчности присутствия (Anwesen) и исторического (Dasein).
В результате приходится констатировать невозможность дать однозначную, целостную оценку той ситуации, которая сложилась в области философии истории. Однако такая ситуация, сложившаяся в области философии истории, отнюдь не противоречит интересу современного человека к истории, его стремлению прояснить собственное положение в ней, определиться в отношении возможностей участия или неучастия в ней как отдельного индивида или сообщества, так и всего человечества в истории. Не будут преувеличением слова о том, что современное мышление развивается в рамках своих представлений об истории. Оно постоянно пытается ответить и по-разному отвечает на вопросы о том, что есть история и как история есть, каково место и роль человека в истории.
Этот интерес к истории со стороны мыслящего человечества сам обладает историческим характером и легко обнаруживается в истории, только в истории несколько иного масштаба, нежели история человечества, осмысливающего свой путь. Достаточно указать на промежуток истории, который ограничен, с одной стороны, эпохой Возрождения, когда начинают формироваться основы исторически-гражданского сознания в работах, написанных Макиавелли и Гвиччардини. С другой стороны, этот отрезок истории ограничен «просвещенным состоянием человеческого разума», когда формулируются законы и принципы жизни самосознательного человечества в работах Гердера, Канта, Гегеля.
Исторический масштаб наглядно прослеживается в порядке наследования и смены формулировок ведущих философских вопросов. Античные вопросы о том, «что есть сущее как сущее, то есть сущность?» и «каковы начала сущего?», сменяются нововременными «почему мир существует таким образом, а не иначе?», «что обеспечивает возможность познания человеку?», «каково место человека, (как конечно мыслящего и осмысленно действующего существа) в мировом порядке?». На смену этим вопросам приходят вопросы новейшей философии, в фокусе которых фигурирует уже исторически понятая жизнь и утверждается универсальная историчность всего сущего.
Здесь необходимо вспомнить о том, что история есть не только реальность, в которой пребывает самопонимающее и истолковывающее себя человечество, но и сугубо профессиональная деятельность по приобретению и трансляции знаний. В ней на современном этапе развития человеческой мысли происходит усиление своеобразного процесса «очищения» конкретного исторического знания от разного рода «концептуальных комплексов» классической философии истории и от метафизических положений, лежащих в их основе. Этот процесс имеет место не только в различных областях гуманитарного знания — социологии, истории, антропологии, психологии, но также в позитивистски ориентированных и лингвоцентрических направлениях современной философии.
