Содержание к диссертации
Введение
Глава 1. Становление философии истории как науки 7
1. Античность и Средневековье 7
2. Эпоха Возрождения и Новое время 33
Глава 2. Философия истории иммануила Канта ... 51
1. Учение о человеке и обществе 51
2. Учение о движущих силах, цели и смысле общественно-исторического процесса 69
Глава 3. Философия истории иоганна Готлиба Фихте 87
1. Учение о человеке и обществе 87
2. Учение о движущих силах, цели и смысле общественно-исторического процесса 104
Заключение 121
Библиография 123
- Античность и Средневековье
- Учение о человеке и обществе
- Учение о движущих силах, цели и смысле общественно-исторического процесса
- Учение о движущих силах, цели и смысле общественно-исторического процесса
Введение к работе
Актуальность исследования обусловлена тем, что в настоящее время проблема человека, его природы и назначения стала центральной проблемой философии. Кризис традиционных ценностей, ухудшение экологической и демографической ситуации, порабощение людей техническими средствами и артефактами, усиливающееся отчуждение личности, возрастание агрессивных тенденций и другие тревожные симптомы поставили под вопрос само существование человека.
На рубеже тысячелетий человечество потеряло ориентиры своего развития. Все это делает актуальным мировоззренческую рефлексию цели и смыслополагания бытия человека. Для создания такой историософской системы, где бы нашли свое отражение глобальные и региональные проблемы исторического развития, необходимо отойти от «общей постмодернистской установки принимать рассогласованность человеческого опыта не как проблему, подлежащую решению, а как «окончательный факт», к которому предстоит приспособить наши мыслительные установки и нашу мораль»1.
На этом фоне обращение к классическим концепциям философии истории Иммануила Канта и Иоганна Готлиба Фихте, выявление и реализация их далеко не исчерпанного гносеологического, методического, нравственно-практического потенциала представляются весьма актуальными задачами.
Степень разработанности проблемы. Все работы, посвященные исследуемой проблематике, можно условно разделить на несколько групп.
1 Философия истории / Под ред. А.С.Панарина. М., 1999. С. 12—13.
Изучению проблем философии истории посвящены труды Аврелия
Августина, В.Ф.Асмуса, А.Бергсона (A.Bergson), Н.А.Бердяева,
А.С.Богомолова, С.Н.Булгакова, М.Вебера (M.Weber), Дж.Вико,
В.Виндельбанда (W.Windelband), Вольтера, А.Вуда (A.Wood),
П.П.Гайденко, Г.В. Ф.Гегеля, И.Г.Гердера, И.А.Гобозова,
Б.Т.Григорьяна, Л.Е.Гринина, Б.Л.Гудмана, А.В.Гулыги, П.С.Гуревича,
В.Дильтея (W.Dilthey), Г.Зиммеля (G.Simmel), А.А.Ивина,
Ю.А.Кимелева, В.И.Красикова, В.Э.Лебедева, А.Ф.Лосева,
Т.И.Ойзермана, А.С.Панарина, К.Поппера (К.Роррег), Л.Ранке (L.Ranke), Г.Риккерта (H.Rickert), В.В.Соколова, В.С.Соловьева, В.Н.Сырова, П.Тиллиха (P.Tillich), Э.Трёльча (E.Troeltsch), М.Хайдеггера (M.Heidegger), Ф.Фукуямы, М.М.Шитикова, М.Элиаде, К.Ясперса (K.Jaspers) и др.
Анализ философско-исторической концепции Канта присутствует в работах И.Г.Айвазова, В.Ф.Асмуса, Ю.А.Баскина, Р.А.Бурханова, Ю.Ф.Воропаева, В.Виндельбанда (W.Windelband), А.Вуда (A.Wood), В.А.Гальстома (W.A.Galstom), А.В.Гулыги, М.Деспленда (M.Despland), Л.А.Калинникова, Э.Кассирера (E.Cassirer), В.П.Кохановского, П.Козловски (P.Koslowski), В.Н.Кузнецова, К.Н.Любутина, М.К.Мамардашвили, М.М.Михайлова, И.С.Нарского, Т.И.Ойзермана, Ю.В.Перова, Г.Риккерта (H.Rickert), Э.Ю.Соловьева, Л.А.Сусловой, А.Филоненко (A.Philonenko), М.Хайдеггера (M.Heidegger), А.С.Чупрова, К.Ясперса (KJaspers) и др.
Философия истории Фихте исследуется в работах В.Ф.Асмуса,
В.Виндельбанда (W.Windelband), П.П.Гайденко, Н.В.Громыко,
А.В.Гулыги, Ф.Ф.Гусева, Е.В.Гутова, М.Ивальдо (M.Ivaldo),
И.А.Ильина, Г.Ирлитца, А.Кубицкого, В.Н.Кузнецова, Г.Ланца,
И.И.Лапшина, Э.Ласка (E.Lask), Р.Лаута (R.Lauth), Г.М.Леонычева,
А.В.Лукьянова, К.Н.Любутина, Ф.Медиуса (F.Medieus),
Н.В.Мотрошиловой, Т.И.Ойзермана, А.А.Пионтковского,
А.Д.Попиашвили, С.Рейнгольда (C.L.Reynhold), В.Г.Томилова, А.Филоненко (A.Philonenko) и др.
Вместе с тем, в отечественной литературе очень мало работ, в которых бы исследовалась логическая связь философско-исторических концепций Канта и Фихте.
С учетом актуальности обозначенной проблемы определены цель и задачи диссертационного исследования.
Цель диссертации — рассмотреть концепции философии истории Иммануила Канта и Иоганна Готлиба Фихте с точки зрения их антропологической обусловленности и показать логическую связь между ними.
Для достижения поставленной цели автором решаются следующие задачи:
на основе анализа воззрений мыслителей Западной Европы на общественно-исторический процесс от античности до Нового времени прослеживаются формирование и становление философии истории как науки;
показываются эвристические возможности трансцендентализма для разработки философско-исторической проблематики;
рассматривается концепция философии истории Канта и показывается ее антропологическая направленность;
рассматривается концепция философии истории Фихте и показывается ее антропологическая направленность;
выявляется логическая связь философско-исторических построений Канта и Фихте.
Теоретико-методологической основой исследования послужили произведения философской классики, в первую очередь работы И.Канта и И.Г.Фихте, сочинения И.Г.Гердера, труды Г.В.Ф.Гегеля. В своих исследованиях диссертант ориентируется на современное понимание диа-
лектико-материалистической философии как наиболее адекватное для разработки философско-исторической проблематики. В работе используется ряд формальных и содержательных методов: традиционный историко-философский метод, метод восхождения от абстрактного к конкретному, метод сравнительного анализа, герменевтический метод, типологический метод и т.д.
Научная новизна работы состоит в том, что в ней впервые в отечественной философии на основе выявления антропологической обусловленности показана логическая связь философско-исторических концепций в учениях Канта и Фихте.
Апробация работы. Результаты диссертационного исследования излагались автором в докладах, сделанных на заседаниях кафедры философии и социально-экономических наук Нижневартовского государственного педагогического института. Выводы и положения работы отражены в 6 публикациях общим объемом 2,14 п.л., а также сообщались диссертантом в докладе на заседании «Школы-семинара докторантов и аспирантов НГПИ» (апрель 2000 года) и в докладе на региональной научно-практической конференции «Россия XXI века: Мировоззренческие аспекты» (май 2000 года).
Практическая значимость исследования. Материалы диссертационной работы могут быть использованы при разработке и чтении общих курсов по истории философии, специальных курсов, посвященных философии Канта, Фихте и немецкой классической философии в целом. Предложенные выводы представляют интерес для исследовательской практики в области истории философии и философской антропологии.
Структура работы. Диссертация состоит из введения, трех глав и заключения. Содержание работы изложено на 135 страницах машинописного текста. Библиография включает в себя 144 наименования, в том числе источники на иностранных языках.
Античность и Средневековье
Философия истории1 является одним из тематических разделов фи лософского знания, и в то же время ее можно определить как опреде ленный тип философского рассуждения. Философско-историческая сыг рала весьма существенную роль в истории европейской философии, в истории теоретической и художественной культуры: «Философия исто рии является весьма... существенной для понимания самой философии, образцом соединения духовно-нравственной, ценностно мировоззренческой, психологической и эмоциональной ориентации человека с научным знанием, практически-духовного освоения и научного познания действительности»2.
Философия истории не претендует ни на статус исторической науки отдельных государств и народов, ни на статус универсальной или всемирной истории. Она не поздний плод науки, постепенно обнаруживаемая проблема, которая с самого начала лежала во всяком представлении о науке. Она возникла именно тогда, когда в ней нуждались, когда ее потребовала необходимость, возникшая в мировоззрении. Она относится скорее к области мировоззрения, чем исторического исследования, и оба они сблизились лишь в тот момент, когда размышление о существенных целях духа потребовало знания истории, а история — включения в фи-лософское мышление .
Изучая все человечество, история не дает философского обобщения всего исторического процесса. Историк рассматривает каждый отдельный социальный организм во всем его богатстве и конкретном проявлении, в то время как философ истории ищет то, что объединяет все социальные организмы, то, что им присуще как человеческим сообществам. «Философско-историческая дисциплина... позволяет создать некую теоретическую картину человеческого общества, помогает людям правильно ориентироваться в сложной сети общественной жизни, делать соответствующие выводы из опыта прошлого» .
Философия истории не может развиваться без достижений исторической науки, поскольку для того чтобы делать научные обобщения, необходимо знание конкретных фактов и конкретной действительности. В свою очередь, философское осмысление истории оказывало во многом формирующее воздействие на историческое сознание и, соответственно, на саму социально-историческую жизнь.
Философия истории тесным образом оказывается связанной с такими дисциплинами, как политология, социология и социальная философия. «Направление движения истории (а, следовательно, и сама ее сущность), — справедливо отмечает американский исследователь Вильям Галстом, — может быть понято только исходя из справедливости [правового] порядка»5.
Некоторые ученые полагают, что философия истории и есть социология. Например, П.Барт в своей работе «Философия истории как социология» пишет, что философия истории отыскивает принципы, которые являются общими для всех областей естествознания. Социология же рассматривается как наука об изменениях общества. Но каждое изменение вызывает, в свою очередь, изменение в сознании людей. Другими словами, «дальнейшее развитие общества вызывает также изменение человеческого типа, а это изменение, в свою очередь, способствует новому изменению общественной среды» . Поскольку социология, как и философия истории, исследует все сферы жизни общества, «совершенная социология вполне совпала бы с философией истории; в конце концов обе науки различались бы только по имени»
Далеко не все исследователи соглашаются с такой постановкой вопроса. Социология изучает общество на уровне вопросов взаимодействия разных сфер общественной жизни — материальной, социальной, политической, духовной. Она рассматривает проблемы, касающиеся социальных групп, коллективов, взаимоотношений индивидов, общества, государства и т.д. В то время как философ истории изучает общество в качестве некого универсального объекта с универсальными характеристиками, социолог анализирует его конкретное функционирование. Философ истории имеет дело с обществом вообще, социолог же — с конкретным социальным организмом.
Однако общие законы развития и функционирования общества, вопросы социального детерминизма, прогресса или регресса в историческом процессе, периодизации и типологизации в истории, материальной и духовной жизни людей входят в содержание как философии истории, так и социальной философии. Здесь необходимо отметить, что при всей
близости этих двух дисциплин и философия истории, и социальная философия имеют свои специфические черты. Это проявляется прежде всего в методах исследования общественной жизни. Так, философия истории рассматривает исторический процесс в ходе длительного развития социума (в динамике), тогда как социальная философия главное внимание обращает на процесс, находящийся на стадии завершения (в статике, на конкретно-историческом этапе развития общества).
Для становления философии истории требуется наличие нескольких условий: во-первых, социальная жизнь должна носить подвижный и изменчивый характер; во-вторых, должно оформиться историческое сознание как определенный рефлекс подвижной и качественно изменчивой социальной жизни; в третьих, должна существовать философия, обладающая духовными и интеллектуальными ресурсами для философской тематизации и по-стижения истории . При этом важно отметить, что философия истории представляет собой прежде всего антропологически ориентированное размышление о человеке, о смысле его существования, о цели его исторического пути. «Философия истории есть конкретное самосознание человечества, в котором оно, обозревая все перипетии и драматические коллизии своей жизни, все свои упования и разочарования, достижения и неудачи, научается понимать свое истинное существо и истинные условия своего существования».
Учение о человеке и обществе
Выдающийся немецкий мыслитель Иммануил Кант (1724— 1804 гг.), создавая свою философско-историческую концепцию, пытался найти ответы на такие вопросы: что такое человек и общество? Что ожидает их в будущем? Что необходимо сделать для того чтобы это будущее было прекрасным, а не трагичным? Таким образом, его философия истории оказалась тесно связанной с антропологией, этикой и учении об обществе. «...Понять историю как целое означает исходить из ясного представления о сущностной природе человека и его возможности как человека. Вместе с тем понять историю, ее смысл означает рассмотрение этой науки с точки зрения предназначения в ней человека. История обретает свой смысл, когда она становится частью человеческого предназначения. А человеческое предназначение, в кантовом понимании,— это исполниться исторически в качестве человека, стать Человеком» .
Интерес философа к человеку особо ярко проявляется в «критический» период, когда Кант создает свои главные труды: «Критика чистого разума» (1781), «Критика практического разума» (1788), «Критика способности суждения» (1790). Именно здесь кенигсбергский мыслитель выступает как основатель классической философской антропологии. «Самый главный предмет в мире, — пишет философ, — это человек, ибо он для себя последняя цель»2.
В этой связи философ разъясняет: «Все интересы моего разума... объединяются в следующих трех вопросах: 1. Что я могу знать? 2. Что я должен делать? 3. На что я могу надеяться?»3. Позже в «Логике» он добавляет четвертый, объявленный основным, вопрос философии «Что такое человек?». Кант пишет: «На первый вопрос отвечает метафизика, на второй — мораль, на третий — религия, и на четвертый — антропология. Но, в сущности, все это можно было бы свести к антропологии, ибо три первых вопроса относятся к последнему»4.
Впервые в истории европейской философии человек стал рассматриваться как активный субъект познания и практики, как существо общественное в своей моральности. В учении Канта человек с самого начала исследуется не как обособленный индивидуум, он «подчинен идее человечества» и рассматривается под углом подчинения этой идее. Не существование человека, а «интеллигибельный субстрат человечества» — его существенная цель5. При этом деятельность человека была сведе на Кантом к деятельности трансцендентального субъекта, его теоретического и практического разума6.
Кант изучает человека в «физиологическом» и «прагматическом» планах. В первом случае Кант рассматривает формирование человека в мире природы, во втором — утверждает человека как свободно действующее существо, которое делает или может и должен делать человек из себя сам.
Философ приходит к выводу, что человеку от природы свойственно три вида задатков: 1) «задатки животности человека как живого существа», 2) «задатки человечности его как существа живого и вместе с тем разумного», 3) «задатки его личности как существа разумного и вместе с тем способного отвечать за свои поступки»7.
Не требующие разума задатки животности, чисто механического самолюбия выражаются в стремлении к самосохранению, к продолжению своего рода и к общению с себе подобными. Задатки человечности, выражающиеся в физическом, но сравнительном себялюбии, склонности добиваться признания своей ценности, требуют для своей реализации наличие разума. В способности воспринимать уважение к моральному закону выражаются задатки личности как способность к свободной воле. К этим задаткам не могут быть приложены злые наклонности, так как они реализуются лишь при условии следования принципам добра.
В «Антропологии с прагматической точки зрения» философ говорит о том, что человек также обладает «техническими (механическими, связанными с сознанием) задатками (для пользования вещами), ...прагматическими (для умелого использования других людей ради своей цели) и моральными задатками... (для действий согласно принци Q
пу свободы под законами по отношению к себе и другим)» . Данные задатки могут развиваться через антагонизм, под которым философ понимает «недоброжелательную общительность людей, т.е. их склонность вступать в общение, связанную, однако, со всеобщим сопротивлением, которое постоянно угрожает обществу разъединением» . Такая ситуация возникает вследствие того, что человек, во-первых, «имеет склонность общаться с себе подобными» для наиболее полного развития своих способностей, во-вторых, «ему также присуще сильное стремление уединяться», т.к. в то же время он находит в себе сильное желание сообразовывать только со своим разумением.
В своей «критической философии» Кант рассматривает человека как существо, принадлежащее двум мирам — миру явлений и миру «вещей в себе», миру «ноуменального» и миру «феноменального», причем первый из них представляет сущность индивида, второй — явление. Как член эмпирического мира явлений, человек подчиняется законам внешней необходимости (законы природы, устои общества), но как член «ноуменального» мира, как «вещь в себе», он обладает свободой. Человек как явление, в силу своей эмпирической природы имеет склонность ко злу, которое можно назвать «изначальным.., прирожденным... злым в человеческой природе»10. Но в качестве «вещи в себе», человек стремится к добру и является «субъектом морального закона».
Человек, по Канту, обладает разумом (способность к мышлению, представляющая собой единство чувственности, рассудка и разума) и волей (способность к действию, «способность желания не столько по отношению к поступку, сколько по отношению к основанию, определяющему произвол к поступку»и).
Как наделенный способностью к мышлению и стремящийся к познанию, человек обладает теоретическим разумом, который стремится установить способности и границы познания, определить принципы, организующие познавательную деятельность в систему научного знания. В теоретическую сферу своего учения философ включает трансцендентальную эстетику, трансцендентальную аналитику и трансцендентальную диалектику12.
Учение о движущих силах, цели и смысле общественно-исторического процесса
Всемирно-исторический процесс Кант рассматривает, исходя из понимания человека как существа родового, активного и разумного. Так, Кант решает проблему человека на качественно новом уровне, признавая за ним статус субъекта, деятеля, творца своей собственной исторической жизни.
Разрабатывая философско-историческую проблематику, кенигс-бергский мыслитель отталкивается от принципа историзма, соблюдение которого прослеживается во всех частях его учения. Еще в «докритиче-ский период» мыслитель высказывает идею о том, что природа развивается не только в онтологическом, но и в логическом (гносеологическом, методологическом) плане. Так, по его мнению, развитие — это не только «состояние природы», но и важнейший принцип ее познания, который должен быть применен во всех положительных науках.
В «критический период» Кант приходит к выводу, что принципы научно-технического мышления, неизменно доказывающие свое могущество относительно эмпирических объектов неорганической природы, оказываются невозможными к применению, когда речь заходит о приложении этих принципов к столь же очевидно эмпирическим объектам, какими являются живые организмы, человек, общество.
Пытаясь найти объяснение, Кант возводит эту антитезу в системо-созидающий принцип, в которой познаваемости природных феноменов, детерминированных в пространстве и времени, противостоит непроницаемость для теоретического разума сущностей мира свободы и вообще вещей в себе. Найти решение, по мнению Канта, здесь способен лишь практический разум, и, в определенном смысле, способность суждения.
По убеждению Канта, в общественно-историческом процессе действуют те же постулаты, посредством которых разум осуществляет трансцендирование в сферах моральности и легальности. «...За постулатами практического разума скрываются понятия, в которых разрабатывается в плане философии истории идеал морали, как внутриморальный мотив, влекущий человека по пути утверждения все более морального мира, если не для себя, то для потомков»5 .
Идея качественной несводимости, качественных различий между природно-физическими явлениями и нравственно-социальными феноменами, каким-то образом умещающимися в границах единого объективного мира, может быть признана весьма важным моментом в истории становления диалектического метода. Кант осознает ошибочность нату-рализаторско-робинзонального подхода к пониманию сущности человека, нашедшего завершенное воплощение в философии европейского Просвещения, особенно французского, в чем опирался он на видение принципиального различия возможностей индивида и всего человеческого рода. «Природные задатки человека (как единственного разумного существа на Земле), направленные на проявление его разума, развиваются полностью не в индивиде, а в роде»55. Это различие столь существенно в системе критицизма, что без него невозможна ни этическая, ни философско-историческая концепции Канта.
Именно это положение стало предметом острой полемики Канта с Гердером, который настаивал на натурализаторско-просветительском подходе к человеку и обществу. Рассмотрение некоторых обстоятельств этого спора позволит более объемно увидеть важные моменты историософской концепции Канта.
В 1784 году увидела свет первая часть «Идей к философии истории человечества» Гердера. После выхода работы Кант выступил в печати с критической рецензией, в которой, отдавая дань достоинствам этого произведения, отметил существенные, с его точки зрения, изъяны. Кант упрекает автора в злоупотреблении философско-спекулятивными представлениями, которые никак не соотносятся с эмпирическими знаниями. Такие спекуляции Кант относит в своей первой «Критике...» в разряд «догматической метафизики», некритически подходящей к вопросам о достоверном знании, об условиях и возможностях познавательных способностях нашей души. По Канту, лишь в немногих исключительных случаях, где бессилен рассудок, опирающийся на данные чувственного опыта, допустимо использовать априорные принципы практического разума.
Кант убеждает Гердера в том, что наука, равно как и философия, претендующая быть научной, должна непременно заботиться о логической точности в определении понятий, о тщательном различии и доказательстве принципов, с помощью которых связываются понятия. «...Желательно, чтобы наш глубокомысленный автор, продолжая свой труд и найдя под ногами твердую почву, несколько обуздал свой пылкий гений и чтобы философия, забота которой состоит больше в сокращении числа спесивых любимцев, чем в умножении их, могла направлять автора в дальнейших его трудах не указаниями, а определенными понятиями, не предполагаемыми, а установленными наблюдением законами, не воображением, окрыленным метафизикой или чувствами, а широким в замыслах, но осмотрительным в применении разумом» .
Учение о движущих силах, цели и смысле общественно-исторического процесса
Перед историософией Фихте отчетливо ставился вопрос: как возможна смена одной исторически возникшей формы общества другой и как можно философски объяснить эту смену? Возникает ситуация резкого противостояния двух явлений, примирение которых кажется невозможным: с одной стороны, объективные, независимые от человеческого сознания и воли законы исторического процесса и, с другой,— пронизывающая этот процесс человеческая активность и деятельность. Таким образом, проблема, выраженная в антиномиях Канта,— объяснение противоположности между необходимостью (объективные законы исторического процесса) и свободой (человеческая деятельность) — выступает одним из главных моментов историко-философского учения Фихте.
Для Фихте, так же, как и для Канта, история в своем содержании, как последовательность событий и дат, «лишена даже тени возможности свободы» . «В каждый момент своего существования,—пишет Фихте,— природа есть связное целое; каждая отдельная часть ее должна быть в каждый момент такой, как она есть; ибо все прочие таковы, каковы они суть; и невозможно сдвинуть с места песчинку, не произведя этим невидимым, быть может, для нашего глаза изменений во всех частях неизмеримого целого. Но каждый момент этого существования определен всеми протекшими моментами и определяет все будущие моменты; и невозможно мыслить теперешнее положение песчинки иначе, чем оно есть, не признав себя вынужденным иначе мыслить все прошедшее в бесконечном ряде и все будущее в бесконечном ряде»39.
Этот детерминизм распространяется, по Фихте, не только на природу неорганическую и органическую, но также и на природу человека. «Я сам, и все, что я называю своим,— звено в этой цепи строгой естественной необходимости. Было время, ... когда я еще не существовал и был момент, в который я возник. Я существовал сперва только для других, а еще не для себя. Затем мое самосознание постепенно развивалось, и я нашел в себе известные задатки и способности, потребности и естественные влечения. Я — определенное существо, возникшее в известное время» .
Однако, создавая свою историософию, Фихте не склонен считать конкретные эмпирические факты достаточным основанием для осмысления исторического процесса, поскольку они скрывают истинное существо дела. Только факты сознания, по мнению философа, должны изучаться с точки зрения философии истории: «...Философ пользуется историей, лишь поскольку она служит его цели, и игнорирует все прочее, что не служит последней; и я откровенно заявляю, что в дальнейших иссле- дованиях так и буду пользоваться историей. Этот прием, применение которого в чисто эмпирической науке заслуживает только осуждения, так как уничтожает саму сущность последней, не должен быть порицаем у философа, если и поскольку последний уже до истории и независимо от нее доказал ту цель, которой он ее подчиняет... В тех же случаях, когда он умалчивает о некоторых событиях, он отнюдь не заслуживает уп- реков» .
Фихте говорит о необходимости выйти за пределы эмпирической реальности к трансцендентальному Я. Он применяет к истории способ рассмотрения, т.е. пытается свести все многообразие эмпирического материала к некоторому единству, на основании которого все эмпирическое должно получить свое объяснение. «Философским же может быть названо только такое воззрение, которое сводит наличное многообразие опыта к единству одного общего начала и затем исчерпывающим образом объясняет и выводит из единства все многообразие»4 . Такое сведение носит характер a priori, оно не может быть проведено с помощью изучения и сравнения эмпирических фактов. Эта априорная конструкция, по мнению Фихте, содержит в себе план всемирной истории, и его только следует правильно приложить к эмпирическому материалу, т.е. правильно определить точку мирового плана, на которой лежит наша эпоха .
Мировой общественно-исторический процесс имеет установленную цель, к которой стремится человечество в своем развитии. Этой целью выступают свобода и разум. «Цель земной жизни человечества,— пишет философ,— заключается в том, чтобы установить в этой жизни все свои отношения свободно и сообразно с разумом»44.
Таким образом, рассматривая всю мировую историю с точки зрения цели, Фихте продолжает традицию Канта. Достаточно вспомнить, что философия великого кенигсбержца открывает возможность подойти к рассмотрению истории как с позиций естественно-научного или, по Канту, теоретического подхода, так и с точки зрения практического разума, исходя из принципа долженствования, где человечество рассматривается как род существ, стремящихся преодолеть в себе чисто природное начало и стать свободным (т.е. осуществить идеал свободы, разума, требующего действовать не в соответствии с природной необходимостью, а в соответствии с нравственным долгом). Этот подход и осуществил Фихте, который положил телеологический принцип в основу своей системы.
Фихте делит историю на два основных периода, где в одном господствует инстинкт разума, в другом — свобода разума. На первом период род живет и существует, еще не устроив своих отношений, свободно и сообразно разуму, на втором — он свободно осуществляет это разумное устроение. Разум здесь тоже действует, но не как закон свободы, а как естественный закон, обнаруживающийся в сознании без осмысления своих оснований, «в смутном чувстве»45.
