Содержание к диссертации
Введение
Глава 1. Концепция эмерджентнои эволюции в философии Сэмюэла Александера 8
1. Пространство, время и пространство-время 8
2. Эмерджентность и категории существования 19
3. Эмерджентное развитие и уровни существования 26
4. Мышление 32
5. Ценности 41
6. Бог и божество 53
Глава 2. Концепция эмерджентнои эволюции в философии Конви ллойда Моргана 66
1. Эмерджентное развитие. Материя и жизнь 66
2. Эмерджентная эволюция и мышление 77
3. Красота 94
4. Боги божество 100
Заключение 104
Библиография
- Пространство, время и пространство-время
- Эмерджентность и категории существования
- Эмерджентное развитие. Материя и жизнь
- Эмерджентная эволюция и мышление
Введение к работе
Актуальность исследования обусловлена тем, что в XX - начале XXI столетия человечество заметно ускорило темпы своего развития, что порождает множество вопросов, не характерных для предшествующих обществ и исторических эпох. Не только западная цивилизация, но и все человеческое сообщество сталкиваются с такими серьезными и глобальными проблемами, как международный терроризм, наркомания, нарастающий контраст между развитыми и развивающимися странами, отрицательные социальные последствия научно-технического прогресса.
Кризис традиционных ценностей, резкое ухудшение экологической и демографической ситуации, порабощение людей техническими средствами и артефактами, усиливающееся отчуждение личности, усиление агрессивных тенденций, рост насилия и другие тревожные симптомы остро поставили вопрос о самом существовании человека, о его укорененности в бытии Космоса, об онтологических основаниях его изменения.
На рубеже тысячелетий человечество потеряло ориентиры своего развития, что закономерно приводит к попыткам осуществить мировоззренческую рефлексию целе- и смыслополагания человека во Вселенной. Именно поэтому один из главных вопросов нынешней эпохи может быть поставлен следующим образом. Есть ли какой-либо смысл в развитии Космоса и человечества? Есть ли у Вселенной начало и будет ли конец? Каков путь Вселенной, что ждет ее в будущем? В чем состоит развитие общества и человека как части Космоса? Каковы движущие силы и направленность этого процесса?
На этом фоне обращение к эволюционным теориям, выдвигавшимся философами и учеными прошлых столетий, в частности к концепции эмерд-жентной эволюции, пытавшейся определить причины появления качественно нового и тем самым объяснить эволюцию Вселенной и прогресс человечества, выявление и реализация ее историко-философского, онтологического, гносеологического и методологического потенциала, а также осознание ее эвристического значения представляются весьма актуальными задачами.
Степень разработанности проблемы. Термин «эмерджентность» впервые употребил английский мыслитель Джордж Генри Льюис (1817-1879 гг.) в своей работе «Вопросы о жизни и духе» , но само это понятие сформировалось в работах Сэмюэла Александера (1859-1938 гг.) и Коней Ллойда Моргана (1852-1936 гг.). Британские мыслители различали два типа изменений: количественные - «результанты» («resultants»), характер которых определяется априорно, и качественные - «эмердженты» («emergents»), необусловленные какими-либо материальными изменениями и несводимые к исходным качествам. Процесс эволюции, полагали философы, в целом носит «эмерд-жентный» - скачкообразный и непредсказуемый - характер2.
Все источники и труды, относящиеся к данной теме, условно можно разделить на несколько групп.
Философские и естественнонаучные воззрения С. Александера анализируются в работах А. Бергсона (Н. Bergson), А. С. Богомолова, К. Д. Броуда (С. D. Broad), Ф. Г. Брэдли (F. Н. Bradley), Б. Д. Брэтшнайдера (В. D. Bretts-chneider), Д. Лэрда (J. Laird), М. Р. Конвитса (М. R. Konvitz), Дж. Мида (G. Mead), К. Л. Моргана (С. L. Morgan), С. Персонса (S. Persons), Д. В. Пиво-варова, А. Стиернота (A. Stiernotte), Д. Ф. Стоута (G.F.Stout), Э. О. Уилсона (Е. О. Wilson), Л. Уильямса (L. Williams) и др.
Философское и естественнонаучное учение К. Л. Моргана исследуется в сочинениях А. Бергсона (Н. Bergson), А. С. Богомолова, Б. Бозанкета (В. Во-sanquet), Ю. М. Бохенского (J. М. Bochenski), К. Д. Броуда (С. D. Broad), У. О. Джемса (Е. О. James), Д. Лэрда (J. Laird), М. Р. Конвитса (М. R. Коп vitz), Дж. Мида (G. Mead), С. Персонса (S. Persons), Д. В. Пивоварова, А. Сти-ернота (A. Stiernotte), Э. О. Уилсона (Е. О. Wilson), Л. Уильямса (L. Williams) и др.
Еще одну группу работ, в которых рассматривается полемика С. Александера и К. Л. Моргана с другими философами и учеными, а также анализируются связанные с нею сочинения американских и европейских мыслителей, составляют труды Ф. Г. Брэдли (F. Н. Bradley), У. О. Джемса (Е. О. James), У. Д. Дьюи (J. Dewey), Дж. Маккарти (J. W. McCarthy), П. Д. Маклина (P. D. McLean), У.П.Монтегю (A.P.Montagu), Р. Б. Пирри (R.B.Perry), Б. Рассела (В. Russel), Дж. Сантаяны (G. Santayana), Р. У. Спирри (R. W. Spirry), В. Тернера (V. Turner), К. Тревартена (С. Trevarten), Г. С. Холла (Н. S. Hall), Д. Б. Эшбрука (J. В. Ashbrook) и др.
Тем не менее, специального исследования, непосредственно посвященного концепции эмерджентной эволюции Сэмюэла Александера и Конви Ллойда Моргана, в отечественной философии до сих пор не проводилось.
С учетом актуальности обозначенной проблемы определены объект, предмет, цель и задачи диссертации.
Объектом исследования являются философские учения Сэмюэла Александера и Конви Ллойда Моргана, а предметом - их концепция эмерджентной эволюции.
Цель диссертации - воссоздать и проанализировать концепцию эмерджентной эволюции в философии Сэмюэла Александера и Конви Ллойда Моргана и показать ее эвристическое значение.
Указанная цель реализуется через решение следующих задач:
-исследовать онтологическую и гносеологическую проблематику и концепцию развития в философии Сэмюэла Александера;
- проанализировать онтологическую и гносеологическую проблематику и концепцию развития в философии Конви Ллойда Моргана;
- осуществить сравнительный анализ теории эмерджентной эволюции в философии этих мыслителей и показать ее значение для развития американской и европейской философской мысли;
-выявить философских статус категорий «результанты», «эмердженты», «эмердженция», «эмерджентная эволюция», раскрыть их характер и показать их эвристическое значение для концепций развития.
Теоретико-методологической основой исследования послужили сочинения Платона, Аристотеля, Дж. Локка, Б. Спинозы, Г. В. Лейбница, И. Канта, Г. В. Ф. Гегеля, К. Маркса, А. Шопенгауэра, А. Бергсона, Э. Гуссерля, М. Ше-лера, а также оригинальные работы С. Александера, К. Л. Моргана и их последователей Р. В. Селлерса, А. Лавджоя и У. П. Монтегю и др. В своих исследованиях диссертант ориентируется на современное понимание диалектико-мате-риалистической философии как наиболее адекватное для разработки данной проблематики. В работе используется ряд формальных и содержательных методов: традиционный историко-философский метод, компаративистский метод, метод ретроспективного моделирования, метод восхождения от абстрактного к конкретному, типологический метод и т. д.
Научная новизна работы состоит в том, что в ней впервые в отечественной философии специально анализируется философская концепция эмерджентной эволюции Сэмюэла Александера и Конви Ллойда Моргана.
Апробация работы. Результаты диссертационного исследования излагались автором в докладах, сделанных на заседаниях Историко-философского общества при кафедре философии и социально-экономических наук Нижневартовского государственного педагогического института. Выводы и положения работы отражены в 8 публикациях автора общим объемом 3,8 п. л., а также сообщались диссертантом в докладе на региональной научно-теоретической конференции «Человек в историко-философском измерении: (Пятые Соколовские чтения)» (Нижневартовск, 30 сентября - 5 октября 2002 года), в докладе на региональной научно-теоретической конференции «Рус екая философия: история, проблемы, перспективы развития» (Нижневартовск, 2-9 декабря 2003 года), региональной научно-теоретической конференции «Западная философия: история, проблемы, перспективы развития» (Нижневартовск, 11 января 2005 года).
Практическая значимость исследования. Материалы диссертационной работы могут быть использованы при разработке и чтении общих курсов по истории философии, специальных курсов, посвященных английской и американской философии. Предложенные выводы представляют интерес для исследовательской практики в области истории западной философии.
Структура работы. Диссертация состоит из введения, двух глав и заключения. Содержание работы изложено на 122 страницах компьютерного текста. Библиография включает в себя 155 наименований, в том числе 104 источника на иностранных языках.
Пространство, время и пространство-время
Уроженец Австралии, преподававший в Манчестере, Сэмюэл Алексан-дер развил обширную систему натуралистического и эволюционного пантеизма. Он утверждает, что вещи и явления не только связаны в пространстве и времени, но и сами имеют пространственно-временные формы. Ученый разрабатывает свою гипотезу, исходя из природы пространства и времени. «Пространство и время, - пишет он, - не просто порядок сосуществования или последовательности, а на самом деле материя или матрица, из которой созданы вещи или события, среда, попадая в которую они кристаллизуются; и находятся в пределах ощущения совокупности пространства и времени»1.
Тем самым английский мыслитель полностью изменяет традиционный порядок онтологического главенства, поскольку на языке философии Нового времени вещи и события - это формы, виды субстанций в протяженности и длительности. Мы можем предположить, рассуждает Александер, что «протяженность - это частичный признак цвета или контакта, цвет будет признаком протяженности, а то, что мы видим, - не протяженность цвета, а цветная протяженность»2. В его гносеологии протяженность представляется как производная восприятия цвета. Хотя мы видим «расширенный цвет», ученый полностью уверен: то, что мы можем чувствовать на уровне нашего существования - это цвет, а то, что в результате этого восприятия мы строим понятия, называется протяженностью.
При этом протяженность сама по себе может существовать на более низком уровне существования. «Мы можем рассматривать мир благодаря нашему мышлению или аналитическому вниманию, мы можем только предчувствовать пространство и время через специальные ощущения, которые являются предшествующими качествами и не содержат ничего иного, кроме пространства и времени»3.
Александер считает, что возможно достижение такого уровня существования, при котором пространство и время в своей природной исконной форме предстают фундаментальными онтологическими формами. Английский мыслитель использует так называемое «феноменологическое сокращение», метод, при помощи которого достигается «чистый» процесс пространства-времени, начинающийся с образов материальных вещей и событий, а затем устраняет из них те качества, которыми они обладали в нашем мышлении. Он предлагает лишить образ всех качеств, которые он представляет, и рассматривать лишь «феноменологический остаток». Это самая простая стадия существования и является уровнем «чистого» пространства-времени. Принцип интуиции Александера восходит к учению Аристотеля4, который различал место и вещь, и во многом напоминает метод «феноменологической редукции» Эдмунда Гуссерля, т. е. «заключением в скобки» случайного коэффициента существования вещей в мире для достижения их сущности5.
То, что остается после «сокращения», считает английский философ, является исконным видом пространства-времени, матрицей, из которой развиваются все эмпирические объекты. Представляя в сознании объект и «избавляя» его от всех качеств, Александер получает «чистое» пространство-время как первичный материал Вселенной. Ученый считает, что «мы рассматриваем пространство-время и пространство и время интуитивно и радуемся ему интуитивно» . Он говорит о том, что интуиция7 соответствует своего рода «побочному виду рассуждения»8, относящемуся к способу, при котором душа «предчувствует пространство - матрицу вещей»9.
Отсюда проистекает основополагающее утверждение Александера о том, что «пространство-время является материалом, у которого спецификациями являются материя и вещи»10. Сами по себе пространство и время - абстракции, если рассматривать их отдельно. Пространство отдельно от времени не было бы пространством, а время вне пространства не будет временем.
Сами по себе пространство и время являются длительными, но когда они рассматриваются индивидуально, они представляются непрерывными и бесконечными. Пространственное или физическое расширение появляется в каждом случае «как будто оно содержит объекты так, чтобы было возможно отличить части в пределах физического расширения. Но эти части не имеют собственности независимости, они кажутся непрерывными»11.
Подобным способом время или длительность представлены как «продолжительность последовательных». Оно также является непрерывным, хотя мышление может отличить в пределах непрерывности продолжительности такие конструктивы, как «миги мгновения» или моменты. «Пространство и время имеют, таким образом, порядок континуума, расширяющегося бесконечно назад и вперед»12.
Александер утверждает, что, когда мы чувствуем объект, «какое-то» восприятие частично предчувствует сенсорное восприятие; оно частично строится воображением, при этом «ментальные агентства воображения также вносят вклад в предчувствие пространства и времени»13. Таким образом, получается, что одно пространство является непрерывным с другим, а в пределах пространства существуют включения пространства. Но в любом случае наши ментальные образы дискретны и конечны. Александер относит бесконечное пространство и бесконечное время к ментальным конструкциям. Он предупреждает, что при строительстве этих конструктов нельзя утверждать, что любой из них нереален, потому что это умственное (ментальное) строительство.
Когда в пределах перцепционной области мы очерчиваем конечные формы с указанными временными продолжительностями, мы фактически отделяем их от бесконечного пространства и бесконечного времени как конечные ограничения бесконечных. По мнению философа, бесконечное пространство положительно (позитивно); конечное пространство - отрицательно. «В этом смысле пространство (или время) представлено как бесконечная вещь, которая является априорной каждой конечной части этого»14.
Александер считает, что пространство и время воспринимаются как «бесконечные и непрерывные целые отдельных частей». Бесконечные пространство и время, предчувствующиеся положительно, являются «автономными», в то время как конечные пространства и конечные времена как части целого не являются «автономными» . Когда философ говорит, что пространство бесконечно, потому что автономно, он имеет в виду пространство, одинаково применимое ко времени. Из-за этого же самого набора причин время является бесконечным, потому что оно автономно.
Александер настаивает на том, что время не может выполнить свою надлежащую функцию без пространства. Когда время и пространство берутся обособленно, они являются бесконечными и непрерывными. Поэтому фи лософ предлагает, чтобы самая простая единица Вселенной рассматривалась как пространство-время, а не отдельно пространство и время.
Английский мыслитель определяет физическое время как последовательный процесс, когда оно берется с точки зрения наблюдателя, относительно которого может определяться «теперь» или настоящее. Для наблюдателя то, что было прежде, может определяться как прошлое, а то, что будет после настоящего, - как будущее.
По мнению Александера, если бы время существовало вне пространства как «голое» время, «оно состояло бы из погибающих моментов. Вместо непрерывного времени не было бы больше ничего, кроме нынешнего момента, который бы бесконечно возобновлялся»16. При этом каждый момент приходил бы и исчезал. Не было бы никакой непрерывности событий, невозможно было бы различать события более ранние и более поздние. Философ показывает, что время требует некоторого другого континуума, необходимого как якорь, чтобы защитить его непрерывность и последовательность. Ведь из опыта следует, что «пространство обязательно связано со временем»17.
Эмерджентность и категории существования
Александер подробно описывает категории существования. Философ уверен, что категориальные знаки существуют и распространяются повсюду как априорные особенности общего пространства-времени.
Когда мы проходим сквозь космологический остаток пространства-времени к эмпирическим вещам, т. е. конечным существованиям, рассуждает он, мы находим пространственно-временные комплексы, коррелированные с качествами: «материальность, жизнь, цвет, сознание»37. Конечные существования отличаются от чистого пространства-времени тем, что «быть конечным» означает «быть наделенным какими-либо качествами». Наделенное качествами конечное существование выступает в виде квалифицированного комплекса пространства-времени; в свою очередь, качества жизни, мышления являются ограничениями чистого пространства-времени. «Одни вещи красные, другие зеленые или желтые; одни сладкие, другие кислые. Одни имеют цвет, но [не имеют] никакого вкуса. Материя имеет массу, но [не имеет] никакого сознания»38. Эти характеристики или качества изменяются от одной сущности к другой. Александер указывает, что данные качества суть эмпирические признаки, эмпирические потому, что «их присутствие обнаруживается в анализе сенсорного опыта»39. В этом отношении эмпирическое, т. е. апостериорное, противоположно априорному40.
С другой стороны, некоторые признаки являются распространяющимися и принадлежащими в некотором отношении всем существованиям. Как примеры распространяющихся признаков, утверждает британский ученый, мы можем рассматривать такие свойства, как идентичность, сущность, разнообразие, количество и величину. Несмотря на различные вариации, при помощи которых эти признаки распространяются опытным путем, они присутствуют во всех конечных существованиях. Александер определяет эти распространяющиеся признаки как категориальные характеристики. Они априорны, но не
потому, что не подвергаются опыту, а потому что представляют собой «суді щественные и универсальные элементы того, что подвергается опыту» .
По мнению философа, категории являются свойствами, которые появляются как движение Космоса по его коэффициентам времени. Категории Александера, в отличие от категорий Канта, не являются субъективными формами мышления или понимания. Они - объективные «наборы отношений», которые вступают в определение всех конечных существований. Категории Александера - элементные формы пространства-времени, поскольку оно «затягивает» в себя эмпирические существования.
Категория разнообразия, полагает ученый, выражает тот факт, что одна вещь отличается от другой, поскольку различия в организации пространства-времени сводятся к совокупностям конечных существований пространства-времени. «Разнообразие - занятие другого пространства-времени, которое является другим пространством со своим временем. Одна вещь отличается от другой тем, насколько она занимает отличный от другой вещи миг мгновения или другую часть пространства-времени»42.
Чтобы определить природу существования, Александер применяет критерии гармонии и всесторонности Френсиса Герберта Брэдли43. Брэдли говорит о больших и меньших реалиях, Александер - о больших и меньших реальностях. Александер определяет бытие в терминах своей теории космологического создания, чистого «мига мгновения». Определяемая сущность, т. е., конечные онтологические периоды существования, являются расстановкой «мигов мгновения», т. е., единствами, содержащими внутренние различия. Александер признает возможность описания определенного существования в терминах критериев гармонии и комплексности Брэдли.
Категория универсальности, считает ученый, относится к тому, что может быть расположено в пространстве-времени. Универсалия реальна, потому что она и есть пространство-время и имеет опознаваемые образцы или конфигурации, которые являются заметными, потому что повторяются время от времени (сейчас и снова). Александер называет это повторение «привычкой» пространства-времени.
Допустим, мы берем мяч, рассуждает философ. «В каждый специфический момент жизни его конфигурация изменяется и является специфической, конфигурация следует за определенным планом и остается в пределах того же плана. Другими словами, его конфигурация остается относительно неизменнои, пока он не изменит своего места или времени или того и другого» . Однородность пространства-времени позволяет этим планам или конфигурациям повторяться от одного «мига мгновения» до другого без изменения структуры. Универсальность, таким образом, относится к повторению структуры пространства-времени.
Подробные особенности, нехарактерные черты или признаки, включенные в класс универсалий, представляют собой специфичность как определенную конфигурацию пространства-времени. Отношение между специфическим и универсальным - не просто логическое предположение классов, это - историческое отношение. Конфигурация пространства-времени, т. е. определение конечного существования, является специфической. Приписывать универсальность специфическому - значит делать историческое суждение, суждение о фактической возможности повторения в пространстве-времени.
Александер признает, что «нет такой вещи, как специфичность или универсальность. Все вещи являются индивидуумами»45. Под индивидуальностью он понимает определенную конфигурацию пространства-времени, которая занимает некоторую часть пространства-времени.
Ученый считает, что конечный индивидуум не стремится ни к самопревосходству, ни к возможности достижения абсолюта. Он заявляет, что «конкретная универсалия на самом деле является не универсалией, а Космосом, Вселенной...»46. Вселенная Александера - это объединение пространства-времени, из которого составлены все конечные существования, и для которого они являются ограничениями.
Категорию специфичного Александер основывает на различимости и особенности пространственно-временных координат. Вещь является специфичной, потому что представляет собой определенный набор «мигов мгновений».
Описывая категорию отношения, философ полагает, что поскольку все «миги мгновения» взаимосвязаны, они участвуют в различных видах пространства-времени. Каждый вид, в свою очередь, связан с каждым другим. Категория отношения признает окончательность взаимосвязанности «мигов мгновения». Александер понимает под этой категорией «все существования, находящиеся в отношении благодаря событиям или связанности их групп в пределах пространства-времени»47.
Не все отношения экзистенций находятся в их непосредственном виде пространственно-временного качества; но они всегда являются пространственно-временными в их самом простом выражении. Отношения - это пространственно-временные связи вещей, которые сами по себе представляют комплексы пространства-времени. Отношения могут нормально существовать, только если в этой связи элементы будут взаимоувязаны.
Эмерджентное развитие. Материя и жизнь
Морган считает, что такую диаграмму можно считать сводным выражением, сложной диаграммой со множеством индивидуальных пирамид: атомов-пирамид около ядра, молекул, находящихся несколько выше, еще выше веществ (например, кристаллов), еще выше растений (в которых мышление еще не находится на стадии эмерджентности), затем животных (с присутствующим сознанием), и, наконец, около вершины самого человека. Каждый индивидуальный объект имеет свое соответствующее место в этой обзорной пирамиде.
Но это вовсе не означает, замечает философ, что атом развивается в молекулу, а та, в свою очередь, в какую-то форму и т. д. Каждый более высокий объект в ряде возрастания представляет собой эмерджентный комплекс многих объектов более низких степеней, в пределах которых новый вид связанности обладает эмерджентным качествами. «Трудно говорить наверняка об эмерджентном качестве жизненной силы витализма, можно предположить, что если витализм вызывает смысловые ассоциации, связанные с природой энтелехии или эленхоса - любое внешнее вторжение в физико-химическое развитие, которое должно быть вызвано, чтобы объяснить необъяснимые явления жизни, явно отклоняется, согласно концепции эмерджентного развития. Кто-то начинает с электронов и т. п.; кто-то видит в атоме более высокий комплекс; кто-то видит в молекуле еще более высокий комплекс; кто-то видит в кристалле кварца вдоль линий его усовершенствования еще более сложный объект; а кто-то видит в организме, по линиям его совершенствования, объект с различным видом сложности, о котором говорят, как о жизненной интеграции»1
Мы не должны считать, утверждает Морган, что прогресс по линиям совершенствования подразумевает, что нет никакого регресса, никакой разрешающей способности перехода более высоких объектов в другие более низкие состояния, никакой деградации в пределах пирамиды. В хронологии естественных систем с распадом или деградацией нужно считаться не меньше, чем с интеграцией эмерджентного развития.
В пределах диаграммы может быть рассмотрено еще одно положение. Если мы признаем некоторую деятельность, проявлением которой являются все пирамидальные события, предложит ли диаграмма на том, этом или другом уровне эту материю, эту жизнь, это мышление, и, возможно, над всем этим, когда появится рациональное чувство самосознания, будет ли это специальная вставка извне? Значит ли это, что эмерджентность нужно объяснять божественным или другим вмешательством? Именно это предназначена объяснить диаграмма. С точки зрения эмерджентности, любое понятие «внешне-го притока в природу» запрещено . Ведь если мы признаем божественную деятельность, то нужно признать ее вездесущее и проявляющееся в каждом из многочисленных объектов качество в пределах пирамиды. Если Бог есть в одном, то Он находится во всем, без различия объектов.
Морган посвящает этой проблеме одну из глав своих «Лекций об эмерджентности». Можно согласиться, говорит он, что естественные события на уровне мышления выше, чем на уровне жизни, а те, в свою очередь, выше, чем события на уровне материи. Но мы должны теперь спросить: «выше» в каком смысле?
По мнению Моргана, когда имеются два или больше вида событий А, В и С, которые сосуществуют в одной сложной системе таким образом, что вид С вовлекает сосуществование В, в. В аналогично вовлекает А (тогда как вид А не вовлекает ни сосуществование В, ни сосуществование С), тогда мы можем говорить о С, который в этом смысле выше, чем В, и В выше, чем А. В результате для эмерджентного развития сознательные события на уровне С (мышление) вовлекают определенные физиологические события на уровне В (жизнь), а те, в свою очередь, вовлекают определенные физико-химические события на уровне А (материя). Не бывает С без В и В без А. Никакого мышления не бывает без жизни, и никакой жизни не бывает без физического основания.
Философ говорит о событиях на любом данном уровне в пирамиде эмерджентного развития как «вовлечении параллельных событий более низких уровней»3. На любом более высшем уровне возникает новый вид связанности, у которого нет никаких образцов на более низких уровнях. При этом события вида С, вовлекают события вида В; а они, в свою очередь, вовлекают события А. Но в любом данном конкретном случае определенный путь, в котором события А выполняют свой курс тогда и там, зависит от присутствия некоторой стадии жизненной -связанности и подобного определенного пути, по которому эти события выполняют свой курс, в поведении (например, зависят от присутствующей сознательной С-связанности).
Сделанный философом акцент на зависимости не является менее основным, чем акцент на сложности. В физической системе, в которой возникла жизнь, способ, при помощи которого появляются вещи, поднят на более высокий уровень, например, в организме, в пределах которого сознание является эмердженцией нового курса событий, зависящего от его присутствия. У человека, у которого появляется рефлексивная мысль, эмерджентное поведение поддерживается на более высоком уровне. Если качество божества является следующим (вытекающим из этого), то уровень поведения становится выше. «Вычеркните» божество, и поведение больше не будет поддерживаться на том же уровне. «Вычеркните» рефлексивное сознание, и действие будет иметь более низкий импульсивный порядок. «Вычеркните» все руководящее сознание, и поведение будет соответствовать уровню жизни. «Вычеркните» жизнь, и курс событий упадет вниз к физическому уровню. Новые отношения эмерджентности появляются на каждом более высоком уровне руководства и проходят курс событий, отличных от того уровня, который зависит от ее длительного присутствия. При ее отсутствии последует разрушение.
Морган иллюстрирует дальнейшую картину с точки зрения теории познания, принимая во внимание прогрессивные шаги в умственном развитии. Он различает умозрительную мысль, наивное восприятие и чувственное (сенсорное) представление. Эволюционное происхождение умозрительной мысли вовлечено в то, что было уже разработано на более низком уровне наивного восприятия. Кроме того, в происхождение такого восприятия вовлечено исторически предшествующее, сенсорное представление.
Но что означает понятие «качество» в концепции эмерджентной эволюции? Морган говорит об эмерджентности новых качеств. Он считает, что на определенной стадии неорганического развития появилось так называемое «вторичное качество» (как, например, цвет), на более поздней стадии эволюционного процесса появилось качество жизни, а позже - и качество сознания.
Интерпретация Моргана выполняется по линиям связанности. Философ говорит о связанности, которая полностью достигается в пределах любой данной системы как о встроенной связанности. Он различает связанность этой системы с некоторой другой системой или внешними системами. Систему встроенной связанности он называет объектом. В отношении, определенном встроенной связанностью, можно вести речь о качестве, которое является ее выражением.
Естественные объекты не только имеют новые качества в пределах их собственного существования, но также имеют и новые свойства относительно других объектов. Более высокие объекты не только различны сами по себе, они действуют и реагируют по-разному в присутствии других.
Но каков новый вид следующей связанности? Что представляют собой эти отношения? Какое встроенное различие находится там, в объекте, который достигает этого более высокого уровня, и какое различие находится там в его внешней связанности с другими объектами? Когда объект становится организмом, какое встроенное различие является следующим и какое внешнее различие находится в отношении с его «миром»?
Эмерджентная эволюция и мышление
Сознание (мышление) Морган считает последним продуктом эмерджентной эволюции. Но когда оно достигает в нас рефлексивного уровня, замечает ученый, мы можем рассмотреть то, что продолжается на всех более низких уровнях. Мы можем исследовать химические и физические события в основании нашей схематической пирамиды. Ведь «в эволюционном прогрессе нет никакого нарушения непрерывности в смысле промежутка или паузы»16. Морган говорит о «посредстве атрибута» как о мышлении, о «посредстве идеи» как о том, о чем мыслят. Он подчеркивает, что восприятие подразумевает что-то воспринятое; память - что-то, о чем помнят; мысль - что-то, о чем думают; вера - что-то, во что верят и т. д. Философ описывает высокодифференцированные формы мышления и добавляет, что «это дифференцирование является предметом течения умственного процесса, в пределах которого нет никаких жестких и быстрых делений или разделений»17.
Однако различие между тем, что Морган называет мышлением и тем, о чем (ком) мыслят, может быть представлено иначе. Сознавать можно и в процессе восприятия, запоминания, мышления; а то, что мы воспринимаем, о чем помним, мыслим, во что верим, есть то, что мы сознаем. Кто-то сознает, воспринимая ритмы или слушая поэму; другой сознает, внимательно слушая.
Александер называет того, кто может быть коррелятивен мышлению, «нементальным», или, во всяком случае, включающим нементальный фактор. Морган же нуждается в слове «нементальный» для обозначения того, что обладает другим смыслом. Ведь когда кто-то видит рубин, рассуждает британский ученый, он наблюдает, наблюдение - умственный процесс, в ходе которого каждый осознает; восприятие рубина, очевидно, - не всегда умственный процесс. Александер называет его «нементальной вещью», о которой каждый в процессе сознания получает знание.
В основе ментальной жизни, по мнению Моргана, лежат ее познавательные отношения - то, о чем он говорит как о «данном в представлении». Философ подразумевает под этим сенсорное представление, т. е. образец сенсорных данных. Он берет выражение «данный в представлении» для обозначения того, что является различимым классом данных. Морган не рассматривает, какую функцию в умственной жизни выполняет представление, и посредством чего эти данные даются. Александер говорит, что они даются нементальным миром, в котором и цвета, и ароматы, и звуки являются эмерджентными качествами. В свою очередь, Морган полагает, что представления возникают под некоторым физическим влиянием, происходящим из внешнего материального источника, и человек, как получатель, имеет их только тогда, когда он получит эти данные.
Второй класс данных, который мы можем отличать от первого, включает в себя те представления, которые «восстановлены в памяти». Бертран Рассел убежден, что они должны иметь свой отличительный символ специального способа их причинной обусловленности. Они кажутся копиями тех, которые являются членами первого класса. Морган же говорит о них, как о «данных в повторном представлении»18. По его мнению, данные, полученные в повторном представлении, обладают не меньшей значимостью, чем данные, полученные посредством ощущений.
Но данные обоих классов могут объединиться таким образом, чтобы составить один образец, в котором непосредственные составляющие являются некоторыми из них, данными в представлении и данными в повторном представлении. Таким образом, Морган различает, во-первых, то, что дается в представлении; во-вторых, то, что дается в повторном представлении; в-третьих, то, что дается в восприятии, где данные представления и повторного представления объединены в образце.
Мышление ни в коем случае не является простым наблюдателем, утверждает философ, оно - участник создания объективного мира в соответствии с его эволюционным состоянием. Все то, что является осмысливаемым находится в пределах нас и основано, прежде всего, на коррелированном результате образцов рецептора. Именно поэтому, «мышление является капитаном в рубке управления судном. Он знает только те сообщения, которые приходят к нему с битвы, происходящей около судна»19. И мышление никогда не выбирается наружу из «рубки управления зрением», отдавая команды благодаря проекциям. Человек, однако, действует на основе сообщений, полученных в пределах мышления; при таком практическом поведении появляются ментальные проекции. Эта система сформировалась в ходе эволюционной истории путем проб и ошибок.
Морган указал метод отношений, который более полно проявляется на поздней стадии эмерджентной эволюции. Можно предвосхитить, каким образом следует отличать (1) добавленные физические влияния от (2) спроецированных ссылок, и добавить, что между тем и другим существует (3) сложно интегрированная система, прерывающаяся на промежуточном уровне жизни. Эти прерывающиеся процессы жизни вовлечены в проекционное отражение; они происходят в пределах организма и являются встроенным физическим и физиологическим атрибутом событий, которые имеют качество сознания в своем психическом определении.
Внутри нас это сознание возникает как качество человека в виде коре-лированного мышления и тела. Как тогда оно может протянуться «в пространстве» и «во времени» в пределах мира? Может ли оно достигнуть того, что уже достигнуто в этих пределах? Возьмем для примера цвет, рассуждает Морган. «Есть ли в землянике или рубине вещи, являющиеся для нашего принятия "прямым предчувствием"; или есть ли там, в объекте что-то, полученное через наше представление проекционного отражения?»20
Позиция Моргана в этом вопросе отличается от позиции «новых реалистов». Английский мыслитель считает, что электромагнитное влияние является добавленным свойством, а цвет передан вещи через проецирование. В том, что мы обычно называем объектом видения, скажем, рубина, оба они некоторым способом объединены. Существует центр, из которого направлено добавленное физическое влияние, но и для перцепционного опыта существует центр, к которому направлено перцепционное отнесение.
В повседневной жизни животных и людей на уровне восприятия два центра обычно совпадают. С чисто прагматической точки зрения, это вполне объяснимо, ибо все в большей мере зависит от проекционного отнесения. Но два центра могут и не совпасть. Вследствие атмосферного и другого преломления, или вследствие отражения от некоторой зеркальной поверхности, место проецированного отнесения более или менее может отличаться от того, которое занято физической вещью.
