Современный международный регионализм: сравнительный анализ теории и практики регионального сотрудничества и интеграции Песцов Сергей Константинович

Содержание к диссертации

Введение

Раздел 1. Теоретические основы современного международного регионализма 38

Глава 1. Теории международной интерации 42

1 Общие теории интеграции . 42

2 Частные интеграционные теории . 64

Глава 2 Теории регионального сотрудничес гва и интеграции 89

1 «Специализированные» теории региональной иніеі рации 89

2 Институциональное проектирование . 116

Раздел 2. Практика регионализма: история и эволюционная динамика 134

Глава 3 Региональные интеграционные процессы второй половины XX века 136

1. Интеграционные эксперименты 1950- 1960-х годов 137

2. На переломе: интеграционные процессы 1970 - 1980-х годов 171

Глава 4. Региональные интеграционные процессы на рубеже XX и ХХІ веков 206

1. «Вторая волна»: новый облик регионализма 206

2. Региональные интеграционные процессы в условиях глобализации тенденции и перспективы 246

Раздел 3. Методология сравнительного анализа и оценки региональных интеграционных процессов 269

Глава 5. Сравнительная историческая динамика регионализма и пространственное распространение кооперационной активности 269

1 Этапы эволюционной истории: хронология и содержание 270

2 Динамика и пространственное распределение региональной кооперационной активности 283

Глава 6 Региональные интеграционные объединения количественные и качественные измерения . 300

1 Структурные и аірегированные количественные параметры . 300

2 «Качественные» характеристики РИО и оценки эффективности 327

Заключение 352

• Частные интеграционные теории
• Интеграционные эксперименты 1950- 1960-х годов
• Региональные интеграционные процессы в условиях глобализации тенденции и перспективы
• Динамика и пространственное распределение региональной кооперационной активности

Введение к работе

Регионализм в последние і оды вновь превратился в одну из актуальных тем, обсуждаемых в контексте настоящего и будущею современной системы международных отношений. Непосредственной причиной эгого стала заметная активизация в постедние пол юра десятилетия межгосударственных кооперационных взаимодействий на региональном уровне. На начало 2003 г. в мире действовало 151 региональное торгово-экономическое соглашение (РГС), 123 из которых были зарегистрированы органами Всемирной торговой организации (ВТО) после 1995 г.1 На стадии обсуждения, по данным ЮНК-ТАД, находится еще около 40 новых региональных и межрегиональных кооперационных проектов2. К 2002 г. практически все страны-члены ВТО являлись участниками хотя бы одной региональной группировки. Доля внутрирегиональной торговли возросла до 2/3 о г общего объема мирового торгового оборота.

Радикальное изменение «внешнего окружения» (окончание «холодной войны», эрозия блоковых систем, интернационализация и увеличение экономической открытости) и значительные внутренние перемены на рубеже XX -XXI вв. окончательно превратили регионализм в действительно общемировой феномен. В том или ином виде он обнаруживает себя по всему миру, даже там, где до последнего времени был представлен весьма скромно. Расширение пространственных масштабов и границ распространения сопровождается растущей функциональной универсализацией регионализма. Сегодня практически нет проблемных сфер и зон сотрудничества, остающихся вне тех или иных схем региональной кооперации. Одновременно происходит углубление организационной диверсификации регионализма и увеличение многообразия форм его конкретных проявлений. Наряду с расширением кооперации в рамках институционализированных группировок и организаций все большее значение в нем приобретают сети неформальных, «частных» связей,

укрепляющие фундамент всего здания регионального сотрудничества. Характерной чертой сегодняшнею регионализма является и преобладание в нем растущего стремления к оікрьітости и опоре на внешнеориентированные стратегии развития. А расширение и интенсификация межрегиональных и трансрегиональных связей способствует дальнейшему его превращению в органический и весьма важный элемент общей глобальной архитектуры современного мира. Международный регионализм, появившийся в конце 1940-х - начале 1950-х годов в виде отдельных, связанных друг с другом отношениями защитной реакции или подражания межгосударственных объединений, немногим более чем за полвека своего существования трансформировался в сложную, многоярусную конструкцию, которая, без сомнения, може г рассматриваться как одна из важных опор современного миропорядка.

Актуальность проблематики регионализма. Научная значимость и актуальность проблематики современного регионализма обусловливается рядом важных обстоятельств. В общетеоретическом плане исследование регионализма, который наряду с глобализацией выступает в качестве тенденции, определяющей развитие современного мира, позволяет выявить основной вектор этого развития и рассмотреть общие контуры нового миропорядка, формирующегося на наших глазах. Его систематизированное изучение дает возможность определить оптимальные способы адаптации отдельных государств к новым условиям глобального окружения и пути интеграции в складывающуюся общемировую систему, которые позволяют каждому из членов международного сообщества найти в этой системе место, соответствующее их национальным интересам и коллективным условиям жизнедеятельности. Одновременно с этим анализ всей совокупности межгосударственных кооперационных взаимодействий на региональном уровне способен помочь выявлению и вероятных негативных последствий, связанных с возрастанием угроз «нового сепаратизма», возможной дифференциацией мира на замкнутые экономические блоки или действиями «несистемных игроков», по разным причинам оказывающихся вне складывающихся групповых объединений.

В конкретно-теоретическом плане научный анализ теории и практики регионализма позволяет выяснить степень обоснованности различных концептуальных подходов, которые исходят из возможности создания более стабильной, предсказуемой и бесконфликтной системы международных отношений посредством расширения сотрудничества в рамках существующей мультиюсударственной структуры и постепенной ее трансформации в экономически, политически и социально интегрированное глобальное сообщество. Изучение уже накопленного к настоящему времени опыта исторической эволюции и развития регионализма открывает возможность более реалистичных оценок как перспектив международной интеграции в целом, так и наиболее вероятных сценариев ее развития, темпов трансформационных перемен, а также временных рамок, необходимых для достижения тех или иных рубежей в процессе углубления кооперационных взаимодействий.

В практическом плане актуальность исследуемой проблематики обусловливается возрастающей значимостью определения каждым государством собственной оптимальной стратегии действий, адекватной условиям глобализирующегося мира. Такая стратегия, отвечая потребностям обеспечения устойчивого экономического развития и социального прогресса, должна использовать не только национальные преимущества, но и благоприятные внешние возможности, связанные с расширением межгосударственной кооперации в региональных рамках. Организованное региональное сотрудничество, как показывает опыт, может ориентироваться на решение разных по своему содержанию задач: от общего хозяйственного освоения пограничных территорий и выполнения совместных экологических программ до попыток перестройки существующей системы международных экономических отношений и разработки комплексных мер повышения региональной безопасности. Существенные различия институциональных форм групповой интеграции и результатов, достигнутых в процессе совместной деятельности, актуализируют задачу определения наиболее эффективных моделей кооперационных взаимодействий, соответствующих условиям конкретных регионов,

масштабам и содержанию проблем, параметрам и возможностям государств-партнеров.

В более узком практическом значении важность тщательной научной разработки всего круга вопросов, связанных с іеорией и практикой межгосударственной интеграции и регионального сотрудничества, объясняется необходимостью поиска ответа на новые международные вызовы, с которыми в настоящее время сталкивается Российская Федерация. События конца 1980 -начала 1990-х годов, коренным образом изменившие всю геополитическую картину мира, поставили перед нашей страной множество новых внешнеполитических задач. Далеко не последнее место среди них занимают проблемы налаживания эффективных и прочных взаимоотношений с ближайшими соседями, укрепления стабильности и безопасности общего регионального про-сгранства, создания на этом пространстве действенных механизмов политического сотрудничества и экономической кооперации. Активное участие России в создании и деятельности целого ряда трансграничных, региональных и трансрегиональных объединений подтверждает приоритетность указанных задач. Вместе с тем не вполне успешная история СНГ и ограниченные успехи, достигнутые благодаря членству РФ в других групповых образованиях, заставляют с большим вниманием отнестись не только к анализу конъюнктурных трудностей интеграции на постсоветском пространстве, но и к исследованию общих фундаментальных закономерностей межгосударственных кооперационных взаимодействий на региональном уровне. Все более насущная потребность в обоснованных и соответствующих современным условиям концепциях регионального сотрудничества, таким образом, тесно связана с сегодняшними и будущими внешнеполитическими интересами России. А от ее выбора и позиции во многом зависит будущий облик и положение дел на всем обширном пространстве Российско-Евразийского региона.

Степень научной разработанности проблемы. Превратившись к настоящему времени в одно из самых заметных явлений международной экономики и политики, регионализм по-прежнему остается в числе наиболее

противоречивых и сложных дчя интерпретации проблем. Ему отводят определяющую роль в процессе формирования новой модели многополярної о мироустройства и одновременно предостерегают от попыток определения будущего международных отношений, основываясь на анализе интеграционных тенденций. Его рассматривают как спасительное средство при решении самых разных проблем: от обеспечения безопасности и экономического роста до сохранения окружающей среды, и как угрозу мировому единству, іен-денцию разделения международного сообщества на замкнутые и соперничающие друг с другом региональные блоки. В нем усматривают средство нейтрализации негативных последствий глобализации и препятствие для роста целостности экономики в глобальном масштабе. С ним связывают надежды на преодоление отсталости и укрепление доминирующих позиций в мировом хозяйстве и критикуют за неэффективность и весьма скромные практические результаты. К нему обращаются как к средству защиты экономически слабых членов мирового сообщества и обвиняют в предоставлении выгод развитым государствам. Даже причины его возникновения, прежде связывавшиеся со спецификой послевоенной системы международных отношений, сегодня требуют иного объяснения, поскольку с окончанием «холодной войны» регионализм не только не утратил своей актуальности, но, напротив, обрел «второе дыхание» и новую динамику.

Несмотря на стремительное распространение и в пространственном, и в функциональном смысле в течение последних пятидесяти лет по всему миру, регионализм, даже как теоретическое понятие, остается неясным и чрезвычайно многозначным. Хотя количество исследований, посвященных различным его аспектам, достигает сегодня угрожающих размеров, общая и целостная картина самого регионализма и его исторической динамики пока еще не складывается.

Первые попытки его теоретического осмысления были предприняты еще до того, как начались практические эксперименты по налаживанию межгосударственного сотрудничества на региональном уровне. В последующем

периодические всплески интереса к проблематике регионализма, совпадавшие с динамикой его практической эволюции, сменялись периодами интеллектуальною затишья. На каждом из этапов в центре дискуссии оказывались новые вопросы, обсуждение которых чаще всего завершалось появлением множества противоречивых гипотез и предположений, нуждающихся в практической проверке. Начало обсуждению проблем регионализма было положено дискуссиями конца 1940-х - начала 1950-х годов о возможное і ях и перспективах создания безопасной международной системы представителями научных школ федерализма и функционализма. Главной ее темой являлась «международная интеграция» или создание универсального политического сообщества на базе союза (объединения) существующих самостояіель-ных политических единиц (суверенных государств). А интеллектуальные усилия участников этой дискуссии были направлены на обоснование самой возможности интеграции как альтернативы конфликтной мультигосударст-венной системе и оптимальных путей реорганизации мира на новых началах3. С появлением первых интеграционных объединений сначала в Европе, затем и в других регионах, анализ регионализма все в большей мере начинает опираться на адекватную эмпирическую и фактологическую базу. Наиболее мощный как в количественном, так и в качественном отношении пласт исследовательской литературы сегодня образуют работы, посвященные изучению европейской интеграции. Практически до середины 1960-х годов Европа оставалась главным и единственным объектом внимания не только в силу того, что именно здесь были сделаны первые шаги по практическому институциональному оформлению идеи межгосударственной интеграции, но и в связи с предполагаемой значимостью этих шагов для последующего переустройства международной системы в глобальном масштабе. Первые работы, содержащие анализ организационных основ и первых итогов деятельности западноевропейских интеграционных объединений все в большем количестве

стали появляться с момента образования в 1951 г. Европейского объединения угля и стали (ЕОУС)4. Увеличение объема релевантных эмпирических данных повлекло за собой появление новых обобщений и гипотез, пришедших на смену прежнему «идеалистическому» и нормативному подходу в качестве георегической основы для изучения практики регионального сотрудничества. Наиболее значимый вклад в переосмысление феномена международной интеграции, разработку методов и техник его исследования был внесен Э. Хаа-сом и К. Дейчем, основоположниками двух новых теоретических школ, определивших общие контуры и направления научного анализа регионализма не только в Европе, но и за ее пределами5.

Начало деятельности и первые успехи ЕОУС подтолкнули исследователей к более основательному анализу условий, стимулов, правовых и организационных основ интеграции в Европе6. Это же заставило их внимательнее взглянуть на деятельность других, менее масштабных европейских кооперационных образований, в том числе созданных ранее (Бенилюкс, Север-ный Совет). Одновременно активизируется обсуждение общих направлений и перспектив интеграционного процесса8, возможностей и сроков перехода от ограниченных функциональных объединений к полномасштабному оборонительному и политическому союзу европейских государств9.

Неудачные попытки форсированного перевода европейского регионального сотрудничества в политическую плоскость и существенное и шене-ние приоритетов ею дальнейшего развития, отражением которого стало создание в 1957 г. Европейского Экономического Сообщества (ЕЭС), изменило содержание основной массы публикаций, посвященных анализу интеї рационных процессов в Западной Европе. На смену попыткам интерпрегироваїь релевантные факты в концептуальном контексте той или иной общей интеграционной теории стали приходить описательные и фактографические исследования, более взвешенно описывающие реальную практику межгосударственного сотрудничества10. В качестве теоретического фундамента для систематизации растущего числа эмпирических данных все чаще начинают использоваться положения экономической теории, в рамках которой еще в 1950-е годы началось активное изучение непосредственных хозяйственных выгод и преимуществ международного сотрудничества и межгосударственной интеграции11. Количество такого рода работ заметно увеличилось с появлением в Европе еще одного объединения - Европейской ассоциации свободной торговли (ЕАСТ), стратегия деятельности которого не выходила за рамки решения чисто экономических задач12. Правда, первоначальный всплеск интереса к ЕАСТ как альтернативной интеграционной схеме стал быстро снижаться с переходом в ЕЭС основных ее членов и постепенным сближением функциональных ориентиров13.

С начала 1970-х годов число публикаций, посвященных исследованию практики европейского регионализма, заметно сокращается. Причиной этого стало не только нарастание трудностей и противоречий, существенно замедлявших динамику интеграционного процесса. Не менее важную роль сыграла и утрата общих концептуальных ориентиров вследствие обнаруживающихся несовпадений исходных теоретических представлений с практикой интеграционного строительства. Со всей глубиной этот кризис отразился в самокритичной и пессимистической работе основоположника неофункционализма Э. Хааса . Для работ этого времени характерны явно выраженный критический подход, сдержанные оценки достижений и перспектив развития интеграционных институтов в Западной Европе, а также первые попытки обобщения результатов активной исследовательской деятельности предшествующего периода15. Одновременно заметно увеличивается внимание западных исследователей к изучению альтернативного опыта Совета экономической взаимопомощи (СЭВ), начало которому было положено еще в 1950 - 1960-е годы16. Несмотря на преобладание негативных оценок некоторые из этих работ содержали и указания на позитивные положения ряда интеграционных схем, практиковавшихся в СЭВ17.

Во второй половине 1980-х годов ситуация вновь меняется. Вслед за оживлением в Западной Европе деятельности интеграционных институтов

активизируется и процесс научного осмысления проблем поступательною развития региональной интеграции18. Этот процесс, кроме всего прочего, сопровождался довольно существенным изменением общего контекста возобновившихся научных дискуссий. Прежние общетеоретические споры о возможности, условиях и целях интеграции, в которых эмпирические исследования чаще всего использовались в качестве вспомогательного среде і ва, отходят на второй план. Основное внимание специалистов перемещается в сферу узкоспециального анализа отдельных аспектов интеграционной практики, ограниченного кратко- или среднесрочными перспективами19. Начинает появляться все больше работ, исследующих влияние единого рынка на отдельные отрасли национального хозяйства20, анализирующих проблемы производственной кооперации и воздействие интеграции на промышленное развитие , детально рассматривающих вопросы конкурентоспособности интегрированной экономики22, создания валютного союза и финансовой унификации Европы23.

В последние годы возросло число публикаций, посвященных анализу «внешних» эффектов европейского регионализма (региональные торговые

блоки и многосторонняя либерализация) и проблемам, связанным с очередным расширением ЕС2э. Одновременно с вступлением ЕС в завершающую фазу экономической интеграции и преодолением последствий очередного пространственного расширения все большую актуальность начинает приобретать проблематика, определявшая содержание основной массы научных исследований в начале пути к объединенной Европе и связанная с определением перспектив политической интеграции и унификации региона. Подтверждает это и усиливающееся в последнее время стремление к обобщенным исследованиям исторической динамики европейского регионализма, подготавливающим фундамент, необходимый для осмысления его дальнейших перспектив26.

Первые работы, посвященные изучению практики регионализма за пределами Европы, стали появляться во второй половине 1960-х годов. Географически они ограничивались главным образом Латинской Америкой и частью Африки, отличавшимися наибольшей активностью кооперационных экспериментов, а их авторами являлись теоретики европейской интеграции. В основе их интереса к неевропейским интеграционным опытам в первую очередь было стремление найти факты, которые подтверждали бы универ-сальность общих положений уже выработанных интеграционных теорий . Бурный рост числа межгосударственных кооперационных объединений в Третьем мире, связанное с этим накопление релевантных данных, а также расширение круга исследователей за счет представителей национальных научных школ, отличавшие вторую половину 1960-х - 1970-е годы, быстро

привели к обособлению проблематики регионального сотрудничества за рамками Европы в самостоятельную область исследований28.

Изучение опыта организации и деятельности региональных объединений, возникавших в эгот период, постепенно привело специалистов к выводу о наличии существенных различий между европейским и болыиинспюм неевропейских интеграционных проектов не только в объективных условиях, но и в целях, которые вдохновляли участников этих проектов. В этой сиіуа-ции констатация многочисленных трудностей, с которыми столкнулись почти все возникшие за пределами Европы региональные образования, сменилась сомнениями в универсальной применимости интеграционной модели, реализуемой западноевропейскими странами29. К середине 1970-х годов эти сомнения перерастают в попытки теоретического обоснования особых условий и возможности интеграции в Третьем мире30.

Эмпирический анализ латиноамериканского регионализма, в рамках которого основное внимание первоначально уделялось рассмотрению деятельности наиболее многообещающих субрегиональных группировок и объединений, пытавшихся реализовать оригинальные кооперационные схемы, постепенно дополняются исследованиями более широкого плана31. Наряду с

попытками исследования практических результатов деятельности всех кооперационных объединений, появлявшихся на региональном уровне, в этих работах наблюдается отчетливое стремление понять общие закономерности, особенности и реальные перспективы межгосударственного сотрудничества и интеграции в этой части мира в контексте тенденций общемирового разви Исследования регионализма в Африке, особенно с начала 1980-х годов, также все активнее развиваются вширь. Завершение периода хаотических организационных перестроек и появление на континенте новых, более устойчивых региональных группировок повлекло за собой появление большого числа работ, систематизировавших достоинства и недостатки отдельных институциональных примеров межгосударственной кооперации на региональном и субрегиональном уровнях. Авторами этих работ все чаще становятся местные специалисты, стремящиеся взвешенно и объективно осмыслить выгоды и угрозы различных интеграционных схем применительно к специфическим условиям региона и отдельных групп стран33.

Значительно менее исследованным и представленным в научной литературе вплоть до последнего времени остается опыт создания и деятельности межгосударственных кооперационных группировок региона Северной Африки и Ближнего Востока . Многочисленные неудачные попытки созда ния такою рода объединений и сохраняющаяся в течение длительного времени напряженность во взаимоотношениях ряда государств региона в конечном счете утвердили научное сообщество, хотя, возможно, и не вполне оправданно, в отсутствие сколько-нибудь серьезных перспектив для успешною развития реї ионализма в этой части мира.

Совершенно иная картина наблюдается в сфере изучения регионали $-ма в Азии и Тихоокеанском бассейне. Довольно ограниченный объем работ 1960 - 1970-х годов с избытком был компенсирован тем пристальным вниманием, которое уделяется развитию регионализма и деятельности региональных организаций в последние годы35. Однако распределяется это внимание далеко неравномерно. Не вполне изученными, к примеру, пока еще остаются региональные эксперименты, пусть не всегда удачные и продолжительные, в Центральной и Южной Азии. В то же время количество отдельных статей, сборников и монографий, объектом рассмотрения которых является Азиатско-Тихоокеанский регион, уже превышает рамки возможного. В их числе можно обнаружить и общие исследования истории, особенностей и результатов регионализма в этой части мира36, и работы, посвященные анализу разных сторон деятельности отдельных региональных образований, прежде всего таких как Ассоциация стран Юго-Восточной Азии (АСЕАН) и организация Азиатско-Тихоокеанского экономического сотрудничества (АТЭС) . Довольно полно представлена в новейшей научной литературе

общая картина становления и развития и менее масштабных азиатско 38

тихоокеанских кооперационных проектов .

Не обойденной вниманием прежде всего в силу своей потенциальной значимости и влияния на общемировые экономические процессы оказалась и Североамериканская зона свободной торговли (НАФТА) - первая региональная группировка, созданная в начале 1990-х годов при поддержке и активном участии США . Деятельность этой организации, равно как и АТЭС, вызывает интерес и исследуется главным образом в контексте общемировых проблем и глобального развития

Таким образом, можно констатировать, что проблематика регионализма в целом, отдельных его аспектов и институциональных проявлений в западной англоязычной научной литературе представлена довольно полно. Этому, несомненно, способствовало стремительное расширение информационной базы за счет постоянного введения в оборот все большего числа новых данных о проектах, решениях и результатах деятельности многочисленных региональных организаций и группировок. Такого рода данные содержатся в многочисленных справочных и статистических сборниках, выпускаемых международными институтами и региональными экономическими учрежде 40

ниями , в периодических специализированных изданиях самих региональных объединений41. Кроме того, уже в течение довольно продолжительного времени издается ряд периодических изданий, играющих роль своего рода

интеллектуальных площадок, предназначенных для обсуждения наиболее актуальных проблем интеграционных политик и регионального развития42.

В то же время нельзя не заметить некоторого дисбаланса в «географическом» распределении исследовательских интересов и, соответственно, различий в ілубине анализа разных схем группового межгосударственного сотрудничества, особенно тех, которые предпринимаются в рамках так называемых «периферийных» регионов. Хотя в совокупности именно они составляют большую часть современного мира. Первоначальное преобладание «европоцентристских» подходов в международных региональных исследованиях, не всегда позволявшее адекватно оценить плюсы и минусы отдельных интеграционных проектов в тех или иных частях мира, через некоторое время сменилось пространственной сегментацией и преувеличением значения специфических особенностей отдельных регионов. Относительная обособленность, отражавшая стремление к тщательному учету национально-географических особенностей при анализе практики регионализма, с неизбежностью усиливалась вместе с развитием и усложнением кооперационных схем, заставлявших аналитиков сужать, в том числе и пространственно, горизонт исследований. В этой связи крайне незначительное количество трудов синтетического и обобщающего характера, несмотря на то, что регионализм уже достаточно давно рассматривается большинством западных аналитиков в качестве универсального явления и самостоятельного объекта исследования, вполне объяснимо. Лишь относительно недавно стали появляться первые работы компаративного плана, опирающиеся на систематизированный сравнительный анализ если не большинства, то, по крайней мере, несколько разных вариантов институционализированных региональных взаимодейст -43

вии .

Иное положение дел, связанных с исследованием межгосударственного сотрудничества на региональном уровне, наблюдается в отечественной общественной науке. Итогом особой траектории автономного и ограниченного жесткими идеологическими рамками ее развития в течение нескольких предшествующих десятилетий стало появление огромной массы литературы, представляющей сегодня незначительную научную ценность. Вследствие продолжительной интеллектуальной и информационной изоляции большинство российских специалистов оказалось либо мало осведомленными о достижениях и перспективных направлениях научного поиска в соответствующей области знаний, или же оперируют выводами, утратившими свою актуальность. В то же время нельзя отрицать и того, что в целом ряде работ прошлых лет можно обнаружить богатую фактологию, оригинальные идеи и достаточно обоснованные выводы. Все это свидетельствует о том, что определенный фундамент для непредвзятого и плодотворного изучения международного регионализма отечественной общественной наукой, безусловно, существует.

Первые шаги в исследовании процессов, положивших практическое начало современному регионализму, советским обществоведением также были сделаны в работах, посвященных анализу деятельности западноевропейских интеграционных институтов44. Однако общие концептуальные установки, предопределившие содержание не только этих, но и всех последующих исследований, были заданы заранее и официально утверждены . Идео логическая заданность подходов к «изучению» западноевропейского интеграционного процесса его и оценок, временами смягчавшаяся и объективизировавшаяся, оіличала общесівоведческие работы соответствующей тематики вплоть до середины 1980-х годов. Даже признавая определенные объективные закономерности, лежащие в основе политики строительства единой Европы, их авторы прилежно препарировали самые незначительные трудности, с которыми сталкивались участники европейских региональных организаций46. В то же время некоторые из исследований этого времени до сих пор представляют определенный интерес если не с аналитической, то с фактологической точки зрения47.

Ситуация существенным образом меняется во второй половине 1980-х годов. Критический подход сменяется попытками объективно взглянуть на положение дел, проекты и перспективы западноевропейских региональных организаций - прежде всего Европейского Союза48. В настоящее время европейская интеграция в работах отечественных специалистов выступает уже не как объект идеологического противоборства или предмет чисто академического интереса. Исследование процессов и проблем ее развития все больше превращается в отдельное научное направление, имеющее важное практическое значение49.

Столь же очевидная тенденциозность только с обратным знаком отличала основную массу работ конца 1950 - начала 1980-х годов, «исследовавших» практику социалистической интеграции и деятельность СЭВ. На обоснование и пропаганду идеологически правильной интеграционной концепции, позитивных результатов ее реализации и перспектив, открывающихся перед «социалистическим содружеством», советское обществоведение не жалело сил в течение более чем четырех десятилетий. Многочисленные труды детально освещали организационные принципы сотрудничества стран-членов СЭВ, общие программы и отдельные направления деятельности организации, ее реальные и виртуальные достижения50. Позитивные трактовки эволюционного развития СЭВ и уверенность в его будущем сохранялись в трудах отечественных специалистов даже в начале 1990-х годов, когда до полного краха этой организации оставалось совсем немного51. Очевидное несоответствие между описаниями реальности и самой реальностью, обнаружившееся в результате исчезновения СЭВ, не вызвало особых потрясений среди научной общественности. А отдельные попытки провести ревизию результатов исследовательской активности прошлых лет и непредвзято проана лизировать источники и причины общих заблуждений остаются почти незамеченными52.

Со второй половины 1990-х годов, после некоторого спада интереса к проблемам международного сотрудничества вообще, в отечественной научной периодике все чаще начинают появляться публикации, посвященные анализу состояния и перспектив интеграции на пространстве бывшего СССР. Основным объектом этою анализа стало Содружество Независимых Государств (СНГ) - межгосударственное объединение, призванное структурировать отношения между отдельными частями распавшейся империи. Несмотря на чрезмерно оптимистические в некоторых случаях оценки состояния дел и перспектив развития интеграционных процессов в рамках СНГ, в целом исследования российских специалистов на этот раз отличают более сдержанные и объективные подходы к рассмотрению организационной практики Содружества53.

Направленность и характер исследования отечественным обществоведением проблем группового межгосударственного сотрудничества и региональной кооперации в других частях мира вплоть до начала 1990-х годов определялись теоретическими постулатами концепции некапиталистического пути развития и социалистической ориентации. Коллективные усилия в рам ках региональных группировок стран Третьего мира, способствуя мобилизации сил и ресурсов для проведения индустриализации и оптимизации экономических структур, позволят, по мнению отечественных специалистов, облегчить решение национальных задач социально-экономического характера и укрепить возможности противостояния неоколониалистской эксплуатации. Однако интеграционные эффекты региональных объединений развивающихся стран в силу специфического положения последних в мировом капиталистическом хозяйстве вполне могли быть использованы и для стимулирования их продвижения по п\ти капиталистического развития. Такое направление интеграции в соответствии с преобладавшим в советском обществоведении мнением противоречило интересам освободившихся государств и вело к вовлечению создаваемых ими региональных группировок в опасные международные интриги. Прогрессивная и демократическая тенденция в интеграции стран Третьего мира, считали советские исследователи, предполагает проведение совместных мероприятий антиимпериалистического характера и борьбу за новый международный экономический порядок (НМЭП).

Анализ конкретных примеров регионального сотрудничества и интеграции развивающихся стран проводился в этот период в основном либо в контексте общих исследований мировой политики и международных отношений, или же в рамках самостоятельных страноведческих изысканий, ограниченных отдельными крупными регионами и группами стран54. Работы, посвященные детальному анализу истории появления и развития отдельных кооперационных объединений развивающихся стран, были (и остаются до

сих пор) редким исключением . Первоначальный интерес советских специалистов к интеграционным экспериментам в Латинской Америке и Африке, регионам, где леворадикальные политико-экономические идеи получили в свое время довольно широкое распространение, заметно гаснет к концу 1980-х юдов. Гораздо большее внимание в этот период начинают привлекать процессы межгосударственного сотрудничества и экономического развития стран Азиатско-Тихоокеанского региона56. В последние годы проблемы азиатско-тихоокеанской экономической интеграции как в общерегиональном масштабе, так и в контексте изучения деятельности отдельных региональных организаций превратились в один из наиболее популярных объектов исследования российских ученых-международников57. Одновременно с этим наметилось некоторое оживление внимания и к регионам, отошедшим в свое время на второй план. В первую очередь это относится к изучению современных форм группового сотрудничества и интеграции в Латинской Америке58. Кроме того, достаточно пристально отечественные ученые наблюдают за успе хами и развитием НАФТА, в том числе пытаясь оценить перспективы создания трансрегиональной зоны свободной торговли, охватывающей обе Аме Э9

рики .

Таким образом, после некоторого спада интереса к конкретным международным исследованиям в 1990-е годы, в последнее время российские исследователи все активнее начинают обращаться к изучению феномена международного регионализма Пока эти попытки чаще ограничиваются теоретико-понятийными дискуссиями и рассмотрением регионализма в соотношении с такими тенденциями развития современного мира как интернационализация или глобализация60. На абстрактно-теоретическом уровне регионализм все чаще воспринимается в качестве отдельного и самостоятельного явления международной политики и экономики. На уровне же эмпирических исследований он до сих пор представлен мозаикой отдельных, часто не связанных между собой работ, с разной степенью детализации описывающих конкретные его проявления в разных частях мира.

Цель и задачи исследования. Основная цель настоящего исследования состоит в научной реконструкции на основе систематизированного анализа релевантных источников обобщенной картины исторической динамики современного регионализма и определении главных направлений его теоретической и практической эволюции, возможностей и реальных достижений с точки зрения решения актуальных национальных, коллективных и общемировых проблем, а также сравнительной эффективности различных концепту альных подходов и организационных моделей, использ ющи\ся для достижения поставленных целей на разных этапах и в разных условиях. Для достижения данной цели в работе предпринята попытка решения нескольких взаимосвязанных задач:

- проведение обобщенного анализа теоретической базы современного регионализма путем инвентаризации, классификации и синтеза основных концепций и гипотез, связанных с проблематикой межгосударственных кооперационных взаимодействий и международной интеграции в ограниченных пространственных (географических) рамках;

- определение общей логики процесса концептуальной эволюции регионализма и факторов, определяющих направления развития теоретической мысли;

- восстановление целостной картины исторической динамики современного регионализма на основе обобщенного исследования большинства примеров организованного (формального) группового сотрудничества в разных регионах мира с момента их появления и до настоящего времени;

- исследование общей хронологии развития регионализма исходя из основных тенденций, определяющих развитие межгосударственных кооперационных образований в разных регионах мира;

- рассмотрение концептуальных основ и организационных моделей, использовавшихся участниками интеграционных экспериментов на разных этапах и в разных регионах мира, их достоинств и ограничений с точки зрения достигнутых результатов;

- выявление контуров формирующихся в процессе развития межгосударственного сотрудничества относительно устойчивых зон взаимного тяготения в сравнении с границами традиционных географических (цивилизаци-онных) макро- и субрегионов;

- анализ роли и значения основных внешних и внутренних факторов с точки зрения их влияния на содержание и эволюцию как отдеіьньїх институ циональных проявлений регионализма, так и рассматриваемого феномена в целом.

Объект исследования. В качестве объекта исследования диссертационной работы выступает современный международный регионализм, понимаемый как процесс сознательного расширения и интенсификации ограниченно-сторонних взаимодействий между государствами, связанными географической близостью, сходством условий и форм жизнедеятельное і и. Его целью является создание и использование позитивных эффектов кооперации в различных сферах общественной жизни, а практическим проявлением - образование межгосударственных «композиционных» структур (региональных интеграционных объединений) формального и/или неформального характера, отличающихся большей активностью внутригрупповых отношений. В основе общности всего многообразия конкретных проявлений регионализма лежат их обусловленность действием объективных рыночных сил и тенденциями мирового экономического развития, а также тесная взаимосвязь фундаментальных теоретических основ и расширяющееся взаимное влияние, что и позволяет рассматривать регионализм в качестве целостного объекта исследования.

Предмет исследования. Предметом исследования являются теория и практика современного международного регионализма, рассматриваемые в историко-эволюционном и компаративном аспектах. «Теоретический регионализм» представляет собой сумму основных концепций, гипотез и утверждений о сущности, содержании, формах и целях кооперации и интеграции на региональном уровне, «практический» - совокупность реальных проявлений организованных форм группового межгосударственного сотрудничества в разных регионах мира.

Хронологические рамки. Хронологические рамки исследования охватывают период с 1940-х голов прошлого века, времени оформления базовых теорий международной интеграции и появления первых групповых институционализированных ооъелинении кооперационного характера, и до начала

нынешнего сюлетия. Все теоретические достижения и практические примеры реї ионалыюй интеграции этого периода рассматриваются как элементы (проявления) «современного» международного регионализма в отличие от исторически более ранних опытов межгосударственной интеї рации, обнаруживаемых исследователями начиная с XI в. Принципиальное отличие современного регионализма от его исторических предшественников заключается в том, что и в теории, и на практике он основывается на закономерностях развития международной системы, сложившейся в XX веке, и возможностях, открывающихся вместе с прогрессом интернационализации хозяйственной жизни в общемировом масштабе.

Пространственные рамки. Исследование практики регионализма или институционализированных форм межгосударственной кооперации и интеграции охватывает все без исключения регионы мира. Для географической идентификации отдельных примеров организованного группового сотрудничества, сравнительного анализа особенностей пространственного распределения кооперационной активности и выявления рамок формирующихся зон взаимного тяготения использовалась схема регионализации мира, определяющая границы одиннадцати цивилизационных макрорегионов и их субрегиональную дифференциацию. Эта схема не очень существенно отличается от других подобных классификаций, которые можно обнаружить в современной отечественной литературе, а номенклатура выделенных с ее помощью регионов, как отмечают ее авторы, является в основном общепризнан--61

НОИ .

Положения, выносимые на защиту. На защиту выносятся следующие основные положения и выводы диссертационного исследования:

- современный регионализм представляет собой следствие (результат) целенаправленных усилий международных акторов, смысл и содержание которых определяются не только индивидуальными конъюнктурными потребностями и/или объективными закономерностями мирового развития, но и ре левантными рациональными конструкциями (теорией). С этой точки зрения его можно рассматривать в качестве некоторого практического итога процесса эволюции теоретических представлений относительно стратегий достижения определенных целей, отражающеі о динамику «идеальных» устремлений, опыт предшествующей практики, ситуативные перемены и изменения целевых приоритетов;

- практика регионального сотрудничества и групповой межгосударсі-венной кооперации опирается на весьма широкий, хотя неоднородный и слабо структурированный теоретический фундамент. Противоречие, связанное с отсутствием целостной и внутренне согласованной теории в условиях расширения регионализма и повышения его роли в системе современных международных отношений, отчасти может быть компенсировано сведением воедино всего множества релевантных первичных теоретических концепций и гипотез. Такая процедура теоретической «описи», иллюстрируя уровень осмысления отдельных аспектов и всего явления в целом, одновременно способствует продвижению по пути построения общей теории современного регионализма;

- в качестве рабочей методики реконструкции теоретического каркаса современного международного регионализма может быть использована классификационная схема, в основу которой положен критерий универсальности или уровня обобщения. В соответствии с данным признаком концепции и гипотезы условно подразделяются на общие, частные и специализированные. В дополнение к основным категориям возможно выделение вспомогательной группы идеальных констр\кций, определяемых как институциональные проекты;

- содержание и общая логика процесса эволюции теоретического регионализма обусловливаются рядом специфических особенностей, к числу которых относятся (а) доминирование на начапьном этапе универсальных нормативных и телеологических гипотез, опиравшихся на крайне ограниченный эмпирический фундамент и (б) постепенный упадок общих теорий и их

замена множеством концепций частного характера, количество которых росло вместе с практической диверсификацией реї ионализма в процессе его поступательного развития;

- общая картина формирования, развития и сегодняшнего состояния пракшки регионального сотрудничества и интеграции до последнего времени остается фрагментарной и не вполне ясной. Формирование адекватного научного представления о регионализме как целостном явлении требует систематизированного анализа если не всех, то, по крайней мере, большинства из наиболее значимых его проявлений. К последним, безусловно, относятся групповое межгосударственное сотрудничество и кооперация, развивающиеся в институционализированных формах. Совокупный анализ динамики развития отдельных интеграционных союзов и объединений в разных регионах мира открывает возможность детальной реконструкции процесса исторической эволюции современного регионализма в целом;

- общая хронологическая схема эволюционной истории современного регионализма, основывающаяся на анализе количественной динамики и качественных изменений концептуальных подходов к организации кооперационных взаимодействий на региональном уровне, может выглядеть следующим образом. Начальный этап («первая волна») с конца 1940-х до начала 1970-х годов. Второй - период поисков и «кризисных трансформаций» - середина 1970-х - начало 1980-х годов. Современная фаза («вторая волна») - с конца 1980-х - начала 1990-х годов и до настоящего времени:

- практические шаблоны межгосударственных кооперационных взаимодействий существенным образом различаются между собой по количественным параметрам и качественным характеристикам. К числу первых могут быть отнесены физические размеры, экономическая мощь, число членов региональных объединений и их внутригрупповые «весовые» значения. Вторые обусловливаются различием концептуальных подходов, средств и инструментов, использующихся для достижения поставленных целей, а также принципов организации и управления совместной деятельностью. Указанные

различия позволяют выделить несколько основных типов интеграционных образований, в том числе трансграничные, субрегиональные, общереіио-нальные и трансрегиональные кооперационные группировки.

- в условиях незавершенности дискуссий о границах существующих международных регионов более чем полувековая история регионализма открывает возможность, отталкиваясь от определяющихся в процессе интеграционных экспериментов зон взаимного тяготения, скорректировать представления о регионах и роли отдельных факторов, обусловливающих регионализацию современного мира. Пространственные рамки этих зон и соответственно рубежи региональных, субрегиональных и микрорегиональных разделов далеко не всегда соответствуют общепринятым региональным разделам, подтверждая, что сама интеграционная практика способна выступать в качестве средства конструирования (модификации) региональных ареалов;

- проведенный анализ позволяет сделать вывод о том, что современный международный регионализм, история которого начинается с появления отдельных, связанных друг с другом лишь отношениями защитной реакции или подражания межгосударственных групповых объединений, немногим более чем за полвека своего существования трансформировался в сложную, многоярусную конструкцию, которая может рассматриваться в качестве одной из важных опор современного миропорядка;

- возможности, содержание и формы межгосударственной групповой кооперации определяются сложной совокупностью факторов и обстоятельств, относящихся к двум основным категориям. Первую составляют внутренние (эндогенные) факторы - физические, политико-экономические и социально-культурные характеристики стран-членов, определяющие национальные интересы и позиции по отношению к региональному сотрудничеству. Ко второй относятся внешние (экзогенные) влияния или глобальный политический и экономический контекст, воздействующий и на индивидуальное отношение к региональным взаимодействиям, и на результаты групповых усилий. И в том, и в другом случаях особый интерес представляют так

называемые «объективные» параметры, относительная инертность которых превращает их в достаточно стабильный индикатор, расширяющий возможности компаративного анализа;

- в качестве одного из возможных критериев эффективности (успешности) групповых объединений, существенным образом различающихся между собой структурными характеристиками и целевыми ориентациями, может выступать срок их активной жизнедеятельности, продолжительность которого свидетельствует о прочности и устойчивости складывающихся взаимосвязей.

Методологическая основа исследования. С методологической точки зрения исследование опирается на совокупность взаимодополняющих общенаучных методов и частных аналитических методик как традиционного ис-торико-описательного (интуитивно-логического), так и аналитико-прогностического плана. Данный подход обусловливается несколькими обстоятельствами. Во-первых, тем, что большинство социальных наук не обладает собственным, только им присущим методом, а чаще использует применительно к своему объекту общенаучные методы и методы других научных дисциплин. Во-вторых, общепризнанным фактом, согласно которому применение того или иного конкретного метода во многом определяется объектом и задачами соответствующего исследования. И, наконец, тем, что, как свидетельствует научная практика, наилучший результат обычно достигается при комплексном использовании различных методов и техник исследования.

В качестве базового метода исследования в диссертационной работе использован системный подход, активно разрабатывавшийся российскими специалистами в области международных отношений с конца 1970-х годов . Системный подход позволил рассмотреть все многообразие практических проявлений межгосударственных кооперационных взаимодействий в разных

регионах мира в качестве единою и целостного феномена, способствуя выявлению существенных корреляций между ними и общих закономерностей развития. В свою очередь системный анализ дал возможность исследовать рассматриваемый объект на нескольких уровнях: на уровне состава, уровне внутренней и внешней структур. Вторым основополагающим методом исследования стал сравнительный (компаративный) метод63. Его основное достоинство состоит в том, что он облегчает поиск общеі о, повторяющеі ося в отдельных проявлениях рассматриваемого явления и одновременно дает возможность получить научно значимые выводы на основе выявляемых несовпадений и различий. Наконец, в качестве еще одного важного элемента методологического фундамента выступают сравнительно-исторический и истори-ко-ретроспективный методы, которые позволили исследовать теорию и практику регионализма в разных хронологических и пространственных выражениях и формах. Указанные базовые методы дополняются частными методиками, техниками и процедурами анализа (классификация, квантификация, измерение), применение которых позволило получить необходимый научный результат при анализе отдельных аспектов объекта исследования.

Источниковая база. Исследование опирается на достаточно широкий набор источников, различающихся по степени представительности и характеру содержащихся в них данных. Все они могут быть разделены на несколько основных групп, первую из которых образуют официальные (опубликованные и неопубликованные) материалы и документы, в том числе учредительные договора, соглашения и декларации региональных организаций и объединений, решения и постановления их руководящих органов, заявления руководителей или официальных представителей. Вторая - представлена исследовательскими работами и докладами, проектами и планами развития ре-гиональної о сотрудничества, разрабатывавшимися национальными академическими учреждениями, государственными и частными институтами, совместными группами специалистов и международными организациями. В тре тью группу входят специализированные и сводные отчеты, издаваемые соответствующими подразделениями региональных объединений, организациями системы ООН (ЮНКТАД, ЮНИДО), Всемирным банком, МВФ, ГАТТ/ВТО, региональными финансовыми институтами и учреждениями Еще одна группа - это периодические издания и отчеты о состоянии дел и перспективах развития отношений между государствами-членами региональных организаций, публикуемые их административными подразделениями и руководящими органами. Пятая группа объединяет отечественные и зар бежные издания справочного характера, содержащие сведения о региональных организациях и группировках, их целях, структуре и правовых основах деятельности. И, наконец, к последней группе источников относятся материалы текущей периодики и данные, специализированных исследований отдельных проблем международных отношений и регионального сотрудничества.

Научная новизна исследования. Диссертационная работа представляет собой первую попытку комплексного систематизированного исследования феномена международного регионализма в сравнительно-историческом контексте. В ней впервые в отечественной политической науке проведена аналитическая инвентаризация представительной совокупности первичных концепций и гипотез, образующих теоретический фундамент современного регионализма, многие из которых ранее вообще не рассматривались российскими специалистами. Одновременно диссертация восполняет до сих пор существующий в отечественной науке пробел, связанный с отсутствием более или менее полного анализа общей эволюционной истории регионализма как многообразной практики организованной групповой кооперации и интеграции в разных регионах мира. В качестве отдельных элементов новизны диссертационного исследования могут быть выделены следующие:

(1) подход к классификации концепций и гипотез, объясняющих суть и закономерности развития современного регионализма, который использован в процессе реконструкции его теоретического каркаса;

(2) определение хронологической схемы общей эволюционной истории международного регионализма, учитывающей динамику роста групповых объединений и качественные изменения в подходах к организации кооперационных взаимодействий;

(3) разработка типологии региональных интеграционных объединении, опирающейся на связанную совокупность количественных и качественных критериев;

(4) выявление зон взаимного тяготения, формирующихся в ходе групповых интеграционных экспериментов, и использование их для уточнения представлений об очертаниях и границах основных регионов и субрегионов мира;

(5) введение новых количественных измерений, облегчающих исследование исторической динамики регионализма и открывающих возможность сравнительного анализа ее пространственных (географических) особенностей;

(6) определение совокупности эндогенных структурных и кумулятивных параметров региональных интеграционных объединений, оказывающих воздействие на содержание, формы и результаты группового сотрудничества;

(7) использование инновационных техник измерения и оценки структурных и агрегированных характеристик региональных кооперационных образований;

(8) выделение «качественных» критериев (концептуальные подходы, организационные шаблоны, целевые ориентации и функциональные инструменты), позволяющих упорядочить и систематизировать все многообразие региональной интеграционной практики;

(9) разработка методики возможной оценки результативности групповых кооперационных усилий и эффективности (успешности) отдельных региональных кооперационных проектов;

(10) оценка на основе полученных эмпирических данных ряда важных гипотез и предположений, выдвинутых ранее отечественными и зарубежными исследователями.

Практическая значимость исследования. Материалы и данные диссертационной работы могут быть использованы в качестве основы для последующего изучения фундаментальных проблем международных отношений и внешней политики, тенденций и перспектив региональной интеграции, закономерностей развития системы межгосударственных кооперационных взаимодействий и ее состояний. Содержащиеся в ней результаты и выводы представляют интерес с точки зрения использования в процессе выработки рациональных стратегий и тактик внешнеполитического поведения на региональном уровне, ориентированных на обеспечение национальных интересов и укрепление безопасности с помощью расширения кооперационных связей и сотрудничества с соседними государствами. В условиях расширяющегося участия нашей страны в деятельности многочисленных региональных и международных объединений представляется возможным использовать обобщенный в диссертации опыт при разработке государственными структурами и учреждениями программ, межгосударственных соглашений и иных документов, регламентирующих вопросы многостороннего сотрудничества и экономической интеграции. Материалы диссертационной работы могут быть также полезны для педагогических и научных работников высшей школы, занятых подготовкой квалифицированных специалистов в области политологии, мировой экономики и международных отношений.

Апробация результатов исследования. Основные положения диссертационного исследования представлены в монографиях: «Современный международный регионализм: теории и концепции регионального сотрудничества и кооперации» (Владивосток: ДВО РАН, 2002. 17,5 п.л.) и «Современный международный регионализм: сравнительная историческая динамика» (Владивосток: Изд-во МГУ им. Г.И. Невельского, 2004. 17,0 п.л.), девяти научных статьях. Общее количество научных публикаций по теме диссертации - де сять, объем 37,9 п.л , в том числе по материалам международных конференций опубликована две статьи объемом 0,9 п.л. Автор диссертации выступил с докладами и научными сообщениями на научных и научно-практических конференциях: «Социально-экономические, политические, правовые и культурные процессы современной цивилизации» (Владивосток, 22 - 24 маріа 1998 г.); «Российский Дальний Восток и интеграционные процессы в странах АТР» (Владивосток, 17 февраля 2004 г.), «Российский Дальний Восток и интеграционные процессы в странах АТР: политико-экономические, социально-культурные проблемы» (Владивосток, 22 марта 2006 г). Материалы диссертации использовались при проведении занятий по курсу «Политология», спецкурсам «Международные отношения в АТР» и «Международная экономическая интеграция».

Структура диссертации. Диссертационная работа состоит из введения, шести глав, объединенных в три основных раздела, заключения, списка литературы и приложения.

Частные интеграционные теории

Самокритичная работа Э. Хааса, стала своеобразным итоюм, завершающим начальную фазу истории теоретического регионализма. Интеграционные теории, возникшие в виде нескольких взаимодополняющих друг друга школ, за два с половиной послевоенных десятилетия спели пережить стремительный взлет и вступить в полосу кризиса. Появившись как глобальные проекты трансформации всей системы международных отношений, нацеленные на сведение к минимуму риска межгосударственных столкновений, они постепенно стали приобретать более приземленный характер и «сужаться» в своих пространственных масштабах.

Теория экономической интеграции. К числу наиболее проработанных частных теорий регионализма, без сомнения, относится теория экономической интеграции. В классическом варианте она представляет собой корпус логически согласованных положений и выводов, связанных с теорией международной экономики, теорией международной торговли, концепциями национальных рынков, производственного и экономического роста. Ее эмпирической основой и движителем до сих пор остается западноевропейская интеграция, представлявшая собой пример первого и наиболее успешного опыта групповой межгосударственной кооперации. Являясь обобщением в первую очередь именно этого опыта, теория экономической интеграции представляет собой один из наиболее разработанных аспектов общей теории регионализма. С другой стороны, в силу особой специфики Европы как одного из регионов мира, она может рассматриваться лишь в качестве варианта «частной» (а по некоторым параметрам даже «специализированной») теории.

В основу всего здания теории экономической интеграции, одним из главных архитекторов которого по праву может счиїаться Б. Балаша, была положена «очищенная» от социальных и иных смежных аспектов трактовка иніеірации. Экономическая интеграция, полаїает Б. Балаша, может быть определена как процесс и как состояние (state of affairs). «Если рассматривать ее как процесс, - пишет он, - то она включает меры, нацеленные на ликвидацию дискриминации экономических единиц, относящихся к разным национальным государствам; если рассматривать ее как состояние, она может быть представлена отс тствием различных форм дискриминации во взаимоотношениях между национальными экономиками»58. Параметр, выбранный в данном определении в качестве ключевого, основывался на предположении, что дискриминация действительно оказывает влияние на результаты межгосударственных экономических взаимодействий.

Логика рассуждений Б. Балаша основывалась на выводах теории таможенного союза (customs union theory), в общем виде описывавших экономические последствия уменьшения торговых барьеров для стран-участниц ограниченных преференциальных объединений59. В зависимости от того, какие именно барьеры, препятствующие международным экономическим взаимодействиям, ликвидируются в процессе интеграции, последняя, по мнению Б. Балаша, принимает «разные формы, отражающие различия в степени интегрированное»60. Эта идея по своему смыслу совпадала с некоторыми выводами, к которым совершенно иным путем пришли в свое время неофункционалисты, предположив, что как продвижение от чисто «технической» к «политической» интеграции может рассматриваться и эволюция межгосударственного сотрудничества в направлении более широких (развитых) форм кооперации внутри «технической» сферы.

В интерпретации экономистов интеграция как совокупность логически сменяющих друг друга более развитых («политизир\ющихся») форм хозяйственной кооперации, постепенно подводящих участников к возможности политического объединения, предстала в виде процесса, состоящего из чеіьі-рех основных стадий, или последовательных типов. (1) «торговая интеграция» - ликвидация барьеров, препятствующих обменам товарами и/или услугами, (2) «факторная интеграция» - либерализация устовий перемещения факторов производства, (3) «политическая интеграция» - гармонизация экономических политик и (4) «общая интеграция» - полная унификация экономических политик61. Каждая из стадий (типов) экономической интеграции может быть, по мнению Б. Балаша, идентифицирована с определенными формами кооперационных устройств (соглашений). Начальной и наименее обязывающей формой преференциального торгового сотрудничества обычно является зона свободной торговли (freerade area), в рамках которой участники соглашаются на ликвидацию внутренних торговых барьеров, одновременно сохраняя национальные тарифы в торговле с третьими странами. Отсутствие общего подхода к торговле с третьими странами через какое-то время, как правило, приводит партнеров к необходимости выработки мер, компенсирующих эффекты так называемого «преломления торговли» («deflection of trade»). Суть этого явления заключается в неизбежном увеличении импорта из-за пределов зоны, осуществляющегося через участника преференциального соглашения с самыми низкими импортными барьерами, что оборачивается серьезным ущербом для партнеров с менее либеральными торговыми режимами. Эти негативные эффекты могут быть предотвращены либо с помощью специальных инструментов (например, введения «правил происхождения»), либо путем изменения формы сотрудничества.

Более совершенную форму «торговой интеграции» представляет собой таможенный союз (customs union). Он также предполагает ликвидацию торговых барьеров между участниками и, кроме того, предусматривает согласование их позиций в отношении торговли с третьими странами и введение общего внешнего тарифа. После того как межюсударственное сотрудничество выходит за рамки усилий по ликвидации торговых барьеров и распространяется на вопросы, связанные с мобильностью факторов производства (капитал, рабочая сила и т.п.), оно чаще всего приобретает форму общего рынка (common market).

Интеграционные эксперименты 1950- 1960-х годов

Первые двадцать лет истории регионализма оказались одним и І наиболее насыщенных и парадоксальных периодов в его развитии. Эти годы могут быть названы самыми продуктивными в плане теоретических открытий. Однако завершает их первый и наиболее глубокий «идейный» кризис. Неоднозначными оказались и практические итоги. Бурная региональная активность в итоге сменяется стагнацией и угасанием интеграционных инициатив. Оптимизм, на фоне которого начиналась история современного регионализма, уступает место скепсису и разочарованиям.

Европа: альтернативные шаблоны интеграции. Первые межгосударственные кооперационные объединения, опиравшиеся на разные концептуальные подходы к реорганизации традиционной системы международных отношений появляются в Европе в 1940 - начале 1950-х годов. Каждое из них претендовало на роль «универсальной» модели, соответствующей не только групповым потребностям, но и подходящей для всего остальною мира. Первым из «шаблонных» региональных объединений, оформившимся в апреле 1948 г., стала Организация европейского экономического сотрудничества (Organization for Economic Cooperation - ОЕЭС/ОЕЕС)5. Ее появление обусловливалось потребностями в координации действий в рамках программы содействия экономическому восстановлению и развитию Европы. Не менее важным мотивом являлось стремление к созданию в регионе новой системы отношений, снижающей угрозы возникновения международных конфликтов. К приоритетным задачам объединения было отнесено создание )ф-фекіивного механизма экономическою сотрудничества, а также исследование возможностей создания таможенного союза или юны свободной торговли6. Однако, возникнув в качестве компромисса между сторонниками радикальною «французского» и умеренного «английского» проектов, ОНЭС никак не могла «подняться» выше некоего минимального уровня общего согласия, существующего среди ее учредителей.

Отражением стремления ряда европейских государств к более тесной интеграции и экономической кооперации стали пространственно и функционально ограниченные эксперименты. Первым практическим опытом более тесной экономической интеграции может считаться Экономический союз Бе-нилюкс (L Union Economique Benelux - БЕНИЛЮКС/BENELUX) - группировка, образованная тремя малыми европейскими странами - Бельгией, Нидерландами и Люксембургом. Начало ему было положено созданным в 1924 г. союзом Бельгии и Люксембурга (БЛЭС). В июле 1948 г. стороны объявили о своем намерении к 1 января 1950 г. создать экономический союз7. Несмотря на очевидные достижения, в октябре 1953 г. участники констатировали невозможность перехода к экономическому союзу в связи с сохранением существенных различий в экономиках стран-членов. Для устранения остающихся препятствий был предпринят ряд шагов, логическим итогом которых стало подписание 3 февраля 1958 г. Договора об учреждении экономического сою іа . Несмотря на то, что локальная интеграция в рамках Бенилюкса с развитием европейского сотрудничества в более широких рамках (ЕЭС) постепенно утрачивала свою значимосіь, ее опыт оказался весьма полезным для развития регионализма не только в Европе9.

Сіроиіельство Бенилюкса в 1947 - 1952 гг. сопровождалось параллельной разрабоїкой ряда проектов создания в Европе таких экономических объединений, как таможенный союз Франции и Италии (Франциіа), Франции, Италии, Белыии, Нидерландов и Люксембурга (Финабель), Франции, Италии, Бельгии, Нидерландов, Люксембурга и Западной Германии (Фрита-люкс), союз Великобритании и группы скандинавских государств. Однако успех западноевропейскому интеграционному процессу обеспечила функциональная («отраслевая») кооперация. Важным институциональным шагом на пути к будущей объединенной Европе стало образование в соответствии с Договором, подписанным 18 апреля 1951 г. в Париже («Парижский договор»), Европейского сообщества угля и стали (European Coal and Steel Community - EOyC/ECSC)]0. В его основе лежала явно выраженная политическая цель - предотвращение повторения новых военных конфликтов в Европе. Одновременно «Парижским договором» предусматривалось принятие согласованных мер, направленных на содействие промышленному развитию, увеличение занятости и повышение уровня жизни в странах-членах. Для этого стороны договаривались о создании условий для развития соответствующих отраслей и рационального использования ресурсов; регулярном обеспечении общего рынка продукцией этих отраслей с учетом потребностей третьих стран; содействии выравниванию жизненных и производственных стандартов; развитии международной торювли и поддержание цен на внешних рынках на сравнимом уровне". Одним из средсів достижения поставленных целей должна была стать либерализация торговли продукцией угольной и сталелитейной промышленности, включая отмену импортных и экспортных пошлин, эквивалентных платежей и количественных оіраничений12 Соглашение не предусматривало введения общих іаможенньїх тарифов по отношению к третьим странам, соответственно, сутью ЕОУС являлось создание общего рынка сырья и продукции уіольной и металлургической промышленно-сти . Договор ЕОУС включал также ряд положений («Правила ЕОУС»), которые исключали использование запретительных ценовых практик и ограничительных соглашений, а также обеспечивали открытость хозяйственной деятельности. Наконец, в нем содержалось обязательство создания условий для свободного перемещения лиц, обладающих необходимой квалификацией для работы в соответствующих отраслях. Результаты деятельности ЕОУС оказались довольно впечатляющими14.

Региональные интеграционные процессы в условиях глобализации тенденции и перспективы

С начала XXI в. и глобализация, и регионализм, как полагают многие, постепенно вступают в очередную фа у своего развишя, сталкиваясь с рядом серьешых вызовов, являющихся в юм числе следствием их предшествующего стремиіельного прогресса. С одной стороны, в результате «рокового стечения конъюнктурных, сіруктурньїх и геополитических напряженностей во все более ранимом мире» намечается критическое замедление хода глоблли-шциит. С друїой стороны, регионализм, похоже, вплотную подходит к рубежу, коюрый определит его дальнейшую судьбу и будущий облик. Резервыею экстенсивною росіа в основном уже исчерпаны . Тенденциями, определяющими современную эволюцию и перспективы регионализма, сегодня становятся (1) укрупнение интеграционных образований и «стягивание» кооперационной активности вокруг наиболее успешных из них, (2) организационное и институциональное переформатирование групповых объединений, связанное с поиском (совершенствованием) адекватных современным условиям коллективных механизмов управления совместной деятельностью и (3) интенсификация и упрочение межрегиональных и межгрупповых связей и взаимодействий.

Укрупнение региональных объединений. Процесс укрупнения групповых интеграционных союзов, наметившийся в конце прошлого века, вероятнее всего, только набирает темп. На практике он протекает в разных формах - от присоединения к действующим групповым образованиям новых членов до слияния интеграционных объединений или «обрастания» их дополнительными структурами. Примерами знаковых, хотя и непринципиальных (кардинально не меняющих внутреннюю конфигурацию соотношения сил и интересов) расширений региональных группировок является увеличение членского состава АРСИО и СААРК. В январе 2000 г. чрезвычайная встреча министерского Совета АРСИО одобрила присоединение в качестве полноправных членов Бангладеш, Ирана, Сейшельских Островов, Таиланда и ОАЭ, а Египта и Японии - в качестве партнеров по диалогу. В 2001 г. стагус партнеров по диалогу был предоставлен Китаю и Великобритании. В результате состав АРСИО с первоначальных семи вырос до 18 действительных членов . Первое в истории СААРК расширение членского сосіава произошло в результате присоединения к организации Афганисіана. Решение об этом вместе с предоставлением статуса наблюдателей Кигаю и Японии было принято на последнем, 13-м (Даккском) саммите в ноябре 2005 г.3" Анало-іичньїе тенденции наблюдаются и в других регионах. В Латинской Америке число участников одного из региональных объединений - Группы Рио - увеличилось до 19 после вхождения в 2000 г. в его состав ияіи государств Центральной Америки и Доминиканской Республики323.

Более масштабные и сложные по своим последствиям перемены, связанные с количественным ростом, сегодня переживает Европейский союз. Еще до начала XXI в. ЕС прошел четыре фазы расширения. Очередное, пятое расширение ЕС отличается от предыдущих не только по количественным, но и по качественным показателям. Впервые в него почти одновременно вступают 12 государств, т. е. его численный состав возрастает почти вдвое. Десять из них, подписавших 16 апреля 1994 г. в Афинах договор о вступлении, юридически стали его членами 1 мая 2004 г. и еще два - Болгария и Румыния - вступят в 2007 г. С момента вступления новые члены ЕС должны интегрироваться во все структуры Евросоюза и на них распространятся все «политики» Сообщества.

Последнему расширению предшествовал продолжительный подготовительный период, начало которому положила сессия Европейского совета в Копенгагене летом 1993 г., установившая критерии допуска кандидатов в ЕС324. Окончательные сроки присоединения стран-кандидатов были установлены в октябре 2002 г. на заседании Европейского совета в Брюсселе и окон чательно утверждены в декабре 2002 г. на Копенгагенском саммите . Все по время продолжались и дискуссии, связанные с оценкой возможных внутренних и международных последствий расширения ЕС . Не прекраіились они и сейчас. Большинство экспертов сходятся во мнении, что решение о приеме в НС стран ЦВЕ в большей сіепени обусловлено политическими, а не экономическими соображениями. Эют вывод подтверждается многочисленными расчетами, указывающими на то, что экономический эффект расширения для нынешних членов ЕС будет незначительным, а его стоимость - очень высокой .

Официальная позиция руководящих органов ЕС основывается на том, чго расширение должно способствовать углублению интеграции в центральной зоне Сообщества, что, в свою очередь, позволит подтолкнуть аналогичные процессы и на периферии группировки. Однако такая модель взаимодействия процессов углубления и расширения, как отмечают некоторые специалисты, может быть реализована лишь при определенных условиях. В случае интеграции стран с резко различным уровнем развития она будет работать лишь в том случае, если удельный вес вступающих менее развитых стран не значителен .

Это предположение как сбывающийся прогноз подтверждается целой чередой последних событий. Во-первых, все яснее становится невозможность согласованного перехода, по крайней мере, большинства членов ЕС к полноценному Экономическому и валютному союзу329. На это указывают итоги референдума в Швеции, заюрмошвшею вступление сіраньї в ЭВС, и, возможно, отодвигающего сроки введения евро в Великобриіании и Дании, равно как и утверждение саммитом ЕС в марте 2005 г. предложения миниеіров финансов о смяі чении Пакта стабильности и роста330. Во-вторых, под сомнение поставлена возможность достижения Евросоюзом в согласованные ранее сроки ряда друї их качес і венных целей. В частное і и, на весенних сессиях Европейского совета в Барселоне (2002 г.) и в Брюсселе (2003 г.), посвященных выполнению лиссабонской программы, было признано, что, несмотря на ряд достижений, на многих важных направлениях ЕС продвигается к цели слишком медленно. А на уже упоминавшемся саммите ЕС 2005 г. было принято решение о пересмотре лиссабонской повестки в связи с тем, что, как констатировал председатель Европарламента X. Боррель, ее авторы «выдвинули нереальные задачи» 31.

Динамика и пространственное распределение региональной кооперационной активности

Пространственные рамки зон взаимного тяготения и, соответственно, границы региональных, субрегиональных и микрорегиональных разделов начинают прорисовываться вместе с первыми попытками налаживания группового межгосударственного экономического сотрудничества и кооперации в разных частях мира. В большинстве случаев они четко совпадали с очертаниями естественных природно-географических и культурных сегментов. Большая часть несовпадений между границами зон взаимного тяготения, определяющихся совместным членством в интеграционных объединениях, и географической принадлежностью государств в 1950 - 1960-е годы обусловливалась политико-идеологическими факторами (Европа), предшествующим опытом взаимных контактов (Азия) либо остаточными эффектами сосуществования в рамках только что рухнувших колониальных империй (Африка). Одним из свидетельств наличия такого рода несовпадений можно считать количество реорганизаций и частоту смены организационных форм сотрудничества, особенно если они одновременно сопровождались сменой состава участников.

Наиболее стабильными в этом отношении на протяжении первых двадцати лет оставались естественный макрорегион Западной Европы и искусственно сконструированное пространство, объединявшее страны Центрально-Восточной Европы и Советский Союз. В первом случае пространс і венные границы общереіиональною объединения (ОЕЭС) практически полностью совпадали с естественными региональными рамками Западной Европы Единственным исключением взюм случае являлось формальное отсуїсівие в числе членов ОЕЭС группы малых европейских іосударсів, часть и? которых находилась под внешнеполитическим патронажем соседей (Монако, Андорра), и участие Турции, географически относящейся к региону Среднего Востока (Юго-Западной Азии). Организационная дифференциация юсу-дарств Западной Европы, обусловившая возникновение двух интеграционных объединений (ЕЭС и ЕАСТ), не имела под собой иных оснований, кроме непринципиальных расхождений в трактовке задач и конечных целей региональной кооперации9. Некоторая автономность отличала лишь микрорегион Северной Европы (скандинавские государства) и группу слабо ориентированных на развитие регионального сотрудничества стран юга Европы (Испания, Португалия и Греция)10. В целом первые опыты с региональной интеграцией в Западной Европе привели к выделению группы государств, в наибольшей степени ориентированных на взаимное сотрудничество и активно его развивавших («интеграционное ядро»). Она включала государства-члены ЕЭС, Великобританию и Данию. Большая часть членов ЕАСТ (кроме, вероятно, Исландии, Лихтенштейна и Швейцарии), а также Греция, Ирландия, Португалия и Испания создавали в этот период «ближнюю периферию» европейского интеграционного процесса. К «дальней периферии» кроме уже упомянутых «малых» членов ЕАСТ относились европейские страны, «селективно» участвовавшие в деятельности региональных объединений (Финляндия) и «пограничные» государства, относящиеся к другим регионам, но явно ориентирующиеся на взаимодействие с Европой (Турция).

В течение 1970-х - первой половины 1980-х годов западноевропейское региональное пространство постепенно унифицируется благодаря интенсификации кооперационных взаимодействий и их «стягивания» вокруг FC. Одним из проявлений данной тенденции являлось расширение членского состава ЕС за счеі государств, до этого находившихся вне рамок организованного реї ионального сотрудничества (Ирландия, Греция, Испания), и стран, сменивших групповую принадлежность (Великобритания, Дания, Португалия). О явном преобладании центростремительных тенденций в этой географической зоне свидетельствовало и подписание в 1972 - 1973 гг. серии двусторонних договоров о свободной торговле, подписанных ЕС с членами ЕАСТ и СС (Австрия, Исландия, Лихтенштейн, Норвегия, Финляндия, Швеция, Швейцария). Наконец, прогрессирующему сближению западноевропейских государств способствовало появление в 1970-е годы трансграничных кооперационных объединений, стиравших «межфракционные» барьеры на уровне локальных взаимодействий. Некоторые из такого рода объединений в этот период способствовали втягиванию в орбиту западноевропейского регионального сотрудничества стран, находившихся на периферии соседнего макрорегиона (Югославия).

Региональное пространство, политически вычлененное в конце 1940-х годов созданием СЭВ, в 1960 - 1970-е годы, напротив, несколько утрачивает свою четкость и значимость в качестве объективной основы межгосударственной интеграции. Подтверждением большего влияния идеологического фактора среди обстоятельств, обусловивших появление этого объединения, стало свертывание с начала 1960-х годов участия в региональном соїрудни-честве Албании и окончательный отказ от членства в СЭВ Югославии. И в том, и в другом случаях факт географической близости оказался менее существенным по сравнению с близостью идеологической. На это же указывало и внесение изменений в устав СЭВ (1962 г.), снимавших «региональное ограничение» членства в организации и расширение ее членского состава за счет первого нерегионалыюго участника - Монголии. После вхождения в СЭВ Кубы (1972 г.) и Вьетнама (1978 г.) географические рамки группировки еще больше утрачивают свою пространственную определенность.

В 1990-е годы границы субрегиональных и микрорегиональных пространств, определяемые кооперационными ориентациями европейских государств, существенным образом меняются. С созданием ЕКП (1993 і ) и расширением иніеірационного ядра за счет вхождения в состав ЕС Авсірии, Швеции и Финляндии (1995 г.) рамки западноевропейской зоны взаимною тяготения приходят в окончательное соответствие с географическими границами макрорегиона Западной Европы". Одновременно с этим ликвидация СЭВ и распад ряда государств, входивших в его состав, повлекли за собой дробление «восточного блока» на отдельные проторегиональные ареалы. Первое из них - Центрально-Восточная Европа - с самого начала представляло собой некоторую условность в связи с отчетливо выраженным тяготением большинства составляющих его стран к Западной Европе. Поэтому появление здесь в начале 1990-х годов групповых объединений (ЦЕЙ, ЦЕССТ) отражало не столько стремление к оформлению объективно существующей региональной общности, сколько потребность в координации усилий, подготавливающих (и ускоряющих) включение государств-участников в орбиту западноевропейского интеграционного процесса. Второй проторегиональный ареал - Российско-Евразийский регион - с самого начала также не отличался явно выраженными внутренними ориентациями на укрепление группового единства. Наличие институциональной оболочки (СНГ), призванной стимулировать межгосударственное сотрудничество в этой зоне, не столько укрепило взаимное тяготение стран-участниц, сколько усилило внутригрупповую дифференциацию. Появление во второй половине 1990-х годов в составе СНГ ряда фракционных союзов указывает на постепенно прорисовывающиеся ориентации отдельных групп государств на расширение взаимодействий с соседними регионами и действующими там интеграционными объединениями (ЕС, ЭКО).