Содержание к диссертации
Введение
Глава 1. Геополитический аспект внешней политики России
1.1 Концептуальные основания геополитики и ее роль в формировании внешней политики государства 15
1.2 Теоретический анализ геополитической стратегии и её структурные особенности в постсоветской России 34
1.3 Значение геополитического подхода для выработки внешней политики России 50
Глава 2. Внешнеполитическая стратегия России с позиций геополитического анализа в постсоветский период
2.1 Геополитические характеристики современного мира и новый статус России 59
2.2 Геополитика в концепциях современной российской научной и политической элиты 69
2.3 Процесс формирования геополитической стратегии России в постсоветский период 79
Глава 3. Проблемы оптимизации геополитической стратегии России в начале XXI века
3.1 Военно-политические и экономические параметры геополитической стратегии государства 99
3.2 Модели геополитического взаимодействия России с глобальными и региональными центрами в современной системе международных отношений 117
3.3 «Стратегия многополярного прагматизма» как оптимальная геополитическая концепция для России в первое десятилетие XXI века 160
Заключение 177
Список использованных источников и литературы 185
- Концептуальные основания геополитики и ее роль в формировании внешней политики государства
- Теоретический анализ геополитической стратегии и её структурные особенности в постсоветской России
- Геополитические характеристики современного мира и новый статус России
- Военно-политические и экономические параметры геополитической стратегии государства
Введение к работе
Последние два десятилетия мы являемся свидетелями глубоких трансформаций мировой политической системы. Не менее серьёзные перемены произошли и во внутренней политике Российской Федерации. После распада СССР сменился вектор государственного политического развития, созданы новые институты, заложены основы новой экономической формации, определены критерии политической модернизации.
Тем не менее, России не удается окончательно выйти из постсоветского кризиса, затрагивающего все сферы государственного существования. Одной из важнейших составляющих этого состояния стала утрата геополитической идентичности, поставившая под угрозу самостоятельность России как субъекта международных отношений. До настоящего времени открыт вопрос о главных направлениях и параметрах геополитической стратегии России, не определен окончательно её статус и роль в планетарном сообществе.
Проблемы, стоящие перед нашей страной в процессе внешнеполитической адаптации к современным условиям, в определённой степени блокируют и внутреннюю модернизацию. Исходя из этого, очевидна острейшая необходимость четкого международного самоопределения России, уточнения концептуальных основ формирования геополитической стратегии и, в итоге, интеграции геополитических интересов государства в единую систему. В этих условиях формирование и реализация рациональной и взаимоприемлемой геополитической стратегии страны приобретает статус национального императива. Это обусловливает актуальность темы представленного исследования в рамках прикладного аспекта формирования геополитической стратегии Российской Федерации в постсоветский период.
Другой аспект актуальности - теоретический, связан с расширением поля обществоведческих наук, вхождением в него геополитики с последующим её взрывным развитием. Геополитика закономерно стала предметом пристального внимания, поскольку её научный потенциал позволяет описывать резкие
трансформации международной системы и параметры внешнеполитических действий государств в нестабильных условиях. Геополитика успешно претендует на роль системного обеспечения внешнеполитической стратегии.1
С другой стороны, развивающаяся тенденция к полисемантическому пониманию геополитики во многом усложняет ее объективную теоретическую оценку и универсализирует область прикладного применения. Известную сложность создает то обстоятельство, что сегодня система геополитических отношений одновременно исследуется несколькими науками: философией, теорией международных отношений, географией, мировой экономикой, культурологией, религиоведением, глобалистикой, экополитологией.
Одновременно практически каждая из этих дисциплин находит свое отражение в понятийном и категориальном аппарате геополитики, способствует уточнению её предмета и методов. Слолшлась во многом уникальная ситуация,, описываемая взаимным синтезом множества гуманитарных дисциплин под единым «геополитическим знаменателем».
Это создаёт необходимость постановки вопросов теоретико-концептуального обоснования, формирования и реализации геополитической стратегии страны в ряд наиболее актуальных, заставляющих обратить на них особое внимание. С другой стороны, представляется возможность подойти к геополитике с её теоретическим и концептуальным багажом с точки зрения решения практических задач, стоящих перед государством в рамках осуществления его внешнеполитической деятельности.
Исследование и решение поставленных вопросов протекает сегодня в рамках имеющегося противоречия между тенденциями развития современного мира в целом и теми вызовами, которые современность предъявляет нашей стране, с одной стороны, а с другой - недостаточно разработанными и во многом хаотичными теоретическими основаниями современной отечественной геополитики. Ядром содержания указанного противоречия выступает отсутствие чёткой теоретической концепции как основы геополитической стратегии Российской
1 Сорокин К. Э. Геополитика современности и геостратегия России. М.1996. С.14.
Федерации, что обусловливает ещё один компонент актуальности заявленной темы.
В ходе работы над темой диссертационного исследования был изучен широкий круг источников, позволяющий выделить определённую теоретическую основу анализа рассматриваемых вопросов. Большая часть работ появилась в ходе активной разработки геополитической проблематики после распада двухполюсной мировой системы. Однако, и в СССР ряд крупных учёных обращал внимание на значимость геополитических факторов при рассмотрении внешнеполитической деятельности государств, не пользуясь при этом геополитической терминологией. После распада Советского Союза и системной трансформации международных отношений начался активный поиск теоретических основ геополитической стратегии России. Значительное большинство авторов выдвигает в качестве методологического основания особое трансконтинентальное положение страны. В частности, принятие России как уникального геополитического комплекса на основе православной русской культуры постулируется в работах неоевразийского направления.3 В этих трудах за нашей страной закрепляется статус геополитического ядра Евразии - «хартленда», имеющего объективную историческую и социокультурную логику своего развития.
2 Бурлацкий Ф.М., Галкин А.А. Социология. Политика. Международные отношения. М. 1974; Поздняков Э.А.
Системный подход и международные отношения. М. 1976; Система, структура и процесс развития междуна
родных отношений / Отв. ред. В.И. Гантман. М. 1976; Лукин В.П. «Центры силы»: концепции и реальность. М.
1983; Хрусталёв М.А. Основы теории внешней политики государства. М. 1984; Лавров СБ., Сдасюк Г.В. Этот
контрастный мир. Географические аспекты глобальных проблем. М. 1985; Поздняков Э.А. Внешнеполитиче
ская деятельность и межгосударственные отношения / Отв. редактор Д.Г. Толмашевский. М. 1986; Моргачё'в С.
Пространство, время и поле в мировой политике // МЭ и МО. 1989. №7; Колосов B.C. О геополитическом по
ложении РСФСР // Весы. 1990. №2.
3 Панарин А.С. Глобальное политическое прогнозирование в условиях стратегической нестабильности. М. 1999;
Панарин А.С. Вторая Европа или «Третий Рим». М. 1996; Панарин А.С Реванш истории: Российская стратеги
ческая инициатива в XXI веке. М. 1998; Панарин А.С. Россия в Евразии: геополитические вызовы и цивилиза-
ционные ответы // Вопросы философии. 1994. №12; Дугин А.Г. Основы геополитики. Геополитическое буду
щее России. М. 1997; Дугин. А.Г. Геополитика и структура мира в новом тысячелетии // Новый порядок на ве
ка? Политическая структура современного мира. М. 2000; Бабурин С.Н. Российский путь. Становление россий
ской геополитики кануна XXI века. М. 1995; Кульпин Э.С. Путь России. М. 1995; Бабурин С.Н. Территория
государства. Правовые и геополитические проблемы. М. 1997; Рогов СМ. Контуры новой Российской страте
гии // НГ - сценарии. 1998. №3; Кузьменко И. Геополитика Святой Руси // Третий Рим. 1994. №1; Моисеев Н.Н.
Агония России. Есть ли у нее будущее. M. 1996; Морозов Е.Ф. Большой евразийский проект // Русский геопо
литический сборник. 1997. №2; Шумакова О.Н. Геополитические аспекты теории Евразийства. Дисс. на соиск.
кандидата политических наук. СПб. 1995; Устян А.Р. Византизм и евразийство как геополитические стратегии
развития России в XXI веке. М. 2000; Устян А.Р. Геополитический аспект внешнеполитической стратегии Рос-
сип // Вестник МГУ, серия 12. Политические науки. 2000. №6; Пащенко В.Я. Идеология евразийства. М. 2000;
Геополитика современного мира: учеб. Пособие / И. А. Василенко. М. 2007.
В настоящее время усилиями таких учёных, как А.Г. Арбатов, В.В. Барис, А.Д. Богатуров, А.Д. Воскресенский, К.С. Гаджиев, И.Г. Кобринская, В.В. Макаренко, В.А. Колосов, СВ. Кортунов, Н.А. Нартов, Н.Н. Моисеев, А.С. Пана-рин, К.В. Плешаков, С.А. Проскурин, Э.А. Поздняков, А. М. Салмин, В.А. Семёнов, К.Э. Сорокин, Р.Ф. Туровский, Н.А. Косолапов, Т.Г. Пархалина, В.Л. Цымбурский и других, геополитика и производное понятие геополитической стратегии (геостратегии) прочно закрепились в предметном поле общественно-политических наук. Их работы анализируют многочисленные аспекты формирования и реализации геополитической стратегии постсоветской России. 4
Показателен, например, междисциплинарный подход к внешнеполитической стратегии на основе географической методологии, который отстаивают Д. Н. Замятин, В.А. Колосов, Р.Ф. Туровский.5
За последние годы в процессе эволюции геополитической проблематики отечественная политология генерировала ряд интересных диссертационных исследований, посвященных различным вопросам геополитической стратегии. Выделение внешнеполитических приоритетов, их концептуальные основы, обеспечение геополитической безопасности России и ряд других тематических
4 Арбатов А.Г. Геополитическая глобалистика. М. 2000; Барис В.В. Геополитические контуры России. М. 2002;
Салмин A.M. РІзнанка внешней политики // Российская политая на рубеже веков, М. 2001; Гаджиев К.С. Геопо
литика. М. 1997; Гаджиев К.С. Геополитика Кавказа. М. 2001; Колосов В.А., Туровский Р.Ф. Геополитическое
положение России на пороге XXI века: реалии и перспективы // Полис. 2000. №3; Макаренко В.В. Кто союзни
ки России? Меитальность и геополитика: парадоксы политики безопасности России. М. 2000; Нартов Н.А. Гео
политика. М. 1999; Кортунов С.Н. Становление нового мирового порядка // Международная жизнь, 2002. № 6;
Кобринская И. Внутренние факторы внешней политики России // Россия политическая. М. 1998; Цымбурский
В.Л. Европа - Россия: Третья осень системы цивилизаций // Полис. 1997. № 2; Цымбурский В.Л. Остров Рос
сия: Перспективы российской геополитики // Полис. 1993. № 5; Поздняков Э.А.Философия политики. М. 1994;
Сорокин К.Э. Геополитика современности и геостратегия России. М. 1996; Проскурин С.А. Геополитические
вызовы и внешнеполитическая деятельность России // Власть. 2000. № 3; Пархалина Т.Г. Геополитические про
гнозы и Россия МЭ и МО. 1996. №3; Семёнов В.А. Безопасность России и её геополитический аспект: методо
логические вопросы // Проблемы глобальной безопасности. М. 1995; Семёнов В.А Геополитика как наука //
Власть. 1994. №8; Колосов В.А. Российская геополитика: традиционные концепции и современные вызовы //
Общественные науки и современность. 1996. № 3; Богатуров А.Д. и др. После империи: демократизм и держав-
ность во внешней политике России. М. 1992; Воскресенский А.Д. Многофакторное равновесие в международ
ных отношениях. Политическая наука в России: интеллектуальный поиск и реальность. Хрестоматия. М. 2000;
Плешаков К.В. Компоненты геополитического мышления // Полис. 1995. №1; Косолапов Н.А.Становление
субъекта российской внешней политики // Pro et Contra. 2001. т.6 Зима - Весна.
5 См., например: Замятин Д.Н. Политико-географические образы и геополитические картины мира (Представ
ление географических знаний в моделях политического мышления) // Полис. 1998. №6; Замятин Д.Н. Нацио
нальные интересы как система «упакованных» политико-географических образов // Полис. 2000. № 1; Колосов.
В.А. Новое геополитическое положение России. Доклад Горбачёв-Фонда. М. 1992; Туровский Р.Ф. Политико-
географическое положение России и национальные интересы государства // Кентавр. 1994. №3; Туровский Р.Ф.
Политическая география. M. 1999.
вопросов рассмотрены в работах В.В. Бариса, В.А. Семёнова, В.Р. Мединского, Я.В. Волкова, С.А. Проскурина, Н.А. Комлевой, Л.В. Калашниковой, А.Р. Ус-тяна, И.А. Фадеевой.6
Зарубежные исследования диссертационной тематики представлены именами 3. Бжезинского, Г. Киссинджера, А. Страусса, Дж. Ньюмана, X. Адомейта, Д. Керра, Р. Коллинза, Ч. Смарта, Р. Макфэрлейна, Л. Бузински, X. Бинненджи-ка, В. Надкарни, М. Фуше, Р. Эллисона, У. Циммерманна и ряда других авторов.7 Кроме того, необходимо обратить внимание на менее известные труды современных немецких учёных, затрагивающих, в том числе и тему военно-политического и силового обеспечения российской геостратегии. В контексте рассматриваемых проблем необходимо, прежде всего, назвать работы Р. Гётца, X. Хёмана, X. Шредера, Д. Проектора и Д. Вайзера. 8
В целом же для зарубежных учёных характерен фрагментарный подход к российской геополитической стратегии, исключающий комплексный систем-
6 Барис В.В. Тенденции и перспективы геополитического развития России на рубеже веков. Диссер. на соиск.
уч. степени доктора полит, наук. М. 2003; Семенов В.А. Этногеополитические аспекты безопасности России.
Диссер. на соиск. уч. степени доктора полит, наук. М. 2000; Мединский В.Р. Теоретико-методологические про
блемы формирования внешнеполитической деятельности России в условиях становления глобального инфор
мационного пространства. Диссер. на соиск. уч. степени доктора полит, наук. М. 2000; Волков Я.В. Геополити
ка и её влияние на обеспечение безопасности в современном мире. Диссер. на соиск. уч. степени доктора полит,
наук. М. 2001; Проскурин С.А. Теоретико-методологические проблемы формирования внешнеполитического
курса РФ. Диссер. на соиск. уч. степени доктора полит, наук. М. 1997; Комлева А.Н. Геополитическая экспан
сия: сущность, акторы, формы осуществления. Диссер. на соиск. уч. степени доктора полит, наук. Екатерин
бург. 2003; Устян А. Концептуальные основы внешнеполитической стратегии России в начале XXI века.
.Диссер. на соиск. уч. степени канд. полит, наук. М. 2001; Фадеева И. Проблемы формирования и реализации
геополитических интересов России в Европе. Диссер. на соиск. уч. степени канд. полит, наук. М. 2001; Калаш
никова Л.В. Геополитика в системе факторов цивилизационного становления общества: Диссер. на соиск. уч.
степени канд. филос. наук. Саратов. 2005.
7 Бжезинский 3. Великая шахматная доска. М. 1997, Бжезинский 3. Преждевременное партнёрство // Полис.
1994. №1; Бжезинский 3. Выбор. Мировое господство или глобальное лидерство. М. 2007; Киссинджер Г. Ди
пломатия. М. 1997; Тэтчер М. Искусство управления государством. Стратегии для меняющегося мира. Альпина
паблишер. М. 2003; Страус А.Л. Униполярность (концентрическая структура нового мирового порядка и пози
ция России) // Полис. 1997. №2; Adomeit Hans, Russia as a Great Power in World Affairs: Image and Reality II
International Affairs. 1995. №1; Коллинз. P. Геополитика и долговременное историческое измерение // Время
мира. 1998. №2; Kerr David. The New Eurasianism: The Rise of Geopolitics Russia's Foreign Policy II Europa-Asia
Studies. 1995. №6; Macfarlane N.S. Russian Conceptions of Europe II Post-Soviet Affairs. Berkeley. 1994. Vol. 2. N3;
Macfarlane N.S. Russia, the West and European security II Survival. 1993. vol. 35. №3; Binnendijk H. Back to
Bipolarity? II Washington Quarterly. Autumn 1999; Zimmerman William. The Russia People and Foreign Policy.
Princeton University Press. 2002; Allison R., Light M., White S. Putin's Russia and the Enlarged Europa. London.
2006; Фуше M. Европейская республика. M. 1999.
8Goetz R. Optionen der Russischen Sicherheitspolitik und ihr Preis II Aussenpolitik. 1996. №3; Goetz Roland. Das russische Wirtschaftspotenzial als Basis seiner Aussenpolitik II Aussenpolitik. 1996. №2; Нбтап Hans-Herman/Schr6der Hans, Russland unter neue Fuhrung: Politik, Wirtschaft und Gesellschaft am Beginn des 21. Jahrhunderts. Minister. Agenda Verlag. 2001; Proektor Daniel. Konturen der Russische Sicherheitspolitik in den neunzieger Jahren II Berichte des Bundesinstituts fuer ostwissenschaftliche und internationale Studien. 1995. №5; Weiser Dieter «Geopolitik» - Renaissanse eines umstrittenen Begriffs II Aussenpolitik. 1994. №4.
ный характер исследований. В этом известный недостаток указанных работ. Одновременно некоторые авторы (Ж. Аттали, 3. Бжезинский, А. Страусе, М. Тэтчер, Ф. Фукуяма) за систему координат, в которых анализируется российская внешняя политика, преждевременно берут однополярную структуру мира, внося элементы субъективности. Ряд вопросов, например, таких, как внутригосударственные механизмы формирования геополитической стратегии, практически не рассматриваются.9
Таким образом, степень научной разработанности проблемы не может быть определена однозначно. С одной стороны, к теме геополитической стратегии обращаются многие эксперты, как в России, так и за рубежом. С другой стороны, переходная фаза современного миропорядка, высокая степень стохас-тичности глобальных процессов генерируют острые дискуссии и разбросанность оценок. Сложность и противоречивость диссертационной проблематики можно проследить благодаря разнообразному характеру публикаций, выражающих новые идеи, тактику и стратегию геополитического поиска. Так, представлению неоевразийцев о современной России как цельном «хартленде», способном полностью интегрировать евразийское пространство, противостоят оценки России как «результата развала более глобального геополитического образования, фрагмента, вырванного из картины целого».10
Можно констатировать, что целостный подход к категории геополитической стратегии до конца не раскрыт. Причиной этого является наличие внешнеполитического идентификационного конфликта наряду с нерешенностью проблем внутреннего обустройства, выбора основополагающих ценностей, интерпретацией статуса и роли России в мировом сообществе. Затянувшийся кризис идентичности на фоне слабости институтов гражданского общества, отсутствия консенсуса по всем значимым вопросам федеративного и политико-правового
9 Немногочисленным исключением могут быть следующие работы: Crow S. The Role of the Presidential Administration II New and Old Actors in Russian Foreign Policy. Norwegian Institute of International Affairs. 1998; Melvin N. Regional Foreign Policy in the Russian Federation. London. 1995; Realism and Russian Strategy after the Collapse of the USSR// Unipolar Politics: Realism and State Strategies after the Cold War. New York. 1999.
устройства затрудняет формирование системных теоретических концептов государственной геополитической стратегии.
Объектом диссертационной работы является геополитическая стратегия России, рассматриваемая как система внешнеполитических решений, принятых в рамках важнейших направлений деятельности и способствующих обеспечению безопасности государства и нации.
В качестве предмета исследования выступают особенности концептуально-теоретического формирования и практической реализации геополитической стратегии России.
Рабочая гипотеза исследования заключается в том, что геополитическая стратегия государства выступает центральной категорией внешнеполитической деятельности, требующей детального исследования, что обусловлено возрастающей ролью геополитического фактора в мировой политике, характеризующейся меняющейся глобальной политической средой. Потребность научно-аналитического подхода к геостратегии РФ возрастает в условиях глобальной международной нестабильности во время транзитных этапов мировой политики. Макрополитическая ситуация, осложненная мировым экономическим кризисом, предъявляет к геополитической стратегии России новые требования, во многом базирующиеся на показателях её экономического и военно-силового потенциала.
Анализируя процесс формирования геополитической стратегии РФ в постсоветское десятилетие, необходимо учесть ошибки и просчёты, допущенные в условиях концептуальной внешнеполитической непоследовательности. Исходя из этого, окончательная формулировка автором гипотезы исследования заключена в предположении о том, что в настоящее время оптимизация геополитических действий страны, адекватная вызовам современной внешнеполитической ситуации и меняющейся глобальной политической среде, возможна в рамках предлагаемой стратегии «многополярного прагматизма».
Одним из оснований предлагаемой концепции является признание системного кризисного состояния внутри страны, диктующего достаточно рациональное и осторожное внешнеполитическое поведение. Автор считает, что указанный подход позволит создать теоретико-концептуальный задел на будущее, послужив отправной точкой для независимой и активно преобразовательной геополитической стратегии.
Поскольку геополитическая стратегия России - сложное многоуровневое явление, рассматриваемое в контексте глобальных проблем современных международных отношений, цель диссертационного исследования сформулирована следующим образом: на основе комплексного изучения формирования и' реализации геополитической стратегии России в постсоветский период выявить возможности её оптимизации в нестабильных внешнеполитических условиях.
Для достижения указанных целей диссертант ставит перед собой следующие основные задачи:
Определить роль концептуальных оснований геополитики в формирова-нии внешней политики государства в целом;
Раскрыть особенности подхода к геополитическим теориям в концепциях российской научной и политической элиты в постсоветский период;
Выявить структурные особенности геополитической стратегии постсоветской России на основе её теоретического анализа;
Определить методологический и эвристический потенциал геополитического подхода для выработки внешней политики постсоветской России в современных условиях мира;
Дать характеристику процессу формирования геополитической стратегии России в постсоветский период, а также выделить вопросы её обеспечения, прежде всего, в экономическом и военно-политическом плане;
Разработать модели геополитического взаимодействия России с наиболее значимыми глобальными и региональными центрами в современной системе международных отношений;
7. На основе полученных выводов, обосновать и охарактеризовать стратегию «многополярного прагматизма» как оптимальную геополитическую концепцию для России в первое десятилетие XXI века;
В ходе работы над диссертационным исследованием была использована широкая база источников. В том числе:
Официальные документы: Конституция РФ, Концепция внешней политики, Военная Доктрина РФ, Концепция Национальной Безопасности, ежегодные Послания Президента Федеральному Собранию РФ, Указы Президента, постановления Правительства, документальная информация комитетов по международным делам, по безопасности, геополитике (существовавшего в 1995-1999 гг.) Государственной Думы Федерального Собрания РФ, стенограммы парламентских слушаний, программы политических партий, другие доступные официальные источники;
Выступления и публикации ведущих официальных лиц, включая Президента РФ и федеральных министров;
Статистические данные и материалы социологических исследований;
Отечественная и зарубежная периодическая печать (преимущественно англо-американская и немецкая);
Материалы научно-исследовательских центров, связанные с диссертационной тематикой.
Общетеоретическую основу диссертационного исследования составили труды классической геополитики: Ф. Ратцеля, Р. Челлена, X. Дж. Маккиндера, А. Мэхена, К. Хаусхофера, а также идеи мыслителей и политических деятелей прошлого: Н. Макиавелли, Т. Гоббса, Э. Роттердамского, И. Канта, А. Бергсона, А. Тойнби. Особое внимание уделено представителям российской геополитической мысли XIX - начала XX века: А.Е. Вандаму, Н.Я. Данилевскому, К.Н. Леонтьеву, Л.И. Мечникову, П.Н. Савицкому, В.П. Семёнову-Тян-Шанскому. Кроме того, теоретическая база диссертации сложилась благодаря трудам А.Г. Арбатова, Е.П. Бажанова, А.Д. Богатурова, К.С. Гаджиева, А.С. Панарина, Э.А. Позднякова, А.И. Костина, Н.Н. Моисеева, М.А. Хрусталёва, А.П. Цыганкова,
П. А. Цыганкова, Дж. Айкенберри, Ф. Брайара, Р. Кеохайна, Дж. Розенау, К. Уолтца, других отечественных и зарубежных учёных, исследующих международные отношения и теорию внешней политики.
Работа основывается на современном научно-исследовательском материале: монографиях, диссертационных исследованиях, статьях отечественных и зарубежных учёных, материалах научных семинаров, симпозиумов и конференций, в той или иной мере рассматривающих вопросы диссертационной проблематики.
Важной составляющей эмпирической базы стали работы современных российских и зарубежных учёных, представляющих разные направления геополитической мысли, а также затрагивающие в процессе научного поиска актуальные проблемы внешней политики, мировой экономики, глобализации и регионализации, а также культурно-цивилизационного развития
Можно указать и на использование в работе малоизвестных исследований современных немецких учёных, сфокусированных на внешнеполитической деятельности Российской Федерации11.
Методологической основой диссертационного исследования является системно-функциональный подход к анализу формирования и проведения геополитической стратегии России. Именно такой подход помогает вскрыть взаимозависимость между составляющими геополитической стратегии государства, показать закономерность внешнеполитических действий в системе международных отношений. Широко использовался междисциплинарный подход, позволяющий рассмотреть соотношение геополитической стратегии с предметным полем ряда дисциплин: политологии, географии, истории, экономики, глобалистики, культурологи, экополитологии. Кроме того, с целью более полного раскрытия предмета исследования применялись методы периодизации, сравне-
11 Например: Hoeman Hans-Herman/Schroder Hans, Russland unter neue Fuehrung: Politik, Wirtschaft und Gesellschaft am Beginn des 21. Jahrhunderts, Miinster: Agenda Verlag. 2001; Schoeps J., Diekmann I., Krueger P. Geopolitik, Grenzgaengc im Zeitgeist. Berlin - Brandenburg. 2000. Band 1; Goetz Roland, Das russische Wirtschaftspotenzial als Basis seiner Aussenpolitik//Aussenpolitik. 1996. №2. S.136-145.
ния, ретроспективы, изучения документов, элементы контент-анализа и внешнеполитического прогнозирования.
Научная новизна диссертационного исследования заключается в следующем:
Проведено комплексное исследование геополитического подхода по отношению к внешнеполитической деятельности постсоветской России. С помощью геополитической методологии определена система принципов, способствующих адаптации государства к быстро меняющейся политико-пространственной конъюнктуре;
Предложена авторская трактовка предмета геополитической стратегии в качестве самостоятельной категории политологического исследования, определяемой как целенаправленное планирование и осуществление внешнеполитических действий государства с позиций геополитического анализа. Это, в свою очередь, ведет к расширению понимания предмета геополитической стратегии;
Осуществлено многостороннее исследование геополитической стратегии, включающее в себя: структурный анализ геополитической стратегии, позволивший раскрыть механизм её формирования на примере Российской Федерации; анализ внешнеполитического дискурса российской научной и политической элиты, позволивший провести его систематизацию; содержательный и стадиальный анализ геостратегии, позволивший вскрыть её системный характер.
Обосновано и уточнено понятие внешнеполитической среды, выявлены её важнейшие характеристики в контексте реализации геополитической стратегии России.
Определено значение военно-политических и экономических показателей государства при формировании и реализации геополитического курса России в начале XXI века.
Осуществлено моделирование двусторонних отношений с рядом государств дальнего зарубежья в контексте предложенной стратегии многополярного прагматизма;
7. Сформулирована авторская концепция «стратегии многополярного прагматизма», способная стать теоретическим основанием обновления геостратегической составляющей внешнеполитической доктрины Российской Федерации.
На защиту выносятся следующие положения:
1. Геополитический подход к внешнеполитической деятельности государства в современных условиях растущей конфликтности системы международных отношений пространства приобретает особую актуальность.
Геополитическая стратегия (геостратегия) - это самостоятельная категория политической науки, которая делится на соответствующие стадии и определяется как целенаправленное планирование и осуществление внешнеполитических действий государства с позиций геополитического анализа. Такой исследовательский подход значительно повышает возможность углубленного анализа современных международных отношений;
Важнейшие причины неудач в реализации геополитической стратегии страны в первые годы после распада СССР заключены в противоречивости внутриполитического процесса и ожесточенной борьбе правящих элит за власть и собственные интересы;
Именно концепция многополярного прагматизма может выступить теоретической основой оптимизации геополитической стратегии России для преодоления системного и идентификационного кризиса нашей страны. Одним из ее необходимых условий является опора на евразийскую идентификационность с одновременной прагматизацией внешнеполитической деятельности;
Основу концепции многополярного прагматизма составляет тесная взаимозависимость геополитической стратегии России и её внутренней политики, выражающаяся в триединстве: функциональной гибкости и прагматизма, параллельной модернизации политической системы и укрепления экономического и военно-силового потенциала страны.
Практическая значимость диссертации определяется результатами комплексного исследования процесса формирования и реализации геополитической стратегии.
В условиях недостатка фундаментальных обобщающих работ по данной тематике, полученные выводы могут служить конкретной теоретической базой, позволяющей наиболее эффективно конструировать и проводить геополитическую деятельность РФ (России).
Теоретические обобщения и выводы могут быть приняты к сведению органами государственной власти, компетенцией которых является формирование и проведение внешнеполитической стратегии. Отдельные результаты исследования могут быть использованы во внутриполитической практике.
Материалы диссертации могут найти применение в учебном процессе, при подготовке лекций и семинаров по достаточно широкому кругу внешнеполитических проблем.
Апробация работы проходила на кафедре мировой и российской политики философского факультета МГУ им. Ломоносова. Основные положения исследования изложены в публикациях автора и представлены на научно-практических симпозиумах и конференциях.
Диссертация состоит из введения, трёх глав, заключения, списка использованной литературы и приложений.
Основная часть
Концептуальные основания геополитики и ее роль в формировании внешней политики государства
Первые геополитические исследования осуществлялись в рамках смежных дисциплин и, прежде всего, политической географии. Предметный эволюционный ряд: «географический детерминизм - политическая география - геополитика» повсеместно признается исследователями. Конкретный исторический момент появления геополитики зафиксировать весьма сложно, но причины самостоятельного оформления этой дисциплины хорошо обоснованы в отечественной и зарубежной литературе.14 Исторически, геополитические интеракции государств являлись предметом не только практического интереса, но и предметом теоретического осмысления. Как замечает французский ученый М. Гу-нель: «После формирования большинства современных государств начал развиваться анализ причин богатства и мощи некоторых наций. В этих условиях география перестала быть просто описанием мира и повернулась к проблемам, поднятым отношениями власти и пространства».15
Геополитика изначально неразрывно связана с внешнеполитической деятельностью, как отдельного государства, так и системы государств в целом. Поэтому многие отечественные и зарубежные исследователи определяют геополитику как «разновидность внешней политики».16 Геополитическая мысль возникла как теория активных внешнеполитических действий государства, строго соответствующая его географическому положению. При этом государства изучались как активный субъект пространства, наделённый органическими свойствами. Как отмечает Д.Замятин «классическая геополитическая мысль буквально привязана к географической карте, она мыслит ей, и сама фактически есть максимально упрощенная в политически — проектном смысле геогра-фическая карта».
Ученые - основатели геополитики создавали не только географически детерминированные теории. Они первыми в истории гуманитарных наук, сопоставляя географию с тенденциями политических процессов, создали концепцию целостного, панорамного обзора мирового политического пространства. Такой результат был невозможен без систематизированного и упорядоченного взгляда на пространственно — географическую среду. А поскольку родиной классической геополитики стал европейский континент, первые геополитические теории несли в себе пан-европейский дух. Прежде всего, это проявлялось в анализе географического положения европейских государств по отношению к другим частям света. На основе этого делались обобщения выводы, прогнозы. Выстраивались иерархии внешнеполитических интересов с соответствующими практическими рекомендациями.
Первым ученым, постулировавшим глобальную геополитическую модель, справедливо называют X. Дж. Маккиндера. Свою системную концепцию он изложил в широко известном докладе Королевскому Географическому обществу Великобритании «Географическая ось истории» в 1904 году.19 Эта и последующие геополитические работы Маккиндера заложили базовые категории современной геополитики, понятийный аппарат которой до сих пор использует такие понятия как «хартленд», «осевой регион», страны «внешнего и внутреннего полумесяца». Подчеркивая окончание «эпохи Колумба» (The post-Columbian age), длившейся с 1500 по 1900 годы, британский ученый, по сути, зафиксировал глобализационные процессы в момент их исторического старта в начале XX века. Как подчеркивает Д. Слоан, английский исследователь наследия Маккиндера: «Великий ученый впервые рассмотрел комплекс отношений между географическими данностями и военно-политическими действиями власти, а также предвосхитил стратегические последствия таких отношении». Для нас принципиально важно вычленить из работ Маккиндера ключевые выводы относительно уникального положения Российской империи, занимающую большую часть ключевого региона всех мировых процессов («хартлен-да»), контроль над которым гарантирует мировое господство. Именно тезис о геополитическом потенциале Евразии, ее неуязвимости для англо-саксонских («атлантических») сил на два десятилетия предвосхитил идеи евразийцев.
Прогностическую точность и фундаментальный характер геополитических законов, открытых Маккиндером, и прежде всего важность хартленда хорошо иллюстрирует цитата из современной работы Збигнева Бжезинского. «На протяжении четырех десятилетий «холодной войны» Евразия являлась гигантской ареной этого противостояния и главной ставкой в борьбе, - подчеркивает известный американский политолог. - Ибо именно на её просторах расположено большинство наиболее динамичных и политически амбициозных государств мира. Полное главенство во всей Евразии было бы равносильно мировому господству».21 Примечательно, что эти строки написаны ровно через сто лет после доклада Маккиндера Королевскому Географическому обществу.
Параллельно с Маккиндером на рубеже XIX - XX веков попытку целостного геополитического описания мира предпринял ряд исследователей: В. Де ла Бланш, А. Мэхен, Ф.Науманн, Л. Ранке, Ф. Ратцель", Р. Челлен, несколько позднее Н. Спайкмен и Дж. Реннер и ряд других. Несмотря на то, что исследователи принадлежали к разным научным школам23 и внесли неравноценный вклад в становление и развитие геополитики, их работы применяли новые для своего времени методологические и прогностические инструменты, благодаря которым сформировались и окончательно утвердились важнейшие категории геополитики.
Сегодняшнее состояние геополитики, ее макроаналитический и глобальный характер во многом определен работами шведского ученого Р. Челлена. Будучи не только ученым, но и активным политическим деятелем, парламентарием с умеренно- консервативными взглядами, он не только зафиксировал термин «геополитика» в академическом сообществе, но и ввел его в область целенаправленной политической практики.
В своем наиболее известном труде «Государство как форма жизни» он акцентирует внимание на «анатомии силы» и её различных основах, в том числе. и географических. Как отмечает М. Ильин в предисловии к русскому изданию книги: «Важнейшим научным достижением Рудольфа Челлена стала концептуализация предмета политических исследований и вытекающее из неё обоснование структуры политологии»24, в которой геополитике отводится важное место. При этом он, как и Маккиндер, неоднократно обращал внимание на особые географические и цивилизационные характеристики России, сулящие ей немало выгод в исторической перспективе при условии преодоления известных трудностей.
Подход Челлена принципиально важен с точки зрения многомерности и по-лидисциплинарнности науки о международных отношениях. «Геополитика», по Челлену, является только одним из её пяти взаимосвязанных элементов наряду с «экономполитикой», «демополитикой», «социополитикой» и «кратопо-литикой». Взятые вместе они по образному выражению «образуют пять элементов подобно пяти пальцам на одной руке, которая трудится в мирное время и сражается в военное».
Выводы геополитиков прошлого столетия подчеркивали важность морской или сухопутной силы (талласо - или теллурократии), соотношение масштабов государства и его внешней политики, расположение на Земном шаре основных стратегических регионов («хартленд», «римленд», зоны «внутреннего» и «внешнего полумесяца»), и наконец, геополитические стратегии регионального и мирового господства для ведущих мировых держав своего времени. И хотя, по критическому замечанию российского ученого К. Гаджиева, «большинство теорий адептов старой геополитики не соответствовали мировым реальностям уже в момент их появления»27, гораздо важнее, на взгляд автора то, что эти исследования фиксировали и огаюывали соотношение пространства и политики, изучали влияние пространственно - географических факторов на внешнеполитическое поведение государств.
Теоретический анализ геополитической стратегии и её структурные особенности в постсоветской России
Понятие «геополитическая стратегия» является ключевым для нашего исследования, что обязывает подробно остановиться на его смысловом содержании. Необходимо отметить, что до сих пор эта категория геополитики не имела четкого определения. Первоначально, после появления геополитики данный термин подразумевал завоевание прямого военно-политического контроля над территориями. Отсюда и его традиционное отождествление с военно-силовыми аспектами геополитики, применяемое рядом авторов.
Обращаясь к наследию отечественной геополитической мысли, необходимо указать на оригинальные работы А. Вандама (1867-1933 гг.), в которых геостратегия определяется как важнейшая составляющая «высшей, интегральной стратегии государства». Понятие геостратегии подразумевает «территориальные устремления, формирование и отстаивание территории страны, а также отношениям с соседними и всеми другими государствами планеты».60
Научная мысль современности все чаще выводит определение геостратегии за границы военной науки. Так К. Сорокин, подразумевает под этим термином прикладную геополитику, формируемую в соответствии с совокупными интересами государства. 1 Более точное, на наш взгляд, определение дает В. Колосов, подразумевая под геополитической стратегией выбор направления внеш-неполитической деятельности. Однако и эту формулировку необходимо расширить, следуя контексту данной работы. Общее определение стратегии может быть представлено как направленная долгосрочная линия поведения, опирающаяся на теоретический анализ и предполагающая активные практические действия в достижении перспективной цели.
Отметим, что сохраняющаяся военно-силовая семантика понятия геостратегии, связана с разночтением префикса «гео» в научной литературе. Традиционно в военной академической среде геостратегия подразумевала стратегию географическую, т.е. анализ и проведение военных операций с учетом преимущественно физико-географических факторов. По мнению автора, в системе современных геополитических исследований большее основание имеет значение геостратегии как стратегии геополитической, соответственно включающей всю сложность современного полидисциплинарного понятия геополитики. Во избежание разночтений, отметим, что в данной работе под термином «геостратегия» понимается именно геополитическая стратегия.
В настоящее время категория «геостратегия» имеет достаточно широкий, междисциплинарный характер. Авторская трактовка этого понятия тесно связана с интегральным свойством современной геополитики. Не вызывает сомнения, что многомерность и взаимосвязь комплекса процессов в современном мире не оставляет возможности для применения одномерных подходов к их изучению. В связи с этим можно обоснованно критиковать встречающиеся в литературе узкие подходы к геополитической стратегии, согласно которым она-основывается исключительно на анализе географического положения страны. Подобные определения вступают в противоречие с системных характером геополитики и комплекса международных отношений в целом. Геополитическая стратегия, равно как и геополитика методологически базируется на системном подходе, рассматривая в рамках целостного единства взаимосвязь различных факторов во внешней политике государств.
Современная геополитическая стратегия реализуется во многом как взаимодействие с субъектами международных отношений, по терминологии Д. Замятина «геополитическими образами». Особенность сегодняшнего подхода к проблемам геополитической стратегии государства заключается в «целенаправленном конструировании и моделировании «геополитических образов» (стран, регионов, политических и военных блоков)», играющих главные роли в международных отношениях. Конечные итоги такого рассмотрения составляют основу рекомендаций по проведению оптимальной внешнеполитической линии.
Требует пояснения различие между понятиями «внешнеполитическая» и «геополитическая» стратегии. Главное свойство геополитической стратегии заключается в том, что она конкретизирует геополитический анализ, накладывая его на общую сферу внешнеполитической деятельности (внешнеполитической стратегии) конкретного государства или группы государств. Исходя из этого, в данной работе вводится тезис, согласно которому геополитическая стратегия — это результат приложения геополитического анализа к внешнеполитической стратегии. Соответственно, эти термины нельзя считать синонимами, хотя они предельно родственны по своему происхождению, так же как геополитика и внешняя политика.
Суммируя сказанное, можно определить геополитическую стратегию как целенаправленное планирование и осуществление внешнеполитических действий государства с позиций геополитического анализа.
С методологической точки зрения представляется важным поставить вопрос о целях геополитической стратегии. Конечная цель геополитической стратегии тождественна внешнеполитическим стремлениям страны, и может быть определена как достижение задач, способствующих независимости государства и нации. В данном случае, независимость надо понимать как «приоритетную ценность, имеющую, как метафизическое, так и вполне практическое, прагматическое значение». 5 Независимость - первостепенное условие национальной безопасности и создания максимально благоприятных внешних условий для поступательного социально-экономического развития страны. Именно независимость дает возможность руководству страны принимать оптимальные решения, увеличивающие совокупный потенциал государства и обеспечивающие экономический рост. Эти условия позволят решить ключевую задачу демократической России - эффективно защитить интересы отдельной личности, гражданского общества и государства в целом. Вместе с этим, цели геополитической стратегии имеют и определенную специфику, связанную с геополитическими категориями. Это - повышенное внимание к политическим и географическим границам, осевым регионам, буферным государствам, континентальным пространствам и береговым зонам.
Сюда же можно отнести формирование и сохранение благоприятной для государства расстановки сил и геополитической структуры международных отношений, а поддержание оптимального баланса интересов на прилегающих территориях. В свете последних событий на постсоветском пространстве66 современные исследователи справедливо указывают на включение в предметное поле геополитики таких понятий как «конфликты низкой интенсивности» и так называемые «бархатные революции».67
Структурные особенности геополитической стратегии постсоветской России наглядно представлены на Схеме 1.
Общая схема включает две стадии: концептуально — теоретическую и практическую (Схема 1). Каждая из них имеет свою структуру и функциональные показатели, подробно рассматриваемые в дальнейшем.
Анализ стадиальных и структурных особенностей геополитической стратегии Российской Федерации мы начинаем с концептуально-теоретической стадии.
На концептуально — теоретическом уровне можно выделить четыре основные группы акторов, разрабатывающих геополитическую стратегию страны. Поскольку, каждая из них связана с деятельностью определенных институтов68 (прежде всего, государственных), назовем их институциональными группами.
Первая группа - это институты государственной власти: Президент РФ, Администрация Президента РФ, Государственный Совет при Президенте РФ, Министерство обороны и Министерство иностранных дел, обе палаты Федерального Собрания РФ, их профильные комитеты и комиссии, Совет Безопасности РФ, Служба внешней разведки Российской Федерации, Главное управление Генерального штаба.
Как отмечается в Концепции внешней политики РФ, утвержденной 12 июля 2008 г.: «При подготовке внешнеполитических решений федеральные органы исполнительной власти на постоянной основе взаимодействуют с палатами Федерального Собрания Российской Федерации, политическими партиями, неправительственными организациями, академическим сообществом и объединениями деловых кругов России, содействуя их участию в международном сотрудничестве».70 Учитывая многомерность современной геостратегии, к её разработке могут привлекаться и другие профильные федеральные органы исполнительной власти, федеральные службы и федеральные агентства. Эти структуры в целях выработки научно обоснованных предложений по вопросам своей компетенции могут образовывать научно-консультативные, экспертные и иные советы.
Геополитические характеристики современного мира и новый статус России
Начиная с последнего десятилетия XX века, мировое политическое пространство характеризовалось высокой степенью нестабильности . Ликвидация биполярного противостояния запустила механизмы геополитической диверсификации на планетарном уровне. Политический и идеологический распад «второго мира», который составляли СССР и его сателлиты, в известной степени ускорил объективные процессы планетарной глобализации, экономической интеграции и информационной революции. Однако в 1990-е гг. мало кто предполагал, что спустя 15-20 лет мир окажется на новом витке многомерного кризиса. На наших глазах мир прошел через цикл не сложившейся монополярности и вновь оказался в транзитном состоянии, один на один с нарастающим кризисом.
Теория «демократической глобализации», столь популярная и у российской политической элиты в 1990-х гг. на практике обнаружила множество противоречий. Выяснилось, в частности, что стратегия политической и экономической унификации, определяемая как «глобально-либертаристский» порядок108, неизбежно порождает этнизацию сознания, способную достигать любых масштабов, вплоть до государственных. Другие ожидаемые последствия такого подхода выразились в непреодолимом упадке государственных структур, призывам к радикальным изменениям системы общемирового распределения, массовых миграциях по осям «Юг — Север» и «Восток — Запад», росте планетарных экологических проблем.109
Перечисленные тенденции не только деструктурируют геополитическое пространство на уровне соответствующих подсистем, но и определяют значительное повышение уровня конфликтности в целом. Высокая степень силового противостояния на локальных уровнях сегодня является одной из негативных характеристик мирового политического процесса. Одновременно отметим, что, несмотря на тотальную геополитическую деструкцию, мировое геополитическое пространство как никогда ранее, формировалось как целостная система. Это помимо всего прочего приводит к ситуации, в которой процессы локального характера рано или поздно сказываются на всей системе, вызывая ее перестройку. Мировое поле международных отношений всегда структурирование. Однако зафиксировать новую геополитическую модель достаточно сложно.
Можно констатировать, что сегодня сбылись худшие предположения, связанные с тем, что разрушение биполярности освободит потенциал планетарных столкновений в новых, более жестоких формах. Еще в 1993 г. российские ученые В.В. Ильин и А.С. Панарин дальновидно указывали: «Множатся симптомы глобальной нестабильности. Мир ожидает трудная фаза геополитической перегруппировки». 10 Завершение глобальной холодной войны породило череду горячих локальных войн, нетипичных по своему характеру и потому особенно опасных. Одним из негативных проявлений этого стало нарушение принципов геополитической структурности планетарных процессов. Разнообразный экстремизм, национальные и религиозные столкновения выходят на определяющие роли в международной политике. Снижается эффективность и падает авторитет не только национальных государств, но и глобальных регуляторов миропорядка - ООН, ОБСЕ, НАТО, региональных блоков и союзов, других организаций, созданных в условиях «прошлого» мира и для решения «старых» задач.
Геополитическую нестабильность современности усиливают и беспрецедентные изменения мировой коммуникационной среды. Профессор МГУ И.А. Василенко указывает на оформление глобальной системной взаимозависимости современных государств, образующих единую коммуникативную среду для развития цепных реакций по всему миру.1 !
С точки зрения геополитического анализа, необходимо обратить внимание на следующие аспекты. В биполярных координатах постоянное напряжение характеризовалось строго фиксированным количеством противоборствующих центров. Согласно точной характеристике К. Гаджиева: «Два полюса вели игру с нулевой суммой, в соответствии с которой весь мир был разделен на сферы интересов. Войны и конфликты в любом регионе рассматривались как составная часть борьбы двух сторон».112 Миросостояние конца XX - начала XXI века часто характеризовали как процесс борьбы за оформление монополярности, теоретическое обоснование которой представлено, прежде всего, англо-американской школой международных отношений. Широкую известность в этой области получили работы 3. Бжезинского, Р. Робертсона, Дж. Розенау, А. Страуса, Т. Фридмана, Ф. Фукуямы, С. Хантингтона.
Показательно мнение бывшего координатора комитета НАТО по Восточной Европе и России А. Страуса (США), который считал, что: «Со времен распада советского полюса биполярного мира международная система является униполярной. Налицо фактически существующий уииполь. Он состоит из демократических индустриальных стран, которые обладают превосходящим весом в глобальной системе. Соединенные Штаты в свою очередь, являются ведущей державой внутри униполя»113. Аналогичную геополитическую конфигурацию отстаивал С. Хантингтон. Его модель «полуторного мира» в общих чертах может быть представлена как «одно - многополярная система, в которой существует одна супердержава и несколько крупных держав».114 По общему мнению англоамериканских теоретиков, завершение «холодной» войны естественным образом генерирует распространение униполя, стержень которого составляют группа атлантических стран, на Восточную Европу, а также, возможно и Россию. Отметим, что сегодня такие теории описывают ситуацию в «прошедшем времени».
Просуществовавший чуть более десяти лет униполь был лишь временным состоянием, одной из переходных фаз, естественно сложившейся как результат крушения советского блока. ш А утверждения, согласно которым, мир идет к спасительному униполяризму, скорее являлись выражением геополитических притязаний США, чем реальной перспективой. Впрочем, и сам теоретик моноструктуры пророчески оговаривался: «Будущее униполя далеко не гарантировано. Объективные факторы ему благоприятствуют, но не хватает субъективных факторов — понимания и достойной оценке униполярности».116
Именно объективные факторы повернулись против западного униполя, показывая несостоятельность однополярных концепций. Трагические события 11 сентября 2001 г. необходимо рассматривать в контексте политического и военного сопротивления проектам США по созданию однополярного мира. Можно предположить, что такое развитие ситуации стало следствием геополитическим перенапряжением США, вызванного попытками беспрецедентного расширения западного униполя. Ещё одна трудность, возникающая при описании современного миропорядка, заключена в следующем.
Военно-политические и экономические параметры геополитической стратегии государства
Любое государство в системе международных отношений всегда имеет вариативный выбор нескольких геополитических стратегий. Приоритетные направления геополитической активности всегда в центре внимания политической, научной и экономической элиты. Опираясь на анализ международной обстановки и особенностей внутреннего развития, эксперты обычно рекомендуют ту или иную стратегию внешнеполитического курс, стараясь предусмотреть и возможные тактические нюансы.
Для постсоветской России внешнеполитический выбор представляет особую актуальность. При детальном анализе процесса формирования геополитической стратегии, обращают на себя внимание следующие тенденции. Официальные и альтернативные внешнеполитические документы - Концепция национальной безопасности, Концепция внешней политики, Военная доктрина,179 аналитические доклады Министерства обороны - перегружены трафаретными, обтекаемыми формулировками. Столь же неосязаемый характер имеют и большинство геополитических сценариев, прогнозируемых ведущими внешнеполитическими кругами. При этом зачастую присутствуют и идеологические соображения, основанные на догматических архетипах традиционных союзников и противников, и уводящие от объективного геополитического анализа.
Можно сделать предположение, что рассмотренные выше концепции научных и политических элит, недостаточно внимания уделяют конкретному экономическому и военно-политическому обеспечению геополитической стратегии России. Недооценивается или упускается вовсе ключевой вопрос о соотношении геополитической стратегии с достаточными экономическим и военно-политическим ресурсами государства. Это характерно для всего постсоветского периода, включая и современный этап внешнеполитического государственного развития. К сожалению, в этом вопросе исторический опыт не может стать столь необходимым ориентиром. Как заметил директор института Европы РАН академик Н. Шмелёв: «В нашей внешней политике экономический интерес традиционно не был первенствующим. На первом месте неизменно стояла безопасность страны в самом прямом, оборонном смысле этого слова, на втором -ее политическое влияние в мире и лишь на третьем - выгода, т.е. положительный экономический эффект от разнообразных связей с другими странами и континентами».
Восстановление статуса России в глобальной системе невозможно без успешных внешнеполитических взаимодействий в настоящее время, в каждой конкретной ситуации. И здесь, чрезвычайно важно обозначить рамки реальных экономических и силовых возможностей. По нашему мнению, отечественные исследователи зачастую упускают анализ данного вопроса или упоминают его как равноценный наряду с другими. Например, в диссертационной работе В. Мединского принцип соответствия целей и возможностей является только одним из многих при разработке внешнеполитической стратегии России, не неся в себе детерминирующих характеристик. Напротив, по мнению автора, такой принцип должен выступать одним из основных базисов внешней стратегии государства, позволяющим не оторваться от ситуативной реальности, одновременно определяя границы желаемого и возможного для российской геополитической активности. В связи с этим, необходимо поставить вопрос о насущной необходимости рационализации российского геополитического дискурса.
Важность соотношения геополитической стратегии с экономическими и военными ресурсами очевидна и с исторической точки зрения. Соперничество между международными субъектами за влияние на то или иное пространство всегда порождает геополитические процессы, положительная результативность которых для каждой из сторон традиционно зависела от их промышленной и военной мощи. Иначе говоря, экономическая и военная мощь государства определяет масштабы его расширения соответственно в экономическом и физическом континуумах. Наша идея состоит в том, что реальную геополитическую стратегию необходимо рассматривать в триаде «геополитическая стратегия -экономика - военный потенциал». Подчеркнем взаимное детерминирование этих компонентов. Очевидно, например, что мощная геополитическая стратегия способствует росту национальной экономики, которая взаимно обеспечивает ее необходимым финансовым потенциалом.
Такой подход требует пояснений. На первый взгляд, за рамками триады остаются разнообразные национальные ресурсы и резервы, включая интеллектуальный и научный потенциал. Однако, работая на государственную геополитическую стратегию, они преобразуются в технологические разработки, промышленные инновации, внешнеполитические концепции, призванные в целом повысить статус России в мировом сообществе. Мы убежден также, что интеллектуальные и пассионарные резервы РОССРШ на ответственном этапе её истории не должны носить отвлечённый характер. Сегодня их назначение состоит в разработке и идеологическом обеспечении геополитической линии страны, становясь её частью на определённом этапе реализации. Таким образом, на наш взгляд, смысловая емкость предложенной триады достаточна для включения в свои границы всего многообразия национальных ресурсов и резервов.
Экономическая мощь, способная обеспечивать ту или иную государственную стратегию чрезвычайно важна. Отстаивание национально-государственных интересов невозможно без обустройства пограничных территорий, высокого качества жизни на освоенных землях, контролирования миграционных потоков, эффективного противодействия трансграничной преступности. Успешное решение этих и многих других задач напрямую обусловлено уровнем промышленного развития страны. Эра «Pax Economicana»182 показала, что уровень научно-технического и экономического развития государства, а также его включенность в процесс экономической глобализации играет важнейшую роль в определении статуса страны в системе международных отношений.
Политическая структура планеты в настоящий момент, несомненно, имеет жесткую силовую градацию и открыта для войн и политики силового принуждения. Можно полностью согласиться с П. Цыганковым в том, что «отказываться от понятия силы в изучении межгосударственных взаимодействий и, следовательно, от традиции политического реализма пока не приходиться».
В этих условиях происходит объективная актуализация такой категории геополитики и одновременно политического реализма, как экспансия. Широкое изучение геополитической тематики в последнее десятилетие включало в себя и анализ экспансии, как основной геополитической категории, имеющей повышенное значения в условиях современности. Разнообразные аспекты геополитической экспансии нашли отражение в работах А. Арбатова, А. Богатурова, В. Колосова, А. Кокошина, В. Мироненко, Т. Пархалиной, А. Цыганкова и других исследователей. Интерес представляет диссертационное исследование Н. Комлевой.184 В нём в частности, подчёркивается, что формы геополитической экспансии, их иерархия, эволюция в современном мире нуждаются в глубоком осмыслении. Анализируя современную систему международных отношений, Н. Комлева, в русле современной терминологии, определяет её как «поствестфальскую» и характеризует как допускающую «избирательную легитимность» геополитических действий, что само по себе говорит о наличии мировой элиты, санкционирующей эту легитимность, и наличии на другом полюсе группы стран - изгоев с ограниченным суверенитетом. Для поствестфальской системы характерна размытость правовой базы и превалирование геополитической инициативы над юридически закрепленными полномочиями». Другой определяющей характеристикой современной системы международных отношений является трудно предсказуемое развитие наряду с высокой степенью хаотичности, которая, впрочем, подразумевает централизованную систему «глобального политического менеджмента». Известный российский ученый А. Неклесса формулирует это следующим образом: «Характерные черты поствестфальской системы - ее гибкость и нестационарность, предполагающие перманентную турбулентность мировой среды и весьма специфический режим «управляемого хаоса».
