Содержание к диссертации
Введение
ГЛАВА I. Основные типы коннотативного значения слова. Понятие прагматической коннотации
1.1. Определение и основные способы реализации коннотации 13
1.2. Коннотативное значение в семантической структуре слова 29
1.3. Коннотация как предмет прагматики 43
Выводы 52
ГЛАВА II. Термины и понятия прагматики в изучении и интерпретации коннотации
2.1. Основные аспекты прагматики в контексте современных исследований :: 55
2.2 Понятийный аппарат прагматики, используемый в 65
исследовании коннотации
2.3. Понятия текста, контекста и со-текста в изучении коннотации. 88
Выводы 100
ГЛАВА III. Прагматические особенности коннотации в организации текста 104
3.1. Коннотация, выражаемая словом. Прагматические особенности ингерентной и адгерентной коннотации 108
3.2. Концептуальная коннотация 115
3.3. Текстообразующая коннотация 122
Выводы 130
Заключение 136
Список использованной литературы 140
- Определение и основные способы реализации коннотации
- Коннотативное значение в семантической структуре слова
- Основные аспекты прагматики в контексте современных исследований
- Коннотация, выражаемая словом. Прагматические особенности ингерентной и адгерентной коннотации
Введение к работе
В последнее время информация, содержащаяся на уровне слов, стала рассматриваться в широком контексте функционирования языковых единиц. При этом признается, что, если денотативное значение слова связано с интеллектуальной функцией языка, то коннотативное значение дополнительная информация, которую также называют прагматической (Арнольд, 1990, 8), - со всеми остальными функциями: эмотивной, волюнтативной, апеллятивной, контактоустанавливающей, эстетической.
Из стремления говорящего/автора произвести коммуникативный эффект, наилучшим образом воздействовать на собеседника/читателя, с тем, чтобы привлечь его внимание, заинтересовать, заинтриговать или, напротив, отвлечь, взволновать или растрогать, убедить или ввести в заблуждение, возникает необходимость использования коннотации как экспрессивно-эмоционально-оценочного содержания слова или выражения/высказывания.
Вопросы, связанные с функционированием лексических единиц, традиционно относятся к сфере исследования прагматики как науки, «изучающей язык с точки зрения использующего его человека в аспекте выбора языковых единиц, ограничений на их употребление в социальном общении и эффекта воздействия на участников коммуникации» (Crystal, 1990, 240). Использование коннотации, таким образом, диктуется прагматическими потребностями.
Настоящее исследование исходит из положения о том, что лексико-семантические средства анализа не всегда дают основания для выведения реального значения и значимости коннотации в конкретном высказывании. Оказалось, что такие экстралингвистические факторы, относящиеся к сфере прагматики, как контекст ситуации, фоновое знание, пресуппозиция общения, дистанция между собеседниками и др., могут иметь большое влияние на ее
формирование. Механизмы, приводящие в действие процессы создания дополнительного значения, неуловимого содержания, подразумеваемого смысла, таятся не только в возможности семантического варьирования слова, но и в самом контексте высказывания.
Для данной работы большое значение имеет положение о диалектической связи между семантическим и прагматическим началами в значении коннотации. При этом прагматический компонент значения рассматривается как периферийный, вторичный по отношению к семантическому (Апресян, 1995, 140-141).
Используя коннотацию как особый инструмент воздействия, как дополнительное, порой нестандартное значение лексических единиц, автор стремится произвести желаемый эффект на адресата, добиться поставленной цели, естественно, оперируя возможностями семантики в прагматическом плане, то есть стараясь учитывать и особенности характера адресата, и общность фонового знания, и своеобразие речевой ситуации и т.д. Это - внешние по отношению к лексической единице факторы, влияние которых обычно ограничивается пределами данного контекста.
Однако прагматические компоненты могут входить в семантическую структуру коннотативного слова, обычно, на основе ассоциативного признака или аналогии. Например, прагматический компонент в экспрессивно-оценочном прилагательном gargantuan - «колоссальный, огромный» - связан с именем известного персонажа из произведения Рабле. В основе лексико-семантического варианта слова honey - «милый» - лежит аналогия, вызванная положительными коннотациями существительного «мед». При этом в значении данного лексико-семантического варианта закодировано прагматическое предписание, ограничивающее его употребление обращением к близкому человеку.
Актуальность темы диссертации связана с последними тенденциями в современной лингвистике. В настоящее время отмечается возрастающий интерес к рассмотрению языковых явлений в динамике их речевого функционирования,
ставящего в центр исследования реализацию языковых единиц в процессе коммуникации в соответствии с намерением говорящего. Рассмотрение коннотации в речевой данности и выявление принципов, позволяющих выводить дополнительную (нередко имплицитную) информацию, соответствует не только развитию коммуникативно-функциональной парадигмы в современной лингвистике, но и тенденциям общества в целом. Новая дисциплина - Public Relations (PR) - во многом опирается на умение специалиста грамотно владеть языком, извлекать необходимую информацию из краткого сообщения и декодировать скрытую информацию.
Научная новизна диссертации заключается в том, что в ней впервые предпринимается попытка применения всей совокупности категорий и параметров прагматики в разработке методики изучения такого вопроса лексической семантики, как типы или способы реализации коннотации.
Исследование коннотации на широком речевом или текстовом пространстве привело к расширению самого этого понятия, которое оказалось более сложным и многогранным, чем представлялось прежде. Оказалось, что коннотация может выходить за рамки слова. Традиционные исследования коннотации, не входящей в состав семантической структуры слова, а создающейся творческими интенциями автора, хотя и учитывали контекст, но ориентировали на достаточно ограниченный сегмент текста (Akhmanova, 1972; Galperin, 1981; Арнольд, 1990). Прежде коннотация не рассматривалась на широком текстовом пространстве, в который она может быть вписана, приобретая при этом свойства коннотации прагматической.
Прагматические факторы используются в данной работе как при анализе дополнительной информации в семантической структуре лексической единицы, так и при исследовании контекстов, способствующих образованию коннотации, не закрепленной за отдельным словом, а выражающейся в подтексте, нелокализованности, разлитости по тексту.
Таким образом, в настоящем исследовании выделяются внутренние и внешние прагматические признаки коннотации. Внутренние признаки связаны с реальностью существования прагматических компонентов в структуре словозначения. Внешние прагматические признаки заложены в конкретном коммуникативном акте и зависят от ситуации общения» характера дистанции между собеседниками, общности их фоновых знаний, пресуппозиции общения и т.д. В соответствии с этим выделяются различные типы коннотации -коннотация, выражаемая словом и обладающая способностью расширять его семантическую структуру, с одной стороны, и коннотация, разлитая по тексту, создающая эффект подтекста, с другой.
Основная цель диссертации заключается в выявлении степени и характера прагматической обусловленности различных типов коннотации.
Ее достижение требует решения следующих задач:
определение типов коннотации и способов ее реализации;
выделение понятийного аппарата прагматики, используемого в исследовании коннотативного значения слова и выражения/высказывания;
определение зависимости коннотативного значения от различных типов контекста: контекста высказывания, контекста ситуации, фонового знания, пресуппозиции общения и др.;
рассмотрение основных терминов и понятий прагматики в плане их применимости при изучении различных типов коннотации;
обоснование понятия прагматической коннотации.
Теоретическая значимость диссертации заключается в разработке новой методики исследования коннотации на основе применения понятийного аппарата прагматики, что расширяет само понятие коннотации и делает более доступным ее интерпретацию, определение ее функций и роли в организации текста. Дифференцированный подход к прагматическим параметрам позволяет выявить шкалу их применимости к различным типам коннотаций. Наконец, избранный ракурс исследования делает необходимым введение и обоснование понятия
прагматической коннотации, которая органично соединяет коннотацию как принадлежность структуре слова и коннотацию, реализуемую на всем пространстве текста.
Практическая ценность работы заключается в том, что она содержит обширную информацию по истории и развитию прагматики, подробно рассматривает понятия прагматики и, таким образом, может служить основой для создания курса прагматики английского языка для студентов и аспирантов филологических факультетов. Использование аппарата прагматики способствует отработке практических навыков общения, таких, как стратегия поведения в разговоре, т.е. умение грамотно вступить в разговор и выразить несогласие, адекватное нормирование информации в соответствии с личностью собеседника и предполагаемой оценкой его фонда знаний и др. С другой стороны, понятийный аппарат прагматики вносит большой вклад в развитие общих навыков владения языком, поскольку предлагает параметры, которые могут быть использованы для регламентации и упорядочивания использования языковых средств.
Теоретической основой настоящего исследования явились труды отечественных и зарубежных лингвистов в области теории номинации (Э.С.Азнаурова, В.Н.Телия, А.А.Уфимцева), коммуникативной лингвистики и прагмалингвистики (Н.Д.Арутюнова, Г.В.Колшанский, Ю.С.Степанов, Т.М.Булыгина, В.И.Заботкина, Дж.Остин, Дж.Серль, П.Грайс, Л.Линский, Т.В.Дэйк, Дж.Лич, Д.Кристал, Дж.Юл) и др.
Данная диссертация изначально вырастает из круга традиционных вопросов лексической семантики, связанных с выявлением содержания, информации, передаваемых языком или какой-либо его единицей (Смирницкий, 1955, 1956; Виноградов, 1953, 1975; Ахманова, 1972; Гальперин, 1981; Телия, 1986; Арнольд, 1990, 1999; Гвишиани, 1986, 2000). Однако, уже в работах Э.С.Азнауровой (1983, 1988), В.И.Заботкиной (1989), Ю.Д.Апресяна (1995) было
показано, что категории прагматики могут быть успешно применены в исследовании семантических проблем.
Так, Э.С.Азнаурова впервые в отечественной и зарубежной лингвистике предложила теоретическое обоснование принципов лингвопрагматического анализа слова, исходя из основных параметров коммуникативно-прагматической ситуации, к которым относятся обстановка и место коммуникативного акта, предмет и цель коммуникации, этические, индивидуальные характеристики участников речевого общения, ролевые отношения между коммуникантами (Азнаурова, 1988, 38). Развивая эти положения, В.И.Заботкина пишет о том, что изучение словарного состава в прагматическом аспекте, т.е. с точки зрения уместности употребления лексических и фразеологических единиц в зависимости от ситуации общения и целей говорящего, позволяет выделить новое направление в изучении лексической системы языка - функциональную лексикологию (Заботкина, 1989,6).
Ю.Д.Апресян вводит понятие языковой прагматики, под которой понимается закрепленное в языковой единице (лексеме, аффиксе, граммеме, синтаксической конструкции) отношение говорящего к действительности, к содержанию сообщения и к адресату (Апресян, 1995, 136). Так, если значение слова «инициатор» характеризуется нулевой прагматикой (т.е. исчерпывается семантикой), то в случае слова «зачинщик» на ту же семантику накладывается отрицательная оценка, относящаяся к прагматической информации в содержании слова. В соответствии с этим Ю.Д.Апресян предлагает ввести прагматическую зону в словарную дефиницию и разработать дополнительную систему прагматических стилистических помет, к которым относятся вежл(ивое), вульг(арное), груб(ое), ирон(ическое), ласк(ательное), неодобр(ительное), презр(ительное), пренебр(ежительное), шутл(ивое), эвф(емистическое) и ряд других (Апресян, 1995, 145).
Ряд теоретических положений прагматики как направления в языкознании, связанного с изучением функционирования произведений речи в динамике,
избирательно использовались предшествующими исследователями при изучении отдельных явлений и аспектов английского языка: особенностей английского артикля (Ахметова, 1989), словообразовательных процессов (Косенко, 1995), при лингвофеноменологическом анализе текста (Боброва, 1991), при анализе особенностей синтаксиса текстов деловой корреспонденции (Макарова, 1996) и
др.
Интерес к функциональной стороне языка, к факторам, определяющим коммуникативный процесс, является отличительной чертой современного этапа развития языкознания. Так, в частности, современные лингвисты пытаются ответить на ряд вопросов о том, кто, где и при каких обстоятельствах обращается к словообразовательным средствам, чтобы более ясно и доступно выразить свою мысль, либо оказать воздействие на слушателя/читателя (Косенко, 1995). Поиск ответов на эти вопросы в сущности заставляет обращаться к прагматическим факторам, обусловливающим динамическое словообразование.
Исследование коннотативного потенциала производного слова предполагает обращение к тексту, т.к. именно в речевой данности происходит реализация прагматических компонентов значения слова.
Рассмотрение явлений языка в составе текста - речевых отрезков различной протяженности, позволяет выделить контексты, которые апеллируют к творческой интуиции воспринимающего, предоставляя в его распоряжение опоры для правильного восприятия производных слов. При подобной функциональной нагруженности контекст воспринимается не просто как словесное окружение производной единицы, он предстает как способ раскрытия движения человеческого воображения в процессе создания и восприятия новой единицы номинации.
При исследовании английского артикля в рамках определенного законченного, правда, пока еще достаточно короткого, речевого сегмента, делается акцент на содержании-намерении речевого произведения, на его коммуникативном задании (Ахметова, 1989).
В любом конкретном высказывании можно говорить о наличии прагматического (эгоцентрического) компонента речи (Боброва, 1991). Эгоцентрические слова выражают идею «присвоения» языка говорящим, в связи с чем они составляют ядро объекта прагматики. При этом «словарное» значение знака понимается как намерение конституирования означаемого, а контекстуальное - как интенциональность конкретной предметной соотнесенности материально выраженного знака. Семантико-синтаксическое устройство высказывания в общих чертах отображает прагматическую направленность опыта говорящего, включающую его познавательные и коммуникативные интенции. Вещественное содержание (эквиваленты предмета опыта, его свойств и отношений между ними) выражается с помощью лексико-грамматического наполнения высказывания, которое рассматривается в связях с предшествующим и последующим контекстом. При поэлементном (семантическом) анализе высказывания необходимо учитывать в значении не только его предметную направленность, но и интенциональные акты, с помощью которых данная предметная отнесенность была конституирована. Таким образом, анализируется «значение говорящего», делается попытка единого семантико-прагматического анализа значения слов в речевом произведении и рассматривается процесс развертывания словесного значения в тексте.
Несмотря на то, что в настоящее время объектом пристального изучения в лингвистике является текст, поскольку текст есть форма существования речи, определенное социальное действие, роль прагматических факторов в формировании окончательного речевого сообщения еще недостаточно изучена, вопрос о влиянии базы знаний индивида на его участие в процессе коммуникации еще не получил достаточно ясного разъяснения в рамках собственно лингвистических исследований (Макарова, 1996). В этой связи большой интерес представляет анализ влияния прагматических факторов на расположение тематических и рематических частей высказывания в составе дискурса, а также принцип языковой экономии в построении речи. Поскольку в
тексте некоторая информация может быть общим элементом когнитивной карты участников коммуникации (Макарова, 1996), она самоочевидна для обеих сторон, и поэтому может быть опущена, что дает начало «невидимому», неуловимому значению.
Таким образом, уже в предшествующих работах было отмечено, что использование и выбор различных языковых форм связаны с текстообразующей и стилистической функциями в соответствии с регистром и функциональным стилем высказывания, и влияют на саму структуру текста, служа опорой для его развития. Рассмотрение основных аспектов прагматики в качестве ключевого выделяет понятие пользователя - говорящего и слушающего, которые осуществляют выбор и употребление языковых единиц в соответствии с теми особенностями лексики, которые связаны с социальным статусом говорящих, с реальными условиями коммуникативных актов и их воздействием на слушающего. В соответствии с этим наблюдением при анализе языковых явлений применялись такие прагматические понятия, как дискурс, намерение говорящего, воздействие говорящего на слушающего, контакт между ними.
Однако прежде понятия прагматики не применялись в семантических исследованиях филологической направленности в такой полноте, как это делается в настоящей работе применительно к изучению средств реализации коммуникативного намерения автора, выражающегося в использовании коннотативного значения слова и коннотации как таковой.
Материалом настоящего исследования послужили современные пьесы, рассказы и романы английских и американских авторов общим объемом 3000 страниц (список основных источников материала прилагается).
Выбор столь различного материала для изучения прагматических особенностей коннотации не случаен. Жанр романа в силу большого объема позволяет выявить коннотации, реализующиеся на широком текстовом пространстве. Особенности краткой формы литературной прозы - рассказа -характеризуются емкостью коннотаций, создающихся в контексте специально
для лаконичного, экспрессивного изложения главной идеи. Пьесы, отчасти воспроизводящие разговорную речь, при восприятии которой решающее значение имеет контекст речевой ситуации, - лучшая иллюстрация прагматики в действии, как науки, изучающей влияние экстра- и интралингвистического контекста на формирование и интерпретацию речевого сообщения. Коннотации, возникающие в разговоре, оказываются связанными с такими прагматическими параметрами, как особенности речевой ситуации, характер дистанции (родственной, социальной, эмоциональной) между собеседниками, фоновое знание, пресуппозиции общения, импликатура, референция, инференция и др.
Определение и основные способы реализации коннотации
Коннотация принадлежит к эмоциональной сфере языка, она является выражением субъективного отношения говорящего/автора к предмету сообщения, личности собеседника, ситуации общения. Коннотация, выражающаяся в дополнительной эмоциональной, оценочной, стилистической окраске языковых единиц или в подтексте, т.е. нелокализованности значения, разлитости по всему тексту (ЛЭС, 236), является, таким образом, предметом исследования не только семантики (отношения знаков к объектам), но и прагматики - отношения говорящих к знакам, к их целенаправленному использованию.
Например, эксплуатируя при описании города экспрессивный характер прилагательного ravishing , автор не только констатирует красоту города, но и передает свое личное восприятие, как бы стремясь «заразить» читателя теми эмоциями, которые построенный на воде город пробудил в нем самом: "The coach from Srinagar, a ravishing city built on water, as colourful and chaotic as its name is impossible to pronounce, passed through lush countryside " (Giles Gordon). Помимо того, что экспрессивность данного прилагательного является принадлежностью внутренней формы, т.е. его морфонологических свойств, символизирующих связь данного звучания с данным значением и данной стилистической коннотацией, ravishing часто употребляется при описании чувственной красоты женщины. Эта ассоциация, являющаяся принадлежностью прагматического компонента в значении слова, способствует возникновению дополнительного оттенка значения, усиливая экспрессивность выражения.
Понятие коннотации возникло в схоластической логике и проникло в языкознание в 17 веке через грамматику Пор-Рояля для обозначения свойств (акциденций) в отличие от субстанций. В логике позднее она стала противопоставляться денотации (экстенсионалу) как сущность понятийная (интенсионал).
К середине 19-го века в английской лингвистике сложилось следующее представление о коннотации: коннотациями назывались «добавочные» (модальные, оценочные и эмоционально-экспрессивные) элементы лексических значений, включаемые непосредственно в толкование слова. Сравнивая слова righteous («праведный») и just («справедливый»), Э.Дж.Уолти писала в предисловии к книге Selection of Synonyms (1851): "Righteous сейчас используется исключительно для обозначения этики поведения, опирающейся на принципы религии, между тем как just обозначает просто высокоморальное поведение. Язычника или атеиста можно назвать just, но не righteous." О коннотациях говорили и тогда, когда имели в виду узаконенную в данной среде оценку вещи или иного объекта действительности, обозначаемого данным словом, не входящую непосредственно в лексическое значение слова. В той же книге Э.Дж.Уотли сравнивает единицы swine s flesh мясо свиньи и pork свинина . Они обозначают в точности один и тот же объект. Однако в сознании правоверного иудея, продолжает Э. Дж. Уотли, первая связана с идеей нечистоты (presents to the mind a gross idea), а вторая такой ассоциации не порождает (Апресян, 1995, 157-158).
К.О.Эрдманн в работе «Значение слова» (1990) проводит троичное деление содержания слова: понятийное содержание, попутный смысл и чувственная ценность. Последние два пункта закрепились в языкознании под общим названием коннотации. Эрдманн замечает, что попутный смысл и чувственная ценность возникают в сознании непроизвольно, но прочно связаны с языком, принадлежат значению в такой же мере, как и то понятийное содержание, которое слово выражает. Закреплению подобного понимания термина «коннотация» способствовали психолингвистические исследования аффективной стороны слов, а также ассоциативные эксперименты, показавшие реальность осознания ассоциативно-образных, оценочных и стилистических признаков.
После выхода книги К.О.Эрдманна семантические созначения стали широко исследоваться. Ганс Шпербер (1923) выдвинул коннотативный аспект на первый план для объяснения диахронического изменения значения. Судьба слова в такой же мере зависит от попутного значения и чувственных элементов, как и от его главного значения. Шпербер пытался психологически объяснить сферу расширения употребления слова тем фактом, что в процессе употребления слова приобретают дополнительные созначения.
В трактовке Л.Блумфилда (1964) коннотация есть дополнительная информация к десигнату, такие элементы значения, которые дополнительно несут информацию о существенных свойствах и признаках объекта. Л.Блумфилд был первый, кто выделил чисто семантические коннотации, относящиеся непосредственно к сфере сознания. Сюда относятся коннотации, связанные с употреблением слов в различных местных говорах, в различных жанрах и сленгах. К этой группе относятся также коннотации, возникающие в заимствованных словах. Блумфилд выделяет также группу коннотаций, имеющих не интеллектуальную, а эмоциональную базу. Это коннотация эвфемизмов (от приличных форм до табу), коннотация усиленного значения, достигаемая, в частности, перестановкой слов в речи (например, yesterday he came), коннотация символических форм, звукоподражаний и др. Эта группа коннотаций была предметом изучения стилистики Ш.Балли (1961).
Коннотативное значение в семантической структуре слова
Слово как единица языка представляет собой единство означающего и означаемого, единое материально-идеальное образование, которое служит средством материализации и номинации отраженных в сознании человека объектов действительности. В слове различают следующие функции: номинативную (называния или наименования), сигнификативную (обобщения), коммуникативную (общения), прагматическую - в том числе и стилистическую (экспрессивного выражения и эмоционального воздействия) (Азнаурова, 1977, 86).
Вслед за В.И.Заботкиной (1989, 59), мы исходим из схемы структуры лексического значения слова, разработанной М.В. Никитиным (1974), согласно которой в содержании словозначения выделяются: интенсионал (ядро значения), импликационал (все стереотипные ассоциации, традиционно связанные с денотатом) и эмоционал (субъективно-оценочный компонент содержания). Прагматические компоненты могут локализоваться в импликационале значения, а также соотноситься с эмоционалом значения и быть выражены через словарную помету (pej,f mock., iron.) через эмоционально окрашенные словообразовательные элементы, через оценочные слова в дефиниции.
Другие исследователи признают наличие двух основных компонентов за оболочкой слова, рассмотренного в изоляции: интеллектуальное значение, отражающее какое-либо понятие человеческого мышления, и эмоциональное значение (в том числе и «нулевая эмоциональность»), отражающее какое-либо чувство человеческого сознания. В соответствии с этими представлениями под коннотацией понимается «неденотативное и неграмматическое значение, входящее в состав семантики какой-либо языковой единицы или представляющее ее целиком. Такое значение ... следует называть эмоционально-стилевым семантическим содержанием» (Филиппов, 1978, 57).
Если денотация - это эквивалент «референтного значения», то коннотация -дополнительное значение (или значения) слова, сопровождающее его центральное значение, различные экспрессивно-оценочные обертоны, которые оформляют семантический корпус слова (Gvishiani, 1993, 119).
Слова good-looking, beautiful, pretty, attractive, gorgeous, ravishing, striking, handsome, lovely, elegant, of great beauty имеют одинаковое денотативное значение и употребляются для описания красивой женщины, но выбор того или иного слова определяется их коннотативным значением, соответствующим как свойствам самой женщины, так и ситуации общения, отношению к ней говорящего.
Наиболее нейтральным является прилагательное good-looking, которое используется при описании женщины, на которую приятно смотреть ( pleasant to look at ); A good-looking young woman dressed in black came into the room.
При помощи слова beautiful описывается женщина, на которую смотреть гораздо приятнее, чем на других ( extremely good-looking, much more so than most women ): She was even more beautiful that I had remembered.
Pretty употребляется для обозначения симпатичной, но достаточно обычной женщины ( good-looking in an ordinary way but not really beautiful or sexually exiting ): She s short and pretty, with curly hair.
Attractive часто используется при описании женщины, вызывающей сексуальный интерес ( good-looking, especially in a way that makes you feel sexually interested ): Sophia is very attractive in a strange kind of way.
Похожее по значению, но более выразительное и стилистически маркированное слово gorgeous принадлежит неформальной лексике и обозначает красивую и сексуально привлекательную женщину ( an informal word meaning very good-looking, especially in a way that is sexually attractive): "You are as gorgeous as ever, " he declared, "the years have been kind to you!". В эмоционале этого значения закодировано предписание, ограничивающее употребление этого слова рамками общения с близкими или хорошо знакомыми людьми.
Слово ravishing также используется при описании красивой и сексуально привлекательной женщины, но включает компонент иронии ( a word meaning very good-looking and sexually attractive, used especially in humorous descriptions ): The farmer had three daughters, all three blonde and ravishing.
Красивая и изящная женщина, одетая со вкусом, характеризуется с помощью прилагательного elegant ( good-looking, well-dressed, and graceful ): An elegant young woman sat at the next table, sipping a cocktail.
Женщина, поражающая красивыми, но необычными чертами лица, определяется как striking ( very attractive, especially because you have a particular feature, such as hair or eyes, that is beautiful and unusual ): With her mass of black hair and pale skin she looked very striking.
С помощью прилагательного handsome описывается женщина, красота которой носит необычный характер (например, если женщина отличается высоким ростом) или которая производит впечатление человека, обладающего сильным характером ( a handsome woman is good-looking in an unusual way, especially because she is tall or or looks as if she has a character ): The general s daughter is handsome and spirited.
Lovely используется для описания красивой женщины с хорошим характером ( very good-looking, with an attractive and pleasant character): Claire is young and lovely, but rather shy.
Основные аспекты прагматики в контексте современных исследований
Классическое определение прагматики относит нас к Чарльзу Моррису (Morris, 1938), который в тридцатых годах двадцатого века ввел этот термин в научный обиход как название одного из разделов семиотики, которую он разделил на семантику, изучающую отношение знаков к объектам, синтактику, изучающую межзнаковые отношения, и прагматику, исследующую отношение к знакам их интерпретаторов, то есть тех, кто пользуется знаковыми системами. «Поскольку интерпретаторами большинства (а может быть и всех) знаков являются живые организмы, - писал Ч.Моррис в работе "Writings on the General Theory of Signs", - достаточной характеристикой прагматики было бы указание на то, что она имеет дело с биотическими аспектами семиозиса, иначе говоря, со всеми психологическими, биологическими и социологическими явлениями, которые наблюдаются при функционировании знаков» (Morris, 1971, 43).
Это открытие сократило дистанцию, отделяющую язык от жизни. Оно положило начало лингвистической науке, изучающей поведение знаков в реальных процессах коммуникации. В качестве основной предшественницы прагматики Ч.Моррис назвал риторику. Выделение и формирование прагматики в качестве самостоятельной области лингвистических исследований, стимулированное идеями Ч.С.Пирса, началось в 60-х - начале 70-х годов под влиянием логико-философских теорий речевых актов Дж.Остина, Дж.Р.Серла, З.Вендлера и др., прагматических теорий значения П.Грайса и прагматических теорий референции Л.Линского, Дж.Р.Серла и П.Ф.Стросона.
Говоря о взаимообусловленности трех компонентов семиотики -семантики, синтактики и прагматики, Моррис указывал на неопределенность прагматики, поскольку исследовать взаимоотношение между знаками, установленное правилами (синтаксис), значительно проще, чем особенности индивидуального восприятия процесса функционирования знака (собственно прагматика) (Morris, 1971, 30).
Значимость этих наблюдений, сокративших дистанцию, отделяющую язык от жизни, трудно переоценить. Они дали импульс к осознанию того, что отношения жизни и языка взаимонаправлены: не только язык воспроизводит картину мира, но жизнь дает ключ к пониманию многих явлений языка и речи. Значение слова стало рассматриваться в связи с коммуникативной направленностью речевого акта, то есть как орудие, посредством которого говорящий совершает действие. Речь входит в состав человеческой деятельности, так как на приказ, предупреждение, угрозу, призыв, выраженные словесно, можно прямо реагировать действием (Арутюнова, Падучева, 1985).
Аппарат прагматики, каким он сформировался в работах Ч.У.Морриса с опорой на Дж.Р.Серла (Searle, 1969, 1980), Дж.Остина (Austin, 1975), П.Грайса (Grice, 1975, 1978) и др., включает в качестве ядра основных понятий речевой акт и дополняющее его понятие контекста.
Теория речевых актов исходит из того, что основной единицей коммуникации является не предложение или какое-либо другое языковое выражение, а выполнение определенного рода действия, такого, например, как утверждение (The witness stated that he had not seen the woman before), отрицание (Dino denies claims that he is involved in a drugs ring), просьба, вопрос (Can we rehearse the scene once more before the show starts?), приказание (Open the shutters a little), выражение благодарности (Dear Grandma, thank you for the lovely shirt you sent for me Christmas), извинение (I beg your pardon, I thought you were someone else), поздравление (She congratulated me warmly on my exam results), увольнение (You are fired!) и др. В типичном случае говорящий выполняет одно или одновременно несколько таких действий путем произнесения предложения или ряда предложений. Однако само действие, сам речевой акт не следует смешивать с предложением или языковыми выражениями, произносимыми при выполнении этого акта. Различные типы вышеназванных речевых актов называют иллокутивными актами, имеющими своей целью достижение определенного эффекта. Сообщая или утверждая что-либо, говорящий нередко стремится убедить в чем-то собеседника (воздействие, которое данное высказывание оказывает на адресата, называется перлокутивным эффектом) (Булыгина, 1981, 336).
Речь как действие со всем спектром возможных для нее коммуникативных целей воплощена в диалоге. Диалог подчинен психологии межличностных отношений и прямо зависит от социальных факторов. Участники диалогического (или полилогического) общения выполняют в нем определенные роли, обусловливающие модели речевого поведения. Поэтому естественно, что именно эта форма существования языка послужила материалом для формирования правил коммуникативного кодекса, отступления от которых определяют косвенные смыслы высказывания. В статье, посвященной механизмам возникновения косвенных смыслов, Дж. Серл писал: «Не всегда можно судить по значению предложения о том, что хочет сказать говорящий своим высказыванием» (Searle, 1975, 68). В теории речевых актов проводится различение прямых и косвенных актов. В первом случае говорящий говорит именно то, что говорит (в буквальном смысле, т.е. имеет в виду то, что говорит), а во втором он хочет сказать нечто большее, чем говорит.
Нормы речевого поведения, хотя и должны входить в систему воспитания, относятся к сфере молчаливых соглашений между членами общества. Задача прагматики - их обнаружить и сформулировать. Это было сделано П. Грайсом и получило название «принципа кооперации» ( cooperative principle ), или «принципа сотрудничества», «принципа коммуникации» (Grice, 1975, 41-58; Грайс, 1985,217-237).
Коннотация, выражаемая словом. Прагматические особенности ингерентной и адгерентной коннотации
К первому типу коннотации, способной характеризоваться свойствами коннотации прагматической, относятся ингерентная и адгерентная коннотации. Будучи признанным языковым фактом, ингерентные коннотации, тем не менее, используются говорящим прагматически-созидательно, поскольку априори являются не-нейтральным способом выражения мыслей и чувств. Для употребления эмоционально-экспрессивно-оценочных слов должна возникнуть прагматическая речевая ситуация, которая включает место, время, при которых протекает разговор, личность собеседника и величину дистанции между ним и говорящим. Обращение к прагматике обусловлено необходимостью выявления оттенков значения, а также адресации к более широкому контексту, выходящему за рамки собственно высказывания.
Например, в прилагательном antiquated , которое означает очень старый, устаревший и неприменимый к современным нуждам , изначально заложен элемент экспрессивности: My mother s antiquated old vacuum cleaner still works, believe it or not . Однако в данном контексте antiquated придает высказыванию ироничный, несколько фамильярный тон, и эта коннотативная окраска высказывания оказывается обусловленной конкретной ситуацией общения, то есть прагматически.
Совершенно иной тон высказывание с прилагательным antiquaited приобретает в следующем контексте: It was presumably these pressures that led Hillary Clinton, in the early days of her husband s presidency, to divide her time between trying to reform the US s antiquated health-insurance system and endlessly changing her hairstyle (The Independent, 12 January, 2001). Поскольку ядро высказывания составляет ирония по отношению к Хиллари Клинтон, а не критика устаревшей системы американского здравоохранения, прилагательное antiquated не обладает текстообразующей функцией, и эксплуатирует семантическое содержание слова.
В процессе коммуникации эмоционально-оценочная лексика нередко способствует реализации неуловимого, невыраженного значения, распространяющегося на широкое пространство речевого сегмента. Структура приводимого далее разговора из адаптированной для телевидения пьесы по рассказу Генри Джеймса "The Marriages" построена таким образом, что местоимение she в рамках одного короткого речевого сегмента адгерентно окрашено, при первом употреблении, негативными обертонами, чему способствует ингерентная коннотация прилагательных hideous и showy , а при последующем - положительными. За счет многократного повторения: Ah why did she leave us? Why did she leave us? Yes, why indeed? создается эффект особой горечи - настроение, которое распространяется на весь сегмент текста: GODFREY: (Lighting another cigarette) Is Mrs. Churchley very rich? ADELA: I haven t the least idea. What on earth has that to do with it? GODFREY: (puffing on his cigarette) Does she live as if she were? ADELA: She has a lot of hideous showy things. GODFREY: Well, we must keep our eyes open. And now you must let me get on. (kisses her) ADELA: (buring her head on his shoulder) Ah why did she leave us? Why did she leave us? GODFREY: Yes, why indeed? (disengaging himself with a movement of oppression)
Реализации этого настроения способствует сама ситуация общения, когда между собеседниками (родственниками) отсутствует дистанция, т.е. нет необходимости строго придерживаться принципа кооперации и вежливости и соблюдать баланс информированности и общего объема знаний о ситуации.
Ингерентным конннотациям противопоставлены адгерентные, порождаемые созидательной способностью говорящего или писателя наделять слова новым значением или оттенком значения в контексте. Образование адгерентной коннотации определяется прагматическими потребностями осуществления вполне определенного коммуникативного намерения. Если, по мнению говорящего/автора, в наличном репертуаре языка не имеется необходимого, достаточно экспрессивного слова для выражения его мысли или чувства, он вынужден прибегать к средствам вторичной номинации, как, например, в отрывке из пьесы Дж.Б. Пристли "Опасный поворот", где персонажи обсуждают только что прослушанную по радио пьесу Хэмфри Стоута «Не будите спящую собаку»: Miss М.: I suppose they must have been telling a lot of lies in those scenes. That s why that man was so angry - the husband, I mean. BETTY: But which was the husband? Was it the one with the adenoidy voice? Miss M. [briskly]: Yes, the one with the adenoidy voice, and he went and shot himself. Very pathetic, I m sure. FREDA: Rather too many adenoids. Miss M.: They are rather pathetic, too.
По всей вероятности, при помощи «аденоидного голоса» описан «гнусавый» голос, a rather too many adenoids как характеристика пьесы имеет подразумеваемое значение (или, на языке прагматики, импликатуру) «насморочная» с ярко выраженной отрицательной коннотацией. При этом само по себе слово adenoids - медицинский термин, естественно, лишенный эмоционального содержания. Помимо того, что адгерентная коннотация adenoidy voice иронически передает необычный голос актера, она, как и rather too many adenoids сообщает о крайне скептическом отношении персонажей к пьесе. Функционально данная адгерентная коннотация служит одним из элементов на фоне развития действия пьесы, выражающим скептицизм героев по отношению к жизни в целом.
