Содержание к диссертации
Введение
Глава I. Общие параметры институционального дискурса 10
1.1. Исследования дискурса в современной лингвистике и его параметры 10
1.2. Сферы общения 16
1.2.1. Лингвистический аспект исследования сфер общения 17
1.2.2. Институциональная сфера общения 19
1.3. Тематическая характеристика дискурса 21
1.4. Социально-индивидуальные характеристики коммуникантов 23
1.5. Жанрово-текстовые характеристики институционального дискурса 30
1.5.1. Проблемы жанра и текста 3 0
1.5.2. Публичная речь политика как жанр институционального дискурса 32
Выводы по главе I 34
Глава II. Обращенность как стратегия речевого воздействия 36
2.1. Диалогичность институционального дискурса 3 6
2.2. Соотношение понятий «диалогичность», «адресованность» и «обращенность» 39
2.3. Обращенность как прагматический вектор институционального дискурса 45
2.3.1. Стратегический анализ дискурса 46
2.3.2. Стратегия речевого воздействия 52 Выводы по главе П 55
Глава III. Коммуникативные модели взаимодействия адресанта и адресата в институциональном дискурсе 57
3.1. Понятие лингвистического моделирования 57
3.2. Модель эксплицитного обращения адресанта к адресату (модель №1) 63
3.2.1. Предварительные выводы по модели № 1 80
3.3. Модель обращенности к адресату через самопрезентацию адресанта (модель №2) 84
3.3.1. Предварительные выводы по модели №2 99
3.4. Модель обращенности адресанта через репрезентацию адресата (модель №3) 102
3.4.1. Предварительные выводы по модели №3 121
3.5. Модель обращенности через солидаризацию адресанта и адресата (модель №4) 124
3.5.1. Предварительные выводы по модели №4 150
Выводы по главе III 154
Заключение 159
Библиография 165
- Исследования дискурса в современной лингвистике и его параметры
- Лингвистический аспект исследования сфер общения
- Диалогичность институционального дискурса
- Понятие лингвистического моделирования
Введение к работе
Комплексная когнитивно-дискурсивная парадигма научного знания позволяет переключить исследовательский интерес на деятельностно-коммуникативный и когнитивный подход к рассмотрению языковых явлений (Н.Д. Арутюнова, Р. Водак, Т.А. ван Дейк, В.З. Демьянков, В.И. Карасик, Е.С. Кубрякова, М.Л. Макаров, П. Серио, Ю.С. Степанов и др.).
В рамках нового понимания языка и его роли для человека и общества особенно актуальной становится разработка проблем институционального, статусно-ориентированного общения, а также способов регулирования вербального и невербального поведения коммуникантов.
Данная диссертационная работа посвящена исследованию прагмалингвистического феномена обращенности в институциональном дискурсе. В ней анализируется политическая сфера институционального дискурса, вербализованная публичными речами политиков.
Актуальность данной работы определяется необходимостью рассмотреть феномен обращенности с позиций когнитивно-дискурсивной парадигмы, обеспечивающей благодаря привлечению данных различных областей знания и использованию информации внелингвистического плана интегральный подход к изучению обращенности и ее функционирования в институциональном дискурсе.
Объектом настоящего диссертационного исследования является феномен обращенности в институциональном дискурсе.
Предметом изучения являются тактики реализации обращенности и лингвистические средства передачи значения обращенности в институциональном дискурсе.
Цель диссертационного исследования заключается в изучении прагмалингвистического аспекта феномена обращенности и в выявлении способов и языковых средств ее передачи в институциональном дискурсе.
Цель обусловила постановку и последовательное решение следующих задач:
уточнить определение институционального дискурса, установить иерархию его общих параметров;
проанализировать соотношение понятий «диалогичность», «адресованность», «обращенность» и рассмотреть категорию обращенности в аспекте ее прагмалингвистических характеристик;
обосновать понимание обращенности как прагматической стратегии и выявить ее лингвистические маркеры в институциональном дискурсе;
применить лингвистическое моделирование при анализе взаимодействия коммуникантов в институциональном дискурсе;
описать коммуникативные модели реализации обращенности в институциональном дискурсе.
Поставленные цели и задачи исследования определили выбор методов исследования: общенаучные методы анализа и синтеза, лингвистические методы контекстуально-семантического анализа, сопоставительного анализа, интерпретационный метод, метод коммуникативного моделирования.
Основная гипотеза исследования заключается в том, что феномен обращенности является прагматическим вектором институционального дискурса, определяющим и регулирующим стратегию речевого воздействия адресанта общественного института на адресата данного института. Научная новизна работы видится в том, что в ней впервые:
- определяется иерархия общих параметров институционального
дискурса с привлечением интегральной когнитивно-
дискурсивной парадигмы исследования (сфера общения,
тематика, социально-индивидуальные характеристики
коммуникантов и жанрово-текстовые особенности);
раскрывается дискурсивный потенциал обращенности как прагматической стратегии, представляющей собой когнитивный процесс планирования адресантом своего дискурсивного поведения, направленного на корректировку фрагмента модели мира адресата, осуществляемую, в том числе и через обращение к конкретным социальным ролям адресата как участника взаимодействия;
на основе установленных речевых тактик и ходов выявляются коммуникативные модели реализации обращенности в институциональном дискурсе.
Теоретическая значимость настоящей диссертации заключается в установлении иерархии общих параметров, релевантных для типологии дискурса, в разработке динамического аспекта обращенности как стратегии речевого воздействия в институциональном дискурсе.
Широкая интерпретация понятия «адресат» вносит вклад в исследование адресантно-адресатных отношений. Схема описания, коммуникативных тактик и ходов, реализующих обращенность, а также выявленные коммуникативные модели взаимодействия адресанта и адресата в публичных речах политиков могут быть использованы для анализа других жанров институционального дискурса. Изучение дискурсивного потенциала грамматических средств передачи обращенности вносит вклад в развитие грамматики дискурса.
Практическая ценность диссертации определяется тем, что результаты исследования можно использовать в курсе лекций по теоретической грамматике (разделы «Текст», «Дискурс», «Стратегический анализ дискурса», «Лингвистическое моделирование»), на лекционных и семинарских занятиях по интерпретации текста, спецкурсах по стилистике (раздел «Функциональные стили»), в преподавании практического курса немецкого языка в рамках аспекта «Общественно-политическая коммуникация», при написании рефератов, курсовых, дипломных работ, при
составлении методических пособий, а также при подготовке специалистов по работе с общественностью.
Диссертации состоит из введения, трех глав, заключения и библиографии.
Во введении обосновывается выбор темы диссертации, ее актуальность, научная новизна, теоретическая значимость и практическая ценность, сформулированы цель, задачи, определены материал и методы исследования.
В первой главе разрабатываются концептуальные основы исследования институционального дискурса. На основе анализа существующих типов лингвистического описания и современных концепций дискурса уточняется определение институционального дискурса и устанавливается релевантная иерархия его основных параметров.
Во второй главе рассматривается соотношение понятий, «диалогичность», «адресованность» и «обращенность» в прагматическом аспекте. Обращенность трактуется как стратегия речевого воздействия в институциональном статусно неравном взаимодействии.
Третья глава посвящена описанию установленных в ходе стратегического анализа коммуникативных тактик и ходов и выявленных на их основе коммуникативных моделей обращенности к адресату.
В заключении обобщаются теоретические и практические положения исследования, формулируются выводы по результатам работы.
Языковым материалом послужили тексты публичных речей немецких политиков, опубликованные на интернет-сайтах за 2007 - 2009 гг.
Всего проанализировано около 4500 фрагментов, представляющих типизированные контексты.
Достоверность полученных результатов обеспечивается объемом исследованного материала, а также комплексной методикой его анализа и изучением обширного теоретического материала по данной проблематике.
В соответствии с целью и задачами были сформулированы положения, выносимые на защиту:
Применение интегральной когнитивно-дискурсивной парадигмы обеспечивает возможность установления определенной иерархии общих параметров, релевантных для рассмотрения институционального дискурса: сфера общения, тематика, социально-индивидуальные характеристики коммуникантов и жанрово-текстовые особенности.
Прагматическим вектором, определяющим и регулирующим характер дискурсивной деятельности адресанта в институциональном дискурсе, является феномен обращенности.
Феномен обращенности функционирует в институциональном дискурсе в виде прагматической стратегии, представляющей собой процесс когнитивного планирования адресантом своего' дискурсивного поведения, направленного на корректировку фрагмента модели мира адресата, осуществляемую в том числе и через обращение к конкретным социальным ролям адресата как участника взаимодействия в институциональном дискурсе с опорой на языковые средства разных уровней.
В политической коммуникации адресат выступает как многомерный феномен, включающий в себя как прямых и косвенных, так и эксплицитных и имплицитных получателей политической информации.
Коррекция асимметричной социальной дистанции между коммуникантами может осуществляться совокупностью следующих коммуникативных тактик и ходов:
путем эксплицитного (прямого или косвенного) обращения адресанта к адресату (модель №1),
путем косвенной, завуалированной обращенности к адресату через самопрезентацию адресанта (модель №2),
путем косвенной обращенности адресанта через репрезентацию адресата (модель №3),
путем обращенности через солидаризацию адресанта и адресата (модель №4).
Материал исследования прошел апробацию на заседаниях кафедры грамматики и истории немецкого языка ГОУ ВПО «Московский государственный лингвистический университет». По материалам работы были сделаны доклады на региональных научно-практических конференциях (с международным участием) по проблемам межкультурной коммуникации «Концептосфера: индивидуальное, национальное, универсальное» (г. Йошкар-Ола, 2005 г.), «Языки, культуры, этносы: контакты и взаимодействия» (г. Йошкар-Ола, 2006 г.) в Марийском государственном педагогическом институте им. Н.К. Крупской, на международной научно-практической конференции «Язык и коммуникация в контексте культуры» в Рязанском государственном университете им. С.А. Есенина (г. Рязань, 2009 г.). Теоретические положения и результаты исследования отражены в шести статьях.
Исследования дискурса в современной лингвистике и его параметры
Категория дискурс, как одна из основных в коммуникативной лингвистике и современных социальных науках, трактуется большинством исследователей широко, и поэтому допускает множество научных интерпретаций.
Понятие «дискурс» вошло в активное употребление в 70-е годы XX века. Суммируя различные понимания дискурса, представляется возможным определить основные координаты, с помощью которых трактуется дискурс: формальная, функциональная, ситуативная интерпретация (Макаров М.Л. 1998, 2003, Браун Дж., Джул Дж. 1983, Стаббс М. 1983, Шиффрин Д. 1994 и др-) Формальная интерпретация - это понимание дискурса как образования выше предложения. Речь идет о сверхфразовом единстве, сложном синтаксическом целом, представленным абзацем или последовательностью реплик в диалоге, на первый план в данном случае выдвигается система коннекторов, обеспечивающая целостность этого образования.
Разнообразные формально-структурные лингвистические школы объединяет сосредоточенность на анализе функций одних элементов языка и «дискурса» по отношению к другим в ущерб изучению функций этих элементов по отношению к внешнему контексту. Формалисты обычно строят иерархию единиц, составляющих «целое», типов отношений между ними и правил их конфигурации. Однако чрезмерный уровень абстракции подобных моделей затрудняет их применение к анализу естественного общения. Основа данного вида интерпретации - структурное понимание языка, которое нашло свое отражение в структурно-лингвистическом подходе к рассмотрению дискурса (Блох М.Я. 1986, Звегинцев В.А. 1976, Костомаров В.Г., Бурвикова Н.Д. 1990 и др.).
Функциональная интерпретация в самом широком понимании — это понимание дискурса как использования (употребления) языка, то есть речи во всех ее разновидностях. Этот подход предполагает обусловленность анализа функций дискурса изучением функций языка в широком социокультурном контексте. Выделяются два подхода: в первом случае анализ идет от выделения ряда функций (например, Р. О. Якобсон) и соотнесения форм дискурса (высказываний и их компонентов) с той или иной функцией. Во втором случае исследованию подлежит весь спектр функций конкретных форм и элементов дискурса.
Более узким вариантом функционального понимания дискурса является установление корреляции «текст и предложение» - «дискурс и высказывание», то есть понимание дискурса как целостной совокупности функционально организованных, контекстуализованных единиц употребления языка. Такая трактовка дискурса встраивается в противопоставление дискурса как процесса и текста как продукта речи, текста как виртуальной абстрактной сущности и дискурса как актуализации этой сущности.
Функциональный вид интерпретации используется в коммуникативном подходе к анализу дискурса, представленном в концепциях ряда ученых (Борботько В.Г. 2007, Серио П. 1999, Сиротиной О.Б. 1994 и др.).
Контекст как признак дискурса акцентирует внимание исследователей на противопоставлении того, что сказано, и того, что имелось в виду (локуции и иллокуции), а отсюда - на ситуации общения, то есть дискурс рассматривается с точки зрения взаимодействия формы и функции. Ситуативная интерпретация дискурса — это учет социально, психологически и культурно значимых условий и обстоятельств общения, то есть поле прагмалингвистического исследования. Кроме того, М. Стаббс отмечает, что по своей организации дискурс интерактивен, то есть диалогичен (Stubbs М. 1983: 1), поэтому к теории дискурса обращаются исследователи, разрабатывающие теорию речевых актов, логическую прагматику общения, конверсационый анализ, анализ диалога, лингвистический анализ текста, критический анализ дискурса, проблемы социолингвистики, когнитивной лингвистики, психолингвистики и др. (Макаров М.Л. 1998: 68-75). В этой связи ситуативный тип описания применяется в социолингвистическом (Белл Р.Т. 1980, Карасик В.И. 1999, 2000, 2004, Крысин Л.П. 1989 и др.), в лингвокультурном (Слышкин Г.Г. 1999 и др.), в психолингвистическом (Леонтьев А.А. 1999 и др.) и в прагмалингвистическом (Демьянков В.З. 2002, Падучева Е.В. 1985, Степанов Ю.С. 1995, Формановская Н.И. 2007 и др.) подходах к изучению дискурса.
Особую значимость для лингвистического рассмотрения дискурса имеют исследования, синтезирующие коммуникативный и когнитивный-аспекты в рассмотрении дискурса и определяемые как когнитивно-дискурсивный подход. Когнитивно-дискурсивный подход дает возможность всестороннего описания объекта, которое учитывает как связь данного объекта с внутренней, ментальной деятельностью человеческого сознания, то есть с процессами восприятия и интерпретации высказывания (когнитивный аспект), так и способы использования данного объекта в процессе общения людей и при вербализации намерений человека, то есть процесс порождения высказывания (коммуникативный аспект). Сближение данных процессов обусловливает когнитивную интерпретацию текста и дискурса (Арутюнова Н.Д. 1990, Дейк Т.А. ван 1989, Дейк Т.А. ван, Кинч В. 1988, Казанцева Ю.М. 2004, Караулов Ю.Н., Петров В.В. 1989, Кубрякова Е.С. 2004 и др.).
Лингвистический аспект исследования сфер общения
В лингвистической литературе представлены концепции разграничения сфер общения, опирающиеся в качестве системообразующего экстралингвистического фактора либо на широкий подход, при котором исходят из философской категории бытия и его форм (Халеева И.И. 1989), либо на более узкий подход, в основу которого положена философская категория сознания и его форм (Брандес М.П.1983, 2004, Гвенцадзе М.А. 1982, Кожина М.Н. 1983, 1992, Кожин А.Н., Крылова О.А., Одинцов В.В. 1982, Riesel Е. 1959 и др.).
Традиционно, в интересах лингвистики текста, прагматики, функциональной стилистики, функциональной грамматики и т.д., в качестве исходного критерия дифференциации сфер общения выступают формы общественного сознания «как многоуровневый социальный и культурно-исторический феномен, в котором сливаются, взаимообогащая друг друга, общественное и индивидуальное» (политическое и правовое сознание, мораль, религия, искусство, наука, философия) (Философский словарь 1991: 309-310; 2001: 387-388).
Сферы общения в их динамике рассматриваются преимущественно в функциональной стилистике, где они являются основным параметром выделения соответствующих видов функциональных стилей, исходя из основных форм общественного сознания и типа деятельности (Богатырева Н.А., Ноздрина Л.А. 2005: 34, Брандес М.П. 2004: 69, Кожина М.Н. 1983: 67, Riesel Е. 1959 и др.).
Следует отметить, что термины «дискурс» и «функциональный стиль» зачастую сополагаются. Первоначально (70-е годы XX века) термин «дискурс», понимаемый Э. Бенвенистом как речь вообще, текст (Бенвенист Э. 1974), использовался в значении, близком к тому, что в российской лингвистике обозначалось термином «функциональный стиль». Причина появления и тождественного употребления данных терминов кроется, по мнению Ю.С. Степанова, в особенностях национальных лингвистических школ, а не в предмете. В то время как в русской традиции (особенно укрепившейся в этом отношении трудами В.В. Виноградова и Т.О. Винокура) «функциональный стиль» означал, прежде всего, особый тип текстов — разговорных, бюрократических, газетных и т.д., а также соответствующую каждому типу лексическую систему и свою грамматику, в англосаксонской традиции не было ничего подобного, прежде всего потому, что не было стилистики как особой отрасли языкознания (Степанов Ю.С. 1995: 36-37).
В отечественной лингвистической традиции функциональный стиль понимается как «общественно осознанная и функционально обусловленная, внутренняя совокупность приемов употребления, отбора и сочетания средств речевого общения в сфере того или иного общенародного, общенационального языка» (Виноградов В.В. 1963: 6).
Однако на практике существующие классификации функциональных . .. стилей базируются на разнородных критериях. Так, например, Н.Н. Романова выделяет такие стили литературного языка, как высокий (книжный), нейтральный (средний) и простой или сниженный (разговорный) (Романова Н.Н. 2009: 54-57). Отечественный германист Э.Г. Ризель, впервые выделившая и описавшая функциональные стили немецкого языка, называет официально-деловой, научный стиль, стиль прессы и публицистики, обиходно-разговорный стиль, стиль художественной литературы (Riesel Е. 1959: 421-459). Очевидно, что, хотя эти две классификационные схемы и отвечают приведенному выше определению стиля, строятся они на различных основаниях. Так, основанием «функционального стиля» в концепции Э.Г. Ризель являются, помимо прочего, сферы общения, коррелирующие с формами общественного сознания.
Таким образом, различные подходы к разграничению сфер общения связаны с областью применения данного понятия и различными исследовательскими целями, а также сложившимися лингвистическими традициями. Значимость сфер общения для лингвистических исследований определила ведущий характер данного понятия и в области дискурса.
Диалогичность институционального дискурса
Диалогичность как фундаментальное свойство человеческой речи проявляется в институциональном дискурсе в его ориентированности на ответное вербальное или невербальное поведение адресата и влияет на выбор адресантом коммуникативных стратегий построения своего речевого произведения.
Исследователи отмечают универсальный характер диалогичности, что подтверждают и данные смежных наук, где диалог может рассматриваться как форма развития поэтического замысла, формой обучения, как форма философского исследования и религиозного откровения (Вольвак Н.П. 2004: 48). Поэтому к исследованию диалога обращаются не только лингвисты, но и философы (Гиргинов Г. 1989), культурологи (Гурьянова О.В. 1998), литературоведы, психологи (Леонтьев А.А. 1999), актеры, театроведы, социологи, методисты и др.
В лингвистике основы теории диалога были заложены Л.В. Щербой, Л.П. Якубинским, Е.Д. Поливановым и др. Но особый вклад в разработку проблемы диалога и диалогичности речи внесли исследования М.М. Бахтина, для которого характерно глубокое понимание данной проблемы.
Изначально диалог и монолог как формы речи противопоставлялись друг другу (Ахманова О.С. 1966, Поливанов Е.Д. 1968, Щерба Л.В. 1974, Якубинский Л.П. 1986). В более поздних исследованиях учеными признавалась условность границ между диалогом и монологом (Бахтин М.М. 1986, Виноградов В.В. 1963, Гельгардт P.P. 1971, Занько Р.Ф. 1969, Холодович А. А. 1967 и др.). В работах данных исследователей подчеркивалась мысль о том, что между ними нет резкого противопоставления, и что «диалогичность является свойством как двунаправленной, так и однонаправленной речи, которую принято называть монологической» (Холодович А.А. 1967). По словам М.М. Бахтина, «длинные высказывания одного говорящего - речь оратора, лекция профессора, монолог актера, рассуждения вслух одинокого человека - все эти высказывания монологичны лишь по внешней форме. По своей же сути, по всей своей и смысловой и стилистической конструкции - они диалогичны. Каждое высказывание рассчитано на слушателя, т.е. на его понимание и ответ, на его согласие или несогласие, другими словами на оценивающее восприятие слушателя («аудитории»)» (Бахтин М.М. 2000: 538-539).
Итак, ключевым для М.М. Бахтина является понимание диалога не как одной из форм речевого взаимодействия, как обмен репликами в диалоге между говорящим и слушающим, а как всякое речевое общение, какого бы типа оно ни было (Бахтин М.М. 2000: 429).
Мысли М.М. Бахтина оказали существенное влияние на понимание диалога и диалогичности в современных концепциях (Кожина М.Н. 1986: 11, МытареваН.Н. 1995: 16-17, Суханкина Л.Н. 1996: 16-17).
В интересах данного исследования мы придерживаемся широкого понимания диалогичности, в основе которого лежит идея «сознания как диалога», столкновения «личностных позиций» (М.М. Бахтин; цит. по: БиблерВ.С. 1991:97-98). Особенностью институционального дискурса является то, что адресат зачастую не присутствует эксплицитно. Однако присутствие или отсутствие адресата не лишает данный тип дискурса диалогичности. Направленность монологической речи к слушателю и отсутствие абсолютных границ между монологом и диалогом подчеркивается P.P. Гельгардтом: «Всякое высказывание, квалифицируемое как реплика или монолог, обращено к адресату - участнику коммуникативной речевой ситуации ... П. Отсутствие объекта ... воспринимающего высказывание, не лишает речевую ситуацию коммуникативности .... Отсутствие эмпирически данного адресата (второго участника беседы) не создает отличия монолога от диалогического говорения» (Гельгардт P.P. 1971: 150-151).
Применительно к жанрам институционального дискурса первичные жанры конституируются текстами, составляющими основу конкретной сферы данного типа дискурса. Например, основу собственно политической деятельности составляют речи, заявления, дебаты, переговоры, декреты, конституции, партийные программы, лозунги и т.д., существенным признаком которых, исходя из описанной выше концепции М.М. Бахтина, является диалогичность, или точнее диалогические отношения.
Диалогические отношения носят специфический характер: они не могут быть сведены ни к чисто логическим, ни к чисто лингвистическим (композиционно-синтаксическим). Они возможны только между целыми высказываниями разных речевых субъектов. Другими словами, диалогические отношения институционального дискурса — это особая форма ненамеренной диалогичности (например, ссылка на высказывания разных ученых и общественных деятелей по какому-либо вопросу): «Два высказывания, отдаленные друг от друга и во времени и в пространстве, ничего не знающие друг о друге, при смысловом сопоставлении обнаруживают диалогические отношения, если между ними есть хоть какая-нибудь смысловая конвергенция» (хотя бы частичная общность темы, точки зрения и т.п.) (Бахтин М.М. 1986: 496). Общность проблемы порождает между ними диалогические отношения.
Итак, диалогичность заложена в природе институционального дискурса, поскольку без взаимодействия адресанта и адресата как носителей определенных статусных и ролевых индексов теряется смысл существования как конкретного социального института, так и протекающей в его рамках коммуникации. Одной из важнейших характеристик взаимодействия признается (с учетом диалогичности общения) адресованность, обращенность, поэтому мы считаем целесообразным рассмотреть понятия «диалогичность», «адресованность» и «обращенность» в прагматическом ключе.
Понятие лингвистического моделирования
Институциональный дискурс представляет собой речемыслительный процесс, приводящий к образованию лингвистической структуры. В дальнейшем эта структура, будучи зафиксированной в письменном виде, несет в себе следы основных этапов своего формирования. Именно лингвистическое моделирование с опорой на стратегический анализ позволяет взглянуть на особенности взаимодействия адресанта и адресата в рамках институционального дискурса, поскольку это сложный процесс и не поддается непосредственному наблюдению.
Моделирование является одним из возможных «инструментов» изучения речевого поведения человека, его стратегия состоит в построении искусственных моделей, схем, выполняющих задачу описания субъектов коммуникации как языковых личностей и рассматривающих их коммуникативную деятельность в прагматическом плане. Этот подход дает возможность описать механизмы порождения/ восприятия речи на таком уровне детализированности, который обладает доказательным соответствием, что может быть реально зафиксировано и изучено.
Понятие лингвистического моделирования возникло в структурной лингвистике и активно использовалось в работах К. Бюлера, X. Харриса, Ч. Хоккета. Оно прочно вошло в научный обиход в 60 - 70 гг. XX века с возникновением математической лингвистики и проникновением в языкознание идей и методов кибернетики. В лингвистическом аспекте термин «модель» впервые употребил 3. Хэррис для обозначения результатов описательной методологии Э. Сепира. В дальнейшем данный термин встречается в трудах К. Хокетта, Ы. Хомского, А. Эттинджера, В. Ингве и др., которые понимают под моделью как обобщенную и формализованную структуру или процесс, так и способ описания «механизма» языка.
Разработкой моделей в лингвистике занимается ряд исследователей (Ю.Д. Апресян, Т.В. Бультгина, Т.А. ван Дейк, Е.С. Кубрякова, М.Л. Макаров, Е.В. Падучева, Р. Якобсон, К. Шеннон и др.). В широком смысле под моделью понимается схема, изображение или описание какого-либо предмета, явления или процесса в природе и обществе, изучаемые как их аналог.
Обобщенно модель в языкознании можно определить как искусственно созданное лингвистом реальное или мысленное устройство, воспроизводящее, имитирующее своим поведением (обычно в упрощенном виде) поведение какого-либо другого («настоящего») устройства (оригинала) в лингвистических целях (Булыгина Т.В., Крылов С.А. 1990: 304-305). Отображая «релевантные», существенные (с точки зрения исследования) свойства оригинала и отвлекаясь от несущественных, модель выступает как некоторый абстрактный идеализированный объект. Любая модель строится на основе гипотезы о возможном устройстве оригинала и представляет собой его функциональный аналог, что позволяет переносить знания с модели на оригинал. Лингвистическая модель должна быть формальной, т.е. в ней должны быть в явном виде и однозначно заданы исходные объекты, связывающие их отношения и правила общения с ними. Она также должна обладать объяснительной силой, т.е. не только объяснять факты и данные экспериментов, но и предсказывать принципиально возможное поведение оригинала, которое позднее должно подтверждаться данными наблюдения и эксперимента.
Существуют разные подходы к классификации моделей (Апресян Ю.Д. 1973, Белозерова Н.Ы. 2004, Макаров М.Л. 1998 и др.).
Модели, описанные М.Л. Макаровым, отражают, на наш взгляд, эволюцию становления современных дискурсивных моделей взаимодействия (Макаров М.Л. 1998: 22). Он рассматривает информационно-кодовую, инференционную и интеракционную модели. Последняя модель описывает коммуникацию, которая происходит не как передача информации и демонстрация намерения, а как взаимодействие, осуществляемое в социально-культурных условиях речевой ситуации, что предполагает ситуативность, выражающуюся в учете невербальных аспектов коммуникации и деятельности в целом, в использовании широкого социально-культурного контекста. При этом исследователь имеет дело с «фоновыми знаниями», конвенциональными по своей природе, то есть приоритетными становятся не языковые параметры, а социокультурные конвенции. При концептуализации социального единицей взаимодействия становится интеракция.
Интеракционная модель полнее соответствует дискурсивной онтологии и будет принята в дальнейшем за исходную при моделировании способов взаимодействия адресанта и адресата институционального дискурса.
Исходя из рассмотренных выше- подходов к лингвистическому моделированию и особенностей институционального дискурса, в интересах данного исследования под коммуникативной моделью понимается формализованная схема взаимодействия, включающая исходные объекты (и их взаимосвязи) и прагматические факторы, ответственные за модификацию релевантного смысла в каждом конкретном случае реализации модели.
Данное исследование основано на анализе политических речей как вербализованных репрезентантах институционального дискурса. Полученные результаты позволили выявить четыре коммуникативные модели взаимодействия адресанта и адресата, базирующиеся на стратегическом использовании прагмалингвистического феномена обращенности.
При реализации обращенности как прагматической стратегии в речи политика осуществляется контакт двух участников коммуникативного акта: адресанта — агента политики (от кого исходит воздействие) и адресата — клиента политического института (на кого воздействие направлено). Общая прагматическая стратегия обращенности базируется, таким образом, на принципе диалогического взаимодействия, который является своего рода механизмом, приводящим в движение «два полюса» - адресанта и адресата. Обращенность, основанная на действии этого механизма, выступает в роли прагматического вектора, который в институциональном дискурсе, вербализованном публичными речами политиков, определяет характер изложения адресантом своей позиции с учетом своего адресата, а также стратегический выбор соответствующих языковых средств.
Критериями выделения коммуникативных моделей взаимодействия адресанта и адресата в речи политика являются, во-первых, вектор направленности обращенности, во-вторых, прямое/ косвенное выражение обращенности. Модели описываются в терминах коммуникативных тактик и ходов.
Похожие диссертации на Обращенность как прагмалингвистический феномен в институциональном дискурсе (на материале немецкого языка)
