Содержание к диссертации
Введение
ГЛАВА 1. Проблема идентификации финансово-экономического медиа-дискурса 14
1.1. Понятия «текст» и «дискурс» в текстолингвистике .14
1.2. Медиа-дискурс в рамках социолингвистических исследований дискурса .20
1.2.1. Медиа-текст и медиа-дискурс как объекты медиалингвистики ...20
1.2.2. Основные коммуникативно-прагматические характеристики медиа-дискурса 23
1.2.3. Жанрово-стилистические особенности медиа-дискурса .29
1.3. Проблема идентификации финансово-экономического медиа-дискура как
подвида экономического дискурса 32
1.3.1. Экономический медиа-дискурс как институциональное образование .32
1.3.2. Лингвистический статус институционального финансово-экономического медиа-дискурса .36
1.4. Структура финансово-экономического медиа-дискурса как особой
разновидности институционального дискурса 40
Выводы к главе 1 .44
ГЛАВА 2. Проблема антонимии в свете логико-философских и логико-семантических концепций 47
2.1. Понятия «противопоставление», «противоположность», «противоречие» как когнитивная база познавательных процессов 47
2.2. Лингвофилософское освещение семантически близких понятий, отражающих контраст 55
2.3. Парадигматические и синтагматические связи лексических единиц 61
2.4. Проблема антонимии в свете узкого и широкого подходов к рассмотрению 65
2.5. Типология антонимов в отечественном и зарубежном языкознании 69
2.5.1. Критерии выделения классов антонимов 69
2.5.2. Семантические классификации антонимов 75
2.5.3. Классификация антонимов Вебстера 80
выводы к главе 2 .88
ГЛАВА 3. Способы реализации логико-семантических отношений контраста в финансово-экономическом медиа-дискурсе 90
3.1. Корпусный анализ языковых единиц с противоположными значениями в финансово-экономическом медиа-дискурсе 90
3.2. Актуализация антонимических логико-семантических отношений в финансово-экономическом медиа-дискурсе 94
3.2.1. Контрадикторные логико-семантические отношения 95
3.2.2. Контрарные логико-семантические отношения .99
3.2.3. Несовместимые логико-семантические отношения 105
3.2.4. Конверсивные логико-семантические отношения 109
3.2.5. Комплементарные логико-семантические отношения 112
3.2.6. Реверсивные логико-семантические отношения 115
3.3. Компонентный анализ элементов антонимо-синонимического блока 118
3.4. Синтагматический план анализа: способы реализации контекстуальной антонимии в финансово-экономическом медиа-дискурсе 131
3.4.1. Реализация контекстуальной антонимии за счет типичных контекстов, обусловленных структурной противопоставленностью языковых единиц... 132
3.4.2. Реализация контекстуальной антонимии за счет окказиональных моделей 135
Выводы к главе 3 138
Заключение .140
Библиография
- Медиа-текст и медиа-дискурс как объекты медиалингвистики
- Лингвофилософское освещение семантически близких понятий, отражающих контраст
- Актуализация антонимических логико-семантических отношений в финансово-экономическом медиа-дискурсе
- Синтагматический план анализа: способы реализации контекстуальной антонимии в финансово-экономическом медиа-дискурсе
Медиа-текст и медиа-дискурс как объекты медиалингвистики
Прежде чем приступить к проблеме идентификации финансово-экономического медиа-дискурса, необходимо рассмотреть коррелирующие понятия «текст» и «дискурс».
Известно, что текст (от лат. textus – «ткань») становится объектом текстолингвистики еще в середине прошлого столетия; датой появления текстолингвистики, или лингвистики текста, как особой области знания, условно принято считать начало 80-х годов, конкретнее 1981 год (дата публикации известной книги И.Р. Гальперина «Текст как объект лингвистического исследования» [Гальперин 1981]). И.Р. Гальперин определяет текст как данность, имеющую свои, присущие только ей, параметры и категории [Там же: 135].
С другой стороны, «дискурс» как понятие лингвистики подразумевает множество интерпретаций в силу своей сложности. Если лингвисты обычно солидарны в понимании дискурса как сложного динамического речевого образования, то различные толкования текста, как правило, существенно отличаются друг от друга: «текст» трактуется то как предельно абстрактный конструкт [Бисималиева 1999: 78], то как предельно конкретная материальная данность [Карасик 2002].
Более того, «дискурс» определяется как понятие, относящееся к речи, актуальному речевому действию, в то время как «текст» истолковывается как понятие, касающееся языка как системы, лингвистической компетенции, или формальных лингвистических знаний человека. Первоначально же понятие «дискурс», имеющее более широкий смысл, чем понятие «текст», употреблялось для обозначения произведений как устной, так и письменной речи [Там же].
В понимании Э. Бенвениста, существенной чертой дискурса является соотнесение дискурса с конкретными участниками акта, при котором актуализируется какое-либо коммуникативное намерение говорящего, в ходе чего говорящий может каким-либо образом воздействовать на слушающего (см. также [Арутюнова, Падучева 1985: 23]).
Следует сказать, что еще при рассмотрении текста с коммуникативно прагматических позиций уже происходит некое «смещение» исследовательского интереса в дискурсивный план анализа. «Толчком» к такому смещению послужила идея, высказанная еще Т.А. ван Дейком, обозначившим нерушимую связь между анализируемыми понятиями. Ученый определяет «дискурс» как коммуникативное событие, или как коммуникативный акт в силу того, что именно дискурс обладает единством языковой формы, значения и действия [Дейк ван 2000].
Поэтому, видимо, в текстолингвистике в последние десятилетия намечается некий «сдвиг» фокуса научных интересов в сторону изучения не столько текста, сколько дискурса. В этой же научной парадигме проводится данное исследование, с учетом того, что изучение дискурса более продуктивно и многопланово, чем изучение собственно текста. Опираясь на концепцию Т.А. ван Дейка, дискурс можно определить как «речь, погруженную в жизнь» [ЛЭС], или как «текст, погруженный в ситуацию общения» [Карасик 2002], или как «совокупность тематически соотнесенных текстов» [Чернявская 2003, 2004, 2006].
Преимущество понимания дискурса как более широкого явления, чем текст, заключается в том, что дискурс, нарушая интуитивные или лингвистические подходы к его определению, не ограничивается рамками конкретного языкового высказывания, то есть рамками текста или самого диалога [Дейк ван 2000: 121-122].
Существуют и другие оценки, согласно которым понятие «дискурс» является более узким, чем понятие «текст». Так, например, В.Г. Борботько считает дискурс частным случаем текста, а текст (по сравнению с дискурсом) описывает как более общее понятие [Борботько 1981: 9]; согласно мнению В.З. Демьянкова, дискурс представляет собой произвольный фрагмент текста, состоящий более чем из одного предложения, или его независимой части [Демьянков 1982: 39].
Однако наиболее удачными представляются такие определения текста и дискурса, в которых делается акцент на социальном характере этих явлений, а также устанавливаются семантические отношения комплементарности при описании особых сфер реализации этих лингвистических явлений. Так, Ю.С. Степанов рассматривает текст как форму существования дискурса, представляя и текст, и дискурс как некую социальную данность [Степанов 1995: 44].
Отношения комплементарности (взаимодополняемости) подмечены у дискурса и текста В.А. Миловидовым, который считает их разноположенными феноменами: дискурс разворачивается во времени, текст же имеет пространственную структуру (в нашем понимании, пространственную ориентацию – Л.Ш.), что позволяет считать «дискурс-время» и «текст-пространство» комплементарными объектами. Отсюда комплементарными оказываются и принципы познания текста и дискурса (дискурс-анализ и теория текста), что позволяет в практике дискурс-анализа пользоваться текстом в качестве источника сведений о развертывании дискурса [Миловидов 2005: 101-102]. Несмотря на такие различные интерпретации понятийной пары «текст/ дискурс» (понятие «дискурс» шире понятия «текст», и, наоборот, понятие «текст» шире понятия «дискурс»), современные исследователи дискурса и текста сходятся во мнении, что понятие «дискурс», в отличие от понятия «текст», является более многоплановым и более перспективным.
Так, И.В. Рогозина, Л.М. Босова и А.А. Стриженко утверждают, что в последнее время лингвистика резко расширила тематику своих исследований, включив в нее все аспекты речевой деятельности и речевого взаимодействия; а рассмотрение дискурса есть не что иное, как интерес к тексту в его взаимодействии с прагматическими факторами. Такой интерес заменил преобладавший несколько ранее в языкознании интерес к минимальным лингвистическим единицам [Рогозина 2000].
В настоящее время традиционным для лингвистики становится установление разграничения между устным дискурсом и письменным текстом. Дискурс считается относящимся исключительно к речи, актуальному речевому действию, тогда как текст относится, скорее, к языку как к системному явлению, или к формальным лингвистическим знаниям (лингвистической компетенции).
Лингвофилософское освещение семантически близких понятий, отражающих контраст
Принято считать, что социолингвистический подход к исследованию экономического медиа-дискурса берет свое начало в зарубежной лингвистике в начале 80-х годов. В работах ряда ученых (A. Dudley-Evans, W. Henderson, T. Royce и др.) обсуждаются проблемы интеракции коммуникантов в рамках одного институционального образования в сугубо профессиональной или смешанной экономической сфере (в последнем случае с привлечением непрофессиональных участников). Расхождение во мнениях возникает в отношении способа передачи/получения информации между участниками ситуации общения.
В результате вся сфера экономики, представляющая собой один из социально-значимых институтов, начинает рассматриваться как дискурсивная практика, состоящая из бесконечного ряда отдельных решений людей, которые приписывают значения событиям и объектам [Филипс 2004: 144]. При этом, как отмечают некоторые исследователи, социальный порядок такого дискурса представляет собой структурирование институциональных порядков дискурса, отдельные структуры которых могут изменяться в ходе социальных перемен, социальной борьбы и т.д. [Fairclough 2001: 2008].
В зарубежной лингвистике, где экономическому дискурсу был присвоен особый лингвистический статус уже более 30 лет назад, выработалась определенная структура исследований в этой области, состоящая из микроисследований, макроисследований и исследований педагогического экономического дискурса (см., например, [Royce 1993]).
К микроисследованиям относятся научные изыскания, во главу угла которых ставится анализ различных семантических и синтаксических аспектов экономического медиа-дискурса [Spencer 1975; Mead 1975, 1983; Johns 1980; Bramki 1984; Hewings 1987, 1990; Henderson 1987, 1990; Mason 1990; Mauranen 1993]. В макроисследованиях экономический медиа-дискурс анализируется с позиций его структурно-содержательных аспектов, проводится жанрово-стилистический анализ такой тематической разновидности дискурса и т.д. [Pindi 1987; Dudley-Evans 1987]; исследования педагогического экономического дискурса посвящены образовательному аспекту анализа дискурса [Tadros 1977, 1979; Jordan 1978, 1984; 1990; Allen 1988; De Escorcia 1984; Schleppegrell 1985; Fisher 1990; Houghton 1990; Mparutsa 1991; Nelson 1995]. Несмотря на то, что все три группы исследований очерчивают довольно широкий круг проблем, их проблематика носит несколько обособленный характер. Так, например, в зарубежных исследованиях педагогического экономического дискурса не прослеживается связи с микро-и макроисследованиями дискурса; иначе говоря, в исследованиях дискурса в образовательных целях упускаются из виду основные проблемы как микро-, так и макроисследований, такие, например как проблемы языкового анализа лексических, грамматических и стилистических средств выражения дискурсивных смыслов. В зарубежных исследованиях педагогического экономического дискурса не анализируются языковые единицы, бльшие, чем предложение, а, следовательно, игнорируется и существование синтагматических отношений между языковыми единицами.
Основополагающим моментом при изучении экономического дискурса в зарубежной лингвистике остается его характеристика как семиотической системы, сочетающей вербальные и медийные ряды [Royce 1984].
В отечественной лингвистике экономический дискурс становится предметом пристального изучения в новом тысячелетии; при этом, в отличие от зарубежных исследований, экономический дискурс рассматривается отдельно от педагогического дискурса (см., например [Кабаченко 2005: 155-161]).
Социолингвистический подход к рассмотрению дискурса признает роль такого критерия, как институциональность, то есть причастность коммуникантов к определенному социальному институту (см. также 1.2.2).
Таким образом, в соответствии с наименованиями социальных институтов проводятся и исследования разновидностей дискурса, а именно экономического, а также финансового-экономического дискурса [Филипс 2004; Махницкая 2003; Губик 2006; Степанова 2006; Калугина 2013; Евтушина 2014], политического [Баранов, Казакевич 1991; Базылев 1998; Демьянков 2002; Иванова 2002, 2008; Шейгал 2004; Чудинов 2003, 2004; Желтухина 2004; Щипицына 2006; Никитина 2006; Михалева 2008; Генералова 2014], образовательного (педагогического) [Карасик 2002], религиозного институционального дискурса.
При этом, в некоторых исследованиях отмечается, что масс-медиа уже представляют собой важнейший институт современного общества, задающий ограничительные рамки для процессов создания и распространения массовой информации; масс-медиа в таком случае есть совокупность организаций, действующих в таких рамках [Дзялошинский 2008].
В связи с возникшим противоречием необходимо уточнить, что экономические институты (например профильные министерства, банки и т.п.) относятся к «базовым институтам», представляющим исторически устойчивые социальные отношения и складывающимся в ходе взаимодействия социальных групп. Это обеспечивает их совместное выживание и развитие в данных условиях; масс-медиа в таком случае несколько отличается от экономических институциональных образований, представляя собой «комплементарный институт». Такие институты, как считается, носят вспомогательный, дополнительный характер, обеспечивающий устойчивость институциональной среды в той или иной сфере общества [Кирдина 2001].
Таким образом, экономический медиа-дискурс представляет собой институциональное образование в силу двух социально-обусловленных причин. Во-первых, тексты, создаваемые в рамках такого дискурса, относятся к экономической сфере, представляющей собой отношения в процессе материального производства, распределения и потребления материальных благ; во-вторых, институциональным образованием являются сами масс-медиа.
В рамках институционального подхода к изучению медиа-дискурса в последнее время исследователями все чаще затрагивается вопрос о необходимости идентификации финансового и финансово-экономического дискурса как самостоятельных разновидностей экономического дискурса [Ликунь 2008: 9; Шереметьева 2011].
Выделение финансового дискурса связано с секторным делением экономики, и, как результат, делением экономического дискурса на подвиды в соответствии с секторами данной отрасли. В этой связи, наряду с финансовым дискурсом, имеющим финансовую-кредитную направленность, в качестве разновидностей экономического дискурса выделяются также бухгалтерский дискурс (бухгалтерский учет и аудит); налоговый дискурс (налоговое дело и страхование) и деловой дискурс (предпринимательская деятельность и торговля) [Шереметьева 2011]. При этом отмечается наличие специфического характера интерактивного взаимодействия коммуникантов, связанных такими отношениями, а именно финансово-кредитными, налоговыми, коммерческими и предпринимательскими отношениями [Степанова 2006: 436].
Актуализация антонимических логико-семантических отношений в финансово-экономическом медиа-дискурсе
Такое описание структуры финансово-экономического медиа-дискурса подтверждает правильность трактовки дискурса как коммуникативного события, или коммуникативного акта [Дейк ван 2000], а также соотносится с описанием структуры коммуникативной ситуации, которая включает в себя говорящего, слушающего и предмет речи [Якобсон 1975].
В качестве передающей стороны в анализируемом медиа-дискурсе выступают финансисты-обозреватели, собирающие материал по профильной тематике; члены редакционной коллегии, осуществляющие окончательную редакционную правку информационных сообщений перед выходом новостей в эфир и/ или размещением их на сайте теле- и радиоканалов/ новостных информационных агентств; специалисты IT-отдела (отдела информационных технологий), занимающиеся электронным кодированием и дальнейшим размещением соответствующей электронной информации на сайте информационного агентства; дизайнеры сайта и рубрик сайта; в случае периодических научных изданий – колумнисты рубрик научного журнала, в которых размещаются либо научные статьи, либо новостные сообщения финансово-экономической бизнес-сферы; в случае банковских отчетов – специальные финансовые сотрудники, составляющие такие отчеты, а также некоторые другие сотрудники банков и его подразделений, отвечающие в них за другую фискальную отчетную документацию; в случае бизнес радио-и телеканалов – финансовые обозреватели и финансовые аналитики и т.д.
Принимающая информацию сторона анализируемого финансово-экономического медиа-дискурса может быть охарактеризована как состоящая из фондовых (биржевых) и бизнес-аналитиков, а также журналистов. Последние, выполняя одновременно и функции передающей, и функции принимающей стороны, могут быть идентифицированы как своего рода универсальное звено, поскольку именно они (журналисты) участвуют как в процессах «информационного приема» сведений, так и в процессах их дальнейшей «информационной передачи». Кроме того, именно журналисты, представляя тот или иной радио- или теле- бизнес-канал, могут считаться неотъемлемой частью и самого способа реализации дискурса, то есть вещательного канала, а также выступать в роли «промежуточного», или посреднического, «информационного звена» между собственно передающей и собственно принимающей сторонами. Это происходит в силу того, что журналисты в таком виде дискурса получают финансово-экономическую информацию непосредственно от специалистов, то есть исключительно «из первых рук», и лишь затем осуществляют дальнейшую передачу полученной ими информации (возможно, в несколько переработанном виде, с добавлением собственных комментариев) широкому кругу пользователей, среди которых могут присутствовать как специалисты, так и неспециалисты, вплоть до простых обывателей.
Иными словами, структура финансово-экономического медиа-дискурса может быть представлена как имеющая три коммуникативно-прагматические составляющие: передающую сторону с ее групповым характером, принимающую сторону с ее массовым характером, и канал приема/ передачи специальной финансово-экономической информации, главной особенностью которого может считаться его двусторонний характер. ВЫВОДЫ к ГЛАВЕ 1
Основная трудность в интерпретации лингвистического понятия «дискурс» заключается в том, что дискурс представляет собой сложное динамическое речевое образование. В самом общем виде дискурс определяется как понятие, относящееся к речи, актуальному речевому действию, а текст – как понятие, относящееся к языку как к системе.
В текстолингвистике последних лет, в отличие от ранних трудов, авторы которых видели свою главную задачу в том, чтобы четко провести разграничение между понятиями «текст» и «дискурс», акцент переносится на установление их точек соприкосновения, что позволяет изучать одно явление через призму другого.
Для целей настоящего исследования наиболее удачными оказываются такие определения текста и дискурса, в которых подчеркивается социальный характер этих явлений, а также устанавливаются семантические отношения комплементарности. Дискурс и текст являются «разноположенными» феноменами: дискурс разворачивается во времени, текст же имеет пространственную структуру. В результате комплементарными оказываются и принципы познания текста и дискурса, то есть дискурс-анализ и теория текста, что позволяет в практике дискурс-анализа пользоваться текстом в качестве источника сведений о развертывании дискурса.
Дискретными единицами медиа-дискурса, которые разделяют информационные потоки на отдельные фрагменты, являются медиа-тексты. И медиа-текст, и медиа-дискурс характеризуются единым для обоих понятий поликодовым характером передаваемой в рамках таких структур информации, являясь неотъемлемыми компонентами массовой коммуникации как многоуровненого явления, сочетающего вербальные и невербальные ряды.
В качестве коммуникативно-прагматических характеристик медиа дискурса обычно называют его массовость, новостной характер, быстроту и высокое качество обмена информацией, социальную природу и институциональность.
В жанрово-стилистическом отношении медиа-дискурс характеризуется высокой степенью гетерогенности различных стилей и жанров и является благоприятной языковой средой для чередования в информационных сообщениях стандарта (информем) и экспрессии (экспрессем).
Экономические институты относятся к «базовым институтам», репрезентирующим исторически устойчивые социальные отношения, возникающие и развивающиеся в ходе взаимодействия социальных групп, а масс-медиа характеризуются как «комплементарный институт», который носит вспомогательный характер, обеспечивая устойчивость институциональной среды в той или иной сфере общества. В этой связи экономический медиа-дискурс представляет собой как базовое, так и комплементарное институциональное образование.
Финансово-экономическому медиа-дискурсу присваивается лингвистический статус на основании трех критериев, а именно принадлежности коммуникантов к определенной профессиональной среде, содержательной части тематического репертуара, а также рубрикации новостных сообщений экономической направленности, представленных на специальных интернет-ресурсах.
Синтагматический план анализа: способы реализации контекстуальной антонимии в финансово-экономическом медиа-дискурсе
Логико-семантическая реверсивность возникает в триаде терминологических номинаций, в результате появления последнего, третьего, элемента языковой триады, помимо уже существующих семантических противоположностей.
В качестве реверсивных антонимов идентифицировано 11 триад языковых единиц (3,6% от общего числа всех выявленных случаев). При актуализации реверсивных логико-семантических отношений выявляются следующие языковые особенности такого типа отношений для анализируемого дискурса:
Появление третьей языковой единицы в триаде способствует актуализации реверсивных логико-семантических отношений, которые выражаются в реверсивном, или обратном характере противопоставления, возникающего у первой номинации по отношению к третьей, в отличие от характера отношения первой номинации ко второй: (1) solvency «платежеспособность»/ (2) bankruptcy «банкротство»/ (3) insolvency «неплатежеспособность»; (1) earned income «заработанный доход»/ (2) invested income «инвестированный доход»/ (3) unearned income «незаработанный доход»; (1) tangible assets «материальные активы»/ (2) financial assets «финансовые активы»/ (3) intangible assets «нематериальные активы»: (38) Chinpo Shipping Company (Private) Ltd has been charged for transferring financial assets or resources that may reasonably be used to contribute to North Korea s weapon programmes, which are subject to U.N. sanctions (Reuters 2014). 115 (39) The BTMU programme uses an Islamic finance structure known as wakala bi al-istithmar, a format that would use tangible assets and commodity-linked receivables from its Malaysia subsidiary to underpin the transaction (Reuters 2014). (40) MTG will write down 100 percent of the intangible assets from its 85 percent stake in Viastrong Holding, which operates in Ukraine (Reuters 2014). 2. В языковой триаде реверсивных элементов между первой (1) и второй (2) номинациями допускается как однокорневое противопоставление, так и разнокорневое; при этом во всех случаях отношения между самими реверсивами, то есть между первой (1) и третьей (3) номинациями, характеризуются как однокорневые контрадикторные логико-семантические отношения: (1) capitalization «капитализация»/ (2) undercapitalization «недостаточная капитализация»/ (3) overcapitalization «чрезмерная капитализация»; (1) consumption «потребление»/ (2) underconsumption «недостаточное потребление»/ (3) overconsumption / «чрезмерное потребление»; (1) fully paid shares «оплаченные акции»/ (2) issued shares «размещенные акции»/ (3) unissued shares «невыпущенные акции»; (1) fully paid capital «оплаченный капитал»/ (2) issued capital «выпущенный капитал»/ (3) unissued capital/ «невыпущенный капитал». 3. Разновекторный характер реверсивных логико-семантических отношений, приводит к усложнению реверсивной триады, вовлекая в нее другие типы логико-семантических отношений: insured accident/ uninsured accident (контрадикторные отношения); insured accident / indemnified accident / uninsured accident (реверсивные отношения): uninsured accident / underinsured accident / insured accident / fully insured accident (контрарные отношения).
В триаде терминологических номинаций (1) fully paid shares «оплаченные акции»/ (2) issued shares «размещенные акции»/ (3) unissued shares «невыпущенные акции» реверсивные логико-семантические отношения фиксируются вследствие наличия обратного характера противопоставления, возникающего у номинации fully paid shares по отношению к номинации unissued shares, в отличие от отношения той же языковой единицы к термину issued shares: “Fully paid shares are shares issued in which no more money is required to be paid to the company by shareholders on the value of the shares; “unissued stock is stock that a company is authorized to issue but has never been sold to investors”; “Issued shares (stock) are authorized shares that are sold to and held by the shareholders of a company,. [INVPD 2014]:
“The company will offer part of its authorized but unissued shares to the public,” it said (Bloomberg 2013).
Помимо участия в реверсивной триаде, отличающейся реверсивной смысловой направленностью, термин fully paid up shares также может находиться в оппозиции к другим терминам, актуализируя другие виды антонимии, например контрарные и несовместимые отношения.
Данный термин представляет собой одну из фаз процесса реализации ценных бумаг на фондовом рынке, а именно фазу оплаты (settlement). Соответствующий термин (fully paid shares) вовлекается в противопоставление с другими репрезентантами такого процесса: issued shares «выпущенные акции»/ placed shares «размещенные акции»/ sold shared «проданные акции»/ fully paid shares «полностью оплаченные акции».
Похожие диссертации на Логико-семантическая категория контраста в финансово-экономическом медиа-дискурсе (на материале англоязычных интернет-источников)
