Содержание к диссертации
Введение
Глава 1. Библия как объект лингвистического исследования 9
Раздел 1.1. Библия как прецедентный текст 9
Раздел 1.2. Притча как литературный жанр 14
1.2.1. Значение слова «притча» 14
1.2.2. Proverb или parable? 16
1.2.3. Определение жанра притчи 20
1.2.4. Происхождение жанра притчи и структура притчи 23
Раздел 1.3. Книга Притчей Соломоновых 26
1.3.1. Время создания и авторство Книги Притчей Соломоновых 26
1.3.2. Структура Книги Притчей 32
1.3.3. Параллелизм как основной поэтический прием Книги Притчей 36
Выводы по главе 1 41
Глава 2. Концепт — Картина мира — Религиозный дискурс 43
Раздел 2.1. Понятие «концепт» и его трактовки 43
2.1.1. Термин «концепт» 43
2.1.2. Формирование концепта 45
2.1.3. Понятие «концепт» в когнитивной лингвистике 49
2.1.4. Понятие «концепт» в лингвокультурологии 57
2.1.5. «Концепт» на стыке двух дисциплин 60
Раздел 2.2. Понятие «картина мира» 67
2.2.1. Языковая картина мира 67
2.2.2. Ценностная картина мира 70
2.2.3. Понятие «ценность» 72
Раздел 2.3. Понятие «религиозный дискурс» 75
2.3.1. Религиозный дискурс как тип
институционального дискурса 75
2.3.2. Книга Притчей Соломоновых как образец религиозного дискурса 76
Выводы по главе 2 87
Глава 3. Актуализация концепта Word Раздел
3.1. Основные культурные концепты ценностной картины мира Книги Притчей 89
3.1.1. Культурный концепт Righteousness 89
3.1.2. Культурный концепт Wisdom 100
3.1.3. Культурный концепт the Fear of the Lord/Вера 107
3.1.4. Культурный концепт Word Ill
3.1.5. Структура ценностной картины мира Притчей 122
Раздел 3.2. О способах репрезентации концепта Word 125
3.2.1. Имя концепта Word и ближайшее окружение концепта 125
3.2.2. Лексикографический и тезаурусный анализ слова word 128
3.2.3. Лексикографический и тезаурусный анализ слова lip(s) 140
3.2.4. Лексикографический и тезаурусный анализ слова mouth 143
3.2.5. Лексикографические и тезаурусный анализ слова tongue 145
3.2.6.Текстовая актуализация базовых лексем-репрезентатов 148
3.2.7. Некоторые теоретические аспекты анализа глаголов, актуализирующих концепт Word 151
3.2.8. Анализ глаголов речевосприятия 157
3.2.9. Анализ глаголов речепроизводства 162
3.2.10. Текст как речевой акт 175
3.2.11. Структура концепта Word 176
Выводы по главе 3 180
Заключение 183
Список сокращений 186
Список использованной литературы 187
- Библия как прецедентный текст
- Понятие «концепт» и его трактовки
- Основные культурные концепты ценностной картины мира Книги Притчей
- Имя концепта Word и ближайшее окружение концепта
Введение к работе
Данная работа посвящена анализу концепта Word в Притчах царя Соломона и выполнена в русле когнитивной лингвистики и лингвокультурологии.
Объектом исследования является концепт Word как фрагмент ценностной картины мира Книги Притчей царя Соломона.
Предметом настоящего исследования являются средства и способы, актуализирующие концепт Word, речевая деятельность и ценностная картина мира в Притчах царя Соломона.
Целью исследования является анализ концепта Word и лингвокультурологических и лингвокогнитивных особенностей языковой концептуализации word, выявление типов речевых актов в Притчах, а также анализ ключевых культурных концептов и языковой репрезентации ценностной картины мира, на фоне которой совершается речевая деятельность, с учетом прецедентное самого текста.
В соответствии с целью исследования в работе ставятся следующие задачи:
дать характеристику прецедентного текста;
описать особенности притчей как литературного жанра;
3) осветить современное содержание понятий «концепт» и
«ценностная картина мира»;
описать религиозный дискурс как основной источник ценностных ориентиров языковой личности;
выявить и описать признаки концепта Word;
6) выделить те языковые особенности Притчей Соломоновых,
которые служат целям описания и построения ценностной картины мира;
7) определить роль и описать структуру концепта Word и его место в
ценностной картине мира.
Актуальность настоящего исследования определяется общей направленностью современной научной парадигмы, в рамках которой большое внимание уделяется языковым явлениям в триаде «человек-язык-мир», где язык есть форма и способ структурирования и вербализации опыта. Актуальность работы также обусловлена интересом к исследованию библейского текста как особо важного прецедентного текста во многих культурах, а также не уменьшающимся интересом к самому феномену ценностей. Важным и актуальным представляется исследование переводов. В настоящий момент оригинальный текст Библии доступен лишь узкому кругу специалистов, следовательно, ценностноформирующим источником для всего христианского (и иудейского) мира являются именно переводы.
Научная новизна заключается в том, что впервые предметом анализа становятся способы актуализации концепта Word и структура ценностной картины мира в одной из книг Библии. В диссертации впервые выстраивается структура ценностной картины мира и концепта Word с позиций когнитивной лингвистики и лингвокультурологии.
Материалом для работы послужил текст Притчей царя Соломона на английском языке в двух вариантах переводов: the New Revised Standard Version of the Bible (NRSV) и Authorized King James Version (KJV) с привлечением русского перевода по изданию Синодальной Библии. Во всех переводах текст Притчей состоит из 915 стихов.
В процессе дефиниционного анализа использовались данные толковых и синонимических словарей.
Методологической базой исследования послужили идеи когнитивной лингвистики и лингвокультурологии, заложенные в работах С. А. Аскольдова, А. П. Бабушкина, Н. Н. Болдырева, В. М. Бухарова, С.Г. Воркачева, В. Г. Зусмана, В. И. Карасика, В. Б. Кашкина, Е.С. Кубряковой, В. П. Нерознака, 3. Д. Поповой, С. А. Ромашко,
Г.Г. Слышкина, И. А. Стернина, Ю. С. Степанова. В области исследования языковой картины мира мы опирались на работы Н. Д. Арутюновой, 3. X. Бижевой, Т. И. Воронцовой, Е. В. Ивановой, В. А. Никольской, Б. А. Серебренникова; в вопросах литературоведения и Ветхого Завета -на работы С. 3. Агранович, М. С. Беленького, Л. И. Кушнаревой, М. Ю. Лучникова, В. М. Ракова, Ю. В. Рождественского, И. Ш. Шифмана.
Методы исследования предопределены целью и задачами работы. Анализ ведется в следующих направлениях: лексикографические и тезаурусные связи концепта Word, текстовая репрезентация концепта Word и актуализация культурного концепта Word. Поскольку Библия является не только фиксацией религиозного канона и нормы, но и памятником всемирной литературы, то особый интерес и значимость приобретают контекст и литературные приемы. Таким образом, изучение сочетаемости лексем, контекстуальных синонимов и антонимов играет существенную роль в процессе исследования и попытке описания структуры концепта. В работе сочетаются методы анализа, сравнения, описания и наблюдения. В числе лингвистических задействованы методы анализа: дефиниционный, синонимический, контекстологический и анализ речевых актов. Используется метод истолкования смысла художественного произведения (герменевтический метод).
Теоретическая значимость исследования определяется
актуальностью изучения концептов и репрезентации ценностей через язык, вкладом в дальнейшее комплексное изучение культурных концептов и попытках подтвердить идею об универсальности культурных концептов, представленных в прецедентном тексте на разных языках.
Сделанные в работе наблюдения о совпадении лингвистической и богословской репрезентации ценностной картины мира на материале Притчей Соломоновых создают предпосылку для дальнейшего анализа книг Библии с лингвистических позиций.
Практическая значимость исследования заключается в возможности применения полученных результатов при составлении лекционных курсов и спецкурсов по когнитивным аспектам языка, лингвокультурологии, теории дискурса, библеистике и литературоведении.
Основные положения, выносимые на защиту
Чрезвычайно значимый для библейской культуры концепт Word представлен набором телических и агентивных признаков, образующих его концептуальную структуру.
Концепт Word составляет значительную часть смыслового содержания ценностной картины мира Книги Притчей Соломоновых и помогает выделить дополнительные релевантные признаки других основных культурных концептов {Righteousness, Wisdom, the Fear of the Lord/Вера).
Основные культурные концепты Книги Притчей взаимодействуют и образуют ценностную картину миру с четкой иерархией, уровнями которой по направлению сверху вниз являются концепт the Fear of the Lord I Вера, концепты Righteousness и Wisdom и концепты-антиномии Wickedness и Folly, при этом на различных участках этой ценностной картины мира актуализируются различные признаки концепта Word.
Описанная лингвистическими методами ценностная картина мира Книги Притчей Соломоновых соответствует теологическим взглядам на ценности, представленные в Книге Притчей.
Согласно лингвистическим данным, Притчи царя Соломона можно рассматривать как зарождение жанра гомилетики.
Апробация работы. Некоторые положения о ценностной картине мира и способах актуализации концепта Word были представлены в виде докладов на XXXVI и XXXVII международных филологических конференциях Санкт-Петербургского государственного университета в
марте 2007 и 2008 годов, на конференции «Бог. Человек. Мир» в Русской христианской гуманитарной академии в 2007 году. Основные положения изложены в трех публикациях.
Структура работы определяется целями и задачами. Работа состоит из введения, трех глав, выводов по главам, заключения и библиографии. Общий объем диссертационного исследования 199 страниц.
Главным же было Слово.
Порой я в нем разуверив алея, я
убеждал себя, что неразумно
отказываться от прекрасной игры
прекрасными словами ради одного
единственного, истинность
которого недоказуема. Однако доводы эти не помогали.
X. Л. Борхес, «УНДР»
Библия как прецедентный текст
Греческое слово «Библия» переводится как «Книги» и, таким образом, Библия являет собой сборник книг, сложившихся в глубокой древности на территории Передней Азии преимущественно в пудейско-израильской среде. В этих книгах излагается религиозная догма иудаизма и христианства. Известно, что Библия создавалась в течение 1500 лет, более чем сорока авторами, которые жили в разные времена и в разных странах. Она написана на трех языках — древнееврейском, древпесирийском и древнегреческом. Это одна из первых напечатанных и переведенных на другие языки книг. Сегодня Библия переведена практически на все языки мира, и ее моральные заповеди были и остаются главным нравственным кодексом человечества. То есть Библия является неким священным текстом, а именно «священный текст становится творящей моделью Традиции, ее тематической основой. Писание неизбежно комментируется и, так или иначе, адаптируется к меняющейся жизни Традиции. И если оно достаточно богато в семантическом, культуростроительном смысле, то способно питать традицию бесконечно долго. Наряду с Ведами, «Дхаммападой», Кораном и другими священными текстами Библия до сих пор продуцирует историю и культуру значительной части человечества» (Раков 2004: 5). И если текст обладает значимостью для данного языкового коллектива (а в данном случае для всего христианского мира), то он является прецедентным (Слышкин 1999 (а): 73).
Как всякое произведение, Библия может быть осмыслена, пережита с разных точек зрения. А. В. Медведев отмечает, что, говоря о Библии, можно выделить, по крайней мере, четыре ракурса, необходимых для целостного восприятия Библия как феномена культуры: 1. Религиозный аспект. Библия — scriptura sacra; 2. Исторический аспект; 3. Философский аспект; 4. Библия предстает перед нами как своеобразный феномен эстетико-художественной культуры (Медведев 2004: 9).
Религиозная составляющая — это основная составляющая Библии, ибо в основе всех зрелых традиций (иудаизм, христианство, ислам, буддизм) лежит некий священный текст (тексты) — scriptura sacra. Эти тексты содержат «в себе основные смыслы, символы и зачастую понятия, задающие мифологический, образно-поэтический и интеллектуальный каркас той Традиции, которая в определенном смысле вырастает из Писания, как древо вырастает из семени» (Раков 2004: 5). Важность религиозного аспекта в книге «История Религии» подчеркивает и Александр Мень: «Даже для исследователей, весьма далеких от веры, давно стало ясно, что этика и метафизика, искусство и естествознание обязаны ей своим происхождением. Искусство родилось как культовое, наука и философия возникли как попытка осмыслить религиозный взгляд на мир; мораль, право, семья базировались на заповедях веры. И это относится не только к прошлому. Вера в высшей смысл Вселенной сегодня, как и в древности, является стержнем, который придает внутреннее единство любой культуре» (Мень 1991: 28).
Много сказано и об историзме Библии. Все ее книги нанизаны на стержень повествования, развивающегося вдоль стрелы времени. Перед нами священная история, начинающаяся с Творения, вбирающая в себя принципиально важный рассказ о грехопадении, закономерно приводящий к рассказу о потопе и спасении Ноя и его семьи. История прерывается, и начинается как бы заново, и продолжается до Боговоплощения. Причем вплоть до Боговоплощения христианская священная история движется в русле истории древнего Израиля, а после этого выходит за пределы Ближнего Востока. Даже последовательность книг Библии довольно четко обусловлена последовательностью исторических событий. «Историзм, чувство времени... разительно и, по всей вероятности, принципиально отличают Библию и христианскую традицию от иных священных писаний и традиций» (Раков 2004: 6).
Можно однозначно утверждать, что Библия — философское произведение, поскольку она поставила и по-своему разрешила те вопросы, которые входят в компетенцию философии. Среди философов, провозглашающих высшую духовную ценность религии, А. Мень перечисляет интуитивиста А. Бергсона, томиста Ж. Маритена, органициста А. Уайтхеда, экзистенциалиста К. Ясперса и «рыцаря свободы» Н. Бердяева (Мень 1991: 21).
И, наконец, в рамках темы данной работы наибольший интерес представляет собой четвертый аспект — Библия как феномен эстетико-художественный культуры. Говоря о Библии как об эстетическом феномене, А. В. Медведев пишет, что искусство есть особая реальность, сконструированная лишь на основе свободной фантазии художника. Он абсолютно свободен и абсолютный демиург своего творения, никто и ничто не может ограничить эту свободу, и его творчество не нуждается ни в каких обоснованиях. Таким образом, человек живет в реальности, созданной воображением художника, в мире бесконечного количества художественных произведений. Так и Господь творит, как истинный художник, он творит свободно, и его творческая мощь ограничена лишь им самим поставленной целью (Медведев 2004: 10). Господь как Творец творит все тварное вокруг, а мы в своем творчестве лишь ему подражаем. Обращение художников и писателей к тексту и сюжетам Библии началось много веков назад, но и сегодня этот интерес не угас, а в чем-то стал даже еще больше.
Понятие «концепт» и его трактовки
Ю. С. Степанов дает следующую этимологическую справку о значении слова «концепт». Слово conceptus — позднелатинское средневековое образование и является причастием от глагола concipere — сопсареге, т. е. «собирать», «схватывать», «загораться», «задумывать», «зачинать». В классической латыни слово conceptus зафиксировано лишь в значениях «водоем», «воспламенение», «зачатие» и «плод (зародыш)». Слово «концепт» вместе со своим производящим глаголом вошло во все романские языки и в английский язык (Степанов 1997: 40). Однако существует мнение, что латинское conceptus условно переводится термином «понятие» (Колесов 1995: 15), а сам термин «концепт» происходит от латинского conceptum, что означает «зародыш, зернышко» (там же: 15), то есть зерно первосмысла, семантический «зародыш» слова (Власова 2005: 73). А. А. Залевская утверждает, что термин «концепт» попал в русский язык через английский и является на самом деле транслитерацией английского concept — понятие (Залевская 2001: 37).
Как и всякое явление, представляющее цель научного исследования, концепт изучается системно, в соответствии с выбранной классификацией. В научной литературе концепт рассматривается с точки зрения, лингвокультурологии (В. И. Карасик, С. Г. Воркачев, В. Г. Зусман, Г. Г. Слышкин), когнитивной лингвистики (И. А. Стернин, 3. Д. Попова, В. М. Бухаров, Н. Ф. Алефиренко) и психолингвистики (А. А. Залевская). В данной работе нас интересуют, прежде всего, подходы с точки зрения когнитивной лингвистики и лингвокультурологии.
Нельзя забывать общеизвестный факт, что «концепт» и «понятие» — это сущности, которые не поддаются прямому наблюдению, и, обсуждая любую из этих сущностей, мы обсуждаем всего лишь наши гипотезы. Однако, возможно, уже отсутствием единого взгляда на этимологию слова «концепт» обусловлено и то, что среди исследователей нет единства во мнении о значении терминов «концепт» и «понятие» и об их взаимосвязи. Часто термин «концепт» употребляется в качестве синонима термина «понятие», хотя термин «понятие» употребляется в логике и философии, а «концепт», являясь термином математической логики, закрепился также в науке о культуре, в культурологии. В когнитивной лингвистике эти два термина / понятия тоже отличаются друг от друга. Однако отметим, что среди лингвистов нет четко сформированной теории о взаимосвязи этих понятий/терминов. Согласно Л. П. Колоколовой, в случае обыденного постижения мира результат постижения закрепляется в языковом концепте, если же речь идет о теоретическом постижении мира, то результат может приобретать форму термина-понятия (Колоколова 2005: 175). Схожими представляются взгляды В. И. Карасика и В. Г. Зусмана. По мнению В. И. Карасика, «понятие» влечет за собой систему логических терминов, и в этом смысле «понятие» представляет собой «сгусток рациональной части концепта, т. е. то содержание, которое включает только существенные характеристики объекта и рационально мыслится, а не переживается» (Карасик 2004: 128). По определению В. Г. Зусмана понятие есть итог процесса познания, связанный со знаковыми и значимыми структурами языка, понятие функционирует независимо от диспута и общения, а концепт, наоборот, есть мир в диалоге и общении (Зусман 2001: 46). На наш взгляд, о схожести данных точек зрения можно утверждать на том основании, что и в том, и в другом случае концепт есть нечто, что может переживаться, в то время как понятие является чем-то «объективным», независимым от личности. В данной работе такая точка зрения будет принята за основную.
Основные культурные концепты ценностной картины мира Книги Притчей
При внимательном прочтении Притчей Соломоновых сразу же замечаешь, что некоторые слова употребляются особенно часто, к некоторым идеям автор возвращается вновь и вновь. Эти наиболее часто употребляющиеся слова как раз и выражают основные ценности этой библейской книги, они и есть главные культурные концепты.
Начнем анализ ценностей с концепта Righteous(ness) (в русском переводе «праведность»), так как это одна из ключевых ценностей, и это очевидно даже из простого подсчета употреблений лексемы righteous(ness). В главах 10-15 данная лексема употребляется 39 раз (в переводе KJV 44 употребления), только в 10-й главе на 32 стиха зафиксировано 14 употреблений этой лексемы плюс по одному разу integrity и upright, в Библии KJV — 10 употреблений, и 6 раз используются различные синонимы.
Наши выводы подтверждаются и сравнительно-историческими исследованиями английского перевода Библии и оригинального текста. За всем этим множеством английских синонимов стоят еврейские слова, производные от корня sdq. В общей сложности в Ветхом Завете насчитывается 523 употребления производных от этого корня, причем более половины из них приходится на Псалмы, поэтические разделы Пророческих книг и Книгу Притчей. В английском переводе (Revised Standard Version) Ветхого Завета данная лексема переводится следующими словами: acquittal, deliverance, honest evidence, integrity, judgement, justice, prosperity, right, righteousness (наиболее часто), righteous deeds, righteous help, salvation, saving help, victory, vindication (ABD V.5, 1992: 724-773).
Учитывая высокую частотность лексемы righteous(ness), в ходе анализа она будет рассматриваться как имя концепта. Концепт Righteousness имеет две особенности: как и любой концепт, он выражен не одной лексемой, а целым рядом лексем-репрезентатов, которые являются синонимами, а также через свою антиценность — wicked(ness), которая тоже выражена целым рядом лексем-репрезентатов.
Концепт Righteousness в обоих рассматриваемых нами переводах Библии выражен следующими лексемами: good, upright(ness), right, righteous(ness), good, blameless, just, uprightness, integrity, плюс в переводе KJV употребляется устаревшая лексема ungodly (MED) (64). Члены данного семантического ряда объединены отношениями семантической общности (это подтверждается толковыми и синонимическими словарями). Что касается того, что представленные лексемы являются разными частями речи, то здесь мы следуем за 3. Д. Поповой и И. А. Стерниным, которые полагают, что «разные лексемы и разные лексико-семантические варианты лексем вербализуют разные признаки (слои) общего глубинного концепта. Специфически системно-языковые факторы (частеречная принадлежность) регулируют возможность выражения тех или иных признаков глобального концепта в той или иной частеречной форме» (Попова, Стернин 2005: 40).
Все представленные в списке прилагательные являются синонимами. Н. Ю. Филлипович выделяет в современной лингвистике два подхода к определению синонимов. Согласно первому подходу, синонимы — слова, которые имеют одно и то же лексическое значение, но различаются оттенками. Нам же ближе второй подход, когда синонимами считают слова, которые хоть и расходятся по значению, однако различия между этими словами могут нейтрализоваться в строго определенных ситуациях (Филиппович 2002: 6). Мы не ставим целью описать семантические нюансы всех обладающих семантической общностью элементов данного ряда, они рассматриваются лишь как репрезентаты одного концепта. (Здесь и далее при анализе культурных концептов в том, что касается частеречной принадлежности и взглядов на синонимию, мы будем придерживаться изложенной здесь позиции.) Нельзя также забывать, что за всеми этими английскими словами стоит только одно слово в оригинале. В качестве примеров, где эти лексемы используются как синонимы, рассмотрим следующие стихи: (1) The wicked are overthrown by their evildoing, but the righteous find refuge in their integrity (14:32). (2) The house of the wicked is destroyed, but tent of the upright flourishes (14:11).
Приведенные стихи построены на антитетическом параллелизме. Это поэтический прием, когда в одной части говорится о положительном качестве, и что оно принесет его обладателю, а во второй рассматривается противоположное качество или понятие (1.3.3 данной работы). При сравнении (1) и (2) видно, что обладателям одного и того же отрицательного качества (wicked) противопоставлены обладатели качества, которое выражено разными лексемами (righteous, upright). Из данных примеров видно, что за такими словами как righteous, upright стоит одна и та же идея, один и тот же концепт. Общность идей, актуализированных данными лексемами, подтверждается и содержанием стихов (обладающие именно этими качествами люди будут спасены, найдут истинный путь в жизни, получат благословение Господа).
Имя концепта Word и ближайшее окружение концепта
Концепт Word — это сложный концепт, который имеет свое ядро и свою периферию. Ключевым словом (или именем концепта) мы будем считать само слово word. Лексема word выделяется как ключевое слово и имя концепта на основе следующих признаков: частотность, достаточная абстрактность значения и общеизвестность.
Что касается частотности, то в переводе NRSV слово word(s) используется 42 раза плюс, четыре раза оно выражено местоимением they / them. То есть в целом данная лексема репрезентирует концепт 46 раз, что является наиболее частотным по сравнению с другими базовыми лексемами-репрезентатами: lips (30 раз), mouth (24 раза), tongue (20). (Термин базовые / ключевые лексемы-репрезентаты для обзначения основных средств, которыми чаще всего репрезентируется концепт в речи, используется вслед за И. А. Стерниным (Стернин 2001: 61-62).
Значение слова word достаточно абстрактно, так как слово может быть самым разным: написанным, сказанным, подуманным и даже духовным — имя Иисуса Христа как третьей ипостаси Троицы, как воплощения Божественного откровения — Логос. Даже словари выделяют имя Логос как отдельное значение (FWSDEL, WTNID). Слово word общеизвестно и широко употребляемо как во времена Ветхого Завета, так и сегодня. В словарях оно отмечается как наиболее частотное (MED).
Данный анализ ведется с опорой на выводы И. А. Стернина о том, что в исследовании целесообразно четко придерживаться синхронного среза описания, а к диахронии прибегать лишь для объяснения тех или иных особенностей концепта (Стернин 2001: 63). Диахронический подход нецелесообразен в данном случае еще и потому, что в качестве материала для данного исследования используется не оригинальный текст, а современный перевод на английский язык. Тем не менее, интересно определение слова слово, выведенное на базе анализа этого корня во всех индо-европеїіских языках. «Некоторая самостоятельная, независимая от говорящего и слушающего, как бы „плотная" сущность, которая может быть предметом передачи от одного человека к другому, предметом обмена в „круговом общении"» (Степанов 1997: 250).
Ядро любого концепта лучше всего отражает семантика базовых лексем-репрезентатов, в данном случае, помимо имени, т. е. лексемы word, это уже упоминавшиеся выше слова, которые называют органы речи, при помощи которых человек и произносит слова: lips, mouth и tongue. Именование лингвистических реалий, начиная с самого обозначения языка и заканчивая любой речедеятельностью, как правило, идет обходными путями, и очень часто через метонимию (Ромашко 1991: 161). Говоря о том, как создается человеком слово, мы встречаемся и с биологическими метафорами. Г. Гачев следующим образом описывает рот: «Во рту совершается таинство перетекания Космоса в Логос, материи — в дух: язык еще вещественен (звуки), но зоке и спиритуален (смыслы)» (Гачев 1995: 183). Язык же — «демиург, бог-творец, языкотворец, личность, самость» (там же: 196). Для нас в этих метафорах особенно важен акцент автора на духовности результата речепроизводства, то есть слова. Некоторые авторы (Ромашко 2000: 545; Weinberg 1980: 204) даже приписывают слову tongue особую значимость на страницах Ветхого Завета, так как именно способность человека пользоваться языком - одна из основных способностей человека, и она играет особую роль в жизни социума. В качестве примера они приводят 21-й стих 18 главы Притчей (63).
В данном случае мы согласны с В. Вайнбергом, что умение владеть языком и осознание того, что во власти языка жизнь и смерть, есть свидетельство высокого уровня языкового сознания в Ветхозаветном мире (Weinberg 1980: 204). Но, несмотря на значимость самого слова tongue, полагаем, что данное утверждение свидетельствует о силе именно слова и умении пользоваться именно словом, а не языком. Что еще раз подтверждает, что именем концепта является именно слово word, и к нему близко примыкают названия органов речи.
Интересно также то, что собственно лингвистическое значение приписывается и слову голос (Арутюнова 2000: 9). Существуют данные о широком использовании этого существительного в тексте Ветхого Завета в целом (Ромашко 2000: 552). Однако текст Книги Притчей это не подтверждает, так как количество упоминаний слова voice незначительно (2 употребеления).
Известно, что чем больше методов и приемов используется при анализе, тем больше признаков концепта будет выявлено, и тем точнее будет построена модель концепта. Мы попытаемся вести анализ в следующих направлениях: лексикографические и тезаурусные связи концепта Word, текстовая репрезентация концепта Word и актуализация культурного концепта Word. Поскольку Библия является не только фиксацией религиозного канона и норм, но и памятником всемирной литературы, то особый интерес и значимость приобретают контекст и литературные приемы. Изучение сочетаемости лексем, контекстуальных синонимов и антонимов, главным образом в рамках описанного ранее параллелизма, играют существенную роль в процессе исследования и попытке описания структуры концепта.
Все упомянутые выше ключевые лексемы-репрезентаты — это существительные, поэтому анализ целесообразно начать именно с них, поскольку «формальная цельность текста держится главным образом на существительных, собственно существительных и номинализованных единицах; они удерживают текст в пределах заданной тематики» (Варшавская 1999; 9).
