Содержание к диссертации
Введение
Глава I. Обзор литературы 10
1.1. Эпидемиология, факторы риска и механизмы развития хронического лимфолейкоза 10
1.2. Генетический полиморфизм и основные механизмы функционирования системы биотрансформации ксенобиотиков 18
1.3. Ассоциация аллельных вариантов генов биотрансформации ксенобиотиков с онкогематологическими заболеваниями 25
Глава II. Клинико-лабораторная характеристика больных и методы исследования 31
2.1. Общая характеристика обследованных больных 31
2.2. Лабораторные методы исследования 36
2.3. Методы статистического анализа 40
Глава III. Ассоциация полиморфизма генов биотрансформации ксенобиотиков с предрасположенностью к хроническому лимфолейкозу 42
3.1. Распределение аллельных вариантов генов GSTP1, GSTM1, GSTT1, CYP1A1 в группах больных хроническим лимфолейкозом и здоровых индивидов 42
3.2. Исследование влияния полиморфизма генов GSTP1, GSTM1, GSTT1, CYP1A1 на развитие ХЛЛ с учетом возраста на момент постановки диагноза и пола больных 48
3.3. Изучение влияния межгенных взаимодействий на развитие хронического лимфолейкоза 53
Глава IV. Ассоциация полиморфизма генов биотрансформации ксенобиотиков с клинико-лабораторными признаками хронического лимфолейкоза 58
4.1. Сравнительная оценка некоторых показателей общего анализа крови у больных хроническим лимфолейкозом в зависимости от полиморфизма генов GSTP1, GSTMI, GSTT1, CYP1A1 58
4.2. Анализ ряда показателей костного мозга у больных хроническим лимфолейкозом в зависимости от полиморфизма генов GSTP1, GSTMI, GSTT1, CYP1A1 66
4.3. Изучение ассоциации полиморфизма генов GSTP1, GSTM1, GSTT1, CYP1A1 со стадиями хронического лимфолейкоза на момент постановки диагноза 75
4.4. Исследование связи полиморфизма генов GSTP1, GSTM1, GSTT1, CYP1A1 с длительностью бестерапевтического периода у больных ХЛЛ 78
Заключение 82
Выводы 94
Практические рекомендации 95
Список литературы 96
- Генетический полиморфизм и основные механизмы функционирования системы биотрансформации ксенобиотиков
- Исследование влияния полиморфизма генов GSTP1, GSTM1, GSTT1, CYP1A1 на развитие ХЛЛ с учетом возраста на момент постановки диагноза и пола больных
- Анализ ряда показателей костного мозга у больных хроническим лимфолейкозом в зависимости от полиморфизма генов GSTP1, GSTMI, GSTT1, CYP1A1
- Исследование связи полиморфизма генов GSTP1, GSTM1, GSTT1, CYP1A1 с длительностью бестерапевтического периода у больных ХЛЛ
Введение к работе
Актуальность проблемы. В структуре гематологических заболеваний взрослых хронический лимфолейкоз (ХЛЛ) занимает особое место в виду его широкой распространенности, большой эпидемиологической и биологической неоднородности, а также разнообразия клинического течения и прогноза [Волкова М.А., 2001; Абдулкадыров К.М. и др., 2004]. Несмотря на длительную историю изучения и большое количество проведенных многоплановых исследований, патофизиологические механизмы возникновения и дальнейшего развития болезни до сих пор остаются невыясненными. Кроме того, существующие прогностические системы стратификации ХЛЛ не могут в полной мере удовлетворять практическую медицину, поскольку не позволяют с достаточной точностью оценить выживаемость и темпы прогрессирова-ния болезни на ранних стадиях [Abbott B.L., 2006; Chiorazzi N., 2005]. Это затрудняет проведение своевременной, адекватной терапии и снижает ее эффективность. Поэтому поиск новых информативных маркеров, определяющих индивидуальный риск развития и прогноз заболевания, несомненно, следует считать оправданным и перспективным направлением медицинской науки.
В последние годы накоплен большой объем данных, указывающих на то, что определенную роль в процессах канцерогенеза, наряду с опухоль детерминирующими генами (онкогенами и онкосупрессорами), может играть полиморфизм генов системы биотрансформации ксенобиотиков [Баранов B.C., 2009; Пузырев В.П., 2007]. Продукты этих генов (ферменты) обеспечивают гомеостаз на клеточном и тканевом уровнях, осуществляя метаболизм чужеродных соединений, способных повредить геном клеток. На сегодняшний день установлено прогностическое значение определенных аллелей генов биотрансформации в развитии и течении ряда опухолевых заболеваний, в том числе гематологических. Вместе с тем, работы, посвященные ХЛЛ, немногочисленны [Бакиров Б.А., 2005; Yuille M.R. et al., 2002]. Полученные
при этом сведения противоречивы. Кроме того, в литературе практически отсутствует информация о влиянии полиморфных генов биотрансформации на прогрессию данного заболевания.
Цель исследования. Выявить генетические критерии предрасположенности к ХЛЛ и особенностей его клинического течения на основании анализа полиморфизма генов биотрансформации ксенобиотиков CYP1A1, GSTM1, GSTT1, GSTP1 и клинико-лабораторных данных.
Задачи исследования:
-
Выявить частоту встречаемости аллельных вариантов генов CYP1A1, GSTM1, GSTT1, GSTP1 у больных ХЛЛ и здоровых лиц.
-
Исследовать влияние полиморфизма генов CYP1A1, GSTM1, GSTT1, GSTP1 на развитие ХЛЛ с учетом возраста на момент постановки диагноза и пола больных.
-
Изучить влияние межгенных взаимодействий на формирование предрасположенности к ХЛЛ.
-
Исследовать связь полиморфизма генов CYP1A1, GSTM1, GSTT1, GSTP1 с клинико-лабораторными показателями больных ХЛЛ. Научная новизна. В рамках проведенного молекулярно-генетического
анализа полиморфизма генов биотрансформации ксенобиотиков у больных ХЛЛ установлены новые генетические маркеры предрасположенности к рассмотренному заболеванию. Установлено, что в формировании генетической подверженности ХЛЛ существенная роль принадлежит полиморфизму генов системы детоксикации. Показано, что полиморфизм генов биотрансформации ксенобиотиков связан с особенностями клинических проявлений патологического процесса. Установлены ключевые межгенные взаимодействия в системе детоксикации, определяющие развитие ХЛЛ.
Практическая значимость работы. Тестирование полиморфизма генов биотрансформации ксенобиотиков позволяет проводить прогнозирование возникновения и особенностей клинического течения ХЛЛ. Это имеет прин-
ципиальное значение для разработки адекватных генотип-индивидуализированных лечебно-профилактических мероприятий. Положения, выносимые на защиту:
-
Полиморфизм генов биотрансформации ксенобиотиков является важной генетической составляющей, которая определяет предрасположенность к развитию ХЛЛ. Характер распределения полиморфных вариантов указанных генов у больных имеет существенные различия от такового среди здоровых жителей. Эти отличия в большей степени связаны с геном фермента 2 фазы биотрансформации ксенобиотиков GSTP1. Генотип GSTPl-lOSIlelle является маркером низкого риска возникновения заболевания. Генотипы, содержащие один или два аллеля 105Val гена GSTP1, выступают в качестве факторов предрасположенности к ХЛЛ.
-
Генотип GSTPl-lOSIlelle определяет низкий риск возникновения ХЛЛ у мужчин. Среди женщин высокая значимость риска характерна для носителей генотипа GSTPl-105ValVal.
-
Существуют определенные комбинации полиморфных вариантов генов биотрансформации ксенобиотиков, обладающие модулирующим действием в отношении развития ХЛЛ. Сочетание генотипов CYP1A1-462IleIle/GSTPl-1051lelle указывает на низкий риск возникновения заболевания. Носительство комбинации генотипов GSTT1-00/GSTP1-105ValVal ассоциировано с повышенным риском развития ХЛЛ.
-
Аллельные варианты гена GSTP1 связаны с особенностями клинических проявлений ХЛЛ. Наличие в генотипе хотя бы одного аллеля 105Val гена GSTP1 ассоциировано с большей величиной опухолевого субстрата на момент постановки диагноза и более агрессивным течением заболевания по сравнению с носителями генотипа GSTP1-WSllelle.
5. Однонуклеотидный полиморфизмA4889G (4621le>Val) гена CYP1A1, а
также делеционный полиморфизм генов GSTM1 и GSTT1 не обладают
изолированным влиянием на развитие и течение ХЛЛ.
Внедрение результатов работы. Материалы диссертации используются в учебном процессе курса гематологии и трансфузиологии при кафедре хирургических болезней медико-профилактического факультета ФПК и ГШС ГОУ ВПО «Пермской государственной медицинской академии имени академика А.Е. Вагнера Росздрава».
Апробация диссертационного материала. Основные положения диссертационной работы были представлены на научно-практической конференции молодых ученых (Киров, 2007), на заседании областного общества гематологов и трансфузиологов (Киров, 2007), на всероссийском совещании «Актуальные вопросы трансфузиологии и клинической медицины» (Киров, 2008), на I Всероссийском конгрессе «Генетика опухолей кроветворной системы» (Ростов-на-Дону, 2010).
Публикации. По материалам диссертации опубликовано 7 печатных работ, в том числе 1 статья в рецензируемом журнале.
Объем и структура работы. Работа изложена на 111 страницах машинописного текста. Состоит из введения, обзора литературы, описания материалов и методов исследования, 2 глав собственных исследований, заключения, выводов, практических рекомендаций и списка литературы, включающего 142 источника, из них 100 работ зарубежных авторов. Диссертация иллюстрирована 22 рисунками, содержит 25 таблиц.
Генетический полиморфизм и основные механизмы функционирования системы биотрансформации ксенобиотиков
Последние два десятилетия ознаменовались решающими успехами в исследовании генома человека: полностью определена последовательность нуклеотидов всей геномной ДНК, получены генетические и физические карты хромосом, выявлено большинство генов, связанных с развитием моногенных наследственных заболеваний [12, 15]. Эти достижения позволили вплотную подойти к оценке значения разнообразия генома человека, т.е. генетического полиморфизма для клинической медицины. В этой связи, расширились возможности исследования мультифакторных заболеваний, в том числе онкологических, при которых болезнь возникает при наличии сочетания дефектов в нескольких генах, причем в определенных условиях среды. Появилось новое направление науки — геномная медицина, изучающая взаимосвязь болезней человека с процессами реализации генетической информации и с индивидуальными генетически обусловленными особенностями организма [16]. В рамках этой науки в качестве возможного фактора предрасположенности к злокачественным новообразованиям, включая ХЛЛ, все большее внимание привлекает функционально значимый полиморфизм генов, кодирующих ферменты биотрансформации ксенобиотиков [3, 6, 42, 142].
Ксенобиотики — это инородные для нормального метаболизма вещества. К ним относится огромное количество химических соединений (атмосферные поллютанты, пестициды, фармацевтические препараты, косметика, пищевые добавки и др.), воздействию которыми постоянно подвергается человек [7, 20]. Многие из них являются токсичными для организма.
По данным эпидемиологических исследований, практически все широко распространенные мультифакториальные заболевания, включая 80 - 90% злокачественных опухолей, в той или иной мере связаны с действием химических канцерогенов [7]. В условиях возрастающего загрязнения окружающей среды продуктами хозяйственной деятельности человека, потенциально способными вызывать мутации и приводить к злокачественным процессам, система биотрансформации является важным элементом поддержания гомеостаза, от которого зависит реакция организма на действие повреждающих факторов [5, 29].
Биотрансформация представляет собой многоступенчатый каскадный процесс, в котором одновременно или поочередно участвуют многие ферменты, осуществляющие превращение экзогенных и эндогенных веществ в полярные водорастворимые метаболиты, легко выводимые из организма [20, 33].
В типичном варианте этот процесс включает 3 последовательные фазы: образования либо модификации функциональных групп (фаза 1), детоксикации, осуществляемую благодаря реакции конъюгирования (фаза 2), и выведения (фаза 3). К 1-ой фазе относятся реакции, часто связанные с внедрением или образованием функциональной группы типа -ОН, -NH2, -SH, - СООН. Это увеличивает гидрофильность исходного соединения и доступность для реализации последующих фаз биотрансформации [37]. Следует особо отметить, что во многих случаях функционирование ферментов 1-ой фазы приводит к метаболической активации — превращению нетоксических и проканцерогенных соединений в продукты с токсическими и канцерогенными свойствами [33]. Этот процесс связан с образованием высоко активных "реактивных" метаболитов, способных связываться с нуклеофильными сайтами макромолекул, в том числе и с ДНК.
Ведущую роль в метаболических превращениях 1-й фазы играет ферментная система, названная микросомальной монооксигеназной системой. Основу ее составляет суперсемейство цитохромов Р450 (CYP), проявляющее каталитическую активность в отношении огромного спектра липофильных ксенобиотиков (лекарств, канцерогенов, пищевых добавок, компонентов загрязнения окружающей среды и др.). Кроме того, цитохром Р450-зависимые монооксигеназы участвуют в метаболизме гидрофобных соединений эндогенного происхождения, включающих стероидные гормоны, простагландины, жирные и желчные кислоты, продукты перекисного окисления липидов и другие соединения [1].
Ферменты монооксигеназной системы обладают широкой субстратной специфичностью, которая обеспечивается существованием множественных форм цитохромов Р450. Они кодируются суперсемейством генов. Согласно современной номенклатуре, все CYP Р450 подразделяются на семейства и подсемейства [20]. У человека на сегодняшний день установлено 57 различных изоформ Р450, которые отнесены к 18 семействам и 43 подсемействам на основе гомологии их нуклеотид/аминокислотных последовательностей. Из них основной вклад в метаболизм ксенобиотиков вносят цитохромы первых четырех семейств - CYP1, CYP2, CYP3 и CYP4 [3, 33].
Большинство цитохромов экспрессируется в печени человека, но в незначительной степени они синтезируются и в других тканях. В[а]Р-гидроксилаза CYP1A1, ранее известная как арилгидрокарбонгидроксилаза, - главный внепеченочный фермент [20]. Он катализирует первую ступень метаболизма многих проканцерогенов, прежде всего, полициклических ароматических углеводородов и ароматических аминов, включая широко известный бенз(а)пирен, а также соединений, входящих в состав табачного дыма [103].
Ген CYP1A1, кодирующий этот фермент, локализован в области длинного плеча 15 хромосомы (15q22-24), включает 7 экзонов и 6 интронов. У человека этот ген находится под регуляторным контролем арилгидрокарбонового рецептора - транскрипционного фактора, регулирующего его экспрессию [66, 33].
Реакции 2-ой фазы направлены на присоединение к активной химической группе агрессивного метаболита низкомолекулярного соединения. Это приводит к инактивации (детоксикации) этого вещества, сохраняя при этом его водорастворимые свойства. Ключевую роль в данном процессе играет надсемейство глутатион-8-трансфераз (GST). Последние являются цитозольными ферментами, катализирующими конъюгацию глютатиона с электрофильными атомами углерода, азота, серы, кислорода, как ксенобиотиков, так и эндобиотиков, активированных во время 1-ой фазы биотрансформации или вступающих в конъюгацию без предварительной активации, если являются достаточно электрофильными [20, 33, 37]. Именно глутатионопосредованная детоксикация во многом обеспечивает резистентность клеток к перекисному окислению жиров, свободным радикалам, алкилированию белков и предотвращает поломки ДНК, нейтрализуя действие широкого спектра ксенобиотиков, в том числе канцерогенов, фосфорорганических пестицидов, химиотерапевтических средств [51, 86].
Кроме того, GST участвует во внутриклеточном транспорте билирубинов и гормонов, а также в биосинтезе некоторых биологически активных молекул, включая лейкотриены и простагландины [20]. GST представляет собой димер, составленный из комбинации 2-х идентичных или неидентичных субъединиц [33]. Описаны 6 генных семейств, кодирующих GST: alpha, mu, theta, pi, zeta и omega. Классификация построена на основе структурных, иммунологических и функциональных свойств [104]. Показано, что GST, принадлежащие к различным классам, могут обладать перекрывающейся субстратной специфичностью. Гетеродимеры могут формироваться только при участии субъединиц, принадлежащих к одному классу [33]. Глутатион-8-трансферазы mu (GSTM1), theta (GSTTl) и pi (GSTPl) являются на сегодняшний день наиболее изученными [95].
Ген GSTM1, кодирующий одноименный фермент, локализован на коротком плече 1-й хромосомы (ІрІЗ.З), а гены GSTT1 и GSTP1 расположены в области длинных плеч 22-й (22qll.2) и 11-й (llql3) хромосом соответственно [87, 140].
По данным эпидемиологических исследований, частота той или иной патологии в разных популяциях не одинакова. Известно также, что люди обладают разной чувствительностью к действию одних и тех же средовых факторов [2, 23]. Эти отличия связаны не только с экологическими и социальными условиями, но также обусловлены генетическими различиями, приводящими к вариабельности в метаболических параметрах. Как показали исследования структуры генома, большинство генов человека, в том числе и гены системы биотрансформации, являются полиморфными, то есть, представлены в популяции несколькими аллелями (альтернативными формами гена) [22, 31]. Это обусловливает разнообразие признака внутри вида. Различия между аллелями, как правило, заключаются в вариациях их нуклеотидного состава. Полиморфизмы нуклеотидных последовательностей обнаружены во всех структурных элементах генома: экзонах, интронах, регуляторных участках. Они могут не иметь фенотипического проявления или, напротив, обладать функциональным значением, если приводят к изменению каталитических функций, стабильности и/или уровня экспрессии соответствующих белков. Существование таких функционально различных белков (изоферментов, гормонов и пр.) определяет биохимическую индивидуальность каждого человека [3].
Исследование влияния полиморфизма генов GSTP1, GSTM1, GSTT1, CYP1A1 на развитие ХЛЛ с учетом возраста на момент постановки диагноза и пола больных
Хорошо известно, что для ХЛЛ характерны четкие половые различия по распространенности в популяции [8]. В связи с этим, представляло интерес проследить характер распределения полиморфных вариантов генов биотрансформации ксенобиотиков с целью выявления предрасположенности к данной патологии с учетом полового диморфизма (таблицы 10 и 11).
В результате установлено, что генотип GSTPl-105IleIle достоверно чаще встречался у здоровых мужчин, чем среди больных ХЛЛ мужского пола [48,5% (66/136) против 32,6% (29/89), соответственно; %2=5,61; р 0,05]. Из анализа отношения шансов следует, что для данной категории лиц генотип GSTP1-1051lelle является превентивным в отношении риска возникновения ХЛЛ (OR=0,51; 95% С1=0,29-0,89;). Для генотипов, включавших один или два аллеля 105Val гена GSTP1, зарегистрирована достоверно большая частота встречаемости среди больных мужчин по сравнению со здоровыми мужчинами [67,4% (60/89) против 51,5% (70/136), соответственно, х2=4,40, р=0,017]. Значение показателя отношения шансов позволяет отнести их к маркерам высокого риска развития ХЛЛ (OR=l,95; 95% С1= 1,11-3,40).
В группе пациентов мужского пола, кроме того, отмечена тенденция к повышению встречаемости гетерозиготного генотипа CYPlAl-462IleVal, по сравнению со здоровыми мужчинами [21,0% (17/81) против 11,2% (12/107), соответственно, %2=3,37, р=0,06]. Напротив, гомозиготы по 462Пе аллелю указанного гена несколько чаще выявляли среди популяционной выборки представителей мужского пола, чем у больных ХЛЛ мужчин [88,8% (95/107) против 79,0%) (64/81), соответственно, х,2=3,37, р=0,06].
Среди женщин в качестве фактора подверженности к данному заболеванию выступал генотип GSTPl-105ValVal. Этот показатель статистически значимо превалировал у пациенток с ХЛЛ в сравнении со здоровыми лицами этого пола [25,0% (16/64) против 12,1% (12/99), соответственно; OR=2,41; 95% С1=1,06-5,52; х2=4 53; р 0,05]. Из анализа отношения шансов следует, что для женщин с данным генотипом риск развития ХЛЛ повышен почти в 2,5 раза. Вместе с тем, у женщин, в отличие от мужчин, протективная роль генотипа GSTPl-105IleIle в развитии ХЛЛ не выявлена.
Таким образом, полученные данные демонстрируют наличие определенной гетерогенности в предрасположенности к ХЛЛ мужчин и женщин в зависимости от конституциональных особенностей гена GSTPL В литературе есть сведения, что фенотипические эффекты генов предрасположенности способны проявляться по-разному в зависимости от пола [38, 128, 131]. Полагаем, что данные эффекты могут быть обусловлены участием ферментов биотрансформации ксенобиотиков в эндогенной регуляции метаболических превращений половых гормонов. Вместе с тем, значимых межгрупповых различий по частоте встречаемости полиморфных вариантов генов GSTM1 и GSTT1 в зависимости от половой принадлежности не выявлено.
Имеются данные о том, что возраст больных на момент постановки диагноза определяет особенности клинического течения ХЛЛ [36]. На основании этого проведена оценка распределения полиморфных вариантов изучаемых генов биотрансформации ксенобиотиков с целью определения предрасположенности к данной патологии с учетом возраста исследуемых (таблицы 12 и 13).
Примечание: в исследование полиморфизма гена GSTP1 включено 64 индивидов, заболевших в возрасте до 60 лет, и 183 практически здоровых лиц в возрасте до 60 лет; в исследование полиморфизма генов GSTM1 и GSTT1 включено 64 индивидов, заболевших в возрасте до 60 лет, и 155 практически здоровых лиц в возрасте до 60 лет; в исследование полиморфизма гена CYP1A1 включено 55 индивидов, заболевших в возрасте до 60 лет, и 152 практически здоровых лгща в возрасте до 60 лет; Х- «+» или «О»
Примечание: в исследование полиморфизма гена GSTP1 включено 89 индивидов, заболевших в возрасте старше 60 лет, и 52 практически здоровых лица в возрасте старше 60 лет; в исследование полиморфизма генов GSTM1 и GSTT1 включено 89 индивидов, заболевших в возрасте старше 60 лет, и 80 практически здоровых лиц в возрасте старше 60 лет; в исследование полиморфизма гена CYP1A1 включено 76 индивидов, заболевших в возрасте старше 60 лет, и 51 практически здоровое лицо в возрасте старше 60 лет; X -«+» или «0»
Однако при статистическом анализе значимых различий в распределении аллельных вариантов изучаемых генов биотрансформации ксенобиотиков в разных возрастных группах обнаружено не было. Полученные результаты, возможно, свидетельствуют об однотипности механизмов предрасположенности к ХЛЛ, не зависящих от возраста пациентов.
Анализ ряда показателей костного мозга у больных хроническим лимфолейкозом в зависимости от полиморфизма генов GSTP1, GSTMI, GSTT1, CYP1A1
Известно, что степень выраженности лимфоидной инфильтрации КМ оказывает влияние на течение ХЛЛ и учитывается при решении вопроса о сроках терапевтического вмешательства [8, 34]. Поэтому целесообразным было изучение возможной связи индивидуальных особенностей генов биотрансформации с данными миелограмм. Для этого проведен сравнительный анализ процентного содержания лимфоидных, нейтрофильных и эритроидных элементов КМ на момент постановки диагноза между подгруппами пациентов с разным статусом изученных генов. При оценке относительного количества лимфоидных элементов КМ в подгруппах больных в зависимости от состояния 105 ко дона гена GSTP1 обнаружены статистически значимые различия (таблица 19).
Клеточность КМ в подгруппах пациентов находилась в пределах нормальных значений независимо от варианта генотипа гена GSTP1. Среди пациентов с генотипом GSTPl-105IleIle процент инфильтрации КМ лимфоидными элементами был достоверно ниже, чем у лиц с генотипами GSTPl-105IleVal и GSTPl-105ValVal как в отдельности (р=0,042 и р=0,019), так и по сравнению с объединенной группой больных, имевших в генотипе хотя бы один «мутантный» аллель 105Val (р=0,013; рис. 13).
В результате корреляционного анализа обнаружена слабая положительная связь между мутационным статусом 105 положения гена GSTP1 и процентным содержанием в КМ лимфоидных элементов (г=0,21; р=0,011). При этом возрастание числа функционально неполноценных аллелей 105Val в генотипе соответствовало увеличению процента клеток лимфоидного ростка на этапе манифестации заболевания.
Общее содержание клеток нейтрофильного ряда в миелограммах было снижено во всех группах больных по сравнению с нормальными значениями. Наименьшая степень подавления нейтрофильного ростка отмечена для лиц с генотипом GSTPl-105IleIle. Напротив, максимальная выраженность супрессии клеток нейтрофильного ряда наблюдалась у больных, гомозиготных по «мутантному» аллелю 105Val. При этом показано статистически значимое преобладание процентного содержания нейтрофильных элементов у больных с генотипом «дикого типа» GSTPl-105IleIle по сравнению как с гетерозиготами (GSTPl-105IleVal), так и «мутантными» гомозиготами (GSTPl-105ValVaV) по 105 положению гена GSTP1 (р=0,007 и р=0,005, соответственно). Достоверные различия также отмечены между лицами с генотипом GSTPl-105IleIle и объединенной группой больных, содержащих хотя бы один функционально неполноценный аллель 705Р я/(р=О,ОО1,рис. 14).
Количество клеток эритроидного ряда также было снижено во всех исследуемых подгруппах больных ХЛЛ. Вместе с тем, значимых межгрупповых различий по данному показателю не обнаружено.
При более обстоятельном сравнительном анализе указанных выше показателей миелограмм в подгруппах пациентов ХЛЛ с учетом влияния полиморфизма Т2293С (114Ala Val) гена GSTP1 обнаружены некоторые особенности (таблица 20). Из данных таблицы видно, что пациенты, содержавшие в генотипе один или два «мутантных» аллеля В и/или С, имели большую выраженность инфильтрации КМ лимфоидными элементами по сравнению с гомозиготами по нормальному аллелю А. При этом статистически достоверные различия зафиксированы между подгруппами пациентов с генотипами АА и АВ (р=0,018), а также АЛ и ВС (р=0,001). Следует отметить, что больные, генотип которых был представлен сразу двумя «мутантными» аллелями В и С, обусловливающими изменения одновременно в 105 и 114 кодонах гена GSTP1, имели наибольшую степень опухолевого поражения КМ.
Для элементов нейтрофильного ростка, напротив, было установлено более высокое их содержание у гомозигот «дикого типа» гена GSTP1 по сравнению с лицами, имевшими в генотипе хотя бы один «мутантный» аллель В или С. При этом больные с генотипами АВ и ВС отмеченного гена, характеризовались значительно более низким относительным содержанием нейтрофильных элементов, чем у пациентов с генотипом АА (р=0,001 и р=0,0006, соответственно). В то же время достоверных различий по состоянию эритроидного ростка в исследуемых группах не выявлено. Однако отмечена тенденция к преобладанию процентного содержания эритроидных элементов у обследованных с генотипом АА гена GSTP1 по отношению к носителям генотипа ВС (р=0,09).
В зависимости от степени выраженности опухолевой инфильтрации КМ по данным миелограмм были выделены две группы больных с количеством элементов лимфоидного ростка больше (п=84) и меньше 70% (п=69). В результате оценки распределения аллельных вариантов гена GSTP1 в указанных группах зафиксировано, что генотип GSTPl-105IleIle в 1,7 раза реже определялся у больных ХЛЛ с лимфоидным поражением КМ превышающим 70%, чем в группе лиц с меньшим процентом инфильтрации [26,2% (22/84) против 43,5% (30/69), соответственно, %2=5,05; р=0,025; рис. 15].
Напротив, генотипы GSTPl-105IleVal и GSTPl-105ValVal выявлялись достоверно чаще у пациентов с количеством лимфоидных элементов КМ более 70%, чем у больных, имевших меньшую степень инфильтрации клетками лимфоидного ростка [73,8% (62/84) против 56,5% (39/69), соответственно, Х2=5,05; р=0,025]. Это свидетельствует о том, что носительство хотя бы одного «мутантного» аллеля 105Val гена GSTP1 ассоциировано с большей величиной опухолевого поражения КМ, по сравнению с гомозиготами по аллелю «дикого» типа 105Пе.
Особенности показателей миелограмм на момент диагностики заболевания в подгруппах пациентов с разным статусом генов GSTM1 и GSTT1 отражены в таблице 21. Проведенные расчеты не выявили ассоциации между состоянием генов GSTM1, GSTT1 и изученными данными пунктатов КМ.
Выполнено исследование возможной связи полиморфизма A4889G гена CYP1A1 с изменениями в миелограмме на момент манифестации болезни (таблица 22). Из представленных данных видно, что процентное содержание основных ростков кроветворения практически не отличалось в подгруппах пациентов с разным статусом гена CYP1A1.
Представляло интерес проследить характер распределения полиморфных вариантов генов биотрансформации ксенобиотиков в зависимости от типа инфильтрации КМ по данным трепанобиопсии. Поскольку известно, что данный фактор имеет клиническое значение при ХЛЛ.
При анализе типа инфильтрации КМ в зависимости от конституциональных особенностей гена GSTP1, обусловленных полиморфизмом A1578G (105Ile Val), у больных ХЛЛ выявлены статистически значимые различия (рис. 16).
Так, генотип GSTPl-105IleIle среди пациентов с диффузным типом инфильтрации КМ встречался в 2,1 раза реже, чем в общей группе больных с очаговым и интерстициальным типом [23,4% (11/47) против 51,3% (20/39), соответственно, х2=7,19; р=0,007]. Напротив, гетерозиготы GSTPl-105IleVal в 2 раза чаще определялись среди больных с диффузным типом инфильтрации КМ по сравнению с пациентами, имевшими очаговый и интерстициальный варианты [67,1% (29/47) против 30,8% (12/39), соответственно, х2=8,03; р=0,005]. Вместе с тем, не было обнаружено статистически значимых различий в частоте встречаемости гомозиготного генотипа GSTP1-105ValVal [14,9% (7/47) у пациентов с диффузным поражением КМ против 17,9% (7/39) у больных с очаговым и интерстициальным]. Возможно, это обусловлено малым размером выборки пациентов с таким сочетанием аллелей. Однако генотипы, включавшие хотя бы один аллель 105Val гена GSTP1, значительно чаще определялись в группе больных с диффузным типом инфильтрации КМ по сравнению с очаговым и интерстициальным [76,6% (36/47) против 48,7% (19/39), соответственно, %2=7,19; р=0,007].
Изучено распределение частот полиморфных вариантов генов GSTM1 и GSTT1 в группах больных с разным характером инфильтрации КМ. При этом не выявлено статистически значимых различий (%=0,19, р=0,89 для генотипа GSTM1-00 и х2=0 94 р=0,33 для генотипа GSTT1-00). Данные исследования отражены в таблице 23.
Из таблицы видно, что аллельные варианты гена GSTM1 встречаются в группах практически равномерно. Однако отмечено некоторое повышение частоты встречаемости «нулевого» генотипа гена GSTT1 среди больных с интерстициальным и очаговым типами инфильтрации КМ по сравнению с пациентами, имевшими диффузный характер поражения. Полагаем, это обусловлено малочисленностью индивидуумов с генотипом GSTT1-00, вошедших в исследование.
Результаты исследования возможной ассоциации типа инфильтрации КМ с наследственной спецификой гена CYP1A1, обусловленной полиморфизмом A4889G (462Ile Val), отражены в таблице 24. Из представленных данных следует, что частота встречаемости гомозигот и гетерозигот по отмеченному полиморфизму практически не различалась в исследуемых группах больных (Х2=0,01;р=0,92).
Таким образом, можно заключить, что наследуемый индивидуальный статус генов GSTM1, GSTT1, CYP1A1, вероятно, не связан с характером и выраженностью опухолевого поражения КМ у пациентов с ХЛЛ.
Исследование связи полиморфизма генов GSTP1, GSTM1, GSTT1, CYP1A1 с длительностью бестерапевтического периода у больных ХЛЛ
Установление возможной связи генетических особенностей системы биотрансформации ксенобиотиков с различным течением опухолевого процесса является основанием для выделения дополнительных критериев прогноза в ранние периоды заболевания. В настоящее время в зависимости от характера и тяжести клинической манифестации, состояния больного, наличия противопоказаний к лечению рекомендуется осуществлять либо незамедлительную терапию, либо занимать выжидательную тактику ведения [34]. По существу время до назначения химиотерапии косвенно отражает темп развития опухолевого процесса у больных ХЛЛ. Для оценки возможной связи полиморфизма вышеуказанных генов с длительностью бестерапевтического периода из общей выборки больных были исключены пациенты, у которых отмеченное время было меньше 2-х месяцев. Данный период соответствовал значению медианы времени до начала специфического лечения в общей группе больных ХЛЛ. Исключение части пациентов было обусловлено главным образом тем, что в последние годы разработаны новые методы терапии ХЛЛ. Это привело к пересмотру показаний для начала лечения. В частности, в рамках нашего исследования в надежде на более высокую эффективность незамедлительная терапия вполне могла быть назначена больным, по отношению к которым более адекватной являлась бы выжидательная тактика. А это могло привести к накоплению в исключенной группе больных нормальных аллелей.
В анализ вошли 83 пациента, регулярно наблюдавшиеся амбулаторно без показаний к химиотерапии на протяжении от 2 до 127 месяцев. Средний бестерапевтический период в этой группе соответствовал 30 месяцам. В результате проведенной оценки установлено, что свободный от лечения интервал времени оказался в 2,6 раза больше у пациентов с генотипом GSTP1-105ПеІІе (медиана=39 мес), чем у носителей хотя бы одного «мутантного» аллеля 105Val этого гена (медиана=15 мес; р=0,023, рис.19).
Таким образом, можно предположить, что прогрессия заболевания у пациентов на ранних этапах заболевания связана с конституциональными особенностями гена GSTPL Скорее всего, это может быть обусловлено повышением мутационного фона в клетках опухолевого клона вследствие функционального дефекта фермента глутатион-Б-трансферазы Р1.
Выполнен анализ времени до назначения химиотерапии в подгруппах больных ХЛЛ с разным статусом генов GSTM1 и GSTT1 (рис. 20 и рис. 21, соответственно). Однако проведенные расчеты не выявили различий в свободной от терапии выживаемости в зависимости от полиморфных вариантов генов GSTM1 (медиана=16,5 мес. для генотипа GSTM1-00 , медиана=23 мес. для генотипа GSTM1-X+, р=0,44).
Не было также обнаружено достоверных отличий по времени до начала химиотерапии у пациентов с разными вариантами гена GSTT1 (медиана=31 мес. для генотипа GSTT1-00, медиана=19 мес. для генотипа GSTT1-X+, р=0,90).
Выполнено изучение возможной ассоциации полиморфизма гена CYP1A1 с периодом до назначения противоопухолевой терапии (рис. 22). В результате установлено, что время от постановки диагноза до начала химиотерапии так же не зависело от статуса гена CYP1A1 (медиана=23,5 мес. для генотипа CYP1A1-462ПеІІе, медиана=19 мес. для генотипа CYPlAl-462IleVal, р=0,60).
Таким образом, полиморфизм генов GSTM1, GSTT1 и CYP1A1, скорее всего, не связан с характером клинического течения ХЛЛ.
Суммируя вышеприведенные данные, можно сделать заключение, что полиморфизм генов биотрансформации ксенобиотиков является важной генетической составляющей, которая определяет особенности течения ХЛЛ. Это, в основном, связано с геном 2 фазы биотрансформации ксенобиотиков GSTP1. Наследование хотя бы одного «мутантного» аллеля W5Val гена GSTP1 связано с высокой массой опухоли на момент постановки диагноза и более агрессивным течением ХЛЛ по сравнению с гомозиготным носительством аллеля «дикого» типа 105Пе.
![Качество жизни у больных желчно-каменной болезнью (ЖКБ) и его ассоциация с основными факторами риска и полиморфизмом гена аполипопротеина Е [Электронный ресурс]](/i/i/4467/200048.png "Качество жизни у больных желчно-каменной болезнью (ЖКБ) и его ассоциация с основными факторами риска и полиморфизмом гена аполипопротеина Е [Электронный ресурс] Романова Татьяна Ивановна")
