Содержание к диссертации
Введение
Глава 1. Философские основания вопроса пола и женственности в эпоху русского культурного ренессанса .
1.1. Мировоззренческие ориентиры и искания Серебряного века .
1.2. Пол, женщина: особенности постановки проблемы на рубеже XIX-XX веков. 49
Глава 2. Нравственно-эстетические аспекты образа женщины в поэзии и философии рубежа веков.
2.1. Женщина и феномен любви в контексте поэтических и философских исканий эпохи . 74
2.2. Эстетический идеал «Прекрасной Дамы» в философии Серебряного века и в творчестве А.Блока и Н.Гумилева .
2.3. Раскрытие нравственной проблематики женской судьбы в поэзии А.Ахматовой и М.Цветаевой. 122
Заключение 148
Список литературы
- Мировоззренческие ориентиры и искания Серебряного века
- Пол, женщина: особенности постановки проблемы на рубеже XIX-XX веков.
- Женщина и феномен любви в контексте поэтических и философских исканий эпохи
- Эстетический идеал «Прекрасной Дамы» в философии Серебряного века и в творчестве А.Блока и Н.Гумилева
Введение к работе
Актуальность темы исследования.
В последнее десятилетие культура Серебряного века вызывает огромный интерес исследователей, что не в последнюю очередь связано с созвучностью того периода современным процессам смены мировоззренческих ориентиров, возвращением к собственным духовным истокам, необходимостью ориентации в тех вопросах, которые ставятся перед нами самой жизнью. В числе таких вопросов можно назвать и проблемы полового воспитания, проблему поиска женщиной адекватного места в жизни, проблему обезличивания и коммерциализации секса, а также искажения представлений о любви, проблему превращения красоты в объект купли-продажи, одиночества и отчуждения человека. Все эти важнейшие вопросы требуют безотлагательного решения для предотвращения нравственной деградации общества. Конечно, гармонизация вышеперечисленных сфер невозможна в короткие сроки и в законодательном порядке, необходимы совместные серьезные усилия специалистов всех отраслей знания, немаловажную роль в этом процессе играют этические и философские исследования. В этом аспекте представляется просто необходимым обращение к культурному наследию эпохи Серебряного века, когда проблемы пола обсуждались чрезвычайно широко.
Несмотря на то, что вопросы, связанные с полом, со взаимоотношениями полов теснейшим образом связаны с коренными вопросами бытия, до конца XIX века они не анализировались во всей полноте в русской философской мысли. Причиной тому во многом была христианская традиция, которая, во-первых, давала свою интерпретацию данных вопросов в форме постулатов, во-вторых, делала практически невозможным открытое обсуждение проблем пола, половой любви и т.д. Однако ситуация меняется на рубеже XIX-XX веков, когда появляются предпосылки для переоценки старых мировоззренческих установок, свободного диалога с достижениями мировой
мысли и культуры. Подвергается переоценке и вопрос о месте и значении пола, о роли женственного начала и об идеале женщины. С одной стороны, решение данных проблем отличается оригинальностью, обусловленной во многом своеобразием самой эпохи, с другой же стороны, при решении вышеупомянутых проблем сохраняются и основные черты, свойственные русской философской мысли (гуманизм, этическая ориентированность, христианский подход, идеал соборности и т.п.)
Степень разработанности проблемы.
Осознание исключительности атмосферы и значимости наследия Серебряного века наступает чрезвычайно быстро, сразу же после революции 1917 года, в основном, представителями Русского Зарубежья и современниками эпохи, оставшимися на родине. Здесь можно говорить об интересной особенности: почти все они сожалеют о внезапно прерванном расцвете культуры, о смерти эпохи, и в то же время продолжают творить с сохранением многих особенностей культуры русского ренессанса, так что говорить о внезапном окончании данного периода вряд ли возможно. Среди первых исследователей феномена Серебряного века можно назвать таких его представителей как А.Ахматова, Н.Бердяев, З.Гиппиус, И.Ильин, Ф.Степун, В.Ходасевич и мн.др.
В советский период «декадентская» культура Серебряного века практически не подвергалась свободному и адекватному анализу, поэтому исследования данного периода практически не использовались нами при работе над данной темой. В то же время, зарубежные работы 50-80 годов XX века, анализирующие русскую культуру рубежа XIX-XX веков, лишены идеологических штампов и представляют значительный интерес (см., напр., работы Irigaray L., Kroth A.V., Ronen О., Strakhovsky L.I., Stavrou T.G., сборник Lyrics From the Russian: Symbolists and Others и мн.др.)
В последние годы эпоха русского культурного ренессанса вызывает пристальный интерес после длительного периода замалчивания. Многие
исследователи, обращающиеся к философии и литературе данного периода, так или иначе затрагивают анализируемую в них проблему пола.
Среди наиболее известных современных исследователей, обращавшихся к философии и культуре Серебряного века, можно отметить В.Вейдле, П.Гайденко, В.Кантора, В.Крейда, С.Маковского, В.Шестакова, А.Эткинда и др.
Несмотря на то, что работ, касающихся культурного наследия русского ренессанса, достаточно много, вопросы о взглядах относительно женственности и образа женщины в философии и литературе рубежа веков не получили достаточно подробного анализа. Отдельные аспекты данного вопроса затрагиваются в ряде работ, но целостного анализа до сих пор нет. Наиболее полным исследованием такого рода можно назвать монографию Рябова О.В. «Женщина и женственность в философии Серебряного века». Однако круг проблем, рассматриваемых в данной диссертации в связи с понятиями женственности и образом женщины, несколько отличается от аспектов анализа в вышеназванной монографии. Так, работе Рябова О.В. преимущественное внимание уделяется анализу метафизики пола, женственности, а не женщины, в отличие от нашей работы; кроме того, в монографии анализируется такой аспект как женщина в историософии. Такие аспекты, рассмотренные в нашей работе, как женщина и любовь, женская красота, нравственная проблематика женской судьбы, в вышеназванной работе не затрагиваются. Автор монографии кратко останавливается на исторических аспектах формирования представлений о женщине и женственности, но не уделяет внимания отражению специфики эпохи в философии женственности Серебряного века. Кроме того, одной из целей нашего анализа было проследить соотношение философских, этических и поэтических линий культуры Серебряного века.
Одним из наиболее хорошо освещенных аспектов рассматриваемой нами проблемы является понимание любви в философии русского культурного ренессанса, но, как правило, внимание на роли женщины в любви в данных
работах не заостряется (Александрова Р.И., Курносикова Е.А. «Россия: духовность, философия любви», Васильев Д.Ю. «Идея эроса в философской системе Н.Бердяева», Климов Ю.Е., Климова СМ. «Философия любви» в русской культуре серебряного века», Лелеко В.Д. «Тема любви в русской философии «серебряного века», Шестаков В.П. «Философия любви в России и искусство Серебряного века», Эткинд А. «Эрос невозможного. История психоанализа в России» и др.)
Также существует немало работ, в которых анализируются представления о Софии и Вечной Женственности (Копотев М.В. «Концепты Софии и Любви в русских философских текстах», «София: Проблемы духовной культуры и религиозной философии», Хоружий С.С. «София-Космос-Материя: устои философской мысли отца Сергия Булгакова» и др.). Однако аспекту соотношения вышеназванных понятий с эмпирической женщиной внимания практически не уделяется. То же можно сказать и об анализе эстетических воззрений эпохи: понимание красоты как общего понятия исследуется в ряде работ (Бычков В. «Религиозно-эстетическое сознание в России XIX-ХХв.», Бычков В.В. «Эстетический лик бытия (Умозрения Павла Флоренского)», Кравец С.Л «Место эстетики в философии П.Флоренского», Курочкина Л.Я. «Эстетика и социология в русской культуре нач. ХХв.», Манн Ю.В. «Русская философская эстетика», «Серебряный век: Философско-эстетические и художественные искания», Столович Л.Н. «Красота. Добро. Истина. Очерк истории эстетической аксиологии»), но применительно к женской красоте мы такого анализа не находим.
В связи с вышесказанным, основными источниками, на которые опирался автор при написании данной работы, являлись философско-этические труды виднейших представителей эпохи русского культурного ренессанса - А.Белого, Н.Бердяева, С.Булгакова, З.Гиппиус, В.Иванова, И.Ильина, Л.Карсавина, Д.Мережковского, В.Розанова, В.Соловьева, П.Флоренского, С.Франка и др., а также поэтическое наследие эпохи -творчество И.Анненского, А.Ахматовой, К.Бальмонта, А.Блока, В.Брюсова,
Н.Гумилева, М.Цветаевой. Кроме того, широко использовался мемуаристический материал (Адамович Г. «Одиночество и свобода», «Александр Блок в воспоминаниях современников», Белый А. «Воспоминания о Блоке», Берберова Н.Н. «Курсив мой», Бугаева К.Н. «Воспоминания об А.Белом», Лукницкий П.Н. «О Гумилеве. Из дневников П.Лукницкого», «Серебряный век: Мемуары», Соловьев СМ. «Владимир Соловьев: жизнь и творческая эволюция», Степун Ф.А. «Портреты», Цветаева А.И. «Воспоминания», Чуковская Л. «Записки об Анне Ахматовой» и др.) и ряд литературоведческих исследований (Баран X. «Поэтика русской литературы начала XX века», Жирмунский В. «Творчество Анны Ахматовой», Колобаева Л.А. «Русский символизм», Найман А. «История русского символизма», «Серебряный век. Петербургская поэзия конца XIX- начала XX века», «Серебряный век». Потаенная литература», «Серебряный век русской литературы: Проблемы, документы», Хаизен-Лёве А. «Русский символизм» и ДР)
Цели и задачи исследования.
Целью настоящего исследования является многоаспектный анализ образа женщины в философии и поэзии Серебряного века. Это предполагает решение следующих задач:
Проследить основные мировоззренческие ориентиры Серебряного века и их влияние на представление об образе женщины, акцентируя внимание на этической проблематике.
Выявить характерные особенности подхода философов русского культурного ренессанса к феномену пола в целом и определить в этом контексте место женского начала.
Определить причины возникновения феномена «оправдания пола» и его роль в культурном контексте эпохи.
Рассмотреть отличительные черты философии любви анализируемого периода и определить особенности проявления женской
любви и место любви в жизни женщины с позиций философии и поэзии Серебряного века.
Осуществить анализ эстетических идей рубежа XIX-XX веков и применить их для анализа представлений о красоте женщины, а также сравнить данное представление о женской красоте с позицией, выраженной в поэзии.
Проанализировать нравственную проблематику женской судьбы, отраженную в женской поэзии Серебряного века, а также особенности женского творчества эпохи на примере поэтического наследия А.Ахматовой и М.Цветаевой.
Методологические принципы исследования.
Исходя из методологических идей М.М.Бахтина о единстве духовного пространства гуманитарных наук, мы сочли возможным выполнить диссертацию на стыке нескольких научных областей: философии, этики, эстетики, литературоведения, культурологии, истории, мемуаристики.
В работе были использованы следующие исследовательские методы:
Сравнительный анализ, который осуществлялся как в плане выявления общих и характерных черт в творчестве различных философов эпохи по интересующему вопросу, так и в плане выявления точек их соприкосновения с идеями, воплощенными в поэтической форме.
Этико-аксиологический анализ, способствующий выявлению ценностного аспекта культуры и рассмотрению объекта исследования через призму основных этических категорий.
Лингвистический анализ.
Научная новизна работы.
В результате исследования диссертантом обоснован ряд положений и выводов, характеризующихся научной новизной:
1. Выделены, обоснованы и охарактеризованы в комплексе
основные черты мировоззренческих ориентации эпохи как элементы взаимопроникающие и взаимообусловленные. В ряде работ отдельные компоненты выделялись и ранее, но они не были представлены как целостный комплекс, составляющий специфику Серебряного века.
Рассмотрение вопросов пола и образа женщины в эпоху Серебряного века через соотнесение их с данным комплексом позволило раскрыть тему с новой точки зрения, подразумевающей анализ феномена в контексте мировоззренческих ориентиров эпохи.
Исследованы пути построения онтологии и аксиологии пола и любви в эпоху Серебряного века с целью определения места женщины в данной системе.
Исследовано восприятие женской красоты в поэзии А.Блока и Н.Гумилева через призму эстетических и этических идей Серебряного века.
Осуществлен анализ нравственной проблематики женской судьбы, отраженной в поэзии А.Ахматовой и М.Цветаевой; несмотря на то, что их творчество привлекает неизменное внимание, данный вопрос ранее не находил достаточно полного отражения в работах исследователей.
Все аспекты анализа были выполнены как на основе философских, так и на основе поэтических произведений русского культурного ренессанса, что является новаторством в исследованиях данной тематики.
Основные положения, выносимые на защиту.
1. Своеобразие мировоззрения Серебряного века (отразившегося и в разработке образа женщины) определяет взаимосвязь следующих элементов:
Внимание к личности, к субъективной стороне жизни.
Напряженность духовной жизни, выражающаяся в эмоциональной и культурной неуравновешенности.
Мистицизм.
Эстетизм.
Акцентированное внимание к игровому аспекту жизни.
Ценностный приоритет творчества.
Повышенный интерес к проблемам пола и любви.
Пол воспринимается мыслителями эпохи как явление многоуровневое, проявляющееся во всех структурных элементах мироздания. Соответственно, ими утверждается необходимость учета влияния метафизики пола при анализе его социальных, антропологических, культурных проявлений.
В эпоху русского культурного ренессанса любовь обретает максимальное мистическое значение, что способствует и изменению представлений о значении женщины. Этот фактор, а также развитие идеи андрогинизма обуславливают переоценку роли женщины в любви и в историческом процессе, в связи с чем за женщиной признается миссия смягчения жесткости и логицизма мужчины, внесения в мир начал эмоциональности, поэтичности, интуитивности.
Философско-этическая мысль эпохи русского культурного ренессанса создает теорию, помогающую найти опору для человека потерянного, страдающего в пространстве отчуждения. Это путь индивидуального творчества, которое наиболее ярко проявляется в сфере любви. При этом важнейшее место отводится поступку выбора в любви -избранию конкретной и незаменимой личности, которая через любовь возвышается и утверждает свою индивидуальность.
Мыслителями Серебряного века женщина признается носительницей и охранительницей нравственного начала, которое коренится в живом чувстве, а не в логических принципах, что подтверждается и анализом женской поэзии эпохи.
В культуре русского ренессанса рубежа веков важное место отводится не просто компоненту эстетическому, но и связи его с идеями Добра и Истины, справедливость чего утверждается и в отношении красоты женщины, внешняя красивость которой противопоставляется прекрасности.
11 7. Своеобразие восприятия феномена женщины проявляется во взаимосвязи поэтической и философской составляющих Серебряного века.
Апробация работы.
Основные идеи и результаты диссертационного исследования были изложены в научных публикациях, а также в выступлениях, сделанных на научных Огаревских чтениях (Саранск, 1999-2002), на семинарах Всероссийской научной молодежной школы «Традиционные проблемы гуманитарных наук глазами молодых» (Саранск, 2001), на всероссийской научно-практической конференции «Нравственная культура народов России: традиции и современность» (Саранск, 2001), на заседаниях кафедры философии гуманитарных факультетов Мордовского государственного университета.
Мировоззренческие ориентиры и искания Серебряного века
Анализ литературы, посвященной исследованию культуры Серебряного века, свидетельствует о том, что многие авторы при рассмотрении творчества поэтов, писателей эпохи не уделяют должного внимания как мировоззрению конкретного художника, так и мировоззренческой ориентации эпохи в целом. По нашему мнению, такой подход не вполне продуктивен. В работе «Социальная и культурная динамика. Исследование смены основных систем искусства, знания, этики, права и социальных отношений» (1930-1937) выдающегося мыслителя русского зарубежья П.А.Сорокина выражена мысль о том, что в основе каждой культуры лежат соответствующие мировоззренческие установки как залог ее цельности. А.Ф. Лосев в ряде работ ведет речь о мировоззрении не только как о предмете истории философии, но значительно шире - как о категории истории мысли и истории как таковой. Воспользуемся и мы рекомендациями этих философов при анализе культуры рубежа XIX-XX веков, тем более что в последние годы вопросы, связанные с мировоззрением, мало представлены в обществоведческой и гуманитарной мысли. Нам важно не просто выделить новые культурные веяния, парадоксы, контрасты, но и рассматривать их как отражение мировоззренческих установок, смены идеалов и ориентиров. Все это находит отражение как в поведении и взглядах конкретного человека, в его творчестве, так и в жизни общества, в социальных процессах; и наоборот, все политические и экономические преобразования, изменения в культурной сфере влекут за собой смену мировоззренческих ориентиров, ибо мировоззрение выражает совокупный культурно-исторический опыт, преломленный в «миге сознания» как конкретной личности, так и коллективной ментальносте.
Мировоззренческий анализ Серебряного века представляется актуальным еще и потому, что все основные черты мировоззрения не просто существовали одновременно, они глубоко пронизывали друг друга. Их многочисленные сочетания определили дух времени, и поэтому без понимания атмосферы и настроений эпохи в целом было бы практически невозможно анализировать отдельные аспекты, составляющие ее содержание, в том числе, восприятие образа женщины. Однако прежде чем перейти к рассмотрению данного вопроса, необходимо определиться с терминологией и обозначить процессы, повлиявшие на смену мировоззренческих ориентиров и определившие результат данного процесса.
Прежде всего представляется важным определить термин, обозначающий период расцвета русской культуры начала XX столетия и его границы, поскольку эта проблема до сих пор не нашла однозначного решения. Возрождение интереса к Серебряному веку можно связать с процессами перестройки конца 80-х годов. В советскую эпоху культура этого периода оказалась «запрещенной», полунелегальной: она замалчивалась, игнорировалась. С этим связанны и особенности терминологического наименования эпохи, которая пренебрежительно именовалась «декаданс», «упадочнический период». В настоящее время эти термины практически не применяются для характеристики того времени, хотя зерно истины в них есть. Действительно, многие поэты, философы, художники отказываются от реалистической направленности творчества, наблюдается разочарование во многих прежних общественных идеалах, на первый план выходит личность со всеми своими переживаниями, противоречиями, сложностями, капризами -внутреннее, интимное, эгоцентрическое бытие. Разумеется, такому восприятию не чужды мысли о смерти, болезненные обиды, состояния депрессии, меланхолии, апатии... Упадочнической называет всю поэзию рассматриваемого периода И.А.Ильин, видя деградацию в том, что «поэты теряют доступ к Божественному; остается одно человеческое; а из человеческого они начинают все более склоняться к чувственному эротизму» [72, с.225]. В отдалении от великого, таинственного естества мира, от удивления и преклонения перед возвышенным, в измельчании темы и содержания творчества видит он регрессию. По словам В.Ходасевича, «отрава декадентства» бродила во всех людях символизма, а в известной степени (или в известную пору) декадентом был каждый [158]. В понимании А. Белого круг декадентов, напротив, был достаточно узок: декадентами в полном смысле этого слова можно считать лишь символистов первой волны, тех, «кто себя ощущал над провалом культуры без возможности перепрыга» [18, с.536].
Однако справедливости ради необходимо отметить, что упаднические настроения были лишь одной из граней сложного и противоречивого феномена Серебряного века. Напротив, согласно мнению выдающегося культуролога Ф. Степуна, «русская довоенная жизнь была в иных отношениях исключительно здоровой» [143, с. 196]. Действительно, трудно не согласиться, что многие процессы того времени свидетельствовали о духовном здоровье: культура и образование пользовались необычайным уважением не только в среде аристократической элиты, но и в широких слоях. Литературные новинки вызывали огромный интерес, нередко переиздавались вскоре после выхода; одно за другим возникали все новые и новые издательства - «Весы», «Путь», «Мусагет», «София», причем все они исходили не из запросов рынка, а из велений духа. Во всех редакциях вокруг ведущих мыслителей и писателей собирались студенты и просто публика для бесед, споров, философских и литературных чтений. Дискуссии в философских обществах считались не менее серьезным и уважаемым занятием, чем чтение лекций в университете или писательство. Неослабевающий интерес вызывали художественные выставки и театральные постановки, меценатство было распространено весьма широко, промышленность находилась в стадии подъема... Остановимся на этом, потому что полное перечисление «здоровых» аспектов жизни российского общества рассматриваемого периода составило бы слишком длинный список.
Возвращаясь к проблеме терминологической характеристики эпохи, можно сказать, что несмотря на все то внимание, которое привлекает в последние десятилетия эпоха рубежа XIX-XX веков, нет последовательного и четкого определения того феномена, который получил название «Серебряный век». Это самое известное, но далеко не единственное название принадлежит Н.Бердяеву; он же охарактеризовал эпоху как русский культурный ренессанс. Приведем также некоторые другие наименования этого культурного этапа: эпоха канунов (В.Кантор), русское духовное возрождение (В. Кравченко), эпоха поздней культуры упадка (Н.Бердяев), русский ренессанс (О.Рябов, В.Крейд), новое Возрождение (С.Лесневский), артистическая эпоха (В.Кантор), русский духовный ренессанс (Е.Созина), культурное и духовное возрождение (В.Крейд).
Пол, женщина: особенности постановки проблемы на рубеже XIX-XX веков.
Особенности эпохи рубежа XIX-XX столетий обусловили появление своеобразного круга тем, вызывавших наибольший интерес как среди мыслителей, так и в широких слоях. В предыдущем параграфе мы отметили основные мировоззренческие установки эпохи, а также причины интереса к одной из ключевых тем времени - проблеме пола, философии женщины и женственности, в подходе к которой отразились особенности мировоззрения Серебряного века: она решается в неотрывной связи с вопросами творчества, основ бытия, христианского мировоззрения.
Актуальность вопроса о поле подчеркивалась многими мыслителями. Д.Мережковский называет его "по преимуществу нашим новым вопросом, от которого зависит все будущее христианства" [101, с. 165]. З.Гиппиус, обосновывая необходимость анализа феномена, пишет, что "важность "вопроса о поле" дошла наконец до нашего сознания, все мы требуем решения этому вопросу, он сделался, наравне с другими,- "проклятым" [59, с. 175]. Именно Бердяев охарактеризовал его как проклятый, мучительный, мировой вопрос, сложность которого в том, что каждый пытается решить его в уединении и то же время стыдится своих попыток. Мешает ему и "отвратительная ложь культуры" [23, с.233], заключающаяся в том, что о самом важном и интимном нужно молчать, предписывается говорить лишь о так называемом общеобязательном и общеполезном, а нарушение этого правила называют декадентством. Несмотря на вечность вопроса, в древности он даже не ощущался, а после принятия христианства ставился довольно однозначно - "принять пол, отринуть пол" [59, с. 175]. В эпоху Серебряного века вопрос этот стал во всей полноте, и поэтому простое решение не представлялось возможным. В соответствии с запросами времени, проблема решалась многосторонне.
Стыд - одна из важнейших категорий этики, источник возникновения многих моральных принципов и запретов. Одним из простейших источников
стыда является осознание человеком собственного пола и его функций. Стыд, в свою очередь, вызывает необходимость регулирования всего, что с полом связано. К таким механизмам относятся создание института семьи, осуждение внесемейных половых отношений, а также запрет родственных половых связей и т. п. Поэтому мораль любого общества обязательно включает в себя компонент норм и принципов, регулирующих аспекты, связанные с полом. Изменение представлений о половых ролях и отношениях свидетельствует об изменении основ морали в целом, поэтому рассмотрение подходов к проблеме пола является необходимым компонентом анализа при изучении моральных установок определенной эпохи. Всплеск интереса к проблемам пола в эпоху Серебряного века свидетельствует о том, что вся система прежних ценностей проходит в этот период серьезное испытание.
Помимо данной, причин постановки этого вопроса множество; наряду с особенностями самой эпохи (интерес к внутренней жизни, ко всему сокровенному) и с ощущением необходимости пересмотра старых взглядов, это было обусловлено также появлением исследований по этой теме на Западе (Ницше, Шопенгауэр, Вейнингер, Фрейд, Стриндберг). Однако в отличие от господствовавшего там биологизма, русской философии пола был присущ гуманистический характер, что проявлялось в ее связи с этикой, религией, литературой. Например, всеми мыслителями данная проблема исследовалась в единстве с религиозным подходом, поскольку вопрос пола есть один из коренных, и отношение к нему христиан во многом обусловлено религиозной традицией и не может рассматриваться в отрыве от нее. Более того, Н. Бердяев высказывает предположение, что сам демонизм пола есть только "обратная сторона христианского проклятия пола" [23, с.235], когда половой любви отказали в благословении. Именно такой источник неприязни к женщине и женскому видит и В.Розанов: "Жена - "скверная", женщина - "скверна", ласка ее или от нее - "скверна". Этим пропитано все "святоотеческое"; "святость" церковная и определяется этою "разделительною от женщин" чертою" [115, с. 184]. Поэтому "порнографические" произведения русской литературы рубежа веков (например, "Мелкий бес" Ф.Сологуба, "Санин" Арцыбашева) получали очень противоречивые оценки: в то время как одни обвиняли их в непристойности, потакании низменной природе человека, другие видели в них образец античного отношения к полу - открытого, радостного, невинного, которое было возможно лишь в дохристианскую эпоху. В наши же дни для людей пол "так же демоничен, как для людей средневековья" [23, с.236]. Тем более важна задача решения всех проблем, связанных с полом, а значит, и с трагической разорванностью человеческого сознания. Слова Христа о поле и любви остались непоняты, и вопрос остался темен - так воспринимали современное состояние проблемы пола ведущие философы рубежа веков. Вопрос стоял тем более остро, что переживалась неприемлемость "никакой из реально существующих форм пола" [59, с. 176]. З.Гиппиус так передает это ощущение тоски, потерянности, которое преследует человека даже в удачном браке: "душа и тело человека смутно тоскуют порой и грезят: а ведь что-то есть лучше!" [59, с. 176]
Еще одной из причин обострения внимания к проблеме пола явилось изменение положения женщины в российском обществе: подъем женского движения, открытие женских образовательных учреждений, обсуждение вопросов о природе женщины, ее способностях и психологических особенностях.
Вопрос о поле решается неоднозначно; в нашем исследовании мы не будем заострять внимание на всех тех различиях в анализе данного вопроса, которые придавали своеобразие каждой из теорий, иначе это во много раз увеличило бы объем работы.
Женщина и феномен любви в контексте поэтических и философских исканий эпохи
Первая глава данного исследования, посвященная определению основных характерных особенностей Серебряного века, дает представление об эпохе в целом, намечает в общих чертах основные мировоззренческие ориентиры, духовно-культурную атмосферу того периода. Кроме того, нами были рассмотрены представления о феномене пола, содержащиеся в философских и поэтических работах эпохи русского культурного ренессанса.
Темой исследования данного параграфа является анализ восприятия любви ведущими философами и поэтами Серебряного века, при этом мы будем опираться на выделенные нами ранее черты мировоззрения и культуры эпохи. Так, сам интерес к теме любви как способу гармонизации катастрофичности переживаемого бытия может быть вызван именно тенденцией Серебряного века к поиску опоры в условиях «неустойчивости» современного мира. Неслучайно также то, что этой опорой оказывается именно любовь, поскольку именно личная, индивидуальная жизнь приобретает в рассматриваемый период особое значение, а тяготение эпохи к мистике и «сакрализации» жизни в целом и отдельных ее процессов в частности позволяет закрепить за любовью совершенно особый статус, особенности которого мы проанализируем ниже.
По словам Н. Бердяева, «в падшем мире происходит космическая борьба мужского и женского принципа, мужской и женский принцип ищут не только соединения, но они и постоянно борются друг с другом как смертельные враги» [24, с.68]. Конечно, наибольший интерес вызывал конструктивный путь взаимодействия полов, который, в соответствии с духом эпохи, не мог восприниматься исключительно на житейском и бытовом уровне; любовь обретает максимальное мистическое и творческое значение, и в этом солидарны практически все поэты и философы эпохи. Наслоение основных особенностей мировоззрения и культурной ЖИЗНИ Серебряного века на разработку темы любви можно проследить в различных аспектах; попытаемся ниже наметить проявления духа эпохи в разработке темы любви.
Период русского культурного ренессанса характеризуется сменой приоритетов в любви, которая приобретает более конкретный, персоналистичный характер. Это не означает исчезновение темы любви к родине, народу, природе, но некоторое смещение акцентов все же очевидно. У большей части мыслителей Серебряного века мы встречаем мысль об особом значении индивидуализации в любви, о поиске образа Божия в конкретной личности. Широко известно положение B.C. Соловьева о приоритете половой любви (то есть индивидуальной любви мужчины и женщины) перед другими ее видами, поскольку именно в ней взаимодействие двух личностей является наиболее полным (как физическим, так и духовным) и равноправным. Н. Бердяев подчеркивает мысль о несовместимости любви и рода: «Любви как индивидуального избрания, как своеобразного влечения полов, отличающего не только человека от животных, но и каждого человека от других людей, божественного Эроса нет и быть не может в стихии рода» (курсив мой) [23, с.238]. Такие уточнения о принадлежности любви к жизни личности, а не рода, в трудах Н. Бердяева встречаются многократно. А. Жураковский отмечает, что в любящем мы прозреваем лик сквозь знакомое серое лицо, видим нетленный облик, причем это возможно только при восприятии любимого как единственной и неповторимой личности [67]. С.Л. Франк говорит о невозможности абстрактной любви (например, к человечеству), «можно любить только данного, отдельного, индивидуального человека во всей конкретности его образа» [152, с.408]. Любимый - всегда избранник, избранный, единственный, по словам П. Флоренского [151]; в этом-то и заключается личная природа любви. И многобрачие, и многодружие - ошибка выбора, признак несовершенства и раздробленности. П. Успенский также утверждает индивидуализированность любви, незаменимость в ней объектов [149]. П. Флоренский, более того, подчеркивает гибельность самой мысли замены одного лица другим в любви, поскольку она опирается на приравнивание человека к вещи, отрицает неповторимость человеческой личности [151].
Гиппиус связывает появление личного начала в любви с явлением Христа, до которого тайна о личном была скрыта за тайной рождения, в царстве безличности: человек был неотделим от рода, был лишь одним из подобных ему звеньев в бесконечной цепи предков и потомков; Христос открыл возможность индивидуального выбора и индивидуальной ответственности [59]. Новое восприятие любви не ведет к раздробленности и эгоизму; напротив, «перекидывается мост от одного единственного через другого единственного к опытному пониманию единственности каждого» [59, с. 189].
В эпоху Серебряного века любовь наделяется максимальным мистическим значением, становится путем трансценденции, постижения истины, достижения совершенства. «Простое» понимание любви признается примитивным, недопустимым; в противовес ему выдвигается новое - о смысловой и духовной наполненности чувства, о его великом философском значении. В. Соловьев называет конечной целью истинной любви достижение бессмертия, причем не только в духовном, но и в физическом плане. Кроме того, любовь к конкретной женщине связана с любовью к Вечной Женственности, которая является женственным началом божества, олицетворением премудрости божией. По словам А. Белого, отношения мужчины и женщины - символ иных отношений - Христа и Софии.
Такое понимание возводит любовь к конкретной женщине на принципиально новую высоту - философскую, духовно-мистическую. Через идею Вечной Женственности происходит приближение земной женщины к небесному прообразу, а также приближение мужчины - через любовь к конкретной женщине - к высшей идее, к божественному свету. Вслед за В. Соловьевым эту идею разрабатывали символисты и, в первую очередь, А. Блок и А. Белый.
Не только мировоззрение, но и сама жизнь символистов были пронизаны мистицизмом в эпоху противоречий и размытых граней между реальностью и фантазией, между игрой и жизнью. Поэтому женитьба А. Блока, «влюбленного в Вечность», на эмпирической девушке вызвала некое недоумение: измена ли это идее Вечной Женственности и уступка мирскому соблазну или мистерия - брак с «Ней» через воссоединение с земной женой. По ощущению современников, этот брак и был именно мистерией, и сама невеста понимала двузначность, двусмысленность своего положения. Впрочем, эта попытка воплощения мистического смысла любви была далеко не единственной. Например, А. Белый говорит о попытках сбросить усталость, вознестись над реальностью «в безотчетных мечтах о мистерии с Н.И. Петровской» [20, с.49].
Эстетический идеал «Прекрасной Дамы» в философии Серебряного века и в творчестве А.Блока и Н.Гумилева
Эстетическое учение в целом и представление об эстетическом идеале в частности на рубеже XIX-XX веков формировались под влиянием целого комплекса факторов: они отражали как духовную атмосферу эпохи, ее настроения и вкусы, так и состояние философии на данном этапе развития, а также воздействие эстетической мысли прошлого.
Традиция понимания красоты (в том числе и красоты человеческого тела) как гармонии имеет давнюю традицию. «[...]Красота,- писал, по свидетельству Галена, Поликлет в своем "Каноне",- [...] в соразмерности пальца относительно пальца и всех их относительно пясти и кисти руки, и последних относительно локтя, и локтя относительно руки, и [вообще] всех [частей] относительно всех [...] » [8, с.4]. «[...] Красота тела, благодаря соразмерности его членов, привлекает наш взор и радует нас именно тем, что все части тела соответствуют одна другой с некоторым изяществом [...] » [9, с.83],- говорил Цицерон. Однако для эстетической мысли Серебряного века данная идея проявляет связь более глубокую: красота вообще и красота тела в частности состоит не просто в пропорциональном сочетании частей, но в гармоничном сочетании целого с идеями Истины и Добра. Непосредственное ощущение, проявляющееся в самых разных объектах восприятия - в сочетании цветов и звуков, в единстве и целостности форм, в соразмерности и стройности пропорций, в гармонической организованности человеческих взаимоотношений - раскрывает перед нами универсальную динамическую взаимосвязь процессов и явлений действительности, их скрытого в случайностях гармонического единства и дает нам светлое переживание красоты мира. Непосредственное раскрытие в малом и великом всеобщего единства развивающегося мироздания рождает в нас яркую и бескорыстную радость ощущения его красоты. Этот несколько абстрактный, на первый взгляд, и потому в какой-то мере обескураживающий вывод находит тем не менее подтверждение как в реальной повседневной практике эстетического восприятия, так и в многовековой традиции, обобщившей эстетический опыт бессчетного числа поколений.
Идея организованного, гармонического единства как идея красоты космоса, противостоящего отрицающему определенность и организованность грозному безначальному хаосу, буквально пронизывает античную философию. Традиция связи красоты с идеей божественного идет еще от Псевдо-Дионисия Ареопагита, Августина, Гуго Сен-Викторского, Александра Гэльского, Дионисия Картузианца. Свое развитие идея получает и в философии Серебряного века.
В.С.Соловьев подвергает сомнению точку зрения, согласно которой художник, создавая в искусстве прекрасное, отделяет эстетический элемент в природе от всех материальных случайностей. Согласно теории Соловьева, роль художника гораздо глубже: он не повторяет, а продолжает дело природы, ведь человек является не только результатом, но и деятелем мирового природного процесса (и в этом можно усмотреть тенденцию всей эпохи к развитию идеи теургии). А красота и является идеальной целью всемирного развития как материальное воплощение «того самого идеального содержания, которое до такого воплощения называется добром и истиною» [134, с.85]. Таким образом осуществляется неразрывное гармоническое единство нравственного и материального порядка. С идеальным бытием несовместимы как абстрактный дух, неспособный к творческому воплощению, так и не способное к одухотворению вещество; оба они не могут быть прекрасны, так как нарушают необходимое единство материального и духовного. Ту же мысль мы встречаем и у Гумилева: «Храм Твой, Господи, в небесах, но земля тоже Твой приют» [61, с.274], то есть и в материальном мире вечная идея должна найти свое воплощение, иначе дух останется духом в себе, не связанным с дольним миром. Гумилев видит его в красоте природы и в красоте любимой женщины, в «дрожанье милых ресниц и улыбке любимых губ» [61, с.274]. Любовь к внутренней красоте человека, выражающейся и во внешнем облике, заповедана самим богом и содержит в себе единство материального и духовного.
Ощущение надматериального значения красоты свойственно многим поэтам, в том числе и Блоку: ...Милый образ, нежный сон; Ты нездешней, видно, силой Наделен и окрылен [34, с.33]. У Гумилева мы встречаем следующие строки: «лик жены подобен раю, обетованному Творцом» [61, с.258], потому что сквозь красоту, просветленную духовной гармонией, видится высшее благо, находящее выражение в образе рая. То, что в этой красоте непременно подразумевается связь с нравственностью, подтверждают строки: Два вещих сирина, два глаза,... Велеречивостью рассказа Все тайны духа выдают [61, с.258].
В чем же, согласно Соловьеву, проявляется красота?- Во взаимной солидарности и равновесии частей между собой и с целым, когда единая основа не поглощает частных элементов, а дает им полный простор для раскрытия, вместе с тем раскрываясь через них сама. Это единство определяется Соловьевым как «абсолютная солидарность всего существующего, Бог все во всех» [134, с.91].
Подобно трем единым понятиям истины, добра и красоты, связанны между собой ложь, зло и безобразие как их прямые антиподы, которые проявляются в нарушении единства и гармонии различных сфер достойного бытия.
Не менее тесной предстает связь истины, добра и красоты в философии П.Флоренского, для которого эти три стороны бытия являются, по существу, одним началом, рассматриваемым под разными углами зрения. По мысли Флоренского, то, что для субъекта знания есть истина, есть любовь для его объекта, а для созерцающего познание есть красота. В нашем мире эта любовь проявляется как любовь Творца к твари, и мы воспринимаем красоту мира как проявление божественной любви к миру; красота является осуществленной любовью Бога, и поэтому способна доставлять нам такое наслаждение [151]. Сфера красоты - это пограничная сфера между горним и дольним мирами, так же как по Соловьеву красота - это воплощение истины и добра в материальном мире. Так же и по С.Булгакову, красота «выражает присущий Софии аспект идеальной, сублимированной чувственности и телесности» [161, с.82]. По мысли П.Флоренского, сфера красоты в ее наиболее тонких, но еще доступных восприятию формах проявления - «это прежде всего пограничная сфера между горним и дольним мирами. Из горнего мира в нее спускается София, как носитель Святого Духа» [47, с.21]. Единство эстетического и нравственного опыта может быть объяснено их тесной связью с опытом религиозным [108].
