Содержание к диссертации
Введение
Глава 1. Этическое и социальное: философско-исторический экскурс
1.1. Нравственные антиномии личности и общества как исток «социальной этики» 19
1.2. Социальные измерения этики в западноевропейской философии ...40
Глава 2. Социально-этическая мысль в традициях русской нравственной философии
2.1. Социально-этические параметры соборности и всеединства 55
2.2. Социально-этические воззрения Л. Н. Толстого 79
2.3. Этико-социальные идеи религиозно-философского ренессанса 86
Глава 3. Проявления социальной этики в современной российской философии и культуре
3.1. Этическое самосознание современного общества 113
3.2. Перспективы нравственной философии 125
Заключение 141
Библиография
- Нравственные антиномии личности и общества как исток «социальной этики»
- Социальные измерения этики в западноевропейской философии
- Социально-этические параметры соборности и всеединства
- Этическое самосознание современного общества
Введение к работе
Актуальность исследования. Проблемы дегуманизации культуры, антропологического кризиса, о которых так много говорили западноевропейские мыслители XX века, сегодня затронули Россию в полной мере. Не только кризис правосознания имеет место ныне, но в большей мере нравственный кризис. В. Г. Федотова, характеризуя современное состояние жизни российского общества в терминах «предельное упрощение социальной реальности», дает такую характеристику его нравственному состоянию: «Этическое пространство России исчезло» .
Такая ситуация свойственна не только для России. Современные моральные вызовы времени (дегуманизация, снижение нравственного сознания) - как раз то, о чем говорил Питирим Сорокин о западном обществе и его культуре накануне второй мировой войны. И как грозное нравственного пророчество и как строгий социокульутрный анализ звучат его слова сегодня
0 том, что граница между истиной и ложью, справедливым и
несправедливым, прекрасным и безобразным, между положительными и
отрицательными ценностями начнет неуклонно стираться, «пока не наступит
царство умственной, моральной, эстетической и социальной анархии», а
«нравственный категорический императив окажется вытесненным
гедонистическими соображениями эгоистической целесообразности» .
Все это значительно повышают роль этики в общекультурном измерении3. Тенденции развития современной гуманитарной науки таковы, что этическое знание становится важнейшим компонентом высшего образования. Стратегия образования предполагает значительное расширение
1 Федотова В.Г. Хорошее общество / В.Г. Федотова ; Рос. акад. наук, Ин-т философии .— М. : Прогресс-
Традиция, 2005 .— С.469.
2 Сорокин П.Социальная и культурная динамика : Исследование изменений в больших системах искусства,
истины, этики, права и общест. отношений. - СПб.: Рус. Христиан, гуманит. ин-т, 2000. - С.807, 809.
Необходимость этики для философии, образования, культуры осознается мировым сообществом, результатом чего стало создание в последние годы таких крупнейших мировых этических организаций под эгидой ЮНЕСКО как COMEST (Всемирная комиссия по этике науки и техники), THE GLOBAL ETHICS OBSERVATORY (GEObs) The CENTER FOR GLOBAL ETHICS.
места этики в учебном процессе. Современный философ-этик Р. Г. Апресян, размышляя о необходимости нравственного и ценностного образования, говорит о том, что этика должна быть понята как одно из средств профессиональной подготовки. Для этого она должна быть помещена в контекст профессиональной специализации студентов. Это вытекает из воспитательной компоненты образования: «Помимо профессиональной подготовки высшее образование должно систематически и разносторонне пропагандировать фундаментальные нравственные ценности, прояснять их смысл и их действенность в профессиональной деятельности» . Таким образом, преподавание этики, считает Р. Г. Апресян, должно преследовать три разнородные задачи, направленные на воспитание и развитие личности, гражданина и специалиста .
Этическое знание становится существенным компонентом также и в развитии современного естественнонаучного знания. Современные биотехнологии технологии, новации в экономике, политике, средствах массовой информации, появление виртуального пространства культуры - все это требует серьезного этического осмысления и контроля. Социальное измерение этики приобретает важное значение для гуманизации общества. Поэтому институты социальной этики имеют сегодня значимость и в научно-образовательном плане и в социокультурном.
Современный исследователь П. П. Гайденко говорит об актуальности обращения к русской философии XIX-XX веков, так духовное самоопределение в настоящем предполагает осмысление философской традиции. Особо важный акцент делает П. П. Гайденко на то, что русские философы пытались понять «социальные болезни»: «тема духа, веры, нравственности оказалась в центре внимания русской мысли, проблемы
4 Апресян Р.Г. Этика в высшем образовании / hptt:// .
В этом плане особое внимание заслуживает проект «Развитие этического образования в высшей школе», осуществляемый Сектором этики Института философии РАН и Центром прикладной и профессиональной этики при поддержке подпрограммы Seminar for Excellence in Teaching, целью которого является содействие содержательному и методологическому обновлению этики как университетской дисциплины.
социальные, политические, правовые, экономические, волнения и заботы текущего дня обсуждались здесь с точки зрения вечных, непреходящих оснований бытия, обсуждались мыслителями, располагавшими всем богатством мировой философской культуры»6.
Этика сегодня приобретает еще и социальные измерения потому, что в условиях глобализма усугубляются и духовно-нравственные и социальные противоречия. А. С. Панарин обращает внимание на этот аспект проблемы, называя ее «социальной сострадательностью»: «Священная идея защиты Отечества и священная идея социальной сострадательности, защиты слабых, должны объединиться в рамках единого проекта защиты социальной среды, безответственно загрязняемой и разоряемой хищными номадами глобализма» .
О беспрецедентном социальном кризисе в нашей страны в результате неверной социальной политики говорит Г. В. Осипов: «отсутствие научно разработанных теоретических основ социально-политического и социально-экономического реформирования России привело в конечном итоге к тому, что, как и прежде, на смену одним социальным мифам - развитого капитализма, перехода к коммунизму и т.д. - пришли другие не менее
одиозные мифы - построение капитализма» .
Социальное мифотворчестве есть плод социального утопизма - того, с чем так основательно боролась русская философия, начиная с Достоевского, и что с особой силой проявилось в «Вехах»9. В основании социального мифотворчества и утопизма лежит не столько отсутствие строго научно выверенной социологии, сколько отсутствие нравственного чувства, то есть чувства справедливости, добра, совести, вне которого социальная реальность никогда не сможет обрести достойную форму существования.
6Гайденко П.П. Владимир Соловьев и философия Серебряного века / П.П. Гайденко; Моск. гос. ун-т им. М.В. Ломоносова, Ин-т мировой культуры .— М.: Прогресс-Традиция, 2001. - С.8.
7 Панарин А.С. Русская культура перед вызовом постмодернизма. - М.: ИФ РАН, 2005. - С. 185.
8 Осипов Г.В. Социология и социальное мифотворчество / Г.В. Осипов .— М. : Норма : ИНФРА-М, 2002 . -
C.XXVI.
Этико-философское осмысление современного социального мифотворчества дано в сборнике «Россия накануне XXI века: новые вехи» (Воронеж, 1999);
Нравственный кризис Российского общества, поиск новых духовных ценностей, возвращение к истокам российской духовности, отсутствие моральных норм поведения - все это определяет актуальность тематизации феномена социальной этики в контексте современного философского и культурного процесса в России.
Степень изученности проблемы. Прежде чем говорить о степени изученности проблемы, необходимо ответить на вопрос: «чем социальная этика не является в нашем понимании»? Социальная этика - это не этика социальной работы, не прикладная и профессиональные этики (этика бизнеса, биоэтика и др.)? это не политическая и экономическая этика, не «паблик рилейшнз», не этика и культура делового общения, не менеджмент организации, не социальная психология, это не имидж и этикет делового человека, это не психотехнология управления людьми, это не психология массовых коммуникаций, это не этика и психология семейной жизни, это не конфликтология, не социальная антропология и не социальная экология, это не этика ненасилия, это даже не общественная мораль и не нравственная культура личности, в конечном счете. Все это в той или иной степени соприкасается с социальной этикой, однако, не пересекаясь полностью.
Социальная этика в нашем понимании, это взгляд на социальную реальность через призму этики, или иначе - духовно-нравственное осмысление общественно-исторического бытия человека. Эта тот взгляд на социальную сферу, который был в большей степени присущ отечественной философии, прежде всего Достоевскому, Федорову, Соловьеву, ранним и поздним славянофилам, Булгакову, Франку, Струве, Новгородцеву и др.
Вопрос о месте этики в системе современной гуманитарной культуры ставится сегодня довольно остро. Этим озабочены не только профессиональные философы-этики, но вообще все мыслящие и ответственные люди. К вопросам нравственного состояния нашего общества и культуры в последнее время неоднократно обращались такие ученые,
писатели, философы, общественные деятели как А. И. Солженицын, В. Г. Распутин, А. А. Зиновьев, А. С. Панарин, В. В. Кожинов и др.
Социальная философия в истории западноевропейской и отечественной мысли развита весьма существенно и основательно. В наши цели не входит философский анализ социальной проблематики, но только той сферы социального знания, в котором проявляется со всей очевидностью и значимостью этическая составляющая.
Этическая проблематика представлена сегодня большим жанровым разнообразием. Существующую по теме литературу представляется возможным классифицировать следующим образом: 1. Наследие русских философов по проблеме социальных измерений этики. 2. Работы современных западных исследователей. 3. Труды современных отечественных исследователей.
1. Русская философия. Русские философы XIX-XX вв. часто делали социальные размышления центром своих метафизических и духовных изысканий. А. С. Хомяков, К. Н. Леонтьев, В. С. Соловьев, Ф. М. Достоевский, Н. Ф. Федоров, С. Н. Булгаков, С. Л. Франк, П. Б. Струве, П. И Новгородцев, В. И. Иванов создают философские теории, в которых социальная проблематика занимает значительное место. Можно говорить о социальных измерениях таких феноменов русского философского самосознания как соборность и всеединство.
П. А. Сорокин, давая оценки российской социологии и социальной философии, выявляет этический характер построений отечественных ученых, писателей, философов. Так, весьма показательной является его оценка всей социологической системы П. Л. Лаврова как «стройной системы этически-логического мировоззрения», а характеристика нравственной философии любви Л. Н. Толстого как «философии национально-русской»10. Но самое главное то, что Сорокин воспринимает Достоевского как социального мыслителя («...постоянно касался самых главных, самых трудных
10 Сорокин, П.А. О русской общественной мысли.— СПб.: Алетейя, 2000. - С.61, 166.
общественных вопросов и способов их разрешения»), который видел пути спасения, улучшения жизни, к царству правды, подлинному равенству, братству и свободе на путях этики: «без любви, без нравственного совершенствования людей не спасет и перемена общественного строя, изменение законов и учреждений»11.
Особое место в русской философской культуре занимает феномен толстовства, который, по словам исследователя А. Ю. Каширина, представляет собой конкретный опыт по созданию института социальной этики: «в опыте толстовского движения этика определяла содержание экономического и социального существования»1".
Среди социально-философских построений отечественных философов значительный интерес представляют следующие: размышления А. С. Хомякова о возможностях построения социальной жизни на началах соборности; «философия общего дела» Н. Ф. Федорова как возможность соборной социальности; идеи В. С. Соловьева, давшего фундаментальное этическое осмысление всех сторон личной и общественной жизни, которые стали первой научно-теоретической постановкой проблем социальной этики; мысли С. Н. Булгакова о метафизической сущности хозяйственной деятельности; фундаментальная социальная теория С. Л. Франка о духовных основах общества; этико-политические идеи П. Б. Струве; разработка Л. П. Карсавиным учения о симфонической (социальной) личности; размышления об общественном идеале П. И. Новгородцева; характеристики «корыстного сообщества» В. И. Иванова; идея П. А. Кропоткина о самопожертвовании как истинном принципе нравственности будущего общества; разработки П. Сорокина об основных формах общественного поведения и морали и др.
Для нас особо важными являются взгляды С. Н. Булгакова, так как в его построениях мы видим основы и всестороннюю разработку того феномена,
11 Сорокин. Там же, с.143, 147.
12 Каширин А.Ю. Толстовство как феномен русской культуры. - Тула: Изд-во ТГПУ им. Л.Н. Толстого,
2004. - СП.
который сегодня имеет название социальная этика. Причем, мы считаем, что по сравнению с западноевропейской философией, в которой современная социальная этика получила высочайшую степень проработки, С. Н. Булгаковым были еще в начале XIX века высказаны принципиальные идеи и положения, который составили универсальный фундамент социально-этической проблематики, который имеет философскую, а не социологическую, экономическую или еще какую-либо прикладную направленность. «Сама социальная наука есть прикладная этика, хотя бы она плохо это осознавала» - основополагающий тезис философа, выводящий к построению теории, единящую этику и социальную философию.
Именно С. Н. Булгакову принадлежит введение и разработка таких терминов как «социальный морализм», «социальная техника», «социальная правда», «социальная единица», ставшие в дальнейшим основными понятиями социальной этики. Исследую древнееврейскую культуру, философ формулирует принципиальное положении для социальной этики: «Своеобразие социальной проповеди пророков есть то, что можно назвать социальным морализмом, их отношение к вопросам хозяйства как к вопросам нравственности, их оценка социальной жизни под углом нравственности» .
Книга С. Л. Франка «Свет во тьме» имеет подзаголовок «Опыт христианской этики и социальной философии», прямо указывающий на наш предмет в области социальной этики. В этой работе Франк сформулировал положение, которое можно назвать «золотым правилом» социальной этики: «уровень общественного порядка стоит в функциональной зависимости от нравственного уровня людей, его составляющих»15.
2, Западная философия. Многие западноевропейские мыслители XX века особо обращаются к проблемам этики. Целый ряд крупнейших философов ставят этику в центр своих размышлений. Можно назвать имена
13 Булгаков С.Н. История экономических и социальных учений. - М.: Астрель, 2007. - С. 696.
14 Булгаков С.Н. Там же, С. 51-52.
15 Франк С.Л. Свет во тьме : Опыт христианской этики и соц. философии / Вступ, ст. А. В. Соболева .— М. :
Факториал, 1998.-С.240.
таких философов как Э. Левинас, Д. Гильдебранд, П. Рикер, А. Швейцер, Г. Йонас, Ж. Бодрийар, Д. Ролз, Э. Фромм, М. Вебер, Ю. Хабермас, А. Бергсон, П. Козловки, Г. Шёк и др. В качестве примера можно привести работу Г. Йонаса «Принцип ответственности. Опыт этики для технологической цивилизации» (1979), в которой поставлены фундаментальные проблемы человеческого существования в контексте современной цивилизации. Значимость этики определяется Йонасом отнюдь не культурно-ситуативно, а распространяется на всю историю человеческого существования: «Окончательно освобожденный от оков Прометей, получивший от науки дар небывалой мощи, а от экономики - неустанный стимул к действию, взывает к жизни этику, добровольная узда которой призвана не дать его могуществу сделаться бедствием для человека»16.
Большое значение для социально-этической проблематики имеет работа А. Бергсона «Два источника морали и религии», в которой обосновывается связь определенного типа морали (закрытая и открытая) с определенным типом социальности (безличная социальность и моральный герой).
Огромный вклад в социально-этическую проблематику внесли Дж. Ролз «Теория справедливости» и А. Макинтайра «После добродетели». Среди философов, конкретно обращавшихся к социальным измерениям этики, и способствовавшие становлению института социальной этики на Западе можно назвать хозяйственную этику А. Риха, предпринимательскую этику К. Хомана, христианско-политические построения М. Новака, философско-этические взгляды П. Козловски, обсуждение проблем взаимоотношения морали и общественного блага Р. Холмса.
Большой интерес представляет работа Г. Шёка «Зависть: теория социального поведения», в которой представлен фундаментальный анализ феномена зависти, позволяющий его интерпретировать в категориях социальной этики.
Ионас Г. Принцип ответственности. Опыт этики для технологической цивилизации. - М. : Айрис-пресс, 2004.-С.37.
3. Современные исследования. Вопросам духовного пути России, ее историко-культурных перспектив посвящают свои работы многие современные ученые-гуманитарии. Их можно разделить на две категории: 1) Социологи, социальные философы, социальные антропологи, политологи, экономисты, обращающиеся к этической проблематике; 2) этики, рассматривающие социальные вопросы.
В первой категории выделяются исследования таких авторов как В. Г. Федотова, Г. В. Осипов, А. С. Панарин, Л. В. Поляков, И. В. Бестужев-Лада, В, В. Е. Кемеров, В. Н. Сагатовский, Ю. В. Перов, К. С. Пигров, Б. В. Марков, А. К. Секацкий, К. М. Момджян, В. В. Шаронов и др. Среди исследователей этой категории можно отметить следующие работы: «Хорошее общество» В. Г. Федотовой, где дан серьезный этический анализ социальной реальности; «Политическая антропология» В. В. Ильина, А. С. Панарина, Д. В. Бадовского, в которой обоснованы ценностные приоритеты homo politicus, которые выражаются в принципе: не человек для общества, общество для человека17; «Социальные деформации» В. Н. Кудрявцева, в которой рассмотрены механизмы деформации социальных норм и ценностных ориентации, «Механизмы деградации общества» Г. А. Осипова, где показана взаимосвязь экономических и нравственных параметров состояния общества, «Социальность как негативность» Д. Э. Гаспаряна, в которой рассматривается ряд проблем, находящихся на стыке этики и социологии, таких как феномен социального цинизма, учреждение моральных предписаний.
Представляет интерес следующие коллективные работы: монография «Спектр антропологических учений» (ИФ РАН, 2006), в которой целый раздел посвящен социальной антропологии, представленный работами В. С. Барулина, Ю. М. Резника, Е. С. Лчина; монография «Социальные знания и социальные изменения» (ИФ РАН, 2001), которая посвящена анализу роли социальных наук в социальных преобразованиях; учебное
17 Ильин В.В., Панарин А.С., Бадовский Д.В. Политическая антропология. - М.: Изд-во МГУ, 1995. - С. 88.
пособие «Очерки социальной философии» (СПб., 1998), которое посвящено системному анализу социальной философии в историческом, онтологическом, антропологическом ключе; конференция «Социальный кризис и социальная катастрофа» (СПб., 2002), нацеленная на обнаружение и описание катастрофических процессов, определяющих состояние современного социального бытия.
Современные российские исследователи-этики обращаются к социальным проблемам в широком диапазоне. Среди авторов можно назвать работы А. А. Гусейнова, Р. Г. Апресяна, В. Н. Назарова, Е. Д. Мелешко, В. П. Фетисова, Н. Д. Зотова-Матвеева, А. Е. Зимбули, О. С. Пугачева, А. Ю. Каширина, Н. В. Голик, В. А. Канке, В. И. Бакштановского, Ю. В. Согомонова, А. А. Прокофьева и др.
Этикоцентричная точка зрения с предельной силой и ясностью выражена в монографии Н. В. Голик «Этическое в культуре»: «именно этическое создает, творит социальное. Если воспользоваться образом «матрешки», то можно сказать, что самый последний, неразложимый элемент в социальном и есть этическое»18.
Среди монографических исследований нужно выделить работу А. В. Прокофьева «Мораль индивидуального совершенствования и общественная мораль», в которой исследуются индивидуальные и социально ориентированные формы морали в контексте западноевропейской этики (за исключением раздела о Толстом). Для социальной репрезентации морали автор предпочитает использовать понятие «общественная мораль», а не концепт «социальная этика», полагая, что последний имеет существенные недостатки в языковом употреблении и не совсем адекватен для понимания социальной специфики морали19.
Голик Н.В. Этическое в культуре / Н.В.Голик. - СПб. : Санкт-Петербургское философское общество, 2002. -С.254.
19 См.: Прокофьев А.В. Мораль индивидуального совершенствования и общественная мораль: исследование неоднородности нравственных феноменов.— Великий Новгород : НовГУ им. Ярослава Мудрого, 2006. С.135-136.
Работы Р. Г. Апресяна посвящены социальным измерениям этики, в том числе и рассмотрению этики пользы как социальной этики, выяснению социального смысла прагматизма, различным языкам морали20.
В книге В. А. Канке «Этика ответственности. Теория морали будущего» освещается широкий спектр этических вопросов, среди которых специфика этики как таковой, основные этические метатеории, этическое содержание различных наук, образцовая моральность, этизация образования, этизация повседневности и т. д. Особенностью данной работы является авторская формулировка «интегрального этического кредо», которое звучит так: «Помните и никогда не забывайте, что вершиной человечности является моральность. Нет более благородной человеческой миссии, чем стать homo moralis»21.
Авторы советского периода часто обращались к вопросам социальной справедливости, гармоничного взаимоотношения личности и общества, согласования индивидуальных и коллективных ценностей, анализу западных концепций социальной этики, общему социально-этическому анализу человека и т. д . Особенно следует выделить коллективную монографию «Личность: этически проблемы» (1979), в которой рассматривается взаимосвязь индивидуальной и общественной сторон морали в историческом и теоретическом аспектах. Всесторонне феномен ненасилия, в том числе и в социальном контексте, был рассмотрен на конференции 1989 г. «Этика ненасилия», где был поставлен ряд важных этических вопросов, которые находят свое дальнейшее развитие в постсоветской этической теории.
Апресян Р.Г Нормативные модели моральной рациональности // Мораль и рациональность. М. : ИФРАН, 1995; Апресян Р.Г. Перфекционистский и дисциплинарный язык морали // Оправдание морали. Сборник научных статей. К 70-летию профессора Ю. В. Согомонова. Москва-Тюмень, 2000; Метанормативное содержание принципов справедливой войны // Полис. 2002. №3; Апресян Р.Г. Понятие общественной морали (опыт концептуализации) // Вопр. философии. 2006. №5.
21 Канке В.А. Этика ответственности : Теория морали будущего / В.А. Канке .— М.: Логос, 2003. - С.317. 2 См. : Мосоров A.M. Социальная справедливость: нравственный аспект : Методологические исследования проблемы (М., 1987); Григорьев СИ. "Справедливое же состоит в..." : Размышления экономиста и социолога о справедливом и несправедливом в сов. обществе (Барнаул, 1990); ^Оганесян А.К. Социальная этика американского неоконсерватизма (М., 1990); Л. М. Архангельский «Социально-этические проблемы теории личности» (M., 1974); В.А. Блюмкин «Моральные качества личности» (Воронеж, 1974); И.С. Кон «Социология личности» (М., 1967); Б.Г. Ананьев «Человек как предмет познания» (М., 2000).
Можно отметить диссертационные исследования, в которых звучит и само сочетание «социальная этика» и ставится социально-этическая проблематика23.
Часто вопросы социально-этического плана сегодня рассматриваются в прикладном аспекте (этика бизнеса, правовая этика, медиаэтика, биоэтика и т.д.). И здесь имеются значительные наработки; однако эти наработки часто оказываются неприменимыми в отечественных реалиях, так как ориентируются на опыт иной культуры.
Необходимо также отметить этико-философские конференции, проводимые в ВГЛТА под рук. проф. В. П. Фетисова, на которых социальная проблематика ставится и решается через этическую призму.24
Это пример практического функционирования механизма социальной этики. Однако работ, в которых был бы теоретически рассмотрен именно феномен социальной этики в контексте традиций отечественной нравственной философии на сегодняшний момент практически нет (за исключением работ о социальной этике толстовства). Исследуются те или иные аспекты, но сейчас необходим синтез социальных наработок русских мыслителей на этико-философской основе.
Объект исследования: русская философская мысль XIX - XX вв. Предмет исследования: социальные измерения этики. Цель исследования: раскрытие специфики феномена социальной этики в контексте традиций отечественной нравственной философии.
См. : И. Д. Черноусова «Ценность свободы в социальной этике православия» (Воронеж, 2005), В. А. Гусова «Зависть как социальный феномен» (М., 2006), К. М. Кантеева (Афанасова) «Ценностные основания социальной активности молодежи: этический аспект» (Саранск, 2004), И. А. Кучерова «Современные биотехнологии: социально-этические аспекты» (М., 2006), Ю. В. Грузов «Взаимодействие права и морали в социальном регулировании» (Иваново, 2005), Р. Н. Зиятдинов «Отношение к труду как ценности» (Пермь, 2004), О, О. Куликова «Проблема социальной справедливости в споре Дж. Ролза и Р. Нозика» (М., 2005), Е. И. Мозговая «Культурные парадигмы и идеологемы русского патриотизма» (Белгород, 2007). Д. А. Карманова «Патриотизм как общественное отношение: социально-философский анализ» (Иваново, 2007). 24 См. обзор этих конференций: Вопросы философии №8, 2007; Проблемы трансформации различных сфер жизни современного российского социума отражены в сб.: «Социально-экономические и гуманитарные проблемы российского общества» (Под. ред. В.В. Галкина. - Воронеж : ЦЧКИ, 2002).
Задачи исследования:
Обоснование феномена «социальной этики» как этико-философской категории;
Выявление предметной области социальной этики в ее отличие от социальной философии и индивидуальной этики;
Изучение формирования феномена социальной этики в контексте античной и западной философии;
Выявление уровней взаимодействия этического и социального в контексте отечественной философии XIX-XX вв.;
Рассмотрение феномена социальной этики толстовства;
Анализ вариантов социальной этики в современной философии и культуре.
Теоретическая значимость исследования заключается в целостном анализе феномена социальной этики в историческом и теоретическом аспектах, а также в расширении представлений об отечественной философии за счет раскрытия пласта социальных размышлений, представленных в ней весьма значительно.
Практическая значимость исследования заключается в расширении этической составляющей образования и культуры, создании методических материалов и программ по нравственному воспитанию, развитии центра социальной этики на базе Воронежского госуниверситета.
Новизна исследования заключается в том, что определена
специфическая предметная область социальной этики в ее отличие от
социальной философии и индивидуальной этики. При этом подчеркивается
отличие отечественной социальной этики от западноевропейских аналогов,
что позволяет адекватно " отнестись к позитивным наработкам
западноевропейской социальной этики (справедливость,
благотворительность, распределение доходов) и умело использовать этот
опыт в реалиях отечественной культуры. В работе дан срез современной социальной мысли, ориентированной на этические ценности. Положения, выносимые на защиту:
В работе обосновано, что нравственная жизнь в современном обществе требует создания новых форм этической организации и регуляции, включающей как традиционные фундаментальные смыслы, связанные с понятием «этос», так и ориентацию на инновационные и трансформационные процессы, имеющие место в сегодняшнем бурно развивающем социуме. Такую роль может выполнить социальная этика и на уровне институционализированных форм, и на уровне новой аксиологической парадигмы культуры, органично сочетающей индивидуальные и коллективные ценности. Институт социальной этики призван преодолеть нравственные пороки, свойственные социальной морали (такие как двойные стандарты, этикет вместо этики, социальное лицемерие) и вывести личность на уровень максимально подлинного нравственного существования, возможного в социуме.
В диссертационном исследовании выявлено, что социальная этика конструирует такую реальность, в которой имеет место одновременно социализации личности и этизация социума. Социальная этика призвана устранить крайности односторонних абсолютизаций, имеющих место в
, случае гипертрофирования либо социального, либо индивидуального. Крайние формы абсолютизации социального, в которых индивид исчезает, это платонизм, социализм, коммунизм; крайние формы абсолютизации индивидуального, в которых исчезает общее, это эпикуреизм, разумный эгоизм, капитализм. Это значит, что конструирование социальной реальности не мыслится в социальной этике на автономных вне-нравственных началах. Нравственные ценности являются базовыми и основополагающими для всех форм личностного и социального существования.
В работе раскрыто существование этических универсалий,
которые являются инвариантными ценностями для различным социальных
программ, имеющих место в различных культурах. Эти универсалии можно типологизировать как имманентные и трансцендентные ценности социальной этики. К первой категории имманентных ценностей относятся: справедливость, милосердие, общественное благо, достоинство труда. Трансцендентные ценности социальной этики - это область социальной телеологии, которая в большей мере присуща традициям отечественной философии (социальной философии, философии истории). Здесь речь идет о смысле общественного бытия человека, о его цели, о его вселенской миссии, вообще о духовной миссии человечества, которая находится по ту сторону политики, экономики, культуры. Социальная телеология — это трансцендентное измерение социальной этики, которое придает ей целостность и завершенность как философии.
В работе доказано, что соборность представляет собой духовный институт социальной этики, характерный для нравственных традиций отечественной философской культуры. Особенность ее в том, что нравственность здесь мыслится антирелятивистски, как абсолютное начало, не зависимое от культурно-исторических изменений. Именно такие, абсолютные начала нравственности необходимы для практической деятельности современного человека, чьи ценностные установки подвержены изменениям и не представляют собой стабильной опоры существования. Особенностью отечественной социальной этики в отличие от западноевропейской является то, что она может не всегда носить институализированный характер и представать в качестве конкретных социальных институтов (таких как различные комитеты по этике и т.д.).
Показано, что в традициях отечественной нравственной философии социальная этика понимается не столько как этика общественных институтов и не как общественная мораль, а как этика личного нравственного совершенствования, от которой, в конечном счете, зависит и общественный строй, и качество социальной жизни. Но, несмотря на то, что это этика личного самосовершенствования, в социальной этике происходит
развитие таких нравственных качеств личности, которые делают ее адекватной для общественной жизни. По сути дела - это этика любви (и уважения) к ближнему (дальнему).
В диссертационном исследовании показано, что социальная этика толстовства является уникальным феноменом отечественной культуры, который по достоинству не был оценен и осмыслен. Предполагается более глубокое изучение феномена толстовства, помогающего понять как особенности морального сознания, реализующего социальные проекты в России, так и понять коллизии «протестантской этики», имевшей место в опыте толстовства. Все это необходимо для более адекватного конструирования современной социальной реальности.
В работе определено, что социальная этика - это этика идеала, поскольку этика - не столько о сущем, сколько о должном, то социальная этика говорит о должном общественном идеале, предполагающая критику наличной социальной действительности. Социальная этика - это этика гармонии личности и общества, это этика коррекции крайностей абсолютизации социального (тоталитаризм) и абсолютизации индивидуального (эгоизм). Социальная этика призвана раскрыть антиномическую природу человека, в основе которого антиномия личности и общества, которая заключается в том, что человек является и социальным и индивидуальным существом одновременно. Это значит, что он полностью не социален, и полностью не индивидуален. Нарушение этого принципа ведет к деформациям и частой и общественной жизни.
Нравственные антиномии личности и общества как исток «социальной этики»
В работе по социальной философии «Свет во тьме» С. Л. Франк делает очень важное наблюдение о том, что современный человек ставит преимущественно на социальное совершенствование жизни, игнорирую нравственное. «Современный человек, начиная по крайней мере со второй половины восемнадцатого века, твердо верует, что совершенствование жизни просто совпадает с совершенствованием ее политического и социального устройства, с социально-политическими реформами. Напротив, задача внутреннего нравственного и духовного исправления и улучшения людей по сравнению с этим отступает на задний план, считается по меньшей мере задачей второстепенной, менее существенной, и на нее не возлагается больших надежд в деле общего улучшения жизни»25.
Это наблюдение С. Л. Франка, сохраняющее большую актуальность и для современного положения дел, выводит социальную тему в более широкое и глубокое русло духовно-нравственной проблематики, в которой виден разрыв между личностью и обществом, «внутренним» и «внешним», социальным и нравственным. Действительно, социальное развитие может происходить и вне этического совершенствования, вообще не затрагивая этические аспекты бытия, а личное нравственное совершенствование человека может в свою очередь никоим образом не проецироваться в социальную сферу. Это происходит тогда, когда имеет место взаимное отчуждение личности и общества, в основе которого лежит несовпадение этического и социального.
Вопрос о взаимоотношении личности и общества всегда являлся главным вопросом социальной философии. Индивидуальное и социальное в их сложном, противоречивом взаимодействии, поиск меры и гармонии между общими и частными интересами, стремление построить идеальное (или в современной трактовке - «хорошее») общество, которое было бы наиболее оптимальным и соответствовало бы человеческим представлениям о справедливом и достойном существовании - все это составляло и составляет предмет социальных размышлений философской мысли Востока и Запада, древности и современности.
В контексте современной философии традиционный вопрос о конфликте личности и общества приобретает характер столкновения социологического и антропологического подхода. «В рамках социологической парадигмы, - пишут авторы «Политической антропологии», - основной исследовательский и методологической проблемой выступает выявление механизмов влияния общества на личность. Социологический разум не найдет успокоения до тех пор, пока от индивида не останется ничего, кроме социально-представительских функций; пока он не предстанет в качестве репрезентации объективной экономической необходимости, классового интереса, социального заказа и т. п. Антропологический подход ставит перед собой прямо противоположную, задачу - представить индивида как носителя иначе-возможного, объективно не предопределенного, альтернативного. Индивид не только представляет, но и противопоставляет; через его волю, фантазию, воображение, упрямство в порядок бытия вклинивается стохастический момент вариативности, свободы»26.
Личность самореализуется в асимметрии бинарной оппозиции «индивидуально-социальное» с явным креном в сторону первого члена: «Универсум личности - естественное вместилище частности и обособления вдали от превратного мира эрзацев - коллективной одержимости, социальной опеки, невозможной необходимости манипуляций, официальных установлений, гражданских технологий, давлений истеблишмента, влияний mass media» .
В работе Е. С. Ячина «Расколотость социального человеческого бытия» дана общая последовательность «человеческих формообразований», которая выглядит так: онтологическое - экзистенциальное (или антропологическое) — культурное - социальное. Социальное здесь представляет собой максимальное отчуждение и безличность: «эта культурная форма может обрести отчужденное от своего автора - социальное (институциональное) -существование в виде тиражированного издания. Главная особенность социальной формы - ее институциональная безличность» .
В определенной мере отчуждение предстает как закономерный и неизбежный процесс, сопровождающий бытие человека в социуме во всех его стадиях и фазах: «Социальный мир для человека предстает как все более отчужденный от него феномен. При этом сам процесс отчуждения обусловлен не только возникновением частной собственности, но смыслом и предназначением социума как целого. У целого есть своя функция, которая детерминирует его отношения с частным, составным, компонентом, у социума это - выживание и развитие. Выживание социума невозможно без отчуждения у человека (индивидуума) ряда функций, таких, например, как наказание преступивших закон»29.
Отчуждение и безличность, как конститутивные свойства социума, создаются многими факторами, среди которых социально-экономические, безусловно, значимые, но не определяющие. Моральные ценности, которые в социуме приобретают часто «превращенные формы», выступают как антиценности под видом «норм приличия» (лицемерие, цинизм). В этом плане интерес представляет идея А. К. Секацкого о лжи как непременном условии, конструирующей социальную реальность: «Консолидация человеческого в форме социальности осуществляется в присутствии лжи. Можно было бы сказать, что человек всегда застает ложь, примерно так же как он застает земное тяготение»30.
Интересные размышления о специфику социального воображения даны в работе М. В. Михайловой: «в сфере социального воображения образ тяготеет к стереотипу, а творчество отступает перед желанием стать таким, как все (и даже быть не таким, как все, мы стремимся, используя стереотипные стратегии).
Социальные измерения этики в западноевропейской философии
Философская рефлексия над этическим характером общественной жизни появилась в древнегреческой мысли. Что касается культур Древнего Востока, то здесь этико-теократический синкретизм не столько теоретически обосновывался, сколько практически воплощался. Это, можно сказать, стихийно-практическая социальная этика. Господствующим является убеждение, что верховная власть является религиозно санкционированной и выступает в качестве этического и социального гаранта. «Центральной фигурой священного ритуала был царь. При всех различиях в степени сакральности царской власти в Египте и государствах Месопотамии именно с ней в господствующей системе ценностей так или иначе связываются надежды на установление «вечной справедливости» и поддержание изначальной «космической гармонии» .
Этическая программа социальных преобразований сводится к восстановлению прежде существовавшей справедливости. Концепция «благонравной жизни» выступает как практический этико-социальный идеал. В культурах Древнего Востока этические принципы являются базовыми при конструировании политической, экономической, научной, художественной, религиозной сфер социальной жизни. Именно таким образом складывалась ситуация одновременно и в деспотических культурах древнего Востока, и в демократических институтах античности. При разной политической организации (демократия, деспотия) общим является доминирование этических ценностей как основополагающих.
Социально-политические взгляды Платона и Аристотеля, в которых явно преобладает этическая проблематика, становятся классикой в понимании процессов глубокой взаимосвязи личности и социума, связующим звеном которой является не только материальный интерес, но этические установки. В определенном смысле для античной философии свойственно глубокое взаимопроникновение «социального» и «этического»: «сам предмет - «социум» - не был еще вычленен из сферы политики и этики»69. Такая глубокая органика, с одной стороны, является следствием неразвитости философской аналитики, а с другой, проявлением космологической целостности, основанной на тождестве микро-и макромиров.
«Государство» и «Законы» - главные тексты Платона, в которых зримо проявлено сочетание этических и социальных установок. По словам В. Ф. Асмуса, для Платона в «Государстве» важной была «аналогия между строением образцового общества, воображаемого философом, и строением человеческой души». Это порождает целостную философию Платона, включающую и теорию бытия (онтологию), и теорию познания (гносеологию) и теорию общества (социологию) . А поскольку основная тема государства — это справедливость, то есть тема этики, то вполне уместно говорить о социальной этике Платона, сформировавшейся на стыке социальной космологии и антропологии.
Этическое в социальной философии Платона присутствует имплицитно, поскольку все время речь идет об идеале наилучшей государственной системы и критике несовершенных форм государственного строя. И идеал, относительно желаемого, то есть наилучшего, и критика наличного, как худшего - все это этические процедуры, поэтому вполне уверенно говорить об этическом субстрате философии Платона.
Действительно, когда речь идет о вполне конкретных вещах, необходимых для наилучшей государственной системы (таких как обеспечение безопасности сограждан, снабжение их материальным благами, возможности духовной деятельности), то их осуществление оказывается возможным лишь при наличии нравственной добродетели. В этом смысле этический поиск в социальной сфере и составляет главный предмет философской рефлексии Платона.
Поскольку речь идет в «Государстве» прежде всего о справедливости, то ей уделяется значительное место в диалоге. Справедливость оказывается одним из важнейших качеств, необходимых для духовного жизненного равновесия: «Кто находит в своей жизни много несправедливых поступков, то подобно детям, внезапно разбуженным от сна, пугается и в дальнейшем ожидает лишь плохого»71.
Так Платон говорит о справедливости. О государстве он говорит следующее: «Испытывая нужду во многом, многие люди собираются воедино, чтобы обитать сообща и оказывать друг другу помощь: такое совместное поселение и получает у нас название государства» . В этом определении имеется существенный этический момент - помощь друг другу. Конечно, можно сказать, что это утилитарный компонент, связанный с первичной жизненной нуждой, однако вся философия Платона как раз направлена на то, чтобы возвести на высший уровень качество совместного пребывания людей.
Центральный элемент философии Платона, позволяющий нам трактовать его в терминах социальной этики, состоит в идее соответствия душевного склада человека типам государственного устройства. Эта убежденность, что и в душе каждого отдельного человека, и в государстве имеются одни и те же начала, дает возможность выделять этическое в качестве универсалии и для личности, и для общества. Платон так трактует это тождество: «как и в чем сказалась мудрость государства, так же точно и в том же самом она проявляется и у частных лиц. ... И в чем и как проявляет свое мужество частный человек, в том же и точно так же будет мужественным и государство. Оба они одинаково обладают и всем прочим, что имеет отношение к добродетели» .
Главная добродетель - это справедливость, и когда принцип тождественности применяется к ней, то тогда оказывается возможно создать наилучший строй, в котором доминировать будет справедливость. Это есть искомое социальной этики Платона. Что - бы быть справедливым необходимо выполнять свое дело, соответствующее и социальному статусу и природным задаткам. Платон говорит об этом следующим образом: «Мы установили, что каждый отдельный человек должен заниматься чем-нибудь одним из того, что нужно в государстве, и притом как раз тем, к чему он по своим природным задаткам больше всего способен»74.
Понятие «благо» по своей сути понятие метафизическое: «идея блага -вот это самое важное знание; ею обусловлена пригодность и полезность справедливости и всего остального», однако в социально-этических построениях Платона, оно приобретает характер действенного принципа, способного к этической регуляции социальной сферы: «закон ставит своей целью не благоденствие одного какого-нибудь слоя населения, но благо всего государства.
Социально-этические параметры соборности и всеединства
Прежде чем говорить об этических особенностях соборности и всеединства, необходимо дать общую характеристику отечественной этической традиции. По словам В. Н. Назарова: «Своеобразие русской этики выразилось прежде всего в ее глубинной мировоззренческой ориентированности. Речь идет не просто о морально-ценностном, присущем различным типам мировоззрений, в особенности религиозно окрашенным, но о фундаментальной укорененности этики в системе мировоззрения» .
Действительно, нравственность в русской философии большинством мыслителей полагается как абсолютное начало, не зависимое от социальных и культурно-исторических изменений. Антирелятивизм - наиболее важная черта русской нравственной философии, которая проявилась у многих мыслителей, среди которых Б. Н. Чичерин, В. С. Соловьев, Е. Н. Трубецкой, П. Д. Юркевич, Л. М. Лопатин, С. Л. Франк, Н. А. Бердяев, Н. О. Лосский, С. Н. Трубецкой, П. И. Новгородцев, И. А. Ильин и др.
Абсолютистский характер нравственности способствует критическому настрою по отношению к утилитаристским трактовкам морали. Наиболее сильно это выражено у П. Я. Чаадаева, В. В. Розанова, К. Н. Леонтьева, Н. Ф. Федорова, М. Тареева, С. Н. Булгакова, Н. Я. Грота, И. А. Ильина.
Еще одна важная тема русской философии - тема страданий. Высокая нравственная ценность страдания - то, о чем говорили буквально все русские философы, среди которых первое место принадлежит Ф. М. Достоевскому.
Известный философ и историк культуры Л. Н. Столович дает такую характеристику отечественной философии: «Проблема смысла жизни, смысла, нередко трактуемого как ценность, - центральная проблема русской нравственной и религиозной философии»92. При этом важна этическая центрированность социальной и духовной проблематики. В русской философии смысложизненные проблемы приобретают характер не исследования метафизических «отвлеченных начал», но осмысления конкретных проблем социальной жизни.
Современный исследователь М. Н. Бойко дала весьма исчерпывающую характеристику социальной мысли в России, назвав, в частности Достоевского и Толстого «социальными мыслителями»: «В качестве одной из самых характерных, принципиально существенных черт русской философии большинство исследователей называет ее сосредоточенность, сконцентрированность на человеке, его внутреннем мире, его нравственном сознании. Проблема человека интересовала русских мыслителей в социально-политическом, психологическом и нравственно-философских аспектах. При этом человек рассматривался не в его эгоцентрической отъединенности, не в противостоянии миру и другим людям, но в своей открытости, в своей сопричастности и соприродности с ними»9 .
Славянофильство в первую очередь рассматривается как философско-религиозное и духовно-культурное явление российской жизни XIX века. Действительно, проблемы духовного порядка волновали славянофилов в первую очередь. Им принадлежит разработка вопросов, которые волнуют философскую мысль и поныне. Это вопросы, прежде всего, культурно-исторического пути России, выбор ею, как говорят сегодня, «цивилизационного пути». И здесь наработки славянофильской мысли весьма значительны.
Точную и глубокую характеристику славянофильству в ретроспективе и перспективе дал известный специалист в области русской философии М. Н. Громов. Говоря о И. В. Киреевском, он отмечает сущностные черты славянофильства: «Он явился в XIX в. живым носителем и продолжателемтой вдохновенной кирилло-мефодиевской гуманитарной традиции, привнесенной на Русь после ее крещения, когда богословие, философия и литература составляли единое нераздельное целое, когда религиозное, мыслительное и словесное творчество не были искусственно разобщены». Это ретроспективный аспект славянофильства как продолжения кирилло-мефодиевской традиции. Относительно перспектив исследователь говорит следующее: «они не мыслили Россию вне цивилизационных стран, но выступали за более глубокое осознание ее своеобразия, использование творческого потенциала, не игнорирование, а достойное проявление присущей ей, как и всем иным странам, самобытности».
Одним из главных достижений в области духовно-философской, славянофилам принадлежит разработка особого «терминологического аппарата», который свидетельствовал бы о самобытном характере русской философии, и в целом, культуры. Понятие «соборность», безусловно, является таким понятием, которое отражает специфику отечественной философской ментальносте и особенности русской православной культуры, в недрах которой это понятии и родилось.
Весьма показательным является убежденность в нравственной природе общества, которую неоднократно высказывает А. С. Хомяков. Этический пласт присутствует в построениях одного из наиболее ярких представителей отечественного любомудрия органично, на уровне естественного фона любых философских конструкций. Так, в самом начале своей «Семирамиды» Хомяков пишет следующее: «человек приближается к. жизни более истинной и достойной его определения, вступая произвольно в общество других людей. Начинается размен сил и взаимных пособий, поставляются условия, возникают законы, рождаются государства. Этот новый союз людей, подчинивших свой произвол и прихоти понятиями о выгоде и благе, представляет уже воплощенную мысль в органическом теле... правильные общества облагораживают человечество»95.
Этическое самосознание современного общества
О современной кризисной духовно-нравственной ситуации в России написано очень много. Духовные первоосновы бытия настолько поражены сегодня, что мы живем в мире, по образному выражению А. А. Королькова, «растекшихся в неопределенность ценностей жизни и культуры»215. Н. В. Голик говорит о проблеме так: «Расколотость» души современного человека - проекция «расколотости культуры», проблема, обозначаемая привычным словосочетанием «кризис культуры»21 .
Наиболее точный и глубокий прогноз-анализ западного кризиса культуры был дан Питиримом Сорокиным. «Трагическое зрелище начавшегося распада чувственной суперсистемы», то, что соответствует реалиям сегодняшней отечественной культуры в полной мере: «Нарастающая атомизация чувственных ценностей, включая самого человека, обесценит их, сделает более чувственными и материальными, далекими от всего божественного, священного, абсолютного. Они будут все глубже погружаться в мерзость социокультурной клоаки, обретут не конструктивный, а прогрессирующе деструктивный характер и предстанут скорее экспонатами музея социокульурной патологии, чем вечными ценностями Царства Божьего. Чувственная ментальность все в большей степени будет трактовать человека и все его ценности «физико-химически», «биологически», «рефлексологически», «эндокринологически», «бихевиористически», «материалистически», то есть как мир атомов, протонов и электронов, заключающих в свои объятия и опутывающих своей липкой паутиной людей-роботов» .
Действительно, П. Сорокин был весьма близок к истине. Современная (неклассическая) парадигма этики характеризуется сильным креном в строну релятивизма, что осложняет задачу обоснования моральных ценностей, и создания вообще каких бы то ни было этических проектов. Д. Э. Гаспарян в книге «Социальность как негативность» пишет по этому поводу: «у классического сознания не возникало сомнений, что именно понимать под негативным: это грех, преступление, аморальный поступок или нарушение обязательства, болезнь или смерть, одним словом - любое зло. Неклассическое мышление, настроенное генеалогически и археологически к вопросам «добра и зла», поставило мораль в положение апорийности: современному человеку остается лишь по-аристотелевски удивляться тому, как люди находят возможность поступать морально (т. е. в первом приближении хотя бы отличать добро от зла)» .
В наши цели не входит анализ существующих этических концепций (это предмет отдельного исследования). Мы остановимся на тех авторах, чьи идеи могут быть продуктивными для построения социально-этической теории современного уровня с опорой на прочную духовную традицию. Можно привести точку зрения Г. В. Осипова, чья научная позиция наиболее приближена к нашему видению проблемы, так как причину кризиса он видит в ложной социальной политике, которая приводит к образованию новых мифов, имеющих катастрофическое значение для жизни общества в целом: «Результатом реализации новых мифов, взятых на вооружение силами, пришедшими к власти, стало беспрецедентный по масштабам экономический и социальный кризис, обвальное обнищание населения... Страшной ценой наш народ платит за теории новых миротворцев — население вымирает и деградирует, промышленность не развивается, великая держава превращается в страну третьего мира и стоит на пороге колонизации, превращения в сырьевой придаток Запада»219. И несмотря на то, что эти слова были сказаны в 2002 г., нынешняя ситуация существенно не отличается от описанной академиком Г. В. Осиповым. Дело в том, что социальный кризис современное руководство России пытается преодолеть политическими и экономическими средствами, в стороне оставляя нравственный аспект проблемы. А он, с нашей точки зрения, является определяющим.
Среди огромного количества авторов сконцентрируем свое внимание на именах Валентина Распутина, Александра Панарина. Выбор этих авторов не произволен, так как в их анализе современной культуры делается особый акцент на нравственные измерения социальной жизни. К тому же эти авторы своим честным писательским и научным трудом заслужили доверие и авторитет у большой читательской аудитории. Их слову можно доверять.
Писатель Валентин Распутин отличается особо глубоким проникновением в духовно-нравственные пласты народного сознания, в своих произведениях он как бы чувствует совесть народа, его искания Правды и выражает это с большой художественной, нравственной и духовной силой. Остановимся на одной его недавней, довольно примечательной работе «Мой манифест», где автор, описывая состояние современной литературы, по сути, говорит о нравственных проблемах современного общества. Литература, по убеждению писателя, является проводником народной нравственности, у писателя нравственная миссия, прежде всего. «Мы оказались, - говорит Распутин, - вдвинуты в жестокий мир законов, каких прежде не знала наша страна. Столетиями литература учила совести, бескорыстию, доброму сердцу - без этого Россия не Россия и литература не литература» . Это классический этический литературоцентризм, возродив который ныне, можно способствовать становлению полноценных институтов социальной этики в современной культуре и обществе.
Писатель пытается опровергнуть в своем «Манифесте» чрезвычайно популярный сегодня мотив о «смерти русской литературы», за которым кроется мысль вообще о гибели традиционной русской культуры, с ее духовно-нравственными ценностями. Писатель честно, правдиво и глубоко анализирует сложившуюся ситуацию и делает вполне обнадеживающие и перспективные выводы.
Во-первых, Валентин Распутин достаточно жестко критикует наличное положение дел: «Последняя революция, - пишет он, - либерально-криминальная, самая подлейшая из всех какие знал мир, столкнула Россию в такую пропасть, что народ еще долго не сможет подсчитать свои жертвы. В сущности, это было жертвоприношение народа, не состоявшееся по плану, но и не оконченное»221. В этой ситуации особенно выгодно и удобно говорить о смерти литературы. «Не она умерла, - говорит писатель, очень точно вскрывая нравственные язвы современной культурной и социальной жизни, -а мертво то, что выдает себя за литературу, - приторная слащавость, вычурная измышленность, пошлость, жестокость, рядящаяся под мужество, физиологическое вылизывание мест, которое положено прятать, - все чем промышляет чужая мораль и что является объедками с чужого стола. Таким обществом наша литература брезгует, она находится там, где пролегают отечественные и тропы и вкусы»222.
Похожие диссертации на Феномен социальной этики : на материалах русской философии XIX-XX вв.
