Содержание к диссертации
Введение
ГЛАВА I. Социально-экономические диспропорции в ЕС и коммунитарные механизмы содействия преодолению разрыва в развитии государств-членов 24
I. Сравнительная характеристика социально-экономического развития стран ЕС 24
II. Место политики социально-экономического сплочения в интеграционной стратегии ЕС 49
III. Развитие реформы структурных фондов в 1994-1999 гг 71
ГЛАВА II. Развитие европейской интеграции «вглубь» и «вширь»: проблемы социально-экономического сплочения 90
I. Переход к Экономическому и валютному союзу и социально-экономическое сплочение в ЕС 91
II. Расширение ЕС на Восток и перспективы социально-экономического сплочения 123
Заключение 150
Список использованной литературы 162
- Сравнительная характеристика социально-экономического развития стран ЕС
- Место политики социально-экономического сплочения в интеграционной стратегии ЕС
- Переход к Экономическому и валютному союзу и социально-экономическое сплочение в ЕС
- Расширение ЕС на Восток и перспективы социально-экономического сплочения
Введение к работе
Проблема неравномерности территориального экономического и социального развития постоянно привлекает внимание экономистов и политиков, теоретиков и практиков интеграции в связи с обоснованием необходимости политики, направленной на сглаживание диспропорций в развитии стран-участниц интеграционного процесса. В истории европейской интеграции эта проблема не теряет своей актуальности и нуждается в дальнейшем изучении, что объясняют прежде всего экономические мотивы. До настоящего времени экономическая теория не дала однозначного ответа на вопросы: как интеграция влияет на динамику региональных диспропорций и, напротив, как региональные диспропорции влияют на динамику интеграции? Теоретики и сейчас делятся на тех, кто верит, что интеграция увеличивает межрегиональные и межстрановые различия - т.е. поддерживают теорию дивергенции, и тех, кто верит, что интеграция их уменьшает - т.е. являются защитниками теории конвергенции1. Не решен также вопрос о том, в какой степени рыночная среда нуждается в регулировании.
Интеграция - мощный стимулятор изменений условий экономического роста -действительно устраняет массу барьеров и создает столько же дополнительных возможностей для сглаживания различий между странами и районами. В процессе развития европейского регионального интеграционного комплекса с расширением свободы движения товаров, капиталов и рабочей силы при сохранении основной специализации стран в международном разделении труда происходит увеличение сходства экономических структур, синхронизация макроэкономических процессов, сближение цен на идентичные товары и услуги, расширение возможностей для
конкуренции и перенимания навьпсов, т.е. осуществляется т.н. «перелив конъюнктуры» и сращивание национальных хозяйств. Еще в 1970-е гг. российский экономист, проф. Ю.В.Шишков пришел к выводу, что эти процессы создают условия для выравнивания целого ряда показателей социально-экономического развития внутри группировки (уровней благосостояния, производительности труда, издержек и др.) . Ю.В.Шишков пишет, что региональная экономическая система, состоящая из ряда национальных хозяйств, превращающихся постепенно в единый комплекс с единым процессом воспроизводства, должна, по-видимому, отличаться нарастающим сближением уровней экономического развития стран-участниц3. Однако в этом же исследовании установлена и другая важная особенность в сравнительной динамике развития стран: с нарастанием взаимозависимости и взаимопереплетения национальных хозяйств происходит ослабление асинхронности периодов спада и подъема прироста промышленной продукции и в целом темпов экономического роста4. Нарастающая синхронизация обернулась уменьшением возможностей маневрирования в кризисные периоды. Если ранее, как утверждает Ю.В.Шишков, в свою очередь ссьшаясь на французского публициста Р.Арона, когда национальный экономический цикл и темпы роста были достаточно асинхронны, вползание в фазу кризиса происходило неодновременно. Со временем страны потеряли возможность смягчать остроту кризиса, они уже не могли перекладывать часть своих трудностей на плечи тех стран, которые либо уже вышли из кризиса, либо еще в него не вошли, увеличивая экспорт в них своей продукции и уменьшая тем самым товарные запасы, уровень безработицы и др. Впервые Сообщество столкнулось с этой проблемой в период кризиса 1967 г. Усиление синхронности в динамике экономического роста стран Сообщества было замечено и другими учеными, в частности профессорами
Л.В.Глухаревым5, М.М.Максимовой6. Последняя отмечает, что по мере синхронизации фаз циклического развития негативный эффект интеграции возрастал. Для отстающих стран усиление синхронности имеет следствием постепенное исчерпание потенциала, полученного с вступлением в Сообщество, и все большее подчинение общему ритму развития всей группировки. Профессор Ю.А.Борко в своих работах по социальному развитию в условиях общего рынка также доказал, что интеграция сама по себе (это касается периода до внедрения основных мер структурной и региональной политики) не решает проблему неравномерности, не уменьшает остроту кризисов. Реальный вклад в рост общественного богатства определяется степенью вовлеченности в Общий рынок. Важен также психологический климат, благоприятствующий расширению экономической деятельности. Но интеграция, как показано у Ю.А.Борко, не способна постоянно поддерживать высокие темпы роста в большинстве государств-членов (а тем более отстающих) «с помощью региональной хозяйственно-политической интеграции не только нельзя преодолеть действие общих закономерностей капиталистического способа производства, но, напротив, она всецело им подчиняется»7. Таким образом для интенсификации процессов конвергенции на определенных этапах развития ЕС возникает необходимость в дополнительных факторах роста - новых стимуляторах конъюнктуры, во-первых, и финансовой и других видах помощи, во-вторых.
Скорость процессов сближения - это функция как количественных и качественных характеристик диспропорций, так и глобальных тенденций в мировой экономике. Надо признать, что на практике современный мир благоприятствует процессам концентрации, а не рассредоточения хозяйственной деятельности. При принятии решений о размещении наиболее высокотехнологичных и прибыльных производств важным фактором остается
престижность места и в выигрыше по-прежнему оказываются наиболее развитые страны. Таким образом очевидно, что рынок нуждается в контроле и создании дополнительных факторов, подталкивающих процессы конвергенции для общего блага. Стимулирование повышения уровня конвергенции в социально-экономической сфере может служить позитивным фактором развития торговых связей, экономического и валютного союза и т.п.
Поддержка процесса конвергенции и изучение последствий неравномерности развития государств-членов необходимы даже вне зависимости от характера влияния интеграции. Интеграция (в том виде, в котором она существует до настоящего времени) не в силах кардинально изменить положение в ряде проблемных сфер жизни ЕС, ведь в основе их лежат причины, имеющие отношение скорее к общей экономической конъюнктуре, чем к общему рынку. Например, это касается показателей безработицы. За последние 20-30 лет статистикой не выявлено заметной связи между динамикой безработицы и тенденциями развития интеграции (хотя, как утверждает исследователь социальных проблем ЕС М.В.Каргалова, общая политика ЕС активизируется в этом направлении и способна повлиять на ситуацию ). То же можно сказать о рождении одних и старении других отраслей под воздействием научно-технического прогресса, о демографических и миграционных движениях. Интеграция во многом стимулирует, но не является ключом к изменению ситуации в таких сферах.
Сегодня, несмотря на существенный прогресс отстающих стран ЕС, достигнутый за последние десятилетия, проблема сближения уровней развития государств-членов остается. Разные страны ЕС по-разному реагируют на условия интеграции и далеко не в одинаковой мере справляются с возникающими проблемами. Забегая вперед, отметим, что показатели развития Испании, Португалии, Финляндии с вступлением в ЕС улучшились, а
Греция до сегодняшнего дня не смогла с пользой для себя вписаться в интеграционный процесс, Австрия по ряду оценок на сегодняшний день пока больше проиграла, чем выиграла, и т.д. Равномерное развитие экономики стран ЕС может рассматриваться только как предельный и на практике недостижимый случай, особенно теперь, когда ЕС планирует новое расширение.
Указанные факторы обуславливают развитие в ЕС политики территориальной солидарности и сближения - т.н. политики социально-экономического сплочения. К 90-м годам эта политика была законодательно включена в перечень приоритетных сфер деятельности ЕС; стремление к высокой степени однородности социально-экономического развития признано в Европейском Союзе одним из необходимых условий его прочности, важной предпосылкой дальнейшего углубления и расширения задач интеграции. При этом ЕС не преследует цель полного выравнивания. Он строит свою политику, исходя из понимания того, что неравномерность имманентно присуща рыночной экономике, является стимулятором развития, и ограничивается только теми методами, которые сохраняют конкурентные права партнеров, обеспечивают равные возможности и справедливость, но не снижают эффективности рыночной системы.
Следует обратить внимание на то, что необходимость регулирующих и координирующих механизмов признается в ЕС в рамках разных школ и направлений, как сторонниками теории конвергенции, так и защитниками теории дивергенции; вопрос лишь в их интенсивности. Например, по Ф.Перру (этот французский ученый является создателем теории полюсов роста и может быть причислен к сторонникам конвергентного пути развития ЕС) поводом для рождения полюсов роста в депрессивных районах чаще выступают не силы, возникающие спонтанно, сами собой, а направленное воздействие государства или частного бизнеса. Ученые из Кембриджа Г.М.Гроссман и Э.Хелпман -которых причисляют к сторонникам теории конвергенции - развивают идею о стимулирующем воздействии глобализации экономики и, в частности, интеграции как
одного из важнейших составляющих глобализации, на развитие отстающих территорий путем передачи технологий, производственных навыков, расширения взаимного доступа на рынки и др.9 А глобализация и тем более интеграция даже если и возникают под действием рыночных сил, то развиваются отнюдь не спонтанно. Это результат целенаправленного воздействия различных наднациональных институтов или межгосударственных соглашений. Эти ученые признают к тому же, что в условиях общего рынка отстающие его страны особенно нуждаются в дополнительном стимулировании передачи технологий ввиду низкой рентабельности такого рода капиталовложений в сравнении со странами-лидерами1 . И уж тем более примечателен пример «эффекта обратного потока», описанного Г.Мюрдалем - сторонником теории дивергенции, согласно которому общий рынок не в состоянии создать равного распределения благ и издержек по всей территории: либерализация движения капиталов, услуг, рабочей силы лишь способствуют обогащению сильнейших, в то время как отток капиталов (в основном в форме оплаты за импорт товаров и технологий) и рабочей силы (в основном наиболее квалифицированной) становятся факторами еще большего обеднения слабейших. Единственный выход из этой ситуации, по Мюрдалю, состоит в выполнении государствами регулирующих функций.
В соответствии с вышеизложенным, по всей видимости, среди современных теоретиков в данной области нет ни строгих приверженцев свободного рынка, ни сторонников четко регулируемой экономики. И в практике ЕС вопросы, сколь велики должны быть компетенции наднациональных органов Союза в плане воздействия на социально-экономическую ситуацию в государствах-членах, каковы должны быть оптимальный уровень финансовой поддержки и перераспределения, соотношение между национальными интересами и интересами всей группировки, действие рыночных сил и
влияние политического фактора в развитии, будут еще очень долгое время на повестке дня.
В течение процессов сближения постоянно вторгается влияние политического фактора. Оно может быть как позитивным, так и негативным, причем как недостижимо на практике полное сближение, так и достижение полной «солидарности» национальных и коммунитарных интересов (к которой призывал известный французский экономист 60-х гг., представитель структурализма А.Маршаль) в реальности невозможно. Поэтому развитие политики сближения обуславливается не только экономическими мотивами, но и политическими или даже стратегическими: для того чтобы отстающие страны ЕС считали возможным оставаться в Союзе, цели которого постоянно усложняются, а другие страны - вступать в Союз, им необходимы такого рода стимулы.
Солидарность с отстающими районами и перераспределение национального богатства являются важными характеристиками экономической политики многих государств-членов, что также обуславливает необходимость осмысления внедрение таких мер на почве ЕС.
Сегодня Европейский Союз стоит на пороге больших изменений, следствиями которых станут смена в расстановке экономически сильных и слабых стран и переосмысление проблемы неравномерности территориального развития. ЕС переходит на более высокий уровень интеграции, связанный с началом функционирования валютного союза и с почти одновременным расширением своего состава за счет стран Центральной и Восточной Европы.
Актуальность темы определяется прежде всего задачами глубокого исследования новых аспектов европейской интеграции. Во-вторых, она обусловлена ростом роли политики сближения в процессе европейской интеграции. В-третьих, необходимость изучения проблем социально-экономических диспропорций внутри ЕС определяется их связью с течением интеграционных процессов. В-четвертых, хотя в современной
экономической литературе уделялось большое внимание изучению социально-экономических диспропорций в ЕС до начала 90-х гг. и достаточно глубоко разработаны подходы региональной политики к решению социально-экономических проблем отстающих регионов в интеграционной группировке, в диссертации проблема сближения уровней развития стран ЕС освещается прежде всего на новом историческом этапе. Кроме того, взаимное воздействие процессов социально-экономической конвергенции и таких современных направлений интеграционного процесса в ЕС как завершение строительства Экономического и валютного союза (ЭВС) в конце 90-х гг. и предстоящее расширение на Восток остается в отечественной литературе малоисследованным, тема эволюции концепции сплочения ЕС - нераскрытой. Таким образом, назрела необходимость комплексного изучения перечисленных вопросов на современном материале. В соответствии с этим предпочтение в работе отдано анализу наиболее существенных элементов политики сплочения ЕС, а также социально-экономического развития стран именно в период после подписания Маастрихтского договора, учредившего ЭВС. Внимание уделялось главным образом новейшим статистическим и аналитическим материалам. Анализ статистики и официальных документов ЕС доведен до 2000 г. Актуальность исследования проблем социально-экономических диспропорций внутри ЕС может быть связана также с перспективами развития соответствующей политики в России, оценкой пределов ее возможностей с опорой на оценку эффективности политики в ЕС, путей заимствования опыта этой ведущей интеграционной группировки.
Объект и предмет исследования. Объектом исследования являются процессы социально-экономического развития в условиях интеграции. Основное внимание диссертант направил на изучение проблемы неравномерности социально-экономического развития стран-членов Европейского союза, что и составляет предмет диссертационной работы.
В рамках обозначенного предмета автор выделяет два аспекта исследования. Прежде всего - это выяснение роли феномена неравномерности в современном развитии ЕС. Автор не стремится выявить влияние интеграции как отдельного целостного самостоятельного феномена на динамику этих процессов, отделить интеграционный вектор в развитии ЕС от самостоятельного развития стран Союза, не связанного с интеграцией. Автор согласен с мнением Ю.А.Борко, который отмечал: «Создание Общего рынка - это лишь один из стимуляторов конъюнктуры. Выделить и «взвесить» его, как это делают, скажем, химики, изучающие состав сложного вещества, практически невозможно. Во всяком случае, такие видные западные экономисты как А.Мэддисон, Я.Тинберген, Б.Балаша, поставившие вопрос об измерении экономического эффекта интеграции, единодушны в том, что решить эту задачу чрезвычайно сложно»1 . Сегодня страны Европейского Союза уже не могут жить вне интеграции. Интеграция вросла в экономическую, политическую и социальную сферы их жизни, является ее условием, реальностью. Выявить влияние интеграции как отдельного целостного фактора, отделить интеграционный вектор в развитии стран Союза от самостоятельного, не связанного с интеграцией, становится практически невозможным, и как таковая эта задача во многом теряет свой смысл. К тому же в общей динамике процессов конвергенции и дивергенции суммируются еще и векторы, являющиеся отражением очередных расширений ЕС (которые, кстати, по большей части понижали уровень конвергенции). Тем не менее, совершенно очевидно, что отдельные стороны интеграционного процесса являются условиями или факторами, стимулирующими или замедляющими процессы сближения уровней развития стран ЕС. Поэтому выявление характера этого влияния на современном этапе европейской интеграции необходимо, для того чтобы определить, как неравномерность развития стран государств-членов накладывает отпечаток на содержание
процесса интеграции, меняет приоритеты деятельности ЕС. И именно проявления этого влияния вызывают наибольший интерес.
Не меньшую важность в рамках избранного для изучения предмета представляет другой аспект исследования - это определение сути концепции сближения стран-членов ЕС - политики сплочения, места ее в настоящем ЕС, а также трактовки термина «сплочение», определения уровня сплочения в ЕС.
Несмотря на то, что экономическое и социальное сплочение включено в ряд главных задач Союза, в ЕС довольствуются лишь приблизительным обозначением этой концепции. Наиболее упрощенно сплочение определяется как процесс сокращения социально-экономических диспропорций между регионами, выраженных главным образом в различиях показателей ВВП в расчете на душу населения и уровней безработицы . Между тем, особенно в последнее время, понимание этой концепции стало более широким14. Прежде всего это касается использования показателей для сравнения стран и районов. Список показателей все больше расширяется. К критериям сплочения относят показатели развития систем производства и инфраструктуры, способность стран воспринимать и генерировать инновации, социальные индикаторы -показатели развития системы здравоохранения и качества окружающей среды, уровень образования и квалификации трудящихся, которые могут влиять на уровень конкурентоспособности региона, и т.п.
Таким образом, сплочение характеризует движение к большей однородности показателей социально-экономического развития. Однако социально-экономическое сплочение нельзя отождествлять с понятием конвергенция, хотя последнее обозначает
процесс сокращения различий, диспропорций между регионами, выравнивание15. Различают номинальную конвергенцию, характеризующуюся такими показателями как сближение процентных ставок, уровней цен и т.п., и реальную - сближение уровней благосостояния, условий жизни и труда. Социально-экономическое сплочение близко по смыслу только понятию реальной конвергенции. Тем не менее его следует трактовать шире последнего. Обнаруженные автором скромные результаты такого сближения, несмотря на выявленный вклад соответствующих мероприятий общей политики ЕС в достижение большей однородности социально-экономического развития государств-членов, заставляют трактовать этот термин шире. Нам представляется, что сплочение обозначает как сам процесс сближения, так и соответствующую политику, а при оценке уровня сплочения в ЕС необходимо учитывать и первое, и второе.
Боле того, в ходе исследования автор приходит к пониманию того, что понятие сплочение не относится к числу чисто экономических категорий, а имеет как экономическое, так и политическое содержание. Этот термин означает не только схожесть показателей развития частей интеграционной группировки, его следует также трактовать как сцепление, связность частей в единое целое, т.е. понимать близко к литературному значению слова. Соответственно уровень сплочения характеризует степень схожести показателей социально-экономического развития частей группировки - государств-членов ЕС, а также наличие совокупности политических условий и факторов, которые обеспечивают возможность сосуществования этих частей, заметно отличающихся друг от друга по своему развитию.
Цель исследования заключается в сравнительном анализе новых тенденций в социально-экономическом развитии стран ЕС, а также в определении роли феномена неравномерности территориального социально-экономического развития в современной
интеграционной стратегии ЕС. В соответствии с этой целью автор видел перед собой следующие задачи:
- проследить динамику социально-экономического развития в странах ЕС за период со второй половины 80-х гг. по настоящее время, оценить уровень межстранового сближения;
- выявить роль в этом сближении политики социально-экономического сплочения,
- проанализировать изменения, внесенные Маастрихтским договором и последующими решениями высших органов ЕС в политику социально-экономического сближения;
определить цели и методы этой политики;
проанализировать взаимосвязь между неравномерностью социально-экономического развития государств-членов и реализацией двух ключевых направлений деятельности ЕС - перехода к Экономическому и валютному союзу и расширения на Восток.
- оценить современный уровень сплочения в ЕС и обозначить перспективы развития концепции сближения в условиях функционирования ЭВС, а также в условиях расширяющейся на Восток Европы.
Методика исследования. При раскрытии темы представлена оценка совокупности знаний по проблемам сближения уровней развития стран ЕС, формирования соответствующей политики, взаимовлияния неравномерности развития между государствами-членами и процессов строительства валютного союза и расширения ЕС. Автор оперировал прежде всего официальными документами, в которых представлена позиция официальных кругов по исследуемым вопросам. Это Единый европейский акт, Маастрихтский и Амстердамский договоры о Европейском союзе, а также ежегодные
отчеты деятельности бюджетных фондов ЕС: структурных фондов и Фонда сплочения и другие материалы, выпускаемые Генеральным директоратом "Региональная политика и сплочение" Европейской Комиссии. Автор критически анализировал текущие дебаты и резолюции высших органов ЕС - Европейского парламента, Экономического и социального комитета, Комитета регионов, Европейского инвестиционного банка (ЕИБ), выступления лиц, ответственных за разработку соответствующей политики. Перечисленные материалы дают многостороннюю характеристику развития стран ЕС с высокой степенью достоверности и новизны, они содержат богатый статистический материал, необходимый для анализа эффективности политики, освещают деятельность структурных фондов ЕС - главных инструментов политики сплочения. Для преодоления возникающей при этом однобокости в изучении вопроса и составления более объективного представления темы автор систематизировал аналитические работы, мнения современных западных и российских ученых и публицистов. Это позволило взглянуть на проблему с другой стороны, с позиций неофициального Брюсселя, а также и оценить взгляды российских ученых.
В российской экономической науке не принято отличать политику сплочения от региональной политики. Автор настоящего исследования предлагает относиться к политике сплочения как к особой сфере деятельности ЕС, требующей отдельного изучения.
Значительную помощь в методологическом плане и изучении вопросов теории европейской интеграции оказали труды российских ученых Ю.А.Борко, И.М.Бусыгиной, Л.В.Глухарева, М.М.Максимовой, В.Г.Шемятенкова, Ю.В.Шишкова. Обширную информацию по проблеме взаимовлияния интеграции и неравномерности социально-экономического развития автор почерпнул также из работ западных ученых Р.Балдвина, Р.Барро, Г.Гроссмана, Р.Леонарди, Р.Солоу, Л.Тзукалиса, Е.Хелпмана, М.Чинголани. Получить фактический материал, ряд статистических данных, некоторые концептуальные
положения политики сплочения, взятые за основу, автору помогли коллективные труды ученых Лондонской школы экономических исследований, Французской обсерватории экономической конъюнктуры, преподавателей Европейского колледжа
постуниверситетского образования в Брюгге и др. Критическая оценка различных подходов к избранной проблеме и сделанных выводов, содержащихся в использованных источниках литературы, помогла автору сформировать свой подход к изучению взаимосвязей между неравномерностью развития и интеграцией, обосновать появление особого направления в деятельности ЕС - политики социально-экономического сплочения, оценить уровень сплочения в ЕС.
В работе неоднократно подчеркивается, что концепция сплочения и соответствующая политика ЕС мобильны. Не существует четких критериев сплочения (как, скажем, в случае с показателями номинальной конвергенции, которые жестко закреплены в Маастрихтском договоре), нет и четкой системы инструментов сплочения. Поэтому оценить уровень сплочения, а также судить о его приемлемости для дальнейшего развития ЕС можно лишь приблизительно, сравнивая показатели социально-экономического развития стран и качественно оценивая эффективность мер, направленных на ускорение сближения на той или иной стадии интеграции при тех или иных задачах интеграции (в настоящей работе - это строительство ЭВС и расширение Союза на Восток). При этом специфика феномена сплочения не позволяет автору довольствоваться только лишь экономическим содержанием проблемы, а заставляет часто принимать во внимание ее политическое содержание.
В связи с этим настоящее исследование базируется на компаративистском подходе с использованием методов статистического анализа и экспертных оценок. Количественный анализ является необходимой основой для характеристики уровня территориальных диспропорций в ЕС, а также влияния мероприятий политики сплочения на динамику сокращения различий как одного из проявлений влияния интеграции. В
работе приводятся самостоятельные расчеты автора, оцениваются выводы зарубежных и российских ученых, а также обобщаются исследования Комиссии ЕС и другие официальные источники статистической и аналитической информации, в том числе официальные количественные оценки влияния таких аспектов интеграционного процесса как строительство Экономического и валютного союза, расширение ЕС на Восток. Понимая, что достоверность количественных оценок эффекта соответствующей политики мала, даже если они проводятся самими странами-получателями, своей задачей автор видел главным образом в выявлении качественного смыслового содержания политики.
Сравнительно-исторический анализ социально-экономической ситуации в странах ЕС-15 за 90-е годы и странах-кандидатах на вступление, позволяющий сделать оценку перспектив сплочения и эффективности мероприятий соответствующей политики более аргументированным, существен как для части исследования, касающейся валютного союза, так и для части, касающейся расширения ЕС. Этот анализ базируется на ряде показателей, отражающих тенденции развития занятости и безработицы, систем инфраструктуры, науки и техники, образования и социального обеспечения. Все эти показатели имеют косвенное отношение к базовым синтетическим показателям, таким как уровень благосостояния и производительности труда, но на них автор останавливается отдельно, т.к. не всегда первые могут быть соотнесены со вторыми.
Величину диспропорций во многом определяет разбивка территории. В настоящем исследовании мы ограничиваемся характеристикой диспропорций и процесса сближения на межстрановом уровне и практически не касаемся процессов, происходящих на региональном уровне. Для этого есть ряд оснований. Первое заключается в том, что страны - это объединения, в которых представлен более или менее полный спектр экономической и социальной деятельности. В случае с районами мы имеем лишь право сравнивать районы со сходной экономической структурой - сельскохозяйственные районы с сельскохозяйственными, промышленные с промышленными, городские с
городскими. Например, ранжировать сельские территории вместе с городскими по степени транспортной обеспеченности или защиты окружающей среды можно только после приведения этих районов «к общему знаменателю», каковым является спрос на эти услуги. В случае с районами мы можем время от времени сталкиваться с неожиданными всплесками показателей, причиной которых выступают внезапные изменения, такие как открытие месторождения и т.п. Так что сравнения на уровне районов требуют большой осторожности. При сравнении районов возникают и другие трудности. Например, городские районы характеризуются повышенным уровнем благосостояния, в них производится около 3Л ВВП страны, однако одновременно для этих районов характерна повышенная криминогенность, высокая доля безработных и бедных, т.е. по одним параметрам происходят процессы роста, по другим - торможения. А межстрановой уровень дает более усредненную картину проблем и диспропорций в ЕС. Важно отметить, что процессы концентрации в экономике усиливаются. Об этом свидетельствует тот факт, что практически во всех странах (за исключением Нидерландов) внутристрановые различия в показателях благосостояния продолжают увеличиваться. Во многих случаях это объективно оправдано необходимостью в дальнейшей оптимизации размещения предприятий и интенсификации. Таким образом, для настоящего исследования представляет больший интерес сравнение межстрановых диспропорций. Наконец, еще один важный аргумент в пользу анализа диспропорций и сплочения на межстрановом уровне - тенденция к большей ориентации задач сплочения с районов на страны, которая наметилась с созданием Фонда сплочения16 и по всей вероятности будет все больше утверждаться в будущем, когда в ЕС войдут страны ЦВЕ.
Научная новизна. Впервые в отечественной литературе освещается концепция сплочения, разрабатываемая в ЕС, основные задачи и инструменты соответствующей
политики, в т.ч. специфика нового финансового инструмента - Фонда сплочения. Концепция и практическое осуществление политики сплочения рассматриваются как новый элемент теории и практики европейской интеграции. Автор видит новизну полученных результатов в том, что политика социально-экономического сплочения, тесно смыкаясь с другими направлениями общей политики - региональной, социальной, научно-технической и т.п., представляет собой самостоятельное направление деятельности ЕС, имеющее свои специфические задачи. По мнению автора, новым является проведенный анализ воздействия строительства ЭВС и номинальной конвергенции, а также предстоящего расширения на процесс социально-экономического сближения в ЕС; впервые оцениваются возможности собственных ресурсов ЕС обеспечивать сплочение в расширяющемся на Восток Союзе; впервые сформулирован принципиальный вывод о первостепенной значимости развития политики сплочения для углубления интеграционных процессов в ЕС и регионообразования.
Научная и практическая значимость. Работа может иметь как
общетеоретическое, так и прикладное значение. В ней автор стремился к осмыслению западного понятийного аппарата по данной проблематике, например, таких понятий как "экономическое и социальное сплочение", "номинальная конвергенция", "реальная конвергенция" и др., определению отличия политики сплочения от региональной политики, а также анализу методов и подходов, используемых в ЕС для решения проблем, порожденных неравномерностью территориального социально-экономического развития и направленных на сохранение целостности интеграционной группировки, сбалансированного и гармоничного роста его частей.
Результаты диссертационной работы могли бы быть использованы для введения в научный оборот ряда терминов, а также при подготовке научных исследований, посвященных изучению тенденций и перспектив территориального социально-экономического развития, опыта ЕС в решении конфликтных ситуаций, в основе которых
лежит проблема неравномерности развития, при чтении лекционных курсов по мировой экономике и международным экономическим отношениям. Кроме того, они могли бы заинтересовать работников государственных структур РФ, быть полезны для решения отдельных вопросов при разработке методов и инструментов регулирования территориального социально-экономического развития нашей страны.
Структура диссертации. Поставленные цели определили следующую структуру диссертации. Работа состоит из введения, двух глав и заключения. В первой главе дается характеристика современного состояния процесса социально-экономической конвергенции в ЕС, обозначается место соответствующей политики в системе экономической политики ЕС, анализируются основные наднациональные методы содействия преодолению разрыва в развитии государств-членов. Этот анализ является необходимой отправной базой для создания целостного представления об уровне сплочения в ЕС.
Политика сплочения имеет в своем арсенале разнообразные инструменты и методы. Однако де факто важнейшим и наиболее видимым методом остается перераспределение финансовых средств в пользу отстающих стран и регионов. К тому же основные инструменты политики - финансовые, существующие в рамках бюджета ЕС. Поэтому в работе уделяется большое внимание особенностям системы собственных ресурсов ЕС, структуре его расходов и доходов и ее оценки с точки зрения социально-экономических диспропорций; описывается, в какой мере бюджет ЕС может быть рассмотрен как инструмент перераспределения в пользу отстающих стран и каковы возможности изменения существующей системы финансов в будущем в связи с завершением строительства ЭВС и расширением на Восток, учитывая принципы сплочения. Понятие "перераспределение" редко встретишь в современной литературе, так как оно не совсем точно отражает нынешние подходы к реализации политики сплочения. Суть реформы структурных фондов ЕС заключается в переходе от простого
перераспределения средств к стимулированию внутреннего («эндогенного») потенциала районов и стран17. В соответствующих разделах первой части работы будет выяснено, сколь ощутим этот переход или фонды и вся политика сплочения по-прежнему выполняют в основном перераспределительную функцию.
Для понимания места социально-экономического сплочения в настоящем ЕС очень важна статья 130 б Маастрихтского договора: она закрепляет "горизонтальный" характер политики сплочения. Это значит, во-первых, что все прочие разделы политики ЕС должны осуществляться с учетом принципов сплочения, а во-вторых, допускаются меры, предпринимаемые в целях содействия сплочению вне структурных фондов. Таким образом, она обязывает соблюдать разумный баланс при реализации задач сплочения и строительства ЭВС, соотносить процессы реальной конвергенции и номинальной, избегать реализации одних задач интеграции в ущерб другим - осуществлять расширение в ущерб углублению интеграции. В соответствии с этим проблема неравномерности территориального социально-экономического развития ЕС анализируется в контексте ее взаимодействия с современными процессами углубления и расширения интеграции. Цель второй части работы состоит в том, чтобы показать, насколько приоритет социально-экономического сплочения фактически учитывается в двух важнейших направлениях деятельности ЕС - создании ЭВС и расширении на Восток, что также позволит уточнить наше представление об уровне сплочения в ЕС. Нам важно показать насколько цели социально-экономического сплочения фактически учитываются в этих важнейших направлениях деятельности ЕС.
При выяснении роли проблемы сближения в современном интеграционном процессе, определении уровня сплочения в ЕС, анализируя экономическое и политическое содержание феномена сплочения, мы приходим к ответу на вопрос: что такое сплочение практическая цель, которая может быть достигнута в среднесрочной перспективе, или же это абстрактный принцип, норма, приоритет ЕС?
К защите предлагается следующие основные выводы исследования:
1. Понятие «сплочение» следует трактовать как абстрактный принцип, или норму, или приоритет, и в меньшей степени - как конкретную практическую цель, которая может быть достигнута в среднесрочной перспективе. Смысл этого приоритета заключается в самом его названии - он призван сплачивать, соединять части интеграционного объединения, различающиеся по уровню развития, служить одним из важных элементов привлекательности ЕС для новых государств, и без него невозможно углубление и расширение интеграции.
2. Политика сплочения - сравнительно новая сфера деятельности ЕС, появление которой продиктовано современными тенденциями развития европейской интеграции -помогает сдерживать рост различий, благодаря финансовому перераспределению и стимулирования внутреннего «эндогенного» потенциала, однако она не столь сильна, чтобы изменить логику процессов, происходящих в территориальном развитии ЕС (в сторону большей однородности) и логику интеграционных процессов. Основное ее значение заключается в том, чтобы регулировать взаимоотношения между государствами-членами группировки, делать возможным сочетание общих интересов и интересов отдельных стран в период, когда «европейское» самосознание в ЕС только формируется.
3. История Европейского Союза демонстрирует, что неравномерность социально-экономического развития (учитывая ее масштабы и наличие на наднациональном уровне механизмов, корректирующих социально-экономическую ситуацию) сама по себе не является существенным объективным препятствием для европейской интеграции. Интегрироваться могут не только страны с близкими по значению показателями развития экономики, но и страны, довольно сильно различающиеся по уровню развития. Выгоды от такого объединения, по-видимому, значительно перекрывают издержки. Более того,
неравномерность, неравенство стимулируют хозяйственную активность, способствуют перемещению и взаимопроникновению экономической деятельности. Влияние неравномерности проявляется скорее косвенно, чем прямо, а именно через негативное отношение общественно-политических сил и правительств государств-членов к планам, разрабатываемым на высшем уровне ЕС, что и создает препятствия европейскому строительству. Отстающие государства-члены в качестве аргумента для защиты своих интересов часто приводят тезис о негативных последствиях реализации тех или иных планов Союза и добиваются существенных компенсаций. Считаясь с мнением отстающих, наднациональные органы ЕС вынуждены разрабатывать стратегию, направленную на сплочение стран, которая на современном этапе проявляется в виде стимулирования процесса сближения территориального социально-экономического развития. С расширением на Восток Европейский союз рискует достичь того предела, за которым неравномерность становится объективным препятствием для развития той формы интеграции, которая существует ныне, со всеми ее завоеваниями и достижениями.
Сравнительная характеристика социально-экономического развития стран ЕС
Сравнение пятнадцати европейских стран, ныне являющихся государствами-членами ЕС, начнем с анализа показателя валового внутреннего продукта (ВВП) в расчете на душу населения, показывающего общий уровень благосостояния стран . На основании этого синтетического показателя мы можем сразу выделить четыре основные категории стран ЕС. Группу лидеров образуют Люксембург, Бельгия, Дания и Австрия. В этих странах показатель ВВП в расчете на душу населения на 10% или более превышает среднее по странам ЕС значение. Выше среднего уровень благосостояния в Германии, Франции, Нидерландах и Италии, примерно равен среднему - в Великобритании и немного ниже среднего - в Швеции и Финляндии. В группе отстающих - Ирландия, Испания, Португалия и Греция (с показателями соответственно от 90% от среднего по ЕС уровня и ниже).
Такое ранжирование было практически неизменным в течение десятилетия с середины 80-х гг. по 1995 г. Однако разрыв между группой лидеров и группой отстающих сокращался. Это стало следствием главным образом более быстрого развития группы отстающих стран. Средний уровень благосостояния в ней возрос с 65% до 76% (по паритету покупательной способности (ППС)) от среднего по пятнадцати странам уровня. Наиболее высокие темпы экономического роста показала Ирландия. Однако, на втором месте - страна из группы лидеров - Люксембург19. Выше среднего были темпы роста в Испании и Португалии. В последних двух высокие показатели установились с 1986 г. - момента вступления в Союз. В других государствах за исключением Греции, Финляндии и Швеции средний рост ВВП был умеренным. В Финляндии и Швеции в начале 90-х гг. (на фоне общего для пятнадцати стран спада) произошло значительное падение темпов роста валового продукта, приведшее к сокращению подушевого показателя. Так, если последний в Швеции в 1983 г. был на 12% выше, чем среднее значение по пятнадцати странам, то в 1993 г. стал ниже среднего на 2% . В Финляндии наблюдалась аналогичная динамика: в 1983 г. ВВП в расчете на душу населения был равен средней по пятнадцати странам величине, а в 1993 г. стал ниже средней на 9% (это связано частично и с трудностями переориентации экономических связей страны с Востока на Запад). В 1994 г. рост ВВП возобновился (что характерно и в целом для пятнадцати рассматриваемых стран ЕС). В отличие от Ирландии экономический спад начала 90-х гг. существенно затормозил рост Испании и Португалии. Если за десять лет с 1983 по 1993 гг. этим странам удалось сократить отставание от среднего по пятнадцати странам индекса благосостояния соответственно на 7 и 13%, то в 1993-1995 гг. отмечалась нулевая динамика. Показатели Греции существенно тормозят процесс конвергенции стран ЕС. В течение десятилетия в среднем наблюдалась незначительная положительная динамика, но рост нестабилен, подъемы чередуются со спадами.
Отметим еще раз, что Ирландия развивалась наиболее быстрыми темпами не только в сравнении с другими странами своей группы, но и в целом по ЕС. Даже в период спада начала 90-х гг. рост ВВП практически не замедлялся. Это позволило стране значительно сократить свое отставание от группы преуспевающих. Так, если в 1983 г. показатель ВВП в расчете на душу населения Ирландии был равен 64% от среднего по пятнадцати странам значения, то в 1993 г. уровень благосостояния страны повысился до отметки 80%, а уже в 1995 г. - до 93%. В 1996 г. Ирландия по этому параметру обогнала Финляндию (соответственно 98,8% и 97,4% ). В 1996 г. средний показатель экономического роста по ЕС был равен 1,6%, тогда как в Ирландии - 8,4%. В 1997 г. ситуация была аналогичной - соответственно 2,5% и 10,7%. По данным за 1998 г. и прогнозам на 1999-2000 гг. новое положение Ирландии окончательно закрепилось (табл.1). Таким образом сейчас мы наблюдаем смену в давно устоявшейся ранжировке пятнадцати стран. Ирландию уже нельзя относить к группе отстающих. Индекс благосостояния страны практически равен среднему по ЕС. Далее мы покажем, что отрыв Ирландии от группы отстающих виден и по другим показателям.
Показатель благосостояния страны (валового продукта в расчете на душу населения) - это функция двух переменных: производительности труда (валового продукта в расчете на одного занятого) и занятости в экономике. Близкие по значению индексы благосостояния сравниваемых стран образованы из различных сочетаний производительности и занятости. Среди стран-лидеров показатель ВВП в расчете на душу населения Бельгии и Люксембурга формируется в большей степени благодаря высокой производительности труда (табл.2), тогда как в Дании - повышенной занятости (что характерно для северных стран, за исключением Финляндии в последнее время). В Австрии высокий уровень производительности труда и занятости в более или менее равной степени формируют высокий уровень благосостояния страны. Германия, Франция и Италия - три из четырех крупных по площади стран ЕС - схожи по показателям занятости и производительности труда. В Великобритании производительность отстает, страна больше выигрывает за счет высокой занятости. Что касается стран сплочения, то некоторое сходство можно отметить между Ирландией и Испанией.
Место политики социально-экономического сплочения в интеграционной стратегии ЕС
Толчком к развитию мероприятий, направленных на сглаживание территориальных социально-экономических диспропорций, в рамках общей экономической политики Сообщества, послужили теории, выдвинутые в 60-е гг. экономистами - представителями т.н. структурализма - А.Маршалем, Ф.Перру, П.Уайлсом, Г.Мюрдалем и др.38. Эти ученые подвергли критике господствовавшие тогда неолибералистские концепции интеграции и выдвинули тезис о том, что и общий рынок не универсален и нуждается в создании дополнительных условий для оптимизации территориальной социально-экономической структуры хозяйства, обеспечения равных возможностей для его участников. Так, английский экономист П.Уайлс писал, что свободный нерегулируемый рынок не может создать полной идентичности хозяйственной структуры различных частей интеграционной группировки, равной обеспеченности факторами производства, и соответственно не уменьшает опасность кризисов, не гарантирует от диспропорций в размещении производства и распределения доходов. Это было доказано практикой первых десятилетий интеграции. Расширение рыночного пространства, усиление конкуренции, создававшее импульсы для совершенствования методов производства, рационализации размещения капитальных вложений, уменьшения риска во взаимоотношениях между компаниями разных стран на первых порах действительно привели к ускорению темпов экономического роста и конвергенции в показателях развития. Но уже к концу 50-х позитивные эффекты объединения рынков сменили негативные, такие как расшатывание платежных балансов, устойчивости национальных валют и пр.; стали более ощутимы кризисы. К 70-м годам положительный эффект от объединения был исчерпан и требовались новые стимуляторы конъюнктуры.
Кстати, среди структуралистов наиболее близко к современности в понимании необходимости внедрения мер по сплочению подошел французский экономист А.Маршаль. Он трактует понятие интеграционного пространства как «пространство солидарности», в котором развитие одной страны должно приносить пользу другим странам-участницам на основе принципа солидарности, т.е. гораздо шире, чем было принято в те годы (а именно просто отсутствие дискриминации в международной торговле посредством создания таможенного союза или зоны свободной торговли). Для этого ученого интеграция предполагает систематическую координацию экономической политики стран-участниц в этом направлении, она создает необходимые «связи солидарности», такие, что свобода торговли становится выгодной для всех. По мнению другого представителя этого направления - Г.Мюрдаля «его (интеграционного объединения) члены должны все больше осознавать, что они принадлежат друг другу и имеют общие интересы и общую ответственность. Они должны быть готовыми подчиняться правилам, которые применяются во всем обществе, и нести свою долю в общих расходах»39.
Итак, под влиянием идей структурализма уже в 60-е годы в Западной Европе начинают появляться первые научные разработки путей ослабления неравномерности экономического развития и порождаемых ею конфликтных ситуаций. Один из таких вариантов - обеспечение оптимальной социально-экономической структуры интеграционной группировки в рамках общей экономической и социальной политики и создания институционально-политического механизма, а также внедрения программ помощи отстающим регионам (региональной политики) - выдвигается т.н. дирижистами. В одном из трудов представителя этого направления Дж.Пиндера в частности говорится, что устранение дискриминации немыслимо без внедрения мер общей политики40. Еще дальше в этом направлении продвигаются неофункционалисты41. Они выступают за перенос решения многих экономических и социальных проблем на межправительственный уровень, а также за политическое объединение интегрирующихся стран Западной Европы. Результаты перенесения на наднациональный уровень управления сельским хозяйством и добывающими отраслями с подписанием Договора об учреждении европейского объединения угля и стали и Договора об учреждении Европейского экономического сообщества действительно показали высокую эффективность воплощения идей неофункционалистов. Однако, следует отметить, что неофункционализм не различает специфические особенности развития государственного и частного предпринимательства, к тому же совершенно ясно, что не всем сферам экономики однозначно полезен столь высокий уровень управления. В регулировании территориального развития Сообщество не пошло по пути перенесения большей части проблем на верхний эшелон управления. Оно сохраняет за национальным и субнациональным (региональными и местными органами управления и самыми разными экономическими и социальными партнерами) уровнями наиболее активные функции в управлении экономическим и социальным развитием.
С подписанием Маастрихтского Договора о Европейском Союзе в практике Сообщества укрепляется принцип субсидиарности (статья ЗЬ), согласно которому в областях, которые не попадают под его исключительную компетенцию, Сообщество осуществляет только такую деятельность, цели которой «не могут быть достигнуты в достаточной мере государствами-членами и поэтому, в силу масштабов и результатов предполагаемого действия, могут быть более успешно достигнуты Сообществом»42. От этого принципа, которому подчиняется вся общая экономическая политика ЕС, не может отступить и политика сплочения. В своей деятельности последняя ограничена только теми методами, которые сохраняют конкурентные права партнеров по ЕС, обеспечивают равные возможности и справедливость, но не снижают при этом эффективность рыночной системы ЕС.
Переход к Экономическому и валютному союзу и социально-экономическое сплочение в ЕС
Создание Экономического и валютного союза (ЭВС) сегодня стало центральной темой отчетов и комментариев. По мнению большинства создание ЭВС будет полезным как для развития стран ЕС с процветающей экономикой, так и для отстающих, единая валюта станет важным дополнением ЕВР. Среди наиболее очевидных преимуществ ЭВС называются следующие. Прежде всего это исчезновение дополнительных расходов, связанных с операциями по конвертации. В последнее десятилетие (до установления постоянных паритетов валют) отмечалась довольно значительная активизация оборота валютного обмена: до 1% годового ВВП ЕС. С исчезновением необходимости в этих операциях ожидается уменьшение издержек, повышение доходов и конкурентоспособности предприятий. Кроме того, фиксированные курсы между национальными валютами делают более определенными условия конкуренции, что позволяет предпринимателям и инвесторам более точно рассчитывать свои прибыли и издержки, строить более обоснованно стратегию своей деятельности, и по этим причинам - активизирует торговые отношения, в т.ч. экспортно-импортные, и процесс инвестирования. Наконец, надежды возлагаются на оздоровление государственных финансов, которое позволит освободить значительные средства из обслуживания госдолга и перевести их в капиталовложения. Перечисленные факторы в сумме должны стимулировать экономический рост, создание новых рабочих мест и улучшение уровня жизни. В отстающих странах ЕС новые макроэкономические условия должны к тому же создать дополнительный потенциал эффективности вложениям структурных фондов.
В Маастрихте все страны-члены выразили свое уважение к стремлению Союза завершить создание ЭВС, что было зафиксировано в Договоре о ЕС, оговорили сроки завершения основных его этапов и перешли к общей валютной политике. С 1 января 1999 г. валютный союз стал реальностью. Сторонников валютного объединения было, очевидно, большинство, несмотря на аргументы «против». Большая часть государств-членов, среди которых и экономически сильные, и слабые, стремились сделать все возможное, чтобы войти именно в первую группу участниц ЭВС. Отстающие страны совершили ради этого титанические усилия.
Оправдаются ли надежды отстающих стран догнать лидеров путем участия в валютном союзе? Компенсируют ли преимущества новой финансовой системы трудности переходного периода? Будет ли их достаточно для ускорения процессов развития и преодоления отставания? Для ответа на эти вопросы обратимся прежде всего к Маастрихтскому договору. В статье 2 Договора создание Экономического и валютного союза рассматривается не иначе как инструмент, как вторичная цель по отношению к главной - достижению высокой степени экономического и социального сплочения. Таким образом, официальная позиция такова, что ЭВС поможет Союзу добиться большего сплочения, а аутсайдеры могут оказаться в проигрыше, так как будут лишены возможности использовать его преимущества.
Количественные оценки эффекта создания ЭВС весьма ограничены. В экономической теории нет однозначного ответа на вопрос: возможно ли в принципе совмещение реальной и номинальной конвергенции? Усилия, направленные на выполнение и последующее соблюдение номинальных критериев могут благоприятствовать реальной конвергенции, а могут и наоборот, подорвать вторую. Однако в середине 90-х гг. практически ни у кого не вызывало сомнений, что переходный период будет оказывать на показатели реального развития отстающих стран ЕС определенный депрессивный эффект. Напомним, что участие в ЭВС требует от стран выполнения совокупности взаимосвязанных макроэкономических критериев (или критериев номинальной конвергенции), которые были жестко закреплены в Маастрихтском договоре. Согласно статьям 104с и 109j, а также соответствующему протоколу, ЕС руководствуется следующими критериями участия отдельных стран в ЭВС: а) стабильность цен - среднегодовой темп инфляции не должен превышать более чем на 1,5% такой же показатель в трех странах-членах ЕС, имеющих наибольшую стабильность цен; б) состояние государственного бюджета - его дефицит не должен превышать 3% ВВП, а отношение государственного долга к ВВП - 60%; в) участие в механизме валютных курсов - соблюдение установленных пределов валютных колебаний; г) сближение процентных ставок - среднегодовая величина ставки не должна превышать более чем на 2% показатель в трех странах-членах, имеющих наибольшую стабильность цен. Критики валютного союза справедливо замечали, что конвергенция в валютной сфере не гарантирует подъема экономики. В качестве аргумента приводился пример функционирования европейской валютной системы в 80-х гг., когда не только не произошло улучшения показателей экономического роста и занятости, а напротив, наблюдалась тенденция их снижения. Особенно критиковались планы неестественного ускоренного достижения критериев конвергенции, которое может оказаться вредным как для отстающих, так и для стран-лидеров, таких как Германия и Франция. В 1995 г. Европарламент, сделав расчет последствий форсированного достижения критериев, касающихся государственных бюджетов, пришел к следующим выводам .
Расширение ЕС на Восток и перспективы социально-экономического сплочения
В истории ЕС еще не было такого массового вхождения стран в его состав и случится ли оно сейчас? Произойдет ли такое беспрецедентное по масштабам увеличение социально-экономических диспропорций? Сколько стран в ближайшее десятилетие сможет выполнить коммунитарные регламенты (acquis communautaire)? В настоящее время ясно, что расширение будет не аккордным, а постепенным, и будет проходить в несколько приемов. Сейчас названа группа стран, которая войдет в Союз первой. Но будет ли за ней вторая, третья? От того, сколько стран ЦВЕ и когда войдут в состав ЕС, зависит и характер влияния расширения на течение процессов социально-экономического сплочения и политику ЕС в этой области.
Вопрос о предполагаемом в начале будущего века количестве государств-членов ЕС чрезвычайно политизирован. Ведь для ЦВЕ вступление в западные экономические и политические союзы - это решение проблемы исторического выбора, а для ЕС расширение - это решение части глобальной стратегии и состоится оно вопреки многим трудностям экономического характера. Однако вероятнее всего Европейский Союз в конечном счете с достаточной долей прагматизма отнесется к выбору стран для расширения своего состава. Уже сейчас скорее объективно нежели по политическим соображениям среди первых названы Польша, Венгрия, Чехия, Словения. Помимо того, что эти четыре страны в принципе отвечают предъявляемым Союзом критериям, они обеспечивают 70% экспорта Центральной и Восточной Европы в ЕС. На эти же страны приходится 70% экспорта ЕС, направляющегося в ЦВЕ. Но названы также Кипр и Эстония. Трудно не согласиться с мнением многих аналитиков, заявляющих о том, что в этом выборе ЕС усматриваются скорее политические, чем какие либо экономические мотивы: первая страна названа как явная уступка Средиземноморской стратегии, вторая -уступка северным странам. Нам кажется, что расширение состава группы пионеров могло бы произойти, пожалуй, еще за счет Словакии с ее относительно высоким уровнем ВВП в расчете на душу населения - большим, чем в Польше и Венгрии. Хотя критерий душевого ВВП не назван в числе необходимых для вступления в ЕС, в конечном счете он может считаться существенным достижением этой страны.
Несмотря на то, что к середине следующего десятилетия ЕС скорее всего сможет принять лишь первую группу стран ЦВЕ, было бы неверно ограничиваться в настоящем анализе характеристикой только этой группы. Официальные аналитики в ЕС также воздерживаются от разделения стран ЦВЕ на кандидатов первой и второй очередности и рассматривают влияние вступления всей десятки на процессы сплочения.
По меркам Европейского Союза десятка ЦВЕ представляет собой совокупность малых стран (табл. 16). Лишь Польша по числу жителей - почти 39 млн. чел. - подобна Испании. Общий ВВП этих стран в текущих ценах составляет 4% от ЕС (это несколько больше, чем ВВП Бельгии, но даже меньше, чем ВВП Нидерландов); а например показатель ВВП на душу населения, взятый по ППС равен 32% от среднего по Союзу уровня (для четверки стран сплочения этот показатель равен 74%), хотя реально дистанция может оказаться не столь значительной, как это представляет официальная статистика. По последнему показателю в группе лидируют Словения, Чешская республика, Словакия - от 59% до 41% от среднего по ЕС, а в Румынии, Эстонии и Литве - около 20%. Таким образом сама по себе группа кандидатов чрезвычайно неоднородна по составу. Показатель ВВП на душу населенияв Литве (наименее развитой в группе) в 3,2 раза ниже, чем в Словении (наиболее развитой в группе). Для сравнения межстрановые различия по этому критерию в ЕС-15 таковы: показатель наименее преуспевающей Греции в 2,6 раз ниже показателя Люксембурга, или равны 66% и 169% от средней по ЕС-Пятнадцати величины106.
Процесс оживления экономики, начавшийся в среднем по группе в 1993 г., с максимумом в 1995 г., продолжается, хотя и с меньшим размахом. В 1998 г. совокупный показатель роста десятки ЦВЕ и Кипра заметно снизился в сравнении с 1997 годом (соответственно 2,5% и 3,4%). Более того, ЦВЕ отстали по темпам роста от ЕС-Пятнадцати. Относительно высокие показателях роста ВВП в 1998 г. сохранили Литва -5,1%, Венгрия - 4,9%, Польша - 5,0% (оценка Комиссии ЕС на январь 2000 г.107). В Чехии подъем сократился с 5,9% в 1995 г. до 0,3% в 1997 г., а в 1998 г. зафиксирован отрицательный показатель - -2,3%. В эти годы отрицательные показатели наблюдались также в Румынии и Болгарии. Для сравнения прогноз роста ВВП в том же 1998 г. в странах сплочения ЕС таков: Ирландия - 8,9%, Греция - 3,7%, Португалия - 3,5%, Испания - 4,0%, т.е. в среднем мы видим примерно аналогичные темпы роста . Так что по самым оптимистичным оценкам, разрыв между нынешним уровнем развития четырех отстающих стран ЕС и ЦВЕ (в показателях ВВП на-душу населения), учитывая низкие нынешние темпы, может быть преодолен только через два десятка лет. Создав валютный союз, лидеры ЕС-Пятнадцати в скором времени получат дополнительные импульсы для ускорения своего экономического роста, поднимутся на новый уровень экономического развития, и догнать их будет тем более сложно.
Феномен безработицы необходимо выделить особо. Низкие темпы приватизации (которые не превысят в ближайшее время 60%) обуславливают стабильно высокий уровень безработицы: доля безработных в Польше равна 13,5%, Венгрии -10,7, Словакии -12, Болгарии - 12,5, хотя в Чехии и Румынии показатели ниже - соответственно 3,5 и 6,1 (показатели за 1996 г.)10 .
Присоединение такого огромного и неблагополучного в социально-экономическом отношении региона может стать опасным для ЕС. Любое замедление темпов экономического роста, значительное ухудшение конкурентных позиций ЦВЕ в Общем рынке может вызвать разочарование населения этих стран от участия в ЕС. Тогда регион без сомнения будет предъявлять постоянные претензии своим западным соседям, обращать на себя внимание путем бойкотирования на высшем уровне принятия важных решений, вынуждая содействовать решению своих проблем, и, следовательно, может стать тормозом дальнейшего политического и экономического углубления интеграции. Эффективным инструментом борьбы с появлением напряженности такого рода должна выступить политика социально-экономического сплочения и, в частности, финансовая социально-экономическая помощь - ведь это, как уже отмечалось, не просто символ солидарности с менее процветающими странами, в будущем она может быть еще больше обусловлена такого рода потребностями и проблемами и должна быть достаточной для поддержания высоких темпов экономического роста и усиления конкурентоспособности новых стран. Чтобы приостановить поток мигрантов из ЦВЕ в поисках работы в Европейский Союз с примерно равным средним показателем по безработице - 11,4%, необходимо создать условия для роста рабочих мест в самих странах. Это еще одна причина, вынуждающая ЕС правильно определить размеры финансовой помощи для содействия экономическому развитию в новых государствах-членах из Центральной и Восточной Европы.
