Содержание к диссертации
Введение
Глава I. Технологическое отношение как исходное отношение социально-экономической системы .
1.1. Социально-экономическая система: теоретико-методологические проблемы внутреннего взаимодействия и развития 21
1.2. Производительная и потребительная сила общества 37
1.3. Диалектика идеальной и материальной производительной силы 59
1.4. Технологическое отношение в системе социально-экономических отношений 87
Глава II. Технологический способ производства .
2.1. Понятие технологического способа производства 107
2.2. Противоречия технологического способа производства 153
Глава III. Движение технологического способа производства как основа социально-экономического прогресса общества .
3.1. Понятие экономического движения 174
3.2. Диалектика производительных сил и производственных отношений 202
3.3. Историческое и логическое в движении технологического способа производства 221
3.4. Глобализация технологического способа производства 234
Глава IV. Основные направления развития технологического способа производства в Республике Казахстан и странах СНГ .
4.1. Кризис социально-экономической системы СССР 254
4.2. Разрушение технологического способа производства на постсоветском экономическом пространстве 268
4.3. Основные направления совершенствования социально-экономического реформирования в странах СНГ..289
Заключение 307
Список использованных источников 317
- Социально-экономическая система: теоретико-методологические проблемы внутреннего взаимодействия и развития
- Понятие технологического способа производства
- Диалектика производительных сил и производственных отношений
- Кризис социально-экономической системы СССР
Введение к работе
Актуальность темы. В предисловии ко второму изданию «Науки логики» в душу Гегеля закрадывается сомнение: оставляет ли повседневная суета современного мира достаточно простора для глубокой мыслительной работы [71, с.111]? Этот непростой вопрос, когда-то волновавший великого философа, на наш взгляд, весьма актуален и сейчас, в том числе и для экономической науки, прелесть которой может и заключается в том, что она позволяет понять или, по крайней мере, стремится истолковать и объяснить смысл вроде бы простых и повседневных, но жизненно важных для каждого человека и общества в целом явлений, тем самым давая возможность исследователю почувствовать романтику и глубину обыденной экономической жизни.
Исходя из классического положения о том, что попытки рассуждать о сложных экономических взаимосвязях без теории приводят, как правило, к рассуждениям о них с использованием плохой теории, необходимо подчеркнуть роль и значение теоретических, фундаментальных разработок актуальных проблем развития современного общества. Можно напомнить мудрые слова М.Алле: «...одно бесспорно: нельзя быть ученым, не будучи теоретиком; не может быть науки без теории» [10, с.39].
Несомненно, это актуализирует роль и значение научного осмысления и отражения глубинных процессов развития современного общества на теоретическом уровне, который безусловно является более высокой, более глубокой и более конкретной ступенью научного познания. Он характеризуется проникновением познающего мышления во внутреннюю диалектическую связь целого, выяснением его происхождения и сущности, воспроизведением действительного движения социально-экономической системы в системе научных понятий.
Это тем более важно в связи с тем, что общество, стремящееся в своем движении к качественно новому состоянию, остро нуждается в целостной концепции развития. Именно она способна дать ясное видение вектора эволюции общественных процессов и тем самым служить основой для выработки реалистичных, научно обоснованных программ.
Актуальность предпринимаемого нами анализа определяется господствующими глубинными тенденциями развития современного общества как в масштабах национальной экономики, так и в глобальном плане. Говорить о них есть основание потому, что они обусловили и обусловливают достаточно высокую идентичность эволюционно-исторических результатов развития по крайней мере в развитых странах.
Без изучения технологического способа производства, выявления основных тенденций, направлений, законов его движения, изменения и развития, объективно невозможна разработка научно обоснованной концепции, социально-экономического реформирования в странах Содружества Независимых Государств. К сожалению, этот аспект оказался вне поля зрения большинства исследователей-экономистов, следствием чего явилось то, что отечественная экономическая мысль оказалась не готовой не только к активному воздействию на протекающие в обществе и экономике процессы, но и к их более или менее целостному объяснению. Удивляет, что и само научное экономическое сообщество (особенно это ярко проявляется в Казахстане) оказалось не готовым к восприятию имеющегося задела теоретического знания, использованию прежде всего собственного научного потенциала и как бы тяготится теоретическим характером своей науки. Не отсюда ли та ситуация, когда мы убеждаемся, что осуществление экономических реформ в обществе происходило «с колес», т.е. без соответствующего глубокого теоретического задела.
В современных условиях вопросы социально-экономической эволюции бывших советских республик приобретают самое важное значение. Значимость их разработки диктуется тем, что по размерам территории, богатству природных, культурных и человеческих ресурсов эти страны начинают представлять собой наиболее обширную часть мирового хозяйства. В этих условиях рост самих мировых производительных сил будет, вероятно, в возрастающей степени зависеть от эффективного использования их территориального, природно-сырьевого, производственно технического, научного и человеческого потенциала.
Вместе с тем, очевидно, что использование этого потенциала предполагает не только определения места и роли этих стран в системе мирового хозяйства, но и коренное изменение внутренней социально-экономической структуры. Поэтому проблема поиска нового места в мировом сообществе государств и мировой экономической системе оказывается самым теснейшим образом связанной с проблемой глубоких внутренних социально-экономических преобразований.
Обретение государственного суверенитета, формирование национальных экономик, характеризующееся распадом старых и становлением новых политических и экономических отношений ставит государства СНГ перед необходимостью поиска форм преодоления внутренних и внешних противоречий развития. Ведь нерешенность и обострение многих социально-экономических проблем в период независимости обостряет и вопрос о путях и формах дальнейшего их развития. Волюнтаристское, скоротечное социально не ориентированное, осуществленное сверху насильственное реформирование экономической жизни в странах СНГ привело к катастрофическому разрушению технологических основ социально экономической системы, сложившейся в республиках бывшего Советского Союза.
Разработка программы выхода из происходящего системного кризиса, требует фундаментальных знаний о глубинных процессах формирования современного глобального технологического способа производства и определения места в нем в качестве особенной органической составляющей технологического способа производства каждого суверенного государства Содружества. Теоретическая неразрешенность этих актуальных проблем способствует тому, что их обсуждение ведется на страницах публицистической литературы, газет и журналов. В результате мы сталкиваемся с положением, когда обыденное мышление пытается навязать обществу свои принципы и выводы. А.А.Хандруев справедливо отмечает: «Мало кто посчитает себя сведущим в ядерной физике, однако вряд ли найдется умеющий читать и писать, который не имел бы собственных представлений о принципах рационального хозяйствования. Эта мнимая доступность образует питательную почву для произвольных и непродуманных действий в сфере хозяйственных отношений. Неглубокие знания рождают облегченные представления, а последние закрепляют стойкое неприятие теоретических начал в экономической науке» [348, с.ЗЗ].
Здесь хотелось бы напомнить, что истина, как говорил Гегель, представляет собой научно-теоретическую систему. В этой связи невольно задаешься вопросом: а не происходит ли в нынешних условиях подмена общетеоретического подхода узкопрагматическим, выдаваемая часто как «уход от схоластики» и средство повышения прикладной значимости теории, в результате чего значительное место в научных работах отводится вопросам организационно-нормативного характера, проблемам функционирования конкретных рынков и т.д.?
Время, базирующееся на случайности, К.С.Пигров назвал авантюрным временем [247]. К сожалению, у нас, когда сталкиваются с проблемой, считают ее порождением каких-либо внешних, побочных факторов и, как правило, хотят ее быстрейшего и немедленного решения. Эти решимость, нетерпеливость и поверхностность, проявляющиеся порой как экономический волюнтаризм, если не сказать авантюризм, имеют оборотную сторону - как можно быстрее избавиться от проблемы, как нечто случайного и несущественного, не разобравшись с глубинными экономическими причинами ее возникновения и существования. Не следствием ли этого мы имеем «парадоксальность сложившейся социально-экономической ситуации, заключающейся в том, что за годы реформ по целому ряду основных параметров, определяющих степень цивилизованности, мы не только приблизились к этим рубежам, а, наоборот, еще более увеличили свое отставание» [157, с.90]? Увлечение анализом преимущественно на уровне явлений и количественных параметров их бытия привело скорее к совершенно условному отражению экономической реальности, пригодному к овладению неким формализованным языком и решению ; с его помощью некоторых математизированных задач, чем к онтологическому отображению экономической жизни во всем ее явленческо-сущностном богатстве. И хотя большинство из появившихся экономических публикаций отличает доступность изложения, живость языка, а главное - практическая направленность, говорить об их научно-методологическом значении не приходится.
Отказавшись от прежней марксистской научной методологии и теории анализа и не овладев пока ничем другим, многие экономисты оказались не в состоянии проникнуть в сущность исследуемых явлений, выявить внутренние закономерности и тенденции развития постсоциалистической экономики. Ведь описание предмета - это, как известно, его показ, а не раскрытие, характеристика, а не объяснение. Поверхность на то и поверхность, чтобы дать лишь поверхностное, а значит, и неистинное представление о реальном экономическом бытии. И от поверхностного описания объекта до его постижения и раскрытия - дистанция, как говорится, огромного размера.
При всей кажущейся реалистичности и правдивости поверхностному отражению характерна заведомая неполнота, так как реальная экономическая жизнь общества не сводится только к поверхности, более того, она, в сущности, не такая, какой является на поверхности. Ведь никогда не было и не будет таких экономических отношений, которые бы «лежали» на поверхности. Само понимание сути экономических отношений всегда есть результат их научного анализа, а не созерцания. В этой связи необходимо заметить, что исследования, которые строятся на лишь поверхностных суждениях и выводах, обычно бывают сомнительны и в большей степени лишены реальной связи с действительностью.
Не отсюда ли и имеющиеся беды отечественной теоретической экономической науки, где преобладающими тенденциями стали внешняя описательность, формально-логический и механистический подход к исследованию сложных экономических явлений и процессов развития нашего общества? Ведь еще Гегель подчеркивал: «...насколько увеличивается или уменьшается одно, настолько же возрастает или убывает другое...» [71, с.475]. Стоит ли поэтому удивляться тому, что многие экономические прогнозы и рекомендации нашей науки оказались в реальных условиях социально-экономического реформирования практически малопригодными и даже невостребованными, так как их авторы все же попытались теоретические выводы наспех освоенных ими западных экономических школ, разработанных, как известно, в рамках совершенно определенных методологических принципов, приложить и применить к переходной экономике, условия функционирования которой не действуют в этих методологических рамках? Общим же их недостатком представляется использование неработающих и нечетких понятий, смысл которых к тому же постоянно меняется в ходе рассуждений, а также отсутствие логической строгости и последовательности в анализе.
Разработка исследуемой проблемы позволит, на наш взгляд, глубже осмыслить значение новых технологических, экономических и социальных реальностей в интересах прогрессивного развития общества, представив их во внутренней логической связи и единстве. Стремление по-новому осмыслить эти процессы неизбежно приведет к серьезному обновлению теоретической базы нашей науки и формированию новых методологических принципов и подходов.
Степень разработанности темы. Истина, как известно, постигается в ходе длительного развития познания, где каждый шаг есть непосредственное продолжение предыдущего. В этой связи необходимо отметить, что отдельные вопросы диалектического единства и взаимосвязи социально-экономического и технологического развития нашли свое отражение в трудах Д.Белла, Й.Шумпетера, Л.Нуаре, У.Ростоу, Б.Санто, О.Тоффлера, Дж.Форрестера и др. Отдельные моменты диалектики технологического и социального в развитии общества исследуются в работах Э.Бернштейна, Дж.Гэлбрейта, П.Друкера, К.Каутского,
К.Маркса, П.Струве, М.Туган-Барановского. Эта проблема глубоко осознавалась различными представителями технологических теорий, являющихся весьма влиятельными во всех основных школах современной западной экономической мысли - неолиберальной, неокейнсианской, институциональной. Признание ведущей роли технологического фактора в развитии общества, учет многих реальных процессов современной технологической революции и ее воздействия на общество позволили сторонникам технологических теорий сделать значительный шаг вперед в анализе социально-экономических явлений современного капиталистического общества.
Технологическое развитие является выражением качественной определенности социо-природного взаимодействия. Исследованию ее отдельных аспектов в научной литературе уделено значительное место (В.Борисов, В.Вернадский, В.Веснин, Н.Газизулин, Р.Гарковенко, М.Гвишиани, Ф.Гиренок, Э.Гирусов, В.Казначеев, И.Лаптев, В.Лось, Н.Моисеев, И.Мочалов, И.Новик, В.Седов, С.Соломина, Т.Соснина, В.Палий, В.Щербина, Г.Платонов, Г.Рузавин, В.Тугаринов, А.Урсул, Г.Шахназаров, С.Шварц, А.Яншин).
Нельзя не отметить методологическую ценность многих положений классической философской мысли, а также опыт решения проблем «начала» и разработки вопросов методологии политэкономической науки, почерпнутый в работах советского периода ученых Ж.Абдильдина, М.Баканидзе, А.Еремина, Я.Кронрода, И.Кузьминова, В.Куликова, В.Михеева, Г.Мокрова, Л.Науменко, О.Ожерельева, В.Пешехонова, А.Покрытана, И.Смирнова, В.Рязанова, Л.Черкасова, В.Черковца, Н.Цаголова, Н.Хессина, А.Юдкина и др.
В ходе исследования привлекались работы известных российских ученых Л.Абалкина, А.Анчишкина, Г.Богомазова, Л.Бляхмана, Н.Бондаренко, Е.Борисова, И.Васильевой, Г.Вечканова, Е.Владимирского, Л.Гатовского, С.Глазьева, З.Грандберга, А.Дынкина, В.Ельмеева, В.Камаева, С.Кара-Мурза, Н.Колесова, В.Котенко, Л.Кронрода, А.Кутейникова, В.Логинова, Д.Львова, С.Макарова, С.Максимова, Д.Миропольского, В.Морозова, Р.Нижегородцева, Р.Полякова, В.Пуляева, Н.Раскова, Л.Резникова, Ф.Рыбакова, В.Рязанова, И.Смирнова, С.Шухардина, И.Фаминского, Ю.Яковца, чьи теоретические подходы вызывают пристальный интерес. Отдельные аспекты рассматриваемой проблемы присутствуют в работах казахстанских ученых-экономистов: У.Алиева, А.Алимбаева, Р.Алшанова, Я.Аубакирова, Т.Ашимбаева, У. Бай Муратова, Ф.Днишева, А.Есентугелова, Ж.Ертлесовой, М.Исаевой,
К.Кажмуратова, М.Кенжегузина, А.Кошанова, Н.Мамырова, К.Окаева, О.Сабденова, К.Сагадиева, С.Сатубалдина, Э.Туркебаева и др.
Вместе с тем необходимо подчеркнуть, что технологический способ производства как целостное самостоятельное системообразующее экономическое явление и категория изучен слабо. Почти отсутствует методология исследования специфического естественно-социального феномена, каковыми являются технологическое отношение и технологический способ производства. Сам термин «технология» рассматривался в большей мере как категория отраслевой экономики, понятия «технологическое отношение», «технологический способ производства» практически не разрабатывались.
В экономической науке не уделялось пристального внимания связи технологического способа производства и социально-экономической формы его существования. В большей мере исследовались взаимосвязи технического и социального прогресса. Но даже при таком подходе обращает на себя внимание слабая разработанность именно теоретико-методологических оснований их взаимодействия, что неизбежно приводило к рассмотрению их в двух разных плоскостях без внутренней диалектической связи. Отечественная политэкономическая наука, длительное время довольствовавшаяся простой иллюстрацией определенных методологических установок, как бы самоустранилась от самостоятельного решения проблем социально-экономической эволюции технологического способа производства. Она подменила их объяснение пространными описаниями достижений в сфере науки, техники и производства, формальными дефинициями производительных сил и материально-технической базы общества и установлением простых линейных связей технического и социального прогресса. Аргументация подобного рода стала даже теоретической базой множества монографий и научных работ. Но они не только привели к достижению адекватных знаний, но и задержали их разработку.
Основной целью диссертационного исследования является раскрытие социально-экономической эволюции технологического способа производства. В практическом плане автор стремился осуществить это посредством систематизации категорий по логическим ступеням абстракции, позволяющей анализировать движение технологического способа производства посредством понятий, соответствующих реальным уровням организации общества. Данная цель обусловлена необходимостью решения следующих основных задач:
D дать анализ существующих в политэкономической литературе различных подходов и выявить исходное отношение социально-экономической системы; D обосновать в качестве такового именно технологическое отношение;
D определить взаимодействующие стороны технологического отношения;
раскрыть содержание понятий «производительная сила» и «потребительная сила»;
D выразить диалектическое единство производительной и потребительной силы, идеальной и материальной производительной силы; D дать определение технологического способа производства, выявить его внутренние противоречия и закономерности азвития; D раскрыть объективные законы и формы экономического движения вообще и движения технологического способа производства, в частности;
выявить основные тенденций развития мировых производительных и потребительных сил и дать анализ современной социально-экономической формы их существования;
D показать основные проблемы и направления развития технологического способа производства на постсоветском экономическом пространстве;
D выработать практические рекомендации по совершенствованию социально-экономического реформирования в странах СНГ.
Предмет и объект исследования. Предметом исследования является развивающийся технологический способ производства, который на разных этапах своей эволюции принимает различные социально-экономические формы, изменяющиеся к тому же в зависимости от конкретных условий его развития в той или иной стране. Объектом исследования явилась реально функционирующая и развивающаяся экономика, прежде всего ее материально-вещественные факторы, включая науку, технику и технологию.
Теоретико-методологическую основу исследования составляют концептуальные положения теорий социально-экономического развития мировой и отечественной философской и экономической мысли. Немалые ценные разработки и рекомендаций теоретического характера, разрозненные и необобщенные, представлены в определенной системе.
Методология решения поставленных в диссертационном исследований задач сложилась у автора в процессе его знакомства с работами Аристотеля, М.Алле, А.Бергсона, В.Вернадского, Г.Гегеля, Р.Декарта, И.Канта, Ф.Листа, К.Маркса, А.Смита, Ж.Сэя, произведениями ярких представителей отечественной и зарубежной экономической и общественно-политической мысли (Л.Берталанфи, Дж.Кейнс, Т.Кун, Х.Ленк, Д.Медоуз, Г.Плеханов, У.Ростоу, П.Самуэльсон, Ф.Хайек, К.Ясперс).
Исследование опирается на гегелевскую диалектическую методологию, реализация которой позволяет обеспечить целостный подход к анализу технологических и социально-экономических отношений в их развитии. Важное место в теоретическом базисе диссертации занимает применение исторического и логического метода, абстракции, системного метода, принципов эволюционного подхода.
В исследовании использованы общие и частные методы и инструментарий экономического анализа: экономико-статистический, монографический, группировок, аналогий, экспертных оценок, аналитический и др. Эмпирической базой послужили тематические материалы периодической печати, статистические данные, результаты конкретных исследований.
Научная новизна диссертационной работы состоит в том, что в ней разработана единая теоретическая концепция технологического и социально-экономического развития и намечены пути ее реализации в современных условиях.
Основные концептуальные положения, представленные к защите, состоят в следующем:
1.Разработана и реализована методология исследования технологического развития общества.
2.Выявлена и раскрыта внутренняя диалектика идеальных и материальных производительных сил.
3. Рассмотрен политэкономический аспект понятий «технологическое отношение», «технологический способ производства», «технологическое развитие».
4. Исходным отношением социально-экономической системы обосновано технологическое отношение.
5. Показано, что технологическое отношение, выражая качественные уровни взаимодействия общества и природы, представляет собой диалектическое единство производительной и потребительной силы, производства и потребления.
6.Отражены внутренние закономерности технологического развития общества.
7.Дано определение технологического способа производства, содержащего «в себе», в снятом виде в качестве моментов, идеальную и материальную производительную силу, производительную и потребительную силу, т.е. представляющего собой отношение отношений или систему.
8.Обосновано положение о том, что противоречие между производительной и потребительной силой является первопричиной движения технологического способа производства.
9, На основе теоретической и практической реализаций известного гегелевского положения о диалектике развития системы сделан и логически развернут вывод о том, что развитие технологического способа производства определяется движением системы технологических отношений от «механизма», «химизма» к «организму».
10. Развито положение о том, что движение технологического способа производства представляет собой основу социально- экономического прогресса общества.
11.Доказано, что материальной основой функционирования и развития современной мировой экономики является глобализация технологического способа производства.
13-Кризис социально-экономической системы в странах СНГ связывается в значительной мере с произошедшим разрушением технологического способа производства на постсоветском экономическом пространстве.
14.Представлен анализ реального технологического состояния экономики стран СНГ на современном этапе.
15. Разработаны предложения по совершенствованию социально-экономического реформирования в постсоветских республиках.
Теоретическая и практическая значимость работы определяется тем, что она углубляет и конкретизирует общее понимание доминирующих тенденций и перспектив технологического развития общества как в глобальном плане, так и применительно к нашей стране. Предложенные в исследовании методологические принципы, а также методологический инструментарий анализа могут быть использованы при разработке концепций социально-w технологической структуры отечественной экономики.
Ряд методологических принципов и теоретических положений выполненного диссертационного исследования нашли отражение в рекомендациях различных научных конференций и семинаров. Материалы диссертации используются в разработке и чтении спецкурса «Методология экономической науки» для магистрантов финансово-экономического факультета Алматинского государственного университета имени Абая.
Выводы и рекомендаций, имеющиеся в диссертации, могут быть использованы также:
D в процессе дальнейшей разработки теоретических проблем социально-экономического и технологического развития общества; D при выработке концептуальных подходов научно-w; D в ходе совершенствования политики экономического wо реформирования общества;
в совершенствовании учебных программ и преподавании учебного курса «Экономической теории», «Истории экономических учений», «Экономические основы технологического развития».
Апробация и публикации. Результаты проведенного диссертационного исследования всесторонне апробированы в выступлениях на Республиканской научно-практической конференций «Актуальные проблемы радикальной экономической реформы в условиях Казахстана» (Алма-Ата, 1989г.), Всесоюзной научной конференций «Потенциал основного производственного звена в условиях перехода к рыночной экономике» (Казань, 1990г.), теоретическом семинаре преподавателей экономического факультета СПбГУ (Санкт-Петербург, 1992г.), Международном круглом столе «Геоэкономические реалии Казахстана: состояние, проблемы и перспективы» (Алматы, 1996г.), Международной конференции «Экономические системы на рубеже тысячелетий: проблемы управления и взаимодействия», посвященной 50-летию экономического образования в Казахстане (Алматы, 1999г.), Республиканской научно-практической конференции «Экономический механизм функционирования образовательной системы Республики Казахстан в условиях рынка» (Алматы, 2000г.) и т.д. Научно- практические рекомендации автора нашли отражение в фундаментальном исследовании «Социально-экономические проблемы качества жизни населения», выполнявшегося в 1997-1999гг. по заказу Министерства науки и образования Республики Казахстан и одобренного Бюро Отделения общественных и гуманитарных наук Национальной Академии наук. В основу публикаций легли научные исследования автора, которые он вел, начиная с 1989г. Всего по теме исследования опубликовано 24 научных работ общим объемом более 60 п.л., в т.ч. 3 монографии, отражающих основное содержание диссертационного исследования.
Объем и структура работы. Диссертация состоит из введения, четырех глав, заключения с выводами и рекомендациями, а также списка использованной литературы. В первой главе дается углубленный анализ технологического отношения и его места в системе социально-экономических отношений общества. Во второй главе основное внимание уделено рассмотрению содержательной стороны понятия «технологический способ производства». Третья глава посвящена характеристике движения технологического способа производства, являющегося основой социально-экономического прогресса общества. В четвертой главе рассматриваются основные направления развития технологического способа производства на постсоветском экономическом пространстве и проблемы совершенствования политики социально-экономического реформирования.
Общий объем диссертации составляет 345 страницы машинописного текста вместе со списком использованной литературы.
Социально-экономическая система: теоретико-методологические проблемы внутреннего взаимодействия и развития
Процесс научного исследования начинается не с накопления фактов, как ошибочно полагают эмпиристы, а с выдвижения проблемы. Само наличие проблемы свидетельствует о возникших трудностях в развитии науки, когда вновь обнаруженные факты, явления и формы уже не удается объяснить и понять с помощью «старых» теорий, принятых и устоявшихся методологических подходов и принципов. В этих условиях несомненно возрастает значение прежде всего теоретической науки, роль которой состоит в том, чтобы упростить и отобрать наличные факты, свести их к значимым проблемным данным и найти между ними существенную зависимость. Ведь именно теория в конечном итоге представляет собой ту высшую и самую развитую форму организации научного знания, которая и дает целостное представление о закономерностях и существенных связях определенной области действительности [См.: 42, с. 11].
На наш взгляд, соотношение и взаимодействие экономического и социального в развитии общества, раскрытие внутренних закономерностей функционирования и эволюции социально-экономической системы, а также объективной основы ее прогресса были и остаются важной научной проблемой, требующей серьезного теоретического исследования. Это тем более актуально на фоне того, что вклад современной экономической науки в расширение наших знаний о социальных процессах, как отмечает Р.Л.Хейлбронер, не просто разочаровывает, а откровенно скуден по сравнению с тем, что было сделано А.Смитом, Д.С.Миллем, К.Марксом, Т.Вебленом, А.Маршаллом, Д.М.Кейнсом или Й.Шумпетером. А характеризуя современную экономическую теорию по ее философскому и историческому содержанию, он пишет, что мы «будем вынуждены определить ей место в надире (точка небесной сферы, противоположная зениту), а не в зените ее истории» [349, с.471].
В то же время необходимо учитывать то обстоятельство, что последние десятилетия XX века были ознаменованы кардинальными переменами в осмыслении развития человеческой цивилизации. Усиливающиеся тенденции к целостному восприятию мира, изменение характера взаимоотношений общества и природы, активизация воздействия технологического фактора на все стороны жизнедеятельности - далеко не исчерпывающий перечень новых глобальных характеристик, свидетельствующих о глубочайших переменах, которые переживает человечество на пороге XXI века.
Эти и другие моменты становится уже трудно объяснить в рамках традиционных концепций о закономерностях и движущих силах социально-экономического развития, складывавшихся в совершенно -иных конкретно-исторических условиях. И поэтому все более настоятельным и важным становится необходимость многосторонне целостного познания, т.е. адекватное осмысление с учетом и постижением всех сторон, а также выявление связей, взаимоотношений, взаимодействий частей каждой системной целостности. На этот момент важно обратить сегодня особое внимание, так как приходится констатировать некоторую потерю современной наукой, в т.ч. и экономической, своей фундаментальности и классического величия. Вместо построения завершенных научных теорий исследуемого предмета нередко создаются лишь различные модели фрагментов этого предмета, дающие, безусловно, и ограниченные, фрагментарные знания о частях предмета, которые впоследствие становится крайне сложно синтезировать в нечто общее, подобное цельной и завершенной научной теории [229, с. 17].
Хотя «погружение» исследования во все более узкие фрагменты и может давать предельно конкретные и точные знания, вместе с тем это «наращивание», познавательной информации о частных вопросах упускает из виду утрату знания целого, которое, как известно, не может сводиться к сумме познаваемых компонентов [133, с. 16]. Здесь можно привести определенную аналогию с, например, медициной, где, как учит опыт диагностики и лечения, вполне оправданные специализация и дифференциация знаний все же должны сочетаться с признанием целостности всего человеческого организма.
Поэтому, на наш взгляд, правильным было бы утверждение о том, что предпосылкой дальнейшего поступательного развития современной теоретической экономической науки в новых условиях может стать преодоление отмечаемой ограниченности и узкой фрагментарности, что неизбежно потребует также выхода за рамки обособленной и «чистой» экономической теоретической парадигмы, рассматривающей экономические процессы и явления с позиции однородности и самодостаточности. Надо помнить, что не только природа, но и социально-экономическая система общества представляет собой нечто единое и целое, и, следовательно, знания о ней должны иметь целостный характер, т.е. представлять собой определенную систему соответствующей структуры.
А это, в свою очередь, потребует научного обобщения в систему немалых ценных разработок и рекомендаций теоретического характера в рамках как мировой, так и отечественной экономической мысли, которые пока, к сожалению, разрознены.
Исходя из этого, представляется важным осознать, что связь и взаимодействие экономики с другими сторонами и сферами общества является для первой не столько внешней, побочной, сколь внутренней, существенной. Однако здесь могут возникнуть определенные трудности. Ведь еще Гегель предупреждал: «Что составляет всегда затруднение, так это мышление, потому что оно связанные в действительности моменты предмета рассматривает в их разделении друг от друга» [74, с.242]. Исходя из этого, и обычное деление общественных явлений на экономику (базис) и надстройку, из которых первая обусловливает вторую, и вторая возвышается над первой, является в известной мере условным, а, следовательно, вовсе не предполагает их обособленного, раздельного существования. Представление о последнем, по нашему мнению, связано в значительной мере с общей природой и особенностями человеческого мышления.
Понятие технологического способа производства
В тех немногих определениях, которые имеются в экономической науке, под технологическим способом производства понимается совокупность средств труда в единстве с материалами, технологиями, энергией, информацией, организацией производства [См.: 255]. При этом переход от одного технологического способа производства к другому в решающей мере определяется изменениями в характере средств труда.
Следует отметить, что и К.Марксом понятие «технологический способ производства» создавалось отнюдь не по аналогии с понятием «общественно-экономический способ производства». В своих произведениях он употреблял один и тот же омонимический термин «способ производства» по крайней мере в двух различных значениях: 1) в значении категории теории общественных формаций и политэкономии как «общественно-экономические способы производства, то есть органическое единство определенных ступеней развития производительных сил и обусловленных ими и соответствующих им господствующих типов экономических производственных отношений» и 2) в значении понятия «технологические способы производства», которое обозначает технико-технологические способы изготовления того или иного продукта общественного производства. Но здесь возникает определенная неувязка: наряду с пятичленной схемой общественно-экономических формации, К.Маркс выделяет три ступени развития индивидуальности общественного человека, первой из которых соответствуют «отношения личной зависимости (вначале совершенно первобытные)», второй - «личная независимость основанная на вещной зависимости», и третьей «свободная индивидуальность, основанная на универсальном развитии индивидов» [194, с. 100-101]. Именно с этими ступенями, по мнению Г.Н.Волкова, К.Маркс связывал периодизацию по технологическим способам производства [62, с.72]. Исходя из этого, Г.Н.Волков определяет технологические отношения как отношения людей друг к другу и к средствам производства в процессе производства, рассматриваемые безотносительно к господствующим типам производственных отношений. Основываясь на такой трактовке технологических отношений, он сконструировал свою трехчленную схему типов этих отношений, включающую «субъектный», «объектный» и «свободный» типы («способы связи человека и техники»), которые именуются им «технологическими способами производства» [61, с. 18-19]. В целом, можно сказать, что в политэкономической литературе пока нет единых подходов и критериев к выделению технологических способов производства. Так, если в основу положить различия в материалах, используемых для изготовления орудий труда, говорят о каменном веке, бронзовом веке, веке синтетики как различных технологических способах производства. По предмету труда и виду деятельности обычно различают охоту, скотоводство, земледелие, промышленность. Существенным признаком в смене технологических способов производства также считают тип связи человека с техникой. Соответственно, выделяют три основных технологических способа производства: ручной технологический способ производства, базирующийся на ручном труде; машинное производство, базирующееся на машинном труде; автоматизация, базирующаяся на автоматизированном труде [См.: 384, с.131-132].
При всем различии приведенных выше подходов, можно заметить, что все они вытекают из того, что под технологическим способом производства понимается способ соединения различных компонентов в системе производительных сил и технических средств труда [См.: 384, с. 131]. Добавим здесь, что будучи взаимосвязанными в единой технологической системе, они существуют не сами по себе, а воздействуют друг на друга и тем самым создают определенный порядок и последовательность осуществления производственной деятельности. Именно технологически соединенные определенным способом, они приобретают и способность производить, т.е. становятся реальной производительной силой. В нашем исследовании не ставится задача опровергнуть или принизить теоретический аспект и содержательную сторону получившей широкую известность теории технологических укладов С.Ю.Глазьева [85]. Вместе с тем необходимо подчеркнуть, что отраслевой подход, использованный им для характеристики основных этапов технологического развития, может иметь значение в рамках именно технологической укладности. Важно также учесть, что выделение различных технологических укладов производства, к сожалению, ограничивается анализом проблемы в пределах последнего двухвекового периода - начиная с 50-х годов XIX века до наших дней.
Диалектика производительных сил и производственных отношений
Недостаточная теоретическая исследованность категории «производительные силы» в отечественной экономической науке в определенной степени была связана с тем, что на протяжении многих десятилетий, хотя словесно и признавалась необходимость изучения производственных отношений в диалектическом единстве с производительными силами, на деле имела место недооценка роли производительных сил в предмете науки, которая началась с пятидесятых годов XX века с известного труда И.В.Сталина «Экономические проблемы социализма в СССР» [313, с.59]. В результате, производственные отношения стали рассматриваться оторванно от их материального носителя - производительных сил. Следствием этого явились и многочисленные проекты реформ в экономической, социальной и других сферах развития советского общества, не учитывавшие реальный уровень развития производительных сил на данном определенном историческом этапе [Об этом пишут: 70; 257].
В связи со сказанным, было бы уместно также привести содержание спора И.В.Сталина с Т.Ярошенко по вопросу значения теории организации (всеобщей организационной науки А.А.Богданова) для развития производительных сил общества. Как известно, Т.Ярошенко утверждал, что новый строй должен характеризоваться высшей научной организацией производительных сил в общественном производстве. Следовательно, главная задача экономической науки состоит не просто в обособленном изучении производственных отношений, а в том, чтобы разрабатывать и развивать прежде всего научную теорию организации производительных сил в общественном производстве [313, с. 135-194, 141-144]. Однако, данная позиция была отвергнута и теоретически не востребована.
Производственные отношения стали идеалистически восприниматься как «чисто» социальные формы, лишенные своего материального содержания. В научной литературе и в перенесенном оттуда учебном курсе политической экономии это проявилось в сведении их внутреннего диалектического единства к так называемому закону соответствия производственных отношений характеру и уровню развития производительных сил [См., напр.: 29; 97; 309; 372]. Разногласия между сторонниками подобной трактовки этого фундаментального закона человеческой истории существовали в основном по поводу отнесения его либо к разряду социологических законов [356, с.35], либо к разряду экономических законов [332, с.84], либо ни к тем, ни к другим, а считать его в качестве некоего всеобщего закона, различные аспекты которого должны служить непосредственным предметом познания всех общественных наук [210, с.83].
Существовали небольшие разногласия в характеристике этого «соответствия». Одни считали, что между производительными силами и производственными отношениями существует полное соответствие, другие - обязательное, третьи - постоянное. Некоторые же авторы, соглашаясь в целом с такой трактовкой этого закона, отмечали, однако, что-де могут быть и «несоответствия», но они устранимы [См.: 97].
В целом, несмотря на имевшиеся различия в подходах, всех этих авторов объединяет стремление соединить производительные силы и производственные отношения, рассматриваемые во внешнем отношении, в некую целостность, что приводит, как правильно замечает И.К.Смирнов, к явному противоречию с принципами диалектического метода, а само взаимодействие противоположностей является чисто механическим [299, с.8б].
Когда мы говорим «соответствие», «несоответствие», то имеется в виду, что производственные отношения «соответствуют» или «не соответствуют» чему-то внешнему, расположенному вне их. Отсюда и имевшие место выражения типа «встречное движение обеих сторон способа производства», «параллельное формирование новых производительных сил и соответствующих производственных отношений», «одни убегают вперед», «другие отстают» и многое другое [См.; 230, с.8].
Внешнее, механистическое рассмотрение взаимодействия производительных сил и производственных отношений приводит к отрыву последних от их материальной основы. К этому следует добавить, что и господствовавшие длительное время представления об отсутствии противоречий между ними, либо об их наличии, но «частичных», «временно возникающих и устраняемых обществом», приводили к отрицанию самих противоречий в развитии общества как в целом, так и в материальных отношениях производства. Подобные представления исходили прежде всего из недиалектического понимания противоречия, которое рассматривалось только как «тормоз» всякого развития и выступало как бы свидетельством ущербности, ограниченности существующей социально-экономической системы. Но когда противоречия не исследуются и не воспроизводятся теоретически, то и сама экономическая наука оказывается в состоянии дать лишь внешнее описание процесса, для понимания которого вполне достаточен обычный, механистический способ мышления. Главное же при таком подходе заключается в том, что теряется понимание того, что именно противоречие является корнем поступательного движения, что оно не есть какая-то «аномалия» в функционировании общества. Ведь какую бы материю мы ни взяли, везде можно обнаружить взаимодействие противоположных начал: в развитии биологических организмов, в устройстве мозга человека, в строении атомов и т.д.
Исходя из сказанного, приходится констатировать, что диалектика производительных сил и производственных отношений, важная для осознания внутреннего самодвижения технологического способа производства, была сведена в основном к рассмотрению их взаимодействия не как диалектического, внутренне противоречивого процесса, а как готового, застывшего результата. Этим, кстати, страдают и многие западные экономические исследования, выполняющиеся преимущественно в институциональной манере, которая может описывать лишь готовые и застывшие формы. При таком подходе взаимопереход одного в другое выступает как простой механизм, когда отдельно исследуются производительные силы, отдельно - производственные отношения. В этом, на наш взгляд, проявляется и методологическая слабость указанных теоретических построений.
В этой связи вызывают сожаление утверждения В.Медведева о том, что в современных условиях назначение экономической теории «уже не может сводиться к раскрытию сущности производственных отношений» [64, с.27]. Аналогично с этим звучат слова, что «стадии развития производительных сил напрямую не связаны с системой господствующих производственных отношений» [165, с. 125-126]. Столь категоричные суждения свидетельствует о том, что и известные представители отечественной экономической науки могут порой потерять ориентиры в мире экономических коллизий сегодняшнего дня. Вместе с тем подобные высказывания, видимо, не случайны: они явились следствием того тривиального представления о предмете экономической теории, которое, к сожалению, присутствует в современной научной и учебной экономической литературе.
Кризис социально-экономической системы СССР
Из предыдущей главы следует, что пути трансформации постсоветской экономики нельзя рассматривать изолированно, вне глобальных технологических изменений, которые происходят в мире в преддверье третьего тысячелетия. В развитии мировой цивилизации в настоящее время действительно происходят поистине глубокие перемены. В результате этого многие теоретические представления, ставшие традиционными в экономической науке, уже устарели и не отвечают современным реалиям, хотя еще широко распространены как в самой науке, так и в массовом общественном сознании. Эти перемены актуализируют перед нашей наукой вопрос о необходимости выработки новой парадигмы, т.е. целостной системы представлений об обществе, о ведущих тенденциях происходящих в нем перемен.
На наш взгляд, значительный интерес представляет рассмотрение вопроса о развитии социально-экономической системы в направлении целостности с формированием недостающих звеньев и преобразованием заимствованных извне. Интересным в этой связи представляются слова Гегеля о том, что «полнотой называется завершенное собрание всего единичного, входящего в некую сферу» [78, с.254]. Как отмечалось выше, логический процесс предполагает движение от простого к сложному. В лексике же гегелевской терминологии это означает движение социально-экономической системы к своей органистической форме. Поэтому весьма актуальна проблема анализа социально-экономической системы СССР с позиций соответствия этому принципу.
При оценке существовавшего более 70 лет советского общества нужно максимально освободиться от эмоций и придерживаться фактов. А факты свидетельствуют о том, что такая социально-экономическая система обеспечила быстрый экономический рост и стремительный социальный прогресс практически всех союзных республик. Даже после всех корректировок и перерасчетов статистических данных бесспорно, что в Советском Союзе в довоенный, а также послевоенный период были достигнуты самые высокие в мире результаты по темпам экономического развития.
Так, например, среднегодовые темпы прироста промышленной продукции за 11 предвоенных лет (1930-1940 гг.) составляли 16,5%, а за 11 послевоенных лет (1947-1957 гг.) - 15,9% [См.: 104, с. 19]. Для сравнения можно напомнить, что максимальные темпы роста промышленного производства до 1914 г. составляли 5% в год. Только за годы довоенных пятилеток было построено и коренным образом технологически реконструировано 12 тыс. промышленных предприятий [317, с.9]. В СССР всего за 13 лет (1929-1941 гг.) был сделан существенный прорыв в экономическом развитии и формировании единой и громадной технологической структуры народного хозяйства. В результате была проведена индустриализация, образовался многочисленный квалифицированный рабочий класс и научно-техническая интеллигенция, был создан значительный экономический, военный и научно-технический потенциал. В исторически короткий срок была создана мощная промышленность, крупный агрокомплекс, преодолены нищета и безграмотность, организованы передовые системы общедоступного образования и здравоохранения. Немалые достижения имели советская наука и культура, которые опирались на богатейшие традиции народов СССР.
Придерживаясь исторических фактов, необходимо учитывать, что советская экономика изначально формировалась в условиях, связанных прежде всего с военной опасностью и внешней угрозой. И она не была преувеличенной. Достаточно вспомнить Гражданскую войну, затем Великую Отечественную войну, потребовавшие колоссального напряжения всех производительных сил государства, а также последовавшую в 50-е годы длительную «холодную войну».
Такая изначальная ситуация (независимо от анализа породивших ее причин), безусловно, предъявляла свои, причем довольно жесткие требования к социально-экономической модели общества и выдвигала свои критерии успешности ее функционирования. Соответственно, и оценивать ее было бы правильно по тому, обеспечила ли она достижение тех целей, которые стояли перед ней. И надо прямо сказать, что этим целям она соответствовала. Она смогла создать мощный военно-промышленный потенциал, который в полной мере проявил себя в военные годы и обеспечил стратегическое равновесие и баланс сил в «холодной войне», без преувеличения спасшие человечество от возможной гибели в ядерной катастрофе.
Если рассматривать экономические показатели, то о многом говорит тот факт, что, например, национальное богатство страны в 1987 г. по сравнению с 1913 г. увеличилось более чем в 50 раз [См.: 149, с.52]. В СССР был создан единый народнохозяйственный комплекс, во всех союзных республиках была создана крупная многоотраслевая промышленность и обеспечен ее быстрый рост. На территории государства сосредоточивалось примерно 25% всех основных мировых запасов природных ресурсов, а по разведанным запасам нефти, природного газа, угля, железных и марганцевых руд, руд драгоценных, цветных и редких металлов, калийных солей, фосфатного сырья, алмазов, графита, слюды и т.д., по возобновляемым энергоресурсам, площади плодородных земель и запасам пресной воды страна занимала ведущее место в мире.
До 1991 г. экономика Советского Союза занимала первое место в Европе и второе место в мире по объему валового внутреннего продукта (ВВП), в том числе первое место в мире по добыче нефти, угля, железной руды, выплавке чугуна и стали, производству минеральных удобрений, цемента, пиломатериалов, шерстяных тканей, кожаной обуви, сливочного масла, многих видов машинного оборудования (20% мирового промышленного производства). СССР опережал все страны мира по числу специалистов в области естественных и технических наук, врачей и инженеров. Число квалифицированных рабочих увеличилось в десятки раз, что позволило в ряде областей точного машиностроения, качественной металлургии и специальной химии обеспечить, как известно, высший мировой технический уровень. Такова была реальность времени, и поэтому вести научный анализ с чисто идеологических позиций, как принято в настоящее время, не вполне корректно.
Но вместе с тем, после таких положительных оценок возникает естественный вопрос: что же тогда изменилось и что вызвало необходимость радикальной реформы существовавшей социально-экономической системы, поиска новых вариантов социально-экономического развития страны?
Хотя в настоящее время, по истечении почти 10 лет рыночного реформирования в странах СНГ, этот вопрос уже не является актуальным для многих отечественных экономистов, ответы на него существенно разнятся и сами по себе имеют важное теоретическое значение для понимания содержания трансформационных процессов. В экономической литературе обычно выделяют следующие моменты.
Прежде всего, завершение индустриальной эпохи, условиям которой соответствовала существовавшая в стране социально-экономическая система. В этих условиях сложившаяся модель оказалась неадекватной новым реалиям, связанным с.начавшимся становлением постиндустриального общества. При этом упор делается на то, что она продемонстрировала свою негибкость, неспособность быстро реагировать на научно-технические изменения и социальные запросы, а потому страна начала шаг за шагом уступать свои позиции в области науки, техники, образования и в других сферах.
