Содержание к диссертации
Введение
Глава 1. Основные направления развития теории ренты 13
1.1. Методологические подходы к исследованию рентных отношений и проблемы трансформации рентно-сырьевой модели экономики.. 13
1.2. Рента как категория экономической теории 30
1.3. Институциональный аспект рентных отношений и рентоориентированного поведения 61
Глава 2. Экономическая природа рентно-сырьевой экономики 91
2.1. Основные характеристики рентной экономики 91
2.2. Рентные отношения и особенности экономического развития современной России 105
2.3. Экономика России и «ресурсные ловушки» .135
2.4. Влияние мирохозяйственных процессов на российскую экономику 168
Глава 3. Отношения собственности и их особенности в рентообразующей сфере российской экономики 184
3.1. Приватизация и проблема легитимности прав собственности в постприватизационный период в России 184
3.2. Формирование прав собственности на недра и извлеченные из недр полезные ископаемы 203
3.3. Особенности изъятия ренты в современной России 227
Глава 4. Проблемы трансформации рентно-сырьевой модели экономики в процессе неоиндустриализации современной России 262
4.1. Предпосылки и возможности неоиндустриальной модернизации российской экономики 262
4.2. Проблемы и перспективы диверсификации российской экономики 291
Заключение 322
Список использованных источников
- Рента как категория экономической теории
- Рентные отношения и особенности экономического развития современной России
- Формирование прав собственности на недра и извлеченные из недр полезные ископаемы
- Проблемы и перспективы диверсификации российской экономики
Рента как категория экономической теории
За последние годы поле научно-политических дискуссий по рентной проблематике в России сместилось с обсуждения вопросов изъятия рентных доходов на проблему использования ренты. Отмечено, что далеко не всегда возникновение и присвоение рентных доходов несет в себе функцию источника социально-экономического развития и инновационной активности. Часто они продуцируют расширение масштабов и форм проявления рентоориентированного поведения субъектов, негативные социально-экономические эффекты, деформирующие систему экономических отношений и блокирующие нормальное развитие общества. Общеизвестно, что в России именно рентные доходы (природная, ценовая, административная и др. ренты), питают теневой капитал и коррупцию, служат источником для наполнения оффшорных счетов юридических лиц и личных счетов физических лиц, приобретения ими зарубежных активов. Все это отражается на состоянии и особенностях российской государственности, экономики, социокультурных и нравственных аспектах. Подойти к рентной проблематике по новому, переосмыслить известные выводы и результаты – задача необходимая как для экономической теории, так и для хозяйственной практики.
Цель диссертационного исследования состоит в развитии теории ренты и рентных отношений на системном уровне, через анализ сущности рентно-сырьевой экономики и возможностей ее трансформации.
Для достижения данной цели мы ставили и решали следующие задачи: - определить перспективные методологические подходы к исследованию рентной проблематики в новейших условиях; - уточнить сущность ренты как экономической категории; - проанализировать институциональный аспект феномена рентоориентированного поведения; - раскрыть основные теоретические подходы к анализу природы рентной экономики для идентификации экономической модели общественно хозяйственной системы России; - выявить основные каналы воздействия рентных доходов на национальную экономику с учетом мирохозяйственных изменений; - обосновать влияние особенностей российской приватизации на специфику формирования прав собственности на недра и извлеченные из недр полезные ископаемые; - исследовать особенности механизма изъятия ренты в современной России и направления его совершенствования; - раскрыть основные цели и направления неоиндустриализации современной России в интересах обеспечения диверсификации и модернизации сложившейся социально-экономической системы. Объектом исследования является рентно-сырьевая модель социально-экономической системы России. Предметом – экономические отношения и институциональные характеристики, раскрывающие особенности экономического развития современной России и основные направления трансформации ее общественно-хозяйственной модели.
Теоретической основой диссертационного исследования послужили труды (монографии, статьи) отечественных и зарубежных ученых – представителей классической, неоклассической, институциональной экономической теории; фундаментальные положения экономической теории, концепция социоэкономики. В качестве информационной базы исследования и анализа были использованы статистические и фактические данные из информационных источников и сайтов Росстата, Министерства финансов, Минэкономразвития, Банка России, новостных агентств. В работе рассмотрены и проанализированы нормативно законодательные акты РФ, имеющие отношения к цели исследования.
При написании диссертации, разработке и решении поставленных задач общей методологией научного исследования явился диалектический и исторический материализм. Были использованы следующие методологические подходы и методы исследования: системный, целевой, типологический, позитивный и нормативный подходы; методы системного анализа и синтеза, абстрактно-логический, индукции и дедукции, статистический, аналогий.
Диссертационное исследование проведено по специальности 08.00.01 – экономическая теория Паспорта научных специальностей ВАК (экономические науки), в рамках области исследования «Общая экономическая теория» по следующим разделам. 1.1. Политическая экономия: закономерности развития экономических отношений; собственность в системе экономических отношений; экономические интересы; взаимодействие производительных сил, экономических форм, методов хозяйствования и институциональных структур; воздействие новых технологических укладов на процессы формирования и функционирования экономических структур и институтов; экономика ресурсов (рынков капитала, труда и финансов); роль и функции государства и гражданского общества в функционировании экономических систем; теория государственного сектора в экономике; закономерности глобализации мировой экономики и ее воздействие на функционирование национально-государственных экономических систем; взаимодействие экономических и политических процессов на национально-государственном и глобальном уровнях; формирование экономической политики (стратегии) государства. 1.3. Макроэкономическя теория: теория экономического роста; теория денег; теория управления экономическими системами. 1.4. Институциональная и эволюционная экономическая теория: теория прав собственности; теория трансформации социально-экономических систем; социально-экономические альтернативы.
Рентные отношения и особенности экономического развития современной России
Считается, что феномен поиска ренты (ренториентированного поведения) был акцентирован в работе Г.Таллока, в рамках теории общественного выбора, в связи с экстерналиями и деятельностью государства, хотя сам термин (rent seeking) впервые был использован для описания соответствующей деятельности в исследовании А. Крюгер154.
Традиционная экономическая теория в описании выбора и поведения субъектов рынка исходит из стандартной целевой функции (максимизации полезности, прибыли), характеризующей интересы и предпочтения Homo Economicus. Что же касается субъектов нерыночных отношений (политиков, чиновников), то в их роли «чаще всего фигурируют некие бескорыстные персонажи, не имеющие собственных («частных») интересов», и даже «отсутствуют сомнения в их абсолютной профессиональной пригодности»155.
Основная же предпосылка теории общественного выбора состоит в том, что люди действуют в политической сфере, преследуя свои личные интересы, и что нет непреодолимой грани между бизнесом и политикой. «Политика, – пишет Дж. Бьюкенен, – есть сложная система обмена между индивидами, в которой последние коллективно стремятся к достижению своих частных целей... В случае избрания политик свободен определять свою позицию по вопросам о расходовании средств и налогообложения…(и) выберет тот вариант решения из набора приемлемых для себя альтернатив, исполнение которого максимизирует его собственную полезность»156.
«Обычно, размышляя о поиске ренты, мы имеем в виду демократические группы особых интересов, деньги, используемые для оказания политического влияния и т.д. Но… индустрия поиска ренты не уникальна», – обращает внимание
Рентоориентированное поведение имеет место как в ресурсодефицитных, так и в ресурсодостаточных экономиках. С.Яцкий вообще утверждает, что рентоориентированное поведение «является атрибутом любой экономики, так как по сути есть реализация естественного процесса минимизации затрат и максимизации полезного эффекта для любого хозяйствующего субъекта». При этом ученый не видит большой разницы между рентоискательством и предпринимательством, поскольку предприниматель, являясь новатором, «стремится к сверхприбыли, то есть ренте или квазиренте»158. Некорректность, с нашей точки зрения, терминологической подмены рента – сверхприбыль уже отмечалась в предыдущем параграфе.
Рентоискательство представляет собой конкуренцию за обладание и контроль над редким ресурсом. Вследствие того, что именно природная рента представляет собой достаточно устойчивый доход в долгосрочном периоде, именно природные ресурсы являются основным объектом конкуренции (рентоискательства) и на национальном, и на глобальном уровне. По мнению некоторых исследователей, одной из первопричин смены в России государственно-общественного строя в начале 1990-х гг. было стремление международного капитала получить доступ к природной, прежде всего горной, ренте нашей страны159.
«Природа рождает и выращивает зверей, рыбу, скот, заставляет коров давать молоко, кур откладывать яйца, деревья наращивать древесину и приносить плоды, семена прорастать. Тот, кто обладает правом присваивать это возобновляющееся богатство, обладает постоянным доходом», – писал Л. Мизес160. С развитием в России рыночных и частнособственнических отношений явно обозначилась проблема присвоения подобных доходов, носящих рентный характер. Хозяйствующие субъекты стремятся не только захватить те активы,
Мизес Л. Человеческая деятельность: трактат по экономической теории. Челябинск: Социум, 2005. С.489. которые приносят ренту, но и установить свои «правила игры» для ее получения. В результате для очень многих субъектов экономики доступ к получению рентного дохода оказался закрытым. В России «сегодня рентные доходы аккумулируют лишь два экономических агента – предприятия, использующие рентные ресурсы, и государственный аппарат чиновников. Первые… не могут их освоить даже для собственной инвестиционной политики и… вывозят за рубеж. Государственные чиновники… используют рентные доходы для обеспечения собственной аппаратной безопасности», – отмечает Е.Карпиков161.
Проблему рентоискательства или рентоориентированного поведения применительно к современным российским реалиям специально анализируют как отечественные, так и зарубежные авторы. В отечественной учебной литературе рентоориентированное поведение определяется как ситуация, когда доходы национального бизнеса зависят не от наличия предпринимательских способностей, а от близости к государственному аппарату, вследствие чего предприниматели нацелены на получение доходов (ренты) от личных связей, а не обычной, классической предпринимательской прибыли162. В общем, «привилегии порождают ренты»163.
Схожую позицию занимает А.Ослунд, понимая под рентным поведением «деятельность, направленную либо на использование монопольного положения, либо на получение доступа к правительственным субсидиям, в отличие от стремления в рыночной экономике к получению прибыли в процессе конкуренции». Причем в постсоветской России распределение ренты с самого начала «приняло форму государственного регулирования, давшего ощутимый перевес привилегированному классу»164. Основная ее часть оказалась в руках товара за «бесценок», по фиксированной государственной цене, с последующей его перепродажей по рыночной стоимости); субсидии на импорт (здесь сверхдоходы явились результатом существования множества валютных курсов); льготные кредиты (избыточные доходы появились как результат гиперинфляции и, следовательно, отрицательной реальной процентной ставки); номенклатурная приватизация (выгода возникла по причине заниженной стоимости основных фондов предприятий). руководителей бывших государственных предприятий, коммерсантов и финансистов, вследствие чего «в России сформировалась чрезвычайно агрессивная имперская элита, которая не приемлет абсолютно никаких запретов и ограничений». Именно конфликтом между рентоориентированным поведением экономико-политических элит и реформаторством ученый объясняет драматизм рыночных реформ в России165.
О.Гаман-Голутвина также связывает особенности развития национальной экономики с особенностями формирования российского правящего класса. По ее мнению, властвующая страта современного российского общества не выполняет свою ключевую функцию и не соответствует базовому системообразующему признаку элиты – выполнению миссии локомотива развития. Объясняя причины такого положения, исследователь уточняет, что задачей рыночных реформ 1990-х гг. изначально было не развитие, а дистрибуция, то есть перераспределение собственности и рентных доходов. Отсюда – безразличие политической и экономической элиты России к самой идее развития, их стратегическая бессубъектность, то есть отсутствие у них как действительного проекта обустройства страны, так и воли для его реализации166.
Формирование прав собственности на недра и извлеченные из недр полезные ископаемы
Важно заметить, что в сословном мироустройстве, в условиях квазирынка положение предпринимателей оказывается двусмысленным. По своей сути, предприниматели не относятся к категории «служилых людей; бизнес, как рыночная деятельность, нацелен на максимизацию прибыли, а не на служение, которое маскируется под маску «социальной ответственности бизнеса». Наградой предпринимателю служит прибыль, а не вознаграждение за «социальную ответственность» в виде доли от распределяемых властью ресурсов. Если же бизнес ради самосохранения вынужден уходить под «крышу» (что является массовой практикой для российских деловых кругов), то предприниматель из рыночного субъекта, ориентирующегося на обслуживание рынка, de-facto превращается в коммерсанта, обслуживающего какой-либо бюджет или фонд и работающего на административном рынке. Рыночная конкуренция стимулирует предпринимателей к независимой созидательной, новаторской деятельности. Однако в рентоориентированной экономике вести независимый бизнес оказывается делом практически невозможным. В ситуации, когда «пожарные, санитары, налоговики, таможенники, прокуроры, разномастные инспекторы и другие «блюстители государственных интересов» наступали единым фронтом» бравада независимых предпринимателей в России сошла «на нет»»187. Дело ЮКОСа и судьба М.Ходорковского наглядно продемонстрировали расклад сил в стране, и «несогласные» страну покинули.
С точки зрения экономики соглашений (конвенциональной теории), поле взаимодействия задается институциональными границами (главным образом – неформальными), и доступ к полю открыт для каждого, кто признает заданные правила игры и «уважает» сложившуюся иерархическую структуру188. Вместе с тем, границы правового поля очерчиваются формальными институтами и подкрепляются механизмом принуждения к исполнению их предписаний. Очевидно, что если заданные правовые нормы и сложившиеся неформальные
Институциональная экономика: учебник / Под ред. А.Олейника. М.: Инфра–М, 2005. правила соответствуют интересам экономического большинства, то доступ к полю взаимодействия не является избирательным и возможности для извлечения административной ренты невелики. В противной ситуации, когда нормы и правила отражают интересы конкретных лиц (физических или юридических), возможности для своекорыстного поведения заинтересованных субъектов возрастают значительно: то есть работает принцип «чем уже доступ к полю взаимодействия, тем шире поле власти и господства, больше возможностей рентоориентированного поведения и непродуктивной деятельности»189.
Естественным результатом ограничений доступа к рыночному полю взаимодействия является возникновение монополии и близких к ней рыночных структур. Большой вклад в количественную оценку последствий монополизации рынков внесла неоклассическая теория. В этой связи, теория рентоориентированного поведения и непродуктивной деятельности субъектов является дополнением неоклассической теории монополии. В частности Г.Таллок доказывает, что последствия монополизации рынка не сводятся только к тому факту, что монополист, пользуясь своим положением price-maker, устанавливает цену выше уровня предельных издержек и получает монопольную прибыль, захватывая часть излишка потребителя. Присваиваемая в результате монополистического ценообразования рента используется монополистом на цели, не связанные с производством: усиление своих позиций на рынке; создание через институты политического лоббирования условий для присвоения новой ренты190. В результате часть монопольной ренты трансформируется в административную, посредством которой обеспечивается возможность дальнейшего присвоения монопольной ренты и выделения из нее новой административной ренты.
Можно сказать, что ограничения доступа к рыночному полю взаимодействия «запускают» механизм расширенного воспроизводства и
Таллок Г. Общественные блага, перераспределение и поиск ренты. М.: Изд. Института Гайдара, 2011. С.142 153. трансформации ренты, стимулируют рентоориентированное поведение субъектов экономики и власти, которое оказывается взаимозависимым. С одной стороны, чтобы быть допущенным на рынок бизнес вынужден соглашаться со сложившимся порядком вещей. С другой стороны, в обмен на выплату регулятору части монопольной ренты и поддержку разнообразных инициатив власти, он получает возможность действовать в условиях ограниченной конкуренции. А.Олейник использует выражение «долг чести», отмечая, что одна из основных обязанностей бизнеса, получившего доступ к полям взаимодействия, состоит в содействии всеми возможными средствами – финансовыми, идеологическими, структурными и прочими – господству регулятора (государства), что усиливает системные перекосы в экономике191.
Таким образом, рентоориентированное поведение возникает не просто в рыночной среде, а внутри «огороженного» рынка, то есть рынка, превращенного регулятором в огороженное поле взаимодействия. В системе же недропользования огораживание рынка носит особенно явный характер. Тем более что и опыт развитых стран, являющихся одновременно крупными недропользователями (Австралия, Великобритания, Канада, Норвегия), вроде бы свидетельствует, что либеральная система институтов, регулирующая хозяйственный оборот обычных активов, должна дополняться системой правил и процедур, жестко регламентирующих освоение и использование ресурсов недр так, чтобы это соответствовало общественным интересам192
Проблемы и перспективы диверсификации российской экономики
Рост бюрократии, обусловленный рентой, это только часть проблемы. Р.Оти обращает внимание на использование сырьевой ренты для стимулирования экономического роста, зависящего от государственных субсидий и опеки. Такой характер роста экономики политически не нейтрален, он приводит к увеличению числа субъектов (электората), заинтересованных в сохранении status quo211. Социально-политическая жизнь в современной России служит ярким тому подтверждением.
Вместе с тем, отечественная практика позволяет выделить еще одну, специфически российскую черту, усугубляющую ситуацию. Мы имеем в виду влияния государственной бюрократии на характер политической элиты России. В странах с развитыми демократическими институтами национальные политические элиты достаточно независимы по отношению к бюрократическим, поскольку формируются в рамках партийных структур, через процедуры политических выборов в институты власти разных уровней. В России же «бюрократия из своей среды «выделяет» политическую элиту, которая всего лишь является выразителем ее воли»; политическая элита оказывается «поглощенной» государственной бюрократией212. В результате, интересы бюрократии, сосредоточенные не на развитии страны, а на контроле над различными источниками ренты, становятся и общегосударственными интересами политической элиты213. Более того, как заметил З.Бжезинский, если в американских банках лежат 500 млрд. долл., принадлежащих российской элите, , «чья это элита – ваша или уже наша»214. Очевидно, что российской «долларовая элита» является лишь номинально.
В. Беленький, анализируя причины краха социализма в СССР, в качестве одной из самых главных называет советскую бюрократию. Ученый пишет: «Зловещая роль бюрократии в судьбах советского общества состояла… в том, что этот социальный слой исковеркал социально-экономические, политические, духовные основы социалистического строя, принизил роль народных масс – особенно рабочего класса, обрек массы на пассивность, вызвал тяжелейший кризис движущих сил прогресса». Поначалу «бюрократизм существовал… в бессубъектной форме, но постепенно усиливался, обволакивал людей, особенно тех, кто имел в характере червоточины». В итоге «многие представители партийной, государственной, хозяйственной бюрократии оказались людьми без чести и совести»215. Похоже, что современная Россия наступает на те же грабли. Этот практически важный аспект прояснен в исследованиях
А.Оболонского216. Профессор проводит поэтапный анализ процесса становления государственной службы в постсоветской России, и приходит к выводу, что существующее состояние российского чиновничества, которое если и отличается от чиновничества советского, то в худшую сторону, с перевернутой шкалой ценностей и явно завышенной (заметим, совершенно безосновательно) самооценкой, является тормозом для развития страны.
Как-то, будучи еще президентом «в первом сроке», В. Путин сказал, что хотел бы видеть Россию гигантской корпорацией, а себя – топ-менеджером при ней. Правда, В.Путин не уточнил, в рамках какой организационно-правовая формы видится ему корпорация «Россия». Кто ее реальный собственник? Чьи интересы представляет Совет директоров? По какому принципу распределяется прибыль? А ведь конкретные ответы на подобные вопросы, по сути, и определяют стратегию развития страны. Осмысливая рассуждения и оценки А.Оболонского, мы пришли к следующему выводу. Двадцатилетний поиск новой модели взаимоотношений российского государства и российского гражданина (общества) закончился легитимацией привилегированного статуса разбухшей бюрократической «корпорации», принявшей форму «закрытого общества с ограниченной ответственностью» (чаще – полной безответственностью). Примечательно, что, «главным носителем той точки зрения, что от российского чиновника ничего не зависит, является сам чиновник. В среде управленцев высшего и среднего звена такую позицию занимают 77% опрошенных»217.
Под категорию рантье подпадает такое государство, «в котором преобладающая часть бюджета формируется за счет относительно немногочисленных источников» и «государственная бюрократия все время пытается опекать сегменты рынка, которые генерируют львиную долю ее доходов», – пишет Р.Саква218. Причем в жертву этой «опеки» как раз и приносятся те самые подотчетность власти и демократические процедуры, которые могли бы нейтрализовать гипертрофированную роль бюрократии и ограничить ее рентные аппетиты. Результатом является «блокирование самой возможности превращения работников «сектора публичных услуг» в свободных и самостоятельных граждан»219. В таком государстве политическая рента, присваиваемая через различные формы лояльности и выражения верноподданнических настроений, является не менее важной, чем денежная, а вот гражданственность, профессионализм, предпринимательская инициатива, оказываются невостребованными.
