Содержание к диссертации
Введение
Глава 1. Методология и проблемное поле диссертационного исследования 9
1 1 Методология исследования 9
1 2 Пространственная экономика как проблемное поле 20
Глава 2. Интеллектуальные истоки современной французской школы пространственной экономики: мультидисциплинарность научного базиса 32
2 1 Экономические предтечи 32
2 2 Неэкономические влияния география, социология и история 57
Глава 3. Основные направления и течения современной французской школы пространственной экономики 70
3 1 Теория инновационных сред и деятельность GREMI 73
3 2 Основные положения теории близости 88
3 3 Многообразие локализованных экономических систем попытки типологизации 105
3 4 Теория полюсов конкурентоспособности 119
3 5 Интегративная роль территориального подхода и методологический плюрализм 126
Заключение 139
Библиография 143
- Пространственная экономика как проблемное поле
- Неэкономические влияния география, социология и история
- Основные положения теории близости
- Интегративная роль территориального подхода и методологический плюрализм
Введение к работе
Актуальность темы исследования. Современная французская школа пространственной экономики как направление научной мысли отличается наличием оригинальных теоретических конструкций (например, теории инновационных сред, теории близости и др.), которые могли бы быть использованы и для изучения экономических явлений в России, однако надлежащего изложения этих идей на русском языке в настоящее время не существует.
Сегодня в целом очень невелико количество работ, освещающих то или иное направление французской экономической мысли, в какой-то мере «периферийной» по отношению к мэйнстриму, создаваемому англосаксонскими исследователями. Несмотря на появление большого числа российских научных публикаций, тематически близких к исследованиям в области пространственной экономики, проводимым за рубежом, в том числе и во Франции, в этих публикациях сложно обнаружить следы французского опыта. Более того, можно констатировать наличие системной проблемы, связанной с переносом в Россию зарубежного опыта, которая, в частности, приводит к научным спекуляциям.
Все вышеизложенное обуславливает актуальность теоретического осмысления и систематизированного представления современного этапа развития французской школы пространственной экономики.
Уровень изученности проблемы. Вопросы определения проблемного поля пространственной экономики изложены в работах У. Айзарда (Изарда), Е.Г. Анимицы, Ж. Бенко, А.Н. Демьяненко, Р. Капелло, П. Кругмана, П.А. Минакира, Ф. Перру, Н.М. Сурниной, А.И. Татаркина и многих других авторов.
Междисциплинарный характер проблемного поля пространственной экономики предполагает обращение к работам из других областей знания (географии, социологии, истории). В частности, в числе французских исследователей, занимавшихся экономической проблематикой, необходимо отметить историка Ф. Броделя, социологов А. Лефевра и П. Бурдьё, географа П. Клаваля.
Проблемы методологии науки и использования науковедческого инструментария освещаются в работах Дж. Бернала, М. Блауга, Т. Куна, Е.З. Мирской, Э.М. Мирского, Д. Прайса, Г.И. Рузавина и других.
Теоретические положения основных направлений современной французской школы пространственной экономики представлены в работах М. Гроссетти, К. Курле, Я. Лунга, Б. Пекёра, А. Торра и других.
Однако работ обобщающего характера, в которых бы предпринималась попытка систематизировать последние десятилетия развития французской научной мысли, связанной с пространственной экономикой, нет ни на французском, ни тем более на русском языках.
Цели и задачи исследования. Целью исследования является определение вклада современной французской школы пространственной экономики в развитие экономической мысли конца XX – начала XXI вв. Исходя из поставленной цели определены следующие задачи:
1. Рассмотрение генезиса современной французской школы пространственной экономики.
2. Выявление сущности и систематизация основных направлений развития современной французской школы пространственной экономики.
3. Определение специфических черт современной французской школы пространственной экономики.
4. Оценка места современной французской школы пространственной экономики в системе экономических знаний.
Объектом исследования являются теоретические модели и методологические подходы французских исследователей в области пространственной экономики.
Предмет диссертационного исследования – эволюция французской школы пространственной экономики.
Теоретическая и методологическая база исследования. Работа основывается на трудах отечественных и зарубежных ученых по вопросам истории экономической мысли, экономической методологии, теории региональной экономики, пространственной экономики, региональной науки, экономической географии, социологии, истории и науковедения.
При написании работы использовались общенаучные методы (анализ, синтез, индукция, дедукция и др.), принципы системного подхода, науковедческие подходы, связанные с изучением научных школ и анализом системы формализованного научного знания.
Информационная база исследования. При написании работы использовались публикации из разных эшелонов: статьи в ведущих экономических журналах, так или иначе связанных с проблематикой пространственной экономики; монографии; учебники. В частности, использовались как публикации в специализированных журналах («Revue d’conomie rgionale et urbaine», «The Canadian Journal of Regional Science», «Papers in Regional Science», «The Annals of Regional Science» и др.), так и в экономических журналах, не специализирующихся на пространственной проблематике («Revue d'conomie industrielle», «Revue conomique», «conomie rurale», «Cambridge Journal of Economics»), а также в некоторых полидисциплинарных изданиях («Espaces et Socits», «Gographie, conomie, Socit», «L’Espace Gographique»).
В ходе диссертационного исследования автором получены следующие научные результаты, обладающие научной новизной и являющиеся предметом защиты:
1. Выявлены и охарактеризованы основные концепции и направления французской школы пространственной экономики. Указанные концепции и направления, включая теорию инновационных сред, теорию близости и теорию полюсов конкурентоспособности, интегрированы посредством территориального подхода, характерного для франкоязычной экономической мысли конца XX – начала XXI вв., посвященной проблемам пространственной экономики.
2. Показана эволюция основных теоретических конструкций современной французской школы пространственной экономики в их взаимной связи. Возникшая в середине 1980-гг. и претерпевшая несколько изменений исследовательских программ теория инновационных сред заложила основы для последующих теоретических построений, создающих своеобразие современной французской пространственной экономики: теории близости, теории полюсов конкурентоспособности и концепции «корзины территориальных благ».
3. Раскрыт вклад современной французской школы пространственной экономики в развитии экономической мысли, заключающийся в расширении категориального аппарата экономической теории и рассмотрении новых проблем экономического развития общества. Благодаря усилиям современных французских экономистов, занимающихся пространственной проблематикой, в экономический оборот введены понятия, заимствованные из других дисциплин (географии, социологии и др.), а также было положено начало новым направлениям исследования экономического пространства.
4. Раскрыты характерные черты современной французской школы пространственной экономики, обусловленные спецификой ее генезиса. К указанным чертам отнесены мультидисциплинарность, высокая степень открытости и методологический плюрализм. Их наличие объясняется особым интеллектуальным климатом, в котором развивалась французская экономическая мысль в XX в. и для которого были характерны глубокие междисциплинарные связи с такими областями знания как социология, география и история.
5. Доказан неортодоксальный характер основных направлений современной французской школы пространственной экономики, позволяющий отличить данную школу от доминирующего англо-саксонского течения современной экономической мысли. Основания для проведения границ между современной французской школой пространственной экономики и ортодоксальными теориями, преимущественно разрабатываемыми англо-саксонскими исследователями, носят методологический характер: различия наблюдаются в исследовательских программах, понятийном и методическом инструментарии. Современную французскую школу пространственной экономики можно сопоставить с неортодоксальными институционалистскими теориями, также изначально разрабатываемыми французскими экономистами: теорией регуляции и теорией конвенций.
Практическая значимость работы определяется тем, что полученные соискателем выводы расширяют представление об одной из ведущих национальных школ в области пространственной экономики, могут быть использованы для подготовки широкого спектра рекомендаций по проведению исследований экономических явлений в пространстве, а также в учебном процессе.
Диссертационное исследование выполнено в рамках следующих пунктов паспорта научных специальностей ВАК РФ 08.00.01 «Экономическая теория»:
п.3.9 Направления взаимовлияния и интеграции различных направлений и школ экономической мысли;
п.4.3 Междисциплинарные взаимодействия в экономической науке;
п.4.6 Формирование научных школ в экономической теории.
Апробация результатов исследования. Основные положения диссертационного исследования были представлены в докладах I Всероссийского симпозиума по региональной экономике (2011 г.), XIV Совещания географов Сибири и Дальнего Востока (2011 г.), Второго Российского экономического конгресса (2013 г.). По теме исследования опубликовано пять статей в журналах, рекомендованных ВАК РФ, общим объемом 7,35 п.л.
Структура и объем работы. Структура диссертации обусловлена целью и задачами исследования. Диссертация состоит из введения, трех глав, заключения, общим объемом 142 страницы машинописного текста, библиографического списка, включающего 259 названий, в том числе 195 на иностранных языках.
Пространственная экономика как проблемное поле
Рассмотрение вопросов, связанных непосредственно со становлением и развитием во Франции такого направления экономической мысли как пространственная экономика, представляется необходимым предварить вопросом о том, что же собой в целом представляет это направление.
В качестве исходного пункта можно оттолкнуться от следующего определения: «Пространственная экономика является важнейшим составным элементом современной экономической теории, дополняя ее традиционные разделы областью исследования закономерностей «естественного» и «наведенного» распределения экономических и социальных параметров в пространстве, ориентированного на «пространственную ренту» поведения экономических агентов, формирования и функционирования территориальных социально-экономических сообществ различного масштаба, механизмов и результатов их взаимодействия, формирования пространственного системного эффекта как результата взаимодействия территориальных социально-экономических систем»40.
Несмотря на насыщенность приведенного определения, вряд ли можно считать его ответом на все возникающие в связи с проблематикой пространственной экономики вопросы. А о наличии таких вопросов свидетельствует достаточно большое число публикаций.
Например, в заключении к своей широко известной работе М. Фудзита, П. Кругман и Э. Венаблес отмечают, что «главное оправдание для изучения географии экономических систем состоит в том, что она является весьма важной и видимой частью мира. Трудно увидеть какую-либо причину (кроме традиции, характеризующейся аналитической «неподатливостью») того, почему региональная экономика и экономика городов должны заслуживать меньшего внимания, чем международная торговля, или почему размещение производства не должно быть столь же важным вопросом мэйнстрима экономической теории, как и теория капитала или теория распределение дохода. ...Сегодня нет никакого оправдания пренебрежению пространственным аспектом экономической жизни»41. Впрочем, то, что поднимается вопрос о необходимости в очередной раз рассматривать в конце XX в. более чем «классические» экономические проблемы (например, размещения производства), говорит как раз о наличии пока еще открытых вопросов.
Как констатируется в более поздней работе П.А. Минакира и А.Н. Демьяненко, «пространственный аспект многоразмерных экономических систем в современных условиях не может быть адекватно описан существующими подходами в рамках региональной экономики. Следовательно, на повестку дня выдвигается теоретическое и методологическое оформление нового подхода к системному представлению экономики как взаимодействию микроэкономических агентов, регио-, макро- и глобальных взаимодействий»42.
О наличии проблем с легитимизацией пространственной экономики (в том числе и под другими названиями, например, «региональная экономика» или «региональная наука») в рамках экономической теории может косвенно свидетельствовать содержание последнего (в серии аналогичных работ) из выполненных М. Блаугом обзоров «Кто есть кто в экономической теории»43. Наряду с упомянутыми представителями «Новой экономической географии» (НЭГ) П. Кругманом, М. Фудзитой, Э. Венаблесом из числа экономистов, занимающихся пространственной проблематикой, в справочник попали лишь очень немногие известные исследователи: Э. Маркусен, П. Нийкамп, М. Портер, С. Скочмер, Ж.-Ф. Тисе, М. Фельдман. Этот ряд может быть продолжен, однако, уже представителями другой научной дисциплины -географии: Д. Киблом, А. Тикеллом, М. Сторпером, А.Дж. Скоттом и Н. Трифтом. Количество названных фамилий представляется чрезвычайно незначительным (немногим более 1%) на фоне общего числа экономистов (1168 человек), вошедших в указанный справочник44.
Одним из свидетельств некоторого «размывания» междисциплинарных барьеров, обозначившегося в экономическом мэйнстриме к началу XXI в , может служить попадание в число значимых для экономической теории фигур психологов Д Канемана (получившего к этому времени Нобелевскую премию по экономике) и П Словика одной из базисных дисциплин для пространственной экономики. В среде исследователей-географов даже можно отметить своеобразные попытки «монополизации» пространства как объекта исследования45. Как, например, отмечает Р. Китчин, «пространство - это ключевое географическое понятие. Наряду с другими основными понятиями, такими как место, пейзаж, масштаб, подвижность, природа и окружающая среда, оно помогает определить данную дисциплину как недвусмысленно пространственную с точки зрения ее фокуса и способа мышления. Поэтому неудивительно, что география часто описывается как пространственная наука»46. Впрочем, в той же фундаментальной многотомной энциклопедии другим автором отмечается наличие междисциплинарных связей: «Пространственная наука - это подход в географии человека, который получил известность в англоязычном мире и некоторых других странах - особенно в Швеции и Нидерландах - в 1960-1970-е гг., благодаря так называемой (по Бертону) «количественной и теоретической революции» в данной дисциплине. ... Этот географический подход тесно связан с параллельными работами в других социальных и естественных науках. ... Существует... значительное междисциплинарное взаимодействие с исследованиями в других дисциплинах, таких как экономика, социология, политология и археология, где пространственный подход - как и в географии человека - является одним из компонентов расширенной дисциплинарной модели»47.
Основания для междисциплинарного синтеза кроются в самой многообразной природе пространства. Собственно, в различных научных дисциплинах данный термин может наделяться специфической «нагрузкой»48. Стоит отметить, однако, что проведение жестких границ, особенно между экономической теорией и географией49, в вопросах изучения пространственных аспектов экономической деятельности вряд ли является плодотворным и возможным50. Как в свое время отметил А. Вробель, «...опыт показывает, что региональная наука не вытесняет географию из ее традиционной области; напротив, региональной науке для своего развития нужен больший вклад географов.
...Одна из главных линий разделения - но также и взаимного сотрудничества - между географией и региональной наукой соответствует более или менее различию, используемому Боуштедтом и Ранцем в их книге по региональным исследованиям. Это различие между «исследованием региональной структуры» (regionale Strukturforschung) и «региональным экономическим исследованием» (regionale Wirtschaftsforschung). Первое является главным образом предметом интереса географии; последнее - других наук, таких как региональная наука или пространственная экономика (space-economy)y 5\ Как видно из приведенной цитаты, проведение междисциплинарной границы в Ш Рик, например, описывает некоторые различия между трактовками географического, экономического, политического и социального пространств (см Ricq С La region, espace institution-nel et espace d identite//Espaces et Societes 1982 №41 P 114-115) Обширнейший обзор разных представлений о пространстве см также в значительной мере может быть весьма искусственным, близким скорее к лингвистической «игре в слова».
Неэкономические влияния география, социология и история
Показанная картина местонахождения второго поколения французских «пространственников» в научном мире была бы весьма неполной, если бы не было учтено влияние блока дисциплин, изобра-женного на рисунке 2.1 слева вверху. Объединенные общим названием «науки о человеке» (les sciences humaines или иногда буквально les sciences de I homme) три дисциплины127, безусловно, внесли свою лепту в формирование многих характерных признаков современной французской экономической мысли в целом и пространственной экономики в частности.
Каждая из этих научных ветвей128 имеет свою собственную историю (и видных представителей), подробное освещение которой далеко выходит за рамки настоящей работы. Далее будут коротко обозначены лишь некоторые моменты.
Возникновение «современной» французской географии связывают с трудами П. Видаль де ла Блаша, работавшим в конце XIX - начале XX вв. Если его можно рассматривать как патриарха, заложившего определенные исследовательские традиции, то другие французские географы - Поль Клаваль (Paul Claval) и Жорж Бенко (Georges Benko) -гораздо ближе по временной оси находятся к рассматриваемому вре менному интервалу, и их можно непосредственно связать с современной французской школой пространственной экономики129.
Безусловным грандом французской географической мысли является первый из указанных ученых. Хотя сфера научных интересов П. Клаваля всегда была достаточно широка130 (в частности, ряд работ он посвятил культурной географии), значительное место в его исследованиях занимают вопросы экономики, экономической географии и экономического пространства.
Например, в течение 20 лет (с 1966 по 1985 гг.) в журнале «Revue geographique de I Est» П. Клаваль вел рубрику «Хроники экономической географии» (Chroniques de geographie economique) . Особенно примечательна в этом цикле работа, опубликованная в 1979 г. - «Концепции экономического пространства», в которой основной акцент был сделан на соответствующих идеях экономистов предыдущих столетий (начиная с меркантилистов и «натуралистов» XVII-XVIII вв.)132.
Ж. Бенко, будучи представителем более молодого поколения исследователей, проявлял большую активность в отношении междисциплинарного сотрудничества. В частности, он выступил автором или соредактором таких работ как «Пространственная динамика современной экономики» («La dynamique spatiale de Гесопотіе contemporaine», 1990 г.), «Индустриальные изменения и региональное развитие: трансформация новых индустриальных пространств» («Industrial
Change and Regional Development: The Transformation of New Industrial Spaces», 1991 г.), «Регионы, которые выигрывают. Округа и сети: новые парадигмы в экономической географии» («Les regions qui gagnent. Districts et reseaux: les nouveaux paradigmes de la geographie economi-Qt/e», 1992 г.)133, «Региональная наука» («La science regionale», 1998 г.). В сферу интересов Ж. Бенко входили и более частные вопросы: например, такие как взаимодействие географии (географического пространства) и теории регуляции134, или отдельные типы локализован-ных экономических систем - промышленные округа и технополисы136.
Конечно, вклад французских географов второй половины XX - начала XXI вв. в изучение вопросов пространственной экономики не ограничивается только трудами двух названных авторов. Далее по мере необходимости будут использованы идеи других исследователей-географов.
Рассматривая вопросы пространства в его различных проявлениях (в том числе и проблематику экономического пространства), сложно пройти мимо целой плеяды французских социологов-философов137 второй половины XX в.
Идеи данных мыслителей оказали определенное воздействие на концепции и положения современной французской школы пространст венной экономики. Даже если современные французские «пространст-венники» и не цитируют непосредственно социологов-соотечественников, интеллектуальное влияние последних угадывается, например, в используемой терминологии.
В последние два десятилетия можно отметить также своеобразный бум, связанный с использованием идей французских социологов в работах англоязычных исследователей, занимающихся проблематикой географии человека. Например, в числе знаковых фигур в вопросах изучения пространства авторы коллективной монографии «Мыслить географически: пространство, теория и современная география человека» указывают следующих французских мыслителей: А. Ле-февр, Ж. Деррида, Ж. Делёз, М. Фуко, П. Бурдьё, Б. Латур и П. Вири-льо138.
Выделяя четыре варианта пространственного представления экономики или «топологических предположений» (topological presuppositions) - ограниченные регионы, сети, потоки и «два места в одном» («точечно-волновая» форма), Н. Трифт и К. Олдс в качестве ведущих теоретиков по первым трем вариантам отметили соответственно М. Фуко, Б. Латура и Ж. Делёза139.
Пожалуй, одной из наиболее известных сегодня работ французских социологов, непосредственно связанных с проблематикой пространства, является впервые опубликованный в 1974 г. труд Анри Ле февра (Henri Lefebvre)140 «Производство пространства» («Production de l espace»y4\ В свою очередь, из этой работы наиболее часто цитируется тезис о том, что пространство является социальным продуктом142. В рамках своей «пространственной теории» А. Лефевр выделяет соответствующую триаду понятий:
1). Пространственная практика (spatial practice), которая охватывает производство и воспроизводство, отдельные местоположения и набор пространственных характеристик каждой социальной формации.
2). Представления (репрезентации) пространства (representations of space), которые связаны с существующими отношениями производства и с «порядком», который эти отношения налагают.
3). Репрезентативные пространства (representational spaces), которые, воплощая сложную символику, связаны с тайной или невидимой стороной общественной жизни143.
Один из вопросов, который рассматривал в своих работах А. Лефевр - коэволюция городов, способов производства и представлений о пространстве (см. рис. 2.2).
До сих пор актуальной в рамках настоящего диссертационного исследования представляется тезис А. Лефевра, сформулированный им в 1970 г. «Пространственная наука должна... распределяться на несколько уровней. Она может быть формальной наукой о пространстве, то есть быть близкой к математике, науке, в которой используются такие понятия как совокупности, сети, графы, решетки. Однако рассматриваемая наука не находится на этом единственном уровне, она не может быть только формальной. Критический анализ определяет, как и согласно какой стратегии было произведено некое рассматриваемое пространство; наконец, существует исследование носителей, которые могут сопротивляться определенной форме или стратегии, то есть потребителей»144. Другими словами, А. Лефевра отмечал необходимость сочетания при изучении вопросов пространства количественного (математического) и качественного подходов.
Основные положения теории близости
Рассмотренная выше характерная черта французской экономической мысли - мультидисциплинарность (I approche pluri-disciplinaire) -создает некоторые проблемы с идентификацией отдельных исследователей и даже целых «школ». Примером здесь может служить вводная статья Ж. Бенко и К. Дэбьен в специальном выпуске англосаксонского издания «Economic Geography», посвященного французской экономической географии. Помимо вполне понятного упоминания работ П. Видаль де ла Блаша и П. Клаваля авторы статьи посчитали нужным заострить внимание на «Парижской школе регуляции» («Parisian regulation school»), GREMI и «Французской школе экономики близости» {«French school of economies of proximity»)38, названной «безусловно, географическим подходом»39. Именно последней и будет посвящен настоящий параграф.
К числу наиболее деятельных участников данной «школы» Бенко и Дэбьен отнесли следующих специалистов: Бернар Пекёр (Bernard Pecqueur), Андрэ Topp (Andre Torre), Жан-Пьер Жилли (Jean-Pierre Gilly), Клод Дюпуи (Claude Dupuy), Жан-Бенуа Циммерманн (Jean-Benoit Zimmermann) и Габриэль Коллетис (Gabriel Colletis)40. Это, конечно же, совсем не полный перечень. И нужно отметить, что в организационном плане «Школы близости» («I Ecole de la Proximite») как таковой не существует, зато в рамках ее можно выделить целый ряд относительно самостоятельных институций41.
Из них наиболее известной, долгоживущей и, можно сказать, специализированной является группа под названием «Динамика близости» («Dynamiques de Proximite»)42. Объединив в начале 1990-х гг.43 «экономистов, социологов и географов» как результат дискуссий, состоявшихся под эгидой ASRDLF, эта группа явилась отражением «коллективной рефлексии, связанной с попытками выявить совпадения и связанность в новых теоретических подходах при изучении пространства. Эта рефлексия основывается на убеждении, что пространство не нейтрально, и что оно, безусловно, должно учитываться в исследованиях. Амбиции исследователей, которые работают над проблематикой близости, состоят в том, чтобы объяснить природу эффектов близости и способствовать укоренению пространственной переменной в социальных науках»44.
Благодаря усилиям данной группы действительно произошло, как представляется, закрепление рассматриваемой проблематики в «повестке дня» современной французской школы пространственной экономики45. Уже в 1993 г. был издан специальный выпуск профильного «Revue d economie regionale et urbaine», посвященный теории близости, за прошедшие годы группа отметилась организацией серии научных конгрессов (Les journees de la proximite), а ее участники опубликовали большое количество работ (статей в различных периодических изданиях, монографий и сборников трудов).
Другой институцией, выпускающей серию «Cahiers du GRES», в рамках которой известные представители «теории близости» также неоднократно публиковали свои труды (правда, не все они связаны с данной теорией), является «Ассоциация экономических и социальных исследований» (Le Groupement de Recherche Economique et Sociales, GRES), которая объединила два исследовательских центра - «Федеративный исследовательский институт экономической динамики» (Institut Federatif de Recherches sur les Dynamiques Economiques, IFReDE) при Университете Монтескьё-Бордо IV (Universite Montesquieu-Bordeaux IV) и «Лабораторию исследований в области экономики, политики и социальных систем» (Laboratoire dEtudes et de Recherche sur ГЕсопотіе, les Politiques et les Systemes Sociaux, LEREPS) при Университете социальных наук Тулузы 1 (Universite des Sciences Sociales Toulouse 1).
При том же Университете Монтескьё-Бордо IV существует «Группа исследований по теоретической и прикладной экономике» (Groupe de Recherche en Economie Theorique et Appliquee, GREThA), которая также выпускает серию рабочих документов под названием «Cahiers du GREThA» - еще одна площадка для публикаций в рассматриваемой области46.
Подобными, но может быть несколько менее связанными с рассматриваемой проблематикой центрами являются марсельская GRECAM (при Университетах Экс-Марсель II и III) и GRET (при швейцарском Университете Невшателя).
Наконец, можно отметить исследовательскую команду «БЛИЗОСТЬ» (L equipe PROXIMITES), созданную при «Национальном институте агрономических исследований» (Institut national de la recherche Agronomique, INRA). Появление этой институции, безусловно, связано с деятельностью одного из самых активных исследователей «теории близости», президента ASRDLF в 2009-2011 гг. Андрэ Торра47.
Прежде чем попытаться разобраться с основными положениями рассматриваемой «теории», нужно сделать отступление, связанное с прояснением некоторых терминов. Дело в том, что уже названное словосочетание «экономика близости» (по-французски - I economie de la proximite) может трактоваться двояко. И для обозначения отличий ме жду трактовками воспользуемся соответствующими англоязычными названиями.
Более «узкое» прочтение рассматриваемого термина - это «экономика (экономическая система), основанная на близости»48 (proximity economy), существование которой обуславливает проявление соответствующих эффектов [les effets de proximite)49. В более «широком» смысле - это «(экономическая) теория близости» (proximity economics). Далее нами будет рассматриваться именно «теория близости» (1а theorie de la proximite), положения которой могут объяснять функционирование реальных или абстрактных «экономических систем, основанных на близости».
Один из основных и «первичных» вопросов, рассматриваемых в «теории близости»: что это такое? И здесь у исследователей получается выделить большое разнообразие видов близости. Достаточно обстоятельный обзор второй половины 1990-х, выполненный К. Сьерра50, показал наличие целого набора близостей, которые выявили те или иные исследователи при изучении экономических явлений, причем с разных точек зрения (табл. 3.2).
Как видно, единственной константой является так называемая «географическая близость» (la proximite geographique / the geographic proximity)52. Другой разновидностью близости, которая очень часто выступает «в паре» с географической близостью, является организационная близость (la proximite organisationnelle / the organizational proximity) и пришедшая ей на смену (см. табл. 2) более широкая по смыслу «организованная» близость (la proximite organisee /the organized proximity)53.
Для описания этих двух видов близости (географической и организованной) воспользуемся положениями, присутствующими с целой серии публикаций А. Торр, вышедших в последние годы.
В так называемой «грамматике экономической теории близости» относительно исходного выделения двух видов близости сказано следующее: «Развитие с начала девяностых годов исследований близости дает повод все множество определений форм близости свести к двум измерениям (dimensions): если коротко, одно измерение по сути пространственное , а другое - не пространственное» .
Географическая близость (демонстрирующая то самое пространственное измерение) в первую очередь связана с понятием расстояния. В наиболее простом значении речь идет о количестве метров или километров, которые отделяют некие две единицы. Но на самом деле географическая близость может быть определена несколькими разными способами56:
- для начала, она может относиться к морфологическим характеристикам пространств, внутри которых протекает некая деятельность. Речь может идти о близости «с птичьего полета», как в случае перемещения, например, на самолете, но очевидно, что рельеф местности играет свою роль: одно дело - перемещаться из одной точки в другую по долине, другое - подниматься в гору;
- далее, она может говорить о наличии транспортной инфраструктуры. Существование дороги или автострады, линии поезда или метро, речного пути, позволяет говорить о более или менее легкой доступности (функциональное расстояние в терминологии Ф. Перру);
- наконец, она может характеризовать богатство (финансовые ресурсы) индивидов, которые используют эту транспортную инфраструктуру. Линия скоростного поезда обеспечивает быстрое перемещение между двумя точками, но ее стоимость оказывается запретительной для части населения, по крайней мере, в случае частых перемещений. Следовательно, географическая близость между лицами (или между лицами и точками), частично связана с транспортными затратами, частично - с богатством и доходами индивидов.
Интегративная роль территориального подхода и методологический плюрализм
В свете настоящего диссертационного исследования представляется необходимым отметить еще одну важную черту современной французской школы пространственной экономики. А именно: понятие «экономическое пространство» отнюдь не так широко используется в трудах современных исследователей; вместо него чаще фигурирует другой термин - «территория». Что является одним из оснований для объединения рассмотренных выше отдельных исследовательских направлений и «школ» в рамках территориального подхода (рис. 3.13).
Краткое обоснование указанного предпочтения можно найти в работе под названием «Управляем Францией-2020», подготовленной DATAR: «Понятие пространства отсылает в функциональной логике... Пространства - «холоднокровные существа». Они умножаются, изменяются, взаимодействуют, дополняют друг друга и даже противодействуют друг другу. С другой стороны, понятие «территория» отсылает к историческим конструкциям, к воображаемому, к символическому миру, к живому: мы говорим об общественной территории, о национальной территории. Территории - «теплокровные существа». Если точнее, территории как акторы развития одновременно являются: местами памяти и наследия, сохраняющими следы прошлого; ареалами общения, более или менее интенсивного исходя из близости, соседства или родства; системами гражданского представительства и законности, в которых осуществляются местная демократия и коллективная ответственность; факторами экономического производства благодаря своим ресурсам и деятельности своих акторов»
Такое расширенное и далекое от так называемой «наивной» трактовки термина «территория», заимствованного у географии, понимание является одним из результатов эволюции французской школы пространственной экономики. Оно же является одним из свидетельств междисциплинарных «обменов», происходивших в течение последних 50-60 лет.
Как отмечают некоторые исследователи, «вброс» понятия «пространство» (конечно, в «новой», «абстрактной» трактовке) в географию произошел благодаря работам первого поколения французских эконо-мистов-«пространственников». Например, как пишет О. Орэн, «...термин «пространство» мало использовался географами до 1950-х гг »129. В частности, разного рода отклики географов (как положительные, так и отрицательные) на такого рода «нововведение» начали множиться после опубликования в 1961 г. работы Ж. Будвиля «Экономические пространства» («Les espaces economiques»). В 1960-1970-е гг. наблюдается повышение частоты использования термина «пространство» в работах ведущих французских географов в сравнении с более привычными для последних терминами «регион» и «среда»130.
Вместе с тем происходило обогащение понятия «территория» и идеями социологов. В качестве доказательства можно привести цитату из известной работы Ж. Готтманна «Значимость территории»: «Какой бы подход мы не пытались применить, обнаруживается один и тот же запутывающий диагноз: территория, хотя и является очень вещественной, материальной, измеримой и конкретной сущностью, одновременно - продукт и реальное выражение психологических свойств человеческих групп. Она в действительности является психосоматическим феноменом сообщества и как таковая переполнена внутренними конфликтами и очевидными противоречиями»131.
В приведенном выше сравнении DATAR пространства и территории угадывается идейное влияние еще одного известного французского географа - Ги Ди Мэо (Guy Di Мёо). В целой серии его работ (которые можно отнести к такому направлению исследований как «поведенческая география») нашли отражение идеи не только французских социологов132, но и, что закономерно, психологов. Например, Г. Ди Мэо часто использовал в отношении территории эпитет «места памяти»133.
Соответствующие изменения в наполнении понятия «территория», с известной степенью условности, можно отразить последовательностью: Т (территория) - П (пространство) - Т 134.
В данном свете более понятной становится уже упоминавшаяся в первой главе настоящей работы инициатива известных франкоязычных ученых относительно создания «территориальной экономики»: «Территориальная экономика предполагает рассмотрение экономических вопросов во времени, в пространстве и в систематической привязке к конкретным ситуациям. Но территориальная экономика - это куда больший теоретический проект. Нужно провести пересмотр экономики под территориальным углом и, если пойти дальше, сформулировать принципы настоящей территориальной политэкономии» .
Конечно, столь громкие заявления по поводу необходимости создания «отдельной» экономической теории вряд ли можно считать полностью оправданными. Однако территориальный подход можно считать неотъемлемой составной частью современной французской школы пространственной экономики.
Становление означенного подхода также связывается с работами Ф. Айдало и его последователей по GREMI136. Собственно, одним из последних направлений в изучении инновационных сред, как уже было отмечено, обозначилась проблематика территориальных ресурсов137.
В рамках этой проблематики одной из интересных, но не рассмотренных выше теоретических конструкций, предложенных уже в 2000-х гг. французскими «пространственниками», является концепция так называемой территориальной «корзины благ» (/е panier de biens), которую разрабатывает на протяжении последнего десятилетия вместе с рядом коллег Б Пекёр138.
Указанная концепция разрабатывается на стыке двух экономических подходов: «качественного» и территориального, конвергенция и взаимодополняемость которых объясняет появление такого понятия как «рента территориального качества» (ипе rente de qualite territoriale, RQT). Как пишут А. Моллар и Б. Пекёр, «в наши дни наблюдается сильная взаимодополняемость между двумя подходами к ренте: подход, основанный на дифференциации территорий, сосредоточенной на предложении и соответствующей рикардианской ренте; подход, основанный на качестве продуктов, позволяющего дифференцировать спрос с точки зрения маршаллианского излишка потребителя. В первом случае образовывается «территориальная рента» {«rente territoriale») посредством социальных процессов спецификации и дифференциации производственного потенциала территорий. Во втором случае выявляется «качественная рента» {«rente de qualite»), которая является следствием дифференциации предпочтений потребителей и существования излишка, позволяющего использовать различные атрибуты качественных продуктов. Эти две ренты соединяются, когда существуют взаимные связи между территорией и качеством, что порождает «ренту территориального качества», позволяющей оценить потенциал соответствующих территории» .
Таким образом, можно сделать вывод о продолжающемся развитии и формировании новых направлений в рамках французской школы пространственной экономики.
Если территориальный подход можно считать одной из интегрирующих идей современной французской школы пространственной экономики, то в дополнение к таким уже затронутым характерным чертам этой школы как мультидисциплинарность и открытость можно добавить так называемый «методологический плюрализм».
В последние годы проблема плюрализма в экономической методологии неоднократно становилась объектом обсуждения англоязычных исследователей140. Собственно, в 1994 г. перечисление новых направлений в экономической методологии один из наиболее известных современных специалистов-методологов Р. Бэкхаус начал именно с плюрализма141.
Одной из причин такого внимания к плюрализму является неоднократная критика известными экономистами определенной методологической узости, характерной для современного экономического мэйнстрима
В частности, в 1970 г. в своем президентском обращении на очередной конференции Американской экономической ассоциации В. Леонтьев высказал достаточно жесткую критическую точку зрения. «...Последовательно индифферентная в практическом применении работа фактически является признаком фундаментальной неустойчивости текущего состояния нашей дисциплины. Слабая и слишком медленно растущая эмпирическая основа, несомненно, не может поддерживать разрастающуюся суперструктуру чистой или, можно сказать, спекулятивной экономической теории. Это все проистекает из широко распространенного, почти принудительного использования современными экономическими теоретиками математики. ... К сожалению, любой способный к изучению элементарного (а лучше продвинутого) исчисления и алгебры и знакомый со специализированной экономической терминологией может считать себя теоретиком. Некритичный энтузиазм в отношении математической формулировки часто скрывает эфемерное сущностное содержание аргументации за чудовищным фронтом алгебраических знаков»143.
Очень похожую точку зрения высказал в 1967 г. другой нобелевский лауреат М. Алле: «Математика представляет собой средство, владение которым чрезвычайно полезно, но она всего лишь средство. Нельзя быть хорошим физиком или экономистом по той только причине, что обладаешь некоторыми знаниями и умениями в математике» .
Однако подобного рода критические замечания в адрес недостаточного эмпиризма, отсутствия связи с реальными экономическими процессами и чрезмерной математизации современной экономической теории мало повлияли на изменение методологических подходов. Тот же М. Алле в 1990 г. в еще более жесткой форме продолжал критиковать то, что он назвал псевдотеориями: «...большое число теорий чисто логического характера, не имеющих никакой реальной связи с фактами, не могут считаться научными. ...Современная экономическая литература в течение почти сорока пяти лет часто развивалась в совершенно ошибочном направлении: в сторону создания искусственных и полностью оторванных от реальности математических моделей. В ней все более и более господствует математический формализм, который по самой своей сути представляет огромный шаг назад» .
