Содержание к диссертации
Введение
ГЛАВА 1. Природа третейского суда 12
1.1 История развития третейских судов 12
1.2. Концепции природы арбитража 22
1.3. Природа арбитражного соглашения 25
Принцип автономности арбитражной оговорки 25
Автономность арбитражной оговорки и автономность полномочий на заключение арбитражного соглашения 37
Автономность арбитражной оговорки и иск третьего лица о недействительности договора 39
Прекращение договора и арбитражная оговорка 40
Действительность арбитражной оговорки в результате перевода прав и
обязанностей по договору, в который она включена, на другое лицо 43
Форма соглашения о передаче дела на рассмотрение третейского суда 47
1. 4. Законная сила арбитражного решения 57
Проблема преюдициальной силы решений и тождественности исков применительно к арбитражу 57
Распространение законной силы решений третейского суда на третьих лиц 70
1.5. Множественность лиц в третейском разбирательстве 74
ГЛАВА 2. Систематизация законодательства о третейских судах в России 85
2.1. Состояние системы российского законодательства о третейских судах 85
Соотношение внутреннего и международного арбитража 85
Третейские суды для разрешения экономических и иных видов споров 90
Нормы ГПК о третейских судах 92
Подведомственность заявлений о выдаче исполнительных листов на решения международного коммерческого арбитража и иностранного арбитража 96
2.2. Актуальные проблемы российского законодательства о третейских судах 103
Невозможность принудительного исполнения арбитражного соглашения 103
Необоснованная широта оснований для пересмотра решений третейского суда 111
Момент прекращения права ответчика ссылаться на арбитражное соглашение 125
Доказывание в третейском суде 133
Исключительная подсудность и арбитраж 135
Меры по обеспечению иска в третейском суде 138
Заключение 149
Список литературы 152
- История развития третейских судов
- Концепции природы арбитража
- Состояние системы российского законодательства о третейских судах
- Третейские суды для разрешения экономических и иных видов споров
Введение к работе
"Эффективность ... арбитража зависит от предсказуемости того, будет ли принудительно исполнено арбитражное соглашение и арбитражное решение"1.
Актуальность темы исследования. В современной мировой практике основная масса крупных коммерческих споров разрешается не государственными судами, а коммерческими арбитражами*. Этому способствуют следующие факторы.
Решения государственных судов, как правило, могут быть обжалованы по широкому кругу оснований Многие правовые системы стран мира предусматривают более двух инстанций, по которым может двигаться дело в суде, до его окончательного разрешения. В то же время во многих правовых системах решение коммерческого арбитража является окончательным и обжалованию не подлежит. В тех же странах, где решение арбитража все же может быть обжаловано, перечень возможных оснований обжалования гораздо уже, чем в
1 Michael F. Hoellering, International Arbitration Under U.S. Law and AAA Rules, Disp. Resol. J., Jan. 1995, p. 25.
отношении судебных актов. Решение арбитража не может быть
Ш принудительно исполнено без акта государственного суда. Однако,
чаще всего, основания, по которым государственный суд может
отказать в принудительном исполнении арбитражного решения, жестко
ограничены. Таким образом, относительная быстрота рассмотрения
спора в арбитраже в сравнении с государственными судами и
окончательность решений арбитражей представляют их существенное
"* преимущество.
Существуют и другие серьезные преимущества арбитражей перед государственными судами, которые привели к их столь широкому распространению. В арбитраже стороны обладают несравненно более широким усмотрением в определении места рассмотрения спора, языка на котором ведется производство, процедуры, и даже продолжительности рассмотрения спора. Стороны могут самостоятельно назначить судей своему спору и быть уверенными в их квалификации.
Преимуществом является и то, что решения арбитражей более широко признаются и исполняются заграницей, чем решения государственных судов. Это объясняется тем, что Нью-Йоркская конвенция о признании и исполнении иностранных арбитражных решений 1958 года не имеет аналогов по географическому охвату среди международных соглашений о признании и исполнении иностранных судебных решений.
В работе термины арбитраж и третейский суд применяются как синонимы, поскольку они являются синонимами в соответствии с действующим российским законодательством (См. Федеральный Закон № 5338-1 от 7 июля 1993 года).
Несмотря на то, что арбитраж основывается на договоре, его
Ш эффективность зависит от системы государственного регулирования
данной формы разрешения споров. Государство должно предусмотреть
нормы, обеспечивающие поддержку третейской формы разрешения
споров со стороны государственных судов, без которых арбитраж не
может существовать. Наиболее важна роль государственных судов в
принудительном исполнении арбитражного соглашения и
** принудительном исполнении арбитражного решения. Если государство
не в состоянии обеспечить поддержку арбитражу посредством государственных судов на этих двух этапах, то арбитраж теряет свою эффективность.
В России с принятием «Временного положения о третейских
судах для разрешения экономических споров» 1992 года3 (далее -
Л*
Временное положение) и Закона о международном коммерческом
арбитраже 1993 года4 (далее — Закон об МКА) деятельность третейских
судов также получила достаточно широкое распространение5.
Тем не менее российское законодательство о третейских судах
плохо систематизировано и страдает другими существенными
л недостатками, которые сдерживают развитие этого института в России.
В частности, Временное положение не содержало правил, обеспечивающих принудительное исполнение арбитражного
3 Постановление Верховного Совета РФ от 24 июня 1992 года № 3115-1 «Об утверждении временного положения о третейских судах для разрешения экономических споров».
Закон РФ от 7 июля 1993 года № 5338-1 «О международном коммерческом арбитраже».
5 Виноградова Е. А., Альтернативное разрешение споров, Вестник ВАС РФ, № 8, 1997, стр. 15.
*
соглашения и допускало возможность отказа в выдаче
# исполнительного листа по широкому кругу оснований. Компетенция
арбитражных судов и судов общей юрисдикции по делам о выдача
исполнительных листов на решения третейских судов не имела четкого
разграничения, что вызывало затруднения на практике.
Часть отмеченных недостатков была устранена с принятием Федерального закона от 24 июля 2002 года № 102-ФЗ «О третейских
* судах в Российской Федерации» (далее -Закон о третейских судах) и
Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации от 24
июля 2002 года № 95-ФЗ (далее - АПК 2002 г.). Однако существенная
доля проблем прежнего российского законодательства о третейских
судах перешла в новейшие нормативные акты.
Применение третейской формы разрешения споров рассматривалось в работах российских исследователей: С. Н. Лебедева, А. С. Комарова, А. И. Минакова, В. А. Мусина, А. П. Вершинина, Е. А. Виноградовой, В. Н. Анурова и других.
Деятельность арбитража является одной из самых популярных
тем юридического исследования за рубежом. Среди наиболее
. известных исследований на эту тему работы А. Я. фан ден Берга5,
Питера Сандерса7, Рене Давида8.
#
6 van den Berg, Albert Jan, The New York Arbitration Convention of 1958, Kluwer Law
International (1981).
7 Pieter Sanders, New Trends in the Development of International Commercial
Arbitration and the Role of Arbitral and Other International Institutions, Kluwer Law
International (1983).
8 Rene David, Arbitration in International Trade, Kluwer Law International (1985).
Цель исследования. Цель настоящего исследования - определить основные проблемы действующей российской модели регулирования деятельности третейского суда и наметить пути их решения.
Объект исследования. Объектом исследования является совокупность норм, регулирующих деятельность третейского суда для разрешения частно-правовых споров. В работе исследуются законодательство России и зарубежных стран о третейских судах в статике и динамике.
Методологические и теоретические основы исследования. Автор использовал следующие методы исследования: аналитический, системный, исторический, метод сравнительного правоведения.
Научная новизна заключается в том, что в работе впервые критически рассматривается новейшее российское законодательство о третейских судах а также в том, что автор делает ряд научных выводов и предложений de lege ferenda, которые высказываются впервые.
Теоретические выводы, сделанные в диссертации, имеют непосредственную связь с рекомендациями по изменению законодательства.
Положения, выносимые на защиту: 1. Природа автономности арбитражной оговорки не раскрыта в доктрине права. Автор приходит к выводу, что автономность арбитражной оговорки как средство обеспечения принципа «компетенции компетенции» арбитража является законодательно установленной фикцией. Ее цель - процессуально обеспечить полномочия третейского суда на рассмотрение спора в наиболее широком круге случаев. Неверное понимание автономности
арбитражной оговорки как абсолютной независимости арбитражной оговорки от основного договора приводят к неверному применению положений законодателютва на практике. Нормы об автономности арбитражной оговорки не должны толковаться как ограничивающие полномочия третейского суда на рассмотрение спора. В связи с этим подлежит изменению судебная практика, в соответствии с которой нормы об автономности арбитражной оговорки толкуются таким образом, что представителю необходимы специальные полномочия на включение в договор арбитражной оговорки, а также так, что с переводом прав и обязанностей по договору права и обязанности в отношении арбитражной оговорки не следуют за договором.
В работе сделана попытка определить пределы автономности арбитражной оговорки. Автор приходит к выводу о том, что пределы автономности арбитражной оговорки определяются основаниями недействительности сделок. Основание недействительности может охватывать как сам договор, так и арбитражную оговорку. В этом случае автономность не защитит арбитражную оговорку.
Спецификой третейского разбирательства является то, что спор разрешается лишь между сторонами, заранее договорившимися о его разрешении в третейском порядке. Поэтому в случае множественности лиц в материально-правовом отношении, в процессуальном отношении, возникающем в третейском суде, она не возникает, за исключением случая, когда все лица
материально-правового отношения связаны арбитражным соглашением. Таким образом, в работе обосновывается, что процессуальная множественность лиц при наличие материально-правовой множественности возможна, но не обязательна для третейской формы разрешения споров, в отличие от судопроизводства в государственном суде.
Преюдициальная сила решений третейских судов для дел, рассматриваемых государственным судом, не установлена ни специальным законодательством об арбитраже, ни общим процессуальным законодательством. Поэтому в работе сделан вывод о том, что факты, установленные решением третейского суда, должны доказываться вновь при рассмотрении другого дела в государственном суде.
В законодательстве о третейских судах отсутствуют нормы об освобождении от доказывания преюдициально установленных фактов. Поэтому в работе сделан вывод о том, что данный вопрос регулируется соглашением сторон или регламентом третейского суда, или решается по усмотрению третейского суда.
В работе обосновывается, что вопреки имеющейся судебной практике, исключительная подсудность по АПК РФ (ст. 38) и ГПК РСФСР (ст. 119) не исключает возможность рассмотрения дела в третейском суде. Нормы об исключительной подсудности представляют собой изъятие из общих правил территориальной подсудности в государственных судах и не регулируют разграничение подведомственности дел. Следует изменить не соответствующую смыслу норм закона судебную практику об
отказе в выдаче исполнительных листов на решения третейских
судов по категориям дел, перечисленных в нормах об
исключительной подсудности АПК РФ и ГПК РСФСР.
Практическое применение. Материалы диссертационного исследования имеют значение для научной и учебной работы по курсу «Гражданское процессуальное право».
Выводы автора могут быть учтены законодателем при подготовке изменений действующего законодательства, а также судами при рассмотрении дел, затрагивающих вопросы третейского судопроизводства.
Апробация результатов исследования. Диссертация выполнена на кафедре гражданского процессуального права Юридического факультета Санкт-Петербургского Государственного Университета, где было проведено ее обсуждение. Основные положения диссертационного исследования отражены в двух монографиях и двух статьях в научных изданиях.
Настоящее диссертационное исследование включает в себя материалы магистрской диссертации, подготовленной и защищенной автором в 1999 году в университете города Лейдена, Нидерланды, под научным руководством проф. Полака.
Структура диссертации. Диссертация состоит из введения, двух глав и заключения, в котором сформулированы предложения по совершенствованию действующего законодательства.
История развития третейских судов
Арбитраж получил широкое признание и стал применяться наравне с разбирательством дел в государственных судах сравнительно недавно - после Второй мировой войны9.
Однако арбитраж как метод разрешения споров берет свое начало с момента возникновения первых споров между людьми. Иными словами, арбитраж существует столько, сколько существует общество10.
В шестом веке до нашей эры в Афинах специальным указом арбитры были уполномочены разрешать любые личные споры, если возникала такая необходимость11.
В шестисотом году до нашей эры в споре между Афинами и Мегарой за остров Саламис, спартанские арбитры присудили остров Афинам12.
Римское право предусматривало возможность разрешения споров посредством арбитража, создаваемого по соглашению сторон. Арбитраж мог состоять из «арбитров» или «арбитраторов». Постановление первых не влекло юридических последствий и
накладывало на стороны лишь моральное обязательство. Решением последних же создавалось обязательство между сторонами, которое могло быть принудительно исполнено как контракт. Эти первые законодательно закрепленные механизмы медиации и арбитража повлияли на последующую историю «альтернативных средств разрешения споров» и предопределили договорную концепцию арбитража13.
Арбитраж получил новый толчок к своему развитию в средневековой Европе, когда выбранные коммерсантами из своих рядов судьи стали разрешать их споры14. Отсутствие государственных судей, обладающих знаниями в области коммерческих отношений, и соответствующего государственного регулирования, привело к широкому применению, как альтернативных форм разрешения споров, так и к появлению lex mercatoria - неписаного коммерческого права, которое стали применять арбитры15.
В ряде стран, таких как средневековая Англия, эти суды впоследствии были включены в общую систему государственного правосудия в качестве коммерческих судов. Однако это не привело к исчезновению арбитража. Первый английский закон об арбитраже появился в 1698 году, формализовав практику рассмотрения споров цеховыми арбитрами16.
Исторически, английские суды рассматривали договоренность о передаче спора на разрешение арбитража, как соглашение, от которого стороны могут отказаться в одностороннем порядке. Считается, что это правило берет свое начало из мотивировочной части решения Лорда Коука по делу Виниора . Более поздние решения следовали этому прецеденту . Враждебность английских судов по отношению к арбитражам объяснялась рядом факторов, не последним из которых являлось отсутствие зарплат у судей и зависимость судейского вознаграждения от гонораров за рассмотрение дел, а также ревностью профессиональных юристов к арбитражам, в которых дела, как правило, разрешались коммерсантами19. Хотя с течением времени отрицательное отношение английских судов к арбитражам значительно смягчилось, тем не менее до наших дней английское право допускает
обжалование решения арбитража по широкому кругу оснований, включая как процессуальные, так и материальные аспекты .
Развитие арбитражной формы разрешения споров в других странах, в частности в США, шло своим путем. В течение длительного времени (до принятия федерального закона об арбитраже 1925 года) американские суды не рассматривали арбитражные соглашения в качестве обязательных для сторон и лишающих суды права рассматривать дело. Но в отличие от Англии право США никогда не позволяло пересматривать арбитражные решения, за исключением узкого перечня оснований
Концепции природы арбитража
В теории процессуального права высказывались различные концепции природы арбитража. Их можно свести к двум основным противостоящим друг другу концепциям: так называемая, договорная и, так называемая, процессуальная (публичная). В соответствии с первой арбитраж -договорный механизм, который стороны предусматривают соглашением между собой. В этой конструкции арбитражное решение имеет силу договорного обязательства
А В соответствии со второй концепцией арбітраж - это один из методов разрешения спора о праве гражданском, предусмотренный процессуальным законодательством. Эта концепция основана на том, что арбитражная процедура ближе к судебной, чем к несудебным формам разрешения споров30. Процессуальное законодательство устанавливает альтернативную подведомственность определенной ф категории дел разным органам по разрешению споров. В соответствии с процессуальным принципом диспозитивности законодательство предоставляет сторонам возможность выбрать орган, который будет рассматривать их спор. Этим органом может оказаться арбитраж.
Арбитражное соглашение рассматривается как пророгационное. Вопрос о природе арбитража является вполне практическим, поскольку различны правовые последствия для сторон в зависимости от выбранного подхода. Принимая первую концепцию, мы должны признать, что арбитражное решение, являющееся договором, может приводиться в исполнение путем подачи иска в суд. В соответствии со второй концепцией арбитражное решение должно приводиться в исполнение в порядке, похожем на приведение в исполнение судебного решения. То есть путем выдачи экзекватуры (исполнительного листа).
Наиболее распространенной современной теорией природы арбитража является так называемая «смешанная» теория, в соответствии с которой некоторые аспекты арбитражной формы разрешения спора регулируются договором (арбитражное соглашение, язык арбитражного разбирательства, его место), а некоторые процессуальным правом (полномочия арбитров, исполнение арбитражного решения) . Недостатком смешанной теории является то, что она не дает критериев, по которым должна определяться граница между вопросами, регулируемыми договором и процессуальными нормами .
Еще одна выделяемая концепция, так называемая «автономная» состоит в том, что арбитраж не основан на праве, а противостоит ему34. Автор не разделяет эту точку зрения и считает, что арбитраж вполне выписывается в рамки права.
По мнению автора, арбитраж является порождением договора между сторонами. С другой стороны арбитражная форма разрешения спора несомненно регулируется и процессуальным правом. Каково возможное соотношение норм материального и процессуального права? Процессуальное право могло бы игнорировать арбитраж. Тогда бы арбитраж остался исключительно договорным институтом. Но, признав общественную ценность арбитража, законодатель посчитал необходимым принять процессуальные нормы, регламентирующие арбитражное производство и содействующие распространению арбитража: нормы о компетенции компетенции арбитража, об исполнении арбитражных решений в порядке, схожем с порядком исполнения судебных решений.
Однако не все аспекты арбитражной деятельности урегулированы в рамках процессуального права. В оставшейся части продолжают действовать общие нормы материального права.
Таким образом, автор приходит к выводу, что формула правового регулирования деятельности третейского суда состоит в следующем. Приоритет имеют специальные процессуальные нормы. Нормы материального права регулируют арбитраж субсидиарно, в части, не урегулированной процессуальными нормами.
Состояние системы российского законодательства о третейских судах
Система норм российского права об арбитраже до последнего времени находилась в совершенно неудовлетворительном состоянии. Без достаточных оснований, нормы российского арбитражного права были разбросаны по различным актам, противоречили и не согласовывались друг с другом, что являлось препятствием для развития этой прогрессивной формы разрешения споров России. С принятием Закона о третейских судах ряд противоречий и неурегулированных вопросов был устранен. Тем не менее, существенная часть проблем осталась и требует своего разрешения в законодательстве.
Соотношение внутреннего и международного арбитража
Вслед за законодательством ряда стран (Великобритания, Италия, и др.) российское законодательство разделяет регулирование «международного» и «внутреннего» арбитража. В зарубежных законодательствах международный арбитраж, как правило, имеет гораздо большую степень свободы от национальных судов, чем арбитраж внутренний. Такое разделение связано со своеобразным компромиссом между исторически сложившимся настороженным отношением к арбитражу, в целом, как к альтернативному государственному правосудию способу разрешения споров, с одной стороны, и желанием получить максимальную долю рынка альтернативных способов разрешения международных коммерческих споров, с другой.
До принятия Закона о третейских судах ограниченность внутреннего арбитража по сравнению с международным по целому ряду ключевых параметров достаточно четко прослеживалась из Временного положения. Достаточно упомянуть отсутствие реальных возможностей принудительного исполнения арбитражного соглашения и обширные основания для пересмотра решения третейского суда по существу в соответствии с Временным положением.
Сфера применения Временного положения и Закона об МКА не была адекватно разграничена.
Примером этого может служить сравнительно недавнее дело, рассмотренное Президиумом Высшего Арбитражного Суда79.
Президиум Высшего Арбитражного Суда Российской Федерации рассмотрел протест заместителя Генерального прокурора Российской Федерации на определение Арбитражного суда города Москвы от 08.04.98 по делу NА40-5984/98-68-41 .
Заслушав и обсудив доклад судьи и выступление заместителя Генерального прокурора Российской Федерации, поддержавшего протест, Президиум установил следующее.
Американская компания "Кредитаншталът Интернешнл Эссет Менеджмент, Инк" обратилась в Арбитражный суд города Москвы с заявлением о выдаче исполнительного листа на принудительное исполнение решения Третейского суда Профессиональной ассоциации участников фондового рынка (далее Третейский суд ПАУФОР) от 15.01.98 по делу N 10/97 о взыскании с открытого акционерного общества "Уральский чековый инвестиционный фонд "Рикап-фонд" в пользу заявителя суммы долга за проданные акции.
Определением от 08.04.98 Арбитражного суда города Москвы заявителю вьщан исполнительный лист на принудительное исполнение решения третейского суда от 15.01.98.
В протесте заместителя Генерального прокурора Российской Федерации предлагается названное определение отменить, в выдаче исполнительного листа на исполнение решения Третейского суда ПАУФОР отказать.
Президиум считает, что определение Арбитражного суда города Москвы от 08.04.98 подлежит отмене, дело - направлению на новое рассмотрение по следующим основаниям.
В соответствии со статьей 26 Временного положения о третейских судах для разрешения экономических споров арбитражный суд вправе отказать в выдаче исполнительного листа, если соглашение сторон о рассмотрении спора в третейском суде не достигнуто.
Как видно из материалов дела, выдавая разрешение на принудительное исполнение решения третейского суда, арбитражный суд в нарушение названного Положения не проверил наличия соглашения сторон о рассмотрении спора третейским судом ПА У ФОР.
Поскольку арбитражный суд не выяснил обстоятельств, имеющих значение для дела, решение суда подлежит отмене, дело - направлению на новое рассмотрение.
Кроме того, определением судебной коллегии по гражданским делам Московского городского суда от 16.03.99 отменено решение Третейского суда ПАУФОР от 15.01.98 по делу N 10/97.
Определением Судебной коллегии по гражданским делам Верховного Суда Российской Федерации от 23.04.99 определение судейской коллегии по гражданским делам Московского городского суда от 16.03.99 оставлено без изменения.
Учитывая изложенное и руководствуясь статьями 187 - 189 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации, Президиум Высшего Арбитражного Суда Российской Федерации постановил: определение Арбитражного суда города Москвы от 08.04.98 по делу N А40-5984/98-68-41 отменить.
Дело направить на новое рассмотрение в тот же арбитражный суд.
Президиум отправляет это дело на новое рассмотрение на основании того, что, по его мнению, нарушено Временное положение-не получено подтверждение согласия сторон на передачу спора в третейский суд. В то же время совершенно не принимается во внимание тот факт, что в силу статьи 1 Временного положения оно не применяется, если иное не установлено соглашением сторон, когда хотя бы одна из сторон находится на территории другого государства.
В данном случае истцом выступала американская компания. Поэтому, очевидно, данный спор должен был быть рассмотрен в соответствии с Законом о международном коммерческом арбитраже. Именно поэтому решение этого третейского суда было отменено именно Московским городским судом, то есть судом общей юрисдикции.
Третейские суды для разрешения экономических и иных видов споров
Еще одним результатом раздробленности российского законодательства о третейских судах являлись несоответствия между Положением о третейских судах (Приложение № 3 к ГПК РСФСР) и Временным положением о третейских судах для разрешения экономических споров.
Приложение № 3 к ГПК распространялось лишь на граждан и не применялось к юридическим лицам. Временное положение распространялось лишь на споры, которые могли рассматриваться в арбитражном суде. В соответствии со ст. 22 АПК 1995 г. арбитражный суд мог рассматривать лишь споры между юридическими лицами и гражданами-предпринимателями.
Таким образом, до принятия Закона о третейских судах невозможно было разбирательство в третейском суде между гражданами, не являющимися предпринимателями, и юридическими лицами.
Очевидно, что такие споры были вполне возможны и естественны для предпринимательской практики.
Ниже приводится пример такого спора .
Как следует из материалов дела, кредит в сумме 110.000 долларов США был выдан гражданину Хараузову В.Н., а залогодателем выступило ТОО "Иваха", предоставив в качестве предмета залога нежилое помещение площадью 285,1 кв. , расположенное по адресу: Б.Конюшенная, д. 5/14.
В соответствии с действующим законодательством суть залога и его смысл заключаются в том, что залогодержатель в случае неисполнения должником своих обязательств получает возможность удовлетворить свои требования за счет заложенного имущества, обратив на него взыскание. Но не всякое неисполнение или ненадлежащее исполнение обязательства со стороны должника предоставляет залогодержателю такое право. Для этого требуется, чтобы обязательство было нарушено должником по обстоятельствам, за которые последний несет ответственность.
Соответственно суд, удовлетворяя требования об обращении взыскания на заложенное имущество, в любом случае должен исследовать основное обязательство, в обеспечение которого заключен договор залога, и установить, чем вызвано неисполнение или ненадлежащее исполнение основного обязательства. В тех случаях, когда залогодателем выступает не сам должник, а третье лицо, исследование данных фактов при обращении взыскания на заложенное имущество не возможно без привлечения к участию в деле должника. Имеет значение и то обстоятельство, что залогодатель, не являясь стороной кредитного договора, лишен возможности оспаривать как сам кредитный договор, так и задолженность по нему.
В данном случае третейский суд не обсуждал вопрос о возможности привлечения к участию в деле гражданина Хараузова В.Н., а участие его в судебном заседании в качестве представителя ТОО "Иваха" не свидетельствует о том, что спор был разрешен с привлечением его как должника по кредитному договору, в котором отсутствует условие о передаче спора в третейский суд.
При таких обстоятельствах следует признать правильным вывод апелляционной инстанции о нарушении третейским судом норм процессуального права, при наличии которого дело возвращается в третейский суд на новое рассмотрение.
Думается, что банк оказался в данном случае в сложном положении. Третейский суд, в который возвращено дело, не мог рассмотреть его с участием физического лица, поскольку это суд для разрешения экономических споров, и в соответствии с Временным положением он не имел права рассматривать спор с участием граждан, не являющихся предпринимателями. В арбитражный суд нельзя было обратиться, потому что АПК 1995 г. также не позволял рассматривать дело с участием физического лица. Суд общей юрисдикции не станет рассматривать дело, поскольку между сторонами заключено соглашение о передаче дела в третейский суд, и, в отличие от АПК, ГПК не предусматривает полномочий суда, тем не менее, рассматривать дело, если возможность обращения в третейский суд утрачена.
С принятием Закона о третейских судах, заменившего одновременно Временное положение и Приложение № 3 к ГПК, и, таким образом, допустившая возможность рассмотрения третейским судом споров между гражданами и субъектами предпринимательской деятельности, описанная абсурдная перестала существовать.
Нормы ГПК о третейских судах
В отличие от арбитражных судов, где в случае наличия соглашения сторон о передаче дела в арбитражный суд исковое заявление оставляется без рассмотрения, в судах общей юрисдикции производство по делу прекращается в соответствии сост. 219(7) ГПК (в принятии искового заявления отказывается- ст. 129(6) ГПК).
