Содержание к диссертации
Введение
Часть 1. Общие положения о третейском суде и третейском судопроизводстве 18
Глава 1. История третейских судов в России 18
Глава 2. Проблемы современного состояния науки о третейском разбирательстве споров 60
Глава 3. Понятие третейского суда и третейского судопроизводства 81
Глава 4. Место института третейского разбирательства в системе российского права 120
Глава 5.Система принципов третейского разбирательства в Российской Федерации 151
Глава 6. Третейское разбирательство предпринимательских споров как механизм саморегуляции в экономической сфере 197
Часть 2. Статус третейского суда и участников третейского судопроизводства 228
Глава 7. Правовое положение третейского суда 228
Глава 8. Единство н дифференциация третейских судов и третейского разбирательства 249
Глава 9. Статус третейского судьи и формирование состава третейского суда 276
Глава 10. Субъекты третейского разбирательства и правоотношения, складывающиеся в третейском процессе 321
Глава 11. Третейское соглашение - как основа создания и функционирования третейского суда 377
Часть 3, Процессуальные аспекты третейского разбирательства 437
Глава 12, Арбитрабельностъ споров, передаваемых на разрешепие третейского суда 437
Глава 13. Процессуальные проблемы третейского разбирательства 500
Глава 14. Решение третейского суда н проблемы его оспаривания. Прекращение третейского разбирательства 587
Глава 15, Исполнение решений третейских судов 670
Заключение 702
Источники 722
- Проблемы современного состояния науки о третейском разбирательстве споров
- Место института третейского разбирательства в системе российского права
- Единство н дифференциация третейских судов и третейского разбирательства
- Процессуальные проблемы третейского разбирательства
Введение к работе
Актуальность темы исследования.
Создание и укрепление общества, опирающегося на эффективно работающую экономику, невозможно без формирования юридических механизмов, обеспечивающих скорое, справедливое и законное разрешение возникающих между субъектами гражданского оборота споров, В связи с этим сколь бы высоко не оценивалась роль государственных судов в обеспечении экономического правопорядка, нельзя недооценивать значение альтернативных способов разрешения правовых конфликтов, среди которых не последнее место занимает институт третейского разбирательства. Помимо прагматической функции, которую способны выполнять третейские суды (разгрузка государственных судов, удешевление и ускорение процедур рассмотрения споров и проч.), их распространение является индикатором высокого уровня развития гражданского общества и его связи с государством. Высокая степень зрелости общественного устройства, помимо прочего, проявляется и в том, что государство оказывается готовым к укоренению в гражданском обществе (и прежде всего в экономическом сообществе) институтов саморегулирования, признание за негосударственными юрисдикционными механизмами их значимой роли в укреплении стабильности гражданского оборота. Третейское судопроизводство выступает инструментом саморегулирования общества, при помощи которого устраняются или значительно смягчаются общественные противоречия, неизбежно присущие любой социальной среде. Демократическое государство, ориентированное на либеральные ценности, заинтересовано в развитии инициативности общества, в создании и укреплении негосударственных механизмов решения социальных проблем. Это предопределяет высокую социально-политическую значимость института третейского разбирательства, выступающего одним из индикаторов зрелости соответствующей правовой системы.
Принятые за последние полтора десятка лет Закон «О международном коммерческом арбитраже» (1993) и Федеральный закон «О третейских судах в Российской Федерации» (2002), хотя и отражают позитивную динамику в государственном отношении к деятельности третейских судов, но еще не свидетельствует о наличии в отечественной юриспруденции целостной доктрины третейского разбирательства и ее реализации в виде непротиворечивой законодательной модели. Равным образом, нет оснований говорить о стабильности в практике деятельности третейских судов в нашем государстве. Особым образом это касается третейского разбирательства правовых споров в области предпринимательства и коммерции. Вместе с тем опыт зарубежных государств с развитой экономической системой свидетельствует о том, что в подавляющем большинстве случаев предприниматели стремятся разрешать возникающие между ними споры не в государственных, а в третейских судах. Очевидно, что и в Российской Федерации набирают силу тенденции, связанные с перераспределением споров в пользу третейского разбирательства.
Все вышеизложенное свидетельствует об актуальности темы, которому посвящено диссертационное исследование.
Степень научной разработанности темы.
Среди наиболее отличительных особенностей, которыми характеризуется современное состояние научного знания в области третейского разбирательства, необходимо отметить ярко выраженное разделение ученых юристов, занимающихся, с одной стороны, проблемами международного коммерческого арбитрирования, а, с другой стороны, вопросами «внутреннего» третейского разбирательства. Это обстоятельство предопределено причинами как объективного, так и субъективного свойства, а во многом объясняется историческими традициями нашего правоведения. Если международный коммерческий арбитраж, будучи весьма активно используемым в области международных торговых отношений с участием
7 советских организаций, был предметом пристального внимания юристов-международников, то вопросы внутреннего третейского разбирательства находились на периферии научных интересов вследствие отсутствия условий для его развития в Советском Союзе. И только со вступлением России в эпоху экономических преобразований на базе развертывающейся практики третейского разбирательства стали появляться научные труды, посвященные тем или иным аспектам внутреннего третейского разбирательства.
Междисциплинарный характер настоящего диссертационного исследования потребовал опоры на теоретические источники различных отраслей права. Теоретическую основу проделанной работы, составили четыре группы литературных источников.
Во-первых, это произведения дореволюционных русских и советских исследователей третейского разбирательства и гражданского процесса -К.Анненкова, А.Л.Боровиковского, Ю.Брауде, Е.В.Васьковского, Г.Вербловского, А.И,Вицына, МФ.Владимирского-Буданова, А.А.Волина, А.Ф.Волкова, В.ПВоложанина, Е.НХендзехадзе, А.Х-Гольмстена, В.М.Гордона, ЯД урлянда, Г.Р.Державина, ГА.Джаншиева, Н.Л,Дювернуа, К,Змирлова, В.Л.Исаченко, А.Куницына, ПВ.Логинова, И.МТютрюмова, В АШенинг, И.Е.Энгельмана и других.
Во-вторых, исследования по общей теории права (в области системы
права и системы законодательства), теории процессуального права, теории
гражданского права, по проблемам предпринимательского (коммерческого)
права - С.С.Алексеева, В.С.Анохина, В.А.Белова, АТ,Боннер,
М.И.Брагинского, А.П.Вершинина, И.М.Зайцева, В.В.Витрянского,
Г.АТаджиева, МА.Гурвича, О.С.Иоффе, Р.Ф.Каллистратовой,
О.А.Красавчикова, В.ККрусс, Е.Г.Лукьяновой, Л.А,Лунц, Н.И.Марышевой,
В.А.Мусина, ЮЛС.Осипова, Г.Л.Осокиной, В.Ф.Попондопуло, Е.А.Суханова,
ЮХТолстого, МК.Треушникова, ПАЛечиной, Д.М.Чечота,
В.М.Шерстюка, В.Ф-Яковлева, В.В.Яркова и других.
8
В-третьих, труды по международному и зарубежному коммерческому
арбитражу, а также по проблемам альтернативного разбирательства
правовых споров - В.КАнурова, Л.П. Ануфриевой, М.П.Бардиной,
М.М.Богуславского, Р.Бриннер, Е.В.Брунцевой, Е.А.Васильева,
Г.М.Вельяминова, К.Вербара, ВЛ.Видера, Д.Л.Давыденко, Г.К.Дмитриевой,
М.А,Дубровиной, Зайфферта, В.П.Звекова, КСЗыкина, Е.Р.Карабельникова,
А.СКомарова, АЛ.Коробейникова, А.А.Костина, В.В.Кудашкина,
СМ.Кудряшова, С.КЛебедева, К.Либшера, О.В.Мата, А,И.Минакова,
Ю.Г.Морозовой, А.И.Муранова, В.А.Мусина, Т.НЛешатаевой,
В.А.Никифорова, ЕЖНосыревой, Л,Н.Орлова, Р.А.Петросяна,
В.С.Позднякова, В.Ф.Попондопуло, Д.Ф.Рамзайцева, М.Г.Розенберга, А.ПСветланова, К.Содерлунд, А.Г.Федорова, В,Хвалей, С.Хегера, И.О.Хлестовой, В.В.Яркова и других.
И, наконец, в четвертых, современные исследования по вопросам
внутреннего третейского разбирательства - Т.ЕАбовой, СМ.Амосова,
Т.К.Андреевой, В,Н,Анурова, С.Ф.Афанасьева, Н.А.Бакхауз, ЛХ.Балаяна,
О.В.Баронова, А.ИЛайцева, Е-А. Виноградовой, КЛДевяткина,
В.М.Жуйкова, М.ККлеандрова, А.Ф.Козлова, В.А.Копылова, А.А.Костина,
А.Г.Котельникова, Е.В.Кудрявцевой, С.А.Курочкина, К.К.Лебедева,
М.Ю Лебедева, А.Л.Маковского, М.Э.Морозова, В.А.Мусина,
RB-Немчинова, Е.Ю.Новикова, Е.И.Носыревой, И.С.Паповян, А,И.Переход,
М.В.Петрова, А.Г.Плешанова, И.В.Поганцева, М.А.Попова,
В.Ф.Попондопуло, И.М.Резниченко, КВ.Решетниковой, М.А.Рожковой, Г.В.Севастьянова, Е.Н.СинилыциковоЙ, Е.А.Скородумова, Е.А.Суханова, В.НТарасова, ЕДІЦьігановой, М.Г.Шилова, В.ФЛковлева, В.В.Яркова и других.
Цель и задачи диссертационного исследования.
Цель настоящего диссертационного исследования заключается в том, чтобы теоретически обосновать правовую природу третейского
9 разбирательства, место этого института в системе российского права, особую роль третейского разбирательства предпринимательских споров и, как следствие, на основе теоретического исследования определить главные направления совершенствования правового регулирования в этой области.
Достижению указанной цели способствовало сосредоточение на формулировании и разрешении следующих задач;
Изучение истории третейского разбирательства, выявление закономерностей становления и развития этого института как в отечественном праве, так и в зарубежном и международном праве,
Выявление объективных предпосылок институционализации третейского разбирательства. Определение юридической природы третейского разбирательства, отграничение этого института от смежных правовых явлений. Характеристика соотношения, с одной стороны, третейского разбирательства споров и, с другой стороны, правосудия как функции осуществления государственной власти.
Выявление и характеристика принципов третейского процесса, их системы и значения для институционализации третейского разбирательства.
Проведение сравнительно-правового анализа внутренних третейских судов и международных коммерческих арбитражей.
Обоснование третейского разбирательства как способа саморегулирования в предпринимательской (коммерческой) сфере. Выявление роли и места третейского разбирательства в обеспечении стабильного коммерческого оборота,
Выявление правовой природы третейского соглашения как фундаментального в этой области феномена, генетически определяющего направленность третейского процесса.
Определение требований к третейскому соглашению и условиям его действительности.
Характеристика процедур формирования третейского суда, статуса третейских судей, процессуальных аспектов третейского разбирательства, оценка правового положения субъектов и правоотношений, возникающих в рамках третейского процесса.
Выявление правовой природы решения третейского суда, его юридической силы и правовых последствий.
Оценка системы оснований оспаривания и отказа в принудительном исполнении решений третейского суда.
Предмет исследования
Предметом диссертационного исследования выступают общественные отношения, возникающие в процессе заключения третейского соглашения, а также во время разбирательства и разрешения третейским судом споров (превде всего споров предпринимательского характера). Кроме того, к предмету исследования относятся и отношения, которые возникают при оспаривании решений третейских судов, а также при их принудительном исполнении.
Диссертационное исследование имеет междисциплинарный характер, поскольку его предмет (соответствующие отношения) находятся в различных правовых областях - в сфере частного права и в сфере публичного права. До настоящего времени исследование проблем третейского разбирательства проводилось, как правило, с позиций науки гражданского (арбитражного) процессуального права. Такой подход представляется односторонним. Настоящая работа опирается на более широкую эмпирическую базу, включающую в предмет исследования и отношения в области частного права, охватываемые институтом третейского разбирательства.
Научная новизна.
Научная новизна диссертации предопределяется фактически полным
отсутствием в отечественном правоведении комплексных
междисциплинарных исследований по теме. Предлагаемая работа - первый в современных условиях опыт целостного рассмотрения и анализа правовой природы внутренних третейских судов по разрешению гражданско-правовых споров (в первую очередь споров, возникающих при осуществлении предпринимательской деятельности), места третейского разбирательства в системе российского права, принципов деятельности третейских судов и проч.
Впервые на диссертационном уровне предпринята попытка с новых позиций исследовать комплекс вопросов, касающихся разбирательства предпринимательских споров внутренними третейскими судами.
В диссертации обоснованы и вынесены на защиту теоретические положения, направленные на решение с помощью правовых средств крупной социально-экономической проблемы, суть которой заключается в создании эффективной модели третейского разбирательства споров, соответствующей условиям рыночной экономики.
К наиболее важным теоретическим положениям, отстаиваемым в диссертационном исследовании, относятся следующие;
I. Институт третейского разбирательства находится в ряду тех политико-юридических механизмов, при помощи которых обеспечивается саморегулирование гражданского общества. Зрелость гражданского общества, с одной стороны, является условием развития третейских судов, а, с другой стороны, обеспечивается, помимо прочего, и наличием альтернативных способов разрешения споров, к числу которых относится третейское судопроизводство. В этом аспекте поступательное развитие третейского разбирательства отражает объективные тенденции гражданского общества и его институтов.
Третейские суды, не будучи органами правосудия, представляют собой юрисдикционные механизмы, образуемые частными субъектами с целью урегулирования и разрешения гражданско-правовых споров. Правосудие, являясь имманентной функцией государственной власти, остается прерогативой государственных судебных органов, в то время как в рамках третейского разбирательства реализуется конституционное право личности свободно, инициативно и самостоятельно осуществлять защиту гражданских прав путем выбора способа и процедуры разрешения спора, возникшего с иным субъектом в условиях гражданского оборота. Концепция такого подхода исключает «публицизацию» третейских судов, соподчинение их государственно-правовой системе, в то же время оставляя за ними место в юрисдикционной системе государства.
Между предпринимательским (коммерческим) правом и институтом третейского разбирательства существует особая взаимосвязь, которая имеет генетический характер. Процесс влияния предпринимательского (коммерческого) права на третейское судопроизводство и третейского судопроизводства на предпринимательское (коммерческое) право является взаимным. Развитие одного правового образования неизбежно влияет на развитие другого института и обратно. Как предпринимательское (коммерческое) право является основой для существования третейских судов, так и третейские суды выступают в качестве источника формирования норм предпринимательского (коммерческого) права. Как и всякое сообщество, предпринимательство нуждается в механизмах саморегуляции, поскольку существующие в нем противоречия составляют единство и борьбу его противоположностей. Именно это обстоятельство и становится причиной формирования социальных и правовых институтов, при помощи которых обеспечивается функционирование этого сообщества, его стабильность. Третейский суд как раз и является
13 одним из тех механизмов, при помощи которого осуществляется саморегуляция в предпринимательском сообществе. Длительная история развития мирового предпринимательства свидетельствует о том, что третейское арбитрирование порождается именно в этой области. Для предпринимателей особенно важно то обстоятельство, что третейские суды и применяемое ими право относительно автономны от государственного регулирования. Государственная судебная система, выполняющая функции основного, наиболее надежного правового механизма, при помощи которого должны обеспечиваться и справедливо защищаться права, оказывается чрезвычайно затратной, дорогой и, кроме того, негибкой. Таким образом, существует глобальная объективная потребность в наличии конкурирующих правовых институтов, экономическая стоимость которых бы эффективно соперничала с центральным звеном юрисдикционной системы - государственными судами. Третейские суды в этом контексте и являются тем конкурирующим правовым институтом, который минимизирует трансакционные издержки, в качестве каковых рассматриваются расходы предпринимателей на содержание юрисдикционной системы, 4. Третейское разбирательство является комплексным правовым институтом, состоящим из норм как частного, так и публичного права. Предметом правового регулирования выступают отношения в области частного права (заключение третейского соглашения, установление правил третейского разбирательства) и отношения в области публичного права {применение обеспечительных мер, определение рамочных процедур третейского разбирательства, оспаривание решений третейского суда, принудительное исполнение решений третейского суда и др.). Целесообразность комплексного урегулирования названных отношений в едином законодательном акте (совокупности взаимосвязанных законодательных актов) обусловлена
14 не вследствие предметного единства этих отношений, а как результат тесной, не разрывной взаимосвязи соответствующих отношений. К числу отличительных особенностей правового регулирования отношений в области третейского разбирательства относится не только возможность применения средств национально-правового регулирования, но и возможность применения средств международно-правового регулирования (это касается не только регулирования деятельности международных коммерческих арбитражей, но и внутренних третейских судов), 5. Институционализация третейского разбирательства в системе российского права и его отграничение от смежных правовых феноменов, помимо прочего, обеспечивается и совокупностью принципов, характерных для этого сферы правового регулирования. В систему принципов института третейского разбирательства входят как принципы-идеи, нашедшие формализованное воплощение в действующем законодательстве, так и принципы, сформулированные в виде «простых норм» (не поименованные законодателем принципами). Значение последних не уступает значению принципов-идей и в совокупности с иными принципами определяет своеобразие нормативной системы, образующей институт третейского разбирательства. Примерами принципов, не формализованных в законодательстве, являются принцип компетенции компетенции и принцип автономности третейского соглашения, которые по сути играют роль базовых начал в нормативном массиве, регулирующем третейское разбирательство. Вместе с тем, для того, чтобы правовой принцип эффективно исполнял роль фундаментальной идеи, на которой базируется единство и целостность правового института, необходимо, чтобы этот принцип был нормативно закреплен в соответствующем законодательном акте. В диссертации обосновывается взаимосвязь и взаимозависимость принципов
15
третейского разбирательства. При этом критикуется позиция тех
авторов, которые рассматривают в качестве единых принципы
гражданского (арбитражного) процесса и третейского разбирательства.
Подобный подход не учитывает принципов, свойственных
исключительно третейскому разбирательству (принцип
конфиденциальности, принцип компетенции компетенции, принцип автономности третейского разбирательства), а также иного наполнения, которым характеризуется содержание принципов третейского разбирательства одноименных принципам гражданского (арбитражного) процессуального права (принципы состязательности, диспозитивности). 6, Обоснование юридической природы третейских судов не позволяет определить личность этих органов исключительно на основании только норм гражданского законодательства. При этом третейские суды с точки зрения их предназначенности не являются (и не должны являться) субъектами гражданского оборота и создаются для решения иных социально значимых функций. Не будучи юридическими лицами - во всяком случае российское законодательство обходит молчанием этот вопрос - третейские суды обладают признаками квазисубъектных образований. Вместе с тем правосубъектность третейских судов не может быть описана исключительно в контексте гражданско-правовой доктрины. Обусловлено это тем обстоятельством, что третейский суд выполняет публично значимую функцию: разрешает гражданско-правовой спор. Таким образом, правосубъектность третейского суда характеризуется смешанно - с позиций гражданского права как квазисубъектного образования и с позиций публичного права как органа, которому делегировано выполнение публично значимых целей. При этом юридическая личина третейских судов не имеет существенного правового значения для осуществления возложенных на них функций.
В диссертационном исследовании даются классификации третейских судов и третейского разбирательства по различным основаниям, В работе обосновываются единство и дифференциация третейских судов и третейского разбирательства. Единство всех видов частного правоприменения при разрешении правовых споров определяется тем обстоятельством, что третейские суды, будучи интегрированными в юрисдикционную систему, отделены от органов государственного правоприменения. В то же время делается вывод о том, что существуют объективные предпосылки для выделения различных видов третейского судопроизводства. К числу таких предпосылок относится существование различных регуляторов общественных отношений. Хотя эти регуляторы (право и мораль) и непродуктивно противопоставлять с точки зрения направленности, их функционирование осуществляется по различным законам, на основе разных принципов. В связи с этим в работе обосновывается вывод о необходимости введения в российской правовой системе третейского суда по совести (по справедливости), который должен функционировать на основе применения справедливости и моральных норм.
Третейское соглашение является актом частного права. При этом третейское соглашение не может быть квалифицировано в качестве гражданско-правового договора, поскольку не вызывает возникновения, изменения или прекращения гражданских прав и обязанностей. Третейское соглашение является особой разновидностью договоров и занимает отдельное место в системе частного права. Выступая в качестве юридического факта в сфере частного права, третейское соглашение создает предпосылки для возникновения процессуальных отношений. Причем эти процессуальные отношения разнородны по своему характеру - часть из них развертывается в области частного права, а часть - реализуется в рамках гражданского
17 (арбитражного) процесса при оспаривании решений третейских судов и при принудительном исполнении решений третейских судов. Таким образом, третейское соглашение является специфическим юридическим фактом частного права, обладающим существенными особенностями, позволяющими отграничить его от смежных правовых институтов (договоров, сделок) и прежде всего от гражданско-правовых договоров, а также от пророгационных соглашений (которые выступают в качестве своего рода публичных договоров в области процессуального права).
9, Отграничение третейских соглашений от гражданско-правовых договоров не исключает применения к их регулированию гражданского права. Это обусловлено многовековой значимостью гражданского права как ядра системы частного права, как того правового регулятора, который предназначен для регламентации имущественных отношений, составляющих основной предмет нормирования всей системы частного права. Регулирование третейского соглашения осуществляется путем применения принципов гражданского права и его общих положений, если иное прямо не запрещено законодательством. Гражданское право выступает, таким образом, в качестве субсидиарного регулятора третейских соглашений как юридических фактов частного права. В то же время гражданско-процессуальные (арбитражно-процессуальные) нормы, направленные на урегулирование заключения пророгационных соглашений, в силу ограниченного воздействия со стороны принципов гражданского процесса, не подлежат субсидиарному применению к отношениям по заключению третейских соглашений.
10.В связи с необходимостью определения механизма отнесения дел к ведению третейских судов обосновывается доктрина арбитрабельности споров. Исходным положением в данном случае является то обстоятельство, что в сложноструктурированной российской юрисдикционной системе неизбежны коллизии подведомственности.
18 Эти коллизии обостряются вследствие наличия обособленной от основных звеньев юрисдикционной системы (каковыми являются государственные суды) совокупности третейских судов, не входящих в доминирующую государственную ветвь юрисдикционной системы. Институт подведомственности, который стабилизировался в теории процессуального права как механизм отнесения дел к ведению одной системы (государственной судебной власти) и распределения дел между равнозначными звеньями одной системы (различными ветвями государственной судебной власти) не отражает специфики отнесения дел к ведению третейских судов, которые не входят в эту систему. Разрабатываемая доктрина арбитрабельности позволяет учесть эту специфику. При этом арбитрабельность при отнесении дел к ведению третейских судов опирается на иные критерии, нежели институт подведомственности. В частности, арбитрабельность споров третейским судам особым образом интерпретирует такие, характерные для подведомственности критерии, как статус субъекта и характеристика спорного правоотношения. Изложенное позволяет сделать вывод о необходимости укоренения доктрины арбитрабельности в действующем законодательстве. 11.Решение третейского суда, будучи правоприменительным актом, с момента его принятия содержит властное предписание, адресованное сторонам третейского разбирательства. Этот вывод основан на характеристике правовой природы третейского суда как юрисдикционного органа, осуществляющего полномочия по разрешению гражданско-правового спора и защите гражданских прав. Принцип добровольного исполнения решения третейского суда, закрепленный в действующем законодательстве, не отражает существа этого акта правоприменения. Поскольку решение третейского суда обеспечивается принудительным исполнением, осуществляемым при
19 содействии компетентных государственных судов, обязанность его исполнения имеет юридический характер.
12.В работе обосновывается вывод о необходимости преодоления проблемы так называемого едвойного контроля» за решениями третейских судов. Эта модель, заложенная в современное российское законодательство, допускает возможность двойной проверки компетентным государственным судом (и даже государственными судами различных ветвей судебной власти) одного акта, принимаемого третейским судом в рамках двух различных процедур, но по одним и тем же основанием, В результате в диссертации делаются выводы о том, что такое положение 1) свидетельствует об избыточности правового регулирования в этой области, о нарушении принципа процессуальной экономии; 2) может приводить к появлению противоречащих друг другу и потому конкурирующих между собой судебных актов, принятых государственными судами; 3) нарушает принцип res judicata, который основывается на признании того, что единственный раз решенное дело не может рассматриваться вновь по тем же основаниям. Со ссылкой на опыт зарубежного законодательства доказывается возможность и необходимость исключения из современной российской нормативной модели правоположений, порождающих проблему «двойного контроля» за решениями третейских судов.
13.Анализ оснований оспаривания и отмены решений третейских судов компетентными государственными судами позволяет сделать вывод о том, что моделирование соответствующих оснований должно осуществляться по двум типам. Первая модель опирается на известный со времен римского права постулат tantum devolutum quantum appellatum (сколько жалобы - столько судебного решения) и заключается в том, что государственный суд при проверке заявления об отмене решения третейского суда связан доводами и доказательствами,
20 содержащимися в заявлении заинтересованного лица, и не вправе выйти за эти пределы. Суть второй модели заключается в том, что компетентный государственный суд, при оспаривании решения третейского суда действует ex officio и вправе проверить законность третейского суда и в части тех оснований, которые не оспариваются. Необходимость предоставления государственному суду этих полномочий обусловлена имеющейся у государственного суда публично значимой функции - проверкой того, не нарушены ли решением третейского суда публичные интересы.
Практическая значимость исследования.
Практическая значимость исследования состоит в том, что сформулированные в нем выводы и предложения могут послужить основой для дальнейших научных изысканий в области третейского разбирательства. Предложения диссертанта по совершенствованию действующего законодательства могут найти применение как в законотворческой, так и в правоприменительной деятельности. Кроме того, теоретические положения и выводы диссертационного исследования могут быть использованы в процессе преподавания и изучения гражданского (арбитражного) процесса, предпринимательского (коммерческого) права, а также специальных курсов, посвященных третейскому разбирательству споров в России, международному коммерческому арбитражу, альтернативным способам разбирательства правовых споров и способам защиты прав предпринимателей.
Методология исследования.
При написании работы автор опирался как на общенаучные методы (системный анализ, восхождение от абстрактного к конкретному и др.), так и на специальные юридические методы (историко-правовой, сравнительно-правовой, формально-юридический, моделирования и др.).
Апробация работы.
Диссертация выполнена на кафедре коммерческого права юридического факультета Санкт-Петербургского государственного университета и обсуждена на совместном заседании кафедр коммерческого права и гражданского процесса юридического факультета Санкт-Петербургского государственного университета. Основные теоретические выводы диссертационного исследования изложены в опубликованных работах автора, обсуждались на международных, всероссийских и межрегиональных конференциях.
Результаты работы были использованы автором в его практической деятельности, в ходе подготовки и чтения лекций и проведения семинарских занятий на юридическом и на экономическом факультетах Санкт-Петербургского государственного университета, в период его работы в качестве судьи Федерального арбитражного суда Северо-Западного округа, а также во время редакционной деятельности в составе редакционной коллегии журнала «Третейский суд».
Структура работы.
Работа состоит из трех частей, объединяющих 15 глав и заключения. Список литературы включает ссылки на 801 литературный источник, 67 нормативных акта, 101 акт судебной практики, на 14 международных и зарубежных акта, на регламенты и положения, а также практику 28 третейских судов.
Часть 1.
ОБЩИЕ ПОЛОЖЕНИЯ О ТРЕТЕЙСКОМ СУДЕ И
ТРЕТЕЙСКОМ СУДОПРОИЗВОДСТВЕ.
Проблемы современного состояния науки о третейском разбирательстве споров
Закономерности развития социально-экономической жизни составляют предмет изучения общественных наук. Разделение же общественных наук происходит по предмету познания, каковым выступает та или иная сфера социальной жизни. Поскольку социальная жизнь многоаспектное явление, то существует большое количество общественных наук, изучающих закономерности жизни общества.
Предметом познания юридической науки являются государственно-правовые явления и процессы, выступающие в качестве единой системы. В свою очередь юридическая наука также является сложноструктурированной совокупностью знаний о полити ко-юридических закономерностях, что позволяет рассматривать юриспруденцию как систему правовых наук. В юридической науке принято выделять три основных группы наук: общие теоретико-исторические науки (теория государства и права, история государства и права, история политических и правовых учений); отраслевые науки о государственно-правовых явлениях (гражданское право, уголовное право, административное право, гражданское процессуальное право, уголовное процессуальное право и т.д.); прикладные юридические науки (судебная медицина, криминалистика, судебная бухгалтерия, судебная психиатрия, правовая статистика и проч.).
Поскольку совокупность норм о третейском суде и третейском разбирательстве никогда не рассматривалась в качестве самостоятельной отрасли права (что, с нашей точки зрения справедливо и по сию пору), то отсутствовали основания и для конституирования отдельной отраслевой юридической науки, предметом которой являлось бы третейское судопроизводство и связанные с ним проблемы. При этом совокупность знаний о третейском суде и третейском разбирательстве не может рассматриваться и в качестве прикладной юридической науки, поскольку эта система знаний имеет своим предметом собственно юридическое явление, но не выполняет функцию вспомогательного изучения смежных с юридическими явлениями феноменов. До самого последнего времени третейский суд и третейское судопроизводство изучалось в рамках отраслевых юридических наук - гражданского процессуального права, арбитражного процессуального права, а также международного частного права.
В то же время необходимо отметить, что третейские суды были в центре внимания не только правоведов, занимающихся процессуальной наукой, но и цивилистов. Достаточно отметить, что феномен третейского разбирательства был предметом внимания таких выдающихся немецких цивилистов как Савиньи, Пухта, Иеринг, Дернбург и др. Эти правоведы и их последователи фактически сформировали все основные подходы, объясняющие правовую природу третейского соглашения, третейского суда и третейского разбирательства. Из немецкой юриспруденции во второй половине XIX - начале XX века доктрины, описывающие феномен третейского разбирательства, перекочевали в российское правоведение.
Сегодняшнее развитие отечественной науки о третейском разбирательстве свидетельствует о том, что третейские суды также интересуют виднейших российских специалистов по гражданскому праву -В.В.Витрянского, А.Л.Маковского, В.А.Мусина, В.Ф.Попондопуло, Е.А.Суханова, В.Ф.Яковлева и др. Конечно же нельзя назвать случайным стечением обстоятельств тот факт, что именно цивилисты (зачастую в большей степени, чем специалисты по процессуальному праву) обращаются к исследованию третейского суда и третейского судопроизводства. Частноправовая природа третейского суда является основой частного правоприменения, в рамках которого и существует гражданское право, как центральный и консолидирующий элемент частного права.
В советский период третейское разбирательство, как система знаний о закономерностях развития третейских судов и третейском разбирательстве, традиционно изучалось в рамках двух отраслевых юридических наук -советского гражданского процессуального права и международного частного права. В рамках гражданского процессуального права третейскому судопроизводству уделялось самое поверхностное внимание, что было обусловлено причинами объективного характера - практическим отсутствием условий для деятельности третейских судов в Советском Союзе, доминированием государственного контроля за всеми сферами частной жизни, в том числе и сферой разрешения правовых конфликтов.
В то же время международный коммерческий арбитраж был предметом пристального внимания ученых. Причина этого заключается в следующем; институт активно применялся в сфере международных торговых отношений с участием советских организаций. Причем исторически сложилось так, что в деятельности международных коммерческих арбитражей созданных на территории СССР активное участие принимали как раз те ученые, которые и занимались его изучением (ДФ.Рамзайцев, Д.МГенкин, С.Н.Братусь, В.СПоздняков и др.). Эти правоведы были широко известны и обладали огромным авторитетом как в Советском Союзе, так и за рубежом2.
Внимание третейскому разбирательству споров уделялось в рамках теоретических исследований, посвященных правовым основам организации государственного и ведомственного арбитража. Это было обусловлено тем, что третейские суды, образно говоря, «прикреплялись» к государственному арбитражу, находились в сфере его контроля (в том случае, если ответчик не исполнял решение третейского суда в установленный срок, истец обращался в государственный арбитраж с заявлением о выдаче приказа на принудительное исполнение решения. Приказ выдавался государственным арбитражем в том же порядке, в каком выдавались приказы на исполнение решений, принимаемых самим арбитражем. Кроме того, в государственном арбитраже хранились дела, рассмотренные третейскими судами). Исследования того времени, в которых затрагивались вопросы деятельности третейских судов, как правило, проводили параллели в деятельности государственного арбитража и третейских судов. Так, в докторской диссертации Р.Ф. Каллистратовой отмечалось, что третейский суд не обладает теми преимуществами, которые свойственны арбитражу. Третейский суд не может оказать целенаправленного воздействия на предприятия и организации при выполнении последними плана и договорных обязательств. Определенная роль третейских судов отмечалась только применительно к тем спорам, которые вытекали из договоров поставки непланируемых товаров .
Место института третейского разбирательства в системе российского права
Неудовлетворенность существующей в российском правоведении классификацией системы права очевидна» В последнее время все чаще слышны голоса о необходимости поиска новых классификационных критериев, которые позволили бы более адекватно описать развитие современной системы права. Не случайно, что одна из последних статей корифея отечественной юриспруденции О.С.Йоффе посвящена необходимости обновления методологии правоведения ,
Несмотря на то, что научная систематика правовых явлений имеет многолетнюю историю, в последнее время в юридической литературе предпринимаются попытки отхода от традиционной для российского (советского) правоведения классификации системы права2, о чем свидетельствует дискуссия, проводимая на страницах журнала «Правоведение» , Отчасти такая попытка предопределена схоластикой споров относительно тех критериев, при помощи которых выделяются отрасли права. С другой стороны, иные подходы к классификации правовой системы не являются чем-то новым для российской юриспруденции: достаточно вспомнить классиков дореволюционного правоведения, которые вслед за многовековой ульпиановской традицией говорили о систематике права прежде всего с позиций соотношения публичного и частного права. Немаловажным фактором, обуславливающим новые - «хорошо забытые старые» - подходы к классификации правовой системы, является новый прагматизм в правоведении. Истоки такого прагматизма прежде всего в тех сферах юриспруденции, которые обслуживают предпринимательство, коммерческие отношения. Неудовлетворенность существующей отраслевой классификацией, в прокрустово ложе которой не умещаются новые правовые явления, стимулирует к «возврату к истокам» - к самой общей первичной классификации, о которой очень много писали немецкие, а вслед за ними и русские юристы еще в XIX веке. За этой, казалось бы, новой идеей лежит, как видится, стремление придать импульс отказу от закоснелых подходов к осмыслению системы права и к оценке новейших для российской правовой системы правовых образований, таких как конкурсное право (право несостоятельности) и конкурсный процесс, информационное право, инвестиционное право, приватизационное право, право третейского разбирательства и проч,, то есть тех феноменов, которые не укладываются в рамки устоявшихся представлений об отраслевой классификации на основании критериев, выработанных советской правовой наукой .
С.С.Алексеев, анализируя деление права на частное и публичное, видит для того серьезные основания в самом строении права5, В.Ф.Попондопуло говорит о потребности концентрации внимания правоведов на необходимости исследования правовой системы прежде всего с точки зрения рассмотрения частного и публичного права как отраслей права6. Е.Б.Хохлов отмечает, что, будучи отвергнутым в советскую эпоху, разделение права на публичное и частное «вновь возвращается в правовую материю» . Высказанная позиция базируется на констатации того факта, что государство существует на противоречии между общественной и частной жизнью, между общими и частными интересами. И до той поры, пока это противоречие существует, деление права на частное и публичное будет обоснованным . Такой подход к рассмотрению первичной систематики права, как уже отмечалось, был характерен для дореволюционной российской юриспруденции, даже несмотря на то» что юристы сталкивались с трудностями размежевания права публичного и права частного (синонимом последнего зачастую являлся термин «гражданское право»). И только безусловный отказ советского государства «от разграничения права публичного и права частного повлек за собой необходимость использовать для индивидуализации гражданского нрава и других отраслей, наряду с методом регулирования, также и его предмета. Сочетание этих двух, признаваемых независимыми, признаков служило отправным моментом при выделении, с одной стороны, гражданского, земельного и семейного права, а с другой - права государственного» административного, финансового, уголовного, уголовно- и гражданско-процессуального» ,
Вместе с тем, в современном российском правоведении имеет место и иная тенденция в оценке первичной дифференциации права на публичное и частное. Как отмечает Б.Н. Топорнин, «в наше время относительность и условность деления права на два больших раздела - публичное право и частное право - проявляется все более очевидно»1 . О такой относительности дифференциации свидетельствует и взаимное влияние публичного и частного права, В последние годы отмечается, по выражению Р. Саватъе11, «публицизация» частного права. Однако велико и влияние частного права на право публичное. Более того, в настоящее время развиваются идеи о том, что «публичное право охраняет и гарантирует нормальное функционирование институтов рынка и частного права»12. Но здесь встает вопрос о пределах вмешательства публичного права в право частное. Очевидно, что в этом контексте признание частного права состоит «не в разрешении или исключении вмешательства государства в частные дела своих граждан (подданных), поскольку в ряде случаев оно, очевидно, является просто необходимым, а в ограничении этого вмешательства, в установлении для него строгих рамок и форм гражданским законом, то есть частным правом»1 .
Единство н дифференциация третейских судов и третейского разбирательства
Правовой режим третейских судов и третейского процесса дифференцирован по самым разным основаниям. Дуализм третейских судов и третейского процесса в какой-то степени предопределен объективными факторами, а в некоторых случаях обусловлен субъективной волей законодателя. Так, существование постоянно действующих третейских судов и судов, создаваемых для рассмотрения конкретных споров («ad hoc») предопределено объективно различными организационными формами и способами существования различных третейских судов, условиями организации их деятельности, сроком существования этих юрисдикционных органов и иными факторами, которые отражаются на законодательном выделении указанных форм третейских судов.
То же самое относится и к разделению третейских судов на международные и внутренние. Юристы при помощи определенных критериев (хотя, зачастую, весьма спорных) выделяют международные коммерческие суды и внутренние третейские суды. Такое разделение находит отражение и в законодательстве, причем как в международном праве, так и в российских законах. Впрочем, в то же время нет никаких препятствий к тому, чтобы на уровне единого «внутреннего» законодательства урегулировать деятельность как международных коммерческих арбитражей, так и «внутренних» третейских судов, В связи с этим в юридической литературе высказываются критические суждения о нетождественном правовом режиме для внутренних третейских судов и международных коммерческих арбитражей1,
В этой критике есть определенные резоны. Действительно, возьмем простейший пример. Почему, спрашивается, международные коммерческие арбитражи, действующие на территории Российской Федерации, в определенных случаях могут разрешать споры при четном количестве судей, в то время как для внутренних третейских судей установлена императивная норма, предписывающая рассматривать споры исключительно в составе из нечетного количества судей? Рационального объяснения такой разницы в правовом режиме деятельности международных коммерческих арбитражей и внутренних третейских судов нет. Таких неоправданных различий довольно много. Конечно, приведенный пример покажется частным, несущественным. Вместе с тем различия в правовом регулировании деятельности внутренних и международных третейских судов в массе своей накапливаются и влекут качественные изменения в правовых режимах деятельности этих судов. Очевидно, что с юридико-технической точки зрения устранить такие различия наиболее удобно путем принятия единого законодательного акта, регулирующего деятельность обеих разновидностей третейских судов. Вместе с тем, было бы неоправданно не учитывать и существующую разницу в деятельности международных коммерческих арбитражей и внутренних третейских судов, ту разницу, которая требует в том числе и внимания со стороны законодателя при формулировании конкретных правил третейского разбирательства.
Опыт различных государств свидетельствует о том, что решение данной проблемы лежит в контексте существующих правовых традиций данного государства, причем без видимого ущерба для организации третейского судопроизводства. Так, к примеру, в Англии, Финляндии, Швеции существуют единые законодательные акты, регулирующие деятельность как международных, так и внутренних третейских судов (коммерческих арбитражей). Хотя и в этих государствах принятие единого законодательства, устанавливающего унифицированные правовые основы для деятельности как международных, так и внутренних третейских судов, не проходило гладко. Так, в Англии при принятии Закона об арбитраже (1996) шли дискуссии о том, нужны ли два закона либо необходимо ограничиться одним законом об арбитраже. В результате этих дискуссий был достигнут своего рода компромисс. Законодатель принял один закон, регулирующий деятельность как международных, так и внутренних третейских судов (арбитражей), однако в этом законе есть специальные положения, посвященные особенностям функционирования внутренних коммерческих арбитражей . В России, как уже подчеркивалось, деятельность международных коммерческих арбитражей и внутренних третейских судов регламентирована различными законами. Обусловлено это целым рядом особенностей исторического развития третейского (арбитражного) судопроизводства в нашем государстве. При отказе от концепции единого закона о третейских судах, по свидетельству профессора А.АЛСостина «принимались во внимание не соображения, как было бы лучше с точки зрения теории, а факторы целесообразности и прагматизма»3.
Итак, как правило, третейское судопроизводство распадается на два направления. В то же время, несмотря на дуализм третейских судов и третейского процесса, таковые характеризуются внутренним сущностным единством. Единые закономерности определяют развитие различающихся по формальным признакам видов третейских судов.
В ФЗ «О третейских судах в Российской Федерации» отсутствуют признаки, которые бы позволили четко разграничить «внутренний» третейский суд и международный коммерческий арбитраж. Однако такое разграничение можно сделать по «остаточному принципу»; все, что не является международным коммерческим арбитражем (а признаки такового зафиксированы в Законе «О международном коммерческом арбитраже»), есть внутренний третейский суд.
Процессуальные проблемы третейского разбирательства
Понятия «правила постоянно действующего третейского суда» и «правила третейского разбирательства» указывают на основные источники правовых норм, регулирующих процедуру разрешения спора в третейском суде.
В целом же источники регулирования деятельности третейских судов могут быть двух типов: правовые источники локального характера, то есть принятые самой организацией в целях регулирования деятельности созданного ей органа (третейского суда) (например, правила, регламенты, уставы, принимаемые постоянно действующим третейским судом) и правовые источники более высокого уровня - например, законы, регулирующие процедуру третейского разбирательства.
Кроме того, важное значение имеют и правила третейского разбирательства, которые установлены самими сторонами для разрешения конкретного спора. Если правила постоянно действующего третейского суда установлены для конкретного институционального третейского суда и рассчитаны на многократное применение, то понятие «правила третейского разбирательства» подразумевают в том числе и правила, созданные для третейского суда, образованного для разрешения конкретного спора. Это означает, что указанные правила могут быть применены только единственный раз при разрешении конкретного спора в суде «ad hoc».
Термин «третейское разбирательство» означает процесс разрешения спора между тяжущимися в третейском суде, а также процедуру принятия решения третейским судом по результатам разрешенного спора- Следует отметить, что процедура разрешения спора и принятия решения третейским судом менее жесткая нежели соответствующая процедура (гражданский процесс, арбитражный процесс) в государственном суде. Совокупность важнейших отличий третейского процесса от гражданского (арбитражного) процесса заключается в том, что у сторон третейского разбирательства есть возможность устанавливать в определенной (весьма значительной) степени правила проведения разбирательства. Следует отметить и то, что в третейском судопроизводстве отсутствует тот спектр средств доказывания, который существует в государственном суде.
Третейский суд при разрешении спора не связан теми строгими формальными правилами, которые характерны для государственного судопроизводства. Третейское разбирательство производится прежде всего по тем правилам, которые устанавливаются обеими сторонами при достижении соглашения о передаче дела на рассмотрение третейского суда.
В том случае, если стороны не установили правил рассмотрения споров, то действуют правила постоянно действующего третейского суда, в котором происходит третейское разбирательство. Правила постоянно действующего третейского суда, как правило, устанавливают дополнительные требования к процедурам третейского разбирательства. К примеру, регламент третейского суда саморегулируемой организации «Национальная ассоциация участников фондового рынка» предусматривают, что исковое заявление и приложенные к нему документы представляются в суд в пяти экземплярах; аналогичное правило предусмотрено и в отношении тех документов, которые предоставляются в процессе подготовки дела любой из сторон.1 Представляется, что в третейском разбирательстве не исключено применение правил, установленных гражданским процессуальным и арбитражным процессуальным кодексом, если это не противоречит правилам, установленным сторонами, принципам третейского разбирательства и если это определяется усмотрением третейского суда, рассматривающего спор.
Что касается правил третейского разбирательства в судах ad hoc, то таковые должны быть в обязательном порядке согласованы сторонами. Это и естественно, поскольку без согласованных процедур спор в данном случае рассмотрен быть не может. Преимущество таких законоположений исследователи видят в том, что процессуальные правила могут быть подобраны индивидуально к каждому конкретному случаю. В то же время при передаче спора на рассмотрение третейского суда ad hoc стороны не лишены возможности определить правила третейского разбирательства, сославшись на регламент одного из постоянно действующих третейских судов, В этом случае третейские судьи при разрешении дела будут руководствоваться именно этими правилами.
В любом случае, правила третейского разбирательства, которые устанавливаются самими сторонами, не могут противоречить тем положениям ФЗ «О третейских судах в Российской Федерации», которые имеют обязательный характер и не могут быть изменены усмотрением сторон. К примеру, соглашением сторон не может быть изменена норма, согласно которой число третейских судей, рассматривающих спор, должно быть нечетным. Стороны не могут заключить соглашение о том, что к правоотношениям между сторонами, являющимися субъектами гражданского права России, не применяются нормативные правовые акты Российской Федерации (то есть стороны не могут своим соглашением преодолеть императивность ст.6 ФЗ «О третейских судах в Российской Федерации», отменив действие этой статьи). В том случае, если стороны своим соглашением изменят указанные императивные нормы, то соответствующие положения соглашения необходимо рассматривать как недействительные.
Если стороны не согласовали определенные правила третейского разбирательства в постоянно действующем третейском суде и если в комментируемом законе отсутствует регулирование по соответствующей процедуре, то постоянно действующий третейский суд самостоятельно определяет правила, подлежащие применению. Как уже отмечалось выше, представляется, что третейский суд может прибегать к правилам, которые установлены гражданским процессуальным и арбитражным процессуальным законодательством.
Похожие диссертации на Проблемы третейского разбирательства предпринимательских споров в России
