Содержание к диссертации
Введение
Глава 1. Теоретико-методологические основы исследования институтов освобождения от ответственности и её исключения в гражданском праве 12
1. Общие вопросы теории гражданско-правовой ответственности 12
2. Понятие и юридическая природа освобождения от гражданско-правовой ответственности и её исключения 33
3. Соотношение институтов освобождения от гражданско-правовой ответственности и исключения ответственности со смежными правовыми явлениями 43
Глава 2. Основания освобождения от гражданско-правовой ответственности 58
1. Истечение давностных сроков 58
2. Освобождение кредитором должника от ответственности 71
3. Малозначительность гражданского правонарушения 83
Глава 3. Основания исключения гражданско-правовой ответственности 93
1. Объективные основания исключения гражданско-правовой ответственности 93
1.1. Отсутствие противоправности деяния 93
1.2. Отсутствие причинно-следственной связи 121
1.3. Отсутствие вредных последствий 125
2. Субъективные основания исключения гражданско-правовой ответственности 131
2.1. Отсутствие вины правонарушителя 131
2.2. Отсутствие субъекта гражданского правонарушения 148
Заключение 154
Библиографический список 158
- Понятие и юридическая природа освобождения от гражданско-правовой ответственности и её исключения
- Соотношение институтов освобождения от гражданско-правовой ответственности и исключения ответственности со смежными правовыми явлениями
- Освобождение кредитором должника от ответственности
- Отсутствие субъекта гражданского правонарушения
Введение к работе
кандидат юридических наук О.А. Яковлева
Актуальность темы. В соответствии со ст. 1 Гражданского кодекса РФ необходимость восстановления и защиты нарушенных гражданских прав провозглашена основным началом гражданско-правового регулирования общественных отношений, важнейшей гарантией реализации которого является механизм привлечения к гражданско-правовой ответственности. Именно поэтому институт гражданско-правовой ответственности является одной из важнейших частей системы гражданского права. Этот институт, построенный с учетом общеправовых принципов юридической ответственности (справедливости, целесообразности, законности, индивидуализации) и реализующий ее функции (восстановительную, репрессивную, превентивную, воспитательную), содержит нормы об освобождении от ответственности и ее исключении. Данные правовые нормы призваны обеспечивать законность и целесообразность применения мер гражданско-правовой ответственности и, в конечном итоге, способствовать осуществлению механизма защиты гражданских прав и стабильности гражданского оборота. Институты освобождения от гражданско-правовой ответственности и исключения ответственности играют значительную роль в реализации принципа справедливости права.
При этом указанные нормы содержатся в различных частях ГК РФ, а также в иных нормативно-правовых актах, нередко дублируют или исключают друг друга, содержат спорные формулировки, что требует законодательных корректировок с учетом их всестороннего научного анализа.
В гражданско-правовой литературе освещаются отдельные вопросы освобождения от ответственности и ее исключения. Однако доктринальные представления о сущности освобождения и исключения гражданско-правовой ответственности во многом не согласованы с общеметодологическими подходами теории права к пониманию этих категорий. В частности, в цивилистике смешиваются понятия «освобождение от ответственности» и «исключение ответственности»; отсутствуют четкие перечни оснований освобождения и исключения ответственности; не прописаны условия и механизм реализации правовых норм, регулирующих освобождение и исключение гражданско-правовой ответственности, в том числе правил о распределении бремени доказывания.
Нерешенность этих и некоторых других доктринальных проблем влечет правоприменительные сложности реализации норм об освобождении и исключении гражданско-правовой ответственности. В связи с этим необходимо научное исследование правовой сущности, функций, оснований и условий применения институтов освобождения и исключения гражданско-правовой ответственности.
Степень исследованности темы. Цивилистическая доктрина богата исследованиями, посвященными гражданско-правовой ответственности и отдельным ее аспектам (понятию, признакам, основаниям, условиям, мерам и др.). Вопросы освобождения и исключения гражданско-правовой ответственности рассматривались в них применительно к отдельным основаниям освобождения или исключения ответственности (непреодолимая сила, случай, вина потерпевшего и проч.). Из работ последнего времени можно назвать диссертации О.Н. Захаровой «Непреодолимая сила и гражданско-правовая ответственность» (Иркутск, 2005), Н.П. Коршуновой «Обстоятельства, освобождающие от ответственности за нарушение договора» (М., 2007), М.Н. Махибороды «Гражданско-правовая ответственность в случае авиакатастрофы» (М., 2010).
Институт освобождения от гражданско-правовой ответственности в недавнее время стал предметом самостоятельного исследования в диссертации С.В. Розиной (М., 2006). Однако автор указанной работы рассматривает этот гражданско-правовой институт без учета общеправовых представлений о нем, принципиально не разграничивая институты освобождения и исключения гражданско-правовой ответственности. Кроме того, вопросы освобождения и исключения гражданско-правовой ответственности нуждаются в переосмыслении с учетом новых научных представлений и правоприменительной практики, появившихся за период, прошедший с момента упомянутого исследования.
Безусловно, существующие в цивилистике научные представления и выводы относительно отдельных аспектов освобождения и исключения ответственности имеют важное методологическое, теоретико-правовое и правоприменительное значение для формирования целостного, созвучного с общей теорией права понимания этих правовых категорий, представленного в настоящем исследовании.
Целью настоящей диссертационной работы является комплексное исследование теоретических и практических проблем гражданско-правового регулирования освобождения от ответственности и ее исключения с учетом современного отечественного законодательства и практики его применения, а также разработка рекомендаций по совершенствованию соответствующей законодательной базы.
Реализация поставленной цели обусловила необходимость постановки и решения следующих конкретных задач:
1) рассмотреть общие проблемы гражданско-правовой ответственности, касающиеся ее понятия, принципов, функций, условий и основания;
2) дать понятие и определить юридическую природу освобождения от гражданско-правовой ответственности и ее исключения;
3) сравнить категории освобождения от гражданско-правовой ответственности и ее исключения со смежными правовыми явлениями;
4) выявить и раскрыть основания освобождения от гражданско-правовой ответственности;
5) определить и описать основания исключения гражданско-правовой ответственности;
6) выработать практические предложения и рекомендации по совершенствованию гражданского законодательства в сфере отношений, связанных с освобождением и исключением гражданско-правовой ответственности.
Объектом исследования выступают общественные отношения, возникающие в связи с освобождением от гражданско-правовой ответственности и в связи с ее исключением.
Предметом исследования являются правовые нормы, выраженные в системе нормативно-правовых актов, регламентирующие освобождение от гражданско-правовой ответственности и ее исключение, и практика их применения, а также соответствующая научная доктрина.
Методологическая основа исследования. При проведении исследования использовались общенаучные методы: диалектический, системный, структурно-функциональный, логический методы, методы анализа и синтеза, индукции и дедукции, метод абстрагирования, а также частные методы научного исследования: формально-логический, исторический, структурно-правовой, юридико-технический.
Теоретическая основа исследования.
Диссертационное исследование в первую очередь основывается на работах таких ученых дореволюционного и советского периодов истории, заложивших основы отечественной цивилистики, как М.М. Агарков, С.Н. Братусь, А.В. Венедиктов, В.П. Грибанов, О.С. Иоффе, О.А. Красавчиков, Л.А. Лунц, Д.И. Мейер, И.Б. Новицкий, В.А. Ойгензихт, М.Я. Пергамент, К.П. Победоносцев, И.А. Покровский, Е.А. Флейшиц, Г.Ф. Шершеневич, и др.
Теоретическую базу работы составили также труды современных специалистов в области теории права и гражданского права – таких, как Е.Н. Агибалова, С.С. Алексеев, Ю.Н. Андреев, Б.С. Антимонов, С.Н. Бакунин, Ю.Г. Басин, А.В. Белов, А.М. Белякова, С.А. Беляцкий, Д.Е. Богданов, М.И. Брагинский, О.Е. Блинков, Е.В. Блинкова, Е.В. Вавилин, В. Варкалло, П.А. Варул, А.М. Васильев, Н.В. Витрук, В.В. Витрянский, В.Г. Голубцов, А.Г. Диденко, О.В. Дмитриева, В.В. Долинская, В.В. Зайцев, Н.Д. Егоров, А.А. Иванов, Д.Н. Кархалев, Д.А. Керимов, М.Я. Кириллова, П.В. Крашенинников, О.Э. Лейст, Д.А. Липинский, А.А. Малиновский, Н.С. Малеин, Г.К. Матвеев, В.П. Мозолин, Е.Л. Невзгодина, Е.А. Павлодский, Е.В. Пассек, В.Д. Перевалов, Э.Э. Пирвиц, В.Ф. Попондопуло, Б.И. Пугинский, В.А. Рахмилович, М.А. Рожкова, С.В. Розина, О.Н. Садиков, И.О. Самощенко, А.А. Серветник, А.П. Сергеев, В.Л. Слесарев, В.Т. Смирнов, А.А. Собчак, Е.А. Суханов, В.М. Тархов, Ю.К. Толстой, М.Х. Фарукшин, Ю.Б. Фогельсон, В.А. Хохлов, А.М. Хужин, М.Ю. Челышев, О.Ю. Шилохвост, Л.В. Щенникова, А.М. Эрделевский, Т.М. Яблочков, В.Ф. Яковлев и др.
Межотраслевой характер института освобождения и исключения юридической ответственности обусловил использование в качестве теоретической базы работ, посвященных этому институту в других отраслях права, - таких авторов, как Х.Д. Аликперов, Ч.М. Багиров, А.В. Бриллиантов, Ю.С. Жариков, А.Н. Игнатов, Ю.А. Красиков, В. Мальцев, В.И. Руднев, А.П. Чугаев, Н.М. Якименко и др.
Эмпирическая основа исследования. В работе проанализированы акты, содержащие нормы гражданского права и регулирующие вопросы освобождения от ответственности и исключения ответственности. Использованы материалы судебной практики Конституционного суда РФ, Верховного суда РФ, Высшего арбитражного суда РФ, а также правоприменительные акты федеральных арбитражных судов округов, апелляционных арбитражных судов, арбитражных судов субъектов РФ и судов общей юрисдикции.
Научная новизна диссертации состоит в том, что она является первым выполненным с учетом общеправовых воззрений комплексным монографическим исследованием, специально посвященным освобождению от гражданско-правовой ответственности и ее исключению, отражающим современные общественные отношения и новейшее законодательство.
Осуществлена всесторонняя разработка спорных вопросов института гражданско-правовой ответственности, которая позволила разграничить понятия освобождения от гражданско-правовой ответственности и исключения гражданско-правовой ответственности.
С учетом этого подхода и общеметодологических теоретико-правовых представлений сформулированы и разработаны основания освобождения от гражданско-правовой ответственности (истечение давностных сроков, малозначительность правонарушения, освобождение кредитором должника от ответственности) и основания исключения гражданско-правовой ответственности (объективные и субъективные).
Кроме того, научная новизна исследования заключается в следующих основных положениях, выносимых на защиту:
1. Утверждается, что если в результате применения санкции у правонарушителя возникает дополнительная имущественная обязанность либо он лишается субъективного гражданского права, то такая санкция является мерой ответственности, и можно ставить вопрос об основаниях для освобождения от такой санкции или для ее исключения, с учетом того, что в гражданском праве все санкции разделяются на меры ответственности и иные меры защиты. При реализации иных мер защиты нормы институтов освобождения и исключения гражданско-правовой ответственности не должны применяться.
2. Делается вывод о том, что освобождение от гражданско-правовой ответственности – это безусловное и окончательное избавление от обязанности претерпевать меры ответственности за совершенное, имеющее необходимые элементы состава гражданское правонарушение в связи с нецелесообразностью привлечения к ответственности по основаниям, предусмотренным законом. Для освобождения от гражданско-правовой ответственности необходимо установить факт совершения правонарушения (основания ответственности) и наличия всех условий для привлечения к ответственности (элементов состава).
В то же время, исключение гражданско-правовой ответственности – это избавление от привлечения к ответственности в связи с отсутствием в деянии лица одного или нескольких элементов (условий) состава конкретного гражданского правонарушения. Для исключения гражданско-правовой ответственности необходимо доказать отсутствие хотя бы одного условия ответственности (элемента состава).
3. Обосновано положение о том, что понятия освобождения от гражданско-правовой ответственности и исключения гражданско-правовой ответственности подлежат разграничению от таких смежных явлений, как нейтрализация ответственности, прекращение ответственности, ограничение ответственности, пределы ответственности, повышенная ответственность.
4. Доказывается, что освобождение кредитором должника от ответственности применяется в качестве основания освобождения от ответственности только относительно мер, заключающихся в возложении новых или дополнительных обязанностей. Не допускается освобождение от гражданско-правовой ответственности по этому основанию, если нарушаются права других лиц в отношении имущества кредитора. Цель и мотив кредитора, освобождающего должника от обязанности, для института освобождения от гражданско-правовой ответственности безразличны. С учетом действия гражданско-правового принципа равенства, на освобождение от обязанности должна быть выражена воля как кредитора, так и должника: оно должно иметь форму двустороннего соглашения.
5. С учетом принципов справедливости, законности, целесообразности юридической ответственности при привлечении к ответственности в виде лишения субъективных прав предложено ввести такое основание для освобождения от ответственности, как малозначительность гражданского правонарушения.
При привлечении к мерам гражданско-правовой ответственности, связанным с причинением вреда, такое основание освобождения от ответственности, как малозначительность, не должно применяться.
6. Аргументировано положение о том, что отсутствие противоправного деяния является объективным основанием для исключения гражданско-правовой ответственности.
С учетом общеметодологического подхода в праве, деяние противоправно, если оно нарушает обязывающие или запрещающие правовые нормы любой отраслевой принадлежности, условия гражданско-правового договора, которые, хотя и не предусмотрены законом или такими актами, но в силу общих начал и смысла гражданского законодательства порождают гражданские права и обязанности, а также в предусмотренных законом случаях обычаи делового оборота или иные обычно предъявляемые требования.
Общеправовые обстоятельства, исключающие противоправность деяния, должны исключать и гражданско-правовую противоправность, что требует включения в текст ГК РФ соответствующей отсылочной нормы.
К отраслевым обстоятельствам, исключающим противоправность деяния, в гражданском праве следует отнести непреодолимую силу и иные обстоятельства, которые лицо не могло предотвратить и устранение которых от него не зависело.
7. Доказывается, что отсутствие причинно-следственной связи и вреда являются объективными основаниями для исключения гражданско-правовой ответственности и применяются только при совершении двух правонарушений: причинения вреда или убытков.
8. Доказывается положение о том, что отсутствие вины (невиновность) является субъективным основанием исключения гражданско-правовой ответственности при совершении правонарушений, в состав которых включена вина. Доказать невиновность и, как следствие, исключить привлечение к гражданско-правовой ответственности означает доказать отсутствие у правонарушителя как умысла, так и неосторожности.
В основе безвиновной ответственности лежит риск случайного причинения, поэтому основания для ее исключения могут быть только объективными.
9. Предлагается в состав гражданского правонарушения включить такой элемент (условие), как субъект правонарушения, с целью установления причинно-следственной связи и вины правонарушителя.
Вред, причиненный исключительно в результате поведения потерпевшего, возмещению не подлежит, поскольку отсутствует надлежащий субъект правонарушения, и, как следствие, ответственность лица, привлеченного в качестве ответчика, исключается.
В установленных законом случаях подлежат установлению особые признаки субъекта гражданского правонарушения (родители (усыновители), опекуны, организация для детей-сирот и детей, оставшихся без попечения родителей и др.).
Обязанность доказывания того, что ответчик является надлежащим субъектом правонарушения, должна лежать на истце.
Научно-практическая значимость исследования. Теоретическая значимость работы состоит в том, что в ней сформулированы положения, которые в совокупности дают целостное представление об освобождении от гражданско-правовой ответственности и исключении ее, их понятии, правовой природе и соотношении со смежными правовыми категориями.
Выводы и предложения, содержащиеся в диссертации, дополняют и развивают такие разделы науки гражданского права, как гражданско-правовая ответственность, обязательства, защита гражданских прав, гражданское правонарушение, и имеют методологическое значение для дальнейших исследований в этой области на отраслевом уровне.
Практическая значимость диссертационного исследования определяется тем, что содержащиеся в нем выводы, предложения и рекомендации могут быть использованы в законотворческой деятельности; в практической деятельности судебных и иных правоприменительных органов; в научных исследованиях проблем гражданско-правовой ответственности; в учебном процессе при изучении и преподавании общего курса «Гражданское право» и спецкурсов «Проблемы гражданского права», «Обязательственное право», «Деликтное право», «Гражданско-правовая ответственность» и др.
Апробация результатов исследования. Диссертационная работа выполнена и обсуждена на кафедре гражданского права и процесса Пермского государственного национального исследовательского университета
Основные теоретические выводы и положения нашли отражение в 8 опубликованных работах, в том числе 3 - в изданиях, рекомендованных ВАК.
Основные результаты диссертационного исследования докладывались на международных научно-практических конференциях: Современные вопросы науки – XXI век (г. Тамбов, 27 июня 2011 г.); Частноправовые проблемы взаимодействия материального и процессуального права (г. Ульяновск, 7 - 8 октября 2011 г.); Второй Пермский конгресс ученых-юристов (г. Пермь. 28 - 29 октября 2011 г.); Проблемы развития общественных наук: вопросы, решения, перспективы (г. Волгоград, 15 - 16 декабря 2011 г.), а также были использованы в учебном процессе при проведении семинарских занятий по курсу «Гражданское право».
Структура работы. Диссертация состоит из введения, трех глав, включающих восемь параграфов, заключения и библиографического списка.
Понятие и юридическая природа освобождения от гражданско-правовой ответственности и её исключения
В теории права освобождение от юридической ответственности определяют как «снятие необходимости (обязанности) восстанавливать право, возмещать вред либо претерпевать меры возмездия (кары, наказания) за совершенное правонарушение» .
На основе общетеоретической дефиниции и с указанием на отраслевую специфику были разработаны понятия освобождения от ответственности в различных юридических науках. В гражданском праве работы, специально посвященные освобождению от ответственности, единичны. Одну из недавних попыток определения гражданско-правового понятия «освобождение от ответственности» предприняла в диссертационном исследовании С. В. Розина: «Освобождение от гражданско-правовой ответственности - это избавление решением суда лица, совершившего противоправное деяние, от обязанности возмещения вреда при наличии предусмотренных для этого законом оснований»57.
Такое определение в целом соответствует общетеоретическим представлениям об этом явлении, однако, на наш взгляд, не учитывает его отраслевых особенностей, а кроме того, не позволяет отграничить его от некоторых смежных явлений.
Использование термина «освобождение от гражданско-правовой ответственности» в гражданско-правовой литературе и в законодательстве происходит, во-первых, хаотично, во-вторых, не в общетеоретическом юридическом понимании, а в общеупотребительном смысле. Так, мы можем видеть, что об одном и том же обстоятельстве пишут одновременно и как об основании освобождения от ответственности, так и об основании для исключения её.
Например, А. П. Сергеев отмечает: «Ответственность должника за неисполнение, ненадлежащее исполнение обязательства или за причинение вреда исключается при наличии действия непреодолимой силы (форс-мажорных обстоятельств) (от лат. vis maior - внешнее действие высшей силы против воли человека, непредвиденное событие)». А далее автор пишет: «Для освобождения должника от ответственности он должен доказать наличие как самой непреодолимой силы, так и причинной связи между нарушением обязательства и непреодолимой силой» .
«Должник может быть освобожден от ответственности, - пишут М. И. Брагинский и В. В. Витрянский, - если докажет, что само нарушение субъективных гражданских прав (неисполнение или ненадлежащее исполнение обязательства) не носит противоправного характера в силу невозможности исполнения обязательства, которая возникла по обстоятельствам, за которые должник не отвечает, невиновного причинения вреда»5 . А. П. Сергеев отмечает: «Отсутствие вины правонарушителя по общему правилу освобождает его от гражданско-правовой ответственноста» .
Е. С. Каплунова определяет непреодолимую силу как разновидность объективного случая, представляющего собой внешнее по отношению к поведению субъекта природное или социальное явление, объективная непредотвратимость (независимо от предвидения) последствий которого исключает юридическую ответственность61. Однако далее в работе она пишет о непреодолимой силе как об обстоятельстве, освобождающем от ответственности (выделено мною -Д. Б.).
Думается, что в этих случаях освобождение от ответственности используется в общеупотребляемом смысле - как избавление от обязанности возместить вред.
Но такое избавление может иметь разные причины в своем основании. Лицо может не нести ответственность в связи с тем, что в его поведении отсутствует состав правонарушения (исключение ответственности). Правонарушитель «избавляется» от ответственности, например, при возмещении вреда, при смерти, если отсутствует правопреемство, при ликвидации юридического лица (прекращение ответственности). Субъект права, застраховавший свою гражданско-правовую ответственность перед третьими лицами (потерпевшими), также «избавляет» себя от возмещения вреда при его причинении (нейтрализация ответственности). Во всех этих случаях можно говорить, что правонарушитель разными способами правомерно «избегает» обязанности нести ответственность.
Важно отметить, что многие общеупотребляемые термины имеют в юриспруденции иной, более узкий или конкретный смысл - и это обстоятельство нельзя не учитывать при дефинировании правовых понятий. Использование для определения оснований освобождения от ответственности и её исключения родового термина «избавление от ответственности» без указания на какие-либо видовые признаки этих понятий, некорректно.
Основаниями освобождения от применения мер юридической ответственности признаются юридические факты, с наличием которых связывается освобождение от обязанности претерпевать данные меры за совершенное правонарушение, имеющее все элементы состава. Это такой межотраслевой институт, нормы которого регулируют ситуацию, когда правонарушение совершено, имеются все элементы его состава, но при этом имущественная сфера правонарушителя не уменьшается, он не испытывает неблагоприятные последствия от своего противоправного деяния. Причем имущественная сфера потерпевшего может оказаться как невосстановленной, так и восстановленной, например, если причиненный вред «возмещается» через страховые институты.
Именно эта характеристика оснований освобождения от ответственности позволяет увидеть критерий её отграничения от оснований исключения ответственности, как отсутствия элементов состава правонарушения.
С. В. Розина критикует авторов, разграничивающих основания освобождения от ответственности и её исключения и считающих, что отсутствие элементов состава приводит именно к исключению юридической ответственности. Её аргументы сводятся к тому, что, во-первых, для гражданско-правовой ответственности не требуется устанавливать наличие всех элементов состава правонарушения, а достаточно только наличия факта противоправного деяния, а во-вторых, гражданско-правовая ответственность основывается на презумпции вины .
Соотношение институтов освобождения от гражданско-правовой ответственности и исключения ответственности со смежными правовыми явлениями
Одним из самых распространенных оснований освобождения от ответственности является истечение давностных сроков.
Появление этого основания освобождения от ответственности в праве обусловлено принципом целесообразности юридической ответственности. А вот вопрос, почему при истечении определенных сроков нецелесообразно привлекать к юридической ответственности, по-прежнему остается дискуссионным.
В уголовном праве в качестве обоснования освобождения от ответственности в связи с истечением давностных сроков называют «потерю общественной опасности преступления и лица, его совершившего» 6, «прощение лица, совершившего преступление, проявление милости со стороны государства» , «затруднение установления истины по делу в связи с утратой следов преступления» , «потерю общественной опасности лица, совершившего преступление» .
Безусловно, эти подходы неприемлемы в гражданском праве, поскольку «институт исковой давности в гражданском праве имеет цель дисциплинировать участников оборота, стимулировать их к осуществлению принадлежащих им прав и исполнению обязанностей. Известно, что неопределенность в гражданско-правовых отношениях в целом противоречит их сущности» .
Схожая позиция сложилась и в судебной практике. Конституционный суд РФ указал, что «установление в законе общего срока исковой давности, т. е. срока для защиты права по иску лица, право которого нарушено (статьи 195-196 ГК РФ), обусловлено необходимостью обеспечить стабильные и определенные отношения, сложившиеся между участниками гражданского оборота»91. В другом случае Конституционный суд РФ отметил, что институт исковой давности направлен на упорядочение гражданского оборота, создание определенности и устойчивости правовых связей, дисциплинирование их участников, соблюдение хозяйственных договоров, обеспечение своевременной защиты прав и интересов субъектов гражданских правоотношений92.
Нецелесообразность привлечения к гражданско-правовой ответственности по этому основанию заключается в том, что если потерпевший не предъявил требования к правонарушителю в течение давностного срока, то презюмируется, что он не заинтересован в привлечении правонарушителя к ответственности, следовательно, последний подлежит освобождению от ответственности.
Исковая давность и по римскому праву означала погашение возможности процессуальной защиты права в связи с тем, что в течение давности такая защита не была осуществлена заинтересованным лицом93.
Согласно ст. 195 ГК РФ исковой давностью признается срок для защиты права по иску лица, право которого нарушено. В совместном Постановлении Пленумов ВС РФ и ВАС РФ разъяснено, что под правом лица, подлежащим защите судом, следует понимать субъективное гражданское право конкретного лица94.
Течение срока исковой давности начинается со дня, когда лицо узнало или должно было узнать о нарушении своего права (ст. 200 ГК РФ).
Определение Конституционного Суда РФ от 21 декабря 2006г. № 576-0 «Об отказе в принятии к рассмотрению жалобы гражданки Рябовой Веры Сергеевны на нарушение ее конституционных прав статьей 153, положением пункта 1 статьи 200 Гражданского кодекса Российской Федерации и положениями части шестой статьи 152 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации». [Электронный ресурс]. Доступ из СПС «КонсультантПлюс».
Для института освобождения от ответственности это правило означает, что давностные сроки, по общему правилу, начинают течь с момента, когда лицо узнало или должно было узнать о правонарушении. Иной момент начала течения дав-ностных сроков определяется законом. Так, для применения последствий ничтожной сделки, в том числе в виде односторонней реституции или недопущения реституции (меры ответственности), срок исковой давности начинает течь с момента, когда началось исполнение сделки (ст. 180 ГК РФ).
Нормы гражданского законодательства об исковой давности императивны по своему характеру, т. е. стороны гражданско-правового отношения по своей воле не вправе определять, подлежит ли срок исковой давности применению к тому или иному возникшему между ними правоотношению, а также не вправе изменять законодательно предусмотренные условия применения указанного срока (продолжительность, порядок исчисления, основания перерыва, приостановления, восстановления срока исковой зашиты права). Императивность указанной нормы в отечественном законодательстве представляет собой историческую традицию.
Интересно отметить, что в ходе реформирования дореволюционного российского гражданского законодательства предлагались иные варианты правового регулирования применения исковой давности. Так, в ст. 240-241 проекта Гражданского Уложения Российской Империи сторонам правоотношения предоставлялась возможность заключать два вида соглашений, касающихся применения исковой давности: 1) об отказе от уже наступившей давности; 2) о сокращении продолжительности давностного срока95. В то же время современное гражданское законодательство некоторых иностранных государств позволяет субъектам гражданских правоотношений заключать соглашения об исковой давности. Так, параграф 225 Германского Гражданского Уложения закрепляет право сторон «облегчить» течение исковой давности посредством сокращения давностного срока96. В свою очередь Гражданским кодексом Квебека (ст. 2283-2888) предусмотрена возможность отказа от уже наступившей давности (от «выгоды» истекшего срока)97.
В российской науке гражданского права нет однозначного ответа на следующий вопрос: прекращается ли нарушенное субъективное право при истечении срока исковой давности или в момент заявления стороной о применении срока исковой давности либо продолжает существовать, не имея, однако, возможности судебной защиты. А. М. Эрделевский считает, что «нарушенное субъективное вещное право продолжает существовать, несмотря на истечение срока исковой давности по требованию о его защите или заявлению о ее применении (если к такому требова-нию исковая давность вообще применима)» . Конституционный суд РФ отметил, что сроки исковой давности не являются пресекательными, в связи с чем их истечение не влечет за собой прекращения материально-правовых отношений сторон и не служит препятствием для обращения в суд за защитой нарушенного права .
Виды давностных сроков в гражданском праве. Общий срок исковой давности - три года. ГК РФ предусматривает возможность установления в законах специальных сроков исковой давности. Рассмотрим те из них, которые приводят к освобождению от мер гражданско-правовой ответственности. Специальные сроки могут быть длительными или сокращенными.
Длительные сроки исковой давности в действующем законодательстве установлены в двух случаях.
Освобождение кредитором должника от ответственности
В уголовном праве известно такое основание освобождения от ответственности, как примирение с потерпевшим. С учетом целей и задач уголовного права в УК РФ установлено, что это основание применимо только при наличии двух условий: если виновным впервые совершено преступление небольшой тяжести и если он загладил причиненный потерпевшему вред. Этот институт уголовного права направлен на охрану прав и интересов потерпевших, а также на сокращение числа лиц, впервые привлекаемых к уголовной ответственности за преступления небольшой тяжести п1.
Гражданско-правовой аналог этого института - прощение долга - не обусловлен ни размером причиненного вреда, ни тем обстоятельством, причинен ли вред правонарушителем впервые или нет. Подобный подход определяется методом гражданско-правового регулирования, его дозволительно-диспозитивным характером: только от кредитора зависит реализация его права на обращение в суд с требованием долга к должнику. Однако возможности прощения долга кредитором и в гражданском праве не безграничны. Рассмотрим условия освобождения правонарушителя от ответственности вследствие прощения кредитором долга.
Во-первых, ст. 415 ГК РФ прямо называет одно из требований к этому основанию освобождения от ответственности: не нарушать прав других лиц в отношении имущества кредитора.
Чаще всего прощением долга нарушаются права кредиторов неплатежеспособного лица. Так, между ООО (заимодавец) и гражданкой Ф. И. И. (заемщик) был заключен договор денежного займа. Впоследствии между сторонами договора было подписано соглашение о прощении долга по договору займа Ссылаясь на то, что указанное соглашение нанесло ущерб экономическим интересам ООО, так как уменьшило имущественные активы общества, создало предпосылки для подачи заявления о признании его несостоятельным (банкротом), что в конечном итоге привело к уменьшению конкурсной массы и существенно затруднило удовлетворение требований конкурсных кредиторов, конкурсный управляющий ООО обратился в арбитражный суд с соответствующим заявлением о признании соглашения о прощении долга недействительным. Суды всех трех инстанций, рассматривающие спор, удовлетворили заявленные требования. Исследовав представленные в дело доказательства и оценив их, суды пришли к выводу о том, что оспариваемая сделка (прощение долга) привела к уменьшению размера имущества должника и удовлетворили заявленные требования .
Во-вторых, кредитор может освободить должника от исполнения любой обязанности, даже не носящей характер мер ответственности. Например, кредитор может освободить должника от исполнения обязанности в натуре, в частности, передать вещь по договору.
Поскольку сущность прощения долга - это освобождение от обязанности, то этот институт неприменим для освобождения от мер ответственности, связанных с лишением субъективных гражданских прав. Прощение долга может быть использовано только для освобождения от таких мер ответственности, содержание которых заключается в возложении новых или дополнительных обязанностей правонарушителя.
В-третьих, если кредитор имеет намерение освободить должника от обязанности по уплате долга в качестве дара, то в таком случае прощение долга должно подчиняться запретам, установленным ст. 575 ПС РФ, п. 4 которой не допускается дарение в отношениях между коммерческими организациями.
Формирование данной правовой позиции ВАС РФ явилось результатом рассмотрения следующего дела. ООО (заимодавец) обратилось в арбитражный суд с иском к АО (заемщику) о взыскании процентов по договору займа и неустойки за несвоевременный возврат суммы займа. Заемщик не выполнил своевременно своих обязанностей, руководитель заимодавца направил в его адрес письмо с требованием немедленно возвратить сумму займа, указав при этом, что в случае исполнения данного требования заимодавец освобождает заемщика от уплаты процентов за пользование денежными средствами и неустойки за несвоевременный возврат суммы займа. Заемщик сумму займа возвратил.
Суд первой инстанции иск удовлетворил, оценив прощение долга как разновидность договора дарения и мотивировав свое решение ничтожностью прощения долга, поскольку дарение между коммерческими организациями запрещено. Суд кассационной инстанции отменил решение суда первой инстанции и в иске отказал по следующим основаниям: «...прощение долга является дарением только в том случае, если судом будет установлено намерение кредитора освободить должника от обязанности по уплате долга в качестве дара. Об отсутствии намерения кредитора одарить должника может свидетельствовать, в частности, взаимосвязь между прощением долга и получением кредитором имущественной выгоды по какому-либо обязательству между теми же лицами.
Изучив отношения сторон, суд кассационной инстанции установил, что целью совершения сделки прощения долга являлось обеспечение возврата суммы задолженности в непрощенной части без обращения в суд, то есть у кредитора отсутствовало намерение одарить должника». В удовлетворении иска отказано119.
При этом если прощение долга обусловлено каким-либо имущественным интересом со стороны кредитора, то это исключает его квалификацию как дарение.
По справедливому замечанию А. М. Эрделевского, «ориентиром для установления наличия или отсутствия у кредитора намерения одарить должника должно служить правило ч. 2 п. 1 ст. 572 ГК, согласно которому при наличии встречной передачи вещи или права либо встречного обязательства договор не признается дарением. Попутно заметим, что это правило должно толковаться расширительно путем включения в число возможных объектов встречного имущественного предоставления, помимо вещи или имущественного права, также и освобождения должника от имущественной обязанности» . Разумеется, после получения встречного имущественного предоставления должны произойти определенные изменения в имущественной сфере лица, получающего такое предоставление.
Аналогичную позицию занимает Е. В. Емельянова, которая утверждает, что «прощение долга имеет возмездный характер: кредитор преследует свою выгоду, например, скорейшее погашение непрощенной части задолженности, экономию затрат на судебное разбирательство или услуги коллекторов и пр. » . С. Н. Александрова считает, что «дарение не предполагает никакого встречного предоставления ни в какой форме, тогда как прощение долга - наоборот. Кредитор обязательно должен иметь какой-то коммерческий интерес. Именно из-за него он и совершает сделку прощения долга. Основной целью деятельности коммерческих организаций является извлечение прибыли. Следовательно, коммерческие сделки, включая прощение долга, должны удовлетворять какой-то имущественный интерес кредитора» .
Отсутствие субъекта гражданского правонарушения
Институт малозначительности правонарушения известен, прежде всего, уголовному (ч. 2 ст. 14 УК РФ) и административному (ст. 2. 9 Ко АЛ РФ) праву. Малозначительность правонарушения учитывается также при привлечении к дисциплинарной ответственности адвокатов (п. 2 ст. 18 Кодекса профессиональной этики адвоката150) и военнослужащих (п. 5 ст. 28. 5 Федерального закона от 27 мая 1998 г. № 76-ФЗ «О статусе военнослужащих» ).
Понятие малозначительности правонарушения получило комплексную доктринальную разработку преимущественно в науке уголовного права . В последнее время возрос интерес к исследованию малозначительности правонарушения и на общетеоретическом уровне153.
Представления о понятии, признаках, сущности малозначительности деяния, а также о принципах и условиях применения норм о малозначительности во многих отраслях права либо схожи, либо стремятся к унификации. Анализ научных источников по этому вопросу позволяет сделать вывод о том, что малозначительность правонарушения становится межотраслевой правовой категорией.
Подчеркнем, что теоретическая разработка этого понятия происходит, прежде всего, в рамках уголовного и административного права, её результаты обогащают в этой части общую теории права и могут стать основой для развития цивилистиче-ской категории малозначительности правонарушения. Для этого обратимся к исследованию этого понятия в административном и уголовном праве.
В административном праве малозначительность прямо названа как обстоятельство, освобождающее от ответственности, тогда как в уголовном праве норма о малозначительности находится не в главе об основаниях освобождения от уголовной ответственности и нередко относится в литературе15 к основаниям, исключающим ответственность. Несмотря на это, подходы к сущности малозначительности в этих двух отраслях права идентичны.
В административном праве под малозначительным правонарушением понимают «действие или бездействие, хотя формально и содержащее признаки состава административного правонарушения, но с учетом характера совершенного правонарушения и роли правонарушителя, размера вреда и тяжести наступивших последствий не представляющее существенного нарушения охраняемых общественных правоотношений»155.
Важное значение при решении вопроса о малозначительности деяния в случае совершения административного правонарушения имеет объект посягательства. Наличие особо охраняемого объекта может свидетельствовать об отсутствии малозначительности совершенного правонарушения. Приведем пример из судебной практики: налоговый орган привлек организацию к ответственности по ст. 14. 5 КоАП РФ за неприменение контрольно-кассовой техники (административный штраф - 30 000 руб. ) при продаже товара стоимостью 180 руб. В данном случае небольшая сумма продажи не свидетельствует о малозначительности административного правонарушения, предусмотренного ст. 14. 5 КоАП РФ, поскольку посягает на порядок общественных отношений в сфере торговли и финансов1 .
В то же время арбитражные суды оценивают малозначительность не только исходя из объекта правонарушения: «при квалификации правонарушения в качестве малозначительного необходимо исходить из конкретных обстоятельств его совершения; малозначительность правонарушения имеет место при отсутствии существенной угрозы охраняемым общественным отношениям. Поскольку непроведение инструктажа работника, продавшего товар без применения контрольно-кассовой техники, не причиняет вреда интересам граждан, общества и государства, не влечет вредные последствия, то является для организации малозначительным правонарушением»157.
На необходимость оценки всех обстоятельств дела при квалификации малозначительности обращал внимание и ВАС РФ: при квалификации правонарушения в качестве малозначительного судам необходимо исходить из оценки конкретных обстоятельств его совершения158.
В юридической литературе отмечается, что «малозначительность деяния может быть констатирована только при совпадении субъективного и объективного моментов: стремления к наступлению незначительных последствий и реального причинения таких последствий или при полном отсутствии общественной опасноста деяния» . To есть деяние может быть признано малозначительным только в том случае, если противоправные действия правонарушителя не достигли необходимой для применения мер государственного принуждения общественной опасности. Это в полной мере соответствует важнейшему критерию освобождения от юридической ответственности - нецелесообразности к её привлечению в связи с отсутствием юридически значимой общественной вредности правонарушения.
Кроме вышеуказанных критериев малозначительности деяния (таких, как объект противоправного посягательства, характер и степень общественной опасности последствий правонарушения), следует учитывать и иные критерии: степень выраженности признаков объективной стороны правонарушения, характер совершенных действий, роль правонарушителя, стоимость предмета правонарушения и т. д. При этом в административном праве справедливо отмечается, что «такие обстоятельства, как, например, личность и имущественное положение привлекаемого к ответственности лица, добровольное устранение последствий правонарушения, возмещение причиненного ущерба, не являются обстоятельствами, свидетельствующими о малозначительности правонарушения» .
В гражданском праве личность правонарушителя и её характеристики для привлечения к ответственности значения не имеют. Если правонарушитель добровольно устранит последствия правонарушения, возместит причиненный ущерб, то это будет свидетельствовать не о малозначительности правонарушения, а о том, что правонарушитель реализовал ответственность в добровольном порядке. Обратимся к характеристике малозначительности в науке уголовного права в части, необходимой для решения задач настоящего исследования.
