Содержание к диссертации
Введение
Глава 1. Общая характеристика злоупотребления субъективным гражданским правом 13
1.1. Понятие и значение пределов осуществления права для квалификации действий субъектов как злоупотребления правом 13
1.2. Понятие злоупотребления субъективным гражданским правом 32
1.3. Формы злоупотребления субъективным гражданским правом 59
Глава II. Злоупотребление правом как вид правового поведения 73
2.1. Соотношение злоупотребления правом с правомерным поведением и правонарушением 73
2.2. Юридические последствия злоупотребления субъективным гражданским правом 95
Глава III. Соотношение злоупотребления правом с недобросовестностью и обходом закона 119
3.1. Соотношение недобросовестности и злоупотребления субъективным гражданским правом 119
3.2. Соотношение обхода закона и злоупотребления субъективным гражданским правом 142
Заключение 155
Список использованной литературы 166
- Понятие и значение пределов осуществления права для квалификации действий субъектов как злоупотребления правом
- Соотношение злоупотребления правом с правомерным поведением и правонарушением
- Соотношение недобросовестности и злоупотребления субъективным гражданским правом
Введение к работе
Значительный рост различного рода злоупотреблений стал характерным признаком современной правовой действительности. Причиной такого положения является, с одной стороны, недобросовестность участников правоотношений, а с другой - расширение действия принципов формального равенства и диспозитивности. Дозволительный метод регулирования гражданско-правовых отношений предполагает, что управомоченное лицо свободно в выборе средств, способов и целей осуществления субъективного права. Однако управомоченные лица, мотивированные удовлетворением собственных потребностей, подчас избирают способы, при которых закон не мешает реализации «гипертрофированного» интереса, направленного на получение чрезмерных выгод за счет умаления возможностей других участников правоотношений.
Судебная практика не всегда адекватно реагирует на случаи злостного правопользования, нередко смешивая их с обычным неправомерным поведением, а подчас и с обходом закона. Неадекватная- реакция правоприменителя подрывает доверие к закону и дает основание ряду авторов выдвигать предложения об исключении запрета злоупотребления правом из гражданского законодательства.
Институт злоупотребления субъективным правом был известен еще советскому гражданскому праву как запрет осуществления прав в противоречии с их социально-хозяйственным назначением (ст. 1 ГК РСФСР 1922 г.) и в противоречии с назначение гражданских прав в социалистическом обществе в период строительства коммунизма (с. 1 ст. 5 ГК РСФСР 1964 г.)". В действующем ГК РФ формулировка запрета злоупотребления правом существенно изменена в соответствии с современными стандартами; что* требует его осмысления в контексте системы российского гражданского права.
Положения ст. 10 ГК РФ заимствованы из правовых систем» Германии; Щвейцарии. Следует однако учитывать, что в доктринах этих стран отсутствует единая точка зрения относительно целесообразности запрета злоупотребления правом. В отечественной юридической литературе проблема злоупотребления гражданскими правами является предметом обсуждения с начала XX века, но до сих пор данный феномен нельзя считать достаточно изученным.
Теоретическая неразрешенность вопроса сказалась и на неудачных формулировках ст. 10 ГК РФ. Указанная норма права не содержит четких критериев и условий применения запрета злоупотребления правом, основана на оценочных понятиях, требующих дополнительного истолкования на практике. Логическим следствием такой неопределенности закона являются существенные, принципиальные расхождения в его понимании, имеющие место в судебной практике. При отсутствии единых критериев квалификации действий- субъектов в качестве злоупотребления; правом судебные органы; используют ст., 10 ГК РФ зачастую необоснованно; например, для;исправления; недоработок законодателя, а также в тех случаях, когда имеются специальные нормы, предназначенные для регулирования соответствующих отношений; Нередко запрет использования права во зло, благодаря эмоциональной окраске термина, используется правоприменителем для устранения последствий действий лица, вообще не обладающего субъективным правом. Ст. 10 ГК РФ содержит пласты сложнейших теоретических вопросов, не решенных до настоящего времени.
Учитывая то, что в настоящее время злостное правопользование. вышло на новый уровень, назрела необходимость в исследовании правовой природы данного института, определении его места среди других правовых институтов, выявление особенностей квалификации, поведения субъектов как злоупотребления правом.
Все вышеизложенное позволяет считать исследование проблемы злоупотребления правом одной из актуальных задач не только собственно гражданского права, но и трудового, налогового, административного, конституционного и уголовного права и свидетельствует о практической и теоретической значимости предпринятого диссертационного исследования.
Степень разработанности темы в российской юридической литературе. Обсуждение идей, касающихся злоупотребления гражданским правом, связано с именами многих выдающихся цивилистов: М.М. Агаркова, М.И. Бару, С.Н. Братуся, В.П. Грибанова, В.П. Доманжо, О.С. Иоффе, И.А. Покровского, В.А. Рясенцева и др. Дореволюционные юристы затрагивали данную проблему в качестве примера нетипичной, редкой, во многом парадоксальной правовой ситуации. Исключение составляют работы В.П. Доманжо, И.А. Покровского.
В советском гражданском праве первое комплексное исследование проблемы злостного правопользования.. принадлежит М.М. Агаркову. В' его работе «Проблема злоупотребления правом в советском гражданском^ праве»
1946 г. сформулирована проблема использования субъективного права во зло, дан анализ понятия осуществления права и его пределов.
Монографическому исследованию проблема злоупотребления гражданскими правами подверглась в работе В.П. Грибанова. Это фундаментальное исследование внесло значительный вклад в разработку концепции злоупотребления гражданским правом, во многом предопределив взгляд на проблему в цивилистике советского периода. До настоящего времени монография В.П. Грибанова служит одним из основных научных источников по рассматриваемой проблеме. В ряде случаев авторы современных учебников по гражданскому праву, комментариев законодательства, кандидатских диссертаций определяют злоупотребление правом, исходя из сделанных в указанной работе выводов. Выходу монографического исследования В.П. Грибанова предшествовала совместная работа О.С. Иоффе и В.П. Грибанова, опубликованная в 1964 г. в журнале «Советское государство и право». В этой статье было введено понятие пределов осуществления субъективных прав, не совпадающее с понятием пределов субъективных прав.
Учитывая социальные и законодательные реформы, имевшие место в последующий период, можно сделать вывод, что эти работы уже не отражают в полной мере всех возникших в настоящее время проблем злоупотребления субъективным гражданским правом.
Введение в действие ГК РФ привлекло пристальное внимание ученых и практиков к ст. 10, вследствие чего появились исследования, посвященные проблеме использования субъективного права с намерением причинить вред другому лицу, в частности, труды В.И. Емельянова, A.A. Малиновского, O.A. Поротиковой, Г.А. Свердлыка, Э.Л. Страунинга, К.И. Скловского, Т.С. Яценко и др. Опубликованные работы преимущественно основаны на защищенных в последние годы кандидатских диссертациях.
В современных научных исследованиях можно видеть несколько основных подходов к проблеме злоупотребления правом. Первый подход основан на традиционном понимании проблемы через категории «пределы субъективного права» и «пределы осуществления права» (O.A. Поротикова, Т.С. Яценко, H.A. Ковалева).
Другой подход основан на критике концепции, предложенной В.П. Грибановым (В.И. Емельянов, С.Д. Радченко). Наибольшее распространение
в последние годы получило исследование проблемы злоупотребления правом-с
точки зрения нарушения принципов права и интересов третьих лиц (М.В.
11 1 ^ Ибрагимова , A.A. Малиновский Указанный подход лежит в основе
кандидатской диссертации С.Г. Зайцевой. Некоторые авторы рассматривают
злоупотребление правом одновременно и как правомерное поведение, и как
правонарушение (A.A. Малиновский, H.A. Дурново).
Несмотря на появление указанных работ, большинство проблем,
связанных с понятием злоупотребления правом, его формами и юридическими
последствиями, а также особенностями толкования и применения ст. 10 ГК РФ,
остаются дискуссионными.
Цели и задачи диссертационного исследования. Цель настоящей
работы - системное теоретические исследование категории злоупотребления
правом, выявление ее специфических черт и особенностей, выработка
применимых на практике критериев для установления судом наличия
признаков злоупотребления правом, выявление проблем квалификации деяний
в 'качестве злоупотребления правом и выработка рекомендаций' по их
преодолению, формулирование теоретически обоснованных рекомендаций,
направленных на совершенствование действующего российского
законодательства и практики его применения. Для достижения обозначенных
целей определены следующие задачи:
исследование правовой природы «пределов осуществления гражданских прав» и их соотношения со злоупотреблением правом;
исследование юридической сущности и форм злоупотребления субъективным гражданским правом;
выявление особенностей толкования и применения судебными органами ст. 10 ГК РФ;
исследование места злоупотребления субъективным правом среди иных видов правового поведения;
определение возможных юридических последствий злоупотребления субъективным правом;
определение категорий «добросовестность», «обход закона» и их соотношение с категорией «злоупотребление субъективным гражданским правом».
Объект и предмет исследования. Объектом диссертационного исследования служит законодательное регулирование общественных отношений, возникающих в результате злостного пользования гражданскими правами управомоченными субъектами.
Предметом исследования являются нормативно-правовые акты дореволюционного, советского и современного периода, устанавливающие запрет причинения вреда третьим лицам, осуществления права с намерением причинения1 вреда1 другому лицу; нормы законодательства зарубежных стран, предусматривающие запрет использования права во- зло; правоприменительная, практика по рассматриваемому вопросу; результаты научных исследований по проблеме злоупотребления правом.
Методологическую основу работы составляют современные методы познания, используемые юридической наукой и апробированные практикой. Исходным при исследовании категории злоупотребления правом служит диалектический метод. В работе в соответствующих случаях применяются структурно-функциональный, сравнительно-правовой, социологический, исторический, формально-логический и иные методы познания. При рассмотрении многих вопросов основной акцент сделан на системный подход, а также метод технико-юридического анализа.
Теоретическую основу диссертации составляют исследования в сфере гражданского права, а также в области философии, теории государства и права, некоторых отраслевых юридических наук. Настоящее исследование основано
на трудах российских правоведов: М.М. Агаркова, Ю.С. Гамбарова, А.И. Гуляева, В.П. Доманжо, И.А. Покровского, E.H. Трубецкого, Г.Ф. Шершеневича, С.С. Алексеева, М.И. Бару, М.И. Брагинского, С.Н. Братуся, В.В. Витрянского, В.П. Грибанова, О.С. Иоффе, Н.С.Малеиной, A.A. Малиновского, A.B. Малько, Н.И. Матузова, B.C. Нерсесянца, В.А. Рясенцева, О.Н. Садикова, К.И. Скловского, Е.А. Суханова, Г.А. Свердлык, Э.Л. Страунинга.
Использовались научные работы известных зарубежных юристов XIX - XX веков: И. Барона, Г. Дегнбурга, JI. Дюги, Р. Давида, Р.Ф. Иеринга, Р. Салейля, JI. Эннекцеруса и др.
Научная новизна исследования предопределена выбором темы и подходом к ее рассмотрению. В настоящей работе представлена всесторонняя разработка дискуссионных вопросов, связанных с пониманием правовой природы запрета злоупотребления гражданским правом через категории «неправомерный интерес», «справедливость». Диссертация является первой попыткой^ комплексного- исследования' особенностей квалификации поведения субъектов как злоупотребления правом, отграничения злоупотребления правом, от смежных категорий «обход закона», «недобросовестность», «коллизия субъективных прав».
В диссертационном исследовании содержится принципиально новое суждение о необоснованности выделения самостоятельных форм злоупотребления правом. В работе акцент сделан на выявлении типичных случаев неправомерного применения ст. 10 ГК РФ.
Проведенное исследование позволило сформулировать следующие основные положения, выносимые, на защиту:
1) Под злоупотреблением субъективным гражданским правом предлагаем понимать поведение управомоченного лица в пределах субъективного права, направленное на удовлетворение незаконного интереса. Под незаконным интересом следует понимать интерес, направленный на
достижение целей, не соответствующих требованиям соразмерности, добросовестности, разумности.
Ст. 10 ГК РФ «Пределы осуществления гражданских прав» следует переименовать в «Злоупотребление гражданским правом». Определение сущности злоупотребления правом через пределы права не позволяет отграничить злостное правопользование от иных правонарушений. Пределы осуществления субъективного права соблюдаются в силу принципа законности, их нарушение означает совершение обычного правонарушения. Злоупотребление правом может являться следствием отсутствия в законе пределов права.
Принципиальный запрет использования права вопреки его назначению возможен только в тех отраслях права, где право является социальной функцией. В частном праве запрет использовать право вопреки его назначению возможен в случаях, прямо предусмотренных законом.
Указание в ст. 10 ГК РФ на «иные формы» злоупотребления правом, понимаемое как недобросовестное осуществление права, является следствием смешения германского и швейцарского подходов. В германском праве отличительным признаком шиканы является умысел на причинение вреда. Швейцарское законодательство, устанавливая запрет злоупотребления правом, предусматривает объективное несоответствие требованию добросовестности.
Отказ в защите субъективного права служит единственным необходимым последствием установления злоупотребления правом в действиях управомоченного лица. Ст. 10 ГК РФ устанавливает абсолютно определенную санкцию, которая не является мерой ответственности. Для, применения иных юридических последствий требуется наличие специальных условий, предусмотренных действующим законодательством. Закрепление в ст.10 ГК РФ последствия в форме возмещения убытков без решения вопроса об изменении общих оснований гражданско-правовой ответственности разрушает систему гражданского права. Возложение на лицо, злоупотребившее правом, дополнительной санкции в форме возмещения убытков наряду с отказом в защите права, ставит управомоченное лицо в положение более обременительное, нежели обязанное лицо в случае неисполнения обязанности, что противоречит требованию справедливости правового регулирования. Злоупотребление правом не является основанием признания сделки недействительной.
Действительная направленность действий управомоченного лица, злоупотребившего правом, устанавливается путем разрешения вопроса о добросовестности субъекта. Злоупотребление правом служит видом недобросовестного поведения.
Не следует смешивать проблему злоупотребления субъективным правом с коллизией субъективных прав. И в первом, и во втором случае достижение цели осуществления права управомоченным лицом причиняет или может "причинить вред другим лицам. Однако коллизия характеризуется тем, что; субъект реализует интерес, охраняемый* законом, его действия соответствуют социально допустимой модели поведения. Действия? субъекта, злоупотребляющего правом, направлены на реализацию «гипертрофированного» интереса.
Нормы о злоупотреблении правом не служат универсальным средством устранения всех недоработок и несправедливостей закона. Запрет злостного правопользования не может использоваться для устранения действия нормы, применение которой при разрешении спора представляется суду нецелесообразным.
Теоретическая и практическая значимость исследования. Теоретические выводы о понятии, основных признаках, формах и юридических последствиях злоупотребления правом позволили точно определить его место и роль в механизме правового регулирования. Научно-практическая-значимость работы определяется направленностью на выработку признаков, особенностей, позволяющих квалифицировать поведение управомоченного лица в качестве злоупотребления правом. В диссертации выделены условия и особенности применения норм о злоупотреблении правом, проведено разграничение злостного правопользования со смежными правовыми институтами, что призвано способствовать установлению единообразия понимания и применения статьи 10 ГК РФ. Рекомендации по совершенствованию практики применения норм о злоупотреблении правом, содержащиеся в работе, могут быть использованы работниками юрисдикционных органов в своей практической деятельности.
Апробация результатов исследования. Основные положения диссертации отражены в опубликованных автором работах, докладах на научно-практических конференциях. Результаты исследования используются автором в педагогической деятельности.
Структура диссертации обусловлена целями и задачами исследования, которое состоит из введения, трех глав, заключения. Главы работы отражают теорию и практику становления и развития категории злоупотребления субъективным правом в гражданском законодательстве.
Понятие и значение пределов осуществления права для квалификации действий субъектов как злоупотребления правом
Впервые понятия «пределы осуществления гражданских прав» и «злоупотребление гражданскими правами» были включены в ст. 10 ГК РФ. Указанная статья, содержащая запрет злостного правопользования, названа «Пределы осуществления гражданских прав».
В научной литературе обоснование сущности злоупотребления субъективным правом как нарушения пределов осуществления правом связано с именем В.П. Грибанова. Он определил злоупотребление правом как «особый тип гражданского правонарушения, совершаемого управомоченным лицом при осуществлении им принадлежащего ему права, связанный с использованием недозволенных конкретных форм в рамках дозволенного ему законом общего типа поведения» . Работа В.П. Грибанова «Пределы осуществления и защиты гражданских прав», опубликованная в 1972 г. , во многом предопределила взгляд на рассматриваемую проблему в цивилистике советского периода. В ряде случаев авторы современных учебников по гражданскому праву, комментариев законодательства, кандидатских диссертаций определяют злоупотребление правом, исходя из сделанных в указанной работе выводов . Выходу монографии В.П. Грибанова предшествовала совместная работа О.С. Иоффе и В.П. Грибанова, опубликованная в 1964 г. в журнале «Советское государство и право» . В этой статье введено понятие пределов осуществления субъективных прав, не совпадающее с понятием пределов субъективных прав. Указывалось на то, что в законе пределы гражданских прав очерчиваются как определенный тип поведения, разрешенный управомоченному. Но в рамках типа поведения возможны разнообразные конкретные формы его выражения, которые зачастую не определяются законодателем. При превышении границ дозволенного типа поведения субъект совершает обычное правонарушение. Иная ситуация складывается в условиях, когда лицо не нарушает пределов права, однако избирает недопустимые конкретные формы, реализуя субъективные гражданские права. Использование недозволенных конкретных форм в рамках дозволенного общего типа поведения было названо нарушением пределов осуществления субъективных гражданских прав . Таким образом, злоупотребление правом - это действие управомоченного лица в пределах субъективного права, но выходящее за пределы его осуществления.
Действительно ли пределы» осуществления права представляют собой нечто, отличное от пределов права? Ведь на практике достаточно затруднительно отличить пределы права от пределов его осуществления. Кроме того, разные авторы приводят свой перечень таких пределов. Да и судебные органы в конкретных судебных решениях, основывающихся на ст. 10 ГК РФ, такого разграничения не проводят.
Предлагаемые сегодня в литературе определения «пределов осуществления субъективного права» не позволяют отграничить эту категорию от категории «пределов права». Так, B.C. Ем под пределами осуществления субъективных гражданских прав понимает «законодательно очерченные границы деятельности управомоченных лиц по реализации возможностей, составляющих содержание данных прав»" . В другой работе пределы осуществления права характеризуются как совокупность критериев, четко ограничивающих объем дозволенного лицу поведения, не регламентирующих подробно различные варианты осуществления данного права .
Частно-правовое регулирование характеризуется дозволительной направленностью. В гражданском правоотношении субъект осуществляет свои права своей волей и в своем интересе, при этом закон не предписывает лицу всякий раз четко заданных правил поведения, оставляя ему свободу выбора.
В одном из последних исследований проблемы злоупотребления правом ее автор O.A. Поротикова говорит следующее: «Рассуждения о том, что субъективное право и есть внешняя свобода, верны, хотя бы потому, что без свободы каждого отдельного лица распоряжаться своими возможностями нет и не может быть субъективного права» ". Однако мы не согласны с мнением, что «довольно трудно провести юридическое различие между правом (субъективным) и свободой»" . Не сам факт свободы, но ее мера имеет правовое значение и отражена в субъективном праве. Право не есть безграничная свобода, но- это юридически обеспеченная мера дозволенного поведения. Значит, уже из самой сущности субъективного-права следует, что правовая возможность имеет границы (пределы), которые устанавливаются нормой права. Норма права содержит желательную или допустимую для общества модель поведения. Эта модель поведения, в рамках которой должны действовать субъекты, формируется не только управомочивающей, но и обязывающей, и запрещающей нормой. Если лицо действует в пределах законодательно установленной модели поведения, оно действует правомерно. Непонятно, каким образом на стадии реализации права может появиться еще одна модель поведения со своими пределами осуществления права. Норма права реализуется через правоотношение, юридическим содержанием которого являются вид и мера возможного и должного поведения. То, что авторы основывают понятие «злоупотребление правом» на наличии якобы двух моделей поведения, подтверждает следующее суждение: «В случаях, когда наблюдается известное соединение дозволенного и недозволенного, правомерного и неправомерного, принято говорить о нарушении не пределов самого права, а пределов его осуществления» .
Соотношение злоупотребления правом с правомерным поведением и правонарушением
Вопрос о том, является злоупотребление гражданским правом действием правомерным или противоправным, в современной литературе относится к числу дискуссионных. На первый взгляд очевидно, что злостное правопользование противоправно, так как запрещенное действие не может быть правомерным. Согласно п. 1 ст. 10 ГК РФ не допускаются действия, осуществляемые исключительно с намерением причинить вред другому лицу, а также злоупотребление правом в иных формах. Сложность в процессе квалификации поведения правообладателя как злоупотребления правом состоит в том, что формально субъект действует в соответствии с законом, однако его поведение является недобросовестным, что не может быть признано законодателем как социально допустимое поведение. В судебной, практике употребление субъективного права во зло оценивается как противоправное.
Президиум ВАС РФ, обсуждая проект Обзора практики применения ст. 10 ГК РФ, отметил, что злоупотребление правом только внешне выглядит как правомерное действие .
Тем не менее в литературе нередко можно встретить суждение о правомерности злоупотребления правом .
Некоторые авторы усматривают цель конструкции злоупотребления правом в стремлении цивилистов обосновать обязанность возмещения вреда за ущерб, причиненный правомерными действиями . Представленная позиция может быть объяснена не только тем, что злостное правопользование. внешне выглядит как осуществление права в рамках закона, но и историей вопроса о злоупотреблении субъективным правом. Особый подход к проблеме злоупотребления правом сложился в гражданском праве Франции. В отличие от ГГУ и ШГУ, Гражданский кодекс Франции (ФГК) 1804 г. не содержит специального запрета злоупотребления субъективным правом. Однако французская судебная практика выработала правила рассмотрения дел данной категории. Суды, усматривая в действиях субъектов злоупотребление правом, основывают свои решения на норме ст. 1382 ФГК, которая гласит: «Какое бы то ни было действие человека, которое причиняет другому ущерб, обязывает того, по вине которого ущерб произошел, к возмещению ущерба» . Отсутствие законодательного запрета злоупотребления правом не мешает судебным органам Франции возлагать ответственность за причинение вреда в результате злоупотребления управомоченным лицом принадлежащим ему субъективным правом.
В работах французских цивилистов проблеме злоупотребления правом уделяется достаточно большое внимание. Одни авторы полагают, что действия управомоченного субъекта, даже если они причиняют вред другому лицу, не могут служить основанием ответственности, так как являются правомерными действиями. Широко известно утверждение Планиоля, поддерживаемое М.М. Агарковым и И.А. Покровским, о том, что незаконного пользования правом быть не может. Право предоставляется лицу законом, поэтому выражение «противозаконное использование права» противоречиво. Лицо, злоупотребляя правом, нарушает его пределы, следовательно, где «начинается злоупотребление, право кончается» .
Однако в судебной практике ряд судей, не признавая злоупотребление правом действием противоправным, тем не менее обязывает управомоченное лицо возместить причиненный вред. Подобные решения обосновываются наличием вины у управомоченного лица, действия которого были направлены на причинение вреда другому лицу . По свидетельству Л. Ж. Морандьера, ряд французских цивилистов связывает проблему злоупотребления правом с традиционными субъективными критериями вины . Однако такое понимание противоречит положению классической цивилистики, согласно которому вина исключена, если действие представляет собой осуществление права.
Другие судьи квалифицируют осуществление права во зло в качестве деликта и прямо применяют ст. 1382 ФГК, разрешая соответствующие споры на основании правил о деликтной ответственности. Таким образом, проблема злоупотребления правом во французском гражданском законодательстве получила иное решение, отличное от немецкого и швейцарского законодательства. Если в ГТУ и ШГУ установлен общий, принципиальный запрет шиканы (ГТУ), злоупотребления правом в иных формах (ШГУ), то ФГК не знает принципа недопустимости злоупотребления правом. Формула генерального деликта в трактовке судебной практики Франции позволяет лишь возместить убытки, причиненные субъектом при осуществлении права.
Соотношение недобросовестности и злоупотребления субъективным гражданским правом
Таким образом, буквальное толкование действующего законодательства не позволяет сделать вывод о наличии в законе принципа добросовестности. Однако особенностью складывающейся правоприменительной практики является то, что суды толкуют рассмотренные статьи ГК РФ так, как будто принцип добросовестности в них содержится. В большинстве случаев ст. 10 ГК РФ служит нормативным обоснованием формулируемого судами принципа добросовестности . Соответствующая судебная практика, учитывая ее распространенность, не может быть объяснена недостаточной квалификацией судей, а наводит на мысль о несоответствии гражданского законодательства современному уровню развития экономических отношений.
Попытка легально закрепить принцип добросовестности была сделана в проекте Гражданского уложения Российской империи, а затем в 1993 г. в проекте ГК РФ. В последнем случае имелось в виду установить следующее правило: «Лицо должно действовать при осуществлении принадлежащих ему прав добросовестно, соблюдая нравственные принципы и правила деловой этики». Однако при рассмотрении проекта в ГД РФ эта норма была исключена из-за опасения, что она предоставит слишком широкое усмотрение судьям . Сегодня в процессе подготовки проекта Концепции совершенствования- ГК РФ рабочая группа по общим положениям предлагает закрепить принцип добросовестности участников гражданско-правовых отношений. Однако опять указанное предложение встречает противников, поскольку, по мнению И.А. Приходько, «любое действие при взгляде через призму добросовестности может быть поставлено под сомнение, а это резко увеличит степень судейского усмотрения» .
По нашему мнению, принцип добросовестности должен быть закреплен в ГК РФ, так как это обусловлено логикой современного развития права, особенно частного. Если в недавнем прошлом гражданское законодательство было ориентировано на минимальную развитость социального субъекта, отражало подчиненность субъекта социальному целому, основывалось на презумпции ненадежности субъекта, то в настоящее время право исходит из презумпции добросовестности, разумности и социальной вменяемости субъекта.
Добросовестность, как и справедливость, — это начала, имманентно присущие праву. Без них право-как социальный феномен утратило бы- свою ценность. Требования добросовестности в его обыденном понимании как честности, верности принятому обязательству наиболее адекватно выражает идеи частного права, автономии воли, свободы договора. Право должно находить компромисс общественных интересов на началах справедливости. При этом сами участники правоотношений своим поведением должны поддерживать баланс интересов, не должны использовать пробелы, неясности законодательства, диспозитивность частного права с целью получения необоснованных выгод для себя путем осознанного ущемления интересов третьих лиц. Добросовестность субъекта свидетельствует о том, что он не только формально соблюдает нормы права, но и внутренне соучаствует в поддержании справедливого баланса интересов участников правоотношений.
При этом добросовестность не следует понимать как «обязанность участника гражданских правоотношений при использовании своих прав и исполнении своих обязанностей заботиться о соблюдении прав и законных интересов других участников имущественного оборота» . Разумный человек вправе в рамках закона совершать любые действия, которые могут объективно противоречить интересам третьих лиц: создавать предприятие, снижая спрос на товары других производителей, добиваться заключения договора поставки, предлагая покупателю наиболее привлекательные условия, тем самым отстраняя других претендентов и т. д. Иное сделает гражданский оборот нежизнеспособным. Каждый субъект должен сам заботиться о своих интересах, а не пребывать в ожидании, что другие лица сделают это за него. Задача гражданского права - создать всем участникам равные возможности для удовлетворения своих интересов.
Таким образом, смысл установления требования добросовестности заключается не в том, чтобы свести на нет принцип диспозитивностщ а в том, что. добросовестный субъект должен осуществлять права-так, как это делает обычно осмотрительное разумное лицо, так, как это принято в данной сфере отношений, так, как этого ожидают другие участники оборота. Известная предсказуемость действий добросовестного лица не вводит третьих лиц в заблуждение, дает им возможность защитить свои интересы. Соответственно, требование добросовестности привносит в гражданский оборот, с одной стороны, стабильность, уверенность в партнере, взаимоуважение сторон. С другой стороны, добросовестность, предъявляя известное требование к управомоченному субъекту, «заставляет» его соучаствовать в поддержании основополагающего принципа гражданского права - принципа равенства участников гражданских правоотношений.
