Содержание к диссертации
Введение
ГЛАВА 1 ПОНЯТИЕ ИНТЕЛЛЕКТУАЛЬНОЙ СОБСТВЕННОСТИ В РОССИЙСКОМ И ЗАРУБЕЖНОМ ЗАКОНОДАТЕЛЬСТВЕ 13
1 Юридическая природа интеллектуальной собственности 13
2 Виды интеллектуальной собственности 57
3 Взаимосвязь и отличия интеллектуальной собственности от других видов собственности (программы для ЭВМ, база данных, информация) 133
ГЛАВА 2 ПРИМЕНИМЫЕ СПОСОБЫ И СРЕДСТВА ЗАЩИТЫ ИН ТЕЛЛЕКТУАЛЬНОЙ СОБСТВЕННОСТИ 154
1 Гражданско-правовые способы защиты 154
2 Средства защиты 176
ЗАКЛЮЧЕНИЕ 188
БИБЛИОГРАФИЧЕСКИЙ СПИСОК ИСПОЛЬЗОВАННОЙ ЛИТЕРАТУРЫ 191
Нормативные акты
Специальная литература 1"'
- Юридическая природа интеллектуальной собственности
- Взаимосвязь и отличия интеллектуальной собственности от других видов собственности (программы для ЭВМ, база данных, информация)
- Гражданско-правовые способы защиты
Введение к работе
Актуальность темы исследования. Построение правового государства невозможно без проведения кардинальных изменений в сфере законодательного регулирования общественных отношений. Развитие его правовой основы позволит обеспечить эффективную защиту и охрану субъективных прав как отдельного гражданина, так и организации. Важнейшим условием формирования современного российского государства является создание непротиворечивого законодательства, что послужит фундаментом для создания истинной демократии, законности и конституционности. Современное развитие России позволяет сделать вывод, что роль закона в жизни общества имеет особую актуальность.
Наука и право долгое время практиковали систему отчуждения интеллектуального продукта от его создателя, что приводило к искажению представлений о его охране и защите. Закон призван регулировать правоотношения, связанные как с созданием интеллектуального продукта, так и его правовой охраной, а, следовательно, помочь правообладателю отстоять свои законные интересы. Любому автору необходимо, чтобы его интеллектуальный труд был вознагражден и законодательно защищен. Нынешнее положение дел в области защиты прав интеллектуальной собственности дает основание говорить о том, что в нашей стране наблюдаются массовые нарушения в данной сфере. Уже давно назрела необходимость создания эффективного механизма защиты прав интеллектуальной собственности. В отечественной юриспруденции вопрос гражданско-правовой защиты интеллектуальной собственности является особо острым. Продолжающиеся и в нашей стране, и по всему миру массовые нарушения в данной сфере, доходящие порой до полного пренебреже ния интересами правообладателей1, со всей очевидностью доказывают необходимость принятия срочных мер по исправлению ситуации. Как отмечает, например, Э.П. Гаврилов, «пиратская» продукция обычно (почти на 100%) является «неучтенной», то есть той продукцией, которая «уходит» от налогов. Таким образом, основной способ борьбы с «пиратством» — учет всей выпускаемой продукции. Борьба с «пиратством» — это часть более общей проблемы борьбы с «неучтенной» продукцией2.
Значительная работа в указанном направлении уже проведена. В частности, основной источник авторского права России, каковым в настоящее время является Закон РФ «Об авторском праве и смежных правах» от 9.07.1993 г., несмотря на наличие отдельных недостатков, в целом максимально близок к тому уровню охраны авторских и смежных прав, который установлен международными конвенциями, а также национальным законодательством ведущих стран мира. Сле-дует отметить, что этот факт признается как отечественными , так и зарубежными4 специалистами. Тем не менее, при всех плюсах действующего законодательства РФ в области охраны интеллектуальной собственности, масштабы нарушений прав авторов, изобретателей, а также других субъектов рассматриваемых правоотношений остаются, безо всякого преувеличения, запредельно огромными. В связи с
этим не вызывает сомнений актуальность настоящего исследования, в котором вопросам гражданско-правовой защиты интеллектуальной собственности посвящена отдельная глава.
По той же самой причине весьма актуален и другой аспект настоящего исследования. Речь идет о сравнительном анализе норм российского законодательства с правовым регулированием рассматриваемых нами вопросов в законодательстве других государств, а также с нормами важнейших международных Конвенций и иных соглашений, как двусторонних, так и многосторонних. В самом деле, несмотря на длительную историю охраны прав интеллектуальной собственности в нашей стране, именно действующие законы знаменуют собой новый этап в развитии соответствующего законодательства, поскольку наша страна ныне воспринимает позитивный опыт других государств в данной сфере. Поэтому такое сравнение нормативных актов жизненно необходимо для России, поскольку без него невозможно как оценить достоинства, так и устранить недостатки национальных законов.
Актуальными являются и вопросы, относящиеся к понятию интеллектуальной собственности и ее подразделению на отдельные виды; к определению места прав интеллектуальной собственности в системе гражданского права РФ. Конечно, в юридической литературе об этом было сказано уже немало, но вокруг основных понятий, а равно и объектов исследуемых прав до сих пор не утихают споры. И если в рамках данной работы нам удастся ответить хотя бы на некоторые из вопросов, возникающих в теории и практике применения законодательства об интеллектуальной собственности, мы сможем считать свою основную задачу выполненной.
Научная новизна исследования проявляется, прежде всего, в комплексном подходе к рассмотрению основных проблем права интеллектуальной собственности в нашей стране. В работе предприня та попытка проанализировать действующее законодательство РФ в интересующей нас сфере не как хаотичную разрозненность нормативно-правовых актов, но как совокупность элементов единой системы. При этом в исследовании затрагивается и проблема кодификации права интеллектуальной собственности в РФ. Мы не относим себя к числу сторонников немедленной кодификации данного нормативного материала, тем более, в рамках ГК РФ, как это предлагалось сделать некоторыми специалистами. Система специальных законов, при непременном условии своей внутренней непротиворечивости, а также обеспечения действенности положений этих законов путем создания эффективного механизма реализации и защиты установленных ими прав субъектов правоотношений, сможет удовлетворять практические потребности общества не хуже, чем в случае, если бы нормы об авторском, патентном праве, а также об иных правах на продукты интеллектуальной деятельности человека были бы внесены в ГК. Кроме того, на наш взгляд, кодификация права интеллектуальной собственности в том виде, в котором ее предлагал провести, например, В.А. Дозорцев1, не вполне отвечала бы статусу ГК как основного источника гражданского права, поскольку между внесением в ГК РФ основных положений об интеллектуальной собственности и тотальным регулированием всей совокупности складывающихся в данной сфере правового регулирования общественных отношений в рамках данного нормативного акта, все же существует весьма значительная разница. На наш взгляд, если все же будет принято решение
0 кодификации, торопиться с которым не стоит по целому ряду причин, ее логичнее будет провести в рамках иного Кодекса, например, Кодекса РФ об Интеллектуальной Собственности. Это тем более возможно, что право интеллектуальной собственности, по нашему мнению, вполне отвечает признакам подотрасли гражданского права РФ1.
Научная новизна исследования проявляется также в систематизации положений различных нормативных актов о защите прав интеллектуальной собственности. Как показывает анализ юридической литературы по данной теме, в большинстве работ рассматриваются отдельно друг от друга средства защиты авторского и патентного права, и т.д. В нашей работе предпринята попытка устранить этот весьма серьезный недостаток. По нашему мнению, без должной унификации соответствующих норм невозможно создание действенного механизма защиты прав и охраняемых законом интересов участников правоотношений в сфере интеллектуальной собственности.
Наконец, показателем научной новизны являются также предложения по совершенствованию законодательства РФ, регулирующего интересующие нас вопросы, а также те положения, которые вынесены автором настоящего исследования на защиту.
Объектом исследования выступает дореволюционное, советское и современное российское и зарубежное гражданское законодательство, обеспечивающее правовое регулирование отношений и порядок разрешения споров, возникающих в связи с нарушением прав интеллектуальной собственности.
Объект исследования конкретизируется в предмете исследования, в который включены: вопросы исследования понятия и правовой природы интеллектуальной собственности2, характеристика ее
отдельных видов; установление взаимосвязи и основных отличий интеллектуальной собственности от других, смежных с ней институтов гражданского права. Также в работе исследуются применимые способы и средства защиты прав и охраняемых законом интересов субъектов гражданских правоотношений в данной сфере правового регулирования.
Цели работы состоят в исследовании юридической природы прав интеллектуальной собственности, а также способов и средств защиты этих прав, как оригинальных юридических механизмов, обладающих уникальными правовыми функциями и позволяющими достичь определенных юридических целей - защитить участника правоотношений в исследуемой сфере от всякого рода посягательств и нарушений его прав со стороны третьих лиц, при их осуществлении.
Эта цель достигается решением ряда задач, среди которых следует выделить:
1. Рассмотрение отличительных признаков прав интеллектуальной собственности, позволяющих отграничить их от субъективных гражданских прав иной юридической природы, а также выявление особенностей отдельных видов этих прав с целью их взаимного разграничения;
2. Установление места права интеллектуальной собственности в системе гражданского права РФ;
3. Определение юридической природы гражданско-правовых способов защиты интеллектуальной собственности;
4. Проведение научного анализа конкретных способов и средств защиты, применимых непосредственно к исследуемой совокупности прав как личного, так и имущественного характера;
5. Изучение сходства и различий норм российского и зарубежного законодательства, регулирующего оказание культурно-просветительских услуг;
6. Формирование предложений по совершенствованию действующего законодательства.
Методология исследования включает в себя диалектический, исторический, сравнительно-правовой, системный, формальнологический, аналитический, догматический и другие научные методы познания.
Теоретической основой данного диссертационного исследования выступают основные положения науки гражданского и иных частноправовых отраслей российского права, общей теории права, истории и философии права.
В работе использовались труды русских юристов дореволюционного периода: Пиленко А., Синайского В.И., Шершеневича Г.Ф. и других; работы современных авторов, таких как: Суханов Е.А., Сергеев А.П., Савельева И.В., Дозорцев В.А., Близнец И.А., Гаврилов Э.П., Дворянкин О.А., Дельцова Н.В., Носов И.Н., Толочкова Н.Г. и др.; а также труды видных зарубежных специалистов в области интеллектуальной собственности.
Нормативной базой являются нормативные акты Российской Федерации и ряда зарубежных стран, а также нормы международных договоров и Конвенций, в которых участвует, либо к которым намерена присоединиться в ближайшее время Российская Федерация.
Эмпирическую основу исследования составляет судебная практика разрешения гражданских дел о защите прав интеллектуальной собственности, и Постановления Пленума Верховного Суда СССР, РСФСР и РФ, а также получившие широкую известность материалы практики судов иностранных государств.
Предложения, выводы и положения, выносимые на защиту: 1. В работе, на основании проведенного анализа, дана авторская дефиниция понятия «интеллектуальная собственность», в субъективном смысле, по законодательству РФ. Под ней понимается «совокуп ность принадлежащих указанным в законе субъектам исключительных прав, как личного, так и имущественного характера на результаты интеллектуальной, и, в первую очередь, творческой деятельности, а также на некоторые иные приравненные к ним объекты, конкретный перечень которых устанавливается законодательством РФ и международными соглашениями»;
2. Обосновывается целесообразность введения в законодательство РФ об интеллектуальной собственности института платного общественного достояния;
3. Автором предложена формулировка основных принципов, на которых должно базироваться правовое регулирование авторско-правовых отношений в Сети Интернет. Это, во-первых, презумпция (на стороне пользователя) законности доступа (бесплатного либо платного) к любым материалам, опубликованным в Сети, и во-вторых, принцип ответственности администратора сайта за возможные нарушения норм авторского права при осуществлении подобных публикаций (освобождение от ответственности может иметь место лишь в том случае, если будет доказана недобросовестность конечного пользователя);
4. Выработано определение авторского договора: «По авторскому договору одна сторона - автор, передает или обязуется передать другой стороне -приобретателю свои права на использование произведения в пределах и на условиях, согласованных сторонами, а приобретатель обязуется уплатить, либо уплачивать автору в определенном сторонами порядке, определенное договором вознаграждение»;
5. В работе обосновывается целесообразность закрепления в законодательстве РФ особого порядка охраны авторских прав, аналогичного используемому в странах ЕС праву sui generis, по отношению к базам данных;
6. Доказывается, что литературные произведения, кроме программ для ЭВМ и баз данных, существующие в электронно-цифровой форме, по своему статусу должны охраняться на основани норм Закона РФ «Об авторском праве и смежных правах», поскольку ЭВМ в данном случае выполняет лишь сугубо техническую функцию, обеспечивая более оперативный доступ к указанным произведениям, которые при этом существуют и вне электронно-цифровой среды;
7. Рассматривается вопрос о кодификации права интеллектуальной собственности РФ и делается вывод о том, что такая кодификация принципиально возможна, хотя и нецелесообразна. В случае кодификации, она должна быть проведена в рамках самостоятельного кодифицированного акта, например, Кодекса РФ об Интеллектуальной Собственности. Что же касается ГК РФ, то в него должны быть включены лишь общие нормы об интеллектуальной собственности;
8. В работе доказывается, что меры защиты против недобросовестной конкуренции являются не объектом права интеллектуальной собственности, как это указано в статье 2 Конвенции, учреждающей ВОИС, а именно средствами защиты соответствующих исключительных прав.
В работе сделан также ряд предложений по совершенствованию действующего законодательства РФ в исследуемой сфере, касающихся положений статьи 54 ГК РФ, статей 27 и 31 Закона РФ «Об авторском праве и смежных правах», а также статьи 2 Патентного Закона РФ.
Практическая значимость результатов определяется внесением предложений по совершенствованию законодательства, и формулированием выводов, которые могут быть использованы в законодательной деятельности, судебной практике, научной и преподавательской деятельности.
Апробация результатов исследования. Диссертация подготовлена и обсуждена на кафедре гражданско-правовых дисциплин Астраханского государственного университета. Автор выступал с сообщениями на межвузовских научно-практических конференциях. Материалы диссертационного исследования использовались автором в процессе чтения лекций и проведения практических семинарских занятий по гражданскому праву и праву интеллектуальной собственности в Астраханском филиале Московского открытого социального университета (института).
Структура диссертации. Работа состоит из введения, двух глав, объединяющих пять параграфов, заключения и библиографического списка нормативных актов и специальной литературы.
Юридическая природа интеллектуальной собственности
Прежде чем приступить к разговору о юридической природе интеллектуальной собственности, мы не можем не отметить, что сама оправданность применения этого термина до сих пор остается предметом споров специалистов-правоведов. Так, например, Суханов Е.А. в своем выступлении на международной научно-теоретической конференции «Проблемы интеллектуальной собственности в Гражданском Кодексе России», в частности, отметил следующее: «Меня очень волнует основная посылка нашего обсуждения законодательства о так называемой «интеллектуальной собственности». Я все время подчеркиваю - «так называемой». Здесь этот термин фигурирует как нечто общепринятое. Мы с этим не согласны. Может быть, кто-нибудь помнит закон «О собственности», в который эту «интеллектуальную собственность» неудачно включили. В результате большинство людей (авторы, изобретатели) искренне уверены, что если они написали рукопись, то они «собственники»»1. Поясним, что автор цитаты имеет в виду смешение в обыденном (неюридическом) сознании понятий интеллектуальной собственности и права собственности как вещного права, тогда как, по действующему законодательству, это понятия далеко не тождественные.
Вместе с тем, история регулирования рассматриваемых правоотношений в России знает случаи, когда такое смешение не только допускалось, но и прямо предусматривалось действующим законодательством. В частности, российское законодательство XIX века прямо относило права авторов, изобретателей, владельцев фабричных рисунков, моделей и т.д. к праву собственности. При этом, например, содержание прав авторов раскрывалось в примечании к статье 420 тома X Свода законов Российской Империи, посвященной общей характеристике права собственности. Попытки подвести права на творческие достижения под вещное право предпринимались также при составлении проектов Гражданского Уложения и специальных законов об охране прав на творческие результаты, которые разрабатывались в России в конце XIX - начале XX веков1. Однако уже в тот период времени большинство специалистов высказывались в пользу употребления в законодательстве термина «исключительные права»2.
Что же касается ныне действующего законодательства РФ, то ГК проложил весьма четкую «линию водораздела» между собственностью «вещной» и «интеллектуальной»3. Однако, несмотря на четкость позиции законодателя, термин «интеллектуальная собственность» продолжает активно употребляться как в юридической литературе, так и в законодательстве. Рискнем утверждать, что такое положение дел сохранится и в дальнейшем. Однако, во избежание недоразумений, мы должны заранее сделать оговорку об условности данного термина. В известном смысле, его можно рассматривать даже в качестве юридической фикции. Но эта фикция, на наш взгляд, все же необходима для нужд юриспруденции.
Что же касается творческого процесса, то для нужд его стимулирования она необходима жизненно. Как бы то ни было, трудно поспорить с положением Закона штата Массачусетс (США) от 17.03.1789 года о том, что «нет собственности, принадлежащей человеку более, чем та, которая является результатом его умственного труда»1. Так же сложно спорить и с тем, что для неспециалиста в области юриспруденции термин «исключительные права на результаты интеллектуальной деятельности» значительно менее понятен, чем термин «право интеллектуальной собственности». Конечно, не исключены случаи, когда следствием смешения рассматриваемых понятий станет предъявление истцом виндикационного, скажем, иска в целях защиты авторского права, но ведь применить закон, подлежащей применению в конкретной ситуации, - это задача судьи, а не потерпевшего. Для юриста же, повторим, не должно вызывать особых сложностей взаимное разграничение права собственности как вещного права с правом интеллектуальной собственности.
Итак, с учетом всего вышесказанного, мы полагаем употребление термина «интеллектуальная собственность» вполне приемлемым для целей нашего исследования.
Заметим, что данный вывод сделан нами, к настоящему моменту, лишь в чисто терминологическом смысле. Вопрос же о том, какой смысл должен вкладываться в понятие «интеллектуальная собственность» остается пока открытым. Собственно, именно поиску ответа на него и посвящен весь первый параграф данной главы настоящего исследования.
Основными теориями, каждая из которых пытается объяснить феномен интеллектуальной собственности, является, во-первых, проприетарная2 теория, и, во-вторых, теория исключительных прав.
От латинского слова proprletas - собственность. Сторонники первой из названных теорий, к числу которых относятся, например, Л.Б. Гальперин, Н.М. Кейзеров, Л.А. Михайлова, П. Никулин и другие исследователи, отталкиваются от безоговорочного признания того факта, что интеллектуальная собственность - это именно собственность. При этом отдельные авторы даже пытаются раскрыть содержание прав интеллектуальной собственности через известную триаду правомочий собственника, т.е. через владение, пользование и распоряжение имуществом собственника1. Впрочем, содержание этих правомочий весьма различно у разных авторов. Так, «владение» представляет собой, по мнению Л.Б. Гальперина и Л.А. Михайловой, нахождение объекта интеллектуальной собственности (его материального носителя) в обладании какого-либо лица; «пользование» - эксплуатацию объекта, т.е. извлечение из него полезных свойств, для удовлетворения потребностей субъекта права интеллектуальной собственности; «распоряжение» - предоставленную законом возможность определения юридической судьбы интеллектуальной собственности. По мнению же, например, В.А. Рассу-довского, «владение» есть ни что иное, как фактическое знание субъектом тех идей и решений, из которых складывается новшество и основанные на этом личные неимущественные права автора. Правомочия пользования и распоряжения
Взаимосвязь и отличия интеллектуальной собственности от других видов собственности (программы для ЭВМ, база данных, информация)
Рассмотрев выше вопросы, связанные с понятием интеллектуальной собственности, а также кратко охарактеризовав ее виды, (в зависимости от объекта права), мы должны теперь, в известной степени, подвести итоги работы, которая была нами проведена в рамках данной главы настоящего исследования. Таким итогом, вполне логичным и закономерным, должно стать определение того места в правовой системе РФ, которое принадлежит праву интеллектуальной собственности.
Данный параграф нашей работы озаглавлен «Взаимосвязь и отличия интеллектуальной собственности от других видов собственности...». Сразу возникает вопрос: разве выше, в рамках первого параграфа исследования, не было проведено четкого различия между правом интеллектуальной собственности, с одной стороны, и правом вещной собственности, с другой? Ответ один - взаимное разграничение было проведено, и оно проистекает, прежде всего, из нематериального характера объектов права интеллектуальной собственности. Но ведь и сейчас мы не должны вновь возвращаться к этому вопросу и снова воспроизводить здесь всю цепь соответствующих рассуждений. Напротив, мы должны лишь подтвердить те выводы, которые уже были сделаны выше. Так мы и поступим, в отношении таких объектов права интеллектуальной собственности, как программы для ЭВМ и базы данных. Эти объекты весьма специфичны среди прочих объектов права интеллектуальной собственности, что связано, прежде всего, со средой их функционирования и обращения.
Что же касается информации, то данный объект гражданских прав не относится к числу объектов права интеллектуальной собственности. Однако именно с этими объектами у информации намного больше общих черт, нежели с вещами. Дело в том, что информация, равно как и объекты права интеллектуальной собственности, нематериальна.
Исходя из всего вышесказанного, очевидно, что, прежде чем сделать окончательный вывод о месте права интеллектуальной собственности в правовой системе РФ, мы должны, говоря языком уголовного права, квалифицировать спорные случаи. Это необходимо для того, чтобы определить четкие границы понятия «право интеллектуальной собственности, в том смысле, который вкладывается в данное понятие современным отечественным законодателем. Нам представляется, что для решения этой задачи вполне подходят такие объекты, как программы для ЭВМ и базы данных, с одной стороны, и информация - с другой.
Итак, выше уже говорилось, что в отношении средств охраны исключительных прав на программы для ЭВМ и базы данных, из трех имеющихся возможностей (охраны авторско-правовыми средствами, охраны патентно-правовыми средствами, и охраны путем принятия специального законодательства, сочетающего в себе отдельные положения авторского и патентного права РФ), выбор, после продолжительной дискуссии между правоведами, был сделан в пользу первого варианта. Таким образом, как программы для ЭВМ, так и базы данных охраняются в РФ в качестве объектов авторского права, причем программы для ЭВМ приравнены по своему правовому статусу к литературным произведениям. Что же касается баз данных, то они подлежат охране в качестве сборников.
Под программой для ЭВМ действующее российское законодательство понимает «объективную форму представления совокупности данных и команд, предназначенных для функционирования ЭВМ и других компьютерных устройств с целью получения результата,
включая подготовительные материалы, полученные в ходе разработки программы для ЭВМ, и порождаемые ею аудиовизуальные ото-бражения » .
Одним из самых сложных вопросов, с которыми связана указанная выше дискуссия, является вопрос об оценке того факта, что ЭВМ является техническим средством, и, следовательно, любая задача, решаемая с помощью ЭВМ, может быть представлена как задача технического характера. Но если сама задача может быть решена множеством способов, и, следовательно, не входит и не может входить в число охраняемых элементов программы, то с алгоритмом, который представляет собой конкретный способ решения поставленной перед программистом задачи, дело обстоит сложнее. Способ решения технической задачи - это уже потенциально вполне патентоспособный объект. Но, тем не менее, патентно-правовая охрана алгоритмов отсутствует. И это, на наш взгляд, вполне справедливо. Данное утверждение кажется абсурдным, но только на первый взгляд. Так, Н.В. Котельников весьма убедительно доказывает, что компьютерный алгоритм вполне отвечает требованиям, которые предъявляются авторским правом к объектам охраны. Он, в частности, пишет: «Во-первых, сам компьютерный алгоритм, по своей сути, очень схож с тем, что ученые считают внутренней формой научного произведения, под которой понимают принятую автором последовательность изложения научных понятий, логику и систему раскрытия научных идей и расположения материала4. Во-вторых, юридическая значимость компьютерного алгоритма подтверждается действующим законодательством в области авторского права. Так, с од 1 Мы приводим здесь законодательную формулировку. Что же касается непосредственно нашего отношения к проблеме охраны аудиовизуальных произведений, порождаемых программой для ЭВМ, то о нем уже было сказано выше: такие аудиовизуальные произведения должны охраняться в качестве самостоятельных аудиовизуальных произведений, а не в качестве составной части программы для ЭВМ. ной стороны, ч. 5 ст. 3 Закона говорит о том, что авторское право «не распространяется на идеи и принципы, лежащие в основе программы для ЭВМ или базы данных, или какого-либо их элемента, в том числе на идеи и принципы организации интерфейса и алгоритма», а не на алгоритмы как таковые. С другой стороны, ч. 2 ст. 25 Закона РФ «Об авторском праве и смежных правах», и ч. 3 ст. 15 Закона РФ «О правовой охране программ для ЭВМ и баз данных» направлены на ограничение возможности изучения алгоритма и, следовательно, возможности его заимствования». Что же касается технического характера как задачи решаемой посредством реализации алгоритма в ходе выполнения программы, так и самого этого алгоритма, то говорить на этом основании о неприменимости к программам для ЭВМ норм авторского права едва ли возможно. Этот технический характер был общеизвестен, в силу того, что сами компьютеры есть технические средства, и учитывался законодателем изначально, при отнесении программ для ЭВМ и баз данных к числу объектов авторского права. Поэтому в данном случае более уместно говорить об известном расширении горизонтов авторского права, нежели настаивать на необходимости патентования либо программ для ЭВМ и баз данных в целом, либо даже только компьютерных алгоритмов. Таким образом, алгоритм, вне всяких сомнений, является охраняемым элементом такого специфического «литературного» произведения как программа для ЭВМ.
Гражданско-правовые способы защиты
Одной из важнейших гарантий стабильности гражданского оборота в любом государстве мира является предоставление субъектам гражданских прав права на их защиту. Вообще, если бы не существовало права на защиту субъективных гражданских прав, то само существование гражданского общества, скорее всего, оказалось бы под угрозой. В самом деле, весьма трудно оспаривать, например, суждение В.П. Грибанова о том, что «Субъективное право, предоставленное лицу, но не обеспеченное от его нарушения необходимыми средствами защиты, является «декларативным правом». Хотя оно и провозглашено в законе, но, не будучи обеспечено государственными правоохранительными мерами, оно может быть рассчитано лишь на добровольное уважение его со стороны неуправомоченных членов общества и приобретает в силу этого характер лишь морально обеспеченного права, покоящегося лишь на сознательности членов общества и авторитете государственной власти»1. К великому сожалению, подобную сознательность и уважение к авторитету государственной власти неуправомоченные члены общества проявляют далеко не всегда. Следовательно, необходимость существования права на защиту субъективных гражданских прав, никаких сомнений не вызывает.
Данное право, независимо от характера защищаемого права, включает в себя следующие возможности по его реализации:
а) во-первых, возможность управомоченного лица использовать дозволенные законом средства собственного принудительного воздействия на правонарушителя, защищать принадлежащее ему право собственными действиями фактического порядка (самозащиту гражданских прав);
б) во-вторых, возможность применения непосредственно самимуправомоченным лицом юридических мер оперативного воздействия на правонарушителя1. Меры оперативного воздействия весьма часто применяются в сфере договорных отношений сторон. Примером такого оперативного воздействия может служить право на отказ от исполнения ряда договоров или на их изменение, а также право покупателя на отказ от оплаты товаров;
в) в-третьих, (и этот вид защиты используется наиболее часто), возможность управомоченного лица обратиться к компетентным го сударственным или общественным органам, (основную тяжесть раз решения споров, несут, конечно же, суды), с требованием о понуж дении обязанного лица к определенному поведению .
Право на защиту гражданских прав является, по своей природе, особым субъективным гражданским правом. Оно не входит непосредственно в состав самого права, подлежащего защите, хотя, например, В.П. Грибанов и высказывал иную точку зрения1. Дело в том, что право на защиту возникает у правообладателя лишь тогда, когда принадлежащее ему право кем-то нарушено, тогда как само право, подлежащее, в таких случаях, защите, призвано существовать и осуществляться в условиях нормального гражданского оборота.
Но если субъективное гражданское право лица все же нарушено, то в его распоряжении оказывается весьма богатый выбор способов и средств защиты нарушенного права.
Так, статья 12 ГК РФ дает перечень следующих способов защиты субъективных гражданских прав:
а) признание права;
б) восстановление положения, существовавшего до нарушения права, и пресечение действий, нарушающих право или создающих угрозу его нарушения;
в) признание оспоримой сделки недействительной и применения по следствий ее недействительности, применение последствий недействительности ничтожной сделки;
г) признание недействительным акта государственного органа или
органа местного самоуправления;
д) самозащита права;
е) присуждение к исполнению обязанностей в натуре;
ж) возмещение убытков;
з) взыскание неустойки;
и) компенсация морального вреда;
к) прекращение или изменение правоотношения.
