Содержание к диссертации
Введение
ГЛАВА I. ПРИОБРЕТАТЕЛЬНАЯ ДАВНОСТЬ 15-91
1. Развитие института приобретательной давности в России и зарубежных странах 15-34
2. Сущность приобретательной давности 35-56
3. Условия владения в рамках института приобретательной давности по Гражданскому кодексу Российской Федерации 57-91
ГЛАВА II. ЗАЩИТА ДАВНОСТНОГО ВЛАДЕНИЯ 92-148
1. Обоснование защиты владения 92-102
2. Защита давностного владения по Гражданскому кодексу Российской Федерации 103-116
3. Поссессорные иски давностного владельца 117-135
4. Самозащита давностного владения 136-148
ЗАКЛЮЧЕНИЕ 149-156
СПИСОК ЛИТЕРАТУРЫ 157-186
- Развитие института приобретательной давности в России и зарубежных странах
- Условия владения в рамках института приобретательной давности по Гражданскому кодексу Российской Федерации
- Обоснование защиты владения
Введение к работе
Актуальность темы диссертационного исследования. В российском гражданском праве в начале 1990-х годов приобретательная давность впервые стала объектом кодификации, хотя основы данного института были заложены еще в нормах римского права и сочинениях классических римских юристов, а в последующем воспроизведены в современных системах права.
Значение владения повышается вместе с возрастанием роли гражданского оборота. В условиях подавленного оборота владение уходит на второй план, если не исчезает вовсе. Поэтому в прежнем хозяйственном укладе владению не уделялось большого внимания. Неприемлемым для советского права считался и институт владельческой защиты, основанием которого явилось бы владение как фактическое, но не обязательно правовое обладание вещью.
С возрождением в российском гражданском праве института приобретательной давности и представлением давностному владельцу защиты на основании ст. 234 ПС РФ необходимо пересмотреть значение этого института, а также способов защиты владения.
На практике часто наблюдается расхождение владения и собственности, принадлежность их разным лицам, причем владелец может владеть против воли собственника. Проблема владения всегда имеет место потому, что владение оказывается противопоставленным собственности. Соответственно, возникает конкуренция интересов собственника и давностного владельца.
Крайние варианты выхода из рассматриваемой ситуации будут следующими: безоговорочная защита прав собственника с возможностями неограниченной виндикации либо защита владения вопреки имеющемуся праву собственности у другого лица. Владелец, занимая в данной ситуации противоположную собственнику позицию, может возобладать над ним и при наличии ряда условий сам становится собственником. Однако до момента превращения в право собственности давностное владение существует само по себе, как самостоятельное явление, подлежащее исследованию и защите.
Острота поставленной проблемы объясняется тем, что Гражданский кодекс РФ не смог полностью преодолеть прежнее отношение к давностному владению, которое раньше практически игнорировалось правом и потому находилось за пределами закона. К сожалению, столь важный институт представлен в действующем Гражданском кодексе РФ единственной и весьма лаконичной нормой. В настоящее время все чаще высказываются мнения о внесении уточнений в эту область правового регулирования.
В такой ситуации исследование проблем института приобретательной давности и защиты давностного владения приобретает научную значимость в гражданском праве. Особая актуальность, которую сегодня приобрела проблематика давностного владения и его защиты предопределила основную направленность диссертационного исследования.
Недостаточность нормативного регулирования порождает проблемы практического характера, отсутствие единства в судебной и арбитражной практике при разрешении споров, вытекающих из ситуации давностного владения. Формирующаяся судебная практика позволяет прийти к выводу о необходимости научно обоснованных рекомендаций единообразного толкования и применения норм гражданского законодательства, посвященных вопросам приобретательной давности и защиты давностного владения. Это обуславливает и практическую актуальность изучения давностного владения в гражданском праве.
Степень разработанности темы в юридической литературе. В 1990-е годы в свете обновления гражданского законодательства возрождается научный интерес к проблемам института приобретательной давности. Значительный вклад в развитие современной науки внесли фундаментальные исследования К.И. Скловского, посвященные вопросам права собственности, владение в которых анализируется в рамках концепции собственности в гражданском праве1.
Вопросы давностного владения в российском гражданском праве также были затронуты в диссертационных исследованиях М.В. Аверьяновой2, Р.С. Бевзенко3, М.Ю. Бубнова4, В.В. Вороного5, О.Г. Зубаревой6, М.Б. Калмырзаева7, А.В. Коновалова8, Т.Н. Сафроновой9, О.В. Ушакова10, В.В.Шаговой11. Однако данные работы посвящены отдельным вопросам указанной проблематики - в них исследовались либо проблемы добросовестного приобретения от неуправомоченного отчуждателя, либо фактическая и юридическая стороны владения как такового в современном гражданском праве, либо способы защиты владения. Таким образом, научную разработанность избранной темы нельзя признать достаточной.
Актуальность и недостаточность исследования феномена института приобретательной давности и способов защиты давностного владения обусловили выбор темы, постановку цели и задач исследования.
Целью работы является комплексное исследование правовой сущности института приобретательной давности со времен римского права и до настоящего времени на основе анализа норм российского и зарубежного законодательства, научных теорий в этой области, судебно-арбитражной практики и норм действующего законодательства, обоснование необходимости защиты давностного владения и выработка предложений, направленных на привнесение в современное гражданское право Российской Федерации способов защиты давностного владения.
Данная цель определила следующие задачи диссертационного исследования:
S провести сравнительно-правовой и историко-правовой анализ развития института приобретательной давности в России и зарубежных странах; S исследовать правовую природу давностного владения в гражданском праве РФ, определить, является давностное владение самостоятельным правом или фактическим состоянием принадлежности вещи лицу, раскрыть границы правомочий давностного владельца; S рассмотреть каждое из условий, предъявляемых к квалифицированному давностному владению на протяжении установленного законом срока добросовестность, открытость, непрерывность, владение имуществом как своим; S соотнести применение норм о приобретательной давности и о бесхозяйном имуществе; S исследовать полноту защиты давностного владельца,
предоставленную ему действующим законодательством; S обосновать причины, в силу которых давностное владение как состояние фактической принадлежности вещи подлежит защите и изложить концепции, объясняющие смысл юридической защиты владения; S разработать предложения по совершенствованию гражданского законодательства в части предоставления большей защиты давностному владению путем обеспечения последнего как поссессорной защитой, так и самозащитой; •S определить предмет и основания предъявления поссессорных исков, их стороны, а также условия удовлетворения этих исков; •S провести исследование самозащиты как формы защиты гражданских прав, определить ее пределы и возможные способы, обосновать необходимость использования самозащиты давностным владельцем. Объект и предмет исследования. Объектом настоящего диссертационного исследования выступили общественные отношения по квалифицированному давностному владению имуществом, приобретению на это имущество права собственности, защите давностного владения.
Предметом диссертационного рассмотрения послужили правовые нормы, регулирующие различные стороны отношений, имеющих место в сфере института приобретательной давности, а также судебно-арбитражная практика.
Методологическую основу исследования составили исторический, аналитический, сравнительно-правовой, формальнологический методы в сочетании с комплексным анализом исследуемых проблем. При проведении диссертационного исследования автор стремился обеспечить системный подход к анализируемому материалу.
Общее направление исследования определено с помощью диалектического метода, формирующего последующие методологические установки. Наиболее востребованные автором явились нормативно-логический и сравнительный методы.
Теоретической основой диссертации выступают основные положения науки гражданского и иных отраслей российского права, а также общей теории права, истории и философии права.
В работе над диссертацией использовались труды российских дореволюционных цивилистов: Е.В. Васьковского, Ю.С. Гамбарова, В.М. Гордона, В.Г. Кукольника, Д.И. Мейера, С.А. Муромцева, Л.И. Петражицкого, К.П. Победоносцева, И.А. Покровского, В.М. Хвостова, Г.Ф. Шершеневича, Э.И. Энгельмана, В.А. Юшкевича; советских и современных российских ученых: Г.Н. Амфитеатрова, М.И. Брагинского, С.Н. Братуся, А.В. Бенедиктова, СИ. Вильнянского, В.В. Витрянского, Д.М. Генкина, В.П. Грибанова, Д.В. Дождева, О.С.Иоффе, М.Г. Масевич, В.П. Мозолина, И.Б. Новицкого, И.С. Перетерского, В.А. Рахмиловича, А.А. Рубанова, В.А. Рясенцева, В.А. Савельева, А.П. Сергеева, К.И. Скловского, Е.А. Суханова, В.А.Тархова, Ю.К. Толстого, P.O. Халфиной, Б.Б. Черепахина, З.М. Черниловского, Л.В.Щенниковой и других; труды зарубежных классиков цивилистики ХІХ-ХХ вв.: Г. Дернбурга, Р.фон Иеринга, Г. Пухты, Л. Эннекцеруса и современных зарубежных авторов: Goodeve, B.Nicolas, Thomas J. и других авторов.
Эмпирическая база исследования. Настоящее диссертационное исследование основано на изучении норм российского законодательства федерального уровня. Для сравнения и в целях проведения более полного анализа использовались не только акты современного законодательства, но и нормативно-правовые акты, действовавшие ранее.
Практической базой исследования явились результаты практики и разъяснений Высшего Арбитражного Суда Российской Федерации, постановлений Пленума Высшего Арбитражного Суда Российской Федерации и Пленума Верховного Суда Российской Федерации, результаты анализа и обобщения практики федеральных арбитражных судов Волго-Вятского, Восточно-Сибирского, Западно-Сибирского, Московского, Поволжского, Северо-Западного, Северо-Кавказского, Центрального, Уральского округов, судов общей юрисдикции, а также доктринальное толкование статьи 302 ГК РФ, данное Конституционным Судом РФ.
Научная новизна исследования. Диссертация представляет собой одно из первых в современной отечественной науке гражданского права монографических исследований правового регулирования института приобретательной давности и связанных с ним теоретических и практических проблем.
Представлено авторское видение понятия добросовестности применительно к давностному владению. Исследованы материально-правовые аспекты квалифицированного давностного владения, его правовая природа в контексте каждого из условий, предъявляемых к нему действующим законодательством. Определены основания и сущность приостановления течения срока приобретательной давности.
Научной новизной обладают положения по возможному построению системы защиты давностного владения, как юрисдикционной, так и неюрисдикционной, впервые разработанные автором.
Сформулированы предложения по совершенствованию законодательства в рассматриваемой сфере.
Новизну исследования также определяют следующие основные положения, выносимые на защиту:
Анализ специфики правового положения давностного владения по Гражданскому кодексу РФ не позволяет определить это владение правом, поскольку оно не наделено теми закрепленными законодателем признаками, присущими вещным правам: не имеет абсолютного характера защиты (поскольку не защищается от любого лица, и, что самое важное, не защищается от собственника и иного титульного владельца), ему не характерно право следования (поскольку не передается вместе с вещью по сделке, а переходит только в ряде случаев в порядке личного правопреемства). Таким образом, давностное владение представляет собой фактическое состояние принадлежности вещи владельцу.
По действующему законодательству добросовестность предполагается на протяжении всего срока давностного владения. Обосновывается позиция о том, что добросовестность давностного владельца необходима только на момент завладения вещью. Еще в римском праве было выработано правило «потеря доброй совести не вредит приобретению по давности»1, аргументируемое трудностью обоснования непрерывной добросовестности в течение ряда лет, а также угрозой выбытия вещи из оборота навсегда, поскольку предъявление виндикационного иска к добросовестному владельцу хотя и влечет отказ в выдаче возмездно приобретенной вещи, но в то же время означает, что собственником вещи является истец. Если владение начато добросовестно, то последующие притязания иных лиц на данное имущество не повлекут утраты прав владельца, вытекающих из приобретательной данности.
Автор полагает, что было бы несправедливо считать, что владелец, лишившийся вещи на короткий срок, а затем восстановивший свое владение в установленном законом порядке, вновь должен владеть вещью, как своей собственной, весь давностный срок. В этой связи следует установить, что ведение давностным владельцем процесса по иску о понуждении ответчика к возврату насильственно или тайно утраченного владения отобранной вещью или о прекращении определенного рода действий, препятствующих спокойному владению, приостанавливает течение срока приобретательной давности. С момента восстановления давностным владельцем своего владения течение ее срока продолжается.
Поскольку при лишении давностного владельца владения помимо его воли течение срока приобретательной давности приостанавливается, утрата владения прерывает непрерывность владения только в том случае, если имущество выбыло из обладания владельца вопреки его воле, а он в течение годичного срока не принял мер для восстановления своего владения. Утверждается, что требование непрерывности отражает внутреннее отношение давностного владельца к объекту своего владения - желание провладеть имуществом непрерывно установленный законом срок в целях последующего приобретения права собственности на него. Если лицо владело в начале и в конце срока, то презюмируется его владение в течение промежуточного срока.
Если давностный владелец в течение известного периода времени добросовестно, открыто и непрерывно владеет бесхозяйным недвижимым имуществом как своим собственным, а муниципальное образование, со своей стороны, претендует на приобретение права муниципальной собственности на него, то возникшая конкуренция двух институтов должна разрешаться в пользу давностного владельца. Орган местного самоуправления в данной ситуации в отличие от давностного владельца, даже не владеет этим имуществом, соответственно, имеет меньше правовой связи со спорным объектом, фактически не являющимся бесхозяйным, в связи с чем должен срабатывать незыблемый римский принцип: «любой владелец уже тем, что он является владельцем, имеет больше прав, чем тот, кто не владеет»1.
Учитывая установленное законом приоритетное правовое положение собственника по отношению к давностному владельцу, а также возможность злоупотребления собственником своим правом по отношению к давностному владельцу, последнему следует предоставить средства защиты своего владения против его нарушения всеми лицами, включая собственника и лиц, имеющих право на владение имуществом в силу иного предусмотренного законом или договором основания, а не только третьими лицами, как это закреплено в Гражданском кодексе Российской Федерации.
Способы защиты давностного владения следует рассматривать как активные действия владельца по устранению препятствий в осуществлении владения и их негативных последствий. Доказывается необходимость предоставления давностному владельцу права на защиту своего владения путем предъявления поссессорных исков. Поссессорные иски давностного владельца подразделяются на иск о понуждении ответчика к возврату насильственно или тайно утраченного владения отобранной вещью и иск о прекращении определенного рода действий (воздержание от нарушений чужого владения).
8. Помимо обеспечения давностного владельца возможностью защищать свое владение поссессорными исками, следует предоставить ему также право на такую форму защиты своего владения, как самозащита. Самозащита давностного владения не может быть признана правомерной, если она явно не соответствует способу и характеру нарушения и если причиненный (возможный) вред является более значительным, чем предотвращенный.
Теоретическая и практическая значимость диссертационного исследования. Теоретические выводы и предложения, содержащиеся в диссертации, способны найти применение при разработке учебного материала по курсу «Гражданское право» и при дальнейшем исследовании проблем данного института.
Сформулированные в работе предложения по совершенствованию гражданского законодательства могут быть использованы в правотворческой деятельности при совершенствовании Гражданского кодекса РФ.
Практические выводы, сделанные в диссертации, могут применяться при разрешении конкретных судебных споров судами общей юрисдикции и арбитражными судами.
Апробация результатов исследования. Диссертация подготовлена и обсуждалась на кафедре гражданского права юридического факультета Тверского государственного университета. Основные положения исследования нашли отражение в опубликованных статьях (журналы «Арбитражные споры», «Современные наукоемкие технологии»). Выводы, содержащиеся в диссертации, используются автором в правоприменительной деятельности в работе в Арбитражном суде Тверской области.
Отдельные положения исследования докладывались на XII международной конференции «Математика. Компьютер. Образование», проводившейся 17-22 января 2005 г. в г. Пущино, на II конференции студентов, молодых ученых и специалистов «Современные проблемы науки и образования», проводившейся 19-26 февраля 2005 г. в Хургаде (Египет).
Структура работы обусловлена задачами диссертационного исследования, необходимостью комплексного изучения института приобретательной давности и способов защиты давностного владения. Диссертация состоит из введения, двух глав, объединяющих 7 параграфов, заключения, списка использованной литературы.
Развитие института приобретательной давности в России и зарубежных странах
К числу условий, необходимых для приобретения права собственности по давности владения, должны относиться само владение, соответствующее ряду условий, и определенная его продолжительность во времени. Вместе с тем споры на протяжении истории цивилистической мысли возникали всякий раз, когда обсуждались такие обстоятельства, как правомерность завладения имуществом или время, которое должно истечь для приобретения права собственности даже на основе неправомерного завладения вещью. Соображения «за» и «против» базировались как на порицании юридических норм, в силу которых право собственности могло возникнуть даже у лица, незаконно завладевшим чужим имуществом, так и на высказываниях о целесообразности законодательного урегулирования института давностного владения в случаях, когда практическая необходимость в нем особенно ощутима1. Идя компромиссным путем, гражданское законодательство европейских стран связывает возникновение права собственности с длительным добросовестным владением, не исключая, однако, его приурочения и к недобросовестному владению, если последнее сохранялось в продолжении еще более длительного времени.
Представляется необходимым кратко проследить историю развития института приобретательной давности в римском праве, в праве ряда европейских стран и в России с целью проведения сравнительно-правового и историко-правового анализа развития данного института.
Так, по законам XII таблиц сроки владения для приобретения права собственности по давности владения были очень короткие (для земельных участков - два года, для остальных вещей - один год); условия приобретения были простые: кроме факта владения требовалось только, чтобы вещь не была краденой1. Позднее это же правило было распространено и на вещи, отнятые насильно. Следует отметить, что по законам XII таблиц добросовестность владельца для приобретения права собственности на вещь не являлась необходимым условием.
В провинциальном эдикте сроки приобретательной давности, распространявшие свое действие по субъекту на перегринов, по объекту - на провинциальные земли, были более продолжительны: 10 лет, если приобретающий по давности и то лицо, которому в связи с давностным владением угрожает утрата права, живут в одной провинции, и 20 лет, если эти лица живут в разных провинциях. Кроме того, в провинциальном эдикте уже присутствовали требования добросовестности владения и законного основания его приобретения .
Юстиниан объединил оба эти вида давности и условия приобретения права собственности по давности владения в конечном итоге определялись следующим образом: а) необходимо владение вещью; б) владение должно быть добросовестным; в) владение должно иметь законное основание, которое могло бы само по себе привести к приобретению права собственности; г) владение должно продолжаться в отношении движимых вещей три года, в отношении недвижимых - 10 или 20 лет; д) наконец, необходима была способность вещи к приобретению по давности; такой способностью не обладают вещи, изъятые из оборота, например, объекты религиозного культа, краденые и некоторые другие1.
Помимо этого Юстинианом был введен тридцатилетний срок, по истечении которого собственник уже не мог предъявить иск, а владельцу предоставлялось право истребовать вещь от третьих лиц, как если бы он был ее собственником. В этом случае не требовалось доказательств наличия законного титула, необходима была только добросовестность приобретения вещи владельцем. Такая давность получила название чрезвычайной. Из-под ее действия были изъяты вещи, насильственно захваченные, а также изъятые из оборота2.
Таким образом, уже в римском праве был полностью сформулирован юридический состав признаков, необходимых и достаточных для приобретения права собственности на вещь по давности владения ею. Эта совокупность условий явилась эталоном для правовых систем всех стран, осуществивших рецепцию римского права в свои национальные правовые системы. Так, законодательство Франции, Германии, Швейцарии, Нидерландов, Австрии и других стран восприняло, в том числе, и институт приобретательной давности3. Имеется этот институт и в гражданских кодексах ряда штатов США (например, 1007 Гражданского кодекса Калифорнии)4.
Условия владения в рамках института приобретательной давности по Гражданскому кодексу Российской Федерации
Специфика давностного владения заключается не только в том, что по истечении определенного времени оно превращается в собственность, но и в его содержании до этого момента. Поскольку право собственности давностного владельца возникает из сложного юридического состава, следует рассмотреть его условия, при наличии которых давностное владение способно трансформироваться в право собственности.
Представляется логичным начать исследование с характеристик, связанных с категорией времени.
Следует отметить, что ничто в анализируемом институте так не варьировалось в разных государствах и правовых системах и не изменялось во времени, как сам срок давностного владения. Он претерпел эволюцию от одного года (двух лет для недвижимости) в Законах XII таблиц до 30 лет, 40 лет (в отношении вещей, принадлежащих лицам моложе 25 лет) и даже 100 лет (в отношении имущества церквей, монастырей и богаделен) в конституциях Константина и Феодосия1.
Если не считать упоминания К.И. Скловского о том, «что установленный в римском праве двухлетний срок для приобретения земельных участков в отличие от годичного для движимостей был продиктован двухлетним севооборотом» , то ответ на вопрос о том, каковы критерии установления срока давностного владения, будет следующим: тот или иной конкретный срок в каждом конкретном законодательстве (в том числе в отечественном) обусловлен не какими-то объективными факторами, а субъективной позицией разработчика соответствующих законодательных положений и, как правило, сложившимися традициями конкретного законодательства. Ориентиром оптимального срока давностного владения служат сроки, ранее использовавшиеся в законодательстве, и недостатки, выявившиеся в период их применения.
В п.З ст.7 Закона РСФСР «О собственности в РСФСР», в п.З ст.50 Основ Гражданского Законодательства Союза ССР и республик, в ст. 234 Гражданского кодекса РФ установлен 5-летний срок для владения движимыми вещами и 15-летний для недвижимых.
В советской цивилистической литературе предметом постоянной дискуссии был вопрос о соотношении срока исковой давности со сроком возможной приобретательной давности. Необходимо отметить основные направления данной дискуссии.
Так, Ю.К. Толстой предлагает установить срок приобретательной давности продолжительней максимального срока исковой давности (а именно для добросовестного владельца - 5 лет и для недобросовестного - 10 лет) с тем, чтобы государство в промежуток времени между истечением срока исковой давности и наступлением срока приобретательной давности могло истребовать себе задавненное имущество в случае своей заинтересованности в нем1.
Однако данное предложение вызывало возражения. В частности, P.O. Халфина указывала, что в период разрыва в сроках исковой и приобретательной давности «создавалось бы то самое неопределенное положение, которого хотят избежать сторонники введения в советском праве приобретательной давности» .
Д.М. Генкин полагал, что сроки исковой и приобретательной давности должны совпадать; до истечения срока исковой давности вещь принадлежит собственнику, по истечении исковой давности она становится собственностью давностного владельца1. При таком решении вопроса нет периода неопределенного правового положения вещи. В данной ситуации Д.М. Генкин ссылался на 88 Чехословацкого гражданского кодекса, согласно которому «право собственности не погашается истечением исковой давности, пока кто-либо другой не приобретает его по давности владения» .
За совпадение сроков исковой и приобретательнои давности высказывались также Б.Б. Черепахин3, С.Н. Братусь4. В современной цивилистической литературе имеются аналогичные мнения5. Так, для задавненного имущества (имеются в виду случаи выбытия имущества из владения собственника помимо его воли и не истребованного вовремя) К.И. Скловский предлагает установить правило о приобретении на него права собственности добросовестным приобретателем сразу по истечении исковой давности . Нельзя не заметить, что десятилетний срок давностного владения в дореволюционном российском праве совпадал со сроком исковой давности, отмечает А.В. Лисаченко .
Обоснование защиты владения
Защита, предоставляемая давностному владельцу в современном гражданском праве России, несовершенна, нуждается в расширении и дополнении. Данный вывод приводит к необходимости анализа причин, в силу которой государство на протяжении всей истории развития права оказывало защиту владельцу, не проверяя правомерности его владения и даже не позволяя другой стороне в процессе ссылаться на свое право владеть данной вещью. Существующие концепции, объясняющие смысл юридической защиты факта владения, социальных мотивов, побудивших законодательство такую защиту предусмотреть, подразделяются в цивилистике на теории абсолютные и относительные1.
Абсолютные теории (Пухта, Брунс, Ганс и др.) пытались обнаружить мотивы защиты владения в нем самом и вывести необходимые основания из его собственной сущности. При этом отмечалось, что обладание вещью опирается на волю того, кто ею обладает (субъективная воля), и превращается из факта в право, как только оно получает всеобщую санкцию (объективная воля). Если объективный момент соединен с субъективным, налицо право собственности, а когда присутствует только субъективный момент, появляется лишь владение. Но субъективный момент должен защищаться и в обособленном виде, так как частная воля сама по себе субстанциональна и заслуживает защиты во всех случаях, кроме явного ее несоответствия общей воле (например, при краже или разбое). В защите частной (субъективной) воли и состоит подлинная цель защиты владения.
Так, Брунс рассматривал в качестве основания для защиты владения проявление во владении воли владельца, которая, будучи таким образом уже реализованной, имеет преимущество перед только еще стремящейся к реализации волей другого лица, претендующего на владение. Ганс анализировал два волевых аспекта владения: субъективную волю владельца и объективную общественную волю, признающую владение. При несовпадении их, то есть при наличии только субъективной воли, владение подлежит защите, поскольку индивидуальная воля также значима как субстанциональное явление и не подлежит защите только при явном противоречии общественной воле. Таким образом, с точки зрения Ганса, во владении реализуется единичная воля, в праве собственности — общая.
Пухта, рассматривавший волю личности как объект права, понимал владение как непосредственное выражение личности. Поскольку воля в нем выступает как объект, то она подлежит защите. Двойственную природу владения Пухта раскрывал следующим образом: владение как осуществление права собственности, то есть фактическое состояние, соответствующее праву собственности как юридическому отношению, является одновременно и правом, которое заключается в «естественном подчинении вещи» субъекту и занимает место между правом личности и правом собственности. Объяснение этого феномена выводится из понятий воли и личности. По выражению Пухты, владение есть «право личности в его применении к естественному подчинению вещей. Во владении охраняется субъективная возможность права», и, поскольку во владении выражается требование признания воли субъекта, которая имеет своим предметом самое себя, владение, в конечном итоге, определяется как право на собственную личность» . Если реализуемое во владении подчинение вещи находится под охраной права личности, то право собственности является самостоятельным, не нуждающимся в такой «опеке» правом. Таким образом, «владение есть полнейшее естественное подчинение, право собственности - полнейшее юридическое подчинение вещи лицу». Посредством владельческого иска, считал Пухта, охраняется владение ради него самого, охраняется чистый факт юридического владения и благодаря именно этому владение делается правом2.
Относительные теории отвергали идею личной воли, ссылаясь на то, что владельческая защита находит всеобщую распространенность и ставится на службу даже противоречащему общей воле неправомерному владению, когда его пытаются упразднить самоуправным способом. Причины наличия института защиты владения, отмечали сторонники относительной теории, нужно искать не в границах владения, а среди факторов, находящихся за его пределами. Таков исходный пункт, объединяющий все без исключения относительные теории. И только при переходе от приведенного исходного тезиса к выявлению конкретных факторов коренные разногласия возникают уже между самими сторонниками названных теорий. Среди них особый интерес представляет полемика Р. фон Иеринга против Савиньи.
