Содержание к диссертации
Введение
ГЛАВА I. ГРАЖДАНСКИЙ ОБОРОТ: ОБЩИЕ ПОЛОЖЕНИЯ 11
1 Гражданский оборот: генезис концепции в науке гражданского права 11
2 Гражданский оборот: понятие и принципы 29
3 Гражданский оборот и правоотношение 57
ГЛАВА II. ОБОРОТ АБСОЛЮТНЫХ СУБЪЕКТИВНЫХ ГРАЖДАНСКИХ ПРАВ 69
1 Вещные права в гражданском обороте 70
2 Исключительные права в гражданском обороте 102
ГЛАВА III. ОБОРОТ ОТНОСИТЕЛЬНЫХ СУБЪЕКТИВНЫХ ГРАЖДАНСКИХ ПРАВ 1 12
1 Обязательственные права в гражданском обороте 112
2 Иные относительные права в гражданском обороте 155
БИБЛИОГРАФИЯ 172
- Гражданский оборот: генезис концепции в науке гражданского права
- Вещные права в гражданском обороте
- Обязательственные права в гражданском обороте
Введение к работе
Вся история гражданского права: сотни имен тысячи юридических конструкций, десятки тысяч идей—все это работало и работает на решение одной из основных проблем гражданского права—проблемы обеспечения эффективного функционирования экономического оборота. Чтобы увидеть место, которое отведено экономическому обороту в Гражданском Кодексе, достаточно обратиться к статье 1, определяющей основные начала всего гражданского законодательства. П.З ст. 1 Гражданского Кодекса Российской Федерации устанавливает, что товары, услуги и финансовые средства свободно перемещаются на всей территории Российской Федерации. Эта формула, отражающая свободу экономического оборота, представляет собой одну из главных юридических максим современного мира.
Экономический оборот находит свое юридическое «отражение» в гражданском обороте. Теория гражданского оборота, получившая мощный импульс в своем развитии благодаря работам О.А. Красавчикова, в настоящее время не привлекает к себе пристального внимания ученых-цивилистов. Одна из причин тому—сложность и новизна многих «практических» институтов гражданского права, вновь созданных или усовершенствованных Гражданским Кодексом РФ. История науки показывает, что теоретические изыскания начинаются тогда, когда эмпирические разработки достигают предела в своем развитии. В гражданском праве РФ этот предел еще не дал о себе знать. Однако, «бытие» практических институтов гражданского права реализуется не в вакууме и не на ровном месте, а в сложившейся за многие века системе юридических конструкций. Задача науки гражданского права в этих условиях видится в изначальном определении контуров «практического бытия», дабы последнее в своей динамике не разрушило саму систему гражданского права. По этой причине возобновление теоретической разработки проблем гражданского оборота на современном законодательном материале представляется оправданным.
Актуальность научной разработки избранной темы обнаруживает себя в следующих аспектах:
1. Умение управлять имущественными отношениями, составляющими основу государства, как писал еще И.А. Покровский, является необходимым условием жизнедеятельности государства. Такое управление осуществляется при помощи юридических средств, должных гибко учитывать динамику и потребности оборота. Упорядочение экономического оборота—надежное средство упрочения позиции государственной власти, повышения ее авторитета {государственно-политический аспект);
2. Эффективность правового регулирования экономического оборота, создание надежных юридических гарантий его участникам, стимулирует последних к активизации экономической деятельности, создает условия для долгосрочных инвестиционных проектов, без которых невозможно восстановление экономики России {экономический аспект);
3. Гражданское законодательство всегда находится в процессе развития. Практика экономического оборота ежедневно порождает ранее неизвестные явления, которые непосредственным образом влияют на правоотношения. Все это уже сейчас создает предпосылки для внесения изменений и дополнений в Гражданский Кодекс Российской Федерации (далее по тексту—ГК РФ). Доктринальные разногласия препятствуют принятию части 4 ГК РФ, посвященной исключительным правам. Ряд положений настоящей работы направлен на выработку уточнений и дополнений к действующему гражданскому законодательству {правотворческий аспект) 4. Формирующаяся судебная практика испытывает трудности при применении норм Гражданского Кодекса РФ, касающихся перехода субъективных прав. По ряду моментов позиция Высших судебных инстанций подвергается критике со стороны ученых-правоведов. Причина этого видится в отсутствии общих исходных посылок при анализе юридических конструкций, единых по функциональной направленности. Практические рекомендации, выработанные в ходе настоящего исследования, должны оказать помощь правоприменительной практике {правоприменительный аспект);
5. Активное, хотя и не всегда корректное использование участниками экономического оборота юридических конструкций, заложенных в ГК РФ, вкупе с вызывающей неоднозначную оценку правоприменительной практикой, вызвали повышенный интерес юридической науки к отдельным проблемам правового регулирования экономического оборота. Наукой гражданского права уже проделана большая работа по теоретическому осмыслению отдельных институтов действующего ГК РФ, непосредственно воздействующих на экономический оборот. Однако многие проблемы решаются без учета общемировых тенденций развития гражданско-правового регулирования, сохраняя в ряде случаев даже «идеологические шоры». Целесообразно избавиться от последних, и, приняв во внимание первые, выработать единые и непротиворечивые подходы к гражданскому обороту, как юридическому явлению, и опосредующим его институтам (доктринальный аспект);
Цель работы состоит в исследовании категории «гражданский оборот» с последующим выделением и анализом основных элементов его содержания, анализе имеющихся норм гражданского законодательства, регулирующих гражданский оборот, и рассмотрении спорных вопросов учения о гражданском обороте.
Методология и теоретическая основа исследования: в процессе исследования используются логический, исторический, системный, диалектический, сравнительно-правовой и другие научные методы исследования.
Теоретическая основа исследования—труды таких ученых-цивилистов, как С.С. Алексеев, М.М. Агарков, М.И. Брагинский, В.В. Витрянский, Б.М. Гонгало, В.П. Грибанов, Д-М. Генкин, Дождев, Ю.Е. Добрынин, B.C. Ем, О.С. Иоффе, М.Я. Кириллова, О.А. Красавчиков, Т.Л. Левшина, Д.В. Мурзин, И.Б. Новицкий, В.К. Райхер, В.В. Ровный, К.И. Скловский, Е.А. Суханов, А.И. Сергеев, Ю.К. Толстой, B.C. Толстой, Е.А. Флейшиц, Б.Л. Хаскельберг, Б.Б. Черепахин, Л.В. Щенникова, М.А. Юртаева, Л.Р. Юлдашбаева.
В работе использованы достижения дореволюционной цивилистики, изложенные в трудах Д.И. Мейера, И.О. Нерсесова, И.А. Покровского, А.А. Пиленко, Г.Ф. Шершеневича, В.М. Хвостова.
Сравнительное исследование опирается на труды Л. Ван Влиета, А. Гамбаро, У. Дробнига, X. Кетца, У. Маттеи, А. Харткампа, Р. Циммерманна, К. Цвайгерта и др.
Научная новизна исследования заключается в следующих положениях и выводах, вынесенных на защиту:
1) Из анализа понятия «гражданский оборот» и его отражения в гражданском законодательстве делается вывод, что гражданский оборот—это юридическая форма экономического оборота, отражающая процесс перехода субъективных имущественных прав участников гражданских правоотношений, основанный на совершении причинно-обусловленных распорядительных юридических поступков, а применительно к вещным договорам—распорядительных односторонних сделок. Содержанием гражданского оборота является переход субъективных имущественных прав от одного субъекта другому. Переход вещей и иных объектов материального мира составляет содержание экономического оборота.
2) Гражданский оборот подчинен принципам, составляющим определенную иерархическую систему. Верхнюю ступень иерархии занимают основные начала гражданского законодательства, далее идут общие начала гражданского оборота. К последним относятся начало огласки, начало стабильности перехода прав, начало добросовестности приобретения прав и начало причинности. Начало огласки является родовым по отношению к принципу публичности. Оно подразумевает, что окончательный переход субъективного права имеет место, когда субъекты обязанности (а в определенных случаях и управомоченные лица) поставлены в известность о состоявшемся изменении в субъектном составе правоотношения. Начало стабильности предполагает окончательный характер перехода субъективного права и создание исчерпывающего перечня оснований, при которых допускается «возврат» переданного права. Начало добросовестности, как принцип гражданского оборота, раскрывается с позиций субъективного смысла, т.е. определяется поведением конкретного участника правоотношения. Начало причинности указывает на то, что правопреемство (передача субъективного права) всегда имеет определенное основание, выраженное в предлежащем юридическом факте (договоре, открытии наследства, решении о реорганизации). Отсутствие последнего влечет признание перехода субъективного права несостоявшимся.
3) Выделение общих принципов гражданского оборота позволяет законодательно оформить институт гражданского оборота путем выделения в ГК РФ самостоятельной главы, посвященной передаче субъективных прав. Построение такой главы предлагается осуществить в соответствии с дихотомическим делением прав на абсолютные и относительные. Наличие такой главы позволит решить практические вопросы, возникающие в процессе гражданского оборота прав, удостоверенных «бездокументарной ценной бумагой», безналичных денег, предприятий и иного аналогичного имущества. Не решая вопрос о правовой природе данных явлений, эта глава установит порядок их обращения.
4) Переход субъективных гражданских прав опосредуется различными юридическими конструкциями. Вид конструкции зависит от вида передаваемого субъективного права: для передачи вещных прав используется традиция или государственная регистрация; для передачи обязательственных прав—цессия, перевод долга, индоссамент; для передачи патентных прав—уступка патента или лицензия и т.д. Отличительная особенность данных юридических фактов заключается в том, что они совершаются в целях реализации уже существующего правоотношения, имеют распорядительный характер. В системе юридических фактов данные конструкции как правило являются юридическими поступками. Они порождают правовые последствия независимо от субъективных намерений сторон.
5) Оборот абсолютных гражданских прав имеет общие особенности, выражающиеся в желательности внешнего ориентира передачи права, предопределенности оборота абсолютного права особенностями его возникновения, эластичности, особых способах защиты прав. Общие особенности имеет и оборот относительных прав. Последний построен на начале формализации (включая активную и пассивную легитимацию), неизменности правового положения обязанной стороны, специфических способах защиты права.
6) На базе теоретических выводов и анализа практики применения гражданско-правовых норм внесен ряд предложений по совершенствованию законодательства. В частности, предлагается внести изменения в ст. 129, 389, 412, 829 ГК РФ и др. Формулируются предложения по вопросам толкования гражданско-правовых норм.
Практическая значимость результатов исследования состоит в разработке предложений по совершенствованию гражданского законодательства. Представляется, что реализация этих предложений повысит качество правового регулирования экономического оборота и уровень правовой культуры.
Апробация результатов исследования: Диссертация подготовлена на кафедре гражданского права Уральской Государственной Юридической Академии, где проведено ее рецензирование и обсуждение. Основные выводы и предложения изложены автором в опубликованных научных статьях.
. Диссертация состоит из введения, трех глав, объединяющих семь параграфов, и списка литературы.
Гражданский оборот: генезис концепции в науке гражданского права
Судьбу понятия «гражданский оборот» в юридической литературе нельзя назвать счастливой. Несмотря на то, что без упоминания об обеспечении стабильности гражданского оборота, необходимости создания юридических гарантий его функционирования и т.п. не обходится практически ни одна работа по проблемам юридических лиц, сделок, отдельных видов обязательств само понятие, как правило, не раскрывается, оставляя ощущение, что гражданский оборот есть нечто трансцендентальное. Какие причины побуждают особо выделять эту категорию и посвящать ей исследование?
Торговая деятельность остро нуждается в системе мер, обеспечивающих предсказуемость ее результатов. Последние можно разделить на экономические и правовые. Обеспечить гарантированные экономические результаты участия в обороте практически невозможно (отсюда рисковость предпринимательской деятельности); напротив, правовой результат можно гарантировать, четко установив определенную последовательность действий, при совершении которых он наступит. Нельзя предсказать с точностью будет ли выгодной покупка некоего объекта, но то, что при совершении определенной совокупности действий субъект станет собственником, можно говорить уверенно. Гарантированность результата—важная предпосылка для вступления в экономические отношения. Следовательно, надежная правовая форма (ей и является гражданский оборот) является серьезной предпосылкой для активизации экономического оборота. С другой стороны, современный экономический оборот немыслим без комплекса гарантий другого рода— защиты прав и интересов «слабой стороны». Такая защита требует постоянного мониторинга экономической ситуации, т.к. чрезмерность защиты или, напротив, ее недостаточность влекут социальную напряженность. Наконец, одна из наиболее весомых и практически неактуализированных в юридической науке проблем экономического оборота—создание юридических условий для высокомобильных областей экономики, прежде всего, электронной. Усиление роли и значения электронных коммуникативных средств многократно увеличивает скорость торговых операций, а вместе с тем и риски от неадекватности правового регулирования. Работа в этом направлении, к сожалению, ведется не комплексно и системно, а фрагментарно и непоследовательно. Думается, поиск ответов на только что названные проблемы невозможен без правильного понимания того, что представляет собой гражданский оборот и на каких принципах он работает.
Нельзя сказать, что гражданский оборот как правовая категория был совсем обойден вниманием отечественных цивилистов, но верно то, что предметом отдельного монографического исследования он так и не стал, хотя его роль и влияние на развитие институтов гражданского права очевидны. Так Ю.С. Гамбаров определял гражданский оборот как «учреждения и нормы, при посредстве которых совершается и обеспечивается удовлетворение разнообразных потребностей человека, требующих для этого, при разделении труда и ограниченности индивидуальных средств, содействия других людей»1. И.А. Покровский сравнивал гражданский оборот с мифическим царем Мидасом, превращающим все своим прикосновением в золото". Обязанность законодателя принимать во внимание требования экономического оборота отмечалась и западными юристами. К примеру, известный германский юрист Гедеманн вполне определенно говорил об обязанности законодателя при обеспечении правопорядка исходить из интересов экономического оборота. Он же писал о наличии зависимости между обязательственным правом и состоянием оборота (думается, такую зависимость можно усмотреть не только в обязательственном праве), выражающейся в том, что как только оборот принимает новые формы, сразу же рождаются новые типы обязательств1. Интересы гражданского оборота положены в основу теоретических построений сторонников признания возможности приобретения права собственности от неуправомоченного отчуждателя.
Обращаясь к работам советских авторов, следует отметить, что феномен гражданского оборота подвергался анализу в трудах наиболее ярких представителей науки гражданского права: С.Н. Братуся, О.А. Красавчикова, Д.М. Генкина, С.С. Алексеева, А.В. Дозорцева.
Представляется возможным, хотя и весьма условно, разделить основные концепции гражданского оборота, разработанные наукой советского гражданского права, на 2 группы:
1. Гражданский оборот—совокупность сделок;
2. Гражданский оборот—совокупность отношений;
Первый подход можно считать классическим. Такой смысл в понятие гражданского оборота вкладывался еще дореволюционными авторами—Г.Ф. Шершеневичем", В.М. Хвостовым1. Среди ученых советского периода в числе сторонников этого подхода можно назвать С.Н. Братуся .
Против классического представления выступил А.В. Дозорцев. Ввиду изменений в правовом регулировании экономических отношений, привнесенных социалистической формой ведения хозяйства, стало очевидным, что перемещение имущества опосредуется не только сделками, но и административно-правовыми актами . Кроме того, предметом гражданско-правовых сделок в советских условиях «являются объекты-нетовары, как земля (не сельскохозяйственного назначения), предоставляемая в аренду (курсив автора—И.П.), под застройку» . Вывод прост: гражданский оборот нельзя сводить к сделкам. Однако, как представляется, А.В. Дозорцев так и не обосновал необходимости отказа от понимания гражданского оборота как совокупности определенных юридических фактов. По этой причине относительно небольшое усовершенствование этой теории, предпринятое в том же году С.Н. Братусем, вновь упрочило ее позиции.
Вещные права в гражданском обороте
Выше уже отмечалось, что первоначальным, общим как для вещных, так и для обязательственных прав, способом переноса права собственности была in jure cessio (ей, разумеется, предшествовала манципация). Однако, до настоящего времени свою актуальность сохранил лишь один способ—традиция (traditio). Причем, традиция, в отличие от in jure cessio, не имела универсального характера, так как по самой природе могла применяться исключительно к корпоральным вещам. Ее универсальность проявлялась в другом: традиция могла опосредовать переход и движимых, и недвижимых вещей. Место традиции было довольно четко определено указом императора Диоклетиана: «Права на вещи передаются традициями и приобретениями по давности, а не голыми договорами» . Такое отношение к традиции представляется вполне обоснованным. Владение, как первый сигнал права собственности, позволяло обеспечить необходимую защиту участников гражданского оборота, ориентирующихся на этот сигнал. Поскольку владение понималось как сочетание души и тела владения, постольку и для его передачи, вместе с передачей права собственности, требовалось наличие трех условий: наличие правомочия традента на передачу права собственности; собственно передача вещи и наличие основания передачи вещи (justa causa). В качестве последнего мог выступать какой-либо договор. Наличие трех названных условий обеспечивало переход права собственности. В рамках настоящего исследования особый интерес представляет justa causa. Что это за основание и как оно влияло на переход права собственности? В.М. Хвостов в свое время заметил, что вопрос о causa traditionis представляет большие трудности". Между тем, решение этого вопроса представляет несомненный теоретический и практический интерес, поскольку проблема основания акта переноса субъективного права является одной из центральных проблем. Обратившись к Дигестам, мы обнаруживаем следующую сентенцию Павла: «Никогда голая (одна) передача не переносит собственности, но только в тех случаях, если ей предшествует продажа или какое-либо законное основание, в силу которого последовала передача» . Из этой сентенции можно сделать вывод, что традиция рассматривается римскими юристами как причинно-обусловленная. Однако есть в Дигестах и иное мнение, принадлежащее Юлиану: «Когда мы согласны в отношении по крайней мере предмета, который передается, но расходимся в основаниях, то я не усматриваю, почему была бы недействительной передача, например, если я буду думать, что я обязан передать имение тебе на основании завещания, ты же будешь думать, что тебе должны по стипуляции. Ведь если я передам тебе определенную сумму в качестве подарка, а ты примешь ее как бы в кредит, известно, что собственность переходит к тебе и этому не препятствует то, что мы разойдемся относительно основания дачи и принятия»". Эта контроверза римского права отравляла жизнь многим средневековым исследователям. И только к концу XIX века, благодаря трудам О. Ленеля, стало известно, что текст Юлиана представляет собой интерполяцию0. До этого практически все пандектисты и их последователи (Савиньи, Виндшайд, Дернбург, Вангеров, Арндт, Жирар, Хвостов, Краснокутский) полагали, что классическое римское право приняло мнение Юлиана . По всей видимости, это научное заблуждение и составило фундамент развившейся в Германском праве концепции абстрактной традиции. Разумеется, сама концепция традиции не являлась совершенно застывшей формой. Если первоначально традиция понималась буквально, как необходимость фактического вручения вещи, то в последующем мы видим все большее приспособление ее к реальным потребностям гражданского оборота. Право Юстиниана дало нам traditio brevi manu, traditio longa manu, constituum possesorium, traditio oculis et adfectu, traditio clavium, etc . Причем constituum possesorium если и может быть отнесена к видам традиции, то с довольно большой натяжкой. Многие из перечисленных видов традиции сохраняют свое значение и ныне. Более того, как отмечает Ч. Санфилиппо, в юстиниановскую эпоху происходит переход к чистой фикции передачи вещи, осуществляемой в форме передачи документа, содержащего упоминание о передаче владения без того, чтобы оно имело место на практике . ГГУ не содержит общих норм, регулирующих переход имущественных прав. Каждой разновидности субъективного права соответствует свой собственный механизм переноса прав. Так, например, права требования переходят в порядке, установленном 398 ГГУ; для передачи недвижимости установлены специальные правила в 873 ГГУ. Наконец, правила передачи движимых вещей определяются 929 ГГУ и след. В соответствии с 929 ГГУ передача права собственности на движимые вещи осуществляется по системе традиции. «Для передачи права собственности на движимую вещь необходимо, чтобы собственник передал вещь приобретателю во исполнение заключенного между ними соглашения о передаче» . Таким образом, сам по себе обязательственно-правовой договор в Германии не может опосредовать передачу права собственности .
Обязательственные права в гражданском обороте
Вопросы перехода обязательственных прав в порядке сингулярного правопреемства в последние 5 лет как ни один другой институт гражданского права привлекают к себе внимание различных авторов. Число разного уровня и содержательности статей, касающихся уступки требования и перевода долга, насчитывает уже не один десяток. Предпринимаются попытки монографического исследования данной проблемы1, на ряде кафедр гражданского права различных ВУЗов уже подготовлены или готовятся к защите диссертационные исследования. Этот интерес, если обратиться к содержанию большинства работ, во многом является реакцией на ту позицию, которую Высший Арбитражный Суд РФ длительное время занимал по отношению к сингулярному правопреемству". Даже сами представители Высшего Арбитражного Суда РФ нередко соглашаются с тем, что сложившаяся в настоящее время судебно-арбитражная практика требует корректив .
Пример тому монография В.А. Белова (См.: Сингулярное правопреемство в обязательстве. М., 2000)
Можно заметить, что во все времена отношение к сингулярному правопреемству было настороженным. Так в Риме, где как известно цессия и так долгое время была невозможной, в позднейший период принимались специальные указы императоров (Гонория и Феодосия; Анастасия), которые также негативно влияли на практику оборота прав (См.: Покровский И.А. История Римского права, С. 444).
В сегодняшних условиях дальнейшие исследования гражданского оборота обязательственных прав в российских условиях в значительной мере облегчены наличием весомых научных работ по данной тематике1. Переведены на русский язык серьезные труды из области сравнительного правоведения". Выводы, сделанные в данных работах, позволяют сделать исследование гражданского оборота обязательственных прав более избирательным и сконцентрироваться на наиболее проблемных вопросах.
Следует отметить, что и за рубежом вопросы сингулярного правопреемства привлекают к себе пристальное внимание. Экономическое значение этих отношений столь велико, что вот уже несколько лет Комиссия ООН по Праву Международной Торговли ведет разработку Конвенции о финансировании под уступку дебиторской задолженности". Принятие этой
Пример тому диссертационные исследования Колесникова О.А (см.: Колесников О.А. Переход обязательственного права в цессионном правоотношении. Дисс. ... канд. юрид. наук, М., 2000); Ломидзе О.Н. (см.: Ломидзе О.Н. Проблемы перехода гражданских прав и обязанностей. Дисс. ... канд. юрид. наук. Ростов-на-Дону, 1999.), и ряд др. Сделанные указанными авторами выводы, несомненно должны быть учтены при проведении законопроектных работ, связанных с дальнейшей детализацией норм о перемене лиц в обязательстве. Но несмотря на это в науке гражданского права сохраняется множество разногласий, отражающихся и в учебной литературе, что явно не идет на пользу правоприменительной практике. Конвенции даже в том объеме, который отражен в уже существующем проекте потребует дальнейшего развития неоправданно лаконичных положений гл. 24 ГК РФ.
Термин «цессия» (cessio), как это ни необычно для современного понимания этой дефиниции, впервые упоминается в первоисточниках применительно к передаче вещных, а вовсе не обязательственных прав. In jure cessio относилось к второй, после манципации, форме передачи вещных прав по договору1—«какое значение и какую силу имеет манципация, такую же точно силу имеет форма приобретения прав, называемая in jure cessio»". Будучи облечена в форму фиктивного процесса о праве собственности in jure cessio представляла собой абстрактный способ передачи права собственности1. Созвучность названия этой конструкции той, что ныне именуется цессией, очевидна. Более того, Д.В. Дождев прямо именует ее
ЮНСИТРАЛ www.uncitral.org. Дальнейший анализ проекта Конвенции будет основан сопоставлении редакции проекта от 23 марта 2000г. (Документ A/CN.9/470) и редакции от 13 марта 2001г. (Документ A/CN.9/489). Следует отметить, что выработка единой конвенции об уступке дебиторской задолженности ведется и на уровне УНИДРУА (информация получена на официальном интернет-сайте организации www.unidroit.org ) 1 См.: Покровский И.Л. История Римского права, С.328. В связи с этим представляется ошибочным суждение В.А. Белова, который при анализе данного института римского права, делает вывод, что впервые термин цессия употреблен для обозначения процесса перехода требований в результате разновидности универсального правопреемства (См.: Белов В.А. Сингулярное правопреемство..., С. 54, сноска 1) процессуальной цессией1.
