Содержание к диссертации
Введение
Глава I. О технологии производства и внешнем оформлении чернолаковой керамики: базовые критерии анализа с.20 - 34
Глава II. Чернолаковая керамика с памятников Северо - Западного Крыма
Раздел 1 с.35 - 90
Раздел 2 с.90 - 127
Раздел 3 с. 127 - 137
Глава III. Чернолаковая керамика как источник по торговой истории Северо-Западного Крыма и хронологический индикатор археологических слоев и комплексов с.138 - 166
Заключение с. 167 - 168
Список литературы
- О технологии производства и внешнем оформлении чернолаковой керамики: базовые критерии анализа
- Чернолаковая керамика с памятников Северо - Западного Крыма
- Чернолаковая керамика как источник по торговой истории Северо-Западного Крыма и хронологический индикатор археологических слоев и комплексов
Введение к работе
Одно из наиболее значительных мест среди многочисленных категорий археологических находок на греческих памятниках эллинистического времени как в Средиземноморье, так и в Причерноморье и, в частности, в Северо-Западном Крыму на территории дальней хоры Херсонесского государства занимает керамика, покрытая черным лаком. Такая посуда изготавливалась в гончарных мастерских Аттики, различных городов Малой Азии, Македонии, Фессалии и осторовов Эгейского моря и, наряду с другими предметами торговли, экспортировалась в Северопричерноморские колонии. Кроме того, существовало местное производство, подражавшее высококачественным импортным образцам.
Несмотря на массовый характер находок простой эллинистической чернолаковой керамики, основное внимание исследователей долгое время было сконцентрировано на более ранних высокохудожественных экземплярах: чернофигурных, краснофигурных и расписных вазах различных стилей архаического и классического периодов в истории Греции. Однако первые публикации и находок чернолаковой керамики эллинистического времени относятся уже к концу XIX и началу XX в. Они представляют собой, главным образом, краткие описания форм сосудов из различных коллекций (Шварц А.Н., 1890; Мальмберг В.К., 1892; Штерн Э.Р., 1910).
В начале XX века немецким ученым А.Конце предпринимается первая попытка специального исследования пергамской керамики и определение места ее производства именно в этом центре (Conze А., 1913, р.255), на что указывало наличие базы для развития керамического производства в Пергаме, которой служили залежи глины в долине реки Каика. Он выделял некоторые определенные типы местных сосудов. Эта работа положила начало изучению эллинистической пергамской керамики, а впоследствии, и выделению других малоазийских центров производства.
Первое серьезное исследование аттической керамики было проделано Г.Томпсоном и результаты его опубликованы в 1934 году в журнале "HESPERIA " - периодическом издании «Американской школы классических исследований в Афинах» (Thompson Н.А., 1934, v.3, No.4). Г.Томпсон рассматривал пять закрытых комплексов находок керамики, в том числе и в основном, чернолаковой керамики из колодцев и цистерн, раскопанных на Афинской Агоре и датированных от конца IV - до конца II вв. до н.э. (Thompson Н.А., 1934, 311 - 313). Здесь же был приведен каталог с подробным описанием каждого сосуда, включая размеры (высота, диаметр) и
место находки. Составленный таким образом каталог стал образцом для систематизации столовой посуды. Заложенные в нем параметры и система описания изделий используется учеными, исследующими чернолаковую керамику, с небольшими изменениями и дополнениями по сей день. Работа Г.Томпсона послужила основой для систематического изучения эллинистической чернолаковой керамики аттического производства на многие годы, став базой для дальнейших ее исследований. Долгое время после этого при написании отчетов или датировании определенных слоев и помещений чернолаковая керамика принималась во внимание как комплекс находок, датирующихся по Г.Томпсону, в целом, эллинистическим временем.
В 40-е - 60-е годы выходит ряд публикаций аттической керамики из отдельных раскопанных в это время объектов в Аттике (Young R.S., 1951; Edwards G.R., 1956; Edwards G.R., 1963 и др.), которые наряду с более поздними публикациями (Miller S.G., 1974; Rotroff S.I., 1983; Braun К., 1970; Metzger I.R., 1973) станут опорными точками при последующем, более дробном датировании аттических образцов (подробнее об этом: Rotroff S.I., 1997, р.4).
В отличие от приведенных выше работ, в основе которых лежат материалы многих лет раскопок в крупнейших центрах керамического производства (Аттика, Пергам), в этот же период появляются исследования, посвященные импортной греческой керамике, найденной
на памятниках с менее развитым местным чернолаковым производством. Так, в 1957 году в Лондоне выходит коллективная монография, посвященная находкам из Самарии разных периодов ее существования, в том числе и привозной чернолаковои керамике эллинистического времени (Crowfoot J.W., Crowfoot G.M., Kenyon К.М., 1957). В ней авторы выделяли аттические, привозные не аттические и местные чернолаковые сосуды, базируясь на типологии и хронологии Г.Томпсона, а также на контексте некоторых находок, позволившем не значительно, но все-таки сузить предложенные Г.Томпсоном хронологические рамки. Опубликованная керамика из Смирны охватывает значительно меньший временной отрезок - IV в. до н.э.(Cook J.M., 1965).
В 1963 году выходит в свет книга Т.Иванова «Аполлония», в которой большой раздел затрагивает проблемы типологии античной керамики, найденной в некрополе Аполлонии (Иванов Т., 1963, с.63 -85). Эта работа являет собой следующий этап в истории изучения чернолаковои керамики в целом, характеризующийся стремлением к более дробному датированию различных типов и комплексному исследованию керамики из различных центров ее производства. Здесь автор к общим типам привозной керамики присовокупляет подражания ей, выполненные местными мастерами. При систематизации материала Т.Иванов придерживался четкой схемы деления всего комплекса. Прежде всего, он делит всю чернолаковую керамику на пять больших групп по центрам производства, что является у него вершиной классификационной пирамиды. Каждая группа делится на подгруппы по способу обработки поверхности, в каждой подгруппе в соответствии с изменениями одной или нескольких формообразующих частей сосуда выделяются типы, некоторые из них имеют варианты, отличающиеся отдельными деталями частей сосудов. Очень подробно автор преподносит методику, при помощи которой он с точностью от четверти до полувека пытается датировать найденный материал (Иванов Т., 1963, с.71 - 72). Основой для этого являлось применение
«комплексного и сравнительно-исторического методов датирования» (Иванов Т., 1963, с.71). В расчет брались,с одной стороны результаты изучения самой керамики, с другой - аналогии из раскопок Фракии, Причерноморья, Греции и других районов античного мира. Отличительной особенностью исследования стала возможность выявления относительной хронологии некоторых фрагментов, поскольку керамика отбиралась из некрополя с достаточно значительным (от 3 до 3,5 м) культурным слоем, в котором отдельные погребения были расположены одно над другим, являясь в то же время закрытыми комплексами. Кроме того, для определения абсолютных дат «использовался хорошо датируемый сопутствующий материал «богатых» погребений, а также устройство погребальной камеры» (Иванов Т., 1963, с.72). Все это, вкупе с типологическим исследованием керамики, позволило автору ревизовать отдельные встречающиеся в литературе датировки, другие же, подтвердив, подкрепить новыми аргументами.
При датировании некоторых типов канфаров, наряду с другими признаками, Т.Иванов впервые для эллинистической чернолаковой керамики вводит объективный критерий отношения диаметра венчика к высоте сосуда. Подобный подход был обоснован еще Д.М.Робинсоном в 1950 году при публикации материалов классического периода из раскопок Олинфа (Robinson D.M., 1950, р.274 - 279). Это позволило установить закономерную тенденцию постепенного изменения пропорций сосудов. Однако использование в качестве числителя значение диаметра венчика, а не максимального диаметра сосуда, которым чаще всего является диаметр тулова, привело к ошибкам в датах отдельных сосудов. Несмотря на ряд недостатков, связанных, главным образом, с довольно узким типологическим рядом, поскольку исследованный импортный материал отражал только ту часть изделий, которая поступала в Аполлонию, многие отечественные исследователи при публикации чернолаковой керамики опирались на типологию,
разработанную Т.Ивановым (например: Брашинский И.Б., 1980, с.58; Рогов Е.Я., Тункина И.В., 1998, 159).
Однако наиболее важными остаются работы, основанные на изучении чернолаковой керамики, найденной непосредственно в месте ее производства, что позволяло авторам таких исследований создавать наиболее полную и точную типологию керамики того или иного центра. К одной из таких работ можно отнести монографию Й.Шефера, один из разделов которой посвящен пергамской чернолаковой керамике (Schafer J., 1968). За основу типологического деления им принято положение об изменении форм сосудов, а точнее, изменение «в деталях очертаний» во времени (Schafer J., 1968, p.37). Необходимо отметить, что автор также уделяет большое внимание декору сосудов как вспомогательной детали, как при их классификации, так и при датировании. Для простой чернолаковой керамики это в первую очередь «резной и штампованный» орнамент и так называемый орнамент «в стиле западного склона Афинской Агоры» (Schafer J., 1968, p.42), о котором подробнее будет сказано ниже. Большинство чернолаковых керамических форм, особенно на раннем этапе, в первой половине III в. до н.э., как считает Й.Шефер, делались как подражание аттическим, вследствие чего некоторые ранние формы канфаров и миски автор классифицирует и датирует аналогично аттическим образцам. Как собственно пергамскую, так и аттическую керамику, найденную в Пергаме, Й.Шефер датирует по трем основным пунктам:
1. по амфорным клеймам, найденным в тех же слоях;
2. по формам;
3. по известным ему аналогиям.
Он выделяет четыре основные хронологические группы, одна из которых относится к позднеклассическому периоду и датируется 400 -325 гг.до.э., а три, относящиеся к эллинистическому периоду, охватывают 325 - 230 гг. до н.э., 230 - 201/190 гг. до н.э. и около 200 -125 гг. до н.э., соответственно (Schafer J., 1968, p.32). Эти периоды
выделяются по хорошо исследованным и датированным слоям, но, к сожалению, исключают более дробную хронологию.
В 80-е годы вышли две публикации аттических материалов С.Ротрофф. Одна из них касается комплекса находок из узко датированных слоев Афинской Агоры (Rotroff S.I., 1983), другая посвящена одной из распространенных в Аттике категорий керамики -солонкам (Rotroff S.I., 1984). Во второй работе, кроме того, затрагивается и такая немаловажная проблема, как датирование классических канфаров по изменению пропорций их тулова. Здесь впервые приводится сводная таблица соответствий коэффициентов отношения максимального диаметра к высоте сосудов с узко датированными слоями классического и эллинистического периодов, в которых эти сосуды были найдены (Rotroff S.I., 1984, р.350). Эта таблица послужит позднее основой для датирования комплекса аттических канфаров из других пунктов.
Наиболее полные на сегодняшний день исследования аттической простой чернолаковой керамики опубликованы в двух фундаментальных трудах, вышедших в серии «Афинская Агора», издаваемой Американской школой классических исследований в Афинах. Прежде всего, это работа Б.Спаркеса и Л.Талькотт 1970 года, в которой даются материалы VI, V и IV вв. до н.э. За основу типологии авторы исследования классической керамики принимали положение о том, что формы сосудов, однажды созданные, имеют период эксперимента, когда новые детали изменяли оригинал, и менялись пропорции сосудов (Sparkes В.A., Talcott L., 1970, р.9 - 12). Это повлекло за собой дробное деление на типы и, соответственно, дробную хронологию, с точностью датирования от четверти века до 10 лет. Такая точность достигалась за счет наличия информации, обеспеченной специальными классами хорошо датированных сопутствующих материалов.
Продолжением этой работы стала публикация эллинистической чернолаковой керамики, предпринятая С.Ротрофф в 1997 году в той же
серии. Эта работа стоит в ряду продолжающихся публикаций всей эллинистической керамики из раскопок на Афинской Агоре (Rotroff S.I., 1997). С.Ротрофф продолжила и развила методику классификации, разработанную ранее для чернолаковой керамики классического времени, применив ее для классических форм, сохранившихся и в эллинистический период. Принципы описания новых типов и форм сосудов базируются на классификации, предложенной Г.Р.Эдвардсом, который еще в 50-х годах начал исследование эллинистической керамики, найденной на Афинской Агоре (подробнее о системе классификации будет изложено в 1 разделе Главы 2, «Керамика аттического производства»). С. Ротрофф привлекает материалы раскопок, проводившихся с 1931 по 1982 гг. Ею систематизировано более 1800 сосудов и фрагментов сосудов, подавляющее большинство из которых достоверно атрибутируется как продукция афинских мастеров. Датирование каждого фрагмента автор основывает, главным образом, на археологическом контексте (Rotroff S.I., 1997, р.85) и в сравнении с материалами из слоев, которые могут служить реперами для построения хронологической шкалы для эллинистического периода. На основе этого, ею выделяются основные тенденции в развитии форм сосудов.
В последующих трудах С.Ротрофф уделяет большое внимание аттической керамике, украшенной накладным орнаментом в так называемом «стиле западного склона Афинской Агоры» (Rotroff S.I., 1990; Rotroff S.I., 1991), где приводит типологию этих орнаментов и поднимает вопросы методики их датирования, а также позднеэллинистическим слоям Агоры (Rotroff S.I., 2000).
Предложенные С.Ротрофф хронологические рамки для различных типов сосудов нашли свое подтверждение в некоторых последующих публикациях аттического материала, в частности, из новых комплексов позднеэллинистического времени (Vogeikoff-Brogan N, 2000, р.293-333).
Кроме того, в последние полтора десятка лет зарубежные исследователи памятников эллинистического периода, расположенных в бассейне Эгейского моря, начали активно публиковать находки чернолаковой керамики как импортной (аттической), так и местной . Все эти работы группируются в два основных блока. Первый охватывает статьи, посвященные одному или нескольким типам керамики, найденным на ряде памятников одной области. Второй -публикации комплексов чернолаковой керамики из определенного памятника или же пласта одного памятника. Среди них особенно важно продолжение исследования пергамской керамики (Ozyigit О., 1990; Ozyigit О., 2000; Hubner G., 2000), хотя и не в тех масштабах, в каких хотелось бы, поскольку основное внимание ученые уделяют все же рельефной керамике Пергама (Hubner G., 1997 и др.). Достаточно подробно представлена керамика из Истмии (Anderson-Stojanovic V.R., Reese D.S., 1993), Эфеса (Mitsopoulos-Leon V., 1991) и других городов Малой Азии (Mlynarczyk, J. 2000). В 1997 году опубликовано исследование одной из редко встречающихся категорий сосудов -колоколовидных кратеров из Коринфа (McPh.ee I., 1997, р.99 - 145). Представляет интерес публикация как уже известных, так и новых форм из Эретрии (Metzger, I.R. 1990; Schmid S.G., 2000; Ч аїхц А., 2004) и Локриды (AaKopwvta Ф., 1997). Наряду с серьезными исследованиями чернолаковой керамики из различных центров Македонии и Фессалии (Дроиуои S., ТоиратооуА.ои Г., 1990; Drougou S., 1991, Дроиуои S.; ТоиратсоуХои Г., 1997; ТршутафиХАолоиХои П., 2000; 2004) в последнее время выходит большое количество публикационных работ керамики, найденной в этом регионе (BeXevr) П.A., et set., 2000; NiKoXaou Е., 2000;Zaoup4 А., МєПюи Е., 2000; A5puu.rj-Siau.avri В., 2000; Мсйакасшти, Z., 2000; Млат ши-ЕиотаОюи А., ЕиатаЭюг) ., 2004; A8puu.r-Stauavri В., AX.8 dv8pou ST., 2004; Kaparcavou S., Катакоита ST., 2004; IvT eaiA,oyXou М.Г., 2004; Sxau.ou5r
A., 2004; ТракосолоиХои-Есйаобои E., 2004; Ксотітоа Z., 2004; ВатаХлі M., 2004; Нацлетаї В., 2004; Av8peou І., 2004; и др.). Введены в научный оборот новые находки из различных островных центров, таких как Пафос, Лесбос, Делос и других (Williams С, Tola М., 1990; Hayes, J.W. 1991; Papuci-Wtadyka, Е. 1995; Petit, Т. 1995; Хат пбакп.; П., 1997; 2000; Savona S.- Poggessi G,- Monaco M.Ch.- Monaco M.C., 1997; Savona S.- Poggesi G., 2000; A.ApxovTi5ou-Apyupn, 2000; Хат п-BaMiavou A., 2000 и др.), а также исследуется местное производство в Спарте (Раитолои ог) S., 2000; ЕЯЛгУіатікг Кєраиікл. ало тт YleXoKovvr\qo, 2005).
Исследование чернолаковой керамики из поселений и могильников Северного Причерноморья шло аналогичным путем, хотя можно отметить некоторые особенности в подходе отечественных ученых к материалу, обусловленные необходимостью иметь дело, главным образом, с импортной продукцией. Это привело к тому, что типологические труды давали далеко не полную картину.
Чаще всего предпринимались попытки классифицирования керамики из Ольвии, первая из которых была сделана Е.И.Леви в 1940 году (Леви Е.И., 1940). Для нее характерно помимо выделения определенных типов, рассмотрение большого числа единичных случаев, что объяснялось недостаточным количеством найденных целых форм. В 1974 году свою классификацию чернолаковой керамики, в одном ряду с другими группами изделий из раскопок некрополя Ольвии эллинистического времени предлагает М.Парович-Пешикан (Парович-Пешикан М., 1974, с.69 - 90). Деля каждую категорию чернолаковых сосудов на широко датируемые типы, внутри некоторых из них она пытается проследить преемственность форм, однако, этому в значительной мере мешает как небольшое разнообразие материала, так и то, что ею не принимаются во внимание центры производства того или иного фрагмента. Это в ряде случаев приводит к ошибкам при их датировании (Парович-Пешикан М., 1974, с.86).
Более распространены работы, вводящие в научный оборот некоторое количество чернолаковои столовой посуды в рамках публикаций материалов того или иного памятника {Херсонес: Белов Г.Д., 1938, 1948, 1950; Белов Г.Д., Стржелецкий С.Ф., 1953; Белов Г.Д., Стржелецкий С.Ф., Якобсон А.Л., 1953; Ольвия: Леви Е.И., 1975; Рубан В.В., 1978; Горгиппия: Алексеева Е.М., 1975, Алексеева Е.М., 1997; Маслины: Латышева В.А., 1978; Николаевка: Милюкова А.И., 1975; Коцуруб I: Марченко И.Д., Доманский Я.В., 1990; некрополь Панское I: Монахов С.Ю., Рогов Е.Я., 1990; Новопокровка-1: Гаврилов О.В., 1999; Калос-Лимен: Кутайсов В.А., Уженцов В.Б, 1994; Пустынный берег-П: Ломтадзе Г.А., Масленников А.А., 2003; Нимфей: Домжальский К., Чистов Д.Е., 2003; Чайка: ПоповаЕ.А., Коваленко С.А., 2005; и др.). Такие работы особенно важны, поскольку позволяют анализировать различные формы чернолаковои керамики в комплексе с приводимым здесь же сопутствующим материалом. Среди них необходимо особо отметить вышедшее в 2002 году исследование материалов Панского городища (Panskoye I. V.l. The Monumental Building U6, Aarhus, 2002.), являющееся первой и единственной на данный момент полной публикацией, в том числе и чернолаковои керамики, одного из поселений Северо-Западного Крыма. Несмотря на встречающиеся отдельные неточности при подборе аналогий, трудно переоценить значение этой работы для изучения истории дальней хоры Херсонеса в целом, и чернолакового импорта в этот регион в частности.
В последние десятилетия довольно мало работ было посвящено чернолаковои керамики как отдельной категории, занимающей важное место в материалах античных памятников Северного Причерноморья (Забелина B.C., 1992; Масленников А.А., 1997; Зайцев 10.П., 1998; Данильченко С.А., 2000; Tolstikov V., Zhuravlev D., 2004; Стоянов Р.В., 2005), а по Северо-Западному Крыму, кроме работ, указанных выше по Панскому городищу и могильнику (Рогов Е.Я., Тункина И.В., 1998; Panskoe, 2002) и опубликованных по теме данной диссертации (Егорова Т.В., 2000; 2003; 2004; 2005), вообще нет. Кроме того, спектр
исследования большей части работ значительно сужен в связи с тем, что их авторы рассматривают керамику только аттического производства (Брашинский И.Б., 1980; Рогов Е.Я., Тункина И.В., 1998; Данильченко С.А., 2000 и др.). Чаще всего это обусловлено хронологией публикуемых памятников, охватывающей V и IV вв. до н.э., то есть период, когда все они входили в орбиту афинской торговли.
Что касается местного подражания импортной чернолаковой керамике (так называемой, «сероглиняной керамики с черным покрытием»), то ее изучение в отечественной историографии шло по двум различным, не пересекающимся между собой направлениям. Первое направление, это выделение керамики Херсонесского производства, упоминание о находках которой относится еще к XIX веку и принадлежит В.К.Мальмбергу (Мальмберг В.К., 1892, С.24-31). С 30-х годов XX века в отчетах о раскопках Херсонеса появляются регулярные сведения о чернолаковой керамике из местной серой глины (Белов Г.Д., 1938; Белов Г.Д., 1948, с.8-Ю, 59; Белов Г.Д., 1950). В «Обзоре керамических мастерских эллинистического Херсонеса» Р.Б.Ахмеров, привлекая результаты раскопок 1900 г. К.К.Косцюшко-Валюжинича гончарной мастерской у башни Зенона и 1911 г. Р.Х. Лепера в северо-восточной части Херсонеса, приводит определенный набор форм «чернолаковой» керамики из местной глины, к сожалению, без иллюстраций (Ахмеров Р.Б., 1946, С.188-191). Позднее к этой теме обращается Борисова В.В. (Борисова В.В., 1958, С.12,21; Борисова В.В., 1966, С.134, 135, 162, 163). Основывая свое исследование на материалах раскопок эргастериев конца IV - II вв. до н.э., она подтверждает существование местного чернолакового производства. Используя, главным образом, результаты раскопок мастерских № 2, 3 и 4, где изготавливалась чернолаковая, расписная и простая глиняная посуда, автор констатирует, что лишь фрагменты рыбных блюд позволяют восстановить их форму полностью. На основании контекста
все исследователи датируют местную керамику в очень широких хронологических рамках - конец IV - II в. до н.э.
Второе направление касалось исследования ольвийской местной керамики, проводимого Т.Н.Книпович, частично опиравшейся на результаты химико-технологических исследований ольвийских глин, опубликованных О.А.Кульской в 1940г. (Кульская О.А., 1940, С.176, 179), частично на визуальные наблюдения (Книпович Т.Н., 1940, С.153 - 163; Она же, 1949, С.148; Она же, 1955, С.369-370). Поскольку Т.Н.Книпович приводила рисунки так называемой местной керамики, большинство исследователей утвердилось во мнении об ольвийском происхождении описываемых форм (Онайко Н.А., 1970, С.17; Парович-Пешикан М., 1974, С.69-72; Panskoye I, р.131-132, f.68, 69 и др.).
Работа в фондах музея-заповедника Херсонес Таврический, проводившаяся при подготовке настоящей диссертации, помогла выявить существование точки пересечения двух указанных выше направлений в части единства рассматриваемых двумя группами ученых форм сосудов. Это заставило нас вновь поднять этот вопрос и заострить внимание на реальном месте производства сероглиняной посуды с черным покрытием.
Памятники Северо-Западного Крыма выбраны нами для исследования не случайно, поскольку эта особая культурно-историческая область, занимавшая значительную равнинную часть Таврического полуострова, начиная с середины IV в. до н.э. играла весьма существенную роль в истории двух крупных государств античной эпохи: полиса Херсонеса и позднескифского царства (Щеглов А.Н., 1978, с.З; Северо-Западный Крым в античную эпоху, 1994, с.7). В античное время природно-климатические условия были здесь достаточно благоприятными для земледелия. Начало процесса освоения данного региона связывают с возникновением Керкинитиды во второй половине VI в. до н.э. и экспансией Ольвии на рубеже V - IV вв. до н.э. (Виноградов Ю.Г., Щеглов А.Н., 1990, с. 313, 314). Однако
наивысший экономический расцвет приходится на период освоения этого района Херсонесом с середины IV в. до н.э., когда в Северо-Западном Крыму строится подавляющее большинство известных на данный момент укрепленных и неукрепленых поселений и отдельно стоящих групп усадеб. Все они составляли с этого времени дальнюю хору Херсонесского государства. Единство материальной и духовной культуры этой области и Херсонеса подчеркивается сооружением здесь крепостных стен в типично херсонесской манере (Калос-Лимен, «Чайка»), размежеванием земель в районе Евпаторийского маяка, новым строительным периодом в Керкинитиде, заполнением денежного рынка херсонесскими монетами (Виноградов Ю.Г., Щеглов А.Н., 1990, с. 322), а крме того, распространением здесь культа Геракла, популярного в Херсонесе (Щеглов А.Н., 1978, с.124; Сапрыкин СИ., 1978; Popova Е.А., Kovalenko S.A., 1996; Popova Е.А., Kovalenko S.A., 2000). Максимальной величины территория Херсонесского государства достигла в последней трети IV в. до н.э. (Виноградов Ю.Г., Щеглов А.Н., 1990, с. 332; Ланцов СБ., 2000, с.121). В результате скифо-херсонесских войн примерно в середине II в. до н.э. все владения Херсонеса в Северо-Западном Крыму попадают под власть так называемых поздних скифов, а на местах многих греческих поселений создаются скифские крепости (Щеглов А.Н., 1978, с.132; Шелов Д.Б., 1984, с.16; Северо-Западный Крым в античную эпоху, 1994, с.8 и др.).
Являясь зоной активных контактов эллинской и варварской культур на протяжении всей античной эпохи, Северо-Западный Крым вызывал особый интерес исследователей. Вместе с тем, далеко не все категории находок, ставшие доступными в результате раскопок памятников этого важнейшего региона, изучены в полной мере. В первую очередь, это касается, импортной и местной чернолаковой керамики.
Появление в последние годы обширного фактического материала, происходящего из хорошо датированных слоев центров производств чернолаковой посуды, раскрыло новые возможности для
подбора широкого круга аналогий для чернолаковой керамики, найденной в Северо-Западном Крыму. Это, в свою очередь, открывает возможности определения новых торговых контрагентов и новых направлений развития торговли Херсонесского государства, а в частности, его дальней хоры, поскольку импортная керамика могла попадать сюда в первую очередь, конечно, через Херсонес. Этот путь, самый короткий, наиболее активно использовался с первой половины IV в. до н.э. Но был и второй путь, более древний и пролегавший вдоль западного побережья Черного моря через Керкинитиду (Сапрыкин С.Ю., 1999, с.217, 218).
Благодаря перечисленным выше базовым исследованиям зарубежных ученых, произошел качественный прорыв, превративший чернолаковую керамику в прекрасный датирующий материал и надежный источник для определения хронологии античных памятников. Отсюда вытекает основная цель настоящей работы, заключающаяся в комплексном исследовании всей импортной и местной чернолаковой керамики, найденной при раскопках ряда памятников Северо-Западного Крыма, входивших в состав Херсонесского государства. Хронологические рамки работы ограничены серединой IV - второй половиной II вв. до н.э., то есть временем существования «дальней хоры» Херсонеса и начальным этапом позднескифского влияния в регионе (Виноградов Ю.Г., Щеглов А.Н., 1990, с. 322 - 330). Привлечение материалов позже середины II в. до н.э. позволяют проследить возможные изменения или прекращение торговых связей, обусловленные сменой населения.
Достижение поставленной цели осуществлялось решением следующих задач:
1. Составление каталога-определителя чернолаковой керамики
на основе коллекций из десяти археологических памятников
Северо-Западного Крыма.
2. Анализ чернолаковой керамики, включенной в каталог на основе существующих типологий с последующими выводами хронологического характера.
3. Выделение основных типов сероглиняной керамики с черным покрытием и обоснование их херсонесского производства.
4. Уточнение направлений и динамики торговых связей с использованием методов статистического анализа.
5. Опыт использования возможностей данной категории материала в качестве хронологического индикатора культурного слоя (на примере двух памятников: Чайка и Маяк).
Для решения поставленных задач применялись методы систематизации и подбора аналогий, а также сравнительно-исторический и статистический методы.
В качестве источниковой базы были использованы все доступные на сегодняшний день материалы раскопок десяти памятников, общим объемом около 5 тысяч экземпляров. Для каталога и подробного изучения отобрано максимально возможное количество целых, археологически целых и фрагментированных сосудов, несущих наиболее полную информацию о форме изделий в количестве 805. Отбор производился в фондах Евпаторийского краеведческого музея из коллекций археологических экспедиций 1953 - 2004 гг. Описание, прорисовка и компьютерная обработка материалов осуществлялись лично автором.
В исследовании представлены памятники, объединенные по географическому и хронологическому признакам, а также по принадлежности их в рассматриваемое время к Херсонесскому государству. Все они были основаны херсонесскими колонистами в рамках территориальной экспансии в Северо-Западный Крым, либо были включены в его состав в процессе освоения указанных земель в середине IV в. до н.э., как Керкинитида (Виноградов Ю.Г.,
ЩегловА.Н., 1990, с. 322 - 330; Кутайсов В.А., 1990, с.З). Они представляют собой основные типы памятников на данной территории. Главным образом, это укрепленные и неукрепленные сельские поселения и отдельные усадьбы и могильники. Единственным крупным центром является Керкинитида.
Керкинитида, основанная во второй половине VI в. до н.э. на месте современной Евпатории, до вхождения в состав Херсонесского государства являлась самостоятельным полисом. Из ее материалов использованы фрагменты, найденные в культурных отложениях второго горизонта со смешанным керамическим комплексом III - II вв. до н.э., и, четко выделенного автором раскопок, третьего горизонта середины IV - III вв. до н.э. (Кутайсов В.А., 1990, с.З 1, 32).
Чайка, расположенная к западу от Керкинитиды, на первом этапе своего существования с середины до конца IV в. до н.э. представляла собой крепость, возведенную властями Херсонеса в процессе освоения новых земель. На втором этапе, на рубеже IV - III в. до н.э. на территории городища строятся несколько частновладельческих усадеб и перестраиваются помещения первоначальной крепости (Попова Е.А., 2004, с.20; Попова Е.А., Коваленко С.А., 2005, с.99). В 70-бОх гг. III в. до н.э. усадьбы погибают в пожаре, как и другие памятники данного региона, после чего жизнь на поселении не прекращается окончательно, а продолжается в более скромных масштабах, нежели раньше вплоть до середины II в. до н.э. Во второй половине II в. до н.э. на покинутое греками городище приходят так называемые «поздние скифы» (Попова Е.А., Коваленко С.А., 2005, с.100). Из материалов чайкинского поселения была отобрана керамика, главным образом, из греческих слоев.
Комплекс укрепленных усадеб на Беляусском городище близ Донузлавского лимана начал возводиться в последней четверти IV в. до н.э. и хронологически соответствует усадебному периоду на «Чайке» (Дашевская О.Д., Голенцов А.С, 2004, с.26 - 29). К
сожалению, коллекция керамики из его раскопок доступна лишь в крайне ограниченном количестве, равно как и материалы из одновременных Беляусскому Кульчукского городища (Дашевская О.Д., 1978; Голенцов А.С, 1988), Южно- и Западно- Донузлавских поселений (Дашевская О.Д., 1961; она же, 1964; она же, 1967; она же, 1968; она же, 1972; Голенцов А.С, 1973), представленных вовсе единичными экземплярами.
Из неукрепленных усадеб использовались материалы Маяка и Песчанки стоявших в 1,5 и 2,5 км от Чайкинского городища и датированных авторами их раскопок последней третью IV - первой третью III вв. до н.э. и последней третью IV - первой четвертью II вв. до н.э. соответственно (Колесников А.Б. 1984, С.85; Kolesnikov А.В., Jacenko I.V., 1999, р.304; Коваленко С.А., 1991, с.19), а также из сельскохозяйственной усадьбы в предместье городища середины IV -начала III вв. до н.э. (Егорова Т.В., 2004, с. 54).
Кроме того, в настоящем исследовании отражен весь доступный материал из Чайкинского и Беляусского некрополей.
Мы брали все типы чернолаковой керамики, встречавшиеся на указанных памятниках, за исключением одной, довольно многочисленной группы - чернолаковых светильников, поскольку эта группа традиционно рассматривается в рамках другой большой категории - категории светильников. Ей посвящен отдельный пласт литературы, и мы сочли нелогичным вычленять ее из одной категории и переносить в другую.
О технологии производства и внешнем оформлении чернолаковой керамики: базовые критерии анализа
Изучение технологии производства исследуемого материала выходит за рамки данной работы, поскольку этот процесс достаточно разобран в литературе, как для парадной столовой посуды, так и для высокохудожественной керамики более раннего времени и для амфорной тары (Walters Н.В., 1905, р.204; Зеест И.Б., 1960, с.123; Вдовиченко И.И., 2003, с.20; и пр.). Здесь мы приведем только некоторые общие моменты принципов ее изготовления, что важно для понимания изменения форм. В античных городах, производивших чернолаковую керамику, процесс ее производства был тщательно отлажен. Для изготовления сосудов как чернолаковых, так и всех прочих, использовался ручной гончарный круг, сделанный, в основном, из камня (Зеест И.Б., 1960, с.123; Вдовиченко И.И., 2003, с.20). Поскольку сосуды, как правило, имели сложную конфигурацию, их делали по частям. Из одного куска глины изготавливалось тулово. Для оформления его верхней части, в частности, венчика или особенного изгиба плечика использовали шаблон. Это хорошо показано Г. Хюбнер на примере изготовления пергамских кубков (Hubner G., 1997, р.261 -263, Abb.l, 2). Применение шаблонов объясняет значительную стандартизацию форм сосудов. Отдельно делались ножки, кольцевые поддоны и ручки. Вертикальные ручки с выступами классических канфаров, например, изготавливались в специальных формах, некоторое количество которых было найдено в Афинах (Rotroff S.I., 1997, р.83). В формах изготавливали и фигурные ножки в виде раковин или изображений масок актеров, мужских лиц негроидного типа и т.п. и фигурные налепы на ручках, за исключением бочковидных налепов и листьев плюща, которые делались вручную. Детали соединялись при помощи жидкой глины. Одни и те же формы могли использоваться для различных типов сосудов. Это помогло синхронизировать изделия разных типов с одинаковыми деталями (Rotroff S.I., 1997, с. 87). После предварительной просушки сосуда на него острым инструментом наносились желобки, подчеркивающие отдельные детали его формы, а также элементы резного и штампованного орнамента. Перед обжигом изделия покрывали специальным составом, который в процессе обжига давал эффект лакового покрытия. Все это говорит о том, что также как и некоторые другие категории античной керамики, чернолаковая посуда изготавливалась по строгому стандарту, с использованием шаблонов (Лейпунская Н.А., 1975, с.22 - 30; Rotroff S.I., 1997, с. 84), что позволило зарубежным исследователям разработать ее дробную хронологию, которую мы будем использовать в свом исследовании.
Изучая керамику, импортировавшуюся из различных центров нельзя обойти вниманием такую немаловажную характеристику, какой является цвет черепка на сломе и наличие или отсутствие визуально различимых примесей в глине, поскольку именно этот критерий используется для первичной сортировки по областям производства. Под областями производства мы понимаем три основных региона. Первый, это Аттика, являвшаяся долгое время лидером в изготовлении и экспорте парадной столовой посуды. Второй включает несколько центров, расположенных в бассейне Эгейского моря (это северогреческие, малоазийские и островные центры производства), начавших массовое производство и экспорт чернолаковой продукции в эллинистический период. Третий - Херсонес, производивший чернолаковую керамику для нужд внутреннего потребления Херсонесского государства и на экспорт в некоторые полисы Северного Причерноморья.
Изделия афинских мастеров, как известно, изготавливались из плотной, хорошо отмученной оранжевой или, более спокойного тона, бежевой глины без заметных включений. В редких случаях попадаются сосуды, содержащие в глине незначительное количество мелких примесей слюды. Такие сосуды встречаются и среди находок на Афинской Агоре, где они появляются уже в III в. до н.э., но не очень часто (Rotroff S.I., 1997, р.10). На поселениях Северо-Западного Крыма их не более 10% и датируются они также, главным образом, III в. до н.э.
Посуда, которую привозили из других, не аттических центров, отличается по глине, из которой она сделана. Как правило, эти фрагменты имеют несколько иной по цвету на сломе черепок. Цвета сильно варьируются от розового, красного и красно-серого до светло и темно серого. При этом довольно часто встречаются черепки с несколькими слоями различных цветов (чаще - чередование красного и серого цвета). Подобная «слоистость» получалась в результате нарушения режима обжига, а точнее, перепадов температур в его процессе. Наряду с хорошо отмученной глиной, использовавшейся для изготовления сосудов, встречаются изделия с мелкозернистой структурой черепка и значительным количеством примесей. Из визуально различимых примесей выделяются фрагменты слюды и извести в различном количестве, отдельно, либо в сочетании.
При визуальном анализе определить только по глине, в каком именно месте был изготовлен тот или иной сосуд, крайне сложно. Наиболее подробно в этом плане была изучена керамика из Пергама. Еще А.Конце в начале XX в. указывал на то, что базой для развития керамического производства здесь служили залежи глины в долине реки Каика (Conze А., 1913, р.255).
Чернолаковая керамика с памятников Северо - Западного Крыма
В отечественной науке давно дискутируются вопросы, касающиеся типологии и классификации в археологии. Причем есть достаточно удобные, хорошо разработанные и обосновнные схемы, позволяющие применять их для обработки различного рода археологических материалов (Щапова Ю.Л., 1994, с.48; Щапова Ю.Л., 2000, с. 12-24). Однако создание новой классификации на базе существующих разработанных принципов не входило в задачи данной работы, так как имеющийся в нашем распоряжении материал, привозившийся на поселения Северо-Западного Крыма в различное время, в различных количествах и сочетаниях типов не может давать целостную картину развития форм аттической чернолаковой посуды.
В основу систематического деления аттической чернолаковой керамики нами была положена схема описания, изложенная в работе С.Ротрофф, опубликованной в серии «Афинская Агора» (Rotroff S.I., 1997, с. 83 - 107) и принятая на данный момент в научном мире. С одной стороны, С.Ротрофф продолжила и развила методику классификации, разработанную ранее для чернолаковой керамики классического времени, применяя ее для форм, продолжавших существовать и в эллинистический период (Sparkes В.A., Talcott L., 1970). С другой стороны, ее принципы описания новых, эллинистических форм базируются на классификации Г.Р.Эдвардса (Rotroff S.I., 1997, с. 7, 8). С.Ротрофф, как она сама утверждает, не всегда придерживается четкой терминологии и жестких критериев для определения «форм», «типов», «классов» и «вариантов», так как использует для большинства из них уже устоявшуюся терминологию (Rotroff S.I., 1997, с. 8), вследствие этого она не всегда последовательна в своей классификации (например, в описании мисок с загнутым внутрь краем). Согласно ей, весь чернолаковый массив первоначально разделяется по назначению тех или иных изделий. Внутри этих больших групп по единству происхождения выделяются «серии» (series) сосудов, или так называемые «формы» (shape) (С.Ротрофф использует одновременно два термина), например -классические канфары, солонки, гуттусы и так далее. Их названия соответствуют названиям сосудов классического времени, обоснование которых приведено Б.Спаркес и Л.Талькотт (Sparks В.A., Talcott L., 1970, р.З - 9). Внутри этих «форм» выделяются отдельные «типы» сосудов, или иногда, минуя «типы» - «варианты», если это название принято в литературе для тех или иных «форм» изделий. Часто изделия, выпускавшиеся в классическую эпоху, продолжают существовать и развиваться иногда вплоть до середины III в. до н.э., а, одновременно с ними, на рубеже IV - III вв. до н.э. появляются новые «типы» сосудов тех же «форм», сохраняющие в себе основные признаки. В этих случаях так называемые «формы» сосудов делятся на классический и эллинистический «типы» (это касается таких «форм» как чаши-канфары, миски с отогнутым наружу краем и др.). Но при этом, «эллинистические канфары» выделяются ею в отдельную «серию» сосудов, поскольку с собственно канфарами их связывает только устоявшаяся в литературе терминология, а не единство происхождения. Рубежом, с которого начинается постепенная смена «типов» сосудов классического времени на новые, эллинистические считается 275 г. до н.э. (Rotroff S.I., 1997, с. 8-12). На протяжении четверти века эти две линии развития сосуществуют, а с середины III столетия эллинистические сосуды полностью завоевывают рынок. В ряде случаев бытуют только те «типы», которые выпускались еще в VI - V вв. до н.э. (например, скифосы). По различиям в деталях (в разных случаях это могут быть формы венчиков, ручек, поддонов и т.д.) С.Ротрофф выделяет несколько «вариантов» «типов» или, в некоторых, указанных ранее случаях, «вариантов» «форм» сосудов. Совершенно справедливо в ее классификации отсутствует подробная детализация с выделением огромного количества вариантов, что было бы губительно при таком разнообразии столовой посуды, которое существовало в античное время. Это заменено выявлением основных тенденций в развитии форм «типов» или «вариантов» сосудов (Rotroff S.I., 1997, с. 8).
Всю отобранную для каталога аттическую керамику мы сгруппировали, следуя классификации С.Ротрофф, так как, при существующих других классификациях (Х.Томпсона, Т.Иванов, М.Парович-Пешикан и др.), эта, основанная на местном материале, наиболее полно отражает весь спектр известных на данный момент «форм» и «типов». Мы будем применять терминологию, предложенную С.Ротрофф, поскольку она уже является устоявшейся и активно ивпользуется как в зарубежной, так и в отечественной историографии по античной археологии.
Из всего массива чернолаковой керамики, найденной на позднеклассических-эллинистических памятниках Северо-Западного Крыма, аттическая посуда выделяется, прежде всего, по глине, подробное описание которой представлено выше. Лаковые покрытия аттических изделий имеют разнообразные качественные и цветовые характеристики. Классический толстый слой блестящего черного лака встречается на изделиях как второй половины IV в. до н.э., так и позже, вплоть до середины III в. до н.э. Одновременно с ним уже со второй половины IV в. до н.э. сосуществуют практически все прочие варианты лаковых покрытий. Из них по своему качеству выделяются блестящий или матовый лак, а также тусклый лак, приближающийся по консистенции к покрытию.
Чернолаковая керамика как источник по торговой истории Северо-Западного Крыма и хронологический индикатор археологических слоев и комплексов
На основании проведенного в Главе II детального исследования чернолаковой керамики IV - II вв. до н.э. с памятников Северо-Западного Крыма можно сделать ряд интересных и важных выводов относительно импорта этой продукции в Херсонесское государство из полисов бассейна Эгейского моря, а также о местном, Северопричерноморском производстве этой категории посуды. Причем анализ форм позволяет определить количественное соотношение поступавших в Северо-Западный Крым изделий из различных центров и динамику поступлений чернолакового импорта в хронологическом контексте. Кроме того, впервые для материалов Северо-Западного Крыма появляется возможность сравнительного анализа датировок археологических слоев на некоторых памятниках, основанного на взаимопроверке дат, полученных путем исследования различных категорий находок (монет, керамической эпиграфики, типологии амфорной тары) и чернолаковой керамики.
Одним из самых главных результатов проделанной работы является хронологическая атрибуция чериолаковых керамических материалов с памятников Северо-Западного Крыма.
Чернолаковая столовая посуда, как мы уже говорили, широко распространена на всех без исключения греческих памятниках эллинистического времени и может относиться к категории массового материала. В то же время, период бытования чериолаковых изделий довольно ограничен. Причиной этого является их активное использование при известной хрупкости самого материала, с одной стороны, и отдельных деталей форм сосудов - с другой. Узкие хронологические рамки, в которые укладывается в результате время существования той или иной формы сосудов, являются основанием для привлечения данной категории находок в качестве одного из основных датирующих материалов эллинистических слоев греческих памятников. Кроме того, такой товар как керамика, по мнению отечественных специалистов (Брашинский И.Б., 1980, с.49), попадал, при условии регулярной торговли, даже в самые отдаленные местности, с небольшим временным интервалом, исчисляемым, в крайнем случае, не более чем несколькими годами.
Наиболее четким хронологическим индикатором культурного слоя может служить, прежде всего, керамика аттического производства. Это обусловлено рядом причин, главная из которых -наилучшая разработанность темы. Исследования в области датировочных возможностей аттической черполаковои керамики имеют длительные традиции и богатую почву для анализа, что и привело к столь продуктивным результатам (см. историографический очерк). Разработки зарубежных авторов - Г.Томпсона, Р.Эдвардса, Б.Спаркес, Л.Талькотт и С.Ротрофф (Tompson Н., 1934; EdwardsG.R., 1956, 1957; Sparkes В., Talkott L., 1984; Rotroff S.I., 1997), носящие характер масштабных исследований значительного количества материала из хорошо датированных слоев самого крупного центра керамического производства, дают возможность с достаточной степенью точности датировать каждое изделие этого центра, вне зависимости от места его находки, по определенным особенностям формы.
Однако следует отметить, что степень точности датирования не одинакова для различных форм сосудов. Наиболее ценными в этом плане можно считать классические и кубковидные канфары, канфары с фигурными ручками, миски с отогнутым наружу краем, миниатюрные миски с широким поддоном и солонки. Немаловажным является тот факт, что большинство из перечисленных форм относятся к категории массового материала (главным образом, различные типы канфаров, миски с отогнутым наружу краем и солонки) (табл.5).
Несколько более сложными для определения времени их производства по форме изделия являются чуть реже встречающиеся в эллинистических слоях тарелки и рыбные блюда (табл.5). В данном случае сложность обусловлена не столько недостаточной степенью изученности, сколько техническими особенностями изготовления самих форм. Огромное количество их вариантов, усложняющее процесс классифицирования, связано с появлением небольших деформаций изделий, происходивших во время их сушки в мастерских. Это было следствием наличия обширной горизонтальной плоскости, не имеющей дополнительной опоры (Rotroff S.I. 1997, р. 144).
Хронология мелких мисок с загнутым внутрь краем разработана достаточно подробно, но здесь очень важным является наличие именно целых форм. На памятниках Северо-Западного Крыма подавляющее большинство мелких мисок находят во фрагментах, что также сильно затрудняет их узкое датирование.
Для остальных форм чернолаковой посуды, встречающихся, кстати сказать, значительно реже (табл.5), основным методом датирования можно считать подбор аналогий из хорошо датированных слоев. Для аттической керамики такой метод не менее информативен, поскольку кроме находок в самой Аттике, аттические чернолаковые изделия, представлявшие одну из основных статей экспорта, широко распространены на всех памятниках Средиземноморья и Северного Причерноморья, многие из которых имеют четко разработанную хронологию, либо попадают в узкие хронологические рамки (Crowfoot J.W., Crowfoot G.M., Kenyon К.М., 1957; Иванов Т., 1968; Panskoye, 2002 и др.).
