Содержание к диссертации
Введение
Глава 1. Проблемно-тематическое содержание публикаций о коренном населении Сибири 22
1. Категория «инородческий вопрос» в общественной мысли России второй половины XIX в 22
2. Проблематика и тематика этнокультурных публикаций в «Томских губернских ведомостях» 44
Глава 2. Сибирские публицисты о коренном населении Сибири 77
1. Специфика сибирского авторства 77
2. Проблема авторской свободы в этнокультурных публикациях 104
Глава 3. Жанровая специфика этнокультурных публикаций 129
1. Проблема жанра в сибирской журналистике второй половины XIX в 129
2. Жанровая палитра «Томских губернских ведомостей» 136
Заключение 148
Список источников и литературы 153
Приложение 1. Место «инородческого вопроса» в «неофициальной части» «Томских губернских ведомостей» 167
Приложение 2. Указатель материалов «Томских губернских ведомостей», посвященных коренному населению Сибири 169
Приложение 3. Авторы «Томских губернских ведомостей», разрабатывающие «инородческий вопрос» 176
Приложение 4. Указатель имен (авторы «Томских губернских ведомостей») 180
- Категория «инородческий вопрос» в общественной мысли России второй половины XIX в
- Проблематика и тематика этнокультурных публикаций в «Томских губернских ведомостях»
- Специфика сибирского авторства
- Жанровая палитра «Томских губернских ведомостей»
Введение к работе
Актуальность исследования темы. Социально-исторический опыт свидетельствует о том, что проблема этнокультурного сосуществования народов всегда актуальна. Согласно социальной теории идентичности, этноцентризм и расизм, «ин-групповой фаворитизм» (благосклонность к собственной группе как «избранной») и «вне-групповая дискриминация» (унижение других групп) - явления, практически неискоренимые. Современные средства массовой информации представляют собой «зеркало», отображающее процессы, происходящие в глобализующемся мире: с одной стороны обострение межнациональной розни, рост национального экстремизма, с другой стороны, декларирование принципов культурной, религиозной и национальной толерантности. Явно обозначился процесс унификации национальных культур и интернационализации общества, но в то же время происходит усложнение этнического пространства, усилились поиски национальной идентичности, развитие идей мультикультурализма и мультиэтничности.
В наши дни в свете значительной роли средств массовой информации в формировании общественного мнения и освещении этнокультурной темы, в условиях доминирования «великого нарратива западной цивилизации» над другими цивилизациями и господства имперской дискурсивности особенно актуальным становится обращение к изучению содержания и эволюции представления коренного населения Сибири в имперской стратегии российского самодержавия, в общественной мысли, на страницах периодической печати. Понимание специфики взаимоотношений русского населения с народами, населяющими территорию России, формирования государственной политики и общественного мнения в отношении нерусских народов на современном этапе находит точки пересечения с «инородческим вопросом», актуализированным во второй половине XIX в. В этот период в России в контексте реформирования всех основ социально-политической сферы происходит становление региональной журналистики как самостоятельного социального института. Этнокультурная проблематика становится значительной частью проблемно-тематического поля русской публицистики в ее губернском варианте.
Обращение к опыту публицистов XIX в. актуально в сегодняшней России, которая по-прежнему является мультикультурной страной и где велика роль СМИ в освещении межнациональных конфликтов. В Российской Федерации насчитывается 182 этнические категории, но русская национальность воспринимается обществом как наиболее престижная и статусная форма идентичности (доля русских от общего количества населения в современной России - 80%). Как и прежде, актуальна проблема этнической ассимиляции. Россию составляют
регионы, сохраняющие высокий конфликтный потенциал; одним из таковых является Сибирь. С конца 1990-х гг. в Сибирском регионе происходит увеличение этнической сложности населения.
В силу недостаточной изученности системы официальной прессы России и ввиду отсутствия в современном литературоведении, истории журналистики исследований, посвященных системному, комплексному подходу к освещению опыта русских публицистов в изображении инонациональной среды, человека другой национальности, особенно актуальным является изучение представления коренного населения Сибири на страницах «Томских губернских ведомостей».
Степень изученности темы. Историографический обзор научных работ, посвященных, во-первых, описанию коренного населения Сибири в периодической печати, во-вторых, «губернским ведомостям» как источнику сведений о жизни русской провинции, в том числе по «инородческой» проблематике, в которую укладывалось освещение жизнедеятельности коренных народов Сибири, свидетельствует о том, что тема является наиболее исследованной в историко-экономическом ракурсе. Если государственная политика в отношении коренных народов Сибири («инородцев») во второй половине XIX в., как одно из существенных направлений внутренней имперской политики, в целом нашла достойное отражение в исторической литературе, то рассматриваемая тема: описание коренного населения Сибири «неофициальной частью» официального издания - «губернскими ведомостями», формирование ими общественного представления об «инородческой» проблеме, - не являлась предметом специального изучения.
Исследования описания коренного населения Сибири, как правило, ведутся в историческом плане и сконцентрированы на различных аспектах государственной политики в отношении сибирских «инородцев» во второй половине XIX - начале XX в., фиксируют внимание на изучении их социально-экономического положения. Исторические исследования позволяют представить содержание и структуру «инородческого вопроса», понимание его современниками и исследователями, но не специфику формирования общественного мнения по «инородческому вопросу» и постановки этой проблемы в прессе.
В современном региональном гуманитарном знании прочно утвердилось мнение, что первыми популяризаторами и исследователями «инородческого вопроса», актуализировавшими его в периодической печати, были областники. Соответствуя «духу времени», они воспринимали «инородческий вопрос» как научную проблему (их заслуги в сборе и изучении архивного, этнографического, археологического материала, фольклорного наследия народов Сибири несомненны), однако
общественная составляющая в понимании ими «инородческого вопроса» доминировала.
Вопросы о причинах обеднения и вымирании коренных народов Сибири, об их дальнейшем сохранении, вопрос об условиях, при которых совершаются нормальные переходы к оседлости, - эти проблемы, обозначенные областниками, чаще других обсуждались в дореволюционной исследовательской литературе. Многие вопросы, сформулированные идеологами областнического движения, изучаются и современными исследователями: картина экономического быта «инородцев», картина их исторического развития, способность коренных народов Сибири воспринимать высшую культуру и цивилизацию, переходы от бродячего быта к оседлому, взаимодействие русского и инородческого населения.
Общественные деятели Сибири второй половины XIX в., ставшие первыми исследователями местной периодической печати, внесли значительный вклад в изучение сибирских «губернских ведомостей». Официальной прессе посвящали свои работы А.В. Адрианов, П.М. Головачев, К.В. Дубровский, Б.А. Милютин, Г.Н. Потанин, Тоболяк, Н.М. Ддринцев.
В советский период изучается описание коренного населения Сибири на страницах частных изданий. Исследователи (Л.С. Любимов, Л.Л. Ермолинский, Н.И. Кондратьев) подчеркивают демократический характер изданий («Сибирь, «Сибирская газета», «Сибирский сборник»), корреспонденты которых выступают против насильственной русификаторской политики самодержавия, критикуют расовую теорию, призывают помочь коренному населению в преодолении экономической отсталости.
Этнокультурный подход к изучению «инородческого вопроса» демонстрируют исследователи постсоветского периода, однако научных работ, выполненных в аспекте данного подхода, немного. Е.П. Коваляшкина в монографии «Инородческий вопрос» в Сибири: Концепции государственной политики и областническая мысль» (Томск, 2005) рассматривает данную тему не только через призму аборигенной политики государства, но изучает социально-культурные и аксиологические представления об «инородческом вопросе». Исследуя взгляд областников на данную проблематику, автор во многом противопоставляет государственный и областнический подходы. Исследование представляется особенно интересным в рамках данной диссертационной работы, поскольку областники играли значительную роль в формировании общественной мысли в Сибири второй половины XIX в. Лидеры областнического движения Н.М. Ддринцев и Г.Н. Потанин сотрудничали в газете «Томские губернские ведомости», являющейся объектом данного исследования.
В постсоветский период «инородческий вопрос» рассматривается в контексте межэтнических взаимодействий, этнокультурных контактов русских и аборигенов Сибири, с позиций национальной, религиозной и культурной толерантности (преимущественно в рамках статей и тезисов) (М.Н. Шабалин, Л.И. Шерстова, В. Д. Юшковский).
Предметом изучения современных исследователей является освещение различных аспектов жизнедеятельности коренных народов Сибири на страницах периодических изданий. О.А. Гусевская исследует представление иркутской прессой в начале XX в. организации медицинской помощи в среде коренного населения. Предметом изучения А.Ю. Дедовских становятся сибирские аборигены на страницах специализированных географических изданий и в целом российской журнальной прессы второй половины XIX - начала XX в. Представления русских о коренном населении Сибири на материалах сибирских периодических изданий Русского географического общества изучает Т. А. Кузнецова. Н.Н. Родигина, рассматривая образ Сибири в русской журнальной прессе второй половины XIX - начала XX в., не оставляет без внимания мнение толстых журналов по поводу «инородческого вопроса». Н.В. Жилякова в культурологическом аспекте изучает многосторонне разрабатываемую «Сибирской газетой» проблему коренных жителей Сибири.
Представление «инородцев» Сибири на страницах сибирской периодической печати второй половины XIX - начала XX в. исследует Е.А. Сенина. В числе рассматриваемых ею официальных изданий присутствуют томские и иркутские «епархиальные ведомости». Автор, посвящая свою работу сибирской периодической печати в целом, вовсе не исследует «губернские ведомости», полагая, что данные издания в своей неофициальной части «слабо отражали» политику самодержавия в отношении коренного населения Сибири. Оставляя за рамками исследования «губернские ведомости», Е.А. Сенина пропускает целый период в развитии сибирской периодической печати.
В современной российской исследовательской литературе растет интерес к иноэтническим СМИ (М.Ю. Галкина, Р.Л. Исхаков, Ф.Т. Кузбеков, Т.Ю. Чиненная).
«Губернские ведомости» исследователями газетного дела, историками, рассматриваются, с одной стороны, как источник сведений о социально-экономической, политической, культурной жизни русской провинции. Такой подход наблюдался в изучении «губернских ведомостей» еще в бытность их существования (Сумцов Н., Щеглов И.В.). К этому типу исследований можно отнести работы Н.Н. Александровой, Н.В. Бутаковой, Г.М. Дейча, В.В. Дементьевой, А.Н. Жеравиной, В.А. Кустова, Н.Н. Улащика, Е.Е. Шуруповой.
С другой стороны, «губернские ведомости» изучаются как
самостоятельный тип издания. Исследуются основные
системообразующие характеристики, определяющие образ издания и конструирующие его аудиторию: структура и периодичность издания; его тираж, система и география распространения; источники финансирования; характер взаимоотношений с цензурой; редакторский и авторский состав; редакционная политика и мировоззренческая направленность; жанровые особенности. Данный подход реализуется в работах СИ. Гольдфарба, Н.В. Жиляковой, Л.С. Любимова, Ю.Л. Мандрики, Н.П. Матхановой, Н.Н. Морозовой, М.П. Мохначевой, В.А. Павлова, СЮ. Чередовой, В.В. Шевцова. В современных исследованиях происходит сближение обозначенных выше подходов.
Анализ изученности темы показывает, что описание коренного населения Сибири «Томскими губернскими ведомостями» не являлось предметом специального изучения.
Цель и задачи исследования. Целью исследования является изучение бытования в материалах «Томских губернских ведомостей» этнокультурной темы.
Для достижения поставленной цели, исходя из понимания практического значения исследования исторического опыта официальной прессы, формулируем следующие задачи:
выявить содержание и приоритеты редакционной политики «Томских губернских ведомостей» по отношению к «инородческому вопросу»;
рассмотреть содержание через проблемно-тематические блоки, составляющие «инородческий вопрос» на страницах «Томских губернских ведомостей»;
обозначить состав авторов, занимающихся «инородческим вопросом», и причины их включенности в освещение данной проблематики;
описать жанровую принадлежность текстов, посвященных коренному населению Сибири, основные источники, способы сбора и подачи информации.
Объект и предмет исследования. В качестве объекта изучения выбрана этнокультурная тема в официальной региональной печати. Предметом диссертационного исследования являются материалы «Томских губернских ведомостей», посвященные коренному населению Сибири.
Хронологические рамки исследования. Во-первых, выбор хронологических рамок исследования (1858 - 1883 гг.) обусловлен тем, что в данные годы качественный уровень публицистики в газете, несмотря на неравномерное в целом развитие «неофициальной части» в этот период, был более высоким по сравнению с последующими годами. В этот период
ей свойственны тематическая разноплановость, широкая проблематика, богатая жанровая палитра. В газете работает выдающийся редакторский и авторский состав.
Во-вторых, выбор хронологических рамок исследования определен востребованностью в этот период «инородческой» тематики на страницах издания, особенностями цензурной политики. В 1858 - 1883 гг. «инородческий вопрос» занимал главенствующее место в информационной повестке, формируемой «Томскими губернскими ведомостями».
В-третьих, выбор хронологических рамок исследования продиктован формальными причинами. 1858 г. - год начала издания «неофициальной части» «Томских губернских ведомостей»; 1883 г. - переломный год в истории газеты, когда «неофициальная часть» перестала выходить отдельной газетой и фактически прекратила свое существование в прежнем виде, став справочным листком, «полицейской ведомостью о происшествиях». После 1883 г. со сменой редактора «Томских губернских ведомостей» и приоритетов издания, спущенных «сверху», тематика газеты скудеет.
Источниковая база исследования. Основной источниковой базой диссертационного исследования являются материалы, опубликованные в «неофициальной части» «Томских губернских ведомостей» в 1858 - 1883 гг., различные по тематике, жанровой принадлежности, источникам информации, авторству, времени и условиям создания. Обнаружено 152 материала / 432 публикации (материалы публиковались в одном или более номерах), посвященные коренному населению Сибири.
«Томские губернские ведомости» представляют собой ценный текст-источник, отражающий все грани «инородческого вопроса» в России второй половины XIX в.: его актуальность, масштаб, ключевые проблемы, составляющие содержание «вопроса». Анализ материалов газеты, целиком или частично посвященных рассматриваемой нами проблематике, может пролить свет на причины общественного интереса к коренному населению Сибири, объяснить позицию официального печатного органа: представление сибирских аборигенов на страницах газеты было данью моде, погоней за «этнографической» сенсационностью, или газета действительно стремилась разобраться во взаимоотношениях «цивилизованных» русских и «дикарей» «инородцев», сосредоточиться на злободневных общенациональных проблемах, поднять их, понять и попытаться найти оптимальное решение.
Подшивки ведомостей, зачастую неполные и поврежденные, связаны с конкретными людьми прошлого (издателями, сотрудниками, авторами, читателями), они хранят в себе знание, информацию, способную расширить и детализировать, обнаружить новое о социокультурной, литературной, экономической и политической истории Сибири.
В качестве источников, с целью изучения структуры и содержания «неофициальной части» «губернских ведомостей», привлечены отдельные номера иркутских, тобольских, енисейских, гродненских, ярославских, воронежских и смоленских «губернских ведомостей». Публикации в газете «Восточное обозрение» позволяют понять взгляд сибирской интеллигенции на задачи и роль сибирской печати, оценить содержание «сибирских вопросов», разрабатываемых местной прессой. Публицистическое наследие И. С. Аксакова, К.Н. Леонтьева, Н.Я. Данилевского, B.C. Соловьева, В.В. Розанова способствует осознанию специфики сибирской публицистики, выявлению бытовавших в общественной мысли России XIX в. взглядов на «инородческий вопрос».
Для решения поставленных в диссертации задач использовались архивные материалы Государственного архива Томской области (ГАТО), представленные, главным образом, делопроизводственными источниками (Ф.1 - фонд Томского губернского управления, Ф.2 - фонд Канцелярии томского губернатора, Ф.З - фонд Томского губернского правительства). Одни характеризуют порядок издания и функционирование «Томских губернских ведомостей», другие - положение сибирских аборигенов и отдельные аспекты правительственной политики по отношению к коренным народам Сибири.
Источниковая база позволяет решать поставленные задачи, делать репрезентативные выводы.
Теоретическая и методологическая основа и методы исследования.
Современными исследователями «губернские ведомости»
рассматриваются не только лишь как источник сведений о жизни русской провинции. Комплексно исследуется типология «губернских ведомостей» (Ю.Л. Мандрика), газета изучается в рамках «методологического и идейного плюрализма» (В.В. Шевцов).
Нам близка точка зрения В.В. Шевцова, который при изучении и оценке «губернских ведомостей» предлагает исходить из: самих «ведомостей» как оформленного текста; людей, готовивших издание; из социально-политических событий того времени (в оценках и представлениях современников).
Соответственно, изучая представление коренного населения Сибири «Томскими губернскими ведомостями», особенности и эволюцию «инородческого вопроса» на страницах газеты, мы рассматриваем материалы издания, посвященные сибирским аборигенам, с трех сторон: как текст; как продукт определенного авторского коллектива; как феномен, обусловленный эпохой.
В исследовании применен мультиметодный подход, позволяющий сочетать несколько методов. В числе основных - метод контент-анализа (проблемно-тематического (содержательного) анализа текстов) (А.Г. Здравомыслов, В.А. Ядов), концептуальный анализ (Д.С. Лихачев, А.С.
Аскольдов, Л.Г. Бабенко), метод обоснованной теории (А. Страусе, Дж. Корбин), используемые с целью раскрытия содержательного наполнения «инородческого вопроса» и определения его функционального значения в информационном пространстве рассматриваемого периода. Авторский взгляд на «инородческую» проблематику определялся с помощью методов контент-анализа и сравнительного (компаративного) анализа.
Почему именно в этот период, именно в этом издании, именно этой
группой авторов были актуализированы проблемы, связанные с коренным
населением Сибири? Какие политические и экономические, социальные и
культурные обстоятельства этому способствовали или наоборот -
препятствовали? Если исходить из принципа объяснения как одного из
модусов научности (или научного познания), используемых в
классическом литературоведении, то мы должны реконструировать
причинно-следственную картину возникновения материалов,
посвященных коренным народам Сибири, как звеньев единого журналистского процесса и симптоматических проявлений общекультурных, в частности идеологических, исторических тенденций общественной жизни.
По сути, изучая авторский состав, время и условия создания текстов, мы по-прежнему исследуем текст, но только в его экстралингвистическом аспекте. Специалисты (Л.Г. Бабенко) в качестве экстралингвистических параметров текста выделяют: личность создателя текста, его творческую судьбу; репутацию издания; время и место создания текста; социальные и культурные условия, в которых создавался текст.
Важной в данном аспекте является категория интертекстуальности, а
именно: вертикальные и горизонтальные межтекстовые
интертекстуальные связи, что особенно характерно для «сибирских» текстов, а также для цикличных материалов «губернских ведомостей». Дискурсный и интертекстовый анализ - методы, с помощью которых можно ответить на поставленные вопросы. Анализируя текст в системе дискурсных взаимодействий, обращаемся к трудам М.М. Бахтина, Т. ван Дейка, В.И. Тюпы, Э.В. Чепкиной, теории дискурса Э. Лакло и Ш. Муфф. Проводя интертекстовый анализ, прибегаем к работам В.И. Тюпы, Р. Барта, И.П. Смирнова, Ц. Тодорова, В.А. Лукина, Ю. Кристевой.
Рассматривая жанровую специфику материалов «Томских губернских ведомостей», обращаемся к работам М.М. Бахтина, Е.И. Журбиной, Л.М. Майдановой, Т.А. Беневоленской, В.Г. Вомперского, М.Н. Кима, А.А. Тертычного, Е.Я. Бурлиной.
Глубокий анализ лингвистических параметров (фонетика, морфология, лексика, синтаксис) рассматриваемых текстов не проводится намеренно, исходя из целей и задач исследования. В лингвистическом аспекте источники изучаются на уровне, достаточном для проведения дискурсного
анализа и выявления стилистических особенностей текстов отдельных жанров.
Пониманию специфики «губернских ведомостей», их роли в региональном информационном пространстве России XIX в. способствуют труды историков отечественной журналистики В.Г. Березиной, Б.И. Есина, М.М. Ковалевой.
Научная новизна и теоретическая значимость исследования
определяются тем, что впервые предпринято междисциплинарное
изучение представления коренного населения Сибири («инородческий
вопрос») «Томскими губернскими ведомостями» - провинциальным
печатным органом, сумевшим поставить актуальную общественную
проблему. Достаточно хорошо изученная в историческом плане тема
«инородческого вопроса» в данной работе переводится в иную
исследовательскую плоскость - анализ текста в системе дискурсных
взаимодействий. Детальное изучение проблемно-тематического
содержания «инородческого вопроса» сопровождалось исследованием
способов и форматов его представления. Определена жанровая палитра
публикаций, посвященных коренному населению Сибири.
Проанализированы причины авторской и редакторской
заинтересованности в «инородческой» проблематике. Впервые выявлен круг авторов «Томских губернских ведомостей», писавших об аборигенах Сибири (31 автор). Рассмотрены особенности постановки и эволюции «инородческого вопроса» в общественной мысли России второй половины XIX в. Часть источников, используемых в диссертационном исследовании, вводится в научный оборот впервые.
Практическая значимость исследования состоит в том, что его материалы могут быть использованы при изучении истории периодической печати и общественной мысли Сибири второй половины XIX века, истории народов, проживающих в Сибири, и национальной политики Российской империи. Проделанная работа по выявлению способов освещения неоднозначных актуальных общественных проблем авторами второй половины XIX в. представляет потенциальный интерес для современных «производителей» и потребителей СМИ как материал сопоставления вариантов формирования общественного мнения в пореформенной империи и современном постиндустриальном обществе.
Апробация темы. Основные положения диссертационного исследования получили апробацию на Международной научной студенческой конференции «Студент и научно-технический прогресс» (Новосибирск, 2007, 2008), региональной научной конференции «150 лет периодической печати в Сибири» (Томск, 2008), межвузовской научно-практической конференции «Средства массовой информации в современном мире. Петербургские чтения» (Санкт-Петербург, 2009). Материалы диссертационного исследования изложены в 6 публикациях.
Основные положения, выносимые на защиту:
Категория «инородческий вопрос» в общественной мысли России второй половины XIX в. не наделялась однозначным содержанием: с одной стороны, понималась как комплекс проблем, относящихся к любым «инородным» элементам в составе населения государства, с другой стороны, как комплекс проблем, связанных с коренным населением восточных окраин империи - представителями принципиально иной социокультурной парадигмы.
Официальная печать - «губернские ведомости» - стала первой информационной площадкой в Сибири, где было актуализировано внимание к жизни коренного населения Сибири и популяризирован «инородческий вопрос».
Сибирская журналистика, еще сама не сформировавшись как социальный институт, являлась субститутом науки в деле социального и этнографического изучения региона. Исследование и просвещение, а не информирование, являлись ключевыми функциями периодической печати Сибири. Несмотря на господство европейской - просвещенческой - точки зрения на «инородцев», восприятие их как «дикарей», требующих приобщения к западной цивилизации, авторы «Томских губернских ведомостей», являясь «культурными релятивистами», демонстрировали толерантное отношение к аборигенам Сибири, осознание их уникальности и необходимости сохранения как самобытной и полноправной части населения страны.
Основными жанрами, используемыми авторами «Томских губернских ведомостей» для описания коренного населения Сибири, служили жанр полномасштабного очерка-исследования и жанр этнографического очерка. Особенностью жанрового содержания газеты являлось обозначение жанровой принадлежности текста и жанровое смешение.
Структура диссертации. Диссертация состоит из введения, трех глав (каждая из них включает два параграфа), заключения, списка использованных источников и литературы и четырех приложений.
Категория «инородческий вопрос» в общественной мысли России второй половины XIX в
Прежде чем понять, почему «инородческий вопрос» был актуализирован во второй половине XIX в. и каким содержанием его наделяла общественная мысль, рассмотрим дефиницию «инородец» в исторической ретроспективе, дадим краткую характеристику положения сибирских «инородцев» в рассматриваемый период и опыта их описания научным и литературным сообществом.
На протяжении XVI - XVIII вв. в официальных документах российского правительства термин «инородцы» не употреблялся. Вместо него существовал термин «туземцы», используемый преимущественно по отношению к сибирским «инородцам» (народы Поволнсья и Приуралья именовались либо конкретно - татарове, черемисы, башкирцы, вотяки и т.д., либо по сословиям и вере - тептяри, магометане, иноверные и т.п.). По заключению СВ. Соколовского, не употреблялся термин «туземцы», по крайней мере в языке официальных актов, и по отношению к населению Малороссии, Прибалтики и Кавказа, где его заменяли наименования сословных групп (казачество, поспольство, шляхетство) и политонимы (малороссияне, лифляндцы, грузинцы и т.д.). На окраинах России, где российские владения соприкасались с землями других государственных образований, термин «туземцы» замещался выражением «ясачные иноземцы», употребляемым по отношению к населению, подданство которого в период освоения русскими данной территории оставалось неопределенным либо спорным (например, так называемые «двое-» и «троеданцы», платившие ясак енисейским кыргызам или монгольским Алтын-ханам, джунгарскому контайше и царю) .
Впервые юридически термин «инородцы» был закреплен в Уставе об управлении инородцев 1822 г., ведущим автором которого наряду с сибирским генерал-губернатором М.М. Сперанским стал Г.С. Батеньков - «сибирский наместник государя и автор большинства сибирских проектов», как говорил о нем барон М. Корф - первый биограф Сперанского. В данном законодательном акте впервые предусматривалось деление коренного населения Сибири на три категории по образу жизни (оседлые, кочевые, бродячие «инородцы»). Соответственно этому делению устанавливались права «инородцев» и порядок управления. «Устав» смягчил опеку над коренными жителями со стороны администрации, ограничив ее только «общим надзором». Вводилась свободная торговля с аборигенами, а количество налогов и податей предполагалось привести в соответствие с экономическими потребностями каждого племени и впредь основываться на данных «общей ревизии, по временам производимой» .
М.М. Сперанский определял назначение «Устава» административными и фискальными надобностями: необходимостью упорядочить систему управления, податное обложение, торговые отношения для «постепенного введения кочевых племен в общий состав государственного устройства на общих правилах». Г.С. Батенькову же было валено, как отмечает В.Д. Юшковский, зафиксировать новый, гуманистический взгляд на аборигенов, подойти к выработке «национального права» «инородцев» с точки зрения общечеловеческих прав. По существу, речь шла о существовании двух равновеликих тенденций: одна обусловила интеграцию аборигенов в общероссийскую административную и экономическую систему, явилась идеологией государственного патернализма многонациональной империи, а другая неизбежно способствовала дальнейшему этническому и этнополитическому развитию аборигенов38. Отдельный закон - Устав о Сибирских киргизах - был создан для киргиз, «по различию их с другими инородцами». Законодательно было прекращено право приобретения киргиз в частное владение .
В дальнейшем содержание понятия «инородец» претерпело изменения, его значение было расширено. В 1835 г. к «инородцам» были причислены евреи. В последующие годы, как отмечает Е.И. Кэмпбелл, в ходе разработки образовательной политики правительства — организации инородческих начальных школ, в число «инородцев» были включены все остальные «нерусские» народы империи40.
Во второй половине XIX в. местной прессой наряду с другими острыми и жизненно важными для сибирского края проблемами был актуализирован «инородческий вопрос». До этого времени «инородцы» являлись исключительно предметом описаний, зачастую - весьма простейших, заключающихся в элементарной фиксации встречающихся на пути объектов. В середине XVIII в. историк, академик Российской Академии наук Герард Фридрих Миллер, один из участников десятилетней научной экспедиции в Сибирском крае, усложняет алгоритм представления инородческого населения Сибири. Он переходит к комплексному описанию всего прилегающего к маршруту региона. В соответствии с этим меняются и методы сбора необходимой информации. Как и прежде, в описания заносятся результаты личных наблюдений, а также привлекаются материалы, собранные путем специального организованного широкого опроса местных жителей, в особенности коренных41.
От описания - к исследованию, от исследования - к постановке проблемы - таким образом эволюционировала манера представления коренного населения Сибири общественности. В 1845 г. было создано Русское географическое общество (с 1849 г. — Императорское Российское географическое общество). С 1851 г. начал действовать Восточно-Сибирский отдел общества. Его члены - статисты, экономисты, этнографы - занялись комплексным исследованием Сибири, многих из них волновала «инородческая» тематика42. Часть членов Восточно-Сибирского отдела РГО являлась корреспондентами сибирских изданий, в том числе «Томских губернских ведомостей», снабжая их этнографическими материалами. Большой вклад в изучение коренного населения Сибири внесли члены Общества археологии, истории и этнографии .
Мы считаем, что в исследовательской компоненте заключается уникальность «инородческого вопроса». Современные исследователи уже заметили, что во второй половине XIX в. в обществе появляется систематический интерес к изучению прошлого и настоящего народов России и создается большое количество объединений, занимающихся исследованиями империи в этнографическом, географическом и статистическом отношениях. Члены. РГО занимались изучением «инородческого» населения как для административных нужд, так и для научных целей . Другие публично обсуждаемые проблемы рассматриваемого периода не имели столь серьезной научно-исследовательской базы.
Помимо активного научного познания жизни коренных сибиряков велась пропаганда знаний об этой части населения. Например, Обществом распространения полезных книг издавались брошюры научно-популярного содержания . Брошюра «Западная Сибирь. — Инородцы» входила в серию «Книжки для школ». Другие серии, организованные обществом: «Западная Сибирь», «Сельская школа», «Гуттенберг», «Беседы матери с детьми», «Индия», «Тобольская губерния», «Северное сияние, тундра, тайга, внешняя торговля Западной Сибири», «Труд и праздность», «Для начинающих читать», «Краткая география России», «Добрая и злая жена», «Былины и легенды» (в начале 1870-х гг. цена каждой брошюры составляла 5 копеек). Не смотря на большое разнообразие и некоторое своеобразие освещаемых Обществом распространения полезных книг тем, интерес к Сибири был значительным. Киевское общество грамотности распространяло для народного чтения аналогичные издания . Проект «Общедоступные книжки под редакцией А.А. Ивановского» преследовал те же цели, что и вышеперечисленные организации47.
Проблематика и тематика этнокультурных публикаций в «Томских губернских ведомостях»
Активное обсуждение «инородческого вопроса» в «Томских губернских ведомостях» приходится на 1858 - 1865 и 1882 - 1883 гг., что было связано с удачно подобранным редакторским и авторским составом. В первый период вокруг «неофициальной части» группируются будущие участники дела о «сибирских сепаратистах» - Д.Л. Кузнецов (редактор отдела), Г.Н. Потанин, Н.М. Ядринцев и другие. Неофициальный отдел в это время приобретает публицистический характер, объединяет представителей молодой сибирской интеллигенции и, по мнению Н.В. Жиляковой, может считаться первой полноценной томской газетой. После ареста «сибирских сепаратистов» и суда над ними неофициальный отдел лишился своих лучших сотрудников и стал выходить крайне нерегулярно.
В 1882 г. томский губернатор В.И. Мерцалов передал редактирование неофициального отдела Е.В. Коршу и разрешил издавать его как самостоятельную газету. Исторический парадокс: неофициальный отдел, который в свое время стал центром формирования областнического мировоззрения, в 1880-е гг. перешел к их идейным противникам, к «централистам»: Корш стоял на позициях полного неприятия областничества, поддерживая идеи «централистов». Тем не менее, при Корше неофициальный отдел пережил свое «второе рождение». Недолгий опыт работы этого человека в газете показал: неофициальный раздел действительно мог стать полноценным самостоятельным изданием, с единственным условием — редактор должен был поддерживать правительственную политику. Кроме Корша, таких газетчиков в Томске больше не нашлось, поэтому после 1883 г. и до 1917 г. неофициальный отдел больше не имел прежнего значения в общественной жизни Томска91.
В результате сплошного просмотра «неофициальной части» «Томских губернских ведомостей» за 1858 — 1883 гг. выявлено 152 материала (432 публикации), полностью или частично посвященных коренному населениюСибири. Определение основных тем и проблем, рассматриваемых на страницах газеты в контексте «инородческого вопроса», воссоздание главных образов, представляемых авторами статей (образ «инородца», образ русского, образ Сибири, образ России), и ключевых идей, проецируемых в публикациях, позволят реконструировать проблемно-тематическое содержание и структуру «инородческого вопроса» в «Томских губернских ведомостях», понять, чем был «инородческий вопрос» на страницах газеты: попыткой представить Россию во всей ее полиэтничности, национальной многокультурности, ведущей к свободному развитию наций в ее составе, или «жалким газетно-журнальным отражением западноевропейского национализма и шовинизма» (B.C. Соловьев) ? В результате анализа содержания материалов были выявлены центральные темы публикаций (см. Таблица 1) .
Фактически каждый пятый материал представляет фольклор коренного населения Сибири: предание, легенду или миф, песни, пословицы или загадки, что свидетельствует об интересе к восприятию окружающего мира «инородцами». Обращение к фольклорным материалам способствовало пониманию ритуалов и обычаев, социальной структуры (системы родства), психологических и культурных особенностей, поведенческих традиций «инородцев». Анализ материалов «Томских губернских ведомостей» показывает, что этнокультурный аспект «инородческого вопроса» привлекал авторов издания больше, чем экономический аспект.
Подавляющая часть материалов такого характера была опубликована в 1850-е — 1860-е гг. В последующие два десятилетия либо интерес к фольклорному наследию коренных народов падает, либо отсутствуют журналисты, способные фольклорный материал собрать и обработать. Авторами, внесшими значительный вклад в представление фольклора сибирских аборигенов на страницах газеты, были миссионер Алтайской духовной миссии В.И. Вербицкий, смотритель томского уездного училища Н.И. Ананьин и преподаватель латинского языка, один из лучших учителей Томской гимназии Я.Г. Андреев.
Фольклорный материал на страницах «Томских губернских ведомостей» приветствовался всеми сотрудниками газеты, уверенными в том, что «инородцы» «далеко не дикари», а «остатки обширных племен Азии, имеющие свою культуру, свои воззрения, верования, выработанные веками». Н.М. Ядринцев очень высоко оценил собранные В.И. Вербицким сказания о горах, которые «до потопа были богатырями» . «Здесь из мира мертвой природы восстают перед вами живые мифологические существа, это древний мир богов, сошедший на землю, долго действовавший, совершивший здесь подвиги, подобно греческим богам...», - писал Николай Михайлович95. Г.Н. Потанин также отмечал ценность подобных материалов. Однажды «осмелился» через газету просить В.И. Вербицкого не пересказывать легенды «инородцев» своими словами, а сообщить в редакцию «буквальный перевод ... эпизодического произведения, который будет весьма интересен для ориенталистов и [позволит] получить более правдивости»96.
Комплексное описание региона (историческое, географическое, статистическое, экономическое, методико-топографическое) представлено в 18 процентах статей (под регионом понимается любая территориальная единица: округ, область, край). «Инородческий вопрос» в данном случае является одной из составляющих тематического поля материала. Так, «Топографический очерк Нарымского края» целиком посвящен рассмотрению топографии региона, освещение «инородческого вопроса» заключается в представлении промысла «инородцев», проживающих на территории края: ««Жир, извлекаемый из потрохов крупной рыбы, инородцы употребляют в тохту, (1) особенно его берегут к зиме, ко времени промысла зверей в лесах. ... (1) Тохтою называют остяки всякую приправу в кушаньи, как-то: рыбий жир, сало, масло коровье, мясо и проч.»97. В одиннадцати номерах публиковался очерк Русанова «Взгляд на экономический и общественный быт Киргизии», представлявший хозяйственное и социальное развитие Киргизии.. Значительная часть путевых заметок концентрируется на описании.«инородцев». Автор рассуждает о влиянии на них цивилизации, о переходе кочевых «инородцев» в состав оседлых, живописует физические и климатические условия местности, в которой проживают инородческие племена, пишет о низкой вероятности возникновения эпидемий в среде «инородцев», аргументируя это благоприятными физическими условиями степи, в которой они проживают. Поднимается не часто обсуждаемая на страницах газеты проблема образовательных возможностей для коренного населения Сибири. Автор изобличает сложившуюся в системе инородческого образования традицию: доступность образования только для тех слоев «инородцев», которые наиболее лояльны к российскому правительству: «...право на определение вучрежденную «в последнее время» в г. Омске школу для киргизских детей - Г.К. предоставляется всем вообще султанам и почетным киргизам; но во всяком случае, преимущество отдается тем, которые большие услуги оказали правительству и известны особенною преданностию» . Затрагивается вопрос о вере «инородцев», отмечается, что несмотря на распространение в крае магометанского миссионерства здесь все еще сильны позиции язычества, шаманства. Сельское хозяйство и земледелие, гастрономические предпочтения «инородцев», киргизская юрта; торговля и ярмарки, роскошь и богатство в среде «инородцев» — в статье сообщается «обо всем помаленьку». Наконец, дается характеристика кочевников, начиная описанием телосложения и заканчивая нравственным развитием киргиза, идущим в противоречии с цивилизацией: «на нравственное развитие киргизского народа не могло не иметь влияние долгое пребывание киргиз под условиями, противными всяким началам цивилизации. Народы, обитавшие в странах безлесных и бесплодных, — не отличались гражданственностью и просвещением. У киргиз есть еще много грубых привычек и предрассудков, заимствованных от восточных народов. К таковым должно отнести и понятия о какой-то золотой вольности, предубеждение об оседлой жизни, мщение за убитого родственника куном, баранту, о браке, о рабстве женщин, вытеснение детей из родильниц» . Авторы «Томских губернских ведомостей», рассказывая об «инородцах», мыслили в европейских категориях, с позиций носителя ценностей западной цивилизации.
Специфика сибирского авторства
Реконструируя представление «инородческого вопроса» на страницах «Томских губернских ведомостей», невозможно ограничиваться изучением тематики и проблематики «вопроса», не уделяя внимания создателям «инородческого дискурса». А обращение к последним невозможно без рассмотрения в целом специфики сибирского авторства второй половины XIX в. Под сибирским авторством мы понимаем принадлежность текстов авторам, проживающим в Сибири или вышедшим из Сибири и посвящающим свои произведения, по преимуществу, сибирским вопросам.
Г.Н. Потанин использовал термин «сибирская журналистика», разумея под ней «все газеты и журналы, издающиеся в Сибири или для Сибири, без различия, кто издает их, уроженец Сибири или не уроженец» . Четко противопоставляет Потанин «сибирскую» и «русскую» публицистику. Для создания первой приходилось «прислушиваться» ко второй. Только так можно было «подготовить себя к будущей деятельности на родине»175. Создателем сибирской журналистики публицист называет Ядринцева, сообщившего ей «серьезный тон», поставившего ее «на путь общественного служения». «В это время сибирская литература обогатилась беллетристикой нового характера (роман «Шаг за шагом» Омулевского, роман «Николай Негорев» Кущевского, рассказы из народного быта Наумова). В них уже отражается брожение общественной мысли, чего в произведениях прежнего периода не было, но дрожжи и на этот раз были не свои, не сибирские. Сибирская интеллигенция еще жила исключительно общими интересами с остальной Россией, местные вопросы только впервые ставились Ядринцевым, а потому отражения чисто местных желаний, чисто местных забот и печалей в сибирской беллетристике той эпохи нечего было и ждать», - писал Потанин, целью сибирской журналистики считавший разработку «местных» вопросов.
Ядринцев, организовавший «кружок сибирских сепаратистов», своей задачей ставил «проводить мысль о выделении Сибири в области искусства и в кругу общественных идей». Речь шла о культурном сепаратизме. Общественные деятели «мечтали осуществить сепаратизм в живописи, музыке, в театре, литературе, в патриотизме, в материальной культуре и в духовной жизни. Такой культурный сепаратизм не только не вредит для общего отечества, напротив, он желателен, потому что превращает безжизненную мертвую область в живой организм, одаренный творчеством» . Однако культурный сепаратизм привел к сепаратизму политическому - «к идее о полном отделении области от государства».
Областникам было свойственно ощущение, что сибирская словесность начинается непосредственно с них, что произведения, создававшиеся к востоку от Урала едва ли не с конца XVI в., к ним не имеют никакого отношения. Данная точка зрения распространялась и на идеологию. Ядринцев писал по этому поводу: «Наши земляки ... были весьма восприимчивы к новым теориям, к новаторству, из них выходили самые ревностные прозелиты новых направлений. Я могу объяснить это разве тем, что сибиряки вообще не имеют традиций, предрассудков, у них нет ничего позади, и взор их устремлен вечно в будущее». Потанин вторил своему коллеге: «...сибирской литературы еще нет, она вся в будущем, а пока она только заключается в его Ядринцева - Г.К. письмах ко мне»177.
«Умственное движение» края волновало общественных деятелей Сибири не меньше, чем его экономическое развитие. Они однозначно признавали не только отсталость провинциальной прессы, но и вообще недостаток литературного внимания к Сибири. Если автор и умеет «задавать себе задачи» и затрагивать «вопросы первой важности», то ему не хватает «местного материала для разрешения их», чего не удалось избежать даже такому опытному журналисту как Н.В. Шелгунов. Но его статьи в «Русском слове» вызвали все-таки положительный отклик на страницах «Томских губернских ведомостей»: «Литература о социальной жизни Сибири почти не существует, так что даже небольшой статьи Шелгунова «Гражданские элементы Иркутского края» и «Сибирь по большой дороге», помещенные в Русском Слове, составляют в ней эпоху»178. Однако Шелгунов, вопреки ожиданиям сибиряков, не дал полной картины современного сибирского общества — «...ограничился только двумя, тремя вопросами и далеко не захватил всех сторон сибирской жизни»179.
По мнению СИ. Гольдфарба, в условиях отсутствия в Сибири профессиональных учебных заведений, которые готовили бы кадры для журналистики, созданию своеобразной школы мастерства сибирской журналистики, возникновению самого понятия «сибирская журналистика» способствовала историческая реальность. В числе тех, кто стоял у истоков сибирской журналистики, Гольдфарб называет общественных деятелей, тесно связанных с краем и его проблемами: Ядринцев, Потанин, Сунгуров, Клеменц, Попов, Адрианов, Макушин, Казанцев, Витковский, Иванчин-Писарев, Попова и многие другие, вошедшие в анналы не только местной, но и отечественной истории .
В истории русской литературы сибирскую литературу принято рассматривать как региональное явление русской литературы. Ссылаясь на устоявшуюся еще со времен Пушкина антитезу двух российских столиц - Москвы и Петербурга как культурных центров, В.Г. Белинский, интересовавшийся проблемой региональных литератур, считал, что в качестве культурных центров можно рассмотреть любую другую область: «Великороссия, Малороссия, Белоруссия, Новороссия, Финляндия, Остзейские губернии, Крым, Кавказ, Сибирь, — все это целые миры, оригинальные и по климату, и по природе, и по языкам и наречиям, и по нравам и обычаям!..». Решая проблему региональное литературы, Белинский, с одной стороны, как бы «децентрализовал» литературно-культурные явления, признавая их самобытный «местный» характер, с другой стороны, этим он лишь подчеркивал богатство и многообразие русской национальной литературы181.
Создатели сибирской журналистики второй половины XIX в. пытались осмыслить эти две тенденции - тенденцию к «собиранию» и тенденцию к «децентрализации». На два лагеря сибирскую журналистику раскалывал вопрос о местных нуждах. «Одна часть сибирской журналистики первостепенное значение придавала общерусским вопросам, а специально сибирские вопросы считала маловажными, а иногда даже отрицала самое существование их. Другая часть отдавала предпочтение изучению чисто местных вопросов. Журналистов первой категории можно назвать централистами, второй — автономистами. Голос последней группы почти всегда тонул в общей сибирской журналистике, и это всякому будет понятно, если он обратит внимание на состав сибирской интеллигенции; она в подавляющем количестве состоит из пришлых, не сибирских элементов» .
Во второй половине XIX в. Сибирь было принято рассматривать как культурную и литературную провинцию, как место развития «окраинной» литературы. «Провинциальность» сибирской литературы представлялась в негативном свете и была синонимична отсутствию достаточного умственного развития Сибирского края. В советском литературоведении, как отмечает В.Г. Одиноков, господствовала «центристская» точка зрения на литературные явления, и «регионализм» в творческом и теоретическом планах не только не поддерживался, но осуждался. Сегодня, при серьезных сдвигах в литературной теории скептическое отношение к самой постановке о «местных» литературах окончательно не преодолено. Пугающий оттенок понятия «местная литература» связан с расплывчатым представлением о предмете изучения.
Современный исследователь сибирской литературы и культуры как регионального явления западно-германский славист, профессор Тюбингенского университета Рольф-Дитер Клюге называет Сибирь «культурной и литературной провинцией», однако отмечает, что термин «провинция» в контексте его исследования не имеет какого-либо отрицательного оттенка. Ученый, выделяя Сибирский регион как наиболее представительный в системе «местных» литератур, опровергает довольно распространенную версию о духовной бедности этой далекой окраины России. Клюге выделяет не только общенациональные элементы в сибирской культуре, но и интернациональные, привнесенные зарубежными деятелями искусства и науки. Он прослеживает двусторонний процесс: ассимиляцию общерусского литературно-культурного наследия и культивирование самобытных явлений, отражающих специфику края .
Жанровая палитра «Томских губернских ведомостей»
Жанровый анализ материалов «Томских губернских ведомостей» показывает, что журналисты для освещения «инородческого вопроса» предпочитали использовать жанр очерка. Доля материалов, выполненных в таком жанре, составляет около 50 процентов. Практически каждый второй очерк можно определить как этнографический. Данное жанровое имя не было широко распространено на страницах «Томских губернских ведомостей», но по отношению к одному из материалов: очерку Н.А. Кострова «О состоянии жизни между инородцами Томской губернии» (№№ 24-34, 1883), - используется данное жанровое обозначение.
Основным предметом отображения рассматриваемого жанра являлось инородческое население Сибири, поэтому нетрудно объяснить большое количество материалов этого жанра среди общего количества материалов, посвященных «инородческому вопросу». А.Л. Фокеев целью этнографического очерка считает представление историко-хронологических, научно достоверных фактов освещения быта, социальной, экономической, культурологической сторон жизни народа. Этнографический очерк по своей природе приближается к научной, точной фиксации фактов, часто выходит за пределы своей жанровой природы, соединяя в себе как признаки очерка, так и рассказа с его художественными элементами " . Этнографический очерк «Томских губернских ведомостей» сочетал в себе множество разновидностей этнографизма: социальный, бытовой, культурологический, историко-хронологический, батальный, ландшафтный (пейзажно-изобразительный), статистический, религиозно-бытовой, регионально-областной, географический. Данные разновидности этнографизма выступали в разных вариациях: как в отдельных проявлениях, так и в сочетании друг с другом, образуя «целостный этнографический субстрат» (А.Л. Фокеев), отражая общность разнообразных явлений в одном произведении.
Каждый третий очерк представляет собой очерк-исследование, ориентированный на полномасштабное освещение сибирской действительности, затрагивающий различные аспекты социально-экономической жизни Сибири, рассказывающий о ее истории, природе, климате; одна из важных тем, составляющих тематическое ядро очерка-исследования, — взаимоотношения русского и коренного населения Сибири. Жанровые имена, которыми обычно наделяется на страницах «Томских губернских ведомостей» жанр очерка-исследования, представлены дефинициями«очерк» и «описание».
Значительную долю составляют материалы в жанре исторического очерка, освещающие историю Сибири, опыт присоединения региона к Российской империи, историю отдельных населенных пунктов, конкретных инородческих племен. При создании такого рода материалов очеркисты использовали архивные документы, историческую литературу, данные статистики, материалы других периодических изданий, как правило, столичных.
Экономический очерк был нацелен на описание торговли и промышленности Сибири, оценку степени развития этих сфер жизнедеятельности; данный жанр позволял в полной мере представить экономический быт «инородцев». Материалы «Торговля и промышленность города Томска с его округом» (1858, №51), «О промышленности Русских крестьян и Инородцев Нарымского края» (1860, №№ 6-7) являются примерами экономического очерка. Присутствие автора важно и в этих «нерепортажных» материалах - он умудряется «вести» читателя и по такому «деловому» тексту: «При таких условиях торговли в Томске, прежде нежели займемся описанием ее, бросим взгляд на благосостояние Томского округа и проследим положение тех волостей, кои смежны с городскою чертою и следуют за ними не в дальнем расстоянии»321.
Невелико среди материалов, посвященных «инородческому вопросу», количество . узкоспециальных очерков; среди таковых - топографический очерк и медико-топографическое описание. Три материала, по определению редакции, являются статистическими описаниями, однако согласно нашему анализу, представляются полноценными очерками-исследованиями, не сухими статистическими отчетами, а легко читающимися, интересными материалами.
На страницах «Томских губернских ведомостей» в силу своей функциональной актуальности и просветительской значимости присутствуют аналогичные путевому очерку очерковые формы «поездка» и «путевые заметки». Среди таковых «Взгляд на экономический и общественный быт Киргизии» Русанова (1861, №№ 36-44, 48-49), «Поездка на р. Чую Д-ра Радлова в 1860 году» (1878, №№ 7, 10, 13, 15, 18, 30, 37, 39, 46, 48). По мнению Н.В. Жиляковой, «пробуждающееся самосознание сибиряков проявлялось в растущем интересе к своей «малой родине», и путевые очерки удовлетворяли эти потребности общества» .
Очерк, являясь синтетическим жанром, трудно поддается классификации и типологизации и представляет собой сложный предмет для изучения. Как пишет В.Г. Вомперский, природа очерка объясняется тем, что как жанр он функционирует и в публицистике, и в художественной литературе. Как публицистический жанр его отличают от других жанров публицистики элементы художественного, образного письма, от жанров литературных - конкретность, «адресность» фактов, элементы публицистики323.
Творческие симбиозы очерка, его постоянное стремление к диффузии, трансформации нередко становились преградой на пути исследователей, занятых проблемой его внутрижанровой классификации . Наша задача, казалось бы, облегчена тем, что жанровая принадлежность практически каждого четвертого текста на страницах «Томских губернских ведомостей» обозначена автором или редактором. Однако это обстоятельство как раз и ведет к главным исследовательским вопросам: что определяет эти жанровые формы, насколько высока вероятность смешения жанровых обозначений и/или их некорректного использования, как классифицировать тексты, не получившие жанрового обозначения.
Непосредственно на страницах «Томских губернских ведомостей» самими авторами представлены жанровые обозначения текстов, имеющих признаки очерка. К такого рода публикациям, прежде всего, относятся очерки - топографический, исторический, биографический, выступающий преимущественно как «очерк жизни и деятельности», а также «описание» — мето дико-топографическое, статистическое, историко-статистическое, «обозрение», «обзор», «поездка», «путевые заметки»325.
На деле жанровая палитра «Томских губернских ведомостей» по части очерков еще богаче. Так, на страницах газеты значительное место занимают очерки, которые мы назвали очерками-исследованиями. Интерес читателя к Сибири лучше других мог удовлетворить этот многофункциональный жанр, представляющий собой сочетание историко-географического и социально-экономического очерков, позволяющий составить комплексную картину конкретного населенного пункта и целого края. Очерки-исследования не отличаются высокой художественной образностью и эмоциональной насыщенностью, характерными для художественно-публицистических жанров, к которым относится собственно жанр очерка. В них исследовательское (аналитическое) начало преобладает над репортажным (наглядно-образным). Автор постоянно стремится к объективной оценке происходящего, ищет факты, статистические данные, подтверждающие его мысль, пытается анализировать, делать взвешенные выводы, стремится к точному изображению сибирской жизни. Так, в небольшом авторском вступлении к «Томским очеркам», или «Очеркам г. Томска», сообщается, что «доныне изданные и напечатанные в виде краткого, или полного обозрения Сибири, сочинения, не удовлетворяют нашей любознательности, или по взбивчивости системы, изложения, или по сухости и сжатости предметов, или по скудности материалов, а нередко по превратности взгляда без истины и действительной точности. ... Быть может другой, более любознательный и более имеющий досуга, напишет и больше, и лучше, но вряд ли правдивее?» " .
Встречающиеся репортажные «элементы» настолько яркие, а присутствие в тексте автора, ставшего «глазами» своей аудитории, настолько сильно, что читатель не чувствует себя обделенным. «Еду я, и передо мной мелькают деревенские дома, мелькают вновь выкрашенные кровли этапов, ... мелькают зеленеющие (в сентябре) нивы, а всего чаще мелькают полосатые версты. Где же люди? Постойте и до них доберемся»; «Но прежде, чем поведу я вас по здешним кочкам, позвольте сказать об них еще несколько слов»; «...опять бураны, опять ухабы, та же история. Извольте тут ехать. Я не говорю уже о приятной перспективе просидеть целую ночь в ухабе, или, чего доброго, заблудиться» ; «Когда я проезжал в последних числах июля из Барнаула на прииск, везде по дороге видел хорошие хлеба. Овсы достигли высоты 2Уг аршин, а рожь была выше человеческого роста. Лен уже начинали дергать» .
