Содержание к диссертации
Введение
Глава 1. Природа политических ценностей и их артикуляция в СМИ
1.1. Категория ценности в структуре гуманитарного знания 19
1.2. Социокультурные основания политических ценностей 36
1.3. Телевидение как источник и ретранслятор политических ценностей 58
Глава 2. Социально-политическое содержание маскульта и его воздействия на массовое общество
2.1. «Массовая культура»: генезис и эволюция научных представлений 76
2.2. Особенности политического функционирования маскульта 91
2.3. Ценностная система маскульта как носитель управленческого потенциала 115
Глава 3. Управленческое функционирование «массовой культуры» на телевидении
3.1. Артефакты «массовой культуры» как базисная единица современного телевещания 134
3.2. Аксиологическое содержание маскульта в практике отечественного телеэфира 152
3.3. Политика на телевидении как часть «массовой культуры» 186
Заключение 197
Список литературы 203
Приложения
1. Результаты тематического количественного анализа сетки вещания телеканалов 217
2. Дополнительные образцы анализа телепрограмм, отражающих ценностную систему маскульта 222
- Категория ценности в структуре гуманитарного знания
- Телевидение как источник и ретранслятор политических ценностей
- Ценностная система маскульта как носитель управленческого потенциала
- Политика на телевидении как часть «массовой культуры»
Введение к работе
Настоящее диссертационное исследование посвящено феномену политического влияния «массовой культуры» на телеэкране, управленческому и пропагандистскому потенциалу ее ценностного содержания.
Актуальность исследования. Масштабные многосторонние процессы становления индустриального, а затем – постиндустриального информационного общества, продолжавшиеся на протяжении всего ХХ века, приводят к появлению и выдвижению на передний план социально-политической и культурной жизни новой формы существования культуры и искусства – маскульта. Составляя доминанту коммуникационной, а также духовной среды современного общества, «массовая культура» выступает не просто источником развлечений, но и эффективным средством многоаспектного воздействия на аудиторию.
Маскульт программирует массовое сознание, популяризирует различные ценности и актуализируется, в итоге, как средство политического управления и сохранения социально-политической системы. В контексте виртуализации политической жизни, замены практики прямого насилия и грубого манипулирования более изощренными неявными механизмами влияния на аудиторию управленческие возможности «массовой культуры», надежно скрытые за развлекательной «упаковкой», приобретают исключительное значение.
В нашей стране формирование системы маскульта начинается с распадом СССР и завершается к началу XXI века. При этом в роли основного канала распространения маскульта и его ценностей выступает телевидение, которое, кроме того, само функционирует как мощное ценностно-генерирующее средство. Практика отечественного ТВ, с одной стороны, аккумулирующая обширные пласты «массовой культуры», а с другой, выступающая базисным инструментом осуществления политического влияния, представляется актуальнейшим для исследователя проблемным полем.
Ключом к полному и последовательному описанию политической сущности бытия маскульта в современном социуме способен стать анализ ценностного содержания «массовой культуры». Традиции социогуманитарного знания подразумевают взгляд на ценностную систему культуры любого типа как на ее концептуально-идейный базис, и маскульт в этом отношении не может составлять исключение.
Другим принципиально важным мотивом обращения к теме ценностно-политического содержания «массовой культуры» на телеэкране является объективно существующая необходимость познания комплекса трансформаций, происходящих с современной журналистикой вообще и телевизионной журналистикой в частности. В условиях агрессивного наступления маскульта на информационное пространство возникает непосредственная угроза омассовления журналистики, то есть утраты ею способностей к осуществлению социально значимой практики и позитивного влияния на духовно-интеллектуальную сферу общества в угоду большей развлекательности, сенсационности и общедоступности. Соответственно, бесспорно актуальным становится изучение ценностных основ «массовой культуры», а также механизмов ее влияния на общество, информационную среду обитания современного индивида и журналистику.
Основная гипотеза исследования заключается в том, что сформировавшаяся к 2001-2002 гг. отечественная индустрия телевизионной «массовой культуры» актуализируется в качестве средства политического управления, контроля над массой и начинает программировать поведение индивида на всех уровнях социального бытия – от досуга и личной жизни до политического участия. Центром сосредоточения политико-управленческого потенциала «массовой культуры», определяющим механизмы ее политического влияния на аудиторию и шире – весь социум, является система ценностей маскульта. Таким образом, ценности «массовой культуры», оказывающие воздействие на телевизионное вещание в целом и тележурналистику в частности, являются политическими.
Кроме того, гипотеза включает в себя положение о дуалистичности природы ценностей «массовой культуры», являющихся, с одной стороны, феноменами социально-политического характера и несущих определенную политическую риторику, а с другой – приближающихся в онтологическом и гносеологическом плане к псевдоценностям, брендам, которые эксплуатируются идеологами индустрии маскульта в целях успешной реализации информационно-развлекательного товара на рынке образов и зрелищ.
Изучение продукции «массовой культуры» телеэкрана, ее ценностного содержания, на наш взгляд, способно стать ключом к пониманию особенностей бытия современной отечественной тележурналистики, испытывающей непрекращающееся интенсивное воздействие среды маскульта и, соответственно, переживающей ряд глобальных трансформаций. В частности, наблюдается подчинение современной политической тележурналистики – ее стилистики, художественно-выразительных средств и алгоритмов социального функционирования – формату экранной «массовой культуры».
Степень научной разработанности темы. Изучение «массовой культуры» носит междисциплинарный характер. Кроме того, в рассматриваемом объекте, как правило, выделяются отдельные аспекты. Центральным для ряда исследователей конца XIX и первой половины XX века (Г. Лебон, Г. Тард, Х. Ортега-и-Гассет и др.) являлось понятие массы и массового человека. Работы многих других ученых также разворачиваются вокруг базовых с точки зрения рассмотрения вопроса о маскульте категорий: массовое индустриальное общество (К. Манхейм, Э. Фромм и др.), постиндустриальное и информационное общество («Грядущее постиндустриальное общество» Д. Белла, «Третья волна» Э. Тоффлера, труд М. Кастельса «Информационная эпоха» и пр.).
Одним из главных этапов теоретического осмысления сущности «массовой культуры» стала деятельность представителей Франкфуртской школы – Т. Адорно, М. Хоркхаймера, Г. Маркузе, В. Беньямина. Важным источником представлений о сущности «массовой культуры» являются также работы философов-постмодернистов – прежде всего, Ж. Бодрийяра («Симулякры и симуляция», «Злой демон образов» и пр.).
Современные западные концепции «массовой культуры» выстраиваются в рамках дисциплин «cultural studies» или же «media studies». Здесь назовем имена Д. Стринати, Дж. Болтера, Н. Коулдрай, Т. Л. Макфэйла, П. Ауфдерхайде, Л. Гриндстафф и др. Значительная часть трудов упомянутых авторов посвящена, в том числе, проблеме телевизионного маскульта.
В нашей стране объективный комплексный подход к тематике маскульта можно обнаружить в трудах А. В. Захарова, К. З. Акопяна, В. А. Подороги, А. В. Костиной, Е. Г. Соколова, А. Я. Флиера, К. Т. Теплица и др.
К вопросу о социально-политических аспектах бытия современной «массовой культуры» обращались М. Г. Рыбакова, Е. П. Смольская, Г. К. Ашин, К. Э. Разлогов и др. Маскульт на телеэкране как ключевой феномен современной культурной ситуации становился объектом научного осмысления в работах Д. Дондурея, В. Зверевой, Е. В. Аргуновой, А. Г. Дугина и др.
Природа телевидения как стержневого для проблематики «массовой культуры» явления анализировалась Р. Вильямсом, М. Маклюэном, Ж. Бодрийяром, П. Бурдье, С. Холлом и др. Политические, коммуникационные, социокультурные, структурно-организационные и творческо-профессиональные аспекты функционирования телевидения и бытия телевизионной журналистики рассматривались С. Г. Кара-Мурзой, А. Г. Качкаевой, Г. В. Кузнецовым, А. Я. Юровским, Р. А. Борецким, В. М. Березиным, Т. В. Васильевой и др.
Теоретическое оформление категории «ценность» как одной из центральных для корпуса социально-гуманитарных наук велось представителями многих дисциплин – этики, общей и социальной психологии, социологии и пр. В целом, все теоретические источники, связанные с разработкой вопроса о ценностях, можно разделить на три большие группы.
К первой будут относиться философские теории ценностей, ассоциирующиеся с именами широкого круга мыслителей: Г. Риккерта, Р. Г. Лотце, В. Виндельбанда, М. Шелера, Н. Гартмана, Ф. Ницше, Дж. Дьюи и др. Вторую группу источников составят социологические работы – труды М. Вебера, У. Томаса, Ф. Знанецкого, Т. Парсонса и др. Наконец, к третьей группе источников отнесем психологические теории ценностей, авторами которых стали такие ученые, как А. Маслоу, В. Франкл, Г. Оллпорт, М. Рокич.
Аналогичная классификация может быть применена к отечественной литературе, посвященной теме ценностей. Укажем философские труды, относящиеся как к советскому, так и постсоветскому периоду – работы В. А. Василенко, В. П. Тугаринова, О. Г. Дробницкого, Л. Н. Столовича, Г. П. Выжлецова, Л. А. Микешиной, М. С. Кагана, Н. С. Розова, В. П. Барышкова и др.
В отечественной социологии понятие ценности разрабатывалось такими видными учеными, как А. Г. Здравомыслов и В. А. Ядов, а в общей и социальной психологии – И. С. Коном, Д. А. Леонтьевым и др. Отдельно выделим группу источников, содержащих описание и результаты социологических исследований ценностей современного российского общества. К таковым отнесем публикации Н. И. Лапина, Е. И. Башкировой, Т. А. Рассадиной, В. Э. Бойкова и др.
Категория политической ценности, а также связанные с ней политологические понятия («политическое сознание», «политическая социализация», «политическая идентификация» и пр.) рассматривались В. Н. Шиловым, А. В. Поповым, Л. А. Зуевой, А. И. Соловьевым, Е. Б. Шестопал, О. В. Поповой, Л. И. Лазебным, И. И. Кравченко, Л. С. Мамутом, Н. Г. Щербининой и др. Динамика и специфика бытия политических ценностей в общественном сознании и политической риторике изучались такими исследователями, как Б. Г. Капустин, И. М. Клямкин, Г. Г. Дилигенский, Е. В. Попова, И. В. Кологривова, В. Г. Скочилова и др.
Ценности «массовой культуры» до сих пор не получили должного научного осмысления. Исключением явилась монография О. Ю. Биричевской, в которой ценностное содержание маскульта рассматривается в неразрывной связи с идеологией и философией общества потребления.
Необходимо отметить и полное отсутствие научно-исследовательских работ, в которых фигурировал бы предлагаемый нами комплексный понятийный конструкт «политические ценности маскульта».
Актуальность темы диссертационного исследования и степень ее научной разработанности определили цель и задачи настоящей работы.
Цель исследования. Основной целью диссертации является описание и структурный анализ ценностно-политического содержания объектов «массовой культуры» в практике российского телеэфира, их взаимодействия с политической тележурналистикой.
В соответствии с целью исследования поставлены следующие задачи:
проанализировать теоретический статус понятий «ценность» и «политические ценности»;
раскрыть особенности бытия политических ценностей в контексте современной российской социально-политической реальности;
рассмотреть специфику телевидения как средства генерирования и транслирования политических ценностей;
описать сущность маскульта, его функциональную природу, место в культурной и социально-политической сферах современного общества;
разработать систему социально-политических функций маскульта и рассмотреть основные механизмы его политико-управленческого воздействия на социум;
разработать и описать систему ценностей «массовой культуры», дать теоретико-методологическое обоснование предложенной категории «политические ценности маскульта»;
на основе разработанной системы ценностей проанализировать ценностно-политическое содержание «массовой культуры» в современном отечественном телеэфире, а также рассмотреть феномен репрезентации на телевидении политической реальности в качестве компонента «массовой культуры».
Объект исследования – функционирование «массовой культуры» в программах отечественного телевидения.
Предмет исследования – ценностно-политическое содержание телевизионного маскульта: управленческий аспект.
Теоретическая база исследования. Теоретической базой настоящей работы стали труды отечественных и зарубежных ученых по политологии и вопросам политического функционирования СМИ (А. С. Панарин, А. И. Соловьев, Е. Вятр, С. Г. Корконосенко, Г. C. Мельник, С. Г. Кара-Мурза, Е. Б. Шестопал, И. И. Кравченко, В. В. Крамник, И. И. Засурский, А. Цуладзе и др.), социологии и психологии СМИ (С. Холл, П. Бурдье, В. А. Сидоров, В. И. Кузин и др.), теории ценностей и проблеме бытия ценностей в политике (Г. Риккерт, И. Кант, М. Шелер, М. Вебер, Т. Парсонс, М. С. Каган, О. Г. Дробницкий, Л. А. Микешина, В. Н. Шилов, И. И. Кравченко, Л. С. Мамут, Б. Г. Капустин, И. М. Клямкин, Г. Г. Дилигенский, Е. В. Попова, В. А. Касамара и др), теме «массовой культуры», массового индустриального и постиндустриального общества (Х. Ортега-и-Гассет, Г. Лебон, Т. Адорно, М. Хоркхаймер, Г. Маркузе, Э. Фромм, Э. Тоффлер, Е. Г. Соколов, А. В. Костина, А. Я. Флиер, А. В. Захаров и др.), а также отдельные правовые документы, произведения ведущих российских публицистов и медиакритиков.
Методы исследования. Настоящая работа создавалась в рамках комплексного междисциплинарного подхода, с учетом принципов историзма, социокультурного детерминизма, системного анализа и объективности. При изучении проблемы политического функционирования «массовой культуры» и телевизионной журналистики, особенностей бытия политических ценностей в современном обществе диссертантом применялись политологический, социально-психологический, социологический и культурологический подходы.
Методы хронологического анализа, классификации и периодизации теоретических источников использовались при рассмотрении вопроса о генезисе «массовой культуры» и научных представлений о ней, а также в ходе изучения процесса научно-теоретического оформления категории «ценность». Контент-анализ применялся при изучении вещательных сеток телеканалов «Первый канал», НТВ, ТНТ. Метод включенного наблюдения возникал в ходе профессионально-творческого взаимодействия с создателями развлекательных телепроектов и иной журналистской продукции, относящейся к «массовой культуре» (телеканалы Муз ТВ и «Пятый канал», журнал «FHM» и пр.).
Эмпирической базой исследования послужили:
программное содержание телевизионных каналов «Первый», НТВ, ТНТ, Муз ТВ, СТС в период с 2004 по 2008 гг. (в некоторых случаях будем ссылаться на передачи других телеканалов, а также на программы, выходившие в эфир ранее 2004 г., поскольку адекватное отражение авторской концепции подразумевает обращение к большому количеству различных практических примеров);
результаты социологических исследований, посвященных изучению ценностей современного социума, и рейтинги телепередач, публикуемые на специализированных сайтах;
произведения российских публицистов и медиакритиков, посвященные анализу практики телевизионного маскульта, а также наиболее актуальным проблемам современной журналистики и политической жизни;
программные документы политических партий России;
выступления и интервью политических деятелей и ведущих российских медиаменеджеров, публикуемые в периодической печати и на различных тематических сайтах.
Кроме того, в исследовании получили отражение практические навыки и фактологический материал, накопленные диссертантом в период работы телекритиком в газетах «Санкт-Петербургские ведомости», «Невское время», «Ваш тайный советник», «Фонтанка.ру» – с января 2007 г. по настоящий момент.
Научная новизна диссертации заключается в том, что в ней предложен оригинальный подход к осмыслению определенных явлений «массовой культуры» и специфики ее политического функционирования, заключающийся в фокусировании на ценностном начале изучаемого объекта. Таким образом, настоящая диссертация продолжает разработку теоретико-методологических основ аксиологии журналистики. Согласно теоретическим положениям, разработанным диссертантом в соавторстве с профессором кафедры теории журналистики факультета журналистики СПбГУ В. А. Сидоровым и аспирантом кафедры радио и телевидения К. Р. Нигматуллиной, аксиология журналистики – это научная дисциплина, изучающая журналистику как источник и ретранслятор ценностей общества во всем их предметно-смысловом многообразии, а также собственно журналистику как социальную ценность, исследующая принципы и способы освоения журналистами социокультурных ценностей, эффективность и методы их репрезентации аудитории СМИ.
В работе впервые введено и рассмотрено понятие «политические ценности “массовой культуры”», на примере новейшей телевизионной продукции проанализирован политико-управленческий потенциал маскульта, описаны механизмы его политического влияния на общество. Проанализирована и структурирована функциональная природа «массовой культуры», осмыслена роль маскульта в обеспечении и сохранении экономической и государственной системы.
Впервые разработана в политологическом ключе система ценностей «массовой культуры». Кроме того, проанализированы структурно-организационные, парадигмальные и жанровые трансформации отечественной телевизионной журналистики под воздействием маскульта. В частности, выявлен и изучен феномен слияния политической картины мира, репрезентируемой в телеэфире, со сферой «массовой культуры».
Научно-практическая значимость диссертации заключается в разработке теоретико-методологического базиса политологического анализа явлений маскульта, а также теоретическом обосновании новой научной дисциплины «аксиология журналистики». Основные положения исследования и выводы, сделанные в работе, могут быть использованы широким кругом специалистов, занимающихся изучением «массовой культуры» и социально-политического функционирования СМИ: культурологами, социологами, психологами, специалистами в области различных разделов теории журналистики.
Положения, выносимые на защиту:
1. «Массовая культура» – специфическая форма существования культуры и искусства, духовной жизни социума - в условиях постиндустриального общества составляет доминанту информационного поля и оказывает существенное влияние на алгоритмы журналистской деятельности, в том числе – на функционирование политической тележурналистики, сближая методы и формы тележурналистики с продукцией маскульта.
2. Маскульт, будучи не только средством организации массовых рекреативных процессов, но и источником управленческого воздействия на потребителя, выступает при этом механизмом политического влияния на аудиторию телевидения на основе транслирования политически актуального набора ценностей.
3. Ценности «массовой культуры», в предметно-тематическом отношении полностью охватывая сферу повседневности и определяя модель поведения современного индивида на бытовом уровне, в то же время представляют собой политико-идеологические концепты и оказывают скрытое воздействие на политическое поле и находящихся в нем акторов.
4. В связи с изучением механизмов политического функционирования маскульта и связанных с ним трансформаций современной политической тележурналистики, стилистика и инструментарий которой сегодня все чаще соответствуют законам медийно-развлекательной индустрии, актуализируется анализ ценностных основ «массовой культуры», исследуемых в контексте аксиосферы современного общества, его политического и культурного ландшафта.
Апробация темы. Основные положения и выводы диссертационного исследования были апробированы в докладах и выступлениях на научных конференциях и семинарах: в ходе работы секции «Журналистика в мире политики» ежегодной межвузовской конференции «Дни Петербургской философии» (факультет философии и политологии СПбГУ, Санкт-Петербург, 2006, 2007, 2008 гг.), на научно-практическом семинаре «Журналистика и мир» (факультет журналистики СПбГУ, Санкт-Петербург, 2006, 2007 гг.), научно-практической конференции «СМИ и культура политического взаимодействия в демократическом обществе» (факультет журналистики СПбГУ, Санкт-Петербург, 2008 г.).
По теме исследования опубликовано 7 работ в научных журналах и сборниках по итогам научно-практических конференций.
Структура работы. Данная работа состоит из введения, трех глав, заключения, библиографического списка литературы, приложений.
Категория ценности в структуре гуманитарного знания
Рассмотрение вопроса о сущности политических ценностей и их бытии в информационной среде необходимо начать с изучения базового понятия «ценность». Теоретическое освоение данной категории традиционно представляет собой одну из актуальнейших и наиболее противоречивых проблем для корпуса социально-гуманитарных наук.
На протяжении примерно полутора веков понятие ценности выступает объектом исследований в философии, социологии, антропологии, эстетике, культурологии и многих других дисциплинах. Сложившийся в ходе этого массив теоретических построений огромен, и его подробный анализ в рамках настоящей работы не представляется возможным. Вместе с тем следует обозначить основные этапы изучения категории «ценность» и описать те направления, по которым шло ее научно-теоретическое оформление.
Как понятие междисциплинарное, ценность оказывается «разнесенной» по различным областям гуманитарного знания. С известной долей условности можно выделить три основные парадигмы, связанные с разработкой ценностной тематики - философскую, социологическую и психологическую.
Становление ценности как общезначимой научной категории происходит в философии. Появление аксиологии - философской теории ценностей -традиционно датируется исследователями серединой XIX века, однако аксиологическая проблематика и ценностные понятия в самом широком их понимании фигурируют в философии на протяжении многих веков. После зарождения и соответствующего научно-теоретического оформления аксиологии развитие этой философской дисциплины практически полностью сливается с общей историей философии. Иными словами, каждое направление, течение в философии, появлявшееся на протяжении XIX-XX вв., создавало собственную аксиологическую теорию или, по крайней мере, выражало свою позицию по отношению к проблеме ценностей. Закономерно, что многие современные авторы подчеркивают невозможность существования философской рефлексии, изолированной от темы ценностного. Так, А. А. Макейчик утверждает: «Бытие какой угодно философии означает защиту ею определенных ценностей, опровержение каких-либо из них или и то и другое одновременно» .
Кратко анализируя крайне длительный, многовековой период философии, предшествовавший оформлению аксиологии как самостоятельной дисциплины, обратимся, прежде всего, к традициям античности. Уже на этом этапе получают научное развитие первичные ценностные понятия (т.е. философские, этические или эстетические категории, неразрывно связанные с базовым аксиологическим термином «ценность») - «благо», «прекрасное», «красота» и т.п. Отмечая, что «древнегреческая философия необычайно аксиологична» и что в ней обнаруживается «синкретизм сознания, изначальная его ценностная природа», исследователь Л. Н. Столович пишет: «В этом ценностном потоке еще было слито первоначально то, что позже определилось, как «Истина», «Добро», «Красота», «Польза». Процесс развития философии... заключался во все большей дифференциации различных видов ценностной ориентации, которая в итоге приводила к новому синтезу - образованию понятий и категорий, охватывающих ценностное мироотношение в целом, но уже с учетом ранее выявленной дифференциации» .
Особое, первоочередное, место среди всех аксиологических категорий, фигурировавших в философских учениях Древней Греции, принадлежит понятию «благо», синтезировавшему в себе различные ценностные понятия. Так, Сократ в диалоге Платона «Филеб» заключает: «...если мы не в состоянии уловить благо одной идеей, то поймаем его тремя - красотой, соразмерностью и истиной...» . Платон излагает свое видение сущности блага и дает соответствующие классификации его видов и элементов в таких своих работах, как «Филеб», «Пир», «Государство». Аристотель, также обращаясь к данному понятию, критикует воззрения Платона, в частности -учение последнего об идее единого блага . Развивая собственную мысль о множественности благ, Аристотель приводит их следующую классификацию в «Большой этике»: «Из благ одни относятся к ценимым (timia), другие - к хвалимым (epaineta) вещам, третьи - к возможностям (dynameis)» .
В трудах Аристотеля уже фигурирует термин «ценность». Представители стоицизма также активно оперируют этим понятием и используют для его обозначения древнегреческое слово «axia» («ценность»), от которого и происходит название дисциплины «аксиология».
И все же, несмотря на внушительный вклад, сделанный древнегреческими философами в развитие учения о ценностях, говорить об «античной аксиологии» нельзя, поскольку «философия ценностей могла сложиться только на базе субъективного принципа новоевропейской метафизики с фундаментальным для нее "субъект-объектным отношением"». В предшествующей же философской традиции ценности и первостепенные ценностные понятия трактовались «как "бытийные реалии", якобы существующие самостоятельно или как качества, объективно присущие "вещам" и подлежащие истинному познанию» .
Дальнейшая история европейской философии - от окончания древнегреческой эпохи и до середины XIX века - может быть описана как единый процесс подготовки идейно-теоретического и методологического базиса для возникновения аксиологии. Не имея возможности детально рассматривать столь обширный период, ограничимся указанием на его наиболее важные закономерности .
Прежде всего, ценностные понятия (такие, как «добро», «красота», «наслаждение», «добродетель») и ценностная проблематика присутствуют практически в каждой значимой философской концепции выделенного этапа - будь то образцы средневековой теологии или труды Б. Спинозы, Ф. Бэкона, Д. Юма. Далее заметим, что начиная, примерно, с Нового времени и вплоть до И. Канта, давшего, как будет показано ниже, непосредственные основания для появления философии ценностей, все развитие философской мысли являло собой движение в сторону преодоления онтологического понимания ценностных категорий, отказа от трактовки их как «бытийных реалий». Показательна, в частности, периодизация истории философской теории ценностей в монографии Г. П. Выжлецова, выделяющего два «доаксиологических» этапа: «онтологический» (от античности и до XVI века) и «гносеологический» (XVII век - середина XIX века).
Антитезой онтологической трактовке ценностей как сущего стало развертывание и последовательное предельное обобщение субъективного принципа (в контексте которого ценности суть значение объекта для субъекта), намеченное Р. Декартом и отчетливо просматривающееся в учениях Б. Спинозы, Дж. Локка, Д. Юма30.
Вообще, в философии Нового времени, как замечает Б. Рассел, преобладают индивидуалистические и субъективные тенденции. Они достаточно рельефно выразились в теории Декарта, «которая всякое познание ставит в зависимость от достоверности своего собственного существования»31. Декарт, подчеркивает Л. А. Микешина, сформировал субъектно-объектный подход, который положил «начало рассмотрению проблемы ценностей именно в системе субъектно-объектных отношений» . Продолжая данную линию, Б. Спиноза связал в своей философской системе ценностные понятия с индивидуальными особенностями субъекта. В «Этике» голландский философ именует ценностные категории (такие, как «добро, зло, порядок, беспорядок, тепло, холод, красота, безобразие и т.д.») «различными способами воображения» .
Представитель традиции эмпиризма Дж. Локк, развивая установку на субъективацию ценностного, соотносил категории добра и зла с удовольствием и страданием, т.е. со сферой опыта. Нравственные же добро и зло (выделяемые философом в качестве самостоятельных понятий) - это соответствие или несоответствие наших действий законам, принятым в обществе правилам. Эти законы у Локка несут отпечаток релятивности: «...в одной стране признается пороком то, что в другой считается добродетелью...»34.
Наконец, другой представитель британского эмпиризма, Д. Юм, решительно разводит ценности и предметы, лишая последние ценностных качеств. Красота, прекрасное, ценность объекта - источником всего этого в теории шотландского мыслителя выступают «аффекты», дух человека с неповторимыми особенностями его устройства, т.е. ценностные понятия трактуются как относительные35.
Телевидение как источник и ретранслятор политических ценностей
Даже краткий анализ новейшей истории политического функционирования СМИ демонстрирует, что, начиная, примерно, с 1996 г. и по наши дни, российская журналистика выступает в качестве канала коммуникации, обслуживающего интересы не различных частей общества (как и предполагается в идеале подлинно демократического государства), а исключительно разнообразных центров власти.
Я. Н. Засурский, рассматривая метаморфозы, происходившие с отечественными СМИ в постсоветский период, выделяет, среди прочего, следующие модели построения оси «журналистика - политическое пространство»:
- СМИ как «четвертая власть» - получает распространение после принятия закона о средствах массовой информации, создания новых независимых газет и радиостанций («Эхо Москвы»);
Корпоративно-авторитарная модель - соответствует складыванию медиаполитической системы, оформившейся к президентским выборам 1996 г., когда медиаимперии Б. Березовского и В. Гусинского обеспечивают победу Б. Ельцину;
- Корпоративная журналистика и свободная пресса - ангажированные СМИ обслуживают интересы различных центров власти в условиях парламентских выборов 1999 г., некорпоративная журналистика преследует экономические интересы;
- Государственная модель - развитие государственного компонента СМИ, «деолигархизация» средств массовой информации .
Безусловно, рассмотрение журналистики исключительно как инструмента политического воздействия сквозь призму субъект-объектных отношений не соответствует многомерности и сложности данного социального института. Среди исследователей давно утвердилось представление о множественности моделей функционирования журналистики в социально-политическом поле. Так, С. Г. Корконосенко пишет, что «сущность журналистики не открывается на плоскости» (имеется в виду односторонний подход к явлению). Более того, журналистика, полагает автор, «жизнеподобна»128.
Однако заявленная в названии настоящей работы тема предполагает, прежде всего, рассмотрение политико-управленческого потенциала журналистики, исполняющей те или иные партии в современном «обществе спектакля» и работающей на создание определенной мифологии. Очевидно, одним из наиболее эффективных каналов политической коммуникации в деле проведения тех или иных идеологических установок и политических ценностей будет телевидение.
Исследователи называют следующие ключевые свойства телевидения: вездесущность, экранность, непосредственность, симультанность, а также персонифицированность подаваемой информации. Расшифруем эти свойства.
Так, вездесущность есть способность телевизионного сигнала проникать в любую точку пространства в зоне действия передатчика. Иными словами, телевидение проникает в каждый дом и в отличие от сети Интернет, оно в техническом отношении является абсолютно простым видом СМИ. Аудиовизуальность телевидения, то есть способность передавать сообщение в форме движущихся сообщений, сопровождаемых звуком, иначе называется «экранностью». Такое его свойство, как непосредственность, связано со способностью к созданию и распространению нефиксированных сообщений (о событии говорится в момент его свершения). С данным качеством телевидения связана симультанность - одновременность наблюдения и показа, трансляции. Наконец, информация, передаваемая телевизионными каналами, как правило, поступает к зрителям в олицетворенной форме . Каждый уважающий себя крупный канал имеет свои «лица», с которыми неразрывно ассоциируется у зрителя.
Если же брать обозначенный тип СМИ в несколько более широком, культурологическом, аспекте, то следует выделить ряд других особенностей телевидения. Во-первых, оно, за счет тотальности своего распространения, фактически, изменяет весь ландшафт современной культуры, становящейся «культурой экрана» («культурой поверхности», по Ж. Делезу), виртуальных образов. Телевидение задало аудитории новый режим восприятия информации, сформировавший особый типа массового мышления, который характеризуется нацеленностью психики не на осмысливающее восприятие, а импульсное реагирование. Возникает феномен «клипового сознания», отличающегося разрозненностью мышления и фрагментарностью модели мира. Э. Тоффлер в своей книге «Третья волна» пишет по поводу этого явления следующее: «...нас все больше пичкают короткими модульными вспышками информации - рекламой... обрывками новостей, какими-то обрезанными, усеченными кусочками, не укладывающимися в наши прежние ментальные ячейки»13 .
Благодаря богатству арсенала своих выразительных возможностей, телевидение становится мощнейшим орудием мифотворчества, одинаково эффектно действующим как при транслировании социально-бытовых, потребительских норм (реклама), так и при процессе тиражирования политических ценностей (политический PR, политтехнологии). При этом в обоих случаях немалое значение имеет иррациональный аспект природы телевидения. Как отмечает В. М. Березин, «вследствие того, что телевизионная коммуникация складывается из непрерывного потока эмоционально насыщенных аудиовизуальных образов, она оказывает большое влияние на аудиторию на уровне подсознания». Зритель зачастую оказывается неспособным обнаружить «антигуманную в целом, запрограммированную авторами логику различных фрагментов... телевизионного аудиовизуального текста» .
Владея эффективными и разнообразными приемами воздействия на психику индивида и его ментальные структуры, телевизионная журналистика выступает как механизм формирования ценностей аудитории. Транслирование телевидением и другими видами СМИ ценностных значений традиционно связывается исследователями с понятием «референтная группа». Под данным термином понимается «реальная или воображаемая группа, к которой индивид хочет принадлежать, считая ее ценности и их разделение источником престижа для себя, и с которой он связывает устремления, надежды и жизненные цели»132. Очевидно, что в сфере политической коммуникации ориентирование субъекта на те или иные референтные группы напрямую зависит от его идеологических преференций и соотносится с процессом политической идентификации. В современной тележурналистике существует немало передач, драматургия которых выстраивается вокруг момента выбора членами аудитории собственной политической позиции, конкретного блока ценностей и установок. К такого рода телепроектам можно, например, отнести программу В. Соловьева «К барьеру!» (канал «НТВ»), в которой студийные дебаты между двумя противоборствующими участниками сопровождаются интерактивным голосованием зрителей, выбирающим одну из двух озвучиваемых позиций.
Ценности индивида, кроме того, непосредственно влияют на механизм отбора им информации, сообщаемой аудитории телевидением или каким-либо другим типом массмедиа. Еще И. С. Кон писал, что «читатели, слушатели, зрители отбирают материал... в соответствии с уже имеющимися у них точками зрения» , т.е. ценностями.
В руках политтехнологов, обслуживающих интересы тех или иных властвующих субъектов, телевидение стало мощнейшим средством политического влияния и превратилось в условиях новой России в безотказно работающий инструмент многостороннего воздействия на население. Здесь необходимо также отметить, что сущность самой политики, политической борьбы во второй половине 20-го века - как раз в тот период, когда происходит стремительное развитие телевизионной коммуникации -претерпевает значительные изменения. Все более важными в политической жизни становятся «символические технологии», дискурсивный аспект практики СМИ. Процесс обеспечения идеологического господства отныне «представляет собой процедуру кодировки и декодировки смыслов», распространяемую с помощью массмедиа информации134, что показал в своих работах известный специалист в области культурных исследований С. Холл . Также ученые (начиная с Ги Дебора и заканчивая А. Г. Дугиным и С. Г. Кара-Мурзой) констатируют перенос содержания общественной и политической жизни в символическое мифологизированное пространство и превращение ее в виртуальный спектакль, где задействована труппа политических актеров с набором разнообразных амплуа.
Е. Б. Шестопал на примере новейшей истории России выделяет различные жанры политического театра: драму (расстрел Белого дома в 1993 г.), буффонаду (выступления В. Жириновского) и т.п.136. Ю. Богомолов, также обращаясь к первому постсоветскому пятилетию, рассматривает этот период с точки зрения законов драматургии и фольклорно-мифологического мышления, делая вывод о подчинении симпатии народных масс системе сценических амплуа политиков137.
Ценностная система маскульта как носитель управленческого потенциала
Как ни парадоксально, но темы ценностей и «массовой культуры» практически ни разу не были сведены вместе в научных трудах. Естественно, категория ценности фигурирует во многих работах, посвященных маскульту, однако, как правило, она используется авторами исключительно в целях декларирования симптоматичных для индустриальной или постиндустриальной стадии духовно-нравственных трансформаций социума и индивида. Исследователи темы маскульта прибегают к понятию «ценность» едва ли не в публицистических целях, затрагивая его по касательной, в ходе разговора об «одномерной» сущности массового человека и вульгарности самой «массовой культуры», игнорирующей базисные нормы морали и нравственности и взывающей к «низменным» инстинктам и «порочным» началам индивида.
В то же время понимание особенностей «массовой культуры» и закономерностей ее функционирования в современном обществе без обращения к аксиологической плоскости представляется невозможным. Ценности составляют основу, ядро любой культуры. Еще П. А. Сорокин писал о ценностях как о «фундаменте культуры». Современные отечественные исследователи - упоминавшиеся в первой главе работы М. С. Каган, Г. П. Выжлецов, Н. 3. Чавчавадзе и пр. - также создают концепции, трактующие культуру как область, прежде всего, аксиологически насыщенную и видящие в ней «мир воплощенных ценностей», «сферу реализации ценностей».
Ценности можно метафорически назвать генами культуры, ее памятью. В них аккумулируется вся та информация, которая определяет специфику той или иной культурной системы, ее идейно-концептуальное, мировоззренческое и философское наполнение. Именно поэтому анализ аксиологического содержания маскульта будет ключом к наиболее полному и последовательному описанию природы «массовой культуры», социально-экономической, духовной и политической сущности ее бытия и влияния на социум.
Описание ценностных основ маскульта закономерно начинать с анализа его социальных, экономических, политических и философско-мировоззренческих истоков. Прежде всего, еще раз отметим, что «массовая культура» - это продукт индустриальной эпохи, порождение западной рыночно-капиталистической системы. Рыночная среда, в лоне которой созревает маскульт, имеет собственные ценностные характеристики. Здесь следует назвать такие, категории, как свобода, развитие, процветание, образ жизни, предполагающий неуклонный прогресс, обновление и динамизм технологий, движение к еще большему господству над природой. Собственно, ценность свободы - наиважнейшая для рыночной системы. Рынок есть «царство свободы», «новая религия», базирующаяся на идеале свободного состояния индивидов, форма их рационального, эффективного, добровольного и взаимовыгодного общения . В этой связи, нельзя не согласиться с исследователями, которые полагают, что кредо «массовой культуры» - «свобода как абсолютная ценность» . Маскульт, отталкиваясь от базовых ценностных ориентиров рынка, доводит идею свободы до логического предела, превращает ее, как замечает Б. Н. Воронцов, в абсолютную свободу, во вседозволенность. В дискурсе «массовой культуры» свобода становится самоцелью, практически, фетишем. Нормы морали массовым человеком трактуются как покушение на его свободу. Понятие ответственности и нравственного достоинства личности, неотделимое от самоограничения в интересах других людей, также неведомо потребителю маскульта227.
Экономический аспект оформления явления маскульта представляется нам одним из важнейших. С самого начала «массовая культура» возникает как явление коммерческое, существующее преимущественно в системе координат товарно-денежных отношений. Таким образом, артефакты маскульта, появляющиеся в результате последовательного перенесения «на область культуры финансово-индустриального подхода»228, изначально функционируют как товар, продукт культурно-промышленного производства, объект купли-продажи.
Благом, ценным для индустрии «массовой культуры» априори будет являться все, на что имеется высокий спрос. Не случайно в наши дни, когда коммерциализация культуры достигла апогея, основными критериями оценки эффективности работы различных секторов массово-развлекательной индустрии становятся понятия рейтинга, тиража, объема продаж и т.д. Можно сказать, что ценностный мир маскульта в значительной степени смещен в сугубо материальную плоскость. В некотором смысле, потребительская или же рыночная стоимость объектов «массовой культуры» - ее универсальная, абсолютная ценность.
Если фокусироваться на статусном аспекте процесса производства и потребления продуктов маскульта, тогда область ценностного будет детерминирована категориями моды и престижа. Ценностно насыщенным в пространстве «массовой культуры» не может стать нечто немодное, лишенное актуальности или же - как ни парадоксально это прозвучит -отказавшееся от претензий на элитарность, исключительность, недоступность большинству. Голливудский фильм всегда должен быть «уникальным», «самым дорогим», концерт поп-звезды - «долгожданным», «единственным» и «эксклюзивным», вечеринка в ночном клубе -«закрытой», ажиотажной, ориентированной на VIP-уровень.
Итак, «массовая культура» - это «дитя рыночной экономики, она органично вписывается в демократическую организацию общества, в правовое государство» . Маскульт является порождением западной и, прежде всего, - американской цивилизации. Именно США на протяжении всего XX века оставались лидером и, по большому счету, монополистом в области производства объектов «массовой культуры».
Теоретики, анализирующие психологические, нравственные и социокультурные особенности нового «глобализированного» российского общества (испытавшего масштабную экспансию американской «массовой культуры) и его ценностную специфику, выделяют следующие доминанты:
- ориентированность на материальное потребление;
- перманентное сужение поля социального интереса вплоть до полной одномерности, однофункциональности;
- виртуализация, уязвимость перед всякого рода симулякрами, мифологемами и, как следствие, подчиненность влиянию СМИ;
- снятие любых нравственных запросов, отсутствие регулирующих функций нравственного сознания;
- культурная нетребовательность и готовность потребить любой культурный эрзац .
Вообще, разговор о «массовой культуре» невозможен без обращения к теме влияния Соединенных Штатов в современном мире. В настоящее время в США сосредоточены крупнейшие структуры по производству продукции маскульта, экспортирующие свой культурный товар на мировые рынки: голливудские кинокомпании, ведущие рекорд-лейблы, выпускающие альбомы самых знаменитых поп-исполнителей, телевещательные корпорации, издательские концерны и т.д. Деятели американской «индустрии культуры» своей продукцией задают систему жестких нормативов, шаблонов, и по ним артефакты маскульта генерируются в остальных странах.
Причины, по которым Америка стала мировым лидером в области массово-культурного производства, были надлежащим образом осмыслены рядом ученых. Так, петербургский автор М. Г. Рыбакова, рассуждая о специфике американской культурной системы, называет, среди прочего, следующие ее особенности: атрадиционность, подверженность распространению ценностей протестантизма, интегрированных в общенациональные мифы «американской мечты»; склонность к компенсированию отсутствия богатого культурно-исторического опыта идеями об «американской исключительности»; изначальная дифференциация общества, носителя культуры, по расовым, национальным, экономическим и др. признакам. Исследователь пишет: «...благодаря многонациональному, мультикультурному составу аудитории, американская поп-культура столкнулась с особым типом потребительского рынка, который в своем разнообразии и многоязычии предвосхищал современный глобальный рынок. Реакцией на разнородность стал поиск универсального, единого для всех языка межкультурного общения» .
Политика на телевидении как часть «массовой культуры»
Гегемония «массовой культуры» в телевизионном эфире - явление, оказывающее влияние на совокупность сегментов медийной среды и ведущее к качественным изменениям информационного поля. Одной из ключевых для нас метаморфоз будет трансформация политической картины мира, представленной на телеэкране, ее содержательного уровня и стилистики.
Проведенный анализ сетки вещания «Первого канала» и «НТВ» выявил неутешительные закономерности: подавляющее большинство современных телевизионных программ олицетворяют собой «массовую культуру» или же, как минимум, частично перенимают ее элементы. Последнее относится к значительной части передач, представляющих актуальную социально-политическую информацию, что позволяет констатировать интеграцию информационного и аналитического вещания в сферу маскульта. Рыночные условия бытования журналистского продукта максимально обостряют борьбу за аудиторию. В этом контексте конкурентоспособными должны быть не только развлекательные программы, но и общественно-политические. Новости и аналитика на ТВ вынуждены принимать «облегченную» форму, скорректированную под режим восприятия массовым сознанием. Такого рода компромисс имеет однозначные последствия: информация на политическую тематику, «заигрывая» с инструментарием маскульта, неизбежно становится его продолжением, составной частью.
Попутно заметим, что культура информационного общества, закладывающая консьюмеризм в основу образа жизни и мышления современного индивида и характеризующаяся дефицитом реальности, декларируемым в постмодернистской парадигме, сама по себе ведет к изменению процесса восприятия политической информации массовым человеком. С этой точки зрения, изобретение новых рентабельных форм представления новостей и аналитики по ТВ перестает быть необходимым. В сознании обывателя, щелкающего пультом и «натыкающегося» на информационную программу между клипом и «мыльной оперой», политическая действительность выступает частью развлекательной и симулятивной реальности. «Картинка» теленовостей (особенно, повествующих о всевозможных трагедиях и вооруженных конфликтах, обладающих «зрелищным» видеорядом) уравнивается с рядовым объектом маскульта (боевиком, фильмом-катастрофой), воспринимается как развлекательный аудиовизуальный продукт массового производства.
Тем не менее, характер подачи новостной и, в частности, политической информации также претерпевает значительные изменения. Центральным здесь будет понятие «инфотейнмента» («infotainment»). Термин, возникший в середине 1980-х в результате синтеза слов «информация» («information») и «развлечение» («entertainment»), обозначает новый тип содержания деятельности массмедиа, характеризующийся тенденцией к сращиванию новостей с развлекательно-доступной оболочкой. Одним из основоположников концепции «инфотейнмента» стал продюсер Эн-би-си Нил Шапиро. Опорным для него являлся принцип «зрителю должно быть не только интересно слушать, но и интересно смотреть». Преподносить новости следует «изобретательно, с использованием эффектной съемки, графики, фантазии, спецэффектов» .
В отечественной тележурналистике «инфотейнмент» ассоциируется, главным образом, с деятельностью Л. Парфенова и его аналитической еженедельной программой «Намедни» (2001-2004, «НТВ»), представлявшей «события, людей и явления» российской и общемировой действительности в броской удобоваримой «упаковке». Идеология передачи, стержнем которой был приоритет зрительского интереса и оригинальной, живой подачи информации, декларировала отказ от традиционной тематической иерархии (от политики к культуре) и четко прослеживалась на уровне композиционной верстки каждого выпуска. Репортажи о наиболее актуальных на неделе событиях из мира политики и экономические обозрения соседствовали с сюжетами об одиозном музыканте Сергее Шнурове и новомодных увлечениях столичной богемы, а также с мультиками про Масяню. Политическая информация зачастую сообщалась в пародийно-скетчевой форме, с активным использованием анимации и компьютерной графики, что усиливало сатирический эффект и делало «Намедни» своего рода телевизионным комиксом.
Принципы «инфотейнмента», закрепленные Л. Парфеновым в российской журналистской практике в качестве эталона прогрессивного и стильного телевидения, с разной степенью талантливости копируются различными информационными и аналитическими программами.
В меньшей мере сказанное выше справедливо для информационного вещания, поскольку еще до триумфа «Намедни» отечественные новостные программы эволюционировали в сторону «оживления». Это, главным образом, достигалось за счет персонификации (усиления роли живой личности, репортера в кадре) новостей (в том числе, политических) и введения в верстку передачи развлекательно-релаксационных элементов (традиционные сегодня для любых информационных программ репортажи на сенсационную или курьезную тему из области шоу-бизнеса, науки, заграничной «экзотики», быта российского населения).
Телевизионная аналитика (которая вместе с программами новостей и формирует виртуальную политическую картину мира) в несравнимо большей степени оказалась восприимчивой к модному веянию «инфотейнмента». Уместно привести пример нескольких общественно-политических программ канала «НТВ» - «Воскресный вечер с Владимиром Соловьевым» (2005 - 2008 гг.) и «К барьеру!» (с ним же в роли ведущего - 2003 г. - наст, время). Обе передачи имеют жанровую маркировку «ток-шоу» и выстраиваются на основе дебатов по социально значимым вопросам политического, экономического и социокультурного бытия общества, в которых принимают участие политики, чиновники, публичные фигуры из мира искусства и шоу бизнеса. Отметим здесь несколько важных обстоятельств, сближающих эти проекты с «массовой культурой».
Во-первых, если в «Воскресном вечере» создатели наряду с легко узнаваемыми персонами приглашают в шоу людей непубличных (выполняющих, как правило, функции экспертного комментирования), то программа «К барьеру!» делает ставку преимущественно на «медийных», растиражированных телевидением персонажей - от В. Жириновского и А. Митрофанова до К. Собчак и Б. Алибасова. Уже одно присутствие на экране подобных знаковых личностей автоматически отводит содержательную сторону беседы на задний план и задает определенные шаблоны зрительского восприятия. Во-вторых, оба проекта максимально приближаются к маскульту за счет высокой степени театрализации действа и введения в его форму элементов шоу. «К барьеру!» стилизуется под виртуальный поединок с набором соответствующих атрибутов: секунданты, раунды, обмен выстрелами-вопросами и выпадами-тирадами. Эфир «Воскресного вечера» завершает выступление эстрадных артистов, превращающее передачу в своего рода телевизионное варьете, в котором политическое содержание уравнивается с увеселением.
Наконец, сама полемическая форма утверждает первоочередность внешней экспрессивности и динамичности программ, всегда выделяющих две враждующие стороны, одна из которых непременно должна убедить зрительскую аудиторию и одержать победу. При этом в основе драматургии проектов лежит открытый конфликт и принцип конфронтации, нередко низводящий политическую дискуссию до уровня скандала, брани.
Гегемония маскульта в телеэфире не только приводит к появлению новых - более доступных для восприятия массовым человеком - форм аналитического вещания, но и существенно меняет манеру информационного обеспечения телевидением центральных событий политической жизни страны. Последние сегодня все чаще освещаются ведущими телеканалами с помощью тех выразительных средств, которые традиционны для стилистики «массовой культуры», и в этом обстоятельстве правомерно видеть одно из последствий управленческого влияния маскульта на социум и журналистику.
Приведем в данном случае два примера из новейшей политической истории страны. Первый будет отсылать нас к президентским выборам 2008 г., состоявшимся 2 марта. В этот день, по окончании работы избирательных участков, в эфире «Первого» и «России» начали вещание специальные информационно-аналитические каналы, включавшие выступления экспертов, дебаты по различенным политическим вопросам, а также оглашение последних данных об обработке бюллетеней и подсчете голосов. Около 23 ч. трансляция из специальных студий была прервана, и в эфире обоих каналов началось прямое включение с Красной площади, на которой в это время проходил концерт-акция «Россия, вперед!» (посвященный победе Д. Медведева). Под музыку группы «Любэ», выступавшей в тот момент на сцене, на телеэкранах появились действующий президент В. Путин и его преемник. Главные политические фигуры страны вышли из ворот Спасской башни, прошлись по Красной площади под военно-патриотический хит «Любэ» «Давай за...» и поднялись на сцену. После этого Путин и Медведев произнесли перед собравшимися краткую речь.
