Северное Причерноморье в позднеантичный и ранневизантийский периоды (Историко-географический аспект) Токарева Ирина Николаенва

Содержание к диссертации

Введение

Глава I. Позднеантичный Боспор и ранневшантийский Херсонес (опыт сравнения путей исторического развития) 52

1. Палеогеографическая ситуация и этнический состав населения 52

2. Основные направления экономического развития 70

3. Проблемы христианизации 92

4. Административное устройство 115

Глава 2. Варварский мир Северного Причерноморья 131

1. Этапы и проблемы варварского влияния на позднеантичные центры Северного Причерноморья 131

2. Готские племена в истории позднеантичных государств Северного Причерноморья. 151

3. «Гуннский протекторат» наБоспоре 174

4. Варварский мир и государство на Боспоре: векторы развития 191

Заключение 198

Список источников и литературы 203

• Палеогеографическая ситуация и этнический состав населения
• Этапы и проблемы варварского влияния на позднеантичные центры Северного Причерноморья
• «Гуннский протекторат» наБоспоре

Введение к работе

С Северным Причерноморьем тесно связаны судьбы многих племен и народов, политические и экономические интересы государств античного мира и средневековья. Особый интерес в этой связи вызывают проблемы взаимодействия и трансформации различных этнических и государственных образований на этой относительно небольшой территории в различные периоды ее истории. Одним из таких, периодов является время поздней античности и ранней Византии. Особенно ярко кризис античного мира в процессе его трансформации в ранневизантийский затронул Боспорское государство и Херсонес. Боспорское царство с самого начала своей истории носило смешанный этнический характер, в целом определяемый как боспорский локальный вариант античной культуры. Варварские вторжения извне застали здесь уже давно сложившееся государство античного типа с тысячелетней традицией. Под их влиянием Боспор испытал сильные внешние и внутренние потрясения, приведшие к определенным изменениям в политической системе (готское влияние, «гуннский протекторат», византийская аннексия). В отличие от него, Херсонес еще с конца III в. существовал как союзный по отношению к Риму город и в меньшей степени подвергся варваризации.

В эволюции обоих государств Северного Причерноморья и в их взаимоотношениях с варварским миром можно выделить немало общего. Это, в свою очередь, позволяет не только осветить проблемы локальной истории Северного Причерноморья, но и выявить целый ряд тенденций, определяющих трансформацию позднеантичных обществ. В этом и состоит актуальность темы.

Данная проблема имеет два аспекта: анализ социально -экономической и внутриполитической ситуации позднеантичных Боспора и Херсонеса и выяснение влияния на нее варварского мира Северного Причерноморья. Исследование этих аспектов осложняется тем, что данные нарративных источников крайне скупы. Основная информация сохранилась в виде разрозненных отрывков и содержится в трудах римских и византийских авторов. Местная историческая традиция отсутствует, за исключением эпиграфики.

Объектом исследования является палеогеографическая ситуация в регионе, этнический состав населения, основные направления экономического развития, особенности административного устройства и процесса христианизации, а также изучение этапов и проблем, связанных с варварским влиянием на позднеантичные центры Северного Причерноморья.

Хронологические рамки исследования охватывают время со второй половины Ш в. н.э. («готские походы») до 576 г. (тюркское нашествие на Боспор). Эта периодизация принята в мировой исторической науке и называется позднеантичной применительно к данному региону. В начале VI в. Боспор оказывается в составе Византийской империи, а Херсонес окончательно с ней интегрируется, поэтому заключительный этап этого периода также называют ранневизантийским.

Территориальные рамки исследования традиционны для отечественной науки. В работе будет рассмотрена история двух крупных позднеантичных центров Северного Причерноморья - Боспора и Херсонеса, с учетом влияния на них соседних территорий.

Методологической основой работы является сопоставление свидетельств позднеантичных и раннесредневековых авторов с результатами археологических исследований, синтезирование данных различных групп источников с целью воссоздания единой исторической картины.

Научная новизна исследования определяется, прежде всего, акцентом на обобщение основных вопросов истории позднеантичного Боспора, ранневизантийского Херсонеса и окружающего их варварского мира. В связи с появлением и введением в научный оборот новых источников (прежде всего археологических) и исследований появилась возможность реконструировать модель развития двух основных центров Северного Причерноморья через сравнение путей исторического развития и влияния на них смежных территорий в один хронологический период. В результате сделан вывод о существовании в рамках отдельно взятого периферийного региона двух развивающихся по - разному позднеантичных государств, Боспора и Херсонеса, и начале образования здесь же варварских протогосударств.

Практическая значимость диссертации.

Материалы и выводы диссертации представляют интерес для специалистов в области античной и раннесредневековой истории и археологии. Они могут быть использованы преподавателями истории древнего мира и средних веков в учебном процессе на исторических факультетах, при разработке спецкурсов; студентами при подготовке к семинарским занятиям в рамках ряда тем по истории античности и Византии.

Апробация результатов исследования.

Основные положения диссертации отражены автором в ряде публикаций. Они были, изложены также в серии докладов, обсужденных на Всероссийской научной конференции, посвященной 100-летию В.Н.Ашуркова в Тульском государственном педагогическом университете имени Л.Н.Толстого, на конференции «XXI век: гуманитарные и социально -экономические науки» в Тульском государственном университете и на IX чтениях памяти профессора Н.П.Соколова в Нижегородском государственном университете имени Н.И.Лобачевского. Диссертант активно использовал материалы работы при проведении лекционных и семинарских занятий в Тульском государственном педагогическом университете.

Письменные источники по истории позднеантичного Северного Причерноморья (конец III - начало VI вв.) невелики по количеству. Минимальна и информация, которая в них содержится применительно к данному региону. Местная историческая традиция северопонтийских греков не сохранилась. Поэтому греко — латинские тексты, происходящие с территории империи, приобретают решающее значение. Весь корпус текстов можно условно разделить на две большие группы в зависимости от мировоззрения авторов и в определенной степени от времени создания:

1) языческие и светские ранневизантийские сочинения, написанные в классической традиции;

2) христианские труды. , " К первой группе относятся: античные языческие исторические сочинения (Аммиан Марцеллин, Дексипп, SHA. Евнапий, Зосим, Олимпиодор, Приск); ранневизантийские светские исторические сочинения (Прокопий, Агафий, Менандр); сведения из историко- риторического сборника XII латинских панегириков; светские географически и административные сочинения (Псевдо - Арриан, Дорожник Александра, Руфий Фест Авиен, Expositio totius mundi, Notitia Dignitatum, «Космография» Равеннского Анонима); языческая риторика (Фемистий, Синезий); латинская «варварская история» Иордана, находящаяся в ранневизантийском круге текстов. Вторую группу составляют: церковные историки (Евсевий Памфил Созомен, Сократ Схоластик, Филосторгий); византийские хроники (Иоанн Малала, Феофан Исповедник, Пасхальная хроника, Георгий Синкелл, Иоанн Зонара); сочинения Отцов Церкви и малых богословов (Иоанн Златоуст, Григорий Тавматург Неокесарийский); византийские «ученые» сочинения (Стефан Византийский, Константин Б агрянородный); агиография (жития св.епископов Херсонских, житие Астерия Амасийского); иноязычные (преимущественно сирийские и армянские) сочинения ранневизантийского времени (Иоанн Эфесский, Захария Ритор, Мовсес Хоренаци, Фавстос Бюзанд); латинские христианские историки и хронисты (Павел Орозий, Проспер Тирон, Комит Марцеллин). Большинство источников, преимущественно античных, имеющих отношение к истории Северного Причерноморья рассматриваемого времени, собрано и переведено в известном корпусе В.В.Латышева «Scythica А Caucasica». Однако в данном корпусе были пропущены некоторые тексты, а вшантийские, созданные позднее VI в., вообще не представлены. Отметим также новейшую хрестоматию «Аланика»1. Крупнейший историк позднеантичной эпохи Аммиан Марцеллин (330 - 400 гг.), «солдат и грек» из Антиохии - создал свою «Историю» (Res gestae) на латинском языке в XXXI кн. Сохранились кн. XTV - XXXI о событиях 353 -378 гг.2

Нашей темы касаются следующие места: XXXI. 1, 2: описание гуннов и аланов; XXII.7, 10: посольство северо-понтийских городов в Константинополь в 362 г.; ХХП.8: географический очерк региона; ХХХЗ.З, 1-3: алано-гуннская война. Аутентичность сведений Аммиана Марцеллина в отношении Северного Причерноморья следует считать доказанной. Главную ценность в его описании представляют сведения о племенах, вступавших в непосредственное соприкосновение в Боспором. В географическом описании Боспора Киммерийского Аммиан следует античной традиции (ХХЇЇ.8, 12-13, 26-27, 30-31). Остальной Таврике, включая Херсонес, посвящены главы XXII. 8, 32-36. Историк сообщает о цветущем состоянии сельскохозяйственного производства в Таврике, в т.ч. в Херсонесе. Чрезвычайно яркое описание гуннов (XXXI. 1; 2, 1-12) во многом написано «по горячим следам» событий, связанных с продвижением гуннов в Северное Причерноморье и на Нижний Дунай. Оно страдает значительными преувеличениями, породив «гуннский миф» в Европе. Трактовка гуннов как необузданных дикарей была закреплена в европейской традиции позднее, в середине V в., под влиянием событий эпохи Атгилы. У Аммиана Марцеллина самую глубокую неприязнь вызывают кочевые народы, особенно сарацины и гунны3.

Описание аланов (XXXL2, 17-23) более сдержанно, местами сочувственно, и отражает факт знакомства империи с этим народом на протяжении более чем трехсот лет.

Публий Герений Дексипп (III век) - афинский историк, руководивший обороной родного города от прорвавшихся с севера варваров во время кризиса III в. Из ряда его несохранившихся сочинений («Хроника» в XII кн., «Скифская история»), дошло лишь несколько фрагментов. Особенно важны фр.16, 16а, 21, которые убедительно доказывают, что северные варвары прибыли с берегов Боспора Киммерийского.

В обширном труде, известном как SHA (Scriptores Historiae Augustae), ряд мест посвящен отражению тех же северных варваров. Прежде всего, это биографии Аврелиана (22,2) и (13,2-3) Тацита, приписываемые Флавию Воїшску. У специалистов нет единого мнения по поводу достоверности сведений этого источника (отчасти в связи с его «беллетристическим жанром) и по поводу времени его создания (начало IV или конец VI вв.).

Евнапий (347 - после 414 гг.) — крупнейший языческий греческий историк конца IV в. Его «Продолжение истории Дексиппа» в XIV кн., к сожалению, не сохранилась полностью. Фр. 41 рассказывает о приходе гуннов с востока. Приход кочевников интерпретируется как парафраз древней легенды об Ио, перешедшей через пролив по «Бычьему броду» - Боспору. Фр.42 - о разгроме готов («скифов») гуннами. Фр.43 - о переселении готов в пределы империи. Евнапий считается достоверным историком4, его сведения послужили основой соответствующих мест крупнейших историков. 

Тематический труд Евнапия продолжает Зосим - один из важнейших историков Северного Понта5.

По всей видимости, его «Новая история» в VI кн., законченная около 498 г., во многом зависела от работы Евнапия. Она охватывает события на всем пространстве Римской империи и окружающих земель с 270 по 410 г. (не считая краткого введения). Первый крупный эпизод, относящийся к нашей теме, связан с эпохой «готских походов» (1.23,1; 31-32; 34; 42. 1-2). Это наиболее обширньщ и связный рассказ о данных событиях. При общей репутации Зосима как добросовестного историка его сведения и по рассказываемой проблеме выглядят-убедительно. В П,21 рассказывается о столкновении императора Константина с варварами некоего царя Равсимода в 322 г., видимо, это, известный из эпиграфики, боспорский царь Радамсад (Радампсадий). Следующий экскурс о Северном Понте (IV. 20-25), рассказывает о приходе гуннов из Азии. Этот эпизод зависит от текста Евнапия, хотя, по объему несколько больше в силу того, что «История» Зосима сохранилась полностью. Зосим в целом повторяет описание гуннов, их характера и образа .жизни, сделанное Аммианом Марцелдином. В V.22 рассказывается о вмешательстве живших к северу от Дуная гуннов во главе с Ульдисом в политические конфликты в Константинополе. Тематически и хронологически Зосиму сопутствует Олимпиадор Фиванский из Египта (V в.) — писатель, поэт, историк и дипломат, много сделавший для империи, особенно ее западной части. В 412 году он посетил северопонтийских гуннов с дипломатической миссией (фр. 18). От сочинения Олимпиодора сохранился лишь эксцерпт Фотия, из которого мы знаем, что вся «История» состояла из XXII книг и охватывала события с 407 по 425 гг. Олимггаодор стал одним из первых писателей империи, которые поняли, что без участия варваров империя «не в состоянии победить варварство6.

Рассказ о гуннских племенах Причерноморья — один из первых достоверных рассказов о реальной, а не баснословной истории этих племен.

Прииск Панийский — писатель V в. Его труд «Деяния Аттилы» сохранился лишь в составе византийского сборника эксцерптов «О посольствах»7.

Крупный фрагмент описывает византийское посольство 448 г. к Аттиле и обрисовывает картину гуннского воєнно - политического господства в степях от Паннонии до Кавказа, дает сведения об образе жизни и быте гуннов. Объективность и отсутствие враждебности отличают Прииска в его описании социального строя и нравов гуннских племен. Сочинение Прииска помогает нам яснее представить себе геополитический фон северопонтийской империи V в.

Менандр Протиктор - ранневизантийский автор (VI в.), чей труд8 имеет много схожего с трудом Прииска.

Из сохранившихся отрывков наибольший интерес вызывает описание посольства византийцев во главе с Зимархом (568 - 570 гг.) к тюркам, входящее в состав Excerpta de legationibus. В тексте есть описание Боспора и ситуация вокруг него в связи с приходом тюрок в Восточную Европу. Ряд светских историков, работавших в ранневизантийское время в античной традиции, завершают Прокопий Кесарийский и Агафий Миринейский. Прокопий из Кесарии Палестинской (VI в.) - крупнейший историк ранней Византии9.

Труды этого автора - настоящая энциклопедия разнообразных сведений по истории тогдашнего мир а. Нашей темы касаются «История войн Юстиниана» и трактат «О постройках»10.

В последнем дается цельное и связное описание природы, этнографии и истории Северного Понта в связи с постройками императора Юстиниана (Ш кн.). Данный текст породил обширную литературу о так называемом «Таврическом лимесе» - полосе укреплений в Крыму и на Тамани и стимулировал усилия современных археологов. В «Истории» выделяется целый ряд мест, посвященных Северному Причерноморью: о переходе гуннов через устье Меотиды (B.G.VIII.5); о возвращении утигуров (там же); о гуннском господстве в степной Таврйке (В.Р. 1,12); (B.G.VIII.5); о разгроме Фанагории и Кеп утигурами в 540-е гг. (B.G.V.23); об установлении византийского протектората над Боспором при Юстине (B.P.I. 12,8); об аннексии Боспора Юстинианом (В.Р.П.3,40); о готах - тетракситах (B.G.VIII.40).

Агафий Миринейский - историк и поэт (536- 582 гг.), продолжатель Прокопия. Его труд «О царствовании Юстиниана» в V книгах11, был написан в 570 — 582 гг. •

Агафий рассказывает о широком северопонтийском мире племен, окружавших греков и римлян (эпизод о приходе гуннов в Европу - V, 11 12 весьма реалистически описывает способ переправы кочевников, несмотря на риторический характер текста и стилистические ухищрения).

Из неисторических произведений краткое упоминание о Боспоре содержится в самом позднем из XII латинских панегириков - Латина Паката Дрепания императору Феодосию, произнесенном летом 389 г. в Риме: «Житель Боспора не чувствует себя защищенным холодом...» (Pan. Lat. XII. 22,2). Если бы Боспор уже 15 лет был разрушен, выдвигать его в качестве одного из перспективных направлений внешней политики империи было бы нелепо.

Переходя к сочинениям географическим, следует отметить наличие прочной многовековой традиции описания берегов Северного Понта (Страбон, Птолемей , Арриан и др.)

К позднеантичному времени принадлежит вполне традиционная географическая поэма Руфия Феста Авиена, которая почти ничего не прибавляет к нашим знаниям по изучаемой проблеме: «...У того берега, где открывается Боспор Киммерийский справа выходит из моря остров, и обширная скала широко выступает из воды: лежит вдали огромная Фанагора, и поднимает свои стены Гермонасса» (Ora Maritima, 729-733).

Важное значение для истории Северного Понта имеет анонимный Перилл V - VI вв., известный под именем Псевдо - Арриана. В своей основе он восходит к Периплу Арриана (П в.), но многие сведения отражают реалии времени его создания.14

Главы 62 (21) - 78 (52) рассказывают о плавании вдоль берега моря от восточных рубежей Боспора до западных. Синдская Гавань - древнее название Горгишіии - названа Эвдусией, что дает основания современным ученым видеть здесь следы готов-эвдусиан (61). Перилл дает современному автору название Корокондамского залива (64). Характерно употребление наименования «устье Меотиды или Танаиса» для Керченского пролива (69), что дает основание думать, что Псевдо - Арриан мог считать Меотиду за разлившийся Танаис. При описании европейского Боспора упоминается Мирмекион, который, по всей видимости, в V в. уже не существовал. Пантикапей же назван столицей Боспора и важным боспорским городом, имеющим обширную гавань и верфи (75-76). Далее упоминаются все боспорские города вдоль берега моря, включая «деревушку» Акру, но реально существовали в то время (по данным археологии) лишь Тиритака, Китей и Киммерик. Феодосия (Февдосия) названа «опустевшим городом», который «на аланском или таврском наречии называется Ардабда, т.е. Семибожный» (77). Перипл Псевдо - Арриана - это компиляция, составленная ранневизантийским автором. А.Диллер перенес его дату на 2-ю пол. VI в. на основании того, что ряд пунктов упоминаются после того, как их ввел Прокопий. В основе текста - три автора: Псевдо - Скимн, Менипп и Арриан, частично Псевдо - Скилак и др. Также использованы кое - какие данные своего времени. Все расстояние компилятор перевел в мили, пользуясь обычным стандартом византийской эпохи: 1 миля = 7,5 стадиев. Отрывки из других авторов, как правило, вставлены в Перипл без изменений15.

Провести грань между ошибками переписчиков и ошибками самого автора - затруднительно. Из заливов отмечено только одно новое название -Описса - для Корокондамитского озера (Таманский залив). Об Ардабде: ряд ученых предлагает - Абдарда. Абаев согласен с названием Ардабда («семибожный»). Впервые Херсонес именуется Херсоном (§ 83). Совсем неубедительна запись о Китее (Кидеаках) (§ 76). Здесь, видимо, имело место неверное прочтение автором своего источника. Автор принял два слова (Кюдайя - вариант названия - и предлог Кай) за одно .

Тиритака упоминается только у нашего Анонима и Стефана Византийского, Именно по этим указаниям было отождествлено городище .

Из других географических сочинений Северное Причерноморье фигурирует в Дорожнике Александра (IV в.), Описании всей Вселенной и народов - латинском тексте V в., созданном на основе греческого сочинения 350 г.

Особое место среди источников занимает административный справочник Notitia Dignitatum (ок. 400 г.), дающий подробнейшую картину дислокации сухопутных войск империи по провинциям.

«Космография» Равеннского Анонима (VII в.) - важный источник по позднеантичной географии,19 в том числе изучаемого нами региона.

В ней перечисляются 33 города «Босфорании», в частности, Гермонасса, Акра, Китей, Нимфей, Киммерий, Мирмекий, Калос-Лимен, Борисфенида, Ольвиаполис, Дори, Херсона, Феодосиполис, Кареон (Керчь?) (IV.3; также V.11). Лежащая в основе этого текста традиция восходит к карте Агриппы, а автор часто апеллирует к авторитету Иордана20.

Этот источник, созданный только на основании предшествующих сочинений, не дает реальной картины существования городов Северного Понта для своего времени.

Сочинение, известное под названием «Новый географический текст», считалось во все времена его издания.написанным в середине IV в.

В настоящее время его создание относят к более поздним византийским временам, хотя до сих пор отдельные исследователи используют его для воссоздания реалий позднеантичного времени.

Дополнительный свет на проблему проливают данные риторической прозы. «Царь красноречия» Фемистий (VI в.) в одной из речей дает важную информацию о состоянии хлебной торговли Константинополя с Бо спором (XXVII, р. 336). Фемистий утверждает, что хлебные торговцы плавают за пшеницей в Херсонес (в 3 84 г. он был префектом Константинополя и отвечал за доставку хлеба в столицу). Однако речь относится к сер. IV в. и может использоваться для подтверждения наших выводов лишь косвенно, а не прямо, как утверждается в некоторых работах.

Общественный деятель, писатель, ритор Синезий (370 - 413 гг.), в последние годы Епископ Птолемаиды, в своих речах также упоминает Северное Причерноморье, проливая дополнительный свет на его состояние в данное время.

В нормативных источниках есть полезная информация. Так, о морской повинности Херсона и Боспора говорит CJC. III. 751. 

Труд одного из первых варвдрских историков ранневизантийского круга - гота Иордана (VI в.) «О происхождении и деяниях гетов» почти полностью имеет отношение к истории Северного Понта эпохи Великого переселения народов.

Описание Скифии в связи с понтийским побережьем начинается с § 32. Далее идет описание народов. Особенно важен § 37 о гуннских племенах Северного Причерноморья в V — VI вв. О холодах этого региона автор упоминает, отдавая дань античной традиции, в § 44. Формирование державы Германариха завершает раздел об истории готов (§ 118 слл.) После этого следует рассказ о гуннах, их происхождении и переходе в Европу через Меотиду и Танаис (§212 слл.), о разгроме готов (§ 130). Далее история готов излагается в связи с историей империи, включая эпоху Аттилы, вплоть до времени Юстиниана. О битвах наследников Аттилы говорится в § 259-264, после чего следует рассказ о новых переселениях племен. Иордан является важнейшим источником для истории позднеантичного Северного Понта.

Деление письменной традиции на языческую (включая светскую) и собственно христианскую достаточно условно. Вторую группу мы выделяем, прежде всего, из-за ярко выраженной идеологической направленности рассматриваемых сочинений2 .

Особый раздел здесь составляют ранневизантийские историки церкви, творившие в IV — VI вв. До недавнего времени их работы не были глубоко проанализированы в отечественной науке. Лишь в конце 90-х гт. XX в. появились первые специальные исследования25.

Основателем традиции церковной истории является Евсевий Кесарийский, чей труд был закончен в середине I пол. IV в.

Сократ Схоластик (3 80 - 440), следуя концепции Евсевия, в ряде мест своей «Церковной истории» касается истории гуннов в период их пребывания на Северном Понте. В IV. 33-34 он сообщает об изгнании готов гуннами в правление Валента. В VI. 1 сообщается о том, что Константинопольский временщик Руфин призвал в римские пределы «варварский народ гуннов, которые около того времени опустошили Армению и другие Восточные земли». Сократ также отмечает регулярную доставку хлеба с Черного моря. (IV. 16).

Саламан Ермей Созомен (до 446 г.) в своей «Церковной истории» упоминает некоего боспорского епископа, который в 358 г. участвовал в Никомедийском соборе (IV.16). В VI. 37 он пересказывает легенду, восходящую к Евнапию (фр.41), о переправе гуннов через пролив в Европу. VII .26 сообщает о епископе Скифии Теотиме; центр епархии - в Томах. Здесь же говорится о «звероподобных» гуннах. В VIII. 25 рассказывается о нашествии гуннов на Фракию в 404 г. В IX. 5 речь идет о взятии гуннским вождем Ульдисом города Кастра Мартис во Фракии и измене гуннов, перешедших на сторону римлян (один из первых фактов взятия гуннами крепостей),

Феодорит Киррский (390 - 457) сообщает в V.36-37 о набегах гуннов («скифов») из Истра на Фракию во главе с Роилом (Руа) в 440-е гг.

Афинский историк Филосторгий (368 - 440) повторяет старую легенду о переправе гуннов (из кн.IX = Socr. IV.33-34 = Soz, VI.З7). В отрывках из кн.ХІ говорится о вторжениях гуннов через Истр, с запада и с востока, через Армению, вплоть до Киликии. В II.5 говорится о готах «из-за Истра».

В целом, греческие церковные историки сообщают сведения, не противоречащие данным светских писателей, а во многом и от них зависящие. Конкретных данных о положении греческих городов Северного Причерноморья они не сообщают.

Ряд важных сведений по истории Северного Причерноморья сообщают византийские хронисты. Иоанн Малала, эллинизированный сириец, считается создателем жанра византийской Хроники (VI в.). Наибольший интерес для нас в его сочинении представляют сообщения о крещении боспорских гуннов во главе с Гродом (Гордасом) и о последующем восстании его соплеменников (431), о присоединении Боспора Киммерийского к империи (43 З)26.

Хронист прославляет церковную и реставраторскую политику Юстиниана, не исключая и области Северного Понта. Его экскурсы подробны и связны; - они являются ценным источником по истории позднеантичного периода в регионе.

«Пасхальная хроника» - одно из произведений ранневизантийского времени. В ней упомянут ряд событий, произошедших на Северном, Понте.

Более поздний хронист Георгий Синкелл27 включил в свой труд некоторые фрагменты из Дексиппа и ряд других фактов, касающихся истории Северного Понта.

Феофан Исповедник (760 - 818 гг.) — один из наиболее известных хронистов Византии28.

Его «Хронография» охватывает события 284 - 830 гг. «Под первым годом Юстиниана» (527 г.) он описывает восстание гуннов на Боспоре против Грода и его подавление имперскими войсками. Рассказ чрезвычайно подробен, изобилует деталями и служит важнейшим источником.

Среди христианских богословов, упоминавших о Северном Понте, выделяется Григорий Тавматург, епископ Неокесарии Понтийской (210 - 270 гг.), ученик Оригена. Относительно варваров Ш в. на Боспоре, он сообщает, что это были «готы или ворады». Послание Григория епископу Трапезунда содержит, в частности, следующий пассаж: «А тем, которые в плену присоединились и вместе с ними нападали, забыв, что были понтийцами и христианами, и ожесточились до того, что убивали своих единоплеменников..., а также указывали дороги и дома незнакомым с местностью варварам - таковым должно преградить вступление в число верующих».

Крупнейший ортодоксальный проповедник, «христианский Демосфен» Иоанн Златоуст (350-407 гг.), патриарх Константинопольский в 397 - 404 гг. дает небольшое, но интересное сообщение о ситуации в Восточной Таврике на рубеже IV - V вв. (all. Olymp.XIV), в котором он касается положения местных христиан и их церковной организации (готской епархии).

Георгий Кипрский (VI в.) дважды упоминает Херсон в числе современных ему епархий30.

Церковные историки и хронисты латинского Запада по понятным причинам уделяли гораздо меньше внимания северопонтийскому региону. Крупнейший церковный историк Запада Павел ОрозиЙ (380 - 450 гг.) создал «Историю против язычников» в VII книгах. В VII.32, 10 говорится о нападении гуннов на готов в конце IV в. В VII. 34, 5 рассказывается о рагроме императором Феодосией аланов, гуннов и готов в 382 г., а в VII. 37, 3 - о раздорах и столкновениях 379 - 455 гг. Под 377 годом он сообщает о нападении гуннов на готов и о восстании последних против римлян.

Виктор Туннунский (VI в.) сообщает о 15-летней херсонской ссылке (460 - 475) александрийского епископа Тимофея Элура (Ch. 460, 475 // MGH AA.XI, p. 189). До него здесь в ссылке находился Протерий (там же, 460; р. 186). Все латинские труды имеют определенную степень искажения, т.к. созданы вдали от мест событий. Лишь Комит Марцеллин, писавший свою хронику в Константинополе, более близок к нашему региону территориально, но сообщает о нем крайне мало31.

Среди византийских «ученых сочинений» раннего периода выделяется труд эрудита Стефана Византийского (VI в.) «Описание племен» (Ewixd) — географический лексикон32.

Среди прочих выделяются статьи: Апатур, Аспургианы, Боспор, Горгитшия, Готы, Гермонасса, Февдосия, Каркитинида, Корокондама, Киты (Китея), Меоты, Мирмекий, Нимфей, Пантикапей, Портмий, Синды, Синдик,

Танаис, Таврика, Тиритака, Гипанис, Фанагория. Данный труд не всегда отражает историческую обстановку, современную автору, но все же служит незаменимым источником по нашей теме. Автор упоминает в алфавитном порядке целый ряд названий из географической номенклатуры Боспора с небольшими комментариями. Пантикапей назван «очень большим городом». Упоминается здесь и Херсонес.

У императора Константина Багрянородного (905 - 959 гг.) в труде «Об управлении империей» есть глава 53, которая рассказывает о боспорско -херсонесских войнах, произошедших при Диоклетиане33. Не одно поколение историков по - разному относилось к этому пассажу. Возможно, многие места рассказа Константина достоверны34.

Источником данной главы считается несохранившаяся херсонесская хроника, которая, правда, была искажена в последующие века, однако, это лишь гипотеза.

В трактате «О фемах» того же царственного автора мы находим географию юстиниановского времени35, так как автор основывался на Стефане (в сокращении Ермолая) и Иерокле (Синекдем). В тексте много латинских реминисценций.

Агиография в отношении позднеантичного Северного Понта представлена житиями Свв.епископов Херсонесских, изданных В.В.Латышевым и П.Лавровым36.

Несмотря на специфику данного вида источников и значительный хронологический разрыв от времени описываемых событий, данный текст является практически единственным, восходящим к местному материалу.

Текст Житий епископов херсонских относится скорее к V-VI вв. Они были отредактированы в Херсоне. Автор хотел обосновать право на автокефалию.37

Страдание св.мч.Херсонских, епископов Василевса, Капитона и др. опубликовано по - гречески и в переводе С.Серафимовым .

Сведения о ссылке Элура есть так же в агиографии (Деяния Акакия (Gesta de nomine Acacii // CSE.35.1, p. 140)), Творения и деяния Акакия (Ablatio ex gestae Асасїі It CSE.35.2, p.795), Рассказ о заблуждениях Диоскора Александрийского (CSE. Lat.35.1 - 2, р.795)), а так же в Хронике Иоанна Никиусского (Р., 1833. — Р.357).

В документах Вселенских соборов есть подписи боспорских и херсонесских епископов. Подписи епископов Херсонеса: 381 г. - Еферий, 448 г. - Лонгин, 535 г. - Стефан.

Среди прочих иноязычных источников выделяются труды сирийских и армянских историков. Сирийская «Церковная история» Иоанна Эфесского (VI в.), частично сохранившаяся в тексте Псевдо - Дионисия Тельмахрского, повествует о мятеже гуннов против вождя Горда в 534 г. (§ 53,54)39.

О гуннах в Северном Причерноморье пишет и Захария Ритор в своей Хронике (VI в.)40.

Сообщает он также и о ссылке Тимофея Элура. Херсонеситы (по Захарии), узнав о причине ссылки Элура, выразили вое восхищение им, стали его последователями и подчинились ему. В Херсонесе Тимофей писал послания и сочинения, направленные против соборных определений. Отношениям с соратниками он был обязан оживленным торговым связям Херсонеса.

Фавстос Бюзанд в 70-е гг. V в. написал «Историю Армении», охватывающую события 332-387 гг.

В III, 6-7 говорится о мазкутах (масгетах), т.е. аланах Северного Кавказа. Мовсес Хоренаци упоимнает о вторжении гуннов в Закавказье во главе с Васиком и Курсихом в самом конце XVI в. 

Завершить обзор письменных источников необходимо «Аланским посланием» епископа Феодора (I пол. XIII в.), изданном Ю.А.Кулаковским .

Документ является последним по времени свидетельством существования на Боспоре прежнего греческого населения.

В заключение следует отметить неполноту, фрагментарность письменных источников, избирательный характер сообщаемых ими сведений. Реконструировать только по ним сколько - нибудь цельную картину истории позднеантичной Таврики и окружающих земель весьма затруднительно. Поэтому в этой ситуации значительно возрастает роль археологических источников. Тем не менее, приведенный здесь нами перечень мест, упоминающих в традиции о Северном Понте позднеантичного времени, важен и необходим.

Эпиграфические источники. По предложению Ф.Ф.Соколова в 1882 году Русское археологическое общество поручило сбор надписей В.В.Латышеву. Первый том «Древних надписей северного побережья Понта Эвксинского» вышел в 1885 году43. Первый том IOSPE содержал 254 надписи, касающиеся истории Тиры, Ольвии, Херсонеса и близлежащих территорий. Надписи с Боспорского государства, в количестве 470 номеров, вошли во II том IOSPE в 1890 г. Готовился и III том с надписями на керамических изделиях, в частности - на хозяйственной утвари, но он не был издан. В 1901 году В.В.Латышев опубликовал IV том IOSPE. В 1965 году вышел «Корпус боспорских надписей» из 1316 номеров, который включил с дополнениями надписи из томов IOSPE.

В 1896 году В.В.Латышев издал «Сборник греческих надписей христианских времен из Южной России» .

Кроме В.В.Латышева, в конце XIX - первой половине XX вв., отдельные надписи позднеантичного времени публиковали В.В .Шкорпил , ЮІСШарти46.

Отдельные подборки надписей по Боспору публиковали А.И.Болтунова, Д.БШелов, С.Ю.Сапрыкин, А.А.Масленников, Е.А. Молев, В.Г.Зубарев и др., по Херсонесу - Э.И.Соломоник и С.А.Беляев. ЭЛСоломоник исследовала религиозную жизнь Северного Причерноморья позднеантичного времени по эпиграфическим памятникам и сделала выводы, что накануне принятия христианства на Боспоре существовали различные синкретические культы, среди которых выделялся культ Theos hypsistos47.

В 1987 году были изданы «Надписи и языки древней малой Азии, Кипра и античного Северного Причерноморья». Авторы - Л.С.Баюн и В.П.Яйленко.

В 1995 году был опубликован «Корпус христианских надписей Боспора», подготовленный П.Д.Диатроптовым и И.А.Емецем.

В 1998 году надписи с Боспора систематизировал Ю.Г.Виноградов48.

Археологические источники. Археологические раскопки Боспора и Херсонеса ведутся более 150 лет. На сегодняшний день разнообразные данные археологических источников позволяют изучить этнический состав населения и выявить характер его занятий и условия жизни, топографию городов, уровень их экономического и политического развития. Изучение археологических источников производилось нами в процессе непосредственного участия в работе Восточно - Крымской археологической экспедиции (1994 —1995 гг.) и Белинской археологической экспедиции (1996 - 2004 гг.) и в организации археологической практики студентов в Крымском Приазовье. Это позволило приобрести практические навыки в работе с археологическими источниками.

Были использованы архивные материалы — отчеты Восточно -Крымской и Белинской археологических экспедиций.

При изучении некоторых специальных вопросов, связанных с анализом археологического материала, автор консультировался со специалистами.

К настоящему времени имеются следующие специальные работы, посвященные историографии позднего Боспора. Это первые главы неопубликованных кандидатской и докторской диссертации Э.Я.Николаевой49 и А.В. Сазанова50. Новый, более полный обзор состояния проблемы дан в разделе книги «Закат античного Боспора» Н.Н.Болгова51.

Очерк, посвященный историографии отдельных территорий северопонтийского региона, содержится в монографии Н.Н.Болгова «Проблемы истории, историографии, палеографии Северного Причерноморья ГУ - VI вв.», изданной в Белгороде в 2002 году52.

Отечественные ученые, в определении характера позднего Боспора, разделились на две группы. Первая - сторонники идеи континуитета -продолжения существования и преемственности форм материальной и духовной культуры. Вторая исходит из факта уничтожения Боспора как государства в результате гуннского нашествия в IV веке.

Идею континуитета материальной культуры в отечественной науке впервые выдвинул Ю.А.Кулаковский в книге «Прошлое Тавриды», опубликованной в 1906 году в Киевеї3. В общем историческом очерке по истории Таврики III - VI вв. автор пишет, что центры древней культуры на обоих берегах пролива, Фанагория и Боспор, уцелели в эту грозную годину и сохранили за стенами города свое население54. «Гунны, как и другие варвары, не вселялись в Пантикапей и другие города Боспорского царства, поэтому не вызвали никаких изменений в культурном облике его обитателей»55.

Такие же выводы А.Ю.Кулаковский делает и в предыдущей своей работе: «Если на Боспоре сидит в ту пору исконное население с издавна принятым греческим языком, хранящее предание похоронных обрядов старого времени, удержавшее и сам шрифт своего письма, то отсюда с полной уверенностью можно сделать заключение, что Пантикапей... не подвергся разгрому от гуннов» .

Крупнейший исследователь Боспора В.Д.Блаватский касался проблем истории региона в археологических отчетах, статьях, монографиях. Глава VII монографии «Пантикапей» посвящена позднеантичному времени. Автор, освещая политическое устройство города с опорой на археологические и эпиграфические свидетельства, показывает процесс постепенного угасания Боспора. «...После гуннов город не прекратил существования. Маленький городок на морском берегу был во много раз меньше прежней боспорской столицы»57. Таким образом, В.Д.Блаватский не отрицает факт гуннского разрушения, но и «через столетие после нашествия гуннов жители Пантикапея стремились хранить прежние боспорские традиции» .

В 1985 году вышла статья В.Д.Блаватского «Боспор в позднеантичное время». Это первый в мировой историографии специальный очерк по истории позднеантичного Боспора59. В начале статьи автор указывает хронологические рамки позднеантичного периода: 275 - 565 гг. Рассказ о событиях данного времени автор дает исключительно на основании письменных источников и данных, эпиграфики. Гуннское нашествие на Боспор названо «самой сокрушительной из волн завоевателей»60. Разбирая данные письменной традиции и используя археологический материал, Блаватский В, Д. пишет о грандиозных разрушениях, причиненных нашествием гуннов во всех городах Боспорского государства. Основная идея континуитета следующая: несмотря на разрушения, города уцелели, правда, сильно сократившись в размерах. «Боспорское государство, пережив страшное опустошение, было вынуждено влачить жалкое существование, находясь... в зависимости от гуннов»61. В последующий отрезок времени (V век) «Боспорское государство, вопреки всем злоключениям, видимо, продолжало существовать, временами находясь в той или иной степени зависимости от гуннов»62.

Таким образом, В.Д. Блаватский, с одной стороны признавал факт гуннского разгрома, с другой — указывал на продолжение жизни государства.

Среди археологов, занимающихся проблемами позднего Боспора с позиций континуитета, необходимо выделить М.М.Кобьглину.

М.М.Кобылина в течение многих лет занималась раскопками Фанагории. По результатам раскопок опубликована работа «Фанагория»63 и ряд статей. В IV в. Фанагория «оставалась еще большим городом» . Автор отмечает сильные разрушения в городе в результате гуннского нашествия (особенно пострадал юго - восток города, юг). Но жизнь в городе возродилась: в центральной части города «обнаружены значительные остатки архитектурных сооружений V в, - фундаменты зданий, колонные вымостки, колодцы»65.

Результаты многолетних раскопок на юго - западе и юго - востоке города, разрушенного гуннами, описаны в статье «Разрушения гуннов в Фанагории», вышедшей в 1978 году66. Таким образом, опубликованный материал дает основание считать М.М.Кобылину сторонницей идеи континуитета материальной культуры.

Проблемы истории Танаиса позднеантичного времени рассматривает с своих работах Д.Б.Шелов. Самая важная из них - «Танаис и Нижний дон в первые века н.э.» . В главе VIII автор дает обзор материальной культуры Танаиса IV - V вв. Д.Б.Шелов считает, что в возрождении города в конце IV в. большую роль сыграли Черняховские племена68. Континуитет материальной культуры выражен им очень ясно: «Позднеантичные традиции продолжали жить»69. Не ясно лишь, в каких политических отношениях к Боспору находятся поздний Танаис.

В 80 - е годы XX в. появляются первые работы, обозначившие сдвиг в историографии позднего Боспора. Получает развитие старая идея о континуитете материальной культуры Боспора на протяжении IV - VI вв. Ее смысл заключается, с одной стороны, в продолжении раскопок, где

открылись более полно сохранившиеся позднеантичные слои (Ильичевское городище); с другой стороны, началась передатировка слоев боспорских городов и поселений, ранее более жестко привязывавшихся к гуннскому нашествию конца IV в., и передатировка отдельных категорий материальной культуры (амфор, краснолаковой посуды и др.), исходя из широких мировых аналогий70. Основная цель работы Э.Я.Николаевой - показать историю развития Боспора от гуннского нашествия до времени официального включения в состав Византийской империи. Основной вывод в пользу сторонников точки зрения континуитета на Боспоре: «С гуннским погромом не закончилась история античных государств Северного Причерноморья»72. Основные выводы сформулированы по результатам археологических раскопок выше названного Ильичесвкого городища на севере Тамани. Руководила раскопками Э.Я.Николаева.

По данным археологического материала (Э.Я.Николаева рассматривала многие аспекты материальной культуры: краснолаковая керамика, оружие, пифосы, стекло) делается еще один немаловажный вывод о времени гибели Боспорского государства. Автор считает, что время гибели Боспора, т.е. конец античного периода его существования, относится к концу VI в. и связывает его с тюркским завоеванием73. Таким образом, Ильичевское городище можно считать базовым памятником позднеантичного Боспора. 

С точки зрения идеи континуитета боспорской истории огромное место занимают работы А.А.Масленникова. Занимаясь раскопками Крымского Приазовья в качестве руководителя Восточно - Крымской археологической экспедиции, А.А.Масленников опубликовал более 20 работ, в той или иной степени касающихся истории позднего Боспора. В книге «Население

Боспорского государство в первых веках н.э.» автор говорит о том, что на Боспоре сложилась определенная территориально - этническая общность боспорян, которая всей логикой развития событий была противоположна по своим устремлениям всем окружающим варварам. Вследствие преобладания дихотомии «боспоряне - внешние варвары» над дихотомией «боспорские греки - боспорские варвары» нельзя преувеличивать степень варваризации Боспора даже в позднеантичное время74.

Итоги полевых исследований приведены в докторской диссертации, где автор указывает на продолжение существования большинства поселений региона на протяжении IV — VI вв.

В 1997 году вышла в свет работа с описанием важнейших археологических памятников - семейных склепов позднеантичного Боспора.

Одним из виднейших творцов теории континуитета истории Боспора III — VI вв. является А.В.Сазанов, последовательно анализирующий (и подвергающий передатировке в связи с мировой хронологией) отдельные виды и типы керамики (амфор и краснолаковой посуды) и стекла77. После публикации статей о необходимости пересмотра датировок древностей Боспора, он в 1991 году поставил вопрос о новой концепции истории Боспора . По истории крупнейших государств Северного Причерноморья позднеантичного времени им написано более 20 работ. Для нашего исследования наибольший интерес представляют две статьи, опубликованные в 1989 году. Первая, написанная в соавторстве с Ю.Ф.Иващенко, недвусмысленно говорит, что Боспор «избежал гуннского нашествия в конце IV века»79. В статье автор дает историографический обзор концепции гуннского разгрома Боспора, автором которой называет А.Л.Якобсона и ставит цель пересмотреть датировки позднеантичных слоев базовых памятников. Вторая статья также дает материал о хронологии позднего Боспора80.

Идея континуитета материальной культуры на Боспоре находит свое подтверждение в описании исследования базового памятника - поселения Золотое Восточное81. Хотя А.В.Сазанов называет исследуемые им амфоры в большинстве случаев ранневизантийскими, в целом, в ряде работ он совершенно очевидно говорит о континуитете материальной культуры на Боспоре.

Все выводы А.В.Сазанова представлены в его докторской диссертации82. Они построены автором на основании его разработок по керамике и стеклу из Северного Причерноморья.

Отдельную концептуальную интерпретацию позднеантичного этапа истории Боспора дал Н.Н.Болгов, опубликовав в 1996 году работу «Закат античного Боспора»83. В последующих работах отдельные аспекты данной концепции конкретизировались. В публикациях 1999 и 2001 гг. ставилась проблема локальных территориально" - хозяйственных комплексов позднего Боспора84, собирались материалы к просопографии позднеантичного Боспора85.

31 Основные выводы автора опубликованы в новейшей монографии в 2002 году86, в которой представлены исторический очерк, полный историографический обзор позднеантичного Северного Причерноморья и материалы по палеографии Северного Причерноморья в период поздней античности.

На наш взгляд, работы А.К.Амброза также можно использоваїь в русле идей континуитета боспорской истории. Рассуждая как археолог, не давая конкретных исторических выводов, А.К.Амброз проводит тщательный анализ всех видов материальной культуры как Боспора, так и других регионов раннесредневекового юга России. (Период с IV в., т.е. с начала Великого переселения народов именуется А.К.Амброзом раннесредневековым). Основной вывод: материальная культура Боспора эпохи Великого переселения народов носила смешанный характер .

Из признания факта уничтожения Боспора как отдельного самостоятельного государства и очага цивилизации в результате гуннского нашествия в конце IV века исходил крупнейший российский антиковед М.И.Ростовцев . В 1925 году вышла его фундаментальная работа «Скифия и Боспор». Период от III в. и далее для Пантикапея назван периодом империи и готов. В опубликованных в 1989 году главах 2-го тома дается характеристика политического строя Боспора к концу III в. Хронологические рамки истории Боспора, указанные М.И.Ростовцевым, позволяют полагать, что концом античности автор считал гуннское нашествие конца IV века.

В начале 20 - х гг. появилось исследование А.А.Васильева о готах в Крыму90. Автор считает, что готские племена сыграли выдающуюся роль в истории Крыма. Результатом «готских походов» ЇЇІ века явилось признание зависимости большей части Боспорского царства от готов. «Готы привели в зависимость большую часть Боспорского царства и овладели флотом этого важного в торговом отношении государства. л А.А.Васильев - единственный автор, который говорит, что после 362 года «Боспор перешел в руки готов»92. Это было названо падением Боспорского царства.

А.А.Васильев считает, что основная часть гуннского нашествия в конце IV века миновала Боспор. Но, тем не менее, он не является сторонником континуитета боспорской истории. В целом он отказывает Боспору IV - VI вв. в самостоятельном независимом существовании и считает, что его жизнь во всех сферах в то время определяли готы: они сохранили свою власть на полуострове и после гуннского нашествия93. Подтверждением этой гипотезы является и тот факт, что, по мнению автора, в V веке на Боспоре находилась Готская епархия94.

Таким образом, описывая политику готских и гуннских племен на территории Боспорского государства, А.А.Васильев считал, что история Боспора IV — VI вв. определялась не внутренними, а внешними силами.

В период с 20 - х гг. изучение юга России сокращается. На Боспоре в этот период работают Ю.Ю.Марти и Л.А.Мацулевич. Ю.Ю.Марти исследовал Китей95. Л.А.Мацулевич проанализировал серебряное вотивное блюдо императора Констанция II из позднего Керченского некрополя и опубликовал результаты в книге «Серебряная чаша из Керчи» . Также Мацулевичу Л.А. принадлежит статья с анализом политической структуры гуннского союза в начале V в. на основе изучения материалов погребения гуннского рикса на р.Суджа 7.

В связи с созданием в 30 - годах Боспорской археологической экспедиции начался новый этап изучения истории государств Северного Причерноморья. Примерно с этого времени начинается издание МИА и КСИИМК - КСИА. Дня периода 30-х - 70-х гг. характерно изучение частных проблем истории Боспора. Официальная советская концепция, исходившая из факта гуннского разгрома Боспора как основного очага античной цивилизации в Северном Причерноморье в конце IV в., приводила к тому, что исторического обоснования иных концепций сделано не было.

В 1949 году опубликован единственный в то время труд по истории Боспора - «Боспорское царство». Автор В.Ф.Гайдукевич . В соответствии с официальной концепцией, гуннское нашествие считается концом истории античного Боспора".

Базовым памятником для хронологии Боспора стали слои Тиритаки, раскопанной автором. Выводы сформулированы в статье «Памятники раннего средневековья в Тиритаке»100. Основной материал статьи посвящен открытой в 1936 году в Тиритаке, базилике, датируемой концом V - началом VI в. «Пантикапей, безусловно, подвергся сильному разрушению, но не был уничтожен полностью. Его старое греко - варварское население в какой - то степени сохранилось и продолжало жить. В существовании этого торгового и промышленного центра, несомненно, были заинтересованы новые хозяева крымских степей. На протяжении V в. ими являлись гуннские кочевые племена, занимавшие степной Крым, равно как и восточный берег Азовского моря»

Итак, В.Ф.Гайдукевич уверенно показывает гуннский погром как рубеж эпох, но также отмечает, что V век был продолжением развития прежних процессов, хотя и называет этот период раннесредневековым .

Выше мы указывали, что для периода 30-х - 70-х гт. характерно изучение отдельных аспектов развития северопричерноморских государств позднеантичного времени. Экономика стала предметом исследования И.Т.Кругликовой. Главы V - VII монографии «Боспор в позднеантичное время» посвящены различным аспектам хозяйственной жизни. Нашествие гуннов было принято автором за конец истории античного Боспора, хотя прямо она об этом не упоминает.

И.Т.Кругликова определяет дату начала позднеантичного периода на Боспоре: «К середине III в. изменения проявляются уже во всех областях экономической и культурной жизни Боспорского царства»103. Что же касается даты окончания позднеантичного периода, то, как уже говорилось выше, прямо об этом И.Т.Кругликова не говорит, но отмечает, что «В IV в. город (Пантикапей) в значительной степени утратил свой античный облик.... С конца IV в. жизнь на акрополе замирает. В V - VI вв. опустели и склоны г.Митридат»104. Эти выводы в дальнейшем можно увидеть в литературе до самого недавнего времени.

Что же касается других городов, в частности Фанагории, И.Т.Кругликова пишет, что «уже в конце IV в. город начинает вновь застраиваться. ...В слоях V в. открыты монументальные остатки зданий, построенных в традициях античной архитектуры»105. Упоминается также импорт на Боспор стеклянных сосудов из Сирии и Александрии106 и мечи и кинжалы, как часть нарядного одеяния богатых боспорян . Таким образом, мы видим, что автор говорит о частичном континуитете в области материальной культуры. Однако политический континуитет не признается: «Возникшее на развалинах Боспорского царства государство носило уже иной характер, приближаясь, вероятно, к варварским государствам раннего средневековья» .

Таким образом, характер государства признается не как античный. Создается впечатление, что И.Т.Кругликова как бы по инерции отдает дань «догме» о гуннском нашествии как гибели позднего Боспора, априори исходя из данного хронологического рубежа. Вместе с тем, неоднократно речь идет о продолжении существования отдельных видов его материальной культуры .

Попыткой соединить большое количество разрозненного археологического материала начала XX века о позднем Пантикапее стала статья Г.А.Цветаевой о грунтовом некрополе Пантикапея110. На картах некрополя IV и V — VI вв. отмечается его сокращение в IV в., по сравнению с III в., дается описание состояния некрополя V - VI вв. 

Г.А.Цветаева занималась изучением взаимоотношений Боспора и Рима в первые века н.э.111 Главная идея работы в том, что Боспор вплоть до VI века остался единственным вассальным государством, зависимым от империи. Еще в IV в. число римских имен на Боспоре составляет 11%ш, что свидетельствует об устойчивом сохранении традиций. Автор обрывает связь Боспора с Римом в конце IV в., признавая факт гибели Боспора.

Среди прочих археологов, исследовавших поздний Боспор, выделяется Н.И. Сокольский, который руководил раскопками Боспорского города Кепы113. «Кепы погибли во второй .половине IV в., видимо, в результате гуннского нашествия»114. Разгром Боспора определяется как тотальный. «Слабая жизнь продолжалась»115 в Пантикапее, Фанагории, Гермонассе и Патрэе. Удар гуннов был, по мнению автора, «небывалым по силе» и застал Боспор не на стадии упадка (по Гайдукевичу, с. 483 «Боспорского царства»), а на более благополучной стадии развития116. Раскопки Кеп повлияли на взгляды Н.И. Сокольского, как убежденного приверженца идеи гуннского разгрома Боспора.

Другой центр Боспорского государства - Горгиппия - изучен Е.М.Алексеевой. В 1997 году вышла в свет монография с анализом археологического материала раскопок Горгиппии . Около 239 - 240 г. город погибает118, а во второй половине III в. жизнь в нем возобновляется, но с явным огрублением материальной культуры. До исследований Е.М.Алексеевой считалось, что в 240 г. город погиб полностью. Результаты раскопок подтвердили возрождение интенсивной жизни в окрестностях Горгиппии и развитие этого региона в IV в.119 Судя по фразе: «Полное уничтожение боспорских городов гуннским нашествием в 70 — е гг IV в.»120. автор - явная сторонница идеи дисконтинуитета.

Монография «Средневековый Крым» и более поздний отредактированный ее вариант «Крым в средние века»122 посвящены истории и археологии средневековой Таврики. В этой монографии автор уделяет больше места Херсонесу, чем Боспору. Боспор V - VI вв. лучше представлен в статье об участии Византии в истории раннесредневекового Крыма123.

Специально Восточному Крыму посвящена статья «Раннесредневековые поселения Восточного Крыма», вышедшая в 1958 г.124 Главная идея статьи в том, что Пантикапей и округа в результате гуннского нашествия были разорены, а многие ...прекратили свое существование125. В тексте статьи содержится небольшой отрывок о состоянии Боспора в V - VI вв. Автор отмечает, что до конца V и до начала VI в. гунны владели г.Боспором. Возникает противоречие: с одной стороны, автор пишет, что Боспор утратил свою экономическую роль, с другой стороны, отмечает возрождение городов как торговых и ремесленных центров, причем в этом были заинтересованы исами гунны. Этнический облик Боспора определяется как варварский .

Для истории материальной культуры позднеантичного Северного Причерноморья огромное значение имеет книга о керамике. Фраза: «Амфоры... являются по существу раннесредневековым вариантом позднеантичных, притом еще мало отличающимися от своих предшественников , показывает, что принципиальной разницы между поздней античностью и ранним средневековьем нет. Период раннего средневековья для А.Л.Якобсона V - VIII вв., значит условной гранью для автора служит рубеж IV - V вв. «Гуннское нашествие 70-х годов IV века, после которого запустели наиболее населенные районы [Керченского] полуострова, обозначило грань в истории края; для экономически ослабленной Таврики началась новая полоса жизни» - вот основной вывод, ставящий автора в группу ученых, считающих гуннское нашествие концом античной истории Боспора.

В группу ученых, занимающихся раннесредневековыми древностями юга России, входит археолог и искусствовед из Санкт - Петербурга И.П.Засецкая. В сфере интересов И.П.Засецкой - предметы материальной культуры гуннской эпохи, в частности, золотые украшения130 и предметы искусства. Итогом изучения гуннской эпохи стало обоснование археологической «культуры кочевников южнорусских степей» .

Помимо «гуннской археологической культуры» ИЛЗасецкая занималась изучением Боспорского (пантикапейского) некрополя.

Результаты исследования находят отражение в ряде статей , содержание которых говорит о ведущей роли гуннов в период конца IV - V вв. в истории всего региона.

В 1996 году И.П.Засецкой защищена докторская диссертация на тему: «Степи Северного Причерноморья и Боспор в гуннскую эпоху (конец IV - V вв. н.э.). Проблемы хронологии и этнркультурной принадлежности» . В ней отмечается, что «Боспорское царство как политическое объединение распалось под ударами гуннских орд, но жизнь в нем не прекратилась полностью».134 Вслед за Н.И.Сокольским автор отмечает факт гибели основных боспорских городов в результате гуннского нашествия (С. 140). Стабилизация обстановки в регионе под гуннской властью приводит к «возрождению некоторых городов и поселений Боспорского царства» (С. 142). Это, в свою очередь, привело к «укреплению могущества самого гуннского племенного союза» (С. 143).

Итак, что касается истории существования Боспора, И.П.Засецкая пишет, что «гуннское нашествие способствовало фактическому распаду Боспорского царства» (С. 160).

Группу исследований по истории отдельных этносов, связанных с позднеантичными государствами Северного Причерноморья составляют работы А.И.Айбабина135 и А,И.Баранова13 . В них ключевыми являются вопросы, связанные с характером влияния на позднеантичные государства Северного Причерноморья «трех этнических массивов — сармато - аланского, готского, гуннского» п1.

С каждым годом количество публикаций археологического материала растет.

В 1997 году вышла монография Н.А.Фроловой с каталогом монет Боспора до середины IV в. н.э.138

В 1998 году в Киеве вышла книга ВМ.Зубаря о взаимоотношениях государств Северного Причерноморья с Римской империей139.

В целом, археологический и исторический материал по истории позднеантичного Боспора публикуется в ряде периодических изданий: МАИЭТ, Древности Боспора, Боспорские исследования.

Херсонес Таврический долгое время существовал как античный центр Юго-Западной Таврики, в эпоху Византийской империи - как провинциальный город Херсон. Задача историков и археологов показать для периода второй половины III - VI вв, процесс постепенного перерастания всех городских институтов из периода поздней античности в ранневизантийское время. В связи с этим возникают два вопроса о статусе Херсонеса: входил ли он в состав империи, и в какой степени; и каков характер культуры: античные или византийские традиции преобладали.

Письменные источники о позднеантичном Херсонесе исследовал В.Т. Сиротенко140.

Религиозная жизнь Херсонеса и распространение христианства были предметом изучения В.Ф.Мещерякова150, В.М Зубарь151, А.И Хворостяного152.

Архитектурные памятники христианского искусства Херсонеса изучали О.И.Домбровский153, И.А.Завадская154, В.А.Кутайсов155, Д.В. Анналов156, С.А. Беляев157, В.М Зубарь158. Необходимо отметить, что, кроме аспектов распространения христианства, В.М. Зубарь в одной из своих работ показал связь государств Северного Причерноморья (в том числе и Херсонеса) с Римом159, исследовал некрополь города160. Сарматам и их отношениям с городским населением Херсонеса посвящена работа «О сарматском элементе в позднеантичном Херсонесе Административному устройству города в позднеантичное время посвящены работы И.А. Баранова162, Н.В Соколовой163, Н.И Храпунова164.

Как специалист в области археологии средневекового Крыма, А.Л.Якобсон в своей монографии «Средневековый Крым» также касался и археологии Херсонеса165.

Общие очерки по истории и археологии Херсонеса Таврического написали Е.Э. Иванов166 и А И Романчук. Среди ее работ есть как общие167, так и частные168. Итак, несмотря на хорошую изученность истории позднеантичного Херсонеса, имеется еще немало спорных мнений и точек зрения. Современный исторический и археологический материал по позднеантичному Херсонесу публикуется в таких периодических изданиях, как МАИЭТ, Херсонесский сборник и др.

Варварский мир Северного Причерноморья показан в ряде работ общеисторического характера. Это работы Шелова Д.Б,169, С.А.Плетневой170, Айбабина А.И.171, Масленникова А. А.172, Тру фанова А.А.173, Гадло А.В.174, Молева Е.А. и др.

«Готский период» в истории Северного Причерноморья неоднократно привлекал к себе внимание исследователей. Непрекращающийся и по сей день интерес к истории готов, привел к появлению столь обширной научной литературы, что одно ее рассмотрение может быть темой самостоятельного историографического исследования .

В начале 20-х гг. появилось исследование А.А.Васильева о готах в Крыму177. Автор считает, что готские племена сыграли выдающуюся роль в истории Крыма. Результатом «готских походов» III века стало признание зависимости большей части Боспорского царства от готов.

Лучший обзор истории окружавших Боспор варваров дал А.М.Ременников в монографии «Борьба племен Северного Причерноморья с Римом в III в. н.э.»178.

К концу 70-х гг. все данные о готах Северного Причерноморья в настоящее время проанализировал М.Б. Щукин. Он же провел аналогии между готами позднеантичного Северного Причерноморья и готами Черняховской культуры179.

Специально готам и их отношениям с народами Таврики посвящена новейшая работа И.С.Пиоро181.

В 1990 г. вышла в свет монография В.П.Будановой «Готы в эпоху великого переселения народов» , в основу которой положена кандидатская диссертация, защищенная в 1982 г. Исследования В.П.Будановой во многом опираются на работы ее советских предшественников — А.М.Ременникова и ЕЛ. Скржинской, развивая и дополняя высказанные ими положения и выводы .

Научная литература о гуннах насчитывает большое количество публикаций: монографии, брошюры, статьи. Интерес к этой теме появился в XVIII веке и сохраняется до сегодняшнего дня.

Впервые исследования, посвященные гуннам, появились во второй половине XIX века и носили этнографический характер. Все существовавшие этнографические концепции проанализировал К.А.Иностранцев187. Несколько работ в этот период были посвящены непосредственно Атилле. Например, А.Ф.Вельтман в 1858 году опубликовал свод исторических и народных преданий - «Атилла и Русь IV - V веков», в периодической печати известна серия газетных и журнальных статей XVIII - XIX вв. Они создавались в рамках теории так называемой «славянской» принадлежности гуннов, не получившей дальнейшего развития. Важной вехой стала публикация в 1861 году на русском языке перевода византийского историка Прииска Панийского с историческими комментариями Г.С.Дестуниса в «Ученых записках II Отделения Академии наук. 

Гороховский Е.Л., Магомедов Б.В. Черняховская культура и готская проблема // Славяне и Русь. Киев, 1990.-С. 39-46.

ш Казанский М.М. Готы на Боспоре Киммерийском //Сто лет Черняховской культуре. - К., 1999. - С.280 1,6 Юрочкин В.Ю. К вопросу с «готском вопросе» // Иреснона. Античный мир и его наследие. - Вып.2. -Белгород, 2002. - С.71- 73, 187 Иностранцев К.А. Хунну и гунны. Л., 1926. На рубеже веков и в первой четверти XX появляются теории миграционных процессов кочевых народов М.И.Ростовцева188, Н.П. Савицкого189, НТолля190, в которых гуннам отводилось одно из ключевых мест. Но постепенно в первой половине XX в., с развитием археологии, интерес от общеисторических концепций смещается в сторону изучения остатков материальной культуры кочевников.

На современном этапе, вопросы, связанные с историей и археологией гуннской эпохи, находят отражение в трудах тех ученых, кто занимается разработкой проблем кочевников на северном Кавказе и Причерноморье. Погребения гуннского времени находят отражение в трудах О.Д.Дашевской202, И.С.Каменецкого, В.В.Кропоткина203.

В отечественной научной литературе личность Аттилы, как правило, не выделяется из гуннского общества. .

В зарубежной историографии, по общепринятому мнению, первая научная критика источников по истории гуннов принадлежит французскому ученому Ж.Дегиню.204

Среди зарубежных историков, касающихся в своих трудах отдельных моментов позднеантичной истории Северопричерноморских государств, можно отметить Э.Миннза, Т.Моммзена, ПХарнетта, Ф.Миллара, Д.Браунда, Б.Надэля, Я.Харматту, К.Цукермана205, Дж.Хейса, Е.Томпсена, О. Мэнхем -Хелфена.

Э.Миннз освещает проблемы позднего Боспора в 13 главе своей книги «Скифы и греки»206. Он исследует «готские походы» III в. н.э., условия проникновения варваров на территорию Боспорского государства, степень варваризации Боспора. Т.Моммзен дает обобщенный облик государств Северного Причерноморья в рамках всего средиземноморского античного мира.

Показаны «готские походы», дан анализ этнической ситуации в Боспорском царстве во второй половине Ш в., представлена динамика внутреннего развития государства в связи с варварскими набегами. Нашего исследования касается небольшой очерк в V томе «Истории Рима»?р7.

Статья П.Гарнетта посвящена анализу пассажа Константина Багрянородного о боспорско - херсонесских войнах.208 Автор впервые оценил сведения Константина Багрянородного как достоверные. Свою реконструкцию событий, упоминаемых Константином Багрянородным, дали ЯХарматта209 и Б.Надэль210.

Роль Северопричерноморского региона в целом для античного мира показал Ф.Миллар в своей книге «Римская империя и ее соседи»211. Также о взаимоотношениях империи с клиентскими государствами писал Д.Браунд212.

Все отечественные работы по керамике позднеантичного Северного Причерноморья основываются на материалах книги Дж.Хейса «Поздняя римская керамика» . Он не только описал всю разновидность краснолаковой керамики, но и классифицировал ее по форме, хронологии и месту производства.

О.Мэнхем - Хелфена в книге «Мир гуннов»214, которая отличается строгим академическим подходом и справедливо считается образцовой, Е.Томпсен в книге «История Атиллы и гуннов»215 показали роль гуннских племен в истории позднеантичных государств.

Итак, как видно из данного обзора, интерес к истории позднеантичных центров Северного Причерноморья велик. Накопление и опубликование новых археологических материалов, введение в оборот новых источников позволяет уточнить интерпретацию многих фактов и исторических явлений.

Цель исследования: на примере Боспора и Херсонеса проследить сложный и длительный процесс крушения античного общества, определить характер варварских вторжений III - VI вв. и специфику взаимоотношений с Римской, а затем - Византийской империями, со сложившимися здесь объединениями разноэтничных племен, выявить особенности позднеантичного и ранневизантииского периодов в истории государств Северного Причерноморья.

Для решения поставленной цели определены следующие конкретные задачи:

• осуществить критический анализ исторических источников, использованных исследователями при рассмотрении фактов исторического развития позднеантичных центров и варварского мира Северного Причерноморья;

• осуществить сравнительный анализ отдельных аспектов истории основных центров Северного Причерноморья: позднеантичного Боспора и ранневизантииского Херсонеса;

• показать особенности взаимоотношений местного населения с пришлым, определить степень варваризации Боспора;

• определить роль готов в истории государств Северного Причерноморья;

• рассмотреть сущность «гуннского протектората» на Боспоре. Основные положения, выносимые на защиту, сводятся

преимущественно к следующему: • Палеогеография ведущих позднеантичных центров Северного Причерноморья наряду с общерегиональными особенностями, имела свою специфику (локальные варианты Боспора и Херсонеса); отдельные палеогеографические факторы влияли на определение внешних границ, характер расселения и основные виды хозяйственной деятельности населения.

• Население Боспора и Херсонеса в целом сохранило греческий характер, однако боспорский этнос лучше рассматривать как греко -варварский, при значительной доле последних,! особенно среди сельского населения, селившегося на различных условиях .в пределах государства. Херсонес же только использовал варварские ресурсы для своего развития, в целом не позволяя варварам селиться на своей территории.

• Соответственно переменам в социально - экономических услрвиях жизни и в этническом составе населения, изменялся удельный вес отдельных видов хозяйственной деятельности на Боспоре. Херсонес же остался в стороне от направленного на Боспор удара варваров, кроме того, некая стабильность экономического развития Херсонеса связана с тем, что город имел статус провинциального по отношению к Восточно-Римской империи.

• Государство на Боспоре в Ш - начале VI вв. существовало. Его характер: греко - варварская монархия с обширным бюрократическим аппаратом. Находясь на периферии античного мира, Боспор .имел статус клиентского государства, однако фактически сошедший на нет к концу VI в. В отличие от Боспора, Херсонес с конца Ш века являлся союзным по отношению к Империи городом. Подчинив Боспор, Юстиниан должен был также считать Херсон включенным в состав Империи, но дата аннексии нам не известна.

• Процесс христианизации Боспора и Херсонеса растянулся на несколько веков, охватив период с III по VI вв. н.э. В итоге Херсонская епархия сохранила свое первенство в иерархии крымских кафедр до конца своей истории. • Варварское влияние на позднеантичные центры Северного Причерноморья было значительным. Каждая этническая группа оставила свой след в их истории.

- Первым варварским народом Таврики, вступившим в тесные взаимоотношения с греками в рассматриваемый период, были поздние скифы. Их влияние сосредоточилось в сфере воздействия на культуру сельского населения Боспора.

- Готы и племена готского союза достигали Боспора в ходе трех волн переселений, они повлияли как на состав боспорской аристократии, так и на политический строй Боспора (в начале V века).

- Гунны в наименьшей степени контактировали с греками, проявление «гуннизации» правящего слоя отразилось в усвоении греко-аланской знатью Боспора моды на золотые изделия с полихромией,

- В меньшей мере все эти этносы оказали воздействие на позднеантичное население Херсонеса, обосновавшись в Юго-Западной Таврике, в качестве «федератов».

Структура диссертации: работа состоит из введения, двух глав, разделенных на восемь параграфов, заключения и библиографического списка источников и используемой литературы. 

Палеогеографическая ситуация и этнический состав населения

Проблемы развития географических знаний в античную эпоху и возможности их интерпретации весьма актуальны в современной науке. Не вдаваясь в подробности анализа особенностей античной традиции по Северному Причерноморью, мы ограничимся констатацией основных положений и выводов по этой проблеме, нашедших отражение в докторской диссертации В.Г.Зубарева по теме» «Историческая география Северного Причерноморья по данным античной письменной традиции» и вполне применимых к периоду поздней античности.

Во - первых, при описании той или другой местности, древние авторы употребляли предлоги и наречия со значением "выше" и "ниже". Сегодня мы понимаем это, как "за, дальше, по ту сторону, в глубь материка или моря" и "до, ближе, у побережья". Античные авторы при составлении географических описаний были относительно независимы от ориентирования карт и следовали в описании берегам морей, рекам, крупным дорогам и т.п., что и необходимо учитывать при анализе того или другого источника.

Во - вторых, большую сложность в использовании сведений вызывает размер стадия. Весьма существенные колебания его длины (от 148 до 210 метров) неизбежно приводят к серьезной разнице расстояний при локализации и вытекающим из этого ошибочным выводам, особенно при работе с компилятивными источниками. Нет никакой уверенности, что компиляторы пользовались единой длиной стадия, а не сохраняли в каждом конкретном случае размер стадия своего источника.

В - третьих, разновременные источники использовались их авторами зачастую без учета прошедших изменений, а возникающие при этом противоречия, разрешались путем наложения одного источника на другой (в частности, это касается сложившейся еще в VII-VI вв. картины распределения племен и народов, соседствующих с греческими городами северного побережья Черного моря, переходящей от одного автора к другому, вплоть до позднеримской эпохи). Более того, далеко не все античные авторы имели мужество честно признаться об отсутствии у них сведений о том или другом районе и заполняли образовавшуюся лакуну явно устаревшими сведениями. В результате в одном и том же описании могут присутствовать совершенно различные по времени картины.

В четвертых, необходимо учитывать двойной стандарт в содержании ряда племенных этнонимов, а также многовариативность наименования ряда географических объектов и населенных пунктов216.

Взаимосвязь между определенными несоответствиями в сведениях древних авторов и географическими изменениями стала ощущаться еще в XIX веке. Например, А.А.Скальковский писал по этому поводу: «Нет сомнения, что в точках, где эти реки начинают свои лиманы, были прежде их прямые устья, или другими словами, было уже море, обмелевшее в течение веков. Вот причина, почему наши археологи с таким трудом приурочивают сказания древних географов к местностям описываемого ими края»217. Но эти важные наблюдения исследователей, к сожалению, остались без внимания.

На наш взгляд, любое сравнение без конкретной локализации и без сопоставления с археологическими реалиями, носит по преимуществу гипотетический характер. (Блестящий образец такого сквозного анализа применительно к Северному Причерноморью дал в начале XX в. М.И. Ростовцев ) Источники, относящиеся к периоду с Ш по VI вв. н. э., весьма многочисленны: Стефан Византийский, Аммиан Марцеллин, Псевдо-Арриан, Зосим, Гермий Созомен, Приск Панийский, Евнаний, Филосторгий и многие другие.

У большинства этих авторов географические сведения о Северном Причерноморье незначительны. Они почти ничего не добавляют нового о предшествующем времени, а сведения о современной им картине мира единичны. Вместе с тем к этому периоду относится ряд довольно подробных перишюв и обширная справочно-грамматическая литература, содержащая и толкование географических наименований и этнонимов.

Среди наиболее значительных явлений географической литературы этого времени, в первую очередь, следует назвать "Объезд Евксинского Понта" Псевдо-Арриана. В нем дается значительно более подробное, чем у Арриана, описание Северного Причерноморья - 69 наименований (Ps.-Arr,, 18; 50; 54; 56-60; 62 66; 69-70; 72-79; 81; 83-89; 91-94; 96; 117; 118). М.И.Ростовцев считал этот перипл продуктом позднеантичной образованности219, причем картина, данная в нем для крымского побережья, а также побережья около Ольвии, должна быть отнесена ко времени не позднее III в. до н. э. Доказательством этого являются пределы распространения скифов (очень узкие на восточном берегу Крыма и очень широкие на западном берегу Крыма и на северном берегу Черного моря); замечания о том, что Феодосия приютила беглецов из Боспора, изобилие населенных мест между Ольвией и Петром, использование данных Псевдо-Скилака.

М.В.Агбунов предлагает считать, как уже говорилось выше, перипл Анонима, перишюм Арриана, трактуя его как расширенную редакцию последнего . М.В.Скржинская вслед за А.Диллером относит время его написания ко второй половине VI в. н.э., выделяя в качестве основных источников перипла произведение трех авторов: Псевдо-Скимна, Мениппа и Арриана. Кроме того, некоторые сведения были заимствованы у Псевдо-Скилака и некоторых других неизвестных писателей2 .

Топонимика Аммиана Марцеллина по Северному Причерноморью включает 40 наименований (ХХП, 8, 25-26; XXII, 8, 29-36; XXII, 8, 39-46; XXXI, 2,1; XXXI, 2ДЗ-25)222. Характер сведений чисто описательный, метрические данные по Северному Причерноморью отсутствуют, за исключением размера окружности Понта (XXII, 8,10).

Этапы и проблемы варварского влияния на позднеантичные центры Северного Причерноморья

Протекавшие в эпоху Великого переселения народов этноформационные процессы запечатлены в погребальной обрядности, в деталях традиционного костюма, в оружии, бытовой утвари. Таким образом, проблемы варваризации связаны с комплексом проблем материальной культуры.514

Варваризация Боспора в конце III - YI вв. была далеко не завершившимся процессом. Античный мир в целом терпимо относился к варварам. Боспорские правители относились враждебно лишь к вооруженным набегам варваров на свои территории. Мирное оседание на земле они не возбраняли. В истории Боспора, впрочем, как и везде в античном мире, ни одна этническая группа не выступала против боспорских царей под «национальными лозунгами, не проявляла сепаратизма и не стремилась к политическому самоопределению. Таким образом, на Боспоре ярко проявился примат территориального принципа организации общества над этническим.

Варваризация греков, живших в варварском окружении, была столь же естественна и неизбежна, как и эллинизация варваров, по крайней мере — их верхних слоев. Другой вопрос: до какой степени? Характер ассимиляционных процессов и их темп зависели на Боспоре от ряда факторов;

- от интенсивности и численности притока новых иммигрантов и длительности их пребывания в стране;

- от сходства или различия их языка и культуры по отношению к местному населению;

- от особенностей социального и профессионального состава переселенцев;

- от характера расселения: мирного или военного; имело ли место

переселение части покоренного населения, - шло ли переселение преимущественно в города или заселялась сельская территория, от наличия или отсутствия дискриминационных мер, от внутренней сплоченности, роли «национальных организаций (политических, религиозных, культовых) как переселенцев, так и исконных обитателей страны.

Учет всех этих факторов не позволяет говорить о полной победе варваризации Бо спора даже в V веке. Сама организация боспорской территории, мощное консервативное воздействие античной в своей основе боспорской культуры привели к тому, что волны варварских переселений не захлестнули далекий, в значительной степени изолированный островок цивилизации, а соединили греков и варваров в территориально — культурную общность «боспорян» на основе греческого элемента.

Готский разгром ІП в. резко сократил сферу боспорского влияния на окрестные территории. Вхождение Боспора в сферу влияния гуннской державы неимоверно его расширило (посредством главным образом аланов).

Несмотря на известный отход от классических форм греческого языка (а он не мог не происходить), письменность продолжает выполнять свою функцию в жизни сложно организованного общества, даже в самые «темные» десятилетия V в. Хотя боспорская знать носит в V в. в основном иранские имена (Саваг, У стан, Исгудий), общая доля иранских имен в просопонимике Боспора невелика: до конца IV в. она составляла 14% (в азиатской части - 24,7%), В Пантикапее - 9,4%, около того в Фанагории. В V в. доля иранских имен возрастает до 30%.

Таким образом, великий греко - иранский синтез, происходивший на берегах Северного Понта многие столетия, дал многочисленные плоды и привел к появлению оригинальной смешанной культуры.

В IV в. обычаи и вкусы Боспора, отраженные в материальной культуре приобретают значительную готскую окраску. Однако остальные черты 133 культуры Боспора остаются прежними. Но культурная интеграция до самого конца античности не привела ни к процессам полной этногенетической миксации, ни к ассимиляции какой - либо из этнических групп. Тем не менее, все этнические группы, оседавшие на Боспоре, попадали в сферу действия боспорской государственности и отчасти усваивали образ жизни боспорян. Будучи «обществом на перекрестке», Боспор выполнял огромную задачу организации контактов между различными племенами и народами. При этом он сохранил социальные основы своей жизни и государственность на протяжении тысячелетия. Таким образом, степень варваризации Боспора преувеличивать нельзя.

Обратной стороной варваризации был процесс эллинизации, распространения позднеантичного влияния на варварскую периферию.

Исторически первым народом - соседом греков в регионе были скифы. Авторы некоторых исследований пытались обосновать происхождение местного населения от тавроскифов515 или от скифов, бежавших от готов из предгорий в горы и на Южный берег516 из низовьев маленьких речушек Альма, Кача и Бельбек на 5-20 км вверх по их течению . Этнонимы «тавры» и «тавроскифы» упомянуты в нескольких надписях I - второй половины II вв. н.э. с Боспора и Херсона , в географических сюжетах в сочинениях Прокоїшя, в составленном в VI в. «Перилле Понта Евксинского»519, созданном между 815 и 842 г. «Житии Иоанна Готского»520.Однако в Крыму не выявлена таврская археологическая культура того же периода521.

Таврские могильники из каменных ящиков функционировали в VI - V вв. до н.э., а наиболее поздние таврские памятники относятся к IV - III вв. до н.э.522

Таврам приписывали некоторые укрепления на Южном берегу полуострова. Новые исследования не подтвердили их принадлежности таврам. Крепость Харакс оказалась римской , а укрепления на Аю - Дате, Кастеле и другие возникли в эпоху средневековья524. В последние века до н.э. тавры были ассимилированы скифами. Поэтому авторы той эпохи жителей Крымских предгорий именовали тавроскифами525. Следуя утвердившейся традиции, данный этноним употребляли и в более позднее время.

Благодаря письменным источникам, мы знаем и об участии сарматов в политических событиях, происходивших в Крыму. Их господство в северопричерноморских степях во II в. до н.э. - середине Ш в. н.э. не вызывает сомнений. Однако, как это ни парадоксально, в Крыму сарматская культура проявляется, главным образом, опосредованно, в виде различных ее элементов, зафиксированных при исследовании боспорских и позднескифских древностей. Собственно сарматские памятники на полуострове буквально единичны. Таким образом, складывается впечатление, что сарматы в I - П вв. н.э. периодически проникали в степной Крым. Но в целом этот регион оставался зоной с нестабильным населением. По мнению И.Н.Храпунова, гораздо в большей степени сарматов влекли

135 позднескифские поселения предгорного Крыма и боспорские города на Керченском полуострове. Иногда они составляли в этих регионах компактные группы населения, но, большей частью, вливались в висло жителей греческих и скифских населенных пунктов, придавая их культуре своеобразный «сарматизированный» облик526.

«Гуннский протекторат» наБоспоре

В конце IV - первой половине V в. стремительно изменялся традиционный уклад жизни античной Европы. Во многом это было связано с массовыми миграциями народов, в т.ч. и гуннов. Одно из самых значительных событий периода Великого переселения по исторической значимости сравнивают с открытием Америки. Европа получила мопщейший импульс для своего дальнейшего развития, а гунны «открыли новый л. 660 исторический этап - эпоху средневековья и феодализма» .

Открыли гуннов для европейцев два автора П в. н.э. Греческий поэт Дионисий Периегет писал: «Я расскажу теперь все о том, какие племена живут вокруг него (Каспийского моря), начав с северо - западной стороны. Первые - скифы... по устью, потом унны...» (Dionys. Per., 730), а географ Клавдий Птолемей помещал их «...между бастарнами и роксоланами...» в Северном Причерноморье (Ptolem-., Ill, 5, 10). Оба автора только фиксировали пребывание гуннов в районе Каспийского моря и Северного Причерноморья, не говоря, откуда гунны пришли, жили ли в указанное время там постоянно или ограничивались периодическими набегами. Отождествление «уннов» с «гуннами», известными из других источников, весьма вероятно

В последней четверти IV в., после того, как гунны перешли Волгу, победили и покорили. сначала алан Северного Кавказа, а затем готов в северном Причерноморье (Amm. Marcell., XXXI, З, 1) и вторглись в пределы античной цивилизации, появились новые сведения о них. Римский историк, Аммиан Марцеллин около 390 г. заметил, что «племя гуннов, о котором древние писатели осведомлены мало, обитает за Меотийским болотом в сторону Ледовитого океана...» (Ibid..: XXXI, 2, 1). В то же время христианский писатель Евсевий Иероним с присущей ему риторикой писал: «...из самых далеких скал Кавказа... от крайних пределов Меотиды, между ледяным Танаисом и свирепыми народами массагетов...вырвались рои гуннов» (Hieron.; Epist, 77). С ним соглашается римский поэт Клавдий Клавдиан: «Этот народ живет на крайнем Востоке Скифии за ледяным Танаисом» (Claud. Claudian. In Ruf., I, 320). Как место обитания гуннов упоминаются и «меотийские морские просторы» (Claud. Claudian. In Eutrop., II, 334). Своеобразное резюме подводит византийский историк Евнапий: «Никто не может сказать ничего определенного о том, откуда вышли унны, где они находились и как прошли всю Европу» (Eunap., fir. 41).

Даже в первой половине V в., когда гунны тревожили набегами почти всю Европу, осведомленность позднеантичных авторов о них изменилась незначительно. Знаменитый римский историк Павел Орозий знал лишь «племя гуннов, долгое время отрезанное неприступными горами» (Qros., VII, 33, 10). Христианский писатель Филосторгий предполагал, что «Эти унны...жили у Рипейских гор (Урал), из которых катит свои воды Танаид, изливающийся в Меотийское озеро» (Philostorg,, Hist eccL, IX, 17). Церковный деятель Гермий Созомен с чьих — то слов переписал: «Этот народ, как говорят, ... не был известен фракийцам и готам, так как между ними лежало огромное озеро; и те и другие думали, что занимаемая ими страна есть конец суши, а за нею находится море и беспредельное пространство воды» (Sosom. Hist, eccl., VI, 37).

После распада государства гуннов во второй половине V в. и растворения их среди соседних народов, информация сохраняла не столько исторический и этнографический, сколько географический характер. Гало — римский писатель Аполлинарий Сидоний характеризует гуннов как «...кочевое скопище Скифской земли... Там, где падает с Рифейских скал белый Танаис... живет это племя» (Sidod. Apoll. Сагга., II, 239). Византийский историк Зосим осторожно упоминает «Некое варварское племя, раньше не известное и внезапно появившееся. Их называли уннами; остается неизвестным, следует ли назвать их царскими скифами, или признать за тех курносых и бессильных людей, которые, по словам Геродота, жили по Истру (Дунай), или они перешли в Европу из Азии» (Zos., IV, 20).

Более поздние авторы не добавляют ничего принципиально нового к имеющейся картине, в основном повторяя своих предшественников. Несколько особняком стоит готский историк Иордан, излагающий знаменитую легенду о происхождении гуннов, согласно которой они являлись результатом соития женщин - колдуний, изгнанных готами в бесплодные пустыни, и обитавших там нечистых духов (lord. Get., 122). Это свирепое племя локализуется у Понтийского моря и среди болот на дальнем берегу Меотийского озера (Ibid.: 37, 123). Легенда, вероятно, происходит из христианской среды того времени. Несмотря на существенный мифологический пласт информации, в ней есть прочная историческая основа. Подтверждением служит авторитетный константинопольский писатель Агафий: «Народ гуннов некогда обитал вокруг той части Меотидского озера, которая обращена к Востоку, и жил севернее реки Танаис, как и другие варварские народы, которые обитали в Азии... Все они назывались гуннами или скифами» (Again., V, 11).

Таким образом, античная «гуннская» традиция была весьма консервативна на протяжении II — VI вв. Ее можно свести к нескольким основным положениям: авторы признавали слабую информированность по причине внезапности вторжения гуннов, помещали их на восточной или северо - восточной окраине Ойкумены, где — то за горами на пространстве от Азовского моря до Ледовитого океана, там, где живут все другие свирепые и дикие племена, часто идентифицировали их с более известными скифами.

Европейский период истории гуннов начинается в последней четверти IV в., когда в 70 - х гг. они во главе значительного военного объединения, включавшего уже древнетюркские, иранские (алано - сарматские), угорские племена переходят Волгу и стремительно двигаются на запад в двух направлениях. Первое - через низовья Дона в Северное Приазовье. Второе -через Западный Прйкаспий и Прикубанье в Крым и Северное

Причерноморье. Гуннское нашествие затронуло, главным образом, восточную и южную часть полуострова (Боспорское царство), где их власть сохранялась до начала VI в. Однако главная масса все же двигалась через северопричерноморские степи .