Содержание к диссертации
Введение
Глава 1. Крушение системы колониализма и массовая миграция в Европу как основа формирования «постколониальных исследований»: социально политический аспект 22
1.1. Распад крупнейших мировых империй и миграционные процессы в странах Западной Европы 22
1.2. Массовая иммиграция в Великобританию в конце 1940-х - начале 1970-х гг . 41
1.3. Становление мультикультурного общества в Великобритании в последней трети XX в 56
Глава 2. Постколониальный дискурс как «ответ» Востока Западу: идейно политические основы 78
2.1. Истоки постколониального дискурса 78
2.2. Концепты нации и национализма в работах постколониальных авторов 93
2.3. «Ориентализм» и вопросы само-репрезентации 108
Глава 3. Поиск культурной идентичности в «постколониальных исследованиях»: морально-этические проблемы 127
3.1. «Культурное пограничье» в постколониальной литературе 127
3.2. Образ мультикультурного человека в постколониальном романе 141
3.3. Самобытная архаичность в современном мире 150
Заключение 176
Список источников и литературы 186
- Массовая иммиграция в Великобританию в конце 1940-х - начале 1970-х гг
- Становление мультикультурного общества в Великобритании в последней трети XX в
- Концепты нации и национализма в работах постколониальных авторов
- Образ мультикультурного человека в постколониальном романе
Введение к работе
Актуальность темы исследования. Середина XX в. стала временем крушения колониальных империй и возникновения новых национальных государств. Многие европейские страны, переживающие экономический кризис после окончания Второй мировой войны, проводили политику, направленную на привлечение дешевой рабочей силы из бывших колоний. Начиная с конца 1940-х гг., волна за волной в страны Западной Европы прибывали все новые потоки мигрантов. Постепенно на территориях этих стран сформировались этно-религиозные общины. Мигранты столкнулись с проблемами трудоустройства, расовой дискриминации и, как следствие, поиска своей культурной идентичности, что сопровождалось интенсивным осмыслением в общественном сознании взаимодействия «Восток-Запад». В этой ситуации возникла напряженная дискуссия по вопросу природы самого колониализма и шире - «механизмов» господства и подчинения. «Постколониальные исследования» стали новым направлением интеллектуальной мысли, охватившим широкий спектр вопросов - от государственно-политического развития до тендерной и лингвистической проблематики. Этот разнообразный и неоднородный феномен стал неотъемлемой частью становления мультикультурного общества в странах Запада во второй половине XX в.
Данная тема приобретает особенное значение в контексте развития современной России. Опыт западных империй, так или иначе, сопоставим с историческим опытом Российской Федерации. После распада Советского Союза возник ряд сходных проблем, связанных с адаптацией ранее входивших в его состав республик в новой социокультурной, экономической и политической реальности. В данном случае «постколониальный» опыт стран Запада заслуживает детального и всестороннего изучения.
Объектом исследования стали «постколониальные исследования», или сложное интеллектуально-психологическое пространство, образуемое комплексом идейно близких публицистических, академических, художественных текстов, нацеленных на переосмысление культурного наследия колониализма и созданных авторами по преимуществу неевропейского происхождения, этническими корнями тесно связанных с бывшими колониями европейских государств.
Предмет исследования - процесс переосмысления колониального «прошлого» и связанных с ним проблем современности или постколониальный дискурс как составная часть крушения мировой системы колониализма и формирования мультикультурного общества в странах Западной Европы и, в частности, Великобритании во второй половине XX в.
Цель работы - изучение «постколониальных исследований» как историко-культурного феномена, возникшего в процессе адаптации освободившихся от колониальной зависимости народов, поиска ими своей культурной идентичности и стремления сохранить этно-религиозную самобытность в постимперском пространстве Запада и Востока во второй половине XX в.
Для достижения этой цели были поставлены следующие задачи:
-
Рассмотреть социально-политический контекст возникновения и развития постколониального дискурса в странах Запада, и, в частности, в Великобритании во второй половине XX в.;
-
Показать основные тенденции и этапы миграционной политики британских кабинетов в отношении выходцев из бывших колоний Великобритании как характерные для политики европейских государств во второй половине XX в.;
-
Выявить идейные и интеллектуальные истоки постколониального дискурса, а также его составные части в процессе складывания «постколониальных исследований» в самостоятельное направление интеллектуальной мысли;
-
Проанализировать творческие биографии ведущих участников постколониального дискурса (Ф. Фанона, Э. Сайда, Г. Спивак, X. Бхабхи) и показать их вклад в становление, развитие, а также признание «постколониальных исследований» как направления общественной мысли и академических изысканий в странах Запада;
-
Показать степень вовлеченности основных публицистических, академических, художественных текстов постколониальных авторов, ставших сегодня уже «культовыми», в социально-политический и культурный контекст адаптационных процессов освободившихся народов в постимперском пространстве Запада и Востока во второй половине XX в.;
-
Выделить актуальные проблемные поля «постколониальных исследований» в качестве маркеров основных проблем становления мультикультурного общества в постколониальном пространстве Западной Европы и освободившихся стран в последней трети XX в.;
7) Рассмотреть творческое наследие и основные мотивы произведений
наиболее ярких британских постколониальных писателей неевропейского
происхождения как представителей «постколониальных исследований».
Хронологические рамки диссертационного исследования главным образом охватывают период второй половины XX в. Начальный рубеж обусловлен окончанием Второй мировой войны, последовавшим за этим процессом распада мировой системы колониализма, в частности, Британской колониальной империи, и резким увеличением миграционных потоков из бывших колоний в метрополии. Верхняя граница определяется концом 1990-х гг. - временем расцвета политики мультикультурализма в странах Запада и окончательного оформления на их территориях культурно обособленных этнорелигиозных общин.
В основе методологии диссертации лежат принципы историзма, объективности и системности. Исследование носит ярко выраженный междисциплинарный характер, были использованы методы как собственно исторической науки, так и социологии, литературоведения, культурологии. Исследование выполнено в рамках интеллектуальной истории, истории идей. Кроме того, в диссертации использовались подходы, получившие развитие в истории ментальностей и изучении диалога культур и цивилизаций. Следует также отметить, что в диссертационном исследовании привлечен ряд
концептов, таких как - мультикультурализм, дискурс, постколониальные исследования. Мультикультурализм понимается, с одной стороны, как состояние общества, в котором многие культуры раскрываются в противовес единой национальной культуре, с другой - как политика, направленная на урегулирование межкультурных проблем и создание мультикультурного общества. Понятие дискурса интерпретируется как сложное коммуникативное явление в сформировавшейся иерархии знаний, включающее, кроме текстов, еще и мировоззренческие, и морально-этические факторы (знания о мире, установки и др.), необходимые для понимания текста. Под «постколониальными исследованиями» подразумевается комплекс публицистических, академических, художественных текстов, нацеленных на осмысление культурного наследия колониализма и проблем социально-психологической адаптации представителей этно-религиозных общин в процессе становления мультикультурного общества в странах Запада.
В основу источниковой базы диссертационного исследования положена видовая классификация исторических источников. Первую группу составили источники законодательного характера. Сюда вошли общеевропейские законодательные документы по правам человека: Всеобщая декларация прав человека и Европейская конвенция о защите прав человека и основных свобод . С помощью этих документов в 1948 и 1951 гг. была создана правовая система, направленная на решение конфликтов на территории западных государств, подписавших декларацию и конвенцию. Здесь же следует отметить Дублинскую конвенцию 1990 г., определяющую государство, ответственное за рассмотрение ходатайств о предоставлении убежища . Кроме того, в первую группу источников вошли иммиграционные акты Британского парламента, а также акты о принятии британского гражданства и антитеррористические акты . Эта группа источников позволяет делать выводы о миграционной ситуации в странах Запада после распада империй на примере Великобритании, о постепенном нарастании массовой миграции, и о социально-политическом контексте возникновения «постколониальных исследований».
Статистические материалы Национальной статистической службы Великобритании и статистической службы Европейского союза, занимающейся сбором информации по странам-членам ЕС (Евростат) имели особую
Всеобщая декларация прав человека 1948 г. URL:
; Европейская конвенция о защите прав человека и основных свобод 1951 г. // Государство и право. 1993. № 4. С. 39.
2 Дублинская конвенция 1990. URL: .
3 Commonwealth Immigration Act 1962. URL: ;
Immigration Act 1971. URL: ; Immigration Act 1988. URL:
; British Nationality Act 1948. URL:
; British Nationality Act 1981. URL:
; Nationality, Asylum and Immigration Act 2002. URL:
; Anti-terrorism, Crime and Security Act 2001. URL:
; Prevention of Terrorism Act 2005. URL:
; Terrorism Act 2000. URL:
.
значимость в изучении численного состава народонаселения и отдельных этнических групп в странах Западной Европы, и Великобритании, в частности. Они позволили выявить, что к началу XXI в. десятая часть европейского народонаселения имела этнически неевропейское происхождение. Что же касается Великобритании, данные Национальной статистической службы позволили выявить официально признанные с 1991 г. «этнические группы» на Британских островах .
Парламентские дебаты дают представление о сложном социально-политическом контексте адаптационных процессов мигрантов в странах Западной Европы. На примере дебатов палаты общин и палаты лордов Британского парламента показательными стали острые дискуссии в процессе создания современного миграционного законодательства, ставшего основой формирования мультикультурного общества в Соединенном Королевстве Великобритания и Северная Ирландия .
Самостоятельную группу исторических источников диссертационного
исследования составили публицистические работы авторов
«постколониальных исследований». Среди наиболее значимых и важных источников этой группы следует отметить работы А. Мемми «Колонизаторы и колонизованные», Э. Сезера «Дискурс колониализма» и Ф. Фанона «Черная кожа, белые маски» и «Проклятьем заклейменные» . Основной упор в этих работах делается на противостояние колониальному господству европейских государств и выработке собственного национального самосознания. Кроме того, к публицистическим работам следует отнести эссе С. Рушди, Ч. Ачебе и В. Найпола , в которых авторы обращаются к вопросам культурной деколонизации населения бывших колонизированных территорий и поиска своей идентичности иммигрантами из этих стран.
Сочинения научного характера, ставшие с течением времени программными произведениями «постколониальных исследований»,
Office for National Statistics, Census 2001. ; European Commission. Eurostat Home.
; US Bureau of the Census. URL: .
5 House of Common. Deb 09 February 1965 vol 706 cc 178-82. URL:
; House of Lords. Deb 29 February 1968 vol 289 cc
917-1217. URL: -
immigrants-bill-l#column_930; и др.
Фанон Ф. Проклятьем заклейменные / Антология современного анархизма и левого радикализма. Т. 2. Екатеринбург, 2003; Cesaire A. Discourse on Colonialism. New York, 2000; Memmi A. The Colonizer and The Colonized. N.-Y., 1965; Fanon F. Black Skin, White Masks. L., 2008; Fanon F. Les damnes de la terre. Paris, 1961;
7 Achebe С Colonialist Criticism I Hopes and Impediments: Selected Essays 1965-1987. L., 1988; Achebe С Named for Victoria, Queen of England II New Letters, № 40 (3). 1973; Naipaul V.S. Our Universal Civilization II The New York Review of Books. January 31. 1991; Ngugi wa Thiong'o. The Language Of African Literature II Post-colonial Studies Reader I edited by Bill Ashcroft, Gareth Griggiths, Helen Tiffin. L., 1995; Rushdie S. In Good Faith. L., 1990.
формируют еще одну группу исторических источников. Эти работы относятся к концу 1970-х - 1990-ым гг. и в них ощущается большое влияние западной постмодернистской философии. Наибольшее значение имели труды Э. Сайда «Ориентализм» и «Культура и империализм», Г. Спивак «Могут ли угнетенные говорить?» и X. Бхабхи «Нация и нарратив» и «Месторасположение
культуры» . В указанных работах было очерчено поле основных дискуссионных проблем в изучении диалога «Восток-Запад». Эта группа источников дает представление об основных идеях постколониального дискурса, а также его связи с западноевропейской общественной и философской мыслью второй половины XX в.
Литературные произведения британских авторов «постколониальных исследований» также выделяются в самостоятельную видовую группу исторических источников. Для диссертации были выбраны работы наиболее влиятельных авторов, чьи произведения сосредоточены на проблемах становления культурной идентичности и формирования мультикультурной личности. Это С. Рушди, X. Курейши, В. Найпол . Среди британских авторов африканского происхождения были привлечены сочинения Ч. Ачебе, Б. Окри, Ч. Мунгоши, П. Абрахамса, Нгуги ва Тхионге и др.
Огромную ценность для изучения данной темы представляют составленные в 1990-е - начале 2000-х гг. хрестоматии постколониальных исследований, в которые входят отрывки из произведений классиков и современных авторов. Среди наиболее значимых хрестоматий следует отметить сборники текстов с комментариями, составленные Б. Эшкрофтом, Г. Гриффитсом и X. Тиффин, П. Вильямсом и Л. Крисман, а также антологию под редакцией Г. Десаи и С. Наир11.
Историография. В отечественной историографии интерес к «постколониальным исследованиям» в последнее время стремительно растет. Теоретическому осмыслению феномена постколониального дискурса применительно к постсоветскому и латиноамериканскому пространству
Сайд Э. Ориентализм. СПб., 2005; Спивак Г. Ч. Могут ли угнетенные говорить? / Введение в тендерные исследования. 4.2: Хрестоматия. СПб., 2001; Bhabha Н. К. The Location of Culture. London; N.-Y., 1994; и др.
9 Курейши X. Будда из пригорода. М., 2002; Найпол В. Полужизнь. М., 2003; Рушди
С. Дети полуночи. СПб., 2006; Рушди С. Клоун Шалимар. СПб., 2008; Рушди С.
Прощальный вздох мавра. СПб., 2007; Рушди С. Сатанинские стихи. 2008 [Электронный
ресурс]. URL: ; Rushdie S. Grimus. L., 1975.
10 Абрахаме П. Горняк. II Африка. Литературный альманах. Вып. 7. М., 1986; Ачебе Ч.
Стрела бога. СПб., 2007; Иайи Ф. Насилие. // Африка. Литературный альманах. Вып. 2. М.,
1981; Мунгоши Ч. Мы ждем дождя // Африка. Литературный альманах. Вып. 6. М., 1985;
Dangarembga Т. Nervous Conditions. Seattle, 1988; и др.
11 Post-colonial Studies Reader I edited by Bill Ashcroft, Gareth Griffiths, Helen Tiffin. L.,
1995; Colonial Discourse and Post-Colonial Theory: A Reader I ed. by Patrick Williams, Laura
Chrisman. Columbia, 1994; Postcolonialisms: an Anthology of Cultural Theory and Criticism. Oxf,
2005.
посвящены отдельные работы И.Н. Ионова . Следует отметить большой вклад в изучение постколониальной литературы СП. Толкачева, О.Г. Сидоровой и М.В. Тлостановой . В работах этих авторов, рассматриваются филологические и литературоведческие аспекты «постколониальных исследований», проводится анализ художественных произведений британских авторов индийского, африканского и карибского происхождения. Теме иммиграции на Британские острова посвящены работы М. Денисенко, Н. Щербаковой, Б. Межуева и ряда других исследователей . Кроме того, в последнее время появилось значительное число работ, посещенных проблематике мультикультурализма. Здесь следует отметить работы академика В. А. Тишкова . Эта же проблема затрагивается в статьях Э.Х. Хабибовой, Ю.Л. Степанчука, И.Ш. Давлетшина, В.К. Антоновой, М. Момота и других авторов . В зарубежной историографии вопросы формирования и эволюции «постколониальных исследований» {англ. Post-Colonial Studies) начали разрабатываться раньше - еще в конце 1980-х гг. вышли первые обобщающие работы, посвященные анализу совокупности текстов, созданных постколониальными авторами. В 1989 г. австралийские ученые Б. Эшкрофт, Г. Гриффите и X. Тиффин опубликовали совместную работу «Империя пишет ответ» . Большой вклад в изучении идейных основ постколониального дискурса внес британский исследователь Р. Янг и его работа с говорящим названием «Белые мифологии». В своих работах Янг исследовал понятия
Ионов И.Н. Имперский и постколониальный дискурсы в формировании образа России на Западе // История и современность. Вып. № 2. 2008; Ионов И.Н. Постколониальный дискурс в цивилизационных представлениях Латинской Америки и России // Общественные науки и современность. 2008. № 3; Ионов И.Н. Построение образа российской цивилизации в свете психологии мышления и социологии знания // Общественные науки и современность. 2003. № 6.
1 о
Сидорова О.Г. Британский постколониальный роман последней трети XX века. Екатеринбург, 2005; Сидорова О.Г., Толкачев СП. Постколониальный и мультикультурный контекст современной британской литературы: Учебно-методическое пособие. М., 2004; Толкачев С. Мультикультурный контекст современного английского романа. М., 2003; Тлостанова М.В. Проблема мультикультурализма и литература США конца XX века. М., 2000.
Денисенко М., Хараева О., Чудиновских О. Иммиграционная политика в Российской Федерации и странах Запада. М., 2003; Межуев Б. Политика натурализации в Европейском союзе и США. // Государство. Антропоток. Доклад Центра стратегических исследований Приволжского федерального округа. Нижний Новгород, Москва. 2002; Щербакова Н. Трудовая миграция и управление миграционными потоками в странах Западной Европы. URT:
Тишков В.А. Культурное многообразие в современном мире // Этнопанорама. 2004. № 3-4. С. 2-9; Тишков В.А. Мультикультурализм и трансформация постсоветских обществ. М., 2002. (соред. B.C. Малахов); Тишков В.А. Реквием по этносу. М., 2003.
Степанчук Ю.Л. Мультикультурализм и права человека // Философский словарь по правам человека. Екатеринбург, 2006; и др.
17 Ashcroft В., Griffiths G., Tiffin Н. The Empire Writes Back: Theory and Practice in Post-Colonial Eiteratures. Г., 1989.
«гибридность», «раса», их генеалогию и связь постколониального дискурса с другими философскими направлениями .
В 1998 г. вышло сразу несколько важных работ. В первую очередь следует отметить исследование американского философа индийского происхождения Л. Ганди «Постколониальная теория: критическое введение», в которой был предпринят комплексный анализ взаимосвязи между постколониальным дискурсом и постструктурализмом, постмодернизмом, марксизмом и феминизмом. Другим автором индийского происхождения, внесшим вклад в развитие историографии данной темы, стала А. Лумба, выпустившая в этом же году сразу две книги: «Колониализм/Постколониализм» и хрестоматию «Постколониальные Шекспиры». Также важной работой стала книга А. Пенникука «Английский язык и дискурс колониализма». В ней затрагивались проблемы языка как инструмента политики в колониальную и постколониальную эпоху .
Изучение степени научной разработанности темы позволяет сделать вывод, что и в отечественной, и в зарубежной историографии только наметились тенденции в изучении «постколониальных исследований» как целостного историко-культурного феномена второй половины XX в. Приходится констатировать, что основные работы, посвященные данной проблематике выполнены в области литературоведения, культурологии, соиологии и философии, в то время как собственно исторических работ практически нет.
Научная новизна результатов исследования определяется следующими положениями:
- впервые в отечественной историографии предпринят комплексный
анализ такого историко-культурного феномена как «постколониальные
исследования», для чего были привлечены не только программные работы
представителей этого направления интеллектуальной мысли, а также
художественные тексты и публицистика, исследование проведено на
междисциплинарной основе;
- традиционная государственно-политическая и социально-экономическая
история крушения мировой системы колониализма расширяется историко-
культурным контекстом темы, что позволило проанализировать процессы и
явления, связанные с интеллектуально-ментальной сферой становления
мультикультурного общества в странах Западной Европы в последней трети
XX в.;
- определяется высокая степень актуальности «постколониальных
исследований» в современной зарубежной и отечественной историографии в
связи с изучением проблем национальной, этно-религиозной и шире
Young R. White Mythologies: Writing History and the West. L., 1990; Young R. Colonial Desire: Hybridity in Theory, Culture, and Race. 1995; Young R. Postcolonialism: an Historical Introduction. Oxford, 2001; Young R. Postcolonialism: a Very Short Introduction. Oxf., 2003.
19 Gandhi L. Postcolonial Theory: A Critical Introduction. N.-Y., 1998; Loomba A. Colonialism/Postcolonialism. L., 1998; Loomba A. Post-Colonial Shakespeares. L., 1998; Pennycook A. English and the Discourses of Colonialism. L., 1998.
культурной идентичности в постколониальном развитии стран Запада и Востока, в том числе современной России. Положения, выносимые на защиту:
«постколониальные исследования» представляют собой самостоятельный историко-культурный феномен второй половины XX в., сформировавшийся в процессе становления мультикультурного общества в странах Западной Европы;
процессы деколонизации и массовая миграция в страны Западной Европы с середины XX в. стали основой для формирования мультикультурализма как социально-политического и интеллектуально-ментального явления и оказали непосредственное влияние на возникновение и развитие постколониального дискурса;
существенное влияние на становление и развитие «постколониальных исследований» имели некоторые идеи западноевропейской общественной и философской мысли, в частности, левой - марксизма, а также таких направлений как психоанализ, постструктурализм и деконструктивизм;
центральными темами «постколониальных исследований» стали вопросы национализма, ориентализма, само-репрезентации, культурной идентичности и мультикультурной личности, что в значительной степени отражало процессы формирования государственности и национальной идентичности в освободившихся колониях, с одной стороны, и становление мультикультурного общества в странах Западной Европы во второй половине XX в., с другой.
«постколониальным исследованиям» присущи сложная интеллектуально-психологическая природа и направленность на поиск культурной идентичности как общечеловеческой морально-этической ценности, чем определяется высокая значимость «постколониальных исследований» как историко-культурного феномена.
Теоретическая и практическая значимость исследования состоит в том, что его результаты могут быть использованы при дальнейшем изучении истории Великобритании, подготовке вузовских курсов по новейшей истории Запада, истории Британской империи, истории исторической науки, спецкурсов по мультикультурализму. Материалы и выводы диссертации могут быть использованы в качестве теоретического и методологического инструментария для дальнейших исследований по тематике работы.
Апробация результатов исследования. Основные положения диссертации неоднократно обсуждались на кафедре новой и новейшей истории Уральского федерального университета. Некоторые теоретические проблемы, социально-политические аспекты и результаты исследований были представлены автором на межвузовских конференциях, семинарах и круглых столах.
Основные положения диссертации отражены в публикациях автора, общее количество которых - 19, в том числе публикации в реферируемых изданиях. Кроме того, автор участвовал в написании учебного пособия «Британская империя: становление, эволюция, распад» (2010), где был апробирован ряд выводов исследования.
Структура работы определяется поставленными задачами и исследуемым материалом. Диссертация состоит из введения, трех глав, разбитых на параграфы, заключения, списка литературы и источников, а также приложений.
Массовая иммиграция в Великобританию в конце 1940-х - начале 1970-х гг
Характерной чертой колониальной системы в ее классических формах прямого подчинения стало завершение территориального раздела мира между крупными колониальными державами. В подавляющем своем большинстве это были европейские страны, переживавшие в последней трети XIX в. активную фазу индустриального развития, - Великобритания, Франция, Германия, Голландия, Испания, Италия, Португалия и некоторые другие. Проявившийся уже в начале XX в. кризис системы мирового колониализма определялся глубокими социально-политическими переменами в мире, и, прежде всего, ростом самосознания новых, в значительной степени европеизированных, национальных элит «зависимых» территорий. Но эволюция от различных форм раннего национализма до формирования отчетливой идеологии борьбы за национальное освобождение была долгой и сложной.
В середине 50-х — начале 60-х гг. XX в. активно протекали процессы деколонизации крупнейших мировых империй. Решающую роль в этом сыграла Вторая мировая война, подорвавшая экономику и военную мощь ведущих европейских держав - Великобритании и Франции, превратившая США и СССР в мощные сверхдержавы. Но что является более важным и значимым в данном контексте - национально-освободительное движение в наиболее развитых «цветных» колониях европейских держав достигло своего апогея. На протяжении конца 1940-х - 1960-х гг. большинство английских, французских, голландских и португальских колоний получили независимость и стали самостоятельными государственными образованиями. Крушение системы колониализма происходило в сложных, порой драматических обстоятельствах, но преимущественно мирным путем. Так, Великобритания предпочитала мирный путь решения вопроса о предоставлении своим «территориям» независимости. Франция также, за исключением Алжира и Французского Индокитая, практически везде пошла по пути соглашений. Голландия и Португалия, пытаясь удержать колонии в составе своих владений, в конце концов, также были вынуждены последовать по пути предоставления независимости своим колониям.
Среди европейских ведущих политиков понимание необходимости реформировать «старую» колониальную систему пришло еще в первые два десятилетия XX в. О чем, например, свидетельствует введенная в силу в 1919 г. 22 статьей Устава Лиги Наций мандатная система. Именно тогда началась разработка проектов по новой организации взаимоотношений метрополий и колоний. Другой более ранний пример, представители самоуправляющихся колоний Британской империи, с 1887 г., собирались на Колониальных (а с 1911 г. - Имперских) конференциях. Как предполагали британские политики, эти конференции должны были стать новой формой взаимодействия метрополии и ее зависимых «территорий», что в конец концов и привело к формированию добровольного их союза - Содружества Наций. На Лондонской конференции 1926 г. была принята Декларация Бальфура, в которой признавалось по сути, что Великобритания и ее доминионы имеют «равный статус и не являются зависимыми один от другого, в каком бы то ни было аспекте своей внутренней или внешней политики, несмотря на то, что их сближает общая верность Короне и свободное членство в Британском Содружестве Наций»46. 11 декабря 1931 г. декларация 1926 г. обрела статус акта британского парламента, который получил название Вестминстерский статут 1931 г. Он определил правовой статус Содружества как союза государств, каждое из которых было объединено с Великобританией личной унией . Однако процесс вхождения «цветных» колоний в состав «белого» Содружества или, как его называют сегодня в Великобритании, Старого Содружества, оказался крайне сложным - им предстоял путь обретения национальной независимости.
Попытки модернизировать взаимоотношения колоний и митрополии можно найти и в истории другой колониальной державы -Франции. В 1944 г. на Браззавильской конференции губернаторов французских африканских владений была разработана серия мероприятий, направленных на социально-экономическую модернизацию колоний и улучшение качества жизни коренного населения. Тогда же был взят курс на трансформацию империи во Французский союз. Официально создание этого союза было провозглашено спустя два года, когда в 1946 г. была принята новая конституция, учредившая Четвертую республику. Л. М. Энтин писал, что «Французский союз как новая форма организации связей между метрополией и ее внешними владениями представлял собой несомненный прогресс по сравнению с колониальной империей. Прогрессивные начала и тенденции в устройстве союза создавали объективную возможность его последующего развития не как колониального образования, а как формы установления равноправных связей»48. Между Францией и заморскими народами провозглашалось равенство прав и обязанностей без расовых и религиозных различий. Союз образовывался из Французской республики, состоящей из метрополии, заморских департаментов и территорий, а также из присоединившихся государств (султанат Марокко и бейство Тунис, Индокитайская федерация)49.
Становление мультикультурного общества в Великобритании в последней трети XX в
Наведение порядка в вопросах иммиграции, заявленное в первой парламентской речи М. Тэтчер в качестве премьер-министра, было воплощено в Акте о британской национальности 1981 г. (British Nationality Act 1981) . Статус «британского поданного» (англ. CUKC - гражданин Соединенного Королевства и Колоний) ликвидировался и устанавливалась трехступенчатая структура британского гражданства: 1) Гражданство Великобритании (англ. British citizenship) получает тот, кто непосредственно проживает на территории Соединенного Королевства Великобритания и Северная Ирландия. Все те, бывшие «подданные Соединенного Королевства и Колоний» (CUKCs), кто обладал правом проживания на территории Британских островов согласно Акту об Иммиграции 1971 г. и проживал на них в момент принятия акта, стали гражданами Великобритании с 1 января 1983 г. Эта категория граждан обладает правом передавать свой статус по наследству. Однако, есть ограничения для получения полноправного статуса гражданина Великобритании для «британских граждан по наследству», т. е. рожденных за пределами Великобритании от родителя, который являлся гражданином Великобритании на момент рождения ребенка. Существует и ряд других ограничений. 2) Граждане, некогда зависимых от Великобритании территорий, имели возможность получить «иностранное британское гражданство» (англ. British Dependent Territories citizenship, BDTC). Получить этот статус могли только те, кто проживал к моменту принятия Акта на территории Соединенного Королевства не менее 5 лет. Фактически эта форма гражданства предполагала двойное гражданство - Великобритании и некогда зависимой от нее «территории». Этот статус не предусматривал права свободного въезда на территорию Великобритании, но позволял в упрощенном порядке (в порядке регистрации) получить гражданство Соединенного Королевства Великобритании и Северной Ирландии. 3) Все остальные носители статуса «подданные Соединенного Королевства и Колоний» (CUKCs) на 31 декабря 1982 г., которые не отвечали условиям первой и второй категории гражданства образовали последнюю категорию гражданства - «гражданство британских заморских территорий» (англ. British Overseas citizenship). Речь шла о жителях небольших территорий, находящихся под суверенитетом Великобритании, но не входящих в ее состав (например, Фолклендские о-ва, Гибралтар и ряд других). Предполагается, что эта категория гражданства постепенно исчезнет, с людьми, обладавшими статусом «поданного Соединенного Королевства и Колоний» на 1 января 1983 г. Исключение было сделано для жителей Гонконга, после передачи последнего Китаю в 1997 г., для тех, кто не просил статус «иностранного британского гражданства», и кого правительство Китая не признало китайскими гражданами во время передачи (индийцы и другие некитайцы), получили статус «гражданина британских заморских территорий» . Акт 1981 г. положил в основу британского гражданства -проживание на территории Соединенного Королевства и ограничил права жителей бывших колоний на получение британского паспорта и фактически приравнял их к иностранцам. Акт 1981 г. был подвергнут критике со стороны Европейской комиссии по правам человека за его дискриминационное содержание по расовому признаку, но позволил правительству М. Тэтчер поставить надежный заслон неконтролируемой иммиграции и свести число полноправных граждан королевства к реально проживающим на его территории, а также скрепленными с британцами узами родства или фактом рождения. Обращает на себя внимание введение актом 1981 г. понятия «британская национальность» (англ. British Nationality), до этого использовалось понятие «подданный (или гражданин) Соединенного Королевства».
Важно отметить, что в Переписи населения Великобритании 1981 г. впервые учитывается этническое происхождение. В данной переписи была введена графа «страна рождения». Из 48,5 млн граждан страны - 45,3 млн указали в качестве страны рождения Соединенное Королевство. За его пределами - 3,2 млн граждан. В качестве страны рождения были названы: Ирландия - 580 тыс.; страны «Старого Содружества» - 137 тыс.; страны «Нового Содружества и Пакистан» -1,47 млн; Европа (в т. ч. СССР) - 594 тыс.; США - 105 тыс.; и других местах - 327 тыс. Идентификация мигрантов определялась ответом на вопрос о постоянном месте жительства на момент переписи населения 1981 г. и ровно за год до этого. Попытка выявить численность мигрантов и представителей этнических меньшинств на территории королевства показала необычайную сложность этой задачи. Перепись не отражала данные об уже рожденных в Британии этнических пакистанцах, бангладешцах или метисах, трудным являлось идентификация их материального статуса и многое другое (см. Приложение 1).
Концепты нации и национализма в работах постколониальных авторов
Проблема репрезентаций была одной из главных как для творчества Эдварда Сайда, так и для всего постколониального дискурса, равно как и вопрос соотношения репрезентаций и реальности. Одним из последователей Сайда, подробно разработавших эту тему, стала Гаятри Чакраворти Спивак, философ индийского происхождения. Она родилась в Калькутте 24 февраля 1942 г. в семье, принадлежащей к среднему классу. Получив образование в университете Калькутты (с золотыми медалями по английской и бенгальской литературе), в начале 1960-х гг. она уехала в США, где продолжила обучение в Корнельском университете (получив в результате обучения степень магистра). Там Спивак стала заниматься сравнительным литературоведением, работать над докторской диссертацией, посвященной поэтике Иейтса. Руководителем ее диссертации был Пол де Ман, представитель Йельский школы деконструктивизма. В эти же годы она выходит замуж за американца Тальбота Спивака, но их брак вскоре распался.
Научная общественность заговорила о Гаятри Спивак в 1976 г., когда она перевела на английский язык и подготовила к печати работу знаменитого французского философа Жака Деррида «Грамматология». Предисловие, написанное Спивак, установило «новые стандарты саморефлексии в прологах и введениях»271. Спивак представила Деррида, с одной стороны, как человека, обладающего определенной биографией («объекта биографии»), с другой - как сборник опубликованных текстов, принадлежащих этому человеку. Само введение тоже рассматривалось ей и как особая форма написания текста и как само событие написания -двойственность, свойственная всем деконструктивистам. Сама Спивак в интервью говорила, что этот перевод был выполнен случайно: «Я никогда прежде не слышала имя Деррида... и никогда не переводила раньше. Я бы не взялась за перевод, если бы мне не разрешили написать большое введение» .
Деконструктивизм оказал на Спивак большое влияние. В дальнейшем она стала называть себя «практической марксисткой, феминисткой и деконструктивисткой» . Именно с этих позиций она подвергла резкой критике колониальное «прошлое». Она стремится найти ответ на вопрос: почему ориентализм как форма доминирования Запада стал возможен? Опору своим размышлениями она находит в работах французских поструктуралистов. Еще с начала 1980-х гг. Спивак стала интересоваться французским феминизмом и его критическим отражением в текстах деконструктивистов. Среди авторов, привлекших ее внимание, были Мишель Фуко и Жиль Делез, в частности их диалог «Интеллектуалы и власть». В этом диалоге французские философы рассуждали о роли интеллектуалов в репрезентации угнетенного класса и их отношениях с властью. Фуко и Делез говорили о том, что «массы сами прекрасно и отчетливо всё знают, знают даже намного лучше, чем интеллектуалы, и гораздо лучше могут это выразить» . Единственная проблема, которая встает на пути выражения 123 система запретов и границ, наложенная властью. Причем эта власть настолько всеобъемлюща, что сами интеллектуалы входят в ее систему (более подробно свою идею о власти-знании Фуко развил в книге «Надзирать и наказывать»). И теперь «роль интеллектуала состоит не в том, чтобы, пройдя "немного вперед" или слегка отодвинувшись "в сторону", высказывать за всех безмолвную истину, а скорее, наоборот, в том, чтобы бороться против всех видов власти там, где он сам представляет собой сразу и объект, и орудие: в самом строе "знания", "истины", "сознания", "дискурса"» .
Эти идеи легли в основу самой известной работы Гаятри Спивак «Могут ли угнетенные говорить?», вышедшей в 1988 г. Автор обратилась к термину «угнетенные» («subaltern»), введенному итальянским философом и марксистом Антонио Грамши, наполнив его феминистским и постколониальным содержанием. Ее интересовал вопрос не необходимости (как у Фуко и Делеза), а возможности выражения и репрезентации представителей колоний и, прежде всего, женщин. Спивак привела в пример историю индийской девушки Бхуванесвари Бхадури, которая состояла в одной из вооруженных групп, участвовавших в борьбе за индийскую независимость. Не решившись совершить доверенное ей политическое убийство, Бхуванесвари покончила с собой. Однако ее смерть не соответствовала традиционному женскому жертвенному самоубийству сати, а даже, наоборот, по словам Спивак, являлась инверсией последнего: «...самоубийство Бхуванесвари Бхадури является не переписыванием угнетенной социального текста сати-самоубийства, а в равной мере и главенствующим представлением молниеподобной, воинственной, семейной Дурга (десятирукая богиня в индуизме - прим. Б.Ч.)» . Спивак подчеркивала, что все европейское знание о ритуалах и традициях индийских женщин было всего лишь западным представлением об этом.
Образ мультикультурного человека в постколониальном романе
Сам Ачебе родился в 1930 г. в семье новообращенных протестантов. При рождении он получил имя Альберт Чинуалумогу. Его отец, представитель народности ибо, был школьным учителем. Ачебе учился в правительственном колледже в городе Умуахия, а затем поступил в только что созданный нигерийский автономный филиал Лондонского университета (позже получивший независимость и название Университет Ибадана). В университете Ачебе изучал английский язык, историю и теологию. В эти годы он отказался от своего «белого» имени Альберт и стал подписываться только африканским. По окончании учебы он некоторое время путешествовал по Африке и Америке, а затем приступил к работе на национальном радио Нигерии в Лагосе. В годы гражданской войны (1967-1970 гг.) Ачебе оказался на дипломатической службе в самопровозглашенной республике Биафра. После этого к государственной службе он не возвращался, сосредоточившись на литературе.
В 1958 г. Ачебе написал свой самый знаменитый роман «И пришло разрушение». Это был вполне реалистический роман о приходе белых людей на земли нигерийцев. Роман отличался по стилю от фантастических сказок других африканских писателей (в частности Амоса Тутуолы), основанных на национальном фольклоре. Ачебе стал одним из родоначальников реалистического течения в африканской литературе. В 1970-х гг. он перебрался в США, где стал печатать стихи, эссе и рассказы, а также издавать литературный журнал «Okike». Его самым известным текстом 1970-х оказалась лекция «Образ Африки: расизм в повести Конрада "Сердце тьмы"». В ней Ачебе выразил свое отношение к литературе, написанной белыми о черных. «Его рассуждения, однако, скорее относились к области социальной, а не литературной критики»352. С конца 1980-х гг. Ачебе не писал крупных литературных произведений, сосредоточившись на эссеистике и критике, в которых развивал идеи столкновения национальных традиций и современной западной культуры.
В романе «Стрела бога» речь идет о верховном жреце нескольких деревень, Эзеулу, которого британская администрация пытается сделать вождем (тем самым нарушив традиции выбора вождей в африканских племенах). Эзеулу отказывается, за что подвергается двухмесячному заточению в тюрьме. В романе чередуются главы, посвященные жизни африканской деревни, и главы, в которых речь идет о буднях британских администраторов. Последние показаны жесткими людьми, неспособными до конца понять местные обычаи и традиции, но при этом считающие, что лучше самих африканцев разбираются в их жизни. В своей статье «Колониальная критика» Чинуа Ачебе особенно подчеркивает этот факт: «В сознании колонизаторов всегда большое значение имела возможность сказать: "Я знаю своих туземцев". Это заявление подразумевало сразу две вещи: 1) этот народ действительно довольно простой, чтобы его понять; 2) понимание и управление народом шли рука об руку. Понимание было предварительным условием для управления, а управление, соответственно, составляло доказательство понимания» .
Однако, Чинуа Ачебе критично относится и к самим африканцам, показывая противоречия, раздирающие как сами деревни умуарцев, объединенные некогда под одним верховным богом, так и семью жреца. Его сын Одаче учится на христианского священника в школе при церкви, куда его отправил сам Эзеулу. Постепенно нарастает напряжение между отцом и сыном, который все больше пренебрегает традиционными верованиями и обычаями (в одной из сцен романа Одаче решается убить питона, священного для жителей деревни существа). В конце книги, когда действия Эзеулу приводят к массовому голоду в деревнях, именно христианская церковь переманивает жителей, снова разрешая им заниматься сельским хозяйством (запрет, наложенный верховным жрецом): «В своем бедственном положении многие и многие умуарцы посылали сыновей возложить клубень-другой ямса на алтарь новой веры и принести домой обещанное освобождение от кары. С тех пор весь урожай ямса с полей такого умуарца собирали от имени Сына»354.
Не только в романах, но и в своих критических статьях Чинуа Ачебе продолжает критику колониального режима, который на сегодняшний день приобрел, по его мнению, характер нео-колониализма. В качестве одного из примеров нео-колониализма он приводит литературную критику на постколониальную прозу (Приложение 5) . При этом Ачебе отмечает, что сам он, с детства воспитанный «на перекрестке» двух культур, с определенного момента стал осознавать, что «никто, как бы образован он ни был, не может рассказать за нас [африканцев - Б.Ч.] те истории, которые мы должны рассказать»356. Свой первый роман «И пришло разрушение» сам Ачебе называет «ритуальным возвращением блудного сына» . Тем не менее, африканская действительность оказалась не такой простой, и вскоре вчерашние лидеры национальных движений стали управлять страной практически военными методами.
Похожие диссертации на "Постколониальные исследования" как историко-культурный феномен второй половины XX в.
